Сказ про волчьи пары. Счастье со второй попытки (СИ)

Егор с Оленькой регулярно отзванивались. По телефону в подробности никто не вдавался, да и прямые вопросы не были озвучены, но мне почему-то казалось, что и они нашли путь друг к другу.

Я даже подумывала как все организовать, когда нам в город возвращаться придется. Мне было интересно останется ли Оленька с нами дальше жить, соблядая приличия, или сразу решится к Егору переезжать. И вот тут сработала поговорка: «хочешь насмешить Всевышнего — расскажи ему свои планы».

Мне позвонили с работы и потребовали срочно возвращаться. Пояснять ничего не собирались и в душе у меня поселилось нехорошее предчувствие. Матвей со мной сорваться не мог, ему еще требовалось засудить отца. Слушание должно было пройти в скором времени и надолго бы он не задержался, но что ехать мне пришлось одной все же расстраивало.

Но и это не стало последней новостью. Егор позвонил и сказал, что срочно должен вернуться к себе. Вот его ситуацию я как раз отчетливо понимала. Все таки у него сложная и ответственная работа. Да еще не рядового врача, а под его ответственностью целая клиника. Радовало, что он и так достаточно времени смог провести со своей парой. Я ни капли не сомневалась, что как только у него появится возможность, он тут же сорвется и примчится к Оленьке. Все — таки волчья связь — это серьезно. Все нутро будет тянуть и волк внутри станет выть и призывать свою волчицу, если разлука затянется. Так что за них я не переживала, хотя за Оленькой таки нужно будет присмотреть. Волчица молодая совсем, неопытная. Может и не понять, что к чему, впадет в хандру без повода.

Домой я буквально залетела, чтобы вещи закинуть. Поздоровалась с Олей, отметила ее припухшие глаза, поставила себе в голове засечку, что нужно будет с ней поговорить и помчалась прямиком на работу.

Постучалась в кабинет заведующему кафедры и после короткого «входите» пошла узнавать почему мне так срочно приезжать пришлось.

— Вызывали?

— Вызывал, София Игоревна, вызывал. Рад, что оперативно добрались.

В кресле расположился пожилой альфа. Он все ещё был высок и крепок. Седые волосы и морщины подчеркивали приличный возраст. Но мужчина по-прежнему был привлекателен.

— До меня дошли тревожные слухи, что у Вас, София, личные отношения с одним из студентов. Вынужден напомнить, что такое недопустимо в стенах нашего университета. Вы что-то можете сказать на этот счёт?

Молчу минуту. Обдумываю. Отрицать, оправдываться не хочу. Можно попробовать объяснить. Как альфа волк он должен понять, что против судьбы особо не попрешь.

— Я встретила своего истинного. К сожалению, он мой студент.

— Хм. София, Вы уверены, что парень именно Ваш суженный? Не хочу обижать, но я слышал, что на прошлом месте работы у Вас тоже возникли проблемы из-за молодого студента. Не осуждаю Ваши вкусы. Но повторюсь, на работе такие отношения неприемлемы.

— Мне написать заявление «по собственному»?

— София, Вы мне нравитесь. Вы отличный педагог. Вас хвалят студенты. Но я не могу рисковать репутацией учебного заведения и прикрывать Вас. Подумайте как Вы можете решить эту проблему?

— Вы предлагаете мне расстаться с моим истинным альфой? Нет, спасибо. Я лучше уволюсь.

— София, не спешите принимать решение. Подумайте пару дней. Потом приходите. Ещё раз обсудим.

Выхожу из кабинета расстроенная и злая одновременно. Возможно, это какой-то знак, что не надо мне преподавателем работать. Брошу все. Устроюсь куда-нибудь в офис чертежи проектировать. Зато никто грязные слухи распространять не будет, что я по молоденьким студентам бегаю. Мерзость. До чего же люди злые до чужого счастья. Хоть прям сейчас заявление пиши. Но я правда люблю всю эту работу. С ее несносным студентами, вечными пересдачами, проверками заданий и кривыми чертежами.

По пути до дома аптека попалась. Вот прям сам глаз упал, так сказать. Зашла. Купила ромашковый чай. И себе и Оленьке налью. Сама посижу подумаю, что с работой делать. Ей же напиток поможет успокоиться и не думать об Егоре. Вот только доберусь до дома, а там уже и поспокойнее будет. С чаем и компанией все приятнее, чем оставаться наедине со своими проблемами. Хорошо, что хоть Оленька со мной рядом. Так нам обеим лучше будет.

Глава 21

Матвей

Голос Софи по телефону показался очень расстроенным. Она мне так и не сказала, что у нее случилось на работе, что так резко вызвали. Есть у меня подозрения что могло произойти. Но я все же надеюсь, что не это стало причиной.

С Оленькой тоже что-то там произошло. Неужели этот альфач все таки обидел сестренку, несмотря на то, что она его пара⁈ Как же тяжело это — находиться так далеко, когда моим самым дорогим волчицам нужна помощь и поддержка. Но и сорваться и послать все к черту я не могу. Надо закончить с отцом, чтобы он больше не посмел портить жизнь сестренке.

Я еле дождался пока все судебные тяжбы прошли. Не сказать, что я остался доволен тем наказанием, что определили нашему папаше, но все таки на какое-то время он от нас отстанет. Хуже всего было то, что Софи так и оставалась в унылом настроении и разговаривала со мной неохотно. Что-то скрывала, уходила от прямых вопросов. Я сгорал от нетерпения оказаться поскорее со своей парой. Если б с автобусом что-то случилось во время пути, то на своих ногах бы бежал до моей волчицы. Точнее на лапах. даже в городе перекинулся бы, несмотря на то, что живем мы больше как люди, и стремимся подавлять волчьи инстинктах.

Наконец добрался до города. Запрыгнул в такси прям на вокзале. Вот какой дурак станет садиться к тем водителям, которые на вокзалах и аэропортах прибывших караулят⁈ Вот такой как я, которому не терпится поскорее до места добраться и нет даже минутки, чтобы кнопочки на телефоне потыкать для вызова машины с нормальным ценником.

Дома подозрительно тихо. Даже встретить меня никто не вышел. Что же у них такого произошло, что на шум в коридоре не реагируют.

Оленька оказалась в комнате. Сидела в наушниках и что-то чиркала в своем скетчбуке. Софи сидела на кухне. Обхватила руками кружку и смотрела в окно.

— Привет. Я наконец приехал.

Моя волчица вздрогнула. Неужели так задумалась, что ни запаха моего не уловила, ни шагов не услышала. Да что же такого произошло — то, что Софи в таком состоянии⁈

Поднялась, кинулась в объятия. Нежно придерживаю за талию. Глажу по спине и просто жду, когда она будет в состоянии рассказать мне все, что происходит.

Спустя какое-то время все же отстранилась. Мне даже показалось, что она глаза протерла. Неужели все настолько плохо, что до слез дошло⁈

— Софи, поговори со мной. Что там на работе у тебя происходит⁈ Студенты грубят? Кто-то пристает? Я быстро разберусь с любым, кто мою волчицу расстраивает.

— Никто не обижает меня, Матвей. Но на работе и правда проблемы. До руководство дошли слухи о моих отношениях со студентом. Меня попросили как-то решить эту проблему.

— Какие варианты у нас есть?

— Я могу уволиться. Хотя мне намекнули, что лучше будет просто расстаться с тобой.

— Софи, есть же еще вариант. Нам главное чтобы я перестал твоим студентом быть, я же правильно понимаю?

— Матвей, и что ты собираешься сделать? Отчислиться? Я ни за что не соглашусь на это

— Зачем мне отчисляться? Я могу перевестись на другую специальность. Ту, где ты не преподаешь. Софи, я именно своей специальностью не так сильно дорожу. Выбрал ее потому что по баллам прошел. Сейчас, раз такая ситуация, переведусь на другую. Да, придется побегать и сдавать академическую разницу. Но это не так уж и страшно. Просто вечерами придется меньше времени обнимать тебя и больше посидеть за учебниками. Но мы же справимся с этим?

— Матвей, подумай хорошенько. Неужели ты и правда готов пойти на такое ради меня?

— Конечно, готов. Софи, ты моя волчица. Моя пара, посланная откуда то там сверху. Я собираюсь провести с тобой всю жизнь. Просто больше не скрывай от меня ничего, очень прошу тебя. Мы во всем разберемся и со всем справимся. Ты веришь мне?

Софи кивает. Я замечаю, что ее глаза блестят и я очень надеюсь, что это от облегчения или еще лучше радости, что выход из сложной ситуации найден.

Мы еще какое-то время просидели на кухне. Тихо о чем-то несущественном переговаривались. Что случилось с Оленькой и ее альфачом моей волчице было неизвестно. Сестренка ни с кем откровенничать не спешила. И Егор по телефону толком не говорил ничего. Некогда ему было. Весь занятой, весь в проблемах. Как сможет, так приедет и все расскажет. Ох как мне хотелось высказать все что я думаю об этих отговорках. Да еще в максимально цветистых выражениях. Но ради своих волчиц отношения с этим альфачом портить не стану. Я то смогу дождаться от него объяснений, а вот глядя на сестренку у меня закрадывались подозрения. Как будто и не ждет она Егора назад. Как такое вообще может быть? Они ж пара. Странно это все. Но я к сестренке лишний раз не лезу. Ей итак не особо легко приходится, а тут еще я с серьезными разговорами. Так что я предпочел просто молча ее поддерживать и ждать когда же ее альфач появится на пороге и объяснится. Перед нами обоими.

Софи

Как бы я не пыталась себя утешить тем, что все решилось, идти на работу все равно страшно. Мало ли что придумало начальство. На кафедре тихо. Никто на встречу даже не попадается.

— София Игоревна, пройдёмте, поговорим.

Заходим в кабинет к заведующему кафедры.

— Ну что Вы решили?

— Матвей перевелся на другую специальность. Он больше не является мои студентом, поэтому никаких проблем быть не должно.

— София, Вы же понимаете, что этого недостаточно?

— Т е, Вы настаиваете, чтобы я рассталась со своим альфой? Чтобы отказалась от волчьих уз? Этому не бывать.

— София, что Вы мне предлагаете? Терпеть постыдную связь преподавателя и студента? Вы хоть представляете какой скандал разродится?

— Да, терпеть. Он больше не мой студент. Я имею полное право строить свои отношения с ним. Если не раздувать лишний раз, никому не рассказывать, то и скандала никакого не будет. Знаете, один раз я уже уступила. Ушла молча, не пытаясь отстоять свою честь, когда меня оболгали. Больше я так не поступлю. Мне нечего стыдиться. Я обрела свою пару. Это великая радость. А Вы пытаетесь мне это в вину поставить. Если будете преследовать нашу пару, то я с радостью пойду по нужным инстанциям. Не побрезгую даже журналистами. Как думаете, что все подумают, когда станет известно, что нас притесняют в наших правах?

— Я Вас понял. Можете быть свободны.

— Больше не будет подобных разговоров?

— Нет.

— Я рада, что мы пришли к соглашению.

Выхожу из кабинета. Выдыхаю. Никогда не скатывалась до таких низких угроз. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Я отстояла наши отношения с Матвеем. Больше к нам не должны цепляться. Руки трясутся. Всё-таки такие неприятные разговоры изрядно нервы мотают. Хорошо, что завела и на рабочем месте ромашковый чай. Сейчас выпью, успокоюсь и пойду на пары. Вечером дома будет Матвей. Хорошо приходить туда, где тебя ждут и любят. Осталось только вечера дождаться.

Глава 22

Матвей

Я был безумно рад, что с Софи мы смогли все утрясти и сохранить ее карьеру. Она долго шла к ней и если бы все рухнуло — это стало бы огромным ударом. Обошлось малыми потерями с моей стороны. Хотя, это были даже не потери. Так, небольшие сложности. Зато я проявил себя и показал, что моей паре всегда можно на меня положиться. Я возьму на себя любые заботы и постараюсь оградить свою пару от проблем.

Такое событие надо было отметить. Идея пришла в голову совершенно неожиданно, но показалась мне крайне удачной. И, главное, что Оленьку мы тоже сможем приобщить. А то сестренка совсем приунывшая ходит. Рисует только. Почти не разговаривает с нами. Мне такое состояние совершенно не по нраву, поэтому я поделился с ней своей задумкой и, заручившись согласием, начал предварять все в жизнь.

Билеты купить было просто. Пройтись по магазинам немного сложнее. Я всегда ненавидел ходить по торговым центрам со множеством этих бутиков. Терялся в них. А ювелирные отделы вообще обегал по кривой дуге. Что мне там покупать то? И самое главное для кого? А вот теперь понадобилось и я, скрипя зубами, пошел по отделам. Оленька вот больше интереса проявляла ко всему происходящему и я решил и ей какое недорогое украшение присмотреть. Браслет там или может цепочку.

Что брать для Софи я точно знал. Посмотрел в интернете картинки с самыми востребованными моделями. Оленьку попросил аккуратно вызнать размер пальца моей волчицы. Ну а что? Ниткой что ли мерить, пока она спит? Спросить проще все таки. Не знаю, насколько это показалось подозрительно и не догадалась ли Софи для чего потребовалась такая информация моей сестренке. Но они, вроде, просто поболтали об украшениях, предпочтениях и всяком таком девичьем. Нормально все проще.

И вот, наконец, найдя то, что понравилось и мне и Оленьке, мы закончили мои мучения с магазинами и счастливые отправились домой.

Сама поездка была задумана только как веселые выходные. Сменить обстановку и все такое. Именно так я говорил Софи. Оленька знала правду, но старательно держала лицо. Может иногда хихикала в кулачок, но искренне старалась не раскрывать мои планы.

Целью был город с разводными мостами. Мы приехали рано утром. Немного поспали в отеле и пошли на прогулку. Я много фотографировал своих милых волчиц. Мы ели мороженное и сладкую вату. Ну и всякий уличный вредный фастфуд тоже. Нам то, волчьему племени, бояться за фигуру не нужно было. Все переварится и еще добавки сверху накидать придется.

После прогулки прокатились на теплоходе. Запах воды, легкий ветерок удачно отвлекал Софи от пристального разглядывания меня. Щеки пылали, сердце стучало как сумасшедшее. Ступая на берег, я думал, что ноги откажутся слушаться, и я просто свалюсь на землю.

Желающих посмотреть как разводят мосты было много. Я выждал идеальный момент, опустился на одно колено и протянул бархатную коробочку. Брал в форме маленького серого волчонка. Софи замерла испуганной птичкой и, казалось, даже не дышала.

Я смог только тихо прошептать:

— Сфои, я безумно счастлив, что встретил себя. Я собираюсь прожить с тобой всю жизнь и наполнить ее только радостью и счастьем. Ты уже моя. Моя пара. Теперь хочу еще заключить официальный брак. Ты выйдешь за меня замуж?

— Да.

Я просто прочитал по губам. Не смог бы услышать ответ из-за бешеного стука собственного сердца и беснующейся толпы вокруг. Все выкрикивали поздравления, желали счастья нашей семье. А я просто кружил свою волчицу в объятиях, а потом очень нежно целовал, не обращая внимания где мы находились.

Оленька очень быстро сделала зарисовку в своем скетчбуке. Просто несколько линий, передающих сюжет. За фотографии я не переживал. Был уверен, найдется немало желающих из толпы поделиться с нами моментами моего предложения, что они успели заснять.

Поставил Софи на землю. Обнял и поблагодарил сестренку. Сам без нее не справился бы.

Не знаю, оправдал ли ожидания Софи, но я был доволен тем как все вышло.

Вернувшись в свой номер мы всю ночь любили друг друга.

Следующий день тоже посвятили прогулкам. А потом вернулись домой.

* * *

— Вы двое только что сказали, что я стану отцом и дядей одновременно? Вы это серьезно?

Я кинул взгляд на двух волчиц, что сидели на диване напротив меня. Они прижимались плечами друг к другу, держались за руки. Софи сияла и лучезарно улыбалась. В ее глазах читалось такое обожание и благодарность, что я просто не мог отвести от нее взгляда.

Оленька, наоборот, пыталась скукожиться и как будто стать меньше. Если бы не поддержка Софи, сестренка бы убежала куда-нибудь и спряталась. Настолько напуганной она выглядела… Отводила взгляд. Казалось ещё немного и она заплачет.

— Мда, скучать с вами двумя мне не придётся.

Я встал, кинулся обнимать и целовать двух самых любимых волчиц в моей жизни. Они обе всхлипывали в моих объятиях. Софи от счастья. Оленька от облегчения, что я ее не осуждаю.

Я знал, что мне крупно повезло, когда я встретил Софию в своей жизни. Мы вместе преодолели сложности, что сыпались нам на голову. Построили свое счастье. Теперь пришла очередь Оленьки вернуть своего альфу и построить свою семью. А уж мы с Софи во всем поможем и поддержим. В этом не было сомнений.

Глава 23

Оленька

Смотреть на счастливого Матвея и его пару для меня мучительно. Я ужасная сестра и понимаю это. Нельзя завидовать родному брату из-за того, что он нашел свою истинную пару и у них все наладилось. Я стараюсь радоваться за него, но сердце при этом разрывается от боли. Ведь совсем недавно я сама купалась в нежных объятиях альфы. А теперь что? Теперь он обрел семью, а я пытаюсь собрать по осколкам разбитое сердце.

Курсы, из-за которых я и уговорила Матвея отпустить меня с Егором я так и не посетила. Все как-то завертелось, что даже не до них стало. А вот теперь, когда альфы нет, я на новый поток записалась. Может хоть учеба поможет разогнать грустные мысли.

Поездка с Матвеем и Софией мне очень понравилась. И хоть я знала о том, что собирается устроить брат, все равно наблюдать это воочию было трогательно и очень волнительно. Так красиво, душевно и идеально. Я не смогла сдержать слез. Чуть весь набросок не испортила, пока пыталась зарисовать памятный момент с самым красивым предложением руки и сердца, что мне доводилось видеть.

Сказка кончилась вместе с выходными и все мы вернулись в обычные будни. У Софи работа. У Матвея и работа и учеба. Чтобы не мешаться им под ногами стараюсь из комнаты пореже выходить. О том, чтобы мне съехать куда-нибудь Матвей и слышать не хочет. Ему спокойнее, когда я перед глазами. А то, что мне выть хочется от всего этого, никто в расчет не берет.

Егор пытается мне звонить. Я не отвечаю на его звонки. И сообщения не читаю. Сразу удаляю. Будь морально сильнее, я бы забросила его в черный список. Но я слабая, маленькая волчица, влюбившаяся во взрослого альфу. Только ночью, спрятавшись под подушку, я позволяю себе помечтать как бы все у нас могло сложиться. Как мы готовим ужин, убираем тарелки со стола и как страстно любим друг друга на этом же самом столе. От таких мыслей у меня вспыхивают даже кончики волос, но я все равно продолжаю представлять как все будет. И с этими мечтами засыпаю, чтобы утром проснуться одной и пустить несколько бесшумных слез.

Курсы оказались довольно интересными и неожиданно сложными. Я то, наивная, верила, что все легко дается, если есть склонность к чему-нибудь. А нет, оказывается, это тяжкий ежедневный труд.

На одном занятии к нам пришел гость. Мужчина оказался очень привлекательным. Дорогой, хороший костюм. Стильные часы на руке. Модная стрижка с идеальной укладкой. Красивый, уверенный в себе волк. Альфа. Я сначала подумала, что это был Егор. Уж очень похож. Я чуть с остановкой сердца не свалилась. Но посмотрев внимательнее, поняла, что ошиблась. Мужчина был всем хорош. Но это был не Егор.

Он внимательно рассматривал работы всех учеников. Остановился на моей. Что-то его зацепило. Довольно сухо похвалил. Но остальных вообще не одарил своим вниманием. Мне это и польстило и расстроило одновременно. Приятно, когда работу, на которую я потратила столько часов, оценили по достоинству. Но такого неразговорчивого и строгого волка мне еще не доводилось встречать. Я смутилась и даже немного испугалась его.

Этот мужчина появился еще несколько раз. Даже ко мне разок подошел. Снова внимательно изучил мою работу и похвалил. На этот раз даже позволил себе мимолетную улыбку. Смутил меня предложением выпить кофе после занятия. Я ничего толкового ответить не смогла. Проблеяла что-то, будто я пугливая овечка, а не молодая волчица. Но он не расстроился. Сказал, что не настаивает и удалился. На последнем занятии просто принес бумажный стаканчик и вручил мне вместе с пакетиком сахара и пачкой сливок. Пояснил этот жест тем, что не знал какой именно кофе я пью, поэтому подготовился вот таким способом.

Меня даже подкупило такое отношение. Мужчину звали Тимофей. Он искал молодые таланты и вроде нашел их в моем лице. Каких-то конкретных предложений о сотрудничестве не поступало. Но альфа намекнул, что очень заинтересовался моими работами. И что у него есть какие-то мысли о моем продвижении, но пока он не готов ими делиться.

Егор перестал писать. Раньше он хоть разок в пару дней пытался до меня дозвониться. Теперь совсем пропал. Я опять скатилась в тоску по нему. Вроде должна была смириться уже за это время и отпустить его. Но что-то крепко держало и забыть альфу я не могла.

В суматохе дней я не обратила внимание на легкое недомогание. Видимо, нагнала меня не свежая шаурма из уличного киоска. И даже волчье пищеварение не спасло. Вечером вырвало, да так, что я всерьез испугалась, что вместе с желудком все выйдет.

Утром лучше не стало. Я не хотела жаловаться, но София заметила, что мне нездоровиться, расспросила, практически с пристрастием и отправилась в аптеку.

Я ожидала таблеток там, может чаев каких-то для укрепления желудка. Но на врученный мне тест на беременность смотрела как на что-то ядовитое. До последнего отказывалась брать это в руки. София, в прошлой жизни, похоже была альфой. Иначе как объяснить то, что она таки смогла затолкать меня в санузел и заставить сделать этот тест⁈

Он явно оказался бракованным. И следующий тоже. Да вся партия такой была. Я уже хотела отправить Софию в аптеку поругаться, но она, чтобы доказать мне, что все в порядке, тоже пошла и сделала. Вышла с двумя полосками как и все мои предыдущие попытки.

Я восторжествовала. Говорила же, что все они бракованные. Но Софи мое ликование не поддержала.

Схватила меня за руку, заставила пройтись по всем ближайшим аптекам и в каждой купить по паре тестов. Я до последнего не верила, что это может быть правдой. Но нет. И у меня и у Софии тесты полосились.

Матвею мы говорить ничего не стали. Софи позволила поплакать на своем плече. Она все поняла. Умная же волчица. Не осуждала, старалась поддержать. К врачу записала. Да и сама поехала.

Получив подтверждение беременности, я таки решилась брату открыться. Тряслась, что он разозлится. Софи успокаивала. Держала за руку и нежно поглаживала. А ведь ей и самой предстояло про свое интересное положение рассказать. Вот так мы две беременные волчицы да на голову моего брата. Мне было дико стыдно. Но Матвей ни слова плохого не сказал. Обнимал, успокаивал и сказал, что поможет и поддержит во всем. Мне стало чуточку легче.

Егору я решила не рассказывать про ребенка. Ему было ни к чему это знать. У него есть Паулина и Женя. И я смогу свое счастье без него построить. И если повезет, найти отца еще не рожденному малышу. Благо срок маленький и время в запасе у меня было.

Глава 24

Оленька

Тимофей таки озвучил свое предложение. Признаться, оно меня смутило. Я думала, что мы обменяемся контактами и в случае чего будем сотрудничать по интернету. Он мне скинет техническое задание, я пришлю эскиз на одобрение. Получу оплату и полностью завершу заказ. Альфа же такой вид работ не оценил. Он сказал, что предпочитает работать с людьми напрямую. Что ему важно, чтоб его сотрудники приходили в офис, сидели у него на виду и не отвлекались на посторонние дела, как происходит, если работать из дома.

Я нервно усмехнулась. Если брать в расчет мое положение, то я и правда рисковала очень сильно отвлекаться от рабочих обязанностей. Мало ли, накроет приступом токсикоза, пролежу весь день и нарисовать ничего не смогу.

Тимофей заметил, что его предложение не вызывает у меня восторга. Я в любом случае не смогла бы согласиться. Альфа не жил в моем городе. Он приехал в командировку и в ближайшее время собирался возвращаться к себе домой.

Я сожалела, что упускала такую возможность. Мне нужно было начинать копить деньги, а Тимофей мог хорошо оплачивать мою работу.

Сам же альфа и не думал отступать. Его предложение стало обрастать новыми заманчивыми перспективами. Он не стал ходить вокруг до около и просто предложил переехать вместе с ним. Пообещал помощь с поиском жилья и даже оплатить аренду за первые два месяца.

Я ничего подобного не ожидала от практически незнакомого волка. Будь я чуть увереннее в себе, могла бы заподозрить, что у Тимофея ко мне был личный интерес. Может я его привлекла как волчица, поэтому он и предложил мне переезд. Я была в смятении и не могла решиться на такой шаг. Собиралась тактично отказаться. Тем более Матвей не хотел меня отпускать с этим альфой.

Но тут вмешался случай. Егор, который молчал столько времени дозвонился до Софии. Он просил позвать меня к телефону. Я наотрез отказалась. Софи, зная мое деликатное положение, разговор повела сама. Ничего она ему не рассказала, но намекнула, что не помешало бы вернуться как можно скорее.

Я промолчала. Не стала ничего высказывать Софии. Она действовала исключительно в моих интересах. Но мне все равно было жутко обидно, что Матвей и его волчица не потеряли надежду, что я с Егором создам новую ячейку общества. Мои слова, что я этого волчару больше к себе не подпущу, они пропускали мимо ушей. Мол, природа все равно свое возьмет. Раз мы пара, то никуда друг от друга не денемся.

Как же меня разозлили эти слова. О каких волчьих парах они могли говорить, когда Егор спокойно увез другую волчицу с ребенком и поселил их у себя дома. Просто нелепость какая-то.

В порыве злости или может из желания воспротивиться словам брата, я приняла предложение Тимофея. Тем более он не отказался от своих слов и пообещал мне найти уютную квартирку и два месяца платить аренду. Я ликовала. Собрала вещи пока все были на работе. Оставила записку, что отныне свою жизнь собираюсь строить сама. Упомянула, что встретила надежного альфу, который сможет позаботиться обо мне и моем еще не рожденном ребенке и поехала на вокзал.

Меня переполняли эмоции. Я была уверена, что поступаю правильно. Матвей с Софией желали мне самого лучшего. Но от их заботы мне становилось душно. Тимофей смог подарить мне глоток свежего воздуха и вселил уверенность, что все будет хорошо. Мне даже захотелось полностью ему открыться и честно рассказать о своей беременности. Но опасения, что он отправит меня назад к брату, взяли вверх и я все таки промолчала. Еще придет время. Живот не будет все время оставаться плоским и правду рано или поздно все же придется открыть. Лучше, конечно, «поздно». К «рано» я была еще не готова.

Поездка прошла нормально. Меня даже почти не укачало. Может этому помогли леденцы, которые я рассасывала один за другим.

Тимофей практически всю дорогу молчал. Я стала его чуть лучше понимать. Он сам по себе был сдержан. Старался не выказывать лишних эмоций и говорить только по существу. Мне импонировала его манера поведения. Я просто была не готова к душевным разговорам и мне было хорошо от того, что можно было просто молчать и не чувствовать при этом неловкости.

Я не сразу поняла, что ехать нам нужно было с пересадками. Тимофей распланировал маршрут так, чтобы мы могли посетить пару выставок, которые были по пути в его город. Надолго задерживаться не было нужды. Но переночевать в гостиницах все же пришлось. Альфа не стал заказывать еду в номер. После долгой дороги ему захотелось прогуляться и он повел меня в ресторан. Я была ужасно смущена. У меня не было подходящего наряда. И денег, чтобы заплатить за ужин тоже. Билеты и те покупал Тимофей на свои деньги.

Мой дурацкий порыв сбежать ото всех прошел и я поняла, что ужасно влипла. В незнакомом городе с посторонним альфой…. Без денег и возможности сбежать, если Тимофей потребует какого либо возмещения своих затрат.

Я еле смогла проглотить салат и попросилась вернуться скорее в свой номер. Сказала, что не очень хорошо себя чувствую и хотела бы поскорее лечь спать. Возможно, альфа распознал мою ложь, но не подал вида. Проводил до двери, пожелал приятных снов и скрылся за соседней дверью. Свою же я подперла стулом, но все равно так и не смогла сомкнуть глаз. Пролежала без сна и утро встретила совершенно разбитой.

Глава 25

Оленька

К завтраку я еле спустилась. Глаза, казалось, что моргают по очереди. В голове была неприятная пустота и легкость. Не та, когда хорошо на душе и радуешься пению птиц за окном. А такая, когда мысли мимо протекают, и ты не можешь ни за одну зацепиться.

Тимофей, увидев мое состояние, предложил задержаться еще на день. Я с радостью согласилась и убежала в номер. Сначала, чтобы отлежаться, а потом подумать как исправить все, что я наворотила.

Телефон пиликнул от очередного сообщения. Матвей не находил себе места и звонил безостановочно. Я даже звук выключила, но постоянно загорающийся экран заставил меня полностью отключить аппарат. Я не хотела разговаривать и объясняться с братом. Не для этого же я сбежала, чтобы теперь просить его забрать меня обратно.

Страх за свою дальнейшую судьбу пересилил глупую гордость. Я дождалась очередного звонка, про себя досчитала до трех и ответила.

Ухо дернулось и пришлось отодвинуть аппарат подальше. Матвей так кричал, что вполне был способен оглушить меня. Ну или переполошить всю гостиницу.

Благодаря не самому лучшему состоянию, большую часть проповедей я пропустила мимо ушей. Когда поток эмоций у брата иссяк и он стал способен нормально разговаривать, я поделилась своими страхами и рассказала куда вообще еду и с кем. И про гостиницу сказала, и что будем находиться на месте еще целый день. Брат как будто немного успокоился и пообещал прислать того, кто заберет меня. И возражения не принимались. Не сказать, что я прям сильно была против, но про личность моего спасителя хотелось бы все же узнать немного больше. Но брат решил меня проучить и только туманно пообещал, что я все пойму, когда придет время.

Тимофей постучался после обеда, который я благополучно проспала. Вид у меня, скорее всего, стал еще хуже, потому что альфа забеспокоился уже всерьез и предложил вызвать доктора. Я как могла заверила, что сама справлюсь. Но клятвенно пообещала, что если станет совсем худо, то обязательно обращусь за помощью. Тимофея не устраивало такое положение дел, но настаивать он не стал. Все же я для него была чужой волчицей и смысла чересчур меня опекать не было.

День тянулся медленно. От Матвея и его загадочного спасителя не было никаких вестей. Брат на сообщения отвечал спустя много времени. Видно, что был очень занят. Я заскучала в номере и решила, что небольшая прогулка не повредит. Все же свежий воздух нужен был и мне и малышу, что развивался в моем животе.

Погода порадовала. После душного номера хотелось дышать полной грудью. Я добрела до какого-то парка и присела на скамейку. Рядом было много семейных пар. Отцы катали карапузов на своих плечах. Мамочки то и дело поправляли кепочки и панамки на своих чадах. Я смотрела и не могла отвести глаз. Вот она идиллия семейной жизни, о которой я мечтала. Глаза затуманились и я будто воочию увидела, как Егор подхватывает малыша, который по всей видимости только научился ходить и высоко подкидывает. Потом проворно ловит и начинает кружить. Ребенок счастлив и смеется от всей души. Моргаю и понимаю, что нет, это не Егор. Похож, такой же статный, темноволосый и красивый. Но не он. На глаза набегают слезы. Я из-за всех сил стараюсь их прогнать, но сдаюсь и плачу навзрыд. Слишком долго держала в себе обиду и разочарование.

В номер возвращалась с поникшим настроением. Вот прошла проветриться, а сделала себе еще хуже. Только я умудрилась так вляпаться. Погруженная в свои мысли, я даже не заметила, что в мою дверь кто-то активно стучится. Подошла поближе и протерла глаза. Нет, это уже ни в какие рамки не лезло. Второй раз за день почудился Егор. Придется все же обращаться к врачу. Сразу к психотерапевту. Печально, конечно, рожать в специализированном заведении, но с такими галлюцинациями надо что-то делать.

Альфа, что долбился ко мне, саданул последний раз кулаком в дверь и полез в карман за телефоном. Меня он еще не видел, а я просто боялась пошевелиться. До меня долетел запах. Знакомый и уже ставший любимым. Егор. Пахло Егором. Но этого же не могло быть. Он там, у себя дома. С красивой волчицей и сынишкой. Его просто не могло быть тут. В моем отеле. Около моей двери.

Карман завибрировал и я вздрогнула. Через пару секунд раздалась мелодия звонка и альфа таки заметил меня. Как в замедленной съемке, опустил руку со все еще звонившим телефоном, подлетел ко мне и сгреб в объятия. Не дав мне прийти в себя, стал покрывать лицо поцелуями и что-то шептать. Я не разбирала что он говорит, да и мне было не сильно то важно. Главное, что это был действительно он. Егор. Мой альфа без тени запаха другой волчицы. Сердце радостно забилось. Все же не обманул. Вернулся. Стоит тут передо мной и готов забрать с собой. И я пойду. Не важно куда. Главное с ним.

Соседняя дверь хлопнула и я расслышала тихое покашливание. Лицо залило краской стыда. Я совсем позабыла, что мы не одни и другим людям не нужно было становиться свидетелями нашего бурного воссоединения. Я выпуталась из объятий Егора и обернулась. Тимофей как обычно сохранял спокойствие. Казалось, его мало что может вывести на эмоции. Первым заговорил он.

— Объясните? Я так понимаю, предложение о работе потеряло привлекательность для Вас?

— Тимофей, простите. Я не хотела Вас использовать. Просто так получилось, что в моей жизни произошло много всего и я запуталась. Я правда хотела работать с Вами. Но переезд мне все же не подходит.

— Я понял. Очень жаль. Мне понравились Ваши работы, Оля. Значит придется сотрудничать по переписке. Не люблю этот способ, но раз нет другого выхода…. Я слишком сильно хочу, чтобы Вы пополнили штат моих сотрудников, чтобы совсем отказываться от работы с Вами. Поспешите к своему альфе, пока он не испепелил меня взглядом. Я напишу Вам, когда прибуду на место и подготовлю контракт к подписанию.

— Тимофей, у меня нет слов. Спасибо Вам за все. Я не подведу.

— Я очень на это надеюсь. До свидания, Оля. Будьте счастливы.

Я проводила взглядом Тимофея и вернулась к Егору. Он выглядел напряженным и снова сгреб в объятия, будто меня мог кто-то украсть.

— Кто это был?

— Мой работодатель. Но давай об этом потом. Лучше расскажи как ты здесь очутился?

— Счастливая случайность. Я привез Паулину с Женей в клинику к своему другу. Он в этом городе практикует. Уже собирался к вам в дорогу. Позвонил Софи, чтобы предупредить. Тут и узнал, что ты сбежала непонятно куда. Чуть не взвыл. Благо Матвей перезвонил и сказал, что ты тоже здесь. Не знаю что это: проведение, судьба, происки ангелов-хранителей, но я рад, что оказался в том же месте, где была ты.

— Так Паулина здесь с тобой? Зачем тогда тебе я?

— Оленька, я же говорил тебе. Меня с Паулиной давно ничего не связывает. Женя не мой ребенок. Я весь твой. Прости, что уехал. Я больше никогда так не поступлю.

— А если кому-то снова потребуется твоя помощь? Ты же врач. Ты не бросишь больных.

— Не брошу. Если мне потребуется уехать, то я просто заберу тебя с собой. Ты мне веришь?

— Верю.

На этот раз не кривила душой. Я и правда верила Егору.

Глава 26

Егор

Дела закрутили так, что я просто стал теряться в днях недели. Женю обследовал вдоль и поперек и к своему ужасу осознал, что помочь парню самостоятельно я не в состоянии. У него была неприятная болячка, связанная с генами. Тут снова поднялся вопрос кто же является отцом мальчика. Паулина продолжала стоять на своем, что я не имею к парню никакого отношения. Тест я все же сделал. Результат оказался и правда отрицательным. Пришел с повинной. Волчица даже не разозлилась. После моих слов о том, что для здоровья ее сына может потребоваться связаться с отцом ребенка, Паулина впала в какую-то прострацию. Казалось, она стала делать все на автомате и совершенно перестала вникать, что вообще происходит вокруг.

Женя тоже не отличался активностью. Для молодого волчка он был слишком молчалив, зажат. Понятно, что болезнь не придает бодрости, но чтобы вот так все силы вытягивала, я не наблюдал раннее.

Свои дела в клинике тоже никто не отменял. Мне нужно было найти того, на кого я смог бы спокойно оставить клинику. К счастью у меня был кандидат, но нужно было в короткий срок его подготовить, а я столкнулся с истерикой от слишком большой ответственности, которую собирался возложить на своего зама. Больше недели ушло на переговоры и его срывы. Я был непреклонен и все же смог убедить, что другого варианта у нас нет.

За это время я придумал как медикаментозно можно было помочь Жене. Нашел место, где его примут на лечение. Казалось, что наконец все налаживается. Я уже мысленно собирал чемоданы и представлял столько долгожданную встречу с моей Оленькой, да случился неприятный сюрприз.

С тем, что она не брала трубку и не отвечала на мои сообщения, я смог свыкнуться. Даже отступился на время. А тут решил попробовать добиться разговора через Софи, но получил выволочку по телефону. Она никогда раньше так со мной не разговаривала. И хоть тон ее оставался ровным, все же я чувствовал, что примирение с Олей не будет легким.

Разговор завершился моими заверениями, что я вернусь как только отвезу Паулину и Женю в нужную больницу. Ну и останусь на пару дней, чтобы проследить как они устроились. Чтобы убедить, что это не простые обещания с моей стороны, рассказал все подробности. И город, и саму клинику назвал. Даже гостиницу, в которой собирался остановиться. Софи немного успокоилась и более сердечно со мной попрощалась. Я смог немного выдохнуть.

В душе неприятно свербело, что я так и не смог даже голоса своей волчицы услышать. Она избегала меня, это было понятно. Только я не мог сообразить чем заслужил такое отношение. Перед отъездом же сказал, что обязательно вернусь к Оленьке. Неужели все таки приревновала к Паулине, хоть я и повторял несколько раз, что между нами все давно закончилось.

Дорога прошла спокойно. Паулина немного пришла в себя и видно было, что крепилась и таки начала обдумывать возможность разыскать папашу, который бросил своего ребенка на произвол судьбы. Я не лез больше с расспросами. Не было у меня на это права по большому счету.

В клинике все было оформлено быстро и профессионально. Прогнозы лечения были довольно хорошими. Я возрадовался и набрал Софи, чтобы отчитаться и уведомить, что скоро приеду. Трубку перехватил взбудораженный Матвей. Он, конечно, знал где я должен был находиться. Не стала бы Софи от него секреты плодить. Матвей сбивчиво рассказал о том, что Оленька сбежала с каким-то альфой и по счастливой случайности прибывала именно в том же городе, где находился я сам. Чуть телефон не раскрошил от злости. Сдержало то, что мне еще потребуется средство связи, а идти за новым, оформлять покупку, переносить все номера совсем не было времени. Благо даже трещины не образовалось. Я со всех ног помчался в гостиницу, что мне назвал Матвей. Так колотил в дверь, что мне показалось еще чуть-чуть и я снесу ее с петель. На стук никто не отозвался и я таки отстал от несчастной двери. Набрал номер в надежде, что уже в этот раз Оленькка должна мне ответить. Гудки шли, но трубку снимать она не планировала. В груди зарождалась паника. Неужели опоздал и она успела выписаться и уехать⁈ Я не мог ее упустить. Просто не имел права.

До слуха долетела мелодия, а вместе с ней и запах. Оля, она была тут. Рядом, стоило только голову повернуть. Не помня себя, я подлетел к ней. Сгреб в объятия. Стал покрывать поцелуями.

Соседняя дверь хлопнула и я увидел его. Того, кого видеть не хотел бы никогда. Да еще и рядом с моей волчицей. Перед глазами тут же пронеслась картина из прошлого и я зажмурился. Это не могло быть правдой. Только не снова.

Тимофей изменился. Застывшее лицо, как будто из него выкачали все эмоции. Волчара даже не посмотрел на меня. Словно я пустое место. Кулаки зачесались и я еле сдержался, чтобы не кинуться на него. Однажды я уже отпустил волчицу, которую считал своей. С Олей я такого не допущу. Привяжу к себе, если потребуется.

Оленька сама к нему подошла. О чем-то тихонько поговорила. Я мог бы навострить уши, но не стал этого делать. Все же я доверяю своей паре. И в первую очередь я собирался выслушать ее, а уже потом судить о ситуации в целом.

Тимофей развернулся и ушел, а Оля заявила, что теперь он ее работодатель. Ну вот, такого счастья мне только не хватало. Но это в любом случае было лучше, чем если Оленька заявила, что она заинтересована в Тимофее как в альфе. А с ее работой я смогу разобраться. Все потом. Пока только радость от встречи с парой и наконец спокойствие, что моя волчица рядом.

Глава 27

Егор

Мы не остались в гостинице. Оленька выразила желание поскорее вернуться домой. Я свои дела тоже завершил, так что был волен двигаться куда захочется. В автобусе разговор не сложился. Я не хотел наседать на свою волчицу, но небольшую выволочку устроить все равно придется. Чуть позже. Когда уже приедем. Она должна понимать, что так поступать нельзя. Я сделал скидку на ее возраст и еще не отыгравшую импульсивность, но все равно в нашем будущем не должно быть таких побегов. Я такое точно не потерплю.

Оленька старалась на меня не смотреть. Может стеснялась. А может просто не знала как про Паулину спросить. Я кратко объяснил кто она такая, несколько раз сделал акцент на том, что меня с ней ничего не связывает больше. Но юлить не стал и честно озвучил, что все равно свяжусь с ней несколько раз, чтобы узнать о самочувствии Жени. Моя волчица была не против. Она понимала, что мне как врачу неприемлемо бросать своих пациентов.

Прибыв в город, мы первым делом связались с Софи и Матвеем. Они пригласили нас к себе, но мы решили, что лучше снять квартиру. Пока посуточно. Потом подберем другой вариант. Нам главное было принять душ и хорошо отоспаться. И всем будет комфортнее, если мы будем на разной территории. К тому же, если уж совсем не кривить душой, мне хотелось побыть наедине с моей волчицей. Мы, конечно, поговорили, но не уверен, что все обсудили. Софи с Матвеем тоже еще не успело надоесть общество друг друга. Так что нет никакой нужны ютиться двум парам в небольшой квартирке.

Посуточная квартира с объявления на фото выглядела свежее, чем оказалась в реальности. Наверное, была запечатлена в свои лучшие годы с только что сделанным ремонтом. Мы не успели рассмотреть все косяки при заезде, но надеялись, что не возникнет никаких проблем при выселении. На двери ванной комнаты была пробоина. Кран капал, но к счастью в комнате это было не так отчетливо слышно. Дорога в душном автобусе не прибавляла бодрости. По очереди с Оленькой сходили в душ и заказали пиццу на ужин. Готовить не было никаких сил

Я натянул на себя простые шорты и футболку. Оленька легкое платьице надела. Сели на диване довольно далеко друг от друга. Я почти что физически улавливал напряжение своей волчицы, но не мог понять чем оно вызвано. Между нами уже столько всего произошло, а она все равно чувствует себя скованно в моем присутствии. Решил не навязываться, а дать возможность прийти в себя.

В комнате имелся телевизор. Но он был из очень старых моделей. Еще «пузатый». Оленька такие, наверное, и не застала. Зато в мою молодость других вариантов не было. Смотрели то, что придется. И главное не жаловались. Картинка была ужасная. Изображение порой прыгало, рябило. Меня знатно пробрало. Прям как в детство вернулся. К счастью, моя волчица не вредничала. Спокойно сидела, в какой-то момент придвинулась и положила голову мне на плечо. Она пребывала в своих думах, а я и не лез. Просто наслаждался ее обществом.

Просидели мы так недолго, и я решил, что лучше отправиться в постель. Взял на руки драгоценную ношу и понес в сторону спальни. Я не сразу заметил, что Оленька заснула. Порадовался своему порыву отнести ее на руках. Не потревожил сон. Аккуратно опустил волчицу на подушку и уже хотел подняться, как мою шею оплели нежные ручки.

— Не уходи.

— Я только погашу свет, проверю дверь и сразу же вернусь. Разденься пока.

Я встал и направился к выходу из комнаты. Если Оленька сама не справится, то чуть позже я ей помогу. С превеликим удовольствием помогу.

С дверью все оказалось в порядке. Я завернул еще раз в ванную, почистил зубы и вернулся.

Моя волчица лежала на боку в форме креветки. Она так и не сняла с себя одежду и даже под одеяло не стала забираться. Я подошел и попытался аккуратно стянуть платье. Но это оказалось той еще задачей. Оленька не настолько крепко спала и все же помогла мне справиться с мешавшей одеждой. Отвернулся, чтобы раздеться самому. Лег и прижал к себе любимое тело. Оленька развернулась и ткнулась мне в губы. В темноте слегка промазала, но потом таки нашла их и стала нежно и призывно ласкать, прихватывая то одну, то другую половинку. Я приоткрыл рот, чтобы ей было удобнее. Сам перехватывать инициативу не спешил.

Мы долго и лениво ласкали друг друга. Хоть тело требовало увеличить напор, я ему не поддавался. Хотелось вкусить все прелести данного момента. Поймать губами каждый вдох, что срывался с губ моей пары. Полностью раствориться в ощущения, запахах и звуках, что дарила наша близость.

Когда в руках твоя пара, все остальное отходит на второй план. Нет ничего, что могло бы оторвать меня от Оленьки в этот момент.

Мы уснули глубокой ночью, так и не расплетая объятий. Моя волчица будто стремилась врасти в меня и будь это возможно, я бы с радостью ей позволил.

Утром первый вылез из кровати. Хотелось порадовать любимую волчицу вкусным завтраком, да только готовить его было не из чего. Так что пришлось еще и в магазин идти. После отличного вечера, утро было наполнено бодростью и энергия были ключом.

Оленька появилась на кухне спустя час. Вся растрепанная и еще сонная. Улыбнулась ласково и я растаял. Такое утро мне было по душе.

Глава 28

Оленька

У меня весь прошлый вечер в голове крутилась мысль, что я о чем-то забыла рассказать Егору. Но не могла припомнить что именно. А потом вообще все мысли вылетели из головы и я счастливая и расслабленная уснула в руках моего альфы.

Утром, попивая кофе до меня вдруг дошло: я же так и не рассказала о беременности. И как теперь быть? Вдруг Егор не захочет этого ребенка? Мы же не планировали совсем.

Вся краска сошла с меня разом. Альфа не заметил моего состояния. Он пек оладушки и складывал из стопкой, чтобы полить сладким сиропом.

Я вздрогнула от звука телефона. Звонил мой и я поспешила принять вызов.

— Доброе утро, сестренка. Как ты?

— Матвей, я крупно облажалась!

— Что там у вас успело произойти за один вечер?

— Я не рассказала Егору про ребенка.

— И? Проблема то в чем? Сейчас расскажи.

— Я боюсь. Вдруг он не хотел детей. А тут я… Хочешь, не хочешь, а обязательства на себя брать придется.

— Оля, ты мне это брось. Ты еще даже не сказала ему ничего, а уже придумываешь всякое. Егор адекватный альфа. Он не бросит беременную волчицу.

— Не бросит. Но вдруг он меня не любит? А я ребенком его к себе привяжу. Это все так неправильно….

— Оленька, собирайтесь и к нам приезжайте. Сядем все, спокойно поговорим.

— Хорошо. Скоро будем.

Егор на кухне заканчивал с посудой. Есть я уже больше не могла. Просто в горло ничего не лезло. От нервов, а не от утреннего токсикоза. Я вообще надеялась, что он обойдет меня стороной.

Мой альфа вытер руки и повернулся ко мне.

— Ты бледная. Болит что-то?

— Нет, господин врач. Я в полном порядке.

— Уверена?

— Абсолютно. Матвей звонил. Они с Софией ждут нас.

— Ты готова ехать? Я вызову такси.

Я кивнула и пошла в комнату. Прибрала постель, краснея от воспоминаний о прошлой ночи. Собрала свою сумку и через десять минут мы уже сели в подъехавшую машину.

Матвей и София были нам очень рады. Они искренне беспокоились за меня и не упустили возможности прочитать целую лекцию о глупых поступках. Софи хорошо подготовилась. Не зря же она преподавателем работает. Я закатывала глаза на некоторых моментах, но не перечила. Да и не так уж сильно они наседали. Закончили на доброй ноте и полезли меня обнимать.

Софи не очень тихо поинтересовалась как мое самочувствие и нет ли опасности для малыша. Я замерла испуганной птичкой и боялась повернуться в сторону Егора.

— Софи, я не понял. О каком малыше речь?

Ну вот и все! Сейчас все откроется и на меня обрушится гнев альфы. Я зажмурилась. Что там говорила София я даже не хотела знать.

До ушей донеслась просьба оставить нас одних. Я закрыла глаза руками.

— Почему ты мне не сказала, что ждешь ребенка?

— Я не знала как ты отреагируешь.

— Чего именно ты боялась?

Егор

Оленька поднимает глаза. В них почти застыли слезы. Сажусь рядом, беру ее на руки и пересаживаю к себе на колени. Глажу круговыми движениями по спине и жду. Моя волчица молчит и похоже собирается с духом, чтобы выдать то, что ее так тревожит. У меня замирает сердце от вида моей пары. Она вся сжалась, как будто готовится, что я сделаю ей больно.

— Ты мог подумать, что я пытаюсь привязать к себе с помощью ребенка.

— С чего бы мне так думать?

— Ну… Мы не говорили о создании семьи. Не строили никаких совместных планов. А тут такое….

— Оленька, мы столько раз любили друг друга. И не сильно то заботились о предохранении. Я не глупенький мальчик и прекрасно понимаю, что после такого могут быть дети. Даже не просто могут, а вероятнее всего будут. Если бы я категорически не хотел твоей беременности, то позаботился, чтобы ее не случилось. Уж поверь мне.

— И что мы будем делать дальше?

— Вынашивать. Рожать. Сам я тебя наблюдать не смогу, к сожалению. Но контролировать анализы и состояние все равно буду.

— Это из-за твоей клиники? Что она в другом городе? Нам придется переехать, да?

— Тебе нет. Я сюда перееду. Только квартиру продам, чтобы здесь можно было купить.

— Ты сделаешь это ради меня?

— Спрашиваешь еще. Конечно, сделаю. Нам тут лучше будет. Софи и Матвей рядом. Может согласятся иногда мелкого себе брать, чтобы мы смогли вдвоем побыть.

— Боюсь, им будет не до этого. Своего хватит.

— Софи тоже беременна?

— Да. Так уж вышло.

— Значит, будем по очереди брать детей. Им вместе интереснее расти будет. А молодым родителям отдых никогда не помешает.

— Ты прям уже все распланировал.

— Не все. С работой придется немного повоевать. Но это не страшно. Я не так много времени только бумажки перебирал. Смогу еще устроиться на лечащую должность.

— А тебя не смущает, что это как-бы шаг вниз по карьерной лестнице?

— Нисколько. Зато я смогу работать по четкому графику. Тут совершенно случайно оказалось, что у меня беременная невеста. Мне надо о ней позаботиться.

— Невеста?

— А кто еще? Неужели ты думаешь, что после всего я тебя без кольца на пальце надолго оставлю? Ну уж нет. Завтра же пойдем заявление подавать. Надо будет еще к моим родителям съездить познакомиться.

— Ой. Я не уверена, что готова с родителями знакомиться.

— Мы, конечно, можем подождать. Но, тогда есть вероятность, что знакомиться придется на самой свадьбе. Не хотелось бы доставлять тебе лишних волнений в такой важный день.

— Ладно. Уговорил. Познакомимся с родителями пораньше.

— Вот и отлично. Пошли к Софи с Матвеем. Они, наверное, там переживают.

Софи и правда выглядела расстроенной. Рядом с ней сидел Матвей и точно так же успокаивающе наглаживал спину своей пары. Такой молодой, а как действовать уже знает. За Софи я могу быть спокоен. Она в надежных руках. Уверен, что мои родители за нее порадуются, когда узнают, что она своего истинного встретила.

— Оленька, прости меня. Я не подумала, что ты не успела Егору про беременность сказать. Мне очень жаль, что все так получилось.

— София, все в порядке. Мы поговорили. Все хорошо. И завтра мы собираемся идти подавать заявление в ЗАГС.

— Ой, как прекрасно. А можно с вами? Мы еще тоже не подали.

— Я опять что-то упустил. Когда вы обручиться успели?

— Ой, это такой романтический момент был. Вон там в рамочке можешь посмотреть. Нам Оленька зарисовала.

Я подошел в указанном направлении. Там действительно оказался набросок как Матвей стоит на одном колене перед Софией, а сзади разведенные мосты. Мда, мне такое не переплюнуть. Да и поздно уже. Я считай не спрашивал, просто заявил, что женимся и все. Но это наша с Оленькой история. А у Софи и Матвея своя была.

Третья пара. Тимофей и Паулина

Глава 29

Паулина

Я в очередной раз сжимала телефон в руке. Слова Егора о том, что все таки придется связаться с отцом Жени, больно резали душу. Я не для того ушла от своей пары много лет назад, чтобы теперь возвращаться и просить о помощи.

Еще с ранних сроков беременности меня предупреждали, что волчонок будет слабым. Женечка родился раньше срока. Не критично, но все равно здоровье подвело с первых же дней его жизни. Малышом он плохо набирал вес. Позже остальных начал переворачиваться, ползать, ходить. Но все это корректировалось несколькими курсами массажа, гимнастикой и моим полным включением в борьбу за здоровье сына. Воспоминания о его первом обращении волчонком до сих пор вызывают улыбку. И гордость, что несмотря на плохое самочувствие, мой сын продолжал нелегкую борьбу за свою жизнь.

Я ничего не знала о Тимофее. Как сложилась его жизнь. Чем он занимался все эти годы. Просто запретила себе искать информации о том, кому отдала свое сердце и пустила в душу. Мы с Женечкой жили у моих родителей. Было тесно, но никто не жаловался. Я была благодарна родным за помощь и поддержку. Без них бы не справилась. Они не осудили, когда я вернулась в отчий дом. А потом узнала и о беременности. Только раз поинтересовались кто же отец будущего ребенка. У меня тогда случился срыв. Даже скорую пришлось вызывать и везти в больницу. Обкололи успокоительным и положили на недельку на сохранение. Знатно я всех перепугала. Больше про отца Женечки никогда разговор не заходил.

Сынок рос, радовал меня. Я каждый раз с замиранием сердца смотрела на его улыбку, так похожую на отцовскую.

Несмотря на постоянные посещения врачей, я не теряла надежду, что серьезные болезни обойдут нас стороной. И до какого — то времени везло. А потом все пошло наперекосяк. Сыну становилось хуже с каждым днем. Наши врачи разводили руками и помочь ничем не могли. Мы пошли к другим. Там мне подсунули визитку и заверили, что этот специалист точно сможет помочь.

Буквы заплясали у меня перед глазами. Я знала имя врача, которого мне посоветовали. Слишком хорошо знала. Если бы был другой выход, я бы никогда не стала просить помощи у Егора. Слишком съедало чувство вины от того, как я с ним поступила в свое время.

Мы были молоды и влюблены друг в друга. Забавная была пора, когда что-то внутри еще верит в сказания про волчьи пары, а наружу выходит протест и высмеивании всех этих постулатов. Вот и мы тогда со всей горячностью, присущей молодости, смеялись над тем, что волки создают пару раз и на всю жизнь. При этом, внутри, я сгорала от надежды, что это именно оно. Что Егор мой альфа и мне суждено быть с ним до конца своих дней. Он тоже верил в нечто подобное, хоть никогда и не признавался в этом.

Все рухнуло, когда я случайно увидела Тимофея. Мой взгляд просто приклеился к нему и я пошла следом за ним, понимая, что от этого волка я уже никогда не уйду.

Это было на концерте какой-то местной группы. Тимофей выделялся среди всех. В нем тоже еще не отыграл юношеский максимализм. Он был очень коротко подстрижен и тот ежик, что остался от волос, был выкрашен в кислотно-зеленый цвет. Позже я узнала, что это был бунт против родителей.

Тимофей был из очень обеспеченной семьи. Такой, где принято, что родители полностью контролируют жизнь своего отпрыска. Лучшее образование. Выгодный брак с кем-то из детей партнеров для укрепления связей и положения. Такой уклад жизни никогда себя не изживет. Как бы не развивалось общество, но такое было всегда и я не тешила себя иллюзиями, что это когда-нибудь перестанет существовать.

Тимофей заверил меня, что он не такой и никогда не станет плясать под дудку своих родителей. Я ему поверила. Мой волк не мог меня обманывать. В его объятиях я познала истинное счастье. И тогда поняла, что же такое волчьи пары на самом деле. Познав это чувство, его больше ни с чем уже не перепутать.

Наша сказка рухнула, когда его родители узнали про меня и нашу связь. Кто-то из гнилых дружков рассказал, надеясь таким образом выслужиться перед влиятельными людьми и использовать это в дальнейшей жизни.

Мы сбежали. Все по канону добрых сказок про влюбленных. Только в жизни не бывает таких счастливых концов. Нас догнали, насильно разлучили. Не знаю, что сделали с Тимофеем. Может вывезли заграницу на какое-то время. Меня же припугнули, что если еще раз появлюсь на горизонте, то моим родным будет плохо. Жизнь родителей и так была не слишком легкой и я правда побоялась доставлять им еще больших проблем. Приняла разлуку со своей парой, втайне надеясь, что это не конец. А там, спустя время, выяснилось то, что я беременна. И стало просто не до поисков моего альфы. Да и его родители никогда бы не поверили, что это действительно ребенок от Тимофея. Подумали бы, что я таким образом пытаюсь привязать к себе их сына. Отношение ко мне стало бы в стократ хуже. Такого для себя и малыша я точно не хотела.

Сейчас же, спустя десять лет, у меня не было никаких идей как найти Тимофея. Можно было пойти по тому же пути, что и с Егором. Нанять частного детектива. Да, чтобы попасть на прием к Егору, мне пришлось воспользоваться таким способом, ведь альфа куда-то уехал и в его клинике сами не знали, когда он вернется. А у меня просто не было времени, чтобы его ждать. Вот я и поехала к альфе сразу с больным сыном, даже не подумав, что он может быть не один. Перепугала совсем молоденькую волчицу. Увезла ее альфу с собой. Вот на что я пошла ради здоровья сына. И все это оказалось, практически, бесполезно.

Как бы я не барахталась, а все равно, все возвращалось к Тимофею и той силе пар, что связывала нас.

Я не стала набирать номер, который знала когда-то наизусть. Это глупо, надеяться, что человек восстановил номер, который был утерян слишком давно, в надежде, что однажды позвонит та, которая добровольно ушла и больше не выходила на связь.

Сидеть в четырех стенах стало невыносимо. Женечка находился в больнице и был уже слишком взрослым, чтобы с ним вместе в клинику ложилась мама. Так что я заселилась в гостинице и подыскивала себе варианты временного жилья, если потребуется задержаться надолго.

Голова разболелась от воспоминаний и сожалений. Мне стало жалко себя, свою судьбу. Решила выйти, пройтись по парку. На свежем воздухе мне должно было стать получше.

Закрыла дверь, резко развернулась, и налетела на проходящего мимо человека. Меня сразу окутал запах. Альфа. Знакомый мне альфа. Нет! Нет! Такого просто не могло быть. Я отказывалась в это поверить. Не может быть такого быть, что сама судьба привела его ко мне вот так, спустя года разлуки. Я замерла и боялась пошевелиться. Альфа тоже не двигался. Мы просто стояли истуканами, боясь посмотреть друг на друга.

Я не выдержала первой. Подняла глаза и посмотрела на того, о ком были все мои последние думы. Лицо такое знакомое и в тоже время совершенно не знакомое смотрело на меня в ответ. Время словно замерло. Я даже дыхание задержала.

— С Вами все в порядке? Не ушиблись?

Тон спокойный и лишённый всяких эмоций. Я вся сжалась. Не могла же так ошибиться⁈ Это точно был Тимофей. Но почему он разговаривает со мной так, словно мы не знакомы⁈ Я не знала что и думать.

Глава 30

Тимофей

Я ожидал какого-то такого поворота событий. С молодыми волчицами случается, что ярко вспыхивает любовь и о работе уже не хочется думать. Правда, я полагал, что Оля найдёт кого-то себе чуть позже. Когда мы уже приедем на место и она приступит к работе в офисе. Но нет. Её альфа появился совершенно неожиданно. Мне он показался смутно знакомым. Но сколько бы я не напрягал память, так и не смог вспомнить его. Со мной это случалось всё чаще и чаще.

Какие-то люди на улице подходили, хлопали по плечу и спрашивали зачем я так кардинально сменил стиль одежды и прическу. На мой непонимающий взгляд и вопрос: «мы знакомы?», они только смеялись и снова хлопали по плечу. Как будто мы старинные друзья. Порядком, утомляло такое поведение совершенно посторонних мне людей.

Несмотря на обстоятельства, я не стал разрывать рабочие отношения с Олей. Предложил сотрудничать удалённо, хоть и очень не любил этот вид взаимодействия. Но другого выбора я просто не нашел. Было в волчице что-то, что не давало просто так отпустить её. Я даже надеялся, что она сможет заинтересовать меня в романтическом плане. Уж слишком долго я томился в одиночестве и уже просто отчаялся найти свою пару.

Чуда не произошло. Я даже не расстроился. Привык и, может, даже смирился. Нет волчицы, значит только карьера.

Родителей моих такой расклад совершенно не устраивал. Они много лет сватали меня с дочерью своего партнёра. Волчица была неплоха. Красивое лицо, фигура, одежда, которая подчёркивает все достоинства. Умение вести себя в светском обществе тоже было плюсом. А ещё, она была мной увлечена и уже пару лет пыталась завлечь всеми своими прелестями.

Я не поддавался. Просто не мог заставить себя проводить время в её обществе. Всё мне было не так: и запах её, и волосы вечно мешают, и смех раздражал. Сколько бы свиданий нам не устраивали родители, с каждого я позорно сбегал. А в итоге и встречи с родными свёл к минимуму. Чтоб не было неприятных сюрпризов. А то пришёл раз в гости, справиться о здоровье мамы, а там она. Вся при параде. И глазками, главное, так невинно хлопала. Мол, это счастливое совпадение, а не заведомо продуманный план. Я, вроде бы, разозлился даже. Но не до конца. Эмоции, испытанные мной тогда, были слабой тенью тех, что испытывают люди каждый день.

Апатичность стала моим постоянным состоянием. Мне не нравилось такое положение вещей, но я не знал, что можно предпринять в моём случае. Я не хотел обращаться к врачам. У меня к ним развилось неприязненное отношение после определённых событий в жизни.

Что послужило причиной, я так и не узнал. Но около десяти лет назад у меня случился нервный срыв и после него я был вынужден пролежать некоторое время в медицинском учреждении закрытого типа. Родители постарались и выложили крупную сумму, чтобы это период моей биографии нигде не был отмечен.

С тех пор я стал недолюбливать медиков и потерял всё эмоции. Я разучился злиться, радоваться, восхищаться. Просто ощущал себя роботом, у которого есть задачи и он их выполняет.

Ситуация с Олей всё же смогла меня немного встряхнуть. Я подумал и решил, что всё таки надо что-то менять в жизни, если я хочу перестать быть бездушной оболочкой. И, в первую очередь, я съехал из отеля и заселился в другой. Какая глупость на первый взгляд. Но что-то внутри меня как будто говорило, что это правильно. Что именно так надо поступить. В номере оставил вещи и вышел перекусить. Пока проходил мимо соседней двери, она резко распахнулась и в меня врезалась волчица.

Я остолбенел. Запах. Просто сбивающий с ног запах. Такой приятный, что хотелось просто стоять и впитывать его в себя.

Волчица подняла глаза и уставилась на меня.

— С Вами все в порядке? Не ушиблись?

В ответ мне не промолвили ни слова. Волчица продолжала буравить меня взглядом и даже не думала отстраняться. Я тоже не пытался отступить. Мне была приятная её близость.

— Ты изменился.

— Простите?

— Будешь делать вид, что мы не знакомы?

Я оторопел. Присмотрелся внимательнее, но всё равно не смог признать волчицу. Она чего-то ждала. Молчала и ждала, чем вгоняла меня в ступор.

— Простите. Возможно, Вы меня с кем-то спутали.

Она ничего не ответила. Ещё раз внимательно посмотрела на меня. Показательно повела носиком, как будто говоря: «уж запах перепутать невозможно». И выпорхнула из моих объятий.

Я даже не осозновал, что всё это время обнимал волчицу и прижимал к себе непозволительно близко.

Мы молча буравили друг друга глазами. Я пытался пробудить свою память. А она нервно топталась на месте.

— Давайте выпьем кофе. И Вы мне расскажете где и при каких обстоятельствах мы виделись ранее.

— Ты, правда, меня не помнишь?

— Увы, нет.

— Что с тобой произошло?

— Амнезия после нервного срыва.

Волчица оторопело посмотрела на меня. Её взгляд смягчился. Она жалела меня, а я взял и разозлился. Впервые за столько лет во мне колыхнулась злость.

— Не надо.

— Что?

— Так смотреть на меня.

— Прости. Я не хотела тебя обидеть.

— Ладно. И Вы, извините меня за резкость. Это болезненная тема для меня и я не хотел бы её поднимать. Так что на счёт кофе?

— Да. С удовольствием.

Глава 31

Паулина

Легко злиться на альфу, когда думаешь, что он просто выкинул тебя из своей жизни. Побоялся гнева родителей. Согласился, что я не подходила на роль его пары и просто не решился им перечить. Уехал там на курорт и просто не собирался возвращаться.

И как теперь злиться на того, у кого случился нервный срыв, повлекший за собой потерю памяти? Тимофей, по всей видимости, не заграницей отдыхал, когда нас насильно разлучили. Все было совершенно не так как сама себе напридумывала.

Я пыталась себя убедить, что мне не нужен этот альфа. Но в глубине сердца, там, куда даже сама боялась заглядывать, все равно теплилась надежда, что, однажды, он возникнет на пороге. Прижмет к себе и скажет как скучал все это время. Как искал меня, хотя я не сильно то пряталась. Как начнет оправдываться, что это не он виноват в нашей долгой разлуке, а просто так обстоятельства сложились. А я бы напустила на себя важный вид и сказала бы ему, что подумаю надо ли мне снова впускать его в свою жизнь.

Теперь же ни одна из этих фантазий не могла быть осуществлена. Как тут нос воротить перед тем, кто тебя совершенно не помнит? Никак.

Мне захотелось дать себе оплеуху. Какие ж глупости повылазили у меня в голове, стоило только снова увидеть Тимофея. А, ведь, до этой встречи я была адекватная. Думала только о здоровье сына, что ему помощь генетического отца нужна, а не вот это все. Хотелось простонать и пожаловаться на все эти волчьи узы, которые сводят с ума и заставляют думать совсем не о том.

Мы расположились за удобным столиком. Я не знала о чем говорить. Вываливать на Тимофей все подробности нашего знакомства, было глупо и опасно. Я не сталкивалась ранее с людьми, которые память потеряли. Но точно знала, что нельзя их шокировать и рассказывать все разок. Надо постепенно, дозировано что-то открывать из совместного прошлого и дать возможность все вспомнить самим. Но у меня не было столько времени. Это же все могло растянуться на года, а находиться рядом с Тимофеем, и оставаться спокойной и рассудительной, у меня получалось не более двух минут подряд.

Альфа молчал и думал о своем. Он внимательно разглядывал меня, а потом внезапно выдал:

— Вы очень красивая. Простите, так и не вспомнил Вашего имени. Как мне к Вам обращаться?

— Паулина.

— Паулина. Какое необычное имя. Ваши родители постарались на славу. Так Вы мне расскажете, откуда мы друг друга знаем?

— Мы познакомились на концерте?

— Правда? Признаться честно, мне с трудом в это верится.

— Почему?

— Ну… понимаете, мне говорили, что я раньше играл в какой-то молодежной группе. Только я совсем этого не помню. И уже много лет не слушаю музыку даже просто так. Занимаюсь только тем, что связано с живописью.

— Это было очень давно. Можно сказать, в другой жизни.

— Почему Вы погрустнели? Из-за меня? Не стоит, Паулина.

— А Вам не жалко своих воспоминаний? Вдруг там осталось что-то важное, а Вы и не помните об этом?

— Не думал об этом в таком ключе. Но с другой стороны, если бы был кто-то важный, он бы уже объявился в моей жизни. Как считаете?

Вот и щелкнул меня по носу такими рассуждениями. Я то всю вину на альфу возложила. Но и сама была прилично виновата. Не пыталась его найти, даже когда Женечке помощь нужна была. Все свою раненную гордость хранила.

— Вы здесь надолго?

— Что, простите? Отвлеклась, в своих мыслях запуталась.

— Говорю, надолго в городе планируете остаться?

— Откуда знаете, что я здесь не живу?

— Ну, мы встретились в гостинице… Я подумал, будь у Вас постоянное место, не стали бы снимать номер.

— Может, я кого-то навещала.

— И, правда, может. Так Вы местная?

— Нет. Я тут проездом.

Тимофей пару минут смотрел на меня, а потом рассмеялся. Я тоже улыбнулась. Раньше, я часто любила его так запутывать словами и вгонять в ступор.

Мы посидели какое-то время в тишине. Просто смотрели в окно или друг на друга. Я смущалась и отводила глаза, когда наши взгляды пересекались. Тимофей был задумчив. Наверное, все пытался меня вспомнить и не мог. Это было понятно. Узнай он меня, не оставался бы таким спокойным.

— Паулина, мне надо идти. Оставите свой номер?

— Хотите мне позвонить?

— А Вы будете против?

— Нет. Но к чему это? Мы живем в соседних номерах. Вы просто можете постучаться и….

— Ну что, Вы? Я не посмею, вот так, нарушить покой привлекательной волчицы. Уж лучше телефонные звонки.

Я смутилась. Ведь в моих словах не было какого-то игривого предложения. Почему тогда, мои слова выглядели слегка похабными?

— Паулина?

— Ах, номер. Да. Записывайте.

Я продиктовала цифры, дождалась когда на экране высветится незнакомый номер. Присмотрелась и убедилась, да, он сменил телефон. Я бы не смогла дозвониться, если бы все же решилась на это. Настроение скатилось. Я спешно попрощалась и вышла на улицу первой. Вот так выходит: если бы судьба сама не привела его ко мне, то я не смогла бы найти отца своего ребенка, даже если бы стоял вопрос жизни и смерти. Страшно, горько и обидно. Ну почему, хоть раз в жизни, все не могло пройти легко и просто? Почему мне постоянно приходилось преодолевать препятствия, когда у остальных все шло гладко, да сладко? За что все это выпало мне на голову?

Глава 33

Паулина

В больницу я шла на автомате. Настолько задумалась, что чуть гостинец не забыла купить. Вовремя тормознула около магазина. Набрала йогуртов питьевых, бананов, хлебцов, чтоб было чем похрустеть сынишке. Огурцы еще захватила с той же целью. В больнице хорошо кормили. Сбалансировано. И на мясо не скупились. Не пытались сэкономить. Радовало, что мы смогли в такую хорошую клинику попасть. Если б не Егор, сама вряд ли бы на них вышла. Так что мои покупки не несли какой-то питательной пользы. Просто чтоб было чего перехватить, если аппетит разгуляется.

Врач наш был молодой, улыбчивый альфа. Он подробно рассказывал о результатах лечения. Заверял, что все идет по плану и вероятность на благоприятный исход очень высокая.

Я слушала, рассеянно кивала. Сердце радовалось, что с сынишкой все будет в порядке. Но в тоже время голову никак не хотели покидать мысли об Тимофее. Что с ним теперь делать? Он, конечно, нашей связи не помнил. И не понятно как на нем вообще отразилась насильственная разлука. Помимо потери памяти могли быть и другие неблагоприятные последствия. Например, проблемы с оборотом. Нужно не забыть почитать про это. Должны же описываться подобные случаи. Уж не одни мы в такой ситуации оказались на всем белом свете.

Врач что-то спросил, а я аж на стуле подпрыгнула. Вот насколько в себя и свои думы погрузилась.

— Что, простите? Задумалась.

— Паулина, я спрашивал про отца Евгения. Расскажите мне, что с ним случилось? Почему он отсутствовал во время вашей беременности?

— …. Были причины.

— Паулина, не подумайте, что я из праздного любопытства это спрашиваю. Мне как врачу важно все знать. Обещаю, эта информация не уйдет дальше моего кабинета. Но если было насилие, мне придется обратиться в правоохранительные органы.

— Что? Не было никакого насилия. Просто… Он не знал про мою беременность. И не мог находиться рядом.

— Ладно. Я вижу, что вам неприятна эта тема. Не буду больше настаивать. Справимся своими силами, без информации о состоянии здоровья генетического отца.

Я с шумом выдохнула. Мне действительно было не комфортно все это обсуждать. Если Егор спросил разок и больше не наседал, то этот врач оказался настойчивее. Неприятно. И даже немного раздражающе.

Из кабинета я выходила в прескверном настроении. Вот шла сына проведать, а в итоге снова погрузилась в самоедство и самокопание. Все думала, а могла ли я всего этого избежать⁈ Позаботиться о здоровье сына еще во время беременности? Если бы знала как все сложится, и имела возможность вернуться назад во времени, то ни минуты б не думала. Кинулась в ногах у родителей Тимофея валяться и просить о возможности быть рядом со своим истинным. Меня они невзлюбили, но может к внуку бы отнеслись лучше. Все таки тоже волки и должны понимать насколько важно сохранение обретенной связи.

Я снова влетела кому-то в грудь. Вот никогда такой рассеянной не была. А тут второй раз за такой короткий промежуток времени.

Вдохнула и только открыла рот, чтобы прощения попросить, как услышала легкий смех.

— Знаете, я почти готов поверить, что вам просто нравится находиться в моих объятиях. Никак иначе не могу объяснить то, что вы снова на меня налетели.

Поднимаю голову и удивленно смотрю на Тимофея. Почему он в больнице? Зачем пришел? Видимо, произношу это вслух, потому что он незамедлительно ответил. Ну не мысли же мои прочитал, в самом то деле.

— Я все думал над вашими словами и решил сходить на консультацию. Хоть прикинуть какие есть шансы на восстановление всех моих воспоминаний. И Если есть возможность, ускорить этот процесс.

Вот оно что. Неужели так сильно захотел меня и момент нашего знакомства вспомнить? Мило. И приятно, что уж тут душой кривить. Мы так и продолжаем стоять в коридоре больницы в полу объятиях, когда меня окликают. Лечащий врач подходит к нам и как-то нервно улыбается, словно ему не нравится картина, которая предстала перед глазами. Я его прекрасно понимаю. Все же, лечебное учреждение не место для проявления нежных чувств. А тут я чуть ли не повисла на альфе. И он вполне себе по собственнически обнимает меня за талию. Прям нежно влюбленные, которые не обращают ни на кого внимания и смущают этим всех прохожих.

Я неловко отодвигаюсь и сосредотачиваю внимание на враче.

— Что-то забыли, Артур Михайлович?

— Не совсем. Почему вы не сказали, что у Жени есть аллергия на лекарства?

— Что?

— Мы начали вводить лекарство и у него случился приступ. Мы быстро его купировали, сейчас мальчику ничего не угрожает. Но вы должны были предупредить нас о возможной реакции. Этот вопрос не просто так вписан в анкету при поступлении.

— У Жени не было аллергии. Мы практически всю его жизнь провели в больницах. Никогда ничего подобного не случалось.

— Значит мы нашли препарат, на который аллергия есть. Теперь будем знать. Паулина, прошу прощения за свой тон. Это было недопустимо с моей стороны. Я пожалуй вернусь к пациентам.

— Постойте, Артур Михайлович. С Женей теперь точно все будет в порядке?

— Конечно, Паулина. Он же находится в больнице. Здесь повсюду врачи и медицинские сотрудники, обученные справляться с критическими ситуациями. Еще раз прошу прощения, что напугал. Не буду вас задерживать. До завтра.

Взял меня за локоть, ненадолго сжал и ушел. Я прям остолбенела. Сначала обвинил в намеренном умолчании об аллергических реакциях. А потом что? Стал заигрывать? Не просто ж так он ко мне прикоснулся. Что-то хотел этим показать. Показать свою заинтересованность? Глупости какие. С чего бы молодому, привлекательному врачу обращать внимание на меня. У него столько пациенток на любой вкус. Выбирай, если сильно хочется. Зачем ему я, да еще и с больным ребенком в придачу?

Пока в моей голове сменялись один вопрос за другим, Тимофей так и застыл истуканом. Тоже находился под впечатлением от поведения врача, похоже.

— У тебя тут кто-то лежит на лечении?

— Да. Сын.

— Вот как. Сын, значит. И муж, наверное, имеется?

— Нет. Мужа нет.

— Почему?

— Тимофей, что за вопросы? Почему я должна оправдываться в том, что не смогла построить отношения с другим волком?..

Я слишком поздно прикусила язык. Уж очень меня разозлил этот безразличный тон и отстраненное выражение лица. Как будто ему стало противно рядом со мной находиться. То, что он не помнил нашего совместного прошлого, не дает ему права презирать меня за то, что я растила ребенка одна все это время.

Мы стояли и буравили друг друга глазами. Хотелось отвернуться и расплакаться от такого отношения. Вот они — последствия разорванной связи. Ни один волк не стал бы так разговаривать с волчицей, в которой чувствует свою пару. Тимофей же, очевидно, ничего подобного ко мне больше не испытывает.

Я не выдержала. Развернулась и пошла на выход. Хватит с меня хамства альф для одного дня. И врач отличился. И Тимофей непонятно себя ведет. А ведь буквально пару часов назад был такой обходительный и увлеченный. Вот что с мужчинами делает известие, что у дамы, которая приглянулась, имеется ребенок. Бегут все дальше чем видят. И не важно, что ребенок на самом деле твой оказался. Пока свободна и одинока — интересна и можно приударить. Если есть обязательства, то все, не нужна такая. Ужасный день. Поскорее бы он закончился уже.

Глава 34

Тимофей

Я проклинал себя. Какой же я был дурак. И эгоист к тому же. Обрадовался, встретив очаровательную волчицу и растворился в своих эмоциях, совершенно не подумав, что ей самой был не нужен. Конечно, у Паулины мог быть ребенок. Даже несколько. И муж в придачу. Возраст то подходящий. А я уж размечтался. Хвост распушил и готов быть стелиться под ногами. Каков дурак!

Разочарование бахнуло в больнице, куда я полетел на консультацию. Меня так встряхнула эта встреча, что я захотел еще раз обследоваться и по возможности исправить то состояние, в котором пребывал уже много лет подряд. Настроил себе в голове планов, а они все рухнули как карточный домик.

Сначала мне просто не понравился взгляд, который бросил этот докторишка на Паулину. И тон его не понравился. Если бы он встретился мне пару веков назад, я бы со спокойной совестью уже вгрызался бы ему в шею. Но мы жили в цивилизованном обществе и такое поведение не поощрялось. Не просто не поощрялось, но и каралось по всей строгости закона. Так что волчью сущность пришлось усмирить. Да и выяснились более интересные детали про Паулину. Наличие ребенка меня не оттолкнуло. Да и будь у нее другой альфа, я бы так просто не отступил, а поборолся бы за внимание. Но охладило мой пыл другое. Раз ребенок был в больнице, значит имел какие-то проблемы со здоровьем.

Больной ребенок, и взрослый волчара, тоже не совсем здоровый… Разве нужно вот такое двойное счастье да на плечи одной волчицы⁈ Вряд ли. Только эти мысли проскочили в голове, как все эмоции враз выветрило.

Я что-то говорил, а в голове билась только одна мысль: «Отпусти. Не привязывай к себе волчицу, у которой и без тебя забот полно». Я и отпустил. Нагрубил, похоже. Не намеренно. Просто слова вырвались помимо моего желания. Оскорбительные слова для любой представительницы прекрасного пола. Паулина замерла испуганным кроликом. Я видел, что она еле сдерживает рыдания. Развернулась и быстро пошла на выход. Я подорвался и рванул следом. Хотел исправить все. На колени упасть. Прощения попросить. Но не смог подобрать слов. Просто дернул волчицу и закрыл в своих объятиях.

Она вырывалась. Звала на помощь. Просила оторвать меня от нее. А я не мог разомкнуть руки. Меня пытались оттащить, а я лишь крепче сжимал ее в объятиях. Напугал сильно. Рычал на всех сразу, еще чуть-чуть и клыки бы выпустил, чтоб отогнать тех, кто к нам приближался.

Укол в шею я почувствовал слишком поздно. Дернулся, но меня тут же скрутили.

— Тише! Тише! Вас никто не обидит. Поспите немного, а потом мы поговорим.

Я увидел лицо этого грубого доктора и оскалился. Получилось жалко. Не так, как должно звучать от грозного альфы. Но сил во мне не было. Я размяк. Начал заваливаться. Вырвался жалобный скулеж и чья-то нежная рука легла мне на лоб. Я прикрыл глаза и провалился в темноту.

Тело ломило, когда я пришел в себя. Содрогнулся. Я слишком хорошо знал эти симптомы. Горло сдавило. Я не мог вдохнуть. В голове застучали тысячи молотков. Паника заполонила сознание. Нет! Нет! Только не это! Я готов был просить, умолять, угрожать. Сделать все что угодно, лишь бы больше не видеть этих безразличных лиц в белых халатах. То, что они называли лечение, на самом деле было издевательством. Так нельзя обращаться с живыми существами. Никто не достоин такой участи, что ждала таких как я.

Я вспомнил лечебницу и то время, что вынужден был в ней находиться. Мы не лечились. Мы выживали. Да, там не все были в здравом уме. Были и буйные. Они не несли опасности для других. А вот с собой могли что-то сделать. Например, биться головой об стену. И последствия таких приступов были страшными. Я таким не был. Но меня все равно привязывали. Я куда-то рвался. Не знаю куда, но мне надо было бежать. Я должен был что-то или кого-то найти. Но я не помнил кого. Сбегал, но меня ловили. Привязывали, кололи успокоительное. Я сопротивлялся. А потом в один момент перестал. что-то во мне перегорело. Рвение утихло вместе с эмоциями. Я все равно не помнил для чего это надо. Ужасно устал и перестал бороться. Врачи сначала не верили, что я утихомирился. По привычке привязывали к кровати. Кололи успокоительное, от которого скручивало все тело в узлы. Со временем уменьшили дозу. А потом и вовсе перестали. Поглядывали одним глазом, но не думали, что со мной возникнул проблемы. Я к тому моменту уже и не думал как либо сопротивляться. Смирился и стал безразличной куклой на долгие десять лет. И вот сейчас все повторяется. Я снова в палате с белыми стенами. Дернул рукой. Нет, не привязан. Как опрометчиво с их стороны. Попробовал подняться. Голову прострелило болью, но меня это не остановило. Надо сбежать, пока весь тот ад не вернулся. Второй раз в лечебнице я просто не перенесу.

Откинул одеяло и начал вставать. Поморщился. Пробрался к двери и выглянул в коридор. Заметил ее на диванчике. Паулина. Что она тут делает? Волчица облокотилась на собственную руку и задремала. Мне хотелось подойти, помочь более удобно лечь, ведь в такой скрюченной позе ни о каком хорошем сне не шло и речи. Но я не смел. Не имел права к ней приближаться. Она была такой привлекательной, трогательной, нежной, но при этом не лишенной внутренней силы. Я залюбовался и упустил время для побега. Волчица разлепила глаза и сонно уставилась на меня. Я улыбнулся.

— Привет.

— Привет. Как ты себя чувствуешь?

— Все нормально. Мне надо уйти.

— Куда ты собрался? Тимофей, у тебя был какой-то приступ или что-то вроде этого. Тебе нельзя покидать больницу. Я сейчас позову врача.

— Не надо. Паулина, не надо этого делать. Прошу тебя. Мне надо уйти. Я не очень хорошо себя чувствую в больнице.

— Хорошо. Мы уйдет, но только если врач разрешит. Подожди минутку.

Я не успел моргнуть, как снова появился тот неприятный врач.

— Пришли в себя? Как себя чувствуете?

— Все хорошо. Доктор, не знаю как вас по имени отчеству…

— Артур Михайлович

— Так вот, Артур Михайлович, составляйте отказ от госпитализации или что вам там необходимо и отпускайте меня. Я не намерен задерживаться в больнице дольше, чем потребуется на заполнение всех бумаг.

— Вы уверены? Вы были неадекватны…

— Я сам разберусь со своим состоянием. Выпишите меня немедленно.

— Я вас услышал. Паулина, пройдемте со мной, пожалуйста. А вам, Тимофей, всего хорошего. Возможно, еще встретимся. Выписку принесет медсестра.

Я их последних сил приказал себе не двигаться с места. Мне надо было как можно скорее покинуть больницу. План с лечением трещал по швам. Придется искать какой-то другой вариант, чтобы больше не подвергать себя таким вот ситуациям. И чтобы не причинить вред Паулине, если она случайно окажется рядом. А этого я боялся больше всего. За себя не переживал. А вот подвергать волчицу опасности не хотел. Значит надо было держаться от нее как можно дальше. Таков был мой план. И я собирался его реализовать.

Глава 35

Паулина

Как же мне было страшно, просто не передать словами. Когда подлетел Тимофей и сжал меня в своих объятиях, я подумала, что он меня раздавит. Я не могла нормально вздохнуть. Все вокруг пропиталось запахом разъяренного альфы. Там не было желания огородить от всего мира и защищать от любой опасности пару. Им, скорее, управлял животные инстинкт: схватить самку и не подпускать никого близко. Показать всем вокруг, что он самый сильный. Растерзать любого, кто приблизиться. Это оказалось очень страшно, когда звериная сущность берет вверх и голос разума затихает. Я впервые испугалась Тимофея. Не за него, а именно его самого. Того волка, с которым столкнулась. Дикого и непредсказуемого.

Тимофею вкололи успокоительного. Он обмяк, а во мне проснулась жалость. Я не смогла бросить его на произвол судьбы. Пробралась в палату и стала ждать, когда он придет в себя. От нервного напряжения, уснула прям на неудобном диванчике.

Пробуждение Тимофея принесло немного успокоения. Он снова был спокоен и не собирался больше на меня кидаться. Потребовал выписать его немедленно. Я не знала, что делать. Попытаться убедить альфу, что ему нужна помощь специалистов, или лучше оставить его в покое⁈ Кто я такая чтобы лезть в его жизнь?

Артур Михайлович увел меня в свой кабинет, чтобы о чем-то поговорить. Я начала переживать. Не хотелось оправдываться из-за некрасивой сцены, что произошла на виду у всей больницы. Но и оставлять все так как есть, тоже было нельзя. Я присела на стул и просто ждала, когда заговорит врач. Меня практически не удивил вопрос Артура Михайловича:

— Женя сын Тимофея?

— Почему вы так решили?

— Ну…. Они очень похожи и я подумал…

— Вы верно подумали. Но прошу вас не рассказывать об этом Тимофею.

— Он не знает, что у него есть сын? Что это за альфа такой? Как так можно?

— Артур Михайлович, не надо. Вы ничего не знаете о ситуации, в которой мы оказались. И сами видите, что Тимофей не в порядке. Как я могу просить его о помощи, когда он сам в таком состоянии?

— Паулина, я все понимаю. Меня в первую очередь заботит состояние Жени. Он мой пациент и я намерен сделать все, чтобы помочь ему поправиться. Просто подумал, раз нашелся отец, то все может пойти быстрее. Но вы правы. Лучше не привлекать к этому Тимофея. Мы справимся самостоятельно.

— Спасибо вам, Артур Михайлович. Вы правда выпишите Тимофея? В его состоянии?

— Я свяжусь со специалистом, который его обследует и напишет заключение. Если Тимофей вменяем, то мне придется его отпустить. Я не имею права держать его насильно. Вы переживаете за свою безопасность? Считаете, что он снова может напасть?

— Я не знаю. С ним никогда такого не было. Я испугалась. Не знала, как реагировать…

— Паулина, вы все сделали правильно. Позвали на помощь, когда альфа был неадекватен.

— Я запуталась. Не понимаю, что должна была сделать. Вдруг, я могла ему помочь, без уколов успокоительного. Но я запаниковала…

— Так, не думайте об этом. В первую очередь вам нужно беречь и защищать себя. У вас сын, который скоро выпишется из больницы и ему нужна будет вся ваша забота и внимание. С Тимофеем будете решать позже. Он вам так дорог? Как я понял, вы растите сына самостоятельно. Без него. Что изменилось?

Я подняла глаза. Артур Михайлович был напряжен и внимательно всматривался в мое лицо, готовый уловить все отголоски эмоций. Он чего-то ждал и на что-то надеялся. Я решилась выдать всю правду.

— Он моя пара.

Тишина окутала кабинет. Послышался тяжелый вдох.

— У меня совсем не было шансов, да?

— Простите…

— Вам не за что извиняться, Паулина. Кто я такой, чтобы идти против самой судьбы, что соединила вас. Просто будьте осторожны, прошу вас. Конечно, альфа не сможет причинить вред своей паре, но в вашем случае, я ни в чем не уверен.

— Тимофей не плохой. Просто сейчас немного не в себе…

Я прикусила язык. Забыла, что уже много лет не контактировала с альфой и по сути не знала его. Он мог кардинально измениться, а я все продолжала жить воспоминаниями о том, каким он был, когда мы только встретились. Обретенная связь дурманила голову и разгоняла кровь. Мы сгорали в пучине, не задумываясь как все будет дальше. И горько поплатились за это.

— Давайте я провожу вас.

Голос врача вырвал из задумчивости. Я уставилась на него не понимая, зачем меня провожать.

— Паулина, не нужно на меня так смотреть. Я просто хочу удостовериться, что с вами все будет в порядке.

— Боюсь, это будет неудобно.

— Ничего неудобного. Считайте, что это просто по-дружески.

— Мы ведь не друзья с вами, Артур Михайлович.

— Можно просто Артур. И на «ты». Не друзья, но можем ими стать. Ты нравишься мне, Паулина. И раз у меня совершенно нет шанса, то я хотел бы остаться рядом, хотя бы в качестве друга.

Я понимала, что это неправильно. Держать около себя альфу, которой испытывал какие-то чувства, без права на взаимность. Но я так долго была одна, что мне просто хотелось поддержки и мужского плеча рядом. Я сдалась. Кивнула, не в силах вымолвить и слова. Поднялась. Нужно было уйти как можно скорее и хорошенько обо всем подумать. Артур поднялся следом и, ничего не говоря, вывел меня из кабинета.

Глава 36

Тимофей

Вот не зря мне с первого взгляда этот альфач не понравился. И то, как он смотрел в сторону Паулины нужно было сразу пресечь. Рыкнуть разок, чтоб знал свое место. Но я е стал идти на конфликт с незнакомым волчарой, теперь поплатился. Увел он ее под ручку из клиники, а меня не выписал. Продуманный! Легко и быстро ликвидировал соперника, и я сам дал ему все карты в руки со своим неадекватным поведением.

Волк внутри рычал и скалился. Требовал выпустить звериную сущность и порвать этого докторишку на крохотные кусочки, пока далеко уйти не успел. Я отдергивал его как мог. Мне хватило эмоциональной встряски, теперь требовалось время, чтобы прийти в себя и проанализировать все, что произошло. Да и вообще, я же решил не добавлять проблем Паулине, почему же все нутро корежит и выворачивает от мысли, что лучше будет исчезнуть из ее жизни⁈

Я так и застыл у окна, обдумывая что-то делать дальше, в итоге пропустил появление нового врача. Женщина спокойно стояла и ждала, когда я обращу на нее внимание. Я обернулся, готовый продолжать требовать, чтобы меня немедленно выписали, но лишь посмотрев на нее сдулся как воздушный шарик. Весь запал пропал. С ней не хотелось скандалить и вообще как — то буйствовать. Потрясающая способность одним взглядом успокаивать. Женщина заговорила первой.

— Здравствуйте, Тимофей. Я слышала у вас выдался тяжелый день. Расскажите?

— Здравствуйте. Думаю, вы уже и так все знаете. Я не уверен, что сейчас настроен выворачивать душу. Так что, давайте не будем об этом.

— Да, понимаю. Но вы не переживайте. Я умею слушать. Только присяду. Так будет удобнее. Вы тоже располагайтесь.

Женщина, не дожидаясь моего согласия, прошла вглубь палаты и села на стул. Спокойно посмотрела на меня и кивнула на больничную койку. Я аж запнулся от негодования. Но все равно прошел и сел. Голова была ватной и сил ворчать и ругаться не было никаких.

— Я задам несколько вопросов. Они стандартные, не стоит волноваться.

Я вдохнул поглубже и приготовился. Но все эти стандартные вопросы оказались совершенно не стандартными. Она спрашивала какие-то совершенно не связанные друг с другом вещи. И самое главное никак не задевала тему, связанную с моим приступом. Я расслабился и потерял бдительность. Отвечал не задумываясь. Спустя минут двадцать, она прервала поток вопросов и внимательно посмотрела на меня.

— Думаю двух встреч на неделе нам будет достаточно на первое время. Я составлю вам расписание и передам с медсестрой. Придется еще немного подождать. Это недолго. В течении получаса вас выпишут. Приятно было познакомиться, Тимофей. Скоро снова увидимся.

Она встала и быстро вышла. Я аж рот открыл от изумления. Даже забыл, что находился в больничной палате, да еще и беседовал с психотерапевтом. Немного отлегло от души. Появилась надежда, что я смогу нормально пройти терапию и больше не кидаться на других волков и впредь не напугаю одну конкретную и очень привлекательную волчицу.

На этот раз меня не обманули. Действительно, принесли документы, пожелали хорошего самочувствия. Выписали травок успокоительных, которые раньше мне совершенно не были нужны. Зато теперь эмоции так и вырывались наружу. Успевай только сдерживать. Так что я решил по пути зайти в аптеку. Уж от чая с ромашкой вреда точно не будет.

Стучаться к Паулине не решился. Но и бежать с гостиницы был не намерен. В прошлый раз будто вожжа под хвост попала и погнала съезжать. Сейчас ничего такого не было. Наоборот, хотелось прирасти к двери, ревностно охранять и не допустить появление докторишки в непосредственной близости. К счастью, этим волчарой в коридоре не пахло. Я порадовался благоразумию Паулины. Прекрасная волчица не подпустила близко другого альфу. Значит не все шансы потеряны и я все еще мог вернуть ее расположение. Мне этого очень хотелось.

Подумал об этом, и шлепнул себя по лбу, чтобы в чувства прийти. С чего вдруг такие мысли вообще полезли? Мы ведь не знакомы толком. Между нами еще и не было ничего, да только росла в душе уверенность, что не просто так судьба волчицу в мои объятия толкала раз из раза. Ладно, никакие это не объятия были. Врезалась Паулина в мимо проходящего волка. С кем не бывает⁈ Да только моя глупая голова уже чего-то на придумывала и начала в это усердно верить. А я, дурень такой, так и не смог оборвать в себе эти мысли и зарождающиеся эмоции. Был бы чуть более сентиментальным, поверил бы, что пару свою встретил. Да только не чувствовалась та нить связи, что обычно образовывается, стоит только судьбу повстречать. Сам я о таком не ведал. Но истории слышал. Вот и сейчас, хоть и роились в душе какие-то собственнические чувства при мысли о милой волчице, до парных все равно не дотягивали. Хотя, может и черт с ними? Парами этими. узами волчьими. Не все волки ждут, когда судьба им на голову рухнет. Браки разные заключаются. И договорные. И по любви, но обычной. Не волчьей. И живут же себе. Детишек растят. Может и нам с Паулиной хватит того, что есть. Замечтался. Услышал хлопок соседней двери и весь в слух обратился. Мечты мечтами, да сначала у волчицы прощение попросить надо за то, что напугал. И вообще пути для сближения найти. Этим я и собирался заняться.

Глава 37

Паулина

Я не пожалела о том, что позволила себя проводить. Артур хорошо отвлекал от неприятных мыслей. Я старалась сосредоточиться на разговоре с ним и больше не уходить в свои думы. На них у меня будет еще много времени. Можно было взять некоторое время на передышку и расслабиться насколько получится.

Мы зашли выпить кофе. Поддерживали непринужденную беседу. Артур пожаловался, что из-за напряженной работы у него просто не остается свободного времени. Из-за этого никак не складывается личная жизнь. Я промолчала, но в голове сам собой образовался вопрос: «зачем тогда выбрал такую сложную профессию?». Он печально улыбнулся, очевидно поняв, о чем я подумала. Развел руками и, будто, оправдываясь произнес: «призвание такое». Я улыбнулась. Мне нравились люди, которые любили свою работу, несмотря на все трудности, что их подстерегали. Артур немного вводил меня в ступор своим поведением, но я верила, что он хороший волк и достоин обрести свое счастье. Не со мной, конечно. Но в мире достаточно свободных волчиц. Возможно, какая-нибудь придет к нему на прием и украдет сердце. Судьба благосклонна. Раз у него нет времени искать свою пару, значит жизнь сама приведет. Меня же к Тимофею привела. И уже не единожды.

Я позволила проводить себя до гостиницы. Попрощалась на входе и ушла не оборачиваясь. Еще не хватало неловких топтаний на пороге. Приглашать к себе я точно была не настроена. Да и это вышло бы далеко за предел дружеских отношений. Поэтому я все оборвала заранее. Может слегка грубо, но понадеявшись, что Артур поймет все правильно. Он же был умным волком. Вон про Тимофея сразу догадался. И это поймет.

За закрытой дверью выдохнула и сползла вниз, обхватив себя руками. Передышка закончилась. В тишине комнаты снова вернулись тяжелый думы. Слишком много всего свалилось за раз. Я никогда не жаловалась на свою судьбу. Но в этот раз было сложно подстроиться под ее виражи. Я не поспевала, да и не хотела пускаться в этот водоворот событий.

Немного пожалев себя, я встала и прошла в ванную. Ополоснула лицо холодной водой. Осмотрела комнату. Может небольшая уборка поможет расслабиться и прочистить голову? Да только что убирать в крошечном пространстве, где есть только кровать, тумбочка и небольшой шкаф с вещами? Я начинала злиться, не зная чем себя занять. Полезла в телефон, бездумно пролистала ленту новостей и откинула аппарат. Аккуратно. На мягкую кровать. Не в том финансовом состоянии была, чтоб вещи об стены разбивать. Никогда себе такого не позволяла и не собиралась начинать. Потопталась в комнате и направилась на выход. Не знаю куда, просто стены стали давить и захотелось на воздух.

Я хлопнула дверью чуть громче, чем планировала и замерла. Втянула носом воздух, потом еще раз. Тимофей недавно проходил в коридоре. Я растеряно заморгала, пытаясь вспомнить, что вообще хотела делать. Постояла несколько долгих секунд, глубоко вздохнула, а потом просто подошла и постучала в его дверь. Не знаю зачем. Захотелось убедиться, что с ним все в порядке. Ловкое оправдание себе придумала, а главное сама же в него поверила.

Тимофей открыл сразу же, только моя рука соприкоснулась с дверью. Будто специально выжидал. Я нервно улыбнулась и посмотрела прямо на него.

— Привет.

— Привет.

— Тебя все же выписали?

— Да. Паулина, прости меня. Я не хотел тебя пугать. Не знаю, что на меня нашло. Но я обязательно разберусь во всем. Если будет нужно, пройду курс лечения. Или несколько. Сделаю все, чтобы этого не повторилось. Пожалуйста, дай мне еще один шанс.

— Тимофей, с чего вдруг ты?..

— Прошу, не отказывай мне сразу. И не уходи к этому докторишке. Он, конечно, красив. И полностью здоров. Но я не хуже. Ну вот, я говорю как маньяк какой-то. Прости. Я не понимаю, что со мной. Но мне становится невыносимо от мыслей, что я могу тебя потерять. Снова…

— Ты что-то вспомнил?

— Не уверен. Но я хочу, чтобы ты была рядом. Помоги мне вспомнить тебя. Прошу.

— Хорошо. Я никуда не уйду.

Я сама не поняла, как эти слова сорвались с моих губ. Все было так сложно и запутанно. Мне не стоило приближаться к Тимофею. Но я не слушала доводов рассудка. Меня просто тянуло к альфе. Я физически не могла приказать себе развернуться и оставить его. Так и стояла в дверном проеме и рассматривала волка, что когда-то был полностью моим. Заметила пару седых волосков на висках, которых раньше не было. Хихикнула, вспомнив, что и волос то практически не было тогда. Заметила складку между бровей, по которой хотелось провести пальцем и разгладить. Я уже подняла руку, когда осознала, что именно собираюсь сделать. Быстро опустила назад и зажмурилась.

— Посмотри на меня.

Я распахнула глаза и замерла. Ждала, что же сделает Тимофей. Хотела кинуться к нему объятия. Спрятать голову на могучей груди и рассказать кто мы такие друг другу. Выплакать все те годы боли и обиды, что была вынуждена вынести в одиночестве. Альфа, будто уловил мое настроение, поднял руку в приглашающем жесте. Я не сомневалась ни минуты. Вошла к нему и оказалась именно там, где хотела. В могущих объятиях, которые дарили надежду и веру, что все наладится. Несмотря на потерю памяти, наши запутанные отношения и нежелание Тимофея связываться с матерью одиночкой. Все стало не важно. Сейчас были только я и он. Мой волк. Мой альфа, которого я обрела спустя столько лет. И на этот раз я не собиралась от него отказываться.

Глава 38

Паулина

Губы горели от поцелуев. Голова кружилась и отказывалась работать. Я ведь не за этим пришла. Так почему тогда так себя повела? Растворилась в объятиях и не хотела отпускать. Сама потянулась к его губам. Требовательно это было или просяще, я уже и не вспомню. Тимофей ни секунду не раздумывал и приник в ответ. Мы хватались друг за друга. Отрывались только для того, чтобы сделать короткие вздохи и снова поддаться сводящей с ума страсти.

Я имела право на эти ласки. Я столько лет обходилась без своего альфы, что теперь, добравшись до него, готова была прикипеть и никогда не разлучаться. Мне нужна была его сила. Его руки, которые нежно гладили шею и плечи, его губы что добирались до нежных ушек, и шептали разные глупости. Я покрывалась мурашками с головы до пяток. Но вместо просьб, чтобы он прекратил, вырывалось только: «Еще. Прошу, еще». Мне было всего мало. Я стала жадной и не собиралась упустить ни единой грани удовольствия, что дарила наша близость.

Мы продолжали стоять на пороге комнаты. Одежда стала раздражать. Хотелось стать еще ближе. Чувствовать кожу. Пересчитать волоски, что покрывали могучую грудь. Я начала расстегивать пуговички на его рубашке. Руки дрожали, не слушались. Тимофей пытался мне помочь, но тоже не попадал по маленьким бусинкам. Дернул рубашку в разные стороны, не заботясь, что испортил этим дорогую вещь. Скинул рубашку на пол и приник ко мне. Подхватил на руки и отнес в сторону кровати.

Нежно опустил, а сам отошел и замер.

— Тимофей…

— Т-ш-ш. Дай мне полюбоваться на тебя.

Я замерла и, кажется, перестала дышать. Полюбоваться? Кем? Мной? С нашей последней встречи я раздалась в бедрах. Живот тоже больше не был плоским. А грудь, благодаря стараниям сынишки, приобрела необъятный размер. Да и возраст не добавлял изящности. Я хотела отвернуться. Спрятать свое смущение. Тимофей, очевидно, уловил мою нервозность. Вернулся к кровати, увлек нежным и чувственным поцелуем. Накрыл своим телом и заставил меня перестать думать и смущаться.

Он бесконечно шептал насколько я соблазнительная. Какая аппетитная, желанная для него. Как он счастлив, что я рядом и как ему хорошо от этого. Я верила. Такому невозможно не верить. В его взгляде не было ни грамма притворства. Он не мог оторваться от меня так же как и я от него.

Мы насытились друг другом только к вечеру. Нехотя вылезли из кровати. Небрежно влезли в одежду и вышли перекусить, держась за руки. Счастливо смеялись как тогда, когда мы первый раз встретились. И я почти поверила, что больше не будет преград к нашему счастью. Что мы просто соединимся семьей. Что Тимофей обязательно сможет принять Женю. А может и вспомнит меня. Ту девушку, что пошла за ним без вопросов и разговоров когда-то на концерте малоизвестной рок-группы.

Аппетит разыгрался зверский. В другой вечер я бы ограничилась простым салатом. Но в этот раз хотелось что-то посытнее. Заказали какую-то картошку, которую выносили прям на сковородке. К ней добавили по отбивной. Заели все салатом, и место на десерт в животах тоже осталось. Вот что значит нагулять волчий аппетит.

Мы старательно обходили щекотливые темы. Мне страшно было представить, что Тимофей мог подумать обо мне. Это я его помнила и начинала чувствовать, что связь между нами вырастает заново. А вот что творилось с ним, мне было неведомо. От этого страшно.

Альфа расплатился. Протянул мне руку и вывел в темный город. Мы молча шли по улочкам, пока не выбрались к какому-то мосту. Остановились и подошли поближе. Я встала прям около ограждения, посмотрела на реку, позволяя ветру обдувать лицо. Стало прохладно, но еще достаточно комфортно. Тимофей расположился сзади меня. Обнял за талию и прошептал так тихо, что я еле расслышала:

— Мне кажется, ты моя пара.

Я крупно вздрогнула. Тимофей это почувствовал и обеспокоенно спросил:

— Ты замерзла? Может вернемся?

— Нет. Со мной все в порядке. Почему ты думаешь, что я твоя пара?

— Не знаю. Просто чувствую и все. Это сложно объяснить, и я не уверен, что сейчас способен правильно сложить слова, чтобы обозначить то, что испытал с тобой.

— Ладно.

— Ладно.

Мы помолчали, наслаждаясь видом и теплом друг друга.

— Паулина…

— Да?

— Если мы были знакомы ранее, почему не были вместе все это время? Или ты не чувствуешь во мне пару? Я не твой волк? Неужели, на придумывал себе все?

— Нет, не на придумывал. Ты правильно почувствовал.

— Тогда почему же…?

— Это сложно. Давай отложим. Не стоит портить такой чудесный вечер. Я никуда не денусь. Объясню все. Но позже.

— Ладно.

— Ладно.

Мы продолжали стоять и смотреть на реку. Ее темные блики, которые отражали сияние луны. Я подняла взор. Практически не шевеля губами, прочитала молитву. И от себя добавила благодарность матушке луне. Ведь именно она вернула мне моего волка. Она сталкивала нас раз за разом и толкала меня прям ему в объятия. Я пообещала, что в этот раз не отпущу своего альфу. Если потребуется, зубами выгрызу у всех. Как билась за здоровье Женечки. Так и за наше будущее с Тимофеем постою. И обиду на годы разлуки держать не буду. Значит так надо было. Не по собственной воле расстались. Зато сошлись по собственному желанию. Подгоняемые нитями уз, конечно. Но им, этим узам, ни одному волку противиться не под силу. А я и не собиралась.

Глава 39

Тимофей

Счастье! Я испытал счастье. Огромное. Необъятное. Самое великое, которое только может быть. Такое горячее и пульсирующее. Пробирающее до самых кончиков когтей. Хотелось кричать всему свету о том, какая у меня волчица. Хотелось молчать и сохранить нашу связь только для нас двоих. Буря чувств и мыслей. Желание бежать, строить семейную нору. По сути мне было куда привести свою волчицу и ребенка, с которым еще только предстоит познакомиться. Хотелось замедлиться и ловить каждое мгновение, что мы провели наедине. Такие разные мысли. Диаметрально противоположные взрывали мою голову. Я сгорал от счастья, переполняющее меня. Я замирал от страха, что это все развеется и я снова останусь один в большой, но промерзлой квартире, что купил когда-то давно.

Паулина тоже была задумчива. Я что-то всколыхнул своим вопросом. Он был вполне закономерным. У нас явно было какое-то прошлое. Его просто не могло не быть. Если мы были знакомы ранее, то просто прилепились бы друг к другу и не смогли уже расстаться. Волчьи пары же именно так и образуются. Мне нужно было добраться до правды. Но Паулина была не готова все мне открыть. Значит можно было пойти другим путем.

И в первую очередь мне нужно было серьезно поговорить с родителями. Уж они то должны знать что со мной произошло и почему случился тот срыв. Неужели он был как — то связан с Паулиной?

Мы вернулись в номер. Мой. Я настоял на том, чтобы отныне мы спали вместе. Простое и такое правильное желание: не отпускать от себя волчицу.

Ночь прошла тяжело. Меня мучили кошмары вперемешку с обрывками горячих и откровенных сцен. Обрывки воспоминаний, которые я все никак не мог уловить. Там мелькала Паулина. С другой прической. Моложе. Беззаботнее. Она все смеялась и тянула меня за руку. Мы целовались у какого-то здания, а потом она пропала. Я кричал. Звал ее обратно. Срывал голос и ревел как ребенок. Навзрыд, давясь слезами. Выл. Перекидывался волком и нюхал землю, в надежде найти след. Уловить запах своей волчицы. Но ничего не было. Я остался один. Никого и ничего рядом. Пустота и тишина.

Проснулся весь мокрый. Покрытый липким холодным потом, что заползал противной змеей и заставлял сердце выпрыгивать из груди от страха и ужаса.

Я постарался аккуратно встать и выйти из номера. Мне нужно было прийти в себя и понять, что вообще происходит. Я столько раз пытался напрячь память и вспомнить что со мной было раньше. Кем я вообще был. И вот сейчас на меня обрушилось это все прямым потоком, а я оказался не готов.

Побродил по территории гостиницы. Далеко не стал отходить. Погода не позволяла, да и Паулина могла забеспокоиться, если бы проснулась и не обнаружила меня рядом. Уж ее пугать мне хотелось меньше всего.

Немного придя в себя, я вернулся в номер. Думал, что тихо и не заметно. Но как бы не так. Паулина сидела на кровати с включенным ночником. Ноги подтянула к груди и уткнулась в свои колени.

— Привет.

— Привет. Почему ушел?

— Надо было освежить голову.

— Расскажешь? Что не так? Ты передумал насчет нас?

— Нет. С чего бы мне это делать?

— Ну, у меня ребенок….

— И что?

— А ты не знаешь от кого он.

— Это не имеет значения.

— Уверен?

— Да. Паулина, в отношении тебя ничего не изменилось. Мне просто нужно разобраться, что со мной произошло тогда и что происходит сейчас.

— А что происходит?

— Я видел сон. Там была ты. В легком пятнистом платье. Мы держались за руки. Целовались. Смеялись. Мы были счастливы. Это мои фантазии? Или это было на самом деле?

— Ты вспомнил меня? Нас? Что нас связывало?

Я отрицательно покачал головой. Виски сдавило и я обхватил голову руками. Больно. Стало больно и помутнело в глазах.

Очнулся я от того, что Паулина крепко прижимала меня к себе. Моя голова лежала на ее коленях, она нежно гладила меня по волосам и что-то напевала. Мотив был смутно знакомым. Я не знал слов, но начал напевать вместе с ней. Как такое возможно вообще? Стоило только задуматься, как слова замерли на моих губах. Я не мог продолжать петь.

Паулина заглянула в мои глаза и одними губами прошептала:

— Не думай. Просто пой вместе со мной.

Я прикрыл веки, выгнал все мысли и снова запел вместе с ней. Тихо, не всегда попадая в такт, но пел вместе с ней.

По лицу моей волчицы прокатилась одинокая слеза. Она упала и угодила мне прямо на щеку, от чего я вздрогнул и распахнул глаза. Посмотрел на нее внимательно и нежно.

— Как мы это допустили? Почему не боролись за нашу связь, если нашли друг друга раньше?

— Так получилось. Мы в этом не виноваты.

— Уверена? Что я за альфа такой, что отпустил свою волчицу и вообще забыл ее на многие года⁈

— Ты мой альфа. Всегда им был и навсегда им останешься.