Шаг навстречу вопреки

Глава 44

Марго

После той переписки, мой Незнакомец пропал. Хоть наше общение и не принимало какой либо подтекст, но наверное мои слова его обидели. Ведь он не понял, что я имела ввиду моего ребёнка, я узнала, что у меня будет сын! Вот мой главный мужчина в жизни! С которым я уже живу четыре месяца. Два из которых, я не знала об этом, и два после аварии его отца. Вот уже несколько вечеров, а от него так и не последовало ответа. Ну и пусть! Конечно я привыкла к общению с ним по вечерам, но для меня это не было столь важным. Потому что я по прежнему скучала по Вадиму. Гнала насильно мысли о нем, но они возвращались ко мне, не спрашивая моего желания. Иногда я представляла, как бы у нас все сложилось, если б не Катя! Какой бы мы были семьёй!? Я, Вадим и наш сын! Но это лишь мои представления, а реальность на самом деле не так радужна и безоблачна. Но несмотря ни на что, я любила и люблю его. Да, боль в груди ломает все тело, появляется апатия к жизни, но я борюсь, ради ребёнка. Иначе я б сдалась, незнаю как, но терпеть эту постоянную боль, которую я скрывала от всех, не было больше сил.

Любовь и боль, это два сопутствующих чувства в жизни, потому что не бывает все идеально, и любой проступок любимого человека приносит боль. Вопрос только как они вместе смогут это преодолеть. Ведь для настоящей любви нет преград, кроме смерти. Но мы сдались, оба! Мы ни разу не поговорили нормально. Он так мне и не объяснил, почему и за что? Почему он ушёл к Кати!?

После того, как завезла в институт свои курсовые и контрольные, выполненные дома, я поехала к офису папы и брата. Отец просил меня заехать, по поводу важного дела. У входа меня ждала мама, мы договорились с ней о встрече, и после того как посетим фирму, решили посетить несколько детских магазинов. В доме родителей уже обустроили детскую комнату, для нас с малышом. Мама настояла, чтобы после роддома я жила у них.

На лифте мы поднялись к кабинету отца, войдя в приёмную, за дверью мы услышали громкие голоса.

Отец ссорился с Марком. Мама постучала в дверь и распахнула её.

Отец в строгом тёмном костюме, сидел за своим столом с бумагами в руках. На кожаном диване, сидел Марк, запустив пальцы в волосы и опустив голову.

— Что вы так орете? — спросила мама, входя в кабинет. Я шла следом.

— Нет! Это уму непостижимо! Я не выдержу! — отец закрыл лицо руками.

Мама подошла к нему и обняла. Я села на диван к Марку.

— Что случилось? — тихо спросила брата.

— Пап, я не знаю как это вышло! — проговорил он тихо в ответ.

— Но подпись твоя! Графологическая экспертиза подтвердила! — крикнул в ответ отец.

Мы с мамой переглянулись.

— Что произошло, Игорь? — спросила мама, посмотрев на отца. Я вопросительно смотрела на Марка.

— Ну поведай сын, о своём деянии! — усмехнулся отец и швырнул бумаги со стола.

— Я продал свои акции! — проговорил тихо брат.

— Что ты сделал? — воскликнула мать, приложив ладонь ко рту.

— Кому? — спросила я.

— Я не знаю! Я не помню этого момента! Где то в клубе! — ответил Марк и встал. Он выглядел виноватым! Подошёл к окну, встав к нам спиной.

— По пьяне! — стукнул кулаком отец по столу, — Говорил, не пей! От вас только и ждут слабости, а вы даёте им такой шанс.

— Что ты помнишь? — чувство дежавю накрыло меня, я вспомнила, как Вадим говорил, что ничего не помнит.

— Про акции, ничего! Я просто хотел залить свое состояние! Я просто бухал! — отрешенно произнёс брат.

— Да, он пил, а спустя время на фирму пришло уведомление с копией договора о передаче акций, некому человеку. Который в дальнейшем, обанкротившись перепродает их дальше! — прояснил отец.

— Чем это может обернуться? — вопросительно повернулась на отца.

— Тем, что я не знаю, кому принадлежит половина акций нашей фирмы. Остались сорок процентов моих, десять процентов, которые я берег через подставного акционера для Марго! Но в тоже время сорок процентов у некого человека, который хочет отобрать себе всю фирму, и десять процентов у Вадима, — на последнем слове, отец посмотрел на меня и на Марка поочерёдно.

— То есть, у тебя пятьдесят процентов, ведь Марго поддержит тебя! — проговорила мама.

— А если Савин поддержит другого акционера, будет поровну! — проговорил Марк, — мы теперь незнаем наверняка.

— Мне предложили встречу всех акционеров, с последующим переговорами, на следующей недели, — сказал отец и сел опять за свой кабинетный стол.

— Он будет? — спросил Марк и скосил глаза в мою сторону.

— Не знаю! Но я послал ему уведомление о встрече. Думаю он его уже получил! А там, будь, что будет! — ответил отец.

— Милый, тебе плохо? — мама подошла и обняла отца, вглядываясь в его лицо.

Я сидела на диване, затаив дыхание. Он прилетит. Он будет здесь. Я тоже акционер и я буду тут! От мысли о встрече грудь сдавило и стало трудно дышать, появилась боль в области грудины, заполняющая все моё тело. Она как горячая лава ползла от сердца в стороны. Но в тоже время, образ его держащего Катю в своих руках не отпускал, добивая меня! Слезы начали собираться в уголках глаз.

— Можно я отпишу тебе папа, заранее! — проговорила я, — Я не хочу присутствовать на встрече акционеров.

— Это не обсуждается! Ты будешь, на кону дело всей моей жизни и нашей семьи! — рявкнул отец.

— Тем более, никто ещё не знает, что ты акционер этих десяти процентов, ты должна лично, при всех мне их передать или помочь в другом, — добавил отец.

— Мне плевать на ваши дела, — взорвалась я, задыхаясь от боли в груди, — Я не буду там находиться! Я не смогу!

— Есть слово Надо! Потерпишь и все, может он уже перепродал их, или сам не прилетит! — отец говорил твёрдо, — Я все решил!

— А я решила, что ни хочу больше его видеть! — впервые за свою жизнь, я кричала на отца, — Мне больно, понимаешь! Больно видеть его, чужого!

Прокричал это, я выскочила из кабинета и скрылась в лифте, где дала волю слезам.

Через час, я была уже в квартире. Ещё через час, позвонил Марк и сообщил, что отец госпитализирован в больницу, с сердечным приступом!