Школьная мышь

Глава одиннадцатая, в которой Флора отправляется в путешествие

И прежде чем остальные успели возразить, Флора исчезла. Она знала, что отец не сможет последовать за ней, и очень надеялась, что Бой этого тоже не сделает. Она даже боялась подумать о том, что может случиться с ним днём на открытом пространстве, с его-то слабым зрением и нюхом, гораздо слабее, чем у любой дикой мыши. «Или что может случиться со мной», — вздохнула Флора. И всё же она храбро продолжила путь, надеясь вскоре увидеть кучу соломы. К сожалению, она не могла видеть много дальше собственного носа — весенняя трава уже изрядно выросла. Оставалось надеяться на слух. Сначала она услышала какой-то отдалённый гул. Он быстро приближался и становился всё громче, пока не превратился в оглушительный рёв, надвигавшийся прямо на неё. Земля под ногами дрожала.

Флора в ужасе оглянулась и увидела надвигающееся прямо на неё красное чудовище. Отчаянно отпрыгнув в сторону, она очутилась на самом краю поля, возле небольшого обрыва. На склоне этого обрыва она увидела большую дыру. Флора бросилась туда и скрылась в дыре в тот самый момент, когда чудовище прогромыхало мимо.

Она долго лежала, от ужаса не в силах даже пошевелиться. Потом услышала, как кто-то приближается к ней из глубины уходящего в землю тоннеля. Прежде чем она сообразила, что делать, появилось большое животное. Конечно, большим оно было только по меркам Флоры. У него была пушистая коричневая шерстка, большие блестящие глаза и торчащие длинные уши.

— Эй, мышка, что там такое? — спросил зверёк.

Флора заметила, что у него были длинные передние зубы, но что-то подсказало, что зверёк не опасный.

— Извините за вторжение, — начала она, — но за мной гнался какой-то красный монстр.

— Красный монстр! — фыркнул зверёк. — Ты что, городская мышь?

— Нет, я школьная мышь. А вы кто?

— Ты что, не знаешь?

— Нет.

— Слушай, а ты где жила?

— В школе.

— Так ты должна много знать. Неужели никогда не видела кролика?

«Кролик! — подумала Флора. — Ну конечно! Я помню эту картинку в одной из самых первых своих книжек».

— Только в книге, — призналась она.

Кролик удивлённо покачал ушами:

— Слушай, мышь, у тебя что, с головой не в порядке? Что ты тут бормочешь про школьных мышей, книжки и красных монстров? Можно подумать, что и трактора ты никогда не видела?

«Трактор! — подумала Флора. — Да, в той книжке он тоже был».

— А что он делает? — спросила она.

— Едет за соломой, — объяснил кролик. — Он наберёт полный прицеп тюков соломы.

— Моя мама живёт там. В соломе.

— А папы у тебя разве нет?

— Он в школе.

— Так они что, живут врозь?

— Ну да, сейчас врозь, — попыталась объяснить Флора. — Поэтому я и здесь — забрать маму и младшую сестрёнку с собой, в школу. Надеюсь, там они будут в безопасности. И ещё я хочу, чтобы они познакомились с моим бойфрендом. Его зовут Бой.

— Бой? — не понял кролик. — Он что, мальчик?

— Нет-нет, он мыш. И такой красивый. Понимаешь, он белый, весь снежно-белый, и с красивыми розовыми глазами.

— Ага, а ещё шесть ног и пара прелестных крылышек, — хмыкнул кролик. — Знаешь, мышь, таких ненормальных, как ты, я ещё не встречал. Не знаю, насколько ты учёная, но уж точно чокнутая. — С этими словами кролик исчез в глубине норы.

Гиацинта и Лаванда не забеспокоились, услышав шум трактора. Они уже привыкли, что он постоянно приезжает за соломой. Но они не заметили, что куча соломы уже сильно уменьшилась, и не подумали, что в этот раз они сами могут стать частью груза.

В то утро они выбрались на самый край кучи и там ожидали Робина, когда водитель трактора начал загружать свой прицеп.

— Чёртовы мыши! — пробормотал он, подняв очередной тюк и обнаружив под ним двух мышей. Но прежде чем он успел что-то сделать, мыши в ужасе прыгнули на прицеп и спрятались среди уже лежавших там тюков соломы.

Когда трактор возвращался обратно, Флора уже собиралась покинуть кроличью нору. Но, услышав шум, лишь осторожно выглянула наружу, когда он проезжал мимо. «Узнавать разные вещи — это часть моего образования», — сказала она себе. Она внимательно рассмотрела огромное красное чудище, водителя, сидевшего высоко в кабине, и окинула взглядом тюки соломы, лежавшие в прицепе. Вдруг в самом низу она увидела две обеспокоенные мордочки, выглядывавшие из-под тюка. Одну, ту, что поменьше, она не узнала. Зато прекрасно узнала вторую.

— Мама! — закричала Флора как можно громче и, выскочив из норы, бросилась за трактором.

— Это наша Флора, — сказала Гиацинта Лаванде.

— Прыгай, мама! Прыгай! — кричала Флора.

— Прыгай, Лави! — приказала Гиацинта.

— Но, мама… — начала Лаванда.

— Никаких «но».

Для мыши прыгнуть с такой высоты — это всё равно что человеку прыгнуть с крыши высокого дома. Но мыши совсем лёгкие, да и трава смягчила приземление, так что они даже не пострадали.

— Флора! — удивилась Гиацинта. — Ты что здесь делаешь?

— Пришла за вами, — объяснила Флора.

— Но почему ты, а не твой отец? Я же велела идти ему.

— Что с папой? — спросила Лаванда.

— А ты, должно быть, Лаванда? — повернулась к ней Флора.

— Мама обычно зовёт меня Лави.

— Идём, Лави. Мы должны как можно скорее добраться до школы, а потом я всё объясню.

— Ты всё ещё в первом классе? — спросила Гиацинта.

— Нет, мама, я теперь во втором, — ответила Флора.

Пока их не было, Робин и Бой мирно беседовали. Бой чувствовал себя виноватым, что покалечил отца Флоры, а Робин был растроган его явным раскаянием.

— Да не расстраивайся ты так, — сказал он. — Меньше сказано, легче исправить. — Хотя на самом деле сказали друг другу они немало.

Робину хотелось как можно больше узнать о ручных мышах, а Бою — о школьных.

— Это чтение — просто поразительная штука, — говорил Бой. — Просто не понимаю, как Флора это делает. Она умеет считать до тридцати одного и знает невероятно много. Она называет это образованием. Даже не представляю, что это значит.

— Я тоже, — признался Робин. — Я всю жизнь был школьной мышью, но всё, что я знаю, можно пересчитать по коготкам одной лапы.

— Кстати, о лапах, — вспомнил Бой. — Тебе бы нужно дать отдых своим. Пойдём ко мне, там очень уютно.

Они отправились во второй класс, и Робин вслед за Боем спустился в дырку под раковиной.

Норка действительно оказалось очень удобной, потому что Бой натащил туда много теплоизоляции с водопроводных труб, и двое мышей устроились отдыхать на толстой подстилке из жёлтого фетра.

В приятной беседе время прошло незаметно, и вскоре они услышали голоса наверху.

— Это они! — обрадовался Робин, поспешно выбрался из дырки в полу и, прихрамывая, направился к жене.

— Цинта, дорогая! Ты вернулась!

Гиацинта строго оглядела мужа.

— Ты дрался, — неодобрительно заметила она.

— Ну да…

— Как ты мог! Ты уже слишком стар для такого поведения.

— Ну да…

— Наверняка это ты во всем виноват! Затеял с кем-то драку.

— Ну… вообще-то нет.

— И вот теперь ты хромаешь. Неужели нельзя вести себя в соответствии с возрастом?

— Но, Цинта… — заикнулся было Робин.

— Только попадись мне тот, кто это сделал! — воинственно заявила Гиацинта.

— Но, мама… — начала Флора.

— Никаких «но», — отрезала Гиацинта.

В это время из дырки в полу показался Бой. Он, как всегда, был безупречно чист, ни один волосок не торчал в сторону. Белая шёрстка сверкала, усы аккуратно приглажены.

Он скромно опустил глаза, встретив ошарашенный взгляд Гиацинты.

— Простите, — сказал он. — Это сделал я.

На мгновение Гиацинта застыла в неподвижности.

Потом прыгнула к Бою и острыми, как иголки, зубами вцепилась ему в нос.