Шанс на любовь

Глава 5

Я проснулся от ощущений объятий и мерного дыхания в шею, не сразу даже понял, где нахожусь. Все предыдущие дни, я уходил спать на кухню, там было раскладное кресло, жутко маленькое и неудобное. Но я понимал, так Олесе будет спокойнее. Если не буду посягать на её личное пространство, у неё не возникнет желания поскорее выгнать меня из дома, а оставлять её одну в таком состояние совсем не хочется.

Но вчера видно за просмотром сериала и от накопившейся усталости меня вырубило прям в её кровати. Мне стоит уйти, пока девушка не проснулась, чтобы не давать ей повода для возмущений. Только не хочется разрушать иллюзию, что можно, вот так просто лежать вдвоём.

Не смог удержаться и легонько погладил хрупкие плечи, Олеська в ответ лишь сильнее прижалась ко мне. Так доверчиво, словно маленький беззащитный котёнок. Ещё и так сладко сопит. Хочется это время продлить до бесконечности, но понимаю, что пока рано. Поэтому аккуратно, чтобы не разбудить девушку, целую её в макушку и отстраняюсь, чтобы пойти готовить нам завтрак.

Настроение хорошее, поистине выдалось доброе утро. Пока варил кашу, и в этот раз она получилась как никогда годной: всё же опыт последних дней, да и нужное настроение дают о себе знать, напевал любимые песни. Увлёкся, и не заметил появления хозяйки квартиры на кухне, которая нагло сунула свой любопытный носик мне через плечо, проверяя, что же вариться в кастрюле.

– Манная каша? – недовольно просипела девушка, её севший голос, с заложенным носом и недовольный интонацией звучал так забавно, что не выдержал и рассмеялся, за что тут же получил маленьким кулачком слабый удар в спину. – Не смейся. Никогда не любила манную кашу, хочу снова рисовую.

– Не могу не смеяться, – улыбаюсь ей в ответ, – ты сейчас очень забавная.

– Ага, больная.

– Но похоже, тебе уже лучше.

– Да, спасибо тебе, Филипп. – проникновенно посмотрела мне в глаза, на что я в ответ лишь кивнул. – Так что насчёт каши?

– Придётся есть манную. – пожал плечами: «мол, прости, ничего с этим поделать нельзя».

– Бе-е-е, – Олеся театрально скривилась в ответ.

– Ты даже не пробовала ещё. – снова смеюсь над этой актрисой.

– Ладно, давай завтракать.

Я накрыл на стол, поставил перед нами ноутбук, где включил снова детективный сериал, правда, Олеська не давала смотреть, постоянно расспрашивала о том, что же было в предыдущих сериях, которые она благополучно проспала.

– Нет, так не пойдёт. – под конец серии, Олеська подвинула ноут к себе и закрыла запущенное видео, чтобы включить весь сериал сначала. – Будем смотреть то, что я пропустила.

– Я несогласен! – попытался отобрать у неё ноутбук обратно, – это целый сезон плюс ещё несколько серий смотреть повторно!

– А нечего было смотреть без меня. – бьёт слегка меня по рукам и включает сериал с первой серии.

После завтрака перебрались обратно в комнату и уже там продолжили смотреть сериал. Правда, теперь я мешал Олеси, не мог удержаться и постоянно комментировал сюжет, а ещё пытался заранее раскрыть всю интригу. Мне нравилось, как Леська смешно ворчит на меня, как фыркает. Правда, в какой-то момент пропустил, как в меня прилетела подушка.

– Эй, не драться!

– А ты тогда помолчи, а то выгоню.

– Не уйду, пока сопливеть не перестанешь.

– Это может затянуться, Фил. – она тут же стала серьёзной. – Я благодарна тебе, но я уже хорошо себя чувствую и не надо со мной больше нянчиться.

– Я не нянчусь, Лесь. Просто хочу, как друг побыть с тобой рядом, ты позволишь?

– Да. – Олеся ответила сразу не задумываясь.

После этого мы почти не разговаривали. Она разрешила остаться это главное.

Я старался сосредоточиться на событиях сериала, но так или иначе, возвращался мыслями к девушке, которая сидела так близко ко мне, а в какой-то момент и вовсе опустившая свою голову мне на плечо. Такой маленький ничего не значащий жест, а стало как-то хорошо и спокойно, я даже не заметил, как уснул.

Сквозь сон почувствовал совсем лёгкие, невесомы прикосновения, словно пёрышко пролетело, едва задев меня. Поэтому не отреагировал на них никак, лишь слегка поморщился, но тихий голос, полный заботы, всё же смог вытащить меня из сонной неги.

– Фил, ложись нормально, тебе надо отдохнуть.

Я тут же распахнул глаза, пытаясь понять, где я и что происходит. Смысл слов сказанных Олесей доходил не сразу. В них не было ничего кроме заботы. Но хотелось верить, что за заботой скрывается что-то ещё, что-то большее.

Я удивлённо вглядывался в обеспокоенное лицо Олеси, пытался уловить смысл происходящего, пока она разглядывала меня. Что-то менялось межу нами. Я видел, как меняется её взгляд. Наблюдал, как заворожённый, но девушка будто очнулась, встряхнула головой, словно пыталась сбросить наваждение.

– Извини, я не хотела тебя будить.

– Ничего, всё в порядке. – поспешил успокоить девушку, тут же автоматически бросил взгляд на наручные часы, после чего растёр лицо, пытаясь прогнать остатки сна. – Всё равно надо вставать, тебе пора обедать и принимать лекарства.

Я хотел встать с кровати, но девушка удержала меня, обхватив своими тонкими пальчиками моё широкое запястье и снова посмотрела прямо в глаза, так проникновенно, с такой теплотой и переживанием.

– Филипп, пожалуйста, поспи отдохни. Я смогу о себе позаботиться сама. Чувствую себя уже гораздо лучше. А ты ведь совсем не высыпаешься в том кресле, да и работаешь постоянно. Я не слепая и не глухая, и знаю, как не замолкает твой телефон, и что полночи сидишь за ноутбуком.

– Подглядывала?

– Немного. – робко улыбнулась. – Я, правда, смогу разогреть покушать и выпить нужные лекарства, не сомневайся.

– Я никогда не сомневался в тебе и знаю, что сама со всем прекрасно справишься, просто мне нравится о тебе заботиться даже в таких мелочах.

– Тогда можно я тебе помогу разогреть обед и накрыть на стол?

– Устала валяться?

– Ага. – улыбаясь, закивала девушка.

– Одевай свои модные тёплые носки и иди на кухню, сейчас открою здесь форточку на проветривание и тоже приду.

Последующие дни проходили в лёгком общении. Мы постепенно узнавали друг друга. Я много рассказывал о своём детстве, о себе, а Олеся с удовольствием рассказывала про себя. Я начал смотреть на эту девушку по-другому. Она всегда была привлекательной и умной, казалась такой сильной, независимой. Но сейчас понимаю, что на самом деле она достаточно хрупкая и нежная, не знающая поддержки и помощи окружающих. Потому что всё, как и я, заблуждаются, что Лесе ни к чему помощь, что она совсем сама справится. Олеся и справится, потому что ей только и остаётся быть наедине со всеми трудностями. Мне нравится её жизнелюбие и при этом она достаточно трезво смотрит на жизнь.

Она занимает руководящую должность, но никогда к ней не стремилась и, наоборот, была ей не рада.

– Мне нравится моя работа. Числа, цифры, арифметику и в целом математику любила с детства. С удовольствием училась в университете и работала, а с повышением ты меньше начинаешь заниматься своей работой и больше работой отдела. Но должность выше даёт и зарплату больше, а когда у тебя ипотека в столице это немаловажный фактор. Да и начальство не понимает, когда сотрудник не стремится к повышению.

– Возможно, ты права, просто часто работает стереотип, что сотрудник, желающий повышения будет лучше работать.

– Я согласна зачастую так и есть, но есть люди, которые просто хорошо работают.

***

Прошло ещё несколько дней, Олеся шла на поправку, от простуды оставалось лишь лёгкое напоминание в виде редкого кашля. Мне уже не было необходимости находиться с ней двадцать четыре часа, как, честно говоря, и предыдущие дни тоже, только уехать от неё было выше моих сил. Да и сама хозяйка не спешила намекать на мой уход, и я этим пользовался.

Мы иногда вместе выползали на недолгие прогулки в ближайший сквер, потому что свежий воздух тоже необходим. Было здорово идти с ней по узеньким тропинкам плечом к плечу, болтать ни о чём. Олеське нравилось смотреть на небо, даже если оно было хмурым, когда она поднимала голову наверх, её лицо преображалось. Леся становилась совсем девчонкой маленькой, которая, глядя на облака курчавые, гадает, какой зверь в них скрывается.

– Я уже не помню, когда последний раз вот так просто гулял.

– Честно я тоже, обычно всегда куда-то бегу. Дом и работа, иногда получается вырваться к Машке с Егором или к Лизе и её семье, но опять же до них еду на машине. Дни мелькают один за другим, всё чаще походят друг на друга, всё чаще появляется ощущение дежавю. Знаешь, зачастую даже не замечаешь, когда осенью день становится короче, а весной, наоборот, длиннее.

– Я тебя понимаю, порой стою в пробке, выглядываю в окно и понимаю, что уже сезон сменился, новое здание отстроили на месте старого, и улица сразу начинает преображаться, хочется бросить машину в этой самой пробке, а самому пройтись и насладиться видами. А потом гудок сзади возвращает на Землю. Снова автомобильный поток, подписи в документах на автомате и все границы дней стираются, становясь одним бесконечным днём.

Вернувшись домой, мы уже в привычном тандеме накрыли на стол и разогрели ужин. Наслаждались ужином за приятной беседой, потом вместе всё убрали, привели кухню в порядок. И отправлялись валяться на кровать за просмотром сериала. Нынче увлеклись и не заметили, как уснули вместе.

Снова.

Олеська грелась в моих объятиях, так крепко прижималась, будто боялась, что могу исчезнуть, поэтому и удерживала всеми силами. А сегодня я проиграл сам себе, не смог от неё отстранится. Лишь голову повернул к ней и вдохнул тонкий аромат волос. И так опьянительно хорошо стало. И в то же время так мало одного вдоха, захотелось ещё и ещё.

Но тут девушка немного заворочалась, я испугался. Всё моё тело напряглось. Думал, всё дурман рассеется, и фантомное счастье разрушится, так и не дав мне насытится им. Только ждал меня приятный сюрприз. Девушка отстранилась лишь слегка, чтобы было приподнять голову и заглянуть мне в лицо, а потом такой тихий, едва слышный, но уверенный шёпот.

– Филипп, поцелуй меня, пожалуйста.

Меня не надо было просить дважды. Я поцеловал её сразу, нежно, но в то же время показывая, как хочу её, как желаю. Она отвечала с неменьшей страстью, ей тоже становилось мало этого поцелуя. И вот уже её руки изучают мой торс, плечи, тонкие пальчики зарываются в моих отросших волосах. Ей мало этого, так же как и мало мне. Я ощущал наш общий голод.

Чувствовал, как Олеся отзывается на мои прикосновения, пока мои руки скользят по её телу, обводя изгиб стройного тела. Не выдерживаю, опрокидываю её на кровать, а сам нависаю над нею, чтобы дальше показать ей всю свою любовь, дать почувствовать всю мою страсть и нежность к ней, глубину всех своих чувств. О таком не стоит говорить. Слова ничто пыль, которая тут же развеется и забудется. Поэтому каждым движением, каждым поцелуем говорю Лесе, что люблю её, что она самая желанная и единственная женщина во всей вселенной.