Шиша. Изгоняющие бесов

Глава 17. Буесть

Варвару охватило небывалое беспокойство: уже битый час она не могла дозвониться в полицию, телефон в дежурной части не отвечал, а время открытия музейного комплекса приближалось, и она не знала, как поступить с расположившимися в Шише односельчанами: они продолжали приходить туда и занимать избы, ссылаясь на «хозяина», утверждавшего, что он – законный владелец всех домов в найденной деревне, и что не он, а работники музейного комплекса нарушили закон, переместив дома на свою территорию.

Охранники отказались выдворять жителей силой, требуя от директора комплекса соответствующего письменного распоряжения, а Пал Саныч отказывался его выдавать, понимая, что тогда ему одному придется отвечать за все последствия, тем более что люди, поселившиеся в избах, вели себя, как буйнопомешанные, и очень агрессивно относились к просьбам покинуть объекты музейного комплекса. Единственное, что сделали охранники – заново натянули снятую вечером строительную сетку и повесили предупреждающие таблички для посетителей, чтобы те за нее не заходили. Но к обеду из города должны были прибыть две школьные группы – специально, чтобы посмотреть на Шишу! Работники комплекса усиленно прорекламировали открытие нового объекта везде, где только можно. И что же теперь делать?

Без сотрудников полиции было никак не обойтись, но те как вымерли. Дина и Стас отправились в полицейский участок на машине, но вскоре позвонили оттуда и сообщили, что здание закрыто. Как такое вообще возможно?! Что происходит в этом поселке?

А ведь еще и Аглая пропала! Дина и Стас сказали, что поедут расспрашивать жителей и расклеят объявления о ее пропаже в людных местах, но поможет ли это? Такими делами должна заниматься полиция, а не студенты! И где они, спрашивается? Кажется, пора звонить в вышестоящие инстанции! Хотя… Варвара была научена горьким опытом и до последнего старалась не выносить сор из избы: вышестоящие инстанции не столько помогали решить проблему или навести порядок, сколько искали виновных – вот в этом они были мастера!

Неожиданно ожил телефон, лежавший перед Варварой на столе. Это был телефон Аглаи, она нашла его в избе, где обосновался Николай Степанович, охранник из купеческого дома. Это произошло уже после того, как Дина со Стасом уехали, иначе Варвара отдала бы телефон Дине. Варвара вернулась в ту избу снова, вместе с подкреплением в виде двух охранников, надеясь, что ей удастся уговорить Николая Степановича уйти, но из этой затеи ничего не вышло, а ее подкрепление категорически отказалось применять силу к своему коллеге. Тогда Варвара и увидела телефон, валявшийся на полу под лавкой. Она сразу его узнала по розовому чехлу в стразах: видела раньше у Аглаи в руках. Телефон оказался разряжен. Забрав гаджет с собой, Варвара подключила его к розетке с помощью своего зарядного устройства, которое идеально подошло. И вот теперь телефон зазвонил, и на экране высвечивалась надпись: «Мамулечка».

Телефон, вибрируя, медленно полз по гладкой столешнице, а Варвара смотрела на него, как на змею, готовую ужалить. Мысли вихрем проносились в ее голове: ответить? А что сказать? Что Аглая не может сама взять трубку, потому что занята? А если Аглаи уже… Нет, нельзя даже думать о таком! Лучше просто не отвечать. Но ведь мама Аглаи начнет беспокоиться. Спустя какое-то время она перезвонит снова, а потом начнет звонить Дине, если знает ее номер, а если нет? Или Дина тоже смалодушничает и не ответит? Тогда мама Аглаи позвонит сюда, в музейный комплекс, и попадет либо на Пал Саныча, либо на нее, Варвару, потому что их телефоны указаны на сайте «Старины славянской». И вот тогда Варваре придется отвечать! А она понятия не имеет, что говорить.

Вслед за телефоном Аглаи зазвонил другой, ее собственный. Варвара нажала подрагивающую на экране зеленую клавишу ответа, и взволнованный голос Дины едва не оглушил ее:

– Мы поняли, почему полицейский участок не работает! Они все на выезде, поэтому в участке нет никого. Тут такое творится, Варвара! Такое! Это же просто кошмар какой-то!

Дина кричала, задыхаясь от волнения, но толком ничего объяснить не могла.

– Погоди, давай-ка по порядку, – попыталась успокоить ее Варвара.

– Убийства в поселке, их много! Люди будто с ума посходили, кидаются друг на друга, кругом раздоры, крики, все рушится! Полиция не справляется! Какое-то массовое помешательство!

– Убийства? – повторила Варвара изменившимся голосом. – Кого убили? Насчет Аглаи выяснилось что-то?

– Аглая как сквозь землю провалилась! А убийства… две женщины захлебнулись в сточной канаве во время драки, какой-то мужик с бензопилой по улицам бегал, не знаю даже, сколько там пострадавших. Еще попытка грабежа в продуктовом магазине, массовая драка с жертвами на центральной площади, и вообще такое чувство, что Дивноречье гибнет прямо на глазах!

– Откуда у тебя все эти сведения? – Варвара отказывалась верить в услышанное. Она привыкла, что в ее поселке текла тихая размеренная жизнь и никогда ничего ужасного не происходило. Да, жители время от времени ссорились, иногда даже очень шумно, но убийства и драки?.. Нападение с бензопилой?.. Нет, это похоже на какой-то дешевый боевик или фильм ужасов! Не может быть в Дивноречье ничего подобного!

– Стас с полицейскими разговаривал, мы их «уазик» на улице увидели и подъехали, чтобы выяснить, почему в участке телефон не отвечает. Это не слухи, а достоверные сведения, Варвара. Мне так страшно!

Из динамика послышался тихий всхлип.

– Так, ребята, давайте-ка возвращайтесь сюда! Небезопасно сейчас поисками заниматься! – требовательно заявила Варвара.

– Нет, мы продолжим искать Аглаю! – упрямо и твердо возразила Дина, словно и не она только что всхлипывала. – Аглая моя подруга!

– Господи, только будьте осторожны, – пробормотала Варвара, смиряясь. По непреклонному тону Дины было ясно, что уговоры бесполезны и она все равно поступит по-своему.

Как только закончился их разговор, вновь зазвонил телефон Аглаи. На этот раз на экране высветилось: «Профессор Шацкий». Варвара уже пару раз общалась по поводу Шиши с этим ученым светилом и знала о его настойчивом характере: можно было не сомневаться, что профессор вскоре перезвонит ей, Варваре, после того как не дождется ответа Аглаи. Вздохнув, Варвара взяла трубку.

– Аглая, доброе утро! Ты не очень занята? Есть минутка? – раздался громкий мужской голос с заметной ноткой нетерпения.

– Это не Аглая, Лев Августович. Это Варвара Петровна, заведующая.

– А-а-а… очень рад, очень рад! – Профессор явно встревожился. – А где Аглая?

– Она… пока занята. – Соврав, Варвара даже зажмурилась от неприятного щемящего чувства в душе: вранье всегда давалось ей с большим трудом, врать она не любила и делала это лишь в случае крайней необходимости.

Кажется, профессор это уловил, но воспитание не позволяло ему сказать, что он сомневается в правдивости ее слов. Однако если бы он поверил ей, то, скорее всего, сказал бы, что перезвонит Аглае попозже. Но он сказал совсем другое:

– Варвара Петровна, очень вас прошу, выслушайте меня внимательно и отнеситесь со всей серьезностью.

– Да-да, конечно. Говорите.

– Я случайно сообщил местонахождение Аглаи одному человеку, который пришел ко мне и представился ее отцом, но на самом деле он – преступник, недавно освободившийся из заключения. Это выяснилось позже, когда я позвонил маме Аглаи и сообщил о разговоре с якобы отцом ее дочери. У меня возникло подозрение, что так называемый отец обвел меня вокруг пальца. Дело в том, что вскоре после того, как он ушел, мне сообщили об акте вандализма, совершенном на Доске почета, где среди прочих было и фото Аглаи. Его сорвали оттуда, разбив стекло. Несколько студентов и методист видели человека, который это сделал, но не смогли его задержать. Описание полностью совпало с внешностью моего последнего посетителя. У него есть очень броская особая примета: черная повязка, закрывающая один глаз на пиратский манер. Но, может быть, это просто ловкий ход и повязку он надел как раз для того, чтобы только ее и запомнили, а когда снимет, никто не узнает его без нее. После таких новостей я понял, что допустил непростительную ошибку, и позвонил маме Аглаи, чтобы навести справки о настоящем отце. Она рассказала мне, что отец Аглаи погиб в автокатастрофе через три года после рождения дочери, а ко мне приходил преступник. Мама Аглаи узнала его по фото, которое я отправил ей, хотя это был не очень четкий снимок с камер видеонаблюдения. Восемь лет назад этот тип напал на Аглаю, проникнув в квартиру, где она находилась одна. Чудом, только чудом Аглая спаслась. Она перерезала маникюрными ножницами провод от стиральной машины, и тем концом, который был подключен к электросети, ткнула в нападавшего. Преступника ударило током, и он вырубился, но остался жив. Пришел в себя, к счастью, уже после приезда полиции. Теперь он на свободе, и из-за моей глупости ему стало известно, где находится Аглая. Понимаете, что это значит? Я умоляю, организуйте моей студентке какую-то охрану, глаз с нее не спускайте, не оставляйте одну! Он ищет ее и, возможно, уже добрался до Дивноречья.

– Вот оно что… – прошептала Варвара одними губами, а вслух сказала: – Конечно, Лев Августович! Не беспокойтесь. Спасибо, что предупредили.

– Я вам тоже отправил на почту фото этого типа. И в полицию сообщил, они должны передать информацию в ваше местное управление. Задержать его вряд ли смогут, за порчу Доски почета ему полагается только административный штраф, но хотя бы понаблюдают за ним. И вы будьте начеку.

– Разумеется.

Профессор тягостно вздохнул и отключился. Кажется, он догадался о том, что Аглая уже в беде.

Варвара расстегнула верхнюю пуговицу на высоком вороте своего фольклорного наряда. Легче от этого ей не стало, и она открыла окно, сразу обе створки. Снаружи, за стенами текстильной мастерской, жизнь шла своим чередом: по территории музейного комплекса прогуливались туристы, пока еще немногочисленные в этот ранний час. Улыбчивые и словоохотливые гиды в русских народных костюмах сопровождали их всюду, водили по объектам и занимали экскурсионными рассказами. Согласно новому, только что отданному распоряжению, к Шише никто не приближался. Деревня вновь была скрыта плотной зеленой сеткой, потому что у нее вдруг откуда ни возьмись выискался «хозяин». До разговора с профессором Варвара готова была поверить в то, что этот одноглазый тип говорит правду, но теперь она узнала, кто он такой. Можно было не заглядывать в почту, сомнений не было, но она все же включила компьютер и открыла письмо от профессора.

Серый размытый снимок. Мужское лицо с «пиратской» повязкой, нечеткое и искаженное увеличительной линзой объектива. Не очень удачный ракурс. Но все равно видно, что преступник, представившийся отцом Аглаи, и самозванец, выдавший себя за хозяина Шиши, – один и тот же человек.

– Варвара Петровна, идемте с нами чай пить! – Одна из ткачих заглянула в кабинет. – Девять часов уж, а вас нет. Заждались!

Варвара выдавила улыбку и кивнула, зная, что не сможет проглотить ни кусочка.

***

– Как ты думаешь, это из-за бесов? Ну, помнишь, мы разговор на реке подслушали? – Дина посмотрела на Стаса, взгляд которого был прикован к узкой дороге, изрытой глубокими колеями. Его крошечная «Тойота», такая шустрая в городе, здесь неуверенно ползла, цепляясь брюхом о земляные гребни. Из-за этого у нее вскоре прохудился глушитель, отчего она начала басовито рокотать.

Стас пожал плечами.

– Не обязательно. Пока что ничего сверхъестественного мы не видели. Люди конфликтуют, дерутся – такое везде случается, а что так массово – ну, может, совпадение. Или ретроградный Плутон влияет, мало ли…

– Ты увлекаешься астрологией?

– Не я, а моя мама. Она настоящий спец в этой области.

– Значит, в астрологию ты веришь, а в бесов – нет?

– Ну, если честно… бесы – это как-то несерьезно, они у меня ассоциируются с детскими страшилками и с «Вечерами на хуторе близ Диканьки».

– Мне кажется, ты их недооцениваешь. К примеру, бегемотов в детских книжках тоже рисуют очень милыми, а на самом деле это опасные хищники, способные проглотить человека заживо и целиком. К тому же ты путаешь бесов с чертями. Последние появились на Руси вместе с христианством, точнее, не они сами, конечно, а упоминания о них. У понятия «бес» куда более глубокие и древние корни.

– К лекции по истории происхождения бесов я как-то не готов, давай лучше сменим тему. – Стас взглянул на Дину и улыбнулся невесело и чуть виновато. Она поняла, что ему тоже страшно, возможно, не меньше, чем ей, но он отчаянно старается это скрыть. И он тоже верит в бесов – бесплотных существ, способных принимать любой облик и проникать в людские души.

Дине стало совсем не по себе. Она отвернулась и уставилась в боковое окно на заборы, тянувшиеся вдоль обочины, по большей части ветхие и дырявые; однако бросалось в глаза, что это не от бедности хозяев: дома за ними стояли вполне добротные, с новыми черепичными крышами и современной отделкой стен. Вероятно, люди привыкли к безопасности и считали, что не нуждаются в крепком ограждении. «Но времена изменились», – подумала Дина и вздрогнула, когда за редкими, разъехавшимися в стороны досками мелькнуло что-то темное – бесшумно и очень быстро, гораздо быстрее, чем мог бы пробежать человек или собака.

В окне одного из домов показалось чье-то лицо, искаженное злобой. Дикий взгляд уцепился за их машину, медленно движущуюся мимо, и Дина чувствовала его на себе до тех пор, пока дом не скрылся из виду. Возле другого дома стоял человек и остервенело барабанил в дверь обеими руками. Ему никто не открывал. Заслышав шум двигателя, он резко обернулся и выкрикнул что-то угрожающее, но Дина и Стас не разобрали слов: все стекла в машине были подняты до упора, чтобы пыль с дороги не летела в салон. Они проехали уже несколько улиц, похожих на эту, таких же кривых и ухабистых, опросили немало жителей, но никто из них не видел Аглаю. Однако, чем дальше они забирались в глубь поселка, тем меньше у них оставалось желания выходить из машины и приближаться к домам. Так они никогда не найдут Аглаю, если она сама не объявится, а надежда на это таяла с каждой минутой: если ночью еще можно было предположить, что подруга где-то спит (мало ли, встретила кого-то из знакомых студентов и ушла в гости, а потом там и заночевала), то с приближением дня такая версия рассыпалась в прах, ведь Аглая должна была уже проснуться и осознать, что не явилась вовремя к месту работы. Она была не из тех, кто с легкостью нарушает трудовую дисциплину. И вряд ли ей известно о том, что Шишу снова закрыли, ведь Аглаи там со вчерашнего вечера не было. Ну где же она, все-таки? Что с ней могло случиться? Учитывая творящиеся в Дивноречье ужасы, случиться могло все что угодно. От осознания этого сердце Дины тревожно сжималось.

«Тойота» притормозила, замедляя ход. Взгляд Дины устремился сквозь лобовое стекло на дорогу. Там стояла старушка неожиданно элегантного вида – в чистом, даже как будто новом, но явно старомодном платье бирюзового цвета, с аккуратной серебристой шишечкой седых волос на макушке и с дамской сумочкой, болтавшейся на сгибе тонкой и сморщенной, как сухая веточка, руки. Она стояла четко посередине и не двигалась, чем-то напоминая состарившуюся балерину. Стас направил машину ближе к обочине, собираясь объехать застывшую столбом женщину, но Дина попросила его остановиться.

– Покажу ей фото Аглаи, – пояснила она в ответ на его вопросительный взгляд. – Приличная вроде бы старушка.

– Приличная, но апатичная, – усмехнулся Стас. – Мне кажется, она даже нас не видит, а ты говоришь – фото!

– По крайней мере, она не выглядит опасной.

Дина вышла из машины в паре метров от старушки. Та продолжала невозмутимо стоять с тенью улыбки на интенсивно подрумяненном лице. Казалось, она пыталась видеть оба конца улицы одновременно, и глаза ее бегали из стороны в сторону.

– Здравствуйте! – почти прокричала Дина, приближаясь к ней и не ожидая, что будет сразу услышана, но старушка отреагировала довольно резво, повернувшись и уставившись на нее выцветшими, но ясными глазами:

– Здравствуй, детонька! Я хорошо слышу, не надрывайся так.

– Ох, извините! Мне показалось, вы не слышали, как мы подъехали, поэтому я и решила, что…

– Когда кажется, креститься надо. Особенно сегодня! – воскликнула старушка и, вскинув руку, осенила себя троекратным крестным знамением.

– А сегодня какой-то религиозный праздник? – полюбопытствовала Дина, сжимая в руках листовку с объявлением о пропаже Аглаи.

– О, спрашиваешь! – Старушка в недоумении округлила глаза. – Всем известно, что за праздник сегодня!

– Но я не знаю.

– Как можно о таком не знать? Хоронила уже кого-нибудь? Нет? Ну ничего, еще похоронишь!

Дине сразу захотелось вернуться в машину, но старушка вдруг вцепилась в ее локоть, как клещами, и затараторила:

– Зеленые святки сегодня начались, Русалья неделя. В такое время умершие, бывает, домой возвращаются! Каждый год всю Русалью неделю я тут стою и жду, что мой Трифон в конце улицы появится. Кладбище в той стороне, значит, оттудова он прийти должен. – Она махнула рукой в конец улицы, куда направлялись Дина и Стас. – А вы разъездились тут, проходу не даете! Не пущу вас дальше на этом драндулете, так и знайте! Шумный он у вас. Нечего мертвых пугать. Может, из-за таких, как вы, мой Трифон и не приходил еще ни разу. В этот год никого не пропущу, клянусь! Вертайтесь назад или пешком топайте, если шибко надо.

– Ясно-ясно… – Дина покивала головой, справляясь с замешательством. – А может, вам тогда лучше на кладбище пойти и прямо там его дожидаться?

– Что ты! Тогда он из могилы не поднимется. Нельзя смотреть, как они выходят. И рядом быть нельзя. А коли завеса мертвого мира и откроется, то тот из живых, кто близко к ней окажется, сам в мертвый мир провалится. И возврата оттудова нету, разве что в Зеленые святки, да и то лишь по зову любящего сердца! – Старушка прикоснулась к своей груди тонкой костлявой ладошкой и сморгнула одинокую слезинку.

Все время, пока длилась эта странная беседа, Дина теребила зажатую в руках листовку, не зная, как перейти к разговору об Аглае, ради которого и обратилась к этой женщине, но та до сих пор не дала ей возможности сменить тему. И вот наконец-то подходящий момент представился: старушка извлекла из сумочки роскошный кружевной платок и принялась утирать несуществующие слезы – та, единственная слезинка давно смешалась с пылью под ее ногами. Когда она закончила, листовка с фотографией Аглаи оказалась прямо перед ее лицом.

– Посмотрите, пожалуйста, может быть, вы видели эту девушку? – спросила Дина.

Старушка подслеповато прищурилась и почти коснулась носом листа бумаги.

– Не вижу ничего без очков, я их дома оставила, – заявила она через минуту. – Трифон-то в очках меня не видел ни разу, я ведь тогда их не носила еще. Поэтому и сегодня не стала надевать. А что там у тебя?

– Подруга моя пропала, вчера ушла с работы, а домой не вернулась.

– Подруга? – Старушка вытянула шею, оказавшуюся неожиданно длинной, и уставилась поверх листовки на машину Стаса. – А там кто у тебя? Муж? Или жених?

– Друг, – смущаясь, ответила Дина.

– А-ах, друг! Так ты берегла б его от подруг. Подруги, они всегда парней уводят! Забудь их, и будешь счастлива.

– Ясно-ясно. – Дина покивала для приличия и, осознав, что так ничего и не добьется, поблагодарила свою собеседницу за мудрые советы – не без сарказма, конечно, но тщательно замаскированного вежливой улыбкой – и вернулась к Стасу.

– Бабуля явно не в себе, – сообщила она, усаживаясь на переднее сиденье.

– А я что говорил? Не стоило время тратить.

– Давай назад. Она сказала, что не пропустит нас. Еще под колеса бросится, ну ее!

– Что, совсем сумасшедшая?

– Покойного мужа ждет, который должен восстать из могилы и домой вернуться. Это она его высматривает. Говорит, что машины его отпугивают.

– Так что ж мне теперь, задом сдавать? Улица узкая, не развернуться.

– Другого выхода нет.

Они двинулись назад и с трудом узнали улицу, по которой только что проезжали.

Человек, барабанивший в дверь кулаками, теперь вышибал ее плечом и почти достиг цели: дверь провалилась внутрь дома вместе с косяком и еще не рухнула окончательно, правда, судя по всему, это должно было произойти совсем скоро.

Окно, где маячило злое лицо, было выбито, и что-то гремело в глубине дома, словно там рушились стены. Затем раздался крик, такой душераздирающий, что Дину бросило в дрожь. Она непроизвольно вцепилась в плечо Стаса, бормоча:

– Поедем побыстрее. Прибавь газу, пожалуйста.

Но «побыстрее» не получилось: из бокового проулка на дорогу вывернула ватага парней с пивными бутылками в руках. Перегородив улицу, они пошли по ней в том же направлении, в каком ехали Дина и Стас. Для того чтобы объехать эту компанию, места на дороге не хватало, а на шум приближающегося автомобиля никто из парней не реагировал: они, скорее всего, и не слышали никакого шума, потому что гомонили и хохотали во все горло. Сигналить им Стас не спешил, понимая, что реакция на это вряд ли окажется адекватной. И вместо того чтобы прибавить газу, пришлось, наоборот, сбавить скорость до минимума. А потом они и вовсе остановились, потому что те парни встретили других парней и принялись что-то горячо обсуждать, топчась на одном месте. В их голосах появились агрессивные интонации, дело явно шло к драке. Стас и Дина оказались заперты с обеих сторон: в одном конце им не давала проехать старушка – не давить же ее, в самом деле, а в другом подвыпившие парни уже начали махать кулаками, и просить их расступиться было верхом безрассудства.

Но и стоять в опасной близости от орущей толпы было страшно.

– Они все как будто с ума посходили, – тихо проговорила Дина, разглядывая потные красные лица с раскрытыми в крике ртами. – Есть старинное слово «буесть», оно означает безграничную ярость, жажду убивать. Это точно буесть, Стас, по-другому не назвать. Она, как ураган, накрыла все Дивноречье и продолжает набирать силу. Нам не выбраться, я чувствую.

– Все будет в порядке, вот увидишь. – Стас коснулся ее руки, все еще сжимавшей его плечо, и посмотрел ей в глаза. – Мы выберемся, и обязательно вместе с Аглаей.

Дине сразу стало легче от этих слов, хотя она и не поверила ему. А еще ей показалось, что Стас собирается ее поцеловать, потому что он перевел взгляд на ее губы. Ну, может, не прямо сейчас собирается, а позже… Но явно думает об этом прямо сейчас. Она где-то слышала, что, если парень смотрит на губы девушки, значит, мечтает о поцелуе.

И вдруг Стас прямо-таки набросился на нее, придавив к спинке сиденья. Дина закричала от неожиданности, а в следующий миг – от ужаса, когда раздался сильный удар в лобовое стекло, и оно разлетелось вдребезги.

В салон хлынул дождь осколков. Стас заслонил от них Дину, заранее увидев летящую в их сторону пивную бутылку. А потом открылась водительская дверца.

– Ну че, живые? Не убило никого? – Над ними нависла ухмыляющаяся физиономия. Рассеянный взгляд, мутный от алкоголя, скользнул мимо Стаса к Дине и сразу сфокусировался. – О! Че, подруга, подпортили тебе красоту, а? Нечаянно вышло, ты уж прости. И давай вылазь, погляжу на тебя, вдруг тебе медпомощь требуется.

– А ну отошел! – рявкнул Стас, пытаясь вытолкнуть из машины непрошеного гостя.

Тот отреагировал молниеносно, ударив Стаса кулаком в лицо. Дина зажмурилась и завизжала. Внутри у нее все заклокотало от ужаса и предчувствия неминуемой гибели. Им не выбраться: буесть никого не оставляет в живых, она жаждет крови и смерти, и больше ей ничего не нужно.

Совсем ничего.