Сердце России

Глава 5. Завтрак для настоящего мужчины

В половине восьмого утра рассвело окончательно.

Тщательно причесанная новобрачная в синем в белый горошек сарафане сидела за столом в беседке лицом к заливу и занималась исключительно важным делом: изобретала свою новую подпись. Перед ней лежали три паспорта и лист бумаги, испещренный сверху донизу множеством вариантов, ни один из которых новоиспеченную Синельникову не удовлетворил. Придирчиво просмотрев наброски своих автографов, Елена вздохнула, отложила исписанный лист, взяла новый и бросила взгляд на спортивную площадку, по которой ее муж метался, как ураган, упражняясь с длинным самурайским мечом — катаной. Клинок меча сверкал в солнечных лучах, со свистом рассекая воздух.

— Красиво! — улыбнулась Елена. — Интересно, за кого же я вышла замуж?!

Ей стало это настолько интересно, что она в пятый раз открыла свой новый российский паспорт, в котором пока еще не было ее подписи. Она нашла четырнадцатую страницу, озаглавленную "Семейное положение" и в прямоугольном штампе, заполненном аккуратным почерком Ольги Прибрежной, под печатными словами "зарегистрирован брак" прочла: "с гр. Синельниковым Ильей Константиновичем".

— Константинович, — повторила про себя Елена, — Константиныч, значит! Интересно, а с кем это зарегистрировал брак "гр. Константиныч"?!

Она раскрыла на четырнадцатой странице паспорт мужа и прочла: "с гр. Азаровой Еленой Андреевной".

— Кто такая, эта "гр. Азарова"?! — возмутилась уже почти двенадцать часов Синельникова и покосилась на мужа, в руках которого сейчас с невероятной скоростью вращались сразу два меча: катана и короткий — вакидзаси. — Нашел Константиныч, с кем браки заключать!

Новобрачная открыла свой новый заграничный паспорт, полюбовалась фотографией, с которой ей улыбалась Elena Sinelnikova, и взглянула на часы.

Илье осталось упражняться десять минут.

Он убрал мечи в деревянные ножны и положил их в свой длинный спортивный баул, быстро снял тренировочные брюки, оставшись в узких купальных плавках, весело махнул рукой жене и побежал к причалу.

— Мне нужен час, милая, чтобы всегда быть в форме, всего один час в сутки, который не будет тебе принадлежать! — виновато шептал ей Илья пятьдесят минут назад, унося ее на руках со спортивной площадки, куда она прибежала после того, как он сорвался с турника. — А ты поспи, все еще спят, — сказал он, укладывая жену на кровать.

— Все уснули в пять утра, теперь до обеда не встанут, — улыбнулась Елена, вспомнив песни под гитару, возбужденные голоса и смех, раздававшиеся из беседки всю ночь. — Можно, я посмотрю, как ты занимаешься? Я оденусь, — добавила она торопливо.

Глядя на жену, которая лежала перед ним на кровати в одной его распахнутой рубашке, Илья с трудом поборол искушение, кивнул с улыбкой и вышел.

Елена быстро привела себя в порядок, оделась и, вспомнив, что в ее новых паспортах пока еще нет ее подписи, устроилась в беседке, наблюдая за мужем и придумывая свой автограф.

Разбежавшись, Илья прыгнул в воду, вынырнул далеко от причала и поплыл настоящим спортивным кролем, быстро удаляясь от берега.

— Ну почему у такого мужчины такая бестолковая жена?! — бросив взгляд на исписанный лист, с досадой подумала Елена и в сердцах в самом центре чистого листа быстро вывела еще одну подпись.

Неожиданно этот вариант показался ей удачным: разборчивая подпись с красивой, устремленной вправо и вверх завитушкой. Елена тут же повторила автограф несколько раз и, наконец, осталась довольна.

Чтобы не передумать и не начать поиски других, более совершенных вариантов, новобрачная быстро расписалась в обоих своих паспортах.

— Все, — с облегчением вздохнула Елена, — теперь все! Теперь я — Синельникова…

Она услышала, как позади нее открылась дверь особняка, и обернулась.

На крыльце, свежая и прибранная, в летнем голубом платье стояла ее мать. Светлана улыбнулась дочери, сошла с крыльца, подошла к беседке и, придвинув поближе стул, села рядом с Еленой.

Женщины молчали, не желая нарушать голосами интимную прелесть этого раннего утра, великого для них утра середины сентября. Перед ними в ярких лучах приподнявшегося над горизонтом солнца сверкал залив, и там, издалека, красиво рассекая водную гладь сильными руками, возвращался к берегу мужчина, только вчера внезапно возникший в их жизни, мужчина, умеющий творить чудеса.

Светлана посмотрела на лист с новой подписью Елены, раскрыла по очереди ее новые паспорта с той же подписью, вздохнула и с вопросительной улыбкой взглянула на дочь.

— Он был так нежен, мама, — тихо сказала Елена, слегка покраснев от сладкого стыда, и спрятала лицо на груди у матери.

Обняв дочь и с улыбкой гладя ее по волосам, Светлана вспомнила, с каким нетерпением молодожены принимали поздравления вчера вечером; вспомнила, как они всего лишь раз быстро поцеловались под традиционные крики "Горько!" и одновременно взглянули на гостевой дом; вспомнила, какую роскошную корзину цветов она получила вчера в подарок от своего зятя и как на ее предложение постелить им во флигеле Елена взглянула на мать с неподдельным изумлением и громко, с ноткой негодования сказала, защищая свои законные супружеские права:

— Мама, я сама постелю!

Илья оперся руками о доски настила и рывком выбросил свое тело на причал. Он улыбнулся женщинам и направился к беседке. Когда он подошел ближе, Светлана обратила внимание на две отметины на его теле, о многом говорящие врачу, но виду не подала.

Илья обошел стол, склонился к жене и поцеловал ее в губы. Потом повернул голову, улыбнулся Светлане и поцеловал ее в щеку, растрогав ее до слез.

— Пожалуйста, Илья, обращайся ко мне на "ты", — попросила она своего зятя.

— Конечно! — весело воскликнул Илья. — Чего не сделаешь для любимой тещи!

Лукаво взглянув на Светлану, Илья проникновенно спросил:

— Можно я буду называть тебя мамой?

— Не вздумай! — испуганно воскликнула теща. — Я всего на тринадцать лет тебя старше!

— Не грусти, Светка, я пошутил! — засмеялся Илья и поцеловал кисть ее руки. — Дамы, я вас покину ровно на десять минут!

Он сбегал на спортивную площадку, собрал свои вещи и скрылся во флигеле.

— «Светка», надо же! — с улыбкой вздохнула Светлана и серьезно посмотрела на дочь. — У него два ранения: пулевое и осколочное.

— Я догадалась, мама, — тихо сказала Елена.

— Я видела из окна, как он обращается с оружием. Он — воин, милая! Скорее всего — спецназ.

— Я это еще вчера поняла.

— И что ты думаешь?

— Думаю, что буду сражаться бок о бок с ним, — вздохнула Елена. — Будем вместе спасать мир!

— Что ж, пойдем в дом, воительница, и приготовим твоему мужу кофе, — с улыбкой сказала Светлана. — Заодно научу тебя готовить завтрак для настоящего мужчины!

Через десять минут, когда Илья, тщательно выбритый, все в тех же белых брюках и туфлях, но в свежей темно-синей рубашке с короткими рукавами подошел к беседке, на крыльце особняка появилась Елена с подносом в руках. Важно сойдя с крыльца, серьезная замужняя дама с красивой фамилией Синельникова расставила на столе золотистые кофейные чашки на блюдцах, молочницу со сливками, сахарницу и турку с дымящимся ароматным кофе. Илье, сделавшему было движение, чтобы ей помочь, женщина с солидным супружеским стажем в целых двенадцать часов негромко сказала:

— Пожалуйста, сядь, милый. Я сама.

Илья заворожено смотрел, как в его чашку льется из турки черный кофе. Он услышал, как откуда-то из поднебесья доносится вопрос: "Тебе сколько сахара, один или два?", тихо ответил: «Два» и увидел, как в чашку один за другим аккуратно опускаются с серебряной ложки два кусочка сахара; услышал еще один вопрос: "Тебе со сливками?", отрицательно покачал головой и с минуту смотрел, как изящная женская рука с обручальным кольцом на безымянном пальце миниатюрной ложечкой бесшумно размешивает сахар в чашке; осторожно взял чашку и, проглотив комок в горле, сказал:

— Благодарю, родная. А ты?

— Я приготовлю завтрак и присоединюсь к тебе. Представляешь, я еще ни разу не готовила своему мужу завтрак! Как он меня терпит?!

Елена сокрушенно пожала плечами и ушла в дом.

Илья сделал глоток кофе и улыбнулся: кофе был отменный!

Оглядев стол, середину которого его заботливая жена, стараясь не упустить ни одной мелочи, украсила цветами в хрустальной вазе, Илья удивился. Яичница с беконом, горячие тосты, свежий апельсиновый сок, фрукты, кофе…. Здесь было все, что он сам себе готовил на завтрак годами, лишь иногда варьируя бекон и карбонат! Он взглянул на сидящую напротив Елену, намазывающую для него тост маслом, отпил половину стакана сока и спросил:

— Милая, признайся, ты не первый раз замужем?

Елена с благодарностью подумала о матери, которая деликатно отказалась к ним присоединиться, сказав, что позавтракает вместе с гостями, хотела было присвоить себе авторство "завтрака для настоящего мужчины", но тут же устыдилась едва не слетевшей с языка лжи.

— Мама подсказала, что нужно приготовить. Но я все сделала сама! — добавила она поспешно.

— Все, что ты сделала, замечательно! — искренне сказал Илья, пережевывая бекон крепкими зубами. — Ты готовишь просто восхитительно!

Елена попробовала яичницу с беконом, и она ей понравилась. Раньше она никогда не ела на завтрак мясного, ограничиваясь овсянкой и фруктами, сейчас она ощущала настоящий голод.

— Раньше я спала по ночам, — догадалась Елена, — а не занималась любовью с мужчиной! Интересно, хватит Илье этого завтрака, чтобы восстановить силы?

— Если захочешь еще, я принесу, — сказала она, увидев, как быстро пустеет его тарелка.

— Этого хватит, — успокоил ее Илья. — Видишь ли, милая, — объяснил он, откусывая яблоко, — я все привык делать быстро: быстро есть, быстро приводить себя в порядок, быстро соображать и принимать решения, это профессиональная привычка.

— Это замечательная привычка! — улыбнулась Елена, подумав о вчерашнем сумасшедшем дне. — А в постели ты не торопишься, — лукаво заметила она, вспомнив прошедшую ночь, и слегка покраснела.

Илья улыбнулся, налил кофе им обоим и спросил:

— Чем бы ты хотела заняться после завтрака?

— После завтрака мы займемся каждый своим делом: ты будешь любить свою жену, а я — своего мужа!

— Замечательная идея! — воскликнул Илья, вставая. — Я только уберу со стола и вымою посуду.

— Нет! — испуганно воскликнула Елена, вскочив. — Пожалуйста, милый, никогда так больше не говори, и уж тем более не делай! Это женские обязанности, или ты считаешь, что я с ними не справлюсь?

— А разве муж не обязан помогать жене по дому? — неуверенно спросил Илья.

— Обязан! — заявила супруга, собирая на поднос посуду. — Лампочка перегорит — вкрутишь. А уж тарелки в посудомоечную машину я как-нибудь сама побросаю!

Елена взяла поднос, но взглянув на озадаченного мужа, тут же поставила его на стол.

— Пойми, милый, — горячо заговорила она, — я жду от тебя совсем другой помощи! Я жду, что ты поможешь мне стать настоящей женщиной, матерью, другом тебе. Я жду, что ты распахнешь передо мной этот мир и объяснишь мне, как жить в этом мире полной жизнью. Я жду, что ты поможешь мне исполнить мои мечты, самые заветные мечты, милый! И я жду, что ты мне объяснишь, наконец, кто ты такой и каким Богам ты служишь!

Илья взял жену за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Я офицер Генерального Штаба, родная, — серьезно сказал он, — капитан-лейтенант, разведчик. Я служу России.

Он увидел гордость, мелькнувшую в ее глазах, которую тут же сменили любовь и страсть, заставившие эти глаза потемнеть, и поцеловал жену. Елена всхлипнула, обхватила мужа за шею, и он ощутил на губах ответный поцелуй.

Когда они, наконец, оторвались друг от друга, Илья улыбнулся и осторожно спросил:

— А можно я хотя бы вытру со стола?

Они уснули, утомленные, только в полдень, но уже в половине второго их разбудили громкие голоса, доносящиеся снаружи.

Супруги вместе приняли душ, Илья быстро оделся.

— Иди, милый, — ласково сказала Елена, причесываясь перед зеркалом, — я скоро.

Компания, сидящая в беседке за накрытым столом, с любопытством повернулась к Илье.

— Всем добрый день! — весело поздоровался виновник торжества.

— Привет молодоженам! — вскричал за всех профессор Азаров, получивший вчера неожиданный подарок к юбилею в виде нового родственника.

Он сделал приглашающий жест, указав зятю на место по правую руку от себя.

— А где твоя вторая половинка? — поинтересовалась Лидия.

— Здесь, — прижал руку к сердцу Илья, усаживаясь рядом с профессором.

— Надеюсь, ты не до смерти ее залюбил? — вздохнув, спросила Ирина, надеясь как раз на обратное.

— Ирина! — укоризненно покачал головой Бокалов.

Олег смотрел на зятя с уважением: Виолетта в подробностях поведала ему о бракосочетании его сестры, с особенным восторгом рассказав о «кунаках» жениха.

— Замечательно, когда юбилей плавно переходит в свадьбу, — заявил Борис, пребывая в отличном настроении, так как от последствий профессорского банкета успел избавиться окончательно.

— Это ты верно заметил, — улыбнулся Андрей Александрович, наполнил два фужера шампанским и один из них вручил зятю. — Илья, пока нет твоей благоверной, — сказал он, покосившись на флигель, — предлагаю тост, касающийся только нас с тобой.

Илья взял свой фужер и поднялся, с любопытством глядя на профессора.

— Светлана, — продолжил Андрей Александрович, — точнее — моя жена, а еще точнее — твоя теща, сказала, что пока я спал без задних ног, вы с ней перешли на «ты». Учитывая, что я всего лишь на два года ее старше, предлагаю тебе выпить со мной "на брудершафт"!

— С удовольствием, — улыбнулся Илья.

Они сплели руки, пригубили шампанское и трижды расцеловались под дружные аплодисменты присутствующих.

— Илья!.. — протянул ему руку профессор.

— Андрей!.. — пожал его руку Илья.

Родственники обнялись, затем сели на свои места, не чая друг в друге души.

— Между прочим, — заметил Бокалов, наполняя свой фужер, — я всего на год старше Андрея…

— Нечего, нечего! — воскликнула Лидия. — Илья — твой студент, а ты, как никак, его декан.

— А он, — Сергей Николаевич указал рукой на своего лучшего друга, — его тесть! Декан и тесть — это примерно одно и то же. И кстати, мон женераль, — повысил жену в звании Бокалов, — вы с Ильей еще лет пять назад перешли на «ты»…

— И я тогда сразу помолодела минимум на десять лет, — мечтательно сказала Лидия и с улыбкой посмотрела на Светлану, с которой они были ровесницами. — А ты, подруга?

— Мне нельзя так резко молодеть, — вздохнула Светлана, — дочь приревнует!

Декан обменялся взглядами с Ильей, они оба встали, сплели руки, молча сделали по глотку и под аплодисменты от души расцеловались.

— Илья!.. — протянул руку Бокалов.

— Сергей!.. — пожал его руку Илья.

— Жаль, что академик вчера уехал, — заметил Незалежный.

— Илья, а что ты больше всего ценишь в женщине? — спросила Виолетта, подумав при этом о лейтенанте Гнедиче, таком же, по всей видимости, «студенте», как и сам молодожен.

— Способность любить и быть любимой, — поразмыслив, сказал Илья.

— А еще?

— Материнский инстинкт, конечно.

— А вы с Ленкой уже договорились, сколько родите детей? — продолжала допытываться Виолетта.

— Договорились, — улыбнулся молодожен.

— И сколько?

— Она обещала родить мне столько детей, сколько я захочу.

— Ты говорил, что хочешь троих? — уточнила Лидия.

— Я передумал, — заявил Илья. — Если жена беременна с первой брачной ночи, грех мелочиться!

— Беременна?!! — Светлана подскочила на стуле. — С чего ты взял?!

— Она мне сама утром сказала, — хладнокровно пожал плечами зять.

— Да она-то откуда может об этом знать?!

— Материнский инстинкт! — развел руками Илья. — Плюс мамочка — главный врач родильного дома…

Всеобщее ошеломление длилось недолго. Четыре женщины, переглянувшись, расхохотались. К ним, в конце концов, присоединились и мужчины, не особенно искушенные в таких вещах.

— Так сколько же все-таки? — весело спросил профессор. — Сколько мне ожидать внуков?

— И внучек, — Илья значительно поднял вверх указательный палец.

— Не томи, сколько? — нетерпеливо воскликнула Ирина.

Сама она была единственным ребенком в семье и до сих пор считала такой состав семьи идеальным.

— Вообще-то, я фанат сериала "Папины дочки"… — признался Илья.

Он с удовольствием вспомнил эту забавную комедию, которую посмотрел в конце июля на субмарине по дороге к Северному Полюсу. Несколько дней их сверхсекретная подлодка тайно сопровождала к Полюсу ледокол «Россия» и исследовательское судно "Академик Федоров". Потом отвернула в сторону…

Диск с записью сериала прихватил с собой Немо, командир их разведгруппы, у которого были уже три дочери и сын. Но ни он, ни его замечательная жена на достигнутых результатах останавливаться не собирались!

— Пятерых?! — вскричала Ирина, обхватив руками голову.

Пятеро детей! Да ни за какие коврижки! Пусть лучше Ленка мучается…

— Не совсем, — уточнил Илья. — Я сказал жене: не знаю, сколько ты родишь мне сыновей, а пять дочечек — вынь… — он легонько хлопнул ладонью по столу, — и положь!

— А она? — округлила глаза Виолетта, в ком материнский инстинкт пока еще крепко спал.

— А она вспомнила, что великий русский ученый Дмитрий Иванович Менделеев был у своей матушки, Марии Дмитриевны, семнадцатым по счету.

— Ну, и?..

— Ну и моя жена решила рожать до старости, тем более что ей очень понравился подготовительный процесс!

Из дверей флигеля вышла новобрачная и направилась к беседке.

Елена была все в том же синем в белый горошек сарафане, потому что весь ее гардероб оставался в доме в ее спальне, но что-то в ней неуловимо изменилось. Илья встал и, с улыбкой поджидая жену, заметил, что она чуть-чуть изменила прическу, чуть-чуть подвела тушью ресницы и слегка подкрасила губы. Но не это было главным: глаза, которыми Елена смотрела на него, приближаясь, были глазами благодарной удовлетворенной женщины, его женщины, познавшей радости супружеской любви и пришедшей от этих радостей в восторг.

Елена подошла к нему, обняла за шею, поцеловала и сказала негромким, чуть дрогнувшим голосом:

— Благодарю, родной!

Илья придвинул ей стул, она села, оглядела стол и смущенно воскликнула:

— Я так проголодалась!

— Токсикоз, похоже, тебя пока не мучит, — заметила Светлана, глядя на дочь с улыбкой.

— Какой может быть токсикоз, мамочка? — пожала плечами Елена, наблюдая, как Илья наполняет ее тарелку закусками. — Я — здоровая русская баба, вся в тебя!

Светлана и в самом деле ни разу токсикозом не страдала.

— Быстро же ты обабилась! — усмехнулась Ирина. — Откуда ты знаешь, что забеременела?

— Помилуйся с ним!.. — с любовью взглянув на мужа, томно произнесла Елена, перевела взгляд на подругу, сдвинула брови и угрожающе добавила. — Только попробуй!

— Вот еще, стану я отбивать мужа у матери-героини! — Ирина обиженно потупилась.

— Тем более что это совершенно бесполезно, — поспешно произнес Илья и, обращаясь к жене, заботливо спросил: — Тебе солененького?

Елена рассмеялась.

— Мне рыбки, пожалуйста…

— Девочка будет, — догадался аспирант.

— …И мяса, — добавила Елена.

— Значит, двойня, — авторитетно заявил Незалежный.

Ему тоже понравилась комедия "Папины дочки". Но планировать количество будущих детей ему бы и в голову не пришло: семейную стратегию определяла только его невеста. Так же, впрочем, как и все остальное. Его дело — наука!

— Знаешь, дорогой зять, — осторожно заговорила Светлана, наблюдая, с каким аппетитом ее дочь пережевывает молодыми зубами жареное мясо, — если Ленка каждый год начнет выдавать по двойне, тебе такую ораву в одиночку точно не прокормить.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Илья.

Светлана переглянулась с мужем и, с надеждой глядя на зятя, произнесла почти с мольбой:

— Живите у нас, Илья!

Над столом повисла тишина.

Илья помолчал.

Эта пауза потребовалась ему, чтобы воспроизвести в памяти оперативную карту города и окрестностей, мысленно отметив основные узлы паутины, которую он и его товарищи сплели и продолжали совершенствовать, прикрыв этой паутиной, как щитом, проект "Сердце России" и людей, его осуществляющих.

Эти узлы, связанные просчитанными до секунд маршрутами, включали в себя Университет, Техническую Академию, «Оазис», Управление ФСБ, военный и гражданский аэродромы, вокзал, пункты электронного наблюдения, его собственное жилье, конспиративные квартиры, точки дислокации боевых групп и многое другое.

Искусно сплетенная паутина преграждала путь криминальным группировкам; по ней под контролем оперативников перемещались частично выявленные вражеские агенты и бесконтрольно — пока контрразведке не известные, пытаясь нащупать слабую ячейку и скользнуть в нее, чтобы, миновав частую сеть, подобраться к Проекту.

Но еще до того, как эта сеть была сплетена и выставлена перед врагами надежной преградой, рядом с руководителем Проекта, Форвардом, оказался «крот» — секретный агент, работающий под прикрытием.

— «Крот» — твое основное задание, Илья, — вспомнил он слова Римлянина, которые тот произнес после того как они вместе прослушали запись разговора Гамидова с офицером ЦРУ, сделанную месяц назад в Баку. — Ты сумел поднять со дна Океана артефакт и остаться при этом в живых, тебе и карты в руки, ты сумеешь обнаружить «крота». И учти, — чуть повысил голос Римлянин, — пока ты не выявишь «крота», твой бакинский «крестник» неприкасаем!

Вот уже три недели Илья, без труда легализовавшись в родном городе, прощупывал окружение Форварда, пытаясь выявить внедренного агента, но пока безуспешно.

Илья посмотрел на жену и прочел в ее взгляде: "Как скажешь, милый!".

— Светлана, — заговорил он, с улыбкой глядя на тещу, — ты с абсолютной точностью подсказала своей дочери меню для нашего первого семейного завтрака! Я уверен: ты будешь и дальше давать ей мудрые советы относительно всех последующих обедов и ужинов. Только глупый мужчина способен отказаться от такой благодати, а я, как женился, так сразу и поумнел. Мы остаемся!

— Илья!!! — Светлана, как на крыльях, взлетела из-за стола, подскочила к зятю и обхватила его сзади за шею. — Илья, Илья… — повторяла она сквозь слезы.

— Мама, ты его задушишь! — перекрывая поднявшийся вокруг веселый гомон, обеспокоено воскликнула новобрачная.

— Ленка, доченька!..

Светлана отпустила зятя и, обхватив за шею дочь, проливала ей на затылок счастливые слезы. Андрей и Илья с чувством пожали друг другу руки.

— Мама, ты помнешь мне прическу, — с легким укором важно сказала Елена.

Она уже сама не верила, что до вчерашнего дня ей нравилось ходить лохматой.

Такси, которое вызвал Илья, подъехало в семнадцать часов. После долгих и нежных прощаний Бокаловы разместились на заднем сиденье, аспирант Незалежный сел рядом с водителем, взглянул на него, решил, что похмельный синдром вернулся и, на всякий случай, сразу уснул.

Сидящий за рулем лейтенант Валентин Гнедич выглянул в окно и украдкой подмигнул Виолетте, тут же прикрывшей ладонями восторженное лицо.

Когда уехало такси, Виолетта под наскоро выдуманным предлогом потребовала от Олега, чтобы он отвез ее на дачу к ее родителям, километрах в тридцати вниз по реке.

Стоя на причале и провожая глазами гидроцикл, Андрей, Светлана и новобрачные услышали позади басистый собачий лай, обеспокоенный женский голос: "Чарли, ко мне!", и обернулись.

К причалу со стороны соседнего особняка гигантскими прыжками приближался огромный мраморный дог, за ним с поводком в руке бежала босиком по песку молодая рыжеволосая женщина.