Скажи будущему - прощай!

- Все, что тебе нужно делать - это разыскать своего приятеля.

- Да, сэр.

Он повернулся и тут посмотрел на Риса. Тот не обращал ни малейшего внимания на нашу беседу и стоял спиной к инспектору, разглядывая Холидей: губы его были сложены трубочкой, нижняя челюсть подалась вперед. Проклятый идиот показывал Холидей, чем бы он хотел с ней заняться. Он даже не понял, что беседа окончена.

- Когда ты будешь готов, Джордж.., - спокойно обратился к нему инспектор.

Рис вздрогнул и повернулся.

- Ах да, конечно. Я уже закончил...

Инспектор кивнул и направился к выходу, за ним засеменил Рис. Они ушли не оглядываясь. Я на цыпочках подошел к двери и удостоверился, что она закрылась на замок. Затем я лег на пол, приложил ухо к двери и прислушался. До меня донеслись удаляющиеся шаги, затем все стихло. Я встал на ноги и поспешил в спальню.

- Джинкс! Джинкс! - прошептал я у стенного шкафа и открыл дверь, из-за которой он и появился.

- Ты записал разговор? Все получилось?

- Все в порядке. Но не надо было так рисковать, если бы ты не намекнул мне, что они идут в спальню...

- Ты же знаешь, - весело перебил я. - Всегда шевелю мозгами.

- Ну да, шевелишь. Откуда ты взял, что я предлагал тебе кого-то ограбить. Ни о чем подобном и не слышал, тем более такая сумма...

- Надо было просто заинтересовать их, чтобы заполучить сюда ещё разок, - успокоил я его. - Ну пошли, послушаем запись.

- Нет! - завопила Холидей. - Они могут вернуться!

- Остынь.

Она присела. Лицо её снова приняло озабоченное выражение, а губы дрожали.

- Ну что ты за женщина, в конце концов? То ты демонстрируешь чудеса храбрости, то дрожишь как осиновый лист, то лупишь по копам из ручного пулемета, то перепугана до смерти. Сплошные крайности...Нервная система штука деликатная, можно и с ума сойти. Расслабься.

- О, Господи... - простонала она.

- Ну, пожалуйста. Я только хочу послушать запись. Джинкс сделает звук потише...

Наконец Холидей пожала плечами, и мы все втроем сгрудились вокруг звукозаписывющей машины. Джинкс взял запись, смел пыль с бороздок пластинки, поставил её на вращающийся диск и включил мотор, послышалось легкое шипение.

- Прибавь немного звук, - попросил я.

- ...Снова застать тебя в этих апартаментах, - раздался голос инспектора. - Мы-то думали, что вы уже на пути в Аризону...

- Я попытался это сделать, хотел достать машину, - ответил ему мой голос...

- О, Господи, мой голос совсем не похож.

- Его узнать нетрудно, - заверил меня Джинкс.

- Это ещё у двери, а я-то думал, что надо стоять только рядом с микрофоном...

- Сам удивляюсь, - согласился он.

- Ну-ка, поставь сначала.

Джинкс поставил звукосниматель на начало и снова включил вертушку.

Стук во входную дверь.

Я: - Помни, что я тебе сказал. Слушайся моих советов.

(Пауза, звук отпираемой двери).

Инспектор: - Не возражаете против нашего вторжения?

Я: - Ну почему же... конечно нет.

(Звук закрываемой двери).

Инспектор: - Несколько удивлен застать тебя снова в этих апартаментах. Мы-то думали, что вы уже на пути в Аризону...

Я: - Я пытался это сделать, хотел достать машину.

Инспектор: - Не меньше трех автобусов в Аризону ежедневно, парень. Я же говорил тебе...

Я: - Да, сэр. Я помню. Не хотелось бы, чтобы вы сочли меня нахалом. Я не их твердолобых придурков, которые делают как раз противоположное тому, что от них требуют. Конечно же я сделаю все, как вы сказали, и уеду из города. Разве мы не собираемся уехать из города?

Холидей: - Поверьте, это именно так.

Инспектор: - И когда же? (пауза). Неужели ты не ценишь, когда к тебе хорошо относятся? Я дал тебе шанс. Может быть это было моей ошибкой с самого начала (пауза).

Я: - Я на самом деле ценю ваше отношение ко мне, сэр, и как раз собирался на автобус в Аризону. Холидей подтвердит это. Разве мы...

- ...Инспектор, инспектор. вы должны извинить нас за беспорядок в спальне. Горничная там ещё не прибирала.

(Звук захлопывающейся двери).

Джинкс снял звукосниматель с пластинки.

- Тут они вошли в спальню, - сказал он, - а у меня не было времени выключить мотор, ведь они могли услышать щелчок переключателя, так что я оставил все как есть...

Мотор продолжал вращаться и производил довольно много шума.

- О, Господи, - заметил я. - Как он гудит.

- Я набросил на него жакет Холидей. Вот так, - тут он укрыл аппарат её жакетом. Гул заметно уменьшился. - Видишь, Холидей, не один он быстро соображает.

- Давай проиграем конец записи. Когда они вернулись из спальни.

Он снова поставил звукосниматель на пластинку.

Я: - Точно не знаю, сэр. Это идея моего приятеля...

- Нет, что-то пропущено. Он спрашивал меня, что это будет за дело.

- Я не смог записать, - объяснил Джинкс. - К тому времени, когда я снял жакет Холидей с аппарата, он уже сказал это.

- Начни сначала, - попросил я.

Я: - Точно не знаю, сэр. Это идея моего приятеля.

Инспектор: - Где он сейчас?

Я: - Трудно сказать, но я смогу с ним связаться.

Рис: - Когда ты собираешься провернуть эту операцию?

Я: - Мы не вдавались в подробности. Он только сказал, что можно провернуть выгодное дельце, но нам потребуется помощь, детали мы не обсуждали. Это была его идея.

Инспектор: - Ну, вот что ты сделаешь. К девяти часам ты приведешь своего друга сюда, и мы обсудим детали.

Я: - Я постараюсь, сэр. Я буду очень стараться.

Инспектор: - Что ты хочешь этим сказать - ты постараешься? Ты же сказал, что сможешь с ним связаться.

Я: - Конечно, сэр, но мне трудно сказать, сумею ли я сделать это до девяти. Он сейчас затаился, и до него очень трудно добраться. Так что, если до девяти я с ним не свяжусь, вы уж не сердитесь.

(Пауза).

Инспектор: - Мне незачем просто так ходить сюда. До завтра тебе времени хватит?

Я: - Уверен, хватит.

Инспектор: - Позвони мне в управление. Если меня не будет на месте, скажешь, что звонит мистер Бейкер.

Я: - Да, сэр. Мистер Бейкер. (Пауза). Инспектор, а как насчет тех двух, в штатском, что были в гараже - Пратта и Дауни? Что если Мейсон притащит их сюда?

Инспектор: - Все, что тебе нужно сделать - это разыскать своего приятеля.

Я: - Да, сэр.

(Пауза. Здесь мы с инспектором наблюдали, как Рис намекал Холидей на то, чем он хотел бы с ней заняться).

Инспектор: - Когда ты будешь готов, Джордж...

Рис: - Ах да, конечно. Я уже закончил.

(Пауза. Звук открываемой и закрываемой двери).

Джинкс снял звукосниматель и выключил мотор.

- Великолепно. Отличная запись, - похвалил я.

- Одна фаза пропущена...

- Подожди, вот проиграем ему эту запись, - я рассмеялся. - Уж он-то ничего не пропустит.

Холидей пребывала в сумречном расположении духа, которое не покидало её все время прослушивания записи. Я предложил ей сигарету и зажег спичку. Она не поднимала глаз.

- Мне казалось, что прослушав запись ты немного успокоишься, подбодрил я её.

Холидей по-прежнему молчала.

- Похоже, она не произвела на тебя никакого впечатления.

- Нет.

- Черт побери! Мы снова на коне... Чего же ты хочешь?

- Дай ей самой пораспоряжаться... Это её немного позабавит, - вмешался Джинкс.

Она даже не посмотрела в его сторону.

- Ты злишься, что это была моя идея?

- Не будь дураком.

- Ну хорошо, - согласился я. - Отныне это твоя идея. Распоряжайся. Ты слышишь, Джинкс?

- Какая разница? - возразил Джинкс. - Мы все завязаны в этом деле. Я то не возникаю по поводу руководства, хотя и выложил восемнадцать сотен.

- Ну чего можно ждать от женщины, которая не понимает, ради чего мы рискуем. Вот смотри, - теперь я обращался к Холидей. - Ты не сможешь активно вмешаться в игру, потому тебя и гложет злость из-за того, что эта идея первому пришла мне в голову - так уж получилось.

- Большой человек. Хозяин, - снова завела она свою песню.

- Это ни к чему хорошему не приведет, - заметил Джинкс.

- Я просто ей не нравлюсь, - пояснил я. - Она невзлюбила меня с первого взгляда.

- Это до добра не доведет, - Джинкс встал между нами, неодобрительно качая головой.

- Конечно, черт побери, ни к чему не приведет. Разве только в морг и очень скоро.

- Кто это так напуган? У кого штаны мокры от страха? И ты ещё хочешь думать за нас! Взбалмошная истеричка хочет руководить нами! У тебя настроение меняется каждую минуту, то ты паникуешь, то бьешься в истерике, вот когда мы окажемся в морге, сама будешь соображать...

- У меня хватило ума вытащить тебя из той вонючей тюряги, - вспыхнула она.

- Дело было не во мне, - огрызнулся я. - Тебе нужно было вытащить своего братца, а его убили. Отлично ты все спланировала.

Она подалась ко мне, её глаза горели злобой.

- Послушайте... - Джинкс пытался удержать её за руку, но она рывком освободилась от его опеки.

- Ты послушай, - сказала она ему. - Этот сукин сын просто ненормальный. Черт побери его вместе с его проклятым интеллектом и университетским образованием. Может быть он и может поглядывать на нас свысока, но это не дает ему права рисковать нашими жизнями ради своих безумных идей. Если мы пойдем за ним, нас всех перебьют.

- Безумных идей? - разозлился я. - О чем это ты? Про историю с записью?

- Именно это я и хотела сказать...

- В это нет ничего безумного, разве не так? - спросил я Джинкса.

- Я же вложил в это дело восемнадцать сотен.

- В этом нет ничего ненормального, - обратился я к Холидей. - Идея не блещет оригинальностью и проста как мир. Чтобы быть безумной, она должна отличаться новизной, мудростью и быть великолепной. А здесь ничего этого нет. Обычная, дешевая идейка...

- Какая скромность! Кого ты хочешь одурачить?

- Ты не веришь, что я не горжусь ею, не так ли? - поинтересовался я.

- Чушь.

- Я не только не в восторге от нее, - я уже с трудом сдерживал ярость, - я стыжусь её. Это даже не блестящий выход - если можно так выразиться который бы льстил моему самолюбию. Просто элементарная целесообразность, небольшая материальная выгода, и легко достижимая к тому же.

- Слова, слова. Много шума, а толку чуть, - не унималась она. - Так можно себя вести с обычным копом, а не с инспектором.

- Инспектор, начальник, мэр - какая разница? Все имеет свою цену. Для Кобетта это полугодовое жалованье, для других больше. Денег у нас сейчас нет, поэтому надо найти замену. Вот и все. Ты думаешь, как эти ублюдки Кэрпис, Флойд и Дилинджер пролезли наверх? Своим умом?

Я пожалел, что когда-то обладал ею, видел седьмое чудо света. Тогда бы я сплавил её в Чикаго, где полиция уже давно заждалась. Если бы только не... Но я это сделал.

- О, Господи, - простонал я. - Неужели ты не можешь понять своим куцым умом, что хоть этот парень инспектор, но годится для него то же, что и для остальных? Как можно шантажировать человека, которому нечего терять? Именно поэтому нужен инспектор, а не какой-то паршивый полицейский.

- А ты не подумал, что именно это и делает все очень рискованным?

- Это как еще?

- Ты прокрутишь ему эту запись, ему же надо её услышать, не так ли?

- Конечно.

- И что он будет делать?

- Сделает то, что мы ему прикажем.

- Убьет нас и уничтожит запись. И ничто ему не помешает. Он же инспектор и всегда выкрутится.

Я удивленно посмотрел на нее. Неужели мне всегда придется разжевывать все до мелочей, неужели такова моя судьба?

- Ну объясни же ты ей наконец, Джинкс, - взмолился я.

- Он прослушает копию, которую мы сделаем, всего лишь копию...

- Это было ясно с самого начала, - перебил его я. - Зачем же мы притащили сюда фонограф? Прослушивать фуги Баха? Мы проиграем запись на нем и снова запишем её, получится копия...

- Ну, ну, - вмешался Джинкс. - Не царапай ее...

- Такие вещи надо знать. Мы же не в детском саду.

Холидей злобно покосилась на меня, потом медленно вынула горящую сигарету изо рта, аккуратно положила её на подушечку большого пальца правой руки, согнула для щелчка указательный и не спеша стала целиться мне в лицо.

"- Только попробуй, и я убью тебя, видит Бог, убью, порежу на мелкие кусочки..."

- Приготовь мне кофе, - нарушил тишину Джинкс.

Она немного поколебалась, убрала сигарету и удалилась на кухню.

- Может быть лучше займемся изготовлением копий? - спросил Джинкс.

- Давно пора, - согласился я.

Джинкс извлек из шкафа аппарат и водрузил его на комод в спальне.

- Не надо было так её злить, - посетовал он.

- Надо немного шевелить мозгами, - возразил я.

Тут он поставил фонограф на стул и повернулся ко мне.

- Все мы хоть чему-то да учились...

- Я и не имел в виду тебя, ты неправильно меня понял, - заверил я.

- А я имею ввиду себя, - ответил он серьезно. - Могу я задать тебе вопрос?

- Перестань валять дурака, Джинкс...

- Почему ты сказал Веберу, что не сможешь сегодня связаться со мной?

- Мне нужно передать копии этой записи в нужные руки, вот и все. Когда этот сукин сын прослушает копию, я должен быть уверен, что он не выкинет какой-нибудь номер и не начнет меня запугивать.

- Где ты найдешь нужных людей?

- Потому я и попросил отсрочку, мне ещё предстоит это выяснить. Кроме того, я рассчитывал на твою помощь. Ты же знаешь этот город. У тебя нет на примете какого-нибудь адвоката? Вот что нам нужно - чертовски изворотливый адвокат.

- Нет, но может быть Мейсон сможет помочь?

- Ну уж к нему-то мы обращаться не будем. Помнишь, ты говорил, как возил Нельсона штопать ему лицо?

- Так он же не юрист, это врач, Док Грин, а никакой не юрист.

- Где он живет?

- На другом конце города.

- Адрес?

- Не знаю.

- Ну, хоть дом ты помнишь?

- Думаю, да. А зачем?

- Мы поедем к нему.

- Но он же не адвокат, он - врач.

- У меня есть идея на этот счет, - заверил я.

Его лицо омрачилось, он весь сморщился и был готов презрительно фыркнуть.

- В чем дело? Теперь мне надо уже и тебя обхаживать, чтобы ты не запаниковал?

- Док Грин очень серьезный человек и может выставить нас за дверь в любую минуту.

- Но он же не выставил Нельсона.

- Это совсем другое дело.

- Это почему же?

- Ну...

- Хватит нукать, ты можешь говорить нормально. Он что, боялся рассердить Нельсона, что ли? Бэби Нельсон не такая уж большая шишка.

- Я хотел сказать, что тот отвез ему кучу баксов, - уклончиво ответил он.

- Ну, с этим скоро у нас будет полный порядок, - заверил я.

- Не буду спорить, но хочу сказать тебе кое-что, - пробормотал Джинкс скороговоркой. - Док Грин ученый человек, но со странностями. Я не доверяю ему и не смогу доверять никому из его полоумных знакомых. И тебе не советую.

- Хватит, Джинкс. Я выслушал за этот день слишком много оскорблений. Неужели ты думаешь, что я начну игру, не имея в запасе козырей? Мне и в голову не приходило полностью доверять Грину. Единственный человек, кому я верю - это мой брат. Пошлю ему копию в Нью-Йорк, с соответствующими распоряжениями. Вот это и будет нашей страховкой. Тем временем нам нужен кто-то знакомый с местной ситуацией.

- А твой братец знает, чем ты занимаешься?

- Я позаботился об этом давным-давно. Ральф Коттер - это не настоящее мое имя.

- Как же тебя зовут на самом деле?

- Ты замертво упадешь, если узнаешь, - ухмыльнулся я.

ГЛАВА 8

Фонари на улице не горели, в неясном свете луны горбились небольшие домишки, тускло светились желтоватые прямоугольники окон.

Улица с аккуратными рядами домиков и детскими автомобильчиками по сторонам дороги казалась игрушечной. Предметом наших поисков оказался одноэтажный коттедж, найти его оказалось легче, чем я думал. Окна по обе стороны от входной двери были зашторены, но в комнатах горел свет. На опрятной лужайке перед входом помещался деревянный щит с вывеской, освещенный лампой.

"Доктор Дариус Грин

Philosophic Guide Organon

(Aristotle)

Novum organum

(Baecon)

Tertium Organum

(Quspensky)

Ключ к космическому сознанию

Пространственное понимание времени, как средство от блуждания в лабиринте бессвязных мыслей."

- Я же говорил, что он не от мира сего, - прокомментировал Джинкс.

- Ты уверен, что это то самое место?

- Конечно. Только этого щита не было.

- Ты уверен?

- Вполне. Это то самое место. И имя то же. Док Грин. Вот только вывеска...ее не было прошлый раз.

Мы направились к дому по дорожке, мощеной кирпичом. Сквозь неплотно задернутые шторы было видно, что комната заполнена людьми, сидевшими на стульях спиной к нам. Уже на пороге я услышал монотонный голос, вот только смысл этой речи был мне непонятен.

Джинкс покосился на меня.

- Комната полна народу, - прошептал он.

- В этом нет ничего странного.

- Мне это не нравится...

- Выбора у нас нет. Нужно с ним встретиться. Пошли...

- Может подождем, пока они закончат?

- Зачем? Думаешь, они обратят на нас внимание? Просто нужно открыть дверь и войти, - тут я указал на табличку, прикрепленную к двери.

"Пожалуйста, не пользуйтесь звонком во время лекции. Просто открывайте дверь и заходите. Добро пожаловать".

Я открыл дверь и мы вошли. Первое, что бросилось в глаза в небольшом квадратном холле - это отсутствие мебели и каких либо украшений. Прямо перед нами была ещё одна дверь, открывавшаяся в обе стороны, с надписью: "Входите пожалуйста, соблюдайте тишину". Голос, доносившийся из-за нее, стал отчетливее и можно было различить отдельный слова.

- Правда...не только...наш...с...

Я толкнул дверь, меня удивила бесшумность, с которой она подалась вперед, и оказался внутри. Мне пришлось придержать её, пропуская Джинкса, и я чуть не прищемил себе пальцы. В гостиной, единственной мебелью в которой были стулья, находилось человек двадцать пять, а в примыкавшем к ней салоне у стола стоял человек, в котором можно было угадать доктора Грина. Худощавое лицо на манер Линкольна, полотняный пиджак, шею охватывал черный тонкий галстук.

- Сознание поэтому является единственным основанием определенности. Разум служит единственным доказательством. Причина видится превыше себя и её источника. Это расхождение законов существования, внешнего происхождения от..."

Меня кто-то тронул за руку, это оказалась девушка. Самая очаровательная из тех, кого мне доводилось встречать в своей жизни, девушка моих снов. Она приложила палец к сжатым губам, предупреждая о необходимости сохранять тишину. Слова теперь слились для меня в один сплошной монотонный, невнятный гул. Девушка провела нас в комнату, где ещё оставались свободные места в последнем ряду ряду с проходом. Когда она посторонилась, чтобы дать нам пройти, я оказался с ней лицом к лицу, и почувствовал запах её духов, который показался мне знакомым. Тут я заметил, что на её лице не было никакой косметики, и её невероятно светлую кожу оттеняли темные волосы. О, Господи, я никогда не встречал таких темных волос. На мгновение мы замерли, рассматривая друг друга, наши тела едва соприкасались. Мой мир был заполнен красотой её светлого лица, оттененного длинными черными волосами. Она снова посторонилась и я присел на свободное место рядом с Джинксом, а когда снова повернулся, то обнаружил, что её уже нет. Очевидно она здесь играла роль секретаря и швейцара одновременно. Я попытался вспомнить название её духов или, хотя бы, что они мне напоминали.

- Которое светит из глубин нашей души, - он закончил читать и положил листок на стол. - Так писал Плотинус в одном из своих писем Фиаккусу. Именно его я хотел представить вашему вниманию, потому что оно согласуется с моей собственной теорией познания, основанной на идее экспансии восприятия. Пожалуй, стоит задержаться на этом вопросе ещё пару минут.

Он склонился над своими бумагами, Джинкс искоса посмотрел на меня и покачал головой. Я нахмурился и наклонил голову, предлагая ему последовать моему примеру. Джинкс подчинился. Вся аудитория молча изучала свои заметки, я же краем глаза посматривал на дверь в ожидании появления девушки. Док Грин оторвался от своих записей и подождал, пока аудитория не обратит на него свое внимание. Все подняли головы как по команде. Впервые за время, проведенное в этом зале, можно было заметить некоторое оживление в рядах публики. Лекция была окончена.

- Ну, друзья, - заговорил человек. - Перед уходом вы получите у мисс Добсон новую литературу. Внимательно изучите и поразмышляйте над ней. Я надеюсь, вы не будете настаивать на уплате мисс Добсон изыестных сумм ваших пожертвований. Как уже неоднократно говорилось, у нас это не принято. Если у нас возникнет такая необходимость, я, не задумываясь, сам попрошу вас об этом. Все, что от требуется, это живой интерес к теме нашего разговора. А теперь, друзья, я устал, спасибо за внимание и спокойной вам ночи. Еще раз хочу поблагодарить вас за визит...

Он отошел от стола и скрылся за боковой дверью. Пожилые люди, среди которых я, правда, заметил даже двух девочек лет тринадцати, бесшумно потянулись к выходу. В воздухе витал дух смирения, уважения и даже благоговения. Я встал, и в числе последних мы с Джинксом появились в холле. Девушка стояла у двери с кипой брошюр и раздавала их уходящим. Попрежнему все происходило почти беззвучно, слышалось только шарканье ног и приглушенные пожелания доброй ночи при расставании. Мы задержались у самой двери, стараясь не привлекать к себе внимания. Наконец мы остались одни.

- Спокойной ночи, - девушка протянула мне брошюру.

- Спокойной ночи, - это уже Джинксу.

- Спокойной ночи... - отозвался я, ожидая пока закроется дверь за последними посетителями. - Могу я побеседовать немного с доктором Грином?

- После лекции мэтр никогда не проводит приема посетителей, - мягко заметила она. _ Он очень устает.

- Я это понимаю, но это очень важно.

- Но таков порядок. Он принимает посетителей только утром, с десяти до двенадцати.

- К сожалению, наше дело не терпит отлагательств. Вопрос чрезвычайной важности, иначе я бы не решился его побеспокоить. Попросите его принять нас.

- Мы знакомы, - вклинился в разговор Джинкс. - Просто скажите, что его хочет видеть...

- Я уверен, что он не откажет, - здесь я выразительно посмотрел на Джинкса.

- Как вас представить? - заколебалась она.

- Поль Мерфи и Джозеф Стоктон, - указал я на Джинкса. Хотя, думаю, это ему ни о чем не говорит...

- Я спрошу хозяина, - сказала она удаляясь и снова я почувствовал запах её духов, на этот раз более знакомый. Когда-то мне уже приходилось с ним сталкиваться...У неё была привлекательная фигура. Длинные ноги в кожаных мокасинах смотрелись великолепно. Даже небольшие округлости её груди как раз прекрасно поместились бы в моих ладонях. Ее походка была лишена той чувственности, как у Холидей, но ей этого и не требовалось.

- Это что-то новое, - медленно процедил Джинкс. - Последний раз все было по-другому.

Я жестом попросил его сохранять тишину, он в нерешительности покачал головой и протянул мне брошюру, на обложке которой было напечатано:

"ГОЛОСА КАМНЕЙ.

Камни из церковных стен и стен тюрьмы абсолютно различны (в интерпретации Успенского).

Сходство между христианским мистицизмом и Ведами

Упанишады (в интерпретации профессора Джеймса)."

- Я же предупреждал тебя, разве не так? - прошептал Джинкс.

Я снова попросил его соблюдать тишину и положил брошюру на стул. В этот момент дверь отворилась и на пороге появилась девушка и её хозяин. Он был уже без пиджака и галстука, воротник рубашки расстегнут. Он окинул нас взглядом, и заметно было, что Джинкс ему незнаком.

- Мэтр, - представила нас девушка, - это Поль Мерфи и Джозеф Стоктон.

- Здравствуйте, - сказал я, протягивая руку. Он никак не реагировал на этот жест, как будто никогда и не слышал ни о чем подобном.

- Не хочу показаться грубым, джентльмены, - устало сказал доктор Грин, - но я очень устал. Не могли бы мы обсудить эту проблему в следующий раз?

- Поверьте, сэр, будь это возможно, мы так бы и поступили. Кроме того, вы могли узнать моего друга...

Он пристально посмотрел на Джинкса, но лицо его осталось безучастным.

- Не могу вспомнить, - холодно ответил он. - Так в чем же состоит ваше дело?

- Могли бы мы поговорить наедине? - попросил я.

- У меня нет секретов от мисс Добсон, можете говорить спокойно.

- Это дело не имеет ничего общего с космическим сознанием, - пояснил я.

В его глазах появился блеск, а на скулах появились желваки.

- По другим вопросам я не консультирую, - заметил он.

- Извините, мэтр, но мне пора идти, - сказала девушка.

- У меня нет от Вас секретов, мисс Добсон, - настаивал Док.

- Конечно, но просто я очень устала сегодня, извините меня.

- Если вы настаиваете, - насупился он.

Она небрежно кивнула нам с Джинксом, поклонилась мэтру и направилась к двери. Ни жакета, ни шляпки на ней не было. Даже не оглянулась. Я был обескуражен. Конечно я и не ожидал, что вызову в ней такой же интерес, как она у меня. Да и какой мог быть интерес к случайному посетителю.. Но я про себя решил, что, когда мы снова встретимся, он появится...

Маэстро прикрыл за ней дверь, и, когда он обернулся, на его лице не осталось и следа былой усталости, а глаза гневно сверкали.

- Как вы осмелились появиться здесь? Как вы могли?

Вот это совсем другое дело, так было гораздо лучше.

- Минуточку, Док... - остановил я его.

- Не желаю ни о чем слышать. Та жизнь для меня закончилась. Об этом всем хорошо известно. Я больше не лечу бренное тело, только душу...

- Хватит кричать на меня, не напрягайте так свои голосовые связки, перебил его Джинкс.

- Заткнись! - бросил я ему. - Послушайте, Док, не надо никого лечить. Мне нужен только ваш совет, который будет хорошо оплачен, естественно. Нам нужен прожженный адвокат, и мы не знаем, к кому обратиться.

- И ради этого вы меня побеспокоилия? Все, что вам нужно, есть в телефонной книге, тысячи адвокатов...

- Черт побери! - занервничал Джинкс.

- Заткнешься ты наконец! - оборвал я его. - Послушайте, Док, этот способ нам не подходит.

- Тогда не понимаю, что вы от меня хотите.

- Минуточку, Док, будем благоразумны. Не может быть, чтобы вы никого из них не знали, пока вели дела...

- Это было давно.

- Всего два года назад...

- Послушайте, Док... - настаивал я. - Нам срочно нужен адвокат. Я могу понять ваши чувства, снова окунуться в тот мир, с которым вы порвали... Но мы не хотим вас ни во что втягивать и больше никогда вас не побеспокоим. Вы нас больше не увидите.

Интересно, а как же я тогда встречусь с этой девушкой?

- У вас должен быть кто-то на примете. Вы же не хотите, чтобы мы снова вас побеспокоили?

- Нет, - отозвался он.

- Тогда посоветуйте нам кого-нибудь.

Он посмотрел на меня, покусывая верхнюю губу, затем на Джинкса. тот мрачно смотрел перед собой и готов был уже прервать затянувшиеся пререкания. Это было очевидно.

- Попробуйте связаться с Кейтом Мэндоном, - неожиданно заявил Док, Чероки Мэндоном.

- Где я смогу его найти?

- У него контора в городе.

- Нельзя ли точнее?

- Точно не помню...

- Посмотрите в телефонной книге, - предложил я.

Он косо глянул в мою сторону, но все же вышел и вскоре появился с книгой в руках.

- М-э-н-д-о-н, - протянул я, листая справочник.

- Да, именно он.

- Вот. Мэндон Кейт, - указал я ему пальцем, - 608, Айрис БА 1-9055, этот?

- Он.

- Спасибо, - сказал я, возвращая книгу.

- Самой лучшей благодарностью будет то, что я вас больше никогда не увижу.

"- Ну, если только до завтрашнего вечера, - подумал я, затем повернулся и вышел вслед за Джинксом.

- Тебе не стоило так горячиться. Надо уметь ладить с людьми.

- Полоумный. Теперь понятно, почему ребята с ним расстались.

- Какая тебе разница.

- Я ему не доверяю, и этому Мэндону тоже.

- Выбирать нам не из чего и некогда, - подытожил я. - Будем рады тому, что имеем...

- И куда мы теперь?

- Постараемся найти Мэндона, и чем скорее, тем лучше.

Он сделал предупреждающий жест, и прежде чем я обернулся на звук мотора, моя рука нащупала в кармане рукоятку пистолета. Это был родстер, большая, мощная, двухместная машина с откидным верхом, которая подъехала к нам сзади с выключенными фарами. Она медленно катилась вдоль тротуара со скоростью пешехода, всего в каких-то пяти футах за нами. За рулем сидела мисс Добсон. Я улыбнулся и вынул руку из кармана: вот это девушка, предчувствия меня не обманули...

- Вас подвезти? - спросила она.

- Будьте любезны, - согласился я и повернулся к Джинксу. - Едем.

Она остановилась, дотянулась до боковой дверцы и открыла её. Мы с Джинксом устроились на сиденье, и он захлопнул дверцу.

- Тебе не тесно? - полюбопытствовал я, и он утвердительно кивнул.

Девушка прибавила скорость.

- Откидное сиденье сзади все равно завалено всяким хламом, так что придется потерпеть, - сказала она и, виновато улыбнувшись, включила фары, понимая, что её уловка разгадана.

- Очень мило с вашей стороны, - заметил я.

- Не стоит благодарности. И где же вас высадить?

- У аптеки, если вы не возражаете, там мы постараемся поймать такси... - я стал рассматривать её подбородок. Мисс Добсон хотя и следила за дорогой, но наверняка почувствовала мой взгляд. Она по прежнему была без шляпки и жакета.

- Это ваша машина?

- Мне она нравится...

- Скоростная штучка.

- Думаю, да. Но я никогда не давала полный газ...

- И какую же скорость вы из неё выжимали?

- Ну, восемьдесят...восемьдесят пять.

- Я бы мог и побольше. Ты согласен со мной, Джозеф?

- Думаю, да, - отозвался Джинкс.

- Будь уверен, - подтвердил я. - А вы всегда водите без жакета?

- Одеваю иногда, когда идет дождь, - рассмеялась она. - Я и верх уже несколько месяцев не поднимала.

Джинкс мрачно посмотрел на меня. Очевидно он также считал её ненормальной.

- Что вы думаете по поводу лекции мэтра?

- Какой ещё лекции?

- Ну, которую вы слышали.

- Не знаю, что и ответить. Я не очень то разбираюсь в космическом сознании.

- Лекция была посвящена психологии познания.

- Какая разница...

- Здесь вы не правы.

- Я хотел сказать, что обе темы для неспециалиста одинаково трудны для восприятия.

- Вы правы, но после некоторой практики... Вы выяснили с мэтром ваш вопрос?

- Спасибо, вполне...

Она притормозила у аптеки и свернула к тротуару.

- Вам ещё далеко?

- На другой конец города.

- Тогда нам по пути. Такси что-то не видно, и вряд ли его можно встретить в этом районе. Я предлагаю подвезти вас до тех пор, пока оно не попадется по дороге.

- Нам не хотелось бы вас обременять, - сказал Джинкс, открывая дверцу, хотя машина ещё не остановилась.

- Ерунда, - успокоила она.

- Мы будем вам очень признательны, - заверил я. - Закрой дверь, - тут я толкнул Джинкса в бок. Он её с силой захлопнул. Сукин сын. Девушка снова нажала на газ, выруливая в средний ряд, и мы помчались в сторону центра города. Где-то там далеко-далеко были наша квартира и Холидей. Это было ужасное существо. Эльдорадо. Невыносимая, но ужасно влекущая.

"- Но, - спросил я себя, - может все дело в том, что она была первой женщиной, которую я встретил после этих двух лет? А может она просто дешевая потаскушка? В эту самую минуту Холидей может забавляться с любым из тех, кто под руку подвернется, хоть со швейцаром, а то и с двумя. Кто знает? А эта девушка рядом с тобой-могла бы или нет? Да ты же знаешь, что нет. Не тот класс, она не из такой компании. Эта не станет стелиться под каждого, кто перебросится с ней парой слов. С ней не придется думать, что она делает в твое отсутствие."

- И давно вы заинтересовались космическим сознанием? полюбопытствовал я.

- Пожалуй да, года два-три.

- Не хочу показаться невеждой, но все же, что это такое? Религия или что-то в этом роде?

- Совсем нет. Это философия. Она связана с четвертым измерением, или, точнее говоря, с математической концепцией четвертого измерения.

- Это заставляет меня чувствовать себя полным профаном.

Она рассмеялась. - А между прочим это очень интересно. Надеюсь однажды увидеть вас на его лекции.

- Я на него буду плохо влиять.

- А может быть и нет.

- Нет, точно. Я ничего не знаю о космическом сознании, но зато мне кое-что известно о пространстве, и я не согласен с такой теорией четвертого измерения-эта субстанция чисто интуитивна.

Она удивленно взглянула на меня.

- Нет, я не собираюсь спорить с вами на эту тему, - продолжал я, - или претендовать на новое слово в этой области, но это то, во что я верю.

- Никогда об этом не слышала, - задумчиво протянула она.

- Думаю, у нас будет время поговорить не только на эту тему, и очень скоро.

Теперь она так посмотрела на меня, что было видно-ей понятно, о чем речь.

Джинкс весь напрягся и подался вперед.

- А вот и такси, - сказал он.

- Это не единственная машина в городе.

- Мы и так уже вам многим обязаны, - я подмигнул, давая ей понять, что при нашей следующей встрече постараюсь обойтись без Джинкса.

Она ответила мне тем же, сбросила газ и остановила машину.

Джинкс отрыл дверцу, вышел, я последовал за ним. Тут меня осенило-запах духов, будораживший мое воображение, оказался до боли знакомым. Это была "Huele de Noche".

- Мне нравится ваш выбор, - похвалил я.

- Что? - удивилась она.

- Ваши духи. Они великолепны.

- Духи?

- "Huele de Noche". Я их теперь узнал. Всю дорогу не мог вспомнить, как они называются.

- Я не пользуюсь духами, - возразила она с улыбкой.

- Но я их чувствую.

- Это все ваше воображение. Я никогда не пользуюсь духами.

- Пошли, - засуетился Джинкс.

Я пожал плечами и захлопнул дверь машины. Если она не хочет в этом сознаваться, словно это может уронить её в моих глазах, - это её дело.

- Доброй ночи, - сказала она.

- Доброй ночи, - отозвался я.

- Ну пошли же, - не унимался Джинкс.

Я кивнул ей на прощание и пошел за Джинксом к такси, поджидавшему у обочины; вскоре красные точки сигнальных огней её машины исчезли в темноте. Джинкс захлопнул дверцу такси и покачал головой.

- В жизни мне не приходилось выслушивать столько галиматьи, - заметил он. - Да и ты, я смотрю, напичкан этой дрянью по уши.

- Заткнись. Ты мешаешь мне думать, - оборвал я его.

Я вспоминал. Мне нужно было понять, что напоминал запах её духов. Мое сознание унеслось далеко к воспоминаниям детства.

Вспомнилась моя бабушка, она неподвижно лежала в гробу с мертвенно бледным лицом, оттененным черными волосами, освещенная только неясными отблесками горящих свечей, а комната была наполнена запахом huelle de noche, в изобилии росшей вокруг дома...

О, Господи! Так вот откуда мне знаком этот запах! Девушка была права, духи тут абсолютно не при чем. Все дело в моем разыгравшемся воображении. Ее бледное лицо, ее волосы, это сходство разбудили во мне детские воспоминания...

Я не мог забыть-и в то же время не хотел думать об этом. С тех пор прошла целая вечность, это было в другой жизни, но воспоминания о ней преследовали меня...

ГЛАВА 9

Когда дверь отворилась, я увидел Кейта Мэндона. Передо мной стоял Чероки Мэндон собственной персоной.

"-Нет, - подумал я, - это не может быть правдой, столь гротескный символ того инфантильного мира, который я только что покинул."

Это был невысокий человечек, не выше шести футов, с монголоидным носом и густыми бровями, такими густыми, что под ними с первого взгляда можно было и не заметить глаз. Он был одет в хлопковый халат до самого пола и шлепанцы.

- Что вам нужно? - грубо спросил он.

- Мне нужно поговорить с вами, мистер Мэндон...

- У себя дома я не принимаю, увидимся завтра в конторе.

- Извините, мистер Мэндон, но завтра будет уже поздно...

Он неодобрительно хмыкнул и стал закрывать дверь, я подался вперед.

- Пожалуйста, мистер Мэндон, дело очень срочное и огромной важности. Для вас тоже...

- Ну и что же у вас за дело? - спросил он, медленно выговаривая слова.

- Не могу же я вот так обсуждать такие вопросы прямо здесь. Может быть, вы разрешите войти?

Он удивленно поднял брови, лоб, казалось, прогнулся под их тяжестью.

- Входите, - недовольно пробормотал он, делая шаг назад и открывая дверь шире.

Комната была обставлена массивной мебелью, подобранной без всякого вкуса, на ковре, устилавшем пол, были разбросаны коврики поменьше, по стенам висели фотографии и картины. На огромном мраморном камине стояли несколько часов разных размеров и форм. Перед ним-длинный красный плюшевый диван, такой огромный и уродливый, что его не иначе специально делали для какого-нибудь загородного клуба. Около него стоял складной карточный стол, превращенный в журнальный столик простым отпиливанием ножек. На нем-целый набор ударных инструментов: цымбалы, треугольники, барабаны и камертоны. На обтянутом желтой кожей барабане можно было разглядеть выцветшую монограмму. Единственным освещением комнаты служил высокий торшер с желтым шелковым абажуром.

Когда я погрузился в кресло с подлокотниками, он наконец заговорил.

- Так в чем же дело?

- Мне нужна ваша помощь, мистер Мэндон.

- С этим ко мне обычно и приходят. И что за помощь вам потребуется?

- Юридическая помощь, скорее совет...

- Что-то уже случилось или ещё только может произойти?

- И то, и другое.

- Сколько у вас денег?

- Дело не в том, сколько у меня наличности, а в том, сколько я могу получить.

- Я не занимаюсь благотворительностью, - поджал он губы.

- Дело в том, что это не та игра, которую мог бы провернуть какой-нибудь сопляк типа Нельсона...

Он внимательно посмотрел на меня, чуть наклонив голову, достал носовой платок и шумно высморкался, поднял со стола визитную карточку и протянул мне. Потом извлек из кармана маленький серебряный свисток и дунул в него. Свиста не было слышно. Не поняв смысла его манипуляций, я на всякий случай расположился в кресле так, чтобы удобнее было дотянуться до пистолета, и никто не смог бы захватить меня врасплох. Позади меня раздался шорох, я обернулся и увидел молодого негра футов шести ростом, одетого в белые брюки и серый свитер.

- Почисти эти пепельницы, - приказал Мэндон.

Паренек принес корзину и стал вытряхивать туда пепел и сигарные окурки.

- Не хотите ли выпить? - обратился ко мне Мэндон.

- Нет, благодарю вас.

- Приготовь нам кофе, Хайнес, - снова приказал он парню.

Тот молчал как рыба. Даже не взглянув ни на меня, ни на хозяина квартиры, удалился с корзиной из комнаты и исчез за портьерой. Мэндон снова наклонил голову и принялся меня рассматривать, раскуривая дешевую сигару от зажигалки, такой огромной, что держал он её двумя руками. Наконец он поставил её на столик и откинулся в кресле.

- Что вы этим хотите сказать?

- Только то, что этот Нельсон просто болван, и подобное дело ему не по зубам.

- Любой, кто нарушает закон-болван, - согласился он.

- Это относится и к полиции?

- Любой полицейский, нарушающий закон, еще больший болван, - пояснил он.

- Что-то больно много болванов развелось...

- Вы о ком-нибудь конкретно?

- Да, и не об одном.

- У вас есть доказательства?

- Они у меня на крючке.

- Тогда начинайте, - заключил он мрачно.

- Дело не в том, чтобы обнародовать эти факты, которые я собираюсь использовать несколько по другому и в своих интересах. Это дело-просто динамит, и мне надо представить его тем, против кого они направлены, да так, чтобы эти сведения стали достоянием общественности, если копы выкинут какой-нибудь фокус.

- Что это за свидетельства? И в какой форме?

- В виде записи беседы двух полицейских в штатском, когда они принимали от меня взятку в размере восемнадцати сотен баксов, остатка от ограбления магазина, во время которого я убил шофера грузовика. И к тому же согласились сотрудничать со мной ещё в одном подобном деле.

Он затянулся своей сигарой и нахмурился.

- Вы хотите сказать, что я именно тот человек, у которого будет храниться копия этого разговора?

- Да.

- Что вы собирались сказать по поводу того, как будете использовать эти доказательства? Неприкосновенность после совершения других преступлений?

- Что-то вроде этого. Мне пока ещё не пришло в голову ничего определенного. Просто не было времени. Дела разворачиваются очень быстро.

- Другими словами, вы предлагаете мне стать вашим соучастником?

- Дело того стоит, - заметил я. - Никакого риска. Вот посмотрите, мистер Мэндон, эти ребята раздели меня до нитки. Ну просто смех-пара копов обчистила меня до последнего цента. Я не собирался здесь надолго задерживаться-только провернуть удачное дельце и смотаться из города. Во всяком случае, у меня были такие планы; но когда я узнал, что один из этих олухов-инспектор полиции, мои намерения изменились. Этот парень может сделать для меня очень много, если мне удастся немного его прижать...

- Так он у вас на крючке? - сухо поинтересовался Мэндон.

- Да.

- Без забот и хлопот вы зацепили его, как будто нажали кнопку и включили свет. Легко и просто. Кролик, победивший волка. Имя его вам известно?

- Вебер, инспектор Вебер, - поправился я.

- Чарли Вебер из отдела убийств? Вы не ошиблись?

- Я знаю, что его зовут Вебер. Невысокий, плотный, под сорок.

Он рассмеялся и хотел что-то сказать, но замолчал при появлении черного слуги. Хайнес принес кофе. Он балансировал подносом в левой руке, причем довольно неуклюже, наконец поставил его на пол у кресла и собрался уходить.

- Хайнес, - позвал Мэндон.

Негр остановился и повернул голову в его сторону.

- Спать пока не ложись, позже ты мне понадобишься.

Парень на это никак не отреагировал, просто повернулся и вышел.

Мэндон отхлебнул кофе из чашечки и посмотрел на меня, когда я поставил свою на поднос, даже не притронувшись к ней.

- На первый взгляд неплохо. Чарли Вебер делит добычу с налетчиком...

- Именно так, - подтвердил я.

- Неплохо вы все обтяпали. Но вам надо было бы ещё намного порепетировать.

- Что? - не понял я.

- Я просто удивлен...Они обычно куда лучше готовят своих свидетелей...

- Каких свидетелей? О чем это вы?

- Я имею в виду юристов, которые послали вас ко мне.

- Каких ещё юристов? Никто меня не посылал...

Он снова поднес чашку к губам, отхлебнул немного кофе и поставил её на место.

- Ну-с, молодой человек, я не буду приказывать своему слуге вышвырнуть вас отсюда, но вы все равно вернитесь к тем, кто вас послал, и скажите им, что я разочарован...Обычно они обставляют такие дела гораздо лучше...

- Ничего не понимаю. О чем вы?

- О юристах, которые вас подослали. Если они хотят лишить меня адвокатской практики, им лучше выставить мне обвинения через Ассоциацию юристов. Передайте им мой совет...

- Видит Бог, я не знаю, о чем вы говорите. Просто не знаю, что и подумать.

- Ну, пожалуйста, мой мальчик. Не надо заставлять меня изменить свое мнение. Эти ловушки начинают меня утомлять. Чарли Вебер. О, Господи, сам Чарли Вебер! Они что, за идиота меня держат?

- Я не говорил, что его зовут Чарли, - возразил я. - Просто этого парня зовут Вебер, вот и все.

- Здесь есть только один Вебер. И он не из тех, кто станет якшаться со всякими уголовниками. Ну, почему они не выбрали полицейского, у которого рыльце в пушку? О, Господи, Чарли Вебер! Главный коп в этом городе...

- Инспектор Вебер, черт побери. Вот это кто, - огрызнулся я.

Он громко расхохотался, извлек из кармана свой бесшумный свисток и подул в него.

- Я передумал, - холодно заметил Мэндон. - Убирайтесь отсюда, вот так-то...

В комнате снова появился черный слуга. Я резко выпрямился, и в руке у меня появился пистолет, которым я целился чуть повыше резинки на сером свитере. Это его остановило.

- Спрячьте оружие, - потребовал Мэндон.

- Скажите ему, чтобы он убрался, черт побери, - приказал я.

Негр весь напружинился и похоже ждал только сигнала хозяина, чтобы наброситься на меня. Он действовал мне на нервы, хотя я прекрасно знал, что всего лишь одна пуля в живот сразу выведет его из строя. И все-таки я его побаивался.

- Прикажите ему убраться.

- Иди, Хайнес... - наконец сказал Мэндон.

Лицо слуги по-прежнему оставалось безразличным ко всему происходящему, он даже не глянул в мою сторону. Вместо того, чтобы расслабиться, негр ещё больше выпрямился, высоко задрал голову и вышел.

- Спрячьте свой пистолет, - попросил Мэндон.

Я стоял к нему вполоборота, чтобы контролировать не только его действия, но и не упускать из поля зрения портьеру в дальней части комнаты, из-за которой появлялся черный слуга. Когда он исчез, мне стало легче на душе.

- Послушай ты, сукин сын, - рявкнул я. - Побереги свой сарказм для кого-нибудь другого. Он тебе ещё пригодится. А я сказал тебе чистую правду. Только позавчера мне удалось бежать с тюремной фермы, и единственная причина, по которой я оказался в этом городе, необходимость возврата автомобиля, на котором мы бежали. На той же самой машине я обчистил ближайший магазин, чтобы раздобыть денег на дорогу. Но прежде чем мне удалось смотаться, этот сукин сын, владелец автомобиля, привел ко мне двух полицейских в штатском. Они вытряхнули из меня все до последнего цента, и я понятия не имел, что один из них инспектор. Когда же узнал об этом, то решил его зацепить, и мне это удалось, но без твоей помощи сделать из этого что-нибудь путное вряд ли удастся, - я прицелился ему в живот как раз чуть выше чашечки с кофе, которую он держал в руках. - Ну, давай. Свистни своего слугу и прикажи принести твою одежду, мы поедем прослушать запись.

- Могу я допить кофе?

- Давай.

Он закончил пить кофе и тихо, почти бесшумно поставил чашку на блюдечко.

- Если вы впервые в этом городе, то как вышли на меня?

- Док Грин посоветовал.

- Какой ещё Док Грин?

- Вы должны его знать, это друг того сопляка Нельсона.

- Имя владельца автомашины?

- Вик Мейсон, колченогий хрыч, стукач.

- Там ещё была замешана женщина?

- Холидей Токованда.

- Уберете вы свой пистолет наконец?

Я подчинился, а он достал свой серебряный свисток и подул в него. Из-за портьеры снова появился черный слуга.

- Хайнес, принеси мою одежду...

Джинкс настроил аппарат и проиграл ему запись. Он выслушал её стоя, ни один мускул на лице не дрогнул. Когда запись кончилась, Мэндон снял свой широкий зеленый пиджак, ослабил узел коричневого галстука и закатал рукава рубашки.

- Я хочу послушать ещё раз.

Джинкс снова прокрутил ему запись с самого начала. На этот раз Мэндон оживился - хмурил свои пышные брови, кивал головой, покусывал губы и кончик языка. Иногда он бросал взгляды на Холидей, лежавшую на кровати в одном халатике так, что все её выпуклости и впадины ясно проглядывались и под, и над ним, как она очевидно и хотела. Но Мэндон был слишком увлечен содержанием записанной беседы, и взгляд его слишком рассеян. В комнате стояла тишина и только скрип патефонной иголки и приглушенные голоса с пластинки нарушали её. Наконец все закончилось и Мэндон стал расхаживать по спальне.

- Это тот самый Вебер, о котором вы говорили? - спросил я Мэндона.

- Да, это он, Чарли Вебер.

- Ну, теперь вы убедились?

- Да, но я все ещё ошеломлен. Вы здесь чужак, вам никогда не понять, как это невероятно и непостижимо.

- Но это случилось...

- Все же я не могу поверить. Чарли Вебер. Не могу этого объяснить.

- И что же мне надо объяснять вам? Я его зацепил, вот все, что мне известно. Да и что тут необычного? Еще один продажный коп, эка невидаль...

- Не будем его недооценивать, это стало бы ошибкой. Он не просто ещё один коп...

- Не буду спорить, - возразил я, - но доказательства у нас в кармане. Запись говорит сама за себя...

- Такие вещи случаются в кино или дешевых романах, но не в реальной жизни...

- Как раз в реальной-то жизни все это и происходит, - заверил я его.

Холидей свесила ноги с кровати и села на край.

- Не думала я, что вы приехали сюда спорить, - воинственно заявила она.

Уж я то знал, чем это вызвано. Никто не обращал на неё ни малейшего внимания, несмотря на её отчаянные попытки. А Мэндон после нескольких рассеянных взглядов и вовсе забыл о её существовании. Ну как тут не взбелениться.

- Ну, хорошо, хорошо, - согласился я с Мэндоном. - Если вы просто хотите выразить свое изумление по поводу того, что какой-то чужак-недотепа поразил местного Ахилла в пятку, то лучше поговорим по-деловому. Отвлечемся на секунду от того, что из себя представляет он, а что я, и ответим на один-единственный вопрос. Он у нас в руках?

- Да.

- Тогда, черт побери, мне нужен ваш ответ. Да или нет? Займетесь вы этим делом?

Он снова нахмурился.

- Я просто хотел убедить вас, что все будет очень нелегко. Это большой человек, заметная фигура в городе. Малейший промах с нашей стороны, и пиши пропало...

- Чушь. Лучше ответьте на мой вопрос. Беретесь вы за это дело или нет?

Он повернулся к Джинксу и Холидей.

- Раньше он просил меня, а теперь просто требует...

- Вы неправильно его поняли, мистер Мэндон, - сказал ему Джинкс.

- Я все понял правильно. Уж мне-то ясно, кто он такой и чего хочет.

Я так и не понял,, что он хотел этим сказать, но было не до того. Что происходило в душе этого типа? Боялся ли он инспектора до смерти?

- Я ничего не требую. Все, что вы сказали, это только домыслы насчет того, насколько он заметная фигура в городе. Господи, да тем лучше! Запись вы слышали, доказательства есть и он у меня на крючке...

- У нас на крючке, - вклинился в нашу беседу Джинкс.

- Большой человек, хозяин, - иронически заметила Холидей.

- Черт побери, а то вы не знаете, чья это была идея. Сколько мне пришлось вам объяснять и разжевывать.

- Ладно, успокойтесь, - сказал Мэндон. - Никто не пытается присвоить себе пальму первенства, тем более что сейчас мы все участвуем в этом деле, неужели это вам не понятно?

- Чего уж тут, и так ясно, - согласился я.

- И вы не возражаете против моего участия?

- О чем речь, ведь я все это время пытался уговорить вас помочь нам.

- Ладно, успокойтесь. Вы слишком близко принимаете все к сердцу... Давайте присядем и обговорим детали. Мне нужно кое-что выяснить, прежде чем в дверь постучит инспектор...

ГЛАВА 10

Рис появился первым. Он был в том же костюме, той же рубашке и галстуке, тех же ботинках и, Бог мой, я просто уверен, что и в тех же самых носках. Единственная новая деталь в его облике - на этот раз он жевал зубочистку. Рис вошел в комнату, посмотрел на Холидей, развалившуюся на диване, и молча сел. Только когда я закрыл двери, он обрел дар речи.

- Босс появится с минуты на минуту.

- Прекрасно, - согласился я. - А пока не желаете ли пройти в ванную комнату и воспользоваться моей зубной щеткой?

- Чем?

- Зубной щеткой. Ну это такая штука... - я показал жестами как ею пользуются. - Прекрасно чистит зубы. У меня есть прекрасный экземпляр там, в ванной комнате. Сходите и убедитесь в этом сами. Тогда вам не придется чувствовать себя неудобно, ковыряясь при всех во рту зубочисткой.

- Вовсе нет, просто на завтрак я ел ветчину, вот и все. Я совсем не чувствую неудобства...

- Я тоже люблю ветчину, - заметил я. - Родился в ветчинной стране, понимаете ли. Такую копченую, деревенскую. А не ту, которую вы сможете купить в любом магазинчике на этой улице... Располагайтесь как дома, Холидей бросала в мою сторону злобные взгляды, и я отвечал ей той же монетой. Глупый сукин сын. - Вы уверены, что зубная щетка вам не потребуется?

- Спасибо, но мне все равно, - поблагодарил он. - А вы разыскали своего приятеля?

- Да, все нормально.

Он ухмыльнулся и перебросил зубочистку в другой уголок рта.

- Как вы себя чувствуете сегодня?

- Спасибо, все отлично, - ответила Холидей с ласковой улыбкой.

- Не будем отвлекаться, - тут я пересек гостиную, открыл дверь в спальню и сделал Джинксу знак выходить.

- А это Джинкс Рейнер, мистер Рис, - представил я.

- Лейтенант Рис... - отозвался он.

- Извините меня, лей-те-нант Рис.

Джинкс вышел из комнаты и пожал ему руку. Несмотря на все мои инструкции он все же немного трусил и чувствовал себя не в своей тарелке. Конечно, встреча с представителем закона, да ещё в таких обстоятельствах, несколько взволновала его.

- Мне о тебе неплохо отзывались, - дружелюбно приветствовал его Рис.

- Да, сэр, - согласился Джинкс, он все ещё нервничал.

В дверь постучали, все в комнате переглянулись, а Рис встал со стула.

- Не беспокойтесь, я открою, - сказал я и направился к двери. Это был инспектор Вебер: набоб, махараджа, император и колосс собственной персоной. Не стоит его недооценивать. Говорил же Мэндон, что следует опасаться подобной ошибки. Не требовалось долгих размышлений, чтобы убедиться в его правоте. Не зря Мэндон так его боялся. Но чем больше я смотрел на него, тем увереннее становился. Ну, что же, Чарли, заходи и возьми с полки пирожок...

- Извините за опоздание, - начал он с порога. - Пришлось добираться до вас окольными путями.

- Я прощаю вас, - сказал я, закрывая за ним дверь. - Джинкс, это инспектор Вебер...

Инспектор подошел к нему и стал внимательно рассматривать, полностью игнорируя присутствие Холидей. Джинкс неуверенно протянул ему руку, у него был вид нашкодившего ребенка.

- Он знает, о чем идет идет речь? - повернулся ко мне инспектор.

- Спросите его сами. Он говорит по-английски без переводчика.

- И на какую сумму можем мы рассчитывать, по-вашему?

- Довольно приличную...

- Так сколько же?

- Много... - беспомощно повторил Джинкс и стал искать меня глазами. Рис действовал ему на нервы, а уж Вебер... Пауза затянулась. Может быть это поможет ему освоиться, ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

- Ну, хватит, - раздраженно сказал инспектор. - Место, время, сумма?

- Ну... - промямлил Джинкс.

Инспектор повернулся ко мне.

- Вы о нем мне говорили?

- Да, сэр, именно о нем...

- Но насколько мне известно, у него была идея сорвать большой куш, он посмотрел на Джинкса. - Что же вы хотели предложить?

- Ну скажи ему, - отчаянно умолял меня Джинкс. - Скажи...

- Что ему надо мне сказать? Какого черта вы тут бубните? - грубо оборвал его инспектор.

Бедный Джинкс. Мне пора уже было прекратить эту пытку, а то он мог ляпнуть что-нибудь не то и испортить все дело.

- Здесь присутствует один ваш приятель, инспектор, - прервал я муки Джинкса. - Мне кажется, он лучше сумеет вам объяснить существо дела...

- Доброе утро, инспектор... - раздался голос Мэндона.

Инспектор и Рис буквально взвились на месте, а на пороге спальни, широко улыбаясь, стоял Мэндон собственной персоной, высоко подняв свои знаменитые брови. От этого у него весь лоб был в морщинах. На мой взгляд он выглядел довольно неплохо и, похоже, оставил свои страхи и сомнения в соседней комнате.

- Спрячте оружие, лейтенант, - спокойно предложил он.

Я обернулся и заметил, что в руках у Риса появился пистолет, но что меня ещё больше удивило так это исчезновение зубочистки.

- Какого черта ты здесь ошиваешься, Чероки? Что здесь происходит?

- Я консультировал своих клиентов, когда вы бесцеремонно ворвались сюда.

- Клиентов?

- Именно так, клиентов, - подтвердил Мэндон. - Но раз уж вы здесь оказались, то давайте поговорим по-дружески. Скажите лейтенанту, чтобы он спрятал свою пушку... - голос Мэндона звучал очень убедительно. Инспектор кивнул и пистолет Риса незамедлительно перекочевал обратно в его карман. Такие вещи иногда случаются, инспектор, я консультирую своих клиентов и для этого мне не приходится посещать вашу тюрьму. Бывает же такое... - и с этими словами он вошел в комнату.

- Так что это все значит? - прорычал инспектор.

Мне ужасно хотелось его попросить заткнуться. Но если он ещё не понял в чем дело, что же, подождем...

- Если вы присядете и выслушаете меня, то и одежда целее будет и время сэкономите, - посоветовал Мэндон.

- Мне и так неплохо слышно. Что здесь, черт побери, происходит? Объясните вы наконец!

- Чуть позже... - улыбнулся адвокат. - Я все объясню немного позже, а пока мне хотелось бы, чтобы вы освежили свою память, а уж тогда и поговорим...

Мэндон направился к столу, на котором уже стояла звукозаписывающая машина, поднял крышку и щелкнул выключателем. Мотор загудел, завертелся диск и машина заработала, проигрывая сделанную запись.

- Подойдите чуть поближе, нет смысла слишком форсировать громкость... а то соседи могут вызвать полицию.

Мэндон был сух, резок и деловит. Вот это настоящий профессионал. Мысленно я уже преподнес ему огромный букет цветов с покаянным письмом и своими извинениями.

Инспектор и Рис переглянулись. На лице у лейтенанта не появилось и проблеска догадки, а инспектор напротив был мрачен и деловит. Уж он-то понял чем дело пахнет. Конечно детали нашего замысла ему известны не были, но общую картину он себе представлял и бросал на меня злобные взгляды. Но на этот раз я был абсолютно спокоен, ничто не сжимало мои внутренности, и теперь мне даже было трудно поверить, что подобные вещи могли иметь место в моей жизни совсем недавно. Это все равно, что представить себе прошлогоднюю зубную боль - вы не только уже забыли саму боль, но и вряд ли вспомните, какой зуб у вас тогда разболелся.

- А теперь прослушаем внимательно саму запись, - закончил Мэндон, потом послышался скрип и наконец зазвучала запись, правда голоса были очень искажены. Он сделал знак Джинксу, тот быстро отрегулировал аппарат, и теперь они звучали даже лучше чем в жизни. Инспектор сначала посмотрел на Мэндона, который теперь умиротворенно улыбался, потом на Риса, глаза которого округлились от удивления и затем уже на меня. Его лицо было суровым, вот только веки предательски дрожали. Мне хотелось ему посоветовать получше прослушать запись, впрочем она ему уже была в общем-то известна...

Внезапно его рука скользнула под пиджак и оттуда появилось его табельное оружие.

- Руки вверх, - прорычал он.

Мы подчинились его приказу. Рис тоже достал оружие и старался держать нас всех в зоне обстрела. Вебер подошел к аппарату и снял звукосниматель с пластинки, очевидно он хотел оторвать его, но вместо этого напоролся на иглу и непроизвольно вскрикнул от боли. По его распоротой ладони заструилась кровь.

Ему все-таки удалось сорвать пластинку с проигрывателя и он ударил её о край стола, намереваясь разбить вдребезги. Только тут инспектор понял, что пластинка небьющаяся. Тогда он сложил её вдвое и засунул под ремень.

- Вонючие ублюдки! - орал Вебер. - Обыщи их, Рис!

Рис подчинился и начал свою работу с Джинкса.

- Вы даже не прослушали лучшую часть записи, в которой обсуждаете детали вашего участия в предстоящем налете.

- Грязные ублюдки, - продолжал он, разглядывая свою окровавленную руку.

Рис тем временем уже принялся за меня.

- Мы здесь все без оружия, - заверил я его.

- Все чисто, - доложил инспектору лейтенант.

- Где оружие? - не унимался Вебер.

- В спальне. зачем нам оно сейчас...

- А мне потребуется, - тут он обратился к Рису. - Принеси.

- В каком месте вы его спрятали? - поинтересовался тот.

- Сам найдешь, - огрызнулся я.

Он хотел ударить меня пистолетом по голове, но мне удалось подставить руку и смягчить удар. Я почувствовал боль, но страха не было, только вот злость...

- Перестань, - скомандовал инспектор. - Нам совсем не нужно, чтобы следователь нашел на их трупах кровоподтеки...

Рис отправился в спальню.

- Лицом к стене! - снова скомандовал Вебер.

- Сумасшедший сукин сын... - завопила Холидей.

- Пошевеливайтесь. Мне нужно было сразу начать с этого...

Пожалуй, дело зашло слишком далеко. Я взглянул на Мэндона.

- Чарли, на твоем месте я не стал бы этого делать, - вмешался адвокат. - Та запись, что у тебя за поясом, всего лишь одна из многих копий, которые мы отдали в надежные руки. Если в течение ближайшего часа мы с ними не свяжемся, то эта запись прозвучит в Лейн Франт Клаб, в Ротариан, в Лайонсе и даже в церквях...

У инспектора отвисла челюсть.

- А теперь, Чарли, не надо суетиться и возводить на нас напраслину. Все будет продолжаться как и раньше, если ты окажешься разумным человеком. Нам от тебя требуется только небольшая помощь и готовность к сотрудничеству.

- Кроме того, - вклинился я со своими подсчетами. - у вас находятся, четырнадцать плюс восемнадцать, - тридцать две сотни баксов моих денег, и я хочу получить их назад.

- О, Господи, - упрекнул меня Мэндон. - Вы могли бы высказать ему свои претензии наедине?

- Черт побери! Это мои зеленые, и я хочу их назад...

Он подскочил ко мне и тряхнул за плечо.

- Что, нельзя это отложить? Обсудишь с ним позже.

Появился Рис, держа в руках мои пистолеты.

- Вот все, что там было, - доложил он.

Инспектор даже не обратил на него внимания. Он был занят осмотром своей руки. Кровь все ещё капала на ковер.

- Мне нужно заняться рукой, - бросил Вебер.

Он уже не орал, глаза его не горели злобой. Куда все подевалось? Перед нами был кастрированный колосс.

- Сбегай в ванну и принеси ему полотенце, - сказал я лейтенанту. - И незабудьте потом купить новый ковер в эту квартиру...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 1

Я сидел в её машине, стоявшей под кроной хлебного дерева неподалеку от того самого дома, где я её встретил, слушал музыку Берригана по радио и ждал её появления. Вот уже минут десять как лекция закончилась и слушатели удалились, кто пешком, кто на машине, но свет в окнах продолжал гореть. И никаких следов девушки с бледным лицом и черными волосами.

Мелодия Берригана кончилась, началась другая. Утонченные такты вступления только начали убаюкивать мой мозг, как идиот диктор проорал в микрофон, что мы прослушаем мелодию Магги Спейнера "У меня новая девушка", словно можно было не узнать то неповторимое вибрато в партии трубы... Да, этот твердолобый идиот, объявлявший по радио номера, просто бесподобен. Неужели он не способен отличить несравненное банджо Кондона от лирического тенор-саксофона Мецца на фоне фортепиано Салливана?

Свет в комнате погас, чего я и дожидался. Оставалось только протянуть руку и выключить радио на самой середине несравненного соло Салливана - и ещё мгновение в воздухе вибрировали сочные аккорды его фортепиано. Наконец-то она вышла на улицу. У меня перед глазами все ещё стояли Пинки Ли и другие наши ребята там, в том далеком двадцать восьмом (именно Пинки притащил эту запись), и фонограф, ручку которого мы крутили по очереди, и девушка из Моргантауна...Черт бы побрал это радио! Я просто хотел убить время, а вместо этого разбередил душу. Убирайтесь, призраки, прочь, увидимся позже...

Она снова была в одной блузке и без шляпки. В отблесках света, проникавшего сквозь крону хлебного дерева, я мог ясно видеть удивительную бледность её лица, эти темные волосы, и даже чувствовать запах её духов, который был исключительно плодом моего воображения, слабой галлюцинацией, вдруг исчезнувшей под напором других воспоминаний.

- Могу я вас подвезти? - услышал я свой собственный голос.

- Я и не знала, что вы меня ждете. Почему вы не зашли?

- У меня просто не было времени, я только пришел.

- В самом деле?

- Вы хотите сказать, что это плохо?

- Ну, с тех пор как вы разошлись с Мэтром во взглядах...

- Это не помешало бы мне зайти за вами, я не настолько ограниченный человек. Думаю, однажды это обязательно произойдет, мой приход никому не помешает, да и мне будет интересно.

- Конечно.

- Я хотел позвонить, но просто не знал куда.

- Я бы вам сказала, но вашему приятелю так не терпелось...

- Именно поэтому я пришел один.

Она улыбнулась и склонилась ко мне.

- Вы хотите повести машину сами?

- Нет, спасибо, - я уступил место за рулем и она нажала педаль стартера.

- Куда вас сегодня подвезти?

- Куда угодно. Я избавился от своего хмурого приятеля и не выстроил никаких планов.

- Похоже, я ему не понравилась... - улыбнулась она.

- У него голова была занята совсем другим, - сказал я. - Как прошла лекция?

- Неплохо. Я действительно хочу увидеть вас среди слушателей. Мы могли бы побеседовать насчет вашей теории о четвертом измерении.

Я покосился на нее.

- Это было сказано, чтобы поддержать разговор. О четвертом измерении я не знаю ничего...

- Ах, так, - очевидно она хотела сказать, что мне не следует слишком скромничать.

- Правда, где-то я читал об этом.

- Ну, выглядело все вполне квалифицированно...

- Это у меня от деда. Он всегда с видом знатока судил о вещах, с которыми был знаком только понаслышке. И умение напустить на себя апломб знатока я унаследовал от него... А в тот раз мне просто захотелось показаться непохожим на тех парней, которые попадались вам до сих пор. Потому я и избрал темой разговора нечто понятное лишь посвященным-под руку попалось четвертое измерение, и признайте - это сразу выделило меня среди остальных.

Какое-то время она помолчала, обдумывая вопрос.

- И те разговоры по поводу названия моих духов, - тоже нарочно?

- Естественно, - рассмеялся я. - И разговоры о запахе ваших духов тоже, ведь я ничего не чувствовал, - но зато сейчас наслаждаюсь их запахом...

- Вы ужасный актер, с вами нужно быть настороже... - заметила она.

- Я просто хотел обратить на себя внимание...

- И это вам вполне удалось. Ваша теория была для меня совершенно незнакома и звучала убедительно.

- Ну и отлично.

Мы миновали аптеку, у которой в прошлый раз собирался выйти Джинкс, и неожиданно попали в интенсивный поток машин, большинство которых направлялось в город, - разноцветные огни центральных кварталов горели прямо перед нами.

- Вы уверены, что вам сегодня вечером абсолютно нечем заняться? поинтересовался я.

- Вполне.

- К которому часу вы должны вернуться?

- Я не слежу по вечерам за стрелками часов с тех пор, как стала взрослой и живу отдельно от родителей. А у вас есть предложения на сегодняшний вечер?

- Я здесь ещё не освоился и оставляю все на ваше усмотрение.

- Ну, тогда - что вы предпочитаете? Кино? Ужин? Музыку? Танцы?

- Музыку я уже слушал. По вашему приемнику, пока дожидался вашего появления. Вот по этому... - тут я коснулся рукой шкалы настройки. - Вот по этому каналу, одиннадцать тысяч...

- Это музыкальная станция, целыми днями они передают записи.

- Я знаю. И сегодня они как раз передали одну дивную мелодию. Надо будет заглянуть к ним и купить пластинку.

- Какую?

- Не думаю, что она вам знакома.

- Все может быть, я люблю музыку.

- "У меня новая девушка" в исполнении "Королей ритма из Чикаго".

- Первый раз слышу, - тут она остановила машину у светофора и подозрительно покосилась на меня. - Это вы придумали тоже для разговора?

- Боюсь, что у нас с вами не очень удачное начало.

- Но ведь такой записи нет, не так ли?

- Нет, - согласился я.

- И вы даже не включали приемник.

- Даже не дотрагивался.

- Знаете, как я догадалась об этом?

- Я неубедительно сыграл?

- Все гораздо проще, у меня есть куда более веские причины вам не верить, - рассмеялась она. - Мой приемник не в порядке. Звук пропал, - она протянула руку и включила радио. Сигналы автомобилей напоминали нам, что уже загорелся зеленый свет. Приемник тихо загудел, загорелась лампочка подсветки - и все. Она покрутила ручку настройки, стрелка пробежала по шкале, но в динамике по-прежнему раздавалось лишь тихое гудение. - Ну, убедились?

- Конечно убедился, - улыбнулся я в ответ. Это было чертовски забавно. - Вам бы обязательно надо его починить...

- Вы просто чудовище. Уж не знаю, чему можно верить...

- В то, что мы сейчас сидим в машине. Этому вполне можно верить.

- Да.

- Чертовски приятный вечер для прогулок в автомобиле - в это тоже можно верить.

- Вы абсолютно правы.

- Ну, - тут я пожал плечами, - а все, во что не верится, можно оставить на завтра, сгрести в кучу и поплакаться над ней.

- Неплохая идея. Мы сегодня прокатимся в авто. Вот только куда?

- Оставляю на ваше усмотрение. Я же говорил, что впервые в этом городе.

- У нас можно двигаться в четырех направлениях. Некий местный феномен. На север, на юг, на запад и на восток. Есть какие-нибудь предпочтения?

- Чем меньше будет вокруг нас машин, тем лучше, - ответил я.

Она свернула направо. Приемник по-прежнему тихо гудел, и я поспешил его выключить, пока он от тряски не заработал и не выдал моей правоты. Мы ехали по улице, густо обсаженной деревьями. В некоторых домах горел свет. Воздух стал влажным, и единственный запах, который я ощущал, был ароматом Huele de Noche.

- Великолепно, - сказал я.

- Конечно, - согласилась она, еще не зная, что я имею ввиду.

Она снова повернула направо, эта улица была уже пошире, впереди мелькали огни проезжавших машин.

- Хочу выехать на бульвар, машины там редки...

- Ну...

Мы снова остановились на красный сигнал светофора, сразу после него повернули налево. По сторонам непрерывно тянулись магазины, бензоколонки, освещенные вывески и витрины, но примерно через милю все исчезло и мы оказались за городом. Нас окружала дикая природа и, казалось, что мы остались одни в этом мире.

- Здесь в это время машин почти не бывает. Это западный хайвэй, сказала она.

- Западный хайвэй? По этому шоссе ходят автобусы компании "Грейхаунд" в Аризону?

- Здесь только один путь в Аризону. Ты собираешься туда?

- Была такая мысль, но я уже передумал.

- Ты уже обосновался здесь?

- Да.

- Где?

- В центре.

- В центре? В отеле?

- Нет, на квартире.

- Чем занимаешься?

- Пока ничем, но есть несколько неплохих предложений...

Она бросила на меня быстрый взгляд.

- В какой части юга ты родился?

- А почему ты считаешь, что я с юга?

- Акцент.

- Акцент? У меня нет никакого акцента, - запротестовал я.

- Я тоже не сразу его заметила. Вот только сейчас.

- Да, некоторые слова выдают до сих пор, - рассмеялся я. - Впредь мне следует быть повнимательней...

- Ты стыдишься акцента?

- Не совсем...

- Тогда почему ты стараешься его скрыть?

- Трудно сказать...

- Не стоит стараться, мне нравится южный говор.

- Тут проблемы чисто деловые. Многие считают южан неповоротливыми и ленивыми, потому я и постарался избавиться от акцента...

- Не думаю, чтобы так и было на самом деле.

- Но многие деловые люди так считают, - настаивал я. - Мне хочется чего-то добиться в жизни, и я не хочу рисковать.

- Странный точка зрения.

- Может быть, но это скорее какая-то разновидность фобии или что-то в этом роде...

Неожиданно она вздрогнула и оглянулась. Полотно дороги темной лентой текло прямо на запад, освещенное неясным светом полной луны. Ветер свистел в ушах. Я услышал глухой щелчок и заметил, что она выжала педаль газа до самого пола, причем специально сделала это так, чтобы привлечь мое внимание. Свист усилился, казалось, стало слышно, как мотор жадно всасывал пары бензина. Мне стали понятны её намерения, но вот зачем? Если только... Но вряд ли. Не могла же она читать мысли по моему лицу.

Но она все же что-то почувствовала и по-прежнему выжимала педаль газа до пола. Да, она старалась показать свое превосходство. Хорошо, сестричка, действуй в том же духе. Я устроился поудобнее и старался не смотреть на стрелку спидометра - та действовала мне на нервы. Краем глаза я наблюдал за девушкой. Ее руки замерли на рулевом колесе, все внимание было сосредоточено на дороге, родстер мчался вперед во тьму, послушный её воле. Несколько раз раздавались легкие хлопки, я поднял глаза и увидел на ветровом стекле следы от разбившихся жуков.

- Посмотри, какие они большие! - прокричала она. - Неплохой урожай будет в этом году!

Я ничего не ответил, сосредоточенно наблюдая за педалью газа. Стрелка спидометра, должно быть, замерла на отметке девяносто-девяносто пяти миль в час. Снова послышались шлепки по ветровому стеклу, но я не обращал на них внимания. Возможно, она была разочарована - было слышно, как она включила "дворники", их монотонное щелканье походило на работу какого-то дьявольского метронома. Я достал сигарету, она сняла с руля правую руку и включила прикуриватель. Этот жест меня напугал. Да ты сумасшедшая, крутая девка с крутым будущим. Но какое к черту у тебя будущее, если твоя жизнь может оборваться в ближайшем кювете?

На спидометре, стрелка далеко перевалила за сто. Я вынул сигарету изо рта и швырнул её в темноту.

- Слишком быстро, - прокричал я ей.

- Спидометр врет, он тоже не в порядке, - прокричала она в ответ.

- Плевать я хотел на спидометр! Ты слишком гонишь. Черт возьми, это уже чересчур.

Она снова положила руку на руль и скорость начала падать. Медленно поползла стрелка спидометра: девяносто пять, девяносто, восемьдесят... и замерла на пятидесяти...

- Ты знаешь, с какой скоростью мы ехали? Больше ста миль в час...

- Я же говорила, что спидометр барахлит...

- При чем здесь спидометр, просто у тебя слишком мощная машина.

Она убрала ногу с педали и ещё сбросила скорость.

- Зачем ты останавливаешься?

- Ты же хотел закурить, - спокойно сказала она.

- О, Господи, но для этого не надо делать остановку.

- Тогда веди машину сам, - она пожала плечами.

- Что ты стараешься мне доказать?

- Доказать? - переспросила она с невинным видом. - Ничего, я просто вела машину, а теперь её поведешь ты.

- Ну, хорошо, - я перегнулся через неё и потянул за ручку тормоза. Машина остановилась. Я обошел её спереди и открыл дверцу. - Подвинься.

Она уступила мне место за рулем.

- Ну, теперь тебе лучше?

- Гораздо лучше, - сказал я, захлопывая дверь и отпуская тормоз.

- Могу я закурить?

Я выудил сигарету из пачки и протянул ей. Она прикурила от прикуривателя и я почувствовал на себе её взгляд.

- Мне кажется, что за рулем ты получаешь больше удовольствия, чем я.

- Мне действительно больше нравится, когда я сам за рулем, - не стал я возражать.

- Я часто нервничаю, когда кто-то другой ведет машину. Но сейчас совсем другое дело.

- И я тоже абсолютно спокоен.

Неожиданно она тронула рукой мое колено и заглянула в глаза.

- Теперь я поняла. Ты подумал... - она рассмеялась. - Не может быть! Что за идея! Неужели ты решил, что я хотела тебя напугать?

- Как красиво ты умеешь врать!

- Ну почему... Даже вспоминать об этом глупо, - протянула она.

Я свернул на боковую дорогу, та была намного уже и вела на север. Она даже бровью не повела, никакой реакции. Через пару минут машина остановилась под кроной огромного дуба, я потушил фары и выключил зажигание. Мотор заглох и как-то неожиданно обнаружилось, что мир вокруг нас погружен в тишину.

Я повернулся к ней. В углу её рта была сигарета, обеими руками она распушила волосы.

- К чему все это? - спросил я.

- Что?

- Ты знаешь, о чем я.

- Скорость?

- Да.

- Ты хочешь сказать, что у меня для этого должны быть причины?

- Для этого - да.

- Ты ошибаешься, никакой особой цели не было. Просто иногда меня заносит...

- С такой скоростью?

- Иногда и побыстрее.

- Чушь, - отрезал я. - Чего ты боишься?

- Чего я боюсь? В самом деле...

Я забрал у неё сигарету, швырнул её через голову и заглянул ей прямо в глаза.

- Так что тебя пугает? - не отставал я.

- Не смотри на меня так...

Я обнял её, поцеловал полуоткрытые губы и ощутил её горячее дыхание. Она вздрогнула, замотала головой, но я буквально впился в нее, и вскоре она перестала сопротивляться - и тут я её отпустил, бросив:

- Убирайся.

Она смотрела на меня в упор. Я перегнулся и открыл дверцу с её стороны.

- Уйди.

Она даже не пошевелилась.

- Черт побери, да выходи же ты!

Девушка вышла из машины, я захлопнул дверцу, взял её под руку и повел её к дереву. Мы сели на траву и я привлек её к себе. Она оставалась абсолютно безучастной, даже любопытства не было.

- Ляг на спину, - попросил я.

Она опустилась на землю, скрестив руки на груди. Я развел их в стороны.

- Закрой глаза. Не шевелись и даже не дыши.

Она затаила дыхание, грудь перестала подниматься и опускаться. Я отодвинулся от нее, стараясь найти такую точку, чтобы белизна её кожи сильнее контрастировала с цветом волос, воспоминания детства снова захлестнули меня... О, Господи, ведь этого просто не может быть! Я не мог поверить, чтобы со мной могли твориться такие вещи. Но от этого никуда не уйдешь, мне снова было только четыре года...

Тьму нашего убежища прорезал яркий луч света. Девушка вздрогнула, мое видение исчезло. Я приподнялся с колен и увидел, что к нам по дороге медленно приближаются два мотоцикла с включенными фарами. Она попыталась встать на ноги, но я увлек её назад.

- Тс-с! - прошептал я на ухо. - Может быть, это просто дорожная полиция.

Мы снова легли на поросшем травой покатом склоне, прижавшись друг к другу, и у меня было такое чувство, что ей хочется вскочить на ноги и бежать отсюда без оглядки. Я приложил палец к её рту, стараясь удержать от необдуманных действий и призывая соблюдать тишину. Сноп света теперь ярко освещал машину, оставленную на обочине. Мотоциклисты сбросили газ и, не заглушая моторов, остановились. Я представил себе, как они спешились и подошли к машине. Рука автоматически скользнула в карман за оружием.

- Это та самая машина, - заговорил один из полицейских.

- Проверь номер.

- Радиатор просто кипит, - отозвался напарник.

- Резина ещё горячая. Ее только что поставили.

- Ты думаешь...

- Еще не знаю. Давай посмотрим вокруг.

- Ну лихачи! Они из неё выжали не меньше ста миль в час!

Послышался звук открываемой двери. Один из патрульных присвистнул от удивления.

- Эй, Ник... Смотри...

Теперь уже и Ник удивленно свистнул.

Девушка резко вскочила на ноги и, прежде чем я успел её остановить, побежала к машине.

- А ну уберите ваши лапы! - кричала она на бегу. - Как вы смеете!

О, Господи! Я привстал и, не убирая пистолета, укрылся за стволом дерева. Отсюда мне было видно, как они осветили её фонарями.

- Уберите свет!

- Вы Маргарет Добсон? - послышался голос копа, которого звали Ник.

- Предъявите права, - потребовал второй, отводя фонарик в сторону от её лица.

- Я ничего вам предъявлять не собираюсь. Садитесь на свои тарахтелки и убирайтесь отсюда...

- Послушайте, мисс... Если вы не хотите неприятностей...

- Вы не назовете номер вашего полицейского значка? - холодно спросила она.

- Пожалуйста, только к чему все это... - с этими словами он осветил свою бляху. - Смотрите сами.

- Один-восемь-два-два, - прочитала она вслух.

- По-моему я задал вам вопрос, мисс, - снова заговорил Ник. - Ваше имя действительно Маргарет Добсон? Это ваша машина?

- Да, вы угадали, это действительно моя машина. А что вам взбрело в голову?

- Послушайте, мисс Добсон, - сказал Ник, - не надо скандалить. У нас есть дюжина свидетелей, утверждающих, что вы мчались со скоростью сто миль в час. Это очень опасно, и прежде всего для вас самих. Мы не хотели бы, чтобы дочь Эзры Добсона разбилась насмерть на нашем участке, не так ли, Дэмон?

- Нет... - отозвался второй.

Мне чуть не стало плохо. Ведь копы извинялись перед ней и явно её боялись. Теперь мне стало ясно, почему она все время вырывалась, когда я пытался удержать её.

- Вот ещё что, мисс Добсон, - продолжал Ник - Вам не следует в такое время оставаться в этом глухом месте. Лучше отправляйтесь домой...

- Когда мне захочется, именно так я и поступлю.

- Ну хорошо, - не сдавался Ник, - все равно вам лучше отправиться домой...

Он осветил фонариком окрестности, пытаясь обнаружить её спутника, и я опять спрятался за ствол дерева.

- Со мной все в порядке, и я вас не задерживаю.

- Конечно, мисс Добсон, - согласился Дэмон. - Напомните обо мне своему отцу. Меня зовут Стер, Дэмон Стер. А что касается номера бляхи моего напарника, то давайте забудем об этом, ладно?

- Все будет зависеть от того, насколько быстро вы исчезнете отсюда, предупредила она.

- Мы уже уходим. Доброй ночи, мисс Добсон, - сказал Ник.

Она холодно промолчала в ответ. Полицейские направились к своим мотоциклам. Когда они скрылись за поворотом, я вышел из укрытия и спрятал пистолет в карман.

- В следующий раз, когда мы с тобой куда-нибудь поедем, я возьму с собой запасной комплект нервов, - нарушил я тишину ночи.

- Прости... - смутилась она.

- За что? Все было великолепно. Только так и нужно обращаться с этими ублюдками. Да, кстати, кто же ты в таком случае?

- Не стоит забивать голову.

- И все-таки, ты разбудила во мне любопытство, - не сдавался я. - Кто твой отец? Комиссар полиции?

- Нет... - она направилась к тому месту, где мы ещё несколько минут назад тихо лежали в густой траве. Что за черт, кто же она? Когда я подошел, она уже растянулась на земле. Я тихо присел рядом.

- Кто ты?

- Хватит об этом, - попросила она. - Вернемся на несколько минут назад. Смотри... - она раскинула руки, затаила дыхание и замерла как статуя, как...

Я просто сидел и смотрел.

- Что с тобой? - тихо спросила она.

- Секундочку, - попросил я, стараясь вернуться в свои мысли, но не смог. В голову лезла всякая чушь вроде полицейских, мотоциклов и прочей ерунды.

- Еще секунду, - я пытался воскресить свои воспоминания...

ГЛАВА 2

Я ещё только начал просыпаться, даже не открывал глаз, но уже понял что-то не так. Тело, лежавшее рядом со мной в кровати, было мне неприятно, а воздух в комнате затхлый и прокисший. Наконец открыв глаза, я обнаружил, что дверь в спальне закрыта, окно заперто на задвижку, а в постели рядом со мной лежит Джинкс. Мне ничего не оставалось, как быстро подняться и открыть настежь окно. Комната сразу наполнилась свежим воздухом и гулом просыпающегося города. Я вернулся и стащил с парня одеяло, но даже это его не разбудило. Он только поежился и перевернулся на бок, подобрав колени. Когда я стал трясти его за плечи, Джинкс вздрогнул и открыл глаза.

- Что...что... - пробормотал он, роняя слюну на подушку.

- Сколько раз я просил тебя не закрывать окно?

Потирая глаза, он уселся на постели.

- Оно было открыто, когда я ложился, - бормотал он, позевывая. - Я и не думал закрывать, должно быть ветер захлопнул створки.

- При чем тут ветер, оно было заперто на задвижку.

- Ты уверен?

- Черт побери, я же говорю тебе, что окно было заперто.

- Тогда это не я, - процедил он. - Наверное, Холидей.

- Конечно. Это на неё похоже. У неё мозги только в этом направлении и работают. Это она уложила тебя в постель?

- Ну. Все так и было. Из-за твоей отлучки она вчера вечером просто взбесилась...

- Теперь это касается и меня, - бросил я на ходу, направляясь в гостиную.

Холидей лежала на диване, укрывшись простыней, и курила. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять её намерения. Она уже успокоилась, на её лице блуждала нахальная ухмылка, и было видно, что она давно не спит (если только вообще спала этой ночью), поджидая, когда я проснусь, обнаружу закрытое окно и Джинкса в своей постели. В её облике было что-то от охотника в засаде, поджидающего на рассвете дичь. Все было так очевидно, что не почувствовать этого было просто невозможно. А раз уж я понял, то сразу сказал себе: "-Стоп. Если она так себя ведет, здесь что-то не так."

Это совсем не в её духе - позволить мне спать. Уходя, я предупредил её и Джинкса, что вернусь через пару минут, собираясь немного проветриться на свежем воздухе, а вместо этого отправился к дому доктора Грина на свидание с девушкой, которое затянулось часов на пять, не меньше. И вернувшись обнаружил квартиру пустой, что мне было абсолютно безразлично. Со спокойной душой я лег в постель, понимая, что как только Холидей появится, она первым делом разбудит меня и закатит истерику. Это было бы на неё похоже и именно этого от неё следовало ожидать. Но ничего подобного не случилось. Почему? Ответа я не знал. Но мне было легко догадаться, чего она ждет от меня. Ну хорошо, сучка, посмотрим кто кого.

- Доброе утро... - сказал я как можно приветливее.

- Доброе утро... - отозвалась она, недоумевая, с какой стороны ей ждать подвоха.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила она тем же ровным, спокойным голосом.

- Прекрасно... - ответил я и задумался, стоит ли тратить на эту комедию силы и нервы. - Пожалуй, я бы выпил чашечку кофе. Как ты на это смотришь?

Тень разочарования промелькнула по её лицу, сразу куда-то пропала нахальная ухмылка. Холидей сбросила простыню и свесила ноги с дивана, скромно запахивая полы халатика, в котором спала.

- Минуточку, я приготовлю...

- Да я и сам справлюсь. Не стоит беспокоиться... - сказал я уже по дороге в кухню, оставив её таращиться мне вслед, нерешительно переминаясь с ноги на ногу посреди гостиной.

Я налил воду в кофейник и отмерил кофе. Тут на кухню вошла Холидей с новой сигаретой во рту. Она сладко потянулась, стараясь подчеркнуть аппетитные округлости своих форм.

- Как спалось?

- Просто великолепно, - заверил я её, зажигая конфорку плиты. - В самом деле...

- Никакой простуды? Горло не болит?

- У меня?

- Да, именно у тебя.

- Нет, - я покачал головой. - Никаких признаков простуды, ни кашля, ни насморка. Да и с какой стати?

- Вот и хорошо. Ведь я как раз вовремя закрыла окно. Часа в два поднялся сильный ветер, в комнате был такой сквозняк, а мне не хотелось, чтобы ты простудился.

- Ну, уж простуда-то мне не грозит, можешь не волноваться. Этой радости у меня последние лет двенадцать не было...

- Иногда очень легко подцепить простуду. Особенно если утомлен, а ты выглядел таким усталым прошлой ночью. На тебе просто лица не было.

- Могу себе представить, я даже не слышал, как ты заходила.

- Ты даже не почувствовал, как Джинкс залез в твою кровать, рассмеялась она. - Просто живой труп.

- Да, трудно было не услышать такое. Это убедительно доказывает, как я смертельно устал.

- А уж раз ты сам не можешь за собой присмотреть, кто-то должен был за тобой поухаживать. Ведь могло быть и похуже обычной простуды - воспаление легких например... А мне этого совсем не хотелось. Что мне делать, если ты серьезно заболеешь?

- Ну, за тебя-то я спокоен. Что-нибудь придумала бы.

- Трудно сказать... - отозвалась она. Холидей бросила окурок в раковину и на её губах снова заиграла нахальная улыбка. - Тебе следует быть осторожнее, ведь ты отвык от таких длительных прогулок. Если бы я знала, ни за что бы тебя не отпустила. Ты же сказал, что хочешь прогуляться всего несколько минут...

- Меня задержали.

- Это было приятно?

- Очень. "Гранд-отель". Первая картина, которую я увидел за последние три года.

- Кино? - деланно удивилась она. - А я слышала, у неё "кадиллак"...

Ну вот! Маска сброшена, маскарад окончен. Конец двусмысленной беседе и неумеренным заботам. Вот что гложет её душу - другая девушка. А узнала она от Джинкса. Но что он мог рассказать? Только то, что какая-то мисс подвезла нас на своем"кадиллаке". Вряд ли Джинкс мог знать о нашем свидании, это все из области догадок, я намеренно больше ни разу не упоминал при нем о ней. Так что доказать они ничего не смогут.

- О чем это ты? Какой "кадиллак"? - я изобразил недоумение.

- О той странной особе, которую вы с Джинксом встретили прошлым вечером. Разве у неё не "кадиллак"?

- Понятия не имею, какова марка её машины. Я видел её единственный раз в жизни, и ничего о ней не знаю: ни кто она, ни имя, ни адреса. Если бы я и захотел найти эту девушку, это вряд ли удалось бы.

- Для тебя такое дело - раз плюнуть. Ты же у нас голова, большой человек, хозяин. А она шикарная девочка, хотя и со странностями...

- То, что кажется Джинксу, и то, что считаю я - это совсем разные вещи, уж будь уверена. А я тебе уже сказал, что вчера вечером ходил в кино и не был ни на каком свидании.

Она обиженно поджала губы и пронзила меня испепеляющим взглядом.

- Если у тебя больное воображение, - это уже твои проблемы и можешь придумывать все, что заблагорассудится...

- Лживый сукин сын! - она резко повернулась и сбила кофейник с плиты. тот покатился по полу, выливая свое содержимое на линолеум. Она была вне себя от ярости и уже не скрывала этого. Когда Холидей повернулась ко мне, её лицо перекосилось от злобы.

- Ты шляешься с какой-то дамочкой, а я должна тут переживать, сукин сын...

Она схватила со стола жестяную банку с кофе и швырнула её в меня. Та раскрылась и окатила меня коричневым, пахучим порошком. Я подскочил к ней, тряхнул за плечи и опрокинул на раковину. Полы её халата распахнулись, обнажив грудь. Схватив двумя руками за горло, я с наслаждением стал их сжимать.

- Я ходил в кино, ты слышала, я ходил в кино, - повторял я. В горле у неё что-то булькнуло. Холидей попыталась сопротивляться, но я крепко зажал её ноги между своими, а мои пальцы крепко сжимали горло: она едва могла пошевелиться.

- Я ходил в кино. А ну повтори. Скажи, что я ходил в кино... - я слегка ослабил хватку, чтобы дать ей говорить.

- Ты ходил в кино... - прохрипела Холидей.

- Вот так-то лучше, - назидательно сказал я, отпустил её и сделал шаг назад. Она выпрямилась, запахнула халат. Нахальная улыбка исчезла, но глаза по-прежнему горели злобой. Я повернулся и вышел с кухни...

Из ванной появился Джинкс.

- С этой минуты держи язык за зубами, - посоветовал я. - Это ты разболтал Холидей о моей вчерашней встрече.

- Ничего подобного.

- А откуда она знает про "кадиллак"?

- Я сказал ей только об этом, но больше ни слова. Кажется, Мэндон догадался...

- Мэндон? - удивился я.

- Это была его идея, а не моя.

- И где же вы с ним встретились?

- Здесь. Прямо здесь.

- Что ему здесь было нужно?

- Холидей звонила ...

- Зачем?

- Она очень переживала, думала, что тебя забрали в полицию...

- Это ещё раз доказывает её непроходимую глупость. Идиотка, да копы меня теперь и пальцем не тронут.

- Да и Мэндон был очень расстроен. Около двенадцати мы отправились купить что-нибудь поесть, и он сказал, что если мы не застанем тебя дома, когда вернемся, то он начнет тебя разыскивать. Но ты к тому времени уже вернулся...

- Конечно вернулся, - разозлился я. - А чего вы хотели? Сукины дети! Стоит мне только отлучиться, как у вас начинается паника. Я сам знаю, что мне делать.

- Наверное это так и есть, - бросил он уже через плечо.

Я открыл кран с холодной водой и увидел в зеркале, как Холидей подошла к Джинксу. У неё в руках был мой пиджак, который я оставил вчера в гостиной. Она что-то показывала ему, не подозревая, что мне прекрасно видно всю эту пантомиму. Я закрыл кран и вышел из ванной.

- Смотри... - сказала Холидей, поворачивая ко мне пиджак спиной, чтобы стали видны прилипшие сухие травинки. - Замечательное кино...

Я вернулся в ванную и хлопнул дверью. Даже шум воды, лившейся из открытых до отказа кранов, не мог заглушить её победоносного хохота...

ГЛАВА 3

Когда я сообщил, что хочу видеть мистера Мэндона, младшая из двух блондинок в его приемной спросила, как меня зовут. Ее вовсе не интересовало, была у меня предварительная договоренность, или по какому делу я пришел, а только мое имя, которое она тут же записала в регистрационный журнал вместе со временем моего визита. Для этого ей пришлось бросить взгляд на стенные часы.

- Он вас ожидает, мистер Мэрфи, - сказала она, завершив эту процедуру. - Вон в ту дверь, пожалуйста...

При этом она открыла дверцу невысокой перегородки, разделявшей комнату на две неравные части, и я направился к двери в кабинет хозяина.

Казалось, что и в этой комнате все было подобрано, чтобы подчеркнуть эксцентричность её хозяина. Посреди кабинета стояла кольцевой диван, нечто подобное можно видеть в музеях и других публичных местах, но там они располагаются вокруг столбов или колонн. Здесь же ничего подобного не было, и в центре сооружения зияла дыра. Вдоль наружной стены стоял массивный комод красного дерева, на верхней крышке которого стояли фарфоровая чаша и кувшин, расписанные цветами, а также полотенце, перекинутое через кронштейн. У стены возле двери, через которую я вошел, стоял небольшой стул с откидывающейся крышкой, вещь чисто утилитарная и непременный атрибут детских спален. Рядом с ним находился книжный шкаф со стеклянными дверцами, забитый всяким хламом, правда на одной из полок стояли книги по юриспруденции. Противоположная стена была увешана фотографиями в рамках и без оных, которые группировались вокруг цветной репродукции Ангейзера-Буша "Последняя стоянка Кастера", занимая верхнюю половину стены. Нижняя её часть была скрыта за громадным бюро с наклонной крышкой, старомодным и несуразным, перед которым на высоком стуле восседал сам Мэндон, положив ноги на перекладину.

- Ну, - сказал он, слезая со стула. - Последний раз, когда я вас видел, вы спали как младенец.

- Знай я о предстоящей встрече, обязательно дождался бы.

- Ну, не будьте таким ехидным.

- А вы думали, что имеете дело с невинным голубком? Вы мне наделали кучу неприятностей прошлой ночью. Откуда вы знали, что я отправился на свидание?

- А разве нет?

- Да.

Он энергично кивнул.

- Я выслушал ваших друзей, а остальное было делом логики и дедукции...

- С этой минуты, если не возражаете, мне хотелось, чтобы вы употребляли свою дедукцию мне на пользу, а не во вред.

Мэндон слез со стула.

- Я всего лишь старался уверить Холидей, что ничего серьезного с вами не произошло. Она очень боялась, что вы попали в руки полиции. Мне казалось, пусть девушка лучше будет зла на вас, чем смертельно напугана и расстроена. Разве вы не согласны?

- Согласен, - вынужден был признать я. В его словах было достаточно логики, чтобы звучали они разумно. Но меня не проведешь. Завари кашу покруче, пусть они ссорятся, дерутся, ревниво следят друг за другом, пусть маслобойка крутится, будь настойчив, терпелив и не пропусти момент, когда слой масла не станет таким толстым, что даже ленивый сможет подцепить себе кусок полакомее... Он все ещё смотрел на меня с хитрой ухмылкой на лице. Мог ли Мэндон прочитать мои мысли? Исключать нельзя. У этого мерзавца острый, проницательный ум, - Только я пришел не поэтому. Все дело в вашем "позже".

- Позже? - нахмурился Мэндон.

- Вебер заграбастал тридцать две сотни моих денег, вчера я хотел получить их назад, но вы сказали, что это произойдет позже. Пожалуй, уже пора...

- Может лучше, если каждый будет заниматься своим делом? - спросил он с оттенком легкой горечи в голосе.

- Ну так займитесь. Мне просто нужны деньги чтобы продержаться до следующей оказии.

- Я уже просил вас предоставить мне возможность самому заниматься этим вопросом, - на этот раз в его тоне появились дружелюбие и любезность. Кустистые брови взметнулись высоко, выше было просто невозможно. - Ну, пожалуйста, прошу вас...

- Но я же вам сказал - результатов пока не видно, - настаивал я, размышляя о внезапной перемене в собеседнике. Что могла означать неожиданная любезность с его стороны?

Мэндон высоко поднял голову и поджал губы, при этом он не упускал меня из поля зрения, и жестикулировал руками как бы в такт своим мыслям, или же давая мне понять, что напряженно думает о чем-то. Затем Мэндон подошел к столу и, откинув крышку, достал большой конверт из плотной бумаги.

- Человеку в вашем положении могут потребоваться гораздо более важные вещи, чем деньги. Возможно, вы и не задумывались об этом. Вот одна из них, - с этими словами он протянул мне конверт.

На вид тот казался пустым, да к тому же на нем не было никаких надписей или пометок. Что же там могло быть? Я открыл его и, прежде чем успел извлечь лист плотной бумаги, уже знал, что это карточка моего полицейского досье с фотографиями в фас, в профиль и отпечатками пальцев. Кроме того, там были приведены особые приметы, краткое описание внешности и данные основных измерений. Это был оригинал досье, которое хранилось в полицейском управлении города, где меня судили. Моему изумлению не было предела.

- Как оно могло здесь оказаться?

- Ну вот видите, что происходит, если каждый занимается своим делом, сказал он с серьезной миной на лице.

- Вы просто волшебник. Снимаю перед вами шляпу, - сказал я абсолютно искренне. Без этой карточки у полиции на меня ничего нет. Мое прошлое перестало существовать. У меня его просто не было. Хотя, пожалуй, это не совсем так; где-то в недрах ФБР среди нескольких миллионов других копий находится и моя. но без моих отпечатков пальцев её найти было невозможно, а уж я был уверен, что такой возможности им больше не представится. Да и копия из Вашингтона в один прекрасный день будет у меня в кармане, тут уж у меня сомнений не было. Не торчать же мне всю жизнь в этом городишке.

- Но мне по-прежнему непонятно, как она здесь оказалась. Тот город за тысячу миль отсюда. Быстрая работа.

- Дело в том, что инспектор Вебер получил её уже вчера вечером. Я позволил себе посоветовать ему забыть о тридцати двух сотнях и предложил в обмен достать для нас эту карточку. Ему это было совсем нетрудно - хватило всего лишь телефонного звонка. Профессиональный обмен любезностями, так сказать. Перейдем к заключительной части нашего ритуала? - он вытащил из кармана дешевую жестяную зажигалку и, щелкнув большим пальцем, зажег её. Она горела как факел.

Мэндон протянул ко мне руку с зажигалкой, и я поднес к пламени угол карточки. Плотная бумага изогнулась, потом наконец вспыхнула, и пламя стало медленно пожирать напечатанные на ней слова. Вот оно уже миновало "...в этом случае прошу уведомить..." и добралось до "...был заключен в тюрьму штата...", ещё немного и исчезнет моя фотография в профиль с индексом 9М ЗИ 000 12. Я покрутил бумагой в воздухе, чтобы остался только крошечный уголок, который был зажат у меня между большим и указательным пальцем. В конце концов и он догорел в массивной медной пепельнице. Мэндон не произнес ни слова, а я направился к комоду, налил воды из кувшина и принялся мыть руки.

- Думаю, вам следует забыть об этих тридцати двух сотнях, - заключил Мэндон.

- Пожалуй, я с вами согласен, - ответил я, закончил мыть руки и насухо вытер их полотенцем, которое Мэндон потом водрузил на место.

- Ну, как вы теперь себя чувствуете?

- Прекрасно. Я чувствую себя прекрасно.

- Еще бы. Не каждому человеку выпадает счастье родиться вторично. И с этой минуты вам не о чем беспокоиться, тем более, что вашими делами буду заниматься я сам.

- Чероки, - обратился я к нему, - беспредельное презрение, которое мое бренное тело испытывает ко всему живому в этом мире, к вам не относится. Я приветствую в вашем лице человека, доказавшего свою состоятельность и оказавшегося достойным моего гения. С этого дня я с уважением и любовью вверяю вам ведение моих дел.

- Конечно, конечно, - улыбнулся Мэндон, - не стоит меня благодарить.

- Ну конечно... - согласился я с ним.

Сити Холл находился в старой части города, в трех кварталах от конторы Мэндона. Всего три шумных, суетных квартала, полных магазинчиков, торговавших подержанными вещами, ломбардов, пивных, закусочных, автостоянок и бензозаправочных станций; уродливых грязных зданий, набитых неопрятными людишками - такое окружение вряд ли могло ассоциироваться с Сити Холл. Но он не был ни уродливым, ни грязным, а ослепительно белым, занимающим целый квартал, тридцатиэтажным сооружением, возвышающимся над грязью и нищетой окружающего мира, выразительным и могучим символом, более могущественным, чем слово Господа нашего Иеговы, в чью честь неслись писклявые гимны из открытых дверей ближайшей маразматической миссии какой-то секты.

- Вы нервничаете? - вернул меня к действительности Мэндон. - Неужели? Вот посмотрите...

Я огляделся и обнаружил, что мы находимся в довольно пестрой толпе пешеходов - полицейские в форме, охранники со всевозможными значками, приколотыми к рубашкам, и неизменной кобурой на бедрах, шерифы и их помощники в хаки и в форме, изредка попадались люди в гражданской одежде.

- С какой стати я стал бы нервничать? - улыбнулся я в ответ. - Мне не о чем волноваться, просто немного любопытно... Ведь у меня сегодня второе рождение, неужели вы забыли?

- Ну, может быть я не совсем правильно сформулировал свою мысль. Нервная система человека не реагирует на внешние раздражители - например на вид полицейского. Там, куда мы направляемся, будет много полицейских.

- Моя нервная система тоже переживает второе рождение благодаря вашим способностям.

- Вы все шутите.

- Напротив, я абсолютно серьезен.

Мы остановились в ожидании зеленого сигнала светофора. Он осторожно покосился на меня, тихо рассмеялся и взял за руку. До Сити Холл оставался ещё целый квартал, похоже это было любимое место сбора полицейских. Они стояли парами и небольшими группками, входили и выходили из закусочных и кафе. Оказалось, что Мэндон знаком едва ли не с большинством из них. Он уже успел переброситься парой фраз с дюжиной встреченных полицейских, но никто не назвал его по имени. Один назвал его Чероки, а все остальные - "Спот".

- Что ещё за"Спот"? Что это значит? - не удержался я от вопроса.

- Это просто прозвище, - ответил он. Мне это ровным счетом ничего не говорило, что Мэндон очевидно понял по выражению моего нахмуренного лица.

- Это сокращение от "стряпчий по темным делам", - он вымученно улыбнулся, желая показать, что в этом слове для него нет ничего унизительного, и такое обращение не имеет никакого отношения к неуважению его персоны. Но мне это было и так понятно по их тону.

- Похоже, ты знаешь всех полицейских в округе, - заметил я.

- Вот уже много лет я часто бываю в этих краях, и помню ещё времена, когда на месте Сити Холл был грязный гараж.

Мэндон покачал головой, словно не веря, что прошло столько лет с тех пор, и, все ещё держа меня за руку, увлек в полумрак ближайшей закусочной. После ярко освещенной улицы в первый момент я почти ничего не видел, только гул голосов и запах. Запах копченостей, мяса, свежих овощей, он был просто великолепен...

Закусочная была набита битком, теперь я уже начал различать лица. По форме она была похожа на вытянутый пенал, и поэтому казалась бесконечной. В левом углу находилась будка кассира и табачный прилавок, который размещался на крошечном пятачке, а справа, напротив стены, от окна начиналась раздаточная, тянувшаяся до самого конца помещения. Это было что-то вроде кафетерия: посетитель брал из стопки чистую тарелку. (Никаких тарелок, перекусим на ходу, - предупредил Мэндон) и двигался вдоль раздаточного прилавка, за которым восемь человек в белых фартуках и поварских колпаках резали и раскладывали жареный ростбиф, солонину, копчености, языки, колбасу, сосиски, маринованные огурцы, укроп, ломти ржаного хлеба. Они принимали заказы и старались их более или менее точно выполнить (хотя, похоже, никто не возражал против некоторых вольностей с их стороны), а когда вы наконец получали требуемое, то подходите к массивной и приземистой стойке бара, где вам тоже приходится немного обождать, и вот уже тогда можно было приступить к трапезе - если конечно вам удастся найти свободное место за столиком. Но их не было, мало того, у многих столиков стояли, болтали, похлопывали друг друга по плечам, смеялись и ждали, когда освободится место, другие посетители этого кафетерия, среди них тоже было много полицейских. Большинство из них знали Мэндона и звали его "Спот".

Мэндон наконец нашел свободное место у стены между двумя столиками, и мы уселись спина к спине. У каждого было по громадному сэндвичу в одной руке и по бутылке пива в другой.

- Теперь мне понятно, почему мы отказались от тарелок, - заметил я.

- Конечно, они потребуются, если прийти сюда пораньше или ближе к закрытию.

- А зачем вообще приходить? - не удержался я.

- Что?

- Я сказал, может быть вообще не стоит появляться здесь. Если только ты не хотел меня удивить количеством знакомых полицейских.

Он покосился на меня.

- Если тебе это неприятно, мы можем уйти...

- Да, нет. Как тебе сэндвич?

- Хороший, а у тебя?

- Тоже ничего. Если закрыть глаза и не видеть манер этой публики, то я даже смогу доесть его...

Что-то коснулось моей шеи, и я повернул голову. Рядом со мной стоял седой мужчина в рубашке с черными нарукавниками, он подмигивал мне, призывая не выдавать его. Все это время он пытался дотянуться за моей спиной до Мэндона и к тому же весьма активно пережевывал остатки пищи, не закрывая рот. Запомнить его и поставить галочку против его имени в своем списке, потому что рано или поздно я затащу эту падаль, это жвачное животное в такое тихое и спокойное место, где мой выстрел никто не услышит... Значок на его рубашке отливал золотом - значит это был не простой полицейский, как большинство в этой закусочной, а шишка покрупнее. Я немного подался вперед, чтобы облегчить его старания, и он тут же заехал Мэндону по макушке и спрятался за моей спиной. Тот, пока ещё недоумевая, повернулся ко мне за объяснениями, но я скосил глаза в сторону седого полицейского. Чероки вытянул шею, заметил его и видимо узнал.

- Кажется, тюрьмой пахнет, - шумно втянув носом воздух, провозгласил он.

Тюремщик выпрямился и вышел из-за меня, посмеиваясь, как будто только что услышал самую остроумную шутку в своей жизни.

- Привет, Чероки, где ты пропадал? - сказал он, протягивая руку. Чтобы ответить ему тем же, Мэндону пришлось зажать свой сэндвич в зубах.

- Что с тобой творится последнее время? - не унимался коп. - Твоим ребятам мой отель больше не подходит?

Адвокату наконец удалось освободить руку и достать сэндвич изо рта.

- Как поживаешь, Бу? Познакомься с моим помощником, Полем Мэрфи. Гай Бэдфорд, главный тюремщик этих мест.

- Рад познакомиться с вами, мистер Бэдфорд, - сказал я, мысленно прощаясь с ним...

- Он собирается заняться юриспруденцией, - пояснил Мэндон.

- Я собираюсь заняться юриспруденцией, - подтвердил я.

- Мы с отцом этого парня были друзьями, и он послал его ко мне поднабраться опыта.

- Ну, дружище, ты не ошибся выбором, - коп положил мне руку на плечо. - Зайди ко мне как-нибудь, и я выдам тебе всю его подноготную.

"- Научись сначала жевать с закрытым ртом, свинья поганая", - никаких других чувств этот ублюдок у меня не вызывал.

- Не стоит от меня прятаться, Чероки. Я не занесу тебя в свои списки, хотя ты это давно заслужил.

- Обязательно заскочу, Бу, - пообещал Мэндон.

- Ловлю на слове, и захвати с собой Поля. Мы покажем ему, на что похожа тюрьма изнутри...

Он похлопал меня по плечу, удалился, и Мэндон проводил его взглядом.

- Личные контакты, вот зачем я появляюсь здесь, - спокойно объяснил он. - Это неплохой бизнес. Вот этот - главный тюремщик. А видишь того парня за столиком? Да, да, в полотняном костюме и черных роговых очках...

Это был уже начавший лысеть мужчина. Он сидел в одной компании с тремя штатскими. Все они несколько выделялась среди окружающих, хотя для этого нужно было не так уж и много.

- Вижу, - отозвался я.

- Судья Бёрдсонг. Мой хороший приятель. Я познакомился с ним здесь... - он проглотил последний кусочек своего сэндвича и запил остатками пива в бутылке. - Подожди немного. Мне надо с ним поздороваться.

Мэндон стал протискиваться между столиками. Судья наконец заметил его, улыбнулся и что-то сказал. В этом бедламе для того, чтобы услышать это мне нужно было бы сидеть у него на голове. Чероки похоже знал и остальных из той компании, они пожали руки, и мне показалось, что с четвертым участником этого застолья он видится впервые. Никто не предложил ему присесть, они просто сидели, жевали, смеялись, пили. Передо мной снова возник жующий рот главного тюремщика и мне вовсе расхотелось доедать свой сэндвич. Единственным моим желанием было обмотать в один прекрасный день этот свинарник колючей проволокой с динамитными шашками и взорвать, к вящему процветанию общества и улучшения его манер...

- Почему ты не ешь? - раздался поблизости голос Мэндона.

Я и не заметил, как он вернулся.

- Ничего, просто я не голоден.

- Опять ты нервничаешь. Успокойся и перекуси.

- Иди ты к черту, я же говорил тебе, что не голоден.

- Тогда пойдем?

- Да.

- Ну что ж...

Я бросил недоеденный сэндвич на стол прямо под нос какому-то копу и пошел к выходу, расталкивая этих ублюдков, извиняясь и притворяясь, что это просто случайные столкновения. Мэндон расплатился и мы вышли на залитую солнцем улицу. Толпы полицейских значительно поредели, очевидно большинство из них набивало себе брюхо в многочисленных забегаловках.

- О, Господи, - сказал я, оглянувшись на закусочную, которую мы только что покинули. - В жизни мне не приходилось видеть ничего подобного. У представителей рода человеческого. Ни на ферме, где я отбывал срок, ни в дорожной банде, ни даже в тюрьме. Последний раз мне приходилось видеть нечто подобное, когда я был ещё ребенком.

- Это же копы, - возразил он. - Они любят пошуметь и немного выпустить пар, а это единственное время, когда они могут себе позволить подобные вольности.

- Дело тут вовсе не в шуме и гаме, который там царит.

- А в чем же?

- Моя семья занималась тем, что выращивала свиней. Тебе никогда не приходилось видеть тысячи жующих свиней?

Ответа не последовало, но когда я взглянул на него, то увидел, что Мэндон нахмурился и уставился на меня немигающим взглядом.

- Именно так оно и было, именно так, - пробормотал он, взгляд его смягчился, тень понимания скользнула по лицу.

- Хватит меня испытывать, Чероки, к чему весь этот психоанализ. Я это могу сделать гораздо лучше тебя...

Мы остановились на перекрестке.

- Прими мои искренние извинения за подобное испытание, - сказал он. Но мне нужно было выяснить...

- Выяснить? Что выяснить?

- Мне нужно было убедиться, что я имею дело не с хвастливым болтуном и пустышкой, а с настоящим парнем.

- Как же тебе это удалось?

- Богатый опыт плюс наблюдательность. Ты выдержал это испытание, Поль...

- Прекрасно, хотя один из нас по-прежнему теряется в сомнениях, холодно парировал я.

- Что касается моей выдержки, мужества и надежности, боюсь, тебе придется принять это на веру, - улыбнулся он безмятежно.

- Ты в этом уверен?

- Полагаю, да, - сказал Мэндон невозмутимо и кивнул головой в сторону Сити холл. - Зайдем на пробу?

- А почему бы и нет? - поинтересовался я.

Мэндон остановился у табачного прилавка в углу коридора напротив лифта. Продавец был занят с женщиной на дальнем конце, он отсчитывал ей сдачу, а когда обернулся, то его лицо расплылось в улыбке.

- Чероки!

У темноволосого мужчины правый рукав пиджака был пуст.

- Чероки! - повторил он, протягивая левую руку.

- Привет, Оджи, - тепло приветствовал его Мэндон.

- Давненько не были у нас. Уезжали куда-нибудь? - спросил мужчина с легким акцентом.

- Да нет. Просто был очень занят. Как сам поживаешь, как семья?

- Все хорошо. И, - он указал на прилавок, - дела идут тоже хорошо. А у тебя?

- У меня тоже все в порядке, - тут Мэндон кивнул в мою сторону. Познакомься, это мой помощник, Поль Мэрфи.

- Привет, Оджи, - сказал я.

- О, да, конечно. Если Чероки потребовался помощник, то бизнес идет как нельзя лучше. Столько лет он управлялся один, а вот теперь...

- Все меняется, Оджи, все меняется, - Мэндон указал на какой-то предмет на полке.

- Я знаю... - отозвался продавец, снял с полки круглую картонную коробку, какую я видел у Мэндона дома, и открыл её. - Ваши любимые...

Мэндон рассмеялся, взял из коробки несколько сигар, и расплатился долларовой банкнотой, показывая жестом, чтобы тот оставил сдачу себе.

- Еще увидимся... - заверил Чероки.

- И очень скоро, я надеюсь, - тут он повернулся ко мне. - Было приятно с вами познакомиться.

Я кивнул и пошел вслед за Мэндоном.

- Вы думаете это разумно, представлять меня в качестве помощника?

- Ничего страшного. Я могу нанять любого по своему усмотрению. Должен же ты иметь какое-то отношение ко мне. Это даст нам право быть вместе, когда нам заблагорассудится. Вот здесь, например... - сказал он, кивнув на застекленную дверь с буквой "М", затем отыскал на связке нужный ключ и отпер её. В этом была какая-то злая ирония: Сити Холл был открыт для посетителей, а его туалеты нет. Чтобы попасть туда, нужно было обзавестись ключом.

Я прошел за ним в просторное помещение с шестью кабинками и шестью рукомойниками, вся сантехника имела педальное управление, как в операционных, а на полке были разложены матерчатые полотенца. В одной из кабинок спиной к нам стоял мужчина. Когда в соседнюю направился Мэндон, он вздрогнул, выдавливая из себя последние капли, застегнул ширинку и вышел, проигнорировав и сверкающую чистотой раковину, и белоснежное полотенце.