Штурмовик Империи

Глава 11

Путешествие до Петербурга, а точнее, как сейчас принято говорить, Петрограда, прошло без особых удобств и с длительными стоянками, вследствие пропуска военных эшелонов. В Минске мы простояли почти сутки из-за какого-то происшествия на железнодорожных путях, но я не терял времени зря и общался с бойцами на разные темы, активно спрашивая «за жизнь» на гражданке.

Часть солдат прятали глаза, другие, наоборот, рассказывали о своих личных успехах или проблемах. На жизнь особо не жаловались. Все-таки служба в лейб-гвардии в начале двадцатого века имела некоторые привилегии над обычными полками. И передо мной не мобилизованные крестьяне. Бойцы не переживали, что пошли за мной, и думали, что ухватили удачу за хвост. Надеюсь, они не пожалеют.

Прибытие нашего поезда в столицу прошло обыденно, и, выгрузившись на Царскосельском вокзале, мы отправились искать единственный общественный транспорт столицы. Я заранее задумался над тем, чтобы не светить военной формой бывших гвардейцев, поэтому, пока стояли в Минске, купил гражданскую одежду для всех бойцов. Жизнь сейчас совсем не демократическая, и нижним чинам запрещалось передвигаться на трамваях.

Ехать было недалеко, но идти пешком с толпой за спиной я не решился. Кто знает, кого встречу по пути к «дому». Дворец, доставшийся в наследство от великого князя Сергея Александровича, находился на углу Фонтанки и Невского проспекта, рядом со знаменитыми конями Клодта. Даже в самом бредовом сне, прогуливаясь несколько лет назад по Невскому, я и подумать не мог, что буду жить в этом дворце.

— Чтоб мне так жить, — тихо прошептал один из бойцов и тут же получил удар в бок от Карелина.

И, правда, есть на что посмотреть. Фасадные скульптуры атлантов и роскошная внешняя отделка сразу же бросались в глаза. Боюсь даже представить, что там внутри.

— Какой твой век. Поживешь немного во дворце, пока не решим все дела в Петрограде.

— Как же так, Дмитрий Павлович? Невместно нам по дворцам ходить. Вдруг узнает кто… проблем не оберемся, — растерянно произнес мой бывший денщик.

— Где я тебе сейчас найду жилплощадь рядом с дворцом. Демьян, у нас будет много дел, и мне нужна ваша помощь, так что добро пожаловать в мой дом!

Из воспоминаний Дмитрия я знал, что во дворце мы жили вместе с Марией после ее развода с шведским принцем. Уверен, она не будет против небольшого гарнизона и некоторых изменений в планировке. Насколько я знаю, позже здесь и вовсе госпиталь разместят.

— Ваше императорское высочество, рад приветствовать вас дома, — открыл передо мной дверь чопорный дворецкий и низко поклонился.

Меня ждали, но не встречали. Сам отказался. Неудобно будет, если поеду в машине, а бойцы пешком пойдут. То, что для настоящего великого князя привычное поведение, для меня неуместные барские замашки.

— Распорядитесь, чтобы моих бойцов накормили и показали, где все необходимые удобства.

Раньше подобные распоряжения от Дмитрия касались многочисленных дам, а не солдат. Впрочем, дворецкий никак не показал своего удивления и провел в боковой проход одиннадцать человек, на которых гражданская одежда смотрелась чужеродно.

Великолепная лестница, по которой я поднялся на второй этаж, открыла передо мной истинную картину дворца. По сравнению с роскошью дворца, устоявшееся в одно время выражение «евроремонт» даже рядом не стоит. Художественная лепнина со статуями атлантов и кариатид, невероятные люстры, белоснежный мрамор, дорогая драпировка стен и позолота настенных светильников. Смотрится красиво, но жить каждый день здесь меня не тянет. Не знаю почему осталось такое ощущение.

Выскочивший из коридора коричневый песик начал прыгать вокруг меня, требуя законную порцию ласки. Лайка Палаша. Не сказать, чтобы я собачник, но пес точно любил своего хозяина и сильно скучал, поэтому Палаша была затискана, как любил делать Дмитрий.

— Прошу прощения, Дмитрий Павлович, как почуяла вас Палаша, никак нельзя было ее остановить, — вытер вспотевший лоб белым платком запыхавшийся мужчина.

Краснощекий мужчина с густой бородой — заведующий дворцом Петр Семенович Ухов. Именно он занимался управлением всей этой трехэтажной махины. И за все время воспоминаний Дмитрия нареканий к нему не было. Вот только у меня есть одна проблема. Непонятно, как относиться к работникам дворца. Куча народу и всем надо платить деньги за то, что я тут не живу. Избавиться от дворца не самая плохая мысль.

— Петр Семенович, мой дом, как всегда, блистает благодаря вам. Со мной прибыли люди, которых надо разместить в одном или двух помещениях. Возможно, потребуется сделать некоторые изменения в планировке, пока я нахожусь в Петрограде. Думаю, логично использовать для этого средний или бальный зал.

— Только не бальный зал! У вас, Дмитрий Павлович, достаточно свободного пространства! — открыто возмутился Ухов. — Покойному Сергею Александровичу служило в несколько раз больше людей. И, как я понимаю, это ваши подчиненные… Можем использовать комнаты адьютанта и фрейлины. Они сейчас свободны.

Проверив память Дмитрия, я был склонен согласиться с заведующим. Множество дублирующих помещений, что остались от прошлого владельца могли вместить куда больше, чем одиннадцать человек. Первый этаж спроектировали так, чтобы не видеть работу служащих и не пересекаться с ними лишний раз. Была даже своя церковь, как отдельное здание прямо в самом дворце и два внутренних двора. Как раз последнее лучше всего подходили для занятий с бойцами в свободное время.

— Хорошо, но это еще не все. В любом случае, необходим хороший плотник или строительная компания, что сможет сделать гимнастический зал и кое какие постройки в большом дворе. Мой денщик Демьян покажет, как организовать все самым лучшим образом. И это не обсуждается, Петр Семенович.

— Непременно исполню все ваши пожелания. Вы уже уходите?

— Служба не ждет. Мы еще успеем с вами позже поговорить.

— В таком случае, прямо сейчас скажу Федору, чтобы готовил машину, — откланялся Ухов и поспешил по лестнице вниз.

Точно, у меня же есть свой кучер-водитель. Это немного упрощает выполнение служебных обязанностей, поэтому, проверив впечатленных оказанным гостеприимством бойцов, я направился вниз. Демьяну и старшему унтеру Карелину я давно уже высказал свои мысли о начале занятий, так что не переживал за исполнение. Будет интересно понаблюдать за бойцами, как они поведут себя от хорошего отношения с моей стороны. Планы у меня на них грандиозные.

В гараже находилось несколько автомобилей. Дмитрий был ярым автолюбителем, поэтому я не удивился премиальному Роллс-Ройсу с кожаными сидениями, позолотой и прочей дребеденью. Нерационально и слишком притягивает взгляд. Кинут бомбу под колеса и пиши пропало. Расположенный напротив элитной машины темный Форд выглядел куда предпочтительнее.

— Вас довести, ваше императорское высочество? — выскочил из-под разобранной на запчасти машины водитель.

— Да, Федор, сегодня мне потребуется твоя помощь.

С трудом расположившись на заднем сиденье, мы направились в сторону военного министерства. Ехать по прямой, так что особо не посмотришь столицу, но разница между двадцать первым веком и началом двадцатого огромная. Сейчас ты ощущаешь, что находишься в Империи. Плоха или хороша данная форма правления, мне без разницы. Главное снова есть за что воевать.

Здание Главного штаба с величественной аркой тоже ощущалось по-другому. Более величественно. Вот только зря я жаловался на Варшаву. Здесь козырять приходилось еще чаще, причем звание у любого офицера выше моего. Поднимаясь по лестнице наверх, одна из дверей заставила хмыкнуть. Особая канцелярия при Главном штабе. Спецслужба Российской империи, у которой пока еще было мало побед из-за проблем с подбором личного состава. Жандармы плохо уживаются с армейскими офицерами.

Генералы Лукомский и Поливанов ничего не сказали и с заметным интересом приняли письма, а вот Шуваев посмотрел неодобрительно, как будто ему змею дали в руки. Неужели кому-то не по нутру интриги.

— Что-то не так, Дмитрий Савельевич?

— Задумался, ваше высочество. Вы только с фронта явились, как там обстоят дела? — проявил интерес генерал.

Передо мной будущий военный министр и один из тех, кто в спешном порядке пытался наладить снабжение в пятнадцатом и шестнадцатом году. И к семнадцатому году производство и поставки били все рекорды. Только вот использовано все это было в братоубийственной войне.

— В целом пока мы сражаемся на равных и где-то даже одерживаем верх, но при затягивании мирового конфликта… справится ли тыл?

— Мобилизация прошла успешно. Войска решительно наступают, поэтому мы рассчитываем закончить войну в следующем году полной капитуляцией противника.

— А если нет. В Генштабе прорабатывается какой-нибудь план на такой случай?

— У нас на все случаи жизни есть план, ваше императорское высочество, — показал свое недовольство генерал Шуваев моим недоверием.

— Рад был с вами познакомиться, Дмитрий Савельевич. Надеюсь, у вас и правда есть план. Потому что если его нет, то первым я приду к вам. Честь имею!

Часть чиновников верят в то, что скоро все вернется в прежнее русло. Некому взять их за шкирку и встряхнуть как следует. В это время в Петрограде кутили в ресторанах и тратили огромные состояния на платья и бриллианты. За потраченные на предметы роскоши средства лишь в одной только столице можно было оснастить несколько армейских корпусов, если не целую армию.

Многие представители знатных фамилий жили не на территории Российской империи, другие тратили деньги на помощь армии. Для кого-то, проживая за границей, ненавидеть свою страну привычное состояние. Никакие доводы тут не помогут. Здесь все плохо, а там золотые реки…. Вот только, если человек сталкивается с жестокой реальностью, то от этого он начинает ненавидеть свою страну еще сильнее. Радуясь любой неудачи и людскому горю. Ничего не меняется, но пока общество более и менее едино. Война еще только начала свой неумолимый ход, и царил подъем патриотичного настроения. До первых серьезных поражений на фронте.

По возвращению во дворец, кроме плотников и Ухова меня ждал темноволосый парень с надменным взглядом и улыбкой уставшего аристократа.

— Дорогой Дмитрий, как же я рад тебя видеть. Вернулся и сразу затеял перепланировку! Вот это я понимаю, энергия бьет ключом, — похлопал меня по плечу молодой аристократ. — Представляешь, а мы с Ириной застряли в Германии, когда началась война, и только вмешательство вдовствующей императрицы помогло нам избежать заточения.

Феликс Юсупов считался самым ярким представителем золотой молодежи и единственным наследником огромного богатства Юсуповых. Не зря говорили, что выше Юсуповых только Романовы. По воспоминаниям Дмитрия, с Феликсом связано много разных слухов. Но, остепенившись и женившись на представительнице дома Романовых, он стал более спокойным.

— Война. Она всегда ломает человеческие судьбы, не разбирая, кто прав, а кто виноват.

— Ты знаешь, а ты изменился. Стал грубее и смотришь на всех, как мой отец.

— На войне все меняются. Кто знает, может и тебе придется на себе ощутить ее дыхание.

— Не скажи. Немка нисколько не изменилась! Что обо мне только не говорят… и право, есть за что. Но распутный монах, что вхож в царскую семью, шепчет на ухо императрице, кого возвеличить, а кого принизить. По мимо этого напрямую влияет на цесаревича. Просто уму непостижимо, — возмущенно высказался Юсупов и посмотрел на мою реакцию.

Сказать, что императрицу не любили, значит сильно смягчить правду. Усиливающаяся ненависть от крестьян до аристократии и великих князей. Она не смогла стать своей, в отличие от многих других иностранок, ставших российскими императрицами. Надменность и гордость были ее защитой и отталкивали окружающих, а безумная вера в Распутина окончательно оттолкнула даже самых преданных.

Доказательств влияния Распутина на царскую семью более чем хватает. В Великобритании одно время даже не скрывали, что именно Ми-6 совершила акцию, боясь, что Российская империя заключит сепаратный мир. Отсюда выводы, что Распутин вполне мог быть германским шпионом или, как мне кажется, просто мошенник, что вовремя смог подобрать ключик к подавленной горем женщине… как будто все карты были против Российской империи. Так не бывает.

— Тем не менее, она императрица! Можно ее не любить, но унижать домыслами нельзя. Феликс, я этого не потерплю.

— Все такой же рыцарь… Разве ты не понимаешь, что император не правит империей⁈ Им управляют немка и темный крестьянин! Да хотя бы вспомни, что из-за Распутина тебе отказали в помолвке с великой княжной Ольгой!

Снова воспоминания детства Дмитрия. Жизнь во дворце рядом с семьей императора и робкие ухаживания за старшей дочерью. Ничего себе, а разве так можно было? Вроде бы церковь смотрела за близкородственными браками или мы слишком дальняя родня?

— Хватит!

В известной мне истории Дмитрий участвовал в убийстве Распутина, но сейчас мне надо иметь кристально чистую репутацию, чтобы не обрушить все планы.

— Как скажешь. Великий князь Николай Николаевич разговаривал с тобой о наших планах? — вкрадчиво спросил Феликс.

Вот такой вот «друг Юсупов», которого не обошли великокняжеские интриги. Как и многие аристократы состоял в различных кружках, а может даже член французской масонской ложи. Сейчас это популярно. Хотя Дима тоже был увлекающимся парнем, но его понятие о чести было довольно строгим. Такой современный безбашенный рыцарь.

— Уклончиво.

— До сих пор мечется из стороны в сторону. Ну ничего… Кстати, скоро будет банкет в английском посольстве, ты придешь?

Так и сунулся в пасть льву, не зная всех раскладов.

— Я подумаю, но ничего не могу обещать. Служба. И, Феликс, я могу увидеться с твоей мамой?

— Зачем? Ты деньги хочешь вложить? Я и сам могу подсказать, куда выгодно вкладывать. Или ты мне не доверяешь? — встал с кресла Феликс.

«Мой друг», как бы не храбрился, еще не был допущен до основных финансов самой богатой семьи империи. Наследник великого состояния, но не хозяин. Мне надо было разобраться с собственными финансами, если там что-то осталось и начинать наводить мосты с крупными финансовыми акулами империи.

— По личному вопросу. Так как передашь мою просьбу?

— Конечно! Узнаю по времени и передам тебе. Ладно, раз здесь я сегодня не к месту, то пойду к любимой жене домой. Так и не выпив за награды лучшего друга…

— Феликс, мы обязательно отметим в следующий раз твое освобождение и мои награды. Просто сейчас разом навалилось множество проблем.

— Без проблем, я понимаю, — взяв шляпу, Юсупов последовал к выходу.

Обиделся. Так даже лучше. Сначала мне надо поговорить с его матерью, а потом уже принимать решение.

Проверяя договор со строительной фирмой и размышляя о начале тренировок, не заметил, как наступил вечер вместе с появлением сестры. Мария трудилась в госпитале Красного Креста и очень обрадовалась, вернувшись домой, встретив меня у «нашего» любимого камина. Плашка лежала рядом с ногами, довольная от почесывания и лишь лениво помахивала хвостом при появлении Марии.

— Дмитрий! Я до последнего не верила, что ты приедешь, — крепко обняла сестра. — Ты надолго?

— Пока не знаю, может на пару дней или неделю. Меня ждут на фронте, и только благодаря поручению Николая Николаевича я отправился в Петроград.

Вообще-то совсем не ждут после моих похождений. Скорее испытывают конфуз от того, что корнет строил командующих дивизий, бригад и армий. Жилинскому, кстати, невероятно повезло. И я очень сильно надеюсь, его скоро утопят в местных интригах. Скинуть свои просчеты на Верховного Главнокомандующего у него точно не выйдет.

— Столько всего нам надо успеть сделать за это время. Может, сходим к кому-нибудь в гости? Многие твои… знакомые обязательно захотят встретиться лично, — улыбнулась Мария с бесенятами в глазах.

Дмитрий тот еще ходок. Актрисы театра, несколько вдов и молодых девушек, что не сильно боялись за свою репутацию стали жертвами его внешности и природного обаяния.

— Если честно, мне сейчас не до увеселения. Может быть позже.

— Понимаю, и все же подумай, когда еще появится такая возможность…

— Прошу прощения, за свое вторжение, но к вам, Дмитрий Павлович, из фельдъегерского корпуса пожаловали. Хотят вручить лично в руки письмо. Новенький, наверное, — после стука вошел в гостиную Ухов.

— Сейчас спущусь.

Синие штаны и зеленый мундир офицера почти стандартный для русской армии. Обычно у фельдъегерского корпуса нижние чины бегают по городу, но для меня отправили подпоручика.

— Прошу, распишитесь в документе о вручении, ваше императорское высочество, — козырнул фельдъегерь. И после того, как я на автомате расписался в документе, вручил письмо. — Хорошего вам вечера!

— И вам того же, подпоручик.

Так, сейчас посмотрим для чего понадобилось отправлять ко мне фельдъегеря. Ничего «серьезного». Стандартное приглашение от императора на завтрак. Что ж, пришло время лично познакомиться с человеком, который в графе род занятий написал «Хозяинъ земли Русской».