Шпионские игры

Но, как бы то ни было, таллийский корабль в принципе не был приспособлен к таким стыковкам.

— Лаки, — запросил рубку Резкий. — Вы с Максом сможете удержать нас неподвижно хотя бы пару минут? Их пилот неплох, хотя и говорит голосом Киры. Отрешись от этого. Пристыкуй их. С этой загадкой должно быть покончено.

— Пилот неизвестного борта, — забубнил Лаки, очень четко выговаривая слова, чтобы киберпереводчик, если он есть у таллийцев или тот, кто говорит голосом их погибшей подруги, смог так же четко услышать и понять его указания.

Корабль слегка, еле заметно дрогнул.

— Резкий, есть контакт, — слышно было, как измучен Лаки. — Странно, но их парень или гений, или знает нашу посудину.

— Мы приветствуем вас на борту звездолета Галактики. Надеемся на ваше благоразумие. Применение силы с вашей стороны будет неразумным. Можете выходить. Мы гарантируем вашу безопасность до момента проявления агрессии с вашей стороны, — резкий произнес ту формулу, которую и должен был озвучить командир корабля в подобной ситуации.

Ребята Дерзкого на всякий случай сняли бластеры с предохранителей и приготовились открыть огонь.

Каково же было их удивление, когда из люка выпрыгнула девушка, неуловимо похожая на Киру — рост, фигура, манера двигаться. Но на этом сходство, увы, заканчивалось. Красотка щеголяла распущенной гораздо ниже талии гривой светлых локонов. Да и одета она была совершенно неожиданно — только в белоснежную и тонкую мужскую рубашку на несколько размеров больше, спускавшуюся ей до середины бедра. В свете прожекторов, освещавших округлый и просторный стыковочный ангар, рубашка весьма условно прикрывала гибкое и сильное тело девушки.

Все собравшиеся в стыковочном отсеке сразу же для себя решили: они стали свидетелями очень жестокой провокации.

— Она одета весьма легкомысленно и неимоверно соблазнительно, — заметил Зверь, только что упросивший медиков выпустить его из медотсека и не пожалевший сейчас об этом.

— Биоробот, — бросил, не оборачиваясь, Резкий.

— Да и так ясно, — кивнул еще один из ребят, стоявший рядом с командиром, чтобы прикрыть его в случае необходимости, потому что потерять третьего подряд они совершенно не хотели. — Неужели они думали, что мы поверим.

— И с деталями промахнулись, — криво усмехнулся Дерзкий. — Уж Кирины волосы мы б узнали бы и в черной дыре.

— Ребята! — Кира была неимоверно счастлива ступить на борт родного корабля, но ей пришлось встать на высокие пальцы, настолько пронизан космическим холодом был ангар, несмотря на то, что стыковка прошла быстро. Покрытие пола не обжигало, конечно, холодом, но стоять на нем было неприятно и даже опасно.

— Кира? — осторожно произнес Резкий, желая сначала подыграть таллийцам.

— Да, это я, — улыбнулась она такой знакомой им улыбкой, заставив сжаться сердца суровых мужчин.

Испытание было невыносимо. И они все понимали, что сейчас за ее спиной может появиться кучка вооруженных врагов. А с таллийскими намерениями до конца понятно не было, работала на этим как раз Кира и не успела сделать полномасштабные выводы. Или сделала, но не успела доложить, начались активные боевые действия так неожиданно, что было уже не до того. И ребята с звездолета Службы безопасности знали — им сейчас придется разнести в кучку пепла эту замечательную игрушку, посмевшую принять на себя облик их Киры.

— Сколько еще с Вами воинов? Или пассажиров? Туристов? — прищурившись, произнес Дерзкий.

— Зачет! — кивнула Кира. — Усвоил. Но можешь расслабиться. Я одна. А этот штурмовик просто угнала.

— Пожалуй, во всем этом спектакле эта единственная правдоподобная деталь, — качнулся с носков на пятки Резкий, вглядываясь в обнаженные, просвечивающие сквозь полупрозрачную ткань ноги девушки, напряженно стоящие на полупальцах на ребристом металле причала. — Кира и правда могла бы угнать любой корабль любого класса. А уж дорвавшись до возможности поуправлять штурмовиком…

Резкий кивнул одному из ребят стоящей наизготовку группы, и парень подхватил девушку на руки. Резкий задумался: «Биоробот не реагировал бы так на холод». И он сорвал с себя форменную куртку, оборачивая в нее девушку, уютно устроившуюся на руках у товарища.

— Ребята, давайте я переоденусь, и мы поговорим.

— Проверить штурмовик. И отстыковать.

— Резкий, я хочу еще раз проверить расчеты. Может, удастся сохранить после полной консервации и вывода на стабильную автономную орбиту в режиме максимального энергосбережения, — отозвалась Кира с рук своего же подчиненного. — Погоди, Светлячок, не несись с такой скоростью!

— Мы с пристыкованным штурмовиком не продержимся долго. Отломит стыковочный люк. А оно надо?

— Вот я и хочу рассчитать орбиту. Думаю, он нам еще пригодится как аргумент в мирном диалоге с таллийцами.

— Согласен, — кивнул Резкий. — Штурмовик есть факт реальный. И ребята техники им займутся тут же. Лаки, ты их возглавь, как опытный пилот. Отстыковать же тоже надо с умом.

— А что нереально? — спросила Кира. — Так. Поставь меня, Светлячок, тут надо одному умнику доказать, что он не прав!

Они уже вышли из шлюза в обычный коридор, и ее босым ногам ничто не угрожало, а чистота везде была идеальная, даже в шлюзовой камере — вакуум высасывал всю пыль.

— Ну, вот это, например, — показал Резкий на ее волосы, свисавшие сплошной волной почти до ботинок несшего ее на руках парня.

— А вот им и сама удивлена, — бесхитростно ответила Кира, поправив упавшую на щеку прядь.

И тут Резкий вздрогнул одновременно со Светлячком:

— Рука. Все. Представление окончено. Светляк, неси ее в каюту, соседнюю с той истеричкой. И охранять в два раза серьезнее. Нет, в четыре. Выставить пост. Киви рыдает, а эта птичка, судя по всему, выгрызет зубками броню.

— Резкий, а что не так с моей рукой? — Кира понимала ребят и их недоверие, но она была так рада их видеть, и не хотелось омрачать встречу.

— Я помню, как ты получила шрамы на руке. Ты можешь сказать, где это было?

— Конечно. На пятой планете в созвездии Рыб. Мы высадились, чтобы вытащить экипаж сбитого бандитами крейсера, перевозившего дипломатическую почту. Планета оказалась обитаемой.

— Потрясающая осведомленность, — усмехнулся Резкий. — Эта история в свое время наделала шуму и обошла все экраны Галактики. Не надо присваивать себе подвиги нашей Киры. Она достойно там себя показала. И кем бы ты ни была, идти по джунглям и пустыне без связи, без воды, с перебитой рукой и ранеными товарищами, ты бы не смогла. А хочешь, можем и проверить. Создадим условия.

Вот теперь Кира в очередной раз убеждалась, что не ошиблась, когда подбирала позывной своему лучшему бойцу.

— Да я не против размяться, — рассмеялась она. — Переоденусь в свой комбез. И вперед. Только выслушаю твой доклад.

— Я подотчетен капитану Криспину Вайперу, исполняющему обязанности командира нашего звездолета.

— Ну хорошо, — Кира остановилась, остановились и все сопровождавшие их с Резким ребята, боровшиеся сразу с несколькими чувствами.

Все они в глубине души надеялись, что это все же Кира сумела в очередной раз вылезти из смертельно опасной передряги. Может, ее, израненную и без сознания, и правда подобрали таллийцы? Крутился же здесь их посланник. О таллийских технологиях ходили весьма скупые и противоречивые сведения, но всем хотелось верить, что это благодаря им зажили и старые. И новые раны Киры. Но ее волосы? Даже если смылась краска, а она и не скрывала, что синий цвет есть ее выбор, а не дар природы, то вырасти до пояса они явно не могли за три дня. Оперативники Службы безопасности были взрослыми, реалистично мыслящими людьми. И они понимали: Кира погибла. Прикрыла отход двух групп и погибла. А перед ними шпионка, диверсантка, и не совсем понятно, живая полностью или биоробот.

А еще у них напрочь рвало крышу, мешая сопоставлять факты. Кира никогда не выглядела столь соблазнительно. И разве она сама бы не поняла, что вводит их всех сейчас в искушение? Она же была обнажена, и белое облачко рубашки это подчеркивало, а не скрывало. И она, стоя в таком виде, спокойно рассказывала про ту засаду, в которую они все попали три года назад и выбрались только благодаря тому, что она упорно не теряла сознание и шла вместе со всеми по пояс в холодной воде, кишашей всякими тварями.

Тогда она точно не вызвала бы у них тех чувств, которые не давали им сосредоточиться сейчас.

Кира почувствовала это сгустившееся в воздухе напряжение. И ей было гораздо проще с ребятами делить крайний заряд бластера и случайно завалявшуюся галету, сидя среди свисающих проводов полусгоревшего корабля, который они довольно легко взяли штурмом, а затем их атаковали подоспевшие силы контрабандистов, перевозивших данат. Крейсер же Службы безопасности не мог приблизиться, потому что тоже был атакован.

Бандиты подожгли корабль своих же конкурентов, но теперь уже с группой Киры внутри, и практически были близки к тому, чтобы его разгерметизировать. Остановило только то, что тогда был бы утрачен драгоценный груз даната. Их брали измором, оттесняя по обугленным переходам все дальше и дальше. Пока опять же Кира не сообразила: двигатели оставались целы, хотя рубка и разворочана. И она активировала силовое поле, которое притянуло более легкое суденышко контрабандистов, и сумела соединить после короткого и яростного боя напрямую оба корабля. Этого хватило, чтобы дождаться помощи. И тогда пришедшие на выручку космодесантники так и не поняли, что среди израненных, черных от копоти и первым делом попросивших воды героев была девушка. Причем она и командовала группой. Узнали они только спустя полгода, когда их всех награждали в присутствии высшего руководства Галактики, и долго недоумевали.

Кира улыбнулась:

— Или тебе напомнить, Резкий, как я тебе одежду возила на крышу одного ооооочень высокого дома?

— Ну? — с недоверием повел плечами тот.

А ребята напряглись в ожидании интересных сведений.

— Не помнишь разве? Ты только перевелся в мой отряд. И на второй же день поднял меня с кровати.

— Уууу, — раздался негромкий возглас из второго ряда вставших плотным кольцом ребят, но Резкий метнул такой взгляд, что воцарилась тишина. Похоже, мужчина и сам понял, что погорячился, но отступать уже было неловко.

— Так вот, — продолжала Кира, видя, как расцветают улыбки на лицах ее парней. — Наш Резкий, тогда еще выпускник Академии, едва закончивший оформляться в нашу Службу и сдавший все зачеты, не нашел ничего лучше, как напроситься в гости к девушке. И не знал, кто ее отец.

— А кто?

— Я не хочу вмешивать в эту историю наше командование. Генерал у нас, понятно, не один, и дочери тоже у многих из них. Ну и с одной и познакомился наш красавец. И я ее понимаю.

— А зачем же он тебя, Кира, вызывал? — как ни в чем не бывало, поинтересовался дерзкий. — Хотел совет командира?

— Лучше. Хотел штаны и футболку командира.

— На нос, что ли? — хохотали уже все, потому что Кира была Резкому по плечо.

— Кира, не надо… — попросил Резкий.

Но его заглушили остальные радостным смехом с подковыркой:

— Ну почему же? Это же всего лишь измышления шпионки-биоробота! Почему бы и не послушать? Так и воспримем. Фантазия….

— Хорошо, — лукаво улыбнулась Кира и продолжила. — Страх девушки перед папашей оказался сильнее. А он как раз и пришел доченьку проведать.

— Разведка не дремлет, — хохотнул Дерзкий, расслабленно стоявший со скрещенными на груди руками, окончательно узнав Киру.

— Может, и так. Но факт тот, что едва генерал нарисовался на пороге, девчонка выпихнула незадачливого ухажера на балкон. А одежду сунула в утилизатор. Внизу охранники. И Резкий решил приложить все то, чему его научили. И за что взяли в Службу. По голой стене голый Резкий залез на крышу. Но каким-то чудом с коммуникатором.

— Он в часах у меня, — буркнул малиновый от смущения парень, в этот момент забывший, что пока еще он командует звездолетом, а затем закашлялся и сгреб ее объятия.

Обнимая друга, Кира шепнула:

— Прости, но это было единственное, что могло тебя убедить. Я же, проходя мимо зеркала, сама себя не узнала… Регенераторы таллицев восстанавливают по генетическому коду.

— Кира, твоя каюта в порядке. Иди, передохни, и я передам тебе все дела.

— Ты и так прекрасно справляешься. Побудь командиром еще часок. А я навещу Вайпера. Как он?

Ребята потупили головы, и тут они все вошли в рубку, и Кира тоже остановилась и побледнела: она увидела свой портрет, который Шанс в суматохе не отключил.

— Что с Крисом? — она похолодела, предчувствуя недоброе. Его портрета не было, значит, он жив. Но что тогда?

— Он очень тяжело воспринял известие о твоей… твоей гибели. Медики говорят, парень перестал бороться. Они сделали все, что могли. Но он утратил что-то в душе.

— Почему сразу не сказал, а морочил голову биороботами и шпионами?! Сейчас только забегу к себе, надену комбинезон и бегу к нему.

Кира пронеслась с космической скоростью по родным переходам и отсекам, которые она знала и с закрытыми глазами. Схватила форменные штаны и футболку, влезла в ботинки и понеслась в медотсек. Уже выскакивая из каюты. Она схватила кепку и на бегу убрала под нее часть волос.

— Кира! — Вайпер приподнялся на локте, всматриваясь в знакомые черты.

Они обнялись.

Кира осторожно присела на край кровати, вопросительно глянув на медика. Тот одобрительно кивнул:

— Отлично, что ты жива и здорова, командир. А то у нас тут куча непослушных пациентов. Правда, двое уже убежали.

— Ну, не мне их воспитывать, — рассмеялась девушка, а с нею оба медика и Вайпер.

Все они прекрасно знали, как не любила Кира отлеживаться в медотсеке и предпочитала пусть хромать, но в родной рубке.

— Кира, — помрачнел внезапно Вайпер. — Разреши мне увидеть Рину.

— А в чем проблема? — встревожилась девушка. — Она тоже лежит?

— Здоровее некуда, — процедил сквозь зубы медик, звякнув какими-то инструментами, и поспешно вышел из палаты.

— Я чего-то не знаю? — как можно спокойнее поинтересовалась Кира у второго медика и у Криса.

— Как тебе удалось уцелеть? Лаки вылетел за тобой сразу же, как высадил нас с Риной. И передал, что произошел взрыв, от перестрелки сдетонировал склад с полуфабрикатом кристаллита.

— Я и сама не поняла, когда очнулась на корабле таллийцев. Это долгая история. Факт тот, что мне удалось удрать. И таллийцы нам не враги. Не могу пока с уверенностью сказать, какие они друзья. Но не враги точно. Так что с Риной? Она с кем-то поругалась?

— Нет, — ответил медик. — По приказу Резкого ее изолировали. Со всеми подобающими процедурами. Я лично ее осматривал дважды. Здоровая молодая женщина. Не мое дело, но не могу понять, как она могла выполнять разведзадание? Она же тупая, как пробка. Киви и есть киви.

— Она выполняла его случайно, — примирительно сказала Кира. — А насчет ума? Она считается классным спецом в своем деле. Поэтому выбор и на нее пал. И какая бы она не была, Галактике она предана.

Она поболтала с Вайпером о делах и спросила:

— Так ты действительно хочешь видеть Киви?

— Очень. Просил Резкого. Он отказал. Сослался на занятость.

— Хорошо. Это все легко устроить, — Кира поправила подушку у Криса под головой и запросила Резкого.

Что-то у них там изменилось. Потому что пришел все тот же парень, который молча носил мне еду и пару раз приводил такого же молчаливого и мрачного медика, пытавшегося меня осмотреть.

— Я сама врач, и я абсолютно здорова. Вы предоставили мне возможность спать, есть и принимать душ. Мое тело доедет до суда здоровым и чистым, — они бесили меня все больше и больше.

Кира погибла. Увы, у меня в душе не дрогнула ни одна струнка. Кто она мне? Нелепая девчонка, выросшая в еще более нелепую девушку. Мы ровесницы. Но я добилась многого в карьере, мои статьи по санитарии и гигиене продуктов питания напечатаны в ведущих галактических научных изданиях. А она? Жаль, конечно, что я видела ее столь мимолетно и в не самом подходящем месте. В нелепом черном скафандре с множеством каких-то закрепленных на нем приспособлений, с бластером в руках, потная, тяжело дышащая. И судя по всему, это ее привычный вид.

Здесь, в заточении, я много думала о Кире. И почему она спасла Вайпера ценой своей жизни. Наверное, они все же любили друг друга.

— Пойдемте.

— Куда? — съязвила я. — На расстрел? Или выкините в открытый космос?

— Хотел бы, но нельзя, — совсем буднично ответил парень.

Он распахнул передо мной дверь медотсека.

И…

Кира. Живая. Здоровая. В черной футболке и такой же кепке. Обнимает сидящего на кровати Криса, обклеенного наклейками повязок.

И его рука тоже лежит на ее спине. И мышцы видны не только на его руке, пусть и скрытой наполовину повязкой. Они играют на ее лопатках, талии. Неужели девушке надо так качаться? Что в этом хорошего? И мне почему-то бросаются в глаза свисающие из-под кепки края светлых волос. Но она же была с голубыми? Или это какая-то шапочка на ней была? Да не важно, хоть вся посинела бы. Важно, что эта мужеподобная дрянь воскресла и обнимает моего Криса.

— Рина! — замечает меня Крис, но я вижу только их сплетенные пальцы.

— Все, Крис, у меня дел полно! Три дня отсутствия, сам понимаешь! — и она касается губами его щеки.

— Рина! — приветственный взмах руки, и она исчезла за дверью.

— Рина, — Крис смотрит на меня. — Как я скучал! Наконец мы можем спокойно поговорить.

— О Кире? О ее чудесном воскрешении?

И он не слышит или не хочет слышать мою злую иронию. И соглашается:

— Если тебе интересно, я расскажу.

Спорить с ним сейчас мне не позволяет профессиональный долг. Медик не должен навредить. Поэтому я мягко перевожу разговор на пустяки и быстренько сворачиваю его. Иначе разрыдаюсь прямо здесь.

Что ж, не вышло. Пусть у меня останутся прекрасные воспоминания. Увы, и кошмарные тоже. Тогда проще о Вайпере просто забыть. Приснился.

А через несколько часов мы оказываемся на той планете, где должен состояться суд над главарями кристаллитовой мафии. Мне легко сказать правду. Все кошмарное в моей жизни уже произошло.

После суда со мной уже можно общаться. Преступники надолго упрятаны на рудники дальней планеты, и я снова открыта всему миру. Со мной связывается начальник орбитальной станции:

— Рина! Смотрел сегодня новости. Вы молодец. Я Вами горжусь. Надеюсь на скорейшее возвращение. Хорошо хоть, Ваши помощники не сильно запустили дела. И Вас ждет приятный сюрприз.

— Премия?

— А Вы хотели маленького единорога?

— Нет, — смущаюсь я. И начинаю готовиться к отлету.

С Кирой и Крисом я в суете не успела попрощаться. Они не остались на суд — кажется, им поступило новое задание. Я приводила волосы в порядок, когда узнала, что они стартовали.

Крис появился в моей жизни еще раз спустя пару месяцев. Вот только зачем?

Он вошел в мой кабинет на орбитальной станции. Уже не в расхристанном комбинезоне пилота. И не в черной форме, в которой он был во время наших приключений. Просто в обычных брюках. Белая идеально сидящая на его атлетической фигуре рубашка. Заметно поседевшие виски.

— Рина? Мы тогда не попрощались.

— И ты решил все исправить? Попрощаться? Прощай! Кире привет.

— Зачем ты так?

— Я искренне благодарна вам обоим и всем сотрудникам Службы безопасности.

— Рина… Я пришел к тебе совсем не для этого.

— А для чего? Новое задание, чтобы я побегала по пылище, посидела взаперти? А пострелять не надо?

— А ты хочешь? Могу устроить.

— Пожалуйста, Криспин. Не надо меня мучить. Я все понимаю. Мы взрослые люди. Вы с Кирой много лет вместе. Многое прошли. Я бы и не хотела бы такой жизни как у нее. Но, возможно, это нравится ей. Нравится тебе. И, безусловно, заслуживает уважение граждан Галактики. Но при чем тут я? Будьте счастливы. И прости. У меня совещание по видеосигналу скоро.

— Не смею мешать.

И он ушел.

Только утром я нашла на столе конверт с запиской. Но вскрывать его не стала. Хотя на свет и посмотрела. «Люблю. Целую. Обязательно вернусь. Дождись меня, Рина. Твой К. В.»

Два дня слез прервало только официальное извещение о предстоящем повышении по должности. Как только я приведу в порядок все дела и передам их моему помощнику, который только выиграл от всех этих приключений, показав себя самостоятельным и грамотным инспектором, меня ждет новое назначение. На крупной планете, где есть солидный космопорт, и оклады гораздо выше: это ни для кого не секрет. Собственно, с этой станцией меня ничто за семь лет так и не связало. Ни друзей, ни особого имущества — когда живешь на орбитальной станции, всегда понимаешь, что рано или поздно или придется ее покинуть, или с ней что-нибудь да случится. Не так уж часто что-то случается, но от кривых рук техперсонала никто не застрахован. А от остального есть Служба безопасности. Раньше они казались мне какими-то гигантами во всех отношениях. Но, посмотрев на Киру, Криса и их команду, несколько изменила свои иллюзии. Они самые обыкновенные с виду. Но тогда где берут силы и решимость на свою работу?

Может, я все же неправильно поступила, приревновав Криса? В тот момент, на корабле, мне и правда было очень больно, а в голове сумбур и от пережитого, с которым пришлось остаться наедине, и от тревоги за ближайшее будущее. Пустили бы они меня сразу к Крису — все сложилось бы иначе. Но горячо любимая мною история не знает сослагательного наклонения…

И я пытаюсь связаться с ним, пользуясь благосклонностью начальника станции да и тем, что попросить сейчас его об услуге мне удобно: все равно уезжаю.

— Рина, Вы хотите, чтобы я запросил их звездолет?

— А насколько это корректно?

— Зависит от причины.

— Мне трудно ее сформулировать.

— Вам и трудности формулировки? Не поверю.

— Хорошо. Я не успела попрощаться с из сотрудником. Тем самым, который охранял меня там, в командировке. Он был тяжело ранен, и с корабля не сходил, пока я выполняла свои официальные обязанности. И улетели они очень быстро.

— Вот как… Вы открываетесь с неожиданной стороны. Прошло два месяца. И Вы только сейчас прониклись благодарностью?

— Увы. Запоздалое прозрение, если Вам так проще понять, — я же не собираюсь спорить с человеком, от которого хочу помощи, в которой он не обязан мне. Все просто.

Он действительно организовал мне сеанс связи с кораблем Киры. Но лучше б я этого не делала. Видимо, они были в неудачном месте, и какой-то метеоритный поток, планета или крупный корабль вносили жуткие помехи. Я едва услышала родной голос Криспина, который снился мне ночами. И мой самый главный страх не состоялся. Он не спросил: «Какая еще Рина? Откуда?». Он закричал:

— Рина! Родная, как ты?

А вот второй страх сбылся. Потому что на заднем фоне я слышала не только отрывистые и неразличимые отсюда фразы мужскими голосами. Но и Кирин голос:

— Крис, кто там еще? И без того такая запарка…

Он скомкал разговор:

— Прости, некогда. Целую, спасибо, что не забываешь.

Но так можно сказать кому угодно, разве что не начальнику станции, потому что вряд ли Вайпер захотел бы его поцеловать.

Еще месяц. И я уже на новом месте, с целым штатом подчиненных и замечательным загородным домиком. В меру просторным, чтобы не ударяться головой о книжную полку, но и компактным, чтобы не тратить силы на хождение из одного конца в другой. Почти такой же, как нашел для моего заточения Крис там, на планете с кристаллитовыми месторождениями.

И входящий запрос дальней космической связи. По моему официальному каналу. С борта звездолета, и его название не определяется в вызове. Значит, военный корабль, но они тоже имеют свои опознавательные сигналы, пусть не романтическими словами, а просто сочетания букв и цифр. А тут — ничего. И у меня обрывается сердце. Это или меня нашли люди губернатора той планеты, которую по всем причинам я постаралась вытеснить из головы. Или все же Вайпер…

— На планетарной линии Вас хочет слышать губернатор, — вмешивается моя секретарша. — Что-то очень срочное.

— Свяжись со мной позже, — я не могу позволить себе лирические отступления с Крисом при секретарше.

— Рина, мы уходим за пределы зоны связи. Прощай. Жди… Я вернусь и больше не приму отказа.

— Кира, мне это задание кажется слишком стремным, — Криспин выглядел более озадаченным, чем обычно.

— Личная охрана входит в задачи нашей Службы. Что в этом такого?

— Если бы ее попросили бы даже плесноиды, и на время нахождения, например, на экскурсии в венерианских оранжереях, все было бы разумно.

— Еще как! — хохотнул Резкий. — Им только в оранжереи ходить. Точно нужна охрана. Оранжерей от них. Их от сторожа с метлой и фунгицидом.

— Саш, — поморщилась Кира, назвав его по имени, что было не очень им всем свойственно. — Это неуважительно к плесноидам. Они мыслящие и наши братья по разуму.

— Младшие. И в семье не без урода, — не унимался Резкий.

— Ребята, давайте вернемся к проблеме с охраной таллийского посланника. Итак, Кира, ты была у руководства, ты все знаешь. Давай рассказывай, — остановил перебранку Вайпер, понимая, что под настроение хохотать они могут долго.

— Собственно, его личную охрану поручили мне.

— А ты сказала, что без друзей не ходишь? — подмигнул ей Лаки.

— Что самое интересное, это он сказал нашему руководству. Его фраза.

— И когда приступаем?

— Не хочу тебя разочаровывать, но сегодня вечером. Так что всем мыться, бриться и выглядеть лапушками.

— Мы идем на танцы?

— Вообще-то, они там будут. Прием в честь посланника Таллирии.

Ребята разошлись готовиться: на этот раз им предстояло работать не в форме, а в обычной внешне одежде, под которой они будут нашпигованы оружием и средствами связи. Они будут обеспечивать Кире поле деятельности, а непосредственно с посланником работать будет она. То, что выбор пал на Киру, они удивлены не были. Поставь рядом с ним Резкого или того же Вайпера. Да и любого из ребят, сразу все было бы понятно, в какой бы торжественной одежде они не явились и какими бы изысканными манерами не блистали. А миниатюрная на фоне посланника и их самих Кира, умеющая потрясающе выглядеть, будет привлекать к себе внимание только как завидная и никому не известная спутница посланника.

Вайпер задержался возле нее:

— А что это он так? Мало ему? Радует, кстати, что обнимать тебя ему будет немного сложно.

— У них регенераторы, — улыбнулась Кира, вытянув перед собой избавленную от глубоких шрамов руку. — Вот так…

— Тогда еще вопрос. Кира, а он что, любит ходить по лезвию?

Она пожала плечами с озорной улыбкой:

— Судя по всем его поступкам, мы все найдем с ним общий язык.

— Кира, он не в команду к нам набивается. А нанял нас для охраны его драгоценной персоны. Сам себя защитить он не в состоянии, вчера убедились.

— Крис, ты иногда слишком жесток.

— Издержки профессии. Но представь, что охраняемая персона будет все время создавать опасные ситуации. И тебе придется их расхлебывать!

— Сам говоришь, издержки профессии. Мне было бы скучно пасти его, как овечку на лужайке.

— Пойми, меня волнует еще одна мысль. Не тонкая ли это месть за мою пулю? Он заманит нас в ловушку. И отыграется на тебе!

— В любую игру интереснее играть вместе. Так что не накручивай себя. Кстати, как твоя Киви?

Вайпер вздохнул и слегка осунулся плечами:

— Не складывается. Она каким-то образом связалась со мной по спецканалу. Месяц назад. И вот надо же так случиться… полгода я ждал этого момента! И тут эти проклятые поганцы… Мне в маневр уходить, а Рина через тысячи миль всхлипывает мне в оба уха.

— И ты не попытался связаться с ней сам? Шанс же наверняка засек канал! И все, чем могла воспользоваться Киви, это линия начальника орбитальной станции. И наверняка просто попросила. Поплакала, может.

— Логично. Не представляю, чтобы Рина проползла в его кабинет по вентиляционным каналам, — грустно улыбнулся Вайпер.

— И что мешало?

Крис пожал плечами:

— Ну, во-первых, пара пробоин в корме. И закрывшая нас и от связи, и от вражьих радаров темная звезда. А во-вторых… Когда я связался с ее станцией, ее там уже не было.

— В смысле? — очень осторожно уточнила Кира.

— Получила повышение. И улетела.

— Куда, уточнил?

— Да. Но искать маленькую Рину на огромной планете? Там сплошные космопорты, перерабатывающие заводы, торговые биржи.

— Знаешь, ты, друг, не перестаешь меня изумлять. Допустим, поганцы каким-то образом сумели захватить Лаки. И просто переселить на эту планету. Под его нормальным именем. Ты бы не нашел Диму Кравченко среди миллионов людей и зубоящеров?

Вайпер глянул на нее изумленно:

— Своих не бросают. И разве это сложно при наших технологиях и методиках?

— Нет, — усмехнулась она подбадривающим тоном. — Тогла что мешало? Рина же не меняла имя и внешность.

— Вот незадача… Кира, как же я не подумал? И это не будет злоупотреблением служебным положением?

— В данном случае нет. Ты ее вел. Ты имеешь все основания поинтересоваться, как сложилась ее безопасность после выполнения ею государственного долга. Хочешь, сама Шанса попрошу? Для него это не задача.

Вайпер благодарно взглянул в ее глаза. Он знал, что Кира и не на такое решится ради друзей, но принимать ее помощь ему было неловко в основном из-за того, что он сам не додумался о решении проблемы.

— Завтра утром мы стартуем. Этот прием прощальный, поэтому и опасаются так за безопасность посланника. Слишком удобный момент похитить, уничтожить, а исчезновение списать на то, что улетел. Так что постараемся организовать тебе связь с ней. А сейчас нам надо готовиться. И мне перышки расправить.

И Кира упорхнула к себе в каюту, мимоходом заглянув в радиорубку к шансу и озадачив его.

Поворачиваясь сначала в тугих струях душа, а затем перед зеркалом, выбирая платье, которое максимально привлекало бы к себе внимание смелыми неожиданными вырезами, но надежно маскировало бы два ножа и небольшой бластер, Кира вспоминала подробности вчерашних событий.

Девушка села, расправляя в струях теплого воздуха пряди своих неожиданно свалившихся на нее волос. Она была тогда столь ошарашена, что несколько дней появлялась перед ребятами только в форменной кепке. Но они сами настояли, чтобы она не прятала такую роскошь от них.

— Мы же все видели твои локоны! — на правах давнего друга заявил ей прямо в столовой Резкий. — И заслуживаем видеть их почаще.

— Мне вот теперь приходится их заплетать, чтобы засунуть под скафандр, — посетовала Кира. — Думаю, поигрались и хватит. Будет днем свободное время, отрежу.

— Нет! — неожиданно твердым хором ответили ей все ее парни.

«Странно, — подумала Кира. — Мы с ними столько лет вместе, и они никогда не показывали, что видят мою внешность. И уж мой тот цвет волос, мягко скажем, не слишком обычен для землянки. Так, дань имиджу коварной пиратки. Но ведь ни один не прошелся. Даже со смехом».

— Хорошо, — улыбнулась она. — Только идя навстречу пожеланиям коллектива.

— Да уж! Сделай милость, — в тон ей ответил Лаки.

Ее волосы понравились и Сталию, который увидел их первым. Он очень удивлялся:

— У наших женщин таких волос не бывает в принципе. Считается, что женщины более совершенны как биологические существа, предназначенные для размножения. И не готовые к встрече с невзгодами. Поэтому волосы и ногти у них практически не растут. У нас это в основном привилегия мужчин.

— Привлекать красивых и беззащитных самочек? — удивилась тогда Кира.

— Нет, что ты. Разве мужчина может нуждаться в дополнительных способах? Он сильный и умный. Ему нужны волосы, чтобы не застудить голову, ночуя в снегу.

— А крепкие ногти для того, чтобы вырыть в этом снегу ямку для ночевки, — кивнула Кира.

— Примерно так. Естественно, сейчас это не столь актуально. Но так уж сложилось за тысячелетия.

Эти волосы ее и выдали. Как, впрочем, могли бы выдать и прежние, переливавшиеся ультрамарином.

Вчера, прибыв на эту планету всего лишь для дозаправки, Кира и Вайпер неторопливо вышли из небольшого уютного кафе. День они все провели в обычных заботах, охватывающих экипаж при посадке на солидном космодроме. А вечером со спокойной совестью решили отдохнуть.

— Знаешь, чего я хочу? — потянулась Кира, довольная продуктивными походами по инстанциям и закупками массы необходимых вещей от вышедшего из строя оборудования до пополнения запасов продовольствия. — Хочу мороженого! Так давно не ела!

— Но кухонный синтезатор может создать любой кулинарный шедевр, — пожал плечами Вайпер.

— Нет, это не то. Я хочу по-настоящему. Чистое уютное кафе. Негромкая музыка. Хрустальная вазочка с разноцветными шариками. Фрукты, шоколадная крошка.

— Тогда в чем дело? У нас еще куча времени. Идем!

Они предупредили оставшихся дежурить на корабле троих ребят о том, что припозднятся.

— И не торопитесь, — посоветовал им немолодой уже, опытный бортовой стрелок Михалыч с позывным Медведь. — Когда еще погуляете.

Поздним вечером Кира и Вайпер вышли на улицу. Это была одна из центральных, хорошо освещенных улиц. Но в столь поздний час большинство магазинов и заведений были закрыты или закрывались.

— Пройдемся пешком? — предложила Кира. — Тренажеры и беговые дорожки это одно, а мне не хватает настоящего движения.

— Помню. Ты с детства любила прогулки.

Кира легко ступала в туфлях на очень высоких каблуках, которые редко где и когда могла себе позволить, но носить любила и умела. В сочетании с узкими обтягивающими брючками и короткой светлой курточкой, подчеркивавшей талию, она казалась значительно моложе своих лет. Причем еще моложе, чем с стрижкой синего цвета: пышный хвост, в который она собрала волосы, спускался к талии по спине и подчеркивал их стройность, а убранные от лица наверх волосы делаи черты лица тоньше.

— А с тобой приятно пройтись, — игривым шопотом шепнул ей на ухо Вайпер. — На тебя все мужчины оборачиваются. И мне завидуют.

— О как! — искренне удивилась Кира. — А я вижу совсем иное. Как на меня с ненавистью смотрят женщины.

— Завидуют.

— Чему? Самая обычная девчонка. Мы не на перевалочной базе, где просто достаточно быть женского полу, чтобы тебя заметили. Оглянись, Крис. Кстати, может тебе следовало бы подыскать себе подругу?

— Зачем?

— Чтобы вытолкнуть из головы эту Киви.

— Не хочу. Правда, не хочу. И ты не боишься?

— Чего? Того, что мы скоро углубимся в боковые улицы? Как-то не очень.

— Я серьезно, Кира. Ты не боишься, что если я забуду Рину, то обращу свои взоры на тебя? — и он шутя подхватил ее за талию, притягивая к себе. — У тебя такие волосы теперь, что это сводит меня с ума.

— Пусти, — также в шутку затрепыхалась она у него в объятиях. — У тебя же стальные клешни! И как ты из киви фруктовое мороженое не сделал, так обнимая?

— Ну что ты, ее я нежненько, — смутился Вайпер, но не ослабил хватку, наслаждаясь игрой ее мышц, не уступавших его собственным. Они оба прекрасно знали, на что способны, а внешне это выглядело, как будто резвится влюбленная парочка.

— Отпустил, — в полумраке улицы раздался низкий, слегка рокочущий, но бархатистый при этом голос, который Кира сразу же узнала.

Сталий, как она поняла, тоже решил этим вечером не сидеть у себя на корабле или в гостинице. «Интересно, что за дела его выгнали одного и столь поздно? Объедаться шоколадно-лимонным мороженым он точно не будет. Значит, искал приключений?» — подумала девушка. И сначала в ней заговорил офицер СБГ, когда она предположила, что неутомимый таллиец снова пытался заключить сделку в обход официальных каналов поставок. А затем ее осенило на фоне недавних слов Криспина. И ожгла неприятно мысль: «Он клялся, что будет меня помнить и любить, пока свет самой далекой звезды летит из одной галактики в другую. Болтун. С хорошо поставленным языком, но болтун редкостный. Пусть его».

— Не надо, Сталий, — решилась окликнуть по имени непрошенного гостя, и то в основном потому, что бластер уже блеснул у того в руке. И боком она ощутила, что на долю секунды раньше Сталия приготовился стрелять Вайпер, просто не подал вида, вложив ствол бластера между ее и своим боком. И, судя по реакции Сталия, то еще не заметил угрозу.

Девушка чувствовала как вокруг сгустился воздух. Она оказалась между двумя яростными хищниками. И это ей совершенно не нравилось. Кира слишком привыкла сама отстаивать свои интересы. И сейчас ей было неприятно, что ее пытаются делить — ощущение было унижающим. К тому же она не любила беспочвенных конфликтов. И устраивать схватку сейчас, на улице расслабленного ночного города, после прекрасного вечера — ей совсем не хотелось. Волшебное настроение улетучилось мгновенно.

Она не обрадовалась встрече со Сталием, и приготовилась к вопросу о штурмовом истребителе. К счастью, она была готова на него ответить вполне компетентно: законсервированный по всем правилам корабль находился на закрепленной орбите, и при ее указании Шанс дал бы точные координаты.

Но Сталия интересовало нечто иное. И если изначально он просто вступился за девушку, отбрыкивавшуюся от настойчивых объятий парня, то сейчас узнал ее в лицо.

— Вот видишь, отважная маленькая землянка. Не удалось тебе от меня сбежать. Так что теперь ты пойдешь со мной. Тем более, как я вижу. Твой парень тебе абсолютно не по душе. Ну же, — он протянул ей вторую руку, не занятую бластером. — Идем!

— Я ее никуда и никогда не отпущу помимо ее воли. А, насколько мне помнится, Кира ни разу не говорила никому из своих друзей, что хотела бы еще раз встретиться с тобой.

— Значит, ей просто было не с кем говорить о высоких материях, — высокомерно оборвал Сталий и снова обратился к Кире. — Идем, моя Кира!

Посланник Таллирии высокомерно взглянул на Криспина, словно не понимая, что тот вообще здесь еще делает:

— Я ее забираю!

— Рискни! — ответил Вайпер с искренней улыбкой.

Кира не тронулась с места и иронично заметила, поглядывая на них обоих, метавших глазами молнии, стоявших, не сводя друг с друга глаз, с играющими мышцами на побелевших скулах:

— А мое мнение кого-то интересует здесь?

— Да! — ответил Вайпер.

— Нет! — отрезал Сталий.

Это прозвучало одновременно, но дальше среагировал первым Криспин:

— Опрометчиво с твоей стороны!

Он же прекрасно знал, насколько не терпит никакого давления Кира. И что она будет верной подругой только тому, кто примет ее такой, как она есть, уважая ее личность и ее право выбора. И вот тому. С кем ее выбор совпадет, повезет как никому во вселенной.

И Сталий сказал в ответ именно то, чего и хотел от него услышать Вайпер, категорически не желавший отпускать Киру и уже начавший испытывать физическую боль за ее унижение — только гигантская сила воли позволила девушке сохранить видимость легкой иронии над происходящим. Сталий же, привыкший повелевать, воспитанный в метальном духе своей планеты, где женщина была предметом восхищения, обожания, нежности, но никак не равным тебе другом и соратником, едва смирился с тем унижением, которому подвергла его эта красавица. Он гонялся за ней по Галактике, вытащил ее за секунду до взрыва, восстановил ее истерзанное ранениями тело, подарил небывалое наслаждение… Ри был опытным любовником. И прекрасно понял, что Киру и целовали-то вряд ли больше, чем пару раз. И то по-дружески. Это и дало ему ощущение, что он стал для Киры чем-то необыкновенно значимым, как это было принято на Таллирии, где право выбора безоговорочно принадлежало мужчине.

И она бросила его на глазах всего его экипажа и подчиненных! Скоро он вернется на свою планету, и с ним прилетит туда шлейф насмешек — как босоногая девчонка в его же рубашке на голое тело увела со сверхтехнологичного корабля не просто челнок какой. А его любимый штурмовик, на котором он и сам не брезговал вылетать!

Он взвел бластер на максимальное поражение и рыкнул:

— Свалил отсюда! Кира моя!

Вайпер, удерживая Сталия на прицеле, тоскливо подумал, что этот посланник, ни с того, ни с сего спятивший теплой летней ночью на этой чужой им всем планете, появился совсем не вовремя. И украл у Киры те нечастые мгновения покоя. Она была такая счастливая, лакомясь мороженым и наслаждаясь самой атмосферой отдыха. Уже за это Вайпер был зол на Сталия, кем бы он ни был. Ему очень хотелось бросить в лицо этому умнику, что тот требует слишком дорогой платы за помощь Кире в бою. И что может допрыгаться — она предпочтет принять гибель, чем жить с вечной необходимостью выражать благодарность.

И тут Сталий допустил вторую подряд непростительную ошибку — шагнул к девушке, все также продолжавшей стоять со спокойно сложенными на груди руками и казалась тоненькой стрункой на фоне стен светлого синтетического материала.

Криспин, видя рывок Сталия, решился на выстрел, думая, что талиейц берет ее в заложники. Его бластер был с глушителем, и выстрел не услышал никто. Сталий схватился за правое плечо, и сквозь его пальцев сразу же стали набухать красные капли, соединяясь в ручейки, пропитывающие рубашку и ползущие по руке.

Сталий снова вскинул бластер, намереваясь снести голову Вайперу, и его уже не смутило присутствие Киры. Теперь Сталий уже без всяких сомнений искренне полагал, что с Вайпером их связывают любовные отношения, и тоже немного узнав Киру, понимал, что отважная звездолетчица просто-напросто прикроет его собой.

А Вайпер слишком хорошо знал Киру… И внутри застонал, когда она сделала шаг…

Кира шагнула на линию огня. Девушка спокойно, словно и не находилась между двух готовых выстрелить в любой момент бластеров, посмотрела в глаза Сталию:

— Прощай, Ри!

В ее глазах было столько льда, что он вздрогнул и опустил оружие.

Он не успел выронить бластер, который мог бы выстрелить при ударе о дорожное покрытие, потому что та модель, которой пользовались таллийцы, не была снабжена предохранителем, и его надо было разрядить вручную. Кира знала это, и поспешила подхватить грозное оружие. Она легко сняла заряд и вернула бластер Сталию, не говоря при этом ни слова и даже не сделав попытки перевязать ему простреленное плечо.

— Идем, Крис, — она развернулась к продолжавшему ошеломленно стоять Сталию спиной, всем видом показывая, что подлого выстрела в спину от него не ждет.

Криспин убрал свой бластер и нарочно протянул Кире руку — он хотел чтобы позлился Сталий, и к тому же опасался, что переживания могли заставить Киру споткнуться на высоких каблуках, да еще в полутьме. И знал, что ей бы не хотелось выглядеть при этом чертовом таллирийце слабой или неловкой.

Как только земляне скрылись за поворотом, Сталий смог дать волю чувствам. Он выругался на своем языке и запросил телепортацию. Собираясь с духом пройти этот ад, да еще будучи порядком ослабленным болью и кровопотерей, он вдруг так ясно, так отчетливо подумал:

— А ведь она никогда и не была моей… Она вообще не может кому-то принадлежать. Она может только идти рядом. И ровно столько, сколько сама найдет нужным.

И все мысли померкли в его голове после с трудом произнесенных слабеющим языком слов, запускавших этот сложнейший и далеко не совершенный процесс:

— К телепортации готов.

Опустошенный, окровавленный Сталий рухнул на колени, опираясь в пол здоровой рукой, на своем корабле. На этот раз его перенаправили сразу же в покои, и он с трудом срывая с себя пропитанные кровью лохмотья, попытался самостоятельно забраться в регенератор. Это удалось ему с третьей попытки, несмотря на имевшийся солидный опыт в этом деле. Он только хотел нажать программу полного исцеления и восстановления, как спохватился. Завтра, а вернее, уже сегодня вечером большой прием в честь отбытия его делегации на родину.

И он, естественно, должен был на этом празднике играть весьма не последнюю роль. Сейчас же ему хотелось только одного — погрузиться в блаженную истому капсулы, сразу же уничтожающей боль и активизирующей все естественные силы организма. Но голова была полна мыслей о Кире. Она дважды взяла верх. Но не перестала быть желанной и прекрасной. «Нет, красотка Кира… Моей ты будешь. И я тебя переиграю!» — решил он, ставя регенератор на самую короткую программу, чтобы через несколько часов приступить к выполнению своих планов.

— Кира, а вы не слишком с посланником обошлись? — осторожно поинтересовался Михалыч, пропуская их с Вайпером на корабль и слушая рассказ об их приключениях.

Они сочли необходимым предупредить ребят, что в самом нелепом стечении обстоятельств трудности возникнуть могут — дипломатического характера.

— Не думаю, — тряхнула головой Кира. — Но на всякий случай мы должны быть готовы к тому, что кто-то что-то на улице мог увидеть, услышать, по-своему понять. А посланник? Он не называл себя. Не показывал нам документы. Да и мы тоже. Так что просто повздорили на улице парни-пилоты. Обычное дело.

Она приняла душ, стараясь теплыми струями смыть то гадливое ощущение, возникшее после настойчивой фразы Сталия: «Ты моя, ты будешь моею!»

Наконец, она согрелась в своей одинокой узкой койке и заснула. Но рано утром ее поднял дежурный местного управления СБГ. С коротким приказом явиться немедленно.

Кира сделала глубокий вдох и спокойно выдохнула. «Вот ты какой, Сталий! Побежал жаловаться. Девушка тебя обидела. Что ж, будь по-твоему. Скажу генералу, что и стреляла в тебя я. Для довершения всех твоих обид тебе придется это выслушать».

Затянутая в парадный мундир Кира сама себе показалась в зеркале строгой и незнакомой — слишком редко девушке доводилось быть во всем блеске. В основном ее работа требовала совершенно иного — ей в равной степени приходилось сражаться в космосе и на местности. Кира умела освобождать заложников и брать штурмом орбитальные станции. Получилось даже угнать штурмовой истребитель. «Вот только целоваться я так и не научилась, — с грустью подумала она, придирчиво оглядывая свое отражение. — Хотя надо признаться, Сталий целовал приятно. А теперь вот и думать о нем не хочется. Очередной гадкий сюрприз в красивой оболочке».

Кира не боялась наказания, даже зная, что оно будет предельно суровым. И как раз ясное представление о том, что будет ждать офицера, которому поручена безопасность всей Галактики, а он решил пострелять в представителя иной цивилизации, и настроило ее решительно врать генералу. Более того, она знала, что старик не поверит ей. Но сделает вид, что поверил, принимая ее выбор.

Они были знакомы еще с Академии. Юная звездолетчица-выпускница, потрясшая на экзамене всю комиссию своими отличными знаниями и тем, что успела уже применить их на практике, случайно оказавшись в эпицентре событий во время самого обычного стажерского полета. В корабль проникли захватчики внеземной расы, и поэтому их скорость действий и способность к маскировке оказались вне конкуренции. Так вышло, что бой им сумели дать среди тел погибших наставников два стажера: невзрачная девочка Кира и статный парень Криспин, ее однокурсник и товарищ. Председателем выпускной комиссии как раз и оказался только что вставший на ноги после госпиталя и получивший генеральские звезды живая легенда дальней косморазведки. Они и решил ее судьбу. Решительно возразил всем тем, кто выразил сомнения в пригодности девушки служить на боевом корабле, успокоил изящную молодую женщину-контактолога, которая видела будущее Киры только в налаживании взаимопонимания между цивилизациями и исключительно в условиях мирного взаимопознания.

— Девочка, — генерал не хотел выглядеть растроганным, напускал на себя излишнюю суровость, но скрыть ту искреннюю симпатию, которую он питал к Кире, было бы сложно. — Как же ты выросла! Наслышан, наслышан…

У Киры все похолодело внутри при слове «наслышан», но тон генерала был вполне одобрительный.

— Садись. Рассказывай, как тебе командуется кораблем. Мальчишки не обижают? — он подмигнул ей так, как будто и сам сбросил десятки лет на это мгновение. — Можешь не отвечать. Знаю, не обижают. Как и ты их. А вот всякий сброд тебя недолюбливает.

— Мягко сказано, — тихо заметила Кира.

— Похоже, тебе это нравится? — он улыбнулся и откинулся в кресле, любуясь ею и смутно припоминая, что вроде светлой косы у Киры никогда не было, ни на выпускном экзамене, ни в тех оперативных фото, которые присутствовали в коротких сводках с места событий.

— Нравится, — честно ответила Кира, глядя ему в глаза.

И эти глаза смотрели на нее очень тепло, с отцовской заботой. Он, кажется, и не собирался ее ругать, а тем более арестовывать.

— Раз ты так любишь свою работу, капитан Кира, то давай буду знакомить с новым заданием. Задачу тебе, так сказать, ставить. Да ты не стесняйся, подсаживайся ближе. Тут не на три минуты разговор.

Генерал выводил на просмотровый экран одно за другим изоражение, карты, схемы… Иногда он искоса поглядывал на свою собеседницу: в глазах Киры не было ни намека на усталость или ослабшее внимание. Девушка была сосредоточенна, а ее вопросы показывали, что она уже в голове выстраивает варианты действий.

Генерал вздохнул. Он не не решил для себя, стоит ли говорить девушке, что в шесть утра был поднят визитом ставшего ему приятелем в последнее время таллирийского посланника. Он уважал в Сталии деловую хватку, ум, воинскую отвагу и внутреннюю порядочность, а некоторую самоуверенность таллирийца снисходительно списывал на возраст.

— Надеюсь, ты понимаешь, о чем просишь? — выслушав просьбу друга, генерал был изумлен до крайности.

— Да. Потому и прошу. Потому и поднял тебя так рано, пока ее корабль еще стоит на планете, — Сталий одним махом выпил чашку крепчайшего кофе и потянулся за второй, вкратце пересказав некоторые основные детали своего знакомства с Кирой, умышленно опустив то, что счел обсуждать с кем бы то ни было некорректным.

То, что Кира была ранена в бою, а ему, оказавшемуся неподалеку по своим делам, удалось ее вытащить, он поведал совершенно спокойно. А вот что происходило те три дня, что Кира оставалась его гостьей, Сталий описал одним выражением: «Она восстанавливалась».

— И благодаря твоей заботе простреленная очередью девочка восстановилась так хорошо, что угнала штурмовой истребитель? — расхохотался генерал, а сам подумал: «Узнаю Киру. Выросла девочка! Не зря за нее рубился с комиссией тупорылой!»

Сталий смутился, но все же уточнил, пропустив иронию мимо ушей:

— Так реально мне получить ее как телохранителя?

— Она профессионал. И если речь идет именно о деле, то ей я бы и свою внучку бы доверил. А вот что касается тебя… Понимаешь ли, друг… Силой ее не удержишь. Раз сбежала, сбежит снова. Рано или поздно тебе надоест и ты застрелишь ее при побеге.

Сталий изумленно поднял бровь, впуская в свой мозг эту страшную картину, а генерал, довольный произведенным эффектом, продолжал:

— Таких, как Кира, ты вряд ли встречал.

— Однозначно не встречал, — признался Сталий.

Они немного помолчали, наслаждаясь великолепным кофе и погрузившись каждый в свои мысли.

— Знаешь. Ничего неестественного ты не просишь, посланник, — прервал паузу генерал и дальше продолжил официальным тоном. — Вы сочли, что Вам необходима охрана в крайние сутки пребывания на планете. И обратились в управление СБГ по данной планете. Логично и разумно. Охрана Вам будет предоставлена. И с учетом Ваших пожеланий.

— А сопровождение дипломатической миссии? — включился в игру Сталий, сообразив, что с этой минуты их разговор фиксируется, перейдя в ранг служебного.

— Мы проработаем этот вопрос. Возможно, экипаж одного из наших звездолетов, по счастливой случайности находящийся сейчас здесь, и будет направлен сопровождать Вас на Вашу планету.

— Буду благодарен, — поднялся с кресла Сталий. — И буду ждать результатов рассмотрения моей просьбы. Когда охрана приступит к своим обязанностям?

— Когда в этом есть необходимость?

— На приеме.

Сталий вышел на улицу, и на губах его играла плохо скрытая улыбка: «Кира будет со мной!». Он поморщился слегка от боли в незажившем толком плече — некогда было вылеживаться в регенераторе. Как только завершилась самая минимальная программа, он принял душ, оделся и помчался к единственному человеку. Которому мог доверять в этом чужом ему мире. День только начинался, а надо было сделать столько дел! «Не кровит, и ладно», — подумал Сталий и зашагал просыпающимся городом.

А генерал в это время приказал вызвать к нему немедленно Киру.

Кира и ее ребята не так часто занимались личной охраной, но опыт и знания имели. К тому же они не имели привычки расслабляться во время долгих и относительно спокойных перелетов или стоянок. И при посещении различных планет каждую возможность они использовали для приобретения навыков работы в новых условиях: зашкаливающего холода, разреженной атмосферы или наоборот, повышенной силы тяжести. Обеспечить личную безопасность они тоже могли, причем далеко не всегда тем, кто внешне напоминал привычный образ человека.

— Кира, по внешнему виду особые будут указания?

— Да. Мы не должны бросаться в глаза. Это торжественный прием, и довольно высокого уровня. Поэтому передовая группа и группа сопровождения однозначно должны быть просто гостями. Спокойными, не лезущими на передний план. Но и не демонстрирующими всем своим видом, что посланника охраняют.

— В некоторых случаях полезнее даже просто создать вид, показать всеми способами, что охрана есть. Это заранее охладит пыл некоторых личностей, — высказал свое мнение один из ребят.

— Согласна, — кивнула Кира свой уже безупречно уложенной головкой, но еще не надевшая платье, и контраст идеальной вечерней прически с высоко поднятыми надо лбом волосами и струящимися по плечам и спине локонами был необыкновенным и будоражащим воображение ребят на фоне ее обычного строгого комбинезона. — Но сейчас не такой случай. Если рискнут устранить посланника в его крайние часы пребывания на планете, значит, пойдут очень подготовленные люди. и в большом количестве. По всем правилам. Поэтому я попрошу именно тебя, Резкий, возглавить группу отражения.

Резкий кивнул, но как-то странно задержал на ней свой взгляд и промедлил, садясь на свое место.

— Что с тобой? — от цепкого взгляда Киры это не прошло незамеченным, и она встревожилась, потому что нет смысла давать ответственную задачу сотруднику, если ему нездоровится или он устал.

— Все в порядке, — уже своим обычным голосом ответил Резкий.

— И все же? Ты знаешь правила. Лучше скажи сейчас. Умная голова нужна и на информационном обеспечении, да и корабль оставить на тебя одного можно.

Резкий неожиданно рассмеялся:

— Прости, командир. Но тебе следовало бы проводить сейчас этот инструктаж полностью в том виде, в котором будешь работать.

— Что так? Боишься не узнать ее в платье? — подкусил друга Михалыч.

— Боюсь, что не только гости, а и все мы останемся в позах загипнотизированных кроликов, если только от ее прически и подведенных глаз оторваться невозможно.

— Саш, — укоризненно взглянула на него Кира, вкладывая в свой тон просьбу не превращать все в балаган.

— Все, замолкаю, — и Резкий прикрыл глаза ладонью.

Инструктаж продолжался, и вдумчивая в таких делах Кира тщательно обговорила с каждой группой их задачи и возможные варианты.

— Слушайте, вы все соотнесли его габариты? — прищурился на изображение посланника, выведенное в натуральную величину на трехмерный экран.

Все послущно стали вглядываться в фигуру Сталия, за исключением Киры, которая все совещание сидела спиной к экрану и лицом к ребятам.

— Сказать, что отожрался, не скажешь. Накачанный парень, — не удержался Дерзкий от своей язвительности. — Но в детстве его хорошо кормили. Вырос маме на радость.

— А они там точно не почкуются? Может, и мамы никакой не было, — Резкий снова попытался разрядить атмосферу, и снова натолкнулся уже на просто молчаливый взгляд Киры. Такой, что бывалый спецназовец, не робевший и при угрозе разгерметизации, и получавший лазером навылет, вдруг порозовел и окончательно притих.

Кира привыкла, что у нее нет необходимости давить на своих ребят и вообще делать то, что в понимании какой-нибудь домохозяйки и будет называться словом «командовать»: повышать голос, лишать каких-то радостей. А им не приходило в голову оспаривать ее решения. Другое дело, что они всегда старались придти к общему мнению, рассмотреть ситуацию со всех сторон. И ее взгляда всегда хватало. Удивительно, но взгляда этой хрупкой на фоне рослых и широкоплечих соратников девушки производил магическое действие и на посторонних, тоже заставляя их успокоиться, а зачастую и отказаться от неверного шага.

А с Резким они действительно были давними друзьями, поэтому не обижались на взаимные порыкивания.

Все приготовления были закончены вовремя, и группа оперативно-технического осмотра, которой не удалось побывать на приеме во всем великолепии, доложила о безопасности всех коммуникаций и каждого уголка здания. Ребята не особо и маскировались — незатейливо заменили собой всех тех, кому это было делать положено. Благо, техническая подготовка у всех была основательной, и разобраться, куда и откуда ведет водопроводная система и можно ли по ней пустить отравляющий газ или агрессивное полчище представителей одной из дальних цивилизаций, охотно подрабатывавших наемниками против гуманоидных рас, потому что внешне напоминали стаю насекомых. А разглядеть подробности можно было, или убив нападавших, или уже перед самой смертью, когда враг запускал свое жало в кожу.

Кира с Вайпером распределили свои роли несколько необычно. Непосредственно с посланником работали они. Но прибыл с ним и ввел в зал только Вайпер, затерявшийся среди многочисленной дипломатической миссии, окружавшей посланника. Все таллирийцы отличались высоким ростом и отменным телосложением, и даже в чертах лица у них не было такого разнообразия, как у землян.

— Слушай. А они точно люди? — неслышно поинтересовался Дерзкий у своего напарника. — Одинаковые, как парниковые помидорки.

— Они точно биологические объекты естественного происхождения, — ответил напарник, который на корабле служил вторым медиком, а здесь был в составе эвакуационной группы, чтобы быть уверенным, что не только вытащить объект в случае серьезного нападения, но и оказать ему помощь.

Медик смолчал о том, что прошлой ночью был поднят Кирой и получил задание, которому не удивился только потому, что давно служил в этом подразделении. С еще одним парнем они совершили прогулку по ночному городу и собрали для исследования несколько капель успевшей высохнуть на дорожном покрытии крови. Вернувшись, он почти до самого выхода со своим начальником, который занимался еще и вопросами биологической защиты, исследовали эти образцы. Медик знал, что у Киры тоже был на уме этот вопрос: а не являются ли таллирианцы очень совершенными биороботами?

— Их лечение восстановлением организма до запрограммированного генетическим кодом естественного состояния слишком напоминает переплавку ржавого железа, — сказала Кира медикам еще по возвращении, когда они все же настояли на том, чтобы осмотреть девушку, в основном на предмет того, не вживлено ли в нее что лишнее, какие-нибудь шпионские чипы, которые или будут управлять ею, или передавать таллирийцам информацию.

Медики были несколько удивлены тем, насколько изменились в лучшую сторону все показатели ее организма, и без того закаленного. Еще больше их удивила полная регенерация шрамов — именно регенерация, а не косметическое исправление внешних дефектов, что и на Земле Кира при желании могла бы сделать, потратив несколько дней на операцию и все с ней связанное.

— Ни один прибор не фиксирует не только то, что у тебя здесь были раны, но и что кости срастались! — заключил врач. — Считай, подарок от дружественной цивилизации. Но учти, мы не можем предсказать, надолго ли такой эффект. И не вызовет ли это обратной реакции в организме.

— Что имеешь ввиду? — пожала плечами Кира. — Шрамы вернутся? Ну и пусть их. Чего мне переживать? Я боевой офицер, и это предсказуемо. И на пенсию я не собираюсь с сегодняшнего вечера. Значит, и новые будут, и уже без чудо-регенератора. Только на вас и надеюсь!

— Не подведем, — заверили ее медики, не став высказывать вслух версию о возможном резком даже не старении, а дряхлении организма. — Хотя лучше просто заходи чаю попить. И да, просьба.

— Слушаю, — Кира думала, разговор пойдет о каком-нибудь медицинском оборудовании или новом препарате, на что она никогда не жалела денег, но после тщательного изучения ситуации.

— Командир, ты уж побережнее там в следующий раз со Зверем.

— Разве у него настольно тяжелая рана была? Вы ж его быстро подштопали, и парень давно счастливый бегает.

— А нам, прости, не Ростислава жалко. А нас! Так что сделай уж так, чтобы мы его видели только на медосмотре и полностью здоровым! Зашел, язык показал и вышел.

— Постараюсь, — пообещала Кира, подумав, что было бы, если бы одним из медиков была девушка.

Вайпер удивительно органично вписался в стайку таллийцев — он ненамного отличался от них ростом, а черты лица у него были столь же правильными, но немного жестче. Выдавали только глаза: у таллийцев они переливались и имели вытянутый зрачок.

Даже Кира отметила его красоту, которую в таком ракурсе раньше не замечала. Криспин в белоснежной рубашке и черном костюме, напоминающем военные мундиры землян несколько столетий назад, смотрелся необычно: нарядно и мужественно одновременно.

По плану Кира, которая хоть и была старшим прикрепленным, но присоединилась к объекту только сейчас, должна была быть девушкой, которая будет иметь дерзость самой подойти к посланнику и попасть в его поле зрения: этакая коварная охотница за экзотическими женихами. И выглядела она соответственно. Ее платье снова было затейливого фасона, внешне удивительное сочетание высокого вкуса и откровенного соблазна, а на самом деле по функциональности покруче штурмовой разгрузки.

Пока посланник обменивался приветствиями и прощаниями с собравшимися гостями и приглашал их посетить гостеприимную Таллирию, Кира с загадочной полуулыбкой на красиво оттененных губах прошла к нему сквозь толпу.

Сталий заметил ее сразу. Он уже начинал злиться: затеял всю эту историю с охраной только ради того, чтобы заполучить Киру поближе к себе, а ее нет нигде, и только толпа крепких парней контролирует каждый его шаг. Его ярость немного сглаживалась этим забавным для него зрелищем. Охрана, которую выделила ему СБГ, была видна только ему одному — и то, только потому, что он знал об их существовании. Но Сталий не знал даже примерное количество охранников, и ему нравилось играть в эту игру с самим собой: обнаруживать, как в детстве на картинках-загадках. Или как будто у него одного волшебное стекло: все окружающие видят просто нарядных гостей, празднующих удачно завершившийся визит. Пребывание таллийского посланника на нескольких планетах Галактического содружества прошло взаимно полезно и, как выразился, открывая вечер, чиновник, ведающий контактами с внеземными цивилизациями:

— И мы надеемся, что глубокоуважаемый Килан Киор Дарион Элрам Ксальтоун Сталий остался доволен своим пребыванием у нас. И надеемся, наши уважаемые тиллирийские друзья сочли незначительным небольшой инцидент на планете, где по чистой случайности во время вашего пребывания там небольшого местного конфликта.

— Мне это показалось забавным, — качнул головой Сталий. — Тем более, что мы успели покинуть планету незадолго до того, как живущие там стали решать свои личные проблемы, не затрагивающие интересы Таллириии.

И тут их с Кирой взгляды встретились — и они поняли друг друга без слов.

— Друзья мои, — обратился к присутствующим посланник. — Все дела мы с вами успели решить. И сегодня хочется просто праздника. Чистого и спокойного. И я предлагаю открыть вторую часть нашего вечера. Музыка!

Сталий знал, какая именно мелодия заиграет сейчас. Он спланировал все, до последней мелочи. И собирался до утра танцевать с Кирой. Даже если бы она явилась охранять его в боевом скафандре и с тремя бластерами одновременно. И даже если бы ее напарник прострелил бы ему не плечо, а колено.

Он сделал шаг, оглянув собравшихся и нарочно задержав взгляд на двух или трех по-настоящему симпатичных землянках. А затем сделал еще один шаг и предложил руку стоявшей в изящной, но удивительно спокойной и свободной позе девушке в облегающем платье, переливающемся то розовато-сиреневым, то серебристо-голубым цветами в зависимости от того, как она поворачивалась к освещению.

— Вы позволите? — Сталий слегка согнул свой затянутый в мундир стан, приглашая ее на танец.

Кира улыбнулась и вложила в его ладонь свою руку с безупречным маникюром и кольцами на тонких гибких пальцах.

— Кто она? — прошипела, не спуская дежурной улыбки с ярко накрашенных губ, одна из приглашенных дам.

— Какая-то нахалка. Непонятно, откуда она? Я ни разу не видела ее ни на одном светском мероприятии здесь. А уж я не пропускаю ни одного, — ответила ей ее приятельница, и обе пустились негромко обсуждать и слишком глубокий вырез платья, и слишком тонкие каблучки, и даже слишком густые волосы.

— О да, — присоседился к ним мужчина из свиты С таллирийского посланника. — Волосы действительно на редкость безобразны. Разве могут быть у приличной девушки такие густые, и что еще предосудительнее, длинные волосы?

Ошарашенные дамы согласно кивнули. А таллириец искренне продолжал:

— Вот вы почти соответствуете высоким идеалам таллирийской женской красоты. Чем реже волосы, тем более незащищенной кажется женщина. А вот если вам их еще и укоротить вполовину, не длиннее вашего ноготка, то вы будете истинной таллирийкой, — и, увидев, что женщины пытаются что-то возразить, остановил их жестом руки. — О, прошу вас, не портите очарование. Говорящая женщина на талллирии это нонсенс, издержки дурного воспитания. Будьте прекрасным беззащитным цветком!

А между тем Сталий и Кира кружились в танце. Они были настолько красивой парой, что, если бы ни известность посланника и его статус, их можно было бы принять за актеров, нанятых специально показывать пример гостям и украшать бал. Впрочем, теперь о партнерше посланника все так и думали — слишком гибкой была эта девушка с длинными стройными ногами и абсолютным чувством ритма.

Сталий одновременно наслаждался и злился. Кира была рядом с ним, и он чувствовал тонкий запах ее духов, теплую шелковую кожу — и не мог прижать ее к себе всем телом, потому что недолеченная рана стала давать о себе знать после целого дня на ногах и в высоком темпе. И он же сам выбрал такой танец. Где ему постоянно приходилось, обнимая партнершу, то с силой отпустить ее в кружении, удерживая на вытянутой руке, то снова обхватить за талию.

Рука Киры лежала у него на плече как раз там, где только благодаря черному мундиру не было видно, как тонкая, только начавшая формироваться кожа порвалась снова и при каждом движении выпускала небольшую порцию свежей крови. Гордость не позволяла Сталию попросить ее слегка переместить руку, и он терпел, старясь отвлечь себя от боли ее красотой — знал, что зрачки его глаз слишком отличаются от земных и сразу выдадут его. И тут Кира как бы невзначай нажала на плечо сильнее — у нее оказались не только гибкие, но и необыкновенно сильные пальцы.

Он затаил дыхание.

— Больно? — одними губами спросила Кира.

Он кивнул, а она ослепительно улыбнулась в ответ:

— Я рада…

— Жестокая.

— О, спасибо, я знаю, — парировала она, безошибочно следуя всем переливам затейливой таллирийской мелодии.

Все вокруг, кто и попытался танцевать, давно сбились с ритма или поняли, что характер движений, который задавали посланник и его свита, под силу повторить без тренировки только партнерше посланника.

— Она просто танцовщица. И наверняка не местного разлива, раз мы ее не знаем, — решили приглашенные. — Наверняка привез с собой откуда-нибудь из лучшего театра с Земли. А по пути натренировал на свои пляски. Ишь, как выгибается. И все с улыбочкой, и даже ни одна прядка не дрогнула в прическе. Парик! Разве свои такие бывают?

Сталий в конце концов довольно быстро заставил себя плюнуть на боль в плече и сосредоточиться только на том, что есть возможность безнаказанно обнимать любимую.

— Как мне уговорить тебя уехать со мной? — решился он на вопрос.

И она безмятежно повела полуобнаженными плечами:

— Никак. Я не хочу быть твоей ручной игрушкой, Ри. До твоего отъезда яи моя команда сделаем все для твоей безопасности. И на этом наша миссия закончится.

Кире было больно говорить это. Сейчас близость Ри ее завораживала, словно и не было вчерашней ночи, когда ее переполнили презрение к его хозяйскому тону и страх за Вайпера, готового закрыть ее своей грудью.

«Он же дорог мне?» — с изумлением подумала Кира, отдаваясь таллирианской убаюкивающей и пробуждающей затаенные инстинкты мелодии.

Как ни старался Сталий выбрать самую длинную мелодию, но и она закончилась. Провожая даже не запыхавшуюся Киру на ее место, он церемонно поклонился в соответсвии с протоколом подобных мероприятий и тихо выдохнул:

— Я не прощаюсь с тобой, прекрасная Терра Кира.

Кира улыбнулась ему одними губами. В душе у нее все больше начинали бушевать несвойственные страсти. Она надеялась, что у нее «включится режим» прикрепленного, и все личные страсти уйдут даже не на задний план, а просто исчезнут. Но не тут-то было. Ее волновали его прикосновения, его такие необычные глаза полные невысказанного обещания манили. Она едва удержалась, чтобы не шагнуть к нему и не коснуться ладонью его груди, чтобы понять, так ли быстро сейчас бьется его сердце как ее собственное.

Здравым умом она понимала, что вне зависимости от того, прощается Сталий с ней или не прощается, они расстанутся, как только она сопроводит его до таллирийского корабля. Она едва заметно прикусила губу, сдерживаясь от неосторожных слов — ей не хотелось показать ему, что ей тоже не хочется с ним расставаться.

Сталий неожиданно вновь шагнул к ней. Его чуть хрипловатый голос окутал ее неожиданной лаской:

— Потанцуй еще со мной, Кира. Это ведь такая малость!

И она кивнула, едва осознавая что сама хочет снова оказаться в его объятьях. На миг счастливая улыбка осветила его глаза, а в следующий момент он обнял ее одной рукой за талию и увлек обратно.

Медленная, чувственная мелодия наполнила зал, и они заскользили по паркету, сохраняя хрупкое молчание.

— Я бы хотел показать тебе свой мир. Он прекрасен не так, как ты, но все же. Поедем со мной, Кира!

— Сталий не надо. Не стоит портить такой вечер. У каждого из нас своя жизнь. Ты вернешься домой. А я вернусь к своей обычной работе.

— Я больше не Ри для тебя Кира? Почему?

— Ты знаешь ответ, Сталий, — Кира отвела взгляд. — Тогда я поддалась слабости, совершила ошибку. Больше такого не повторится.

— Не зарекайся, Кира, — шепнул он и его пальцы легонько погладили обнаженную кожу ее спины чуть выше довольно рискованного выреза платья.

— Ри, перестань, — едва смогла выговорить она, ошеломленная этим нежным прикосновением от которого у нее перехватило дыхание.

— Моя Кира, — за гранью слышимости выдохнули его губы.

Сталий улыбнулся и вернул руку на ее талию. Она назвала его Ри, значит именно так она думает о нем, так его называет мысленно. А значит… он чуть сильнее прижал ее к себе и закружил в следующем танце… напряжение немного отпустило его, теперь он знал как ему поступить — у него появилась потрясающая идея…

Прием закончился. Кира, оставаясь в типаже светской львицы и охотницы за мужчинами, прошествовала с победным видом под руку с посланником к его машине.

«Плевать, — с неожиданным веселым азартом подумала девушка, впервые в жизни зашедшая столь далеко на задании, да и в жизни. — На этой планете я вряд ли появлюсь. А вообще-то даже интересно, когда тебе плюют в след и хотят убить. Но не с привычными словами обвинений в жестокости к противнику, а завидуя, что посланник именно меня ведет под руку, придерживая на широкой и крутой лестнице парадного входа. Знали бы эти курицы, что происходит на самом деле». А на самом деле у нее в наушнике, вмонтированном в изящные хрустальные серьги, прошелестел слышный только ей голос Шанса:

— Холл чисто. Лестница чисто.

Он принимал доклады всех постов и передавал Кире, чтобы ей не отвлекаться на радиопереговоры или не выдать себя невольно слишком часто шуршащей рацией.

Машина, за рулем которой оказался Вайпер, мягко отошла от здания, где проводились официальные мероприятия, и скрылась в темноте с немыслимой скоростью. Кира украдкой оценила выдержку обоих мужчин. Прошлой ночью они были готовы перестрелять друг дружку. А сейчас они вели себя как участники спектакля, роли в котором были выучены наизусть.

Теплого прощания не вышло. Как оказалось, им обоим было легко отрешиться от всей той вяло жующей пирожные толпы, чем от присутствия Вайпера в машине и дежурных офицеров таллирийского корабля. Кира, единственная, видевшая корабль Сталия во всей красе, знала, что на планету сел какой-то модуль или крупный комфортабельный челнок. Корабль таллирианцев был гигантским даже по сравнению со среднестатистической орбитальной станцией, и обслуживался огромным экипажем. Основным его режимом был режим невидимости, и Кира, покидая его на угнанном штурмовике, видела его на экранах только благодаря тому, что приборы штурмовика и были так настроены, чтобы видеть «материнский» борт и не врезаться в него при маневре и не промахнуться со стыковкой.

Сталий церемонно поклонился Кире, и с его мундиром это выглядело органично.

«Шпаги не хватает», — пронеслось у Киры в голове.

— Позвольте поблагодарить Вас за чудесный вечер. И за мою безопасность.

— Это наша работа, — посмотрела ему в глаза Кира, стараясь сохранить во взгляде спокойствие.

Необходимости как-то отдельно прощаться с Вайпером у Сталия не было: тот исполнял свои обязанности личного охранника и держал тыл, пока Кира завершила передачу охранных функций людям Сталия.

Кира и Крис, увидев этих великолепно сложенных, рослых и с отточенными повадками воинов, синхронно подумали: «И зачем был тогда нужен весь этот театр с прикреплением земной группы?»

По дороге к себе они обсудили ситуацию еще раз, уже как свершившуюся. Потому что задумались об этом и сразу при получении задачи, но сочли, что генерал, которого они оба знали и было за что уважать, не будет предпринимать лишних действий.

— Логично, если бы мы взяли на себя вместе с ними функции оперативно-технического контроля и тактического прикрытия. Для этого действительно надо знать местные технологии и саму местность. Но его же люди гораздо лучше знают его самого, все его возможные варианты поведения в различных ситуациях.

— Для чего же все таки он решил заменить их нашей группой? Не доверяет своим? Или планировал подставить нас? Явно что-то недоговорено. Кира, ты же была у старика. Он ничего не намекнул? Взглядом, тоном?

— Нет. Я бы почувствовала, если бы он хотел мне что-то сказать не вслух, — ответила Кира, но не стала делиться с Вайпером зародившимся сомнением. — «А не за мной ли охотится Сталий, раз за ним никто не охотится? Не думаю, что доверился бы посторонним телохранителям, если бы угроза в его адрес была реальна».

Ребята, которые не были задействованы в операции, не спали, причем абсолютно все, даже дежурившие по очереди техники и радисты. Они все как бы невзначай собрались у шлюза в тот момент, когда Кира поднялась на корабль.

— Что-то случилось? — она настолько устала и был морально опустошена. Что меньше всего хотела услышать о каком-то ЧП, произошедшем в ее отсутствие.

— Случилось, — с добродушной улыбкой ответил ей Михалыч, сильно переживавший из-за нагонявшего его веса, неудивительного в его возрасте, но стремившийся соответствовать остальной команде. Его отношение к Кире нельзя было назвать влюбленностью — скорее, это были чувства очень старшего брата или даже отца.

— Выкладывайте, — вздохнула Кира. — Только давайте в рубку. Очень хочется сбросить уже эти каблуки.

— Ну…, — разочарованно протянул один из ребят.

— Кира, — пояснил Михалыч голосом опытного контактолога. — Они всего лишь хотели посмотреть на тебя в таком облачении.

— О как, — устало улыбнулась девушка. — Было б на что.

Ей и правда хотелось избавиться от платья, легкого и воздушного только на вид. На груди, спине и животе имелись тончайшие, надежные вставки, выдерживающие выстрел бластера практически в упор. При необходимости Кира могла бы легко избавиться от юбки, и она не осталась бы унизительно ободранной и полуобнаженной — единое целое с платьем составляли изящные облегающие короткие шортики. Они же заодно послужили бы дополнительным препятствием для тех, кто попытался бы воспользоваться беспомощностью обладательницы платья — даже Киру теоретически могли отправить в бессознательное состояние с помощью газа или инъекции.

Наконец, Кира устало вытянулась на койке, но заснуть не получалось. Перед ней снова и снова появлялось лицо Сталия, звучал его голос и даже на коже ощущались прикосновения его рук, нежные и осторожные одновременно. Она пыталась заставить себя заснуть — завтра ей предстоял трудный день, и надо было встать со свежими силами. Наконец, она встала, справляясь с головной болью, и попыталась отвлечь себя рисованием. Но кисть в ее руках сама выводила на холсте динамичные и яркие сцены схваток на шпагах и саблях, паруса в океане и мудрых хищников с выразительными кошачьими глазами. Так похожими на глаза Сталия!

— Командир, — раздался в ее каюте голос дежурившего по радиосвязи Шанса. — Управа запрашивает. Срочно и лично.

— Переключить на каюту или придете в рубку?

Кира не хотела, чтобы дежурный по управлению видел мольберт, кисти и краски. Это увлечение не было тайным, и предосудительного в нем не нашел бы самый придирчивый психолог или режимник, но все же ей рисование казалось чем-то очень личным. Пожалуй, единственной отдушиной для выплеска эмоций — так получилось, что никто из ребят не стал ей близким человеком. И тем более Вайпер, который был идеален, но как брат.

— Бегу.

Капитанская каюта находилась совсем рядом с рубкой, и не Кирой было заведено, что ей полагалась отдельная. Это никак не было связано с тем. Что она девушка. До назначения сюда в этом качестве они с Вайпером почти пару лет прослужили на аналогичном корабле, на равных в штурмовой группе. Соответственно, и жила девушка со своей группой, так же, как и в Академии, где не было возможности единственной девочке на факультете создавать персональные условия. Как вариант предложили перевестись на любой другой. Но Кира отказалась и не особо мучилась. Ее занимали более интересные вещи, чем переживания по поводу того, кто видит ее переодевающейся.

Генерал выглядел встревоженным.

— Похоже ты снова останешься без отпуска. У меня для вас задание и снова связанное с нашими новыми друзьями. У нас непредвиденные обстоятельства. Ты с командиром группы, которая должна была сопровождать дипмиссию на Таллирию, не знакома?

— Относительно. Учились в соседних группах. Затем уже по службе как-то пересекались на полигоне. Но давно. Он со мной связывался вчера днем. Просил поделиться инфой по таллирийцам.

— Поделилась?

— Мы договорились на утро. Как раз мы отработали бы с ними на приеме, и я могла бы подсказать, на что обратить внимание.

— Как он тебе показался?

— Мы не знакомы лично. Видела. Года четыре тому. Просто узнала.

— Здесь и сейчас как он тебе показался? — в голосе генерала прозвучали странные нотки досады, смешанной с сосредоточенным раздумьем и внутренней болью.

— Вдумчивый. Ответственный. Может, если более конкретный аспект интересует, я бы сосредоточилась. Что-то случилось? — она таки решилась задать этот вопрос, смутно предчувствуя ответ.

— Да. Вся группа сошла с ума.

— В смысле? Требуют премию заранее? — почему-то ей пришла на ум Киви, но она задала этот вопрос только для того, чтобы вытянуть инфу.

— Эх, если бы… — генерал махнул рукой, и Кира на миг увидела не старого мудрого воина, а просто усталого старика. Но только на миг.

— Что именно с ними происходит? — Кира предчувствовала теперь ответ безошибочно.

И, только услышав о странном помешательстве, вдруг охватившем группу, прекрасно тренированную и слаженную, отработавшую вместе и без помарок множество серьезных заданий, прямо в момент утреннего подъема.

— Понимаешь, — словно еще и еще раз вглядываясь стоявшую перед его глазами картину, продолжил генерал. — Они не здесь. Им кажется, что вокруг них враждебная среда. Они заняли круговую оборону в своем помещении. И грозятся сначала открыть огонь на поражение, а затем взорвать весь имеющийся боекомплект.

— С учетом их подготовки, даже не зная конкретно группу, но представляя требования к ней… Это же вполне реально, — Кира не шутила. — Мне надо пару минут.

— Давай, — генерал не стал уточнять, прекрасно понимая, что Кира не ресницы подкрасить решила.

— Шанс, запроси таллирийцев от моего лично имени.

— Готово, — черноглазый парень с платиновым ежиком волос, темными ресницами и бровями, он был младше остальных, но успел влиться в команду и заслужить уважение своей компетентностью. В технике он был волшебник. — Сам посланник на связи.

— Сталий, — без формул вежливости, но спокойным тоном обратилась к посланнику Кира. — Какие последствия будут для организма ребят?

Сталий не выдал себя ни единым движением, вот только его глаза на миг полыхнули торжеством. Это и подтвердило практически уверенность Киры в том что помешательство ребят его рук дело.

— О чем ты Кира? — спросил он.

— Сталий, давай без игр. Так какие им грозят последствия?

Непроницаемый дипломат и опытный шпион Сталий смотрел во все глаза на нее, едва накинувшую куртку на крошечный топик, торопять на вызов генерала.

— Не в курсе, но можем направить группу медиков. Прости, капитан Кира, — он подчеркнуто обратился к ней так, разглядев маячившую на заднем плане фигуру Шанса. — У нас медицина более продвинута, и они смогут сделать так, что последствий для здоровья группы не будет.

— Отлично. Верю, потому что проверено на себе. Но для подстраховки пришлю и своего медика. Не из недоверия. Просто он может подсказать что-то по особенностям земного организма. Мясо и кости оно одно, а тут посложнее дело.

— Крис, зайди ко мне, — Кира сообразила, что группу, скорей всего, отравили. И отравить так, чтобы вызвать внезапное буйное помешательство с одинаковыми для всех галлюцинациями, сохранившими все остальные функции и навыки неизменными, могли только газом.

Насколько ей было известно, и это подтвердил ее медик, таких препаратов в арсенале цивилизаций Галактики не было. Одни не действовали на людей. Другие надо было вводить в кровь. А все остальные не оставляли шансов для синхронных действий и хоть какой-то связи с реальностью. А здесь имелась вполне осознающая себя, свои задачи, время, место отличная группа спецназа, готовая лететь на далекую планету, куда дипломатическая миссия Галактики направлялась впервые. И вот одна незадача — группа встретила врага. Все бойцы, начиная с командира группы, отчетливо видят одних и тех же чудовищ, правдоподобно передают сведения об их вооружении и тактике, готовы вступить в бой… Только все это происходит на втором этаже управления Службы безопасности Галактики по данной планете. В отдельно взятой комнате, отведенной под ночевку прилетевшей сюда двумя днями раньше группы.

— Согласен, — кивнул Крис, внимательно выслушав все то, что Кира знала сама и поделилась с ним. — Даже если медики найдут противоядие, или отрава рано или поздно выветрится у них, то все равно без тотального осмотра в госпитале их на задание не выпустят.

— А дипмиссию не выпустят без безопасников, тем более на Таллирию впервые вообще отправляются люди.

— Замкнутый круг? — Крис тоскливо подумал, что надежды увидеть в ближайшее время Рину тают с каждой секундой.

— Меня Петрович вызвал. Так что сейчас пойду одеваться.

— Привет старику от меня лично передай. Я с ним не на такой короткой волне, как ты, чтобы вот так запросто подойти. Но люблю и бдлагодарен.

— Погоди, посмотрим, что от твоей благодарности останется, когда он нам поставит новую задачу. На Таллирии.

— Это же не его воля, — пожал плечами Криспин.

— А нас обязывают погоны. Так что я помчалась прихорашиваться.

— Как они? — первое, что спросила Кира, переступив порог кабинета.

— Газ, — подтвердил генерал ее догадку. — Причем заключение всех трех медиков. Здешнего, твоего и таллирийца. И вот не хочу клеветать на наших друзей… Но таких друзей лучше б сразу да в музей.

— Что так?

— А сама догадаешься?

— Уже.

— Вот и умничка. Так что все те полгода, что будешь там с ними, держи ухо востро. И знаешь, может, оно и хорошо, что так вышло. Мы теперь знаем, на что способен Сталий и его соотечественники.

— На подлости, — подтвердила Кира.

— Именно. И тут понадобится не только готовность жизнь отдать, и в отношении этой злосчастной группы я не сомневался, что они будут выполнять свои обязанности до последнего вздоха. Здесь нужен твой цепкий ум аналитика. И способность принимать решения мгновенно.

Слова генерала были ей приятны, хотя Кира и не показала бурной радости — старик и сам все понял по ее глазам, а остальным и не обязательно.

А вот знакомство с руководителем дипломатической миссии оставило у Киры неприятный осадок. При том, что как минимум полгода ей придется находится рядом с этими людьми день и ночь. Причин такого активного неприятия, сразу и безоговорочно, Кира понять не могла.

Когда генерал лично ввел ее в небольшой зал заседаний с длинным овальным столом и высокими стульями, все из которых были заняты, за исключением двух мест как раз во главе стола, где положено сидеть тем, кто ведет совещание и делает важные сообщения.

— Проходите, капитан, — генерал демонстративно пригласил Киру занять место рядом с ним. — Имею честь представить собравшимся консультанта по безопасности. Наш опытный сотрудник, боевой офицер, имеет награды, и не юбилейные.

— Но позвольте, — перебил его сидящий по другую сторону от генерала руководитель дипмиссии. — Коней на переправе не меняют. Я вчера общался с полковником Чипюком. Мы нашли общий язык. И Вы сейчас предлагаете мне какую-то девчонку? Девчонку во всех отношениях, раз она еще и капитан всего лишь?

— Если Вам это столь принципиально, то рад сообщить, что документы на представление ее к присвоению очередного звания ушли еще три дня тому. И уже одобрены на Земле в Главном управлении. Еще вопросы?

— Она не уйдет в декрет посредине полета? Или на Таллирии, и мы еще намучаемся с оформлением ее ребенка по таллирийским законам? Может, у них все дети, рожденные на Таллирии, автоматически получают местное гражданство?

Кира сделала глубокий вдох и выдохнула.

Генерал, заметив ее порозовевшее ушко, что стало более заметно по контрасту со светлыми волосами, положил руку на ее ладонь, чтобы по отечески успокоить девушку. Но жест остался незамеченным со стороны руководителя дипмиссии.

— Что ж, пан генерал, теперь мне все понятно. Вопросов больше не имею по кандидатуре Вашей протеже, столь спешно и в крайний момент мне Вами подсунутой. Путей для отступления Вы мне, как я понимаю, не оставили, — сказал он тихо и быстро, слегка наклонившись к тому, кому адресовал эти слова.

Кира слышала все. И снова вдох, выдох и ни в коем случае не показать своих чувств глазами, обращенными к остальным собравшимся.

Ее ответ, скорее, отповедь, был холодным и до предела корректным:

— Вы знаете лишь столько, сколько вам положено знать. Работа моей команды сверх секретна. Рассказывать о ней я не имею права. Единственное что могу вам сказать, так это то, что все порученные нам задания мы выполняем. А если хотите пример нашей работы, то вспомните недавний шумный процесс над одним губернатором, — Кира обвела всех взглядом, поймав глаза каждого. — И хочу напомнить что во всех вопросах, касаемых безопасности вы подчиняетесь мне. Если у вас иное мнение, то выскажите претензии открыто здесь и сейчас.

Она надеялась, что под взглядом генерала никто из дипломатов, людей априори сдержанных и взвешивающих свои слова, не решится на открытый и некорректный протест вроде выкриков: «Да она же девчонка!». Такое Кира уже пережила. Когда ее перевели командиром на тот звездолет, на котором она летала теперь, то многие члены экипажа в тот же час написали рапорта о переводе. В первый момент девушка была в ужасе, так как она заменила погибшего в бою капитана, и рассчитывать на спокойную передачу дел, как если бы он уходил на пенсию, не приходилось. Она надеялась на помощь опытных сотрудников, знавших особенности данного борта и уже слаженных между собой. Но фактически они с Вайпером на вторые сутки остались одни, за исключением трех-четырех молодых парней, которые и сами-то здесь служили недавно и рассчитывать на хорошее место при переводе не могли.

Впрочем, оно оказалось к лучшему. Кира достаточно быстро сформировала команду из молодых выпускников Академии, большинство которых знала по совместной учебе, хоть и на разных факультетах. А несколько ребят, в том числе и Резкий, целенаправленно перевелись к ней как раз потому, что хотели служить в молодой команде, рассчитывая на больший риск и сложные интересные задания. Девушка в качестве командира их не смущала.

— Я ж спать с ней не собираюсь, — в открытую заявил Дерзкий. — У меня девушка есть, в два раза меньше ее по росту. Зато как Кира работает на штурме, видел еще на третьем курсе. Так что какие вопросы?

Участники дипломатической миссии выслушали ее слова, как и положено дипломатам. Принимая к сведению. А вот Кира, наблюдая за их глазами, теперь знала хотя бы приблизительно расклад — кто есть кто. Один из мужчин улыбнулся ее смелому заявлению и кивнул. Возможно, он был в курсе действительно нашумевшего «кристаллитового дела», тем более именно кристаллитом интересовались таллирианцы, заключившие в конце концов официальный контракт на его поставку.

Неожиданностью для Киры была реакция второго дипломата: он откровенно подмигнул ей, что могло означать и адекватный посыл «я с тобой», и намек на далеко идущие планы в условиях изолированного существования группы людей среди таллирианцев.

Двое мужчин постарше погрузились в задумчивость или напустили на себя такой вид, чтобы скрыть эмоции. Они периодически бросали на нее анализирующие взгляды, словно сопоставляя деловую жесткую хватку консультанта по безопасности и облик юной стройной блондинки в отлично сидящей форме.

Явно против нее были трое, включая главу миссии, что уже создавало перевес сил не в пользу Киры. И если бы речь шла об увеселительной прогулке, она бы, возможно, и воздержалась бы от поездки.

Дальнейший разговор, заполнивший неловкую паузу, показал постепенно меняющееся отношение к ней как к профессионалу в своем деле, но все равно чувствовалось повисшее в воздухе: «Все бы хорошо, но ведь девушка…»

— У нас еще один вопрос на повестке дня. С вами хотел встретиться в официальной обстановке посланник Таллирии глубокоуважаемый Килан Киор Дарион Элрам Ксальтоун Сталий, — объявил генерал.

И в бесшумно распахнувшиеся двери зала заседаний вплыл посланник, в свое неизменном черном мундире с белоснежной рубашкой, но как всегда, безупречно чистый и свежий.

Сталий сдержанно, по деловому поприветствовал дипмиссию, выразил радость от того, что именно эти люди будут представлять Галактику в целом и Землю в частности на его планете.

— Позвольте с глазу на глаз познакомить вас с некоторыми особенностями мировосприятия нашего народа…

После краткого экскурса по нюансам, которые стали заметны Сталию при общении с землянами, он уточнил технические вопросы:

— Корабль дипмиссии не полетит сам по себе, так что нет необходимости синхронизировать курс. У нас скорость выше. И есть шлюзовые ангары, в которых гораздо комфортнее будет и дипломатическому судну, и боевому кораблю ее охраны. Не так ли, капитан Кира?

Кира кивнула — в этом Ри был абсолютно прав. Нет смысла лететь крошечными рыбками за таким космическим китом, которым являлся корабль таллирианцев во всей своей красе.

По окончании совещания так вышло, что Кира оказалась рядом со Сталием и успела проговорить ему тихо и не меняя выражения лица:

— Ты поступил подло.

Сталий слегка приподнял бровь:

— В любви и на войне все средства хороши. Разве не так у вас говорят, Кира? Теперь я смогу показать тебе свой мир. Оно того стоило!

Кира ответила холодно и насмешливо и так же тихо:

— Вы действительно так думаете, Сталий? — а затем усмехнулась и уже полным голосом, так, чтобы слышали все. — Мне нужно подготовить команду к внеочередному заданию и загрузить необходимое. Поэтому я приношу извинения и вынуждена вас оставить. Все вопросы будем решать в рабочем порядке и уже на борту.

Она попрощалась с генералом, увы, не так, как хотела этого, потому что оба не могли проявлять лишние эмоции на публике, уже начавшей неверно что-то истолковывать, и ушла.

— Задержишься, дружище Сталий? — как можно более спокойно предложил генерал, хотя внутри у него все клокотало. — Мы же с тобой вряд ли еще увидимся.

Оставшись наедине в его кабинете, за привычным уже кофе, старый вояка дал волю страстям:

— Не ожидал! Что же ты, поганец, натворил? Я, старый остолоп, повелся впервые в жизни. Поверил, что и правда девочке повезло с тобой. Наши то никто и никогда в ней невесту не разглядят, слишком много они вместе крови пролили. А внешние… Тем с ней будет страшно. И либо ей начинать с брехни, скрыть, чему отдала всю юность и силы. А на брехне счастья не построить, и девочка это знает. Или напугать так, что босым на Андромеду побежит, лишь бы не с ней рядом. Знаю я…

— Я ее действительно люблю. И жизни не пожалею для ее счастья.

— Пока что ты не пожалел жизней шестерых отличных бойцов.

— Им ничто не угрожает. Действие газа, как и дали заключение мой и ваши медики, прошло бесследно спустя несколько часов.

— Знаю, — буркнул генерал. — Но у нас есть свои протоколы действий. Парни теперь надолго отстранены от своей работы. Их ждет позорное возвращение на Землю, обследование в госпитале, и они будут проходить все тесты и испытания заново. Не думаю, что они прониклись благодарностью к таллирийской миссии.

— Они управятся за полгода с тестами и врачами? Мы будем их ждать на смену этой группы. Оговорено же, что их заменят.

— Да. Но это видно будет, кем заменят группу Киры. Кстати, а вот если хотел Киру настроить полностью против себя, то преуспел в этом на двести процентов. Она подлости не прощает.

И тут у Сталия вырвалось:

— Она не должна была узнать!

— Интересно, о чем?

Сталий взял себя в руки:

— Я не случайно просил охрану из ваших людей. на меня действительно охотились. Причем те, кто хотел поссорить наши цивилизации. Земляне с таллирийским оружием и таллирийцы с земным.

— Вот как, — с сомнением покачал седой, коротко по привычке стриженой головой генерал. — А своих-то ты как упустил?

— Мой корабль не единственный на планете. К тому же он так огромен, что два-три изменника вполне могли затесаться под видом младшего персонала, который проверяли не так тщательно. Кстати, я могу зайти к этим ребятам?

— А они будут тебе рады? — хохотнул генерал. — Пусть они и лежат еще по койкам в санчасти, но и слабые как котята, они на многое способны. Вспомни Киру, а она девочка. К тому же там парни постарше ее.

— И все же. Эти люди защитили меня, и я хочу выразить им свое уважение.

— Ну если так… Знаешь, Сталий, как-то ты умеешь делать так, чтобы тебе поверили. И теперь мне кажется вполне правдоподобной история о готовившемся на тебя покушении.

Сталий зашел в палату без сопровождения — было достаточно того, что генерал предупредил охрану. Врач с корабля Киры уже успел вернуться назад, так как предстояло экстренно готовиться к тяжелому и полному неизвестности вылету. И возле пострадавших находились медики, работавшие на планете и врач-таллириец, которого направил сюда сам Сталий.

Ему как раз Сталию было достаточно показать глазами, чтобы он исчез. Командовать землянами он не мог, а те не торопились оставлять беспомощных ребят наедине с чужаком.

— Они только вышли из искусственного сна. Нам пришлось пустить в их комнату усыпляющий газ, — проинформировал медик. — _Поэтому никаких долгих разговоров.

— Сожалею, что опоздал почти на ваши земные сутки, — Сталий все же нашел взглядом командира, с которым не успел познакомиться лично, но видел его снимок в официальном документе, уведомлявшем таллирийцев о составе земной миссии.

Сейчас ему было трудно узнать этого зрелого, закаленного воина среди одинаково бледных, с окруженными коричневой тенью глазами мужчин, бессильно лежащих на койках, выставленных в один ряд, чтобы медикам было удобнее за ними наблюдать. Белоснежные простыни в теплом помещении были накинуты им до талии, открывая рельефные мышцы — сразу было видно, что это не юнцы, по глупости вляпавшиеся в нелепую ситуацию. Очевидно, у группы все же было время поразмыслить над произошедшим после того, как они очнулись в госпитале в полной уверенности, что пережили нападение ужасных монстров.

Шесть пар глаз уставились на Сталия так, что еще немного, и он бы дрогнул. Но Сталий был не из тех, кого можно напугать одним взглядом.

— Я действительно планировал познакомиться с вами вчера вечером, после приема.

— Понял, что опоздал, и решил отравить, но не быть невежливым? — негромко, но с откровенной издевкой промолвил командир группы, не в силах даже оторвать раскалывающуюся голову от изголовья.

— Нет. После приема охрана приняла решение вернуть меня в гостиницу.

— Ты ж не рюкзак. Взяли. Отнесли.

— С вашей охраной попробуй поспорь, — усмехнулся Сталий, желая сделать приятное ребятам, похвалив их коллегу. Он не знал досконально, как они к ней относятся, но видел теплое отношение своего нового друга.

— Кира сама тебя вела? — уточнил командир, с трудом подняв руку и прикрывая ею глаза от показавшегося ему спросонья слишком ярким света. — Тогда тебе действительно повезло. И я не удивлен, что тут валяемся мы. А не ты. Поблагодари ее перед отлетом.

— Все, хватит, — заторопил Сталия земной медик. — Я знаю, Вы посланник, но для меня, знаете ли, все пациенты. И их покой мне дороже дипломатии.

Сталий не стал спорить — для него земная медицина была загадочной и сродни колдовству. Таллийцы давно привыкли к регенераторам, и врач в лучшем случае помогал выбрать нужную программу.

Сталий торжествовал. Он возвращался на планету победителем. Законный контракт на поставку кристаллита и мирный договор о сотрудничестве с Землей. Дипломатическая миссия Галактического союза размещена на его корабле и любезно приняла предложение перебраться из своего судна в уютные каюты, предназначенные для высоких гостей и членов правительства.

Но самым главным его приобретением был Кира. То, что девушка была при исполнении совсем не свойственных девушкам обязанностей и то, что вместе с ней пришлось грузить боевой звездолет и целый отряд крепких парней, Сталия не смущало.

«Пусть доиграет в привычные игры. Она просто не знает настоящего счастья. Ей же никто не предлагал. И не показывал. Она прибудет на Таллирию. Увидит, какой негой и любовью я ее окружу. Да что там, начну окружать уже по дороге домой. И к моменту посадки она со смехом взглянет на свой звездолет. Или даже не взглянет. Просто даст унести себя на руках к счастливой жизни…» — рассуждал Сталий.

Но получалось все как-то не так, как он задумывал.

— Кира, — он обвил рукой тонюсенькую талию пробегавшей мимо девушки. — Куда ты так торопишься? Мы трое суток летим, и ни разу не удалось поговорить с тобой наедине.

— О чем? — в ее голосе и глазах был сплошной лед. — О ребятах? Я связывалась с планетой. Они выкарабкались.

— Я обязан им жизнью. Это мне предназначался ядовитый газ.

— Бьете на жалость? — прищурилась она. — Бесполезно. А теперь простите, мне надо срочно проконсультировать главу дипмиссии.

И она тут же отозвалась в недовольно заурчавшую у нее на плече рацию:

— Да, Виталий Сергеевич. Я подбирала материал. Да, иду. Нет, крыльев у меня нет. Выдадут, и на них полечу.

И исчезла за поворотом бесконечного коридора, сетью опутывавшего таллирийский звездолет.

Резкий чисто случайно оказался в этом участке коридора. Но, как говорится, в нужное время и в нужном месте. И как раз в тот момент, когда рука Сталия легла на талию Киры. И он слышал ее ледяной тон.

— Посланник! — Резкий знал, что нарушает протокол, но в данном случае для него Сталий был просто парнем, посягнувшим на свободу Киры. — Мужской разговор есть.

— Мужской так мужской, — согласился Сталий. — Давай хоть познакомимся. Резкий это же не твое имя?

— Позывной.

— А имя?

— Александр. Будешь хоть знать, кто тебе мозги вправлять будет.

— Перспективно мыслишь, — усмехнулся Сталий. — И что ты предлагаешь?

— На этой летающей посудине есть зал для спаррингов?

— Несколько. Готов показать мой личный.

— А я готов посмотреть. Немедленно.

Кира, закончив отвечать на бесконечные и нудные вопросы главы миссии, вообразившего себя действительно единственным достойным представителем Земли в безграничном космосе, вышла в прохладу коридора и спохватилась. Ей надо же было встретиться с Резким, а он упорно не отвечал на ее запрос.

— Ребята, вы Сашку не видели? — спросила она у Лаки и Шанса, идущих по направлению из столовой для офицерского состава, к которому они, как охрана, и относились вместе с воинами-таллирийцами.

— Видели. Он минут сорок назад шел по коридору с посланником.

— И?

— Шли, разговаривали.

— Просто шли?

— Кира? — удивленно посмотрел на нее Лаки. — Можно подумать, один из них девушка. Тогда вопрос, к кому из них ты бы ее ревновала?

Она не ответила на шутку, встревожившись еще больше.

— Где тут спортивный зал? Или зал для борьбы, фехтования? — спросила она у кого-то из таллирийских инженеров, попавшихся ей навстречу.

— Вы ищете зал позаниматься? — с нескрываемой брезгливостью уточнил таллириец. — Есть ли смысл женщине принимать нелепые позы, потеть? Хотите, мы покажем Вам зимний сад? Там летают настоящие бабочки, это естественный биоценоз.

Кира содрогнулась — видеть мерзких мохнолапых таллирийских бабочек размером с ее ладонь ей совершенно не хотелось. И она уточнила:

— Я хотела найти командора Сталия. Если он занимается в зале.

— Запросите.

— Отлично, так и поступлю, — улыбнулась она и, едва они разминулись, запросила, но не Сталия, а Шанса. — Найди мне срочно то помещение, где может спарринговать Сталий.

— Готова? — раздался после нескольких секунд щелкания клавишей голос Шанса. — Пройди вперед метра три, там направо поворот коридора. Пандус на следующий уровень…

Она рванула дверь — и остолбенела, столкнувшись с открывавшим двери Сталием. Он замер, встретившись с ней взглядом. Обнаженный по пояс, с потеками свежей крови на лице и груди, он тяжело дышал и сберегал левую половину груди. Она пригляделась: бровь рассечена, скула превратилась в сплошную ссадину, губы тоже в крови.

— Резкий? — она сразу поняла, кто мог так обойтись со Сталием.

— Он хорош! — прохрипел Сталий и поморщился, подхватывая одной рукой другую. — Мужество заслуживает уважения. С таким воином, как он, лучше быть по одну сторону.

— Плечо выбито? — сразу поняла Кира, заметившая и сломанные ребра мужчины. — Что это было?

— Просто дружеский спарринг, — улыбнулся окровавленными губами посланник, неловко чувствующий себя не от повреждений, а от того, что Кира увидела его в таком виде. На Таллирии не было принято показываться женщине окровавленным.

— Таааак, — протянула Кира, соображая, как ей поступить.

Вызывать людей Сталия ей не хотелось — кто знает, как они отреагируют, увидев своего окровавленного и избитого до потери сознания посланника и командора. Наверняка ж системы контроля зафиксировали, что заходил он сюда с Резким. Не навлечь бы беду на друга. С другой стороны, бросить его на его же собственном корабле она не могла. Хватило и того, что он остался с простреленным плечом на темной улице.

— Помощь нужна?

— Доберусь сам, — он слегка покачнулся, но Кира только насмешливо вздернула бровь. Она еще не простила его за выходку на планете, и сейчас, попытавшись ее обнять, посланник только ухудшил ситуацию.

Сталий умел переносить боль, да и на самом деле для него сломанные ребра и выбитое плечо не были серьезными повреждениями. В другой ситуации это заняло мы меньше часа в регенераторе. Но сейчас он и не собирался лезть в регенератор, потому что, уходя из зала, Резкий презрительно отказался от его предложения. Усмехнулся:

— И так выживу. В первый раз? — и спокойно вышел в коридор, стерев только ладонью кровь с рассеченной скулы, чтобы не оставлять следы на полу.

Как только Сталий зашел к себе, уверенная в том, что он тут же полезет в регенератор Кира побежала искать Резкого. Она догадалась, что если оба драчуна по силам равны, то и Резкий может быть в таком же состоянии, а зная его давно, понимала: к медикам он не пойдет.

Кира отправилась к ангару, в котором стоял их звездолет, на который они могли проходить беспрепятственно, хотя и расположились из вежливости в предложенных каютах на основном корабле. Девушка забежала в медотсек, но там было пусто и тихо. Они же находились в относительной безопасности, и медикам незачем было дежурить на своем обычном месте. В случае тревоги они бы в зависимости от ситуации отправились бы туда или начали бы оказывать помощь раненым там, где они бы появились.

Магнитная карточка капитана звездолета давала Кире возможность открыть все помещения ее корабля. Естественно, она не пользовалась этой привелегией, чтобы проникнуть в каюты товарищей. Но сейчас случай был серьезным.

— Саша?

Он вышел ей навстречу из душа в одном полотенце, небрежно обернутом низко на бедрах. По мускулистому торсу медленно стекали капли воды, а промытые рассечения еще не успели намокнуть кровью снова — Резкий успел тщательно смыть кровь с лица и рук.

Увидев его во всей красе и не особо сильно поврежденным, Кира от облегчения обняла друга:

— Живой.

Она хотела бы и сильнее, но опасалась за его ребра. У Сталия они были явно сломаны, не ответил ли он тем же своему спарринг-партнеру?

— Сядь, посмотрю внимательно.

— Ерунда какая, — отмахнулся он, втайне надеясь, что она обнимет или хотя бы дотронется до него еще разок. — У меня аптечка же есть полевая. Сейчас быстро все залью, и никто не заметит.

— Нет. Раз уж я здесь. То или я. Или вызову медика.

— Мы с ним надоели друг другу, — отшутился Резкий, чувствуя, как от улыбки снова разошелся порез на скуле и тонкая струйка предательски поползла по щеке, угрожая капнуть на полотенце или Кире на рукав. — Так что лучше ты.

Он закрыл глаза и сквозь ресницы наблюдал за ее сдержанными движениями — как раскрыла его аптечку, как промыла еще раз все ссадины, забрызгала их пенкой и нежным прикосновением стерла лишние брызги с его щеки. Он замер в несбыточной надежде, что она поцелует его — хотя бы в нос.

Пальцы Киры осторожно скользнули по его ребрам — девушка и сама пару раз получала такую травму, и прекрасно знала, что и как искать на мускулистых боках и груди отчаянного драчуна Сашки, постоянно влипавшего во всякие истории и в бою, и даже на отдыхе. Он постоянно за кого-то вступался, наводил справедливость и часто за это расплачивался ранениями, что его не особенно огорчало. Главное, что командир понимала порывы его души и не наказывала — закон Резкий не переступил ни разу. Резкий задержал дыхание от удовольствия, вообще забыв о боли, когда она стала втирать мазь и затягивать ему грудь повязкой.

— Больно? — спросила Кира, видя, что парень не дышит.

— Нет, конечно, — мурлыкнул он.

— Зачем, Саш? — теперь у Киры уже не было опасений за его здоровье, и она высказала то, что тревожило ее гораздо больше.

— Он ребят подставил, — резко и зло ответил он. И тихо прибавил: — А еще ведет себя так, как будто ты его собственность. Даже если он любит, это его не оправдывает.

Кира опешила:

— Со Сталием я сама разберусь.

И тут Резкий в лоб спросил ее:

— Кира он тебе нравится?

Кира смутилась и не смогла найти слов.

Тогда Резкий вздохнул:

— Я понял. Лезть не буду. Просто знай, что мы тебя всегда поддержим.

— Я знаю это, — Кира улыбнулась и про себя подумала: «Только ничего ты не понял, Саша…»

А вслух сказала, заканчивая перевязку: