Синайское дело

Глава 2

Троица устремились вниз по лестнице. Шаги гулким эхом раздавались в проходах, ведущих к подземному хранилищу. Становилось все прохладнее, запоров же на дверях было все больше. Сергей Алексеевич указывал путь и одновременно с этим рассказывал подробности. В его голосе сквозило с трудом сдерживаемое волнение:

— Синайский кодекс не имеет цены! Просто не имеет! Рукописное сокровище и давняя гордость нашей библиотеки!

Ярослав — в недалеком прошлом археолог и любитель древних рукописей — с интересом взглянул на Левашова, а тот продолжал:

— Датируется четвертым веком! Да-да… Это самый ранний и полный из сохранившихся до наших дней список Священного Писания в переводе на греческий. Наследие монастыря святой Екатерины, что на Синае. Список — это копия…

— На Синае? — уточнила Лещинская, которая в школе не блистала успехами по географии. — Где это? В Египте?

— Все верно. Монастырь святой Екатерины — одна из древнейших христианских монашеских обителей. И Синайский кодекс берет корни именно оттуда. В настоящее время он по частям разбросан по всему миру… Совсем недавно мы владели им почти в полном объеме, но правительство продало большую часть англичанам… Сталин продал. Да-да… Такие вот были темные времена, когда разбазаривалось национальное достояние направо и налево… И ведь многие ратуют за возвращение сталинских времен! За коммунистов! Жалеют о той эпохе! Кто бы мог подумать? Забыли уже, как жить в постоянном страхе и беззаконии. Моего отца и деда увезли на Лубянку и ни слуху о них, ни духу. Как умерли? Где похоронены? Никто не знает. А правительство Британии купило Кодекс в тот же день, даже не торгуясь. Осталось в России всего три листа, — те самые, что хранились у нас. Казалось бы, три листа, всего ничего, но и те для нас — предмет огромной гордости. Огромной! — повторил с воодушевлением Левашов. — Полгода назад мы заключили договор о партнерстве…

— Что за договор? — уточнил Ярослав.

— Существует некий международный проект «Codex Sinaiticus», который должен был быть вот-вот завершен.

— А цель?

— Основная цель — привести все части кодекса к единому целому, сделать цифровую копию и опубликовать. Открыть для всех желающих. Поэтому мы и решили организовать выставку и приурочить ее к конференции…

Марина внимательно взглянула на администратора, — событие, оказывается, действительно исторически важное… Ярослав вновь поинтересовался:

— А что вы можете сказать о самой рукописи? Я их много перевидал и немного разбираюсь…

— О! Об этом можно написать целую книгу! Я, может быть, так и поступлю. Знаете, история рукописи чрезвычайно интересна. Считается, что Кодекс является одним из тех самых пятидесяти экземпляров Библии, которые император Константин поручил изготовить епископу Евсевию Кесарийскому для церквей Константинополя. Рукопись поистине роскошна! Она написана на пергамене библейским унциалом в четыре столбца. Очень красивый, просто великолепный образец! Я сейчас покажу вам копию… Вы, как знаток древности, думаю, сразу ее оцените…

Глаза Ярослава загорелись от предвкушения. Но следующая мысль заставила его немедленно вернуться к самому расследованию.

— Возможно, рукописью захотел обладать кто-то из коллекционеров древностей, икон. Вы сказали, что части Кодекса разбросаны по миру. Возможно, у кого — то уже есть часть, и он захотел собрать целое?

— Бросьте! У коллекционеров ничего нет! Сейчас части Кодекса находятся в четырех всемирно известных хранилищах рукописного наследия. Это, как я уже говорил, монастырь святой Екатерины, Британская Библиотека в Лондоне, Университетская Библиотека в Лейпциге и наша библиотека. До момента кражи, конечно. Какая жалость! Какая красота исчезла! Но дело даже не в этом. Это ведь практически первоисточник христианства. Основа основ. Полтора тысячелетия рукопись хранилась в Синайском монастыре — вы ведь, наверное, знаете, что это центр аскетического и мистического богословия — и стала известна научному сообществу лишь в девятнадцатом веке. Представляете? Сколько еще сокрыто от человечества тайн! Мы только-только попытались раскрыть одну, и вот плачевный результат…

— Возможно, мы вам все-таки сможем помочь… — попытался обнадежить его Ярослав, хотя сам не особо верил в успешное завершение дела.

Они приблизились к хранилищу, где находились рукописи на консервации. Марина зябко поежилась и принюхалась. Это был ее фирменный метод. По запаху она определяла все.

Они проникли внутрь хранилища. Там Левашов подошел к одному из несгораемых шкафов.

— Это наша система хранения, — горько усмехнулся он, ключом отпирая замок. — Да… Такая вот реальность… Рукопись изначально хранилась здесь. Нате, смотрите…

Марина почувствовала даже некоторую жалость к этому человеку, настолько искренне тот переживал за сокровища библиотеки, словно за родных детей. Но нужно было приступать к работе. Она приложила руку к дверце шкафа, затем на несколько секунд подержала ее внутри. Пальцы закололо, по нервным окончаниям прошла дрожь. Еле ощутимые вибрации стали рождать в мозгу неясные, затем все более четкие образы. Неожиданно ей стало жарко, словно она рядом с печкой, а не в прохладном подвале.

— Рукопись уже далеко, — отчетливо произнесла она. — На другом конце света. Сейчас там жара, не меньше сорока градусов. Больше ничего не вижу, кроме того, что рукопись какое-то время находилась здесь. Очень интересный документ. У меня такое ощущение, что к нему прикасались великие из великих. Колебания от него идут удивительные…

— Все возможно! — воскликнул Левашов. — И Иван Грозный, и Наполеон, и священнослужители самого высокого ранга посещали Синай… Но знаете, в самом монастыре такой ценности рукописи не придавали. Совершенно особая роль в истории обнаружения и изучения Синайского кодекса принадлежит немецкому ученому-библеисту Тишендорфу. В середине девятнадцатого века он предпринял свою первую поездку на Восток с целью изучения рукописей Нового Завета в библиотеках Палестины и Синая. Так вот, этот Тишендорф посетил Синайский монастырь и, занимаясь в монастырской библиотеке, случайно обнаружил в корзине для мусора более ста листов древней пергаменной рукописи. По всей видимости, местные монахи держали библиотеку в ужасном состоянии. Сорок листов Тишендорфу было разрешено взять с собой. Он привез их в Германию и подготовил литографированное издание этой части Синайского кодекса. Издание увидело свет в 1846 году под названием «Codex Friderico Augustanus» и было посвящено саксонскому правителю, финансировавшему поездку ученого на Восток…

— И эти самые листы до сих пор хранятся в Лейпциге, — догадался Краснов.

— Все верно! Тишендорф потом не раз наносил визит в монастырь с целью собрать части целого. И не только он задался такой целью. В тот же период монастырь святой Екатерины дважды посетил епископ Порфирий, он же основатель Русской миссии в Иерусалиме. Составляя описания монастырских библиотек Востока, епископ Порфирий получал для своих палеографических исследований фрагменты манускриптов, заказывал копии миниатюр, ему дарили также иконы. Все эти материалы, привезенные с Востока, составили интереснейшую коллекцию, имеющую важное научное значение. С 1883 года собрание Порфирия хранится в наших фондах, в отделе рукописей. В составе этой коллекции и находились три фрагмента листов Синайского кодекса. Два фрагмента не оставляли сомнения в том, что пергаменные листы древней рукописи в позднее время использовались в монастыре для починки переплетов.

— Можно возвращаться, — заметила Марина, которая, в отличие от Ярослава, к историческим находкам не испытывала особого интереса. — И еще мне нужна копия пергамена, — выразительно взглянув на Левашова, добавила она. — С собой. Так нужно. Для поиска…

— Хорошо, — кивнул тот. Он быстро запер сейф, затем двери хранилища и поспешил обратно. При этом он продолжал рассказывать на ходу, найдя в Ярославе благодарного слушателя.

— Издание Синайского кодекса было осуществлено на средства русского правительства и стало всемирно известным не без участия того же Тишендорфа. Этот исключительный проект того времени был связан с актом дарения Кодекса синаитами российскому императору Александру II. Дипломатическая подготовка дарения продолжалась несколько лет. Тишендорф по договоренности с синаитами вывез Синайский кодекс из монастыря в Петербург с целью подготовки издания. Собором отцов монастыря святой Екатерины и Собором отцов Каирского подворья была подписана дарственная. В качестве ответного дара русское правительство отправило в монастырь девять тысяч рублей, и в дальнейшем монастырь получал постоянную поддержку России. Синайский кодекс поступил в Императорскую публичную библиотеку, где и хранился в отделе рукописей наряду с самыми ценными манускриптами, такими, как Остромирово Евангелие…

— Остромирово? — переспросил Краснов.

— Оно самое. Древнейшая сохранившаяся датированная восточнославянская рукописная книга. А в 1933 году Синайский кодекс был продан Британскому музею и перевезен в Лондон. Там листы древней рукописи были подвергнуты тщательной консервации, разделены на два тома и переплетены. Но, так или иначе, Кодекс неполный. Его части всплывают время от времени в разных частях света. В ходе строительных работ в конце прошлого века было обнаружено заброшенное помещение под часовней святого Георгия у северо-восточной стены монастыря, которое некогда служило для хранения поврежденных и изветшавших книг. Среди этих книг оказались несколько листов Синайского кодекса…

Совсем недавно появилось любопытное сообщение еще об одной сенсации, — с жаром продолжил Левашов. — Один из участников проекта «Codex Sinaiticus», рассматривая фотографии переплетов из библиотеки монастыря святой Екатерины, обнаружил вклеенным в переплет одной из книг ранее неизвестный фрагмент Синайского кодекса. Архимандрит и библиотекарь монастыря, отец Юстин подтвердил, что лист принадлежал Синайскому кодексу, и идентифицировал текст: читается начало стиха десятого из первой главы книги Иисуса Навина. Хотел бы и я там побывать… — директор библиотеки замолчал.

Когда они выбрались из подземелья и вернулись в кабинет, Ярославу тут же стали поступать один за другим звонки. Но он выключил сотовый и, внимательно взглянув на Марину, а затем на Левашова, произнес:

— Еще один момент, который может помочь нам в расследовании. Мы хотели бы считать информацию еще и с вас…

— Вы меня в чем-то подозреваете? Не очень-то приятно… Тем более, я проработал здесь всю жизнь, — словно очнувшись от сна, пробубнил директор. Он привычно скрестил руки на груди. Его взгляд при этом стал до крайности обиженным.

— Меньше всего хочу, чтобы вы так думали, — попытался успокоить его Ярослав. — У вас слишком много связано с библиотекой, чтобы вы наносили ей вред. Я и без Марины это вижу…

Директор заметно расслабился и, немного подумав, согласился.

— Хорошо. Приступайте. Что от меня требуется?

Марина с улыбкой подошла к Левашову, мягко взяла за руку и попросила:

— Ничего. Просто расслабьтесь. И попытайтесь вспомнить тот вечер, когда обнаружилась пропажа…

Ярослав отметил про себя женственность и дипломатические навыки Лещинской. Оказывается, когда работаешь в паре, узнаешь, казалось бы, знакомого человека заново… Марина прикрыла глаза, сосредоточилась. Она легонько попыталась нащупать ту часть памяти Левашова, где хранилась нужная ей информация.

Неожиданно ее подопечный резко побледнел, ослаб, словно от тяжелой болезни. Марина немедленно прервала сеанс и удивленно на него уставилась. В чем дело? Она бросила многозначительный взгляд на Ярослава, тот подошел и встал рядом. Еще одна попытка… Казалось, Левашов сейчас упадет без сил. Он еле слышно прохрипел:

— Не мучьте меня! Оставьте! Не могу больше!

— Хорошо — хорошо…

Ярослав отошел в сторону, а Марина быстро налила стакан воды и протянула Левашову. Тот сделал несколько глотков, потом достал из кармана пиджака платок. С усилием поднял руку, чтобы вытереть лоб, а затем жалобно протянул:

— «Просто расслабьтесь!» Чуть до смерти меня не довели своими воздействиями! Экстрасенсы! Варвары! А я, профан, доверился…

Марина хотела было открыть рот, чтобы объясниться, но Ярослав опередил ее:

— Это не так. Попробуйте, пожалуйста, сейчас самостоятельно вспомнить тот злополучный день. Как обнаружилась пропажа? Может, вы видели какого-то особенного посетителя? Того, кто как-то мог быть связан с рукописью…

Левашов задумался на мгновенье, но тут же сморщился, как огурец на солнце, и замотал головой.

— Вот, черт! Не могу! Голова пополам разламывается от боли сразу же и ничего на ум не идет. Нет! Абсолютно ничего не помню. Что вы такое со мной сделали?!

Краснов с Лещинской вновь недоуменно переглянулись, уголок рта последней непроизвольно пополз вниз. Ярослав пояснил:

— Воздействие действительно было, но совершили его не мы. Дело в том, что информация стерта не только с места, но и с вас тоже. Мы могли бы попытаться с вас ее считать с помощью того же гипноза, но делать этого пока не стоит. Это может вам только навредить. Лучше оставить все как есть. Здесь мы больше ничего не узнаем, поэтому нам нужно двигаться дальше. Как только что-то станет известно о рукописи, мы вам тут же сообщим…

Марина встала со стула и молча направилась к двери. Краснов последовал ее примеру.