20 декабря, 11 часов 27 минут


Исабель зашла в столовую и подошла к буфету, в котором на полке стояли бутылки с вином. Её отец не очень-то жаловал спиртные напитки и вино выставлялось только для гостей. Покупать вино в лавке на ночь глядя было опасно. Это могло вызвать в том районе Капитал дель-Соль, где стоял их кандадо, всякие пересуды. Куда проще было взять бутылку вина из буфета и потом сказать отцу, что она отдала её кому-нибудь, но и это могло вызвать разговоры среди челяди, но девушке очень хотелось, чтобы эта ночь с Рико у них была особенной и она, вздохнув, открыла дверцу и взяла крайнюю бутылку, которая показалась ей самой привлекательной на вид. Положив бутылку в сумку, она громко сказала служанке, выходя из столовой:

– Лаура, я отправляюсь в горы. Мне хочется встретить рассвет солнца там, а не у себя в комнате.

Та сразу же принялась ворчать:

– Ох, сеньорита, не дело это, улетать из кандадо на ночь глядя. Девушке из такой благородной семьи не пристало ложиться спать на голых камнях, да, и вечер уже наступил. Как вы будете лететь в такую темень на авиасе?

Исабель улыбнулась и сказала в ответ:

– Лаура, мне не привыкать летать ночью, а сегодня будет светить полная луна и поэтому мне даже не придётся включать на авиасе амулет ночного глаза. Ты просто не представляешь себе, как трудно мне уснуть в четырёх стенах. То ли дело постелить себе ложе на толстом слое хвои и лечь спать под огромной сосной. Это ни с чем не сравнимое удовольствие, а главное не слышно ничьих шагов в коридоре и болтовни сторожей под окном. Честное слово, я когда-нибудь поколочу их. Да, вот ещё что, Лаура, я взяла из буфета бутылку вина. Мне нужно как-то отблагодарить дона Леона за те новые амулеты для моего авиаса, которые он продал за полцены. Если отец, вдруг, спросит куда она подевалась, скажешь ему, я ведь могу и забыть об этом.

Высказав все свои претензии к жизни в кандадо, полностью надуманные, а также обезопасив себя от сплетен, ведь дон Леон, торговец авиасами, был большим любителем выпить, девушка степенно пошла по коридору к лестнице. Быстро сбежав вниз, она выскочила из старинного кандадо и бросилась к своему авиасу, пока отец не вспомнил о ней и не призвал к себе. Через две минуты она уже летела на высоте в пятьсот метров на юго-запад, держа курс в сторону от Пуэбло дель-Торро. Исабель предпочитала провести в воздухе лишние полчаса, лишь бы не показывать никому своего интереса к этому поселению. Уже очень многие молодые идальго всячески выказывали ей знаки внимания стремясь познакомиться с ней поближе, но она с каменным выражением на лице молча отвергала их. Девушка прекрасно понимала, что все они ищут не её любви, а лишь пытаются таким образом породниться с её отцом, доном Магнифико.

После того, как семь лет назад погиб на турнире и был отвезён в пустыню Цветку Танатоса её старший брат Рауль, её бракосочетание стало очень важным событием грядущего, ведь это прямо означало, что новым супериором баррио дель-Соль станет её сын, если, конечно, дон Рамирес не прогонит из кандадо её мать и не женится на какой-нибудь девушке, чтобы та родила ему ещё одного наследника. В том, что отец никогда не пойдёт на такую низость, Исабель нисколько не сомневалась, но и выходить замуж она тоже не собиралась. После смерти Рауля её отцу уже не было никакой нужды сражаться на турнирах, да, и ей дозволялось участвовать лишь в чисто символических поединках, в которых максимум, что ей грозило, так это получить лёгкое ранение. Исабель не любила кровавых поединков, хотя и была не прочь посостязаться в силе и ловкости с другими идальга её возраста, а иной раз и с юными идальго.

Сегодня утром она уже намекнула отцу, что если Риккардо станет идальго и начнёт оказывать ей знаки внимания, то она примет их, поскольку нисколько не сомневается ни в его благородстве, ни в отваге, ни в воинском мастерстве. Отец, услышав её слова, тут же воскликнул:

– О, если бы ты только знала, моя девочка, как умён дон Риккардо и какой силой наделил его Танатос! Во всём Мундо дель-Танатос нет второго такого силача. Уж на что сильным парнем был его отец, Исабель, а всё же Рико будет и выше ростом, чем он, и гораздо сильнее. Жителям Пуэбло дель-Торро очень повезло. В некоторых других пуэбло кормят по дюжине дефенсоров, да, и то они не справляются с идальго, а он в одиночку сумел доказать всем, что большей глупости, чем отправиться в его пуэбло не может взбрести и в голову. Когда ты познакомишься с ним поближе, моя девочка, то сама увидишь, как он хорош, этот молодой гигант. Это настоящий Геракл, а уж как он красив, так это просто не описать словами и что самое главное, он до сих пор так и не женился, хотя за ним и не водится того постыдного греха, который, частенько, одолевает некоторых идальго. У него было несколько подружек, но свадьбой это не закончилось.

В этом Исабель нисколько не сомневалась. Познакомившись с ней, Рико моментально забыл о всех своих прошлых подружках, а главное вежливо, но очень настойчиво отказал в своих ласках одной молодой вдове. Девушка летела к своему возлюбленному почти на предельной скорости. Лететь быстрее она могла, но не делала этого, чтобы не выдать себя шумом двигателя. Тем не менее её всё же заметили и не кто-либо, а Хорхе де Гадо, отец Хесуса, который давно уже обратил внимание на то, что сеньорита Исабель слишком уж часто улетает из кандадо своего отца. Он попытался было погнаться за ней, но авиас девушки после того, как над ним весьма основательно поработали Рико и Анхель, летел слишком быстро и вскоре скрылся из вида. Хорхе де Гадо грязно выругался, проклиная эту шлюху, и повернул назад, ругая себя за то, что он не отобрал у сына его новый авиас. Исабель этого не заметила, но поскольку летела курсом на те самые горы, где она, якобы, решила заночевать, то для особых волнений у неё не было никаких причин.

Барон де Гадо никогда не скрывал своей неприязни к графу де Магнифико, но никогда не шел дальше высокомерных ужимок и сердитого ворчания по каждому поводу. К тому же он уступал её отцу, как рыцарь, в поединках, но его всё же следовало опасаться из-за мстительного и вредного характера. Ну, а ещё её отцу всё же давно следовало обратить внимание на то, что он слишком уж часто критиковал его за излишнюю мягкость по отношению к пеонам. Обосновывал он это тем, что слугам Танатоса такое может не понравиться и тогда они нашлют на их баррио воинов Танатоса и те начнут убивать как пеонов, так и идальго не разбираясь в том, кто прав, а кто виноват. Такое, говорят, уже бывало, но совершенно по иному поводу. Вроде бы в какой-то электронной книге описывалось, что однажды в одном из баррио люди взбунтовались и тогда солдаты Танатоса пролили в нём целые реки крови, убивая всех подряд. Где и когда такое случилось никто уже не помнил, но некоторые идальго считали, что уж лучше им самим быть построже с пеонами, чем такую строгость проявят по отношению ко всем людям воины Танатоса.

Совершенно не думая ни о какой опасности, Исабель долетела до заветного холма, быстро снизилась, облетая его по кругу, и влетела в неприметный за высокими зарослями диких олив грот. Оказавшись внутри, она нащупала в темноте кнопку, спрятанную в трещине, нажала её и каменная глыба, выдвинувшись вперёд, открыла ей доступ в небольшое помещение, куда она завела свой авиас и закрыв потайной вход протиснулась в подземный ход. Только оказавшись внутри она включила свет и со всех ног побежала к своему возлюбленному. Сердце Исабель стучало так громко, что ей казалось, будто она слышит его эхо в туннеле. Через полчаса она уже поднималась по лестнице вверх и как только ухватилась руками за самые верхние ступеньки, Рико тотчас вытащил её из лаза своими сильными руками, крепко прижал к своей груди и принялся целовать, жако шепча ей на ухо:

– Исабель, любовь моя, я уже хотел спуститься вниз и отправиться к тебе навстречу. Как же я люблю тебя, нинья.

Девушка целовала его и шептала в ответ:

– Хомбре, мой хомбре Рико, любимый.

Через пару часов они сидели обнаженными за столом и лакомились жареным молочным поросёнком, запивая его красным терпким вином. Девушка рассказала Рико о своём разговоре с отцом и тот, радостно улыбаясь, сказал ей:

– Исабель, дон Рамирес для меня, всё равно, что второй отец. Когда-то он часами учил меня фехтовать и я с радостью вспоминаю те времена. Когда мне становится почему-то грустно, я закрываю глаза и снова вижу его и слышу, как он даёт мне свои наставления. Нам обоим очень повезло с родителями, нинья, и твой отец, и мой это великие люди, настоящие благородные идальго и за твоего отца я не моргнув глазом отдам свою жизнь.

– Да, Рико, я счастлива от того, что у меня такой славный отец и такая добрая мать. – Ответила ему девушка.

После ужина они снова вернулись на своё брачное ложе, Рико давно уже сказал Исабель, что считает её своей женой, а теперь настало время открыть ей все свои тайны. Поэтому когда девушка откинулась навзничь, глядя на него счастливыми глазами, он вместо того, чтобы покрыть её лицо, грудь и всё тело поцелуями, поднял Исабель на руки, сел на кровати и сказал:

– Нинья, я не мог сказать тебе этого тогда, когда ты была моей возлюбленной, но теперь, когда ты стала моей женой, обязан открыть тебе все свои секреты. Только не смейся, Исабель, я хочу сказать тебе об очень серьёзных вещах. – Улыбка тотчас слетела с губ девушки и она пристально взглянула в глаза Рико, отчего тот улыбнулся сам и весёлым голосом сказал – Исабель, не знаю станешь ли ты любить меня, как и прежде, но я не простой человек, а самый настоящий бруйо.

Исабель широко заулыбалась и спросила:

Ты бруйо, Рико? Значит ты можешь читать мои мысли?

– Могу, любовь моя, но я сделал это всего лишь раз, когда ты хотела, чтобы я овладел тобой. – Ответил девушке Рико и прибавил – После этого я никогда больше не читал твоих мыслей, да, мне этого и не требовалось, ведь каждый твой взгляд, каждая улыбка и жест говорили мне о том, что ты меня любишь. Ну, а кроме того я читаю только мысли своих врагов и недругов, чтобы не допустить никакой оплошности, но это ещё не всё, Исабель, мой друг Анхель тоже бруйо. Если бы ты была сейчас одета, то я позвал бы его и он в долю секунды перенёсся бы в эту комнату. Я тоже умею так делать, но только на очень маленькое расстояние, не больше пятнадцати метров. Зато я гораздо сильнее его и под воздействием моего взгляда самая тяжелая макуина в моей кузнице порхает, словно мотылёк. Анхель любит тебя, как свою собственную дочь и я говорю тебе об этом только потому, что мы улетим из Пуэбло дель-Торро вместе.

Исабель поцеловала Рико долгим и страстным взглядом, после чего тихо сказала:

– Значит ты будешь моим любимым бруйо, мой хомбре Рико. Нет, мой бруйо Рико. Знаешь, а я ведь, кажется, догадывалась об этом, любимый. Во всяком случае я точно знала, что ты у меня совсем не такой, как все другие парни, которые изо всех хотят казаться настоящими мачо. Ты никогда не хмурил брови и не смотрел на людей немигающим взглядом, но тебя всё равно всегда боялись эти задиры, считающие себя идальго, бесстрашными кабальеро де волар. Хотя мне не так уж и часто доводилось видеть тебя вне этой кузницы, Рико, я всегда поражалась тому, с каким достоинством ты разговариваешь что с простыми пеонами, что с благородными идальго, а уж как ты обходителен с идальга, мой милый. Порой мне так и хотелось взять в руки палку, подбежать к тебе и треснуть по спине, такой ты с ними учтивый. А что ты ещё умеешь, мой любимый бруйо?

Рико улыбнулся, прижал Исабель к себе покрепче, взлетел над кроватью на метр с лишним, после чего соткал невидимое воздушное ложе, положил на него девушку, воспарил над нею и сказал чуть подрагивающим от вожделения голосом:

– Не так уж и много, любовь моя, но кое что умею. Я могу лечить людей не прикасаясь к ним руками, а ещё умею видеть сквозь стены и даже могу делать то, из-за чего люди так боятся всех бруйо, – могу нагревать и остужать предметы и даже могу зажечь что-нибудь. Правда, я никогда такого не сделаю даже против своего самого злейшего врага, да, и чем ему повредит загоревшийся ворот рубахи. Сейчас я покажу тебе ещё кое что, нинья, и надеюсь, что тебе это понравится.

Рико, паря над девушкой, принялся не двигая руками ласкать её тело добрыми двумя дюжинами рук и целовать сразу сотнями поцелуев, отчего та сначала громко вскрикнула, а потом принялась извиваться на воздушном ложе, хрипло дыша и вскрикивая от страсти. Через несколько минут их тела сплелись в крепких объятьях, а ещё через какое-то Исабель простонала:

– Рико, как же я люблю тебя, мой нежный бруйо. Такого наслаждения я ещё никогда с тобой не испытывала.

Рико перевернулся в воздухе и телепортировался в соседнюю комнату, служившую когда-то Анхелю в качестве маленького тренировочного зала, где стояло большое стальное корыто, наполовину наполненное водой. Быстро нагрев воду, он плавно опустился в корыто и тёплая вода, словно ожив, принялась нежно омывать тело Исабель. Девушка тихо засмеялась от счастья, а Рико нежно шепнул ей на ухо:

– Исабель, сейчас я покажу тебе, что лежит за пределами Мундо дель-Танатос. Его слуги скрывают от нас огромный прекрасный мир с множеством красивых планет. Пусть нам и не суждено полететь туда на огромных авиасах сквозь звёзды, но ты хотя бы будешь знать о нём и он будет сниться тебе, как снится вот уже целую неделю мне.

В это же самое время Стинко, который наблюдал за влюблёнными вот уже несколько часов, тихо сказал в коммуникатор:

– Ребята, я здесь только для того и нахожусь, чтобы вы смогли посетить все миры галактики, которые только пожелаете. Потерпите немного и вы будете самой счастливой парой и вам позавидуют даже Арни и Ри. Вы только потерпите совсем немного. – После чего громко воскликнул – Герда, солнышко моё, ты у нас девочка сострадательная, а потому возьми эту пару под свою личную опёку и не своди с неё глаз. Чтобы тебе это было не в напряг, золотце, возьми себе в напарники Лео. Ну, а чтобы реагировать на всё оперативно, так уж и быть я разрешаю вам отправиться в баррио дель-Соль. Если вам что-то понадобиться, можете выдернуть меня даже из ванной с намыленной головой.

Герда, которой давно уже хотелось немного размять ноги, немедленно отозвалась радостным воплем:

– Стинни, ты просто душка! – После чего быстро растолкала Лео и приказала ему – Парень, быстро собирайся, мы отправляемся в баррио дель-Соль. Там живёт одна влюблённая пара и нам приказано стать их личными архангелами-телохранителями.

Почти родной брат Нейзера был лёгок на подъём. Ещё не поднявшись с кровати девушки, с которой он сблизился в последние два месяца, он быстро собрал в два больших походных ранца всё, что им могло понадобиться на Терре и вскочил на ноги уже полностью готовым к выступлению. Герда ещё прогуливалась по спальной нагишом. Улыбнувшись своему новому любовнику, она тоже оделась и через несколько секунд они стояли на плоской верхушке горы, возвышающейся над небольшой горной грядой, поросшей высокими соснами. Это было самое пустынное место во всём баррио дель-Соль. Как раз то самое, где любила бывать в прежние времена сеньорита Исабель. Пейзаж, ярко освещённый полной луной, которая висела у них над головой огромным желтовато-серебристым блином, был так себе, но никаких других, кроме Райской Долины они вообще не видели, а потому Лео, вдохнув горячий не смотря на глубокую ночь, воздух полной грудью, сказал восхищённым голосом:

– Как здесь красиво, Герда, и такая тишина вокруг.

Настоящий Нейзер, повидавший в своей жизни многое, из всех пейзажей признавал только те, которые были созданы под его руководством на острове Данина. Герда, которая прожила в несколько сотен лет больше варкенского принца, тихо ответила:

– Да, здесь очень красиво, Лео. – Заметив, что её напарник стал строить потайной бункер под горой, она попросила – Не надо, Лео, давай проведём эту ночь на этой вершине. Тебя ведь не смутит такое жесткое ложе, милый?

Любовник Герды улыбнулся и сказал:

– Вообще-то это должно смутить тебя, но мне очень нравится, когда ты находишься сверху, а вообще-то я прихватил с собой отличную надувную кровать. Правда, мне почему-то очень хочется заняться с тобой любовью не на ней, а на этой скале. Солнце давно уже село, а она всё ещё горячая.

Уговаривать девушку ему не пришлось. Через пару секунд она уже лежала нагой на гранитной плите, отшлифованной ветром и манила его к себе. Лео быстро лёг рядом с ней, но к любовным играм они не приступили, так как Герда шепнула ему:

– Лео, давай ты будешь наблюдать за тем, что делают Рико и Исабель, я знаю, всем парням нравится смотреть на то, как люди занимаются любовью, а я пригляжусь к этому баррио повнимательнее. Здесь, как я посмотрю, и кроме нас хватает полуночников. Какие-то ребята прочёсывают район к северу от нас.

Лео лёг спиной на горячий гранит привлёк к Герду, положил её к себе на грудь и нежно лаская тело девушки, особенно её круглую попку, простёр своё сверхзрение на тридцать два километра к северу, прямо в комнату, где Рико и Исабель разглядывали туристический атлас компании "Гэлакси Парадиз". По лицу девушки в этот момент как раз текли слёзы. Хотя Лео очень хотелось утешить это юное создание, он всё же повёл себя, как истинный архангел и быстро просканировал сознание влюблённых. Его так увлекли фантазии Рико и особенно Исабель, которая хотя и узнала о том, что за пределами Мундо дель-Танатос существует огромная Вселенная всего полчаса назад, уже так мечтала покинуть этот замкнутый мир, что ему невольно стало совестно перед ней за то, что он не может исполнить её желание немедленно. Глядя на Исабель глазами Рико, он негромко сказал:

– Герда, знаешь, я бы за их счастье отдал бы не только жизнь, но и всю кровь сцедил из себя по капельке.

– Что тебя всё равно не убило бы, милый. – Ответила ему девушка целуя в щёку и добавила – Я тоже, Лео. – Немного помолчав, Герда сказала – Знаешь, я помню себя начиная с того самого момента, когда Старшая Герда включила меня в первый раз. После этого вся моя жизнь проходила на арене сражений, но даже в горячке самого ожесточённого поединка со Стинко и его друзьями я очень часто перебирала в своей памяти всё то, через что прошла когда-то та Герда, которая была настоящим, живым человеком. Не знаю, какие они другие виртуалы, Лео, но я точно была особенной, ведь настоящая Герда доверила мне очень много своих личных переживаний и даже то, как она и Стинко были любовниками. Может быть именно поэтому когда Стинко сказал мне, что он хочет сделать меня настоящим человеком, полностью свободным и совершенно самостоятельным, я сразу же согласилась. Правда, он хитрец, этот чёртов паскудник. Не знаю как он сделал это, но он каким-то образом заставил меня мечтать о настоящей, а не виртуальной жизни. На борту "Европы", особенно в Райской Долине, всё сделано так, что лучше уже и не придумаешь, но мне почему-то здесь, на этом пыльном горячем камне всё же куда лучше, чем там. Этот мир, хотя он ничем не лучше той арены, на которой я сражалась столько лет, всё же настоящий, а не искусственный и я тоже чувствую себя совершенно настоящим человеком, хотя и понимаю что отношусь к породе Вечных. Вот и Рико с Исабель точно такие же парень и девушка, как мы с тобой в те времена, когда были виртуалами. Они осознали, что за пределами этой чёртовой сферы, из-за которой на небе нет звёзд, лежит огромный мир и теперь мечтают вырваться из неё. Или с тобой всё было по другому, милый?

– Герда, девочка моя, у меня всё было точно так же или почти точно так. – Ответил ей Лео – Как и ты я тоже думал поначалу, что Нейзер сделал меня особенным виртуалом, но когда поговорил с ним, то он сказал мне, что поступил практически точно так же, как его тесть, император Борн, когда человек сотворил за миллион лет первого а-человека, создав его по образцу и подобию своего собственного я, только Нейз в отличие от него дал мне гораздо больше от себя, чем Борн своим сыновьям. Вообще-то наш настоящий отец это всё-таки Стингерт Бартон, ведь это он потребовал от самых лучших и благородных воинов, каких он только знал, сделать нас такими, чтобы им не было стыдно потом перед ним. Мне кажется, что он уже тогда думал о том, чтобы сделать нас настоящими людьми. Ну, а что касается всех остальных виртуалов, то ты можешь быть спокойна на их счёт, как раз в них-то и нет ничего человеческого. Мне об этом не так давно Гендальф рассказывал.

Герда, не прекращая наблюдать за окрестностями, легла на Лео полностью и ещё двое влюблённых принялись заниматься любовью. Одни в небольшой комнатке в кузнице, а другие на плоской вершине горы. Бывшие виртуалы нуждались в этом куда больше, чем все остальные, кто находился на борту "Европы". Но при этом они не переставали быть теми, кем были в первую очередь, – архангелами, а потому Герда уже очень скоро определила истинную цель поисков барона Хорхе де Гадо и через несколько минут после того, как испытала оргазм, Лео был очень искусным любовником и умел доставлять ей наслаждение, да, к тому же совершенно не скрывал того, что влюблён в неё, девушка чуть ли не плачущим голосом промолвила:

– Ну, что за проклятье такое лежит на этом мире, Лео? Сейчас я нашла одного парня, который больше всего боится, что дон Рамирес своей мягкостью по отношению к пеонам навлечёт на баррио дель-Соль гнев этого долбанного Танатоса. Ради этого он готов пойти на любую подлость, чтобы отстранить того, кого так искренне любит и уважает от власти и закрутить гайки покрепче, заставить остальных идальго не давать спуска пеонам, хотя сам больше всего на свете любит не сражения, а возиться в земле, выращивая розы. Кстати, это из его сада Арни упёр букет роз, когда делал предложение Риванне. Этот Хорхе не дурак и давно уже смекнул, что юная Исабель завела себе любовника среди пеонов, что считается в этом мире страшным преступлением. Он подозревает троих парней и среди них Рико. Завтра он собирается лично проверить двоих, одного пастуха и горшечника, а своего сына, Хесуса, хочет отправить в Пуэбло дель-Торро, чтобы тот как следует прокачал Рико. Этот Хесус хотя и редкостная бестолочь, всё же относится к нашему подопечному довольно неплохо, но отца он слушается беспрекословно. Боюсь, что завтра Рико ждут большие неприятности, ведь Хорхе хочет устроить ему весьма опасную ловушку. Чёрт, как же это неприятно, знать что Рико и Исабель угрожает опасность и ничего не делать, чтобы спасти их от этого только потому, что тем самым мы можем раскрыть своё присутствие на Терре.

– Не волнуйся, девочка. – Успокоил Герду Лео – Рико не так прост, как это кажется на первый взгляд. Он не только редкостный по здешним меркам силач и красавчик, но к тому же и хороший сенсетив, как и его друг Анхель, так что я не думаю, что он попадёт в ту ловушку, которую хочет устроить ему Хорхе. Поверь, не смотря на молодость он очень умный и осторожный парень и ему его не поймать. Так что давай не будем пугаться раньше времени, Герда. Пусть всё идёт своим чередом, а если им что-нибудь будет угрожать, то мы для того здесь и находимся, чтобы подстраховать их в трудную минуту.

Лео прижал Герду к себе покрепче и они оба погрузились в полудрёму, не сон и не бодрствование. Это была ещё одна способность Вечных. В таком состоянии кое-кто эксперимента ради умудрялся находиться до полугода, впадая в полное оцепенение, но при этом сознание человека продолжало действовать. В состоянии такой сверхглубокой медитации Лео за каких-то полчаса вырубил под горой удобный грот-убежище, разобрал всё снаряжение и приготовил удобное ложе для себя и Герды. На него они и перенеслись с вершины горы за два часа до восхода солнца. Не выходя из этой медитации они внимательно и зорко наблюдали за тем, что происходит в Пуэбло дель-Торро и за теми людьми во всём баррио, кто словом или мысленно вспоминал о сеньорите Исабель и кузнеце Рико, которому осталось недолго быть пеоном, ведь в этот день к вечеру дон Рамирес намеревался сам прилететь в это пуэбло, чтобы известить сына своего так рано ушедшего из жизни друга о том, что ему надлежит вернуться в кандадо дель-Сессар на правах его полновластного хозяина.

Может быть именно поэтому они оба успокоились, полностью полагаясь на то, что у Рико хватит осторожности и предусмотрительности, чтобы не угодить в ловушку. Сеньорита Исабель, узнав о том, что её возлюбленный не простой человек, а уже достаточно искушенный и опытный бруйо, в её глазах почти сверхчеловек, также потеряла осторожность и когда проснулась как всегда за час до рассвета, то тут же улыбнулась и уснула снова, чтобы не разбудить своего мужа. Второй раз она проснулась уже тогда, когда солнце взошло, радостно засмеялась и принялась тормошить Рико, шепча ему в ухо:

– Вставай, соня, мы с тобой проспали.

На их беду в это время мимо кузницы проходило несколько пеонов, которые направлялись в муниципио пуэбло к старосте, чтобы тот разрешил какой-то пустяковый спор и с ними был Пабло, обладавший на редкость острым слухом. Услышав смех девушки, он сразу же смекнул, что в кузнице находится не их односельчанка. Уж очень беспечным и радостным был девичий смех. Он недобро смекнул глазами и злобно оскалился, мечтая о том, чтобы в Пуэбло дель-Торро поскорее прилетел какой-нибудь идальго. Тем не менее Пабло пошел в муниципио, хотя и не жаждал встречи со старым Мануэлем, приходившимся ему двоюродным дядей. Рико и Исабель вскочили с постели и стали гадать, что им теперь делать. После недолгого разговора девушка быстро оделась и покинула кузницу, а Рико, ворча вполголоса, принялся прибираться в комнатах. Пока он занимался этим, девушка добежала до вершины холма, внутри которого был спрятан её авиас, выставила его наружу, тщательно заперла потайной вход и вскоре полетела в Капитал дель-Соль, до которого было всего девяносто километров пути, чуть больше полутора часов лёта.

Она даже не увидела, что с другой стороны к Пуэбло дель-Торро летит Хесус де Гато вместе со своими дружками, зато они увидели если не её саму, то её авиас. Хесус, у которого кошки скреблись на сердце, сразу же задался вопросом, чей это был авиас. Ему так ничего и не пришло в голову и он пошел на снижение и через полчаса совершил посадку на той улице, где стояло длинное, одноэтажное здание деревенской кузницы. Решительно спрыгнув с авиаса, он торопливо подошел к широким дверям и замолотил в них кулаком, громко крича:

– Открывай, кузнец! Ты надул меня с авиасом!

Хесус де Гадо выкрикнул первое, что пришло ему в голову. В это время на улице появился Пабло Пататас, злой на весь мир потому, что ему снова пришлось выслушать в свой адрес немало упрёков от старого умника Маноло. Он сразу же заторопился и пыхтя чуть ли не подбежал к кузнице. Бросаться к благородному идальго и высказывать ему свои подозрения относительно девичьего смеха он побоялся, а потому сначала решил посмотреть на то, из-за чего тот прогневался на этого силача. Тем более, что идальго на этот раз был одет в боевой полудоспех со шлемом, украшенным длинными петушиными перьями. Пятеро остальных идальго также были облачены в боевые полудоспехи, в которых они обычно сражались в воздушных поединках. Двери кузницы резко распахнулись и на пороге появился Рико. Посмотрев с улыбкой на Хесуса де Гадо, он сказал:

– Входите, благородные идальго. Дон Хесус, у вас есть ко мне какие-то претензии?

К кузнице в это время торопливо шел Анхель, жуя на ходу бутерброд, который крикнул издали:

– Благородные идальго, приветствую вас в столь раннее утро в нашем благословенном Танатосом Пуэбло дель-Соль!

Вместе с идальго, прилетевшими с Хесусом, он вошел в кузницу и сразу же занял удобную для нападения позицию рядом с верстаком, на котором лежали длинные стальные прутья, способные заменить собой мечи. Баронет снова завопил:

– Кузнец, ты снял с моего авиаса какие-то дорогие амулеты и он теперь летает совсем не так, как раньше! Ты вор!

Рико улыбнулся и спокойно ответил:

– Дон Хесус, это очень серьёзное обвинение и самое главное заключается в том, что оно бездоказательное, а вот я могу легко доказать, что не снимал с вашего авиаса ни одного амулета. Вы знаете, к чему это приведёт, дон Хесус? К тому же учтите, что уже сегодня ближе к вечеру в Пуэбло дель-Торро прилетит его светлость граф Рамирес де Магнифико и введёт меня в мой родовой кандадо дель-Сессар. Дон Хесус, я такой же благородный идальго, как и вы. Сегодня утром меня известила об этом через амулет далёкого голоса его дочь, благородная идальга донна Исабель. Так стоит ли вам упорствовать, дон Хесус в своём напрасном обвинении. Расстанемся же по-доброму.

Слова о том, что донна Исабель обращалась к нему с помощью амулета далёкого голоса, который, к счастью, действительно имелся у Рико, были адресованы Пабло, в голове которого он уже прочитал гнусную мыслишку. Теперь в его голове яркой вспышкой вспыхнул не только весёлый смех девушки, но и её слова, которые на самом деле не были сказаны: "Поздравляю вас, дон Риккардо, вы уже не кузнец!" Пабло Пататас тотчас перешел на другую сторону улицы и оттуда робко подал голос:

– Наш кузнец не вор. Он честный человек.

Слова сеньориты Исабель и мысль о том, были делом рук, а точнее телепатеммы Анхеля. Он уже хотел было проделать нечто подобное с бедолагой Хесусом, но не успел, так как тот заорал:

– Ты не только вор, но ещё и лжец, кузнец! Ты нагло обокрал меня, а теперь ещё и выдаешь себя за благородного идальго и мы тебя сейчас хорошенько проучим, а потом перевернём всю твою кузницу и найдём украденные тобой амулеты. Мечи к бою, благородные идальго, нам нанесено оскорбление!

Лео от такого поворота дел даже опешил. Он уже был готов врезать по вредным идальго варкенской заморозкой, но тех не зря тренировали. Они мгновенно выхватили мечи, но кузнец и его подмастерье ещё быстрее вооружились длинными железками и в кузнице звонко зазвенели мечи. Вырубать нахалов было уже слишком поздно. На улице быстро собралась толпа народа и все принялись громко вопить, но громче всех Пабло, который наблюдал за развитием ссоры с самого начала. По мысленному приказу Герды он спрятался за спины односельчан и принялся громко и главное очень связно объяснять, почему Рико и Анхель вынуждены были схватиться за железо. Кузнецу и его другу тем временем приходилось не сладко. Шестеро идальго были очень хорошими фехтовальщиками, но и они были ребята не промах. Ловко отражая все выпады, они быстро и слаженно вытеснили нападающих на улицу и тут случилось нечто совершенно непредвиденное. Хесус де Гадо, отступая под натиском Рико, был вынужден отскочить назад, а затем, делая в пылу боя резкий выпад, случайно вонзил свой меч в распределитель питания чьего-то авиаса, парящего в воздухе, и получил удар электротоком. Громко вскрикнув, он рухнул на мостовую и Рико громко заорал:

– Стойте, идальго! Вашего товарища поразило амулетом небесной силы Танатоса! Мечи в ножны, расступитесь и дайте мне помочь ему. Я знаю, что делать в таких случаях.

Лео, не очень-то доверяя Рико, принялся сам исцелять Хесуса, чтобы тот чего доброго не окочурился. Идальго получил сильный, но не очень опасный ожог правой руки почти до плеча, но самое главное у него остановилось сердце. Он быстро заставил его работать, устранил самые опасные последствия удара электрическим током, но парень по прежнему был без сознания, хотя его дыхание уже было ровным и глубоким. Поскольку это было не смертельно, состояние Хесуса вообще не внушало ему никаких опасений, походит пару недель держа руку на перевязи и снова встанет в строй, Лео на этом закончил свои медицинские экзерсисы. Зато их весьма умело продолжил Рико. Анхель и ещё одни пеон вынесли из кузницы носилки, с идальго, для которого воля отца была настолько свята, что он не мог осмелиться не исполнить его приказа, был снят полудоспех и тут кузнец, обнаружив что-то неладное, громко воскликнул:

– Дьявол! Где амулет здоровья Хесуса де Гадо? Он что, забыл его надеть поутру? Ладно, благородные доны, дайте мне сделать вашему товарищу массаж и искусственное дыхание.

Проделывая эти нехитрые медицинские процедуры, Рико с помощью своих сенсетивных способностей довольно быстро и очень умело продолжил дело, начатое Лео, и уже минут через пять Хесус слабо застонал, а его веки задёргались. Носилки с этим незадачливым парнем быстро приторочили к его авиасу и Анхель, вежливо поклонившись идальго, сказал:

– Благородные доны, срочно доставьте своего друга в кандадо и разыщите его амулет здоровья, чтобы медико де феррео смогли полностью исцелить его. С ним не случилось ничего опасного. Просто поверхностный ожог руки и, как следствие, шок и потеря сознания. Думаю, что через пару часов он придёт в себя. К сожалению у нашего медико нет ни одного лишнего амулета здоровья, а чужой ему просто не подойдёт. Давайте будем считать всё произошедшее недоразумением, а этот авиас мы сегодня же отремонтируем.

Идальго быстро оседлали свои авиасы и улетели. Пеоны собрались было разойтись по домам, но Анхель потребовал, чтобы они сообщили амулету памяти обо всём, что видели своими глазами начиная с Пабло. Через полчаса все разошлись и Лео облегчённо вздохнул даже не подозревая о том, что инцидент на этом далеко не исчерпан. Возможно, что тут сыграло своё дело то, что ни он сам, ни Герда не имели ещё личного жизненного опыта, хотя во всём остальном были прекрасными архангелами. Они и представить не могли, что дали в руки Хорхе де Гадо мощный рычаг воздействия на дона Рамиреса, а точнее повод для дальнейшего бессовестного шантажа во имя вполне благой цели. Какое-то время Лео и Герда наблюдали за тем, что происходило в Пуэбло дель-Торро и снова взглянули на Хесуса только тогда, когда тот находился на пороге нет, не гибели, а нескольких месяцев беспамятства в темпоральной камере многомудрого а-доктора Асклепия и виной тому был его отец.

Друзья Хесуса доставили его в кандадо дель-Бьянко уже через сорок минут. Там его быстро внесли в первую же попавшуюся комнату, поставили носилки на два табурета и приказали слугам срочно позвать дона Хорхе. Тот явился минуты через три, выслушал сбивчивые объяснения и жестом велел всем удалиться. Несколько минут дон Хорхе ходил по комнате, пока не решился на немыслимое преступление. Он быстро поднялся в свой кабинет и вскоре спустился вниз, пряча под полой сюртука амулет мечущий молнии, – небольшой ручной бластер. Это запрещённое оружие купил когда-то ещё его прадед у бродячего торговца, а тому оно досталось от одного из слуг Танатоса. Дон Хорхе использовал его всего лишь один раз, выстрелив в ухо свинье, в результате чего её мозг выгорел изнутри. Ему было достоверно известно, что на такое способны также бруйо и если он убьёт таким образом своего сына, то сможет обвинить в этом кузнеца, которому супериор решил вручить меч его отца. Он подошел к сыну, тот ещё лежал без сознания, приставил к его уху небольшой пистолетик и пробормотал сквозь слёзы:

– Прости меня, мой мальчик, я делаю это спасая жизни многих тысяч людей. – Он нажал на спусковой крючок бластера, отчего тело Хесуса дёрнулось, и прибавил – Слуги Танатоса стали слишком часто летать над баррио дель-Соль, а это предвещает большую беду, если идальго потеряют бдительность.

В тот момент, когда струя плазмы влетела в череп Хесуса, его мозга там уже не было. Вместе с несколькими сотнями других биопроб он уже находился в клон-кювезе доктора Асклепия, а Лео, который не успел этому воспрепятствовать по той причине, что никогда не мог подумать о возможном финале. Дон Хорхе ещё безутешно рыдал над телом убитого сына, а Хесус уже хлопал глазами разглядывая сказочно прекрасный интерьер той спальной комнаты, куда телепортировал его сердобольный доктор Асклепий, погрузив в сон всего на пятнадцать минут. Минуты через две после его пробуждения в спальную вошел Стинко, облачённый в мундир Звёздного князя, сел напротив и спросил:

– Ну, и что ты прикажешь теперь делать с тобой, Хесус да Гадо, чтоб тебя черти подрали, скандалист несчастный? – Мотнув головой он представился – Баронет, я Звёздный князь Стингерт Нью-Европейский, граф ант-Бартон, а ты безвинная жертва совершенно чудовищной, нелепой и трагической ситуации. Но мне всё равно нужно как-то объяснить тебе, что твой отец, будучи полностью уверен в том, что только так он может спасти десятки тысяч, если не миллионы чужих жизней, чуть было не отправил на тот свет своего собственного сына. Чёрт бы вас побрал обоих, Хесус! Тебя с твоей сыновней преданностью и твоего папашу с его заботой о всех и вся, а ещё этого засранца дока Аска, из-за которого я вынужден тебе объяснять, что никакого сыноубийства не было. Чёрт бы побрал также Лео, который вообще ни в чём не виноват, парень, ну, да, ладно. Ничего уже не изменить, а потому наберись терпения и слушай меня очень внимательно, не вздумай меня перебивать. Ты парень не глупый, а потому быстро меня поймёшь. Тем более, что мне есть чем подтвердить свои слова.


Загрузка...