Сильнее растворяясь в нас

16

Агент Макса, Лайл, позвонил однажды днем, когда я делала покупки в Беверли Хилз.

— Как поживает маленький Макс? — спросил он.

— Мы не будем узнавать пол, но с ним или с ней все просто замечательно. Спасибо, что спросил. А ты как? Подписал уже контракт с тем парнем из мальчиковой группы? — Не заводи меня, — сказал он. — Его музыкальный агент, дал ему понять, что может сам все сделать.

— О, это большая ошибка. Им потребуется твоя магия.

— Ни хрена. Дело в том, что меня бесит, что они попробуют и его агент облажается, и в итоге, они, вероятно, подпишут контракт с кем-то еще, и именно поэтому они не приползут ко мне обратно.

— Паршиво.

— Дело в том, что мне это даже неважно. Я не размажу это по их лицам. По крайней мере, не напрямую. В любом случае, ты в офисе? — Нет, — сказала я, перекидывая несколько рубашек на стойке. — Я ищу одежду, которая бы подошла беременной женщине, но была и удобной и также не кричала «Я беременна!» всему миру.

Лайл даже вида не подал.

— Ну, не могу ничем помочь тебе в этом. Извини.

— Знаю. Так в чем дело? — Как «Спорная» продвигается? Именно так мы начали называть фильм. «Спорная», а не полным названием — «Спорная жизнь».

— По графику и продвигается вперед, — ответила я. — Хотя, бюджет немного жесткий. Ты звонишь, чтобы подкинуть денег? Он засмеялся.

— Хорошая попытка.

— В любом случае, я шучу.

— Слушай, мне нужно знать, что все закончится к фестивалю «Сэнданс» — Конечно, — ответила я, хотя не имела понятия, была ли это правда.

— Прекрасно. Итак, мы будем там.

— Мы? А как же предпоказ? — Оставь это мне.

— О, нет.

— О, да. Я воспользуюсь выгодой. Большой. «Спорная» будет на фестивале «Сэнданс».

Дело сделано. Как насчет магии агента?

Мы с Максом сидели у бассейна позднее этим вечером, наблюдая за закатом, который был настолько великолепен, что почти выглядел ненастоящим, как и большинство из фильмов, в которых я не способна сразу же определить это компьютерная графика или нет.

— Он сказал тебе, в чем будет состоять услуга? — спросил Макс.

— Нет, просто, что она будет большой.

— Да уж! Ну, мы в графике, да, все будет готово.

Я была счастлива услышать от него это, после того, как пообещала Лайлу ранее, что с графиком не будет проблем, и что «Спорная» будет готова к «Сэндансу», хоть у меня и было только незначительно представление, как все проходит. Но я также знала, что Макс все успеет, каким-то образом.

Мы сидели на одном шезлонге. Я лежала между его ног, спиной на его груди, используя его плечо, как подушку.

Макс в одной руке держал напиток. Его вторая рука обнимала меня слева, а его ладонь лежала на моем животике, который теперь было заметен все больше и больше с каждым днем. По крайней мере, мне так казалось.

В любом случае, я больше не сходила из-за этого с ума и, на самом деле, чувствовала себя более уверенно. Особенно рядом с Максом, конечно же, который приподнимал подол моей футболки, так чтобы его рука лежала на коже моего живота, отдавая тепло в прямом и переносном смысле.

— Теперь, когда мы получили все хорошие новости, — сказала я. — Думаю, нам стоит поговоритт о чем-то серьезном.

— Я еще не готов.

— К чему? Ты же не знаешь, что я собиралась сказать.

— Да, знаю, Лив. И я не хочу говорить со своей матерью пока. Ни о ребенке, ни о чем.

Я сместилась в кресле, так чтобы быть лицом к нему. Он удивился в ответ.

— Макс, как долго нам еще ждать? Я знаю, я была той, кто предложила подождать некоторое время, но сейчас все хорошо. Каждый прием у врача… — Знаю, я был там, на них всех.

Я потянулась и положила руку на его грудь.

— Знаю, что был. Я просто хочу сказать, что больше нет причин ждать. Мои родители не рады нашей свадьбе, и я чертовски уверена, что они сойдут с ума из-за ребенка. А что собираешься делать ты? Скрывать от матери? Вечно? — я покачала головой. — Макс, мы просто должны дать им знать. Свадьба — это одно, но ребенок… он все меняет.

— Правда? Я наклонила голову набок, не понимая, почему до него не доходит.

— Да, правда. Правдивее не бывает.

Его глаза смотрели в мои, пока я говорила, но после моего последнего комментария, он отвел взгляд. Сначала направо, потом налево и, наконец, остановился на океане и закате прямо за моим плечом.

Я не хотела ничего говорить. Я уже достаточно сказала. Я хотела услышать, что скажет он, после того как обдумает, кое-что, чем я знала, он занимается усиленно, поскольку передвинул свою руку прямо к лицу, положив большой палец на подбородок и растирая его. Это не было тем, что я бы назвала нервным тиком, а больше, как неосознанный жест человека, когда он в глубоком раздумье, и даже не понимает, что делает.

Секунды тянулись долго, но я продолжала удерживать взгляд на его лице. Наблюдая, как он думает. Наблюдая, как он работает над собой.

Наконец, он сказал — Я хочу жениться на тебе завтра.

Макс смотрел на меня, ожидая ответа, но я не могла связать и двух слов.

— Что? Он сел прямо, ближе ко мне. Он положил свою руку на мое лицо, и смахнул волосы с щеки, заправляя их мне за ухо.

В его глазах было что-то, — не такая страсть, как я привыкла видеть в такие моменты, а глубокий, жаждущий взгляд. Это то, о чем я слышала, говорят люди, и понимала, что это значит, но никогда, на самом деле не знала, как это выглядит до сих пор.

— Я люблю тебя, Лив. Ничто и никто не сможет встать у на пути у нас. Мне плевать на то, кто он такие. Я знаю, ты хочешь и заслуживаешь большой свадьбы… Я быстро покачала головой.

— Нет, я не хочу этого. Никогда не хотела.

— Ты можешь получить все, что захочешь, — сказал он. — Я дам тебе все. Я воплощу твои мечты о свадьбе в реальность. Но подумай о том, чтобы запрыгнуть в самолет со мной завтра, или сегодня…да, сегодня…и будем только мы вдвоем. Не беспокоясь ни о ком и ни о чем.

— Это безумство, — сказала я.

— Да.

Я медленно покачала головой и заметила, как изменилось выражение его лица. Он, вероятно, подумал, что я откажусь. Но я потянулась руками и запрыгнула на него, крепко сжимая.

— Хорошо, — ответила я, проглатывая слезы счастья. — Я согласна.

Макс сделал несколько звонков и к десяти вечера мы были в его самолете, направляясь в Напу. Мы переходили от одного к другому, подкидывая идеи, где пожениться, и наконец, решили в Напе, потому что Максу нравилось там так сильно, что он взял меня с собой туда в наше первое совместное путешествие.

Мы остановились в том же коттедже, как и в первый раз. На следующее утро мы получили наше свидетельство о браке, и к полудню стояли посреди фруктового сада с двумя людьми — священником и нашим свидетелем, старым другом Макса по его студийным дням, который владел домиком, который мы сняли.

Это было незначительное событие, именно такое как мы и хотели, за исключением того, что я в итоге надела белое платье — то же, что и на вечеринку Оскара. Макс надел новый костюм.

Мы решили, что проповедь будет короткой, кроме обязательных вопросов, спрашивающих нас о согласии стать друг другу мужем и женой.

Основной частью церемонии стали наши клятвы, которые мы написали на борту. Я не знала, какой вышла моя, но умудрилась прекратить тревожиться о словах. Я продолжала писать и переписывать, но одно и то же приходило мне на ум, поэтому я решила придерживаться первоначального варианта, и надеяться, что этого будет достаточно, и что мое лицо скажет больше, чем слова, когда Макс посмотрит на меня.

Когда настал черед произносить мою клятву, я начала сначала: — Макс, любовь моя…Ты вдохновляешь меня каждый день. Когда я приехала в Калифорнию, у меня были большие мечты, но я не имела представления, что ты станешь моей воплотившейся мечтой. Только в прошлом году, я бы за что не догадалась, что встречу тебя, а сейчас я не могу представить свою жизнь без тебя. Я люблю тебя больше, чем способна показать, и жду с нетерпением десятилетия попыток.

Клятва Макса ко мне: — Я стою здесь сегодня из-за спонтанного решения, которые мы приняли только вчера ночью, но женитьба на тебе была только вопросом времени. С тех пор, как впервые увидел тебя, я не сомневался, что ты станешь не только моей женой, но и моей жизнью. До моего последнего вдоха на этой планете, я обещаю тебе все, чего я стою, как мужчина, что ты будешь моим приоритетом номер один до конца времен. Я брошу все ради тебя, — он удерживал взгляд на мне и потянулся, чтобы коснуться моего живота. — И ради нашего ребенка. Я снова полюбил свою жизнь благодаря тебе. Я люблю нашу жизнь. Я люблю тебя. Это одна и единственная истина, которая имеет значение…Ты. Я. Навсегда, Лив.

Я больше не видела его лица из-за размытости от слез, которые наполняли мои глаза. Я знала, что он любит меня, — он говорил мне это постоянно, и показывал такими разными способами, — но получив от него такое красивое обещание — все, что я хотела услышать, потому что я знала, что Макс такой тип людей, который сдерживает свои слова.