Шиповник-твикс

Глава 5

— Да поживей же! — взвыла Валери с берега.

Вода была действительно того… осенняя — близнецы повернули к берегу и живо выскочили на песок. Стив, по своей малой тренированности ограничивавшийся обтиранием, скакал вокруг мамы, с ног до головы завернутый в махровый халат.

— Летите и сразу в душ! — указала направление Валери. — Иначе унюхает и будет всем нам…

Под душем было хорошо. Видимо, теплая вода слегка сбивала правильную закаленность, но у близнецов имелось оправдание — тетя Кора обладала зверским нюхом. Особенно на все, что она считала неправильным.

По уик-эндам полагалось наносить светские визиты и знакомиться с культурными ценностями. Этих самых культурных ценностей в городе было просто одуреть сколько, к счастью, часть их не подходила близнецам «по возрасту». С светско-родственными визитами оказалось попроще: тетя Маргарет и тетя Кора. К старенькой тете Маргарет ездить было одно удовольствие: душистый чай со всяческими вкусностями и неспешные беседы. Бабуля любила слушать про школьные дела, сама рассказывала про старинные здешние времена. Время проводили интересно. И вкусно. Надоесть не успевало.

Тетя Кора, гм… Это совсем другое дело. Еще относительно молодая, строгая и стройная как бейсбольная бита, всегда безупречно одетая, с несменяемым выражением ухоженного лица… Рич считал, что она до сих пор нравится мужчинам, но они ее жутко боятся. Не удивительно, близнецы ее и сами побаивались, а уж Стив… На самом деле уж чересчур опасаться тети Коры не следовало: соблюдаешь правила и тогда всё идет как по маслу. Она была не страшная, просто холодная, как замороженная рыба. Близнецы пробовали здешнюю замороженную рыбу — удивительно, с виду рыба, а вкуса никакого. В Долине зимой рыба тоже промораживалась, но вкус-то оставался!

Но тетя Кора рыбой не была, поскольку умела разговаривать, и делала это довольно неутомимо — в музее Нью-Арт или в галерее Коолекцио-Центра. Если отвлечься от слишком ровного голоса, говорила она довольно интересно, не сравнить с экскурсоводами, водившими по залам экспозиций стайки китайцев и японцев. Близнецы понимали, что их стремятся приобщить к прекрасному и развить как положено, но задавать всякие уточняющие вопросы было сложно. Нет, если начинаешь, то все получается, но в первую секунду кажется, что тебя просто не слышат. Ну, никто не обещал, что вживающихся разведчиков все время будут поить чаем с пирожными. Сегодня как раз не будут, ибо меню и так будет чрезвычайно полезное.

Стив это тоже знал, поэтому уже сидел за стойкой и наворачивал малополезный, но сытный омлет с ветчиной.

— Садитесь и ешьте, — сказала Валери, — вполне съедобно, вот этак зеленым луком посыпать, меня, кстати, ваша мама научила. — Каков наш маршрут? Как обычно?

— Да, все уже привыкли, и погода хорошая, — Дики ухватила вилку — с этими парнями нужно быть начеку, иначе добавки омлета может и не остаться.

Валери ушла звонить тете Коре, а молодые бойцы безотлагательно расправились с омлетом.

— Вот выходной, а мы опять учиться, в музей или еще куда, — вздохнул Стив, сползая с высокого барного стула. — Не, я понимаю что надо, но у меня от Коры в желудке словно камень лежит. Потом рассасывается, но неприятно.

— Держись, ты не один. Да и попривыкли мы, — утешил Рич мелкого страдальца. — На обратном пути в военный магазин заедем, может, завезли чего нового.

Стив согласился, что магазин несколько улучшит настроение, и направился одеваться. Дики вздохнула — ей тоже предстояло тщательнейшим образом причесаться — ошибок по этой части тетя Кора определенно не простит.

Дорога была свободна, докатили быстро:

— Вываливайтесь, — Валери остановилась у ворот. — Вообще это очень странная традиция — встречаться на кладбище, но сейчас она уже кажется вполне нормальной. Понятия не имею, отчего тетя Кора мне мозг мгновенно не вынула за такие манеры, ну да ладно. Сти, ты носовой платок не забыл? За это нас точно съедят.

Заботливая мама уехала — у нее был единственный свободный день-вечер на неделе. Молодым и симпатичным одиноким мамам такие вечера нужны, это даже Стив понимал. Дики взяла мелкого за руку, братец за другую, вместе вошли на аллею кладбища.

Здешнее кладбище близнецов удивляло — уж очень просторное и прозрачное, могильные плиты, полускрытые травой, словно по нитке тянутся по склону пологого холма. Старший Ричард Кольт лежал ближе к вершине.

В первый раз Дики было не по себе: как ни уверяй себя, что фамилия Кольт не совсем настоящая, да и даты на камне совсем неправильные, видеть имя брата на могильном камне… Поганое ощущение. Особенно когда понимаешь, что когда-нибудь…

В первый раз близнецов сюда привела Валери — удивилась что попросили, но отвезла. А вечером сказала, что глупо было не предложить самой. Не чужие же, действительно. Стив на кладбище, конечно, бывал, но путался в длинных рядах почти одинаковых камней. Теперь-то уже и сам найдет…

Никаких эпитафий на камне не было, да и зачем — старшего Ричарда Кольта и так помнили. Рич носил его имя, Дики, наверное, именно от него унаследовала любовь к рисованию — в сопливом детстве самым главным образцом вершин живописи был мамин портрет, нарисованный человеком, который лежал вот здесь. Ну, а для Стива — просто дедушка.

Дики достала из рюкзака прямоугольники ковриков-сиделок и бутылку с водой — солнце пригревало почти по-летнему.

Говорили о живописи. Дики считала, что батальные сцены ей совершенно не даются, братец объяснял это попыткой «впихнуть невпихиваемое» — начинающая художница действительно старалась изобразить воинов, оружие и диспозицию во всех подробностях. Стив, напротив, утверждал, что это и есть главное достоинство стиля: разглядываешь и всё понятно и интересно.

— Она идет, — сказала зоркая Дики.

Тетя Кора шла, естественно строго по дорожке, и ее размеренная походка узнавалась издалека. Рич воспитанно помахал ковриком, и дети, набираясь решительности, двинулись навстречу тете.

Тетя Кора проверила их еще издали — ощущая ее взгляд, Дики подумала про снайперов и оптические прицелы. Но короткая французская коса, приличные джинсы и все остальное, видимо, были в порядке, брат тоже нареканий не вызвал, а вот у Стива оказался испачкан нос кроссовка, о чем ему было немедленно сказано после приветствий. Малый вздрогнул, Дики выхватила пачку влажных салфеток, а тетя Кора внезапно сказала:

— Перестаньте дергаться, я не придираюсь, и не пытаюсь вас напугать. Но обувь действительно испачкалась, и об этом следует знать. В принципе, Сти может и так ходить, если ему угодно.

Стив заверил, что ему неугодно, а Дики быстренько затерла нос опозорившегося кроссовка.

— Так гораздо лучше, — одобрила тетя Кора. — Сегодня мы отправляемся — если вы, конечно, не возражаете — в место достаточно демократичное, я бы даже сказала, отчасти вульгарное. Но, возможно, вам там покажется интересно. И главное — познавательно.

Тетя была права. Это оказалось захватывающе интересным! Музей реквизита на киностудии! Собственно, даже не музей, а довольно хаотичная экспозиция в запасниках, куда тетя Кора имела тайный доступ. Никакие японские туристы здесь не бродили, здесь возились немногочисленные специалисты-реквизиторы, приводя в порядок древнеримские доспехи, смазывая колеса пушек и обрабатывая химией длинные вешалки с пышными платьями от моли — тоже очень любящей классическое кино. Антимольным духом тетя Кора дышать детям запретила, живо выведя подопечных в другой коридор, но интересного было так много, что тут хоть по три зала-коридора пропускай, останется что посмотреть.

Потом перекусили в реквизиторском кафе, тетя Кора согласилась на гамбургеры, но вместо «газированной отравы» пили приличную минеральную воду. Обсуждали увиденное: Рича восхитил практически настоящий аэроплан начала ХХ века, Стив хвалил огромную коллекцию кино-космических скафандров, Дики скромно помалкивала — на нее произвело потрясающее впечатление собрание пулеметов времен «европейской войны», но вряд ли тетя одобрила бы бурные восторги пред грубыми устройствами ускоренной стрельбы. Вот парадные латы и коронные украшения императоров и царей запомнились всем.

— Я слегка удивлена, — со сдержанным удовольствием сказала тетя Кора. — Полагала, что вас будет не оторвать от роботов, плаз-ганов и прочей фантастической мишуры. Обычно детей восхищают фильмы о ярком будущем.

— Интересно, конечно, но будущее немножко не настоящее. Не будут там именно так летать и стрелять, — пояснила Дики. — И вообще, прошлое интереснее. На нем учиться можно. Вот видели мы тогу Цезаря, сразу так и представилось: его тыкают, он отбивается, крикнул «И ты, Брут⁈», рухнул, только венок с головы и покатился.

— Да, тога весьма живописная, — признала тетя Кора. — Надеюсь, испятнана какой-то искусственной кровью, а не свиной. Исторический момент, несомненно, поучительный, хотя Стивену его осмысливать рановато.

— Осознать, что действенная система личной охраны — задача первоочередная, это никогда не рано, — вежливо возразила Дики. — Надел бы под тунику кольчугу, мог бы и еще что-то историческое крикнуть, подлинее. А то золотой венок на лысину — много ли от него толку? Торжественно, конечно, этого не отнять.

— Твоя логика ничуть не удивляет, это унаследованное, — кивнула тетя Кора. — Но отсутствие глубокого уважения к особам… гм, коронованным и облеченным высшей властью, выглядит несколько странно. Вы же, видимо, состоите в определенных вассальных отношениях, возможно, даже знакомы с подобными, э-э, самодержавными лицами?

Близнецы воздержались от переглядывания, но удивились — оказывается, тетя Кора всерьез интересуется особами королевской крови. Ну да, в здешних краях любой коронованный человек — жуткая экзотика, любого Бэтмэна и Кошко-Женщину враз затмевающая. Понятно, тетя об этом и выспрашивает, но учитывая присутствие Стива, весьма завуалированно.

— Да нет, мы и уважаем, и в отношениях состоим, — заверил Рич. — Хотя в столице бываем не очень часто. Но это немного взрослые дела, и не очень торжественные.У нас все проще, таких шикарных мантий как здесь, видеть вообще не доводилось, да и тог не носят. По-моему, в них — в тогах — довольно холодно. А про особ самой-самой наследственной крови наша Дики куда лучше может рассказать — она с наследником больше дружит.

Подколол все-таки братец. Чистый поклеп — если Дики и дружила с принцем чуть больше, то самую малость. Впрочем, отчего не рассказать — нормальный мальчишка, образован, правда, чуть одностороннее, так ему королем становиться, а это, как ни крути, звание редкое и специфическое.

Дики порассказывала про принца и его родителей, немного про замок и столицу. Стив глупых вопросов не задавал, политику он пропускал мимо ушей, вот про новую мастерскую по изготовлению солдатиков слушал с большим интересом — тоже фанат. Мастерскую открывали общими силами: идея принадлежала Гр-Гр и принцу, Дики поучаствовала в рисовании эскизов первого набора, списывались и копили деньги почти два года, потом дядя Ква серьезно вник в идею и поучаствовал в финансировании проекта. Крошечную плавильню и мастерскую открыли на Речной улице недалеко от замка. Первый набор разошелся хорошо, да и понятно — такие шикарные игрушки и совершенно впервые в продаже! Но олово оставалось дико дорогим, заказали в далеком Краснохолмье, металл только с последним караваном сезонной навигации должно был прийти в столицу. В смысле, наверняка уже пришло.

Странно, но и тетя Кора слушала солдатиковую историю с большим интересом. То ли оттого, что в ней принц участвовал, то ли потому что бизнес-проект пока был больше художественным, чем обогащающим.

Потом осмотрели еще залы с масками и чучелами, и направились на улицу — Стивен подустал, а до тетиного дома было еще порядком ехать. В пути разговаривали о всяком разном, тетя Кора сегодня была необычайно мягка, посему даже новость о том, что в следующий раз намечается посещение оперы, близнецы пережили почти безболезненно. Тетя обещала, что петь будут не очень длинно и вполне понятно, с расчетом на возраст. Стивен сказал, что в опере не так плохо, в антракте бывает мороженое — его, беднягу, в оперу уже загоняли.

Жила тетя Кора в квартире на невысоком этаже, с видом на сад и с надежными решетками. Дверь тоже была достойна внимания — близнецы еще в первый раз оценили — такой бы надежной броне нормальную бойницу — по лестнице вообще бы никто не подошел. В самой квартире порядок был безукоризненный — из-за стола встаешь, поневоле стул точно на место возвращаешь. Но близнецы уже попривыкли, как говорит Мама «в чужую казарму со своим уставом не ходят». Тем более у тети Коры была великолепная коллекция художественных альбомов, которые разрешалось смотреть и спрашивать непонятное.

За ужином тетя показала следующую порцию правил сервировки и поведения на светском мероприятии, поскольку «любому может пригодиться». Спорить трудно — в жизни попадаешь в самые разные засады. Правильно и легко покушав, дети посетили ванно-нужную комнату, попрощались и отправились спать.

— Будешь? — Рич хрустел упаковкой — у него были благоразумно припрятаны ореховые батончики и пакетик чипсов.

— Не-а, мне потом зубную сталь опять чистить, Кора точно услышит, — Дики валялась на роскошном диване, с удобством задрав ноги на кожаную спинку.

Парням была отведена двухъярусная кровать, купленная, видимо, именно для таких воспитательных дней. Стив обожал спать наверху и вообще ночевать в компании.

Дики смотрела на шевелящиеся тени широких резных листьев за окном, слушала хруст уничтожаемых батончиков и едва доносящуюся симфоническую музыку из гостиной — играл старинный, еще «виниловый» проигрыватель.

— В сущности, она неплохая тетка, — сказала листьям и мальчишкам Дики. — Только одинокая и насквозь стальная.

— Ну, не такая уж и одинокая, — Рич тщательно упрятал в рюкзак улики незаконной трапезы. — У нее есть Пит, наверняка будут внуки. И еще кое-кто есть. Такой довольно здоровенный и убедительный тип с пузом. Так что, может, еще не только внуки будут. Она не особо-то в возрасте. И пример наших мам ей кажется убедительным.

— Да ну? — не поверила Дики. — Какой еще тип? Быть не может. Она разве что с проигрывателем рискнет целоваться, да и то сначала десять раз протрет спиртовыми салфетками.

— Может, ее бой-френд как раз насквозь продезинфицированный. Хотя с виду не похоже. Нормальный такой здоровяк, малость плешивый. Мы его сегодня видели в киношном музее, — пояснил братец.

— И как вы все замечаете? — возмутился Стив. — Это лесная тренировка, что ли?

— И действительно. Не помню я никакого здоровяка, — проворчала Дики. — Где мы его видели, если к нам никто не подходил?

— Понятно, не подходил. Тетя Кора не желает «засыпаться», — усмехнулся братец. — Но вы все видели, просто вы смотрите на людей, а не на их взгляды. Нужно и видеть, и соображать.

— Чего это мы не соображаем? — вздохнула Дики. — Мы соображаем, просто не знаем, куда смотреть.

— Знаете-знаете. Ты обернулась и глянула на него еще раз, только не поняла, почему, — Рич завалился на свою нижнюю койку.

Стив забрался наверх, свесил ушастую голову и осторожно спросил:

— А что моя мама? У нее как? А то я волнуюсь.

— Я тебе колдун, что ли? По-моему, не о чем волноваться, — сказал Рич. — Как говорят в глупейших сериалах, «она не готова к серьезным отношениям». Полагаю, если у нее кто-то всерьез появится, она тебе сразу скажет. Она прямая. И все еще очень скучает по твоему папе.

— Я тоже скучаю. Хотя вообще не помню. И это обидно, — прошептал Стив.

— Конечно, ты его помнишь. Но это как с теми случайными взглядами — понимание приходит чертовски неспешно, — пояснила Дики.

— Вы думаете? — малый повозился, тыкая-взбивая подушку кулаками. — Ладно, я буду ждать.

— Жди-жди, оно никуда не денется, — подтвердил Рич. — А пока соберись и расскажи, что за фигня у тебя в школе.

Стив затаился, даже дышать перестал.

— Хорош уже, — сказала с дивана Дики. — Даже если проблема совершенно нерешаемая, имеет смысл ее обсудить. Вдруг получится сдвинуть ее в сторону? Нет таких укрепрайонов, чтобы нельзя было обойти или взять правильной осадой. Говори уж.

Малый коротко ерзнул и прошептал:

— Мне стыдно. И вообще я должен сам справиться.

— Вот странно говоришь, — удивилась Дики. — Мы с братом решаем проблемы вместе, поскольку это нормально и тактически правильно. Нет, когда-то возникнут и абсолютно личные проблемы, но пока мы до них, слава богам, не доросли. А ты, значит, дорос? Не очень ли это гордо и заносчиво с твоей стороны? Вываливай, мы тебе не чужие.

Нет, особо заносчивым Стивен не был, повздыхал как слив в ванной, и рассказал. Проблема действительно была непростой. Но решаемой.