Шанс на смерть (СИ)

Глава 11. Бедное зеркало

Шло время, но для меня оно будто бы остановилось. Ведь в комнате не имелось даже настенных часов, не говоря уже об окне, которого здесь никогда и не было. Я всё пыталась понять смысл тех писем и связать их с тем, что узнала из подслушанного мной диалога. Возможно, та женщина, что писала эти письма, которые я держу в своих руках, была матерью той девочки, но, как тогда она связана с этим местом и, тем более, со мной? Пока размышляла об этом, не заметила того, как начала слышать звук открывающейся двери. Я даже не заметила того, когда её успели открыть.

После того как дверь распахнулась, в комнату зашёл мужчина, одетый в костюм, состоящий из чёрных брюк и жилетки, надетой поверх белоснежной хлопчатой рубашки. Рукава рубашки были подвёрнуты до локтей, а из кармана брюк торчала тоненькая металлическая цепочка, напоминающая цепочку от карманных часов, какие раньше носили очень многие джентльмены и мажордомы. В руках у него был невзрачный поднос, на котором стояли тарелка с омлетом и кружка с чем-то горячим, что можно было понять по исходящем из неё пару.

— Доброе утро, госпожа, — произнёс мужчина с изящной улыбкой на лице.

— Здравствуй, — произнесла я также быстро, как спрятала все письма под одеяло.

— Госпожа, вы сегодня так холодны со мной. Не в моём праве задавать такие вопросы, но всё-таки спрошу: вчера с вами что-то произошло?

— С чего ты это взял?

— Вы сегодня не такая, как обычно. Вы даже не обратились ко мне по имени, чего никогда не происходило.

— Хочешь сказать, что я странная?

— Ни в коем разе, госпожа. Я просто переживаю за вас.

— Хорошо, если так. Вчера я сильно ударилась головой, поэтому испытываю некоторое недомогание. Прости за то, что я сейчас скажу, но не мог бы ты напомнить мне своё имя?

— Вам не за что извинятся, моя госпожа. Моё имя — Фадиан.

— Хорошо. Значит буду звать тебя — Фади, — ответила я и слегка улыбнулась в ответ.

— Вижу, вам уже лучше, госпожа. Я этому рад, а теперь позвольте мне отдать вам ваш завтрак.

После этих слов он подошёл ко мне и вручил поднос с горячим завтраком. Держать на ногах его было проблематично поскольку поднос не имел специально приспособленных под это дело ножек.

— Не мог бы ты поставить поднос на стол, мне неудобно будет есть на кровати.

— Конечно, моя госпожа. Но как вы собираетесь есть за столом, да и без стула?

А ведь действительно. В комнате не имелось даже самой хлипкой табуретки, на которую можно было бы присесть, что могло доставить мне некоторые неудобства в будущем.

— Тогда в этот раз я поем здесь. Но принеси сегодня сюда хоть бы плохонький стул, мне он может пригодиться.

— Как прикажете, моя госпожа. Может вы желаете чего-то ещё?

— Да, не мог бы ты забрать эту одежду? — с этими словами я вытащила из шкафа комплект одежды и белья, в котором была вчера. — Она слишком грязная, я не смогу в ней ходить. А ещё… мне нужны часы, подойдут абсолютно любые, даже карманные. Мне это просто необходимо. Знаешь, как без них невыносимо?

— Понимаю. Вот, возьмите мои, у меня есть ещё пара других. Но, это странный поступок с вашей стороны. Когда часы стояли у вас на столе, вы попросили их убрать, потому что сказали, что вас мучает их тиканье и осознание, что время движется. Для меня эти слова были странными, но ваше желание — закон для меня, поэтому я их убрал. Посему ваша нынешняя просьба для меня несколько неожиданная. Прошу, не сочтите за грубость с моей стороны, я просто растерян.

— Ничего, Фади. Просто вчера кое-что произошло, из-за чего теперь я думаю по-другому, — задумчиво смотрела на завтрак я. — Кстати, как тебе мой наряд? — вскинула взгляд на него я и улыбнулась.

— Вы выглядите превосходно, — после этих слов он протянул мне часы с гравировкой в виде цветущей розы. — Я пойду, моя госпожа, у меня есть ещё дела.

— Конечно, иди. Спасибо за часы. Я отнесу поднос после того, как доем.

— Можете не утруждаться, а просто оставить его на столе. Я заберу его, когда занесу сюда стул. И не забудьте, через пол часа вам уже нужно отправляться в школу.

На этом наш разговор завершился и Фади вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Часы я положила в тот же карман, в котором лежал и медальон.

В кружке, что была на подносе оказалось какао. Оно было горячим и сладким. Очень хороший напиток, чтобы поднять себе настроение, а именно это мне сейчас не помешало бы.

Доев свой завтрак, я, как и посоветовал Фадиан, оставила поднос на столе. А сама посмотрела на часы и узнала, что до выезда осталось всего пятнадцать минут, поэтому я поспешила покинуть комнату.

Спустившись вниз, я увидела большой стол, за которым сидели хозяева этого дома. Они молча завтракали, не обращая друг на друга никакого внимания.

— Доброго утра и приятного аппетита, господа, — сказала я и улыбнулась. Они посмотрели на меня удивлёнными глазами и ответили.

— И тебе, — первым ответил отец.

— Что за одежда сейчас на тебе? Почему ты не в школьной форме? Учти, больше я не поеду в эту твою школу. Не хватало мне снова опозориться из-за тебя.

— Ох, вы про этот наряд. Я нашла его у себя в шкафу. Не правда ли, замечательный? Впрочем, мне и не нужно ваше мнения, всё равно ничего хорошего вы мне не ответите, — с некоторой ироничностью в голосе ответила я.

— Грубиянка.

— Знаете, вы всегда такая злая и вредная, поэтому я решила, что буду называть вас Ларисой. Надеюсь вы не обижаетесь? А ведь это не самое плохое имя, оно мне напоминает крыску-лариску. Ой, это имя стало подходить вам ещё больше. Решено! Я буду звать вас именно так.

— Да как ты смеешь! — со злобой возразила она мне. — Почему ты просто сидишь и ничего не делаешь, а? — а это она уже вопрошала у отца, у которого, к слову, проскальзывала смешинка во взгляде.

— Хорошего вам дня, господа, — последнее, что я им ответила и вышла из гостиной.

Какао действительно повышает настроение. Может быть так действует сахар, который был в него добавлен или на меня повлиял разговор с Фади, не знаю. Но у меня было стойкое чувство, что сегодня произойдёт что-нибудь впечатляющее. С этими мыслями я вышла из дома.

В некоторой отдалённости я заметила машину, рядом с которой стоял вчерашний водитель. К нему то я и подошла.

— Ну что, поедем? — спросила я. Хотя ещё и оставалось семь минут до основного срока отправления, но лучше раньше, чем позже, мало ли, что может случиться.

Водитель с удивлением на лице посмотрел на меня, но всё равно ответил: «Как прикажете». Я снова сидела в этой машине, но уже не было того ощущения замкнутости, что я ощущала в первый раз. Уверенность и чувство некоторого предвкушения чего-то очень важного предавали мне сил. Почти сразу после того, как я села в машину, я попыталась найти механизм, который нужен для управления окном. Нашла я его достаточно быстро, и ехала уже с открытым окном, из которого дул лёгкий прохладный ветерок, слегка обдувающий волосы.

До школы мы доехали приблизительно за час. Выйдя из машины, у здания я заметила столпившихся школьников, которые бурно что-то обсуждали. Задерживаться мне было не к чему, поэтому я поспешила ко входу в школу. Отсутствие у меня каких-либо школьных вещей не беспокоило. Потому что пока я ехала в машине, спросила водителя о том, где мои вещи. На что он мне ответил, что я всегда возвращаюсь без них, поскольку в этом нет никакой необходимости, ведь в школе обустроены специальные камеры хранения. Поэтому единственной проблемой оставалось — это найти этот самый ящик. Как удачно, что вчера, когда я переодевалась (или это было уже сегодня?), из кармана школьной юбки выпал ключ, на котором был написан номер. Что именно он обозначал я тогда не знала, поэтому просто сунула его к себе в карман, как делала и со всеми остальными вещами. И теперь оставалось лишь незаметно пробраться сквозь эту толпу, что, на мой взгляд, было невозможно.

Пока я шла до входа, никто ко мне не подходил, и никто ничего не пытался сделать, все только изредка кидали на меня насмешливые взгляды. Когда я почти дошла, из ниоткуда появилась странная девушка. Она выглядела как примерная ученица, одетая по всем правилам. Аккуратно выглаженная форма, накрахмаленный воротник, короткая стрижка каре, никаких аксессуаров и макияжа. Такому человеку хочется довериться, но при этом ты всегда чувствуешь от него какую-то поддельность, какую-то загадочность, которая тебя страшит.

— Привет, Эмма! Это я, Бэтти. Я твоя одноклассница, ты же помнишь меня? — энергично и очень весело произнесла она.

— А почему не должна? — ответила ей я. Да, я не была с ней так же дружелюбна, как она со мной, но, как я говорила раньше, на это есть свои причины. И особенно я не могу доверять людям, которых вижу впервые, ведь на данный момент я не имею ни малейшего представления о том, как здесь относились к Эмме, и кто был её одноклассниками. Поэтому самая лучшая манера поведения — придерживаться дистанции, хотя бы на какое-то время.

— Ох, я подумала, что раз ты так редко посещаешь школу, могла и позабыть что-то. Я просто хотела предложить свою помощь в случае, если ты даже не помнишь, где твой шкафчик… Не подумай, что я пытаюсь тебя оскорбить…

— А ты пытаешься? — перебила её я.

— Нет-нет, что ты! Я искренне хотела тебе помочь, у нас ведь такая большая школа. Слышала, что у тебя есть некоторые проблемы, поэтому и вызвалась сама, ведь я знаю какая ты бываешь застенчивая, — сказала она мне и улыбнулась.

— Прости, что была с тобой груба. Ты права, у меня есть некоторые проблемы, и с памятью в частности. Не могла бы ты мне помочь найти мой шкафчик, боюсь, что я действительно могу сама не управится, — ответила я и улыбнулась в ответ. На самом деле никто из нас не был дружелюбен, даже слепой бы заметил насколько это всё фальшиво, но пока я не знала, что именно ей от меня нужно.

— Отлично! Тогда, пойдём?

— Конечно пойдём, скоро ведь начнутся занятия.

Пока мы шли по коридору, на нас никто не обращал абсолютно никакого внимания. Все занимались своими делами. В коридоре было море окон, наверно, через каждые пару метров висело по окну, в высоту по размеру они практически достигали размера стены, но всё-таки не полностью. И когда я оборачивалась, чтобы посмотреть очередное такое окно, я периодически замечала, что все, мимо кого мы проходили, смотрят на меня. Это настораживала, но остановится сейчас я уже не могла. А зачем? Возможно, это как-то связано со вчерашним днём, но как именно, я не понимала. По мере того как мы приближались к нужному ящику, людей становилось всё больше, а их взгляды всё внимательнее.

— Мы пришли! Вот твой шкафчик. Ну же, открывай скорее! — настаивала Бэтти.

— Зачем так спешить? Ты куда-то торопишься? — спросила у неё я, ведь её настойчивость казалась мне странной.

— Конечно! Скоро ведь начнутся занятия, а ты всё ещё без вещей. Ну же, поторопись, — настаивала она.

— Хорошо.

После этих слов я достала из кармана юбки ключ, сверилась с номером на ключах, и он оказался верным. Затягивать не стала. Вставила ключ в замочную скважину, попыталась провернуть, но у меня ничего не получалось. В этот момент я поняла, что он был открыт с самого начала, и стоило лишь слегка ему помочь, как дверца распахнулась, а оттуда на меня вылетел какой-то пузырь, который стукнувшись со мной, лопнул и на меня вылилась вода.

— Ахахаххахха, — заголосил народ.

— Боже, ты что, действительно настолько тупая, что повелась на это?! Я ожидала от тебя большего, Эмма. Ты меня даже разочаровала, в каком-то смысле этого слова, — произнесла Бэтти.

Ответить ей я ничего не успела, ведь в этот момент прозвенел звонок.

— Чёрт, тупица! Ну почему ты такая медлительная? Теперь из-за тебя я опаздываю на урок! — сказала она, и громко топнув своими каблучками, ушла прочь.

На этом всё и закончилось. Все разбрелись по аудиториям, а я так и стояла посреди коридора, вся облитая водой, неспособная сдерживать эмоции. Я ожидала чего-то подобного, но, когда это действительно случилось, ничего не смогла сделать. Меня охватила растерянность. Я не знала, что нужно делать в такой ситуации ведь никогда с ней не сталкивалась. Да и что я могла бы сделать? Не было никого, кто был бы на моей стороне.

Наконец, придя в себя окончательно, я решила посмотреть, что ещё находилось в ящике, кроме неожиданного «сюрприза». В нём я обнаружила стопку учебников и тетрадей, канцелярские принадлежности, сумку, расчёску, спортивную форма, к которой прилагались кроссовки и несколько резинок для волос. Как раз то, что мне и было нужно в данный момент, ведь вся одежда и обувь в которой я была, были безжалостно испорчены. На дверце висело разбитое зеркало. Не знаю было ли оно разбито намерено кем-либо или просто не выдержало моей красоты, но в нём я увидела привлекательную девушку с большими глазами и такими же большими ресницами, густыми чёрными волосами, которые срочно требовали, чтобы их расчесали, не знаю с какого момента их не расчёсывали, но казалось будто бы этого не делали никогда. А мне до этого вчера было не до этого… Да и нечем бы было расчёсываться, а сейчас очень удачно подвернулась расчёска.

Схватив сумку, положила в неё расчёску, спортивную одежду, кроссовки и резинки для волос, которые были в ящике. Закрыла его на ключ и пошла в женскую уборную. Я увидела её ещё тогда, когда шла вместе с Бэтти.

В уборной находилось большое зеркало, висевшее над большой стойкой с раковинами. Первым делом я переоделась и переложила все свои вещи. Медальон я повесила на шею, так как карманы у костюма были не настолько большими и вместительными, какие были у юбки. Часы же я убрала в карман брюк. Куртку пришлось повязать на пояс, так как было жаркое лето, а вспотеть в таком костюме было бы очень просто. Поэтому я обошлась лишь майкой на торсе. Дальше занялась волосами. Это был очень сложный и кропотливый процесс. Пришлось постараться, чтобы не выдернуть все волосы. Наверное, это заняло минут пятнадцать, но у меня получилось привести их в надлежащий вид. Оказалось, что мои волосы ужасно длинные. Они доставали до поясницы при том, что сами по себе были вьющимися. Но, жара не дремлет, поэтому я заплела себе две косы и оставила их болтаться сзади, а вот с брюками пришлось что-то делать, простояв в них около двадцати пяти минут я уже ужасно вспотела, поэтому подвернула их до уровня колен. Да, вид был не сильно подходящий для школы, но что поделаешь.

Я уже собиралась уходить отсюда, как услышала звук приближающихся шагов. Всё, что произошло за последние два дня, не заставило меня долго думать, поэтому я спряталась в ближайшей кабинке и стала ждать.

В скором времени в туалет зашли две ученицы. Одну из них я узнала по голосу. Это была Бэтти. Неожиданно. А говорила, что на занятия опаздывает… Ну да мне какая разница, главное это то, о чём они разговаривали с неизвестной мне собеседницей.

— Чёртова Эмма. Зачем она явилась сегодня в школу? То неделями не появляется, а тут на тебе, — сказала Бэтти

— Согласна, лучше бы она сдохла ещё вчера. И с чего вдруг она передумала прыгать. Такое шоу сорвала! — ответила ей неизвестная.

— И не говори. Мало ей было до этого? Значит теперь мы сделаем так, чтобы она пожалела о своём решении!

— А если она решит повторить своё действо и доведёт его до конца? Что тогда? Нас ведь могут привлечь за доведение её до… ну ты понимаешь. Что в таком случае ты собираешься делать?

— Эмма у нас не одна с богатеньким папашей. Мы, если ты забыла, находимся в элитной школе. А это значит, что в любой ситуации, какая бы не произошла, нас всегда смогут отмазать. Тем более, что до Эммы её родителям нет абсолютно никакого дела.

— Но что если она расскажет об издевательствах директору и преподавателям?

— Она на это не способна. Она слишком тихая и скромная, чтобы о таком трепаться, а другие этого не скажут тем более, если не хотят отхватить ещё больше. Друзей у неё тоже нет, так что рассказывать некому.

Я бы слушала их и дальше, если бы не одно но. Я чихнула и это услышали все, кто находился в помещении. Практически сразу дверь кабинки распахнулась и меня, сидящую на унитазе, поджав ноги с сумкой в обнимку, увидела Бэтти.

— А кто это тут у нас подслушивает, а, Эмма?

— И снова здравствуй, Бэтти. Какая неожиданная встреча, неправда ли? — ответила ей я, улыбнулась, встала со своего сиденья и подошла к ней вплотную.

— Куда-то собираешься, Эмма? Не торопись, нам ещё нужно с тобой кое-что обсудить?

— Да? И что же? Собственно, я догадываюсь о чём ты. Но у меня есть и другие планы. Чао! — сказала и попыталась оттолкнуть её я, но ничего не вышло.

— Ну куда же ты меня бросаешь? Разве мы с тобой не одноклассницы? Разве не хочешь со мной поболтать? Нам о многом нужно поговорить. И чего это ты стала такой дерзкой? Не пытайся строить из себя того, кем ты не являешься, поняла?!

— Да отвали ты уже!

После этих слов я толкнула её в грудь. Она отлетела прямиком к стойке с раковинами, сильно ударившись о них спиной. Я положила сумку около раковины, а сама же крепко схватила Бэтти за волосы и подтянула её на верх. Удар. Звук бьющегося стекла и лицо Бэтти на нём. Я крепко приложила её об зеркало и прильнула к её уху.

— Не смей так больше делать. Смотри какой страшной я могу быть. А ведь это лишь мелочи. Знаешь, я бы с радостью сбросила тебя с той самой крыши, но боюсь, что мне, в отличие от тебя, будет грозить серьёзная расплата. Очень жаль, что ты не боишься того же. Но подожди. Твоё ещё будет. Я-то об этом позабочусь, а тебе советую позаботиться о том, что ты будешь делать со своим лицом. И…

Договорить я не успела, так как в комнату вбежали трое: какой-то мужчина в строгом костюме, женщина, и какая-то девчонка.

— Смотрите, смотрите! Что она делает! А ну, отпусти Бэтти! Да как ты можешь быть такой жестокой?! — произнесла девчонка. По голосу я узнала ту незнакомку, что была здесь вместе с Бэтти. Я даже не успела заметить, как она исчезла, а оказывается она убежала за подмогой… Трусы!

— В кабинет директора, живо! Все трое! — произнёс грозным голосом мужчина в костюме.

— От вас, Эмма, я такого не ожидала, — сказала женщина, но на её слова мне было глубоко наплевать, ведь кто она такая? Лично для меня она — никто.

Мне пришлось отпустить Бэтти и, схватив сумку, отправиться в след за мужчиной. Шли мы в полной тишине. Иногда я оборачивалась назад, и видела окровавленное разозлённое лицо Бэтти, из которого торчало несколько осколков разбитого стекла. Нормально ходить она тоже не могла, так как сильно ударилась о стену, о которую я её приложила. То и дело спотыкалась, шла сгорбленно на трясущихся ногах. А я, подняв голову и расправив плечи, гордо шла с чувством выполненного долга.

Возле двери кабинета, в который мы вошли, висела табличка с надписью: «Директор частной школы №** ******* ******** ***********». В кабинете была ещё одна дверь, за которой находилась комната с огромным т-образным столом и стеллажом книг и документов у задней стены. Нас пригласили именно туда, но присесть не предлагали. Мы стояли напротив стола, когда мужчина сел в чёрное кожаное кресло напротив, а рядом с ним на стул примостилась и женщина.

— Эмма, во-первых, объясните мне почему вы не в школьной форме, — спросил меня директор.

— Меня об… — не успела договорить я.

— Меня не интересуют ваши оправдания, лучше ответьте: почему вы так жестоко обошлись с вашей одноклассницей? Разве она вам сделала что-то плохое? Не понимаю, как можно так обходится с порядочными людьми.

— А с непорядочными значит можно?

— Что? — не понял моего вопроса директор.

— Вы сказали, что с порядочными людьми так обходиться нельзя, а значит, если исходить из ваших слов, то с непорядочными людьми так поступать можно. Я правильно вас понимаю? А если я докажу, что она — непорядочный человек?

— Как вы собираетесь мне это доказывать? Бэтти образцовая ученица, она никогда ничего плохого никому не сделала, в отличие от вас.

— А как же вчерашний день?

— Что вчерашний день?

— Разве вы не помните? Вы же сами звонили моим родителям.

— Да, звонил. Потому что вы упали в обморок и вас нужно было кому-то забрать. Как с этим должна быть связана Бэтти? Вы же не хотите сказать, что это она виновата в том, что вам стало плохо?

— Нет. Не хочу.

— Тогда я не понимаю, что именно вы хотите.

— Я хочу сказать, что она — зачинщик травли. Сегодня утром они облили меня водой.

— И что? Я уверен, что это была просто дружеская шутка. Но вы, видимо их не так поняли, я так полагаю. Я прав, девочки? — обратился он к Бэтти и незнакомке.

— Да-да! — ответили они хором.

— Ты нас просто не так поняла. Мы же просто пошутить хотели. Ох, директор, она всегда такая эмоциональная, всегда всё воспринимает близко к сердцу. Даже заявила нам сегодня, что мы её якобы достаем и доводим до… кончины… ну вы поняли. Представляете? — начала лепетать незнакомка, видимо потому, что Бэтти была уже не в состоянии что-либо говорить.

— Это так? Тогда всё понятно. ***** отведи Бэтти в медпункт. А ты, Эмма, останься здесь, мы ещё не договорили.

На этом эти двое ушли, а я осталась в кабинете наедине с этими двумя.

— Эмма, я понимаю, ты сложный ребёнок, и тебе не так легко завести друзей, но избивать своих одноклассников и тем более лгать о том, чего они не делали — низко, очень низко…

Больше я ему ничего не отвечала. Всё было понятно с самого начала. Он не собирается меня слушать. Бэтти у него на особом счету, поэтому мои слова не будут для него ничего значить. Это и понятно, если её родители вдруг окажутся спонсорами этого места… Мои то навряд ли…

— В качестве наказания я отстраняю тебя от занятий на неделю, но это не значит, что ты не приходишь в школу. Это лишь значит, что ты будешь отрабатывать эту неделю в библиотеке. Всю эту неделю ты должна будешь выполнять поручения мистера Лира. Твоя отработка зачтётся только после того, как он предоставит мне полный отчёт. Мисс ****, проводите её в библиотеку, пусть начнёт с сегодняшнего дня.

— Конечно директор. Эмма, я, как твой классный руководитель, в тебе очень разочарована…