Шальной вертолет. 1941

Глава 10. Про переезд с поляны на поляну. И в которой появляется классический особист...

- И вы спелись и задумали пакость?

- Дык работа такая...

В этот момент капитан Ли О очухался от очередного информационного шока и, показывая пальцем на шлем, спросил:

- Там мой внук?

- Угу... - кивнул я в ответ и дал понять знаками, что мол не гоношись, успеешь поговорить. А пока слушаем майора...

- Проволока для поражающих элементов? - это уже майор...

- Да, для них. А изолента примотать их к шашке и гранате.

- Оно и понятно... Рассказывай, что придумали!

И я обрисовал майору общий план покушения, которое, надеемся, обойдется этой парой усиленных шашками гранат. И запросил еще хорошо стабилизированный телеобъектив, чтобы снять покушение на видео и не сверху, а отдаля и под углом. Для чего наблюдательный дрон зависнет на малой высоте над Свислочью (река в Минске) и тем самым будет минимизирована возможность его обнаружения. От реки до театра там всего-то 400 метров и прямая видимость прямо на ступени, по которым будет спускаться Гиммлер.

- Группу как на поляну перебросишь?

- Да я бы группу вообще не брал...

- Атставить! Взять надо. Это им Героев получать... Ты со своим пепелацем вообще светиться не должен. А вот они должны засветиться...

- Интересно знать, как «режиссеры» спектакля обставят их участие...

- Не твое дело! Выполняй задачу!

- Есть выполнять задачу! Тогда в контейнерах перевезу по паре человек за раз.

- За ночь справишься?

- В принципе да. Три ходки, топливо запасное в канистрах в контейнерах есть... Лишь бы не услышали.

- Зови деда...

Я передал капитану шлем, обозначил звания внука и предложил говорить...

- Здравия желаю, товарищ майор. Капитан Ли О!

- Здорово, дед!

- Здравия желаю!... Хм... Внучок...

- Рад тебя слышать снова!

- Т.е. я выживу в этой войне?

- Да и меня понянчишь. Это из-за тебя я военным и стал...

- Вот как... Но спасибо, рад!

- А уж как я-то рад... И мама тоже будет рада, я сообщу ей.

- Меня в твоем времени уже нет?

- Уже нет... Давно, к сожалению... Вы в один год с Ильей Григорьевичем ушли оба, но пожили долго.

- А победа?...

- Тут все хорошо! Через неделю 8 марта отметим очередную годовщину...

Тут уже вскинулся я... Как 8 марта? Почему 8 марта? Отчего 8 марта? В 1945 году?

- Командир... - влез уже я - День Победы же 9 мая...

- Что ты мелешь, капитан?

- На момент моего переноса День Победы значился 9 мая 1945 года.

- Ты ничего не путаешь? День Победы всю жизнь был 8 марта в аккурат на Международный женский день подарочек сделали...

- Во дела... Нет, не путаю!

- Так, стоп! Уточни... Ты отсюда переносился и у тебя День Победы был 9 мая?

- Так точно! И в файлах в планшете у меня 9 мая, я же офицерам в деревне показывал - 9 мая было.

- Хм... Любопытно... Передам ученым, пусть головы ломают... А ты проверь файлы еще раз...

Чуть позже я действительно проверил и убедился, что у меня все так, как и говорил майору. День Победы «у меня» - 9 мая. А пока дал поговорить и деду и внуку. Причем часть разговора они вели на корейском языке...

***

Несмотря на то, что в дальнейшем разговоре майор Ким поведал детали известные только в их семье, у капитана Ли О оставались вполне разумные сомнения. Он никогда не был доверчивым человеком и всегда старался подстраховаться. Так случилось и в этот раз, когда капитан Никитин рассказал способ переноски группы в лес под Минск. Кто знает не был ли разговор с майором этаким спектаклем? С целью разделить группу и уничтожить. И свои сомнения Ли О прямо высказал Никитину в глаза.

Тот засмеялся и ответил, что предосторожность командира диверсионной группы вполне справедлива, но против его, Никитина, техники не пляшет даже десяток таких групп. Ли О и его товарищи просто не знают всех возможностей вертолета и системы им управления Но, тем не менее, он понимает капитановы сомнения, считает их простительными и естественными. И, чтобы было проще, он предложил после переброски передавать с ним зашифрованную весточку оставшимся на бумажке. Сам шифр, точнее, какой-то условный знак в тексте весточки, группа пусть придумает сама и Никитину не говорит. Наличие или отсутствие знака, коим может быть порядок слов, конкретное слово, да что угодно, выглядящее абсолютно естественно, будет означать либо «не верь ему», либо «все хорошо». Соответственно весточке и поступать. На том и порешили...

Первой парой командир диверсантов отправил Крылова и Яблокова. Никитин же предупредил, что в полете, несмотря на теплые ночи, им будет весьма прохладно и предложил утеплить оба контейнера мхом и лапником. Ну и самим напялить лишнего, если есть. Не совсем лишнее, но немецкая форма у каждого была. Вот ее-то они и надели поверх своих камуфляжек - все теплее.

Ночной полет прошел нормально и всего через полчаса Валера и Олег, чуть продрогшие, уже вылезали из контейнеров. Никитин продемонстрировал на экране сканера то, что в радиусе 500 метров вокруг них никого нет. Тем не менее, оба диверсанта были настороже. В их глазах вариант какой-то игры на 100% не исключался вовсе. Да и капитан тихонечко, чтобы не слышал Никитин, приказал быть осторожнее и по прибытию расположиться в секретах.

Назад, за следующей парой, Никитин отправился оставив диверсантам портативную рацию, через которую при следующем подлете собирался сообщить дескать «встречайте, я на подходе». И забрал с собой записку, сложенную замысловатым образом. Ее он сунул в карман и даже не стал заморачиваться с прочтением. В конце-концов это не его игры, а у него задача иная.

На поляне под Лидой капитан усмехнулся. На сканере отчетливо было видно, что оставшаяся и ожидающая его троица рассредоточилась по полусотне метров от поляны в разные стороны, как бы окружив ее. Все равно не верят...

Никитин четко посадил вертолет и пару раз коротко моргнул прожектором. С мест поднялись двое. Третий остался лежать, очевидно держа под прицелом вертолет. Это был Денисенко...

***

- Леха!!! - весело крикнул я, выбравшись из кабины и передавая записку капитану - Кончай в разведчиков играть, иди керосин в баки заливать. Зря ли ты его под елкой охранял?

Запас керосина в нескольких канистрах я возил в подвесных контейнерах. И перед тем, как разместить в них пару диверсантов, эти канистры были выгружены и сложены на опушке под елью.

- Сам бугаина не маленький! - донеслось из леса...

- Не, не, не! Мне нельзя. Вдруг война, а я уставший. Это ты в лесу полежал, отдохнул, а я-то - баранку крутил...

Ли О и Шмаков посмеивались над нашей шутливой пикировкой. Лейтенант же обреченно вышел и пошел заливать керосин А я и вправду сел отдохнуть, попить чаю, перекусить печенькой. Записку перед тем отдал капитану и тот, прочитав ее, довольно кивнул остальным - все в порядке.

- Яблоков и Крылов доставлены, укрылись в секретах. Рацию я им оставил. Вокруг на 500 никого нет и быть не может - ночь. А вот у нас есть гость и проморгали его вы.

- Где?

- 350 метров в той стороне. - показал я направление и в доказательство предъявил на планшете сканер.

- Леха, Денис - проверьте.

- А керосин Пушкин заливать будет, не?

- Проверить надо...

- Да никуда это тело не денется, ночь на дворе, зги не видно, к тому же и на сканере перемещения увидим, он даст сигнал. Лежит оно там под елочкой и спит наверняка, пока Денисенко прогулочкой прохлаждается... - улыбнулся я, опять подколов здоровяка лейтенанта.

- Ну, если так... Отставить проверить гостя. Денисенко! Слышал задачу про топливо? Выполняй!

- Есть выполнять!

Лейтенант потащил канистру к горловине и...

- Так полный бак-то! Вон плещется...

- Леха! Туалет гляди за той елкой. Ты зачем в бак-то надул? - подколол я товарища...

Ли О и Шмаков аж грохнули со смеху, а Денисенко вначале не понял шутки, а после заржал так, что пискнул сигнал сканера - «тело» в лесу, даром, что 350 метров, явно проснулось и слегка передвинулось, сканер это заметил...

- Ну вот... Еще и гостя разбудил, медведь иерихонский...

Диверсанты похватали оружие наизготовку и быстро рассредоточились...

- Виталя... - шепотом обратился ко мне Ли О - Не понял шутки с топливом. Ты где-то дозаправися?

- Нет. Очевидно подгон из грядущего от внучка твоего. Получилось таки. Сейчас еще проверю...

Я подошел к вертолету, открыл ящик с ЗИП-ом и с радостью обнаружил, что в нем лежат моток толстой медной проволоки и два мотка изоленты. Причем, майор еще и постебался, послав мне синюю - классика! :)

***

Особист 2-го батальона 372 полка майор госбезопасности Забродин полчаса до того устроился под раскидистой елкой удобно переночевать. Месяц блуждания по лесу уже научил его как надо обустраиваться, чтобы получить максимально возможный комфорт. Научил он его и добыванию пищи - ягоды, листья, какие-то коренья. Но не научил, как добыть огонь хотя бы вскипятить воды или зажарить свежепойманного ежа на вертеле. Или хотя бы бульончик из него же сварить. Впрочем,и кипятить и варить не в чем было. Не готовила его жизнь к тому, чтобы делать посуду из природных материалов. Поэтому целый месяц он вел жизнь растительноядную и пил воду из многочисленных ручейков.

Стрелять в зверьков или птиц он не брался, т.к. понимал, что скорее всего промахнется, либо ранит и животное сумеет убежать от него умирать где-то в стороне. Патроны для него были на вес золота и на случай, если придется отбиваться. А то, что он так просто никому не дастся, ему было понятно с самого начала. Андрей Викторович был человеком пусть и не слишком умным, но зато фанатично идейным. И не было никакого сомнения, что случись что - последний бой он таки даст, а руки вверх не поднимет. Не для того он в ВКПб вступал в 1933 году, чтобы предать свою партию и Родину.

Забродин иногда выходил к дорогам, но пересекать их днем опасался. Он уже был свидетелем, как погибла пятеро бойцов с которыми он пытался выйти к своим. Тогда парни пропустили очередную колонну немецких грузовиков и им показалось, что дальше там никого нет. И побежали. И через несколько секунд из-за придорожного куста метрах в ста их скосила пулеметная очередь с незамеченного мотоцикла. Бойцы просто не заметили в шуме моторов и поднятой грузовиками пыли, что мотоциклисту приспичило и он остановился оправиться.

Майор не попал под очередь только потому, что поднимаясь поскользнулся на сосновом корне и упал - случай уберег его от гибели. Пока он подниматься снова - раздались выстрелы. Ему пришлось прижаться к земле и оставаться недвижимым. Он опасался пошевелиться, быть замеченным и так вот бездарно сгинуть в безвестности. А когда немцы выпустили контрольную очередь по опушке - вдруг там кто еще прячется, то его не зацепило, а пулеметчик не заметил.

Бойцов похоронить он так и не смог. Мотоцикл с пулеметом уехал, но вскоре послышался звук новой немецкой колонны. И мысленно попросив у парней прощения, Забродин ушел в тот лес из которого они и вышли к этой дороге. И пошел... Сам не зная куда и ходил так уже полтора месяца в своей поистрепавшейся форме и в уже вдрызг разбитых сапогах.

Кстати, надо отдать ему должное, форму он старался поддерживать в порядке. У него, как и у любого бойца и командира Красной Армии была при себе иголка и чуточку ниток. Подшивал, чтобы просто не висели лохмотья. И обязательно стирался, если понимал, что пора. Ручьев в лесу в достатке и постираться-помыться проблемы не было. Да, без мыла, но хотя бы смыть пот.

Эта ночь ничем не отличалась от остальных. Этот лес тоже не был каким-то необычным. И разлапистая ель так же была такой же привычной, как и миллиарды ее сестриц. Поэтому ничего особенного в этом месте Забродин и предположить не мог. Уже даже в темноте. Съев пару грибов сыроежек, которые днем собирал те, что желтыми шляпками, а то красные сильно горчат, и запив их водой из фляжки, он устроился на ночлег. Но в какое-то время его разбудил странный громкий стрекот, впрочем, быстро затихший, как будто заглушили мотор. Забродин встревожился, но сообразил, что это не по его душу уж точно. Ну, кто в здравом уме пойдет кого-то искать в кромешной темени, да в густом лесу? Никто! Поэтому Андрей Викторович не стал ничего менять в своем положении до утра, но лишь зафиксировал в каком направлении затих неведомый мотор. Однако, спустя несколько минут ему приспичило. По маленькому. Майор отошел в сторону, чтобы не «дуть» в своем лежбище и в этот же момент услышал громкий веселый хохот. Смеялся мужчина. Судя по басовитости хохота - довольно крупный. Но что это меняет до утра? Уйти сейчас? Так куда?...

***

Мы затаились, а я наблюдал за сканером. Потом увидел, что «тело» вернулось на первоначальное место. И осталось недвижимым...

- Жаль ПНВ нет, можно было бы поближе подойти посмотреть...

- ПНВ?

- Прибор ночного видения... В 1935 году наши стали разрабатывать...

- У вас есть?

- У нас есть. У меня нет носимого, только в машине. По нему в том числе летаю.

- Ну, да - это громоздко будет над ним пошуршать.

- Корочь... Переселяться под Минск все равно надо. И сделаем так. Сейчас перед поляной со стороны «гостя» расставим светошумовые растяжки. Пока он не двигается, может до ветру отходил и вернулся на место досыпать.

- Т.е. в нашу сторону не пойдет?

- Тьма, глаз выколи...

- Согласен. А дальше?

- Двоих я сейчас увезу. Один останется с той стороны поляны, чтобы не на открытом месте. Если что, сигналки бахнут, и активировавший их пока еще глаза протрет, а оставшийся пусть уходит по компасу на юго-запад. Просто тупо валит и побыстрее.

- Не потеряем его в лесу?

- Не... Направление знаем, скорость движения у него все равно небольшая, а сканер есть. Найду.

- А как ты его к себе посадишь без поляны?

- Так я его найду, зафиксирую положение и поищу поблизости поляну. Потом вернусь к нему и по рации направлю куда идти.

- Так рация у парней, там.

- Я ж хомяк по-жизни и внук у тебя щедрый... Иногда бывает...

- Ясно... - даже в темное было ощутимо, как улыбнулся капитан...

Капитан решил, что останется все тот же Денисенко. Я предупредил его о том, что подлетая вызову его обязательно. Если у него проблемы и садиться не стоит, то пусть в ответе скажет в любом смысле слово «монастырь». Например «Все тихо, как в монастыре». Если такого слова не произнесено, то сажусь. Если вообще ответа нет, то начинаю поиск по заданному азимуту. А виной таким условностям все тот же «гость». Черт его знает кто оно такое...

***

Этот «рейс» тоже прошел без проблем. И я споро отправился за Денисенко, которому, кстати говоря, тоже была отправлена записочка. Шпиёны мы, али погулять вышли? И отправляясь за лейтенантом и остатками топлива, я честно предупредил, что вероятнее всего сегодня уже не прилечу. Небо уже начало сереть и рисковать не стоило бы. Капитан со мной согласился и прямо приказал оставаться там под Лидой до следующей ночи.

Парням я оставил пяток светошумовых гранат и проволоки для растяжек. Нет, это не та медная, что прислал Ким, а другая тонкая и малозаметная струна. Она была у меня в запасе изначально в ЗИПе вертолета. Не знаю зачем, но отна отлично подходит для растяжек. Может для них ее и положили.

А диверсантов я предупредил, что возможны срабатывания, если растяжку активирует какой-нибудь крупный зверь. И даже рассказал историю, как это случилось с лосем там неподалеку от Дьяконово. И еще посоветовал не сильно смотреть в сторону растяжек. Сработает - видеть долго не смогут. Лучше поставить так чтобы они прикрывали какие-то сектора, а наблюдать в те стороны, которые без сигналок.

В общем, суд да дело, но надо поспешать за Денисенко. И перед тем, как я сел в кабину вертолета, ко мне подошел командир диверсантов, пожал руку и спросил:

- Виталь... А что такое пепелац?

(Продолжение следует)