Сказки Италии

Говорящее дерево

ил-был богатый-пребогатый царь, который думал, что собрал в своем дворце все замечательные редкости, какие только можно найти на земле.

Однажды пришел к нему чужеземец и попросил позволения посмотреть их.

Осмотрев все очень внимательно, он сказал:

— Ваше Величество! У вас недостает самого лучшего.

— Чего же у меня недостает? — удивился царь.

— Говорящего дерева, — ответил чужеземец.

В самом деле, в числе редкостей царя говорящего дерева не было.

Эта мысль крепко засела у царя в голове, так что он не мог даже спать по ночам. Наконец он не вытерпел и послал гонцов по всему свету искать такое дерево. Но гонцы вернулись с пустыми руками.

Царь подумал, что чужеземец подшутил над ним, и приказал его посадить в темницу.

— Ваше Величество! Чем же я виноват, что ваши гонцы плохо его искали? Пускай поищут получше, — сказал чужеземец, нисколько не смущаясь гневом царя.

— А ты собственными глазами видел говорящее дерево? — спросил царь.

— Я видел его собственными глазами и слышал собственными ушами.

— А что оно говорило?

— Говорило: «Все ждать и не дождаться, лучше б с жизнью расстаться».

«Значит, говорящее дерево, действительно, существует?» — подумал царь и опять отправил гонцов со строгим наказом, непременно отыскать говорящее дерево.

Но прошел год, и все гонцы опять вернулись с пустыми руками.

Тогда царь так разгневался, что приказал отрубить чужеземцу голову.

— Ваше Величество! Чем же я виноват, что ваши посланные плохо его искали.

Его настойчивость произвела на царя сильное впечатление. Он опять позвал своих министров и объявил им, что сам хочет отправиться на поиски говорящего дерева и что до тех пор, пока не будет иметь его в своем дворце, он не будет считать себя царем.

Сделав все нужные распоряжения, царь переоделся и отправился в путь.

Много дней спустя его застала ночь в одной долине, где не было видно ни единой живой души.

Он растянулся на земле и стал засыпать, и вдруг послышался жалобный голос:

— Все ждать, ждать и не дождаться, лучше б с жизнью расстаться!

Царь вздрогнул и стал прислушиваться.

«Значит мне это не снится», — решил царь, и тотчас же спросил громким голосом:

— Кто тут?

Никто ему не ответил, но слова были те же самые, которые говорило говорящее дерево.

Он решил, что это, должно быть, было именно то самое дерево, которое он искал. Чтобы убедиться в этом, царь протянул руку и сорвал с него листок.

— Ай! Зачем ты обрываешь мои листья? — воскликнуло дерево.

— Кто ты? — спросил он у дерева.

— Я — дочь короля испанского, — сказало дерево.

— А как ты здесь очутилась?

— Я прогуливалась в этой долине и увидала ручеек, показавшийся мне чистым и прозрачным, как хрусталь, но, когда я вздумала в нем умыться и дотронулась до воды, то тотчас же превратилась в дерево, — ответила несчастная царевна.

— Не могу ли я как-нибудь освободить тебя? — спросил царь.

— Для этого нужно знать заговор и поклясться на мне жениться, — был ответ.

— Я сейчас же поклянусь, что женюсь на тебе, а заговор я сумею достать. Но почему ты не ответила мне прошлую ночь?

— Здесь была колдунья… Молчи и уходи скорее — я слышу, что она опять сюда возвращается; если она тебя здесь застанет, то может и тебя превратить во что-нибудь!

Услышав эти слова, царь побежал прочь и, едва успел он спрятаться за какой-то изгородью, как увидел, что приехала колдунья верхом на помеле.

— С кем ты говорила? — злобно спросила она у дерева.

— С ветром, — робко ответило оно старухе.

— Я вижу здесь следы человеческих ног, — продолжала допрашивать колдунья.

— Это, верно, ваши следы.

— Как ты смеешь говорить, что это мои следы? — закричала колдунья, и, схватив железный прут, начала изо всей силы колотить бедное дерево.

— Перестаньте, ради Бога! Я больше не буду! — взмолилось дерево.

— А! Так это мои следы? — кричала старуха, продолжая колотить его.

Огорченный царь, поняв, что бесполезно оставаться вблизи дерева, и что нужно как можно скорее достать заговор, пошел назад в свое царство, но заблудился. Он заметил это, когда находился уже в каком-то дремучем лесу, и, поскольку никак не мог из него выбраться, то вздумал влезть на дерево, чтобы провести там ночь, боясь, что иначе дикие звери могут растерзать его.

Он стал было дремать, как вдруг, ровно в полночь, раздался по всему лесу оглушительный шум. Вскоре он увидел, что по лесу шел людоед в сопровождении целой сотни овчарок, с громким лаем бежавших позади него. Дойдя до того дерева, на котором сидел царь, людоед вдруг остановился и начал нюхать воздух.

— О, как славно пахнет человеческим мясом! — сказал он.

— Эй, вы! Сюда! Сюда! — кликнул он овчарок.

Когда рассвело, царь, все еще дрожа от страха, слез с дерева и осторожно пошел вперед; неподалеку оттуда он встретил прекрасную девушку.

— Не можете ли вы указать мне дорогу, моя красавица? — спросил ее царь. Я — заблудившийся путник и никак не могу выйти из этого леса.

— Ах, ты, несчастный, куда ты зашел! Скоро здесь пройдет мой отец, а он — людоед, и съест тебя, бедняжку, живьем.

В самом деле, едва она успела проговорить это, как близ них послышался лай людоедовых овчарок и его громкий голос.

— На этот раз я погиб, — подумал царь.

— Подойди ко мне, — сказала девушка ему. — Встань на четвереньки, я сяду к тебе на спину, и закрою тебя моей юбкой, только не дыши.

Людоед остановился, увидев дочку, и сказал ей:

— О, как здесь чудно пахнет человеческим мясом!

— Сейчас здесь проходил мальчик, и я его съела.

— Ах, как славно пахнет! — повторил людоед.

Когда людоед ушел, царь поблагодарил девушку и рассказал ей все свои приключения.

— Ваше Величество! Если бы вы согласились на мне жениться, то я дала бы вам этот заговор.

— Увы! Прекрасная девушка! Я уже дал слово, — сказал он дочери людоеда.

— Ну, видно, такова уж моя несчастная судьба! Но все равно, я все-таки дам вам заговор, — ответила девушка, и, приведя царя к себе в дом, взяла маленький горшочек с какой-то мазью и помазала ему грудь.

Теперь царь был заговорен и не боялся уже колдуньи.

— Ну, моя красавица! — сказал он девушке. — Большое спасибо, теперь дайте мне, пожалуйста, топор.

— Вот вам и топор, — сказала девушка, подавая ему топор, намазанный какой-то мазью.

Будучи заговоренным, царь сейчас же вернулся на то место, где стояло говорящее дерево. Колдуньи не было, и дерево научило его, как нужно будет поступать, когда она придет.

— Смотри, — сказало оно, — в середине ствола спрятано мое сердце. Когда ты должен будешь срубить меня, то не руби так, как тебе велит колдунья. Если она скажет, чтобы ты рубил сверху, руби снизу, а, если скажет, чтоб ты рубил снизу, руби сверху, иначе ты меня убьешь. Колдунье же надо будет отрубить голову одним ударом, иначе ты погиб; даже и заговор тебя не спасет.

Через некоторое время явилась и колдунья.

— Что ты тут ищешь? — спросила она у царя.

— Я искал дерево, чтобы нажечь углей, и наметил вот это, — ответил царь, указывая на говорящее дерево.

— А оно тебе годится?

— Очень.

— Я тебе дарю его с условием, чтоб ты ударил топором туда, куда я велю, когда будешь рубить его, — сказала старуха.

— Отлично, — проговорил царь, и взмахнув топором, который был остер, как бритва, спросил:

— Куда ударить?

— Сюда, — указала старуха.

А он, вместо того, ударил в другое место.

Между тем он никак не мог найти возможность нанести удар колдунье, так как она была настороже.

Вдруг царь воскликнул.

— О! О!

— Что ты видишь?

— Звезду.

— Днем-то? Это невозможно!

— Вон там, прямо против этой ветви! Посмотрите!

В то время, как колдунья повернулась к нему спиной, он ударил топором ее и сразу отсек ей голову.

Таким образом, чары были разрушены и из ствола дерева вышла девушка, на которую нельзя было пристально смотреть, так она была хороша.

Царь был очень доволен. Он вернулся вместе с нею во дворец и приказал, чтобы поскорее приготовили великолепные свадебные празднества.

Настал день свадьбы. Но когда придворные дамы начали надевать на царевну свадебное платье, то с изумлением заметили, что тело ее было жестко, как дерево. Одна из дам пошла к царю.

— Ваше Величество! У царевны тело жесткое, как дерево!

Царь и министры пошли посмотреть на царевну. На первый взгляд казалось, что у нее настоящее тело, а на ощупь же оно было деревянное. А между тем царевна говорила и двигалась.

Министры думали, думали, и, наконец, объявили, что царь не может жениться на кукле, хотя она говорила и двигалась, как живая. Царь согласился с этим и отложил празднества.

— Тут есть какие-то чары, — подумал он, и, вдруг вспомнил о той мази, что была на топоре. Это придумала из зависти дочь людоеда.

Царь призвал министров и сказал им:

— Я ухожу опять, но вернусь очень скоро.

И так как он был заговорен, то сейчас же очутился в том лесу, где встретил людоеда и его дочь.

— Как, Ваше Величество, вы опять здесь? — спросила красавица. — Какой добрый ветер занес вас сюда?

— Я пришел нарочно ради тебя, — сказал царь.

— Дайте мне ваше царское слово, что вы пришли нарочно ради меня.

— Даю тебе в этом свое царское слово.

Они взялись под руки и вошли в дом.

— Вот тебе топор, который ты мне одолжила, — сказал царь, и, подавая, как будто нечаянно ранил ее в руку.

— Ах, Ваше Величество, что вы сделали! Ведь я стала деревянною! — заплакав, проговорила девушка.

— Да нельзя ли этому как-нибудь помочь? — спросил он заботливо.

— Отворите этот шкаф, возьмите вот этот горшочек, вымажьте меня всю тем маслом, и я тотчас же исцелюсь.

Царь взял горшочек и сказал ей:

— А теперь дожидайся, пока я вернусь.

Она поняла, что он схитрил, и закричала во все горло:

— Измена! Измена!

Потом она спустила целую сотню овчарок, и те бросились за ним в погоню, но царь уже исчез.

От этого масла тело царевны стало мягким и решено было тотчас же отпраздновать свадьбу.