Свое современное название – «синдром хронической усталости» – заболевание получило после эпидемии в штате Невада (США) в 1984 году. Доктор Поль Чейни, практиковавший в небольшом городке Инклайн-Виллидж, расположенном на берегу озера Тахо, зарегистрировал более 200 случаев этого заболевания.
Хуч и Фримен сидели в своем флайере и ждали известий с Базы. Они припарковались на окраине Норткампа. На этом настоял Хуч, который и сам вырос в одном из таких рабочих городков.
– Мерзкое местечко, – настаивал Фримен, проведший свои детские годы в бандах Южной улицы Бурга. – Ты посмотри на эти рожи!
Мимо них проходила группа рабочей молодежи в одинаковой синей униформе. Растрепанные волосы, колючие глаза, сжатые кулаки. Они осматривали флайер Охотников как свою потенциальную собственность. Один из них остановился, подобрал камень, подбросил его на ладони и с вызовом глянул на Фримена. Фримен ослепительно улыбнулся в ответ, затем достал сигарету и стал с нарочито равнодушным видом прикуривать. Парень глянул на своих друзей. Те остановились неподалеку, предвкушая зрелище. Тогда он, изображая питчера, размахнулся и швырнул камень в дверной проем флайера. Фримен, не переставая прикуривать, выбросил руку, и кусок вулканического стекла прилип к его ладони. Фримен выпустил дым от первой затяжки и глянул на парня страшными глазами. С лица парня улыбка буквально стекла. Рабочая молодежь продолжила свой путь не оглядываясь.
– Любишь ты порисоваться, Фри.
– Первый, Второй, это База, – прервал их ленивую беседу динамик.
– Слушаю, База.
– Это Порч. Аэромобиль, как нам удалось установить, – «Дестер». Скорее всего, последняя модель.
– Спасибо. Посмотрите чашки контроля на шоссе…
– Уже посмотрели. «Дестер» последней модели проследовал в направлении Норткампа.
– В каком?!
– Норткампа.
– Спасибо.
Хуч щелкнул тумблером. Фримен захлопнул люк.
– Похоже, нам начинает везти. Я был не прав – это отличное местечко.
На экране бортового компьютера переливалась карта Норткампа.
– Торча я знал хорошо, – рассматривая карту, пробормотал Хуч. -Ходили слухи, что он мертв. Но я этому никогда не верил. Где он может спрятаться?
Фримен ткнул пальцем в серое пятно на северной оконечности города:
– Что это?
– Когда-то здесь располагался гарнизон федеральных войск. Сейчас это собственность муниципалитета. Заброшенный райончик… Торч любит такие места. Старая Крыса. Вызывай подкрепление. Если, конечно, он уже не справился со Смитом.
– А вот здесь его ждет сюрприз.
Флайер оторвался от земли и поплыл низко над улицей, словно вынюхивая следы.
– Настрой сканер на очертания «Дестера» последней модели.
Уже через минуту они протискивались между полуразрушенных кирпичных уродцев. Провалы окон взирали на чужаков с полусонным равнодушием. Флайер скользил бесшумно, ничем не нарушая царившее повсюду безмолвие. Он выглядел как новенький скальпель хирурга, раздвигающий ткани тысячелетней мумии.
– Вот он, – прошептал Фримен, указывая на трехмерную модель здания, в котором мерцал силуэт аэромобиля.
– Передай координаты подкреплению. Голосовую связь отключи. Переходи на код третьего уровня сложности.
Тонкие пальцы Фримена забегали по клавиатуре, как гигантская десятиножка. По дисплей понеслись цифры и буквы шифрованного текста.
Тем временем флайер остановился перед бесформенным проемом. Хуч и Фримен переглянулись. Фримен достал из-под сиденья мощный «Буллит» и передернул затвор.
– Ты как хочешь, но я… Теперь никаких пуль, – сказал Хуч и, отогнув панель на потолке кабины, достал серебристый бластер «Лайтлидер». – Только бластер.
– Это ты хорошо придумал. Только ведь это «Лайтлидер». Он все равно стреляет одиночными импульсами. Вот если бы у нас были «Униксы», со сплошным лучом… Может, передать подкреплению насчет вооружения?
– Ты с ума сошел, – Хуч осматривал бластер внимательно, как акушер новорожденного ребенка. – Мы же можем разрезать его пополам. С нас шкуру спустят. Мне уже обещали.
– Я говорю о Торче, – возразил Фримен, – его-то можно.
– С Торчем мы и так справимся.
– Не знаю, – засомневался Фримен, – говорят, он Танцор.
– Танцор? Я тоже об этом что-то слышал. Но знаешь, я не очень верю в способности Танцоров.
– Ты и в псионика девятой категории не верил. А Танцоры совершенствуют свою технику со времен восстания ихэтуаней.
– Сказки это все. Пойдем.
Трап выскользнул тихо и таинственно. Хуч и Фримен, держа оружие наготове, вышли наружу. Осмотрелись по сторонам. Ничего. Даже мусора. Только серая кирпичная пыль, измельченная временем до пылинок микроскопических размеров. От их ног оставались следы, размытые и нечеткие, которые тут же теряли форму от малейшего дуновения ветерка. Они осторожно вошли в проем. Перед ними стоял серый от пыли «Дестер». Лишь местами проблескивала его глянцевая поверхность.
– Может, подождем подкрепления? – шепотом спросил Фримен.
– Я тебе уже говорил: Смит чувствует. Они успеют подключиться, когда мы завяжем борьбу. План простой. Торча берешь на себя. Если он еще жив, конечно. А я отрежу псионику ногу.
Фримен кивнул, хотя сильно сомневался в том, сказанное Хучем, можно назвать планом.
Хуч осмотрел следы возле «Дестера» и уверенно двинулся в противоположный конец помещения.
– Все складывается отлично. Не знаю, что наплел Смиту Торч, но он, скорее всего, повел его в одну из своих берлог. Значит, брать мы их будем в закрытом помещении. Оттуда Смиту от нас не сбежать. Будь он хоть запредельной категории. В четыре руки мы с ним справимся. А подкрепление заблокирует здание.