Шантажисты

Глава 27

Им так и не удалось нас настигнуть, а если вдогонку нам были посланы самолеты, то они нас не нашли. Я продолжал держать курс на северо-восток, пока не наткнулся на дождевой шквал, в котором смог укрыться. Ввиду непрекращающегося ветра выдерживать скорость стало слишком трудно, поэтому я просто повыключал двигатели и пустил катер на волю волн, тогда как сам занялся установкой навеса, после чего с помощью девушки перетащил Хазелтайна под ветром и проливным дождем в относительное укрытие. Было уже совсем светло. Лоретта под ливнем пробралась на корму и вернулась, сжимая аптечку первой помощи. Похоже, временами она забывалась, и в ее поведении проскакивали крохи здравого смысла. Я воспринимал это не слишком серьезно. Дурацкое представление, которое она устроила на острове, в моих глазах поместило показатель ее интеллекта много ниже дна отрицательной колонки.

Втроем мы едва помещались под крошечным навесом. Я испытывал определенные сомнения относительно целесообразности сосредотачивать весь наш вес на носу маленького суденышка при таком ветре. Однако шторм выдался довольно слабый и, несмотря на то, что катер изрядно раскачивало на волнах, внутрь к нам попадала исключительно дождевая вода, которая затем выливалась через водоотводы кокпита. Я задрал промокшую рубашку Хазелтайна и осмотрел рану. Отверстие было небольшим и не слишком кровоточило, по крайней мере снаружи. Не исключено, что внутри дело обстояло иначе. Я наложил сверху большую марлевую повязку, хоть и сознавал, что это пустая формальность. С тем же успехом можно было оставить рану открытой. Хазелтайн открыл глаза.

- Ну и прогулочки у вас, адмирал, - прошептал он.

- Если бы ты послушал меня и расстрелял все прожектора, никто бы в тебя не попал, - отозвался я. - Не моя вина, если рядовой не способен выполнить простейший приказ.

Хазелтайн слабо улыбнулся.

- Ах ты, мерзавец, - пробормотал он и облизнул губы. - Лоретта?

Девушка развела в стороны намокшие потемневшие волосы, закрывающие ее лицо, и пыталась пристроить непослушные пряди за ушами.

- Да, Билл?

- Прости меня...

- Все в порядке, - быстро проговорила она. - Не разговаривай. Все в порядке. Там на острове я... я потеряла голову, но теперь все в порядке. Мы поговорим об этом потом.

- Чепуха, - выдохнул Хазелтайн. - Никакого потом не будет. У меня есть только сейчас и я хочу, чтобы ты поняла. Я не мог этого сделать. Просто не мог. Я хотел, Бог свидетель, хотел, но не мог. Не такой я человек. Вот и все.

- Конечно, Билл. Теперь успокойся и...

- Перестань. Не надо меня успокаивать. Я и так скоро успокоюсь навсегда. Правда, адмирал? Очень скоро.

- Не знаю... - начал было я.

- Зато я знаю. - Он опять перевел взгляд на девушку. - Ты все еще злишься, да, Лоретта? Считаешь, что я должен был заплатить, не раздумывая? Считаешь меня грязной техасской дешевкой. Думаешь, я пожалел эти проклятые деньги и поэтому... Уверяю тебя, Лоретта, я просто не мог этого сделать! Не мог позволить этим мерзавцам так со мной обращаться. Неважно, запросили они миллион или всего один доллар. Я готов был потратить все до цента, чтобы найти тебя, чтобы уничтожить этих мерзавцев, которые... Но только не выкуп. Я не плачу выкупов. Ты должна понять. Это не для меня. Я не могу.

- Конечно, я понимаю...

Хазелтайн продолжал, не обращая внимания на ее слова:

- Неважно, кому они угрожают. Даже тебе. Нельзя позволить топтать себя ногами. Я не участвую в таких сделках. Достаточно заплатить одному и по его стопам тотчас последуют все мечтающие разбогатеть недоумки, которым удастся раздобыть пистолет, нож или что-нибудь в этом роде. Уж этот мерзавец Лео, с которым мы столько времени проплавали вместе, мог бы догадаться, что меня на это не возьмешь. Хоть мы с ним никогда особо не ладили. Он почему-то вбил себе в голову, что у меня на родине все недолюбливают людей, говорящих по-испански. Не исключено, что в какой-то степени он и прав. Но мне кажется, что Лео хотел сломать меня не меньше, чем получить этот миллион на военные нужды своих ненормальных соотечественников... Ты должна понять, Лорри. Я не мог этого сделать. Не мог...

Дождь уже едва моросил, ветер ослаб так же быстро, как и налетел. Я отыскал кусок брезента, чтобы накрыть его тело. Последние его слова наконец разъяснили странное, двусмысленное поведение этого человека, который затратил столько сил, чтобы заполучить меня в помощники и в то же время не спешил делиться важнейшей информацией. Будучи уверенным, что девушку и ее семью убили в результате его отказа, он горел желанием отомстить убийцам, но в то же время сознавал, какому осуждению подвергнется, если история получит разгласку. Возможно, он был уверен в себе и своих поступках вовсе не настолько, как пытался нас убедить. Возможно, его все-таки преследовало чувство вины, заставляя скрывать правду о случившемся в то самое время, когда требовал он от меня раскрыть ее. Теперь его тайне ничто не угрожало.

Спустя какое-то время девушка поднялась, прошла на корму и скорчилась в одном из кресел. Прилипшая к телу ночная рубашка с разорванными о кусты и развевающимися на ветру кружевами, почти не прикрывала тело и не обеспечивала защиты от холода. Я принялся снимать куртку, чтобы накинуть на нее, но девушка раздраженно отмахнулась.

- Мне не холодно, - заявила она. - Почему вас, мужчин, так и тянет укутывать нас в свои старые шмотки? Я чувствую себя просто превосходно. Прогулка по Гольфстриму в мокром белье - мое любимое занятие.

Я чуть было не рассмеялся, вспомнив, от кого она унаследовала такие взгляды. Но момент представлялся не самым подходящим.

- Хотел бы я, чтобы мы были в Гольфстриме, - сказал я. - Мы отклонились к востоку, бензин почти кончился. Рацию нам расстреляли. Похоже, нам придется дрейфовать, пока на нас кто-нибудь не наткнется.

Лоретта никак не отреагировала. Во всяком случае, отвлечь мне ее не удалось.

- Это я убила его, правда? - спокойно проговорила она. - Если бы я не повела себя как помешанная девчонка и не побежала прятаться, чтобы его проучить, он уплыл бы на другом катере. И сейчас был бы жив.

- Мы говорим о Большом Билле Хазелтайне? - поинтересовался я. - Неужели вы и в самом деле думаете, что он согласился бы плыть в безопасности вместе с женщинами и детьми - во всяком случае, я надеюсь, что они в безопасности - тогда как кто-то другой будет отвлекать огонь на себя?

- Наверное, нет, но я... Все это время мы жили в ожидании смерти, потому что он отказался... Когда я его увидела, то потеряла контроль над собой, припомнив все, что нам довелось пережить из-за его... Ведь речь шла всего лишь о деньгах, и папа вернул бы их ему, если его это беспокоило.

- Его это не беспокоило, - сказал я.

- Теперь я знаю. Но тогда казалось настолько невероятным и бессмысленным, что всех нас убьют, потому что... Мы и правда были на волосок от гибели. Я никогда в жизни так не боялась. Эти люди в нашем присутствии рассуждали о том, что мы им больше не нужны, и стало быть, нас можно пристрелить и выбросить в море. Нас спас Лео. Он уговорил их затеять еще более рискованную операцию, раз уж не удалось ничего добиться от Билла: оставить нас в живых, захватить новых заложников и потребовать не деньги, а настоящую военную помощь... Знаете, что я вам скажу? Простите, забыла, как вас зовут.

- Мэтт, - подсказал я.

- А я - Лоретта Фиппс, - в свою очередь представилась она. - Во всяком случае так когда-то звали одну милашку... Смазливую, самодовольную и глупую девчонку... Знаете, что я вам скажу, Мэтт? Быть милашкой совсем не трудно, - достаточно денег и хорошей наследственности, сделать из себя дурочку - вот что самое сложное.

- Так ли обязательно было прилагать усилия в этом направлении?

- Нужно же было хоть как-то разнообразить это красивое и остроумное общество.

Тема представлялась достаточно странной для обсуждения на изрешеченном катере, почти без топлива дрейфующем в открытом море с покойником на борту, но по крайней мере позволяла не затрагивать в разговоре Хазелтайна. Лоретта слегка вздрогнула.

- Пожалуй, я все-таки наброшу вашу куртку, - сказала она. - С какой стати я должна сидеть почти голая только потому, что мама всегда высмеивала... Вы знакомы с моей матерью?

- Я ее встречал.

Продевая руки в рукава поддерживаемой мной куртки, она оглянулась на меня через плечо.

- И как она вам? Все еще подтрунивает над мужчинами? Мне кажется, для вас она несколько старовата, хоть, должна признать, и не выглядит на свои годы.

- Уа-уа, - сказал я. Лоретта улыбнулась.

- Представляете, каково мне было с самого детства бороться с этим? На самом деле я - это не я. И никогда ею не была. Как бы я ни старалась освободиться от этой проклятой узды, все зря. Я по-прежнему остаюсь дочерью кинозвезды Аманды Мейн... Знаете, она и кинозвездой-то никогда не была. Проклятие, мне не следовало этого говорить. Хотя какое это имеет значение, ведь она и правда, очень мила. Вот если бы она была какой-нибудь дрянной шлюхой, и я имела все основания ненавидеть ее смазливое личико... - Она замолчала, пожала плечами и продолжала: - Ладно, когда выясню, кто я на самом деле, обязательно вам скажу.

- Скажете, - согласился я.

Она еще раз бросила на меня резкий, испытующий взгляд и неожиданно улыбнулась.

- Знаете, сдается мне, вы не слишком серьезно воспринимаете мой внутренний кризис.

- Кем бы вы ни оказались, думаю, мы успеем выяснить это на берегу. Если до него доберемся.

На лице у нее отразилось удивление.

- Вы и в самом деле озабочены... По тому, как вы управляли катером и отдавали приказы, я решила, что вы заправский моряк.

- Я пытаюсь разыгрывать перед людьми эту роль, но рано или поздно они докапываются до правды, - ответил я.

- Вы знаете, каков прогноз погоды?

- На несколько ближайших дней - без изменений. К нам не приближается никаких фронтов.

- В таком случае ничего серьезного нам не угрожает, - спокойно промолвила Лоретта. - Катер не течет и кубинских патрулей не видно. Вы сказали, мы отклонились к востоку?

- Совершенно верно. Точнее, к северо-востоку. Я исходил из предположения, что они разместят все свои силы между нами и Флоридой. Поэтому нам оставалось только плыть в эту сторону и надеяться на лучшее.

- В этих местах преобладающие ветра дуют с юго-востока. Нам достаточно немного подождать, пока утихнет шквал. Нужно натянуть весь оставшийся навес, он послужит нам в качестве парусов, после чего ветер и течение сами понесут нас на запад, к дому. Прежде всего, развесим весь имеющийся на борту брезент, чтобы потом не пропустить попутный ветер, потом посмотрим, как обстоят дела с пищей и водой...

Я вздохнул. Похоже, мне попался еще один экземпляр. Шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на Колумба или Лайфа Эриксона в женском обличье. Я проворонил это задание. Сначала упустил шанс оказаться на пустынном острове наедине с прекрасной и не до конца одетой незнакомкой, теперь дрейфую по тропическим морям в крошечном катере с обворожительной девушкой в промокшей ночной рубашке - и полтора дня подряд мы обсуждаем исключительно навигацию, погоду и оставшиеся у нас запасы воды и провизии.

Мы старательно избегали касаться в наших беседах накрытого брезентом тела на носу, хотя оба, наверное, сознавали, что от него придется избавиться, если помощь не подоспеет в ближайшее время. Но помощь подоспела.