Сибирские мастера

Вспомните отрока Георгия

Пятистенный дом с крышей на четыре ската. Сельская столярная мастерская. Много мастеров знала она за годы колхозной жизни. Здесь работали когда-то и Ларион Белых, и Роман Бусоргин, и Афанасий Смертин, славные редким знанием этого ремесла. Нынче тоже трудятся неплохие столяры — Иван Калачев, Михаил Чичурин, Георгий Штумпф. Фургоны и сани, кошевки и телеги, бороны и прицепы, косяки и рамы, кружевные наличники и карнизы для новых домов — все могут сделать таскинские мастера.

Время отразилось и на этом древнем деревенском цехе. Пилы, сверлильные станки, точила вращает электрический ток. Это уже, так сказать, новый тип сельского мастерства, которое сочетает в себе и опыт старины и новейшие технические приемы.

Георгий работал прежде на Волге, в столярном цехе большого предприятия. Он столяр седьмого разряда.

— Что ты можешь сделать, Георгий? — спросил я его как-то.

— А все, что нарисуешь, — ответил он. — Нарисуй черта, я и черта сделаю.

— Какого же самого трудного черта тебе приходилось ловить за хвост?

— Самого трудного? Гм… Пожалуй, сложнейший заказ, который мне доводилось выполнять, поступил однажды из Киева, из Печерской лавры. Правда, это уже ближе к богу, а не к черту, но все же задача была чертовски каверзная: изготовить округлые фигурные рамы с орнаментом, нужные для реставрации собора. Так что, если будете в лавре и станет вам экскурсовод показывать рамы, изготовленные знаменитыми мастерами двунадесятого столетия, не усомнитесь, но вспомните и отрока Георгия из сибирского сельца Таскино.

— А еще?

— А еще недавно я сделал буфет. Правда, показать не могу. Брат увез к себе на Алтай. У него как раз не хватало буфета не то в рижском, не то в чешском гарнитуре.

У Георгия, при всем его своеобычном мастерстве, подход к делу промышленный и смело рационализаторский. Вы бы видели станок, на котором он работает! Уникальный. Собственной конструкции. Сплошное «по щучьему велению»: Электропилы под разными углами и с разными разводами, электрорубанки, электросверла и еще дюжина всяких «электро».

Раму, например, он сделает буквально на глазах, папиросу не успеете выкурить. Пазы вручную долбить не станет, на то у него пила со сменными дисками. И вообще в руки он берет только рейки или соковье и размахивает ими над гудящим станком, как волшебными палочками. А потом кладет перед вами готовое изделие. Без сучка, без задоринки…

Настоящий виртуоз, что же перенял он из опыта «старины»? А взял он от пращуров тонкое знание исходного материала и чутье к нему (если можно чутье перенять!). Кстати, материалы для своих изделий он по возможности заготовляет сам. Если на ступицу, то только березовый комель. Причем, не всякой березы, а той, которая уже не молода, но и не стара до трухлявости, которая растет не в болоте или логу, а на солнцепеке, на отшибе от густого леса. Б древесине такой березы волокна перекручены, как в веревке, расколоть ее ни вдоль, ни тем более поперек было невозможно.

На спицы тоже нужна не менее прочная древесина и тоже березовая. Привезли как-то в колхоз фургоны, купленные в кооперации. Спицы у колес были пихтовые. Георгий предложил заменить их, не мешкая. Не послушали сразу — были наказаны: уже через неделю спицы стали ломаться, как спички.

Зато если изделию надлежит служить в сырости — березу не поставит. Недаром пимокаты делают рубцы исключительно листвяжные. Лиственница к влаге более терпима. Ну, а ель, сосна? Для них тоже есть свое назначение. Но любой материал еще нужно уметь приготовить. Вовремя ошкурить, соблюсти строжайший режим сушки. Подержи-ка березу в коре да во влаге — скоро превратится в труху.

Как это часто бывает в жизни, уж если талантлив человек, то талантлив широко, и все ему как-то с руки, за что бы ни взялся. Георгий умеет не только столярничать, он и русскую печь складет, и голландку, сапоги сошьет, коробок сплетет, окно вставит… Ну, а кроме всего прочего он любитель-садовод. И здесь у него тоже все по науке. В домашней библиотеке — справочники, журналы, целые труды по садоводству. В саду — тоже не пусто, яблони пяти сортов, полукультурки, ранет. А прежде, как и у многих в селе (Сибирь-матушка!), одни дички росли с горошину величиной и горькие, как хина.

Все началось со случая. Заболел сынишка простудой. Купили ему пару яблок в магазине. Яблоки мальчишка съел, а семечки на тарелку сложил. Эти семечки, черные, ядреные, попались на глаза Георгию. Прибрал он их к месту, а время пришло — посадил. Когда выросло маленькое деревцо, взял «глазок» от него и привил к дичку. Почка прижилась, дала лист, ветвь, а потом плоды!

Удачное начало окрылило садовода. Вскоре к дичку-подвою он привил еще сорт яблони, потом еще и еще. Короче, добился того, что на одном корню у него сразу вызрели плоды пяти сортов.

И еще одного нельзя не сказать о Георгин. Он не из тех, кто прячет свое мастерство. У него всегда — ученики. К примеру, Иван Григорьев уже давно сам стал хорошим мастером. Сейчас у него самостоятельная мастерская в колхозной бригаде. Неплохо может по дереву и сын Георгия Виктор. Он, правда, закончил техникум, стал электромехаником, но столярное ремесло и ему не помешает в жизни.