Шесть соток для Робинзона

Глава 8

Утром меня разбудило тихое прикосновение. Я открыла глаза и чуть не заорала от неожиданности – на моей груди сидела белая лягушка. Ее выпученные глаза смотрели на меня с явным интересом.

– Ты как сюда попала? – пробормотала я и тут же поняла, что произошло.

Желая спрятать от Вадима глупую квакушку, я бросила на нее свою сумку в форме мешка: она не застегивается, горловина стягивается при помощи шнура. Очевидно, он развязался, и лягушка залезла внутрь. А потом я сама принесла ее домой. И что теперь с ней делать?

Я взяла абсолютно не испугавшуюся лягушечку в руки, пошла на кухню, переступила порог – и на сей раз не смогла удержаться от вопля:

– Мама!

Если вы полагаете, что я забыла про парочку, ночующую в квартире, и решила, будто ко мне влезли воры, то ошибаетесь. Память у меня пока не отшибло. Сеня, лежавший на полу, зашевелился, сел и, не открывая глаз, спросил:

– Горим?

Галя, свернувшаяся клубочком на маленьком диванчике, пробасила:

– Кого бьют?

– Ой! – еле удерживая дрожь, взвизгнула я, указывая пальцем на ярко-зеленое лохматое существо, сидящее на обеденном столе.

Странному созданию явно не понравилась моя реакция – оно сгорбилось и как-то осуждающе наклонило голову. Я увидела, что на морде не пойми кого очки в ярко-красной оправе, и совсем лишилась дара речи.

– Петяши испугалась? – засмеялась Галина.

– Он кто? – с ужасом прошептала я.

– Петяша, – прозвучало в ответ.

– В смысле породы, – уточнила я.

– Марсианский предсказатель, – объявил Сеня, вставая с пола. – Зеленый собак. Прилетел на астероиде из другой галактики.

– Нам бы чайку, – вкрадчиво попросила Галя, – кипяточку без сахара.

Я подошла к столу, разглядела «пришельца» и поняла, что передо мной моська неизвестного происхождения, скорей всего плод мимолетной страсти болонки и терьера. Шавку покрасили, наверное, зеленкой, а очки – это просто аккуратно нарисованные круги вокруг глаз. Я протянула руку и потрогала «оправу». На пальцах остался след. Похоже, тут не обошлось без губной помады.

Посадив лягушку в большую стеклянную кастрюлю, я сердито сказала:

– Снимите зеленого со́бака со стола.

– Он кушать хочет, – заныла Галина. – Ему подойдет любая хавка, хоть скорлупа от орехов.

Я молча включила чайник, достала из шкафчика заварку, поставила на стол плавленый сыр, положила на доску батон.

– Поджарь тостики, а? – попросила навязчивая гостья. – Я не ем свежий хлеб, это для здоровья вредно. И лучше бы мне кофейку. Со сливочками.

– Мне к двум на работу, – твердо сказала я после того, как гости наелись.

– И нам на службу надо, – кивнула Галя. Поймала мой недоумевающий взгляд и пояснила: – Мы приехали денег насобирать. В Макаровке клиентов мало, вот и подались в Москву. Думали, Надька с Нинкой по старой дружбе помогут, а бывшая невестка, злобина, вытурила нас!

– Надя не жена Семена? – уточнила я.

– Не-а, – пропищал Сеня, – четыре месяца, как разбежались.

Галя оперлась грудью о стол.

– Ты вообще что о сестричках знаешь?

– Ничего! – честно ответила я. – Нанялась к Нине и Вадиму по объявлению. О том, что у хозяйки есть родная сестра, выяснила только вчера, когда та неожиданно явилась к Сперанским в дом.

– Ай-ай-ай, неосторожно так на службу устраиваться, – укорила меня Галина, – мало ли куда попадешь. Неразумно ты поступила. Ну да ничего, сейчас расскажу тебе правду про их стыдные биографии.

Я покосилась на часы, потом посмотрела за окно на улицу, где хлестал дождь, решила, что в такую погоду лучше посидеть до отъезда на работу дома, и сказала:

– Слушаю вас внимательно.

…Семья Сперанских считалась в Макаровке нищей, а Валентина, родившая от цыгана двух девочек, слыла полной дурой. Георгий, отец Нины и Нади, выглядел красавцем, но к внешности не прилагалось ни порядочности, ни трудолюбия. Зарабатывал он непонятно чем, скорей всего ездил в Москву воровать и там же прогуливал «гонорар». Валентина кормилась огородом, девочки бегали оборванками, но сожителю Вали было наплевать и на нее, и на детей. А потом он однажды уехал и более в Макаровку не возвращался. Нина с Надей кое-как закончили школу и стали искать работу. Но кому нужны деревенские девочки, не имеющие хорошего образования и не отмеченные печатью таланта? Валентина умерла, когда старшей дочке еще не исполнилось девятнадцати, сестрам досталась от матери большая изба. Нина и Надя никогда не дружили, поэтому перегородили дом стеной, прорубили второй вход и попытались жить автономно.

Но вот что интересно – не желая встречаться друг с другом, девицы постоянно сталкивались нос к носу – мистическим образом они пытались заниматься одним и тем же делом. Нина бегала по электричкам коробейницей и в одном поезде налетела на Надю, которая тоже предлагала народу шариковые ручки, мелки от тараканов и семена гигантской клубники. Спустя некоторое время Нина сменила ассортимент товаров, теперь предлагала пассажирам книги-газеты. Глядь, а по вагону с другого конца марширует Надежда, выкрикивая во все горло:

– Лучшие кроссворды! Брошюра «Как вылечить алкоголизм в домашних условиях»!

Встала Нина за прилавок с мороженым. Но кто это там, на платформе напротив, предлагает вафельные стаканчики? Все та же родимая сестрица.

И ведь не сговаривались, не советовались друг с другом, а сталкивались на узкой тропинке. Даже сотовые телефоны они решили купить у одного оператора. Надюша оформляла сим-карту, когда в лавчонку вплыла Нина со словами: «Мне нужен номер. У вас тариф «Триста звонков» есть?»

Но потом вдруг пути сестер разошлись в диаметрально противоположных направлениях. Надя не поняла знака, который подала ей судьба, а Нинка моментально ухватилась за упущенную той возможность. Что же произошло?

Как-то раз Надежда шла домой с электрички в самом дурном расположении духа. Мало того, что она не продала товара на нужную сумму и получила от хозяина лишь половину дневной оплаты, так еще в вагоне неожиданно оказался контролер, и ей пришлось галопом бежать от него по всему составу.

Злая, как осенняя муха, девушка шагала по тропинке к Макаровке и вдруг за спиной услышала голос:

– Подождите, пожалуйста.

Надя обернулась и увидела тощего, плохо одетого парня с корзинкой в руке.

– Чего надо? – гаркнула она.

– Меня зовут Вадим, – представился грибник.

– Круто, – протянула Надя. – А мне к чему твое имя?

– Я видел вас в поезде, – смутился молодой человек. – Не хотите в кино сходить?

У Надюши тогда горел роман с женатым красавцем Егором, она была уверена, что сумеет увести его от законной супруги и детей. Двухметровый Гоша, регулярно посещавший качалку, был настолько привлекательнее несуразного Вадима, что Надя даже не стала хамить неожиданному кавалеру, а просто сказала:

– У меня есть жених, поищи себе другую.

Но Вадик не отставал:

– Тот мужчина – не твоя судьба, я знаю. Не хочешь в кино, пошли в кафе. Встреча в день белого тигра, в час уходящего кентавра в лесу обещает нам долгую совместную жизнь!

Надя закатила глаза. Ну и денек! Только идиота до кучи не хватало.

– Отстань, – буркнула она.

– Пожалуйста, дай мне номер своего телефона! – взмолился парень. – Ты моя, а я твоя судьба, так амулет подсказывает, и приметы это подтверждают. Видишь крупную птицу на ели?

Надя поморщилась, а Вадим продолжил:

– Сойка – сваха, нас поженить хочет.

Тут до Надюши наконец дошло: парень не идиот, он настоящий псих, а с сумасшедшими спорить опасно. Мало ли что взбредет ему в больную голову? В особенности надо быть осторожной, находясь с придурковатым в лесу, где больше нет ни души.

– Дать телефон? – улыбнулась Надя и продиктовала номер.

Цифры она назвала правильно все, кроме последней, вместо «семь» сказала «восемь». Зачем? Ну не сообщать же умалишенному свой правильный номер! А что, если он проследит за ней, узнает, где она живет, поймает на улице и заорет: «Обманула!» Тогда девушка ему ответит: «Ну-ка, назови номерок… Да ты сам виноват, неверно его расслышал!»

Надюша пару раз уже пользовалась этой уловкой, отсекая нахалов, и никогда не имела неприятностей.

– Спасибо, – обрадовался Вадим. – Непременно позвоню тебе в ближайшее время.

– Конечно, – кивнула Надя и убежала, радуясь тому, что псих за ней не последовал.

Она сразу забыла о приставучем грибнике. А спустя три месяца сестра Нина объявила, что выходит замуж. Надюша чуть не скончалась от зависти, когда услышала от нее о женихе: москвич, имеет в столице квартиру; психолог, много получает, не пьет, не курит, сирота. Человек вежливый, никогда не распускает рук, дарит цветы и конфеты, прописывает Нину на своей жилплощади, оплачивает свадьбу. И вот кольцо!

Торжествующая Нинка сунула руку почти под нос Наде. Та ахнула:

– С камнем…

– Бриллиант! – гордо заявила Нина.

– Нет, – запротестовала Надюша сдавленным от еле сдерживаемых рыданий голосом, – это фианит.

– Много ты понимаешь! – фыркнула свежеиспеченная невеста. – Впрочем, думай, что хочешь, брюлик от твоих мыслей в кирпич не превратится.

Можете себе представить состояние Нади, когда она, приехав в загс, увидела жениха сестры. Перед ней, на сей раз одетый в хороший костюм, при галстуке и пахнущий приятным одеколоном, стоял тот самый грибник. Надежде стоило большого труда не измениться в лице. У нее-то в личной жизни все пошло прахом – Егор разорвал отношения с Надей. Его супруга забеременела, и расчет Надюши развести их не оправдался.

Нина, внимательно наблюдавшая за реакцией сестры, расхохоталась.

– Что, локти кусаешь? И правильно! Упустила свой шанс, Вадик мне достался!

– Где вы познакомились? – только и смогла спросить Надя.

Счастливая невеста заулыбалась. Вид у нее был, как у полакомившейся сметаной кошки.

– Ты же тем, кого отшить хочешь, неправильный телефон диктуешь, с восьмеркой на конце. Поняла?

– Н-нет, – протянула сестра.

– Ой, дура… – покачала головой Нина. – Это ж мой номер! Мы с тобой симки приобрели в одно время в одной точке, попали на акцию «Триста звонков», поэтому номера у нас одинаковые, только последняя цифра другая. Ты чего, и правда не поняла, что мой телефон диктовала?

– Я твоего номера не знаю, – пролепетала Надя, – просто так «восемь» назвала.

– А я думала, что мне нагадить хотела, – весело прощебетала Нина. – И я никогда не встречалась с теми, кто тебя искал. Но когда Вадик позвонил, в груди торкнуло, что-то подсказало: это мой шанс. В общем, упустила ты свое счастье, теперь он мой.

Старшая сестра стала москвичкой, обеспеченной женщиной, а Надя осталась в Макаровке. От тоски она вышла без любви замуж за Семена – хотела показать Нинке, что тоже счастлива…

Галина примолкла.

– Откуда вам известны такие подробности? – удивилась я.

– Так Надька сама рассказала, – подал голос Сеня. – Через неделю после свадьбы придираться к нам с мамой начала, вот от злости все и выдала.

– Обзывалась по-всякому, – зашипела Галя, – говорила, что мы ее обманули, прикидывались богатыми, а у самих в карманах пусто.

– Попрекала, что жилья не имеем, – добавил Семен, – у нее поселились. И денег я мало приношу, и некультурный, и курю. На маму кричала. Но мы терпели, потому что хотели семью настоящую.

– Как же! – скривилась Галя. – Хороша невестка получилась. Постоянно талдычила: «Мое счастье Нинка захапала, обвела меня вокруг пальца, получила от судьбы подарок, а я в пролете».

– Это мы-то с мамой – пролет! – запоздало возмутился Сеня. – Здорово звучит!

– Невестка ныла, ныла… – вздохнула его мать. – А Нинка та еще стерва – ей нравилось младшую сестру дразнить. Вроде как стала с Надькой дружить, прикатывала на праздники в Макаровку, разодетая – зимой в шубе, летом в стразах. И Вадим всегда при ней, послушный, тихий. Ничего плохого о парне сказать не могу. Странный, конечно, немного, но хорошо зарабатывает. И Нинке во всем подчинялся, что она велит, то и делает.

– Не по-мужски это, баба место знать должна! – визгливо произнес Семен. – И ни к чему ее подарками баловать. Один раз принесешь чего, а дуре еще больше охота. Зачем сапоги? Носи ботинки! Куда две зимние пары? У нее что, четыре ноги? Отвалит Нинка со своим психологом домой, Надька бешеной делается. Кинется к комоду, заначку вытрясет – и на базар. Куртку купила кожаную, меня не спросила, все накопленное спустила.

– А после того как Надюха к Нине в Москву погостить ездила, совсем безумная возвращалась, – запричитала Галя. – Сядет у окна и давай злобиться на весь свет. У сестры, мол, и СВЧ-печь, и электродуховка, занавески бархатные… Прямо на мыло от зависти исходила! Потом вовсе сбрендила, развелась с Сеней. И вот уехала из Макаровки – явно решила у сестры мужа отбить.

Я вспомнила, как Надя вчера вечером, нежно обняв Вадима за плечи, обронила сладким голосом фразу: «Мы с тобой близкие люди, а могли быть еще ближе», – и поверила Галине. С недобрыми намерениями приехала младшая сестра в гости, и Нина это учуяла сразу – не очень-то обрадовалась ее визиту. Если б не неожиданное отравление…

Я замерла.