Исаев открыл глаза.
Сквозь незашторенные окна солнечные лучи освещали маленькую комнатку. Утро уже наступило.
Он примерно знал, сколько сейчас времени. Но на всякий случай вытащил телефон из кармана и посмотрел на часы. Не ошибся. И пока что он не опаздывал.
До выхода оставался примерно час. Все вещи, а именно две объёмистые сумки и один рюкзак, уже были приготовлены. Завтракать не хотелось.
Исаев направился в ванную. Он решил ограничиться водными процедурами. Умыл лицо. Вытерся.
Посмотрелся в зеркало. Он делал это настолько редко, что уже забыл, как выглядит его лицо. Казалось, из отражения на него смотрел совсем другой человек. Можно было бы даже сказать незнакомец. Незнакомец непонятного возраста с бледной сухой тонкой кожей. Незнакомец, глаза и лицо которого абсолютно ничего не выражали. Незнамец, больше похожий на ходячего мертвеца, чем на живого человека.
Он вернулся к своей кровати. На табуретке рядом с ней лежала сумочка. В ней хранились одноразовые шприцы и ампулы со специальным препаратом. Исаев достал всё необходимое, и ввёл смесь из ампулы себе в вену.
Препарат он приготовил себе сам. За всё время Исаев так и не придумал ему название. Препарат основанный на респерицине и окторидене. Он был одновременно успокоительным и источником энергии, способен заглушить усталость и избыточные негативные эмоции. Но, взамен, отравлял тело опасными токсинами. Чем дольше Исаев принимал Препарат, тем ближе он был к смерти.
Он точно не знал, сколько ему осталось жить. Приходилось действовать быстро, но при этом не допускать лишней спешки.
Почти час Исаев просто сидел на кровати и смотрел в стену. Ему так хотелось. Просто сидеть и ничего не делать. Ни строить планов, ни заниматься их осуществлением. Это уже неважно. Просто сидеть и ждать — самое разумное вложение времени и сил на данный момент.
Настало время.
Исаев вышел из квартиры и из дома.
Миновав двор, он встал у дороги.
Спустя пять минут подъехал минивэн тёмно-зелёного цвета. И остановился возле него. С переднего пассажирского места опустилось стекло. Из него высунулась женская голова с длинными светлыми волосами.
— Это ты Сергей? — спросила девушка.
Её звали Кристина. Она выглядела сонной и несколько мрачной. Кристина попыталась улыбнуться, чтобы показать своё дружелюбие. Получилось почти убедительно.
Исаев кивнул. Он также попытался нарисовать улыбку. Не так убедительно.
Открылась дверь водительского места. Из машины вышел молодой улыбчивый парень в очках, носивший бороду.
— Привет, меня зовут Денис! — поздоровался он.
Денис помог Исаеву уложить сумки в багажник. Рюкзак Сергей решил оставить при себе.
Как только все трое оказались в машине, она сдвинулась с места.
— А ты не такой страшный, как я себе представлял. — сказал парень, глядя на дорогу.
— Денис! — одёрнула девушка водителя.
— Да, ладно. Он свой человек! Уже почти наш дружбан! Тем более ты сам уже устал от всей этой жалости, соболезнований и прочего, ведь так?
— Что верно, то верно! — раздался электронный голос.
— Нихрена себе! — удивленно воскликнул водитель. — Крутой синтезатор! Даже ударения расставляет почти правильно. Бешенные бабки стоит, наверное!
— Денис! — снова прикрикнула девушка.
— Что, что? Я просто предположил, — стал оправдываться водитель. — Я не собирался спрашивать. Можешь не отвечать, Сергей.
— Он обошёлся мне достаточно дорого. — сказал Исаев.
— Понял тебя! Может я действительно слишком сильно лезу не в свои дела. Ладно, буду лучше следить за базаром.
Несмотря на то, что план подобрался к завершающей стадии, а Группа была практически обескровлена, Исаев не спешил расслабляться. Его противники всё ещё представляли угрозу. Он точно не знал их возможностей. Поэтому он, для подстраховки, решил действовать нестандартно.
Ехать с попутчиками к месту назначения — явно рискованное и неразумное решение. Именно поэтому Исаев так и поступил. Группа, пытаясь найти его, в последнюю очередь будет проверять выезжающих за пределы города граждан. Возможно, в какой-то момент им придёт такая мысль. Но когда этот момент наступит, для них будет уже слишком поздно.
Исаев также допустил, что Группа могла подослать ему попутчиков. Людей, с которыми он находится сейчас в машине, он проверил.
Он связался с ними при помощи специального сервиса совместных поездок. В переписке он рассказал Кристине достаточно правдоподобную историю насчёт своих ран и увечий. Они ничего не заподозрили.
Эти люди не имели ни малейшего понятия, кто с ними едет.
— Ужас! — воскликнула Кристина и отвернулась от окна. — До сих пор не могу поверить, что это случилось.
— Да. — мрачно согласился Денис. — что в голове у этих больных ублюдков? Взрывать жилые дома!
— Уроды! — зло бросила Кристина. — Не хочу оставаться в этом городе!
— Серый, — обратился водитель к Исаеву, — представляешь, нам вчера пришлось ждать до трёх ночи, пока сапёры дом не проверят. Я почти не спал. С утра бахнул две чашки кофе, всё равно в сон клонит. Чувствую, ещё энергетиком догонюсь через пару часов.
— Надо было ещё вчера ехать! — сказала Кристина. — Было бы меньше нервотрёпки.
— Нет, я не понимаю. — Денис почесал голову. — Двадцать первый век. Ресурсов, более-менее хватает. Уровень образования стал выше, а уровень жестокости ниже. Коммуникационные технологии зашли далеко вперёд. Люди стали умнее и открытее. По идее должно быть меньше недопонимания. Ну почему? Если у них хватило мозгов всё это провернуть, то наверное, они бы эти самые мозги могли бы использовать, чтобы решить свои проблемы мирно. Ведь я прав?
— Ну так уроды тоже стали умнее. — заметила Кристина. — Образование, коммуникации. Они стали только сильнее от этого. Злоба и прочие человеческие недостатки никуда не деваются.
— То есть получается, чем больше мы развиваемся, тем более страшных чудовищ порождаем. А в этом есть смысл! Атомная бомба, всякое бактереологическое оружие. Вроде мирный мир, но он стал гораздо ближе к уничтожению с нашими технологиями. Страшно представить, что будет, если до них доберутся поумневшие, благодаря нам, злодеи.
Этот парень совершенно не представляет, насколько правильны его слова, подумал Исаев.
Семейная пара продолжала о чём-то разговаривать, но сидящий за ними пассажир их не слушал. Исаев погрузился в свои мысли.