Шепот Темного Прошлого

Глава 1

Лондра всегда славилась мерзким климатом, и зарубежные гости этого славного королевства часто и дружно кляли «паскудную лондрийскую погоду» в целом и все ее проявления по отдельности. Даже сейчас, в начале лета, там было холодно и, как обычно, сыро. Более того, шел дождь. Стекла, мерно звеневшие под ровной дробью ливня, гулко вздрагивали при каждом раскате грома, и даже сквозь тяжелые шторы было видно, как вспыхивают в темном небе молнии. Словом, стояла обычная «паскудная лондрийская погода», и в сравнении с обстановкой снаружи комната, в которой горел камин и мягко светились магические шары, казалась особенно уютной. Вероятно, именно поэтому все собравшиеся дружно молчали, словно боясь своими разговорами спугнуть это тихое ощущение тепла и уюта.

Хозяйка, изящная молодая женщина с идеально, волосок к волоску, уложенной прической и в строгом черном платье, на котором отсутствовало даже такое скромное украшение, как белый воротничок, взглянула на часы и все-таки нарушила тишину.

– Это просто неприлично. Господа, как долго мы еще должны ждать?

– Ну да, – весело хмыкнул разбитной четверть-эльф весьма легкомысленного вида и цапнул со стола тарелку с печеньем. – Даже я уже пришел, а их все нет! Приятно сознавать, что я не самый безалаберный в этой компании, как вы все пытаетесь меня уверить.

– Я уже смирилась с тем, что Силантий никогда не приходит вовремя, – продолжала дама, не обращая на него внимания. – Он вообще немного не от мира сего. Но за Истраном такого до сих пор не водилось.

– Вот именно, – низким, чуть глуховатым голосом отозвался могучий седой кентавр. – Перестань, Морриган. Ты же знаешь, Истран человек обязательный, и, если он опаздывает, наверняка у него есть на то очень уважительная причина.

– А может, он и вовсе не придет? – коварно предположил четверть-эльф, между делом принимаясь жонглировать тремя печеньями. – Вдруг там и в самом деле что-то нечисто и он… скажем так, побоится разборок?

– Думай, что говоришь, Ален! – возмущенно тряхнул гривой кентавр. – Как ты мог предположить, что Истран на такое способен? Да он порядочней тебя в дюжину раз!

– И прекрати играть с едой, – добавила Морриган флегматичным тоном старой прожженной училки, которая перевидала на своем веку всякого и которую не удивишь никакой детской шалостью.

– Всякое бывает, – ничуть не смутился Ален, однако печенье подбрасывать перестал и принялся его просто грызть. – Ты же знаешь, как он всегда трясется над своими воспитанниками, а тут такое горе… Мог и умом тронуться. А безумный маг, сами знаете… Ему законы не писаны, ни человеческие, ни высшие. И чем вам не причина? А, Джоана? Ты чего молчишь?

Уже знакомая нам мэтресса Джоана отставила бокал и пожала плечами:

– Спор беспредметный и бесцельный. Толку от твоих предположений? Придет коллега Истран, сами у него и спросите и посмотрите заодно, в своем ли он уме и правду ли он говорит. А строить гипотезы, не имея никаких фактов, глупое занятие. К тому же я не настолько хорошо его знаю. А с его королем вообще ни разу не общалась лично, только издали видела. Вот Хирон знает лучше, почему бы ему пока не поделиться с нами впечатлениями, тем более что он виделся с его величеством на днях?

– Да, – согласился кентавр. – И могу вас заверить, что упомянутый король совершенно доподлинно жив.

– Ты это на глаз определил? – уточнила Морриган.

– Обижаешь. Я его как следует прощупал. Или ты думаешь, что раз я не балуюсь потихоньку некромантией, пользуясь своим служебным положением, как это делаешь ты, то я уже не в состоянии отличить живого человека от зомби?

– Перестань так шутить, – не моргнув глазом холодно ответила красавица. – А то молодежь может принять это за правду. А как насчет возможной подмены?

– Не берусь утверждать точно, но мне кажется, тоже полная чушь. Я, конечно, не настолько хорошо знаю Шеллара Третьего, чтобы сразу определить, но сомневаюсь, что такого уникального господина вообще возможно кем-либо подменить. А что говорит по этому поводу твой король, Морриган? Они ведь знают друг друга с детства, и, если бы что-то было не так, Элвис бы сразу заметил.

– Элвис тоже утверждает, что все слухи – полная чушь. Однако причину своих умозаключений прячет за вежливой улыбкой и не говорит даже мне. Джоана, и думать забудь.

– А что я такого подумала?

– На твоей хищной физиономии ясно написано, что ты подумала. «Вот бы кого пошмонать!» Так вот, и не мечтай. Сканировать королей тебе никто не позволит.

– На свою физиономию посмотри, – не осталась в долгу Джоана. – Добродетельная ты наша.

Морриган демонстративно достала зеркальце, полюбовалась на себя и сообщила:

– Мне нравится то, что я вижу. А тебе, детка, зеркало доставляет массу разочарования, потому ты и ехидничаешь. Тебе просто завидно, что ты впятеро моложе меня, а выглядишь как сорокалетняя тетка.

– Дамы, дамы! – рассмеялся Ален. – Вы равно прекрасны, и незачем ссориться из-за ерунды. Может, пока коллеги опаздывают, мы на полчасика уединимся? А Хирон пока покараулит…

– Охальник! – возмущенно топнула туфелькой Джоана. А Морриган, поджав губы, изрекла:

– Чем за юбками бегать, лучше бы за своим королем присматривал. Вырастил позорище…

– Ну вот… – недовольно поморщился охальник. – Как только у вас кончаются аргументы, меня тут же начинают тыкать носом в моего короля. Разве я виноват, что он такой получился? У всех бывают ошибки, и у всех бывают неудачные воспитанники. Вы Кендара вспомните, агрессора неугомонного, которого даже Истран не всегда мог удержать. И, между прочим, если бы моего короля не долбали так за его нестандартную сексуальную ориентацию, он, может, и пил бы меньше.

– А если бы он вел себя подобающе и хотя бы соблюдал видимость приличия, никто и не высказывал бы ему упреков столь открыто. За подобное, с позволения сказать, воспитание, вернее, отсутствие такового тебя вообще следовало бы выгнать с треском, как Павлину.

– Да прям уж, – обиделся Ален. – Так уж и с треском. Никто бы и Павлину не выгнал, если бы она не полезла в бутылку и не затеяла драку. Вздрючили бы как следует и оставили, хотя и стервозная она была баба.

– Это потому, что тебе не давала? – съязвила Джоана. – И что, когда ее поменяли на Силантия, дела пошли лучше?

– Лучше, – серьезно сказал Хирон. – Павлина была никудышным воспитателем. Хотя как маг она была специалистом высочайшей квалификации, доверять детей капризной женщине с неуравновешенным характером нельзя, я это говорил и раньше. Она и ста лет не провела при дворе Поморья, а взгляните на результаты. Своевольный, вздорный Зиновий, сварливая и злобная Лисавета, безмолвный затворник Пафнутий, который прячется от жизни среди своих кошек…

– Да перестань, – беззаботно махнул рукой Ален. – Павлина, конечно, была еще та стерва, но не так уж все трагично, как ты говоришь. Зиновий хотя и вспыльчивый, но не злой, а если бы его батюшка не женился на мистралийке, то, может, он и поспокойнее был бы. А Пафнутий очень даже славный парень, не особо разговорчивый, но добрый и мудрый. Ну о Лисавете я молчу, таких вообще надо либо топить в младенчестве, либо выдавать замуж в двенадцать, и желательно за варвара…

– Ты хочешь сказать, что я неправ?

– Нет, ты прав, только немного преувеличиваешь. У всех есть недостатки. У Павлины были свои, у Силантия свои, и к ним надо просто относиться терпимее.

– Извини, но в таком деле, как воспитание правителей, некоторые «недостатки» воспитателя могут вылиться в катастрофу глобального масштаба. А Силантий… Хотя он и забывает обо всем на свете, когда речь идет о драконах, и имеет свойство в таких случаях пренебрегать своими обязанностями, он все же несравненно порядочней, чем покойная Павлина. И мальчики у него воспитываются как подобает, в отличие от некоторых.

– Я и вижу, – усмехнулся Ален. – Принц Василий уже тоже слегка свихнулся на драконах, подобно своему наставнику.

– Зато он не таскает в постель мальчишек и не пьет, как матрос, – оборвала его Морриган.

– Господа, – устало попросил Хирон, – давайте лучше помолчим.

– А вот и опоздавшие! – обрадовался Ален, указывая на телепорт. – Как думаете кто? Спорим, Силантий?

– Проспорил, – недовольно бросил мэтр Истран, окидывая взором собравшихся. – Этой своей манерой спорить о чем попало ты напоминаешь мне нашего шута. И разгильдяй такой же. Прошу прощения, господа, я опоздал. Силантий задержится еще минут на десять.

– Вы где-то были вместе? – уточнила хозяйка замка.

– Вы же, наверное, знаете, что Силантий сосватал нам молодого дракона на постоянное проживание? Вот его обустройством мы и занимались. Сейчас коллега даст ему последние наставления и придет. – Он обернулся персонально к хозяйке и с галантным поклоном поцеловал протянутую руку. – Ах, Морриган, и как тебе удается быть всегда столь юной и прекрасной? Меня прямо зависть берет, честное слово… Скажи кому, что мы ровесники, никто и не поверит…

– Это комплимент или подначка? – усмехнулась Морриган.

– О боги, как же я одичал со своими мальчишками! Настолько разучился говорить комплименты дамам, что их уже принимают за подначки! Морриган, как ты могла такое подумать, ты же меня знаешь со студенческих времен…

– А давайте мы не будем ударяться в воспоминания трехсотлетней давности и займемся делом, – напомнил Ален. – Мы для чего здесь собрались?

– А у тебя что, свиданка накрывается? – поддела его Джоана.

– Будет когда-либо порядок в этой комнате? – устало вздохнула Морриган. – Стоит ли удивляться, что в мире такое творится? Скажи, Истран, вы с Силантием были вместе? И ты не напомнил ему, что вас ждут? Или и сам забыл? Раньше ты, помнится, не имел привычки опаздывать.

– Что ты, милая Морриган! Конечно, я не забыл. Меня задержали не зависящие от меня обстоятельства. Если бы вы знали, господа, каких усилий мне стоило оторвать от этого дракона моего любопытного короля, которому срочно необходимо было задать бедняге двести сорок вопросов… А Силантию я, разумеется, напомнил, и он обещал через десять минут быть.

– Что ж, – повела точеными плечиками Морриган, – подождем еще. А пока, чтобы не терять время, не расскажешь ли ты, что за скандал произошел на прошлой неделе?

– Какой именно?

– В Поморье. Вроде какой-то твой ученик наделал там шуму…

– А, это просто досадная случайность. Парень неосторожно выпил больше, чем следовало, и впал в невменяемое состояние. Но, к счастью, ничего серьезного он натворить не успел.

– Ничего серьезного? – подала голос Джоана. – Дорс вне себя от злости и землю роет, пытаясь найти нахала, который разнес его дом и склад, а также научил внучку непотребным словам. Ты присмотри за учеником, а то, не ровен час, найдет…

– У твоего Дорса руки коротки, – усмехнулся мэтр Истран. – Даже если ты ему любезно продашь эту информацию за кругленькую сумму, чего от тебя вполне можно ожидать. Пусть ищет на здоровье, вряд ли у него получится до этого мальчика добраться. Но я бы на месте Дорса о другом беспокоился. Он нажил себе таких врагов, что я ему не завидую. И тебе, Джоана, посоветовал бы держать любимого внука подальше от этого господина.

– Я не устаю ему это повторять последние десять лет, – проворчала Джоана. – А под «такими врагами» подразумевается твой король? Кстати, ты можешь доступно объяснить, почему он вцепился в этого мистралийца и из-за него так взъелся на Дорса?

– Ну раз ты задаешь мне подобные вопросы, может быть, объяснишь в свою очередь, почему в него так вцепился Дорс?

– Сделка, – тоном заправской перекупки согласилась Джоана. – Баш на баш. Только наедине и по секрету.

– Вы можете отложить ваши личные торговые вопросы до более уместного времени? – поджала губы Морриган. – Где же этот Силантий?!

Как бы в ответ на сей явно риторический вопрос, в центре комнаты снова возник телепорт, и почтенный Силантий, рассыпаясь в извинениях, поторопился приветствовать коллег.

– Давайте начнем, господа, – приступила к делу хозяйка, занимая кресло во главе стола. – Мы и так задержались.

Опоздавшие также заняли свои кресла рядом с Джоаной и ее неизменным бокалом, кентавр поудобнее устроился на специальной кушетке, а непоседа Ален прекратил носиться по комнате и легко вспрыгнул на высокий табурет вроде тех, что пользовались такой любовью у Мафея и товарища Пассионарио.

– Первым делом, – начала мэтресса Морриган, придворный маг Лондры, – мы хотели бы заслушать доклад нашего уважаемого коллеги о том, что же все-таки произошло неделю назад на свадьбе его короля, поскольку вокруг этого события в последнее время возникли нездоровые слухи…

– А, свежие сплетни дошли и до вас? – усмехнулся предполагаемый докладчик.

– Не обижайся, – обаятельно улыбнулся мэтр Ален, придворный маг Галланта, – но мы хотели бы удостовериться, что это действительно только сплетни. Уж как-то подозрительно странно все получилось. Вечером во всеуслышание было объявлено, что король умирает, а наутро он уже в полном здравии бегает по дворцу. Не верится, что ты ошибся в диагнозе, ведь ты лучший элементалист в мире, а пятая стихия – твоя специальность. Чтобы ты неправильно оценил состояние пациента и настолько грубо ошибся в прогнозе… Извини, это не выдерживает критики.

– А что, собственно, вы ожидаете от меня услышать? – развел руками мэтр Истран, придворный маг Ортана. – Вы все достаточно квалифицированные маги, чтобы самостоятельно проверить упомянутые слухи и убедиться в их необоснованности. И, насколько я знаю, некоторые это уже сделали. А почему я должен оправдываться, как нашкодивший ученик, мне совершенно непонятно.

– Не надо на меня коситься, – нахмурился почтенный Хирон, придворный маг Эгины. – Я действительно кое-что проверил и убедился, что ни о какой некромантии речи нет. И я тебе верю. Просто мне, как и всем остальным коллегам, интересно, что же все-таки произошло на самом деле и как это получилось. В этой истории действительно много неясного и странного. И мне не хотелось бы думать, что ты скрываешь от нас что бы то ни было.

– Несомненно, – поддакнула Морриган. – Мне интересно в особенности. Как-то, знаешь ли, странно сознавать, что я, оказывается, не все знаю о ядах и противоядиях.

– Что ж, Морриган, – усмехнулся мэтр Истран, – должен тебя огорчить, действительно не все. Как оказалось, в мире существует некое волшебное универсальное лекарство от всех ядов. В том числе и тех, от которых теоретически не существует противоядия. Честно признаться, я и сам о нем не знал.

– И что же это?

– К сожалению, единственный… э-э… экземпляр, так сказать, этого чудесного снадобья употребил его величество, и я не имел возможности сделать анализ. Поймите меня правильно, коллеги, речь шла о жизни и смерти, и я не мог позволить себе сидеть в лаборатории, когда мой король умирает…

– Но потом, потом! – воскликнула Морриган. – Должен же был остаться флакон или какая-то емкость, а в ней капли… крошки… или что там было…

– Увы, мне не удалось получить никаких остатков. Это был не флакон и не емкость, а нечто совершенно ни на что не похожее, оно каким-то образом всасывается через кожу и исчезает.

– А откуда оно взялось?

– Верный слуга его величества, который самоотверженно добыл это чудесное снадобье, никому не сказал, где его взял. А в качестве награды за свой выдающийся поступок попросил, чтобы его никогда об этом не спрашивали и даже имени никому не сообщали.

– Какой скрытный, – усмехнулась Джоана, маг-консультант и родная бабушка президента Совета Магнатов Голдианы. – Познакомь нас, и все вопросы исчерпаны. Останутся одни ответы.

– Ни в коем случае. Этот человек знает слишком много государственных тайн, а ты очень любишь их добывать и продавать.

– Как-то уж чересчур складно и безвыходно у тебя все получается, – нахмурилась Морриган. – И мне кажется, ты все-таки что-то крутишь.

– Я сказал вам все, что имел сказать, господа, – твердо заявил мэтр Истран. – И все сказанное – правда. Если вас не удовлетворило мое объяснение и вы продолжаете питать недоверие к изложенным мною фактам, вам никто не мешает самим проверить и убедиться, что мой король действительно жив, что он – это он, не подмена и не оживший мертвец. И для этого необязательно изыскивать благовидный предлог, чтобы с ним встретиться и обследовать его тайком, как это сделал коллега Хирон. Его величество совершенно добровольно позволит вам провести необходимые исследования, если вы попросите его об этом. Более того, он сам предложил, чтобы вы провели эту процедуру официально, в присутствии ваших монархов. Только я тебя убедительно прошу, Ален, проследи, чтобы твой король был трезв. Шеллар и так терпит его из последних сил, и когда-нибудь его терпение лопнет.

– Ну сколько можно! – скорчил жалобную мину Ален. – Чуть что, и сразу я! Думаете, мне самому не надоело таскать домой упившегося короля и выслушивать, что думает по этому поводу королева? Уж потерпите еще лет десять, больше он все равно не протянет, если будет так пить. И кажется, Истран, ты пытаешься увести нас в сторону от темы…

– Действительно, – кивнул Хирон. – Давайте не будем отвлекаться. Итак, господа, как вы полагаете, следует ли нам устраивать предложенное официальное мероприятие? Мне кажется, это будет лишним. Даже если там что-то не так, мы этого не обнаружим. Если бы это вообще можно было как-то обнаружить, нам бы не сделали столь щедрого предложения.

– А в чем тогда подвох? – с интересом повела глазами Джоана.

– Интересный вопрос, – улыбнулась Морриган. – Понятно, что слухи, появившиеся в последнее время, очень не нравятся его воскресшему величеству и его придворному магу. Также понятно, что они затевают официальное расследование, чтобы получить официальное же опровержение. Однако от исчерпывающих объяснений коллега уклоняется. Следовательно, как и сказал Хирон, мы ничего не обнаружим, поскольку ни о подмене, ни о некромантии речи нет. Значит, возможен некий третий вариант, которого не учли или до которого не додумались авторы порочащих слухов… или просто не стали использовать, так как ничего порочащего в нем нет. И мне хотелось бы, дорогой Истран, задать тебе один вопрос и посмотреть, уйдешь ли ты опять от ответа, скажешь правду или откровенно солжешь.

– Я весь внимание.

– Твой король вообще смертен?

Присутствующие дружно зашевелились, Джоана ахнула, непосредственный Ален вслух присвистнул.

– Поздравляю, Морриган, – покачал головой мэтр Истран. – Такой вариант даже мне не пришел в голову. Что ж, отвечу честно. По всем параметрам Шеллар такой же смертный человек, как и все. Однако точно в смертности человека можно убедиться единственным способом, и этого, как ты знаешь, пока не случилось. Опять же убедиться в его бессмертии также можно только одним способом, и вынужден тебя огорчить, ничего подобного в день свадьбы не случилось, если ты на это намекала. Как ни жаль мне вас разочаровывать, господа, я сказал вам правду. Его величество действительно не умер и не воскрес, а был спасен при помощи некоего снадобья, о котором никто никогда не слышал. И я отказываюсь посвятить вас в подробности вовсе не потому, что мне есть что скрывать, а потому, что связан обещанием. И я все же полагаю, что мое обещание молчать – ничтожная плата, несоизмеримая с ценой, коей является человеческая жизнь. И с вашей стороны будет неуместно и безнравственно настаивать на том, чтобы я его нарушил.

– Пожалуйста, – развела руками Морриган. – Как всегда, выкрутился. Что ж, ты, конечно, прав, убедиться в смертности человека можно только одним способом. А насчет бессмертия все же могут быть варианты… Я предлагаю, господа, все-таки провести официально процедуру обследования и для проверки третьего варианта пригласить еще одного мага, который является признанным и единственным специалистом в этом вопросе.

– А что, такой специалист существует? – заинтересовался Ален.

– Существует, – улыбнулся Хирон. – Только его надо сначала найти, а это, должен сказать, не так-то легко.

– Отыщем, – согласно кивнул мэтр Истран. – Если вам хочется. Только я бы не возлагал на него особых надежд. Насколько мне известно, он даже о собственном бессмертии знает не так уж много.

– А ты спрашивал? – повела бровью Морриган.

– Я – нет. Но наши мистралийские коллеги спрашивали, и мне говорили об этом и мэтр Хавьер, и мэтр Максимильяно.

Все, как по команде, притихли и невольно устремили взоры к седьмому креслу, пустовавшему уже двадцать лет, с тех самых пор как во время первого переворота был убит мэтр Хавьер, старший придворный маг Мистралии.

– У вас есть еще вопросы или перейдем к следующей теме? – наконец подал голос мэтр Истран.

Вопросов больше не последовало, и, единогласно решив, что согласовать время и место процедуры можно будет позже, когда удастся отыскать неуловимого Казака, почтенные мэтры перешли к следующему пункту.

– А теперь, – сказала Морриган, обращаясь к придворному магу Галланта, – пусть мэтр Ален разъяснит, чего нам ожидать от очередного загула ее величества Агнессы.

– А чего тут ожидать? – искренне удивился Ален. – Того же, что и обычно. Родит еще одного. Может, на этот раз повезет и будет мальчик. По всем признакам вроде мальчик, но точно судить пока рано. И не смотрите на меня так, на сей раз я тут совершенно ни при чем.

– Это нас несказанно радует, – язвительно заметила Морриган. – Но хотелось бы знать, кто в таком случае «при чем» на сей раз?

– По подсчетам ее величества, некий ортанский рыцарь, с которым она танцевала на балу в праздник весеннего равноденствия.

– От танцев, – ворчливо заметил Хирон, – детей не бывает. Неужели ее величество даже не поинтересовалась, как этого шустрого кавалера зовут?

– Разумеется, они были представлены, но она через пару дней забыла его имя. А это так важно? Если вас интересует родословная, пусть коллега Истран расскажет, он лучше знает.

– Родословная… – вздохнул мэтр Истран. – Что тебе сказать, Ален… Развлеклась твоя королева на славу, сомнительные родословные ее дочерей меркнут перед этим последним приключением…

– Почему это сомнительные? – обиделся Ален. – Ничего сомнительного. Отец Люсиль – граф де Шамбор, Жанна… э-э… ну сами знаете… А малышка Жасмина – дочь эгинского посла. Или это моя родословная тебе кажется сомнительной? На себя посмотри.

– Ален, – раздраженно перебила его Морриган, – поверь мне, то, что ты потомок Аэллана, твое единственное достоинство, все остальное – одни недостатки. И более того, это единственное достоинство не является твоей личной заслугой.

– Господа! – воззвал Хирон. – Не отвлекайтесь! Так что ты хотел сказать, Истран? Что не в порядке с этим загадочным кавалером?

– Все в порядке, – развел руками мэтр Истран. – За исключением родословной, которая вообще отсутствует как таковая. Все, что известно о происхождении кавалера Лавриса, – место его рождения и род занятий матери. Сей доблестный рыцарь появился на свет в захолустном городишке в одной из западных провинций, где его покойная матушка трудилась при почтовой станции, оказывая интимные услуги проезжающим. Дворянство Лаврис получил семь лет назад за личную доблесть и выдающиеся заслуги перед короной. У нас, знаете ли, есть традиция – в корпус паладинов принимаются все, независимо от происхождения, исходя исключительно из боевых качеств и опять же заслуг, и при поступлении в корпус жалуется дворянство всем, кто до тех пор принадлежал к другим сословиям. Вот и вся родословная. В утешение могу добавить, что кавалер Лаврис абсолютно здоров как физически, так и умственно, и можно надеяться, следующий король Галланта будет наконец без отклонений.

– Учитывая, что в нем не будет ни капли королевской крови, разумеется… – усмехнулась Морриган. – Все-таки какие вензеля иногда выписывает судьба! Знал бы этот будущий король, что на самом деле он внук ортанской станционной шлюхи…

– Как смешно! – раздраженно отозвался Ален. – За своими гномами смотри!

– Кстати, Истран, – проигнорировав последнее замечание, обратилась к коллеге Морриган, – как с этим обстоит дело у тебя?

– С чем? С судьбой, шлюхами или гномами?

– Не валяй дурака! С наследственностью. Вот твой король, хвала богам, женился наконец. Скоро у него появятся дети, смею надеяться. И мне как-то даже боязно предполагать, что они могут унаследовать по отцовской линии…

– Как что? – невинно приподнял брови мэтр Истран. – Гномьи гены лондрийских королей…

– Так ее, – тихонько хихикнул Ален.

– Я серьезно, – обиженно поджала губы Морриган. – А ты издеваешься. Между прочим, ничего плохого, кроме внешности, в гномьих генах моих королей до сих пор не наблюдалось. Да и внешность тоже вопрос спорный, все зависит от традиций и вкуса.

– Что ж, может быть, – улыбнулся мэтр Истран. – Хаггс был парень по-своему симпатичный, а у королевы Мэри-Клэр, наверное, был своеобразный вкус…

– Опять ты хихикаешь, а вопрос очень даже не смешной. Ты можешь хотя бы примерно прогнозировать, что за наследник получится у твоего короля? Еще один маленький Шеллар, который только к пятнадцати годам научится улыбаться? Или что-то еще похлеще?

– Я не могу прогнозировать, что конкретно получится, – пожал плечами мэтр Истран. – Но следующее поколение должно быть без отклонений. Проклятие, висевшее над династией, утратило силу, и это, между прочим, полностью заслуга его величества. Именно он, тот самый Шеллар, которого вы все так опасались, от которого вечно ожидали какого-то зла, вплоть до того, что подозревали в убийстве своей семьи… Не опускай глаза, Ален, ты имел наглость заявить это прямым текстом… Так вот, именно он, его мужество, его ум и… его преданная любовь смогли снять проклятие и дать надежду, что отныне в королевской семье Ортана снова будут рождаться дети, и это будут нормальные здоровые дети. Помнится, кто-то мне не верил, что из Шеллара получится что-либо путное…

– Что ты опять на меня косишься? – надулся Ален. – Это не я, это Павлина вечно с тобой спорила.

– Ты ее поддерживал.

– А все ее поддерживали. Никто не верил, что из этого оловянного солдатика с каменным сердцем и ледяными глазами когда-либо вырастет нормальный человек. Вон Морриган вообще предлагала его убить…

– Не заводись, – осадил его Хирон, видя, что Морриган уже близка к тому, чтобы попортить коллеге прическу. – Тебе просто обидно, что ты был неправ, и завидно, что Истран сумел все-таки научить человека, лишенного чувств от рождения, любить самоотверженно и преданно, а ты неспособен даже отучить своего короля от пьянства.

– Опять! – взвыл Ален. – Да сколько же можно по любому поводу тыкать меня носом в это недоразумение! Между прочим, его величество в последнее время стал пить намного меньше.

– Только не пытайся приписать это достижение себе, – язвительно напомнила Морриган. – Кстати, Истран, не прояснишь ли ты нам, чья это заслуга на самом деле? Кто ухитрился так перепугать этого бедного пьяницу, что он теперь до судорог боится неких мертвых принцев и при напоминании о них готов даже отказаться от очередной рюмки? А то по описанию как-то подозрительно похоже на твоего загадочного ученика, который учинил пьяный дебош в Белокамне и в Новом Капитолии. Ты объяснишь нам, кто этот загадочный ученик, или опять изящно уйдешь от ответа?

– Действительно, – подал голос Силантий, скромно молчавший до сих пор. – Мне тоже интересно, кто этот таинственный юноша, которого с первого взгляда узнали и Зиновий, и Пафнутий, причем предпочли сохранить свое открытие в тайне даже от меня.

– Чтобы скрыть что-то от тебя, и напрягаться особенно не надо, – заметил Ален.

– Не всем же быть такими пронырами, как ты, – немедленно парировал придворный маг Поморья. А мэтресса Морриган тихо засмеялась.

– Вот, значит, как… Шеллар и здесь оказался шустрее всех. Представляю, как расстроится Элвис, когда узнает…

– Ты о чем? – немедленно насторожилась Джоана.

– А ты сама подумай, – улыбнулся Хирон. – Подумай и сложи воедино несколько фактов. К примеру, рассказ перепуганного короля о мертвых принцах, который Ален нам тут приводил чуть ли не дословно, молодого мистралийского мага, который откуда-то вдруг появился в учениках у Истрана, и тот факт, что его знают в лицо члены королевской семьи Поморья…

– Ой, мать моя… – хлопнул себя по лбу Ален. – Как же я сразу не догадался? Но как? Истран, как вы с твоим хитроумным королем умудрились его отыскать? Это же… сенсация!

– Подумать только! – покачал головой Силантий. А мэтресса Джоана вдруг как-то неуместно и без всякого видимого повода истерически расхохоталась.

– Мы все рады, что до тебя тоже дошло, – с ехидцей заметила Морриган. – Но зачем это так демонстрировать?

– Ты не поняла… – простонала Джоана, не в силах остановиться. – Это же… Ой, не могу… Нет, вы только представьте себе рожу Багги Дорса, когда он узнает…

– А вот он, – с нажимом на каждом слове произнес мэтр Истран, – об этом узнавать не должен. Тебе ясно, Джоана? Ни за какие деньги.

– Полагаешь, она удержится? – с сомнением поинтересовался Хирон.

– Удержится, – так же жестко ответил коллега. – Если она хорошо помнит, что случилось с Павлиной.

– Не надо меня пугать, – утирая выступившие от хохота слезы, сказала Джоана. – Если все так серьезно, то, разумеется, я ему не скажу. Да и невыгодно мне это, если честно. А все-таки, Истран, как вы его нашли?

– А мы его и не искали, – пожал плечами придворный маг Ортана. – Он сам к нам пришел. По собственной воле. Пожелал поздравить Шеллара с бракосочетанием и попросился ко мне в ученики. Так что, Морриган, не стоит так завидовать. Уж кто-кто, а Элвис в любом случае оказался бы предпоследним в списке его посещений. Ты сама должна помнить, они питали друг к другу явную антипатию.

Ален, для которого, как и для всех, было абсолютно ясно, кто оказался бы последним, скорчил недовольную рожицу, повертелся на стуле и вдруг весело хихикнул.

– А знаете, господа, ведь при счастливом стечении обстоятельств у нас есть шанс снова заполнить пустующее кресло. И что забавно, это будет первый случай в истории, когда кресло в совете магов займет король…

– Молодой ты, Ален, – с сожалением посмотрел на него кентавр. – И плохо знаешь историю.

– А разве такое бывало?

– О, чего только не бывало в этом мире… Хотя мысль сама по себе интересная. Как ты полагаешь, Морриган?

– Молчу, – отчаянно замотала головой мэтресса. – Сглазить боюсь. Что будет, то и будет, не надо загадывать.

– Молчи, молчи, – поспешно поддержал ее мэтр Истран. – А то и в самом деле сглазишь. Кстати, давно хотел тебя спросить, ты именно поэтому каждого мистралийского правителя лично ездишь поздравлять и желаешь им долгого и счастливого правления? Чтобы сглазить?

– Разве там хоть один порядочный попался? – усмехнулась Морриган.

– Гондрелло ты тоже поздравляла?

– А чем он лучше других? Жаль только, что мне ни разу не удалось увидеть их советника… Вот бы кого сглазить!

– Давайте не будем о всяких гадостях, – поморщился Хирон. – Пусть лучше нам Истран расскажет о своем новом ученике. Что из него выросло, каков он как человек и как маг?

– Он хороший мальчик, – без колебаний заявил мэтр Истран. – Он будет добрым и великодушным правителем.

– Где-то я это уже слышал… – лукаво усмехнулся Ален.

– И не раз, – согласился Хирон.

– А разве я хоть раз ошибся? – улыбнулся придворный маг Ортана и обвел взглядом присутствующих. – Разве мои мальчики хоть раз опровергли мои утверждения?

– Ни в коем случае, – заверила его Морриган. – У тебя прекрасные мальчики, Истран. Особенно последний. Но хотелось бы подробнее именно об этом. Или, может быть, нам стоит пригласить его и пообщаться с ним лично? Как ты полагаешь?

– Полагаю, это будет преждевременно. Орландо очень милый и славный юноша, но ему свойственна некоторая несобранность и… Словом, у меня есть опасения, что он не сумеет сохранить тайну, в которую мы его посвятим. А как маг… он очень талантлив, но неопытен. С ним еще работать и работать.

– Очень подробно, ничего не скажешь… – хмыкнула Морриган. – Ладно, все равно от тебя ничего, кроме «хороший мальчик», не добьешься. Проясни еще один маленький политический нюанс. Этот милый мальчик что-либо делает для того, чтобы вернуть себе корону?

– Да, – кратко кивнул мэтр Истран.

– Он имеет дело с какой-либо из мистралийских оппозиционных партий?

– Да.

– Официально?

– Инкогнито.

– Это партия Реставрации?

– Ты поразительно догадлива.

– Тут не надо быть поразительно догадливой. Это единственная партия, которая додумалась заявить, что «принц с нами, но сохраняет инкогнито». Значит, они все же говорят правду, кто бы мог подумать? Что ж, будем знать на случай, если они обратятся к нашим королям за помощью… А теперь перейдем к следующему вопросу. Силантий, до меня дошли слухи, что твой король собирается женить младшего внука? Ты уже знаешь на ком?

– Да он сам еще толком не знает, – недовольно отозвался Силантий, которого оторвали от каких-то приятных размышлений. – Ему, как обычно, что-то взбредет в голову в последний момент…

– А когда он думает передавать сыну посох? – подал голос Хирон. – Долго он еще будет на троне мантию протирать? Давно на заслуженный отдых пора, правнуков уже дождался, а с посохом все никак не расстанется. Пафнутию уже под сорок, а он до сих пор наследный принц. Что себе думает твой Зиновий? Не хватало, чтобы он дожил до старческого маразма, по-прежнему оставаясь на престоле. Ты этим вопросом вообще занимаешься? Или у тебя только на драконов времени хватает, а на своего короля – нет?

– Занимаюсь, – степенно отозвался Силантий. – Но разве Зиновия так просто убедить, что ему уже пора на покой? Он до сих пор считает, что еще не слишком стар, а Пафнутий еще не дорос до посоха. И хоть кол ему на голове теши, упрямцу… Что мне с ним делать прикажете?

– С королями надо работать, – развел руками мэтр Истран. – Их надо воспитывать, постоянно и ежедневно. До того, как они начнут выживать из ума, а не после.

– Все свои упреки можешь адресовать Павлине, – нахмурился Силантий. – Когда я стал старшим придворным магом и наставником, Зиновию было уже за пятьдесят и перевоспитывать его было немножко поздно. К тому же у него от природы вздорный характер, который практически невозможно исправить никаким воспитанием. Ты своего Кендара вспомни, как ты его всю жизнь за плащ ловил, чтобы не затеял какую-нибудь войну, и как часто это у тебя получалось. Вот такой же случай. Я поговорю с Зиновием, но ничего не обещаю. Он упрям, как сто ослов.

– Все же поговори, – подвела итог Морриган. – И если что-то пойдет не так, я имею в виду, если он и в самом деле начнет вести себя неадекватно, немедленно сообщи. Мы все вместе поможем тебе как-то уладить ситуацию.

– При помощи яда? – ехидно заметил Ален.

– За кого ты меня принимаешь? При помощи независимой медицинской экспертизы, которая признает его величество недееспособным, если тебе так уж интересно. Кстати, с твоим тоже давно пора то же самое сделать, хотя его и отравить не велик грех. Если бы в Галланте женщины наследовали трон или если бы у Агнессы был хоть один сын, я бы уже давно настояла на устранении этого ничтожества. Но пока у него нет прямых наследников, такой шаг может привести к активной борьбе за власть и прочим беспорядкам, только поэтому я до сих пор терплю твоего Луи и не поднимаю вопроса о его отстранении от власти.

– Оставь моего короля в покое! Что он кому плохого сделал? Безобидный тихий алкоголик, пьет себе и никого не трогает. И, между прочим, своих любовников он силком в спальню не таскает.

– Кто же ему откажет, раз он король, – сердито заметила Джоана. – Все остальные тоже…

– Давайте о деле, – напомнил Хирон. – Не превращайте совещание в арену мелких личных ссор. Так мы до завтра не управимся, вопросов еще много.

Вопросов действительно накопилось столько, что заседание затянулось чуть ли не до полуночи. Поэтому, когда обсуждение последней проблемы было завершено, господа маги заторопились по домам. Первым исчез Силантий, который под конец настолько отвлекся от темы разговора и погрузился в свои размышления, что на прощание вместо «до свидания» торопливо фыркнул что-то по-драконьи. Затем откланялся величавый Хирон. Повеса Ален преувеличенно томно поцеловал руку хозяйки и полушутя поинтересовался, действительно ли она намерена выставить его из дому в такую погоду. Получив категорическое подтверждение, он, не смущаясь, перевел свой лукавый взор на Джоану, но тут ему не дали и рта раскрыть. Мэтр Истран с ехидной усмешкой заявил, что провожать даму он намерен сам, поскольку им необходимо обсудить кое-какие личные вопросы, и, подхватив даму под локоток, исчез вместе с ней в облачке телепорта.

– Что ты так хмуришься? – поинтересовался он, наблюдая, как мэтресса сбрасывает туфельки и первым делом направляется к столику, на котором стояла бутылка. – Неужели тебя так угнетает тот факт, что из всех нас одна ты не умеешь телепортироваться? Так это недостаток твоей школы, и ничего постыдного в этом нет. Школа Высшего Разума – очень узконаправленное учение, и…

– Да нет, – поморщилась волшебница, наливая себе выпить. – Просто у Морриган есть гадская манера каждый раз ехидно прохаживаться насчет моего возраста, а я этого не люблю.

– Не обращай внимания, – посоветовал старик, удобно располагаясь в кресле. – Морриган в твоем возрасте сама выглядела точно так же, и ты напоминаешь ей не лучшие времена.

– А правду говорит Ален, что у вас с ней триста лет назад была пылкая любовь? – не удержавшись, полюбопытствовала Джоана. Ей давно было интересно это уточнить, а тут как раз выпал повод.

– Не триста, а четыреста, и не пылкая любовь, а легкий студенческий роман, перешедший в приятельские отношения. А триста лет назад она была совсем с другим человеком, что есть исторический факт, и ты бы должна об этом помнить. Поменьше слушай Алена, ему двухсот еще нет. Откуда ему знать, кто кого любил в те времена, когда он еще не родился. Ну что, поговорим о деле, да я пойду проверю, что там делают мои мальчики?

– Сейчас, минуточку, – извиняющимся тоном попросила Джоана и, приоткрыв дверь, окликнула прислугу в коридоре.

– Сию минуту, госпожа! – донеслось оттуда. – Уже иду!

– Да не нужен ты мне! – прервала слугу мэтресса. – Скажи только, господин президент уже спит?

– Никак нет, госпожа, он у себя в кабинете. У него господин Дорс.

– Свободен! – рыкнула хозяйка, захлопнула дверь и раздраженно топнула ножкой. – Что за несносный ребенок! Я же ему говорила, предупреждала, нет, он опять что-то обсуждает с этим…

– И тебе хотелось бы знать, что именно, – улыбнулся мэтр Истран. – Но просканировать этих господ без их ведома ты не можешь, а идти на открытый конфликт не хочешь. Могу помочь. Разумеется, не бесплатно.

– От тебя ли я это слышу? – изумилась Джоана. – А как же бескорыстие и прочее благородство?

– Э, милая, бескорыстие допустимо с Хироном или Силантием, на самый худой конец с Морриган. А с тобой можно играть только по твоим правилам. Так что, если желаешь узнать, о чем сейчас беседует твой внук со своим коллегой, смирись с тем, что и я это тоже послушаю.

– Хорошо, – согласилась мэтресса. – Тебе нужно зеркало? Пойдем в спальню.

– Ай-ай-ай! – проворчал мэтр, выбираясь из кресла. – Падение нравов превосходит всякие пределы! Дама приглашает почтенного господина в свою спальню, нимало этого не стесняясь!

– Положим, тебя можно приглашать, не стесняясь, – засмеялась дама. – Вот Алена я бы приглашать не стала. А касательно нравов, уважаемый мэтр, давно ли ты стал таким щепетильным? Как-то не верится, что ты с детства отличался строгой нравственностью. Сразу почему-то возникает вопрос, как в таком случае появилась на свет Этель? Ее бабушку в капусте нашли? Или из яйца вылупилась?

– Ох и язва ты, Джоана… – поморщился мэтр. – Неудивительно, что вы с Этель нашли общий язык. А теперь прекрати ехидничать и смотри.

Большое зеркало затуманилось, затем просветлело, явив взорам наблюдателей кабинет господина президента и почтенных магнатов за деловым разговором.

– И не пытайся меня уговаривать! – восклицал господин Факстон, категорически отмахиваясь от собеседника. – Твои проблемы, сам их и решай! Больше я в твоих авантюрах не участвую! С меня хватило тех «переговоров»! Как я мог согласиться на такой идиотизм! Ты меня подставил, как болвана!

– Постой, Зюс, ты что-то не то говоришь, – остановил поток возмущений господин Дорс. – Каким образом я тебя подставил? Что я такого особенного у тебя попросил?

– Сущую малость! – продолжал психовать президент. – Попытаться втолковать Шеллару, что ты ему нужен и ему невыгодно враждовать с тобой из-за всякой ерунды! Милая невинная просьба! Если учесть, что Шеллар уехал почти на луну и оставил вместо себя своего твердолобого кузена…

– И что здесь такого?

– Да, конечно, ничего! Ты снарядил меня на переговоры, а сам, подлец, в тот же вечер устроил какой-то налет с погромом… Не делай круглые глаза, так я тебе и поверил! Пока я, как придурок, дожидался его высочество Элмара в королевской приемной со своими дипломатическими тонкостями, твои люди напали на какую-то девицу, разнесли чей-то дом и рассердили его высочество так, что он меня чуть не пришиб, едва заслышав твое имя!

– Зюс, уверяю тебя, я здесь…

– Внучку свою уверяй, гнусный интриган! Знаешь, что я пережил из-за тебя?!

– Ну не преувеличивай…

– Не преувеличивать? Ты видел когда-нибудь это необъятное высочество? Твоего Кроша пополам перекусит не глядя и не напрягаясь. И представь себе, этот громила входит и с порога начинает вызверяться на тему, что я здесь делаю. Я, как идиот, начинаю ему о тебе, а он как стал орать… Чего я только о себе не услышал! Я двуличный подлец, грязный торгаш, лицемерный бандит… Что ты улыбаешься, это все о тебе, между прочим! А я это все заработал лишь за то, что имею с тобой дела! Ты еще обижаешься – я тебя сегодня не принял, как я мог! Да чтобы я еще где-нибудь за тебя заступался!..

– Что тебя так смущает? – обиделся господин Дорс. – Можно подумать, ты сам свои дела ведешь кристально честно! И можно подумать, у тебя…

– Пойми одну простую вещь, Багги, – негромко и жестко произнес президент, сразу перестав суетиться. – Мы все ведем свои дела так, как считаем нужным. И все мы не святые. Это принципиально невозможно в бизнесе. Но при этом важно держать все неприятные моменты в тени и соблюдать хотя бы некоторую внешнюю благопристойность. Пока она соблюдена, ты почтенный магнат, член правительства и уважаемый человек. Но как только твои неблаговидные делишки становятся достоянием общественности, ты уже никто. Это в лучшем случае. А в худшем – то, что сказал о тебе принц-бастард Элмар. И тогда от тебя отворачивается высшее общество, деловые партнеры срочно прекращают с тобой всякий бизнес, верные подчиненные разбегаются, как тараканы, и даже твое состояние почти полностью уходит на адвокатов, чтобы избежать хотя бы тюрьмы. Так вот, ты попал, Багги. Ты пропоролся так, что о твоей афере с мистралийцами, а также о налетах и погромах в считаные дни будет знать весь континент. И Совет Магнатов поспешит очистить свои ряды от сомнительных членов, могущих повредить его репутации и авторитету на международной арене. Для этого даже доказательства не нужны, достаточно сомнения, подозрения. Даже если бы и можно было как-то опровергнуть заявления о твоей нечистоплотности в бизнесе, этим никто не будет заниматься, кроме тебя самого. В таких вещах каждый сам за себя. И я тоже не намерен стоять с тобой рядом, когда на тебя будет литься дерьмо. Мне и так уже досталось. Говорю тебе сразу, я больше не буду ни поддерживать тебя в Совете, ни тем более заступаться перед Шелларом. Завтра я изыму свою долю капитала из наших совместных предприятий по добыче и обогащению руды. Если ты не в состоянии выдать мне эту долю деньгами, я пришлю к тебе своего бухгалтера, сделаете ревизию и поделите основные средства. Я ухожу в сторону. И мне только обидно и унизительно сознавать, что я оказался в этом деле глупее и нерасторопнее, чем твой палач, который сбежал первым. Могу поспорить, следующим сбежит Ганзи.

– Не торопись, – напряженно произнес господин Дорс, выслушав все это. – Ты опять преувеличиваешь. Ничего мне твой Шеллар не сделает. А если даже в зарубежных газетах кто-то что-то и заявит, на это никто не обратит внимания. Они постоянно вопят, что голдианские купцы ведут свои дела нечестно, и к этому уже все привыкли. Тем более эти заявления будут выглядеть просто смешно. Налеты, погромы, девицы какие-то никому не нужные… Нагромождение нелепостей. А что касается мистралийцев, то кому интересны их претензии? Они кто? Разбойники и бандиты. А кто я? Законопослушный гражданин, от этих самых разбойников пострадавший. Другое дело наши дорогие коллеги и конкуренты, которые только рады будут ухватиться за любой повод, чтобы меня сожрать. Вот это и есть реальная опасность, и именно поэтому я к тебе пришел. Но, вижу, напрасно. Ты разинул свою пасть раньше всех и, когда меня начнут рвать на части, хочешь быть первым, чтобы урвать часть побольше. А я считал тебя другом…

– Побойся богов, Багги, – изумился господин президент. – Какие в нашем деле могут быть друзья? Я, конечно, не стану тебя специально топить, но и тонуть вместе с тобой не собираюсь. А что касается серьезности претензий и заявлений… Может, мистралийцев никто бы и не стал слушать, они действительно всего лишь незаконная организация, можно сказать, разбойники и бандиты. Но с Шелларом ты зря связался. Дело не в том, что он король, он все равно не будет делать заявлений от себя лично. Он тихонько, не афишируя своего участия, организует тебе негативную прессу как за рубежом, так и у нас. А твои конкуренты его с радостью поддержат, как ты сам верно догадался. Единственное, что ты можешь с этим поделать, – это договориться с ним полюбовно, хотя я не знаю, как именно. Над твоим предложением о торговле оружием Шеллар посмеялся, а за все твои художества на его территории он на тебя зол. Хоть он и заставил своего огромного кузена принести мне официальные извинения, с тобой он намерен разобраться. Ты бы хоть подумал головой еще тогда, когда он предлагал тебе выкуп. Раз он знает о твоих делах с мистралийцами, тебе надо было не лезть на рожон, а быстренько и по-тихому договориться, чтобы информация не всплыла. А ты вместо этого еще и налет устроил. И его величество опять же точно знает, что это ты.

– Определенный риск был, – неохотно признался господин Дорс. – Но если бы все получилось как надо…

– Что ж, ты рискнул, и тебе не повезло. И виноват в этом только ты сам. Твои люди облажались так, что сказать стыдно. Сначала они, как придурки, гонялись за девицей по дому, полному ловушек и потайных ходов, а потом додумались взять в заложники принца Элмара. Хватило же ума! Другого заложника, попроще, они найти не могли, не иначе в столице людей мало живет. Они драконов не пробовали в заложники брать? Закономерно, все закончилось тем, что их размазали по стенам, а единственный выживший наложил в штаны и дал против тебя показания. Официальные, запротоколированные показания. И в придачу ко всему, твой мистралиец добрался до своих и тоже, как ты сам понимаешь, молчать не будет, а пропаганда у них поставлена как следует…

– Плевать я хотел на их пропаганду, – ругнулся Дорс. – И на твоего разлюбезного короля, допрыгается он когда-нибудь… Напугал дракона спичками! Не хочешь помочь – не надо. Сам отобьюсь. А ты целуйся со своим Шелларом, дождешься второго Келси. И не думай, что меня так просто утопить, как тебе кажется.

– Отбивайся, – равнодушно пожал плечами господин Факстон. – На здоровье, сколько хочешь. Мне-то что? У меня свои проблемы, у тебя свои. Только скажи сразу: деньгами отдашь или бухгалтера присылать?

– Сразу не скажу, – презрительно бросил Дорс, поднимаясь. – У меня бухгалтер новый, еще не во всем разобрался и с отчетами запаздывает. Завтра скажу. А от тебя я ничего другого и не ожидал. Ты всегда был трусом и маменькиным сынком. А я еще собирался предложить тебе новое грандиозное предприятие… Нашел с кем связаться! Я лучше с Пуришем или Везером договорюсь.

– Если они станут тебя слушать, – как бы не замечая его тона, вежливо улыбнулся президент. – А меня твои авантюры не интересуют. Опять, наверное, какая-то афера, вроде той с мистралийцами. Я всегда знал, что ты достаточно рисковый игрок, чтобы вести дела с бандитами, но что ты настолько обнаглел, чтобы их при этом кидать…

– Я вас всех еще не так кину, – посулил напоследок Дорс и покинул кабинет, не попрощавшись и хлопнув дверью.

– Ай-ай-ай, Джоана, – укоризненно сказал мэтр Истран, одним движением руки выключая изображение в зеркале. – И ты без малейших угрызений совести оказываешь услуги этому уголовнику?

– Так не даром же, – искренне удивилась мэтресса. – Он мне хорошо платит. Я всем оказываю услуги, и государственным службам, и частным лицам. Надо же как-то зарабатывать на жизнь. Вам-то хорошо, вы все официальные придворные маги, а я так, приближенное лицо господина президента. Причем большинство ныне живущих уже не помнят, что я его бабушка, и считают любовницей.

– Ничего, – улыбнулся старый маг, – через пару поколений перестанут. Надеюсь, ты довольна, что твой внучек не полез в сомнительные авантюры господина Дорса? Тогда давай закончим наш обмен информацией, а то уже поздно и мне домой пора, у меня там Мафей без присмотра. Итак, что же такого ценного нашел господин Дорс в том несчастном мистралийце, которого ты столь безуспешно пыталась сканировать?

– Ты и об этом знаешь? Ты что, с ним общался? Это он сам тебе сказал?

– Это он сказал его величеству, а тот сообщил мне. Итак?

– Я не уверена точно… – замялась Джоана, – но мне кажется…

– Э, нет, так не пойдет. «Не уверена», «кажется» – это не объяснение. Все ты знаешь точно.

– Точно можно знать только одним способом. А в остальном только предполагать. Так вот, мне кажется, Багги решил, будто ему в руки попал мистралийский принц. Ты, наверное, сам заметил, что этот парень как две капли воды похож на Макси, и Сила в нем та же. Так вот, когда я сказала об этом Багги, он так засуетился, глазки забегали, пальчики зашевелились… Знал бы этот болван, что, пока он строил грандиозные планы касательно своего узника, настоящий принц разносил его дом… Да помню, помню, не скажу я ему. Пошел он…

– Джоана, – нахмурился мэтр Истран, – а зачем ты ему сказала о своих наблюдениях? Да еще задаром? Нечаянно? Не поверю. Нарочно ведь намекнула. Что, разыграть почтенного магната захотелось? Или какой-то коммерческий интерес в этом деле обнаружила? Уж растолкуй старому недотепе, что ты собиралась с этого получить. Ведь именно из-за твоих намеков случился упомянутый налет с погромом, чуть не стоивший жизни совершенно посторонним людям.

– Между прочим, – обиделась мэтресса Джоана, – если бы не мои намеки, этого парня убили бы в тот же вечер, тебе это не приходило в голову?

– Скажи еще, что ты это сделала с целью его спасти. Бесплатно. Так я и поверил.

– Не бесплатно, – процедила сквозь зубы волшебница, нервно прикуривая. – Очень даже не бесплатно. Этот мерзавец чуть не забил меня до смерти и привязал к столбу в Лабиринте, после этого я бы что-то для него делала бесплатно! Пришлось. Меня отвязали и проводили к выходу в обмен на клятву, что я ему помогу. Я бы его, гада, удавила голыми руками, но сделка есть сделка и клятва есть клятва.

– И кто же этот неизвестный благодетель? – приподнял брови мэтр Истран. – Уж не сам ли наш общий знакомый собственной персоной?

– Ты о Макси? Нет, это был не он. Кто-то чужой. Он выглядел как подросток, но это очень, очень опасный человек… Впрочем, он и не совсем-то человек, насколько я поняла. Мне было по-настоящему страшно, а меня не так легко напугать.

– Тебе было страшно без причины или он чем-то конкретным угрожал на случай, если обманешь?

– А ты не слишком много вопросов задаешь? Ты мне, кстати, так и не сказал, что же ценного нашел в этом мистралийце его величество Шеллар? Не может же быть, чтобы он ошибся так же, как Багги Дорс.

– Нет, конечно. Жаль тебя разочаровывать, но никаких интересов, кроме личных, в этом деле не имелось. Однажды этот молодой человек оказал королю неоценимую услугу, очутившись в нужное время в нужном месте, и вышло так, что его величество оказался обязан ему жизнью и короной. А он хорошо помнит как зло, так и добро. Кроме того, здесь замешана некая дама, к которой благоволят и король, и его супруга, а этой даме очень дорог упомянутый мистралиец. Вот тебе и все причины. Никакой политики, никакой коммерции. Все просто и по-человечески.

– Я тебе сказала больше, – надулась Джоана.

– Ну же, девочка, не обижайся. Я ведь не виноват, что мне больше нечего сказать по этому вопросу. Если хочешь, я расскажу еще кое-что полезное в обмен на информацию о загадочном мальчике из Лабиринта.

– А что именно?

– То, что тебе, несомненно, интересно. Почему ты так выглядишь и что с этим можно поделать.

– А ты знаешь?

– Знаю. Вероятно, ты и сама догадываешься, но боишься себе признаться. Так что?

– Хорошо. – Джоана нахмурилась, раздавила в пепельнице окурок и продула мундштук. Затем, помедлив, плеснула себе еще коньяка. – Да, ты верно догадался, он пригрозил найти меня, если обману. «Я приду в твой сон, – сказал он. – И никто не поручится, что ты после этого проснешься». И он действительно приходил. Случилось какое-то недоразумение, он почему-то решил, что его приятеля все-таки убили, и чуть не прикончил меня. Не знаю, каким чудом мне удалось его убедить, но он все же ушел, пообещав проверить точно и прийти снова, если я опять солгала. С тех пор я вообще боюсь спать.

– Не бойся, – посоветовал мэтр. – Он больше не придет. Это тебе бесплатно, а то на тебя смотреть жалко.

– Как ты можешь быть уверен?

– Он уже проверил и убедился, что ты его не обманула, что мистралиец жив и в безопасности. Значит, больше ты ему не нужна.

– А откуда ты это знаешь?

– Могу сказать, но опять же не даром.

– Но знаешь точно?

– Совершенно точно.

– Тогда я тебе верю. А теперь расскажи, что все-таки не то с моим возрастом?

– Ты ведь сама знаешь, это общеизвестный факт, маг выглядит таким, каким ощущает себя в душе. И помолодеешь ты тогда, когда перестанешь ощущать себя бабушкой. Из-за этого ты и выглядишь так. Бабушкой. Моложавой, ухоженной, хорошо сохранившейся, но все же бабушкой. Подумай об этом, а то я не берусь предположить, что будет, когда у господина Факстона вырастут внуки…

– Тебе легко говорить, – вздохнула Джоана. – Раздаешь полезные советы, а сам выглядишь на все свои четыреста.

– Так я выгляжу уже давно, – улыбнулся старик. – Но не потому, что моей правнучке уже восемьдесят. Мужчины не настолько подвержены влиянию родственных чувств, как женщины. Просто где-то после первой сотни я стал сознавать, что слишком долго жил и много видел. Это со всеми рано или поздно случается, вспомни Хирона, вспомни Силантия или покойного Хавьера…

– Так что, мне надо брать пример с Этель? Строить из себя малолетку не особо честных правил? У меня так не получится.

– Разумеется, не получится. Этель ничего из себя не строит, она такая и есть. И Ален тоже. Вечный непослушный ребенок или, если желаешь, вздорный подросток… Но с подобным характером надо родиться, а ты иная, и жить, как Этель, ты не сможешь… Да тебе это и не нужно. У Морриган ведь получается оставаться степенной достойной дамой и при этом молодо выглядеть.

– А как это у нее получается?

– Она приучила себя не думать, сколько ей лет, и постоянно сознавать себя молодой и привлекательной. Она научилась не воспринимать своих воспитанников как собственных детей или внуков, а избрала для себя роль как бы вечно молодой гувернантки. Так что все возможно. Работай над собой, найди для себя другой путь, другой образ, и у тебя тоже получится. Себя тоже нужно воспитывать, так же как королей… и президентов.

– Спасибо, – кивнула Джоана. – Я попробую.

– Тогда спокойной ночи.

Волшебница дождалась, когда растает серое облачко, и невесело усмехнулась тому месту, где только что стоял мэтр Истран.

– Все мы мастера умные советы давать, старый обманщик! Долго он жил, много видел, мудрость веков на него давит… Как же, поверю я тебе. Ты и сам себе не признаешься, дорогой коллега, что тебя, так же как и меня, старят твои мальчики, твои ненаглядные воспитанники, которые рождаются, живут и умирают у тебя на глазах. Они тебе даже не родные, но ты все же проживаешь жизнь с каждым из них, и с каждым умирает частица тебя. А мне пытаешься втолковать, что можно научиться не думать о собственных внуках и правнуках. Но, впрочем, в одном ты прав, – заключила она, мельком взглянув на часы. – С правителями надо работать. Вот этим мы сейчас и займемся, а то завтра я забуду объяснить маленькому Зюси, что он допустил совершенно дурацкий промах. Нужно было сначала выслушать заманчивое предложение Багги, а уж потом отказываться. Отказаться никогда не поздно, зато знал бы, о чем этот авантюрист сейчас договаривается с нашими конкурентами.