Серенада дождя

Глава 28

Никто из Сашкиных сослуживцев так и не заболел.

Это давало надежду на то, что по крымскому полуострову не прокатится эпидемия непонятного заболевания, с неясной этиологией, к которому у людей к тому же нет иммунитета.

То ли люди оказались иммунны к эльфийской заразе, то ли инкубационный период у людей был значительно больше эльфийского. Но пока среди заболевших были лишь эльфы, и это давало некоторую надежду.

Когда мне пришло в голову, что у людей может быть просто другой, намного более длительный инкубационный период, различающийся не в сутки-двое, а на три-четыре недели, и мы все можем в принципе быть носителями вируса об этом и не подозревая, меня это, конечно же, напугало.

Я ведь уже начала надеяться, что для людей бактерии или вирусы, вызывающие это инфекционное заболевание у эльфов не являются патогенными (то есть заразными) для людей!

Затем я несколько нервно поделилась этой пришедшей мне в голову мыслью (о возможном более длительном инкубационном периоде у людей) с Александром.

И потом весь вечер соображала, как же проверить, что мы не являемся носителями неизвестного вируса или бактерии и что пандемия не распространяется тихой сапой по полуострову, и медленно, но неотвратимо не развозится самолетами по стране.

И что мне со всем этим делать, и стоит ли вводить карантин и бить тревогу, если я пока кроме клинической картины, которую наблюдала у эльфов, и которая немного схожа с некоторыми земными лихорадками, этиологию (происхождение, причина заболевания) об этом эльфийском заболевании ничего не знала!

И этиологию эта эльфийская лихорадка может иметь совершенно иную, не похожую на земные лихорадки.

А к ночи очнулся Эл.

К тому моменту я перевела на него и его собратьев-эльфов все антибиотики, которые нам прислал шеф Александра.

И потребовала новую посылку от его шефа, на всякий случай.

Выглядел кимусаби бледным и испуганным, но то, что он очнулся, похоже, изумило его настолько, что он некоторое время просто смотрел на меня немигающим взглядом, не произнося ни звука.

Когда я решила, что надо что-то предпринять, иначе его состояние "полузомби" выведет из себя Сашкиных сослуживцев, которые, может, в зомби не верят, но в эльфов они тоже не верили… Эл заговорил. Со мной. На окружающих он не обращал внимания.

— Я думал, что те, кто меня обвинял в предательстве и приговорил к смерти, все же сумели меня убить. Как ты смогла меня спасти? — он бросил взгляд на валяющихся на полу соплеменников, — Они тоже живы? — Пока вроде живы, — хмыкнула я, — Но это не надолго. Если я узнаю, что кто-то из них принёс неизвестную заразу специально — убью!

Эл улыбнулся шутке, а затем задумчиво нахмурился: "Так странно. Я чувствую слабость во всём теле, и головокружение, но болезнь отступила, я это чувствую. Знаешь, те, кто был моим народом, презирали меня, и ненавидели. Затем решили убить по надуманному обвинению.

Просто так, потому что я являюсь тем, кем являюсь. И чем-то мешаю их планам. Просто своим существованием. Пытались убить не единожды, а несколько раз. Зато совершенно незнакомые мне люди, те, кого представляли в нашем мире, как исчадий ада, спасают, в который раз рискуя своими жизнями. Это так странно…" — снова повторил Эл.

Странно то это может быть и странно. Но то, что сказал Эл напомнило мне о том, что, возможно, "заболевание неизвестной этиологии", которое притащил на полуостров кто-то из эльфов, сейчас молниеносно распространяется по полуострову.

Может, эльфы были не так уж и неправы, что запрещали своим сородичам контакты с внешним миром? Сколько еще неизвестных заболеваний люди и эльфы "подарят" друг другу при более тесном контакте? И имею ли я и Сашка брать на себя такую ответственность, не совсем представляя себе возможные риски?

Да и то, что Эл мне сказал, вызывает гнев на его эльфийских сородичей! Не знаю я как на такие вещи реагировать, если честно. Что-то надо говорить, как-то утешать… Не умею!

Шеф — он умеет, а я — я нет. Мне в такие моменты заорать хочется, ну что это за всепрощение и всепонимание такое! Если тебя предали свои, к черту таких "своих"! Свои не предают, только чужие. Никакого оправдания, никакого прощения такому нет и быть не может! Но Эл мог иметь по этому поводу собственное мнение…

Поэтому я просто обняла кимусаби. Может, хоть рядом со мною он почувствует себя в безопасности?

В нашу идилию немедленно внес коррективы Александр. Он хмыкнул, ил вздрогнув, отстранился, виновато глядя на Александра и не менее виновато — на меня.

— Ну что еще? — недовольно спросила я у обоих.

Наверняка Сашка пришёл с какими-то организационными вопросами, которые прекрасно может решить самостоятельно. А кимусаби опять переносит свои эльфийские правила в отношении "леди" и запрета на то, чтобы ее "компрометировать" на наши с ним отношения.

— Малышка, раз твой эльф очнулся, пожалуй, я одену наручники на остальных, — поставил меня в известность Александр.

Наткнувшись на мой осуждающий взгляд, (эльфы ведь все еще без сознания и они серьезно больны) пробормотал извиняюще: "Я не собираюсь их опять ловить, когда они очнутся".

Пока пленные эльфы делали вид, что они всё ещё без сознания, я решила поделиться одной своей догадкой с Александром и Элом. Или, скорее, гипотезой. Почему-то мы взяли за основу, что к власти рвется кто-то из родственников Эла. А что, если тот, кто собирался уничтожить кимусаби, вовсе не из его клана? Ведь последняя попытка устранить Эла и его кузена, а затем и сереброволосого эльфа и его "друзей" была больше похожа на то, что делали люди в отношении индейцев триста лет тому назад. Люди. Не эльфы.

Сашка мое предположение воспринял спокойно, видимо и сам размышлял на эту тему, но ни к каким выводам не пришёл — слишком мало фактов, на которые можно опереться.

А вот Эл напрягся. И рассказал, что как минимум четыре клана могут претендовать на то, чтобы сменить династию его отца. И эльфов конкурирующих кланов, как оказалось, ещё тридцать семь, не считая детей. К уже имеющимся подозреваемым. И кто-то из этих тридцати семи якшается с людьми.

Не стала я озвучивать то, что теперь, когда те, кто охотился на Эла, думают, что и он, и четверо эльфов, высланных на поиски Эла умерли, они могут попытаться устранить и остальных родных кимусаби. Но, похоже, озвучивать и не требовалось. Эл думал также. Вначале он о чём-то тихо, но эмоционально говорил с Александром, затем Александр потянулся к своему коммуникатору, и также приглушённо переговорил со своим шефом.

А Эл решил, что пришла пора разобраться со своими сородичами. Он что-то очень резко сказал своему сереброволосому дяде, всё ещё пытавшемуся сделать вид, что находится без сознания… Некоторое время они переругивались на эльфийском, потом сереброволосый склонил голову, и по всему было видно, что сереброволосый эльф в ярости. Но в глубине его глаз я заметила панику. Он склонил голову и что-то прошептал по эльфийски. Эл кивнул и ответил ему — тоже на эльфийском. — Эл, признавайся, что ты сказал дяде? Неужели есть кто-то, кого это чудовище любит? Мне показалось или нет, что твой дядя признал за тобой старшинство?

— Признал, — хмыкнул Эл, — Я ничего такого не сказал. Просто объяснил, что болезнь, от которой выгорают целые поселения, была занесена ими — я заразился уже после того, как заболели они. И напомнил ему об одинадцатом наследнике престола.

— Одиннадцатом? — Переспросила я удивлённо.

— Его жена беременна, — пояснил Эл, — Остальные эльфы карательной группы, вернулись через портал домой. Та болезнь, которую твой кузен назвал эльфийской лихорадкой совершенно точно проникла во дворец. Эльфы считают ее проклятием, которое настигает лишь тех, кто нарушает заветы предков.

— А лечить эту болезнь умеешь только ты, — добавил Эл на грани слышимости.

Как же надоели мне идиотские разговоры о том, что заболевание вирусной или бактериальной этиологии может быть наказанием "за проступки" или "проклятием"!

С другой стороны, если эльфы случайнт заразились одним из людских вирусов… то, образно выражаясь, это было действительно "наказанием" за нарушение тысячелетнего карантина.

Я подозвала Александра и потребовала, чтобы его шеф и группа поддержки антибиотики нам прислали "с запасом". Вполне возможно, вооруженного вторжения и захвата трона не понадобится. Если болезнь проникла к эльфам, нас может встретить вымирающее от смертельной для эльфов болезни поселение.

И тогда у нас действительно очень мало времени: если мы хотим предотвратить эпидемию среди эльфов. А инкубационный период, между прочим, слишком мал. И меня эта мысль напугала, так как я в принципе, представляю себе, как может выглядеть город, охваченный эпидемией.