Шанс на материнство

Пролог

Да ну нафиг! Так не бывает! Я отказываюсь верить в происходящее!

Но, вопреки всему, это происходило прямо сейчас в просторном кабинете главного, где он собрал персонал на экстренную планёрку.

— Прошу любить и жаловать, мой сын, мой наследник и гордость Эмиль. Эмиль Романович Лютовский, — представил шеф моего знойного курортного любовника, которого я оставила на берегах солнечной Испании месяц назад и надеялась никогда больше в жизни не встретить, коллективу. — Мой отпрыск с блеском окончил Сорбонну, трудился в Европе, а теперь решил порадовать своего старика-отца и присоединиться к нашей команде.

Отпрыск сделал шаг вперёд и, обведя взглядом помещение, с достоинством принца склонил голову, приветствуя собравшихся.

Я прикрыла глаза, считая про себя до десяти и обратно.

Роману Владимировичу до старика, как до Китая задним ходом. Ему пятьдесят пять. Его единственный сын, которого родила самая первая жена-испанка, появился на свет, когда нашему боссу стукнуло двадцать пять — это известный факт, которым Роман Владимирович не уставал делиться на корпоративах. Стало быть, Эмилю — тридцать. На два года меньше, чем мне... А он втирал, что тридцать пять... Я ещё удивлялась тому, как он хорошо сохранился... Зараза!

О чём я вообще думаю?! Разве это сейчас самое страшное?!

Меня замутило, к горлу подступил горький комок, а щеку прожег настойчивый взгляд. Распахнула глаза и встретилась с глубоким серым взглядом Эмиля. Его два луча, меня сверлящие, так ехидно блестели, а губы кривила такая торжествующая ухмылка, что мне стало ясно: придётся увольняться.

Ещё бы! Такой косяк! Такой мезальянс!

Я стояла у стеночки в медицинском костюме, с высоким пучком на голове и вообще не была похожа на успешную и богатую леди, которую из себя воображала во время нашего недолгого знакомства.

Ужасно мутило…

Поэтому про увольнение я подумаю позже. Сейчас самым заветным моим желанием было сбежать из кабинета шефа и, закрывшись в кабинке служебного туалета, пообниматься с белым фаянсовым другом — токсикоз, чтоб ему, не давал забыть, что я уже пятую неделю беременна от этого испанского Емели!

Ну как так-то?!

Собравшийся на представление наследника персонал радостно выкрикивал поздравления, я тоже буркнула своё «поздравляю» и юркнула к двери.

Всё, больше не могу. Пронеслась по коридору, зажав рот рукой, и залетела в кабинку. Трясущимися руками задвинула щеколду и рухнула на колени...

...Когда завтрак покинул мой негостеприимный в последнее время желудок, долго умывалась прохладной водой, периодически вздрагивая, встречаясь с отражением.

Выглядела я сейчас, прямо скажем, изможденно. Ещё и тушь потекла — пришлось смыть. Неожиданно дверь распахнулась, и моё уединение нарушил сначала сшибающий с ног запах дорогущих духов — я еле сдержала вновь накатившую тошноту, — а потом и их хозяйка. Жанна — секретарь Романа Владимировича.

— Оу, Катюша! Ты перепила, что ли, вчера? Выглядишь ужасно! — подбодрила она меня.

Пришлось неразборчиво что-то промямлить — пусть сама решит, подтвердила я или опровергла её догадку. Но вообще-то Жанне не особо было важно, что со мной происходит. Её по жизни интересовала только она сама, поэтому она продолжила о другом. О том, что её действительно интересно:

— Ну как тебе Эмиль? Скажи, красавчик? Он скоро сделает мне предложение. Думаю свадьбу устроить в сентябре. Ну или в октябре... В октябре в Испании очень хорошо, а у него там вилла...

Мне ли не знать, Жанночка! Мне ли…

Блин, час от часу не легче! Написать прямо сейчас заявление? А жить на что? К тому же отрабатывать две недели заставят...

Вздохнула тяжко, вышла в коридор и, оставив Жанну общаться с зеркалом, поспешила на рабочее место. Скоро начнётся приём. Алла Николаевна — врач гинеколог, при которой я тружусь медсестрой, а ещё моя лучшая подруга, наверное, меня уже потеряла.

До своего кабинета не дошла совсем чуть-чуть — Эмиль выскочил как черт из табакерки из соседнего и застыл передо мной как вкопанный. Тоже явно не ожидал внезапной встречи. Он — красавец-брюнет атлетического сложения под метр девяносто, одет по-деловому. Я — в розовом медицинском брючном костюме и без каблуков ему по плечо. Мы выглядели нелепо, стоя напротив друг друга и молча пялясь глаза в глаза. Поэтому, когда он заговорил, я была ему благодарна за то, что он решился исправить ситуацию. Я бы не смогла.

— Привет, пропажа. Ты так быстро уехала... Я тебя искал.

— Зачем?

— Как зачем? Жениться хотел и отписать на тебя всю недвижимость.

Просто потрясающе смешная шутка! Но мне было не до смеха.

— А, вон оно что! Эх, проворонила я своё счастье, Емеля. Сейчас, поди, передумал и новую невесту нашёл?

— Зависит от твоего поведения. Поужинаем вместе? – нисколько не обиделся он.

Эм-м... А Жанна? Хотя бог с ней, с Жанной! Что мне-то делать? По-хорошему, надо бы ему сообщить, что он скоро станет папой. Хотя я не рассчитывала этого делать. Во всяком случае, в ближайшее время...

— Давай не сегодня, — попыталась отказаться.

Мне нужно время, чтобы подготовиться и всё хорошенько обдумать.

— Боишься, что мой отец будет против? — зло спросил он, и я захлопала на мачо ресницами, не понимая, при чём тут его отец.

Оу! А через мгновенье до меня дошло… Он думает, что у меня связь с его отцом?! Да у нас в таком случае вообще всё запущено. Просто настоящая катастрофа!

Глава 1

— На тебя в последнее время смотреть больно, Кать.

— А ты самая лучшая подруга в мире, Ал. Знаешь об этом? — совершенно не обидевшись, усмехнулась я.

Просто я смирилась с тем, что последнее время Алла не на шутку взялась за мою личную жизнь и не мытьем так катаньем пытается её наладить. Сейчас вот у неё стадия воззвания к моему состраданию. Она надеется, что я её пожалею и выползу из своей раковины.

— Знаю, поэтому от тебя не отстану, пока ты мне не скажешь, куда поедешь в отпуск, — сообщила подруга, закидывая рабочие тапочки в шкафчик.

Сегодня мы дежурили во вторую смену, немного припозднились с последней пациенткой и теперь старались переодеться поскорее. Я во всяком случае, потому что задерживали администратора и охранника. Ну а Алла, похоже, не особо этим страдала. Она встала, сложив руки на груди, и уставилась на меня выжидающе. Вот дался ей мой отпуск! Разве сейчас время его обсуждать? Но Алла у меня очень упертая дамочка, я её с детства знаю, поэтому лучше ответить максимально честно — иначе не отстанет.

— За город поеду, отдохну на природе.

— К бабуле в Михайловку?! — завопила возмущённо подруга на всю раздевалку. — Нет, это исключено!

Вот почему она даже не допустила мысль, что я отправлюсь в дом отдыха, а?

Тоскливо вздохнула. Правильно. Она так не подумала, потому что слишком хорошо меня и моё нынешнее душевное состояние знала.

— Ал, пойдём уже на выход, пожалуйста. Дмитрич ждёт не дождётся, когда можно будет закрыться и рухнуть на диван у телека. Имей совесть.

— У меня-то она есть, а вот у тебя — нет.

— Неправда, есть! — горячо возразила я.

Мне действительно было стыдно, что близкие обо мне переживают.

— А раз есть, то слушай сюда: мы сейчас выйдем из центра, ты сядешь в мою машину, на которой я отвезу нас к себе домой. Там у нас с тобой будет девичник с распитием спиртных напитков, разговорами по душам, совместной ночёвкой и утренней головной болью!

— Я не пойму, это ты так на мне пробуешь новый метод гипноза или так теперь уговаривают? — усмехнулась я.

— И не спорь! Завтра у нас выходной, Роман уехал по делам, мелкий в лагере, а я уже третий месяц не могу тебя заманить к себе, чтобы нормально посидеть и поболтать  как раньше. — Она сменила тон на умоляющий: — Имей сострадание, Кать, мне этого не хватает!

Его я имела, как и совесть, поэтому мне стало стыдно. Я действительно последнее время совсем замкнулась в своём мирке и перемещалась строго между работой и домом, забредая по пути в магазин за продуктами. Для всех вокруг я ловко придумывала отмазки, почему не могу прийти в гости, встретиться в кафе или пригласить к себе. Алле это надоело, и она принялась меня трясти.

Ничего страшного со мной не произошло. Просто последствия развода. Это пройдёт скоро. Уверена. Надо просто подождать. Но вот Алла больше ждать не хотела, а мне стало совестно опрокидывать её в очередной раз.

— Ладно, уломала, говорливая. Поеду к тебе, но с одним условием: никаких разговоров про часики тик-так, про то, что я до сих пор не озадачилась рождением наследника и вообще о моем женском здоровье.

— Договорились, — просияла Алла, — только твой отпуск, и всё!

Я недовольно поморщилась. Как пить дать будет уговаривать меня отправиться сплавляться на байдарках в чисто мужском коллективе или на какой-нибудь байкерский слёт. Но тоже в палатках и спальных мешках и в окружении мужиков… Не дай бог!

Новенькая дорогущая машинка Аллы, стоящая на парковке, приветливо подмигнула фарами, приглашая прокатиться с комфортом. И меня коснулась лёгкая волна ностальгии. А может, и хорошо, что подруга уговорила на девичник? Раньше мы частенько собирались и прекрасно проводили время.

— Запрыгивай, — скомандовала Алла, — поедем сразу домой. У меня всё есть.

Ещё бы у неё чего-то не было! Примерно с полгода назад моя подруга завела отношения с Романом Владимировичем Лютовским — владельцем сети медицинских центров, аптек и много чего ещё. Мужчина он состоятельный и заботливый. Ну и что, что ему пятьдесят пять, а ей тридцать два? Главное, что их всё устраивает. Вместе они не живут, мозги друг другу не выносят, встречаются на нейтральной территории и хорошо проводят время. Для Аллы — идеальный вариант. Во-первых, она не хочет ещё раз выходить замуж, а во-вторых — у неё двенадцатилетний Лёшка, который на всех оказывающихся рядом с мамой мужчин смотрит волчонком.

Мы обе вышли замуж рано, но семейная жизнь у нас сложилась по-разному. Хотя в обоих случаях она и закончилась одинаково — разводом. Но Алле повезло больше — она успела родить прекрасного сынишку.

— Как там мой крестник?

Погрязнув в своих проблемах, мелкого я последнее время видела редко, только по телефону общались. Нахлынуло чувство вины.

— Отлично. На этот раз в спортивном лагере ему очень нравится. Взрослеет, становится самостоятельным, — Алла ловко обогнала плетущуюся впереди машину и свернула к своему дому.

Она вообще хорошо водит, и стаж большой.

А я вот трусиха. Права получила, а полноценно сесть за руль так и не решилась. Да и нужды не было. Меня возил Сева... Всеволод. Мой бывший.

Сердце екнуло. Предательство мужа причинило мне сильную боль. Уже скоро год, как всё случилось, а я всё никак не отойду. Говорят, после разрыва в себя приходят половину срока, который провели вместе. Мы прожили десять лет... Значит, ещё каких-то четыре года, и я снова стану собой. Ура!

— Кстати, к Лёшке в лагерь ещё заеду в отпуске. Привезу вкуснях, они там, наверное, вечно голодные...

— Нет, не заедешь, — отрезала тиранша. — Потому что у меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться!

Я закатила глаза, мгновенно представив себя с рюкзаком на горной тропе, и вышла из машины — мы приехали.

В уютной Аллкиной квартире я чувствовала себя как дома. У меня тут даже домашнее платье-футболка своя была и зубная щетка. Так что, переодевшись и освежившись, мы уселись на лоджии в кресла-груши, раскиданные вокруг откидного столика — погода позволяла, а противомоскитные сетки делали посиделки на воздухе безопасными. На столике красовалась сырная нарезка, фрукты, оливки и лёгкие коктейли. Мартини с минералкой — чистый мы с подругой не любили, да и вообще были такие себе любительницы алкоголя. Нам этих коктейлей на весь вечер хватит. Суть наших встреч была не напиться, а поболтать по душам. Вот и сейчас Алла начала разговор первой. О задушевном.

Глава 2

— Простите, я не говорю по-испански, — смущённо пролепетала я и полезла в карман сарафана за телефоном, чтобы набрать эту фразу на испанском.

Надо показать ходячему сексу, горячему мачо и просто сногсшибательному местному парню, который меня вдохновлял и окрылял уже третий день подряд, что я его не понимаю.

С самого первого дня, как приехала на виллу Романа Владимировича, я постоянно наблюдала его где-то рядом. Правда, до этого момента он просто сидел на песке, ослепляя меня скульптурными мышцами голого торса и идеальными чертами лица, но не подходил. Парень прожигал меня неотрывным горячим взглядом, пока я гуляла по пляжу или купалась, или просто лежала, читая книгу. И вот, наконец, решился завести разговор, чтобы познакомиться. А я, растяпа, языка не знаю! Обидно до слёз!

— О, ты русская? — внезапно спросил мачо и криво улыбнулся, сверкнув идеальными белыми зубами.

Я так поразилась, что совершенно забыла: кокетничая, надо удерживать на лице загадочную томную улыбку и смотреть на объект из-под полуопущенных ресниц.

Поэтому вытаращилась и разинула рот, как какая-нибудь деревенская девчушка, которая живую звезду ни разу в жизни не видела. Потом спохватилась, захлопнула рот, порадовавшись, что перед поездкой посетила врача-гигиениста, отбелившего мне зубы, и пропела максимально нежным голосом:

— Да, русская. Я Катя

— А я Емельян. Очень рад с тобой познакомиться, Катя. Давай гулять по пляжу вместе, — совершенно бесхитростно предложил он и протянул мне руку для приветствия.

Я её легонько пожала. Ладонь его была мозолистой, тёплой и твёрдой. Меня прострелило жаркой искрой. Как когда-то в юности при первом касании к понравившемуся парню. Давно забытое, но волнительное чувство…

— Давай. А ты местный или отдохнуть приехал?

Я затаила дыхание, пытаясь отгадать ответ. Больше похоже, что он местный — бронзовый загар явно получен давно и прочно. А ещё в речи Емельяна присутствует лёгкий акцент. Но на миллионера — владельца виллы — он не очень похож. Слишком молодой и красивый, а на ладонях мозоли. Возможно, он студент и нанялся к кому-то в работники.

— Как тебе сказать? И местный, и не местный, — загадочно ответил Емельян. — Живу на соседней вилле.

— Да? А я тебя не видела.

— Зато я тебя видел. По вечерам из окна твоей спальни открывается прекрасный вид, — многозначительно добавил он.

Я вспыхнула. Я люблю спать голая. Но там же висит штора! Так. Стоп. А чего я, собственно, паникую? Емельян сказал, что вид прекрасный. Я приехала развеяться. Никогда в жизни его не увижу. В чем проблема-то? Почему бы нам не пофлиртовать?

— Оу, спасибо. Не думала, что у моего вечернего приготовления ко сну есть зритель. Знала бы, устроила костюмированное шоу, — сказала и рассмеялась грудным, совершенно не характерным мне смехом.

Господи, где я этому научилась?

— Нет-нет! Никаких костюмов! — в притворном ужасе завопил красавчик. — Шоу мне нравится таким, какое есть. Не меняй ничего!

Ну уж нет. Я не настолько раскрепощенная. Придётся достать сегодня пижаму.

— А что значит «и местный, и не местный»? — переключила я его на другую тему — всё же долго обсуждать свои прелести была не готова. — Учишься и приезжаешь на каникулы?

Мы брели по пустому пляжу в сторону утеса. Местные в это время к морю не ходили, а отдыхающих в этом районе мало.

— Хм, обижаешь. Мне тридцать пять, и я уже всему научился, — удивил меня Емельян.

Ну вот и как понять, в качестве кого он живёт на соседней вилле? Спросить, чему научился? Скажет — всему. Не в лоб же спрашивать, он там работник или владелец? Ему может показаться, что для меня это имеет значение, хотя дело обстоит совершенно не так. Это просто интерес.

— Хорошо сохранился. Хотя легко могу в это поверить. Морской воздух благотворно влияет на организм человека, — я решила оставить загадки в покое и просто расслабленно болтать ни о чём.

— А ты надолго приехала?

Емельян подхватил меня за талию и, прижав к своему боку, ловко перенёс через лежавший на пути камень, который я хотела обойти.

Почувствовала себя пушинкой лет пятнадцати от роду — лёгкой и беззаботной. Хотя на самом деле этой «пушинке» не мешало бы сбросить с боков пяток лишних килограммов. А уж про заботы и говорить нечего. Это тут я решила ни о чем не думать и наслаждаться отдыхом, а вот приеду домой — они навалятся на меня с новой силой. А возвращаться мне совсем скоро…

— Четыре дня осталось, — постаралась ответить без заметного в голосе разочарования.

— Всего? Ты прилетела на неделю? Я просто увидел тебя впервые три дня назад. Ты не могла приехать раньше. Я не мог это пропустить.

А вот Емельян разочарования не скрывал, и это льстило. И его слова о том, что он не смог бы меня пропустить — тоже.

Аллочка была права. Эта поездка уже определённо шла мне на пользу. Страшно признаться, но я поймала себя на том, что немного возбудилась. В том самом смысле. И совершенно точно с удовольствием бы с этим мачо переспала, предложи он мне это. Такого со мной не было долгие годы. Я и Севу-то не хотела, с тех пор как начала подозревать в походах налево, а уж после того, как он предпочёл мне лысоватого и пузатого продюсера канала, на котором работал ведущим, я вообще подумала, что либидо моё умерло. Оказывается, нет. И это невероятно радовало. Самой к новому знакомому пристать? Зря мне, что ли, Алла три упаковки презервативов в сумку в аэропорту сунула?

Я скосила глаза на идущего рядом самца. Хорош — сил нет! Но нет. Не смогу. Не умею.

— К сожалению, дольше остаться возможности нет — не отпустили, — вздохнув, сказала я в своё оправдание.

— Муж? Любимый мужчина? — хмуро спросил Емельян, и ревнивые нотки прозвучали музыкой для моих ушей.

Я понимала, что сейчас между нами идёт обычная игра. Наверное, именно таким образом протекают все курортные романы. Не знаю, мне не доводилось с ними сталкиваться раньше, но в данный момент очень хотелось эту игру продолжать.

Глава 3

М-м-м, как приятно! Нега и нирвана!

Шикарный сон про массаж пальцев, ступней и икр перешёл на бедра — я повернулась так, чтобы массажисту было удобнее. Мне снилось, что я лежу в СПА-кабинете нашего центра, но разминает мои мышцы не Наташа — массажистка, рукам которой я обычно доверяю своё тело, а Емельян... Сильные, но осторожные пальцы были явно мужскими. Они иногда забредали туда, куда Наташе и в голову бы не пришло… Я не сдержала стон удовольствия, когда волшебные круговые движения дошли до ягодиц. Пожалуйста, ещё немного…Оно близко! И-и-и…

…от нахлынувших ощущений я проснулась...

Попыталась скинуть наважденье, поморгав, но у меня ничего не вышло… Потому что волшебный массаж не закончился! Предвкушение вмиг сменилось страхом! Кто-то проник на виллу! Маньяк?

Я дернулась и резко откатилась на противоположный край широкой кровати...

— Т-ш-ш-ш. Ты что, испугалась?

Мачо сидел на краю моей постели совершенно невозмутимый. В белой майке и джинсовых бриджах — реальный, как моё грехопадение.

Испугалась? Не то слово! У меня сердце билось где-то в горле, и отчаянно хотелось запустить Емельяну в голову подушкой! Но я вовремя вспомнила вчерашний водопад и благоразумно решила не лишать себя удовольствия общения с этим любителем внезапных появлений в чужих спальнях.

— Нет, не испугалась, — беззаботно махнула рукой. — Это я так каждое утро разминаюсь, перед тем как встать с кровати и поприветствовать неожиданных гостей.

Лёгкой язвительности в голос я все же добавила. Иначе бы места себе потом не нашла.

— Эффектно! — с серьёзным видом покивал Емельян. — Но зря ты надела пижаму. Она сковала твои движение и украла у стремительности пару долей секунды. Предлагаю прямо сейчас повторить манёвр без всяких помех. Иначе не быть тебе чемпионкой по паническому бегству, Катя...

— Оу, тренер! Это ужасный косяк с моей стороны! Можно я сбегаю на пять минуток в туалет порыдать, а потом вернусь, и вы меня накажете?

— Так уж и быть, иди. Я подожду, — милостиво согласился Емельян и откинулся на мою подушку, а я ловко соскочила на пол и помчалась приводить себя в порядок.

Меня в этот момент невероятно радовало то, что я не взяла с собой на отдых любимую трикотажную пижаму с мопсами, подумав, что на юге в ней спать будет жарко, а прикупила в поездку алый шёлковый комплект из топика и коротких свободных шорт.

Из ванной я выплыла вообще другой женщиной. Приняв душ, почистив зубы и причесавшись, я почувствовала себя готовой на постельные подвиги. Переступала порог, сшибая с ног грацией пантеры, но Емельяна в комнате уже не было...

А что это тогда вообще было-то? Уже начала понемногу верить, что мачо мне просто приснился, когда через открытое окно донеслись мужские голоса и смех. Подбежала посмотреть и застала интересную картину: Емельян стоял во дворе у машины Бориса и о чём-то с ним по-дружески разговаривал.

Точно! Работник Романа Владимировича должен был сегодня привести продукты! Видимо, Емельян услышал звук заезжающего на виллу автомобиля и спустился. Но зачем? Получается, они знакомы... Может, даже коллеги. Так вот почему Емельян так легко пробрался в дом и даже не подумал, что делает что-то противозаконное! А что теперь обо мне подумают Борис и Нина? А что расскажут хозяину? Всё это проносилось в голове, пока я наблюдала за тем, как Емельян прощается, забирает у Бориса сумки и идёт в дом.

Ух! У него такая походка! И осанка. И мышцы надулись под тяжестью сумок. М-м-м. Да какая разница кто и что подумает? Да и скажет?

Стыдливость как рукой сняло. Побежала вниз помогать своему мачо разбирать сумки и готовить завтрак.

Остановившись в дверном проёме, я с удовольствием полюбовалась на широкую мужскую спину. Мачо меня опередил.

— Прости, если напугал.

Емельян оставил сумки на столе, обернулся и шагнул ко мне, чтобы поздороваться как следует. Глубоким поцелуем.

— Это был приятный испуг, и я уже давно о нем забыла, — голос после жаркого приветствия слушался плохо, и я погладила мачо по щетине, чтобы убедить в своей искренности, — позавтракаешь со мной?

— Нет. Потому что дома мы завтракать не будем. Мы едем в прибрежное кафе, а потом кататься на яхте.

— У тебя есть яхта? — удивилась я.

— У друга. Собирайся и возьми что-то на голову. В море солнце ещё опаснее, чем на берегу.

Не скрою, на языке вертелись всякие вопросы, но что за собой повлечёт моё любопытство? Наверняка последуют встречные вопросы. Ведь за откровенность принято платить откровенностью. А хочу ли я с Емельяном откровенничать? Точно нет.

Обменяться номерами телефона, показать паспорт, выложить историю своей жизни — это совсем другой уровень. Он предполагает завязку серьёзных отношений, которые между нами невозможны. Так зачем портить сказку лишней болтовней? К тому же вот этот его властный тон, диктаторские замашки и друг с яхтой намекают на то, что Емельян не просто наёмный работник. И это только откидывает нас друг от друга ещё дальше, делая даже мечты об испанском красавчике глупыми. Этот знойный молодой мужчина — моё лекарство. И всё. Оно уже начало оказывать свое благотворное влияние на израненное сердце. Значит, нужно его принимать, пока есть возможность, но главное — не получить передозировку и побочку в виде влюблённости. Поэтому сколько бы нам ни осталось времени вместе, стоит себе об этом неустанно повторять и не лезть в дебри его души с лишними вопросами.

Хотя кто мне запретит вспоминать зимними вечерами этот отдых и фантазировать?

— Пусти, пойду одеваться. Очень хочется кофе, — я заёрзала в обвивших мою талию руках.

Емельян выпустил меня из объятий и, развернув к выходу из кухни, придал ускорения нежным шлепком по мягкому месту, а я, как послушная девочка, полетела собираться.

В этот раз я подошла к свиданию ответственно: первым делом сложила в сумку презервативы. Сначала все три пачки, но потом подумала и две выложила. Все же надо быть реалисткой. Защитный крем, расчёска, гель для душа, полотенце и кремы перекочевали в пляжный баул. А шляпу с широкими полями и солнечные очки я надела сразу.

Глава 4

Эмиль

Трындец какой-то! Такого я от Катюши вообще не ожидал.

Перечитал записку ещё раз, наплевав на злорадный и очень внимательный взгляд Бори.

«Емельян, прости, что не сообщила тебе о своём отъезде лично. Долго думала, как объяснить, почему я этого не сделала. Порвала штук десять вырванных из чужой тетради листов, а потом решила написать правду. Дело в том, что я терпеть не могу прощания навсегда с людьми, которые затронули мою душу. А ты затронул. Я рада, что наш вчерашний вечер прошёл именно так, как прошёл. Эгоистично, но я хочу, чтобы ты запомнил меня страстной и сексуальной хохотушкой, а не ревущей у тебя на груди истеричкой. Прощай, и за всё спасибо. Катя».

Смысл текста не изменился и после второго прочтения.

Записку, твою мать! Она оставила мне записку! Первый класс вторая четверть! Эх, Катя, Катя... С чего ты вообще взяла, что мы с тобой никогда больше не встретимся, глупышка? Ещё как встретимся, и ты мне ответишь за этот детский финт.

На минутку представил, как именно она мне ответит и как будет долго-долго просить прощения, стоя на коленях. Эх! Надо только как-то месяц продержаться, и всё будет.

— Борь, поехали со мной в горы, что ли? Рыбы наловим, — с тоской глянув на свой груженый внедорожник, предложил я домработнику отца.

Не пропадать же добру...

— Поедем, коль не шутишь... Емельянушка, — ехидно ответил он, — Нину только предупрежу.

Ой, ну а почему бы и нет? Ну захотел я назваться для Кати Емельяном — это имя звучит куда загадочнее, чем Эмиль.

Мне вообще много чего необычного хотелось сделать для темноволосой зеленоглазой нимфы. Зацепила она меня чем-то. Причём очень сильно. Я даже позвонил отцу и сказал, что приеду к нему в Россию, чтобы помочь с внедрением и развитием новых услуг в наших медцентрах. И хотя сейчас я уже не был так уверен в том, что Катя его любовница, как в первый день, когда увидел, но расспрашивать о ней предка не стал.

У отца на вилле периодически отдыхали его пассии. Одна даже как-то всё лето жила. И хоть это страшно меня бесило, я о них его никогда не спрашивал. Считал ниже своего достоинства показывать свои настоящие чувства.

Родители развелись, когда мне было пять, и вроде бы даже полюбовно — вон и виллы рядом купили, чтобы отец мог со мной общаться, живя отдельно. Но я никогда не понимал, зачем он таскает и присылает своих баб к нам с матерью под бок? Не понимает, что ли, что бывшей жене и сыну видеть их неприятно?

В детстве я его девицами просто тихо пакостил, ну а когда вырос, начал мстить по-взрослому. То есть принялся соблазнять. До постели, конечно, не доводил — брезговал. Но моральное удовлетворение от того, что все бабы отца шлюшки, получал. Нет никого достойнее моей матери. Пока я не вырос и не уехал во Францию, она занималась только мной. И если у неё и были какие-то связи во времена моего детства, я о них не знал. А отец… он просто идиот, раз её не оценил.

— Ну что, отпустила?

Боря отходил поговорить с женой к бассейну.

— Да. Заезжай за мной минут через сорок. Бабка как раз еды соберёт, а я снасти приготовлю.

— Еды не надо. Полный багажник, — усмехнулся я, вспоминая, как затаривался в романтическую поездку самым лучшим.

Старался для Катюши, а жрать будет Боря.

И клубнику, и шампанское, и мороженное, которое лежит в автомобильном холодильнике... Да много чего сегодня ему перепадёт. Повезло Боре. Хотя мне для него не жалко. Хороший мужик, никогда меня отцу не закладывал, хоть и знал, кто именно устраивает мелкие пакости его тёлкам — то муравьёв в кровать запустит, то резинку у купальника подрежет...

Кстати, а ведь до Кати отец давненько никого из девиц на виллу не засылал. Я бы знал о них, даже отсутствуя в стране. Мать бы обязательно мне о новой отдыхающей на вилле сообщила. Стареет? Остепенился? Хорошо бы! Я был бы рад.

Поэтому, когда я увидел впервые Катю, подумал, что папаша опять принялся за своё, и привычно разозлился. Решил, что к нам пожаловала одна из длинной череды отцовских подружек. А потом, понаблюдав за ней несколько часов, засомневался.

Она вообще на пассий отца похожа не была. Вся натуральная — уж в чем-чем, а в этом я разбирался. По специальности-то я пластический хирург... Не работаю, правда. Ушёл в бизнес, но глаз намётан. К тому же, помимо естественной красоты и грации, в Кате была какая-то щемящая печаль — совершенно не характерная черта спутниц богатого папика. То, с какой тоской она смотрела на море, как иногда задумчиво, а иногда экспрессивно кидала в него камни, как сама не замечая, шевелила губами, явно споря с собой или с кем-то живущим в её голове, делало её особенной. Её поведение наталкивало на мысль, что девушку кто-то обидел, и мне нестерпимо захотелось её утешить.

Я и утешил. Так утешил, что Боре теперь меня придётся утешать. Кстати, надо за вискарем заехать по дороге в горы. Шампанским не обойдёмся.

Мой вынужденный компаньон уехал домой собираться на рыбалку, а я вошёл в отцовский дом. Глянуть, может, сеньорита бегунья что-то забыла? Найду — будет мне памятью и талисманом. К сожалению, раньше чем через месяц у меня уехать в Россию не получится, а Катина вещица станет меня радовать.

Прошёл по первому этажу, поднялся в спальню, перетряхнул постель — ничего. Вошёл в ванную — тоже пустые полки. Уже было расстроился, но напоследок заглянул под кровать. Аллилуйя! Тонкая золотая цепочка с тремя подвесками-звёздочками, что я снял с её щиколотки, когда делал массаж, валялась у ножки и ждала меня, призывно поблёскивая. Прекрасный знак! Скорее бы прошёл этот месяц!

Застегнул трофей на запястье и довольный пошёл в машину — пора ехать за Борей.

***

Поездка в горы прошла хоть и не по плану, но очень даже хорошо. Правда, Боря мне ничего про Катю ценного не рассказал. Но порыбачили и посидели у костра отлично. А потом вернулись, и я погрузился в дела, связанные с переездом в Россию. На какой точно срок — я пока не имел понятия, но на полгода минимум. Так матери и сказал.

Глава 5

— Кать, ну где тебя носит-то? — накинулась на меня Алла, как только я зашла в кабинет после нашей с мачо эпичной встречи в коридоре. — Первой Королькова записана, а ты знаешь её тараканов! Заставлять ждать нельзя. И что теперь прикажешь, до обеда терпеть и не обсуждать красавчика Эмиля?

О, да! Могу себе представить, как сейчас весь наш центр гудит, перемывая косточки Лютовскому-младшему. И даже могу представить, в каком шоке будет Алла, когда узнает мои новости. Про свою беременность я ей пока не говорила. Сама о ней узнала три дня назад, ещё переваривала и боялась поверить в свалившееся на меня счастье. Ну и сглазить немного боялась. Но теперь уж не отверчусь. Рассказать придётся. Мне же надо с кем-то советоваться.

— Алла, терпеть придётся, — предельно серьёзно сообщила я подруге. — Потому что я тебе такое должна рассказать, что если услышишь сейчас, приём вести не сможешь!

— Про то, что Жаннка на него имеет виды? — спросила подруга с превосходством, типа нет у меня ничего такого, о чём она не в курсе.

— Оу, а ты откуда знаешь?

— Роман как-то давно говорил о том, что они с её отцом обсуждали, как бы хорошо было детей поженить. Подозреваю, она и работать к нам пришла по этой причине.

Это очень даже может быть. Жанночка — дочь старинного друга Романа Владимировича, и работает она у нас точно не из-за зарплаты. Раньше мы думали, что это она так за что-то наказана, а выходит — нет. Работала с дальними планами.

Ну а то, что Алла даже не вспомнила о моем знойном мачо и романе месячной давности, поэтому никак не связала Эмиля с Емельяном, тоже не удивительно. Я ей о нем коротко рассказала и попросила никогда больше эту историю не вспоминать — она пообещала и слово своё держала. А может, просто о нем забыла, потому что за месяц произошли другие важные события, которые мы обсуждали. Например, моё поступление на курсы повышения квалификации и их оплата — подруга выбила её из Романа Владимировича с условием отработки в центре. Занятия начнутся с сентября, через два месяца, но теперь вот и не знаю что делать...

— Ну, Жанночка мне сейчас в туалете примерно то же самое сказала, но я тебе хотела рассказать другое...

— Тогда до обеда не доживу! — заявила подруга.

В этот момент раздался стук в дверь, и следом в кабинет вошла наша постоянная, но очень капризная пациентка. Поэтому доживать ей пришлось.

Хорошо, что к обеду токсикоз у меня проходил, а ещё хорошо, что, кроме Корольковой, у которой еженедельно приключались не понос, так золотуха и все по-женски, остальные наши пациентки были несложные: пара плановых осмотров, трое на консультацию, одна выписать контрацептивы... Думать о работе я сегодня решительно не могла.

— Идём скорее, умираю от голода и любопытства, — озвучила вслух и мои желания подруга, и мы покинули кабинет.

К счастью, в этот раз Эмиль нам по дороге не встретился, и до кафе, что напротив нашего центра, я добралась без стресса.

— Ну, выкладывай, — приказала Алла, дождавшись, когда официантка расставит наш бизнес-ланч на столе и покинет кабинку.

Чем мне нравилось это заведение — пообедать тут можно недорого и в приватной обстановке.

— Алла, ты сейчас умрёшь! — сказала я, зачерпнула солянку и отправила ложку в рот, выдерживая интригу.

Грустная ирония и преувеличено пренебрежительное отношение к проблеме — это единственное, что мне сейчас осталось. Иначе можно выть и вешаться.

— Убью! — пригрозила она, но солянки тоже хлебнула.

Ну что ж, пора.

— Эмиль — это Емельян, — сообщила я новость номер один, а заметив недоуменный взгляд, пояснила: — мачо из Испании. Ты знала, что вилла Романа Владимировича находится рядом с виллой сына и бывшей жены?

— Не-ет, — ошарашено выдохнула она и бросила ложку, — но, погоди, это сейчас дело пятое. Ты хочешь сказать, что занималась с Эмилем Лютовским много-много раз всяким разным сексом?

— Да, — я даже кивнула для убедительности.

— Я сейчас чувствую зависть, Мягкова!

Я рассмеялась. Правда, не сказать, что очень весело.

— Но это ещё не всё. Теперь, Алла, я от него беременна. Теперь всё, — новости выложила, можно выдохнуть и поесть.

А главное — спрятать глаза.

Я принялась за второе.

— Че-его?! — предсказуемо завопила подруга. — Нет, ты мне повтори, а потом жуй! Я, боюсь, не расслышала. Ты залетела от младшего Лютовского?!

— Да.

Глаз я на неё так и не поднимала. Занималась исключительно едой.

— Как, Катя? Ты не предохранялась, что ли? — Да уж, шокировала я подругу знатно. Она напрочь забыла о еде. — Нет, я рада, что ты беременна! Тут даже не сомневайся! Это прямо «вау», и мы это отметим. Ты мне просто сейчас объясни, как ты умудрилась забеременеть? У вас был незащищенный секс?

— Да. Один раз, — созналась я. — Самый первый. И я подумала, что с моими проблемами, да ещё и на восьмой день цикла ничего не будет, а оно вон как. Чудо...

— Да никакое не чудо! Смена климата и эмоционального состояния! Типа ты не знаешь, сколько таких случаев бывает! Сейчас вернёмся на работу, и я возьму у тебя все анализы! — накинулась на меня Алла и принялась отчитывать похлеще мамы. — Нет, это же надо?! Работает с гинекологом, с подругой лучшей, но целый месяц ходит и молчит, что могла там нахватать в Испании черт-те чего! — совсем разошлась она, а потом спохватилась и нагнулась под стол. — Прости, малыш, это твоя будущая крестная не про тебя сказала. — Алла вылезла из-под стола и, резко сменив гнев на милость, задумчиво на меня уставилась. — Слушай, а ведь ты выиграла джек-пот, подруга.

— Ну нет! — я мигом поняла, в какую сторону устремились Алкины мысли, и, наконец, подняла голову от тарелки, чтобы продемонстрировать ей своё несогласие. — Я не буду требовать с Эмиля денег. Я вообще думаю, как бы оставить его в счастливом неведении... С Жанночкой.

— Эу, да у тебя проблемы, дорогая! Срочно анализы на гормоны! Токсикоз есть? — принялась ёрничать подруга.

Глава 6

— Ты что здесь делаешь? — от неожиданности я выпалила это чересчур громко, и сидящие у подъезда соседки навострили уши.

Это я зря, конечно. Привлекла к себе внимание. Но меня понять можно. Я никак не ожидала встретить Эмиля у своего дома.

— Ты так успешно весь день от меня скрывалась, что я решил прибегнуть к решительным мерам и застать беглянку в норке. Пригласишь к себе?

Мы стояли у его машины, той самой, на которой мачо возил обедать Жанну.

— Нет! — я так возмутилась, что опять не отрегулировала громкость.

Помнится, он не сильно-то меня в свой дом приглашал, а от меня требует!

— Ну тогда давай поговорим на улице. Мне не терпится узнать, что происходит и почему ты от меня шарахаешься?

Так-то вопрос его логичный. И я действительно веду себя странно, не как взрослая самодостаточная женщина. Я на самом деле сегодня сделала всё, чтобы нам больше не встретиться ни при каких обстоятельствах. А Емеля даже к нам в кабинет заходил, меня спрашивал. Хорошо, что я в это время была в смотровой, и Алла сказала ему, что я вышла. Нормальная девушка без проблем так бы никогда не поступила. Подумаешь, встретила случайно бывшего любовника!

С тоской посмотрела на подъездную дверь. Всего каких-то пять метров не дошла. Побежать и спрятаться за ней? Очень заманчиво, но настолько странно, что, боюсь, Эмиль вызовет психушку, а бабульки ещё и помогут санитарам запихнуть меня в машину.

— Ладно, давай поговорим. Что ты хочешь от меня услышать… Эмиль.

— Пойдём в сквер, вон скамейка свободная, — он сделал вид, что не заметил моего акцента на имени и не пояснил, почему в Испании представился Емельяном.

Вместо этого мачо ухватил меня за руку и повёл в сторону от дома.
Сердце дрогнуло, как всегда это делало, реагируя на его касания. Вот и что мне ему сейчас говорить? Про что он будет спрашивать, я примерно могла догадаться.

— Если ты переживаешь за то, что я всем расскажу о нашей интрижке, — слово Эмилю не понравилось, и он скривился, — о том, что между нами было в Испании, то могу успокоить… — исправив формулировку, начала я разговор сразу, как только мы опустились на лавку.

— А почему я должен об этом переживать? — А нет, не угадала. Что тогда ему от меня надо? — Или ты сама боишься огласки, и поэтому подозреваешь в подобном меня?

Опять на мою связь со своим отцом намекает?

— Безусловно, я бы не хотела, чтобы весь наш центр трепал моё имя, а тебе разве это надо? — максимально честно, но осторожно ответила я.

— А мне похрен!

Судя по всему, Эмиль всё равно на меня злился. Правда, непонятно за что.

— Объясни толком, что ты от меня хочешь? — поинтересовалась я, устав гадать.

Хотелось домой и жрать! Не есть, а именно жрать. К вечеру у меня проснулся страшный голод.

— Теперь даже и не знаю что… — пожал он плечами. — Спрошу прямо: у тебя кто-то есть?

Кто-то точно есть. Если не вдаваться в подробности, а просто кивнуть, будет даже не ложь. Так и сделала.

— Понял. Не буду навязываться, — сказал Эмиль, поднялся и пошагал к машине.

А я осталась сидеть в шоке и провожать его взглядом. Он что, хотел продолжить нашу связь? Да нет. Быть того не может!

На глаза навернулись слезы...

Беременность всех делает плаксивыми. Иногда женщина даже не может понять, по какому именно поводу льются слезы из её глаз. Вот и я не могла… или не хотела.

А дома, оставшись в полном одиночестве и почувствовав безнаказанность, гормоны запели сентиментальную песню «А вдруг бы между нами все могло получиться?», и стало совсем тоскливо. Решила тоску заесть всем, что имеется в кухне. И где-то между соленым огурцом и оставшейся с нового года плиткой шоколада, который я в обычное время не ем и скармливаю гостям, меня осенило: ведь я теперь знаю имя, фамилию, отчество и даже возраст Эмиля! Можно поискать его в соцсетях и посмотреть фотографии, чтобы лишний раз убедиться, что мы из разных миров. Это точно поможет мне выкинуть глупые мечты из головы. Не хватало ещё, занявшись самообманом, получить тычок носом в свой статус и опять впасть в депрессию.

Поисками я и занималась весь оставшийся вечер. Нашла страничку мачо ВК, Инстаграм и Фейсбуке, а потом все их досконально изучила.

Как и ожидалось, Эмиль вёл бурный и богатый образ жизни. Его странички пестрели фото с экзотическими видами. Съёмки с вертолёта, горы и яхты. Вечеринки под пальмами, концерты мировых знаменитостей, мотопробеги, длинноногие красотки рядом. От них же многочисленные комментарии под постами на разных языках и смайлы-сердечки...

В общем, все как и ожидалось. Выбивалось из колеи только одно фото в инсте: женские ноги в скомканных простынях и подпись «девушка моей мечты». И всё бы ничего, но это были мои ноги! Я их узнала по браслету, который где-то потеряла.

Обнаружила пропажу только дома, но совсем не расстроилась. Сочла добрым знаком — значит, вернусь на виллу ещё раз. А вот сейчас мне стало так нестерпимо его жалко, как будто без этого браслета на ноге я перестала быть девушкой мечты Емельяна.

Опять поплакала. Но недолго! Мне вообще-то завтра рано вставать на анализы. Алла меня сегодня посмотрела, успокоила, что все на первый взгляд хорошо, и договорилась с бывшей одногрупницей, которая работает в поликлинике, об УЗИ и анализах. Завтра наша смена с часу дня, и подруга утром за мной приедет.

Поэтому я включила любимый ситком, чтобы перед сном забыться и посмеяться.

И — о, чудо! — проснулась вполне даже бодрая.

Я начала принимать витамины, а ещё Алла напомнила о мятных таблетках от тошноты. В общем, что-то из предпринятых мер мне помогло, и в машину я спускалась будто бы и не беременная.

— Он вчера ждал меня у подъезда! — выпалила я, плюхаясь на переднее сиденье.

— Да ты что?! Чего хотел? А я вчера Рому про него немного расспросила, — обменялись мы с подругой информацией вместо приветствий.

— Я не очень поняла, Ал, — повинилась я, — разговор у нас не задался. А ты что узнала?

Глава 7

Эмиль занял кабинет отца, который соседствовал с кабинетом управляющего и имел общую приёмную, где хозяйничала Жанна. Роман Владимирович в центре бывал набегами, а основное время проводил в головном офисе, так что ничего не потерял. А вот Жанночка точно выиграла.

Я прошла мимо её стола, совершенно не обращая внимания на поджатые губы секретаря — неужели ревнует? — и, постучавшись, вошла в кабинет шефа.

Эмиль сидел за столом без пиджака. Галстук висел на спинке дивана, а верхние пуговицы белой в серую полоску рубашки он расстегнул и выглядел от этого не строгим боссом, а наглым мажором, занявшим без спроса кресло отца.

— Вызывал? — спросила я от порога, не спеша подходить к столу.

— Да, проходи, присаживайся, — а вот его деловой тон шёл в разрез с внешним видом.

Это заставило меня ещё больше разволноваться. Меня, конечно, ещё ни разу не увольняли, но почему-то подумалось, что это делают именно таким тоном.

Прошла, присела в посетительское кресло, сложив руки на коленях, и нервно скомкала подол платья.

Удивительно, ещё вчера я всерьёз думала об увольнении, а сейчас его боялась. Это, наверное, здравый смысл вопил, что работу мне терять никак нельзя, даже если очень хочется от мачо спрятаться.

— Слушаю, тебя, — пауза, во время которой Эмиль меня разглядывал, затянулась, и я решила не оттягивать неизбежное.

— Ну, во-первых, я хочу попросить прощения за своё вчерашнее поведение. — Неожиданно! Хотя, может, он так пилюлю подслащивает? — Я, видимо, немного переоценил значимость того, что между нами было, — мачо сделал паузу. Надеюсь, он не ждёт, что я примусь сейчас с пылом его разубеждать в сделанных выводах и заверять в том, что наша связь для меня бесценна? Я упорно молчала и смотрела на Эмиля выжидающе. — Ну так вот, несмотря на это ты остаёшься для меня человеком, которого я выделяю из остального коллектива, так как знаю лучше. Поэтому переходим к во-вторых: в скором времени в центре намечаются большие изменения, и я бы хотел предложить тебе повышение.

Че-его?! Я растерялась, меня бросило в пот, а руки затряслись. Такого поворота я вообще не ожидала.

— Какое? — выдавила из себя только благодаря тому, что на заманчивые предложения принято как-то реагировать.

Желательно, конечно, восторженно, но это уже выше моих сил, поэтому получилось тихо и подозрительно.

— Вскоре это здание будет полностью переделано под клинику пластической хирургии, а остальные кабинеты переедут в другие наши центры…

Я соображала предельно быстро. Сейчас я работала в шаговой доступности от дома и рассматривала вариант не уходить в декрет, а позвать к себе жить бабулю. Она сможет привозить мне ребёнка на кормление и не придётся даже от грудного вскармливания отказываться. Но все другие центры разбросаны по столице, и добираться туда и обратно придётся ежедневно по часу. Нет, это совершенно невозможно!

— …Но я хочу, чтобы ты осталась тут и взяла на себя работу главной сестры новой клиники.

Это бомба! Натуральная!

— Но Роман Владимирович уже оплатил мне курсы повышения... — я совершенно не знала, что мне сейчас делать.

— Я об этом знаю, Катя, и это не проблема. Тебе не помешают и физиотерапевтические, и косметологические курсы, ведь у нас тут же будет проводиться и реабилитация.

За что? Почему всё это происходит именно сейчас? Почему предложение, которое способно решить все мои проблемы, поступило тогда, когда я не могу его принять? Боже, как же быть-то?!

— Но главная медсестра... Это же огромная ответственность. Ты так уверен во мне?

Подсознательно я искала лазейку. Пусть бы он сам отказался от своих планов, а я бы не стояла сейчас перед дилеммой.

— Я навёл справки и да, полностью уверен, что ты справишься. К тому же одна только ставка главной будет выше твоей нынешней в три раза, а уж если ты возьмёшь подработку...

Змей-искуситель развёл руками, как бы показывая размер моей зарплаты.

Сердце колотилось как ненормальное, меня начало мутить. Захотелось срочно закинуть в рот мятную таблетку. Так, надо быстро отсюда уходить под благовидным предлогом, пока не исполнила арию Ригалетто прямо на пол кабинета.

— Эмиль, знаешь, я сейчас так шокирована твоим предложением. Приятно шокирована, — сочла нужным добавить, — что просто ничего не соображаю. К тому же скоро у нас с Аллой Николаевной начнётся приём. Ты дашь мне возможность прийти в себя и, хорошенько всё взвесив, принять решение?

— Конечно! Предстоящие реформы дело далеко не одного дня. Время у тебя есть. Неделя. Сможешь дать мне окончательный ответ в следующий четверг?

— Да. Спасибо. Я могу идти?

— Можешь. И прошу, Кать, подумай хорошенько, отставь в сторону наше личное. Я не собираюсь домогаться и к чему-то тебя принуждать.

Я кивнула и, поднявшись со стула, поспешила покинуть кабинет.

Голова шла кругом от услышанной информации, и страшный раздрай поселился в душе. Одна её часть вопила: предложение невероятно заманчивое, но невозможное, ты не справишься беременная, не потянешь ребёнка и такой внезапный карьерный рост. А другая, что беременность — не болезнь, если она протекает благополучно, вполне можно успешно работать до последнего. Так-то я не вагоны гружу. И потом достаточно будет взять отпуск на пару недель, вызвать бабулю и продолжить работать. Это даст мне возможность избавиться от долгов и растить ребёнка в достатке.

Но была и третья часть души, которая шептала: это Лютовский пока не знает о твоей беременности, а когда узнает... Вообще неизвестно, что будет.

Успела переодеться и зайти в кабинет без опоздания. Алла поджидала меня, мечась от окна к двери и заламывая руки.

— Ну что? — кинулась она ко мне.

— Никогда не догадаешься, — угрюмо буркнула я.

— Предложил стать его любовницей?

— Боже, Алла! Откуда такие мысли? Конечно, нет. Он предложил кое-что ещё более нереальное.

— Не томи!

Глава 8

Эмиль

— Что-то Мягкова не выглядела счастливой, когда от тебя выходила, — Жанна явилась ко мне с непрошенной чашкой кофе в руках, используя её как предлог просочиться в кабинет. И, поставив посудину передо мной, уселась на краешек стола. — Совсем уже народ обнаглел! Сколько ни дай, все мало.

Её навязчивость начала понемногу раздражать. Я знал Жанну с детства, её родители — друзья отца, они и на вилле у него частенько бывали. Но всё же мы с Жанной не настолько близки, чтобы вести себя панибратски. Да я вообще видел её последний раз лет шесть назад, когда она ещё в школе училась.

— Жанна, будь добра, слезь со стола, — сказал я строго и отодвинул от себя чашку, потому что отчётливо понял: это надо пресекать, иначе потом хуже будет, — отец мне сказал что ты работаешь секретарём, это так или я чего-то недопонял?

Жанна скуксилась и, покинув насиженное место, одернула юбку.

— Ну да, секретарём.

В её тоне так ни грамма субординации и не прозвучало. Придётся учить.

— Я, конечно, не работал пока в России, но не думаю, что основы трудовой дисциплины здесь сильно отличаются от европейских. К тому же не поверю, что мой отец разрешал тебе сидеть у него на столе. Я прав?

— Но, Эмиль, я просто подумала, что... — она замялась.

Эх, не надо было вчера слушаться отца и везти её обедать. Видимо Жанна сделала неверные выводы. А я же просто хотел в приватной обстановке разузнать, чем дышит наш головной медицинский центр, а в частности — Катя Мягкова. Толком ничего не узнал, а проблем нажил.

— …В общем, прости, я поняла. Больше не буду.

К счастью, она выбрала правильную линию поведения.

— Надеюсь на твоё понимание, Жанна. На работе — только работа и обращение ко мне по имени-отчеству. Эмиль останется только на семейных сборищах. Договорились?

Парова покраснела, глаза её блеснули злостью, но, закусив губу, она кивнула и удалилась.

Так-то лучше. Ничего-ничего, пусть испытывает неприязнь, но не лелеет романтические фантазии.

Я, само собой, не монах, но и не кобелина дикий, который кидается без разбора на все, что шевелится. Мне всегда в отношениях хватало одной женщины. А сейчас у меня все мысли заняты Катей и её секретами, которых, судя по всему, немало.

Честно говоря, я вообще не ожидал, что Катюша окажет мне такой «тёплый» приём, как оказала вчера. Думал, удивится, максимум — смутится, потом обрадуется, а она по-настоящему перепугалась. Когда Катя сказала, что у неё кто-то есть, я психанул. Всё же мысль о том, что она любовница отца, меня в глубине души не отпускала. Но когда приехал домой и начал анализировать все события и разговоры, а в особенности беседу с Жанной, понял, что Катя точно не связана  с отцом романтическими отношениями. И тогда крепко задумался над причинами ее поведения.

Парова вообще почти на каждого сотрудника дала язвительную характеристику, а про Катю сказала, что она последний год ходит как пришибленная пыльным мешком и ни с кем, кроме врача, с которой работает, не общается. Нет, такого бы она никогда не сказала о любовнице моего отца. Да и не ведут себя так особы, приближенные к телу босса. И тогда мне пришло в голову единственное объяснение: у Кати что-то произошло год назад, что заставляет её бежать от отношений. Иначе почему она боится даже в сторону мою смотреть? Может, она неизлечимо больна? Это вписалось бы в факт её отдыха на вилле отца — пожалел больную сотрудницу и отправил на море за свой счёт.

Да вот только она вообще в Испании на больную похожа не была! Хотя сейчас вот пришла ко мне бледноватая, и синяки под глазами. Да и вчера выглядела уставшей… А вдобавок ко всему слишком подозрительным выглядело то, что Катя не ухватилась за моё предложение двумя руками в ту же секунду, как услышала. Это вообще ввергло меня в изумление. Я решил во всем разобраться и, если ей нужна помощь — помочь. Ну и, признаться, она мне очень нравилась, и то, что за месяц я о ней не забыл, говорило о многом.

Привычно потёр сердечки на цепочке, что спрятана под манжетой, и улыбнулся, вспомнив тот наш момент. Нет, я так дело не оставлю, а тайна Кати подстегивает азарт ещё сильнее. Ведь гораздо желаннее то, что приходится завоёвывать, а интереснее то, что приходится разгадывать.

Ну и, чего греха таить, я никогда не поверю, что Кате неприятен. Она хоть и скрывала свой интерес очень тщательно, но язык её тела говорил, что я ей нравлюсь.
Что ж, придётся провести следствие. И я даже знал, с чего его начать — с бабулек, что каждый день сидят у подъезда. Можно было бы попробовать поговорить с Аллой Звягинцевой, которую Жанна называла Катиной близкой подругой, но глубоко сомневаюсь, что она мне выдаст личную информацию своей медсестры. Вчера гинеколог явно её покрывала и прятала. Ну а бабульки… они очень общительные — я знаю. Мне мать много про них рассказывала, когда воспоминала свою жизнь в России. Говорила: много кому они жизнь попортили, но бывали и те, кому своей бдительностью они её, наоборот, спасли.

Ехать в Катин двор решил часам к пяти. На улице в это время уже не так жарко, и наверняка лавка пустовать не будет, а Катин рабочий день ещё не закончится — она сегодня до восьми. Времени у меня будет полно.

Только надо закончить текущие дела и позвонить матери, проконсультироваться: как найти подход к главным информаторам.

Не теряя времени, я впрягся в дела.

Освободился как раз к четырём и набрал мать уже по дороге к машине.

— Привет, ма. Нужна помощь.

— Привет, дорогой. Если ты прибил папашу и надо спрятать труп, то уже вылетаю.

Родители не то чтобы друг друга ненавидели — нет, они ладили вполне нормально. Просто немного ревновали меня друг к другу, и маман сейчас была крайне недовольна, что я нахожусь рядом с отцом, а не во Франции на худой конец.

— Мы с отцом живём в разных местах, мам, он не успевает меня достать, поэтому отложи пока поездку. Сейчас мне от тебя требуется совет: как найти контакт с соседками преклонного возраста?

Глава 9

Катя

Мы попрощались с Аллой на стоянке, и я побрела домой, погрузившись в мысли. Сейчас мне необходимы прогулки, да и думалось на ходу лучше.

А что если сказать о беременности, но не говорить пока, что она от него? В конце концов, ребёнок ещё не родился, и общения я их не лишаю. Ну а после родов уже сообщу. Этот вариант можно хорошенько обмозговать. Во всяком случае, это очень уважительная причина для отказа от должности, ну и Эмиля от меня она точно отвернет...

Вздохнула тоскливо и вошла во двор.

— Привет, Котенок, а я тебя жду, — раздался знакомый голос справа, и у меня сердце в пятки ушло от неприятной неожиданности.

Что за дела? Что ни день, кто-то ждёт меня у подъезда! Что за ненормальный ажиотаж и популярность в одночасье?

— Здравствуй, Сева. Что-то случилось? — спросила хмуро.

Видеть бывшего мужа совершенно не хотелось, а уж общаться — тем более.

— Ты поменяла замки? — задал он этот ну очень странный вопрос таким тоном, будто пошёл час назад за хлебом, а я в это время вызвала слесаря.

С бывшем мужем мы не общались, а виделись последний раз, когда оформляли развод. Я и номер телефона сменила, чтобы исключить вообще любые контакты. Теперь вот даже и не знала что думать, но неприятное предчувствие пронеслось холодком по позвоночнику.

— Естественно, я это сделала, что за вопрос? — виду, как на самом деле шокирована, я ему не подала.

— Мне жить негде, Кать, и я решил вернуться к тебе.

Я с шумом втянула в себя воздух. Просто вот даже в самом жутком кошмаре мне бы такое не приснилось.

— В каком это смысле — вернуться? — прошипела я разъяренной кошкой и сощурилась.

Клянусь, я сейчас была готова выцарапать ему глаза.

Мои соседки, чей наблюдательный пост у подъезда никогда не пустовал, поднялись с лавочки, услышав моё шипение, чтобы не пропустить наш увлекательный разговор. Ну и прийти мне на помощь в случае чего. В их поддержке я была уверена.

— Я тут прописан.

— Ну и что, Сева? — возмутилась я. — Ты забыл наш договор?

— Устный договор.

— Какой устный? Я заплатила тебе миллион, чтобы никогда не видеть в своей квартире, и это заверено нотариально! — напомнила.

У меня и правда есть такая бумага, где Всеволод заверяет о том, что ни на что не претендует.

— Моя новая квартира ещё не построена, мне некуда идти, — невозмутимо продолжил он гнуть свою линию.

— Слов нет! Сними гостиницу, квартиру, к другу пойди, в конце концов. Как ты вообще посмел явиться ко мне после того, что сделал? — я действительно не понимала, как у него наглости хватило.

— Нет у меня денег, и друзей теперь тоже.

— Это, дорогой, называется карма! — злорадно сообщила я ему, хотя стоило задуматься и о своей карме.

С ней тоже что-то явно не так. Иначе почему на меня всё в один момент навалилось?

— Называй как хочешь, но тебе придётся меня впустить, или я сегодня же выставлю дом в Михайловке на продажу! — перешёл к угрозам Сева.

А вот это вот серьёзное заявление. Воздух будто вышибло из легких, как от удара под дых.

— Какой же ты... А, делай что хочешь! — махнула я рукой и поспешила в подъезд.

Просто не хотела, чтобы он видел мои злые слезы. А гормоны не оставляли возможности их сдержать.

Гад! Какой же он гад! Правильно Алла его называет! Но, вообще, я сама дура.

Соседки расступились, пропуская меня, и вновь сомкнули ряды, отрезая от Севы. Я знала, что даже если он попытается за мной побежать, они его не пропустят. Но он не попытается. Он пойдёт другим путём. В нашем жилищном вопросе остались для него лазейки, которыми, я думала, он никогда не станет пользоваться из-за остатков порядочности, но нет. Нет там никаких остатков.

В этой квартире я жила с бабушкой с шести лет. С тех самых пор, как матушка сдала ей меня с рук на руки и укатила искать лучшей жизни в Австралию. А отца своего я никогда не знала.

Сева же приезжий. Когда мы с ним познакомились, он работал в Останкино осветителем и снимал комнату в коммуналке в нашем доме. А когда дело дошло до свадьбы, бабуля решила оставить квартиру нам и перебраться в избушку в Михайловке, что досталась Севе от деда. Естественно, сделано все было по-родственному, неофициально, и когда я отдавала ему миллион, подразумевалось, что это плата за бабулино дальнейшее проживание в доме, но по каким-то причинам бывший решил договор нарушить. В принципе, могу представить по каким: Сева хочет ещё денег.

Стоил домишко в Михайловке, наверное, чуть больше миллиона, и, скорее всего, бывший муж сейчас вынуждает меня либо доплатить ему эту разницу, либо поселиться у меня в квартире — бр-р-р.

Можно, конечно, забрать бабушку с миллионом в придачу, да и пусть продаёт дом, тем более я и так хотела её забирать. Но это же было бы зимой. А сейчас у неё там грядки. И собака. И две кошки... Боже! Как ей сообщить, что придётся навсегда переехать в каменные джунгли?

Еле-еле попала ключом в замочную скважину. Руки от расстройства дрожали. Вошла в квартиру и разревелась. Так мне себя стало жалко! Ну за что, за что на меня именно сейчас всё это навалилось? Ну что я плохого сделала, чтобы теперь расплачиваться?

Слезы высохли, как по волшебству. Единственный нечестный поступок, который я делаю прямо сейчас — держу в неведение Емельяна. Бабушка с детства мне вдалбливала, жизнь — бумеранг. За все приходится платить. И я уже давно правдивость её слов проверила на своей шкуре. Что ж. Если я хочу спокойно выносить ребёнка — придётся серьёзно поговорить с Емелей в самое ближайшее время.

Осталось только его — это ближайшее время — грамотно выбрать. Завтра вечером мы отправляемся на корпоратив в загородный дом отдыха или турбазу — не знаю точно. Название держат в секрете, а повезут нас туда на автобусе — никакого личного транспорта. Видимо, чтобы никто не сбежал. Пробудем мы там до воскресенья. Сказать во время предстоящего зажигательного мероприятия во время бега в мешках? Точно плохая идея! Совершенно неясно, как Эмиль отреагирует. Зачем человеку портить отдых?

Глава 10

— Катенька, если у нас запланированы командные соревнования, вы обязательно должны примкнуть к той, где буду я, — заявил Дима-окулист, бочком пробираясь по автобусному проходу мимо наших с Аллой кресел.

Дмитрий Алексеевич в прошлом году разменял пятый десяток. Просто удивительно как взрослые, образованные, кто-то даже с регалиями, врачи, руководители центров и прочие любят вернуться в детство! Ну, это я так представляла корпоратив на природе — чем-то вроде слёта или выходных в детском лагере.

— Посмотрим, посмотрим, Дмитрий Алексеевич, — сказала я ему с улыбкой, точно намереваясь ни в каких командных соревнованиях не участвовать.

Вообще-то Дима-окулист мужик неплохой. Просто он все время случается как-то не вовремя. Знаки внимания он начал мне оказывать сразу после развода, когда я от всех мужиков шарахалась — соответственно, и от него тоже. А теперь, когда мачо вернул самооценку на место, и можно было бы попытаться ответить на его ухаживания, у меня случилась другая оказия. Беременность. В общем, не судьба нам быть вместе. Не судьба.

— Не, ну ты посмотри на Жанку, — шепнула мне Алла, когда секретарь вплыла в автобус, — она как на светский приём нарядилась.

— Не придирайся. Жанна — лицо шефа. На месте переоденется.

Мы грузились в автобусы прямо после работы, не заходя домой. Поэтому сумку я собрала ещё вчера, а на работу пришла в спортивном костюме — мне же не нужно дефилировать по центру, поражая всех, а в особенности младшего Лютовского, неземным шармом. А Жанне надо.

Правда, самого мачо сегодня на работе не было, и Жанночка только зря старалась. По слухам, Эмиль уехал на место проведения корпоратива еще утром — проследить за организацией мероприятия, а перед этим встретить иностранных гостей. Как я понимаю, специалистов-сисичников.

Кому-то вот можно на своей машине поехать, а кому-то в автобусе трястись. Я, честно говоря, переживала из-за токсикоза и закинулась мятными таблетками ещё до отправления по самое не хочу.

Но, к счастью, обошлось. Добрались отлично. Тетки из бухгалтерии даже песни дорожные пели. Кстати, они создали особенную и такую мне сейчас нужную атмосферу, что к концу пути даже те, кто не особо хотел в мероприятии участвовать — то есть я — заразились всеобщим настроением и выгружались из автобуса у ворот базы отдыха «Лесные озера» в прекрасном настроении.

Глаза сами по себе обшарили стоянку и отыскали автомобиль Емельяна — значит, он и правда уже тут. Ну а после того как наша бодрая толпа ввалилась в ворота, я увидела и его собственной персоной. Сердце тут же привычно дрогнуло.

Мачо стоял в компании сотрудников базы и держал в руках списки.

— Коллеги, подходим ко мне парами, определившись, кто с кем будет жить, — скомандовал Эмиль, и звук его бархатного голоса заставил всех дам томно заулыбаться.

Я это точно видела. Жанна на правах особы приближенной подлетела к мачо и капризно загундела:

— А я не определилась с компаньоном, можно мне одной поселиться?

— Нет, — отрезал Эмиль, — домиков не хватит. Кто не определился с парами, отходят в сторону, потом вас сам укомплектую.

Жанночка недовольно вспыхнула и, поджав губы, вернулась к коллективу, чтобы своими силами отыскать сожителя. А я в этот момент испытала низменное моральное удовлетворение. Знаю, у меня нет никаких прав на Эмиля, но разве сердцу это объяснишь?

Мы с Аллочкой подошли на расселение в числе первых.

— Мягкова и Звягинцева, — сообщила подруга Эмилю, пока я изображала тень за её спиной.

— Прекрасных леди в пятый домик, — с улыбкой распорядился мачо и передал нас в руки работника базы.

А может, и не базы, а нанятой фирмы организатора. Без понятия. Но молодой человек в форме, с виду похожий на студента, знал все:

— Меня зовут Максим, и по дороге к домику я расскажу вам о распорядке дня и плане мероприятия, — порадовал он нас, взмахом руки приглашая пройти по одной из аллей. — Сегодня в восемнадцать ровно на большой поляне у озера у вас запланирована торжественная часть и банкет, — просвещал Максим нас по дороге. — Большую поляну вы сможете найти, следуя по указателям, — парень кивнул на растущий из земли деревянный столб с торчащими в разные стороны стрелками, — завтра после завтрака в столовой, — он махнул на другой столб, — который будет проходить с девяти до десяти, у вас пройдут состязания. Сбор в десять тридцать у лодочной станции… — третий столб с указателем оказался тут как тут

Мы шли по дорожке через лес, и за деревьями ничего видно не было, а потому складывалось впечатление, что мы в каком-то диком месте и приведёт нас парень к палаточному городку — максимум. Но, слава богу, вскоре деревья расступились, и перед нами выскочила ухоженная, с дорожками и подстриженной травой, полянка, где приютились пять аккуратных домиков с разноцветными крышами.

— Ух ты! Красота какая! — не сдержала я восторженного возгласа.

— Вау! — вторила мне Алла.

— Это вип-полянка и наши лучшие коттеджи. Ваш пятый, тот, что с жёлтой крышей, — сообщил Максим и первым двинулся к нужному строению.

Студент открыл нам дверь, отдал ключи и сказал, что на журнальном столике мы найдём меню, список телефонов, куда в случае любой нужды можно обратиться, и удалился.

— Слушай, Алк, я в шоке! Вот это Лютовские раскошелились! — заключила я, оглядев обстановку домика.

— У богатых свои причуды, мать, — «открыла» мне Америку Алла, — а у Лютовских этого бабла — куры не клюют.

— Согласна. Тем более я не думаю, что тут прямо все домики такие. Максим же сказал, что это вип. Это Роман Владимирович, наверное, для тебя постарался.

— Или Емеля для тебя, — подколола Алла, — он так на тебя смотрел! Прям взглядом пожирал.

Это я тоже заметила и, в общем-то, не удивилась. Мы прекрасно провели с Эмилем вместе время в Испании, и он вполне мог хотеть повторения. Да и я бы хотела, чего греха таить. Но между нами всё слишком сложно.