Сказки Освии. Подвиг на троих

Болотная флора, фауна и нечисть

Воздух дрожал от звона комариного племени. Крылатые кровососы донимали, не оставляя попыток добраться до моей молодой крови. Я стояла по колено в мутной воде. Высокие сапоги, перчатки, мокрая одежда и растрепанные волосы придавали мне жалкий и убогий вид.

Рядом со мной ходили еще пятнадцать таких же грязных и несчастных студентов с сочками в руках. Все мы очень устали, хотели уйти с ненавистного болота, отмыться, переодеться в сухое, но впереди было целых три часа практики, и это только на сегодня. Всего оставалось еще три недели, и конца-края этому мокро-комариному кошмару не было видно.

Второй год обучения в академии магии, неизбежно заканчивался тем, что учителя называли «болотной практикой». Они безжалостно отправляли студентов на болото искать важные ингредиенты для зелий. Зрелым и опытным магам не хотелось пополнять запасы, лазя по грязи и подставляя шеи кровопийцам. Вот они и придумали приносить в жертву комарам нас, ссылая на болото под видом учебной практики. Маги надеялись, что мы раздобудем хоть что-нибудь полезное, ну или хотя бы просто не будем мозолить им глаза.

Выбранное учителями болото за многие поколения студентов, совершенно опустело. Студенческими усилиями ему был причинен непоправимый ущерб, в нем давно ничего не водилось, кроме болотниц, которых в этой местности было меньше, чем комаров, но больше, чем хотелось бы. В отличие от нас, болотницы были счастливы. Их не донимали насекомые, за них не бралась болотная грязь, вода стекала, оставляя сухими, чистыми и прекрасными.

Я была уверена, что их способности этим не ограничивались, иначе они не вели бы себя так нагло при целом курсе магов-недоучек, способных в порыве вдохновения или глупости спалить даже болото. Болотницы удобно устраивались на сваленных деревьях, пнях и кочках, плели друг другу косы, и издевательски смеялись каждый раз, когда кто-то из нас падал или проваливался в трясину. Блестящая ткань их платьев, будто случайно, время от времени соскальзывала, чтобы обнажить белые изящные плечики. Они были хороши и знали это. Невысокие, светловолосые, болотницы дразнили своей яркой красотой и всегда выходили сухими из воды в прямом и переносном смысле.

Я в очередной раз зачерпнула мутную воду сачком и потянула его на себя. Сачок зацепился за что-то под водой. Я попробовала высвободить его другой рукой. Ничего не получилось. Тогда я дернула посильней, сачок легко вышел и обрызгал мне лицо грязью. Болотницы захихикали. Я со злостью посмотрела на них. Мое терпение лопнуло. Я бросила сачок в воду, решив, что на сегодня, а скорее всего, навсегда, – с меня хватит, вытерла лицо рукавом и уверенным шагом вышла из воды на твердую землю.

– Ну и правильно, – сказала Ягода, болотница с очень серьезным лицом и большими глазами. – Здесь уже давно ничего не водится.

Говорила она со мной, а сама неотрывно глядела на Берута – аспиранта, который присматривал за нами во время практики. Он засуетился, отступил назад, споткнулся, обрызгав и без того уже мокрую куртку.

– Сгинь, нечисть болотная! – взвизгнул он.

Студенты разом выдохнули. Учебники учили обращаться с болотницами очень осторожно. Их способности были до конца не изучены. Наверняка было известно только то, что они устойчивы к любой магии, могут влюбить в себя и сделать так, что жертва проведет всю жизнь в трясине среди лягушек по собственной воле.

– Ну какая же я нечисть? – рассмеялась Ягода. – Посмотри, какая я чистая. – Она встала и пошла к Беруту легкой поступью, едва касаясь воды. Аспирант занервничал еще больше и попробовал бежать, но оступился и провалился в трясину по пояс. Берут оказался в ловушке.

Болотница присела на воду, как на что-то твердое, обняла согнутые в коленях ножки и снова беззастенчиво уперлась в него взглядом. Аспирант, медленно и плавно погружался в грязь, старательно не поднимая глаз, как и рекомендовали учебные пособия. Когда вода стала доставать ему до плеч, болотница поцеловала беднягу в лоб. Берут сразу перестал тонуть.

– Нечисть здесь вы, – насмешливо сказала Ягода, поправив длинные вьющиеся волосы. – Ходите, воду мутите, топаете, покоя не даете, грязные, как поросята. Ну посмотри на себя, на кого ты похож, – она изящно прилегла на воду так, чтобы ее лицо оказалось напротив его, и вытянула руку с зеркалом.

Аспирант перевел взгляд сначала на зеркало, а потом, не сумев удержаться, на его хозяйку. Глаза его остекленели. Он перестал трепыхаться, в попытках выбраться из воды.

– Ну вот и молодец! – улыбнулась Ягода, обвила его руками и поцеловала на этот раз в губы.

Я подняла ком грязи и швырнула в болотницу. Хоть Берут мне и не нравился, нельзя было допускать, чтобы болотная нечисть позволяла себе такое поведение безнаказанно.

Липкий ком грязи попал Ягоде прямо в ухо, немедленно скатился, оставив ее идеально чистой и даже не примяв локоны, но болотница все-равно осталась недовольной. Все ее магическое кокетство исчезло, она с каменным лицом повернулась и посмотрела на меня, пытаясь прожечь взглядом. К счастью, я была взглядоустойчива. Другие болотницы недовольно зашептались.

– Нечисть болотная, ступай к себе в трясину, а нас, нечисть земную, не трогай, – уверенно сказала я. – Думаете, нам тут в радость воду мутить?

– Да, – одобрили остальные практиканты. – Лучше бы помогли! Мы вторую неделю тут лазим, никак не поймаем все необходимое.

– И не поймаете, – сказала Ягода. – Можете хоть целую вечность воду цедить – ничего не найдете. А мы, за умеренную плату, сможем вам предоставить все из стандартного списка, – перешла она на деловой тон.

– Главное, в цене сойтись, – осторожно сказала я. – Вы же не за бесплатно помощь нам предлагаете, верно?

– Конечно же, нет, – презрительно сказала Ягода. – Отдайте нам одного мальчика и получите все, что захотите.

– Что? – не поверила я своим ушам.

– Верно, сестра, верно! Мальчика! – воодушевленно зашумели остальные болотницы.

Студенты внимательно вслушивались в разговор. Все как один, они посмотрели на торчащего из воды Берута. Именно он сделал нашу практику особенно невыносимой. Вместо того чтобы признать бесполезность поисков, он без устали повторял, что мы на верном пути, что если учитель сказал, значит, так и надо, что тяжело в учении, легко в бою, и со своим слепым энтузиазмом не давал нам даже пообедать как следует. Это сделало его очень непопулярным среди студентов. Я малодушно подумала, что, отдав его болотницам, мы решили бы сразу две проблемы. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не пожертвовать Берутом во имя общего блага.

– И что, кто-то до нас на такие условия соглашался? – недоуменно спросила я.

– Нет, – надула губки болотница, – всегда на бусах останавливались.

– Ну так давайте и мы вам бусы принесем, – предложила я. – Каждой.

– Надоело нам каждый год бусы брать. Нам их уже складывать некуда. И они давно вышли из моды. Нам не бусы нужны, а веселье. На болоте так скучно! – пожаловалась она, и ее родственницы закивали.

Между нами разгорелся спор. Мы торговались так, что вода вокруг почти закипела. Болотницы никак не хотели уступить, а нам совесть не позволяла пойти на их условия. Так ни до чего и не договорившись, мы отправились в студенческий дом, сойдясь на том, что продолжим переговоры завтра.

Берута после долгих сомнений и споров практиканты решили достать из топи, но остались при мнении, что с него за это причитается.