Шедоудейл

Колоннада

Сайрик наблюдал за прекрасным светло-розовым предрассветным небом. Чистые белые облака, плывшие на горизонте, были подернуты нежными полосами желтого света. Однако, вскоре вор почувствовал как сильное тепло согревает его шею. Он обернулся, и заметил второе восходящее солнце, которое было точной копией первого.

На севере и на юге, другие солнца восходили с заметной скоростью. Иллюзия это была или нет, но она сбивала с толку. Невыносимая жара от слепящих светил иссушила небольшие лужи с грязью на дороге, заставив землю дымиться, источая мерзкий запах. Сайрик разбудил остальных, прежде жара стала невыносимой.

Келемвор, все еще не пришедший в себя после плохого сна, отправился на поиски их единственной палатки, но тут же выругался, вспомнив, что она была потеряна вчера. Он приказал остальным достать плащи и одеяла и накрыться ими, так как плоская земля вокруг героев не могла предложить им никакого укрытия.

«Миднайт!» — позвал Келемвор. «Если у тебя есть какие-нибудь заклинания, чтобы помочь нам, то сейчас самое время!»

Миднайт проигнорировала саркастические нотки в голосе Келемвора.

«Соберитесь все вместе!» — закричала Миднайт. «Не забудьте лошадей. Потом вылейте всю нашу воду в одну емкость».

Просьба Миднайт была выполнена, и когда темноволосая чародейка произнесла простое заклинание, чтобы увлажнить местность, воздух наполнил густой туман. Второе заклинание охладило их воду, чтобы она не испарилась от жары. Одеяла помогли путешественникам ослабить жару, исходившую от солнц. Миднайт была благодарна, что ее заклинания не исказились. Она вновь увидела как на поверхности ее кулона играют маленькие молнии, и почувствовала холод, даже в нестерпимом зное от восходящих солнц.

В темноте под покрывалом, Адон вспомнил простое заклинание, которое как он знал, должно было помочь ему перенести эффект жары без последствий. Он желал, чтобы он мог помолиться для заклинания, но он знал, что это бесполезно. До и после своего дежурства, он молился Сан и пробовал заклинания, но его попытки провалились, как и все те, что он пробовал со времени Прибытия.

Миднайт видела солнца, даже сквозь ткань ее плаща. Она очарованно смотрела, как они сошлись в один слепящий ряд прямо над их головами. Затем они соединились и жара почти незамедлительно спала, установившись на обычном уровне. Было похоже что кризис миновал.

Однако жара произвела свой эффект на путешественников, и даже когда они готовились тронуться в путь, разгорелся спор, какое из светил было настоящим, и в какую сторону надлежит держать путь. В конце концов они положились на инстинкты Сайрика и все вернулось на свои места.

Спустя некоторое время равнина на востоке уступила место холмам, покрытым буйной растительностью, а вдалеке нависли верхушки Перевала Гноллей. Герои покинули главную дорогу и были приятно удивлены, обнаружив развалины колоннады, окружающей водоем со свежей водой. Адон испробовал воду и счел ее кристально чистой. Они с жадностью напились воды и пополнили свои фляги.

В голову друзьям только пришла идея о том, чтобы омыть свои потные тела, как Адон, нисколько не стесняясь, начал раздеваться.

«Адон!» — закричал Келемвор, и жрец замер на месте, балансируя на одной ноге, схватившись за ботинок. «Здесь женщины и дети!»

Адон едва не упав, опустил ногу. «Ой, простите».

Миднайт покачала головой. Идея о том, чтобы помыться и освежить себя перед последним отрезком пути, была довольно заманчива, но все же все остальное следовало делать сообща, не разбивая команды.

«Если вы хотите помыться, тогда я заберу Кайтлан и буду ждать вас на другом конце водоема — мы отвернемся», — сказала чародейка.

«Тогда мы потом поменяемся», — сказал Келемвор, стаскивая с себя рубашку.

«Да, исключая то, что вы будете ждать за следующим холмом, прежде чем мы войдем в воду», — Миднайт взяла Кайтлан за руку и повела ее прочь.

Как только Миднайт и Кайтлан оказались на другом конце колоннады, Адон полностью сбросил свою одежду и аккуратно сложив ее, бросился в прозрачную воду. Он начал брызгаться и кричать, словно дитя, а Келемвор наблюдавший за ним засмеялся, — «Ну, мальчишка!» и также сбросил свою одежду. Даже Сайрик вошел в водоем, хотя по сравнению с остальными он выглядел слегка смущенным.

Миднайт была удивлена молчанием Кайтлан, пока они ждали, когда искупаются мужчины. Ей нравилось болтать с девочкой, но даже когда она попыталась переброситься с ней парой словечек, Кайтлан все также молчала, вглядываясь в горизонт.

«Миднайт!»

Не поворачиваясь, Миднайт ответила, — «Да, Келемвор?»

«Я должен сказать тебе что-то».

Миднайт нахмурилась, заметив игривые нотки в голосе Келемвора. «Это может подождать».

«Я могу забыть», — сказал Келемвор. «Не волнуйся, мы в воде».

Миднайт пожала плечами и посмотрела на Кайтлан. «Жди здесь», — сказала она. Кайтлан кивнула.

Миднайт обернулась и обнаружила Келемвора в воде, рядом с собой. Адон и Сайрик оставались на другом конце водоема.

Случайные представления Миднайт о телосложении Келемвора оказались близки к истине — образ мокрого, блестящего тела Келемвора вызвал у Миднайт непроизвольный трепет. Она не могла вспомнить, когда руки подобные этим, трогали ее последний раз. Келемвор, подплыв ближе, вырвал Миднайт из потока ее мыслей окатив водой, игриво зазывая ее присоединиться к нему.

«Тебе бы хотелось этого, да?» — сказала Миднайт, скрестив руки на груди.

«Да», — сказал Келемвор с озорным, мальчишеским блеском в глазах.

«Вот почему моя одежда останется на мне, пока вы не будете на другой стороне холма», — сказала она, ударив по воде, посылая тем самым брызги в лицо воина. Он хотел схватить ее за колено, но промахнувшись упал вперед и сильно ударился головой о каменный бортик водоема. Хватка воина ослабла и он начал погрухаться под воду, оставляя за собой кровавый след.

«Кел!» — вскрикнула Миднайт, и внезапно в воде образовалась воронка и рука из кружащейся, брызгающейся воды подняла Келемвора из водоема и положила его на край. Адон бросился к нему. Миднайт принесла их одежды, Келемвор к этому времени начал шевелиться.

«С ним все будет в порядке», — сказал Адон, осмотрев рану. «Я думаю, ему стоит полежать некоторое время».

«Глупец», — заругалась Миднайт, но Келемвор лишь ухмыльнулся и помотал своей головой. Адон накрыл воина одеялом и пошел переговорить с Сайриком, который уже успел одеться.

«Не стоит так волноваться», — сказал воин. Затем на его лице появилось озабоченое выражение. «Ты дрожишь».

Миднайт и в самом деле неудержимо трясло. Она не пыталась использовать заклинание, чтобы спасти Келемвора, но она была уверена, что каким-то образом все же спасла его. Взяв себя в руки, чародейка подумала, что это мог быть кулон. Все-таки это была магия.

Миднайт вскрикнула, когда вторая струя воды вылетела из водоема и поглотила ее внутрь себя. Она была сильно удивлена, когда вся ее одежда, кроме кулона, исчезла с нее, тотчас появившись рядом с ней в воздухе, а ее саму начали омывать нежные струи воды. Другие не видели что творилось внутри столба воды, и когда все закончилось, вода исчезла в водоеме, а Миднайт стояла полностью одетой и сияющей от чистоты.

Она перестала дрожать, но ее вновь начали одолевать сомнения. Подумав, она заключила, что чтобы это ни было — кулон или сила самой воды, это была не опасная магия.

«Отличный трюк», — сказал Сайрик, улыбнувшись чародейке. «Но я удивлен, что ты доверяешь своим заклинаниям после всего того, с чем нам пришлось столкнуться».

«Я не пользовалась заклинаниями с утра», — сказала чародейка. «Я не знаю, что это было. Быть может Кайтлан может объяснить это».

Миднайт посмотрела туда, где она оставила девочку, и почувствовала как ее охватывает паника — девочки не было. Прежде, чем она успела сказать хоть слово, позади нее разадлся плеск, и Миднайт обернулась, обнаружив Кайтлан плескающейся в водоеме.

Из-за ранения Келемвора, герои решили разбить лагерь у колоннады, а свое путешествие к замку продолжить утром. Сайрик провел большую часть вечера осматривая колонны и статуи, которые окружали лагерь.

Колонны были толстыми и гладкими, возвышались от земли на дюжину футов, а между собой их соединяли арки, тянувшиеся от одной колонне к другой, словно радуга.

Некоторые колонны были разрушены, их вершины превратились в кучу заостренных камней. Трещины, тянувшиеся вниз от разбитых вершин разрушали колонны без пощады, и огромные куски камня валялись рядом с изломленными гигантами. Многие арки полностью исчезли, нарушая некогда идеальную симметрию колоннады и заменив ее странным, непредсказуемым дизайном.

Но больше всего внимание Сайрика привлекли статуи, хотя большинство скульптур были сломаны и лишены голов. Некоторые из них изображали женщин, некоторые мужчин, но все были идеальны. Вор несколько часов стоял, вглядываясь в одну из статуй — пару любовников без голов, со спинами повернутыми к колоннаде, их руки выражали эмоции, которые не смогли бы передать даже их пропавшие головы.

В сгущающейся темноте, водоем начал излучать сильное свечение, словно его дно было покрыто фосфором, даже если при ближайшем рассмотрении оказывалось, что это было не так. Бело-голубой свет играл на лицах путешественников, которые расслабились и изредка переговаривались, находя случайные темы для разговора.

Сайрик рассказал истории о невезучих искателях приключений, которые искали свою удачу в легендарных руинах Миф Драннора, не обращая внимания на многочисленные предупреждения. Все его истории заканчивались тем, что искатели были убиты или пропадали навеки. Миднайт игриво покритиковала его за столь унылые рассказы.

«К тому же, как ты можешь знать, с чем столкнулись эти люди в руинах, если только ты не был с ними там, и каким-то образом вышел оттуда живым?» — спросила Миднайт.

Сайрик уставился в воду и промолчал. Миднайт предпочла не продолжать этот разговор.

Адон начал восхвалять достоинства Сан и Келемвору пришлось прервать его, заговорив о мечтах и их исполнениях.

«Не столь уныло», — сказал Келемвор, повторяя слова Миднайт, — «но истории Сайрика имеют большое значение для всех нас. Я слишком часто видел людей сбившихся с пути в преследовании своей мечты. Затем однажды они смотрели назад и замечали все радости и чудеса, которых они лишились, лишь потому, что были слишком заняты, перебираясь с места на место и накапливая свои богатства».

«Это довольно мрачно», — сказала Миднайт. «Я знаю такого человека. А ты?»

«Мимолетные знакомства», — сказал Келемвор.

«Я не понимаю какое это имеет отношение к нам», — угрюмо сказал Адон.

«Это может случиться и с нами», — сказал Келемвор, разглядывая почти завораживающее движение воды. «Что если нас всех убьют завтра?»

Кайтлан побледнела, предположив к чему вели слова Келемвора.

«Как говорит Альдофус, „изобилие любопытных случайностей — и мы освободим весь горящий Ад“. Подумайте о том, с чем мы столкнулись вчера. Что-нибудь действительно стоит того, чтобы столкнуться с такими ужасами вновь? Есть вещи, которые могли бы стоить этого? Я поклялся довести это дело до конца. Но любой из вас может сейчас отказаться от всего этого», — сказал Келемвор, вглядываясь в воду.

Адон встал. «Я оскорблен. Конечно же, я останусь с тобой. Я не трус, несмотря на то, что ты можешь и не верить в это».

«Я никогда не говорил этого, Адон. Я бы даже не предложил тебе отправиться в это путешествие, если бы у меня в голове были подобные мысли». Келемвор посмотрел на остальных.

Миднайт заметила, что Кайтлан дрожит, и чародейка обернула свой плащ вокруг девочки. «Я дала клятву Кайтлан, также как и тебе, Кел», — сказала Миднайт, обнимая испуганную девочку. «Я продолжу наш путь. В этом не может быть никаких сомнений».

Сайрик укрылся в тенях, спрятавшись от свечения водоема. Он полностью понимал, что за игру затеял Келемвор, пытаясь сплотить отряд. Однако для Сайрика, Келемвор источал те же самые проблемы, которые мучали его с самого начала путешествия.

Я могу сбежать от этого, — думал Сайрик, — и никто не остановит меня.

«Сайрик!» — позвал Келемвор. «Где Сайрик?»

«Я здесь», — сказал Сайрик, удивив себя тем, что подошел к остальным, и занял место среди них. «Мне показалось, что я услышал шум».

Клемвор подозрительно огляделся вокруг.

«Ложная тревога», — сказал вор и сел на колени перед Кайтлан, той с которой он не перекинулся и словом за все путешествие. «Чего бы это не стоило, Кайтлан, я даю тебе клятву, что я спасу твою госпожу из замка».

Сайрик посмотрел на Келемвора. «Некоторые верят, что наши судьбы предопределены, что мы не управляем ими и готовы подчиниться любой доле, уготованной нам. Ты веришь в это?»

«Не совсем», — сказал Келемвор. «Никто не управляет моей судьбой, кроме меня».

Сайрик протянул и пожал руку воина. «Хоть в чем-то наши мнения сходятся», — сказал улыбнувшись Сайрик, хотя в своем сердце он знал, что лжет.

Они должно быть уже близко, — подумал Бэйн. Он мутил воды магического водоема, пока его рука не устала. Он издал вздох облегчения, когда изображение наконец начало формироваться. Однако что-то мешало его попыткам шпионить за спасителями Мистры. Даже когда вода в водоеме успокоилась, изображение было туманным и расплывчатым.

Бэйн поближе рассмотрел портреты людей, которые пришли спасать Мистру. Больше всего его интересовала женщина, однако она спала на боку, и он не мог видеть кулона. Он рассмотрел остальных и внезапно его разобрал приступ смеха. Человеческое горло Бэйна не привыкло к таким неземным перегрузкам, и вместо смеха из него вырвалось хриплое карканье.

Бэйн стоял перед Мистрой, которая очнулась от жестокого смеха Черного Повелителя. «Вот это ты послала против меня?» — сказал Бэйн, указывая на магический водоем. «Они еще хуже, чем мне описал их Блэкторн». Мистра промолчала.

«Я думал, что твои спасители хоть чуть-чуть доставят мне удовольствия. Но эти четверо?»

Мистра удержала себя от каких-либо эмоций, хотя внезапно она почувствовала как в ней зарождается огонек надежды. Только четверо? — подумала она. Значит послание сработало!

Когда Бэйн захватил Мистру, богиня отослала часть своей силы в форме магического сокола. Избранный аватар, должен был быть молод, с большим потенциалом — необученным, но великим магом. Когда он обнаружил Кайтлан, то между девочкой и Мистрой установился мимолетный контакт, и за это время, богиня приказала ей найти Миднайт и кулон, и собрать воинов достойных этого дела.

Мистра также дала соколу несколько заклинаний, чтобы наградить того, кто откликнется на ее зов. Одно из них давало возможность заглядывать в разум, чтобы убедиться, что выбранный чемпион именно тот, кто нужен. Второе было защитой против любой формы магического обнаружения. Мистра чувствовала, что третье и последнее заклинание, еще не было использовано. Маленькие проблески внутри ее сущности подсказали о высвобождении первых двух заклинаний; подобного чувства о третьем заклинании не было. Пока.

На лице Черного Повелителя появилось презрение и он заговорил вновь. «По-крайней мере у них хватило разума, чтобы оставить ребенка позади. Мне не нужна ее смерть, если это причинит тебе дополнительные неудобства. И я действительно не хочу причинять тебе боль, дорогая Мистра. Конечно, пока ты не оставишь мне иного выбора».

Мистра за время, проведенное в плену у Повелителя Бэйна научилась терпению, и она научилась не выдавать своих эмоций, даже если ей хотелось радостно закричать, что ее план пока выполнялся идеально. Кайтлан была защищена от докучливой магии Бэйна; он не знал, что она находится вместе с отрядом.

«Я еще раз проявляю свое снисхождение. Поклянись мне в верности. Помоги объединить богов против повелителя Ао, чтобы мы могли вернуться на небеса. Сделай это и я все прощу. Откажись, и я нашлю вечные муки на этих людей, которые хотят освободить тебя из моих рук!»

Тут позади него послышался шум. «Повелитель Бэйн!»

Бэйн обернулся к Темпусу Блэкторну. Маг обладал бледной, почти цвета кости, кожей, и длинными абсолютно черными волосами, заплетенными в косичку. На нем был одет нагрудник из черной стали, в центре был вставлен кроваво-красный драгоценный камень размером с кулак человека. Также его силуэт был прозрачным, словно призрак.

«Неотложные дела требуют вашего внимания в Зентил Кипе», — сказал Блэкторн. «Мы обнаружили Кнайтбриджа».

«Кнайтбридж?» — сказал Бэйн, задумчиво покачав головой.

«Заговор против Арабеля. Он был нашим агентом».

Бэйн сделал глубокий вдох. «Тот который провалился».

«Лорд Чесс желает казнить его незамедлительно», — сказал Блэкторн. «Однако этот человек обладает безупречной репутацией и его задание было почти невыполнимо».

Бэйн сцепил свои когтистые лапы. «Здесь есть нечто личное для тебя, так?»

Блэкторн склонил своб голову. «Ронглат Кнайтбридж и я, дружили с детства. Его смерть будет большой потерей».

Бэйн сделал глубокий вдох. «Давай обсудим это. Ты передашь мои указания Чессу. Никто не посмеет противоречить им».

Мистра молча наблюдала за беседой. Бог раздора был полностью поглощен делом, которое было так важно для Блэкторна, и Мистра была благодарна за эту короткую передышку от приставаний Бэйна.

Наконец у меня есть шанс сбежать, — подумала Мистра. Мой аватар нашел тех, кто верит в меня, больше чем я могла рассчитывать. У меня не будет шанса подобного этому.

Затем я выдам повелителю Ао воров, и вернусь в свой дом!

Однако радоваться было рано. Сейчас нужно было действовать. Прикованая, Мистра знала, что не сможет освободиться от оков. Но все же ее оковы — и внимание хакеашара — не смогли лишить всей энергии, и у нее ее осталось достаточно, чтобы произнести одно простое последнее заклинание.

Мистра сосредоточилась и внезапно почувствовала связь с Кайтлан.

Нападай немедленно! — приказала Мистра, ее слова прогремели внутри разума девочки. Используй последнее заклинание, которое я дала тебе и нападай. Не жди остальных. Они прибудут вскоре.

Внезапно связь прервалась, и Мистра услышала шаги Бэйна. Блэкторн исчез. Бэйн остановился перед богиней.

«Ну что, ты передумала?» — сказал Бэйн. «Хочешь присоединиться ко мне?»

Мистра молчала.

Бэйн вздохнул. «Жаль, что ты умрешь вскоре. Сколько еще ты сможешь выносить хакеашара? Мучения которым он подвергает тебя, оскверняя твою сущность, должно быть неописуемы».

Мистра не пошевелилась.

«Я найду способ одолеть Ао, с тобой или без тебя, Мистра. Будет мудро, если ты решишь присоединиться ко мне, прежде чем я буду вынужден убить тебя».

Когда Богиня Магии не ответила ему, Бэйн отвернулся и подошел к магическому водоему, где продолжил свои наблюдения за гостями, разбившими лагерь рядом с его замком.

Нападай, — приказала Мистра, — и Кайтлан ответила. Несмотря на слова богини, приказывающей ей оставить позади своих новых друзей, Кайтлан хотела рассказать Миднайт или Келемвору о призыве Мистры. Сказать, что больше нет времени, что они должны двигаться в замок немедленно.

Но призыв Мистры был сильней, и Кайтлан бесшумно повторив слова последнего заклинания, поднялась в ночное небо. Сайрик даже не услышал, как она пошевелилась. И несмотря на ее радость полета по воздуху, Кайтлан не забывала о причине, по которой она сейчас находилась здесь.

Богиня нуждалась в ней.

Вместе с призывами Мистры, Кайтлан получила несколько ярких образов, и сопоставляя их с реальной местностью, она вскоре прибыла к Замку Килгрейв и незамеченой вошла в него. Кайтлан ощущала здесь совершенное зло, хотя пыльные коридоры, по которым она шла, казались вполне безобидными. В конечном итоге девочка нашла комнату, где она увидела необычную, мерцающую форму Богини Магии.

Мистра совсем не была похожа на человека. Богиня была прикована к стене подземелья с помощью странных, пульсирующих цепей, и парила на другом конце комнаты словно призрак.

Также в комнате находился ужасно изуродованный человек. Он стоял в центре комнаты, вглядываясь в украшеный водоем с темной, черной водой. Кайтлан заметила что его черты были частично человеческими, частично животными и частично демоническими. Внезапно повернувшись, изуродованный человек посмотрел в сторону девочки, но она была скрыта тенями. Было похоже, что он услышал как она вошла в подземелье или каким-то образом почувствовал ее присутствие.

Темный человек повернулся к Мистре и улыбнулся. «Я так желаю, чтобы солнце взошло поскорее, чтобы пришли эти жалкие людишки и развлекли меня».

«О, Бэйн, поверь, они достойно развлекут тебя», — сказала Мистра.

Кайтлан едва не поперхнулась. Изуордованный человек был Бэйном, Богом Раздора! Он должно быть взял себе аватара, как Таймора в Арабеле.

Кайтлан знала, что требовалось от нее, и она ликовала от знания, какая великая судьба уготовлена ей. Перед ней, Бэйн кричал на богиню, сыпал ей всяческие оскорбления и угрозы, умоляя захваченую богиню объединиться с ним для осуществления некоего безумного плана, который он выдумал. Мистра не отвечала, и Кайтлан боялась, что сущность богини пришла в упадок, настолько что она могла умереть. Затем она выбросила эти мысли из головы и стала ждать, когда Бэйн отвернется достаточно надолго, чтобы она успела пересечь расстояние отделяющее ее от Богини Магии.

Затем будет ликовать Мистра.