Шесть маленьких историй

5.

Жил–был поэт, который был настолько влюблён в свою комнаты, что целый день сидел в кресле и высиживал стены, которые были у него перед глазами. Он убрал с этих стен картины, чтобы ни один отвлекающий внимание предмет не мешал ему и не соблазнял рассматривать что–нибудь другое, кроме как маленькую неприветливую стену в пятнах. Не сказать, чтобы он изучал помещение намеренно; следует признаться: в оковах беспричинной мечтательности он пребывал безо всякой задней мысли, а именно тогда, когда его настроение бывало ни веселым, ни печальным, ни бодрым, ни меланхоличным, но таким холодным и равнодушным, каким оно бывает у помешанного. В таком состоянии он провел три месяца, и в день, когда должен был начаться четвертый, уже не смог подняться с места. Он приклеился накрепко. Это необычно, и обещание рассказчика, заверяющего, что тотчас последует нечто еще более необычное тем более кажется невероятным. Как раз в это время нашего поэта посетил в его комнате один его друг и, как только вступил в неё, впал в ту же унылую или же смешную мечтательность, которой был захвачен первый. Некоторое время спустя то же несчастье приключилось с третьим стихо–или романописателем, который пришел за своим другом, несчастье, в которое один за другим попали шесть поэтов, которые все пришли, чтобы узнать о своих друзьях. И теперь все семеро сидят в маленьком, темном, мрачном, неприветливом, холодном, голом помещении, а на улице идет снег. Они приклеились к своим стульям и, кажется, никогда уже не выйдут на прогулку. Они сидят и смотрят, и радостный смех, награда за эту историю, не в состоянии освободить их из печального плена. Доброй ночи!