Шелковый рай

Глава 4

Они вынырнули из-за второй от меня колонны слева. Двенадцать женщин в самой разнообразной одежде от военного мундира до почти бального платья с пышной юбкой. Я растерянно уставилась на этот цыганский табор, переговаривавшийся между собой и умолкший, едва я оказалась в поле зрения. В огромном пустом зале воцарилась такая тишина, что мне было хорошо слышно тяжелое дыхание съежившегося у моих ног парня.

Шок и «минута молчания» у дамочек продлился недолго. Вперед разряженной толпы выдвинулась уже немолодая, полная дама в фиолетовом шелковом платье-футляре чуть выше колен. Мой мозг отстраненно отметил, что худшего для своей комплекции наряда эренсийка вряд ли бы смогла найти. Мало того, что глубокий фиолетовый цвет оттенял и подчеркивал желтоватый оттенок уже начавшей увядать кожи. Так еще и блестящая ткань с ядовитым ехидством подчеркнула все лишние килограммы, все жировые складки и немаленький выпирающий живот матроны. Довершала дурацкую картину прическа, более подходящая для молоденьких девчонок, чем для женщины в годах: зачесанный на бок конский хвост, украшенный чем-то странным, сияющим как второе солнце. Яркий блеск украшения резал глаза и не позволял толком рассмотреть это безобразие.

Матрона сделала шаг вперед и, недобро прищурившись, оглядела мою с парнем скульптурную инсталляцию:

— Я не поняла: что это значит?

Вопрос упал в пустоту. Эренсийки молчали, во все глаза таращась на нас. Парень еще больше втянул голову в плечи и даже плотнее прижался к моим ногам. Из его поведения, а также из того, что матрона в фиолетовом не сводила с нас глаз, я сделала вывод, что вопрос адресовался либо мне, либо, скорее всего, парню у моих ног. Э-эх! Как чувствовала, что вляпаюсь в неприятности. И обвинять в этом некого, кроме себя. Я так увлеклась анализом ситуации вокруг «Шелкового рая», что даже и не вспомнила о необходимости ознакомиться с местными обычаями. А если бы озаботилась изучением местных нравов, то сейчас хотя бы примерно понимала, что происходит.

Матрона, похоже, особым терпением не отличалась. Потому что, не дождавшись ответа, она уперла кулаки в мощные бока и грозно поинтересовалась:

— Маркиаль, я долго буду ждать ответа на поставленный вопрос? Еще одна секунда промедления, и ты будешь наказан! В соответствии с заветами предков. Я не потерплю от тебя неповиновения!

Тело, прижавшееся к моим ногам, от этих жестких слов вздрогнуло так, будто парня уже били кнутом. Неужели у них подобное в ходу? У меня похолодело под ложечкой. Если да, тогда не удивительно, что мальчишка любыми путями рвется на волю из-под ига матери. Похоже, я сделаю доброе дело, оказав ему посильную помощь.

Я аккуратно прочистила горло:

— Простите, уважаемая эрна, но, думаю, что даже в соответствии с заветами мудрых предков у вас нет права наказывать чужих мужей.

Мой тихий голос разошелся по помещению, как круги по воде, вызывая у присутствующих самые разнообразные реакции. От явного облегчения у парнишки, обнимающего мои ноги, у него даже плечи слегка расслабились, и хватка стала не такой жесткой. До различной степени удивления на большинстве женских лиц. Только два лица в толпе демонстрировали совершенно иные эмоции. Вернее, одно транслировало окружающим каменное спокойствие. Именно на эту женщину гневно смотрела толстуха в фиолетовом. Именно это бесстрастное лицо принадлежало эрне Алиарне.

Не успела я облегченно вздохнуть, увидев ту, что обещала помочь, как толстуха желчно обратилась к эрне эр Дори:

— Чужих мужей? Не ожидала от тебя такого, Алиарна! А еще называется подруга! Ты зачем мне совала Маркиаля, если планировала пристроить его за землянку? Да еще и такую сцену подстроила! Чтобы унизить меня?

Алиарна заметно побледнела. Стало видно, что эренсийка прикладывает недюжинные усилия, чтобы «сохранить лицо».

— Ты не права, Лежиная. Я этого не хотела и не планировала. Ты же прекрасно знаешь, насколько важен для нас контракт с земной фирмой. А Маркиаль… Если бы я хотела помочь эрне Энжелин устроить личное счастье, то точно бы подобрала кого-то другого. Более серьезного и ответственного. Маркиаль и старший муж — мне такое и в кошмаре не могло присниться.

Толстуха обиженно поджала губы:

— Я знаю, насколько Эренсия нуждается в договоре с Землей. И только поэтому не буду предъявлять никаких претензий. Надеюсь, мы все не пожалеем о том, что рядом с эрной Энжелин оказался этот никчемыш.

Матрона в фиолетовом платье еще раз оглянулась на меня и скорчившегося у моих ног парня. Мне на секунду показалось, что в ее темных глазах мелькнуло злорадство. Но это было так быстро, что поручиться, будто мне не померещилось, я бы не смогла. А толстуха, презрительно фыркнув, развернулась и, протиснувшись мимо товарок, исчезла там, откуда пришла.

Установившуюся после ухода дородной матроны тишину решилась нарушить женщина в военной форме:

— Кхмм… Мда… — Коротко стриженная темноволосая голова повернулась в сторону Алиарны: — Как-то события начали разворачиваться не по тому сценарию. Алиарна, я верю в твою разумность, и надеюсь, что ты сможешь справиться с любой ситуацией. Лежиная права в одном, нам действительно нельзя ссориться с Землей. Поэтому, извини, но ответственность за все дальнейшие события будет лежать на тебе. Будет нужна помощь — обращайся. Ну а пока, раз торжественная встреча будущего партнера резко приобрела семейный окрас, я предлагаю всем удалиться. Алиарна сама позаботится о новой семье. Уже достаточно поздно. Да и перелет наверняка был не самый легкий. Эрна Энжелин нуждается в отдыхе. Предлагаю сейчас разойтись. А поговорим и познакомимся завтра. Есть возражения?

По лицу этой женщины сложно было угадать сколько ей лет. Про таких говорят «не имеет возраста». Гладкая кожа, без единой морщинки, аккуратный овал лица. И только глаза отчасти выдают возраст накопленным опытом и мудростью прожитых лет.

Возражать против предложения никто не стал. Дамы не слишком дружно развернулись и потянулись на выход. Спустя всего минуту в огромном гулком зале остались я, Алиарна и парень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как только последняя женщина исчезла из поля зрения, каменное выражение пропало с лица эренсийки и она устало вздохнула:

— Ну что ж, Маркиаль, я хотела для тебя как лучше. У Лежинаи ты мог продолжать заниматься своими глупостями. Никто бы от тебя ничего не требовал. Но ты решил иначе. А за обман нужно платить. Ты сам себя наказал и сам выбрал свою дальнейшую судьбу. Дом и обязанности старшего мужа отныне лежат на тебе. У эрны Энжелин не должно быть на тебя никаких нареканий.

Обязанности старшего мужа??? У меня перехватило дыхание.

— Какой еще старший муж?

Я попыталась сдержать возмущение в голосе, но не преуспела. Эрна Алиарна поморщилась:

— Я все поясню. Но давайте не здесь. Тут могут быть чужие любопытные уши. Велите Маркиалю подниматься и пойдемте. Мой мобиль рядом, буквально пять метров от входа.

Чем дальше, тем все веселее. Я ошарашенно открыла рот. В смысле, «велите»? Глаза сами собой посмотрели на парня, который по-прежнему стоял передо мной на коленях, обнимая меня за ноги и прижимаясь щекой к моему бедру. Неожиданно я осознала, куда паршивец ткнулся бы носом, если бы не повернул голову и не прижался щекой к бедру. Кожа на щеках заболела от прилившей к ним краски. Ну… муженек!..

Алиарна с усталым любопытством не стесняясь рассматривала меня. И, очевидно, поняла всю степень моего смущения. Хмыкнула:

— Энжелин… Я могу вас так называть?

— Конечно! — Я робко улыбнулась… свекрови. С ума сойти! У меня свекровь! — Говорите мне «ты», я намного моложе вас. Можно просто Лина. Меня так родные называли…

Алиарна улыбнулась в ответ:

— Тогда и ты обращайся ко мне запросто. Для домашних я Али. И привыкай распоряжаться. Этот оболтус теперь твой старший муж по нашим законам, твоя опора и помощь во всех твоих делах. Теперь никто, кроме тебя, приказывать ему не смеет.

Меня слегка передернуло. Но первым делом я крепко ухватила мальчишку за плечо:

— Так, а ну давай поднимайся! И рассказывай во что ты меня втравил!

Парень медленно поднялся из неудобной позы, отряхнул колени и виновато посмотрел на меня. Алиарна закатила глаза:

— Всевидящая Эрия! Маркиаль, взгляд! Не позорь мой дом!

Блондинчик тут же виновато повесил голову. Но я могла бы поклясться, что на его губах промелькнула хитрая улыбка. Эренсийка вздохнула:

— Неисправим. Лина, прости меня, мне стыдно за сына. Я его безбожно избаловала, каюсь. Теперь пожинаю плоды.

Я ощутила, как моя несчастная нижняя челюсть с грохотом падает куда-то мне под ноги:

— С… сына?

— А ты не догадалась? Хотя, да. — Эренсийка осторожно взяла меня за локоток и повела в сторону спрятанного за колоннами выхода. — Маркиаль — копия своего покойного отца. От меня ему досталась только фигура. А жаль. Лучше бы фигурой он пошел в отца. Ирген был огромным, как скала. И таким же сильным. Но очень добрым. Он носил меня на руках, когда я взяла его пятым мужем. — Алиарна едва слышно прерывисто вздохнула. — Мне его ужасно не хватает. Я надеялась, что Маркиаль будет похож на отца во всем. Но, если бы не лицо, я бы заподозрила, что сына мне подменили еще в колыбели. Ведь ни у меня, ни у Иргена не было склонности к глупым и легкомысленным поступкам. — У меня за спиной тяжело засопели. Наверняка, Алиарна тоже слышала. Но никак не отреагировала на это. — А Маркиаль вырос шалопай шалопаем. Сделать что-то по дому его не заставишь. Дашь задание — он немного покрутится у тебя перед глазами, и исчезает с планшетом в обнимку. Только и знает, что каляки свои малевать. Сколько раз мои мужья пытались научить его чему-то полезному! Да только без толку все!

В последней фразе Алиарны явственно слышалось осуждение. Но для меня не это было сейчас важно. Пока эренсийка говорила, мы незаметно покинули здание. И теперь подходили к местной разновидности транспорта. Кажется, Алиарна назвала его «мобилем». Сейчас посмотрим, что это за зверь. Украдкой оглянувшись по сторонам и увидев, что вокруг ни души, я рискнула задать самый волнующий меня вопрос:

— Али, скажите, пожалуйста, с чего вдруг Маркиаль стал мне мужем? Да еще и старшим?

Мы как раз вплотную приблизились к транспортному средству. В скудном ночном освещении сложно было разобрать какой масти железный конь, но то, что это был наземный транспорт, было несомненно. Флайту в воздухе колеса ни к чему.

Алиарна что-то нажала на крохотном пульте, и местный транспорт приветливо подмигнул нам бортовыми огнями. Двери медленно поползли вверх. Алиарна повернулась и заглянула мне в глаза:

— По нашим законам и обычаям женщине достаточно заявить в присутствии нескольких свидетелей и жрицы о своем намерении взять кого-то в мужья. Одним из свидетелей должен быть член Высшего Совета планеты. Ты, Лина, заявила во всеуслышание о том, что Маркиаль твой муж в присутствии всего Высшего Совета в полном составе. Завтра утром, как только откроется ратуша, данные будут внесены в реестр. И я, хоть и одна из Высшего Совета, ничего не смогу тут поделать. О том, что я избаловала мальчишку, знают все. Я долго искала ту, что согласится взять его мужем, а не в гарем. И врагов у меня предостаточно. Не всем нравится проводимая мною политика в области экономики Эренсии. Так что любой промах Маркиаля будет использован мне во вред.

От услышанного я попросту обалдела и злобно зыркнула через плечо на скромно потупившего глаза мальчишку. Уууу, гаденыш! Ну погоди у меня!

— Али, а разводы у вас бывают?

Женщина вздрогнула:

— Нет, разводов у нас нет. Неугодного мужа можно сослать в дальнее поместье, отправить на черные работы, сдать в аренду на фабрики и мануфактуры. Да мало ли еще куда! Есть множество способов убрать с глаз опостылевшего супруга. И никто жене и слова не скажет, она в своем праве. Но разводов у нас нет.

С этими словами Алиарна молча обошла мобиль и села на место водителя. Я ошарашено моргнула. А разве у них нет электронного мозга для навигации? Или это спортивный кар? У нас на Земле с ручным управлением остались только дорогущие спортивные флайты. Всем остальным давно и успешно управлял искусственный интеллект.

Отсутствие разводов меня напрягло. Ну ладно, женщины. Из того, что я услышала, можно сделать вывод, что у эренсиек масса возможностей — и муж не один, и гарем можно завести. А если мужчина влюбится в другую? Что тогда?

Не глядя на пытающегося помочь мне сесть в транспортное средство новоявленного мужа, я сама торопливо юркнула на сидение и быстро спросила:

— А если мужчина захочет уйти от жены к другой?

Алиарна, уже заведшая двигатель и собирающаяся выезжать с территории космопорта, изумленно на меня уставилась:

— Как это уйти к другой? А кто его примет? Лина, у нас женщин, конечно, не мало, но все равно не хватает на всех свободных мужчин. И всегда так было. Именно поэтому наши предки ввели полигамию. И если мужчине посчастливилось стать мужем, и, тем более, отцом, он свое место никому не уступит. — Эренсийка немного помолчала, сосредоточенно выруливая на дорогу. А потом безжизненным голосом добавила: — Но любая женщина вправе отказаться от мужа, если он, по ее мнению, ни на что не годен.

Голос Алиарны мне не понравился. И я осторожно уточнила:

— И что с мужчиной будет в таком случае? Вернут родителям?

Пауза, наполненная рокотом работающего двигателя и шорохом колес по дороге, показалась мне красноречивой. Еще до того, как эренсийка открыла рот, чтобы ответить, я уже знала, что ничего хорошего не услышу. Так и вышло:

— Отказник никому не нужен. Его просто усыпляют.

Мне показалось, что меня ударили битой по макушке. Как усыпляют?! Но это же не животное!

Вот это я встряла! Помогла, называется!

Дорога оказалась короткой. К счастью, с одной стороны. Потому что эренсийка больше не произнесла ни слова. Меня напрягала тяжелая, давящая тишина в салоне мобиля, но нарушать ее мне тоже казалось кощунством. Нам всем было о чем подумать.

С другой стороны краткого времени перемещения от космопорта до дома Алиарны мне было совершенно недостаточно, чтобы придумать, как дальше быть. Что говорить, и что делать. В итоге, покидая мобиль с помощью угодливо склонившего голову Маркиаля, я со вздохом решила отложить тяжелые мысли до завтра. Одна ночь ничего не изменит. А голова уже просто гудит.

Из-за давно наступившей темноты осмотреться вокруг не представлялось возможным. Да я особо и не стремилась, если честно. Усталость и множество негативных впечатлений давили. К тому же, внимание к себе приковывал сам дом впереди.

Освещен он был таким хитрым способом, что в первую минуту мне показалось, будто это светится он сам. Весь. От основания и до кончиков каких-то странных элементов на крыше, вроде флюгеров. Дом походил на воздушное изящное пирожное. Или на ожившую мечту: утонченный, сливочно-белый, украшенный колоннами по краю круглого, выступающего вперед крыльца. Огромные окна на первом этаже сияли как солнца. Дверь приветливо распахнута. И оттуда к нам стремительно приближался мужчина с развевающимися за спиною длинными волосами. Я едва слышно вздохнула. Ну, теперь хоть понятно, в кого у Маркиаля такая коса.

Мужчина стремительно приблизился к Алиарне и мгновенно упал возле нее на колени, коснувшись лбом ее ног.

— Моя госпожа.

— Встань, Гранзан, у нас гостья. — Голос Алиарны был мертвый и пустой. — Найди Мирену, подготовьте мансарду. А завтра нужно будет прямо с утра привести в порядок флигель у южного входа. Наш младшенький отныне супруг. Его приняла наша гостья с Земли. И пока они поживут там.

Мужчина медленно и с достоинством выпрямился. Вот только взгляд его, брошенный в сторону Маркиаля, был далек от радушия или каких-то иных теплых чувств. Меня это насторожило. А мужчина, напоровшись на мой внимательный взгляд, торопливо отвел глаза в сторону, низко поклонился Алиарне, поцеловал ее безвольно висящую кисть и рысью помчался обратно в дом.

Воспользовавшись тем, что мы опять остались одни, я быстро подошла к эренсийке и взяла ее под локоток, привлекая к себе внимание:

— Али, я прошу прощения за свои слова там, в мобиле. Я не знаю ваших законов. Но обещаю, что не стану отказываться от Маркиаля. Во всяком случае тут, на Эренсии. Правда, и то, что проживу с ним всю оставшуюся жизнь, тоже гарантировать не могу. Но в любом случае, в обиду его не дам.

В лице эренсийки не дрогнул ни один мускул. Я прямо восхитилась ее самообладанием. Сразу видно, что давно занимается политикой. И тем не менее, у меня возникло ощущение, что из фигуры женщины ушло напряжение, а плечи обмякли:

— Спасибо, Лина. — Алиарна положила ладонь поверх моей руки чуть погладила. — Я прекрасно понимаю, чего стоит мой сын. И все же мне больно, что продолжение моего возлюбленного может так и не увидеть жизни толком. Я жду и надеюсь, что он все же возьмется за ум. — Эренсийка вздохнула и на мгновение опустила взгляд вниз. — Лина, ты не будешь возражать, если мы с тобой перенесем беседу на завтра?

Я отрицательно качнула головой:

— Да нет конечно же! Мне самой хочется поскорее отдохнуть, а не говорить разговоры. Я прекрасно вас понимаю!

— Вот и отлично. — Алиарна улыбнулась. — Нам с тобой нужно к десяти явиться в Совет. Я встаю очень рано. Привычка. Так что, как только будешь готова, отправляй за мной Маркиаля. Он тут вырос, и хорошо ориентируется в доме.

В этот момент на пороге ярко освещенного дома появилась низенькая полная женщина в странном, словно сошедшем со страниц земного учебника истории, платье. Разговор пришлось прекратить. Отчасти из-за того, что я, позабыв обо всем, ошарашенно уставилась на темно-коричневый корсет со шнуровкой и приглушенно-синее платье с широкой шелестящей юбкой в пол. Оборки платья нескромно подметали собой крылечко. Я подняла ошеломленный взгляд: над белоснежным отложным воротничком возвышалась голова с испещренным морщинами лицом и гладкой прической с тугим пучком. Такой гладкой, что мне показалось, будто она оттягивает уши женщины назад.

Дама, несмотря на свои выдающиеся габариты, очень легко и естественно опустилась перед нами в книксене. Или как это правильно называется.

— Эрна Алиарна, Гранзан уже наполняет для вас ванну. Идите, отдыхайте. Я с Маркиалем позабочусь о нашей гостье.

Эренсийка повернулась ко мне с виноватой улыбкой:

— Прости, Лина, я что-то совсем расклеилась. Не волнуйся, Мирена — моя домоправительница. И ты можешь ей полностью доверять во всех вопросах, касающихся жизни в доме и на планете. Иди за ней. Она о тебе позаботится. — Алиарна посмотрела на свою домоправительницу: — Мирена, это эрна Энжелин, гостья планеты с Земли. Ты осознаешь, какая ответственность лежит на нашем доме?

Мирена повторно присела в книксене:

— Не волнуйтесь, эрна Алиарна! Я лично позабочусь о том, чтобы эрна Энжелин ни в чем не нуждалась и не разочаровалась в гостеприимстве Эренсии.

— Хорошо, Мирена. Я на тебя надеюсь. Всем сладкой ночи!

С этими словами Алиарна ушла. И Мирена в третий раз присела уже передо мной:

— Эрна Энжелин, прошу вас, проходите в дом! В вашем распоряжении весь мансардный этаж. Кроме вас и Маркиаля там никого не будет. Ужин прикажете подавать в столовую? Или на открытую веранду? Сейчас, правда, сад практически не виден. Зато воздух хороший. И арвилия уже в полном цвету. Можно насладиться ее ароматом.

Я поежилась от такого напора:

— Спасибо, Мирена. — Надеюсь, я правильно обратилась к домоправительнице. Нет, мне срочно нужно ознакомиться хотя бы с азами эренсийского этикета! — А можно не ужин, а какую-нибудь легкую закуску в комнату? Не хочу вас обидеть, но перелет был очень тяжелым. Боюсь, я все еще не смогу нормально поесть.

На лице управительницы появилось сочувствующее выражение. Но, тем не менее, ни одной лишней фразы она себе не позволила. Лишь склонила голову в знак подтверждения:

— Конечно, эрна Энжелин, как пожелаете! А ты, Маркиаль, — она строго глянула на моего как бы мужа, — добавь в ванную для эрны Энжелин настойку пиразы. Это поможет твоей госпоже расслабиться и лучше отдохнуть ночью. Пожалуйста, эрна Энжелин, следуйте за мной!

У меня уже не было сил чему-либо удивляться и как-то реагировать на обстановку. Но, тем не менее, роскошная широченная лестница белого мрамора, а скорее из камня, похожего на мрамор, меня поразила настолько, что я запнулась на первой ступени, с изумлением изучая это чудо. Мирена никак не отреагировала на остановку, с отстраненным лицом ожидая, когда я отомру и пойду дальше. Но в ее глазах плескалась радость, гордость и чувство глубокого удовлетворения. Я хмыкнула про себя, любуясь резным каменным кружевом. Оказывается, Мирена тщеславна. И гордится местом своей работы, как собственным домом.

Домоправительница довела меня до самой спальни, по пути показывая, что тут находится и где. Мансардный этаж — это только звучит грозно. На самом деле пространство было совсем небольшим. Небольшой холл, совмещенный с гостиной прямо от лестницы, содержал в себе пару полосато-кремовых диванов с прихотливо изогнутыми спинками, низкий стол между ними и несколько огромных напольных ваз с живыми цветами в простенках между окнами. Кроме самой спальни за дверью еще находилась ванная комната или скорее, бассейная. Потому что, то безобразие, что располагалось в ней, ванной назвал бы лишь человек с очень и очень скудным воображением. И, как ни странно, отдельная комната была отведена под гардероб.

Мирена, все показав, с поклоном удалилась, пообещав сейчас принести поднос с перекусом. Дождавшись, пока на лестнице затихнут ее шаги, я собственноручно прикрыла плотно дверь и повернулась к молчавшему все время Маркиалю:

— Ну-с, супруг! А теперь давай как на духу: почему ты меня втравил в эту историю? Ты ведь не мог не знать, что делаешь! И чем это все грозит лично мне?

Все напускное смирение, как шелуха под порывом ветра, мгновенно слетело с мальчишки. Он выпрямился и с вызовом глянул на меня:

— Ну а что тут непонятного? Ты же видела ту, кому меня отдавали. Представь себя на моем месте. Хотела бы себе такую жену?

Если честно, то я опешила. Нет, с какой-то стороны я его понимала. Толстуха в фиолетовом не выглядела как подарок судьбы. Но ведь Маркиаль прекрасно понимал, что он делает. И, выходит, использовал меня в темную?

Я невольно отзеркалила позу мальчишки: подбородок вверх, кулаки сжаты, правая нога и правое плечо вперед:

— Вот значит, как ты теперь запел? Больше не давишь на жалость? — Я прищурилась: — А я тут при чем? Почему я должна из-за тебя страдать? Ты значит все просчитал, выбрал себе жертву подходящую… А я? Обо мне ты подумал? Ведь своей выходкой ты вполне мог мне что-то порушить!

Мальчишка отчаянно замотал головой:

— Не-ет! Я слышал, как мать говорила кому-то, что ты только что порвала с женихом, поэтому летишь к нам, чтобы развеяться и заодно заключить контракт. Так что я точно был уверен, что тебя не подставлю.

— Допустим. Но после измены жениха я как-то не горю желанием обзаводиться семьей. И что ты мне прикажешь делать? И вообще, тебе разве не было страшно так рисковать? А вдруг бы я оказалась еще страшнее той, которой тебя отдавали? Или воспользовалась бы возможностью и отказалась бы от тебя? Ты ведь в курсе, что за этим последует?

Вот теперь Маркиаль смутился. Он опустил голову, пряча от меня взгляд, и некоторое время молчал. А потом признался:

— Я знал, как ты выглядишь. Мать как-то оставила включенным терминал. А на дисплее была информация о твоей фирме. Ну и твое изображение.

— Очаровательно! — Я невольно всплеснула руками. — Ты еще и по чужим вещам шаришь!

Маркиаль возмутился и судорожно замотал головой:

— Не-е-е! Никогда! Мне чужого не надо! Да и наказывают у нас за это строго — отрубают правую руку. Но, когда мать решила меня пристроить, я начал за ней потихоньку подглядывать. Видишь ли, моя мать из древнего и очень знатного рода. Простой женщине меня бы не отдала. Это мезальянс. А из женщин ее круга, свободных невест нет и долго не будет. У всех давно по четыре-пять мужей и гаремы. А молоденькие еще не доросли до брачного возраста. К тому же, — вот тут Маркиаль смутился и опустил взгляд, — у нас ценятся мужчины сильные, умеющие что-то делать руками, умеющие управляться по дому. Вот как у матери: ее старший муж Ризар, практически в одиночку все делает по дому. И мать, и хозяйка Мирена его очень ценят. Второй муж…

— Я тебя поняла. Давай, не заговаривай мне зубы. С мужьями Али можно и потом разобраться! — Я начала закипать. Маркиаль явно не так прост, каким кажется окружающим. Мерзавец все четко рассчитал. Уверена, Алиарна это тоже хорошо поняла. — Давай, рассказывай все! Что ты задумал и как! Я хочу услышать твой план целиком! И без вранья! Терпеть не могу пустобрехов! А то ведь не поздно еще от тебя отказаться!

Я кровожадно оскалилась, и мальчишка вздрогнул, но тут же пожал равнодушно плечами:

— Ну а что рассказывать? Я знал, что ты летишь к нам. Знал, что мать будет тебя встречать. И решил любым путем уговорить тебя назвать меня при свидетелях своим мужем. Я прекрасно понимал, что ты, скорее всего, законов наших не знаешь. Старался разжалобить. Я не врал тебе тогда. Я действительно на все согласен. Лишь бы выбраться с этой планеты. По нашим законам я уже целиком принадлежу тебе. Вывези меня отсюда. А дальше я сам как-нибудь. Тебе совершенно не обязательно узаконивать наш брак в большом мире.

— Да что ты говоришь! Ну спасибо за разрешение не выходить за тебя замуж!

Маркиаль гневно сверкнул на меня глазами и уже открыл рот огрызнуться или возразить, но в дверь постучали. И почти сразу она распахнулась. Я едва успела отскочить в сторону, чтобы не схлопотать по спине.

На пороге комнаты возникла Мирена. Именно возникла. Величественная, важная. Как королева, сопровождаемая своими верными холопами. В роли холопов, кстати, выступали три полуголых мужика со странными татуировками на левой половине груди. Все трое смотрели в пол и держали на вытянутых руках подносы, доверху нагруженные едой.

Я изумленно разглядывала эту делегацию, не зная смеяться мне или плакать. Ведь я просила всего лишь перекус. А Мирена пристально, в упор разглядывала Маркиаля. И я не сразу догадалась почему.

— Маркиаль! — Низкое шипение домоправительницы заставило вздрогнуть не только мужиков с подносами, но и меня. — Ты как себя ведешь? Обрадовался, что тебя взяла мужем эрна, прилетевшая с другой планеты? Зря! Я лично завтра же обучу уважаемую эрну Энжелин всем тонкостям и премудростям наказания непокорных!

Маркиаль торопливо опустил взгляд вниз. Его плечи сразу как-то ссутулились. Словно он напялил на себя чужую, не по размеру одежку, которая ему явно была мала. Я про себя вздохнула. Мальчишка, конечно, поступил, как мерзавец. Но это мне теперь с ним разбираться. Я точно знаю, если сейчас дрогну, если дам слабину, то авторитета тут у меня уже больше никогда не будет.

Я шагнула к шипящей домоправительнице и осторожно подцепила ее под локоток, отвлекая внимание на себя:

— Вы очень любезны, Мирена! Я буду крайне благодарна вам, если вы сможете оторвать время от своих обязанностей по дому и проинструктируете меня. Маркиаля следует проучить так, чтобы в будущем даже думать о глупостях не смел.

Я говорила, призвав на помощь все свое красноречие. Так, словно передо мной скупой поставщик, у которого нужно вытрясти скидку. И это подействовало.

Лицо эренсийки смягчилось. Она с интересом посмотрела на меня:

— Я очень рада, эрна Энжелин, что вы это понимаете. В свое время я неоднократно предупреждала эрну Алиарну о том, что она зря балует мальчишку, и что это непременно приведет к беде. Я оказалась права. Надеюсь, еще не поздно взяться за его воспитание. Чтобы вам не пришлось с ним мучаться всю жизнь.

Успокоившаяся Мирена повернулась к своим сопровождающим:

— Эй, вы! Поставьте ужин на стол!

Я наблюдала за процессом накрытия к ужину стола, кусая губы. Надеюсь, в моих глазах не слишком явно светилась жалость к несчастным, которым приходилось двигаться практически вслепую. Иначе не скажешь! Ведь что можно увидеть, глядя себе под ноги? Правильно, ничего, кроме собственных ног.

Но мужчины видимо привыкли к такому способу передвижения. Они споро пересекли комнату и сгрузили съестное на стол. Да не как попало, а красиво расставив приборы. Аппетитно разложили фрукты и ягоды. И даже поставили на стол вазу с цветами.

Справившись с сервировкой, они так же гуськом и не глядя по сторонам покинули комнату. Мирена уходила последней, сдержанно пожелав мне приятного отдыха и напомнив в очередной раз, чтобы я не стеснялась использовать мужа в любых целях.

Едва только за ней закрылась дверь, плечи Маркиаля снова распрямились, и он смело посмотрел мне в глаза:

— Ну как впечатления? Понравилось? Это гаремные. Они совершенно бесправные. И такая участь ждала бы и меня. Если бы мать за большие деньги не договорилась с эрной Лежинаей, что та возьмет меня к себе шестым мужем. Но по мне, лучше сдохнуть, чем идти мужем к этой старой извращенке. Тебе все еще хочется по-прежнему обвинять меня в том, что я обвел тебя вокруг пальца? Или тебе настолько противно видеть меня, что я даже жалкие дней десять, что ты тут пробудешь, не достоин изобразить твоего супруга? Я на большее не претендую!

Я ошеломленно потерла лоб. Да, теперь, пожалуй, я могла понять мотивы поступка Маркиаля. Вот только…

— Я не говорила, что мне противно тебя видеть. Я говорила, что мне отвратительна ложь. Но за это ты, кажется, все равно будешь наказан. — Маркиаль настороженно уставился мне в лицо. — Я сюда прилетела не на десять дней. Я не знаю, сколько я тут пробуду. У меня неприятности. И Эренсия в силу своей закрытости для меня сейчас самое лучшее убежище. Я не покину ее, пока со всем не разберусь.