Глава 8. Волшебник

Следующие три дня я могу с чистой совестью назвать полноценным отдыхом. Началось всё очень хорошо — свалил Олег Горностаев. Обещал вернуться на день рождения Екатерины, а сейчас у него какие-то дела были. Может и правда дела, а может его чуткая душа не пережила то, что парень оказался не на первых ролях. Не важно, если честно.

Олег свалил, ну а остальные… Ели, общались, веселились, катались на яхте и квадроциклах по местных горам. Загорали, играли на гитаре и слушали божественный голос Алисы, которая несколько раз спела для нас.

Я тоже смог расслабиться. Оказывается, ни о чем не думать, не решать проблемы, а просто лежать на солнце — это то ещё испытание. Из пяти дней здесь первые два я ходил напряженный, а последние три смог переключиться и втянуться в процесс.

Что сказать… Мне понравилось.

Это не значит, что я полностью расслабился. Нет-нет, но мысли возвращались к задачам и проблемам, с которыми предстоит разбираться. Но думал я о них с ленцой, напоминая себе, что отдых тоже важная часть жизни. Главное, потом обратно в рабочую колею войти.

Ещё я думал о подарке для Екатерины. Вот что отпустить не получалось никак. Я ведь не ходок, чтобы смотаться на пару часов к себе в мастерскую, сделать украшение и вернуться. До ближайшего города час езды, что тоже не вариант, хотя я подумывал о том, чтобы заказать такси или попросить машину, но…

Есть варианты и получше. Идея очевидная, если подумать. Очевидная, рискованная, с кучей допущений, точно осложнит мне жизнь и породит кучу проблем. Всё как я люблю, в общем.

Мы ведь на море, так? А Катя просила её удивить. И в их семье есть традиция доставать жемчуг из Глотки. Правда, это романтический формат, без иных толкований, но раз уж сама попросила удивить, то пусть знает, что с алхимиками шутки плохи. Мы ведь и правда удивить можем.

Нырять я не собирался. Не такой дурак, чтобы идти на бессмысленный риск. Пусть всякие Олеги доблесть показывают и лажают. А я лучше мозгами поработаю.

Три дня ушло на тайную подготовку. Расчеты, замеры образцов, изучение того, как работает охрана и допустимость вольностей на чужой территории. День рождения будет завтра. Откладывать больше нельзя.

Дождавшись, когда студенты разойдутся спать, выждал час, собрался и отправился на улицу. Стоит отметить, что охраны здесь было много. Посторонний человек с улицы зайти не сможет. Причем охрана была как вокруг поместья, так и вокруг самих земель. Иначе говоря, врагу придется долго и упорно пробиваться с боем, чтобы попасть к дому. Что в случае ходоков бессмысленно. Причем бессмысленно в двух случаях. Если нападут обычные люди, пусть даже бесы, то жильцы-ходоки спокойно эвакуируются или перебросят сюда ещё силы. Также в доме имелось метеоритное железо. Поэтому гости и появлялись всегда во дворе, а не в самом доме. Блокировка покрывала основную часть дома, поэтому вражеские ходоки смогут появиться достаточно близко, но не прямо в комнатах. Что и делало бессмысленной большинство охраны.

Пока изучал дом, невольно думал о том, как я сам поступлю, если придется штурмовать особняк аристократа. Это не старый и небольшой дом Барсукова. Здесь уровень повыше. Из очевидных сложностей: высокая плотность контроля, да отряды, готовые прийти в любую минуту. Так сразу и не скажешь, что с этим делать. Возможно, что ничего. Я не настолько умею скрытно перемещаться, чтобы обойти здесь всех. Ну да ладно, это мне и не нужно. Пока что.

Спускался я по лестнице максимально тихо. Любой скрип для этих мутантов-аристократов-бесов выйдет сродни набату и громогласному заявлению, что кто-то решил прогуляться ночью. Хорошо хоть в доме нет древних и предательских ступеней.

Оказавшись на первом этаже, я замер. Что-то было не так… В темноте, кстати, я теперь видел неплохо. Ещё один родовой дар, который пробудился вместе с дальнозоркостью. Благодаря зрению я и увидел то, чего видеть быть не должен.

Кто-то сидел в зале, на диванах и, судя по тому, как близко они находились друг к другу, обнимался и целовался. Прошла секунда, зрение подстроилось и я рассмотрел детали…

Нет, я бы не удивился, увидев здесь какую-то парочку. В доме их хватало и то, что многие занимаются сексом не трудно догадаться. Но вот то, чего я не ожидал увидеть, так это длинных волос. У обоих.

Это были девушки. Целующиеся девушки.

Медленно отведя взгляд, я также медленно двинулся на выход и вскоре выбрался из дома, выдохнув. Мда… И как к этому относиться? Двоякое чувство. С одной стороны удивление и желание не лезть в чужие дела, а с другой стороны — жгучее любопытство. Никогда об этом не задумывался, но сейчас понял — я бы посмотрел, как они целуются…

Ох… Долой лишние мысли, а то о чём-то не том думаю.

Когда я подошёл к выходу за территорию, ко мне вышла темная фигура охранника.

— Господин заблудился? — вежливо спросил он.

— Господин хочет прогуляться за территорией.

— Это может быть опасно.

— Я в состоянии позаботиться о себе.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, насколько это позволяла темнота, а потом я молча двинулся по своим делам. Никто мне мешать не стал. То, что меня запомнили и сообщат хозяевам, не смущало. Главное успеть сделать дело, а там без разницы.

***

— Старшой, приём. Соколов покинул территорию. Вернуть?

— Соколов? — раздалось в наушнике, — Жди. Глянь пока, в какую сторону он отправился.

Ночью на небе хватало звезд, поэтому охранник смог приметить, в какую сторону отправился парень.

— Он один? — последовал вопрос от командира через минуту.

— Да.

— Возвращайся на пост.

Мужчина пожал плечами и развернулся. Вернуться так вернуться.

***

Родион сидел в штабе, который собрали для оперативного реагирования на проблему Атаманова. Ходок есть ходок, тут нельзя мелочиться. Всего один человек был способен напрячь систему безопасности целого клана.

— Господин! Поступила информация! — из-за стола встал один из аналитиков.

В штабе сидело десяток человек. Каждый получал оперативную информацию с ключевых объектов, куда вероятнее всего придёт удар. На самих объектах сидела охрана, в задачу которой входило, помимо прямых обязанностей, сразу же сообщать о любых странностях.

— Что там? — спросил Родион.

— На море некий Соколов ночью один покинул территорию особняка. Спрашивают, вернуть его, проводить или отпустить?

— Пусть идёт, — ответил мужчина, оценив перспективы, — Первому отряду боевая готовность. Установить наблюдение за Соколовым через ходоков.

В штабе закипела работа.

***

На сегодня и завтра у меня было готово несколько сценариев развития события. Самый плохой — меня не выпустят за территорию. Ещё хуже — выпустят, но ничего не получится.

Жизнь решила пойти по третьему позитивному сценарию. Когда я добрался до Глотки, там уже стояла Катя. Я прекрасно видел, как она стоит в халате, с недовольным лицом, скрестив перед собой руки.

— Вот и ты, — сказал я раньше неё. — Как раз вовремя.

— Для чего?

Недовольство сменилось напряжением. Надо это исправлять.

— Который час не подскажешь?

— Начало второго.

— Прости, я не знаю, во сколько ты родилась, но ведь в этот же день, так?

— Допустим… — холодно ответила она.

— Тогда, во-первых, поздравляю с днём рождения. А во-вторых, можешь отойти от выступа?

— Зачем? Только не говори, что ты собрался прыгать.

— Не скажу.

— Эд… Ты ночью поперся в опасное место. Не зли меня.

Ох уж эти женщины Медведевых. С виду такие милые, а чуть разозлишь и сразу вспоминаешь, насколько они опасны.

— Вообще-то, я пришёл тебя удивлять, — ответил я максимально дружелюбно, — И нет, я не собираюсь прыгать. Волшебникам это не нужно.

Первая заповедь Матвея — очаровывающие речи не обязательно должны быть логичными. Скорее наоборот, логика им противопоказана.

— Волшебникам? — нахмурилась она ещё сильнее, — Ты можешь нормально объяснить, что происходит?

Судя по стальным ноткам, я хожу по опасному краю. Если подумать, то идея не такая уж и хорошая. Наверняка охрана поставила Катю в известность, может и вовсе, её разбудили. Из-за меня ей пришлось тащиться сюда. Что она подумала? Что я и правда собрался прыгать? Зря она так. План гораздо продуманнее. Но долой лишнии мысли.

Пора начинать.

— Катя… — пока мы говорили, я подходил к ней и сейчас оказался совсем рядов. — Ты можешь… — коснулся я её плеча, — Немного довериться мне?

— Если только немного, — фыркнула она раздраженно, но руку мою не скинула.

Так, с этим разобрались. Переходим ко второму шагу.

Будь я здесь один, то спокойно бы сделал своё дело и доработал печати, случись неудача. Но явилась Катя, поэтому права на ошибку нет.

— Как опытный волшебник, — постарался я сказать проникновенным голосом, — Могу с уверенностью сказать, что для волшебства нужно, чтобы совпало несколько факторов. Во-первых, нужно подходящее место, — указал я на бездну под нами, — Во-вторых, нужен ветер, ясная луна и ночь. Ладно-ладно, ночь не обязательна, — усмехнулся я, — Но, согласись, это добавляет антуража. В-третьих, — не дал я ответить Кате, — Самое главное, нужна красивая девушка, та, ради которой один юный волшебник и сотворит чудо.

— Давай уже… волшебник, — усмехнулся она.

В её словах прозвучала улыбка, а больше мне и не надо. Напряжение ушло, настрой пусть и не идеальный, но…

— У вас есть красивая традиция, но кое-что мне в ней не нравится. Мужчины отнимали у природы, чтобы поразить своих женщин. Мне же ближе другое.

Отвернувшись от Кати, я подошёл к выступу, воздел руки к небу и продекламировал, вложив всю свою силу в голос.

— И обращаюсь я к морю! И прошу дать то, что достойно её!

Запускаем печати…

— И откликнулось море… Узрев красоту её!

Ну же… Когда моё сердце ухнуло вниз от мысли о провале, со стороны воды раздался всплеск. Ещё через секунду мне в руку упало…. что-то холодное, темное и склизкое. Когда дошло, что жемчужина прячется внутри, я испытал невероятное облегчение.

Повернувшись к Кате, я пальцами раскрыл раковину и увидел мерцающие шарик, размером с пятирублёвую монету. Мерцала эта штука достаточно сильно, чтобы осветить наши лица. Я увидел, как Катя смотрит неверяще, ошарашенно. Она протянула руку, коснулась жемчужины…

— Как? — выдохнула она.

— Море откликнулось, узрев твою красоту.

Как учил Матвей, не обязательно слова должны быть логичными, главное — чтобы вызывали эмоции.

— Это тебе… — протянул я жемчужину, — С днём рож…

Договорить не успел. Катя шагнула вперед, оказалась опасно близко и… Наши губы встретились.

Я впервые испытал то, что называется — потерять голову. Тело обдало жаром. Вкус её губ пьянил, выбивал любые посторонние мысли, заставлял забыть о том, где ты и кто. Моя рука оказалась на её талии, я прижал её к себе сильнее, чувствуя нежное, горячее женское тело.

Это мгновение длилось несколько секунд. Целую вечность, которая закончилась слишком быстро. И тем было ужаснее, что закончилось оно не по нашей воле.

***

— Что значит моя дочь покинула особняк ночью?! Она с кем…?!

***

После того, как меня похитил ходок, я доработал защиту. Сделать так, что меня никто не сможет внезапно переместить. И сделал так, чтобы отслеживать в радиусе тридцати шагов от себя колебания пространства, которые возникают, когда ходок хочет переместиться ко мне.

Кольцо на пальце завибрировало, сбивая наваждение. Я отстранился от Кати, глянул на неё с тревогой. Мой взгляд выхватил её затуманенные глаза. Я не я, если девушке не понравился поцелуй.

Но думать об этом не было времени. Первая моя мысль — что явилась Ольга Владимировна, отрывать мне голову и причинные места. Но тело было умнее. Рука скользнула в карман и достала артефактный шар. На всякий случай.

Девушка не поняла, что происходит. Зато я увидел. Мы стояли так, что я спиной находился к Глотке, а Катя — ко всему остальному. Поэтому она не увидела вынырнувшую из темноты фигуру, которая держала в руках… Я успел достаточно изучить вооружение, чтобы понять — это гарпун. Которым охотятся на ходоков, когда им нельзя дать переместиться.

В следующую секунду произошло несколько вещей. Я выпустил шар, приказал ему раскрыться и вылететь в сторону ходока. Также я резко дернул девушку и оказался перед ней. Ходок выстрелил и штырь вошёл мне в грудь, пробив насквозь. Миг спустя, раскрывшийся шар оплел ходока и его тело разделилось на две части.

Что было дальше я уже не увидел. Трудно отслеживать обстановку, когда грудь раздирает от боли. Я не отключился, но в глазах потемнело. Что-то вскрикнула Катя, попыталась меня переместить, но не смогла. Это я уже потом догадался, что она переместить пыталась, но из-за блокировки не получилось. В тот момент всё внимание на другом сосредоточилось: на адской боли в теле. Рефлекторно попытался выдернуть штырь, но тот оказался с зубцами, и вылезать не захотел. От попытки его выдернуть стало лишь хуже и я чуть не отключился.

Вопрос решила девушка. Одной рукой уперлась мне в грудь, второй — дернула. Заорав, я почувствовал, что в теле больше нет ничего лишнего. Когда проморгался и огляделся, всё было кончено.

Появилась охрана, какие-то ходоки и бесы, убийцу зафиксировали и пленили. То, что от него осталось.

— Целы? — возникла рядом с нами… Ольга Владимировна.

— Я да, а Эду досталось, — ответила Катя нервно, поглядывая то на меня, то на мать, то на отряд охраны.

— Может выключишь? — шикнула женщина на меня, наклонившись.

Чувствуя, как нарастает голод и закрывается рана, я выключил артефакт и меня тут же перенесли.

***

Новым местом оказался дворец. Меня туда вместе с Екатериной забросили. Сама Ольга и отправила.

— Сидите здесь! — приказала она и исчезла.

Вот это погуляли.

— Ты как? — спросила Катя.

— Живой вроде. Тебя не задело? — я оглядел девушку, но следов ранений не обнаружил. Она как была в халате, так и осталась.

— Если не считать того, что ты меня чуть с обрыва не сбросил, то не задело.

— Простите.

— Эд… Я же шучу, — смутилась она, — Спасибо тебе. Второй раз собой прикрываешь.

Девушка подсела и приложила руку на место ранения. Снаряд попал чуть ниже сердца, в ребра. Которые сначала были сломаны гарпуном, а потом Катей, которая этот гарпун выдернула. На текущий момент всё восстановилось, но фантомную боль я до сих пор ощущал.

— Почти традиция, — нервно хмыкнул я, — Кстати, а где…

— Жемчуг? — улыбнулась она. — Не переживай, я сохранила его.

Катя достала из кармана жемчужину, которая продолжала светиться.

— А это нормально? — уточнил я.

— Не знаю. Никогда такого не видела. Как ты её достал? Что это за волшебство?

— Волшебники не рассказывают про свою магию.

Как и алхимики.

— Да уж, — она нервно рассмеялась, — Какое-то странное у тебя волшебство. Призывает не только жемчуг, но и врагов.

— Это не я! Честно! — поднял я руки вверх, сдаваясь.

А потом руки опустил и как-то так наши пальцы коснулись друг друга. Я смотрел на неё, она на меня, но… Дальше ничего не было.

Снова явился ходок. На этот раз София.

— Я за тобой, — сказала она Кате, — А тебе велено сидеть здесь и ждать.

Краткий миг и я остался один.

***

Ольга смотрела на дочь. Та смотрела на мать.

— Не хочешь объясниться, как это так вышло, что ты ночью вне дома оказалась? — процедила женщина.

— Не хочу.

Сказано это было твердо. Ольга не ожидала такого от дочери и не нашлась, что ответить. Открыла рот, закрыла, снова открыла и снова закрыла. Медленно выдохнув, она зло бросила:

— А ты не думала, что тебя могли убить?!

— Так надо было предупреждать, что на нашу семью охотится вражеский ходок. То, что охрану усилили, я заметила, но вот по какому поводу это сделали — никто мне не потрудился рассказать.

— Мала ты ещё, — раздраженно ответила Ольга.

— А чего тогда ты от меня хочешь? — пошла в атаку Катя, — И, кстати, если всё так серьезно было, то почему Эдгарда выпустили за территорию?! На живца решили половить, не так ли? Совсем там сбрендили?

— Никто ничего не решал, — холодно сказала Ольга, — И вообще, кто из охраны тебя предупредил, что он покинул территорию?

— Сама догадалась, — дернула подбородком Катя, смотря с вызовом.

— Сама, — передразнила её Ольга, — И сама полезла целоваться, на глазах у толпы людей, которые наверняка сейчас обсуждают свежую сплетню. Молодец, ничего не скажешь. Истинная благородная леди.

Катя вспыхнула, несколько секунд смотрела на мать, а потом исчезла. Ольга вздохнула, чувствуя, как внутри бушует гнев из-за пережитого страха, и опустила плечи. Эта ночь напомнила другую. Ту, когда она потеряла мужа. Тогда тоже к дому явились ходоки.

***

Ко мне пришли где-то через час, когда я успел задремать на диванчике. Пришла Ольга Владимировна. Что, если честно, не обнадёживало, а наоборот, пугало.

Успел я обдумать случившееся. Охрана появилась слишком быстро, почти в ту же секунду. Значит за нами присматривали. Ольга тоже быстро появилась, а значит была где-то рядом и наблюдала. Получается, наш поцелуй и моё «шоу» видела куча народу.

Даже не знаю, что хуже. Засвеченные способности или поцелуй.

Нет, я заранее обдумал свои действия и счёл допустимым засветиться перед Екатериной. Как никак, она дочь Ольги, а значит в курсе про защиту от пуль и блокиратор. Может не связывает это со мной, но… Показалось допустимым, если она узнает обо мне чуть больше. Я ведь не просто так там расстарался. Не то, чтобы рассчитываю на что-то серьезное, но почему бы и не сделать шаг в эту сторону? Девушка хорошая, мне нравится, а то, что между нами большая социальная разница, так, глядишь, за год два я достаточно вырасту, чтобы появились шансы.

Как оказалось, шансов больше, чем казалось. Иначе почему она меня поцеловала? Явно ведь не в моменте захотела этого. Симпатия какая-то до этого созреть успела. Может небольшая, но от моей выходки скакнувшая вверх, из-за чего поцелуй и случился.

То есть, если я поднимусь на пару ступеней по социальной лестнице вверх, то могу и более активно начать действовать. Речь не про женитьбу, слишком мы молоды для этого, но ухаживания и отношения — почему бы и нет? Надо только подняться. На пару десятков ступеней. Мда…

Ну и пережить ещё встречу с Ольгой нужно.

— Спишь? — бросила она, появившись, — У тебя стальные нервы, раз уснуть смог.

— Всего лишь задремал.

— Сиди, — махнула она рукой, когда я собрался встать.

Не только из-за этикета, а чисто инстинктивно. В смысле из-за инстинкта самосохранения. Если мне будут отрывать голову, то лучше стоя отбиваться, чем лежа.

Ольга уселась в кресло напротив и уставилась на меня. Её пальцы сразу стали отбивать нервный ритм по подлокотнику. Я ей ответил прямым взглядом. Если она ожидала увидеть страх, стыд, смущение или что-то такое, то хренушки.

Судя по тому, как тяжело она дышит, женщина всерьез подумывает прикончить меня.

Наконец, спустя долгие минуты, она выдохнула и расслабилась.

— Нет времени на эти игры, — подвела она итог нашим боданием взглядами, — Расскажи, как ситуация выглядела с твоей точки зрения.

— Ну, мы стояли, никого не трогали…

— Да уж, никого, — дернулась Ольга раздраженно.

— Мне продолжать? — спокойно уточнил я, за что заслужил злой взгляд, — Стоим, наслаждаемся хорошей погодой…

— Соколов… — прошипела женщина.

— После того, как меня похитили, я сделал сигнализацию. Где-то за секунду до события заметил, что ходок собирается переместиться к нам. Так узнал, что к нам гости и успел среагировать до того, как противник выстрелил.

— Продолжай.

— Так нечего продолжать. Увидел гарпун, атаковал, а дальше меня ранили и… Всё.

— Больше ничего не скажешь?

— А что вы хотите услышать? — я не понимал, что женщина имеет в виду. Про дочь или что?

— Ты как-то связан с родом Атамановых?

— Разве что только тем, что вспорол Сапфиру горло. Ну и тем, что он мне наркотик ввёл и собирался пытать. А что?

— Спрошу иначе. Ты как-то связан с сегодняшним нападением?

— Вы шутите? — вырвалось из меня.

— Ни капли.

— Аа… — откинулся я назад, — Вы думаете, что я специально выманил вашу дочь, чтобы подставить?

— Моё дело отработать все версии.

— Ясно.

Обидно, черт возьми.

— Я жду ответа.

— Нет, я никак не связан с Атамановыми и сегодняшним нападением. Более того, ничего плохого я не замышлял. Ни против Екатерины, ни против других членов семьи и клана Медведевых.

Я бы понял, назови она меня подлецом и мерзавцем, и прикажи не лезть к её дочери. Как никак, этот поцелуй и правда влечет за собой много чего. Это было бы неприятно, но понятно, в силу нашего с Катей мезальянса.

Но обвинять меня в злом умысле? Неожиданно это задело гораздо сильнее, чем я мог ожидать.

Знаю, почему она это спрашивает. Ольга сейчас меня сканирует. Отслеживает мимику, сердцебиение и остальные признаки, по которым видно, врёт человек или нет.

Мне всё это понятно. Но также теперь понятно, что я не свой человек, а посторонний, которого надо проверять. Значит, я и сам поспешил записать Ольгу Владимировну в «свои».

— Извини, — сказала женщина спустя минуту, — Не хотела тебя задеть.

— Всё в порядке, — ответил я, стараясь не показать голосом истинных чувств.

Смотрит на меня, врёт и не краснеет. Не только она отслеживала мои реакции, но и я отслеживал её. Точно знаю, что задеть она хотела. Может на эмоциях, но факт есть факт.

— Ещё вопросы будут? — откинулся я на спинку дивана и постарался расслабиться. Незачем показывать эмоции. Не здесь и не сейчас.

Как я уже приметил, для обычного человека существовало гораздо больше градаций между пунктами «свой» и «чужой». Для меня же в этом вопросе мир оставался черно-белым. Либо ты можешь положиться на человека, либо нет. А положиться чуть-чуть, в чем-то да, а в чем-то нет — мне этому только предстояло научиться.

Сегодня я понял, что с Ольгой Владимировной не такие мы уж и друзья. Наивно с моей стороны было полагать обратное.

— Нет, — внешне она ответила спокойно, но по общему напряжению, резким движениям, глубокому дыханию, чувствовалось, как она зла и раздражена.

— Расскажете, что случилось? — спросил я, чтобы заполнить напряженную тишину.

— К вам явился Борислав Атаманов. Он жив, кстати. Находится в темнице, сейчас его допрашивают. Ты, наверное, не в курсе, но род Атмановых уничтожен. Его сын тоже в темнице. Как и все остальные. Их семья занималась поставками и распространением наркотиков. За такое у нас только один приговор.

— Наркотики? Но они же аристократы…

Что такое наркотики я знал. Как по этой жизни, так и по прошлой. В прошлой встречал общины, которые массово принимали что-то, ради тех или иных целей. Кто-то просто от ненависти к жизни, чтобы сбежать от неприятной реальности, а кто-то в религиозном экстазе. В этом же мире, после того, как меня траванули, я узнал, что это большая проблема. Хуже, чем алкоголь. Но я и представить не мог, что этим будут заниматься аристократы.

— Это очень прибыльный бизнес, — ответила Ольга, — Вот и вся причина.

Попахивает дерьмом. Деструктивный паттерн во всём своём уродстве.

— Тогда я рад, что с ними покончено.

— Пока рано радоваться. У них были союзники. Сейчас на нас обрушилось недовольство. Белогрудовы всем рассказывают, что это обман и фальсификация. Так что… Хорошо, что Борислава удалось поймать.

— Случаем, не надо кого-то другого опасаться?

— Тебе или моей дочери? Всегда надо кого-то опасаться. Если честно, Соколов, ты как магнит для проблем. Может тебя запереть где-нибудь?

Если бы она это сказала в любое другое время, я бы воспринял, как шутку. Сейчас, после обвинений в моей причастности… Это резануло по треснувшему доверию ещё раз.

— Это шутка. Не напрягайся так. Но если так и дальше пойдет, даже не знаю. Это уже вопрос безопасности и выживания. Постарайся больше не влипать в неприятности.

Как будто я специально это делаю. Хотя… С Атамановым младшим я ведь сцепился, не пожелав отойти в сторону.

— В особняке никто не знает, что случилось. Сейчас я верну тебя туда. Сделай вид, что всё нормально.

— Хорошо.

Женщина встала и протянула руку. Я тоже встал.

— И Соколов… Сегодня было много сказано, но… Если ты обидишь мою дочь…

— Я не собираюсь этого делать, Ольга Владимировна, — ответил я холодно.

Она недовольно поджала губы. Точно видела наш поцелуй и это ей не понравилось. Надо учитывать в дальнейшем.

Загрузка...