Сказки на ночь

14

Сочельника Марк не запомнил. Рождества, впрочем, тоже.

Вернувшись домой от Джилл, он побрился, натянул старый свитер и вытертые джинсы, достал с антресолей свою старую «аляску», побросал документы и ключи в рюкзак и отправился в редакцию. Увольнение может занять довольно много времени, но для Марка Боумена сделали исключение.

С ним попрощалась только Мардж. Пришла к нему в кабинет, долго стояла у двери, пока Марк выгребал накопившийся мусор из стола, бегло просматривал его, часть кидал в корзину, часть – в рюкзак.

– Уже нашел место?

– Да, кое-какие планы есть. В любом случае это будет после праздников. Пока собираюсь написать пару рождественских очерков. Около церкви Святого Франциска есть приют для бездомных… нечто вроде «Рождества в аду».

– Понятно. Что ж, буду ждать выхода статьи. Давненько я не читала хорошего материала.

– Мардж?

– Что, Марк?

– Почему ты здесь сидишь? Это же…

– Дерьмо, ты прав. Посыпанное сахарной пудрой, позолоченное и обрызганное духами дерьмо. А сижу я здесь, потому что надо где-то сидеть и получать деньги. В большую журналистику я уже не вернусь. Возраст, знаешь ли.

– Сколько тебе лет?

– Шестьдесят три, мой бестактный нахал, и, если я уволюсь, меня не возьмет на работу ни одна газета бесплатных объявлений. Лучше уж я посижу здесь.

– А если я предложу тебе новое место работы? С гарантированным окладом и хорошей командой?

Мардж прищурилась.

– Мне кажется, я слышу в твоем голосе лязг клинков и крики умирающих. Возвращение Марка Боумена?

– Надеюсь на это.

– Что ж, у тебя есть мой телефон. Как знать, возможно, я еще и решусь на последнюю авантюру перед пенсией.

Из вестибюля редакции Марк позвонил Сэму.

– Хотел попрощаться, друг мой. Счастливого Рождества. Не обидишься, если я пропущу вашу свадьбу?

– Марк, куда ты собрался?

– Пока – в запой, а дальше будет видно. Есть кое-какие планы.

– Не хочешь поделиться?

– Это только наброски. Все, Сэм, счастливо.

Миссис Изадора Чимни всплеснула руками при виде Марка Боумена, стоящего на пороге ее квартиры. Марк Боумен был с головы до ног увешан яркими пакетами.

– Бож-же мой, мистер Марк, что это?!

– Простите меня, миссис Чимни, но я так и не смог запомнить точное поголовье ваших внуков, а также их половую принадлежность. Это они там орут? Если судить по звукам, то их не меньше двадцати.

– Всего пятеро, мистер Марк, три мальчика и две девочки. Сейчас они играют в Санта-Клауса. Джош, Ферджи и Бойл изображают кабанов, Алек – Санту, а Мэгги – эльфа Робби.

– Минуточку, а кабаны здесь при чем?

– Олени – это гламурный вариант. Первоначально Санта ездил на санях, запряженных кабанами. Вы куда-то собрались?

– Да, уезжаю на некоторое время. Это – вашим внукам. А вот это – вам.

Изадора выудила из яркого пакета карамельного вида плеер последней модели, неловко прошлась толстыми пальцами по кнопкам. Марк торопливо сказал:

– Я скачал несколько ваших любимых дисков, остальное помогут скачать внуки. Думаю, они уже в этом разбираются.

– Марк…

– Счастливого Рождества, Изадора. Всех благ.

Изадора Чимни прижала руку к обширной груди, затянутой в золотистую майку с надписью «45 оборотов», и от избытка чувств размашисто перекрестила Марка Боумена.

Где-то над городом прозвенели почти неслышные колокольчики.

Рождественский ажиотаж достиг своего апогея. По всему городу носились очумевшие толпы тех, кто оставил приобретение подарков напоследок и теперь пожинал плоды своего легкомыслия.

Сара Спенсер-Боумен с возмущением посмотрела на своего жениха. Сэм Пардис смущенно попятился.

– Что значит – его не будет?! Как это ты себе представляешь нашу свадьбу – без Марка?

– Котеночек, но ведь это я на тебе женюсь, а не он, возможно, он посчитал это бестактным…

– Рой! Ты слышал?! Марк Боумен собирается уехать из Чикаго накануне нашей с Сэмом свадьбы!

– Ага.

– Что – ага? Как он мог?!

Сара постепенно входила в раж, поэтому Рой предпочел излюбленную пиратскую тактику – смылся из дома.

Джимми Бенедетти радостно помахал вошедшей в зал ресторана Лоре.

– Я здесь, ненаглядная моя! Рой, поздравь нас, мы обручились.

– Молодцы. Столько свадеб, прямо ужас. Где взять здоровья? Марк молодец, вовремя сообразил – и сбежал.

Лора подплыла к стойке бара и уселась, явив миру умопомрачительные ноги.

– Я все пропустила, да? Кто сбежал?

– Марк Боумен. Уволился из своего глянца и уезжает на Запад.

На прекрасное лицо Лоры набежала тень раздумий. Она решительно соскочила с высокого табурета и повелительно хлопнула Джимми по плечу.

– Поехали. Есть дело. Рой, постарайся разузнать, с какого вокзала и во сколько уезжает этот гад Боумен. Догонишь нас по дороге.

Джилл повернула бледное, как смерть, лицо к Лоре.

– Уезжает? Господи…

– Мы сейчас поедем на вокзал и привезем его, клянусь!

– Нет. Нет, Лора. Ничего не выйдет. Все кончено. Потом, я ведь сама его выгнала…

Джилл закрыла лицо руками. Лора бесцельно послонялась по комнате, остановилась возле ели, пристально вгляделась в маленькую фигурку ангела, покачивающуюся на ветке…

Дик Мэтьюз, слесарь от Бога, стащил с головы красный колпак и с вожделением придвинул к себе кружку пива. Скоро закончится его очередное Рождество. В этом году вышло славно – хорошо, что он не стал подряжаться на работу в этих супермаркетах. Бродил себе по улицам, поздравлял ребятишек…

Кружечка пивка не повредит. Потом он пройдется по перрону, поздравит отъезжающих пассажиров – и домой. Рождество – семейный праздник, его надо встречать дома.

Буря, вихрь, щекочущий ноздри аромат духов – напротив Дика Мэтьюза хлопнулась на скамейку странная троица. Красивая дамочка в алом платье, чудом удерживавшемся на шикарном бюсте, и в шубе, небрежно наброшенной на плечи. С ней два хлыща – один темноволосый, похож на итальяшку, другой посветлее. Вся троица тяжело дышала, глаза у всех были безумные, но спиртным от них не пахло.

Дик на всякий случай нахлобучил колпак и неуверенно затянул:

– Хо-хо-хо, девочка, как твое имя?..

– Дорогой Санта-Клаус, у нас к тебе большая просьба. Вот тебе сотка баков – Джимми, гони сотку! – пойди, пожалуйста, в конец перрона и сунь вот эту коробочку в карман во-он того парня в «аляске».

– И что сказать?

– Ничего. То есть говори что хочешь, но коробочку сунь незаметно. Это сюрприз.

– А… там не бомба? Не наркота?

– Нет. Даю двести. Джимми…

Дик величественно приосанился.

– Мальчик Джимми, не надо денег. Ты хорошо себя вел и за это получишь подарок. Давайте сюда вашу коробочку, психи. Ох-хо-хо…

Марк обернулся на звон бубенчиков – и утонул в черных насмешливых глазах Санты. Знакомый раскатистый бас прозвучал в ушах:

– Смотри-ка, это мальчик Марк! Видать, тебя ждет удача в наступающем году. Уезжаешь?

– Да… Еду.

– По делу или бежишь?

– Почему вы… В общем-то бегу.

– Дело твое. Счастливого Рождества!

Санта-Клаус стиснул Марка Боумена в объятиях, потом хлопнул по плечу здоровенной ручищей в красной рукавице, повернулся и зашагал прочь. Марк недоуменно смотрел ему вслед.

Под мерный стук колес Марк задремал, но проснулся, когда в тамбуре зашумели и засмеялись. Чья-то голова в разноцветном колпаке сунулась в дверь его купе.

– Счастливого Рождества!

Марк кивнул и слабо улыбнулся. Голова исчезла.

В купе было холодновато, да и заснул он в неудобной позе, поэтому чувствовал себя озябшим. Чтобы согреться, сунул руки поглубже в карманы «аляски»…

И нащупал коробочку.

Марк торопливо вытащил ее из кармана. Маленькая, накрест перевязанная обрывком золотой мишуры. Почему так бьется сердце?

Он разорвал обертку, трясущимися руками открыл коробку…

В гнезде из белой ваты лежал и лукаво улыбался ему голубоглазый рождественский ангел с золотыми волосами и лицом Джилл Сойер.