Скоростная любовь

=== Пятидесятая ===

Повезло мне или нет, я не знала, но оказалось, что вакансия уборщика до сих пор открыта. Не сказала бы, что Кир испытал особую радость, узнав, чем я собираюсь заниматься по вечерам, но все-таки взвесив все за и против, не стал особо возражать против моего решения:

— Главное, не запусти учебу, — это волновало его больше всего.

Пообещав брату, что справлюсь со всем одновременно, я попросила его замолвить за меня словечко и попытаться ускорить процесс устройства в их мастерскую. На следующий день после нашего разговора Кир сказал, что обо всем договорился, и мне надо наведаться к его другу, чтоб обговорить все детали. Было не очень понятно, почему именно с ним я должна была обсуждать свою работу, но раз уж мне предстояло общаться на тему трудоустройства именно с этим человеком, пришлось сделать вывод, что Дима занимает гораздо выше должность, чем хотелось. Он явно не был рядовым мастером.

— Как мне кажется, Димон сейчас в своем гараже, сходи и узнай все, — сказал брат.

— К нему в гараж? — я не испытала ни грамма радости. — Ну, ладно. А где он находится?

Брат написал адрес и продолжил:

— У меня нет времени тебя везти, поэтому не задерживайся особо.

— Договорились!

Схватив бумажку, я переоделась в более удобную одежду и выбежала на улицу. Добираться пришлось на автобусе. В данное время весь общественный транспорт был переполнен возвращающимися с работы жителями, поэтому я несказанно обрадовалась, услышав от контролера, что нужная мне остановка достаточно близко. Потратив полчаса на то, чтобы найти среди тысячи гаражей нужный, я растерянно замерла перед слегка прикрытой дверью.

Вот черт. И что мне прикажете делать? Зайти и сказать: «Эй, привет, Димка, дружище! Как поживаешь? Ты знаешь, что я с тобой теперь работать буду? Да-да! Это очень круто! Я рада, что ты обалдел от счастья, узнав это! Юху!».

В этот момент в гараже что-то заскрипело и с грохотом рухнуло.

— Блять! Ай-ай-ай! — угрожающе завопил голос из темноты. — Сука! Как больно.

— Черт, — я не могла остаться равнодушной и, вдохнув как можно больше воздуха, вошла в гараж. — Ау! Фу!

Мою голову полностью опутали какие-то явно не очень чистые тряпки.

— Фе! — замахала руками. Лучше бы я этого не делала. Одна из откинутых мною тряпок не замедлила вернуться и ударить меня прямо по лицу. — Фу!

Преодолев преграду, я протерла руками лицо и осмотрелась. Гараж был довольно большого размера, сюда свободно могли поместиться две машины, да еще и место оставалось. По боковым стенам были развешаны сменные колеса, к дальней стене был прибит стол, который служил подставкой для кучи инструментов, некоторые из которых угрожающе свисали на пол.

Около меня стояло пару ведер, в одном из них была вода, другое же предоставляло уютное жилище для хранившихся там тряпок. Немного левее от входа, вдоль боковой стенки, бурчал холодильник, а еще дальше шумела печка, которая позволяла находившемуся тут человеку не бояться зимнего холода. Как я заметила ранее, гараж был рассчитан примерно на две машины, именно столько тут и находилось. Правда, насчёт второй не смела дать стопроцентную гарантию, она была покрыта тяжелым брезентом, и поэтому оценить ее я не могла никаким образом.

Та, что не была скрыта от глаз, представляла собой «Шевроле» темно-зеленого цвета. Эта машина стояла ближе к выходу, заслоняя собой вторую, при этом у нее было снято заднее колесо. Поднятая домкратом, она нелепо замерла в перекошенном состоянии. Видимо, что-то пошло не так, и колесо, которое должно было быть насажено на машину, лежало в стороне. Парень, возившийся с ним, потирал явно ушибленную руку.

— Фак! Как я умудрился? — Дима поднес руку ко рту и повернулся к выходу. — Берг?

Впервые я смогла застать его врасплох. Дима удивленно уставился на меня, но не переставал лелеять ушибленную руку в другой ладони.

— Ты что тут забыла?

Не знаю, как это можно объяснить, но я сразу же почувствовала, что вот он, такой, какой есть на самом деле, а до этого была маска холодного идиота.

Эта неподдельная обида на ударившее его колесо, это искреннее удивление! А этот добрый, живой, пронизывающий насквозь, увиденный мною впервые взгляд? Ого!

Он подошел ко мне и повторил свой вопрос:

— Ты вообще откуда? Как сюда попала?

— Я? Я вообще-то пришла к вам на работу устраиваться.

— К нам? — видимо, у него начался мозговой процесс.

Вдруг он ехидно улыбнулся и засмеялся. От былого человека не осталось ни следа. Он вновь стал прежним. Прежним дебилом.

— Ха-ха-ха! Хочешь сказать, это ты та самая идиотка, которая вздумала у нас поработать?

— Что в этом смешного?

— Ха-ха-ха! Ничего! Ха-ха-ха! — он продолжал угорать. — Ясно! Кир не предупреждал. Он, конечно, сказал, что кое-кто выразил желание, но не уточнил, что это ты. Черт, я же ему уже пообещал. Он специально не сказал, что это ты, а то я бы послал его далеко и надолго.

— Пф! Можешь меня не пугать этим.

— Да? Ха-ха-ха! А что так? Ты не из пугливых?

— Пошел ты. Я вот лично не понимаю, почему это должна именно с тобой об этом говорить.

— Ну как же? Я ответственный за набор персонала, — пожал плечами Дима и направился обратно к машине.

— М-м-м… ну, ладно. Так и что? — я пыталась сдержать все свои мысли по поводу того, кем он является. Надо быть ласковой и спокойной. Мне же это надо.

— Ну… — Дима поставил валяющееся колесо вертикально. — И сколько ты планируешь работать?

— До Нового года! Могу прям до тридцать первого, если надо.

— А потом что? Потом уходишь? И нафиг мне временный рабочий?

— Ну, наверное, потому, что даже такого у тебя нет.

— Ха-ха-ха! — он оглянулся на меня. — Сколько ты хочешь получать?

— Я? — черт, это были какие-то странные вопросы. Я не была к ним готова, потому что по своей детской глупости не подготовилась и только сейчас осознала, что даже толком не представляю, сколько получу.

— Ты, ты! Ты что, даже примерно не ориентируешься?

— Ориентируюсь, конечно! Я не идиотка, — огрызнулась я. — А сколько мне положено? — как бы невзначай поинтересовалась я. — Я сравню со своими желаниями.

— Ты, я смотрю, совсем не далекого ума. Ха-ха-ха!

— Да пошел ты!

— Ха-ха-ха! — он опустился на колени и глянул под машину. — Ты не возникай особо, а то я отправлю тебя гулять.

— Пф, — оставалось лишь прошипеть мне.

— Давай так. Ты, выходит, не так уж долго будешь работать… сейчас посчитаю, — он призадумался. — Получается… я смогу выдать тебе в лучшем случае десятку. Это в самом лучшем. Устроит?

— Десять тысяч?

— Да. Для работы не в полный рабочий день, а лишь по вечерам, это очень неплохо, тем более не умственный труд.

— Окей.

— Завтра тогда ждем тебя. Брат тебе более подробно расскажет, что да как.

— Ладно.

Я пошла к выходу, решив, что больше нам разговаривать с Димой не о чем. Он окликнул меня, когда я уже шла по дороге:

— Берг, погоди, — он вышел наружу и подошел ко мне.

Несмотря на окружающий свежий воздух, я почувствовала, как пахнет его одежда, да и он сам был пропитан машинным месивом: бензином, маслом и подобными жидкостями. На лице была засохшая грязь так же, как и на руках, которые он потирал от холода. Волосы, взлохмаченные и запутанные, торчали во все стороны.

— Я что-то запамятовал, это тебе для чего?

— А тебе какая разница?

— А мне интересно, — ухмыльнулся он.

Прекрасно понимая, что злить его не стоит, я почти честно ответила:

— Чтоб иметь возможность подарить подарки близким людям.

— Ха-ха-ха! И все?

— А что еще? — поинтересовалась я.

— Ну, не знаю… твой брат пару раз упоминал о том, что ты любишь лезть не в свои дела. Ладно. И кто эти близкие люди? Я туда вхожу? Ты и мне подарок будешь покупать?

— Ха-ха-ха! Я бы скорее купила мясо собаке, которая меня укусила, — не выдержала я.

— Ты думаешь, десять тысяч хватит на подарок твоему богатому москвичу? Ха-ха-ха!

— А это совсем не твое дело!

— Ну да, конечно, куда мне. Ха-ха-ха! Я вот слышал очень печальную весть, что он будто бы бросил тебя на этот праздник. А ты ему аж подарки даришь!

— Пф. Не бросил, а просто у него не выходит, и он оставил меня лишь на пару дней. Я бы на твоем месте покрывалась потом от зависти, ведь тебя даже оставить на праздник некому, ты и так один! Ха-ха-ха!

— Да ты что? — усмехнулся он. — Ты так думаешь?

— Мне и думать не надо. Это и козлу понятно, кто с тобой вообще свяжется?

— Берг, одно могу сказать, если нашелся человек, способный с тобой встречаться — я боюсь за нашу нацию, — спокойно проговорил он.

— Ты меня специально выводишь? Чтобы потом послать подальше? — разозлилась я. — Так вот, знай: пошел ты в жопу, дружок, но я не поведусь на твои разводы никогда! Ни сейчас, ни в какой любой день!

— Ха-ха-ха! Не зарекайся.

— Так бы и долбанула бы тебя!

— Попробуй! Оп! — он резко и неожиданно махнул передо мной рукой, чтоб я среагировала и стала защищаться от него, а после, подставив мне подножку, усадил в сугроб.

— Ты совсем чокнутый? Придурок!

— Ха-ха-ха! Недолго ты без оскорблений выдержала.

— Идиот! Отпусти меня, — Дима держал меня и не давал вылезти из снега. — Сука, я же простужусь и не смогу работать!

— Ну что ж, мне придется тебя уволить. Ха-ха-ха!

— Пусти!

— Ха-ха-ха!

— Я тебя убью потом!

— Берг, — он присел со мной рядом и взял в руки немного снега. — Я тебе так скажу: мне все равно для чего ты работаешь, надеюсь, кроме как денежной причины у тебя нет ничего за душой, но раз уж я делаю тебе такое одолжение, учитывая наши с тобой отношения, ты будешь обязана сделать кое-что для меня.

— Что же? — я уже устала пытаться встать и сидела с мокрой задницей на верху сугроба.

— Я, конечно, понимаю, тебя парень отшил на праздники…

— Ничего он меня не отшивал! Р-р-р!

— Не перебивай! Так вот! Я не знаю, что ты там придумала, как праздновать…

— Дома! Естественно, я буду дома праздновать! — опять, не сдержавшись, вставила я.

— Как раз таки насчет этого… Кир — мой близкий друг, зная, что ты наверняка будешь со своим москвичом, он принял мое приглашение отпраздновать этот праздник в нашей компании.

— И? Я тут причем?

— При том что теперь, когда ты остаешься дома, твой брат, несомненно, решит составить тебе компанию.

— И что? Тебе что, жалко?

— Да, жалко! Кир работает с утра до ночи, устает он в два раза больше, чем ты, он заслуживает нормальный праздник, а не выслушивание твоих жалоб и плача по поводу умерших родичей.

— Родителей!

— Да все равно кого, — посмотрел он мне в глаза. — Поняла? Я не хочу, чтоб он кис дома в праздник, в день, когда все должны веселиться.

— К чему все это? — недовольно поинтересовалась я.

— К тому, что когда твой брат скажет мне о том, что останется дома из-за тебя, я предложу ему прихватить с собой сестру, а ты, когда он это предложит, как маленькая послушная девочка, согласишься. Поняла?

— Чего? Я не собираюсь праздновать семейный праздник с людьми, которые меня бесят или же которых я не знаю!

— Тогда вали отсюда.

Он поднялся и пошел назад.

— Завтра можешь не приходить, я передам твоему брату, что ты нам не подходишь.

— Какого хрена? — еле-еле выбравшись из снега, я пошла за ним. — Это нечестно!

— Многое в нашей жизни нечестно, чтоб ты знала.

— Ты не имеешь права заставлять меня что-то делать! — я схватила его за рукав.

— А ну отвали! — он вырвал руку. — Не люблю, когда нарушают мои личностные границы!

— Мы уже договорились насчет работы! Ты дал обещание!

— Ха-ха-ха! Ну прости! — усмехнулся он. — Я сейчас закрою ворота, слишком холодно, если у тебя все, то до свидания! Шуруй отсюда!

Он начал медленно прикрывать вход. Черт! Черт! Я его ненавижу! Я-то уже подумала, что он не так уж плох! Как же теперь мое расследование? Как же подарки? О боже! Черт с ним!

— Стой! — пнула я дверь.

— М-м-м?

— Неужели ты не понимаешь, что это слишком по-детски?!

— Ты это мне хотела сказать?

— Ладно!

— Что?

— Хорошо! Я сказала, хорошо! Я соглашусь провести с вами Новый год! Ты доволен?

— Ну, так себе, а теперь повтори это еще раз десять, чтоб на твоем лице сияла правдивая улыбка, — высунулся он наружу.

— Я тебя ненавижу! Так бы и обрезала тебе голову этой дверью! — схватилась я за ручку.

— Давай, детка, повеселее!

— Пф… Кир, я согласна! — по-идиотски улыбнулась я.

— Ха-ха-ха! Порепетируй еще, в общем.

— Сволочь.

— Ты что-то сказала?

— Нет, что ты?

— Ха-ха-ха! Молодец, завтра в шесть как штык, а теперь топай отсюда.

Не сказав больше ни слова, он захлопнул передо мной дверь.

— Ах! Скотина! Чтоб тебя машиной придавало! Чтоб ты лишился всего, чего только можно! — крикнула я.

Сильно замерзшая, я поехала домой, где целый вечер просидела в ванне, отогревая обмерзшую пятую точку.