Шепот звезд (СИ)

Глава 32

— Я протестую! — голос Ригеля застыл на самой высокой ноте.

Подбирая слова, лысеющий профессор не останавливаясь ни на минуту мерил коридор широкими шагами. Остановившись напротив Немезиса, задрал голову и повторил уже не раз сказанную фразу:

— Я протестую. И как член Межпланетной лиги ученых, предупреждаю… Это вам не сойдет с рук!

— Мастер Ригель, — терпеливо пытаясь понять причину столь бурного протеста, Немезис учтиво перебил профессора, — Вы протестуете уже четыре минуты сорок две секунды, но так и не высказали причину протеста.

— Это возмутительно. Абсолютно варварские методы… Вы нарушаете экологическое равновесие на целом континенте. Уничтожаете удивительные образцы местной фауны и флоры. И еще спрашиваете причину протеста. Нет, это не слыхано… Кто Вам позволил такие методы?!

Немезис скрестил руки на груди, и глядя как у защитника природы раскраснелись щеки, глаза налились блеском праведного гнева, а руки так и трясутся от желания кому ни будь вцепиться в горло лишь бы защитить природу неизвестной планеты, спокойно произнес:

— Ваш протест принят, еще есть протесты?

— Я, я…, — видя что собеседник и не пытается спорить, Ригел запнулся.

Растеряно осмотревшись, вцепился в лицо великана требовательным взглядом:

— Вы думаете что так легко отделаетесь? Ни чего подобного. Мы наложим на корпорацию штрафные санкции. Обанкротившийся совет директоров, будет по саженцу… Лично! Высаживать каждое деревцо, каждую травинку…

— Это ваше право. Я его не оспариваю. Но пока вы находитесь на корабле…, — Немезис добавил в голос металла, и вычеканил каждое слово, — Вы будете выполнять пункты контракта и только после успешного выполнения, и истечения контракта вы можете подать на обжалования моих действий. В противном случае на вас распространяется пункт 45, параграф 4.1 о саботаже.

— Чушь, на вольнонаемных служащих он не распространяется.

— Не распространялся, — поправил Немезис. Видя, как профессор пытается припомнить формулировку контракта, добавил, — Ваше последнее слово?

— Нет. Не последнее. Я не хочу больше работать с этой, — подбирая приличное слово, замолчал. Махнув рукой, продолжил: — Моя часть исследований закончена. Свой отчет я уже отправлял и мое присутствие в лаборатории, рядом с этой фе-ми-ни-сткой бессмысленно.

Немезис припомнил последние записи из лаборатории. Лайма действительно «наседала» на профессора. И учитывая разный подход к работе: ее фанатичную упертость в поисках ответов, и его неторопливый подход к изучению неизвестного — удивительно как они, вообще смогли так долго продержаться вместе.

— Хорошо. Сейчас формируется состав разведывательных экспедиций. Вакансия научного консультанта еще свободна…

После ухода профессора, Немезис вернулся в штурмовик. Привычно опустившись в кресло, почувствовал еще не успевший остыть подголовник. Непрерывные сеансы Слияния, начинались с привычного писка протеста медблока. Уже не обладая полной властью над телом и сознанием, аппарат контроля всех функций тела, умнейшая иммунная система могла давать только рекомендации, следовать которым Немезису не давал плотный график работ.

Ощутив себя центром электронного шторма, окрашивающим ближний космос в сплетение энергетических линий разноцветных потоков, Немезис потянулся электронным вихрем к эсминцу Данилова.

— Адмирал на мостике.

Проступившая рубка управления встретила привычным фоном переговоров и вскриком дежурного оператора, что завидев голографический призрак адмирала оповестил всех по уставу. Переговоры на миг прервались, и как только Данилов выполнил формально приветствие, неподвижно замершие операторы вернулись к работе. Стоявшие полукругом консоли вновь окрасили лица в блики мерцания мониторов, и капитанский мостик наполнился шумом приглушенных переговоров.

Присев в капитанское кресло, ожившего многочисленными панелями и гроздями нештатных мониторов, сразу же окруживших владельца призывным мерцанием, Данилов продолжил рапорт по существу:

— … Каркас достиг плотности 0.6 алмазной, — говорил Данилов, косясь на мониторы с диаграммами, — В нижней полусфере уже устанавливаем несущий слой брони, но скорость ниже плановой.

— Трудности?

— Слишком сжатые сроки, — прямо взглянув призраку в глаза, Данилов угрюмо добавил, — люди устают. Тем более что такое масштабное строительство планировалось на поверхности и при полной побудке колонистов.

Спокойно выслушав упрек, Немезис посмотрел вниз. Поднявшаяся над залом платформа открывала взгляду всю рубку управления. Вглядываясь в лица операторов, заметил пустующие места.

— Я взял на себя смелость установить новый график дежурных смен. В таком бешеном темпе вероятность ошибок возрастает. Роковых ошибок.

— Разве восьми часов на сон, этого мало? — спросил Немезис.

— Кроме сна и работы у людей должна быть и время для психологической разгрузки. Две недели без возможности расслабиться, для них очень много. Это же не боевой экипаж.

Немезис заинтересовано взглянул на Данилова уже уловившему, что сказал лишнее.

— Интересно. Откуда у коменданта орбитальной станции, пусть даже с военным уклоном представления о порядках на боевых кораблях?

Сыграв удивление, Данилов ответил:

— Если Вам интересно…, — сохранив на лице вежливость, едва улыбнулся мимикой, — то на орбитальных крепостях часто дежурят эсминцы СБ, и зачастую экипажи получают короткие увольнительные, которых хватает на «пробежку» до орбитального кабака, поздороваться с местными девицами и пожаловаться на тяжести службы за рюмкой чая.

— Будем считать что вы ответили на вопрос, — с такой же вежливостью ответил Немезис, сделав пометку в памяти — все таки заняться персоной Данилова детальнее, — Составлений график дежурств изменять не буду, но на дополнительных людей не рассчитывайте.

Отвечая на невысказанный вопрос, Немезис ответил:

— Запас продовольствия жестко ограничен. И еще неизвестно когда мы запустим пищевые фабрики на поверхности…