Сказки Золотой Праги

ЗОЛОТОВОЛОСАЯ ОТОЛОНКА (Чешская сказка)

или-были братец и сестричка. Хлопчика звали Яхимка, а девочку — Отолонка. Отец у них был добрый, а вместо родной матери была у них злая мачеха. Била она детей каждый день, а слова доброго они от нее никогда не слыхали. Когда дети подросли, Отолонка сказала:

— Братец мой, давай уйдем из дому искать работу! В чужих людях легче жить, чем со злой мачехой. Там нас бить не будут, да и что-нибудь заработаем.

Брат согласился, и они пустились в путь-дорогу. Поднялись они на высокую гору и присели отдохнуть. Посмотрел Яхимка на сестру и говорит:

— Ах, сестра! Как блестят на солнце твои золотые волосы, какая ты красавица!

А Отолонка была девушка красоты удивительной. Золотые ее косы спускались до колен; когда она смеялась, на устах у нее расцветали золотые розы; когда плакала, жемчужины падали из очей. Где она ступала, там вырастали цветы. Вода, которой она умывалась, благоухала.

Посмотрел брат на нее и не мог удержаться, чтобы не сказать еще раз:

— Как ты хороша, сестра моя!

— Ну и что же, что хороша! А много ли я видела счастья? И кто знает, что еще может быть впереди!

И пошли брат с сестрой дальше. Дошли они до одного селения.

— Ну, братец, — говорит сестра, — не стоит нам дальше вместе идти. Я останусь здесь, а ты ступай дальше. А то как бы не пришлось тебе за мою красу слезы лить.

— Неправда, сестра моя! Почему я должен за твою красу страдать?

— Так часто бывает, — ответила сестра. — А чтоб ты обо мне не забывал, дам я тебе на память один мой волосок. Как посмотришь на него, вспомнишь обо мне. Только людям его не показывай да не проговорись, что он мой, а не то и тебе и мне плохо будет. А когда я тебе буду нужна, приходи в это село. Я здесь наймусь к кому-нибудь.

Попрощались они и разошлись в разные стороны.

Шел Яхимка горами-долами, кривыми и ровными путями, весь белый свет из конца в конец прошел и нанялся к одному королю за четырьмя конями ходить. Так любил и холил Яхимка своих коней, что стали они лучше всех коней в королевской конюшне: чистые и гладкие, грива — волосок к волоску, шерсть, как шелк, переливается.

Рассердился король на конюхов:

— Почему у Яхимки кони — любо глядеть, а на других смотреть тошно? Всыпать лентяям по двадцать плетей на конюшне!

Схватили слуги конюхов и выпороли всех, кроме Яхимки. Затаили конюхи на Яхимку обиду и решили отплатить за нее.

Подпоили они раз Яхимку вином и стали выпытывать, почему у него кони всегда чистые.

— Да ведь я их днем и ночью чищу да холю! — сознался Яхимка.

— Как же ты их ночью впотьмах чистишь? — удивились конюхи.

— Есть у меня золотой волосок — вот этот волосок мне по ночам и светит. Подарила мне его на память моя сестра, золотоволосая Отолонка. — И рассказал Яхимка, какая красавица его сестра.

Поутру протрезвился Яхимка и вспомнил, что проболтался, да уже было поздно. Конюхи все рассказали королю. Позвал король Яхимку и спрашивает:

— Ну, рассказывай, отчего у тебя кони всегда чистые. Долго запирался Яхимка, но в конце концов показал королю золотой волос Отолонки.

Увидел король золотой волос и сказал:

— Хочу немедля видеть золотоволосую Отолонку! Собирайся в путь и покажи мне твою сестру. Если она так красива, возьму ее себе в жены.

Яхимка запряг четырех коней в золотую карету и вскочил на козлы. В карету посадили придворную даму, чтобы она одела Отолонку в подвенечное платье.

А эта дама была ежи-баба (баба-яга). Тайком она посадила в карету свою уродливую дочку.

Король сел на своего скакуна, Яхимка хлестнул коней, и полетели они через горы и долы. Вот примчались к тому селению, где жила Отолонка, и остановились у колодца. К колодцу прибежали любопытные девушки и окружили золотую карету.

Глянул король на девушек и сразу узнал среди них Отолонку — так она была прекрасна. Стал король просить девушку выйти за него замуж.

Статный король понравился Отолонке, и она согласилась. Король обрадовался и приказал придворной даме одеть Отолонку в подвенечное платье. Стала девушка еще прекраснее.

Посадили ее в золотую карету. Король вскочил на своего скакуна и помчался впереди кареты.

На полпути оглянулся король назад и крикнул Яхимке:

— Тише, тише, а то еще разобьешь карету я изувечишь мою красавицу!

А Отолонка спрашивает:

— Что сказал мой пан, что?

— Он велел отрезать тебе руку по локоть. А не дашь — убить Яхимку! — ответила ежи-баба.

— Ой! Не убивайте моего братца, пани! Лучше отрубите мне руку по локоть!

Отрубила ежи-баба Отолонке руку по локоть. А Яхимка ни о чем не догадывается, сидит на козлах, подгоняет коней. Король снова оглянулся на карету и крикнул:

— Тише, тише гони! А то разобьешь карету и изувечишь мою пани!

А Отолонка:

— Что сказал мой пан, что?

А ежи-баба:

— Пан приказал отрубить тебе ногу до колена. А если не дашь, убить твоего брата.

— Ой, не убивайте моего братца! Лучше отрубите мне ногу!

Отрубила ежи-баба Отолонке по колено ногу. Оглянулся король — мчится карета по берегу моря во весь опор. Того и гляди, перевернется.

— Тише, тише гони коней! Разобьешь мою пани!

А Отолонка:

— Что сказал мой пан, что?

А ежи-баба:

— Чтоб я сняла с тебя подвенечное платье и бросила тебя в море. А не дашь — убить Яхимку.

Заплакала Отолонка:

— Пусть будет так, как приказал король! Только не тронь те моего братца!

Сняла ежи-баба с Отолонки подвенечное платье и столкнула ее в море, а подвенечное платье надела на свою рыжую дочку. Яхимка это видел, но от страха и с места не двинулся. Когда приехали домой, ежи-баба говорит королю:

— Отолонка устала с дороги. Дозволь отдохнуть ей до вечера.

Закутала ежи-баба свою дочку в свадебную фату, и король не заметил обмана.

Вечером король устроил свадебный пир. На пир собралось много знатных гостей. Молодая королева сидела на пиру с опущенной фатой. Гости поздравляли короля с красавицей женой.

Подвыпил король и захотел похвастаться перед гостями:

— Открой свое лицо, моя дорогая! Пусть полюбуются люди твоей красотой.

Не хотела королева открывать свое лицо, да пришлось снять фату.

Взглянул на нее король и обомлел: вместо золотоволосой красавицы рядом с ним сидела рыжая уродина.

Улыбнулась королева, а вместо золотой розы с ее уст упала на стол жаба и заквакала:

— Ква! Ква! Ква!

Рассердился король и ударил королеву по лицу.

Заплакала королева, и вместо жемчужин из ее глаз поползли белые пауки.

Когда кончился ужин, слуги подали гостям воды, чтобы они вымыли руки.

Королева сполоснула руки — вода запахла так, что гости заткнули носы и разбежались в разные стороны.

Идет ежи-бабина дочка, и где ступит — вместо золотой травы колючки вырастают.

Загрустил король, не знает, что и делать. А ежи-баба тут как тут:

— Это все Яхимка! Это он околдовал тебя и подсунул тебе в жены свою поганую сестру!

— Закопайте его в землю по пояс! — приказал разгневанный король.

А Отолонка упала в море и превратилась в белую утку с золотым хохолком на голове. Только не могла она плавать: не было у нее одного крыла и одной лапки. Легла белая утка у бережка и стала греться на солнышке.

Шел по берегу моря садовник. Увидал он белую утку с золотым хохолком и бросился ее ловить. Вырвалась утка из рук, ударилась о землю и вдруг превратилась в красавицу-девушку.

— Ах, не убивай меня, несчастную, не убивай! Рада бы я улететь, да видишь: нет у меня ни руки, ни ноги!

Заплакала Отолонка, и покатились из ее очей жемчужины, одна крупнее другой.

Подобрал садовник жемчужины и спрашивает:

— Чем же я могу тебе, девушка, помочь?

Улыбнулась Отолонка, и из ее уст выпали золотые розы.

Удивился старый садовник: немало вырастил он на своем веку цветов, а золотые розы увидел впервые.

— Возьми эти розы и ступай с ними к молодой королеве, — сказала Отолонка. — Захочет она купить эти розы — денег не бери. Проси за них руку и ногу. А в награду возьми себе жемчужины.

Пошел садовник к дворцу, ходит под окнами и кричит:

— Продаю золотые розы! Кто купит золотые розы?

Услыхала ежи-бабина дочка и позвала к себе садовника:

— Сколько ты хочешь за золотые розы? Я их покупаю.

— Не хочу я за них денег. Есть у меня дома девушка-калека: без руки, без ноги. Дай мне руку и ногу — отдам тебе золотые розы.

Взяла королева у своей матери Отолонкины руку и ногу, отдала садовнику за золотые розы.

Принес садовник Отолонке руку и ногу. Приложила их Отолонка, и они мигом приросли. Ударилась Отолонка о землю, превратилась в белую утку с золотым хохолком и улетела в море.

В синем море купались, полоскались белые утки. Среди них плавала белая утка с золотым хохолком. Вечером стали утки между собой говорить:

— Ах, ах! — начала одна. — Старая ежи-баба добилась своего: подсунула королю свою рыжую дочку вместо красавицы Отолонки.

— Ах, — сказала другая, — если бы только это! Из-за нее закопали Яхимку в землю по пояс.

Поговорили между собой утки, взмахнули крыльями и полетели к берегу на ночлег. А ночью, когда совсем стемнело, полетели утки к дворцу.

Тут одна утка, белая как снег, с золотым хохолком, ударилась о землю и превратилась в золотоволосую Отолонку. В самую полночь застучала она в ворота на тот двор, где был закопан в землю бедный Яхимка:

— Кто спит, кто не спит — отворите ворота!

— Я сплю и не сплю, — отвечал ей Яхимка. — Только отворить не могу! Я по пояс в землю закопан и железной цепью за руки к столбам прикован.

Отворила Отолонка сама ворота, подошла к Яхимке и стала ему выговаривать:

— Братик мой! Зачем ты не сдержал слова и рассказал про меня? Я за тебя руки и ноги не пожалела, а ты даже не вступился за меня! Видишь, в какую беду я попала?

— Ах, не кори меня, сестра! Я так жестоко наказан!

Погоревали они, пожалели друг друга. Вытерла Отолонка своими золотыми волосами брату лицо и стала просить:

— Братик, нет ли у тебя чего поесть? Изголодалась я, а птичья пища в горло не лезет.

— Ничего нет, сестрица моя! Ведь я сам только тем и живу, что добрые люди мне тайком в рот сунут.

Попрощалась Отолонка с братом, пошла тихонько в королевскую горницу, открыла шкаф и все, что там доброго было, съела. Потом взяла королевский гребень и стала чесать им свои золотые волосы.

Тут забили крыльями под окном белые уши. Отолонка положила гребень на место, превратилась в белую утку и улетела со своими подружками.

Рано утром король встал с постели и хотел причесаться. Смотрит — в гребне между зубьями вьется несколько золотых волосков. Проголодался король, открыл шкаф — а в нем нет ничего, все съедено!

Собрал король всех, кто был во дворце, и спрашивает:

— Не видели ли, кто сегодня ночью заходил ко мне?

Все молчат. Все крепко спали, и никто никого не видел. Только один Яхимка мог бы все рассказать, да его-то не спросили.

На следующий день вечером плавали белые утки по синему морю и толковали между собой:

— Нашему Яхимке сегодня еще хуже стало!

— Конечно, хуже. Старая ежи-баба его по грудь в землю закопала, чтобы скорее помер. Бедный Яхимка!

Поговорили утки, взмахнули крыльями и полетели темной ночью во двор, где был закопан Яхимка.

Одна из них, белая как снег, с золотым хохолком, ударилась о землю и превратилась в золотоволосую Отолонку. Застучала она в ворота:

— Кто спит, кто не спит — открывайте ворота!

— Я сплю и не сплю, — отвечал Яхимка. — Только отворить не могу! Я по грудь в землю закопан.

Сама себе отворила ворота Отолонка и побежала к Яхимке. Вытерла Отолонка брату лицо, поцеловала его и стала просить:

— Братик, нет ли у тебя чего поесть? Изголодалась я, а птичью еду не могу проглотить.

— Нет у меня ничего, сестрица! Я сам только тем сыт, что добрые люди в рот положат.

Прокралась Отолонка в королевскую горницу, все, что было в шкафу, съела и стала расчесывать гребнем свои золотые волосы.

Вдруг где-то половица скрипнула. Положила девушка гребень, заплакала, и жемчужины градом покатились на пол. Превратилась Отолонка в белую утку и вылетела в окно.

Рано утром проснулся король, взял гребень причесаться и видит: на гребне золотые волосы. Подошел к шкафу: все до крошки съедено, а весь пол жемчужинами усыпан.

«Что же это такое?» — задумался король.

Собрал он всю свою челядь и спрашивает:

— Не видел ли кто сегодня ночью кого чужого в замке?

— Нет, никого не видали, — отвечала челядь.

Один повар стоит и с ноги на ногу переминается. Увидел это король и говорит:

— Рассказывай, что ты видел?

— Шел я ночью за водой. Вижу: бежит по двору девушка, и где она ступит — вырастают цветы. Я за ней, потихоньку… Зашла эта девушка в ваши покои, съела все, что в шкафу было, и стала чесать свои золотые волосы. Тут заскрипела по до мной половица, и девушка исчезла. А куда она подевалась, не знаю.

— Завтра ночью я сам буду караулить, — решил король и приказал повару поставить в шкаф самые вкусные кушанья.

По синему морю плавали белые утки и разговаривали.

— Плохо нашему Яхимке! — говорила одна.

— Очень плохо! — отвечала другая. — Сегодня закопала его старая ежи-баба в землю по шею, чтобы он скорее умер.

— Ничего бы не было, — говорит третья, — если бы старая ежи-баба не прознала, что Отолонка между нами. Завтра она придет нас убивать. Потому и приходится улетать нам от этого моря. Завтра будем чужой водой умываться.

Поговорили белые утки, взмахнули крыльями и темной ночью полетели во двор, где стонал бедный Яхимка.

Тут одна из них, белая как снег, с золотым хохолком на голове, ударилась о землю и превратилась в Отолонку. Застучала она в ворота:

— Кто спит, кто не опит — отворите ворота!

— Я сплю и не сплю, только отворить не могу! Я по шею в землю закопан.

Отворила Отолонка ворога, подбежала к брату, обняла его голову и говорит:

— Бедный мой братик! Прощай навсегда! Сегодня улетаем мы на другое море. Дай мне что-нибудь поесть!

— Ах, где же я тебе возьму, дорогая! Ведь я только тем и сыт, что добрые люди мне тайком в рот сунут.

Прокралась Отолонка в королевскую горницу, съела все, что в шкафу приготовлено было, и принялась королевским гребнем свои золотые косы расчесывать.

Король тихонько встал с постели, подкрался к Отолонке, крепко схватил ее и кричит:

— Теперь ты от меня не уйдешь!

Услышали крик белые утки, испугались, взмахнули крыльями и улетели.

Попробовала Отолонка вырваться, а король держит ее крепко-накрепко.

Стала Отолонка просить, чтобы король отпустил ее, заплакала, и из очей ее посыпались жемчужины.

— Не отпущу до тех пор, пока не расскажешь, что же с тобой было.

Рассказала Отолонка про ежи-бабу.

— Прости меня, Отолонка! — взмолился король. — Обвела меня старая ежи-баба вокруг пальца! И если я тебе люб хоть самую малость, останься и будь мне женой!

— Прикажи выкопать Яхимку и накажи злую ежи-бабу с рыжей дочкой — тогда останусь.

Король приказал немедля выкопать Яхимку и тотчас собрать совет. Пришли все паны, и ежи-бабу тоже позвали.

— Ну, старая матка, — говорит король, — ты между нами самая мудрая. Посоветуй, что делать с тем злодеем, который со зла две невинные души хотел загубить?

— Что с ним делать? — откликнулась ежи-баба. — За это любой суд приговорил бы посадить такого злодея в бочку, забить ее и бросить в море. А если у злодея есть помощник, надо привязать его к хвостам диких коней и пустить коней в широкую степь, чтобы разорвали они злодея на части и разбросали по белому свету!

— За обман, за то, что Отолонку с Яхимкой хотели со света сжить, ты сама себе и своей дочке казнь назначила! — сказал король.

Как было сказано, так и было сделано.

Король отпраздновал богатую свадьбу, а Яхимка был у молодых дружкой. На пиру все люди радовались и славили красоту золотоволосой Отолонки.