Сердце не верит в разлуку

1

— Ну пожалуйста, Дженна, помоги, мне больше не на кого рассчитывать! Господи, если бы я послушалась тебя раньше! Ты же предупреждала, что за человек мой братец, но я…

— Послушай, Сюзи, ты сгущаешь краски. — Дженна прервала не в меру эмоциональный монолог подруги. — Саймон не может помешать тебе выйти за того, кого ты любишь, так же как не вправе выдать тебя замуж насильно. В конце концов, тебе уже двадцать четыре, и он всего лишь твой старший брат…

— Он мне больше не брат! — театрально воскликнула Сюзи. — Его хитрости мог бы позавидовать сам Макиавелли. Подумать только, когда он уговаривал меня то быть четвертой в компании, то сходить с его хорошим другом в театр, я и понятия не имела, что он затевает. Я наивно полагала, что всего лишь помогаю его старому приятелю избавиться от одиночества, а теперь выясняется, что меня просто сватали!

— А каков он из себя? — с любопытством поинтересовалась Дженна.

Сюзи нахмурилась. Ее белокурые волосы торчали во все стороны, причем отдельные пряди были выкрашены в розовый цвет. Но никакие самые экстравагантные наряды или прически не могли испортить эту очаровательную девушку. Сколько Дженна ее знала, а они познакомились еще в школе, когда обеим было по одиннадцать лет, у Сюзи вечно были проблемы с мужчинами.

— Кто, Саймон? Можно подумать, ты с ним не знакома! Если не ошибаюсь, вы последний раз виделись на моем дне рождения, когда мне исполнилось двадцать один. Он совсем не изменился, мужчины же не стареют резко, как только им стукнет тридцать, правда? Мой братец по-прежнему выглядит очень внушительно, особенно в адвокатской мантии. У него нет ни одного седого волоска… Как странно, я блондинка, а у него волосы, — что называется, вороново крыло… Мама говорит, что он унаследовал их от корнуэльской прабабки.

Слушая бессвязную болтовню подруги, Дженна сначала вздохнула, потом не выдержала и решительно перебила:

— Сюзи, я спрашивала не о Саймоне! Меня интересует друг, за которого он хочет тебя выдать.

— О, так значит, ты мне поможешь? Дженна, я всегда знала, что на тебя можно рассчитывать! Стоит ему тебя увидеть, как он сразу же влюбится… Какая несправедливость, почему ты высокая и стройная, а я — маленькая пышка? А волосы? Мне всегда хотелось иметь темно-рыжие волосы, это так…

— Рыжие? — угрожающе переспросила Дженна. От возмущения она даже забыла предупредить подругу, что та рано радуется, — ведь она еще ни словом не обмолвилась о своем согласии избавить Сюзи от нежелательного поклонника.

Рыжие волосы были для нее постоянным источником раздражения. Не успев как следует познакомиться с Дженной, мужчины, как правило, ожидали от нее проявления темперамента, обычно приписываемого обладательницам рыжих волос, а женщины тут же интересовались, не красится ли она. Сочный темно-рыжий цвет и впрямь производил впечатление, прекрасно гармонируя с молочной белизной кожи, хотя глаза у Дженны были, против ожидания, не карими или зелеными, а темно-синими, как сапфиры.

Всю жизнь сталкиваясь с тем, что на нее заранее навешивают ярлык крайне эмоциональной особы, Дженна воспитала в себе холодную невозмутимость, которую невозможно было поколебать, — во всяком случае, внешне. В действительности ее темперамент вполне соответствовал цвету волос, но как же было противно сознавать, что твой характер — открытая книга для каждого встречного. Единственным, кому удавалось вывести ее из себя, был Саймон Таундсен.

Они познакомились, когда Сюзи в первый раз пригласила свою школьную подругу в гости после занятий. Девочкам было тогда по двенадцать лет, Саймону — восемнадцать. Дженна, единственный ребенок в семье, наслушавшись рассказов Сюзи о своем старшем брате, еще до встречи с Саймоном уже испытывала к нему нечто вроде благоговения.

Дело было летом, и они вернулись из школы разгоряченные и потные. Саймон только что закончил играть в теннис, но когда он вошел в дом в белых шортах и тенниске, по его виду никак нельзя было сказать, что он изнывает от жары или хотя бы запыхался. Его холодные глаза остановились на Дженне, и девочке показалось, что они видят ее насквозь, легко читая все мысли, вплоть до самой тайной.

Эта первая встреча так прочно врезалась ей в память, что даже сейчас, через много лет, Дженна зябко поежилась.

Сюзи наконец почувствовала, что мысли подруги заняты чем-то другим. Она оборвала фразу на полуслове и уставилась на Дженну, обиженно округлив карие глаза, блестевшие от слез.

— Джен, прошу тебя, помоги мне! Ты не представляешь, что такое любить друг друга, как мы с Питером…

— Ты права, мне действительно трудно это представить, — согласилась та. — Но я никак не могу понять, почему ты не скажешь своему дорогому братцу, что любишь другого и ему лучше забыть о своих планах? Полно, Сюзи, он же не может выдать тебя замуж насильно… В конце концов, ваши родители этого не допустят.

— Ты не знаешь Саймона, — мрачно возразила Сюзи. — Он здорово изменился с тех пор, как стал адвокатом. Власть над людьми ударила ему в голову. Впрочем, ты и сама знаешь, как он умеет убеждать. Стоит ему только начать меня уговаривать… — Она выразительно передернула плечами, и этот жест напомнил Дженне, что в свое время ее подруга была звездой школьного театрального кружка. — Тебе хорошо говорить, — жалобно продолжала Сюзи. — Ты такая сильная, волевая, не то, что я, тебе легче настоять на своем. Боюсь, если братец меня обработает, я соглашусь на то, чего на самом деле вовсе не хочу. Беда в том, что он терпеть не может Питера, хотя и видел-то его всего один раз, и знаешь почему? Только потому, что бедняга забыл поставить машину на ручной тормоз и случайно помял бампер автомобиля Саймона… Сколько шуму из-за какой-то железяки! Конечно, этот инцидент настроил брата против Питера, но я не сразу поняла, какие у него планы на мой счет. Только в следующие выходные, когда я приезжала к родителям, мама случайно проговорилась. Я сказала, что мы с Питером собираемся вместе провести отпуск, и тут выяснилось, что, они-то решили, будто я поеду в Канаду с Джоном. Мама, конечно, сразу смутилась, и я поняла, что дело нечисто. В конце концов, она призналась, что, по словам Саймона, мы с Джоном собираемся пожениться.

— Сюзи, я все еще не понимаю, чем могу тебе помочь.

— Ты же знаешь, какая я слабая. Если дело доходит до конфликта, я становлюсь совсем беспомощной.

Перед мысленным взором Дженны проплыла вереница отвергнутых поклонников, которым Сюзи, — когда ей этого хотелось, — без особых церемоний указывала на дверь еще в те дни, когда девушки вместе учились в университете.

— Ну пожалуйста, Джен! Разве я прошу так уж много? Мне всего-то и нужно, чтобы ты нас прикрыла. Нам с Питером необходимо побыть наедине, чтобы Саймон не вмешивался, и мы решили поехать в Корнуолл. Ты, наверное, помнишь, у нас был там дом? Он и сейчас существует.

Еще бы ей не помнить. Много лет назад, еще подростками, они несколько раз проводили там летние каникулы. Дженна приезжала туда с бабушкой, которая растила девочку с тех пор, как ее родители погибли под лавиной на горнолыжном курорте. То были прекрасные времена — тем более прекрасные, что Саймона не было дома: он учился в университете, а потом проходил стажировку, готовясь стать адвокатом…

Дженна и Сюзи давно не проводили лето вместе. В последний раз это было сразу после окончания университета. Тогда они вдвоем отправились в путешествие по Европе, и Дженна не забыла, что Саймон возражал против их планов. Ей вспомнилось и еще кое-что. Девушка поджала губы…

Саймон Таундсен порой бывает слишком уверен в своей правоте, и это идет во вред ему самому. Дженна не слишком опасалась, что Сюзи могут заставить выйти замуж против ее воли, — хорошенькая суматошная болтушка прекрасно умела настоять на своем. Но в одном она была права: Саймону действительно трудно противостоять в споре. Сюзи, которая терпеть не могла какие бы то ни было разговоры, если они не касались моды, вероятнее всего сдастся — хотя бы только для того, чтобы старший брат наконец оставил ее в покое.

— Что ты от меня хочешь? — спросила Дженна.

Сюзи испустила радостный вопль и чуть не задушила подругу в объятиях.

— Я скажу Саймону, что уехала к тебе. Он непременно позвонит, чтобы проверить, и от тебя всего-навсего требуется подтвердить мои слова.

— А если этого окажется недостаточно?

Но Сюзи, похоже, все продумала.

— Думаешь, он захочет поговорить со мной? — Она хитро улыбнулась. — На этот случай у меня есть гениальный план… Я записала свой голос на пленку. — Порывшись в объемистой сумке, она достала портативный магнитофон. — Сейчас я тебе все продемонстрирую. Представь себе, что ты — мой брат, и слушай.

Дженна нажала кнопку. Когда запись кончилась, она уже чувствовала, что вот-вот сдастся.

Что и говорить, затея остроумная, к тому же Сюзи достаточно хорошо знала своего брата, чтобы предугадать характер разговора. Ее уклончивые ответы, записанные на пленку, должны были убедить Саймона.

— Вот видишь, у тебя не будет никаких проблем, — гордо заявила Сюзи, нажимая кнопку, чтобы перемотать ленту обратно. — Я обо всем позаботилась!

Дженна не разделяла энтузиазма подруги.

— Даже о том, что будет, если Саймон нагрянет ко мне лично? — сухо поинтересовалась она.

— О, у него полно дел. Саймон сейчас все время в разъездах… Сама знаешь, суды, заседания и все такое… К тому времени, когда он вернется в Лондон, я уже сто лет как вернусь.

— А вы с Питером точно уезжаете только в отпуск? И не собираетесь сбежать, чтобы тайно пожениться? — с подозрением спросила Дженна.

— Ну конечно, нет! Ты же меня знаешь, я пока не собираюсь замуж. — Дженна умела определить, когда подруга говорит правду. — Я просто хочу узнать его получше. А Саймон может ворваться в любой момент и все испортить. Ты не поверишь, как он себя вел последние недели! Я боялась, что за моей квартирой установлена слежка, потому что стоило Питеру переступить порог, как тут же появлялся Саймон. Господи, мне двадцать четыре года, и я не хочу, чтобы старший братец присматривал за мной, как за четырехлетней! — вспылила Сюзи. — И это притом, что сам Саймон вовсе не живет монахом, только вспомни, сколько у него девиц, — мрачно закончила она.

На это нечего было возразить. Совсем недавно газетчики взахлеб рассказывали о связи блестящего адвоката с бывшей женой одного министра. Дженна внимательно прочла все статьи и тщательно рассмотрела фотографии.

Конечно, Саймон мало изменился. Его темные волосы не тронула седина, четко очерченный рот с чуть более пухлой нижней губой привычно кривился в усмешке, а глаза… Эти переменчивые зеленые глаза все так же посылали из своей глубины холодное предупреждение.

Снятая рядом с ним женщина ничем не отличалась от множества его прежних подруг — светловолосая, стройная, изысканная и очень красивая.

Репортеры светских колонок усиленно муссировали слух, что именно на этой пассии он женится. Интересно, правда ли это? Как-то не верилось, что великий и могущественный Саймон Таундсен может вступить в брак с чьей-то бывшей женой, кисло подумала Дженна. Если она и могла представить его женатым, то скорее на молодой податливой девушке, которую можно воспитать по своему вкусу.

— Что случилось? — настороженно спросила Сюзи. — У тебя потемнели глаза, а такое бывает, только когда ты очень зла на кого-то. Я знаю этого несчастного? — Дженна покачала головой, и Сюзи вздохнула. — По-моему, с тобой что-то неладно, — продолжала она. — Ты же потрясающая девушка, взгляни на себя в зеркало! Мужики вьются вокруг тебя, как пчелы над медом, а ты не обращаешь на них внимания. Когда мы были девчонками, мне казалось, что уж ты-то выскочишь замуж очень рано…

— Когда конкретно ты собираешься уехать? — спросила Дженна, безжалостно прервав воспоминания подруги.

— Сегодня. — Сюзи захихикала. — Эх, жаль, я не смогу увидеть, как вытянется физиономия Саймона, когда он узнает, что птичка упорхнула!

— На твоем месте я бы не торопилась смеяться, — мрачно предостерегла Дженна. — Всегда можно устроить…

— Но ты ведь меня не выдашь, правда, Джен? Я знаю, что не выдашь. Как только Саймон…

— И все-таки я не понимаю, почему бы тебе честно не рассказать брату о своих намерениях.

— Потому что в этом случае он попытается меня отговорить, и, скорее всего, ему это удастся. Ты же его знаешь. — Сюзи театрально застонала. — Моя беда в том, что я слишком привыкла подчиняться ему, даже если мне этого совсем не хочется. Саймон иногда бывает очень… — Она замолчала, подбирая слово. — Очень убедителен.

Дженна фыркнула.

— Тебе бы давно пора избавиться от детского преклонения перед старшим братом.

— Легко говорить, когда у тебя нет ни братьев, ни сестер, только ты и бабушка, которая никогда не заставляет тебя поступать вопреки твоим желаниям.

Дженна могла бы возразить, что можно убедить человека сделать по-твоему и не прибегая к методам Саймона, но не стала. Вряд ли Сюзи поймет, что мягкое давление пожилой женщины, мечтающей видеть единственную внучку, как она выражалась, «устроенной», может быть не менее эффективным.

Поцеловав подругу и пообещав звонить, Сюзи ушла, а Дженна долго еще сидела все в том же кресле. Квартира была маленькая, но девушка содержала ее в безупречном порядке, к тому же, работая личным секретарем идущего в гору дизайнера по интерьерам, она имела возможность относительно недорого приобретать модную современную мебель.

Что я наделала, думала Дженна. Будь у нее хоть капля здравого смысла, она бы наотрез отказалась помогать Сюзи. Саймон Таундсен — очень серьезный противник, и у нее уже была возможность убедиться в этом. Дженна закрыла глаза и со вздохом откинулась на спинку кресла.

В то лето, когда ей исполнилось пятнадцать, она была без ума от Саймона Таундсена. Чувства Дженны не были для него секретом, и он весьма доходчиво объяснил, насколько глупы и несбыточны ее детские мечтания.

Со временем, как это обычно случается, ее подростковое увлечение прошло, но в сердце остался осадок горечи. Кроме того, этот печальный опыт заставил ее настороженно относиться ко всему мужскому полу.

В глубине души Дженна догадывалась, что потому и согласилась принять участие в авантюрной затее подруги, что была бы не прочь насолить Саймону.

При всем своем легкомыслии, Сюзи иногда бывала на удивление проницательной. Если она сказала, что брат пытается навязать ей мужа, вполне возможно, что так оно и есть. Саймон всегда отличался склонностью вмешиваться в чужие дела. По-видимому, он был уверен, что лучше всех знает, что такое хорошо и что такое плохо. И Дженна с огромным удовольствием сбила бы с него спесь.

На этот раз ему предстоит иметь дело не с угловатой застенчивой школьницей, но зрелой двадцатичетырехлетней женщиной, которая не боится противостоять любому мужчине.

Позвонив в субботу рано утром, чтобы предупредить о своем приходе, Сюзи нарушила все планы Дженны. Она собиралась навестить бабушку, но теперь ехать в Глостершир было уже поздно.

Дженна скучала по этой тихой деревушке. Предположение Сюзи попало в точку. Ее детской мечтой действительно было выйти замуж за любимого человека и поселиться с ним в знакомом с детства Глостершире. Но все когда-нибудь взрослеют, и со временем перспектива замужества перестала казаться Дженне столь заманчивой.

Видя слишком много примеров, когда браки, основанные, казалось, на взаимной любви, распадаются, не выдержав бешеного ритма современной жизни, она научилась ценить свое одиночество. Никто из ее многочисленных знакомых не знал, что Дженна откладывает деньги, надеясь когда-нибудь осуществить хотя бы часть своей детской мечты. Накопив достаточную сумму, она рассчитывала купить небольшой коттедж поблизости от бабушкиного и открыть собственное дело — частное агентство, выполняющее разного рода услуги, которые, по ее мнению, должны пользоваться спросом. Например, помощь по хозяйству, уход за домашними животными, ведение бухгалтерских счетов, машинописные работы… Дженна не сомневалась, что справится, нужно было только накопить начальный капитал.

Об этих планах не знала даже Сюзи. Дженна догадывалась, что подруге ее мечты показались бы слишком приземленными, даже скучными. Сюзи нравилась шумная жизнь Лондона, блеск и суета мира моды, в котором она вращалась. Как помощник редактора иллюстрированного журнала, она вела насыщенную жизнь и вряд ли могла бы понять желание жить в глуши.

Дженна снимала квартиру на первом этаже небольшого дома, принадлежащего ее другу Крейгу — обаятельному, хотя и несколько вялому мужчине лет тридцати с небольшим. Он работал фотографом, проводил много времени в разъездах и был очень рад заполучить такого аккуратного и надежного жильца.

При доме имелся небольшой задний дворик, который Дженна совершенно преобразила, выкрасив стены и забор белой краской и расставив в живописном беспорядке терракотовые горшки и шпалеры с вьющимися растениями. Поскольку поездка домой сорвалась, Дженна решила провести свободное время в этом уютном уголке, наслаждаясь теплом летнего дня.

Крейг улетел на Сейшелы, где проходили съемки летней коллекции мод для журнала, в котором работала Сюзи, и должен был вернуться в воскресенье. У него была связь с замужней женщиной, которая считала своим долгом хранить верность мужу-инвалиду. С точки зрения Дженны, это был совершенно безнадежный случай. Впрочем, кто она такая, чтобы критиковать отношения других людей, когда сама старательно воздерживается от любых эмоциональных привязанностей? Стоит ли за ее осторожностью благоразумие или страх? Дженна не могла с уверенностью ответить на этот вопрос, да ей и не хотелось сейчас заниматься самоанализом. Она попыталась выкинуть из головы ненужные мысли, вызванные образом Саймона Таундсена. Он всегда смущал ее покой, и в этом смысле ничего не изменилось.

Будь у нее подходящее настроение, Дженна могла бы даже посмеяться над Сюзи. Та так преклонялась перед старшим братом, что Дженна давно отказалась от попыток втолковать подруге, что он тоже всего лишь человек.

Интересно, как Саймон отнесется к известию, что сестра взбунтовалась? Дженна, прогуливаясь по уютному городскому садику, остановилась в задумчивости. Вероятно, он будет потрясен, что лишился своего непререкаемого авторитета.

Родители Саймона относились к нему чуть ли не с таким же почтением, как Сюзи. Отец, вышедший на пенсию учитель местной школы, был человеком уравновешенным и добрым. Мать обладала более сильным характером, но никогда не отличалась язвительностью, присущей ее старшему сыну.

В детстве, еще не оправившись от потери отца и матери, Дженна привыкла воспринимать чету Таундсенов почти как своих приемных родителей, а Сюзи, в свою очередь, относилась к ее бабушке как к члену семьи.

Налетел порыв холодного ветра, и руки Дженны покрылись гусиной кожей. Она вошла в дом, сняла джинсы и футболку, приняла душ и переоделась в шелковое платье. Оно было простого фасона, но мягкая ткань соблазнительно облегала изгибы ее тела. В этом платье, без единого грамма макияжа на лице и с распущенными волосами, ниспадающими на плечи мягкими локонами, Дженна выглядела особенно молоденькой и хрупкой. Проходя через гостиную, она наткнулась взглядом на магнитофон, лежавший на тумбочке рядом с телефоном.

Можно считать, что Сюзи в безопасности. Теперь осталось только убедить Саймона, что его сестра осталась у нее в гостях.

Дженна уже собиралась приготовить скромный ужин, когда вспомнила, что обещала загрузить морозилку Крейга продуктами. Занявшись проблемами Сюзи, она начисто забыла об этом. Взглянув на часы, девушка вздохнула с облегчением: у нее еще оставалось время закупить все необходимое.

Дженна выехала из гаража так же аккуратно, как делала все, за что бралась.

Крейг не любил готовить, поэтому она купила пиццу, несколько сортов замороженных мясных полуфабрикатов и кое-какие лакомства из его любимой лавки деликатесов. Если все пойдет, как обычно, он, едва успев войти в дом, скроется в темной комнате проявлять пленки и печатать фотографии, сделанные на натуре, и выйдет оттуда не раньше, чем закончит работу.

Когда Дженна вернулась с покупками, Крейга еще не было. Она поднялась в его квартиру, открыла дверь своим ключом и сложила продукты в холодильник. Потом распахнула окна, чтобы проветрить комнаты, и вернулась к себе.

Спускаясь по лестнице, Дженна услышала телефонный звонок. Почти уверенная, что услышит голос Крейга, она без колебаний сняла трубку.

Властный голос Саймона, четко выговаривающий каждое слово, застал ее врасплох. Дженна застыла, так сильно сжав трубку, что побелели костяшки пальцев.

— Насколько я понял, Сюзи у тебя?

— Д-да, — девушка вдруг стала заикаться, — она здесь…

— Могу я с ней поговорить?

В первый момент она оторопела, но потом, к счастью, вспомнила о магнитофоне.

— Да, я… Я сейчас ее позову.

Пытаясь нажать кнопку трясущимися пальцами, Дженна нечаянно столкнула магнитофон на пол. Когда она подняла его, лента почему-то крутилась беззвучно. Дженна в ужасе уставилась на аппарат. Что-то не так! От волнения она даже на миг позабыла о Саймоне, и тут вдруг заметила, что на магнитофоне нажата кнопка стирания записи. Как это произошло? Может, кнопка случайно запала, когда он упал на пол? Или Сюзи по рассеянности сама нажала ее? Теперь Дженна точно знала: Саймону не удастся поговорить с сестрой.

Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, затем взяла трубку и как можно непринужденнее произнесла:

— Очень жаль, Саймон, я уезжала в магазин и не знала, что Сюзи, оказывается, принимает ванну. Она сказала, что сама тебе перезвонит. — При этой лжи Дженна скрестила пальцы за спиной. — Ты вечером куда-нибудь уходишь? — Она надеялась, что Саймон не будет сидеть дома в субботу, а оправится куда-нибудь с очередной любовницей.

Помолчав, тот ответил каким-то непривычным, мрачным тоном:

— Да, честно говоря, я собирался уехать.

И, прежде чем она успела сказать что-то еще, Саймон повесил трубку, оставив Дженну в крайне взволнованном состоянии.

Что со мной происходит? — спрашивала себя девушка. Чего я так перепугалась? В конце концов, Саймон Таундсен — всего лишь человек, как она сама не раз напоминала подруге. Должно быть, она совсем размякла и уподобилась Сюзи, если он сумел довести ее до такого постыдного состояния.

Как бы то ни было, дело сделано. Похоже, Саймон довольно легко смирился с тем, что его сестра осталась у подруги, а Сюзи, по-видимому, благополучно сбежала со своим Питером, которого угораздило так быстро заработать неодобрение ее старшего брата. Теперь можно расслабиться и на время забыть о семействе Таундсенов.

У Дженны не было никаких планов на вечер. Конечно, у нее были друзья, и при желании можно пойти с кем-нибудь в ресторан или в театр. Но неделя выдалась суматошной, и она решила остаться дома. Ее босс только что вернулся с юга Франции, где провел неделю, руководя работами в особняке, который он подрядился оформить. За это время в лондонском офисе скопилась масса дел, и возвращения Рика с нетерпением ждали не меньше дюжины клиентов. Дженне пришлось немало потрудиться, и к концу недели она очень устала. Сейчас она с удовольствием предвкушала тихий вечер в спокойной домашней обстановке за чашечкой крепкого кофе, тарелкой восточных сладостей и последним романом модного писателя.