Выживальщики 6. Сибариты

Глава 6

Пётр открыл первую дверь ведущую на лестницу и, на всякий случай, запер её за собой. Ключи были только у него, даже если трупы обнаружат раньше времени, что вряд ли, здание не начнут обшаривать.

Поднявшись на третий этаж, открыл дверь на него и тоже запер за собой. Пошёл прямо вдоль камер, с решетчатыми дверями. Это был блатной этаж, здесь держали наиболее ценных специалистов, и у каждого была практически комната. От тех, что на других, менее престижных этажах, они отличались тем, что между соседями была стена, а не решётка.

На первом перекрёстке повернул направо и прошёл ещё три камеры. Четвёртая должна была быть отцовой. Только бы он был там! Пётр подошёл к решётке и вгляделся в темноту.

– Петь, ты что ли? – раздался оттуда знакомый голос.

У Петра отлегло от сердца, и он достал заранее найденный нужный ключ.

– Да, бать! Собирайся, мы уходим. Только по-тихому, – сказал он.

Из темноты выступил его отец. Света почти не было, только на перекрёстке коридоров горела тусклая лампочка, но этого хватало. В руках у него был узел, связанный из простыни, в который он завязал свою одежду.

– Сколько у нас времени? – спросил отец.

– Быстро ты! – удивился Пётр, глядя на его узелок, – времени вообще нет. Есть подозрение, что скоро может начаться шухер. Лучше уйти до него. У меня для тебя такие новости, ты просто обалдеешь…

– Погоди, нужно ещё одного человека забрать! – сказал вдруг Фёдор.

– Ты видишь, я твою камеру ещё не открыл? А ты уже ещё про кого-то говоришь… – замок и правда не поддавался.

– Дай-ка я, – Фёдор просунул руки сквозь решётку, взял ключ, замок щёлкнул и открылся.

– Как ты это сделал? – удивился Пётр.

– Петь, это же моя камера. Я сотни раз видел, как охранники её открывали. Замок заедает, нужно надавить на ключ чуть вбок и вниз, тогда срабатывает, – сказал отец и вышел из камеры, – пойдём, заберём человека.

– Бать, ну хватит, мы всем помочь не сможем. Нас самих накроют. Давай так, уходя, отдадим ключи кому-нибудь из знакомых, пускай сами разбираются. У меня от всех камер, я прихватил на всякий случай, думал, вдруг тебя перевели.

– Нет, это лишнее. Они начнут разбегаться без плана и их просто всех перестреляют, мы им окажем медвежью услугу. Но одного заберём. Давай, мы дольше спорим, – и призывно махнув рукой, он заспешил по коридору.

Пётр вздохнул и пошёл следом. Спорить с отцом было бесполезно, если он что-то вбил себе в голову.

Камера оказалась на этом же этаже, в конце коридора. Отец, дойдя до нее, остановился и позвал тихонько.

– Ген, ты спишь? Дело есть!

Послышались торопливые шаги, и возле решётки появилось лицо. Это лицо ему было не знакомо. Пётр, почему-то, ожидал увидеть пожилого человека. Большинство специалистов остались ещё со времён колонизации. Молодёжь если чего и умела, так то, чему научилась у них же. Его отец выглядел лет на пятьдесят пять – шестьдесят, по меркам внешнего мира, и был одним из самых молодых здесь. Очень часто хорошие и образованные мастера были уже стариками. Но этот парнишка был совсем молодой, на вид даже моложе Петра. Правда, тощий до невозможности. Непонятно как душа в теле держится. И волосы как будто седые. Но может просто блондин, в темноте понять было трудно.

– Ищи ключ! – отец пихнул сына в бок, – Ген, мы уходим. Это мой сын, он нас выведет.

– А это не опасно? – испуганно сказал Гена.

– Конечно, опасно! – сказал Фёдор, – но оставаться здесь, ещё опаснее. Ты тут долго не протянешь. Я хитрый, поэтому выжил, а ты не сдюжишь. Это приказ, мы уходим!

Гена испуганно кивнул.

Пётр всё никак не мог найти ключ в шапке. В конце концов, он вывалил их на пол и стал рыться там.

– Да вот же! – сказал отец, выхватив из кучи ключ с нужным номером.

Он быстро отпер дверь, схватил Гену за руку и потащил по коридору. Тот затравленно озирался, не вполне понимая, что происходит. Оставив кучу ключей на полу, Пётр бросился их догонять. Нужные ключи от дверей на лестницу и на этаж, были у него в кармане.

– Эй, вы куда? – раздался голос из камеры, мимо которой они проходили.

Они не ответили и ускорили шаг. В камерах начали просыпаться и шевелиться люди, раздались множественные голоса. Никто не понимал, что происходит и что за шум. Всё чаще в общем гвалте слышалось слово «побег».

Внизу, перед тем как уйти, они зашли в комнату охраны и вооружились. Взяли себе по автоматической винтовке с магазином на двадцать патронов, плюс, весь запас патронов, который нашли. Больше у охраны ничего ценного не было, кроме небольшого запаса продуктов, который тоже прихватили с собой.

Когда вошли в комнату и Гена увидел трупы, его замутило, и он опёрся рукой о стену, сдерживая рвотные позывы. Пётр скептически на него посмотрел и тяжело вздохнул. На Гену тоже повесили винтовку, чему он не обрадовался. Он не знал, что с этим делать, и она ему очень мешала. Уже уходя, Пётр вернулся и взял последнюю винтовку, принадлежащую четвёртому охраннику.

– А это зачем? – удивился отец.

– Есть ещё люди, может пригодится. Бросить никогда не поздно, – ответил Пётр.

– Как скажешь, – пожал плечами Фёдор.

Они организованной группой двинулись вдоль зданий к проходу в стене. Кругом было пустынно, похоже, что все ушли на праздник, про который говорили охранники. Издалека по-прежнему доносилась музыка и весёлые крики.

Внезапно Пётр остановился и поднял палец вверх, призывая к вниманию. Отец вопросительно на него взглянул.

– Слышишь? Как будто по-другому кричат, да? – спросил Пётр.

Отец недоумённо пожал плечами, он вообще на эти крики внимания не обратил.

А крики и в самом деле изменились. Сначала они стали гораздо более громкими и радостными, это продолжалось какое-то время. Потом вдруг крики стали паническими, возможно даже кричали от боли. Потом стали злыми и яростными, за чем последовали одиночные выстрелы, которые становились всё чаще и чаще и, наконец, всё это накрыло пулемётное стрекотание.

Пётр сплюнул и в бессилии сжал кулаки.

– Что происходит? – тревожно спросил Фёдор.

– Плохо дело! Погибнет девка! Вот дура! – сказал Пётр и ещё сильнее сжал кулаки, так, что ногти впились в плоть.

– Мы можем помочь? – спросил Фёдор.

– Нет! Если пойдём, все умрём, – сказал Пётр, – ладно, уходим! Вот ведь дура! Ну зачем она? – добавил он, быстро вышагивая вдоль здания.

Пётр так расстроился произошедшим, что на время забыл об осторожности. Когда они подходили к наваленному возле стены строительному мусору, где был лаз, отец вдруг резко дёрнул его за рукав и заставил сесть за ближайший бетонный блок.

Гена остался стоять один, как перст, тревожно оглядываясь по сторонам. Федор, обернувшись, увидел это и дёрнул его за рукав так сильно, что он упал.

– Ген, все бросились на землю, и ты бросайся, тогда есть шанс, что выживешь, а то получится, что зря мы тебя спасали. Гена обалдело смотрел на него, не понимая, о чём он говорит. Ему сейчас, наверное, вовсе не казалось, что его спасают.

– Свои! – раздался откуда-то тихий мужской голос.

– Вик? – спросил Пётр.

– Да! Мы здесь, – ответили ему.

Пётр кивнул отцу, встал и пошёл вперёд. Поняв, что им ничего не угрожает, Фёдор подхватил Гену подмышку и потащил следом.

Мина и Вик сидели за ржавыми железными балками.

– Вы чего здесь? – спросил Пётр строго.

– Когда ты ушёл, оказалось, что Инны нет. Было понятно, что она ушла за тобой. Тома пошла за ней, мы за Томой. Но долго искали лаз, когда выбрались на эту сторону, уже никого не увидели. Решили здесь ждать, – сказал Вик.

Мина всё это время заворожено смотрела на Фёдора.

– Томка тоже сюда ушла? Чёрт! Значит, это её пулемёт мы слышали! Они обе мертвы! Уходим, а то и мы к ним присоединимся.

Все двинулись к лазу под контейнером. Фёдор поймал сына за локоть.

– Петь, чего эта девчонка на меня так пялится, как будто я деньги у неё украл?

– Бать, потом! Ты обалдеешь, когда узнаешь! – и Пётр, ничего не объясняя, пошёл к лазу, в который уже быстро нырнули Мина и Вик.

– Вместо того, что я обалдею, можно было просто сказать в чём дело, так ведь, Ген? – спросил Фёдор, но не получив вразумительного ответа, потащил Гену к лазу.

Огромный чёрный корабль стоял в П-образной выемке, носом к берегу. Он возвышался и нависал над причалом, где этой ночью стояли столы, и шло веселье. Играл оркестр из пленных музыкантов. На множестве мангалов жарилось мясо. Многие сибариты были уже изрядно пьяны. Все ждали, когда приведут новых женщин, но для этого было ещё рано, это должна была быть кульминация праздника в честь завершения строительства корабля. Хотя, конечно, это было не строительство, а переделка, но зато такая масштабная, какой ещё до этого не делали. Ещё бы! Этот корабль строили для Верховного Жреца.

Вдруг, характер криков изменился. Из весёлых, они стали скорее удивлёнными. Многие указывали пальцами куда-то наверх. Там, на носу корабля, танцевала девушка. Можно сказать что голая, в какой-то несущественной, прозрачной накидке.

Когда всеобщее внимание обратилось на неё, толпа стала стягиваться ближе к кораблю и сибариты тоже начали плясать прямо под носом корабля, прыгая и визжа в пьяном угаре. Ей своими танцами удалось завести толпу. Они тянули к ней руки и кричали, в основном то, что они хотят с ней сделать.

Девушка нагнулась и подняла над головой раструб шланга. Толпа почему-то восприняла это на ура и разразилась радостными криками. Девушка положила его себе на плечо и открутила вентиль, который находился прямо на нём. Из раструба ударила струя и, широко разлетаясь брызгами, дождём стала падать на головы сибаритов.

Это привело их в дикий восторг, близкий к истерике. Они ещё отчаяннее стали прыгать и тянуть руки вверх. Девушка опять подняла раструб шланга над головой и стала водить им из стороны в сторону. Было видно, что ей это даётся с большим трудом, что он тяжёлый, а идущий через него поток норовит вырвать его из рук. Но она держала его и поливала сибаритов, сколько могла. Часть жидкости из раструба стекала ей на голову, периодически заливая глаза, текла по телу, делая его более загорелым. Сетчатый сарафан намок и прилип к ней.

Толпа пьяных сибаритов внизу вошла в раж и уже не понимали что происходит, они орали, скакали и тянули руки к девушке и льющейся на них сверху жидкости.

Наконец она бросила шланг, он упал на край и продолжил лить вниз, на головы беснующейся толпы, тёмную жижу. Девушка нагнулась, подняла что-то с пола, и через секунду у неё в руках заплясал маленький огонёк. Она поднесла его к бьющей из шланга струе, огонёк перепрыгнул на неё и побежал вниз всё разрастаясь и перепрыгивая с капли на каплю, постепенно превращаясь в огненный дождь.

Когда они снизу увидели, что на них льётся огонь, это вызвало новый взрыв восторга, но ровно до того момента, пока огонь не достиг земли. Через считанные секунды всё пространство вокруг корабля было объято пламенем. Люди, хорошо вымокшие под этим «дождём», превратились в огненные свечки и начали метаться из стороны в сторону. Сотни огненных свечек бросились в разные стороны, разнося огонь вместе с собой. Воздух наполнился криками боли.

Девушка вновь начала танцевать и хохотать как безумная. Не все веселились на празднике, была и охрана. Они тоже пребывали в расслабленном состоянии и не сразу поняли что происходит, но когда до них дошло, они стали стрелять в девушку. Но её это нисколько не смутило. Она начала смеяться ещё громче. Выстрелов становилось всё больше и больше, вдалеке на пристани показался бегущий вооружённый отряд. Добежав до границы огня, они остановились и тоже начали стрелять наверх, в девушку.

Расстояние было большим, стрельба не очень прицельной и выстрелы не достигали цели. Но одна пуля всё же зацепила её в плечо. Девушка перестала танцевать и погрозила им пальцем.

Внезапно раздался треск пулемёта, и вся прибывшая на подмогу группа вооружённой охраны, начала валиться как подкошенная.

Девушка, стоящая на носу корабля, посмотрела на кабину портового крана, откуда стреляли из пулемёта, и радостно помахала туда рукой.

Ещё одна пуля попала ей в грудь, чуть не опрокинув навзничь, но она смогла устоять. Укоризненно покачав головой, она поднесла голую ступню к пляшущему на кончике раструба пламени, которое продолжало проливаться вниз дождём.

Огонёк тут же ухватился за ногу, побежал вверх и девушка вся мгновенно вспыхнула. Уже горя, она встала на носу корабля раскинув руки и, продолжая всё так же заливисто смеяться, шагнула вниз.

Мина, Вик, Пётр, Фёдор и Гена быстро шли вверх по склону, стараясь уйти подальше от города сибаритов, пока не началась погоня.

Они не знали что случилось в порту, но Пётр был уверен, что что-то серьёзное.

– Мы будем их ждать? – спросила Мина на ходу.

Пётр повернулся, хотел ей ответить, но не смог, зарычал, подошёл к дереву и стал бить его кулаком, что-то бормоча. Через некоторое время они разобрали слова:

– Не нужно было их брать, не нужно было их брать, не нужно было их брать… – всё повторял и повторял он.

Фёдор подошёл и обнял его за плечи.

– Сынок, успокойся. Ты сам сказал, что им мы помочь уже не можем. Давай поможем тем, кому в наших силах. Ты же не один. Ещё ничего не кончилось. Если ты считаешь себя виновным в их смерти, то потом будет время порефлексировать, а сейчас соберись, пожалуйста. Ты нам нужен.

Пётр прекратил бить дерево и кивнул.

– Прости, бать. Просто они не заслужили смерть. Им тяжело пришлось, хуже, чем нам. Гораздо хуже. А я мог их и не брать с собой, но взял. И вот чем всё закончилось… – сказал он.

– Но ты же не знал, что так получится! – сказал отец, – оплакивать их будем потом. Нам пора.

– Да, нужно забрать вещи, которые остались на стоянке, и идти вглубь континента, там будет проще оторваться от погони, – сказал Пётр.

– Не согласен, – возразил ему отец, – предлагаю держаться побережья и идти туда, там скалистая местность и будет проще укрыться, – он указала направление рукой.

– Бать, нам нужно на побережье, но в другую сторону, у нас там дела, – сказал Пётр, и указал рукой в противоположном направлении.

– Какие дела? Для этого придётся обходить порт, а это значит быть рядом. Нас поймают, – сказал отец.

– На побережье нас ждёт одиннадцать женщин, которые нуждаются в нашей помощи. А дальше, мы должны будем встретиться с Лианой, – сказал Пётр.

– Что за бред! Откуда ей тут быть? – изумился Фёдор.

– Это не бред! – встряла Мина, – она где-то здесь! В смысле, там, – она махнула рукой туда же, куда указывал Пётр.

– Да, кстати, знакомься, бать, это моя сестра, Мина. А по совместительству, твоя дочь!

Тамара смотрела на происходящее, всё больше и больше приходя в ужас. Она поняла, что Инна возвращаться не собирается, что это её последнее выступление. Помочь ей уже было нельзя. Самым разумным было тихонечко уйти. Выбраться с территории, встретиться с теми, с кем они сюда пришли. Сделать все дела и вернуться к девчонкам, которые сидят в лесу и ждут их.

Где-то вдалеке маячил призрак обычной и спокойной жизни. Она чувствовала, что это может случиться. Пётр может их отсюда вывести. Они найдут хорошую общину, каждая заведёт хозяйство. Будут жить спокойно и иногда вспоминать годы плена, как страшный сон. А Инна? С ней давно уже всё было ясно. Она хорошая, но психика дала большую трещину. И эта трещина не хотела зарастать. Да Инна и сама не хотела, чтобы она зарастала, в отличие от всех остальных. Она хотела расплаты.

И вот её последний танец. Соло. Они никого с собой не взяла, не хотела, чтобы другие погибли. Это её личный выбор. Так она решила.

Тамара уговаривала себя уйти, уже несколько раз порывалась встать, но тело не слушалось, и она, как заворожённая, смотрела на танец Инны.

Когда Инна начала поливать беснующихся внизу сибаритов из шланга, Тамара уже догадалась, к чему идёт всё дело. Был ещё один импульс уйти, но она не могла этого сделать, не досмотрев всё действо до конца, чтобы у Инны был хоть один сочувствующий зритель.

Когда сотни человек охватил огонь, Тамара не могла не признать, что Инна уходит очень красиво. У неё получилось! Она смогла! Она заберёт с собой очень много жизней!

Вот началась стрельба. Вот бежит толпа охранников, которые приблизившись, тоже начинают стрелять в её подругу. Пора уходить. Вот Инну, кажется, зацепило. Пока всё внимание сосредоточено там, она сможет спокойно выбраться. Тамара шагнула из кабины на площадку и уже протянула руку к поручням лестницы.

– Какого чёрта! – вдруг сказал она, стремительно вернулась обратно, ударила прикладом в стекло, которое со звоном осыпалось вниз, оставив щербатые осколки по краям.

– Сдохните, сволочи! – прокричала Тамара и начала поливать сибаритов пулемётным огнём.

Позиция для стрельбы была очень удачная.

Краем глаза она видела, как Инна помахала ей рукой, как в неё попала пуля, как она подожгла себя и прыгнула вниз.

– Аааааааааааа!.. – продолжала кричать Тамара, разрывая связки и продолжая стрелять, пока не кончились патроны.

Но и тогда она всё продолжала и продолжала нажимать на спусковой крючок, но пулемёт молчал.

Внимание охраны сместилось на неё, теперь стреляли по её позиции со всех сторон.

Она пережила свою подругу на считанные секунды.