Сила зверя

Глава 10. Празднование

Что я могу сказать о дне рождения Кати... Большая тусовка, где собралось почти четыре десятка человек. В какой-то момент я перестал пытаться запомнить всех. Да и с налаживанием социальных связей тоже не задалось. Я больше наблюдал за тем, как люди общаются, нежели сам общался. Новых неприятностей не нажил и то хлеб. Может когда-то я и научусь чувствовать себя среди аристократов, как рыба в воде, но пока до этих времен далеко.

Что, если честно, не делало мне чести.

Смотря на то, как ведёт себя тот же Олег Горностаев, я признал, что его высокомерие проявлялось в мою сторону, но других не касалось. Почти... Скорее это было обычной бравадой молодого и уверенного в себе парня. Он общался, легко и непринужденно, мог развеселить и вызвать смех, увлечь беседой. Вот кто в своей стихии.

Я за ним наблюдал по вполне понятной причине. Если задумываться о развитии отношений с Катей, то это ведь и до брака дойти может. А девушке нужен хороший муж. Тяну ли я на роль такого? Нет. Ни финансового, ни в плане личной силы, ни в плане умения общаться с аристократами.

Совсем уж в мрачные размышления я не уходил. Праздник, как никак. Мы ели, пили, веселились. В основном я общался с теми, с кем и так знаком. С новыми гостями меня знакомили, но дальше приветствия это никуда не заходило.

Сложилось впечатление, что мимо меня прошла важная часть жизни. Не попади я в плен, тоже имел бы друзей и был своим, а не налаживал всё с нуля.

Был момент, который выделялся среди других. Как-то так вышло, что Олег меня подловил, когда я был один. До этого сидел на веранде в компании знакомых, но тут всех позвали к столу, они отправились в дом, я тоже собирался, здесь-то парень и появился.

— Эдгард! — позвал он, — Тебя то я и искал, как настрой? Чего смурной такой?

От его слов я уж точно расслабленнее не стал. Напрягся, прикидывая, как действовать, если он решит напасть. После встречи с Атамановым я понял, что могу убивать сильных бесов. Но убивать парня на дне рождения Кати с последующей вендеттой от его семьи? Это в высшей степени глупо. Да и драться точно не вариант. В драке я ему не соперник. Как ни странно, мне его убить проще, чем на кулаках побороть.

Видимо что-то такое в моих глазах промелькнуло. Улыбка Горностаева поблекла, он выпрямился и, сохраняя осторожную улыбку, посмотрел на меня серьезно. Улыбается, а взгляд такой, что ещё вопрос, кто из нас больше готов убивать.

— Мы с тобой как-то не так начали, — проговорил он медленно, — А ещё нам нравится одна и та же девушка, так?

Неожиданный вопрос.

— Допустим, — ответил я также медленно, как и он.

— Ну, дело то житейской, — показательно расслабился он и включил режим «обаятельного парня». — Признаю, я тебя недооценил и вёл себя... несколько предвзято. Предлагаю, чтобы это не зашло куда-то не туда... Заключить джентльменское соглашение.

— Это какое? — приподнял я бровь.

— Оставаться в рамках честной конкуренции. — сказал он серьезно, — Без лишней драмы и агрессии. Мир? — протянул он мне руку.

— Мир, — кивнул я, пожимая его ладонь.

— Рад слышать.

Мы постояли несколько секунд, смотря друг другу в глаза.

— Идешь праздновать?

— Да, идём. — согласился я.

А ещё ты идёшь в жопу. Хрен я тебе поверил. Я не мастак в общение, но лицемера в тебе вижу.

Следующий день ознаменовался тем, что отпуск закончился. Те, кто остался ночевать в особняке проснулись ближе к позднему утру, а после завтрака и расходиться начали, благодаря Катю за праздник.

— Вас тоже закинуть? — спросила она у меня и Насти Софо.

— Если не сложно. — ответил я, а девушка согласилась.

— Тогда ты первая, — выбрала Катя Настю и они исчезли.

Через минуту Медведа вернулась, взяла меня за руку и перенесла к институту.

— Прости, я не знаю, где ты живешь, — сказала она.

— Ничего страшного. Ты и так меня спасла от участи искать ближайший аэропорт. Кстати, хотел спросить, как нам увидеться?

— Это что, приглашение на свидание? — улыбнулась она.

— Да.

— Дай подумать... — приложила она указательный палец к губе, что выглядело в её исполнении забавно. — Если честно, то не знаю, как у меня со временем будет. Давай я тебе позвоню на днях? Продиктуешь номер?

Номер я продиктовал. На том и попрощались. Немного неловко вышло. Под стенами института обниматься и целоваться было как-то слишком, хотя я бы не отказался.

Снова оказаться на знакомых улицах подчеркнуло, сколько событий выпало на мою долю за последнюю неделю. Но жизнь продолжалась и надо было составить планы на лето. Половина месяца прошла, я и оглянуться не успел. Осталось два с половиной месяца, один из которых вроде как уже занят на обучение у Медведевых. Правда, не знаю, насколько это актуально. Вдруг Ольга Владимировна за дочку обиду затаила. О конкретике мы с ней не договаривались, но, если что, в мастерской меня найдёт.

Когда зашёл домой, то никого там не застал. Следов запустения не было, да и не говорил Матвей, что собирается уезжать. Значит, на работе пропадает. Мне тоже не помешает. Скинув вещи и переодевшись, вышел на улицу, сел в машину и отправился к себе на рабочее место.

Зайдя внутрь мастерской, обнаружил, что здесь побывали и кое-что оставили. В свертке оказалась униформа. Разложив её на столе, догадался, что это образцы обмундирования кого-то из службы. Тканевая часть одежды не заинтересовала, а бронежилеты — да. Закономерно решив, что комплекты мне отдали на растерзание, с помощью ножа убрал лишнее, оставив лишь металлические щитки.

Черт, не подумал. Надо было сначала самому примерить, чтобы понять, как это выглядит и ощущается. А я сначала вспорол, желая изучить материалы и их пригодность, и только потом задумался, как это выглядит, надетое на людях. Хорошо, что ещё один образец в запасе остался. Всего прислали два комплекта. Один легкий, второй тяжелый. У легкого была закрыта грудь и спина. Тяжелый больше напоминал полноценный доспех и верхнюю часть тела закрыло почти всю. Но и весил он в разы больше. Не представляю, как в таком бегать, а тем более драться.

Чтобы проверить, залез внутрь и не сказать, что это получилось легко. Пока разобрался в застёжках, пока то, да сё, намучился. Понятно, что дело привычки, но неудобно же. А ещё громоздко и сковывает движения, несмотря на мою силу, которой побольше, чем у обычного человека.

Мне по прежнему не хватает знаний, как именно действует милиция и особые отряды. Они вообще дерутся в рукопашную? Если да, насколько это опасно? Или стоит опасаться только огнестрельного оружия? Я представил, как бежит отряд мужиков, навесив на себя несколько десятков килограмм обмундирования, им попадается средненький бес и рвёт всех на части, а броня не спасает. Так себе участь.

Вылез из костюма, выдохнул и взялся за изучение пластин. Переложил одну за другой на диагностирующие печати и проверил, что используют в качестве материала. Ну... металл как металл, не вижу в нём ничего выдающегося. Такое чувство, что кто-то специально задался целью сделать потяжелее, да потолще. Вопрос в том, насколько это работает.

Отложив пластины в сторону, перешёл к другой задаче. Изначально ею сразу и хотел заняться, но новая игрушка отвлекла. На этот раз диагностирующую печать я поставил на себя и снял мерки, чтобы проверить, что происходит с организмом. Результаты внушали оптимизм и печалили одновременно. После наркотика от Атаманова прогресс явно замедлился. Да и без практик подпитывания тоже глупо было ожидать развития. Хотелось продолжить прямо сейчас, но здравомыслие победило. Не до конца я восстановился. Надо заглянуть к Ольге и спросить, может ли она помочь. Чувствовал я себя в целом нормально, но вот именно, что в целом. В частностях же то одышка появится, то чувствительность обострится... Не так сильно, как в начале, но достаточно заметно, чтобы доставлять проблемы.

Отложив и этот вопрос, занялся ювелиркой. Возвращаться в строй пусть и после всего недели отдыха получалось со скрипом. Мысли постоянно сворачивали не туда, хотелось завалиться на диван и ничего не делать. Ради интереса я и правда завалился. Просидел минут десять и вернулся к работе. Бездельничать не понравилось.

Закончил я часам к шести, создав черновые варианты изделий. На следующей недели доделаю.

Вечером у меня была запланировала поездка к Гвоздевым. Перед этим заехал в торговый центр, купил торт и пару игрушек Киру. Подозреваю, Ольга будет ругаться, но ничего, переживу как-нибудь. Да и она переживет как-нибудь.

В итоге добрался до них к восьми часам. Оба супруга были на месте и когда я прибыл, Ольга гуляла во дворе с сыном. Тот уже научился ползать, но пока не ходил. Увидев меня, он вытаращил глаза и потянулся ручками.

— Чем же ты его так приманиваешь, — направилась ко мне Ольга, — Сергей! К нам гость!

— Да вижу, — вышел мужчина на крыльцо и направился ко мне.

— Ну как вы тут? — пожал я руку мужчине и обнял Ольгу, — А я с подарками. Сейчас принесу из машины.

Ольга при виде торта и игрушек нахмурилась, с шумом выпустив воздух, но ругать не стала.

— Пойду чай поставлю и ты нам расскажешь, как твой отпуск прошёл.

У меня перед глазами встала картина разрезаемого тела на части и я подумал, что в подробности и в этот раз вдаваться не стоит.

— Нормально отпуск, вы сами как? Всё в порядке?

— Более чем, — кивнул Сергей.

Соглашаясь с отцом, маленький Кир пустил слюни пузырями.

— Ну иди сюда, — подхватил я его, — Рассказывай, чем занимался? Задавал жару родителям?

На этих словах Сергей нервно хохотнул.

— Как его... — я замялся, подбирая слово.

— Реже. — ответил мужчина, имея ввиду то, что Кир стал реже светиться.

Получается, это и правда из-за того, что я беседку с подпиткой создал. Перед тем, как вывести Гвоздевых, убрал печати, да и к себе в берлогу наведался. Где обнаружил, что метеоритное железо пропало. Бучу я поднимать не стал. Если Медведевы проверяли Гвоздевых, то и камень найти могли. И если сами молчат об этом, то не вижу смысла поднимать вопрос. Не то, чтобы мне плевать. Я понимаю, что прояснить надо, но и без этого столько всего на меня навалилось за последнее время, что лучше забью. Хотя камень ведь дорого стоит, хм... А, ладно, легко пришло, легко ушло.

От мыслей отвлекла Ольга, которая вышла во двор с подносом. Неоспоримое преимущество лета и частной территории в том, что можно посидеть на улице.

К делу перешли, когда наговорились. Сергей отправился укладывать сына, а я остался обсудить вопросы с женщиной.

— Спрашивай, хватит глазами сверкать, — вздохнула она.

— Кир реже светится?

— Да.

— А с твоими силами что?

— Ты уверен, что нас не подслушивают?

— Почти да.

На всякий случай я активировал блокиратор. Это тоже тот ещё компромат, но тут приходится выбирать. Либо узнают про блокиратор, либо про то, что я смог усилить одаренную. В случае, если за мной следят враги, без разницы, что они узнают. А если Медведевы, то про одаренных я им не готов рассказывать.

— Тогда аккуратнее в словах.

Как много за этим стояло. Перевезя Гвоздевых в столицу, я тем самым приблизил их к себе и поставил под удар. Но и там, в глуши, они тоже были под ударом, так что нельзя сказать, что я поступил однозначно плохо. Обменял одни проблемы на другие, вот и всё.

— Так как твоё самочувствие? — спросил я.

— Ровно.

В переводе это означало, что способности одаренной не уменьшились, но и не увеличились.

— А ты как? — спросила Ольга, — Вижу, что не до конца оправился. И ещё кое-что вижу.

Это она так на раскрытие потенциала намекает?

— Ты понимаешь, — наклонилась она и заговорила шёпотом, — Насколько опасные игры затеял?

Ещё бы. Возможность развивать родовой потенциал сопоставима с разработкой блокиратора. Знание настолько опасное, что проще забыть о нём. Но не могу. Мне надо набирать личную силу, если хочу чего-то добиться и выжить. А раз так, то придётся углубляться в эту тему и рисковать.

— Понимаю, — медленно кивнул я. — Хотел попросить помочь. Со здоровьем.

И своими разработками.

— Идём в дом. — поднялась она и взяла поднос, — Беседка здесь хорошая, повезло нам с ней.

— Не помешает обновить.

— Ну это с Сергеем договоритесь. Покрасить можно, а то старенькая. Да и доски кое-где скрипят.

— Хорошо, придумаем что-нибудь.

Мы прошли в дом, а там Ольга отвела меня в одну из комнат.

— Похоже на медицинский кабинет.

— Это он и есть. Я открыла практику. Пока на дому принимаю понемногу.

— Да? — удивился я, — Это хорошая новость.

Сергей рассказал, что устроился работать, но, возможно, его денег на жизнь в столице не хватало. Я про помощь деньгами больше и не пробовал заикаться. Знаю, какая реакция будет.

— Снимай футболку, ложись на спину, — сказала женщина. — Сейчас посмотрим, что там с тобой.

Дом Гвоздевых я покинул заново рожденным. Меня буквально пересобрали по частям. По такому случаю, чтобы не ориентироваться на одни лишь субъективные ощущения, я направился вместо дома в мастерскую. Где и залез в диагностирующую печать, чтобы проверить, что изменилось за прошедшие часы.

Идеала пока не достиг, но состояние значительно улучшилось. По всем показателям. Количество гадости в организме сократилось и дальше он, в принципе, и сам справится. Но Ольга сказала, чтобы я к ней заезжал раз в неделю.

Не только из-за здоровья, но и по второй теме: рскрытию потенциала. Я, как алхимик, владел кое-какими практиками, позволяющими запускать нужные процессы в организме. Но то, что делала Ольга, было принципиально иным. Если мой способ — это попытка через форточку с помощью удочки навести порядок, то её способ — зайти в комнату и прибраться руками. Женщина подлатала те шероховатости, которые я воспринимал, как норму.

И, если подумать, это дополняло понимание теории потенциала. Что, если силы у тебя много, но, допустим, мышцы забиты и находятся в спазме? Вроде сила есть, но полностью ты её не реализуешь. Спазм — это один из примеров. Тут ведь стоит помнить, что аристократы — это мутанты, чьи организмы претерпели изменения, не всегда оптимальные.

Интересно, а другие аристократы тоже прибегают к услугам целителей? Что-то я про это никогда не слышал. Либо тема секретная, либо всем известная, либо никто такое не практикует. Есть над чем подумать.

В приподнятом настроении, убрав после себя, отправился домой.

— Какие люди! — воскликнул Матвей с кухни.

— И тебе привет! — крикнул я в ответ, — Живой? Не погряз в блуде и разврате?

— Погряз в работе. По самое не хочу, — донесся уже не столь радостный голос.

— Успешно?

— Обнадеживающе, — при этих словах его лицо было далеко от предвкушения светлого будущего, — Но это скукота. Расскажи, как прошло? Толпа аристократочек и море, я жажду услышать эту историю.

Нападение ходока, волшебство, поцелуй под луной, бутылка вина... Прости, дружище, но самое интересное тебе не суждено узнать.

— Ну, мы посидели... Отдохнули... Я побывал на море...

— Знаешь, я понял, какую тебе тактику избрать в соблазнение девушек. — сказал он задумчиво, разглядывая вошедшего меня, — Она не особо красивая, но куда деваться. Рассказывай девушкам истории так же, как мне сейчас и они гарантировано будут вырубаться.

До меня не сразу дошло, что именно Матвей подразумевает делать с девушками после усыпления. А когда понял, лишь головой покачал. Этого плута не исправишь. Как бы там не было, пришлось рассказывать подробности. Которых особо то и не было. Не пересказывать же разговоры. Да и в целом болтать много не стоит. Матвей друг и мы здесь одни, но... Как мне кажется, грань между болтуном и сдержанным человеком очень тонкая.

Я думал, что ко мне заглянет Ольга Владимировна или София, но жизнь умеет удивлять.

Явился Родион. Я в этот момент дорогу переходил. Собирался пробежаться, чтобы кровь разогнать и мышцы разогреть. Передо мной машина остановилась, дверь открылась и оттуда выглянул старый знакомый. Как всегда, с невозмутимым лицом. Я замер, смотря на него.

— Я не кусаюсь, — сказал он.

Дело не в страхе, а в личной неприязни, дурень. Мелькнул соблазн обойти машину и пойти бегать, но... Я по прежнему мал, чтобы таких людей посылать. И достаточно благоразумен, чтобы давить мелочные порывы.

— Слушаю, — бросил я ему, когда уселся и машина тронулась.

Был вариант, что это ловушка, но если так, то глупая. Родион хорошо знает, что я могу удивлять. Поэтому задумай что, напал бы внезапно. Или он наоборот, хочет усыпить мою бдительность?

— Я по делу, — заговорил он спустя минуту.

— Да неужели. Это князь послал или...?

Почему-то то, что он пришёл ко мне по своему делу, в голове не укладывалось.

— Я сам пришёл.

Неожиданно. Зря садился.

— Мне нужен детектор, определяющий, где открывали проход и где перемещался ходок. С как можно большим радиусом действия.

Ага... Я им дал определитель направления, но для этого надо знать место, откуда переместился ходок. Что не всегда получается, как я догадываюсь.

— Я бы тоже от такого не отказался.

— Ещё мне нужно что-то маскирующее и то, что может передавать звук, вне стандартных частот, а ещё лучше вне известных способов.

— А мне нужны пару своих заводов, рудник и тройку особняков. Ещё пожизненное содержание, чтобы и внукам хватило.

Сам его запрос был верхом наглости. Несмотря на дерзость, я внутренне напрягся. Если на меня будут давить...

Нападать на алхимика в машине, где достаточно металла, это идея, обреченная на провал.

— Я готов оплатить заказ по разумной цене. — сказал этот любитель молчать, когда мы проехали квартал.

Мы проносились мимо домов, машин и людей. Они думали о своих проблемах, а я о том, что будет, если взорвать машину и выпрыгнуть на ходу.

— Кажется, вышло недопонимание, — ответил я холоднее, чем собирался, — Я не ларец, которому можно озвучить свои желания и получить готовенькое.

На самом деле почти так и можно, но я не забыл, как Родион угрожал Гвоздевым. Пусть лесом идёт.

— Как мы можем договориться? — также спокойно, как и до этого, спросил он, когда миновали ещё один квартал.

Если так и дальше пойдёт, то покинем Москву и я буду на попутках возвращаться.

— Никак. По таким вопросам я договариваюсь с князем.

— Я прошу не лично ради себя. Это ради общего блага.

Знаю я это благо, шпион ты недоделанный. Определитель нужен, чтобы отслеживать слежку за тобой. Да и по следу с ним пройти проще будет. Маскировка тоже понятно для чего нужна. Ну а звук — совсем элементарно. Координировать отряды. Разработки сугубо военного характера.

Ехали ещё минут пятнадцать. Родион привёз меня туда, откуда и взял. Молчал это время. Также молча остановился.

— Давить я не буду, — сказал он, — Хотя могу. В ваши дела с князем я не лезу. Но он не будет против, если ты поможешь моему ведомству. Это не игрушки. От этого зависит безопасность страны.

Я выслушал, открыл дверь и вышел. Знаю, что он говорит ту часть правды, которая на меня больше всего влияния окажет. Знаю, что от этого правда не перестаёт быть ею. Попроси меня кто другой и я бы точно как минимум подумал. Но Родион... Ничего не могу с собой поделать. Как вспомню угрозы, так изнутри гнев поднимается.

Так что шиш ему, а не разработки.