Сладкая соль: пакистанские сказки

Предисловие (А. С. Сухочев)

Прошло немногим более четырех десятилетий, как на политической карте мира появилось новое суверенное государство — Пакистан. Образованный в результате раздела бывшей колониальной Индии по религиозному признаку, Пакистан стал почти полностью мусульманским государством — «страной чистых», как назвали его мусульманские идеологи, в отличие от Индии, в которой наряду с основной религией — индуизмом существуют также ислам, буддизм, христианство и другие религии.

Но одно дело — история государства и совсем иное — история живущих в нем народов. Нередко государства возникают и погибают, объединяются и дробятся на мелкие, а народ продолжает жить на своей территории в течение многих столетий, развивая свою культуру, совершенствуя только ему присущий образ жизни, обычаи и нравы. Как раз на территории современного Пакистана мы находим неопровержимые доказательства того, что здесь не менее пяти тысяч лет тому назад уже существовало высокоразвитое общество. Археологические раскопки в Мохенджодаро («Курган мертвых») в Синде и Хараппе, в Пенджабе открыли культуру, сопоставимую и по времени, и по уровню развития с культурой Месопотамии — одной из древнейших в мире. Еще более древняя культура, разрушенная народами, осевшими в Хараппе и Мохенджодаро, была открыта в Кот Диджи; на левом берегу Инда, который как бы соединяет воедино все провинции Пакистана. Следует вспомнить и о развалинах древнего университета в Таксиле на севере Пакистана, разрушенного в 5 в. н. э. пришедшими с севера кочевыми племенами. В этот крупнейший учебный центр древнего мира тянулись монахи–буддисты со всех сторон Южной и Юго–Восточной Азии. Ученые доказали, что между этими древними цивилизациями и современностью существует непрерывная связь и преемственность. Таким образом, народы Пакистана являются прямыми наследниками пятитысячелетней культуры.

Правда, зачастую в слово «культура» археологи и историки вкладывают значение, разительно отличающееся от того, которое мы придаем в повседневности. Поэтому надо хотя бы кратко рассказать, что представлял собой город Мохенджодаро, наиболее полно изученный к настоящему времени.

На высокой насыпи, защищавшей прямоугольный в плане город от наводнений, возвышались могучие стены с четырехугольными башнями, расположенными на равном расстоянии друг от друга. Широкие параллельные проспекты и пересекавшие их более узкие улочки делили город на правильные кварталы. Построенный по продуманному плану, древний город имел совершенную систему канализации, состоявшую из сточных канав, покрытых каменными плитами. Во дворе каждого дома был колодец. В центре города находился большой дом с закрытым двором. Вероятно, тут было или религиозное училище, или дом какого‑то высокого представителя культа. Жители города знали колесо, пользовались арбами, запряженными буйволами. Они умели выращивать пшеницу, ячмень и другие сельскохозяйственные культуры, сеяли хлопок и умели его обрабатывать. Ремесленники применяли в строительстве обожженный кирпич, готовили прочную глиняную посуду, использовали большие кувшины в качестве сосудов для хранения зерна и других съестных припасов.

И самое главное — у них была собственная оригинальная письменность, правда до сих пор не расшифрованная. На глиняных печатках можно видеть короткие надписи из нескольких знаков–иероглифов, изображение богов и животных — слона, тигра, быка, коз и змей.

По–видимому, существовали какие‑то мифы, былички, простейшие песенки и какие‑нибудь сказки. Именно на этой древней основе сложился фольклор современных народов Пакистана.

Пакистан — страна многонациональная. Подавляющее большинство его населения составляют четыре народа. Синдхи занимают низовья долины Инда, пенджабцы живут вдоль среднего течения Инда и его притоков (само слово «Пенджаб» означает «пять рек, пятиречье»). Белуджи обитают в суровых пустынных и полупустынных районах, прилегающих к границам Ирана и Южного Афганистана, пуштунские племена поселились в горной местности на самом севере страны, на границе с Афганистаном. Есть и другие сравнительно малочисленные этнические группы, внесшие свой, пусть и скромный, вклад в общую культуру страны.

У каждого народа существует свой фольклор, сформировавшийся под воздействием специфических исторических условий жизни и географической среды обитания. При его внимательном изучении становится более понятным национальный характер народа, его породившего. Этот богатейший фольклор пока еще очень мало знают за пределами страны. Известно, однако, что одна из самых влиятельных литературных организаций Синда — «Синдхское литературное бюро» опубликовало многотомный свод синдхского фольклора. К сожалению, эти богатства народной словесности Синда мало переводились на другие языки, а специалистов, знающих этот язык за пределами Пакистана и Индии, можно пересчитать по пальцам.

Богата народная литература на белуджском языке. Ее большую часть составляют баллады и народные песни, лирические и героические. В основе большинства баллад, легенд и героических песен лежат реальные исторические события, связанные с многочисленными длительными войнами между различными белуджскими племенами, а также между белуджами и не менее воинственными соседями. Разумеется, в произведениях народных рапсодов и сказителей повествование о действительно происходивших событиях расшивалось причудливыми узорами вымысла. Белуджские сказки довольно полно представлены в данной книге, хотя стали записываться сравнительно недавно.

Несколько лучше изучено творчество пенджабцев — самого многочисленного из народов Пакистана. Существует несколько сборников пенджабских сказок, записанных как в Пакистане, так и в Индии. При этом в Пакистане больше внимания уделялось сказкам, содержащим мусульманские. реалии или нейтральным, в Индии — тем, в которых действовали герои — индусы и сикхи — или упоминались индусские боги.

О том огромном значении, которое играл фольклор в жизни пуштунов, говорит хотя бы тот факт, что в Пешаваре — центре северо–западной пограничной провинции — есть целая Улица сказочников. Это поэтическое название, появившееся в старину, довольно точно передает характер данной части города. Один из европейских исследователей, наблюдая в этих местах выступления народных поэтов и сказочников, писал: «Базарный рассказчик обыкновенно останавливается в самом людном месте и начинает одну из своих историй. Тут же его окружает толпа, упивающаяся эпизодами повествования; прохожие и проезжие с трудом пробираются сквозь толпу, если не останавливаются сами, чтобы ее увеличить».

Народы современного Пакистана, обладающие своей особой культурной традицией, издавна поддерживали тесные связи между собой. Поэтому в их творчестве, в первую очередь в сказках, мы видим много общего, что объясняется сходными культурно–историческими условиями жизни народа. Более тысячи лет тому назад на их территориях появились первые мусульманские завоеватели, а вместе с ними пришли и проповедники ислама. Как правило, эти религиозные деятели превосходно знали более развитые в то время арабскую и персидскую литературу. По мере укрепления ислама в долине Инда влияние арабско–персидской культуры, ближневосточной литературной традиции на культуру народов, населяющих современный Пакистан, возрастало все больше. Вот почему в сказках пенджабцев и белуджей, синдхцев и пуштунов в равной мере встречаются цари–падишахи и министры–везиры, исламские судьи — кази и начальники местной полиции — котвалы, действуют волшебники — дивы и джинны, герои перед своими подвигами испрашивают благословения Аллаха и мусульманских святых.

Как уже отмечалось, у пакистанских народов нередко сказка соседствует с легендой, более того, легенда часто порывает связь со своей исторической первоосновой и сама превращается в сказку. И тем не менее в большинстве случаев разница между ними ощущается довольно четко. Если легенда сознательно ориентируется на какое‑то историческое событие (реальное или выдаваемое за реально происходившее), то в сказке видна отчетливая установка на вымысел, фантазию. Отсюда и разный характер изображения героев, разная локализация действия. В сказке герой, как правило, безымянен, действие происходит в «некоем царстве», без всякой привязки к географическим реалиям. Кроме того, в легенде более ярко выражено авторское начало, иногда можно с большей или меньшей достоверностью говорить о ее создателе, тогда как в сказке авторство стерто из‑за бесконечного ряда переработок в процессе устной передачи.

Знакомясь с фантастическим миром пакистанской сказки, читатель найдет для себя много понятного и хорошо известного ему по фольклору других народов. Мир чудесного в главных своих чертах един во всех странах света. Одухотворение первобытным человеком природы привело к возникновению говорящих зверей, к превращению героев в животных, в различные предметы. Тигр так же легко разговаривает с человеком, как и с шакалом («Хвост к хвосту»). Часто чудеса совершаются как бы помимо воли героя. Так, недалекий и даже трусоватый крестьянин с помощью хитрой жены совершает без всяких видимых усилий подвиги, о которых он даже не мог и мечтать, и получает самую обычную сказочную награду — половину царства («Убийца Пяти»).

В пакистанских сказках о животных в основе сюжета лежат универсальные коллизии, распространенные у многих народов мира. В них осуждается человеческая несправедливость, социальное неравенство, воспевается находчивость, преданность в дружбе, благородство и честность. Правда, понятия о честности и справедливости в сказочном мире не всегда совпадают с принятыми в обычном человеческом обществе. Старик соблазняет медведя вкусной кашей — кхичри, заставляет его таскать дрова, а потом, вместе со своей старухой, со спокойной совестью обманывает его («Выгодная сделка»). И этот неблаговидный поступок никак не осуждается. Напротив, о нем рассказывается с одобрением, ибо находчивость в сказке ценится превыше всего.

За некоторыми животными закреплены постоянные роли–клише. Так, шакал всегда предстает хитрецом, хотя его хитрость может иметь, в зависимости от конкретной ситуации, как положительную, так и отрицательную окраску. Крокодил всегда кровожаден, но непроходимо глуп. Как правило, его могут легко провести другие звери («Глупый крокодил»).

Исследователи не раз отмечали, что одной из древнейших сюжетных схем в волшебной сказке является история женитьбы человека на чудесной жене. Этот мотив мы видим в синдхской сказке «Моряна». Ее герой проникает в подводное царство, женится на дочери морского царя, с ее помощью достигает удачи во всех своих делах. Но когда Моряна — синдхская русалка — с сыном выходит на морской берег, ее муж нарушает табу и входит в ее хижину без разрешения. Моряна покидает его и возвращается в море — родную для нее стихию. Хочется отметить известное сходство этой сказки с «Царевной–лягушкой» из русского фольклора. Сожжение Иваном–царевичем шкуры лягушки является таким же нарушением табу, повлекшим за собой трудные испытания героя.

В ряду повествований о хитрецах отметим белуджскую сказку «Хасан Шатйр», в которой появляется излюбленный персонаж ближневосточного фольклора —чудесный старец, разрешающий все трудности героя.

В сказке «Тигр и мыгры» встречаются великаны — джинны. Ближневосточная демонология наделяет джиннов ужасным, пугающим обликом, но изображает их социальное устройство таким же, как у людей. У них есть свое селение в джунглях (кстати, в Пакистане леса занимают крайне незначительную часть площади, но это не смущает сказочников, обычно помещающих действие в непроходимом лесу), вместе с ними живут их многочисленные дети. Они, так же как люди, копят деньги, откупаются золотом от тех, кто досаждает им шумом. Короче говоря, волшебный мир в сказке является довольно точным сколком мира, в котором живут сами создатели сказки.

Не обходятся сказки всех народов без чудесных предметов, выполняющих желания героев, приносящих им изобилие, разрешающих встающие перед героями трудные задачи. Такими предметами в сказке «Три чудесных подарка» являются бисер, ковер–самолет и зеркало. Если функции ковра–самолета и зеркала понятны по аналогии со сказками других народов — ковер–самолет способен в мгновение ока перенести на любое расстояние, а в зеркале можно увидеть все, что необходимо герою, на каком бы расстоянии оно ни находилось, — то роль бисера непривычна для нашего читателя. В какой‑то мере он замещает живую воду наших сказок. Если вымыть бисер и эту воду влить в рот умершего, то он тут же воскреснет.

Нередко в пакистанских сказках мы встречаем и семейные коллизии, характерные для очень ранних стадий развития социального строя. Это мотив обездоленности младших братьев и сестер. Как правило, такие обездоленные персонажи, лишенные милости своих родителей или высоких покровителей, чудесным образом добиваются очень многого в жизни. Сказка идеализирует обездоленного, приписывает ему необычайные способности, в результате которых (а также из‑за немотивированных удач, счастливых совпадений и тому подобного) он обретает все, что ему предназначено судьбой. В сказке «Сладкая соль» младшая царевна, выданная замуж за первого встреченного прокаженного, возвращается в отцовский дворец, а ее исцелившийся муж, оказавшийся царевичем соседнего государства, становится царем, сменяя на троне состарившегося тестя, некогда несправедливо поступившего с младшей дочерью. А пастух, по прозванию Сын верблюда, становится даже правителем двух царств одновременно («Сын верблюда»).

До недавнего времени пакистанские сказки были у нас почти неизвестны. Правда, пятнадцать лет тому назад А. Е. Порожняков опубликовал книгу «Сказки, басни и легенды белуджей», часть сказок из которой вошла в данный сборник. Что касается других народов стомиллионного государства, то их устное творчество пока еще не пришло к нашим читателям. Будем надеяться, что эта небольшая публикация пробудит интерес к словесному наследию пакистанского народа — такого же талантливого, как и остальные народы мира.

Предлагаемые читателю сказки переведены А. Е. Порожняковым с английского языка и А. С. Сухочевым — с языка урду.

А. С. Сухочев

ХВОСТ К ХВОСТУ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Как‑то ранним утром крестьянин с двумя быками выехал в поле и стал пахать. Не успел он сделать два или три круга, как, откуда ни возьмись, появился тигр.

Крестьянин обомлел от страха, сложил умоляюще ладони рук и, поклонившись тигру, еле слышно пролепетал:

— О владыка джунглей, прими мое самое глубокое уважение!

— Гм… Вижу, что на тебе не так уж много мяса, — прорычал тигр, внимательно его разглядывая. — Лучше бы ты научился охотиться, как это делаю я. Ведь в том, что ты царапаешь землю, проку мало.

— Но мы, крестьяне, делаем это из поколения в поколение, — промолвил пахарь.

— Да ты, я вижу, совсем глуп. Взгляни на меня, ведь я обладаю такой силой потому, что охочусь.

— Каждый должен заниматься своим делом, господин тигр, — ответил крестьянин.

— Ну, что ж, пусть будет так, — прорычал тигр, — тогда я буду заниматься своим делом и поначалу позавтракаю твоими быками. Распрягай их.

«Эх, зачем я сказал, что каждый должен заниматься своим делом», — стал корить себя крестьянин и, почесывая затылок, принялся раздумывать, чем можно ублажить тигра, чтобы он не тронул быков.

— О владыка джунглей, — проговорил он наконец, — бог создал человека, чтобы он обрабатывал землю и растил хлеб себе на пропитание. Для обработки земли он даровал человеку рогатый скот. А для тигров создал оленей, зайцев и шакалов.

— У меня нет времени для всякой там болтовни! — рявкнул тигр. — Распрягай поскорее быков! —И глаза его блеснули гневом.

— О господин, не тронь моих быков! —взмолился крестьянин. — Взамен я приведу тебе жирную корову, которую заботливо вырастила моя жена.

— Но ее хватит только на половину моего завтрака, — облизнулся тигр. — Вот если, кроме коровы, ты приведешь еще и теленка, тогда я не трону твоих быков.

Крестьянин отвязал соху, взвалил ее себе на плечи и поплелся домой.

— Смотри не обмани меня, — пригрозил ему вслед тигр. — Не то мы нападем на вашу деревню и вообще всех перережем.

Жена крестьянина была страшно удивлена, что муж так скоро вернулся домой.

— Ну до чего же ленивы эти мужчины, никак не хотят работать, — встретила она его, ворча себе под нос. — Небось что‑то забыл.

Крестьянин присел на корточки, обхватил руками голову и ничего не ответил.

— Что с тобой? —забеспокоилась жена.

И муж рассказал ей все, что произошло.

— Ага, значит, ты готов пожертвовать нашей коровой, которая дает столько молока, ради своих глупых быков? — запричитала она. — Да сколько бы ты ни пахал, мы никогда не получим хорошего урожая. Пусть тигр жрет твоих быков. Скоро наша телка тоже станет коровой, и у нас их будет тогда две. Мы станем продавать много молока и как‑нибудь прокормимся.

Крестьянин снова схватился за голову и заплакал.

— Трус, несчастный трус! —вспылила жена. — Что ты плачешь? Давай лучше придумаем, как спасти быков.

— А что тут можно придумать? — безвольно отвечал крестьянин.

— Вот что, — предложила женщина. — Возвращайся к тигру и скажи ему, что жена сама сейчас приведет корову. Смотри не перепутай чего‑нибудь, ступай.

Крестьянин был до смерти напуган мыслью о том, как он явится к тигру без коровы. Ведь в ярости тигр может съесть и его самого. Но он не стал возражать и, опустив голову, направился в поле.

Тигр увидел, что крестьянин идет без коровы, и заскрежетал зубами от ярости. А бедный пахарь, при виде разъяренного тигра, упал на колени и затрясся от страха.

Тем временем жена крестьянина, одев на себя мужскую одежду и тюрбан, села на лошадь и поехала в поле вслед за мужем.

— Ага! —закричала она громким голосом при виде тигра. — Слава богу, нашелся наконец настоящий тигр. Сейчас попробуем его, давно я уже не ел свежей тигрятины. В детстве я почти каждый день съедал по одному тигру.

Тигр от удивления даже замотал головой. Да разве это мыслимо, чтобы вот такое чудище могло съедать по одному тигру в день?

Жена крестьянина вытащила серп и, размахивая им, бросилась на тигра.

— Видишь этот серп? Я наточил его, как бритву. Приготовься, сейчас я смахну им твою голову.

Испугался тигр, подумал, что ему приходит конец, и дал стрекача. Смотрит — а навстречу бежит шакал.

— О господин мой! —говорит он тигру. — Куда это ты мчишься? Я так мечтал полакомиться косточками тех быков, которых ты сегодня намеревался съесть. Скажи мне, там что‑нибудь осталось?

— Нет, нет, не ходи туда! Там, возле поля крестьянина, появилось на коне какое‑то чудище, поедающее тигров.

— Да что ты?! —захихикал шакал. — Солнце, что ли, тебе глаза ослепило? Да это совсем не чудище, а жена крестьянина, переодевшаяся в мужскую одежду. Я ведь там был невдалеке и все видел.

— Хм!.. Ты в этом уверен? —растерянно спросил тигр.

— Абсолютно уверен! И если тебе солнце не ослепило бы глаз, ты мог бы видеть, что у нее из‑под тюрбана торчит сзади что‑то наподобие свиного хвоста, — заметил шакал.

— Не такой уж я глупец, чтобы не рассмотреть женщину в мужской одежде. Уверяю тебя, это настоящее чудище. Своим серпом оно чуть было не снесло мне голову, — стал оправдываться тигр.

— Ну и упрям же ты! Давай вернемся, и я докажу тебе, что это не кто иной, как женщина в мужской одежде, — предложил шакал.

— Не разыгрывай меня, шакал, — насупился тигр. — Я знаю, что вы, шакалы, коварны по своей натуре.

— Неправда! —вскричал шакал. — Нас прозвали коварными за то, что мы умны. А вот вам, тиграм, предназначено пить кровь, а не показывать хвосты, когда вы видите женщину с серпом в руках. Никогда не думал, что ты такой трус!

Тигр почувствовал себя оскорбленным.

— Я трус?! —взревел он. — Ладно, пойдем и посмотрим, кто это. Но обещай мне, что ты не побежишь, поджав хвост, если убедишься, что это действительно чудище.

— Не только обещаю, но готов связать свой хвост с твоим, чтобы ты поверил в мою правоту. В таком случае уж я никак не смогу убежать.

Тигр согласился, и они привязали хвост к хвосту.

Жена крестьянина привезла мужу немного еды в сумке, прикрепленной к седлу. И только стала ее развязывать, глядь — а к ним приближается тигр со своим прислужником шакалом, а хвосты у них связаны.

— Скорее, скорее садимся на коня и удерем отсюда! — испуганно вскричал крестьянин.

— И оставим им на съедение быков? —возразила жена. — Ты не только глуп, ты еще и труслив. Сиди на месте, я сама с ними разберусь… Браво, шакал! —закричала она, как только звери подошли поближе. — Спасибо, что ты привел мне тигра на обед. Сейчас я его съем, и ты подберешь косточки, как договорились.

Услыхав такие слова, тигр моментально смекнул, что шакал и чудище договорились его съесть, рванул что было сил, оборвал хвост и бросился бежать.

— О господин тигр! —истошно завопил шакал. — Не пугайся, эта женщина просто дурачит нас.

Крик шакала еще больше напугал тигра, и он побежал еще быстрее. Тем более что за ним вдогонку бросился и шакал.

Тут тигру уже совсем стало ясно, что его прислужник был в сговоре с чудищем. В несколько прыжков он пересек гору и пришел в себя только тогда, когда достиг логова.

Жена крестьянина засмеялась и, обернувшись к мужу, назидательно заметила:

— Все вы, мужчины, трусы!

Рыскал как‑то в джунглях шакал, глядь — на поляне стоит павлин, да такой важный, хвост распустил, головой из стороны в сторону покачивает. Засмотрелся на него шакал и думает:

«До чего же ладные птицы, эти павлины, сколько в них красоты, сколько грации и самомнения! Вот бы мне стать таким, но как? Поговорю‑ка я с этим павлином».

А павлин, ничего не подозревая, обошел, как обычно, несколько кругов, взобрался на кучу хвороста покормиться, потом пустился в танец, призывая дождь громкими криками.

Подождал шакал, покуда павлин закончит свою песню, подошел к нему и говорит:

— Послушай, павлин! Ты так красив и важен, а кричишь, будто от боли. Почему бы тебе не научиться куковать, как кукушка?

— А кто меня научит языку кукушки?

— Не волнуйся, это сделаю я, — гордо ответил шакал.

ДРУЖБА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Так шакал стал другом павлина. Они вместе гуляли по вечерам, питались у одной и той же кучи хвороста, а когда павлин на что‑нибудь засматривался, шакал старался изобразить его походку. Он даже подумывал, не задрать ли свой хвост кверху и не пуститься ли в танец, как это делает павлин. Но все же боялся, что его засмеют.

Раздобыл как‑то павлин несколько слив и принялся их есть. Шакал тоже решил подкрепиться, побежал в свое логово и притащил оттуда ногу козленка. Она пролежала там уже несколько дней и издавала довольно неприятный запах. «Нет, не годится, может быть, попросить у павлина несколько слив? Да какой от них прок?» — раздумывал шакал.

Так павлин все и съел, а шакалу ничего не досталось. Обиделся шакал, хотел было уйти, но смотрит: павлин стал разрывать землю и укладывать туда рядами сливовые косточки.

— Что это ты делаешь? — заинтересовался шакал.

— Матушка учила меня делать добрые дела, — отвечал павлин, — никогда ничего не выбрасывать. Вот я и решил посадить эти косточки, из них потом вырастут деревья, на них появятся плоды, и я смогу тогда пригласить своих друзей ими полакомиться.

Шакал был потрясен мудростью павлина и решил последовать его примеру: вырыл в земле бороздку и стал сеять в нее козлиные кости.

С тех пор каждый вечер оба друга стали приходить на место и смотреть на свои посадки. Вскоре сливовые косточки дали нежные всходы, а из костей, посеянных шакалом, никаких козлят не появлялось.

— Наверное, кости животных дают всходы медленнее, чем косточки растений, — рассудил павлин. — Я думаю, что на это потребуется пять или даже десять лет. Послушай, дорогой друг, мне попадались кости, что пролежали в земле целый век, но так и не дали никаких всходов. Нужно набраться побольше терпения.

Шло время, сливовые деревья подрастали, а из козлиных костей никаких всходов не появлялось. И стал павлин все больше и больше подшучивать над своим другом:

— Я знаю, что ты обладаешь божественным даром и можешь творить чудеса. Вот и сделай так, чтобы из тех костей, что ты посеял, выросли козлята.

Шакал вел себя так, как будто не сомневался в словах павлина, однако злился все сильнее и сильнее и ничего поделать не мог.

Пришло время, когда сливы зацвели и дали урожай. Павлин пригласил всю свою павлинью родню и закатил пир на весь мир.

Бедняга шакал сидел возле своего логова и глотал слюнки, видя, как павлин пирует со своими друзьями.

— Не горюй, дружище, — подсмеивался над ним павлин. — Кости наверняка скоро прорастут, и вот тогда ты соберешь урожай в целое козлиное стадо.

И чем больше сердился шакал, тем сильнее высмеивал его павлин:

— Мой бедный друг, ты совсем отощал от голода. А сейчас наступила засуха, как бы ты вообще не остался без еды. Почему бы тебе не научиться есть сливы?

Терпение шакала лопнуло и, прыгнув на павлина, он зарычал:

— Я еще не научился есть сливы, но хорошо знаю, как есть тех, кто ест сливы. — И, разодрав павлина, проглотил его вместе с косточками и перьями.

Так закончилась дружба шакала с павлином.

ВЫГОДНАЯ СДЕЛКА (Перевод А. Е. Порожнякова)

В небольшой хижине подле обширного сада одного богача жил некогда со своей женой бедный дровосек. Из этого сада во двор старого дровосека свисала большая ветка грушевого дерева, унизанная крупными плодами.

Сжалился как‑то богач над своими бедняками соседями и заявил:

— Ладно, если несколько груш и упадут с моего дерева к ним во двор, пусть подбирают, так и быть.

Вечно голодные старики с вожделением смотрели на поспевающие груши и приговаривали:

— О боже, пошли ветер, да посильнее, пусть он натрясет нам побольше спелых груш.

Но, увы, ветер обходил их стороной, и старуха, недовольно ворча, кормила мужа только одним черствым хлебом. А трудиться приходилось пуще прежнего. Вот старик совсем и обессилел.

Существует поговорка, что даже червь и тот сопротивляется.

Так вот, однажды старик не выдержал и заявил, что больше в лес за дровами не пойдет, если жена не приготовит ему кхичри[1].

— Да, ничего не поделаешь, — вздохнула старуха, — сбегаю к соседям, попрошу немного риса и масла, чечевица у меня есть, да и сварю кхичри. А то ведь совсем отощал мой старик.

Стала старуха готовить кхичри, но перед тем как накормить мужа, наказала ему пойти в лес и принести еще одну вязанку дров.

Пошел старик в лес, стал собирать сучья, а сам только и думает, как бы ему поскорее вернуться домой, где его ждет кхичри. Только он взвалил вязанку на спину, как из кустов высунул свой черный нос медведь и говорит:

— Скажи, старик, а что ты собираешься делать с этой вязанкой?

— Да вот старуха послала меня за дровами, — ответил дровосек и, смачно причмокнув, добавил: —Она приготовила дома вкуснейшее кхичри, но сказала, что даст мне поесть только тогда, когда я принесу ей вот эту вязанку дров. Ах, если бы ты знал, что это за кхичри, то истек бы слюной только от одного его запаха!

У медведя от этих слов сразу же потекли слюнки. Как и все медведи, он очень любил поесть.

— Скажи, а если я принесу ей вязанку дров, она даст мне кхичри?

— Хм… Если вязанка будет большой, то, может быть, и даст, — неуверенно ответил старик.

— А если я принесу ей вязанку сиров[2] на десять, тогда как? —спросил медведь.

— Нет, этого будет мало, — признался старик, думая, что жена ни за что не даст медведю кхичри. — Ты же знаешь, что это преотличная еда из риса, сливочного масла и отборной чечевицы. Жена наверняка потребует много дров.

— Ну а если двадцать сиров?

— Нет, этого тоже будет мало, сиров тридцать, может быть, ее устроят.

Медведь зачмокал губами, глаза его засверкали, и он прорычал:

— Ладно, договорились. Ступай домой и скажи жене, чтобы кхичри было теплое, я скоро к вам приду.

Дровосек поспешил домой, чтобы сообщить жене, какую выгодную сделку он заключил с медведем: большая вязанка дров за маленькую толику кхичри.

— Ну что ж, неплохо, — сказала старуха, — ты заключил хорошую сделку. — Но, как всякая сварливая жена, она не захотела показать, что уж очень довольна, и спросила: —А ты узнал у медведя, сколько он хочет кхичри? Ведь он может проглотить всю кашу раньше, чем мы успеем съесть хотя бы одну ложку.

«Да, — подумал дровосек, — тут я, пожалуй, оплошал. Жена права, надо было договориться с медведем о его доле».

— Знаешь что, — заторопился старик, — давай сначала мы сами поедим, а то придет медведь и все съест.

Поставили они перед собой горшок с кхичри, да так увлеклись едой, что только за ушами трещало.

— Не забыть бы нам о медведе, надо и ему немного оставить, — вспоминал время от времени старик.

— Да, да, — вторила ему жена с полным ртом, — не забыть бы нам и о его доле.

Не успели они оглянуться, как горшок опустел.

— Что же мы теперь будем делать? —испуганно спросил старик. — Ведь медведь должен вот–вот появиться.

— Не знаю, не знаю, это ты во всем виноват, не надо было есть так много, — стала укорять его жена.

— Да, ты, пожалуй, права, — лепетал старик. — Но и у тебя вон как аппетит разыгрался. Ты сама съела больше половины горшка.

— Ничего подобного! —возмутилась старуха. — Всем известно, что мужчины едят больше женщин.

— Ни одна женщина не ведет себя так грубо, как ты, — обозлился старик. — Чтоб ты ни говорила, а дело сделано. Теперь поздно спорить, кхичри все равно не осталось ни капельки. Вот медведь разъярится!

— Ну и ладно, — проворчала старуха. — А ведь как хорошо было бы, если он все же притащил бы дрова. — И, поразмыслив, добавила: —Теперь послушай, что я придумала. Давай запрем дом, оставим горшок из‑под кхичри на очаге, а сами спрячемся на чердаке. Медведь придет, увидит горшок и подумает, что мы куда‑то ушли. Дрова он сбросит, подойдет к горшку, увидит, что он пуст, и, конечно, заревет от ярости. Но он нас не увидит, поревет и отправится восвояси. А дрова‑то он назад не заберет, правда?

Старик покачал головой, удивляясь хитрости своей жены, и согласился с ее планом. Закрыли они двери своей хижины, а сами спрятались на чердаке.

Предвкушая обещанное кхичри, медведь трудился на славу. Ведь наломать тридцать сиров дров было не так‑то просто. Времени на это у него ушло уйма. «А может, старики скажут, что я мало принес дров», —засомневался медведь.

В конце концов он собрал большую вязанку дров и потащил ее к старикам. Смотрит, на очаге стоит горшок, а хозяев нет. Сбросил он дрова и заторопился к горшку, глядь — а он пустой. Ох как разозлился медведь! Даже ноздри у него задрожали от гнева. В горшке не было ни зернышка риса, ни одной чечевицы, ни следа масла. Остался только запах кхичри.

Глаза у медведя налились кровью. Заревев от ярости, он встал на дыбы, затем закувыркался как бешеный.

— Обманщики, — ревел он, — погодите, я вам покажу! Ни одной дровинки вы от меня не получите, все утащу назад.

Но как и предвидела хитрая старуха, медведь настолько устал, что уж не мог даже поднять свою вязанку.

— Сейчас я отыграюсь на этих хитрецах! —рявкнул он. — Раз не удалось попробовать кхичри, пусть тогда хоть запах его будет со мной. Возьму‑ка я с собой этот горшок. и, прихватив горшок, медведь пошел со двора. Смотрит, а над забором висят чудесные золотистые груши. Пасть медведя моментально наполнилась слюной — ведь он был так голоден.

В один прыжок он очутился на заборе, стал на задние лапы и, схватив самую большую грушу, проглотил ее в одно мгновение. о, какие это были вкусные груши!

И тут его вдруг осенило: «А почему бы мне не прихватить с собой груш? Ведь ими можно будет угостить всю мою родню». И давай собирать спелые груши в горшок из‑под кхичри. А что делать с зелеными грушами? Да не оставлять же их на дереве! Медведь стал и их поедать, хотя они были твердые и зеленые.

Старик со старухой сидели тихонько на чердаке и наблюдали через щелку за медведем. Но старая женщина была простужена и еле–еле удерживалась от чиха.

Медведь набрал полный горшок спелых груш и только хотел слезть с забора, как старуха не удержалась и громко чихнула: «Ап–чхи!»

Медведь с испугу отпрянул в сторону, думая, что кто‑то пальнул в него из ружья, выронил горшок с грушами и пустился наутек, да так, что только пятки засверкали.

Вот так дровосеку с женой досталось не только кхичри, но много спелых груш и большая вязанка дров. А бедняге медведю только боли в животе от зеленых груш.

ГЛУПЫЙ КРОКОДИЛ (перевод А. С. Сухочева)

Неподалеку от большой реки жил шакал. Славился он острым умом и поразительной хитростью. Нора шакала находилась неподалеку от берега. Часто, выходя из дома, шакал отправлялся на реку попить воды. А в той реке жил крокодил, хотя и известный своей тупостью, но все же сумевший придумать особый способ охотиться. Недалеко от берега была отмель. Там он опускался на дно и затаивался. Стоило какому‑то животному подойти к воде, как крокодил молниеносно хватал его за ногу, утаскивал под воду, а потом с превеликим аппетитом пожирал свою жертву.

Крокодил давно приметил шакала, не раз приходившего на водопой. Но до сих пор ему так и не удалось поохотиться по–новому, ибо этот шакал был намного осторожнее и сообразительнее других своих собратьев. И все же крокодил терпеливо подкарауливал шакала. Он часто прятался на дне реки у самого берега, чтобы при первой же возможности пообедать хитрым шакалом. Целыми сутками просиживал он в воде, выжидая удобного случая.

Однажды, когда шакал пришел, как обычно, на водопой, он заметил, что у самого берега вода как будто немного взмучена. «Если тут вода мутная, — подумал он, — пойду‑ка немного дальше и напьюсь там». Подумав так, он зашел в воду и прошел чуть дальше от берега, как раз к тому месту, где в это время лежал, затаившись на дне, крокодил. Крокодил обрадовался, что добыча сама пришла к нему. Он тут же захлопнул пасть и сжал ногу шакала.

Поначалу того очень напугала эта неожиданно свалившаяся на него беда. Но когда он понял, что произошло, то стал лихорадочно размышлять, как бы вырваться из пасти крокодила.

И на этот раз ум и сообразительность не подвели шакала. Вскоре в его голове созрел план действий. Он немного пошевелил ногой, зажатой в пасти крокодила, но так, словно это какой‑то неживой предмет. Потом громко крикнул:

— Приятель мой крокодил! Помоги мне скорее! Нога моя увязла в трясине, помоги, а не то утону!

После этого он еще раз тихонько пошевелил ногой и снова позвал:

— Дружище! Ну зачем ты держишь корневище камыша? Лучше хватайся за мою ногу! Скорее, спаси меня. Я сейчас утону.

Крокодил поверил шакалу. «Какой я дурак, — подумал он. — Вместо ноги шакала ухватил какой‑то корень и доволен». И смешно ему стало от собственной глупости, и зло взяло на самого себя. Выпустил он ногу шакала и схватился зубами за какой‑то корень, что был рядом. А шакал, как только почувствовал, что нога его освободилась из страшных тисков, подпрыгнул, молнией метнулся из воды и обратился к крокодилу со словами:

— Дружище крокодил! Огромное тебе спасибо, что спас меня от неминуемой смерти!

Подпрыгивая и танцуя от радости, он убежал от реки. А когда крокодил сообразил, что шакал снова провел его, то глубоко опечалился. Но шакал убежал и теперь поздно было жалеть об этом. «Я еще встречусь с ним завтра», — подумал крокодил и в ожидании следующего дня снова нырнул в воду и залег неподвижно на дне.

Когда на следующий день шакал пришел на реку, то был еще осторожнее и внимательнее. Он подозревал, что крокодил опять прячется где‑то в воде и на этот раз уж не упустит его, если сумеет схватить. Он не стал заходить в воду, а стоял на берегу и старался придумать что‑то такое, чтобы наверняка узнать, не прячется ли поблизости крокодил, а если прячется, то в каком месте. Так постоял он немного на берегу, подумал, а потом громко сказал:

— Раньше, когда я приходил сюда пить, то видел на воде пузырьки воздуха, а сегодня их нет. Ни одного пузырька. Значит, сегодня не следует тут пить.

А крокодил лежал на дне у самого берега. Он внимательно вслушивался в слова шакала и, чтобы уверить его, что никакой опасности нет, стал выдыхать воздух из легких, отчего на поверхности воды появились пузыри. «Шакал поверит, — думал крокодил, — что тут никого нет, спустится в воду, и тут‑то я схвачу его». Но ведь и шакал придумал свою уловку, чтобы обнаружить крокодила. Поэтому как только увидел он пузыри, поднимающиеся со дна реки, то сразу же сообразил, где прячется крокодил. Так и не ступив в воду, он повернул назад и, уходя, громко сказал:

— Господин крокодил! Если ты рассчитывал полакомиться мною, то придется тебе сегодня поголодать.

Услышал крокодил эти слова и страшно обозлился на свою глупость. Но что поделаешь? И время потратил попусту, и шакал не попал в приготовленную ему ловушку.

Теперь шакал вовсе перестал пить воду из реки. Неподалеку от его норы находился небольшой пруд. Вот туда и отправлялся он по утрам и вечерам, чтобы утолить жажду. Таким образом, он избавился от каждодневных тревог. Но крокодил был не на шутку разгневан на шакала. Его гнев разгорался с каждым днем. Ведь шакал дважды обманул его, и крокодил был полон решимости отомстить за это. Во что бы то ни стало он хотел посчитаться с шакалом за перенесенные унижения. Но как это сделать? Ведь шакал совсем перестал пить воду из реки и даже не появлялся на берегу. Поэтому крокодил решил придумать иной способ мести.

Неподалеку от берега той реки росло огромное манговое дерево, все увешанное сочными, зрелыми плодами. Шакал очень любил полакомиться сладкими плодами манго и каждый день приходил к этому дереву. Когда крокодил узнал об этом, он очень обрадовался, ибо тут же сообразил, как отомстить шакалу.

Однажды он выбрался из реки, приполз под дерево, собрал все осыпавшиеся зрелые манго и соорудил из них высокую кучу. После сам зарылся в нее. Крокодил подумал: «Раз шакал такой любитель манго, он обязательно придет полакомиться сочными плодами. А когда подойдет совсем близко, я тут же схвачу его». И крокодил затаился под плодами манго.

В тот же день шакал, как обычно, пришел к манговому дереву. Только приблизился он к дереву, как заметил, что спелые плоды не разбросаны, как всегда, а собраны в одном месте. Сперва он даже обрадовался и быстро направился к груде плодов, но вдруг в его сердце закралось подозрение. Ведь раньше манго всегда валялись в беспорядке вокруг дерева. А как же сегодня они оказались в одном месте? Кто их собрал? Нет, что‑то тут неладно.

Хитер был шакал. И на этот раз придумал он новую уловку. Остановился в нескольких шагах от груды плодов и громко сказал:

— Раньше, стоило мне только приблизиться, как манго сами подкатывались ко мне. А сегодня ни одно манго не катится навстречу. Уверен, тут произошло что‑то странное.

Крокодил, затаившийся под плодами манго, хорошо слышал слова шакала и решил усыпить его бдительность. Он пошевелился тихонько, и несколько манго подкатились к шакалу. Теперь шакал уверится, что его не подстерегает никакая опасность, и подойдет к груде манго, решил крокодил. Но шакал был не так глуп, как крокодил. Как только манго покатились к шакалу, тот все сразу понял. Довольный своей находчивостью, он усмехнулся про себя и громко запел:

Пропел шакал свою песенку и убежал. А когда крокодил понял, что и сегодня он проиграл только из‑за собственной глупости, то страшно разозлился на себя. Ведь из‑за его несообразительности опять выскользнула добыча, сама шедшая к нему в лапы. Но еще больше разозлился он на шакала. И про себя твердо решил, что покончит с ним, чего бы это ему ни стоило.

Прошло еще несколько дней. И крокодил придумал новый способ, как поймать шакала. Нора шакала располагалась совсем рядом с берегом. В полдень крокодил вылез из воды, тихонько вполз в нору шакала и затаился там. «Шакал вернется домой, — подумал он, — заберется в нору, а я его поймаю и съем». Вот с такой мыслью и лежал крокодил в жилище шакала.

День клонился к закату, и шакал направился на отдых в свою нору. Еще издали он увидел, что к норе проползло какое‑то тяжелое животное, оставившее на земле глубокий след. И тут же подумал: «Не крокодил ли пожаловал ко мне в гости, чтобы рассчитаться со мной?» И шакал снова пустил в ход всю свою хитрость.

Подходя к норе, он закричал:

Приблизившись к входу в нору, он сказал:

— Раньше, когда я возвращался домой, нора нежным голосом приветствовала меня. Что же случилось сегодня, почему она молчит? Тут есть что‑то подозрительное.

И когда крокодил, забравшийся в нору, услышал эти слова, он еще раз показал свою глупость. Чтобы усыпить недоверие шакала, он запел как можно нежнее:

Подозрения шакала подтвердились: он сразу узнал голос крокодила и понял, что сегодня крокодил решился на все, чтобы наконец погубить его.

Шакал подошел к норе и сказал:

— Я кое‑что позабыл. Подожди немного, я сейчас вернусь.

После этого шакал быстро насобирал сучьев, листьев и сухой травы, сложил все у входа в нору и поджег. И глупый крокодил так и погиб в норе.

Говорят, что теперь ни один шакал больше не пьет воду из реки. И если даже он отправляется на водопой, то никогда не ступает в воду, ибо считает, что на дне реки лежит крокодил и ожидает удобного случая, чтобы отомстить ему. И крокодилы решили навсегда, что никогда и ни в чем не будут верить шакалам и что шакалы непременно станут когда‑нибудь их добычей. Обязательно станут.

МУДРЫЙ ГОЛУБЬ (перевод А. С. Сухочева)

Было это в давние–предавние времена. В одной стране правил добрый, справедливый царь. Далеко простиралось его царство. Аллах щедро наделил его всем: почетом и уважением, знатностью и безмерным богатством. И лишь одним он был обделен: не было у него детей. Сам царь и его преданная жена денно и нощно молили бога:

— О боже! Прояви свое бесконечное милосердие и пошли нам сына–наследника, который перенял бы бразды правления царством после нашей смерти.

Царская казна постоянно была открыта для нищих и нуждающихся. Царь сам прислуживал бедным и убогим, щедро раздавал им милостыню. Наконец после долгих молений слова царя достигли бога и родился у него сын, прекрасный, как молодая луна. Царь и царица были безмерно рады, что есть теперь кому наследовать их трон, ибо к тому времени годы царя уже клонились к старости.

Царевич был еще совсем маленьким, когда царь решил направить в дальние страны специального посла, чтобы тот нашел наследнику достойную подругу жизни. Было это в те времена, когда существовал обычай, по которому браки царственных особ устраивали с помощью таких послов. Брачный посол ездил из страны в страну и искал для своего прекрасного принца такую же прекрасную, словно сказочная пери[3], невесту.

Оставив пределы своего государства, царский посол посетил многие страны, но нигде не мог найти невесту, которая бы ему понравилась. Из одной страны он ехал в другую, из другой в третью. Путешествуя так из царства в царство, посол оказался в Стране за семью морями. А у царя Страны за семью морями была дочь несказанной красоты, с нежным, как цветок, телом и лицом, красотою затмевающим луну. Была она еще маленькой девочкой, не старше царевича.

Царь Страны за семью морями с радостью принял предложение, сделанное послом от имени своего царя. Послу он оказал все знаки внимания и при отъезде одарил его богатыми дарами.

Через несколько недель царский посол возвратился в родное государство, предстал перед царем и так доложил ему:

— Хранитель мира! По вашему повелению я договорился с царем Страны за семью морями о браке нашего царевича с его дочерью.

Он долго расхваливал непревзойденную красоту царевны и рассказывал об удивительном гостеприимстве государя Страны за семью морями.

Потом он передал своему повелителю все дары, которые царь Страны за семью морями вручил ему. Царь несказанно обрадовался заморским диковинам. Предстоящее родство тоже понравилось ему. И царь с нетерпением стал считать годы, которые оставались до женитьбы сына.

Но никто не может предугадать волю божью. Не успел царевич стать на ноги, как его отец отбыл в мир иной. Сразу, как умер царь, в стране наступила великая смута. Между везиром и придворными началась вражда. Везир с некоторыми приближенными царя устроили заговор, чтобы убить царевича и самим захватить власть. Каким‑то образом весть об этом дошла до царицы. И она подумала: если я останусь здесь, то потеряю и сына, и царство. Не лучше ли бежать отсюда? Правда, царство придется потерять, но зато сына удастся спасти.

Она переоделась нищенкой, взяла ребенка на руки и темной ночью тайком покинула город. Ничего не взяла она с собой: ни драгоценностей, ни лишней одежды. Самым ценным сокровищем для нее был ее сын. Тайно, со всеми предосторожностями вышла она из дворца и направилась в джунгли.

Несколько дней пешком пробиралась она по густому лесу. Она не имела представления, куда ей идти и где она находится. Когда начинал мучить голод, она утоляла его дикими плодами и ягодами, потом кормила ребенка. Пила воду из лесных ручьев и снова пускалась в путь. Пока бродила она в джунглях, ноги ее покрылись язвами, плохонькая одежда превратилась в жалкое рванье. Но она не теряла решимости и, прижимая царевича к груди, шла и шла вперед, пока не ступила на землю другого царства.

Теперь она выглядела настоящей нищенкой. Ни гроша денег, ни одного знакомого. Хорошо еще, что удалось ей сохранить драгоценное ожерелье. Вот с этим‑то ожерельем она и отправилась к ювелиру, чтобы продать его за любую цену и хоть как‑то прокормиться. Взглянул ювелир на это ожерелье, и от изумления глаза у него полезли на лоб. «Такое дорогое ожерелье у нищенки? —подумал ювелир. — Скорее всего, она украла его у кого‑нибудь». И он грозно обратился к ней:

— Кто ты такая? И где взяла ты это ожерелье?

Измученная свалившимися на нее бедами, бедняжка не выдержала и громко зарыдала, а потом рассказала ювелиру все по порядку: и как потеряла трон после смерти мужа, и как пробиралась сюда, и каких бедствий натерпелась в пути.

Рассказ царицы произвел на ювелира глубокое впечатление. И он сказал ей:

— С этого дня будешь моею сестрою. Мой дом считай своим домом. Обещаю, что остаток своей жизни ты проведешь в достатке и покое.

Одинокая и беспомощная, царица сочла это за великое благо и поселилась в доме ювелира. Тот и царевича стал воспитывать, как собственного сына.

А в том городе жил один охотник. Он ловил разных птиц, торговал ими и на вырученные деньги содержал жену и детей. Однажды, только раскинул он сеть, в воздухе показалась стая голубей. Было в ней ровно сто птиц. И был среди них Старый голубь, не только самый старый, но и самый мудрый. Обычно вся стая отправлялась на кормежку под его руководством, ибо он насмотрелся на жизнь и был очень разумен. Все голуби повиновались ему и исполняли все, что он скажет.

Когда стая пролетала над тем местом, где затаился птицелов, голуби увидели рассыпанное зерно и заговорили друг с другом:

— Давайте сядем здесь и пообедаем.

Но Старый голубь сказал:

— Сдается мне, тут таится какой‑то подвох. Лучше нам здесь не садиться.

Но в этот раз голуби были очень голодны. Они пренебрегли предупреждением опытного вожака и опустились на землю. Только они принялись клевать рассыпанное зерно, как охотник дернул за веревку, и в мгновение ока вся стая оказалась под сетью. Теперь они припомнили, что говорил им Старый голубь, и раскаялись в своем непослушании. О, если бы они послушались его, то не попали бы в такую беду! Старый голубь тоже был в ловушке. Разве мог он бросить в беде своих друзей? Все горько сожалели о своей ошибке и говорили Старому голубю:

— Случилось то, что должно было случиться. Не послушались мы тебя и попали в беду. Посоветуй, как нам теперь выбраться из нее?

Старый голубь был мудр и находчив. И он сказал:

— Есть только один способ спастись.

— Какой? —нетерпеливо спросили голуби.

Старый голубь ответил:

— Вы все расслабьтесь, упадите на землю и затаите дыхание. Увидев это, охотник посчитает вас мертвыми и по одному выбросит из сети. Когда он будет выбрасывать вас, не старайтесь улететь, а лежите неподвижно. И все время считайте про себя, скольких он выбросил. Как только он выбросит из сети сотого голубя, взлетаем все сразу. Лишь так мы можем спастись.

Рассказав о своем плане, Старый голубь еще раз потребовал от всей стаи:

— Только хорошо запомните, что каждый из вас, кого охотник выбросит из сети, должен оставаться недвижимым. Если кто хоть слегка шевельнется или попытается взлететь, он погубит всех остальных.

Предложение Старого голубя понравилось всем. Голуби тут же беспомощно свесили головы и упали, словно мертвые.

Охотник подошел к сети и увидел, что все голуби мертвы. Он очень удивился этому. С сожалением он вынимал из сети одну птицу за другой и отбрасывал в сторону. Голуби лежали неподвижно и считали, скольких выбросил охотник.

Случайно в это время охотника укусил за руку муравей. Он взмахнул рукой, чтобы сбросить его, а голуби посчитали, что охотник выбросил еще одного из их стаи и прибавили его к своему счету. И когда до сотни оставался один голубь, они решили, что уже все на свободе, и дружно взмыли в воздух. А последним в сети был Старый голубь. Он один оказался в западне.

Охотник тоже разгадал их хитрость. Он взял Старого голубя в руки и сказал:

— За всех придется поплатиться тебе.

Когда охотник принес Старого голубя к себе домой, тот сказал ему:

— Послушай меня, охотник! Если ты оставишь меня в живых, я принесу тебе большое богатство.

На что охотник возразил:

— Один раз ты уже обманул меня. И теперь я ни за что не поддамся на твои уловки.

— Я не собираюсь обманывать тебя, — спокойно ответил Старый голубь. — Не веришь — испытай меня.

Жадность охватила охотника, и он спросил:

— А как ты думаешь одарить меня богатством?

— Посади меня в клетку и вынеси в город, на перекресток дорог, — сказал голубь. — Если кто спросит, сколько я стою, ты отвечай: спроси у самого голубя. А дальше во всем положись на меня.

Охотник послушался голубя. Он купил красивую клетку, посадил в нее голубя, отправился с ним в город и остановился на бойком месте у дороги. А в это время мимо проходил царевич, которого воспитывал ювелир. Видит царевич — сидит в клетке очень красивый голубь. Подошел он к охотнику и спрашивает:

— Продаешь голубя?

— Да, господин. Я его на продажу и вынес, — тут же откликнулся охотник.

— И сколько ты за него просишь? —спросил царевич.

— А это вы узнайте у самого голубя.

Тогда царевич обратился к самому голубю:

— Скажи, голубь, сколько ты стоишь?

Голубь внимательно посмотрел на царевича и ответил:

— Цена моя — четыре жемчужины.

Царевич тут же отправился домой, принес четыре жемчужины и купил голубя. Когда царевич собирался отдать охотнику все четыре жемчужины, голубь остановил его:

— Два камешка отдай охотнику, а два привяжи у меня под крыльями — по одному с каждой стороны.

Охотник даже подумать не мог, что за какого‑то дикого голубя можно получить две редкие жемчужины. Обрадованный, он отдал голубя за две жемчужины и вернулся домой. А царевич, исполняя волю голубя, привязал по жемчужине под каждое его крыло и взял птицу себе.

Дни бежали за днями. Однажды, вернувшись из города, царевич заметил, что его мать чем‑то сильно огорчена. Сперва она не хотела говорить ему, что опечалило ее, долго отнекивалась, но, когда царевич стал настаивать, она всё‑таки рассказала:

— Когда мы жили еще в своем царстве, ты был помолвлен с дочерью царя Страны за семью морями. Если бы у нас не отняли царство, ты женился бы на ней. Теперь ты вырос, а мы, к несчастью, в такой нужде… Вот вспомнила я об этом и загрустила.

Царевич выслушал мать и говорит:

— Не горюй, мама, коль буду жив, обязательно добуду свою нареченную и женюсь на ней!

Царевич подошел к голубю и рассказал ему о своей заботе. Голубь успокоил его:

— Царевич! Я уверен, что вполне можно устроить твою свадьбу с дочерью царя Страны за семью морями.

— А как? —нетерпеливо воскликнул царевич. — Рассказывай поскорее.

И тогда голубь сказал ему:

— В дальнем лесу, известном мне, пасется конь, который может летать по воздуху. Если ты найдешь этого коня и завладеешь им, то мы легко доберемся до Страны за семью морями.

Царевич, не откладывая, стал готовиться в дальний путь. Он подробно расспросил обо всем голубя, распрощался с матерью и отправился в дорогу. Голубя он захватил с собою. Царевич уже убедился, что голубь умен и сумеет выручить из любой беды. Покинув дом, они направились к лесу, где пасся чудесный конь, о котором поведал голубь.

Через несколько дней достигли они наконец желанного леса. С трудом отыскали коня. Сел на него царевич и не успел глазом моргнуть, как конь взмыл в небо. И тогда царевич приказал коню:

— Доставь нас прямо в Страну за семью морями.

Летели они несколько дней и ночей. Когда начинали донимать их голод и жажда, ненадолго опускались на землю, перекусывали чем могли и снова пускались в путь.

И вот добрались они до города, где правил царь Страны за семью морями. Прилетев в город, они сразу заметили, что все жители чему‑то радуются. На кого ни глянь, так и светится счастьем, куда ни пойди, всюду ликование.

— Скажи мне, по какому поводу такое веселье? — спросил царевич какого‑то прохожего.

Тот с изумлением посмотрел на него и ответил:

— Как же нам не радоваться? Ведь сегодня свадьба дочери царя.

Опечалился царевич безмерно. «Как предстану я перед своей матерью?» —подумал он.

Увидел голубь, что царевич загрустил, и говорит ему:

— Не отчаивайся так сильно. Садись на коня и прикажи ему доставить нас прямо на крышу дворца царевны. А с остальным уже потом разберемся.

Гак царевич и сделал. Сел верхом на коня, приказал ему лететь и опуститься прямо на крышу дворца царевны.

Не успел он отдать приказ, как оказался на плоской крыше, предназначенной для прогулок.

— А что делать теперь? —спросил царевич голубя, как только они приземлились.

— Отведи коня в сторонку, а сам подожди здесь. Я разузнаю, как лучше приступить к делу, — ответил Старый голубь.

После этого голубь полетел вниз и залетел во дворец, где сидела царевна. Увидела она красивого голубя, опустившегося на пол рядом с ней, и протянула руку, чтобы поймать его. Голубь отлетел немного. Царевна вскочила со своего места и за ним. Но голубь ловко ускользал от нее и отступал все дальше и дальше. Царевна старалась поймать голубя, а он все прыгал и прыгал — со ступеньки на ступеньку, со ступеньки на ступеньку, — пока они не поднялись на крышу. И как только царевна оказалась на крыше, она увидела перед собой статного юношу. Некоторое время царевна стояла молча, пораженная его красотой. Никогда еще ей не приходилось встречать такого красавца. Удивило ее и то, как удалось ему проникнуть на крышу дворца, со всех сторон охраняемого стражей. Придя в себя, царевна строго спросила стоявшего перед ней юношу:

— Кто ты такой? И зачем пожаловал сюда?

— Я твой жених, — ответил царевич.

— Мой жених?

Царевна стала вспоминать свое детство. Припомнилось ей, что была она обещана в жены какому‑то царевичу из дальней страны. И она спросила юношу:

— Есть ли у тебя тому доказательства?

В ответ царевич показал ей обручальное кольцо на пальце и рассказал о всех своих злоключениях. Выслушав его печальный рассказ, царевна поверила, что этот юноша и впрямь ее нареченный. Но ведь на сегодня назначена ее свадьба. Как же быть? Глубокая печаль охватила ее. И сказала она царевичу:

— Увы, ты приехал слишком поздно. Сегодня меня выдают замуж.

— Но ведь я прибыл за тобой. Ради тебя я пересек семь морей. — И, глядя ей прямо в глаза, царевич добавил: — Не согласишься со мной уехать — я тоже домой не вернусь.

Задумалась царевна, а потом спросила:

— Как же мы уедем? Не выбраться нам из дворца.

— Это моя забота, — ответил царевич.

Он посадил царевну на коня, взял голубя, сел сам верхом и приказал коню лететь. Через несколько минут конь уже пролетел высоко над царским дворцом.

Царевич захватил с собой кое–какие съестные припасы. Стоило им проголодаться, как он приказывал коню опуститься на землю, и они закусывали тем, что было у них с собой. Царевна каждый день собственноручно готовила сласти и угощала ими голубя. Вот так царевич с царевной приближались к городу, где их ожидала мать юноши.

Путь из Страны за семью морями был труден и долог. Уже несколько дней и ночей провели они в полете, преодолевая семь морей. У них кончились съестные припасы, и их стал мучить голод. И вот однажды, когда голод и жажда стали невыносимыми, они опустились на землю в густом лесу. Поблизости протекала река. Они привязали коня к дереву, а сами отправились в лес собирать съедобные плоды и ягоды. Голубь, увидя, что царевич и царевна отправились на поиски съестного, тоже решил подкормиться и улетел далеко от стоянки.

Они наелись диких плодов, попили воды из реки и легли на берегу отдохнуть. Трудное путешествие утомило их, и они сразу крепко уснули. А пока они спали, река вышла из берегов. Вода затопила низину и отрезала их от ближайшей возвышенности. И не успели они проснуться, как их смыло в реку набежавшей волной.

На окраине города вниз по течению реки жил дровосек. Целыми днями он собирал в лесу дрова, перед вечером приносил их в город и продавал, чтобы прокормиться. В тот день, как всегда, он рубил дрова в лесу на берегу реки и неожиданно заметил, как высоченные волны что‑то несут по реке. Он всмотрелся внимательнее и понял, что в беду попал человек. Сперва он страшно испугался, но потом набрался смелости и вытащил утопленника из воды. Это был царевич, потерявший сознание. Дровосек привел царевича в чувство, взял его в свой дом и стал за ним ухаживать.

Через несколько дней царевич поправился. Он оказался в совершенно незнакомом городе, где его не знал ни один человек, да и сам он не был ни с кем знаком. И он задумался: куда деваться теперь? Где его царевна? Не лучше ли пока остаться здесь? Так он и поселился у приютившего его дровосека. Ежедневно по уграм отправлялись они в джунгли и целыми днями собирали дрова. Вечером приносили вязанки в город и продавали, тем зарабатывая на пропитание. Так>м шла жизнь день за днем.

А теперь послушайте о царевне. Когда наводнение смыло ее с берега вместе с царевичем, разбушевавшаяся река донесла ее до другого городка. Там на реке стирал белье какой‑то дхоби[4]. Заметив, что волны несут человека, он вошел поглубже в реку и вытащил утонувшего на берег. Разглядев, какую красавицу он спас, дхоби обрадовался. Надо сказать, что у дхоби и его жены не было своих детей. С радостью привел он в свой дом царевну, и они назвали ее своей дочерью. Вот так царевна и осталась жить в семье прачки–дхоби.

Как вы помните, когда царевич и царевна в поисках съестного скрылись в джунглях, голубь тоже улетел кормиться. Он залетел довольно далеко и случайно оказался в большом саду. Видит — много разных деревьев, и все усыпаны плодами. Он облюбовал себе дерево и сел на нем. К несчастью, рядом с тем деревом копался в земле садовник. Увидел он голубя и, не раздумывая долго, вложил в рогатку камешек, прицелился— и раненый голубь упал с дерева.

В это время над садом случайно пролетала стая голубей. Увидели они, что на земле бьется раненый голубь, опустились рядом и унесли его с собой. Все эти голуби жили вместе, общей стаей. Они принесли к себе Старого голубя и стали думать, как помочь ему. Камешек, выпущенный из рогатки, нанес ему довольно глубокую рану, так что Старый голубь совсем не мог летать. Целые дни проводил он в гнездовье голубей. Вечером, когда стая возвращалась домой, каждый голубь в клюве или в лапах приносил старику что‑нибудь съестное. Так и существовал он, питаясь тем, что приносили ему товарищи.

Прошло уже немало дней, как царевна поселилась в доме прачки. Всех кого могла расспрашивала она о царевиче, но никто ничего о нем не слышал. И когда она совсем было отчаялась найти его, ей в голову пришла замечательная мысль. Был бы у нее Старый голубь, подумала она, он обязательно разыскал бы царевича. Но куда же он подевался?

Наконец она придумала одну хитрость. Каждый день стала она собственноручно готовить сласти, подобные тем, что готовила во время путешествия, и разбрасывать их на крыше дома. Сама она сидела немного в стороне и наблюдала за птицами, прилетавшими поклевать сластей. СсЬгни птиц собирались на крыше, чтобы полакомиться вкусным угощением, но ни разу не появился Старый голубь.

Однажды случилось так, что над домом пролетала стая голубей, приютивших у себя Старого голубя. Как обычно, царевна и в тот день приготовила сласти и разбросала их на крыше дома. Несколько птиц уже лакомились ими. Летевшие в небе голуби заметили, как птицы клюют что‑то на крыше, и опустились рядом. Они досыта наелись рассыпанными на крыше сластями, и каждый захватил по кусочку для Старого голубя. Попробовал Старый голубь это угощение и глубоко задумался. Не царевна ли приготовила эти сласти? Он уже совсем поправился. И чтобы рассеять сомнения, на следующий день отправился в путь вместе со всей стаей.

Голуби снова прилетели туда же. И сегодня, как всегда, царевна рассыпала угощение на крыше дома. Голуби опустились на крышу и сразу набросились на вкусное угощение, а Старый голубь стал внимательно осматриваться вокруг. Вдруг он заметил сидящую в стороне царевну. Та тоже заметила Старого голубя и сразу узнала его. Старый голубь тут же подлетел к ней, принцесса взяла его в руки, приласкала и унесла с собой в дом.

Несколько дней Старый голубь прожил у царевны. 7 а подробно рассказала ему обо всем, что с нею случилось. А потом она попросила голубя:

— Умоляю тебя, отправляйся в путь, постарайся отыскать царевича и привести его сюда.

Голубь пообещал ей разыскать царевича и указать ему путь к дому царевны. После этого он распрощался с нею и отправился на поиски царевича.

Старый голубь пролетал над многими селениями, побывал во многих городах. Целыми днями он летал, разыскивая царевича, а когда заставала ночь, прятался в укромном месте и терпеливо дожидался рассвета. Так летал он несколько дней, а потом и несколько недель, но не смог найти царевича. Куда же он подевался? Жив он или нет? Голубь совсем загрустил и уже решил было, что не отыскать ему царевича, как вдруг неожиданно увидел в лесу человека, рубившего дрова. Человек был одет в лохмотья и казался не совсем здоровым. И все‑таки Старый голубь узнал его. Он узнал бы его среди тысячи тысяч.

Голубь опустился ниже, сел прямо на плечо царевича и сказал:

— Царевич! Ты находишься здесь, а твоя царевна проглядела глаза, ожидая тебя дни и ночи напролет.

Обрадовался царевич, увидев Старого голубя. Но скоро его радость сменилась глубокой печалью. И он сказал:

— Разве ты не видишь, что я стал похож на настоящего нищего? Нет у меня ни денег, ни подходящей одежды. Как в таком виде предстану я перед царевной?

— Ни о чем не беспокойся, — сказал голубь, а потом добавил: — Возможно, ты не забыл, что когда‑то купил меня у охотника за четыре драгоценных жемчужины. Я попросил тогда два камешка привязать мне под крыльями. Те камешки я приберегал для такого вот случая. Достань их, продай и купи себе все необходимое.

Выслушав эти слова, царевич еще раз подивился мудрости голубя и обрадовался его предложению. Он тут же достал из‑под крыльев обе жемчужины, отправился в город и продал их. Потом он заказал подобающую ему одежду, купил все необходимое и вместе с голубем отправился в путь.

Через несколько дней они пришли к царевне. Увидела она своего супруга и безмерно обрадовалась. И тут царевич сказал Старому голубю:

— Ты сделал большое доброе дело. Но мы не сможем попасть на родину, если ты не отыщешь коня, умеющего летать.

— Я обязательно разыщу его, — ответил голубь, попрощался с царевичем и царевной и отправился на поиски коня.

Старый голубь искал его везде: в полях и лесах, в селах и городах. Он летал целыми днями, не давал себе покоя и по ночам. И однажды он увидел этого коня, привязанного в каком‑то дворе. Но тот ли это конь? Голубь опустился пониже и, убедившись, что это тот самый конь, вспорхнул и полетел прямо к царевичу, чтобы рассказать, в каком городе, в каком дворе, у какого человека стоит его конь.

Царевич взял с собой голубя и прибыл в тот город, пришел к тому человеку и спросил:

— Ты продашь этого коня, если найдется на него покупатель?

— С радостью. Я готов тут же продать его, — поспешно ответил хозяин лошади.

— И сколько же ты хочешь получить за него? —спросил царевич.

— Сколько дадите, — ответил хозяин лошади. — Этот конь не позволяет даже мне подойти к нему.

Царевич быстро договорился о цене и купил коня, сразу вскочил на него и приказал:

— Неси меня к царевне!

Не успели они оглянуться, как оказались рядом с царевной. Царевна и царевич поблагодарили прачку, прихватили с собой голубя, и царевич приказал:

— Конь мой, лети в тот город, где меня ожидает матушка!

Стоило только приказать, как конь взмыл в воздух. Через несколько дней они прилетели в город, некогда приютивший царевича. Царица и ювелир страшно обрадовались, когда увидели царевича вместе с царевной из Страны за семью морями.

А теперь послушайте о том городе, откуда бежали царица и царевич после смерти царя. Люди, устроившие заговор, чтобы лишить царевича трона, вскоре перессорились друг с другом. В государстве началась смута, в которой одни погибли, другие разорились. Наконец горожане решили разыскать царицу и царевича и назвать его царем.

Их посланцы добрались до города, в котором жили царица с царевичем, и попросили у царицы прощения. Вернувшись на родину, они возвели царевича на престол, торжественно сыграли свадьбу царевича и царевны и стали жить в согласии и ладе.

Когда царевич вернул свое наследство и стал править страной, Старый голубь сказал ему:

— Теперь позвольте мне распрощаться с вами.

Молодой царь долго уговаривал его остаться, молодая царица всячески упрашивала не покидать их, но голубь им ответил:

— Вы вернулись на родину, вот и я хочу улететь на родину к своим друзьям.

Так сказал Старый голубь и распрощался с царем и царицей.

С той поры как бы далеко ни оказался голубь от дома, он всегда стремится поскорее вернуться обратно. Говорят, так завещал всем голубям тот Старый голубь. И каждый его потомок помнит об этом наказе мудрого собрата.

НЕВЕСТА И ЗМЕЯ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда на свете добряк крестьянин. Сильно он бедствовал. А тут еще в их краях разразился такой страшный голод, что пришлось ему все бросить и вместе с женой податься в ближайший город. Там у них родился сын. Крестьянин стал работать ткачом, трудился день и ночь и вскоре скопил немного денег.

Через некоторое время пошли обильные дожди, крестьянин вернулся домой, прикупил немного земли и стал собирать хорошие урожаи.

— Это сын принес счастье в наш дом, — говорил крестьянин соседям.

«Но как сделать так, — думал он, — чтобы сын не испытывал в своей жизни такой нужды, как испытал я?»

И решил крестьянин женить сына на дочери какого‑нибудь богача. А тут ему и сообщили, что в одной далекой деревне живет землевладелец, у которого растет очаровательная дочь. Вот крестьянин и поехал к нему вместе с сыном попытать счастья.

— Ну, что ж, мне нравится твой сын, — сказал землевладелец и согласился на помолвку со своей дочерью.

Довольный крестьянин вернулся домой и устроил по этому случаю большое торжество, чтобы все видели, какое счастье ему привалило.

Шло время, сын подрастал, но тут крестьянин внезапно умер. Прослышал об этом землевладелец и решил взять юношу к себе.

— Зачем брать его к нам? —вмешалась жена. — Парень стал уже достаточно взрослым, и мы можем уже женить его на нашей дочери. А потом пусть он забирает ее к себе. Всем известно, что нет на свете лучшего друга, чем хорошая жена.

Землевладелец с ней согласился и послал деревенского брадобрея известить юношу, что все готово к свадьбе и он может приезжать. На радостях мать нарядила сына в лучшие одежды, совершила все необходимые обряды, дала ему коня и отправила к невесте.

Путь юноши через джунгли был долгим, он устал и решил отдохнуть. Только прилег, смотрит, а рядом схватились в смертельной схватке змея и мангуст. «А ведь отец учил меня, — вспомнил юноша, — что если увидишь, как двое дерутся, нужно проявить милосердие и разнять их».

Но сколько он ни пытался разнять мангуста и змею, ничего не получалось. Как только он отбрасывал мангуста от змеи, тот снова яростно набрасывался на нее. Тогда юный жених вынул саблю, убил мангуста и двинулся дальше.

Не успел он отъехать и сотню шагов, как услыхал, что его настигает змея.

— Ведь я спас тебя от мангуста, — сказал юноша, обернувшись, — зачем же ты меня преследуешь?

— Да, ты спас меня от мангуста, — ответила змея. — Вот поэтому я и должна тебя убить.

— Но ведь за доброе деяние нужно платить добром, — заметил растерянно юноша.

— Нет, — отвечала змея, — у нас другие порядки: на добро мы отвечаем злом.

И сколько путник с ней ни спорил, змея стояла на своем.

— Ну что ж, пусть будет так, тебя не переубедить, — сказал юноша. — Тогда дай мне восемь дней, я закончу свои дела, вернусь к тебе, и ты со мной расправишься.

Змея подумала и согласилась.

Молодой жених продолжил путь и был радостно встречен будущими родственниками. Прошло несколько дней, отпраздновали свадьбу, все были веселы, только жених все время хмурился.

На седьмой день обеспокоенные родители попросили дочь узнать, в чем дело.

— Скажи мне, дорогой мой муж, что случилось? Почему ты такой невеселый? —спросила она.

Но муж ничего не ответил. А на восьмой день заявил, что надо ему уезжать. Родители невесты вручили молодым приданое дочери, умастили маслом их головы, усадили на повозку, запряженную буйволами, и отправили в путь–дорогу.

Ехали они ехали, минули уже добрую часть пути, как вдруг муж и говорит:

— Вот что, жена, возвращайся‑ка ты домой. На этом пути мне суждено скоро умереть.

— Если тебе суждено умереть, пусть умру и я, — ответила она. — Мне без тебя не жить.

Пустились они снова в путь и вот прибыли в то место, где обитала змея.

— Эй, змея! —закричал новобрачный. — Я, как видишь, вернулся. Выползай и кончай со мной, раз ты так решила.

При этих словах молодая жена спрыгнула с повозки и стала рядом с мужем. Послышалось грозное шипение, и из глубокой норы выползла огромная змея. Приподнялась, раскачиваясь из стороны в сторону, и приготовилась броситься на свою жертву.

— Подожди, змея, скажи мне, почему ты хочешь убить моего мужа? —спросила молодая женщина.

Змея без особой охоты, но все же рассказала, как он спас ее от мангуста.

— А у нас существует обычай отвечать злом на добро, — заключила змея свой рассказ.

И сколько молодая женщина ни просила змею отпустить мужа, ничего не помогало.

— Откуда же у вас появился такой страшный обычай? — задала вопрос в отчаянии женщина.

— Видишь вот те пять высоких деревьев? Пойди и спроси у них, — ответила змея.

Подошла молодая жена к среднему дереву и задала ему свой вопрос.

— Дело вот в чем, — ответило дерево. — Как видишь, нас теперь только пять санталовых деревьев, а было шесть —три пары. У шестого дерева было большое дупло. Однажды, а это было давным–давно, вор обокрал дом и люди погнались за ним. Убегая от них что есть мочи, он примчался к нам и при ярком свете луны заметил дупло. Не успел он в нем укрыться, как послышались крики преследователей. Перепуганный до смерти вор взмолился: «О дерево сантал, спаси меня!»

Дерево сжалилось над ним, сомкнуло края дупла и спрятало его. Преследователи не смогли его найти и вернулись домой. Тогда дерево разомкнуло дупло и выпустило вора. Но, как известно, древесина сантала после пятидесяти лет приобретает запах сандала. Так вот, когда вор был в дупле, он сильно пропитался этим запахом.

Боясь за свою жизнь, вор перебрался в другую страну. Идет по дороге, а один из прохожих вдруг и спрашивает: «Чем это от тебя так приятно пахнет, не сандалом ли?» — «Да знать я не знаю ни о каком сандале», — отвечает вор.

«Может, ты и не чувствуешь этого запаха, — стал настаивать прохожий, — но я‑то чувствую. Дай мне немного этих благовоний, я тебе хорошо заплачу».

«Клянусь всеми богами, у меня нет никаких благовоний», — стал заверять его вор.

Прохожий заподозрил неладное, пошел к царю и говорит: «О повелитель! Я только что встретил чужестранца, он весь пропитан каким‑то чудесным ароматом. Спроси его, что это такое и где можно достать такие благовония, может, он тебе скажет».

«Приведите ко мне этого человека», — приказал царь. И когда того привели, велел показать благовония.

«Но у меня ничего нет, о повелитель!» — взмолился вор.

«Лучше отдай мне их добровольно, — нахмурился царь. — Не отдашь — прикажу отсечь тебе голову».

«Не убивайте меня, о повелитель, — запричитал испуганный вор, — я все расскажу». И признался он, как прятался в дереве сантал и как с тех пор его повсюду сопровождает запах сандала.

«Если так, — заявил царь, — тогда ты поедешь со мной и покажешь то место, где растут эти деревья».

Приехали они туда, царь заглянул в дупло и почувствовал запах сандала. «Срубите это дерево и привезите во дворец», — приказал он.

Дереву сантал стало очень обидно. «Как же так, — запротестовало оно, — разве можно меня наказывать за то, что я спасло жизнь человеку? Ведь за добро нельзя платить злом».

Но царь не пощадил дерево, и его срубили.

— Теперь тебе понятно, что случилось с санталовым деревом? — спросила змея. — Вот тогда мы и переняли правило царя: за добро платить злом.

Женщина печально кивнула головой. Но когда змея приблизилась к ее мужу, она загородила его и сказала:

— Раз ты уж так решила, то лучше убей сначала меня.

— Но ты ведь не сделала для меня никакого доброго дела, зачем же мне тебя убивать? —удивилась змея.

— А что станет со мной, если ты убьешь мужа? —спросила молодая женщина. — Ведь ты сама говоришь, что я ничего не сделала для тебя хорошего. Тогда почему же ты хочешь забрать жизнь у моего мужа? В конце концов ведь он — это частица меня.

Змея почувствовала справедливость ее слов, но желание убить юношу у нее не проходило. Тогда она поползла в свою нору и принесла оттуда две волшебные пилюли.

— Возьми эти пилюли и проглоти их, глупая девчонка, — сказала змея. — И хоть твой муж умрет, у тебя родятся два сына.

— Хорошо, я проглочу пилюли и у меня родятся два сына. А что на это скажут люди?

— Да какое мне дело до людей! —прошипела змея, а про себя подумала, что девушка и правда не сделала ей никакого добра, зачем же ее наказывать? — Ладно, подожди, — сказала змея и снова заползла в свою нору.

На этот раз она принесла две другие пилюли и опять отдала их девушке.

— Если кто‑нибудь из соседей начнет плохо говорить о тебе и твоих сыновьях, — учила она, — возьми пилюлю и незаметно разотри ее в порошок над этим человеком. Он тут же превратится в пепел.

Девушка взяла пилюли, покрутила, повертела их и спрашивает:

— А как мне обращаться с ними, вот так? —и растерла пилюлю над головой змеи.

Волшебный порошок попал той на голову, и через мгновение от змеи остался только длинный след золы. Тогда, повернувшись к мужу, молодая женщина промолвила:

— Как видишь, неправда, что наградой за добро является зло. Тот, кто сделает доброе дело, будет в конце концов вознагражден добром. А вот змея хотела сделать зло, поэтому получила за это такую же награду.

И счастливые супруги продолжили свой путь.

ЦАРЕВИЧ НИГАЛ И РЫБА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда на свете рыбак. Каждый день он ловил рыбу и самую крупную относил во дворец. Царь платил ему за это одну рупию[5].

Однажды сын царя Нигал пошел на охоту. Пришел он на берег озера и видит — ловит рыбак рыбу. Поймал рыбак крупную рыбину, взял большую иглу и хотел пронзить ею рыбу.

— Не делай этого, — закричал царевич, — отпусти рыбу на свободу!

— Не могу, господин мой, — ответил рыбак. — Ведь я живу тем, что каждый день приношу царю самую крупную рыбу, и он платит мне за это по рупии.

— Я дам тебе четыре рупии, — сказал царевич, — только отпусти эту рыбу в озеро.

Отпустил рыбак пойманную рыбу и получил четыре рупии.

В этот вечер рыбак не пошел во дворец. Удивился царь, послал за рыбаком своих слуг и спрашивает его:

— Почему ты не принес мне сегодня рыбы?

— Повелитель, — отвечает бедняк, — я поймал тебе рыбу, но твой сын приказал мне отпустить ее.

Рассердился царь на сына, вызвал его к себе и говорит:

— Почему ты велел отпустить рыбу? Убирайся отсюда вон!

Оседлал царевич коня, взял немного еды и поехал куда глаза глядят. Ехал он, ехал да и оглянулся назад. Смотрит — а следом за ним какой‑то юноша на белом коне скачет. Подъехал поближе юноша, поприветствовал его и спрашивает:

— Кто ты и куда путь держишь?

— Я сын царя, — отвечает царевич, — и зовут меня Нигал. Отец выгнал меня из дому. Теперь я ищу работу. А ты кто?

— Я простой белудж и тоже ищу работу, — говорит юноша.

И решили они ехать вместе. Приехали в соседнюю страну и пошли наниматься на службу к правителю. Тот оглядел их и говорит:

— Хорошо, я беру вас на службу. Вы будете охранять вход в мой дворец.

Первым стал на часы Нигал. Вскоре он заметил, что из дворца выходит старик с белой бородой.

— Ты кто? — спрашивает Нигал. — Я не могу тебя пропустить.

— Я — рок царя и ухожу потому, что вечером царь умрет.

— Отчего же он умрет? —поинтересовался Нигал.

— Его укусит черная змея, — ответил рок.

— А если кто‑нибудь убьет змею и царь будет спасен, ты не уйдешь? —спросил Нигал.

— Нет, не уйду, — ответил рок.

Вошел Нигал во дворец и залез под ложе, на котором спал царь с царицей. Смотрит — ползет к ложу черная змея. Нигал ударил ее саблей и убил. Но капля змеиной крови успела брызнуть на лицо царицы. Испугался Нигал, что она может умереть от яда, взял стрелу, намотал на конец ее кусочек тряпочки и принялся осторожно вытирать кровь с лица царицы.

Проснулась царица от прикосновения стрелы, увидала часового, выходящего из спальни, и подумала, что он прикоснулся к ней рукой.

Нигал же разбудил своего напарника, а сам лег спать. О том, что он убил змею, ничего не сказал.

На рассвете разбудила царица мужа и говорит:

— Иди и убей того, что первым стоял на часах.

Подошел царь к караульному и спрашивает:

— Кто первым стоял на часах?

— Мой приятель, — отвечает белудж, — но он сейчас спит.

Вынул царь саблю и говорит:

— Я убью этого человека.

— А что он сделал? — спрашивает часовой.

— Он вошел ночью в мою спальню и прикоснулся к царице, — отвечает царь.

— Царь, выслушай прежде, что я расскажу тебе, — говорит белудж, — а потом уж убивай его.

Согласился царь выслушать юношу, и тот ему поведал:

«Жил–был царь. Собрался он однажды охотиться на косуль и распорядился: только тот охотник может преследовать косулю, который первым ее увидит. Случилось так, что первым заметил косулю сам царь и погнался за ней. Гнался он, гнался, так и не догнал. Остановился, смотрит — а вокруг незнакомые места. Захотелось царю пить. Привязал он коня под сенью дерева карел, выпустил своего сокола на волю, а сам лег отдохнуть. Только начал засыпать, вдруг с дерева карела стала вода капать. Взял царь кубок, подставил его и ждет. Когда в кубке набралось немного воды, царь хотел было выпить ее, но в это время налетел сокол и выбил кубок из рук Царя.

Разгневался царь, схватил сокола и оторвал ему голову. Вскоре подъехал везир и привез царю целый бурдюк воды. Напился царь прохладной воды, и гнев его сразу прошел. Посмотрел он вверх и увидел мертвую змею, свисавшую с дерева; изо рта у нее капал яд. Понял тогда царь, что понапрасну убил сокола, который спас ему жизнь.

Вот и ты, царь, не торопись. Разберись сначала, в чем дело, а потом убивай, если мой приятель этого заслужил. Иначе будет терзать тебя всю жизнь совесть».

Выслушал царь юношу, повернулся и пошел назад. Пришел к царице, а та спрашивает, убил ли он часового.

— Нет, — отвечает царь. — Я убью его, когда станет совсем светло.

— Я требую, чтобы ты убил его сейчас, — сказала царица.

Вернулся царь к часовому, а тот опять говорит ему:

— Позволь, царь, рассказать тебе еще одну историю.

Царь согласился, и юноша поведал ему:

«У того царя, который охотился на косуль, был попугай. Случилось так, что у попугаев должна была состояться свадьба. Вот царский попугай и начал просить хозяина, чтобы тот отпустил его на эту свадьбу.

— Ведь ты птица и можешь не вернуться назад, — говорит ему царь.

— Нет, государь, обещаю тебе вернуться, — отвечает попугай.

Подумал царь и отпустил попугая.

На свадьбе один из попугаев рассказал, что неподалеку растет удивительное дерево: стоит старцу вкусить плод этого дерева, и к нему возвращается молодость.

Сорвал царский попугай один плод с этого дерева и решил отнести своему хозяину.

Вернулся он домой и говорит царю:

— Господин мой, я принес тебе хороший подарок.

— Что же это за подарок? — спрашивает царь.

— Это плод с дерева жизни. Тот, кто съест его, станет молодым, — отвечает попугай.

Взял царь у попугая плод, вызвал везира и спрашивает:

— Что мне делать с этим плодом? Съесть его или нет?

— От одного плода мало пользы. Нужно посадить его — вырастет дерево, и тогда плодов хватит на всех, — отвечает везир.

Посадили они плод, и выросло вскоре большое–пребольшое дерево. Созрело много плодов, и один упал на землю. Подползла к плоду черная змея и выпустила в него яд. Утром садовник увидел упавший плод и принес его царю.

Позвал царь везира и спрашивает, съесть ему плод или нет. Везир посоветовал отдать плод старой собаке и посмотреть, не помолодеет ли она.

Съела собака плод и тут же околела.

— Это отрава! —закричал царь. — Попугай нарочно принес нам плод, чтобы всех отравить.

Приказал царь убить попугая и выбросить его в окно. И вскоре все узнали, что в царском саду растет ядовитое дерево.

Поссорился один старик торговец со своей женой. Ушла жена из дому и думает: «Пойду в царский сад, сорву плод с ядовитого дерева и отравлюсь».

Сорвала она плод, съела его и вдруг стала совсем молодой.

Рассказала она все мужу. Он съел плод и тоже помолодел.

Вскоре весть об этом дошла до царя. Вызвал он к себе торговца с женой, узнал, в чем дело, пошел в свой сад, поел плодов с дерева жизни и помолодел.

Понял тогда царь, что убил он попугая напрасно, и стал горько раскаиваться.

Вот и ты, царь, прежде разберись во всем, а потом уж поступай как знаешь».

Одумался было царь, ушел, но вскоре опять вернулся, чтобы убить Нигала. В это время взошло солнце и Нигал проснулся. Подошел к нему царь и говорит, что решил убить его.

— За что? —спрашивает Нигал.

— Царица требует, чтобы я убил тебя, и я это сделаю, — отвечает царь.

— Послушай сначала, что я расскажу тебе, царь, — сказал Нигал, — а затем уж убивай, если ты так решил.

Рассказал Нигал царю обо всем, что случилось ночью, и добавил:

— Пойди загляни под ложе и решай, правду я тебе сказал или нет.

Пошел царь в спальню, увидел убитую змею и стрелу с намотанной на конце тряпочкой, а на тряпочке пятнышко крови.

Обрадовался царь, что все обошлось благополучно, и выдал за Нигала свою дочь.

После свадьбы Нигал с женой и белуджский юноша поехали домой. При подъезде к родному городу юноша и говорит Нигалу:

— Женщина, которую мы с тобой везем, принадлежит наполовину тебе, наполовину — мне.

— Что ж, — отвечает Нигал, — я готов дать за нее выкуп.

— Нет, —говорит юноша, — я возьму свою половину.

— Но как ты это сделаешь? —удивился Нигал.

— Я убью ее, — пояснил белудж. —Одну половину возьмешь ты, другую — я. Ссади ее с коня!

Ссадил Нигал девушку с коня. Юноша вынул саблю и размахнулся. Закричала девушка от страха, и изо рта у нее выскочили две черные змеи.

— Вот теперь девушка твоя, — сказал спутник Нигала. — Я поступил так, чтобы изгнать из нее черных змей. Иначе они могли бы тебя ужалить. А знаешь ли ты, кто я на самом деле? —задал вопрос белудж. — Я та самая рыба, за свободу которой ты заплатил рыбаку четыре рупии. Тогда ты для меня сделал доброе дело, и я в долгу не остался.

С этими словами юноша покинул Нигала.

ХАСАН ШАТИР (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда царь, и был у него умный и честный слуга по имени Хасан. Слуга этот всегда ездил на коне впереди царя, и прозывали его Хасан Шатир[6].

Царь очень любил охотиться. Выезжая на охоту, он брал с собой везира, вакйла[7] и других приближенных. А Хасан, как всегда, ехал впереди царя.

Как‑то раз, когда царь собирался на охоту, пришел к нему везир и стал жаловаться, что у него болит голова. Царь разрешил ему остаться дома, а сам со своей свитой отправился в путь.

Только отъехали они от дома, как царю захотелось пить. Подозвал он Хасана.

— Подай мне воды! — приказал.

Стал Хасан искать кубок, да вспомнил, что забыл его дома. Признался он в этом царю. Царь ценил своего честного слугу и потому не наказал его, а повелел вернуться домой и поскорее привезти кубок.

Поскакал Хасан назад, вошел в покои своего хозяина, а там везир с царской женой. Хасан сделал вид, что ничего не заметил, взял кубок и уехал.

Догнал Хасан царя, дал ему напиться, а тут и везир подъезжает.

— Ну что, перестала голова болеть? —спрашивает царь везира.

— Мне уже намного лучше, я выпил лекарство, — отвечает тот.

Притворился везир веселым, беззаботным, будто про царскую жену и знать ничего не знает. А сам боится, как бы слуга не рассказал царю о том, что видел во дворце.

Но Хасан Шатир уже и забыл об этом.

Приехал царь со своей свитой на место охоты. Разбили шатры. Немного отдохнули и начали охотиться. Охота оказалась удачной. А через неделю царь со свитой стал собираться домой. Когда все было уже погружено на лошадей, подошел везир к царю и говорит:

— Повелитель, ты всегда приезжаешь охотиться на это место. Зимой и во время дождей тебе и твоим друзьям приходится терпеть хмного лишений в шатрах. Не лучше ли выстроить здесь мари?[8]

— Дорогой мой везир, — отвечает царь, — ведь здесь пустыня. Где добыть воды, чтобы построить дворец? Да и кто возьмется за такую работу?

А у везира ответ уже готов:

— Повелитель, эта работа под силу только такому честному и прилежному слуге, как Хасан Шатир.

Вот царь и приказал Хасан Шатиру остаться и выстроить для него дворец. А злой везир обрадовался: останется Хасан Шатир один–одинешенек в пустыне, никакого дворца не выстроит и погибнет от голода и жажды. И никто не расскажет царю о любовных похождениях везира.

Уехал царь со своей свитой, а бедного Хасана оставил в пустыне.

Сел Хасан на камень и стал думать, что ему делать. Вдруг видит, подходит к нему старик, одетый во все белое, и говорит:

— Сын мой, о чем ты так печалишься? И почему живешь один в этой пустыне?

— О любезный отец, — отвечает Хасан, — мой господин приказал мне построить здесь мари, где бы он мог останавливаться во время охоты. Подумай только, любезный отец, как я могу построить для него дворец, если здесь нельзя найти воды даже для питья?

Сжалился старик над добрым и честным Хасаном и говорит ему:

— Не печалься, сын мой. Будет у тебя завтра великолепный дворец.

Старик начертил посохом какую‑то фигуру на песке, наподобие дома, и удалился.

Целую ночь не спал Хасан, все думал. Встал утром, глядь — а перед ним на том месте, где старик чертил своим посохом, стоит чудесный мари.

Обрадовался Хасан, вошел во дворец, а там все, что только душе угодно! Стал Хасан жить–поживать, не зная тревог.

Дни за днями бежали быстро, и вот опять настала пора охоты. Царь снова прибыл вместе со своей свитой. Удивился он такому чуду и воскликнул:

— Посмотри, везир, какой славный дворец выстроил для меня мой верный Хасан!

Обозлился везир пуще прежнего, но ничего не ответил.

Целый месяц охотился царь и каждый раз после охоты возвращался отдыхать во дворец. Пришла наконец пора собираться домой. Вместе с царем начал готовиться в дорогу и Хасан Шатир. Но как только царь стал садиться на коня, везир подъехал к нему и говорит:

— Позволь мне, повелитель, дать тебе один совет.

— Говори, — сказал царь.

— Хорошо было жить в этом дворце, разве не так? Но дворец мог бы стать еще краше, если посадить около него гуль–хандаан и анар–гриваан[9]. Трудное это дело, но разве у тебя нет такого честного и прилежного слуги, как Хасан Шатир?!

Понравилось царю предложение везира. Обернулся он к Хасану и говорит:

— Мой добрый слуга, ты сумел построить для меня чудесный дворец, теперь достань и посади возле него гуль–хан–даан и анар–гриваан. Дворец станет еще краше.

Зная, что перечить царю бесполезно, Хасан согласился опять остаться в пустыне. Царь велел снабдить его водой и продовольствием, а сам уехал.

Стал Хасан думать, как выполнить приказ царя. И вдруг, откуда ни возьмись, появился тот же старик в белых одеждах. Подошел он к Хасану и спрашивает:

— Что же ты опять загрустил, сын мой?

Рассказал ему Хасан о своих горестях. Вынул старик письмо из кармана, протянул его Хасану и говорит:

— Возьми это письмо, сын мой, садись на коня и поезжай вон туда. По пути ты встретишь дива[10]. Отдай ему письмо и скажи: «Мир тебе, мой отец». Он тебе ответит: «И тебе мир, мой сын».

Сказав это, старик пропал так же внезапно, как и появился. Взял Хасан Шатир свою саблю и щит, сел на коня и поехал в ту сторону, куда указал ему старик.

Ехал он долго–долго и прибыл наконец туда, где жил див. Слез он с коня, подошел к диву и говорит:

— Мир тебе, мой отец.

— И тебе мир, мой сын, — отвечает див.

Вынул Хасан из кармана письмо и протянул его диву. Тот прочитал письмо, потом дал Хасану другое письмо и показал, куда ехать дальше.

— По дороге ты встретишь мою мать, она тебе поможет, — сказал див.

Взял Хасан письмо дива, сел на коня и пустился в путь. Вскоре прибыл он туда, где жила мать дива. Это была громадная старуха. Она сидела около печи и пекла хлеб. Старуха напекла уже гору хлебов для своих сыновей, но все продолжала печь.

Подошел к ней Хасан и говорит:

— Мир тебе, бабушка.

— И тебе мир, внучек, — ответила старуха. — Если бы ты не пожелал мне мира, от тебя бы ничего не осталось.

Передал ей Хасан письмо от сына. Прочитала его старуха и говорит:

— Ты удачно пришел, внучек, а то скоро появится мой старший сын — сразу пойдет дождь и станет совсем темно. Если он найдет тебя здесь, то тут же съест.

Не успела старуха закончить свою речь, как стало темнеть и пошел дождь. Она превратила Хасан Шатира в иглу и воткнула ее в воротник своей рубахи. Поднялась сильная буря — это прибыл старший див. Подошел он к матери и спросил громовым голосом:

— Что это здесь человеком пахнет?

— Откуда быть человеку в краю дивов? —ответила ему старуха.

Проглотил див все хлебы, что напекла ему мать, ничего не оставил. Потом пошел в сад и уснул под забором. А спал он обычно шесть месяцев подряд.

Когда див уснул, вытащила старуха иглу из воротника рубахи и вернула Хасан Шатиру его прежний человеческий облик.

— Дорогой мой внучек, — сказала она, — пойди и посмотри, не храпит ли мой старший сын. Если храпит, значит, он только засыпает, тогда подожди. А если не храпит, значит, уснул крепко. Заберись на его ногу, потом на грудь, оттуда на стену, а со стены спрыгни в сад. Там‑то и растут гуль–хандаан и анар–гриваан. Выкопай по одному растению и возьми с собой.

Хасан Шатир сделал все, как велела старуха, и вернулся во дворец. Не успел он посадить саженцы, как начали они быстро расти. Одно деревце покрылось смеющимися цветами, другое — плачущими гранатами. Обрадовался Хасан, что ему удалось выполнить наказ царя, и стал с нетерпением ожидать приезда своего господина.

Пришло время охоты, и царь со своей свитой опять прибыл во дворец. Обрадовался царь, что Хасан Шатир добыл для него два чудо–дерева. А коварный везир так и закипел от ярости.

Целых три месяца провел царь во дворце, потом стал собираться домой. Хасан тоже начал было седлать коня, чтобы вернуться наконец‑то в свой дом. Но и на этот раз везир подъехал к царю и говорит:

— Повелитель! Теперь, когда Хасан Шатир достал эти необыкновенные деревья, твой дворец стал еще прекраснее. Не хватает лишь девушки сказочной красоты. Я узнал, что у одного царя дочь на выданье. Царь обещал отдать ее только тому, кто выполнит условия состязания. Никто не сможет добиться этой красавицы, кроме твоего храброго слуги Хасан Шатира. Прикажи ему поехать и попытать счастья.

Подозвал царь Хасана и повелел ему добыть прекрасную царевну, а сам отправился домой. Опечалился Хасан Шатир, но тут опять появился старик в белых одеждах.

— Не отчаивайся, храбрый Хасан, — сказал он. — Поезжай на запад, и ты найдешь то, что тебе надобно.

На следующее утро поехал Хасан на запад. Ехал он очень быстро, но вскоре путь ему преградили полчища муравьев. Хасану стало жаль давить маленьких муравьев, и он попросил их уступить ему дорогу.

— Мы не сделаем этого, пока не увидим храброго Хасан Шатира. Мы давно поджидаем его тут, — ответили муравьи.

— А если вы увидите его, что вы с ним сделаете? —спросил Хасан.

— Мы хотим сделать для него доброе дело, — сказали муравьи. — Он храбрый и честный человек, он побывал в краю дивов и добыл гуль–хандаан и анар–гриваан.

Признался им тогда Хасан, что он как раз и есть тот, кого они хотят видеть. Обрадовались муравьи, дали ему несколько своих лапок и наказали подпалить их, когда ему придется трудно. Муравьи сошли с дороги, а Хасан поехал дальше.

По пути он встречался с дивами, птицами, мышами, крысами, зайцами, и все они дарили ему свою шерсть или перья и наказывали подпалить, когда придется трудно.

После долгих дней странствий прибыл Хасан Шатир в царство, где жила юная красавица царевна. Зашел Хасан в дом к одной старухе и говорит:

— Разреши мне, бабушка, остановиться у тебя. Я прибыл издалека и никого здесь не знаю.

— Уходи прочь! —закричала старуха. — Нет у меня места для бездельников.

Вынул тогда Хасан из кармана горсть монет и протянул их старухе. Та сразу подобрела:

— Сыночек дорогой мой, я ведь хорошо тебя знаю. И отца твоего я знавала, он всегда останавливался у меня, когда приезжал в наш город. Добро пожаловать!

И стал Хасан жить у старухи. Однажды приходит он домой и спрашивает хозяйку:

— Скажи мне, бабушка, почему у царского дворца собралось столько народу?

— Разве ты не знаешь? —отвечает старуха. — Наш царь объявил состязание. Кто победит в нем, тому и достанется царская дочка. А кто проиграет, тому отрубят голову и выставят на воротах царского дворца. Много храбрых юношей уже поплатились жизнью.

— И я попытаю счастья, бабушка, — сказал Хасан. — Бог с ней, с моей головой, коли уж так много славных юношей сложили свои головы.

И стал Хасан каждый день посещать царский маджлис[11]. Вскоре царь заметил его и спросил:

— Ты кто такой, юноша? Зачем пришел, не счастья ли попытать? Если так, не делай этого. Ты молод и красив, зачем тебе расставаться с жизнью? Иди лучше ко мне на службу, я буду хорошо тебе платить.

— Я не службы ищу, у меня есть на что жить. Я хочу добиться руки царской дочери, — ответил ему Хасан.

— Ну что ж, — усмехнулся царь, — попытай счастья, коли хочешь.

— Я приехал издалека, устал с дороги, — сказал Хасан. — Мне нужно отдохнуть перед состязанием.

Царь согласился с этим, и Хасан вернулся в дом к старухе. Подпалил шерсть мышей и крыс, и перед ним предстал их властелин.

— Какую услугу мог бы оказать я моему господину Хасан Шагиру? —спросил. — Я готов исполнить все, что он ни пожелает.

— Вот что, — сказал ему Хасан. — Вырой подземный ход из моей комнаты в комнату красавицы царевны.

Властелин мышей и крыс тотчас же исполнил это.

Затем поджег Хасан шерсть дива, И как только появился властелин дивов, приказал ему отнести подальше землю, вырытую мышами и крысами. настала ночь. Взял Хасан лампу и направился по подземному ходу в покои царевны.

Добрался и видит — почивает на ложе царевна, а рядом, на полу, — служанка. С одной стороны ложа золотой светильник горит, с другой — серебряный. А посреди комнаты подвешено большое золотое блюдо с яствами для царевны.

Подошел Хасан к блюду, съел все, что на нем было, побил фарфоровую посуду и поменял местами светильники: золотой поставил туда, где стоял серебряный, а серебряный — туда, где был золотой. Потом снял с пальца царевны кольцо, надел вместо него свое и вернулся по подземному ходу домой.

Проснулась утром царевна, увидела разбитую посуду и давай ругать служанку. Потом заметила, что светильники не на своих местах и кольцо на пальце другое. И поняла царевна: ночью кто‑то побывал в ее комнате.

То же самое повторялось еще две ночи подряд. Рассердилась царевна. Думала она, думала и решила вот что сделать. Послала она служанку к матери с просьбой дать ей двух цып лят, которых она сама хотела бы приготовить. Принесла служанка двух цыплят и вместе с царевной стала готовить их к обеду. А царевна взяла да и порезала себе нарочно палец. Посыпала рану солью и туго завязала.

Настала ночь, все уснули. Только царевне не спалось — болел порезанный палец. Вскоре и Хасан Шатир появился. Увидела его царевна, притворилась спящей.

Хасан, как обычно, переставил светильники, заменил царевне кольцо, съел все, что было на блюде, побил фарфоровую посуду и хотел было уходить, но тут царевна ухватила его за рубашку и говорит:

— Ты кто такой? Зачем пробрался в мою комнату так поздно и разбудил меня?

— Я явился в твою страну, чтобы рискнуть ради тебя своей головой, — ответил Хасан.

И поведал ей Хасан историю своей жизни.

Сжалилась над ним царевна, попросила присесть рядом и рассказала ему про условия состязания.

— Первое условие, — сказала царевна, — суметь напоить голубей, которые летают высоко в небе, и не дать пить голубям, которые остались на земле. Второе — быстро отделить горох от смешанного с ним проса. Третье — привезти воду из озера на льве. Четвертое — за одну ночь съесть всю еду, которая будет оставлена в комнате. Пятое — заставить собак передраться между собой. Шестое — сесть в кипящий котел. Седьмое — войти в комнату, где свалено много топоров, найти среди них деревянный и перерубить этим топором кусок железа.

Отрезала царевна локон, подала Хасану и говорит:

— Я могу помочь тебе только в одном: когда найдешь деревянный топор, натри его воском и приклей к нему эти волосы. I огда ты сможешь разрубить им железо.

Наутро явился Хасан к царю и говорит, что готов начать состязание. Забили барабаны, заиграли трубы. Толпы людей собрались на площади. Многим стало жаль Хасана, когда они увидели, как он молод и полон решимости вступить в состязание.

Юноше дали задание напоить голубей, летающих высоко в небе, и не давать пить тем, которые остались на земле. Он быстро поджег перо, вызвал владыку птиц и попросил его сделать все то, что от него требовали. Владыка птиц тут же исполнил просьбу Хасана. Громко забили барабаны, заиграли трубы. Собравшаяся толпа криками приветствовала первую победу юноши.

Объявили второе условие — перебрать груду гороха, смешанного с просом, отделив одно от другого. Хасана ввели в помещение, где находилась эта груда, и заперли за ним дверь. Достал Хасан несколько муравьиных лапок, шерстинок мышей и крыс и поджег их. Множество муравьев, мышей и крыс мгновенно справились с работой. Хасан открыл дверь, и все увидели, что горох и просо лежат порознь. Барабаны и трубы возвестили, что Хасан выполнил и второе условие.

Теперь предстояло привезти на льве воду из озера — таково было третье условие. Хасан попросил ворон выклевать льву глаза. На слепом льве он легко доставил воду из озера.

Настало время решить четвертую задачу. Вошел Хасан в помещение, где для него была приготовлена еда, и закрыл за собой дверь. Потом вызвал огромных дивов, и те в один миг истребили всю еду. Открыл Хасан дверь, и все увидели, что в помещении ничего не осталось. А юноша еще подшучивал, что не наелся. И снова весь собравшийся народ радовался победе Хасана.

Пятая задача состояла в том, чтобы заставить собак передраться между собой. Это Хасану нетрудно было сделать. Он поджег шерсть льва, вызвал владыку львов и облачил его в собачью шкуру. Никто и не заметил проделки, а лев набросился на собак и разорвал их в клочья.

Шестое задание — сесть в кипящий котел — Хасан выполнил без труда. Вызвал дива и приказал ему насыпать в котел снега. Див слетал за снегом в горы, и охлажденная вода не причинила Хасану никакого вреда.

Теперь осталось найти среди множества топоров деревянный и перерубить им кусок железа. Распахнулись перед Хасаном двери сарая, и он увидел тысячи топоров. Призвал Хасан на помощь муравьев, мышей, крыс, зайцев, и те быстро нашли ему деревянный топор. Взял Хасан в руки топор, натер его воском и приклеил к нему локон царевны. Затем размахнулся, ударил топором по железу и разрубил его на две части.

Люди повскакали с мест, радостно приветствуя победителя. Еще громче забили барабаны и заиграли трубы, а царь тут же приказал готовиться к свадьбе.

Ночью кази[12] прочитал молитву, и Хасана ввели в спальню царевны. Но он отказался остаться с молодой красавицей и сказал, что в его стране существует обычай прежде привезти жену в свой дом.

Наутро Хасан забрал царевну, богатые подарки царя и отправился в путь. Когда он подъезжал к дворцу, с другой стороны уже приближался царь со свитой.

Обрадовался царь, увидев Хасан Шатира с красавицей царевной, и начал расспрашивать, как ему удалось завоевать ее руку и сердце. Рассказала царевна все, что произошло с ней, а заодно и о кознях злого везира, который причинил Хасану столько горя.

Царь заподозрил что‑то неладное и стал допытываться у Хасана, почему везир так зол на него. Пришлось Хасану во всем признаться. Разгневался царь, вернулся домой и приказал бросить везира и свою жену в котел с кипящим маслом. А храброго Хасан Шатира назначил своим везиром и разрешил ему жениться на молодой красавице царевне.

УБИЙЦА ПЯТИ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда в одной деревне бедняк, зарабатывая себе на жизнь тяжким трудом. Вернулся однажды бедняк с работы, полез под лавку за котелком, а в нем — пять мертвых мышей.

— Видишь, какой я храбрый, — говорит бедняк жене. — Сразу убил пять мышей, а ты меня не ценишь.

Закатал он рукава, взял палку и приготовился бить жену. А жена была умной да хитрой. Она низко поклонилась мужу и говорит:

— Господин мой, как же мне не ценить тебя, если ты сразу убил пять мышей. Другие мужчины и одну не могут убить. Теперь я буду называть тебя Убийцей Пяти. Жаль, наш царь не чтит таких храбрецов, как ты. Жили бы мы в другой стране, был бы ты уважаемым человеком. Давай уедем отсюда.

Убийце Пяти понравилась речь жены, и он согласился уехать. Погрузили они на осла свой скудный скарб и отправились в путь.

Приехали в соседнюю страну, соорудили себе шалаш и легли спать. На следующее утро смазал Убийца Пяти свои большущие усы бараньим салом и направился к царю.

Пришел он во дворец, а царь и спрашивает, кто он и откуда.

— Меня зовут Убийца Пяти, — ответил бедняк.

Подивился царь и спросил, почему его так прозвали.

— Прозвали меня так потому, — ответил Убийца Пяти, — что однажды, не сходя с места, я убил пять львов.

Обрадовался царь, что к нему пришел такой храбрый человек, нанял его к себе в услужение и приказал положить ему жалованье, равное жалованью пяти человек, да еще выдать вознаграждение.

Убийца Пяти был доволен решением царя. Построил он себе дом и стал каждый день появляться во дворце, гордый и самоуверенный.

Но вот как‑то прибежал к царю конюший и сообщил, что на царских лошадей напал лев и многих из них разорвал на куски. Везиры и вакилы, которые втайне завидовали Убийце Пяти, посоветовали царю немедленно послать его к месту происшествия. И повелел царь доставить льва во дворец живым или мертвым.

Расправил Убийца Пяти свои усы и говорит:

— Мой повелитель, то, что ты мне наказываешь, нетрудно выполнить. Может ли человек, убивший пять львов, испугаться одного?

Вернулся Убийца Пяти домой печальный–препечальный, взял палку и замахнулся на жену. Удивилась она гневу мужа и спрашивает, что случилось.

— Из‑за тебя я попал в большую беду, — отвечает он. — Если бы ты не нахваливала меня и не прозвала Убийцей Пяти, я бы не уехал из родных мест и не попал бы теперь в беду. Царь приказал мне отправиться на охоту за львом, напавшим на царских лошадей, и доставить его во дворец живым или мертвым. Что мне делать?

Услышав это, жена не на шутку встревожилась. А Убийцу Пяти от страха затрясло как в лихорадке.

— Давай‑ка, пока темно, сбежим отсюда, — говорит ему жена. — Пойди отыщи нашего осла и приведи сюда.

Вышел Убийца Пяти во двор, принялся искать осла. А тут как раз мимо лев пробегал. Убийца Пяти наткнулся на него в темноте, принял его за осла, схватил за ухо, привел в сарай, привязал и двери запер. В ту ночь они так и не смогли уехать — совсем худо стало бедняге.

Рано утром пошла жена в сарай, смотрит — а там лев привязан. Догадалась она, в чем тут дело, обрадовалась и послала царю весть от имени мужа. Лев, мол, пойман живым, пусть царские слуги придут и заберут его. А сама побежала к мужу и рассказала обо всем. Убийца Пяти так и задрожал от страха.

Обрадовался царь, узнав, что лев пойман. Но везиры и вакилы отказались этому верить. Уговорили они царя отправиться тут же к Убийце Пяти. Встретила их его жена и говорит:

— Мой муж всю ночь охотился за львом, только недавно уснул. Сейчас его не добудишься.

Подошел царь с везирами и вакилами к сараю, заглянул внутрь, там и в самом деле лев сидит на привязи. Приказал царь слугам забрать его, а сам уехал.

Вечером Убийца Пяти появился во дворце еще более гордый и самодовольный. Царь и его приближенные поднялись ему навстречу. Стали хвалить его наперебой, и царь приказал платить ему жалованье, равное жалованью десяти человек.

Прошло некоторое время, и вот однажды пришли к царю люди и стали жаловаться, что в городе появились семеро разбойников. Каждую ночь они нападают на кого‑нибудь, врываются в дома, грабят лавки. Вызвал царь Убийцу Пяти и приказал поймать или уничтожить разбойников.

Приуныл Убийца Пяти, пришел домой, взял палку и снова хотел побить жену. Жена расспросила его обо всем и говорит:

— Не печалься, иди на базар, купи одежду и хурджин[13] разъездного торговца — баккала.

Сделал Убийца Пяти, как велела жена, а она тем временем замесила тесто, добавила в него яда и стала печь роганпухты[14]. Напекла много–много, уложила в хурджин и велела мужу переодеться в одежду баккала. А когда он переоделся, попросила привести осла, погрузила на него хурджин с роганпухтами и говорит мужу:

— Теперь поезжай на осле по городу.

Стояла глубокая ночь. Не успел Убийца Пяти отъехать от дома, видит — сидят семь человек. Это как раз и были те разбойники, которых царь приказал поймать или убить. Увидали они торговца на осле, обрадовались. Подбежали, стащили его с осла, обыскали, развязали хурджин и нашли роганпухты. Наелись разбойники роганпухтов и тут же все умерли. Убийца Пяти отрезал разбойникам головы, положил их в хурджин и вернулся домой.

Утром направился он во дворец и показал царю головы семи разбойников. Обрадовался царь, что Убийца Пяти так быстро исполнил его приказ, возвысил храбреца над всеми везирами и вакилами и повелел платить ему жалованье, равное жалованью двадцати человек.

Прошло еще некоторое время. И вот однажды соседний царь прислал послание, в котором грозил войной. Позвал царь на совет Убийцу Пяти, везиров и вакилов. Все ждут, что скажет Убийца Пяти.

Расправил Убийца Пяти усы и говорит:

— Я никого не боюсь и готов победить любого врага, если только мне царь прикажет.

Царь остался доволен таким обещанием и распустил совет. Убийца Пяти пришел домой такой мрачный, что жена сразу поняла: новые неприятности.

— Не печалься, — сказала она. — Как‑нибудь справимся с твоими трудностями.

На следующий день предстояло сражение. От имени Убийцы Пяти жена его обратилась с просьбой к царю прислать самого быстрого коня. На рассвете коня привели к их дому.

Вскоре затрубили военные рога, и все войско во главе с царем, везирами и вакилами начало готовиться к бою. Недоставало только Убийцы Пяти.

А он тем временем боялся даже сесть на коня. Кое‑как усадила его жена верхом на коня и, чтобы не упал случайно, крепко привязала к седлу. Потом дала в руки повод и отвязала коня.

Почувствовал конь свободу, рванулся вперед и вынес Убийцу Пяти на поле битвы. Радостными возгласами приветствовали царские воины храбреца, а конь, напуганный криками, понес его прямо на вражеские войска и промчался под большим ветвистым деревом. Убийца Пяти хотел было остановить коня — схватился за ветку, но конь был таким сильным и мчался так быстро, что вырвал дерево из земли.

— Капин, капин![15]—в страхе закричал Убийца Пяти.

Завидев всадника с громадным деревом в руках, вражеское войско пришло в смятение. К тому же царя противника звали Капин. Испугавшись, что Убийца Пяти вызывает его на поединок, царь бросился наутек, а вслед за ним и его войско.

Убийца Пяти тем временем пришел в себя, подобрал поводья и повернул к дому. Народ радостно приветствовал его на всем пути к городу. Рад был и царь. В знак своего особого расположения он отдал храбрецу половину царства.

Так с помощью умной жены стал бедняк человеком известным и богатым.

МУДРЫЙ ПАСТУХ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда царь, и был у него сын. С самого детства царевич крепко подружился с одним пастухом.

Рано поутру пастух собирал своих овец, брал в руки посох и, посвистывая, гнал отару на пастбище. А царевич, вооружившись луком, садился на коня и отправлялся вслед за пастухом и отарой. Догнав своего друга, царевич слезал с коня и бродил с пастухом по пастбищам. Так они проводили вместе целые дни, а вечером возвращались домой.

Слух о дружбе царевича с бедняком пастухом прошел по всему царству. Достиг он и приближенных царя — дворцовой знати, которая усмотрела в этой дружбе позор и бесчестие для царской фамилии.

Собралась дворцовая знать и порешила обо всем сообщить царю. Пришли придворные к царю и говорят:

— Царевич совсем отбился от рук, целые дни проводит с простым пастухом, и об этом все знают. Как же он будет править страной после тебя? Да и мы разве можем согласиться, чтобы нашим царем стал тот, кто вырос в обществе пастуха? Пастух может научить царевича пасти овец, но не может научить его править людьми.

У царя был только один сын, поэтому, выслушав своих приближенных, он глубоко опечалился. «Как прервать дружбу царевича с пастухом, — думал царь, — да так, чтобы сын не догадался об этом?»

И тайно объявил царь, что тому, кто разрушит дружбу царевича с пастухом, будет выдано из казны большое вознаграждение золотом и серебром.

Прослышала о царском указе одна старуха. Пришла она к царю и говорит, что возьмется за это дело. Выстроила старуха небольшой шалаш у дороги, по которой обычно проходили царевич и пастух, забралась в него и стала ждать. На следующее утро показалась отара овец, а за ней два друга — царевич и пастух.

— Подойди сюда, сын мой, я хочу тебе что‑то сказать! — крикнула старуха пастуху.

Царевич пошел за отарой дальше, а пастух поспешил к старухе. Стала она жаловаться ему на свои болезни, нужду да мытарства. Как ни старался пастух поскорее закончить с ней беседу, ничего не получалось.

Увидев, что царевич с отарой ушел довольно далеко, старуха и говорит пастуху:

— Хотела тебе еще что‑то сказать, сынок, да забыла. Ладно уж, иди; может, потом вспомню.

Побежал пастух догонять свое стадо. Догнал, а царевич и спрашивает, о чем это он со старухой говорил.

— Да так, ни о чем, — отвечает пастух. — Жаловалась на свои болезни да бедность, только время отняла понапрасну.

Провели они, как обычно, целый день вместе, а вечером вернулись домой. На следующий день старуха опять надолго задержала пастуха, но так ничего ему и не сказала. Догнал пастух царевича, а тот опять спрашивает:

— Что тебе старуха говорила?

— Да ничего особенного, только время отняла понапрасну.

Заподозрил царевич неладное, рассердился и говорит:

— О неблагодарный пастух! Я отрекся от общества богатых и знатных людей и предпочел дружбу с тобой, потому что доверял тебе. Но ты что‑то от меня скрываешь. Вот уже два дня ты ходишь к старой ведьме и беседуешь с ней о чем‑то, а когда я спрашиваю тебя, пытаешься отвертеться.

Пастух стал уверять царевича, что сказал истинную правду и ничего не скрыл. Но тот не поверил. Разгневался, вернулся домой, приказал страже схватить пастуха, вырвать ему глаза и принести их во дворец, а самого пастуха бросить в глубокую яму.

Отправились четыре стражника выполнять приказ царевича, но когда увидели, каким мудрым, простым и честным был пастух, стало им жаль его. И решили они поймать оленя, вырвать у него глаза и принести их царевичу, а пастуха отпустить.

Время проходит, но память о поступках человека сохраняется[16]. Поехал однажды царевич на прогулку к берегу моря. Смотрит — плывет вдоль берега парусная лодка, а в ней девушка сказочной красоты. Глянула красавица на царевича, и взгляды их встретились. Вынула девушка из кармана красный платочек, помахала им царевичу, потом притронулась пальцем к своим зубам, указала еще на что‑то и исчезла вместе с лодкой.

Красота незнакомой девушки взволновала царевича. Но как он ни старался разгадать ее странные знаки, так и не смог.

Вернулся царевич во дворец. Наутро вызвал он к себе везира и вакила, сказал им, будто видел странный сон, и потребовал объяснить, что он значит. Везир и вакил стали толковать сон царевича, каждый по–своему, но объяснения их не пришлись царевичу по душе.

Вспомнил он о своем друге — мудром пастухе — и приказал стражникам немедленно доставить его во дворец. Как ни пытались стражники объяснить царевичу, что по его приказу они вырвали у пастуха глаза и бросили его в глубокую яму, царевич и слышать ни о чем не хотел. В конце концов пришлось им покинуть дворец и отправиться на поиски пастуха.

Долго искали стражники пастуха и наконец привели его к царевичу. Увидев своего старого друга, царевич несказанно обрадовался, обнял его и повел в свои покои. Там он рассказал ему о встрече с неизвестной девушкой и о тех знаках, которые она ему делала. Пастух без труда разгадал загадку.

— Мой повелитель, красный платочек и прикосновение пальца к зубам означают, что девушка живет там, где растут супари[17] и мусуока[18]. Этим она дала тебе знать, чтобы ты отправлялся в те края, если действительно любишь ее и хочешь с ней увидеться.

Приказал царевич приготовить ему двух быстрых коней да наполнить два хурджина золотом, серебром и драгоценными камнями. Царевич сел на одну лошадь, пастух — на другую, и поехали они туда, где жила девушка.

После долгих странствий, претерпев много лишений и мук в пути, достигли они наконец незнакомого города. На окраине города, вблизи кладбища, выбрали они большое дерево и остановились под ним.

Посоветовал пастух царевичу, чтобы тот, посещая город, проходил каждый день мимо царского дворца. Тогда девушка, которую они ищут, может заметить его и узнать. Послушался царевич пастуха, и вот однажды девушка действительно заметила его. Вскоре она узнала, где остановился царевич со своим другом, и послала к ним служанку сказать, что считает их своими гостями и будет посылать им еду.

На закате, когда пастух куда‑то отлучился, пришли служанки и принесли большой поднос с семью блюдами плова. На шести блюдах возвышались аккуратные башни из риса. А на седьмом блюде башня была наполовину разрушена.

Думал–думал царевич, что все это означает, но так ни до чего и не додумался. Решил он дождаться своего друга. Вскоре вернулся пастух, посмотрел на блюда и говорит:

— Недалеко от города есть старая крепость с семью башнями. Шесть башен в хорошем состоянии, а седьмая наполовину разрушена. Вот царевна и назначает тебе свидание в этой разрушенной башне сегодня ночью.

Настало время первого сна[19], и пастух повел царевича в разрушенную башню старой крепости. Оставил там его, а сам вернулся назад. Ждал–ждал царевич девушку, а она все не идет. Одолела его дремота, он и уснул. Пришла девушка, а царевич спит крепким сном. Рассердилась она, вынула из кармана четыре маджола[20], положила царевичу в карман и ушла. А он так и проспал до самого утра. Проснулся, видит — уже поздно и пошел домой.

Спрашивает пастух у него новости, а царевич рассердился и говорит:

— Так никто и не пришел. Напрасно ты заставил ждать меня целую ночь, где же твоя мудрость?

Не поверил пастух царевичу. Стал ощупывать его карманы и нашел четыре маджола.

— Вот видишь, — сказал пастух, — ты уснул, а царевна пришла, увидела, что ты спишь, и положила тебе в карман четыре маджола. Этим она хотела сказать, что ты еще дитя и должен играть в маджолы, а не искать ее любви.

Покраснел царевич от стыда, но промолчал.

На следующую ночь пастух опять повел своего приятеля в разрушенную башню. И опять, не дождавшись девушки, царевич уснул. Пришла она, увидела его спящим, положила в его карман четыре гори[21] и удалилась. Проспал царевич до утра и снова ни с чем домой вернулся.

Спросил пастух у него новости, но царевич ничего не ответил. Ощупал пастух его карманы и вынул четыре гори. Как и в прошлый раз, это означало, что царевич еще дитя и ему следует играть с другими детьми, а не ходить на свидание с девушками.

Рассердился пастух на царевича и придумал вот что.

Принес он цыпленка и попросил царевича помочь ему разрезать мясо на куски. Начал царевич разрезать цыпленка с одной стороны, а пастух с другой. И как бы невзначай порезал пастух царевичу палец своим острым ножом. Посыпал рану солью и туго перевязал, а царевичу объяснил, будто сделал это для того, чтобы рана не гноилась и быстрее зажила. На самом же деле мудрый пастух хотел, чтобы царевич не уснул ночью из‑за боли в руке.

Настала третья ночь, и пастух снова повел царевича в разрушенную башню. Завел он его внутрь, а сам спрятался неподалеку.

Стал царевич ожидать свою возлюбленную. Палец у него сильно разболелся, и уснуть он не мог. Глубокой ночью услыхал царевич вдруг чьи‑то тихие шаги, а затем нежный перезвон женских украшений[22]. Вошла царевна и зажгла маленькую лампу, что принесла с собой. Глянул царевич на девушку и поразился ее необыкновенной красоте. Забыл он обо всем на свете, даже о том, что палец болит.

А царевна села подле него, увидала больной палец, развязала рану и смазала какой‑то мазью. Боль сразу утихла.

Проследили слуги, что царевна две ночи подряд ходит в старую крепость, и донесли об этом царю. На исходе третьего дня, только царевна вошла в башню, царь приказал своим воинам окружить крепость.

Пастух, спрятавшийся около башни, увидел воинов, понял, в чем дело, и начал думать, что бы предпринять для спасения царевича и его возлюбленной. Облачился он в женскую одежду, которая была у него с собой в мешке, и стал похож на женщину. Сбегал на базар, купил сластей, положил их на поднос и отправился к башне, прихватив с собой и свою мужскую одежду. Так и подошел он к башне: в одной руке поднос со сластями, в другой — зажженная свеча, а под мышкой — узелок с одеждой.

Остановили стражники переодетого пастуха. А он и говорит им женским голосом:

— Сыны мои милые, я бездетная женщина. Каждую ночь приношу сласти к могиле святого позади этой башни и молюсь, чтобы бог послал мне ребенка. Вот и сегодня буду молиться до рассвета.

Сжалились стражники над женщиной, взяли с подноса сласти, принялись их есть, а ее пропустили к могиле святого. Но хитрый пастух добавил к сластям сонное зелье, поэтому вскоре все стражники уснули.

Пробрался пастух в башню, надел мужскую одежду, женскую отдал царевне, велел ей переодеться и потихоньку идти домой. Так она и сделала.

А пастух и царевич разделись, повязали ланги[23], вымазали золой лицо и тело, взлохматили волосы и стали походить на настоящих малангов[24].

Спрятали они свои одежды и вышли из башни. Стражники тем временем проснулись и задержали их.

Утром стражники стали обыскивать башню, но царевны в ней не нашли и доложили царю, что никто, кроме двух малангов, в крепости не обнаружен. Рассердился царь на слуг, которые понапрасну опорочили его дочь, позвал их и начал допрашивать, но слуги упорно доказывали свою правоту.

— Вероятно, ночью царевне удалось незаметно выбраться из башни, — предположили они.

И тогда царь решил подвергнуть свою дочь испытанию огнем.

Развели большой костер, и, когда он прогорел, царевне было велено пройти по раскаленным углям, чтобы доказать свою невиновность.

Весь окрестный народ сошелся к месту испытания. Муллы[25] стали читать выдержки из Корана, ученые мужи раскрыли свои толстые книги и провозгласили:

— Если царевна чиста и непорочна, она останется целой и невредимой, пройдя через огонь. Если же она обманула меня — сгорит, превратится в уголь.

Когда царевна была уже почти готова ступить босыми ногами на раскаленные угли, к ней подбежал стоявший недалеко безумный маланг, обнял ее и запричитал. Это был царевич, который притворился безумным малангом.

— Безумный, безумный! —закричала толпа и бросилась отнимать у него царевну.

Наконец царевну освободили, а маланг упал на землю без сознания. Но после этого царевна отказалась от испытания, сославшись на то, что к ней прикоснулся мужчина.

— Если огонь сожжет меня, — сказала она, — люди могут подумать, что я виновна.

Посоветовались муллы с учеными мужами и стали заклинать огонь не карать царевну за то, что к ней прикоснулся безумный маланг, а наказать ее лишь в том случае, если к ней прикасался какой‑либо другой мужчина.

А так как к царевне никто, кроме царевича, не прикасался, воспрянула она духом и перестала бояться огня. Ступила она на раскаленные угли, прошла по ним и осталась невредимой. Затрубили трубы, забили барабаны. Царевна была объявлена непорочной. Царь и народ ликовали, а слуг, оклеветавших царевну, побросали в котлы с кипящим маслом.

Был счастлив и мудрый пастух, спасший царевну. Но теперь у него появилось желание поскорее женить своего друга на царевне и всем вместе вернуться домой.

Уехали пастух и царевич в другой город и пробыли там некоторое время. Вскоре пастух купил богатое женское одеяние и попросил царевича надеть его. И стал царевич похож на молодую красивую женщину. Вернулись они в те края, где жила царевна, и пришли во дворец. Стал царь спрашивать у них новости.

— Владыка, я купец, — сказал пастух, — а это моя сестра, она замужем за человеком из другого города. После свадьбы муж увез ее из родного дома, и она долгое время не видела своих близких. Сейчас я везу ее домой. Но мне надобно отлучиться на три–четыре дня по торговым делам, разреши ей побыть у тебя во дворце, пока я не вернусь. Царь — отец своих подданных, мне негде больше ее оставить.

Царь дал свое согласие, пастух оставил царевича во дворце и уехал. Пошел царевич на женскую половину, а царевна сразу узнала его и увела в свои покои, куда и слугам не разрешалось входить.

Ночью царевич снял с себя женское платье, переоделся в мужскую одежду и уехал тайком из дворца, к пастуху. А царевна послала утром слуг к царю с известием, что их гостья исчезла. Начались поиски, но найти беглянку так и не удалось.

Решил тогда царь вырыть могилу и закопать в нее бревно. На следующий день прибыл во дворец пастух вместе с царевичем и представил его как родного брата. Царь и поведал им в глубокой печали, что сестра их умерла. Загоревали братья и попросили царя показать им могилу сестры. Когда же их привели на кладбище, пастух объяснил, что по обычаю их страны родственники не оставляют умерших в чужих краях, а забирают с собой. Разрыли они могилу и обнаружили там бревно.

Разгневались братья и пошли к царю:

— Мы верили в твою справедливость, но ты обманул нас. Если ты так обходишься с иноземцами, то каков же ты со своими подданными? Верни нам сестру, не то мы расскажем обо всем своему царю и он возьмет ее у тебя силой.

Страшась позора, царь отдал им собственную дочь. Но пастух потребовал у него и вторую дочь. Царевич женился на старшей сестре, а пастух — на младшей.

Вскоре друзья забрали своих жен и уехали в родные края. Отец царевича состарился, и царевич унаследовал его трон. Новый царь сделал пастуха своим везиром, и зажили все счастливо.

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЛАЛ БАДШАХА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил–был царь, и не было у него сына. Позвал он святого и попросил его помолиться богу, чтобы тот даровал ему наследника. И вскоре родился у царя сын, которого он назвал Лал Бадшах.

Вырос Лал Бадшах и говорит отцу:

— Жени меня, отец, на той девушке, которую я сам себе выберу.

— Приведите во дворец всех девушек, и я женю своего сына на той из них, которая ему понравится, — отдал царь приказ своим подданным.

Собрались во дворец девушки со всего царства. Посмотрел на них Лал Бадшах, но ни одна ему не понравилась.

Видела эти смотрины одна старуха. Подошла она к Лал Бадшаху и говорит:

— В некоем государстве есть царь по имени Анвар Бадшах. И ты, Лал Бадшах, возьмешь в жены только его дочь, и никого другого.

Услышал Лал Бадшах эти слова и пошел к отцу:

— Поеду я, отец, искать царя Анвар Бадшаха, чтобы жениться на его дочери.

— Не езди, это очень далеко, — сказал царь.

Но Лал Бадшах не стал слушать отца. И говорит тогда царь везиру:

— Все равно он поступит по–своему. Пусть едет, и ты поезжай с ним.

Отправился Лал Бадшах с везиром в путь. Ехали они долго и добрались наконец до страны Анвар Бадшаха.

При входе в столичный город встретили они четырех нищих, собиравших в лесу сучья. Разговорился с ними Лал Бадшах. Спрашивают у него нищие, кто он и зачем приехал.

— Зовут меня Лал Бадшах, я царский сын и прибыл сюда, чтобы жениться на дочери Анвар Бадшаха.

— Мы все тоже цари и когда‑то прибыли сюда, чтобы взять в жены дочь Анвар Бадшаха. Видишь, чем это кончилось? — засмеялись нищие.

Удивился Лал Бадшах и стал расспрашивать, как могло такое произойти.

— Каждому, кто приходит сватать царевну, Анвар Бадшах говорит: «Наполни колодец деньгами, и я отдам тебе свою дочь». Мы отдали все свои богатства, но так и не смогли наполнить колодец. А теперь вот собираем сучья, продаем их и покупаем себе немного еды, хотя бы на вечер. Такая же судьба ждет и тебя, — рассказали нищие.

— Я не отступлюсь, что бы со мной ни случилось, — сказал им Лал Бадшах.

Пришел он к Анвар Бадшаху, побеседовал с ним, а тот и говорит ему:

— Наполни колодец деньгами, и я отдам за тебя свою дочь.

Направил Лал Бадшах везира к отцу с просьбой дать ему денег, чтобы он наполнил ими колодец и смог жениться на дочери Анвар Бадшаха.

Догадался отец, что речь идет о колодце, который нельзя наполнить деньгами. «Надо прибегнуть к колдовству, — подумал он, — тогда можно будет выполнить это условие». Послал за чародеем и говорит ему:

— Придумай такое колдовство, с помощью которого можно наполнить колодец деньгами.

— Дай мне рупию, я поколдую над ней и верну тебе. Ты положи ее в мешок и насыпь туда же ещё тысячу рупий. Этими деньгами можно будет наполнить колодец, — отвечает чародей.

Отдал царь везиру мешок с деньгами, и тот повез его Лал Бадшаху. Высыпал Лал Бадшах деньги в колодец, наполнил его и потребовал у царя дочь.

Сыграли свадьбу, и стал Анвар Бадшах выпроваживать молодых из своих владений.

Вызвал Лал Бадшах везира и говорит ему:

— Поезжай к отцу, поблагодари его и скажи, что я возвращаюсь домой вместе с женой.

Вскоре после отъезда везира двинулся в путь и Лал Бадшах. Оставил он как‑то молодую жену под большим деревом, а сам отправился купить какой‑нибудь еды. Зашел к меману[26] и стал спрашивать, какие у него есть продукты. Меман поинтересовался у Лал Бадшаха, из каких он краев, и, узнав, что издалека, заметил:

— У тебя на руке очень красивое кольцо. Дай его мне на минутку, я отнесу его к золотых дел мастеру, чтобы он сделал мне такое же. А когда вернусь, продам тебе продукты.

Снял Лал Бадшах кольцо и отдал меману. Тот поспешил к его жене, показал кольцо и говорит:

— Твой муж велел передать, что он решил остаться здесь на два–три дня. Пойдем к нему.

Молодая женщина узнала кольцо, забрала коней и пошла за меманом. А тот отвел ее в свой дом и спрятал.

Вскоре он возвратился в лавку, вернул кольцо Аал Бадшаху и продал ему продукты.

Пришел Лал Бадшах на то место, где оставил жену, но ни ее, ни лошадей не нашел. И стал Лал Бадшах нищим. Бродит он по городу без жены и без денег.

А меман стал готовиться к свадьбе с женой Лал Бадшаха. Позвала жена Лал Бадшаха к себе одну старуху и говорит ей:

— Походи по городу, поищи среди бедняков и факиров[27] человека, у которого есть кольцо, — и она сказала какое. — Найдешь— получишь сорок рупий.

Вскоре старуха нашла факира с таким кольцом и спросила, кто он. Факир и поведал ей, что с ним приключилось.

Вернулась старуха домой и рассказала обо всем жене Лал Бадшаха. Та передала через старуху своему мужу двести рупий и наказала ему достать хорошего верблюда, подъехать ночью к дому мемана и забрать ее.

Купил Лал Бадшах верблюда и, когда наступила ночь, подъехал к дому мемана, сел подле него, стал ждать да вскоре заснул. В это время мимо проходил вор, увидел спящего и рядом с ним верблюда. Отвязал вор верблюда и только хотел увести его, как из дома вышла женщина и говорит ему:

— Давай поскорее уедем отсюда.

В темноте она приняла вора за Лал Бадшаха. Взобрался вор на верблюда, усадил ее рядом с собой и тронулся в путь. А Лал Бадшах так и не проснулся.

Целую ночь ехали они, а когда наступил рассвет, увидела молодая женщина, что везет ее не Лал Бадшах, а какой‑то незнакомец. Вскоре остановились они у колодца. Сказала она незнакомцу, что голодна, и, пока тот собирал сучья, сняла с ноги башмачок и бросила его в колодец. А когда незнакомец вернулся, она и говорит ему:

— Я уронила башмачок в колодец, достань его.

Полез вор в колодец, а жена Лал Бадшаха села на верблюда и поехала назад.

Навстречу ей попались четыре всадника, и каждый из них прокричал:

— Я беру себе эту женщину!

— Вас четверо, а я одна и могу выйти замуж только за одного из вас. Но сначала привяжите лошадей, снимите с себя оружие и сложите его вместе с одеждой вот здесь. А потом бегите вон до того дерева. Я выйду замуж за того, кто прибежит первым, — сказала женщина.

Слезли они с лошадей, сняли оружие, разделись и побежали. А жена Лал Бадшаха собрала их одежду и оружие, убила лошадей и, взобравшись на своего верблюда, скрылась. Вскоре добралась она до берега реки, привязала верблюда к дереву и легла отдохнуть. А потом снова тронулась в путь. И вот приехала она в какой‑то город.

Незадолго до этого умер властелин города, и на воротах было написано: «Кто первым откроет ворота и въедет в город, станет его властелином». Открыла она ворота, въехала первой в город и стала в нем царицей.

Тем временем Лал Бадшах двинулся по следам верблюда на поиски своей жены. Пошел по следам и меман. Вор вылез из колодца и тоже пошел по следам, а за ним четверо всадников. Пришли все семеро в город.

Царица же распорядилась, чтобы каждого прибывшего в город чужестранца приводили к ней. Вскоре все семеро мужчин были доставлены во дворец.

— Вводите их ко мне по одному, я хочу побеседовать с каждым в отдельности, — приказала царица.

Первым ввели Лал Бадшаха.

— Расскажи, что с тобой произошло, — спросила царица.

Из его рассказа она поняла, что это ее муж.

Затем по очереди вошли меман, вор и четыре всадника. Все они поведали свои истории.

— Повесьте мемана и вора. А этим четверым дайте лошадей, оружие, одежду и выпустите их из города, — приказала царица.

— А ты — мой муж, — сказала она, обращаясь к Лал Бадшаху, — я — твоя жена. Этот город принадлежит тебе, владей им, и да будет мир.

ЦАРЬ И ЧЕТЫРЕ ВОРА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда царь. Для охраны порядка в городе нанял он четырех стражников. Пришел как‑то во дворец один горожанин и начал жаловаться царю, что ночью его ограбили на улице. Позвал царь своих стражников и спрашивает:

— Вы видели ночью воров?

— Нет, не видели, — отвечают стражники.

Рассердился царь и приказал их повесить. На следующую ночь решил он сам посмотреть, что делается в городе. Переоделся в одежду простолюдина и пошел бродить по улицам. Видит — идут навстречу четверо незнакомцев.

— Вы кто такие? — спрашивает царь.

— Мы воры, — отвечают те. — А ты кто?

— Я тоже вор, — говорит царь.

Посоветовались воры и решили взять в свою компанию пятого. По дороге царь спрашивает их:

— Вы грабили когда‑нибудь в этом городе?

— Грабили, — отвечают те.

— А кто‑нибудь вас видел?

— Никто.

— И стражники тоже не видели?

— Нет, не видели. Каждый из нас обладает каким‑либо особым даром, так что стражники нас обнаружить не могут.

Удивился царь и спрашивает:

— А в чем ваш секрет?

— Если я подойду к стражнику и кашляну, он ослепнет, — ответил один из воров.

— Стоит мне подойти к двери и притронуться к ней рукой, как она сама открывается, — заявил второй.

— А я понимаю язык собак и шакалов, — сказал третий.

— Что касается меня, — сообщил четвертый, — то стоит мне хоть раз увидеть человека даже в самую темную ночь, я уже могу распознать его днем среди сотен других людей.

Поведали воры свою тайну и говорят царю:

— Чтобы стать настоящим вором, ты тоже должен обладать каким‑нибудь даром.

— Ну что ж, — отвечает новичок, — и у меня есть дар: если мои друзья попадутся в руки царя и их поведут вешать, стоит мне кивнуть головой, как их тут же освободят.

Ворам понравились способности новичка, и они окончательно приняли его в свою компанию. А потом посовещались и решили заняться своим промыслом.

— Я знаю, где царь прячет золото, давайте похитим его сокровища, — сказал пятый вор.

Так и решили. Подошли они к дворцу и говорят первому вору:

— А ну, кашляни.

Кашлянул тот — и стража ослепла.

— Теперь твоя очередь, — говорят воры второму, — открывай дверь.

Положил тот руку на дверь и не успел проговорить заклинание, как она открылась. И вдруг завыл шакал и залаяла собака.

— О чем толкуют шакал и собака? —спрашивают воры у третьего.

— Шакал крикнул собаке, — отвечает тот, — что во дворец лезут воры. Но она не лает и говорит: «Зачем мне лаять, если сам царь во дворец лезет».

Обругали воры товарища:

— Нет у тебя никакого дара. Может ли царь красть сам у себя?

Похитили воры из дворца два ящика драгоценностей и спрятали их в укромном месте.

— Наступает утро. Идите в хижину факира, а я пойду к себе. Ночью соберемся здесь и разделим золото, — сказал царь.

Согласились с ним воры и пошли к факиру. А царь поспешил во дворец, объявил о краже и приказал новым стражникам схватить похитителей.

Стражники захватили воров в хижине факира и привели их к царю. Тот велел всех повесить. А потом подумал и говорит:

— Если они будут меж собой о чем‑нибудь говорить, приведите их ко мне снова.

Повели воров к виселице, а один из них и говорит другому:

— Ты хвастался: стоит тебе увидеть человека даже темной ночью, и ты легко узнаешь его днем.

— Я и узнал, прошлой ночью нашим компаньоном был царь, — ответил тот.

Стражники привели воров назад к царю и рассказали, о чем те переговаривались.

Выслушал царь стражу и говорит:

— Я обещал этим приятелям, что сумею освободить их от виселицы, и свое обещание выполню.

Кивнул царь головой, и воров тут же освободили. Велел царь дать им ящик золота, взял с них обещание никогда больше не заниматься воровством и отпустил домой.

ЩЕДРЫЙ ЦАРЕВИЧ (перевод А. С. Сухочева)

В давние–предавние времена жил царь, известный своим благородством. Молва о его справедливости облетела всю страну. Все его подданные были счастливы и довольны.

Однажды, когда утром царь перед зеркалом совершал свой туалет, он заметил в бороде и на голове несколько седых волосков. Это глубоко опечалило его, ибо появившаяся седина была первым предвестником приближающейся старости. И царь так сказал себе: «О человек! Чаша твоей жизни вот–вот перельется через край. Смерть — явление неизбежное, она обязательно наступает рано или поздно. Жаль только, что нет у меня наследника, которому передал бы я корону и трон. Не случится ли так, что после моей смерти перессорятся из‑за трона мои везиры и эмиры[28], не наступит ли кровавая междоусобица и люди погрузятся в пучину бедствий? Наверное, будет лучше, если я заблаговременно передам все дела своему главному везиру и удалюсь на покой».

После долгих раздумий он приказал глашатаю объявить в городе, что государь по собственному соизволению назначил главного везира своим наследником, который с этого дня будет вершить все дела в государстве.

В той же стране жил святой старец преклонного возраста— дервиш, один из близких друзей царя. Правда, встречались они не так уж часто. И вот однажды, когда этот дервиш пришел во дворец, чтобы побеседовать с царем, он не увидел его на троне. Узнав о том, что произошло, дервиш явился, к царю, взяв с собою и главного везира. Увидев дервиша, царь с почестями встретил его и усадил рядом с собой.

— Мне рассказали обо всем, что тут произошло, — сказал дервиш царю. — Ваше решение преждевременно и не угодно Аллаху. Прервите свое уединение и возвратитесь на трон, продолжайте служить своим подданным. А наследником трона станет не везир, а ребенок, который через год родится в твоей семье.

Следуя совету дервиша, царь снова возложил на себя корону и стал по–прежнему править страной.

Прошел год, и по милости Аллаха у царя родился сын, прекрасный, как молодой месяц. Когда дервиш узнал об этом, он прислал в дар ребенку волшебную люльку, которая сама убаюкивала младенца. Присматривать за малышом была назначена особая служанка.

Однажды служанка отлучилась из покоев царевича. В это время в окно влетел сокол, выхватил из колыбели ребенка и унес его.

Велико было горе жителей города, когда они узнали, что царевич исчез. Для его розыска во все стороны были посланы гонцы, но — увы! —бесполезно.

А сокол с ребенком в когтях тем временем опустился на вершину небольшого холма. Его преследовал какой‑то охотник. Как только птица коснулась холма, охотник поднял лук, натянул тетиву и выстрелил. Сокол выпустил свою добычу, а сам, раненный, улетел.

Охотник поднялся на холм и увидел, что на земле, радостно улыбаясь, лежит красивый мальчик.

Надо сказать, что у охотника не было детей. И потому, увидев ребенка, он обрадовался, и тут же принес его домой. Жена его тоже не могла сдержать радости. Охотник с большой любовью растил мальчика, пока тот не превратился в статного юношу. Красота и воспитанность снискали ему известность во всем городе.

Когда охотник умер, юноша сказал своей матери:

— Не убивайся так, мама. Я осиротел, но с божьей помощью продолжу дело отца и всегда буду верно служить тебе.

Мать рассказала юноше, что его отец считался великим охотником и своим ремеслом добывал средства на жизнь. Сын обещал с честью продолжить дело отца.

У юноши было много друзей и приятелей. Самыми близкими среди них были купец, бакалейщик и сын начальника полиции, вместе с которыми он часто ходил на охоту. Как‑то раз он подстрелил лань и с добычей возвращался домой. На пути ему встретился человек, который спросил:

— Друг! За сколько уступишь ты мне эту лань?

— О путник, — ответил юноша, — ты назвал меня другом, а с друзей я никогда не беру денег. — И отдал свою добычу бесплатно.

Теперь все в городе говорили и о щедрости охотника.

Когда слава о нем достигла слуха царя, тот изъявил желание увидеть юношу. Его тут же доставили во дворец. Увидев перед собой красивого юношу, царь подумал, что таким мог бы быть сейчас его собственный сын, и потому проявил к нему большое внимание и уважение.

— Дошли до меня слухи, что умеешь ты выбирать друзей и ценить их дружбу. Отныне в числе своих друзей считай и меня, — сказал он.

Царевич поблагодарил государя и отныне ежедневно появлялся во дворце, ибо вошел в число самых близких придворных.

Юноша принимал теперь участие в обсуждении государственных дел и нередко давал царю дельные советы. Наконец царь распорядился назначить юношу одним из везиров.

Царским везирам не по душе пришлось это решение царя. Они завидовали юноше, плели против него интриги, всячески старались очернить его в глазах царя.

На конюшне у царя был особый конь, на которого мог садиться только сам повелитель страны. И если кто‑то, даже по ошибке, садился на его коня, царь тут же отправлял провинившегося на виселицу. Сговорившись между собой, везиры стали подстрекать царевича прокатиться на этом коне. Юноша поддался на их уговоры и однажды приехал ко двору верхом на личном коне царя.

Увидел его царь на своем любимом коне, разгневался страшно, обвинил юношу в гордыне и тут же приказал отправить его на виселицу.

Услышал царевич это повеление, и от бессилия у него опустились руки. Он понять не мог, в чем состоит его вина. Ему даже в голову не приходило, что человека можно отправить на виселицу только за то, что он проехал верхом на чьем‑то коне. Но один сердобольный стражник в тюрьме рассказал юноше, как это было подстроено.

И тогда царевич направил царю прошение. «Хранитель мира! —писал он. — Прежде чем я буду казнен, прошу разрешить мне увидеться с моими друзьями».

Царь удовлетворил эту просьбу, и юноша попросил прийти к нему на свидание трех своих ближайших друзей.

Друзья уже знали, что юношу должны повесить. И они дали друг другу слово, что не позволят казнить его, даже если им придется принести в жертву собственные жизни.

Трое друзей отправились в царский дворец. Низко поклонившись царю, они поочередно обратились к нему с нижайшей просьбой.

Первым говорил купец.

— Хранитель мира, — сказал он, — если вы сохраните жизнь этому юноше, я готов отдать за него золото, равное его весу.

— Государь, — сказал бакалейщик, — отправьте на виселицу меня, а его помилуйте.

— Всемилостивый царь, — сказал сын начальника городской полиции, — я бедный человек, нет у меня ни сокровищ, ни богатств. Но если вы не сохраните ему жизнь, я собственными руками задушу себя.

Увидел царь преданность и самоотверженность друзей юноши и сказал:

— Хвала вам за то, что ради своего друга вы готовы на такие большие жертвы. Но вспомните, что и я когда‑то назвал этого юношу своим другом. И если вы, мои подданные, готовы на такие великие жертвы, то мне, вашему повелителю, надлежит всегда быть готовым к принесению еще больших жертв. Посему я дарую жизнь этому юноше.

Когда мать юноши, то есть вдова охотника, услышала, что ее сын приговорен к смертной казни, она в великой скорби пришла ко двору и стала взывать к справедливости царя.

Успокаивая вдову охотника, царь поспешил сообщить ей радостную весть о том, что он помиловал ее сына. Испытывая огромное счастье, она вознесла молитвы во здравие царя и вернулась домой.

Дома она увидела, что вновь собрались вместе все четверо друзей. С радостью коснулась она ног сына, принимая на себя все его беды.

В ту ночь царю приснился дервиш, который некогда принес ему благую весть о предстоящем рождении сына. И дервиш сказал ему: «Помни, что ты царь великой страны. А царь — это отец своих подданных. Царю не пристало так безрассудно оценивать проступки своих подданных. Благодари бога, что сегодня ты не стал жертвой коварных замыслов своих же везиров. Иначе весь мир говорил бы, что царь казнил невиновного. Юноша, которого ты приговорил к смерти, — твой собственный сын, щедрый царевич, которого твои завистливые везиры уговорили сесть верхом на твоего коня. Иди и прими с почетом своего наследника, будущего обладателя твоей короны и трона».

Царь проснулся в большой тревоге. Он приказал немедленно доставить к нему юношу, где бы тот ни находился. И когда юноша с матерью прибыли во дворец, царь стал расспрашивать вдову охотника о ее сыне.

— Государь, — ответила женщина, — это не мой родной сын. Мой покойный муж вырвал его из когтей сокола. У нас не было своих детей. Вот мы и воспитали его как собственного сына.

— А что может подтвердить твои слова? —спросил царь.

Женщина показала амулет, висевший на шее юноши. Царь посмотрел на амулет, радостно обнял юношу, прижал к груди и сказал царице:

— Да, это и есть наш сын.

Царь посадил царевича на трон. Тот сделал везирами своих трех друзей, а прежних приказал бросить в тюрьму. Для своей второй матери он велел построить дворец и стал жить там вместе с нею.

Когда дочь главного везира узнала, что ее отец брошен в темницу, то вся в слезах явилась она во дворец и стала просить царевича смилостивиться и освободить ее отца.

Увидев такую красавицу в слезах, царевич поинтересовался, кто ее отец и чем он провинился.

Девушка рассказала о своем несчастье молодому царю. А он славился не только щедростью и смелостью, но и добротой. Он тут же приказал освободить главного везира.

Красота дочери главного везира и смелость очаровали царевича, и он поведал друзьям о своем чувстве.

Друзья одобрили его выбор, и вскоре состоялась свадьба дочери везира и царевича, который стал к тому времени царем всей страны. А вскоре по просьбе бывшего главного везира были освобождены и остальные заговорщики

БРАТЬЯ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил–был царь, у него было два сына. Позвал царь мудреца и велел ему научить сыновей всем премудростям мира. Вот и стал тот учить царевичей день и ночь. Братья подрастали, набирались уму–разуму, да тут случилась беда — умерла их мать.

Прошло немного времени, и царь взял себе в жены другую женщину. Как это бывает, мачеха невзлюбила мальчиков, часто обижала и плохо кормила. Стали сыновья жаловаться отцу на мачеху, да без толку. Терпели–терпели царевичи, но всякому терпению приходит конец.

— Надо, брат, уходить из этой тюрьмы, — сказал младший брат старшему. — Попробуем сами заработать себе на хлеб.

Старший царевич долго не решался, понимал, что потеряет право на трон, но потом согласился.

— Ладно, давай уедем сегодня ночью.

— Нет, — сказал младший, — отложим побег на завтра, в путь–дорогу надо отправляться, хорошо поев. Ты же знаешь поговорку: «Никогда не пускайся в путь на голодный желудок».

На другой день, плотно пообедав, они оделись в простые одежды, взяли двух лошадей и под видом конюхов выехали из дворца.

Ехали они, ехали, пересекли пустыню и остановились отдохнуть под деревом баньян[29]. Только присели, как на дерево опустились попугай со скворцом и затеяли меж собой громкий спор.

— Ты сел на то место, куда хотел сесть я! —закричал попугай.

— Нет уж! Все знают, что я птица более важная, чем ты. Ведь съев меня, человек становится первым министром, — гордо отвечал скворец.

— Да что там первый министр! Говорят, что тот, кто съест попугая, становится царем.

Царевичи услыхали этот разговор и, вытащив лук со стрелами, подстрелили говорливых птиц, ощипали их, поджарили и приготовились есть.

— Ты, как старший брат, ешь попугая, а я — скворца, — сказал младший.

— Нет, давай поделим их пополам. Ведь никто из нас не станет ни первым министром, ни царем, пока жива наша мачеха.

— Но ведь мачеха не вечна, она может умереть, — заспорил младший брат. — А я, как младший, не имею права на царский трон. Попугая должен съесть ты.

Так старший брат съел попугая, а младший — скворца. Поев и отдохнув, они поехали дальше.

Не успели они отъехать, как старший брат обнаружил, что потерял хлыст.

— Наверно, я его позабыл под деревом. Подожди, я съезжу за ним, — сказал он.

— Нет, — ответил младший брат, — судьба ведь решила, что ты царь, а я первый министр, значит, за хлыстом должен ехать я. — И поскакал назад.

Подъехал он к баньяну, глядь — а под ним, обвившись вокруг ствола, лежит огромный питон. И только царевич хотел схватить хлыст, как питон набросился на него и задушил в своих могучих объятьях.

Ждал, ждал старший брат младшего, вот уже и вечер наступил, а младшего брата нет и нет. Подумал тогда он, что брат поехал другой дорогой, не стал его больше дожидаться и поспешил в тот город, куда они держали путь.

Приехал туда, смотрит, а в городе страшная суматоха, все люди плачут, убиваются.

— В чем дело? —спрашивает он горожан.

— Ой, беда, беда, внезапно скончался наш царь, — отвечают люди, — и мы сейчас выбираем нового царя. А обычай у нас такой: все горожане проходят мимо священного белого слона и тот, кого он выберет, становится новым царем. Все наши люди уже прошли возле него, но он никого не выбрал. И вот мы решили: пусть мимо него пройдут все иноземцы, может быть, он выберет кого‑нибудь из них. Так что пойдем к нему.

Царевич подчинился и, о чудо, слон преклонил перед ним колена, поднял в приветствии хобот и усадил себе на спину. Это означало, что он избрал его царем. Но, царствуя, старший брат все время беспокоился о своем младшем брате. Шло время, брат не появлялся, и царь назначил первым министром другого человека.

А с младшим братом вот что случилось. Недалеко от дерева баньян, где обитал питон, протекал ручей. Умертвив царевича, питон уполз в свою нору. В это время к этому месту подошел волшебник со своей женой. Пока волшебник брал воду, его жена подошла к баньяну, смотрит —а под ним лежит мертвый юноша. Да такой красавец, какого она еще никогда не видала. Побежала она к волшебнику и говорит:

— Пойдем скорее со мной, там под деревом лежит мертвый юноша, оживи его. Ведь ты всегда говорил, что можешь оживлять людей.

Волшебнику не понравилось, что жена так беспокоится об этом красивом юноше, и он не захотел его оживлять.

— Ах так! —возмутилась жена. — Раз ты не хочешь или не можешь его оживить, я позову другого волшебника.

— Ладно, — пробурчал ревнивец, — пойди к ручью и принеси кувшин воды.

Подошла женщина к ручью, смотрит, а он пересох — нет в нем воды ни капельки.

— Нечего удивляться, — сказал волшебник. — Пойдем домой, увидишь, что будет дальше.

А дальше было вот что. Пополз питон со своими чадами к ручью воды напиться, а ее там нет. Три дня мучились они от жажды, а на четвертый отправились к волшебнику и стали просить его возродить ручей.

— Хорошо, — ответил волшебник, — я сделаю так, что ручей наполнится водой, но при условии, что вы оживите юношу.

Питон оживил царевича, а волшебник вернул к жизни ручей.

Царевич открыл глаза и решил, что спал, да еще так некстати и так долго. Поднял он поскорее хлыст, сел на коня, что кормился невдалеке, и заторопился к брату. Да впопыхах поехал по неверной дороге и попал в другой город, совсем не в тот, где царствовал его брат.

Уставший и голодный, не имея ни гроша в кармане, он увидел там старую женщину, жену пастуха, и попросил:

— Матушка, дай мне чего‑нибудь поесть, я отдам тебе за это моего коня.

Старая женщина не только дала ему поесть, но и приютила в своем доме.

Прошло несколько дней, царевич уже стал привыкать к семье пастуха, как вдруг почувствовал, что тень великой печали легла на этот дом.

— Отец, что случилось? —спросил он у хозяина.

— Сын мой, — ответил пастух, — в нашем городе недавно появилась кровожадная ведьма, на съедение которой мы должны отдавать каждый день одного юношу, козу и«каравай хлеба. Только при таком условии она не трогает остальных людей. Сегодня подошла наша очередь. Я могу отдать козу, хлеб, но разве можно пожертвовать сыном?

— А почему никто не решается ее убить? —спросил царевич.

— Эх–хе! —вмешалась жена пастуха. — Многие пытались убить эту ведьму, но никто не мог с ней справиться, хотя правитель нашего города обещал отдать половину царства и свою дочь в жены тому, кто убьет ведьму. Она пожирала всех, кто к ней приближался. — И старая женщина заплакала.

— Не плачь, матушка, я попытаюсь ее убить, — заявил царевич.

— Нет, нет, тебе не следует рисковать жизнью, — начала уговаривать его добрая женщина.

— Не беспокойся, матушка, я все сделаю так, как надо, — отвечал царевич. — Только испеки мне большой–пребольшой каравай и дай самую толстую козу.

И вот с таким караваем и козой на поводу царевич направился к тому месту, где по вечерам ведьма устраивала свое пиршество. Там он привязал козу к дереву, положил каравай на траву, а сам спрятался неподалеку в кустах.

Прошло немного времени, и вдруг послышался страшный шум и грохот: это появилась ведьма. Сначала она разодрала и съела козу, затем принялась за каравай. Не успела она проглотить последний кусок, как из кустов выскочил царевич с высоко поднятой саблей.

Завязалась страшная битва. Своим тучным телом и длиннющими руками ведьма чуть было не придушила царевича, но съеденная коза и пышный каравай затрудняли ее движения, и, в конце концов, царевич одолел ее. Не долго думая, отрезал у нее голову, завязал ее в мешок, а сам, утомленный этой битвой, решил немного отдохнуть и крепко уснул.

К месту пиршества ведьмы каждое утро приходил уборщик мусора, чтобы прибрать его. На этот раз он не увидел людских костей, вместо них под деревом крепко спал юноша, возле которого лежал мешок и обезглавленное тело ведьмы.

Стал уборщик будить царевича, но тот не просыпался. Тогда уборщик поскорее вырыл яму, положил туда спящего царевича и засыпал его землей. А сам понес голову ведьмы во дворец к царю и потребовал у него половину царства и дочь.

Царь засомневался было, что ведьму убил уборщик, но не выполнить своего обещания не мог и отдал ему половину царства. Что касается дочери, то объявил, что она молода и надо подождать еще один год.

Тем временем к яме, где был зарыт царевич, пришли горшечники за глиной. Только стали ее набирать, смотрят — а под ней человек лежит и еле–еле дышит. Забрали они его с собой и поручили своим женам выходить его.

Очнулся царевич и стал расспрашивать, что с ним случилось да как он сюда попал. Но женщины мало что знали, зато сообщили радостную весть, что уборщик убил ведьму и получил от царя обещанную половину царства и что через год он женится на его дочери.

Понял тогда царевич, что уборщик обманул царя, но как это докажешь? Ведь у него самого нет никаких свидетелей, кто мог бы подтвердить, что именно он, а не уборщик убил ведьму.

Жить, однако же, на что‑то надо, и решил он научиться у горшечников их мастерству. Прошло немного времени, и царевич стал изготовлять великолепные горшки. Слава о его искусстве разошлась по всей стране. К тому же вскоре люди стали поговаривать, что ведьму убил он, а не уборщик.

Почувствовав неладное, уборщик стал требовать, чтобы горшечники изгнали из своего поселения чужака. Ведь вся земля принадлежит царю, твердил он, и иноземец не имеет права пользоваться не принадлежащей ему глиной.

Тогда горшечник, у которого жил царевич, вместе со своей семьей ушел из поселения и обосновался на одном из ближайших холмов. Вместе с ним переселился и царевич, которому очень понравились эти места. Добывая глину для своих горшков, он изрезал пологие склоны холма многочисленными террасами. Из ключа, что бил на вершине холма, он провел по ним воду и заложил великолепный сад. Семья горшечника помогла ему рассадить цветы, и вскоре сюда стали приходить на отдых люди со всех окрестных селений.

Однажды эти места решил посетить первый министр. Обилие фруктовых деревьев, пение птиц и журчание ручейка, стекающего с одной террасы на другую, привели его дочь в восхищение, и она стала просить отца бывать здесь почаще.

В другой свой приезд, любуясь садом, она увидела юношу, который с печальным видом сидел у ручья, подперев голову руками. Заметив ее, он, ничего не говоря, удалился.

Красота юноши и его одиночество произвели на девушку сильное впечатление. Возвратившись домой, она заявила отцу, что не станет ни есть ни пить до тех пор, пока он не выдаст ее замуж за того юношу, которого она видела в террасовом саду.

Удивился первый министр ее словам и послал слуг узнать, что это за юноша, в которого влюбилась его дочь. Слуги доложили: это тот человек, про которого говорят, что он убил ведьму.

«Если это так, а я до сих пор ничего не знаю и не доложил об этом царю, то я могу потерять свой пост, — испугался везир. — Значит, его надо как‑то убрать из наших мест. Но, с другой стороны, как отказать дочери в просьбе, ведь она может умереть с голоду?»

Думал он, думал и вот что решил: «Ладно, женю я этого юношу на своей дочери, а затем в их медовый месяц отправлю в плавание по реке. А там, ночью, мои слуги схватят его и бросят в воду, а дочь привезут домой».

Так он и поступил.

Отпраздновали свадьбу и молодых отправили на прогулку по реке. Ночью бросили царевича за борт, но, к счастью, с судна свешивалась веревка, он ухватился за нее и, когда все стихло, незаметно вернулся в каюту. Там он все рассказал своей молодой супруге, и она спрятала его в сундук.

Настало утро, девушка притворилась больной, и, когда ее позвали на завтрак, она попросила принести еду в каюту. Так вместе с мужем они и питались. Корабль вернулся домой, девушку с сундуком доставили в ее комнату, и обрадованный отец наградил слуг деньгами и землей.

А дочь, запершись, открыла сундук, выпустила мужа, нарядила его в женскую одежду и оставила при себе в качестве служанки.

Ночью царевич рассказал своей спасительнице историю всей своей жизни. Сочувствуя ему, она тоже поведала о своем житье–бытье, о родном городе и о том, как его правитель был избран священным слоном. Вот тут царевич и подумал, что это, наверное, был его родной брат. Но как к нему попасть, как убедиться, что это действительно он? И решил он вот что.

Зная, что каждый день из сада первого министра царю посылают букет цветов, он пошел к дочери садовника и предложил:

— Давай я тебе покажу, как можно составлять еще более красивые букеты. — И, взяв собранные ею цветы, он составил из них букет так, как это делал садовник в их родном доме.

— Послушай, садовник, — спросил его царь на следующий день, — кто делал тот букет, что ты мне принес вчера?

— Это сделал я… — ответил садовник.

— Не лги! —резко оборвал его царь. — Если завтра ты не принесешь мне такого же букета, потеряешь голову.

Еле живой приплелся садовник домой, рассказал обо всем дочери, та побежала к царевичу и стала умолять его сделать такой же букет, чтобы спасти ее отца.

Теперь царевичу стало ясно, что царь — его родной брат. Собрал он букет прекраснее первого, вложил в него записку и отправил царю. Прочитал царь записку, обрадовался и потребовал у садовника признания, кто сделал этот букет.

Садовник упал на колени и признался, что его сделала служанка дочери первого министра. Тогда царь оделся попроще, пошел к дочери садовника и стал собирать цветы вместе с ней.

И тут, о чудо, в саду появился его младший брат в одежде служанки. Обнялись братья, рассказали друг другу все, что с ними случилось, и царь закатил пир на весь мир. Первого министра он тут же уволил и назначил на его место своего младшего брата.

Вот так сбылись предсказания попугая и скворца: старший брат стал царем, а младший — первым министром.

ДВЕ СЕСТРЫ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жили–были две сестры. Одну звали Мина, а другую — Вина. Мать их давно умерла, и их приютила тетка.

Старшая из сестер — Мина — была девушкой резкой и грубой, всегда чем‑то недовольной. А младшая — Вина — доброй и отзывчивой.

Говорит как‑то Вина старшей сестре:

— Сестрица, мы уже давно не виделись со своим батюшкой, да и с братом с невесткой. Они сейчас много работают в поле и, наверное, очень устают. Давай пойдем к ним и поможем собрать урожай.

— Правильно, умница моя, — похвалила ее тетка. — Идите, дети, к отцу и помогите ему собрать урожай.

— Нет уж! —выпалила Мина. — Никуда я не пойду в такую жару. Пусть к старику идет Вина, она ведь любит делать добро, вот и станет за это царевной в своей будущей жизни, — добавила она с усмешкой.

Вина поплакала немного от обиды, потом завязала в косынку кусок хлеба да немного овощей и пошла к отцу.

Шла она, шла, смотрит — у дороги растет дикая слива.

— Милая девушка, — обратилось к ней дерево, — у тебя, я вижу, доброе сердце. — Обери с моих ветвей колючки, они мне причиняют боль, да отдохни немного в моей тени.

— Ой какие на тебе острые колючки! —воскликнула Вина и стала их срывать, исколов руки до крови.

Потом немного поспала в тени и пошла дальше. Смотрит — очажок, а в нем еле–еле теплится огонь. Увидел ее огонь и взмолился:

— Вина, Вина, разгреби у меня золу под поленьями. Мне так хочется разгореться, чтобы побыстрее сварилась еда. Скоро с поля придут хозяйки, они так голодны.

— Конечно, конечно, — ответила девушка с улыбкой, — сейчас я это сделаю. Но скажи своим хозяйкам, чтобы они не забывали о тебе, ведь зола может тебя совсем загасить, и еда не будет готова к их приходу. А они станут попрекать тебя.

Немного дальше она увидела большой фикус.

— О добрая Вина! —обратился он к ней. — Прошу тебя, подвяжи ветку, что отломили у меня обезьяны, не то я засохну.

Вина сжалилась над фикусом, оторвала полосу от своего платка и подвязала ею отломленную ветку.

Идет дальше, смотрит — бежит ручей.

— Подойди ко мне, добрая девушка, — прожурчал ручей. — Видишь, грязь и листья почти забили мое русло. Очисть, пожалуйста, меня от них, тогда люди и звери смогут пить чистую воду.

— Да, да, — согласилась Вина, — чистая вода нужна всем. — И хорошенько очистила ручей.

Вода в нем засверкала и весело побежала дальше.

К самому вечеру Вина добралась наконец до хижины отца. Обрадовался старик дочери, а она приготовила ему такой славный ужин, какого он уже давно не едал.

На следующий день Вина помогла отцу в поле, а когда собралась домой, довольный отец вручил ей буйвола, прялку, несколько медных сосудов и немного зерна нового урожая. Обрадовалась Вина этим подаркам, поняв, что это будет хорошее приданое к ее свадьбе. Поехала она домой и, переезжая через ручей, увидела, что в нем полощется кусок яркого шелка.

— Вина, голубушка, — остановил ее ручей, — возьми себе этот шелк. Его забыла девушка, что здесь купалась, и я приберег его для тебя.

Поблагодарила Вина ручей за подарок, повесила шелк на спину буйвола, чтобы он высох, и пошла дальше.

А вот и ее друг фикус. Глядь — а на ветке, которую она подвязала, висит, сверкая, жемчужное ожерелье.

— Милая и славная Вина, — прошелестели листья фикуса, — возьми себе этот жемчуг. Мы сняли его с тюрбана царевича, что недавно здесь проезжал, и сохранили его для тебя.

Счастливая девушка взяла жемчужное ожерелье, надела себе на шею и пошла дальше.

Вот и огонь в очаге, да такой сильный, яркий. А на сковородке, что на нем, лежит такой чудесный сладкий торт.

— Вина, я так благодарен тебе за помощь. Возьми этот торт, поешь сама и угости сестру. Я специально оставил его к твоему приходу.

Вина взяла торт, разделила его на две части, одну отложила для сестры, а другую съела сама, поблагодарила огонь и пошла дальше.

Еще издали она увидала сливу, да так щедро покрытую золотистыми плодами, что даже листьев не было видно.

— Вина, Вина! —обрадовалось дерево. — Все эти сливы для тебя, добрая душа. Спасибо, что ты избавила меня от колючек.

Девушка сорвала слив, поела сама и набрала для сестры.

Вот наконец и дом. Навстречу вышла Мина и раскрыла рот от удивления: рядом с Виной стоит буйвол, нагруженный медными сосудами и прялкой, а в подоле сестры полно сочных слив и кусок вкусного торта.

— Откуда это все у тебя? — спросила старшая сестра с завистью.

— Все это мне подарил отец, — отвечала Вина.

— Нет, этого не может быть. Ты наверняка это все где‑то украла. Завтра же пойду к отцу и все ему расскажу, пусть он навсегда выгонит тебя из дому! —закричала Мина.

На следующий день она направилась к отцу, с тайной надеждой получить от него еще более щедрые подарки.

Подошла она к сливе и слышит:

— Здравствуй, милая сестра! На мне осталось еще несколько колючек, прошу тебя, сорви их.

Мина высокомерно отвернулась от дерева.

— За то время, пока я буду заниматься твоими колючками, я пройду уже полпути. Лучше попроси об этом верблюда.

— Но ведь он может съесть все сливы, — заметило дерево.

— Ну и что, мне‑то какое до этого дело? —насмешливо ответила Мина и поспешила дальше.

Скоро она увидела огонь в очаге.

— Девушка, а девушка, разгреби у меня золу, она почти погасила меня, — попросил огонь.

— Скажи об этом своим хозяйкам, пусть они вытряхнут из‑под тебя золу. А я не хочу пачкать свою одежду.

Побежала она дальше, смотрит — растет фикус.

— Дорогая сестрица, помоги мне. На днях одна девушка привязала ветку, что сломали у меня обезьяны, да вот ветер снова обломил ее. Привяжи покрепче.

— Не могу, — ответила Мина. — Мне некогда, я спешу. Да и вообще, почему я должна о тебе заботиться? — И повернулась спиной к фикусу.

Вот и ручей.

— Недавно меня очистили от грязи и листьев, — сказал он Мине. — А сегодня мальчишки набросали камней. Помоги мне, очисть мое русло, ведь я должен напоить крестьянские поля.

— У каждого свои дела, — надменно отвечала Мина. — Следующий раз, когда дети начнут бросать в тебя камни, возьми и утопи их.

Вот так, нигде особенно не задерживаясь, добралась она к отцу.

— Ага, вот и ты сюда заявилась! —закричал ее брат, что жил со своей женой у отца.

— Зачем вы сюда ходите и ходите?! —вступила жена брата. — Вчера здесь была Вина и прихватила с собой чуть ли не половину нашего имущества. Да еще буйвола увела с собой.

А сегодня ты наверняка выпросишь у старика остальное.

— Да нет же! Это воровка Вина утащила у вас все, о чем вы говорите, — отвечала хитрая Мина. — А я не собираюсь воровать.

— Уходи, уходи отсюда, пока не пришел глупый старик. Мы уже и так передали тетке много приданого для вас. Но на тебе все равно никто не женится из‑за твоего скверного характера.

Так ничего и не добившись, Мина вынуждена была повернуть назад.

— Вот я пожалуюсь на вас отцу! —кричала она. — Выгнать дочь из родного дома!

Стало уже темнеть, когда она пустилась в обратный путь. Вот и сверкающий в сумерках ручей. Смотрит — а в воде полощется кусок шелка, даже получше того, что принесла Вина. Зашла она в воду, пытаясь его достать, да не удержалась, шлепнулась и чуть не утонула. Мокрая до нитки, она еле–еле выбралась на берег и двинулась впотьмах дальше.

«Что это висит на фикусе, не жемчужное ли ожерелье?» — подумала она, подходя ближе. И только потянулась к нему, как ветка свалилась ей на голову и крепко стукнула. И никакого ожерелья на ней не было.

Стало холодно, и Мина сильно продрогла. Глядь — очаг теплится у дороги, а на нем хозяйка печет пироги.

— Тетушка, а тетушка! Я так голодна, дай мне пирожок, он так вкусно пахнет, — попросила Мина.

— Нет уж! Огонь пожаловался мне, что ты не захотела очистить его от золы, когда он почти угасал. Иди, иди прочь и проси пирога у кого‑нибудь другого.

Стало совсем темно, и, спотыкаясь о камни, она пошла дальше. Вот и сливовое дерево, а на нем еле заметно виднеются сливы. Мина потянулась за ними, исколола о колючки руки, да так и не смогла ничего достать. Одна слива упала на землю, да разве можно ее найти в темноте?

Голодная, уставшая, еле–еле волоча ноги, она добралась домой. Вина пришла в ужас от ее вида, уложила в постель, омыла ноги и принесла ей простокваши с большим куском пирога.

— Да, — пробормотала Мина, немного отогревшись, — пожалуй, я была не права. Ты действительно не воровка.

ТИГР И МЫГРЫ (перевод А. С. Сухочева)

Жили в одной деревне два брата. Старшего звали Хусне, младшего — Зире. Оба были отъявленными лентяями и бездельниками, оба всячески избегали любого труда и жили, палец о палец не ударив по собственной охоте.

Дед и отец оставили им богатое наследство — много денег, обширные земли. Но братья ничуть не преумножили эти богатства. Напротив, стали тратить налево и направо доставшееся им даром, дни и ночи проводили в гулянках. Ни разу они не подумали, что и большому богатству придет конец.

И вот наступил тот день, когда оставленное дедом и отцом наследство улетело, словно птица, и братья узнали, что такое горькая нужда. А вскоре дело дошло и до настоящего голода. И тогда вышедшая из себя жена Хусне заявила:

— Послушай, мой хороший, до каких пор будешь ты бездельничать? Будь мужчиной, возьми себя в руки и поищи себе занятие. чтобы хоть какой‑нибудь кусок завелся в доме.

— Ты права, — ответил Хусне. — Беда в том, что я не владею никаким ремеслом или искусством. Не обучен я никакому делу, которое могло бы дать хоть небольшой заработок.

— Ты мастер отговорки придумывать, — пилила его жена. — Почему не скажешь прямо, что не лежит у тебя душа к труду. На всем готовом ты совсем обленился.

Каждый день жена Хусне продолжала пилить его, ругала и называла бездельником. Наконец Хусне устыдился и решил отправиться на поиски работы.

Дома у них валялся без пользы небольшой барабан. Совершенно не представляя еще, что он будет делать, Хусне взял тот барабан, повесил на шею и вышел из дому. Пришел он на торжище и стал яростно бить в барабан. «Горожане заметят, — подумал он, — что я бью в барабан, и поинтересуются, по какому поводу. Тут я и расскажу им о своей беде. Возможно, что так я и сумею добыть что‑то на пропитание». Но вскоре он пришел в совершенное отчаяние, так как ни единая душа не обращала на него внимания.

Гнев охватил его. Продолжая по–прежнему колотить в барабан, он направился к ближайшему лесу. Придя в густой лес, он еще с большей силой стал бить в барабан.

А тот лес был обиталищем джиннов. Жило в нем несметное количество джиннов и их детей. Когда джинны увидели, что какой‑то человек бесцеремонно бьет в барабан в их собственном лесу, они встревожились. Один подошел поближе, свирепо глянул на Хусне и приказал тут же прекратить шум. Но Хусне не обратил никакого внимания на его слова и продолжал с силой колотить в барабан. Барабан гремел так, что невозможно было ничего расслышать.

И когда джиннам стало совсем невмочь, они посоветовались между собой и решили откупиться от этого не лучшего сына рода человеческого. Ведь их дети от такого шума могли оглохнуть.

Предводитель джиннов прислал Хусне суму с золотыми монетами и велел ему передать: «Мы очень довольны твоей прекрасной игрой на барабане. За доставленное нам наслаждение жалуем тебя этой сумой с золотыми ашрафй[30]».

Увидел суму Хусне, обрадовался, забросил подарок за плечи и, довольный, направился домой.

Когда он вернулся домой, жена встретила его горькими упреками:

— Опять, бездельник, явился с пустыми руками? Чем возвращаться без гроша в кармане, лучше бы совсем не приходил.

Хусне беспечно глянул на жену и, бросив ей суму с золотыми монетами, небрежно сказал:

— Глупая женщина, возьми‑ка вот это богатство и впредь не смей называть меня бездельником, не то вмиг укорочу твой поганый язык.

Увидела жена суму с золотыми монетами и окаменела от удивления. Ни за что не поверила бы она, что ее беспутный муж за такое короткое время сможет заработать такое богатство. И она принялась всячески ублажать мужа.

— Не я ли тебе говорила, что ты добьешься счастья, если постараешься. Тому, кто хочет трудиться, и Аллах помогает.

В прежние времена был обычай, по которому золотые монеты не считали, а определяли их стоимость по весу. Но в доме Хусне не было весов. Вот его жена и говорит:

— Весы есть у твоего братца. Сходи, попроси их на минутку, чтобы взвесить золото.

А у Зире была очень хитрая жена. Она знала, что в тот день Хусне отправился на поиски работы. Если он просит весы, значит, что‑то добыл. И тогда она придумала уловку — капнула на одну чашу весов расплавленного воска. Теперь что бы на весах ни взвешивали, обязательно хоть немного прилипнет к чаше. После этого она дала весы Хусне. Муж с женой быстро взвесили золото и тут же вернули весы жене Зире.

Когда та внимательно осмотрела весы, то заметила прилипшую золотую монетку. Обнаружив золотой ашрафи, она так и закипела от зависти. Как только Зире вернулся домой, жена показала ему золотой ашрафи и стала его всячески ругать, поносить последними словами. Видишь, мол, каким богачом стал Хусне — уже не считает, а взвешивает золотые монеты. Только ты, отпетый бездельник, сидишь дома без толку.

Выслушав эту брань, Зире спокойно заметил:

— Вот и прекрасно, что богатство приплыло если не в мои руки, то хоть брату попало.

Придя в дом своего брата и поздравив его с удачей, Зире попросил:

— Брат, возьми меня с собой. Я тоже хочу потрудиться. Может, и мне хоть немного повезет.

Хусне согласился, и на следующее утро они оба отправились на поиски работы. Хусне снова повесил на шею барабан, Зире дал дудку, и оба пришли в тот самый лес.

Хусне принялся бить в барабан, а Зире изо всех сил дудел в дудку. С каждой минутой играли они все громче и громче. Увидели джинны, что вчера приходил один человек, а сегодня их уже двое, и поняли, что наступили для них худые времена.

Посоветовались они между собой и решили, что пришедшие, видимо, очень жадны. И поэтому сколько им ни давай, все будет мало. Значит, не надо обращать на них никакого внимания. Поиграют, поиграют, устанут и уберутся восвояси.

Братья выбились из сил, играя на барабане и дудке, но ни один из джиннов не подошел к ним. Тогда Хусне сказал:

— Похоже на то, братец, что сегодня они не собираются ничего нам давать. Пойдем испытаем судьбу где‑нибудь в другом месте.

Только успели они выйти из джунглей, как встретили человека с обезьянкой. Братья спросили его, куда он путь держит. Тот рассказал, что идет в город, и, чтобы заработать на жизнь, будет показывать там, как пляшет его обезьянка.

— Братец, — сказал Хусне, — мы тоже идем в город. Давай пойдем вместе. Мы будем играть, обезьянка — плясать. Глядишь, и заработаем побольше.

Хозяин обезьянки обрадовался и сразу согласился.

Немного погодя Хусне сказал ему:

— Братец фокусник! Сдается мне, что бредешь ты издалека, ибо и лицо твое, и голова твоя покрыты слоем пыли. Вот река, иди и искупайся в ней, переоденься, отдохни немного, а потом и двинемся к городу. Обезьянку оставь с нами, мы покараулим ее.

Владелец обезьянки спустился к реке, а братья прихватили с собой обезьянку, жалкие его пожитки и тут же исчезли. Искупавшись, фокусник вернулся, но не нашел ни обезьянки, ни своих вещей. Надеясь, что попутчики решили над ним пошутить, он долго ждал их, но — увы! — братья так и не появились. Отчаявшись, хозяин обезьяны с пустыми руками пошел по дороге обратно.

Хусне и Зире с обезьянкой шли по лесу и увидели старика, шедшего впереди них. Они прибавили шагу и догнали его. Старик нес на голове большой глиняный горшок. Хусне спросил у него:

— Отец, что это ты несешь на голове?

— Это горшок с простоквашей, сынок. Каждый день хожу я в город, продаю там простоквашу и кормлюсь на вырученные гроши.

— Вы уже старый и слабый человек, отец, — сказал Хусне. — Тяжело вам таскать такие горшки. А нам с вами по пути. Если разрешите, мы по очереди понесем его. Вам будет немного легче, да и нам это не составит труда — мы молодые и сильные.

Старик обрадовался. Хусне снял горшок с головы старика и, отставив его в сторону, сказал:

— Отец, я вижу, что вы очень устали. А рядом течет река. Идите умойтесь, освежитесь, передохните немного. А потом вместе пойдем в город.

Старик не заставил себя долго просить, спустился к реке, искупался и присел немного отдохнуть. От усталости он задремал. А когда открыл глаза, то понял, что прошло уже довольно много времени. Он забеспокоился и пошел к тому месту, где оставил своих попутчиков. Но там — ни его горшка с простоквашей, ни обезьянки, ни братьев.

А Хусне и Зире все шли и шли. Наконец, сильно притомившись, они решили немного отдохнуть. Но останавливаться под открытым небом они не хотели — очень уж боялись диких зверей. После долгих поисков братья увидели какую‑то пещеру. Они занесли в пещеру свои пожитки, а вход в нее завалили тяжелыми камнями.

А в той пещере было логово тигра. Возвратившись с охоты, тигр увидел, что вход в пещеру заложен камнями, и страшно разгневался:

— Я — тигр, владыка джунглей, и эта пещера — мой дом. Сейчас же освободите вход, а то я вас всех съем!

В ответ Хусне громко прокричал:

— Подумаешь, тигр! А мы — мыгры и ни за что тебе не откроем!

В неописуемой ярости тигр снова заревел:

— Открывайте! Или я съем вас. Кто вы такие, что посмели захватить дом владыки джунглей?

Но Хусне ответил не менее грозно:

— Ты — тигр, а мы — мыгры. И нам не пристало бояться какого‑то тигра. Проваливай отсюда, иначе мы разделаемся с тобой. Теперь это наш дом. И тот, кто захочет получить его назад, должен выполнить два условия. Кто лучше их выполнит, тому и будет принадлежать дом.

— Быстрее говорите о своих условиях! —потребовал тигр.

— Вот первое условие. Кто сильнее плюнет, тот и победит.

Гигр собрал в пасти как можно больше слюны и плюнул поверх камней в пещеру.

— А теперь попробуйте вы, хвастуны–мыгры!

Хусне схватил горшок с простоквашей и швырнул его прямо в тигра. Простокваша испачкала тигра с ног до головы.

Тигр никогда раньше простокваши не видел. И он подумал: если у мыгров такой огромный плевок, то какие же они сами? Это обеспокоило его, но тигр все же признать свое поражение не хотел. И он снова проревел:

— Я — тигр, я раджа джунглей, это мой дом! Открывайте, а то все кости вам переломаю.

— Какой из тебя раджа джунглей, если ты не сумел победить даже в таком простом деле! Но так и быть, давай попробуем еще раз. Кто победит, тому и владеть пещерой. А условие такое: ты найдешь в своей шкуре блоху и бросишь сюда. Мы тоже поймаем блоху и бросим тебе. Чья блоха окажется больше, тот и победил.

Тигр долго искал в своей шкуре блоху побольше, наконец поймал и бросил ее в пещеру:

— А где же ваша? Дайте я взгляну на нее. Что же вы не бросаете?

Хусне отвязал обезьянку и подтолкнул ее к выходу из пещеры. А она была страшно голодна. Обезьянка сразу прыгнула на тигра и давай слизывать с него простоквашу, а чтобы не свалиться, вцепилась в него так крепко, что разодрала ему шкуру до крови.

Тигр страшно перепугался. Если у мыгров такие огромные и злые блохи, то какими же громадными и кровожадными окажутся они сами?! Задрожал тигр от страха и убежал.

— Братец, — сказал Хусне, обращаясь к Зире, — хотя тигр и убежал, но вдруг он соберет своих приятелей и приведет сюда. На этот раз нам легко удалось спастись. А вот если они нагрянут все вместе, от нас и мокрого места не останется.

Братья покинули пещеру и стали карабкаться на высокое дерево, чтобы укрыться в его густой кроне. Хусне ловко забрался на дерево, а бедняга Зире оказался неповоротливым. Хусне с трудом втащил его наверх, и оба брата затаились в густых ветвях дерева.

Прошло совсем немного времени, и вдруг они услышали совсем близко рев нескольких тигров. Хусне посмотрел в ту сторону и не на шутку перепугался. Столько тигров сразу ему еще не приходилось видеть. Впереди всех грозно выступал хозяин пещеры, из которой они только что выбрались. Тигр громко рассказывал своим спутникам:

— Друзья мои! Мыгры бросили свою блоху, и оказалась она побольше лисицы. Как набросилась она на меня, вмиг расцарапала до крови.

— Где же эти мыгры с их огромными блохами? —спрашивали тигры своего приятеля. — Хоть бы посмотреть на них. Все вместе мы не оставили бы от них и кусочка.

— Наверное, они удрали, — ответил тигр. — Видите, как славно получилось.

— Дружище, — сказали тигры, — благодари судьбу, что большая беда исчезла сама собою. Теперь тебе только радоваться да благодарить судьбу, которая, считай, подарила тебе новую жизнь. — И они стали помогать тигру готовить благодарственное угощение за избавление от напасти.

Вскоре тигры притащили несколько коров, а также несколько бурдюков с топленым маслом, мешки с рисом, и все вместе принялись готовить плов.

Один из тигров был слепым. Друзья посоветовали ему отдохнуть пока в тени какого‑нибудь дерева. Случайно они оставили его под тем деревом, в ветвях которого укрылись Хусне и Зире.

«Если эти твари затеяли готовить плов, — подумал Хусне, — то это продлится довольно долго. А мы, выходит, все это время должны оставаться пленниками на дереве». А Зире и вовсе перепугался. К тому же он здорово проголодался. Хусне всячески успокаивал его, старался приободрить. Но Зире расплакался, как ребенок, и говорит:

— Живот у меня разболелся, тошнота подступает. И есть хочется, и жажда мучает. До каких пор буду я сидеть здесь?

И тут опять подступило к горлу, и Зире стошнило.

Тигр поднял шум:

— Дождь, дождь пошел! Я весь вымок.

Услышали тигры эти несуразные речи и обозлились:

— Слепой, видно, ты окончательно свихнулся! Неужели не чувствуешь, как припекает солнце? Не отвлекай от дела, иначе сегодня придется приготовить с рисом и тебя.

Тигр замолчал. Но когда Зире услышал недовольное рычание тигров, он задрожал от страха, его ноги соскользнули, и он свалился прямо на слепого тигра. Понимая всю опасность, Хусне громко закричал:

— Н и с места! Мы, все мыгры, прибыли со своим войском. Не оставим в живых ни одного тигра!

С этими словами Хусне тоже прыгнул на слепого тигра.

Тот совсем потерял рассудок и заорал во всю мощь:

— Спасайтесь, мыгры напали!

А тут еще Хусне стал избивать его палкой. Слепой вопил, взывая о помощи:

— Спасите меня, убивают!

Тем временем Хусне и Зире старались шуметь как можно больше:

— Наконец‑то мы, мыгры, покончим с тиграми! — Братья стали бить в барабан и дудеть в дуду, да как можно громче.

Тигры решили, что на них обрушилась великая беда и стали разбегаться. А слепому тигру крикнули, чтобы он догонял их.

Когда тигры разбежались, братья подошли к котлам с пловом. Зире захотел взять себе мясо. Хусне уступил ему, а сам забрал рис. Пообедав, они взвалили на плечи свои пожитки и отправились домой.

Счастливые тем, что им удалось избавиться от большой беды, ниспосланной Аллахом за их неправедную жизнь, братья ступили на стезю добродетели и своим трудом стали зарабатывать хлеб насущный.

МОРЯНА (перевод А. С. Сухочева)

Рассказывают, что когда‑то на одном острове жили два брата. Старшего звали Калу — Черный, а младшего — Лалу— Рыжий. Братья рано лишились родителей и перебивались на свои скромные заработки. Калу ловил в море рыбу и торговал ею, а Лалу трудился в поле.

Когда Калу приносил улов, Лалу выбирал из него рыбу получше и готовил ее на обед или ужин. За ужином Калу рассказывал брату о своих приключениях в море, о безбрежной морской стихии.

— Море, — говорил он, — такой же красивый мир, как наша земля. В нем водятся разные рыбы, ныряльщики добывают со дна моря жемчуг. И если ныряльщику повезет и он найдет хорошую жемчужину, торговцы платят за нее большие деньги.

Лалу, наслушавшись рассказов брата, начинал его упрашивать:

— Братец, позволь и мне испытать себя в море. Может, я смогу выбиться из нищеты и разбогатеть.

Но Калу всегда находил предлог, чтобы отказать ему. Наконец однажды, когда Лалу был особенно настойчив, Калу сказал:

— Ладно, сегодня я вместо тебя поработаю в поле. А ты бери мою сеть и отправляйся на рыбную ловлю. Заодно и морем полюбуешься. Только смотри, не потеряй ее. Ты ведь знаешь, она очень дорогая и без нее нам ничего не поймать.

Лалу взял сеть и отправился в путь. Он отошел от берега, закинул сеть и стал ждать. Немного погодя он выбрал ее, но она оказалась пустой. Забросил во второй раз, но снова в сети не оказалось ни одной рыбешки. Гак повторялось еще несколько раз, и все безуспешно. «Заброшу последний раз, — подумал он. — Если ничего не попадется, вернусь домой».

Он размахнулся и изо всех сил бросил сеть в море. Но она вырвалась у него из рук и тут же, на глазах, погрузилась в море.

Очень встревожился Лалу. Теперь он не мог возвратиться домой, знал, что брат поколотит его.

Наступил вечер, а Лалу все еще не было. Калу забеспокоился, пошел искать брата. Видит: сидит Лалу у берега моря.

— Где твой улов? Покажи мне, — сказал он.

— Не шла рыба в сети, — ответил Лалу.

— Ладно, давай сеть. Время еще есть. Я покажу тебе, как надо рыбачить.

— А сеть я утопил в море, — рыдая, ответил Лалу.

Разгневался Калу и заявил:

— Не приходи домой, пока не вернешь ее.

Целыми сутками сидел теперь Лалу на берегу моря и ждал — вдруг какая‑то волна смилостивится над ним и выбросит сеть на берег. Но волны чередой подкатывались к его ногам и откатывались обратно.

Так просидел Лалу на берегу моря десять дней. И все это время твердил молитву:

— О хозяин морей и рыб! Не нужны мне драгоценные жемчуга, верни мне только сеть брата!

Так читал он, крепко зажмурив глаза, молитву, как вдруг кто‑то положил ему на плечо руку. Лалу открыл глаза и видит: стоит перед ним красивый белобородый старец и говорит:

— Лалу, так ты сеть не вернешь. Не печалься. Выслушай лучше мой совет, глядишь — и сеть вернешь.

Старец исчез, но тут же появился снова. В руках его была охапка камыша и соломы. Он сел вместе с Лалу и стал плести большую корзину.

Когда корзина была готова, он приказал Лалу забраться в нее и сказал:

— Лалу, я повелитель морских смерчей, приливов и отливов. Я знаю все потаенные уголки в море. Забирайся в эту корзину. Я брошу ее в волны. Но ты не бойся. Она доставит тебя прямо к морскому царю. Как предстанешь перед ним, попроси свою сеть, и он возвратит ее тебе.

Лалу закрыл от страха глаза. Корзина быстро погружалась в морские глубины, и вскоре Лалу почувствовал, что она остановилась. Лалу открыл глаза и видит: стоит он перед великолепным дворцом, а вокруг царские придворные.

Самый важный вельможа распорядился допустить его пред светлые очи царя. Провели Лалу к морскому владыке. Поклонился он повелителю моря. Царь милостиво ответил на его приветствие и сказал, что этот сын рода человеческого — его личный гость, и распорядился поместить его в покоях царского дворца и исполнять беспрекословно любые его желания.

А у морского царя была дочь, которую звали Моряна. Она поселила Лалу в комнате, примыкавшей к ее личным покоям. Моряна держала Лалу при себе, гуляла вместе с ним, бегала по чудесным садам, играла и танцевала. Царю он тоже пришелся по душе, и тот постоянно оказывал землянину знаки внимания. Короче говоря, вскоре сыграли свадьбу Лалу и Моряны. Лалу стал жить в неге и роскоши. Он совсем позабыл, что пришел сюда, чтобы возвратить сеть, как обещал старшему брату.

Незаметно пролетело три года. И вот однажды ночью увидел Лалу во сне того почтенного старца. И старец сказал ему:

— Лалу, ты настолько погряз в роскоши и наслаждениях, что даже забыл о слове, которое дал старшему брату. Вставай, возьми сеть и немедленно возвращайся домой.

Увидел этот сон Лалу и сразу вспомнил о своем обещании. Теперь он все время ходил грустный. Однажды Моряна спросила его, отчего он такой невеселый. Лалу рассказал ей о своих злоключениях и добавил, что не может вернуться домой без сети.

Как только Моряна узнала об этом, она тут же поведала отцу о том, какая беда приключилась с ее мужем. Царь повелел всем живущим в море немедленно разыскать эту сеть и доставить ее во дворец.

Не успели отдать приказ, как она уже была в царском дворце.

По приказу морского царя сеть богато украсили жемчугами и драгоценными камнями, нацепили на нее золотые колокольчики. Царь велел Лалу передать эту сеть от него в дар своему брату.

— Но помни, как передашь эту сеть, сразу возвращайся обратно, мы с Моряной с нетерпением будем ожидать тебя.

И он тут же приказал черепахе доставить Лалу на берег.

Со всеми предосторожностями и должным почетом Лалу доставили на сушу.

С сетью на плечах Лалу радостно направился домой и передал снасть брату. И не столько встреча с родным братом обрадовала Калу, как то богатство, которое он нежданно–негаданно заполучил.

Несколько дней Лалу прожил в родном доме, а потом стал собираться обратно, в подводное царство. Пришел он на берег и видит: стоит его Моряна на отмели, а на руках у нее прекрасный младенец.

— Лалу, — сказала Моряна, — ты очень долго заставил меня ждать. Ты слишком легко забываешь о своих обещаниях. Видишь, у меня на руках твой сын. Это дитя двух стихий — моря и суши. Впервые он вышел из моря на берег. Построй хижину на границе земли и воды, мы с сыном будем жить в ней. Но помни: никогда не входи в хижину, покуда я не позову тебя. Не вздумай нарушить это условие. Иначе быть тебе в большой беде. А если ты выдержишь это испытание, ждет тебя большая удача.

Лалу обещал исполнить все, как она сказала, и сам поселился рядом с женой и сыном. Моряна раз в день выходила из своего убежища, чтобы посмотреть на него.

Но однажды Моряна не вышла из хижины. Лалу забеспокоился, его стали мучить дурные предчувствия. И когда он больше не мог бороться со своей тревогой, то нарушил обет и вошел в хижину. Увидев мужа, Моряна рассердилась, стала всячески бранить его и на глазах превратилась в уродливую, старую и страшную ведьму. Лалу задрожал от ужаса, а Моряна зло обругала его и приказала тут же убираться из хижины.

— Вы, люди, не умеете держать слово! —кричала она. — Ты обманывал своего брата. Он до сих пор не простил тебя. Я тоже никогда не прощу тебя. Не буду жить с тобой и тотчас же отправлюсь домой.

С этими словами Моряна схватила ребенка и прыгнула в море, а Лалу остался стоять на берегу.

ТРИ ЧУДЕСНЫХ ПОДАРКА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жили–были два брата. У одного из них было три сына, а у другого — дочь.

Вскоре первый брат умер. Пришли его сыновья к своему дядюшке и говорят:

— Отдай нам, дядюшка, свою дочь. Мы хотим жениться на ней.

— Но дочь‑то у меня одна, а вас трое, — говорит дядюшка. — За кого же из вас должен я отдать дочь? Вот вам триста рупий, разделите их между собой и займитесь торговлей. Свою дочь я отдам за того из вас, кто окажется удачливее.

Взяли братья деньги и пошли закупать товары. Один купил на сто рупий бисеру, другой — ковер–самолет, а третий — зеркало.

Как‑то собрались братья вместе и начали расспрашивать друг друга о делах. Спрашивают они среднего брата, зачем он купил ковер–самолет.

— А вот зачем, — отвечает тот. — Сядешь на него, и он перенесет тебя в один миг куда захочешь.

Спрашивают братья старшего, зачем ему понадобился бисер.

— А вот зачем, — пояснил тот. — Стоит взять бисер, вымыть его в воде и влить эту воду в рот умершему, как он тут же оживет.

Спрашивают наконец братья младшего, зачем ему понадобилось зеркало.

— А вот зачем, — отвечает тот. — Если захочешь узнать, что делается где‑нибудь далеко–далеко, взгляни в зеркало — и сразу все увидишь. И что дома делается, в этом зеркале видно. —С этими словами он заглянул в зеркало и вдруг закричал: — Пока мы ездили за товарами, дядина дочка‑то умерла. Вот она лежит мертвая. А вот ее уже понесли хоронить.

Вскочили братья, сели на ковер–самолет и в тот же миг оказались дома. Взяли они бисер, вымыли его в воде и влили эту воду в уста умершей. Та сразу и ожила.

Пошли братья к дяде и говорят:

— Теперь отдавай нам дочь.

— Идите к царю, пусть он рассудит, за кого из вас отдать, — отвечает им дядя.

Пошли братья к царю.

— По закону девушка должна принадлежать тому, кто увидел ее в зеркале. Ибо он увидел ее в последний момент, когда женщины обмывали ее тело, — решил царь.

Так и досталась девушка тому брату, который увидел ее в зеркале.

ЦАРЕВИЧ–ТОРГОВЕЦ С РЕКИ ПУРАНА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Было это давным–давно, когда река Синдх текла восточнее ее нынешнего русла и называлась тогда Пурана (Старая река). Она была главным торговым путем этого края. На ее берегах стояло много портовых городов, среди которых особенно славился Али Бандар.

В те времена многие правители занимались торговлей, занимался ею и кашмирский царевич, направляя свои товары вниз по этой реке. Однажды он решил совершить увеселительную и вместе с тем деловую поездку по реке. Перед отъездом он строго предупредил всех, кто с ним отправлялся: тот, кто не станет слушаться в пути, будет высажен на берег и там оставлен.

И вот караван в двадцать два судна, наполненных различными товарами, двинулся неторопливо вниз по реке, посещая крупнейшие города и успешно ведя торговлю. Через месяц караван прибыл в Али Бандар, где решено было пробыть подольше и выгодно сбыть свои товары.

И вот как‑то гулял царевич с женой по берегу реки и увидел пастуха, пригнавшего стадо коз на водопой. К удивлению супругов, пастух зашел в реку и стал пить воду не пригоршнями, а прямо ртом, как это делали его козы.

— Каково семя, таков и плод, — сказал царевич жене. — Вот если бы он происходил из знатной семьи, то он так бы себя не вел.

— Нет, мой повелитель, ты не прав, — возразила ему супруга. — Все зависит от того, где и как воспитывался человек. Этот юноша ни с кем, кроме коз, не общается, вот он и ведет себя, как они.

Царевичу такой ответ не понравился, он резко оборвал жену и приказал с ним не спорить, не то он накажет ее за неповиновение.

— Мой повелитель, — гордо ответила жена, — с правдой не спорят.

Между супругами разгорелся жаркий спор, и они стали доказывать друг другу свою правоту. Наконец царевич не на шутку рассердился:

— Ах так, негодная женщина, ты что, забыла, о чем я предупреждал всех вас перед отъездом? Раз ты меня не слушаешься, я прикажу оставить тебя здесь.

И он направился к судам.

— Ну и пусть! —закричала ему вслед жена. — Можешь бросить меня одну в этом городе, но все равно я настаиваю, что права я, а не ты. Пастух так себя ведет не потому, что он низкого происхождения, а потому, что он привык так сызмалу. Можешь уезжать, но клянусь, что настанет час, когда ты еще будешь подавать башмаки этому пастуху!

Царевич не обратил внимания на эти слова, поднялся на судно, и караван тронулся в обратный путь, оставив ее на берегу.

Жена царевича–торговца была мудрой женщиной и решила проучить мужа, сбить с него спесь. Подошла она к пастуху и говорит:

— Послушай, юноша, ты мне очень понравился, и я хотела бы стать твоей женой. Ты согласен?

Пастух не поверил своим ушам: такая богатая и красивая женщина и вдруг захотела стать его женой! Да он вообще еще никогда не видел такой знатной женщины, а тут она сама хочет, чтобы он на ней женился. Ущипнул себя пастух, не сон ли это? А когда она повторила свой вопрос, ответил не колеблясь:

— Конечно, госпожа!

Придя в себя, пастух повел ее в свою жалкую хижину. Там он загнал коз в загон и стал расспрашивать незнакомку, кто она и как здесь очутилась. Вот она и рассказала ему, что ее бросил на берегу реки царевич–торговец за то, что она с ним поспорила.

— Я бедный пастух, — сказал юноша, —и не могу обещать тебе богатой жизни. Если ты решишься жить со мной в этой убогой хижине, что ж, я этому буду рад. Но если захочешь уйти от меня, я не стану тебя удерживать.

— Я никуда от тебя не уйду, останусь здесь и буду жить с тобой, — ответила она.

Обрадовался пастух, повел ее к кази, и тот их поженил.

С тех пор, под влиянием жены, жизнь пастуха резко переменилась. Поначалу она отдала ему свое кольцо и велела продать золотых дел мастеру. На вырученные деньги они построили добротный дом и хорошо его обставили. Потом пошли к портному, и пастух впервые в жизни надел настоящий костюм. Приглашенный мулла стал обучать его грамоте и наукам. По совету жены он купил еще несколько десятков коз и нанял работника ухаживать за ними. Вскоре их стадо стало давать хороший доход.

Прошло несколько месяцев. Старания жены и ученого муллы не прошли даром и вскоре пастух стал образованным и преуспевающим молодым человеком.

Жена щедро наградила муллу и договорилась с одним придворным, чтобы тот взял ее мужа под свое покровительство. И вот бывший пастух стал бывать на приемах у царя, посещать дома знатных горожан, приобретая необходимые знания и хорошие манеры.

Пришло время, и шейх[31] Маруф Джияни, как теперь стали его называть, стал одним из уважаемых граждан. Разросся, разбогател и портовый город Али Бандар, да настолько, что многие соседние правители стали подумывать, не присоединить ли его к себе.

Однажды к городу подступили крупные силы неприятеля и осадили его со всех сторон. Царь собрал свою небольшую армию для защиты города. Но кто поведет ее в бой? По древней традиции на городскую площадь вынесли царский меч. Это означало, что тот, кто отважится взять его в руки, станет во главе царской армии и поведет ее в бой.

Прошел день, два, три, но никто не брал меч в руки, и царь уже стал терять надежду на спасение своего государства.

Жена шейха Маруфа внимательно следила за событиями и тайно собирала сведения о неприятеле. Вместе с мужем они разработали план, как одержать победу. На четвертый день осады, надев воинские доспехи, они пошли на городскую площадь, и шейх Маруф взял меч в руки. Жители стали его горячо поздравлять и сообщили об этом царю.

Царь позвал шейха к себе и назначил его командующим армией. По разработанному с женой плану, шейх Маруф собрал в единый кулак всю армию и всех граждан, способных носить оружие, и нанес неприятелю неожиданный и жестокий удар. Застигнутые врасплох, враги были полностью разгромлены.

Не описать радости царя и всех его подданных! По случаю такой блестящей победы царь решил щедро наградить своего храброго командующего. О, как дожидалась этого момента мудрая жена Маруфа!

— Мой храбрый предводитель, — сказала она мужу, — если царь будет предлагать тебе золото и драгоценности, земли и другие награды, ты от всего отказывайся и попроси соизволения самому назвать то, что ты хотел бы получить, —И она шепнула, что надо попросить.

Восседая на троне в окружении придворных, царь сиял от радости и возбуждения. Он милостиво подозвал к себе шейха Маруфа и предложил возле себя самое почетное место.

-— Твои заслуги в победе над врагом, шейх Маруф, столь велики, — торжественно сказал царь, — что я даже не знаю, чем тебя наградить. Назови сам, что бы ты хотел.

— О светлейший, — ответил Маруф, преклонив колена, — я только выполнил свой долг, и мне ничего особенного не надо. Милостью божьей и твоей, государь, я имею все, что мог бы пожелать человек в моем положении. Осмелюсь попросить только о месте сборщика податей с купеческих кораблей, что заходят в порт Али Бандар.

Царь удовлетворил его просьбу и велел выгравировать специальный фирман[32] на золотой пластине, собственноручно вручив его победителю.

С тех пор все корабли, что заходили в порт Али Бандар, обязаны были платить подать шейху Маруфу. В течение дня составлялся список всех судов, что зашли в порт, и вечером вручался шейху, который вместе с женой определял размер взымаемой подати с каждого судна.

Прошло некоторое время, и вот к Али Бандару подошло судно царевича–торговца. Вечером, как обычно, был определен размер подати со всех судов, кроме судна царевича–торговца. Его судно задержали и сказали, что пошлину определят позднее. Шли дни за днями, а его дело все откладывалось и откладывалось. Это не на шутку встревожило царевича–торговца, и он решил лично навестить шейха.

Жена шейха узнала об этом от своих соглядатаев, пошла к мужу и что‑то ему прошептала. Тот кивнул головой и отправился мыться в ванную комнату. А слугам было велено, как только царевич–торговец появится, встретить его с большим почетом и проводить в помещение рядом с ванной комнатой и попросить немного подождать.

Шейх Маруф закончил мыться, открыл дверь ванной и протянул ногу к башмакам, оставленным при входе. К его огорчению, башмаки оказались перевернутыми и отодвинутыми от двери так, что он не мог до них дотянуться. И сколько он ни звал слуг, горничных и, наконец, даже жену, никто не откликался. Царевич–торговец, понимая, что разрешение плыть дальше зависит от этого человека, встал, взял башмаки и поставил поближе к двери. Шейх Маруф надел их и вышел из ванной.

И тут раздался громкий смех: жена шейха, спрятавшись, стояла на балконе и все видела.

— Ну, так что, надменный торговец, знаешь, кому ты подал башмаки? —спросила она с издевкой. — Скажи теперь, кто из нас был прав в том давнишнем споре — ты или я?

И тут царевич–торговец понял: он самолично преподнес башмаки бывшему пастуху.

— О женщина! —закричал он, сгорая от стыда и гнева. — Ты сдержала свое слово, но запомни, что и твои дни по сбору податей с проходящих кораблей сочтены.

Вернувшись домой, он вложил огромные деньги в то, чтобы перекрыть верховья реки Пурана. Река изменила свое русло и стала течь далеко от Али Бандара. С тех пор город начал приходить в упадок, а через некоторое время вообще обезлюдел и исчез с лица земли.

ЦАРЬ, ВЕЗИР, КОТВАЛ И РАБ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил–был царь, да вот не было у него сына. Однажды зашел во дворец факир, внял просьбе царя, сотворил молитву о даровании ему наследника, и через некоторое время у царя родился сын.

Прошло время, царевич подрос, и ему подарили лук со стрелами. Как‑то пришла к источнику за водой женщина с глиняным кувшином. Царевич выстрелил из лука и разбил ее кувшин. Потом стал разбивать кувшины и у других женщин. Собрались тогда жители деревни, пошли к царю и говорят:

— Твой сын разбивает из лука кувшины у наших женщин.

Царь выслушал их и приказал медных дел мастеру заменить жителям все разбитые кувшины на медные. Тот так и сделал.

Тогда царевич раздобыл стальные наконечники для стрел и стал разбивать медные кувшины, как только женщины появлялись с ними у источника.

И опять пошли к царю жители деревни.

— Послушай, царь, скажи нам прямо, ты будешь заботиться о нас или только о своем сыне? —спросили они.

— Приходите ко мне завтра, — ответил царь. — Я все обдумаю и дам вам ответ.

Утром народ направился к царю, а царь и говорит:

— Лучше я прогоню сына, чем отвернусь от своего народа.

Позвал царь служанку и наказал ей:

— Когда понесешь еду моему сыну, переверни его башмаки подошвами кверху и оставь так.

Понесла служанка царевичу еду и перевернула его башмаки, как велел царь. Царевич поел, встал, подошел к башмакам, смотрит — а они перевернуты. И понял он, что царь решил от него отречься.

Опечалился царевич, пошел к своему другу, сыну везира, и говорит:

— Мой отец отрекся от меня. Ты мне друг, не так ли? Давай уедем отсюда вместе.

— Ну что ж, — отвечает сын везира, — я согласен. Но у меня есть друг — сын котвала[33], возьмем и его с собой.

Пошли они к сыну котвала, рассказали ему, что хотят уехать и позвали его с собой. Тот выслушал и говорит:

— Я согласен, но у меня тоже есть друг — сын раба, давайте и его возьмем с собой.

И вот четверо молодых людей тронулись в путь на поиски счастья в другой стороне. Ехали они долго, пока не наступила ночь. Остановились возле речки переночевать и послали сына раба за водой, чтобы приготовить еду.

Только сын раба зачерпнул кувшином воду, тут, откуда ни возьмись, крокодил, схватил его и утащил в реку.

Друзьям ничего не оставалось, как продолжить путь втроем. Следующая ночь застала их в пустыне. Остановились они на ночлег и послали сына котвала за хворостом для костра.

Не успел он отойти немного в сторону, как на него напал тигр и утащил в заросли.

Погоревали царевич с сыном везира, да делать нечего, двинулись они дальше. Шли они, шли, пока не подошли к какому‑то городу.

— Царевич, побудь немного здесь, — говорит сын везира, — я пойду на базар и куплю какой‑нибудь еды.

Купил сын везира на базаре муки, масла и отправился к мяснику Хануду за мясом. Тот позвал его в лавку выбрать кусок получше и, как только сын везира вошел, схватил его, запер в темную комнату и решил убить.

Не дождавшись своего друга, царевич решил пойти в город один. Пришел, смотрит — кругом печаль великая: умер правитель, не оставив наследника. Ворота дворца крепко заперты, и на них надпись: «Тот, кто сможет открыть эти ворота, станет царем».

Подошел царевич поближе, прочитал надпись, поднажал слегка на ворота. И — о чудо! —ворота распахнулись. Царевич вошел и стал правителем этой страны.

Вскоре о новом царе узнал народ. Прослышал об этом сын везира и попросил Хануда дать ему кусок шелка, чтобы вышить на нем красивый узор для царя.

— Если ты отнесешь эту вышивку во дворец, царь будет очень доволен и хорошо отблагодарит тебя, — сказал он Хануду.

Дал ему Хануд кусок шелка, и сын везира красивым узором вывел на нем такие слова:

Мясник отнес кусок шелка в дар царю. Тот прочитал надпись, наградил Хануда, составил свое послание и велел отнести его сыну везира. А в послании были такие слова:

Довольный наградой царя, Хануд прибежал к сыну везира и передал ему это послание. Пленник прочитал его и написал такой ответ:

Хануд схватил письмо и побежал к царю, надеясь получить новую награду. Царевич прочитал его и понял, что в заточении находится его друг — сын везира. Он тут же приказал стражникам освободить пленника, а жилище мясника обложить соломой и сжечь.

А своего друга новый царь назначил везиром.

ЦАРЕВИЧ И ФАКИР (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда на свете один добрый царь, да вот беда — не было у него детей. С горя пошел он и лег на перекрестке четырех дорог, да так, чтобы никто не смог пройти мимо, не увидев его.

Шел как‑то по дороге факир, увидал царя и спрашивает:

— Что случилось, добрый человек, почему ты здесь лежишь?

— Много людей проходило мимо меня, но никто не поинтересовался, почему я здесь лежу, — ответил царь, — проходи и ты.

— А кто ты такой? — стал допытываться факир.

— Я царь. Ни золото, ни богатство не принесли мне счастья. Живу я на свете уже много лет, а детей у меня нет. Вот и решил я пойти на этот перекресток и лечь на землю. В жизни совершил я много плохого, так пусть люди переступают через меня. Может, бог сжалится надо мной, простит грехи и дарует мне сына.

— Да, жизнь у тебя незавидная, —заметил факир. — Но я могу тебе помочь. Только чем ты меня отблагодаришь, если я сделаю так, что у тебя родится сын?

— Требуй все, что хочешь, факир, — обрадовался царь.

— Золото да богатство и мне не приносят счастья. Так и быть, я сотворю молитву, чтобы бог послал тебе, о царь, двух сыновей, но одного из них ты отдашь мне.

Порылся факир в своей суме, достал что‑то и подал царю со словами:

— Вот тебе, царь, два леденца, отдай их своей жене.

Взял царь леденцы, спрятал, а факир на прощание говорит:

— Через год я вернусь и заберу у тебя одного сына.

— Хорошо, — согласился царь.

Факир пошел своей дорогой, а царь вернулся домой и отдал леденцы своей любимой жене.

Прошло положенное время, и жена родила ему двух сыновей. Чтобы не отдавать одного из них факиру, велел царь спрятать детей в подземелье.

Прошли не год и не два, а много лет. И вот однажды появился факир и потребовал у царя долг. Царь решил схитрить и представил факиру сыновей двух своих рабынь.

Случилось, однако, так, что в то время, когда факир их рассматривал, сыновья царя, сидя в подземелье, решили поесть и просыпали на пол рис. Одну рисинку подобрал муравей и потащил своим детям. По дороге на него напал другой муравей и стал отнимать ношу.

— Что же ты делаешь! —взмолился первый муравей. — Зачем ты отнимаешь у меня пищу? Я слабый, хромой и едва тащу эту рисинку, чтобы накормить своих детей. Гам обедают царские сыновья, они просыпали на пол много риса, можешь пойти туда и набрать сколько хочешь.

Отпустил его второй муравей и отправился туда, где обедали царские сыновья.

Услыхал факир разговор муравьев и говорит:

— Царь, а ведь это не твои сыновья. Пойди и приведи мне тех детей, что обедают сейчас в твоем подземелье.

Что оставалось делать? Спустился царь в подземелье и привел своих сыновей. Факир выбрал старшего и увел с собой.

Шли они, шли и подошли наконец к хижине факира. Тут факир и говорит:

— Пойди и собери топлива.

Насобирал царский сын сухого коровьего навоза и принес факиру. Тот развел огонь, поставил на него большой котел и приказал:

— Полезай в котел и хорошенько вымойся!

— Нет, хозяин, сначала ты вымойся, а потом я, — отвечает царевич.

И сколько ни приказывал ему факир залезть в котел, царевич повторял одно и то же:

— Сначала ты, хозяин, а потом я.

Рассердился факир и погнался за царевичем, чтобы поймать его и бросить в котел. Но юноша ловко увертывался от факира, а затем дал ему такого пинка, что факир свалился прямо в котел и сварился.

Царевич подобрал ключ, оброненный факиром, пошел к хижине, отпер дверь и обнаружил там множество людей, двух лошадей, двух охотничьих собак, двух симургов[34] и двух тигров. Освободил царевич людей, взял с собой лошадей, собак, тигров и симургов и направился с ними в ближайший город.

По дороге встретили они здоровенного лысого пастуха со стадом овец.

— Эй, парень! —крикнул тот. — Давай поборемся!

— Когда я был маленьким, я умел бороться, — отвечал царевич. — Но с тех пор прошло много времени, впрочем, давай попробуем.

— Условия такие: если я уложу тебя на землю, ты станешь моим рабом, если ты — я стану твоим рабом, — сказал пастух.

Начали они бороться, и царевич одержал победу.

— Теперь слушай меня, — сказал царевич пастуху. — Я оставлю здесь своих спутников, а сам пойду в город. Тигры будут охранять наше имущество, а ты, мой раб, будешь за всем присматривать.

Пошел царевич в город, побродил, поглядел, что где делается, и отправился к озеру. Прохладная вода так и манила к себе, и решил царевич искупаться. А рядом с озером находился дворец, и на верхней террасе как раз в это время отдыхала дочь местного царя. Увидела она красивого, статного юношу, распознала на его теле царские знаки и влюбилась. А потом пошла к отцу и заявила, что хочет выйти за этого юношу замуж.

— Ну что ж, — ответил царь–отец, — пусть будет так.

И вот по всему городу было объявлено, что на следующий день в приемном зале дворца должны собраться все юноши, бедные и богатые. Царская дочь будет выбирать себе жениха.

В назначенный час собрались во дворце молодые люди со всего города. Пришел ради любопытства и царевич в одеянии факира. Когда все уселись, на балконе появилась царская дочь. Она окинула взглядом собравшихся и заметила среди них царевича, хоть и одет он был, как факир.

— Видишь вон того факира? —указала она на него служанке. — Возьми этот сосуд с хной, пойди и хорошенько побрызгай на него.

Служанка так и сделала. Собравшиеся переглянулись в недоумении и решили, что она ошиблась, подошла не к тому человеку. Но служанка объяснила, что все правильно — такова воля царевны.

Царь выполнил свое обещание и отдал дочь за факира. Но в глубине души он был не доволен таким исходом. Ведь во дворце собралось столько знатных юношей — сыновей вождей племен, сановников, богатых купцов, — а дочь на них даже не взглянула и выбрала себе в мужья простого факира.

Прошло некоторое время, и молодой муж царевны предложил всем желающим отправиться с ним на охоту.

— С каких это пор факиры начали охотиться? —стали спрашивать друг друга придворные, но предложение было принято.

А после охоты все договорились собраться с трофеями у озера.

Созвал царевич по дороге освобожденных им тигров да собак и наказал наловить как можно больше дичи, газелей, оленей, кабанов, что они и сделали. Забрал он всю эту живность и поехал к озеру. Как же все удивились, увидев такую богатую добычу! Тем более что остальные оказались с пустыми руками.

Вернувшись домой, царевич преподнес царю свои трофеи от имени всех участников, чем и расположил их к себе.

Скрываться больше не было смысла, и царевич признался царю, что он вовсе не факир, а сын соседнего правителя.

Обрадовался царь, обнял его и объявил:

— У меня много дочерей, но нет ни одного сына. За твою смелость, красоту и находчивость я буду считать тебя сыном и объявляю своим наследником.

ЧАНДУ И ЧАКОР (Перевод А. Е. Порожнякова)

В далекие–предалекие времена жил–был вор Чанду, имя которого было широко известно не только в этих местах, но и далеко за их пределами. Не проходило и двух–трех недель, чтобы он не совершил кражи, но проделывал он это так искусно, что никто не мог застать его на месте преступления. Помогало Чанду и то, что он обладал даром понимать язык животных и птиц.

В те времена в одной из соседних стран правил царь Чакор. Слава о его смелости и мудрости распространилась далеко за пределы его земель. Ни один вор не отваживался совершать кражи во владениях Чакора. Даже Чанду и тот до поры до времени не решался. Но настал час, и, почувствовав, что он достаточно опытен и ловок, Чанду отправился в царство Чакора.

По дороге Чанду встретил купца, который следовал в том же направлении. Они обменялись обычными в таких случаях приветствиями и любезностями, и купец поинтересовался у Чанду, как его зовут и куда он держит путь. Когда Чанду назвал свое имя, купец задрожал от страха, как лист на ветру.

— Не пугайся, — успокоил его Чанду. — Я обещаю, что не причиню тебе вреда.

И вдруг из придорожных кустов раздался писк куропатки. К удивлению купца, Чанду что‑то сказал ей в ответ.

— Что все это означает? —поинтересовался купец.

— Куропатка сообщила мне, что ты везешь сто золотых монет в мешке вон на том осле, и посоветовала отобрать их у тебя, — с улыбкой ответил Чанду. — Но я сказал ей, что Чанду никогда не грабит своих друзей.

Купец облегченно вздохнул, однако при первой же возможности вынул монеты из мешка, завернул их в кушак и повязался им под халатом. Как только он это проделал, из леса раздался вой шакала, а Чанду что‑то ему ответил.

— О чем ты говорил с шакалом? —спросил купец.

— Шакал сказал, что ты мне не доверяешь и украдкой перепрятал монеты в кушак. И еще он посоветовал мне убить тебя и забрать золото. Я же ему ответил, что если я назвал кого‑нибудь своим другом, то не стану убивать или грабить его сколько бы ни было у него денег.

Стыдно стало купцу от этих слов. Как он мог усомниться в честном слове Чанду? Купец попросил своего попутчика простить его, и они весело продолжали свой путь.

Через несколько дней подошли они наконец к владениям царя Чакора. Здесь Чанду распростился с купцом, заручившись его обещанием никому ничего не рассказывать.

Но купец есть купец — порода эта известна, — он сразу побежал к царю Чакору и сообщил, что в городе появился бывалый вор Чанду. И решил царь ночью самолично выследить Чанду.

После захода солнца, когда закрылись лавки и опустели базары, а все жители попрятались по домам, Чанду вышел из своего укрытия и ловко, не поднимая шума, заскользил по улицам города. Тут он и встретил человека, который, как ему показалось, занимался тем же делом. «Но ведь в этом царстве нет воров, наверно, это ночной сторож», — подумал Чанду.

Как известно, зачастую успех на стороне того, кто нападает первым. Вот и теперь, прокравшись незаметно вдоль стены, Чанду приставил нож к горлу незнакомца и потребовал признаться, кто он. Царь — это, разумеется, был он — понял, что столкнулся именно с тем, кого искал.

— Я вор, — промямлил царь, — но с той поры как Чакор взошел на престол, я вынужден был расстаться со своим ремеслом. Сегодня один купец сообщил, что в городе появился вор Чанду. Вот я и ищу его, чтобы вместе поучаствовать в каком‑нибудь деле. Если я не ошибаюсь, ты и есть знаменитый вор Чанду?

— Вижу, ты человек сообразительный. Я действительно тот, кого ты ищешь, и рад встрече с тобой. С чего же мы начнем?

Царь повел его к дому самого богатого торговца, но ворота были заперты, а дом охранялся ночным сторожем. Чанду схватил сторожа за горло, связал и заткнул ему рот тряпкой. Оставив пленника на попечение своего напарника, сам проник в дом. И что же он там увидел?

При слабом свете масляного светильника над тяжелыми счетными книгами склонился толстяк. Он отчаянно вздыхал, не досчитываясь одного паи[35]. И сколько ни пересчитывал, все не мог отыскать этого паи. Время от времени к нему заходила жена, предлагая поесть, но он отмахивался от нее, как от назойливого комара.

Постоял Чанду, посмотрел на муки толстяка и потихоньку вышел на улицу.

— Почему же ты ничего не взял? —спросил его напарник.

— Да хозяин — настоящий скряга! Не ест, не спит — и все из‑за какого‑то жалкого паи. Да если я возьму что‑нибудь из его дома, он наверняка отдаст богу душу. А я не хочу, чтобы из‑за меня умер человек. Пойдем в другое место.

Подумал царь и повел его к дому придворного ювелира. Чанду забрался внутрь и вскоре появился с большим узлом. Оставив награбленное на попечение напарника, он снова проник в дом и, шаря в темноте, наткнулся на глиняный горшок. Сняв с горшка крышку, нащупал какой‑то порошок, попробовал на язык и понял, что это соль. Тут Чанду поскорее выбрался на улицу, взял узел с награбленным и внес его обратно в дом.

— Ничего не понимаю, зачем ты это сделал? —спросил его царь.

— Дело в том, что я ненароком вкусил соли у хозяев этого дома и, значит, стал их гостем. Так как же я могу их ограбить? Это против моих правил. Может быть, пойдем еще куда‑нибудь? А вообще‑то зачем нам ходить по городу туда–сюда, пойдем‑ка лучше ограбим дворец. Если царь и потеряет малую толику своих сокровищ, он от этого не умрет. Пошли?

Повел царь Чанду в свой дворец, а по дороге рассказал, якобы царское ложе, по слухам, покоится на четырех золотых брусках. И надо обладать большой сноровкой, чтобы извлечь эти бруски, не разбудив спящих. Мысль эта захватила Чанду, и он заторопил царя.

Искусно обходя стражу, Чанду со своим напарником пробрался в царскую спальню. Тщательно отполированные бруски золота блестели даже в темноте. Но как только они приблизились к ложу, из‑под него раздался лай сначала одной, а затем и второй собаки. Прислушался Чанду к их лаю и слышит, как одна собака говорит другой:

— А ведь это пришел Чанду, и наверняка за золотыми брусками. Будь осторожна.

— Да замолчи ты, глупая, — отвечает вторая. — Разве не видишь, сам хозяин привел его сюда? Что же ты разлаялась, бестолковая твоя голова?

Чанду повернулся к своему спутнику, поклонился ему и говорит:

— Чанду гордится тем, что у него сегодня такой напарник, как вы, о государь!

Царь опешил от таких слов и стал настаивать, чтобы Чанду рассказал, как он обо всем догадался. Указывая на собак, Чанду признался, что понимает язык животных и птиц.

Царю и без того понравился Чанду — покорил смекалкой и своими представлениями о чести. А узнав, что тот еще и с животными может переговариваться, он тут же предложил ему свою дружбу. Чанду не мог отказать ему в этом и стал одним из самых близких советников царя.

ТРИ ЗОЛОТЫХ КИРПИЧА (перевод А. С. Сухочева)

Рассказывают, что в одной деревне жили три друга. И были они всегда неразлучны — жили по соседству, вместе пили и ели, вместе гуляли и веселились.

Однажды друзья отправились поохотиться на оленей в отдаленном урочище. Вышли очень рано. И когда наступил полдень, расположились под кроной тенистого дерева пообедать и немного передохнуть. В прохладной тени неторопливо и спокойно лилась их дружеская беседа.

Случайно один из друзей заметил, что в дупле дерева что‑то блестит. Он сказал об этом друзьям. Те вскочили, подошли к дереву и увидели в дупле три блестящих кирпича. Старший из друзей, самый опытный и сообразительный, сказал:

— Друзья мои! Бог свидетель, но сдается мне, что кирпичи эти золотые.

Остальные сперва сомневались, но когда присмотрелись как следует, то радостно закричали:

— Верно, верно! Кирпичи эти из золота. Какое счастье, что бог привел нас к этому сокровищу!

Но тут один из друзей крикнул:

— Осторожнее! Страх‑то какой — громадная кобра сторожит это золото.

Собравшись с духом, они убили кобру, вытащили из дупла золото и решили, что каждый возьмет по одному золотому кирпичику. Так они и сделали. Но к этому времени друзья здорово проголодались. И тогда они послали одного в ближайшую деревню, чтобы раздобыть что‑нибудь к обеду. А потом, мол, поохотимся.

Итак, самый младший из них пошел в деревню за едой. По пути он стал обдумывать, как бы одному завладеть всем золотом. Поразмыслив, он пообедал в деревне, а в еду для друзей подмешал яду. Пусть они умрут, отведав этой пищи, подумал он, а золото целиком достанется ему.

Тем временем его друзья тоже решили не делиться найденным сокровищем. Они договорились убить своего друга, как только он принесет съестное, а золото разделить пополам.

Вернулся младший из друзей из деревни и сказал:

— Я так проголодался, что не мог больше терпеть, и поел там. А это ваша доля. Ешьте и наслаждайтесь.

Не успел он закончить свою речь, как друзья набросились на него и били до тех пор, пока он не отдал богу душу.

Друзья выкопали яму и зарыли в ней труп несчастного, а сами с радостью набросились на еду. Но вскоре потеряли сознание и в страшных мучениях приняли смерть.

А три золотых кирпича ярко блестели под лучами солнца. Но не было там никого, кто увидел бы их и сказал, что они принадлежат ему.

Алчность — один из тягчайших пороков. Жадность к богатству погубила трех человек, бывших до того сердечными друзьями.

ПОХОЖДЕНИЯ ПРЕДСКАЗАТЕЛЯ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Призвал как‑то всевышний к себе одного предсказателя и говорит:

— Надумал я сделать тебя бедняком. Выбирай, что для тебя лучше: стать бедным в молодости или в старости.

Поразмыслил предсказатель и отвечает:

— Пойду посоветуюсь с женой.

Пришел он к жене, стали они думать да гадать, какой дать ответ.

— Старость и без того тяжела, а тут еще бедность нагрянет, — сказала жена. — Если уж так угодно всевышнему, пусть сделает нас бедняками, пока мы молоды.

И вот начался у них падеж скота, сгорело имущество, а когда почти ничего не осталось, жена и говорит:

— Нас всегда здесь знали как трудолюбивых и порядочных людей. А теперь стыдно людям в глаза смотреть: настоящими нищими стали. Давай уйдем в другие места, где нас никто не знает.

Взяли они с собой двух своих сыновей и двинулись на восток. Шли они, шли и к вечеру подошли к какому‑то городу. Остановились на его окраине, поели и улеглись спать: сыновья посередине, мать — с одной стороны, отец — с другой.

А в местах этих орудовали воры. Поэтому купец, что привел сюда свой караван, выставил караул и направил во все стороны охранников, чтобы они хорошенько обследовали местность. Вот охранники и наткнулись на спящих. Красота женщины так их поразила, что они доложили об этом купцу.

Выслушал их купец и говорит:

— Идите и выкрадите эту женщину, но так осторожно, чтобы никто не проснулся.

Охранники пошли, выкрали женщину так, что никто не проснулся, и принесли купцу. Тот залюбовался ею. А потом приказал упрятать в большой сундук.

Проснулся утром предсказатель, а жены и след простыл.

Погоревал он, погоревал и пошел с сыновьями дальше, а купец с караваном направился в другую сторону.

На пути предсказателя оказалась река, как переправиться через нее с сыновьями? И решил он переправлять их по одному. Переправил он первого сына и поплыл за вторым. Доплыл до середины реки и попал в пасть крокодилу — только его и видели.

А осиротевшие дети остались на разных берегах реки: один плакал на этом берегу, другой — на том. Тут, откуда ни возьмись, появился пастух, увидел плачущего мальчика, расспросил его, что и как, и, сжалившись, решил приютить.

— Не плачь, я позабочусь и о твоем брате, — пообещал пастух.

Привел он мальчиков домой, вымыл их, накормил и уложил спать. А в тот же день неподалеку от этого места рыбак поймал крокодила, вытащил на берег, вспорол ему живот и увидел там человека. Это был предсказатель. Рыбак привел его в чувство и взял к себе в дом. Прошло несколько дней, предсказатель совсем оправился.

И надо же было так случиться, что в это самое время по прихоти судьбы скончался местный царь. А в этой стране был обычай избирать царя с помощью сокола.

Выпустили жители сокола на волю и наказали:

— Лети, сокол, и выбери нам царя. На чью голову ты сядешь, тот и станет нашим повелителем.

Полетел сокол, покружился и сел на голову предсказателя.

— Да это совсем не тот, кто нам нужен! —закричали горожане. — Это чужой человек, он пришел откуда‑то и не знает ни обычаев наших, ни порядков. Мы не отдадим ему наше царство. Давайте завтра же повторим все сначала — сокол наверняка выберет другого человека.

На следующий день горожане снова выпустили сокола, тот полетал, полетал и опять сел на голову предсказателя.

— Нет, так не годится, — зашумела толпа, —давайте выждем еще один день.

Но и на третий день сокол выбрал предсказателя. Собрались тогда самые мудрые горожане, посоветовались и, подчиняясь велению свыше, решили посадить на трон предсказателя. Так он стал царем.

Прошло несколько лет, и вот как‑то раз в город прибыл со своим караваном тот купец, который похитил жену предсказателя. Пришел купец к царю и попросил у него сторожей, чтобы охранять караван. Царь распорядился, какие семьи должны послать мужчин для охраны. Распоряжение коснулось и семьи пастуха, который спас когда‑то сыновей предсказателя. Теперь они были уже взрослые, и приемный отец послал их сторожить караван купца.

Подошли юноши к каравану и стали договариваться с другими сторожами, кто будет дежурить первую половину ночи, а кто — вторую. На долю братьев выпала вторая половина. Прошла первая половина ночи, братьев разбудили. А младший брат и говорит старшему:

— Расскажи мне какую‑нибудь историю, а то как бы мне не уснуть.

— Не знаю я никаких историй, — ответил старший. — Лучше я расскажу тебе про нашу жизнь. Ты ведь знаешь, что наши отец и мать пропали. Помнишь, мы остановились на окраине города и легли спать, а утром обнаружилось, что наша мать исчезла. Отец очень горевал, а потом повел нас к реке, переправил меня на другой берег и поплыл за тобой. Но на середине реки он вдруг исчез: то ли воды его поглотили, то ли еще что‑то случилось — не знаю.

Разговор юношей услыхала жена купца и поняла, что это ее сыновья. Сняла она с себя драгоценное ожерелье и спрятала, а утром сказала купцу, что ожерелье у нее украли.

Пошел купец к царю и говорит:

— Царь, мою жену ночью обокрали.

Собрал царь всех сторожей и спрашивает у жены купца:

— Когда тебя обокрали, о женщина?

— Во второй половине ночи, — отвечает она.

— А кто сторожил в это время? —стал допытываться царь.

— Сторожили сыновья пастуха, — ответили ему.

А когда юношей доставили к царю, жена купца потребовала:

— Повторите в присутствии царя ту историю, которую вы рассказывали друг другу ночью.

Старший брат повторил то, что он рассказывал младшему, и царь понял, что это его сыновья.

Тогда жена купца и говорит:

— О великий государь, это мои сыновья, а я — твоя жена. Этот купец похитил меня, когда мы легли спать на окраине города.

Обрадовался царь, обнял жену и сыновей, а злодея купца приказал повесить.

Так к старости счастье и достаток вернулись в их дом.

УМНЫЙ ЖЕНИХ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил некогда царь. И была у него единственная дочь, в которой он души не чаял. Царевна уже достигла совершеннолетия, и все вокруг не уставали удивляться ее редкой красоте и очарованию. Но с возрастом, как известно, дочери доставляют родителям все больше хлопот.

Так было и на этот раз.

Пришло время, и царица, любившая дочь не меньше, чем царь, сказала ему, что настала пора искать для царевны подходящего жениха. Царь поверить не мог: неужели этот крошечный бутон уже превратился в распустившийся цветок и его нежный аромат проник за пределы дворца?

— Да, — задумчиво произнес царь, — время бежит неумолимо.

Царь и мысли допустить не мог, что придется расстаться с дочерью, хотя понимал, что наступит час и она покинет родной дом.

На следующий день глашатаи разнесли по всему царству весть о том, что царь намерен отдать дочь замуж, но за того, кто выполнит два его условия. За оградой дворца были выставлены два больших барабана, чтобы желающие заполучить руку царевны могли оповестить его обитателей о своем прибытии.

И вот барабаны зазвучали. Десятки знатных молодых людей из разных стран приезжали, чтобы попытать счастья, но терпели неудачу и с позором возвращались домой, потеряв все свое богатство.

Время шло, но никто так и не смог добиться руки царевны. Царь не очень этому печалился, ведь его любимая дочь оставалась с ним.

Чем больше неудач терпели юноши, тем шире распространялась молва о красоте юной царевны. Весть об этом пришла и в далекую страну. Здешний царевич, ни разу не видя царевны, сразу же влюбился в нее (да, да, в те времена такое случалось!) и стал думать, как бы поскорее соединиться с любимой.

Царевич был единственным сыном у своих родителей и понимал, что они не отпустят его так далеко. Но любовь слепа, она подчиняется только собственным законам. И вот в одну прекрасную ночь царевич выскользнул из дворца и, погрузив на волшебного коня сумку с золотом и драгоценностями, отправился навстречу своей мечте.

После долгих странствований прибыл он наконец на место. Остановился в караван–сарае[36] и пошел побродить по городу, приглядываясь, что к чему. А через несколько дней, освоившись, нарядился в богатые одежды, сел на волшебного коня и направился к царскому дворцу.

Гам–там–там — зазвучал барабан. Царь удивленно выглянул в окно — ведь к барабану уже давно никто не прикасался. Видит, возле чудо–коня стоит богато одетый юноша. Приказал царь слуге пригласить царевича в свои покои. Тот вошел, низко поклонился и положил к ногам царя мешочек с золотом. Это расположило к нему царя.

— Что привело тебя сюда, юноша? —приветливо спросил царь.

— О государь! —произнес царевич. —Я прибыл сюда издалека просить руки твоей дочери. Она прославилась на весь мир своей красотой. Так дай же мне возможность попытать счастья. Вдруг я сумею выполнить твои условия.

— О юноша, — отвечал царь, —ты тронул мое сердце, но хочу предупредить тебя, что уже многие знатные молодые люди пробовали выполнить мои условия, но возвращались домой с позором, оставив в царской казне свои драгоценности. Не спеши, подумай еще раз, у тебя есть время. Но уж если не передумаешь — приходи.

— Я все давно обдумал, — сказал царевич, — и прошу, о государь, если тебе будет угодно, объяви твои условия сейчас же.

Царь понял, что этот юноша не отступится от своего решения.

— Ну что ж, —сказал он, — первое из двух моих условий довольно простое: на свадьбе среди родственников жениха не должно быть ни одного человека, будь то мужчина или женщина, у которого был бы хоть один седой волос.

— А второе?

— Выполни сначала первое, а уж потом я скажу, какое второе. Оно намного сложнее. — С этими словами царь поднялся и ушел во внутренние покои.

Многим может показаться, что первое условие царя довольно простое. Но, увы, это совсем не так. На свадебной церемонии со стороны жениха должны были присутствовать почти все его родственники. И среди них просто не могло не быть людей с сединой. Однако царевич не пал духом. Он помчался домой, чтобы вернуться назад с родственниками.

Отец и мать царевича, встревоженные внезапным исчезновением сына, были вне себя от радости, увидев его живым и здоровым. Царевич все им поведал, и начались приготовления к поездке.

Царевич предупредил о сложностях предстоящего длительного пути и настоял, чтобы с ним отправились только молодые. Но возникло серьезное препятствие: нельзя же ехать на свадьбу без отца и матери! А они были людьми пожилыми.

Царь, конечно, сразу догадался, что сын что‑то от него скрывает, и через пару дней осторожно спросил его об этом. А когда тот рассказал о своих затруднениях, умный царь легко нашел выход из положения.

— Сын мой, — сказал он, — владыка той страны, как мне кажется, человек довольно хитрый и попытается обвести тебя вокруг пальца. Поэтому нам с матерью нужно отправиться туда вместе с тобой, чтобы, если понадобится, прийти тебе на помощь. Но нас никто не должен видеть.

И вот начали готовить в дальнюю дорогу всевозможные коробки и ящики с одеждой, провизией, подарками и всякой всячиной. Были заказаны и два больших сундука, в которых спрятались царь с царицей.

После долгой дороги гости остановились на окраине царской столицы, и царевич послал извещение о своем прибытии. На следующий день к ним прибыл сам царь со свитой. Убедившись в том, что первое условие царевич выполнил, царь объявил свое второе условие.

— Завтра перед восходом солнца мои люди доставят сюда по одной тои[37] риса и по большому кувшину густого шербета для каждого приехавшего с тобой гостя. Ты должен проследить, чтобы к заходу солнца все это было съедено, да так, чтобы ни одно зернышко риса, ни одна капля шербета не упали на землю. Если это условие не будет выполнено, все твои ценности будут отобраны и твои люди уйдут отсюда босиком.

Это была действительно трудная задача, и никто не знал, как с ней справиться. Когда же наступила ночь, царевич открыл два больших сундука, в которых прятались его родители, и попросил у них совета.

— Сделайте так, — сказал отец. — Не варите весь рис сразу, готовьте его по частям, чтобы каждый раз едоку доставалось не больше двух–трех горстей. Пусть это займет целый день, зато к заходу солнца весь рис будет съеден — и ни одно зернышко не упадет на землю.

— То же проделайте с шербетом, — посоветовала мать. — Наливайте по одному кубку и угощайте своих людей целый день. К концу дня весь шербет будет выпит.

На следующий день не успело еще солнце скрыться за горизонтом, как в лагерь прибыл царь, уверенный в том, что это его условие не выполнено и он сможет наконец наложить руку на добро прибывших. Но к великому его разочарованию, весь рис до зернышка был съеден и все кувшины от шербета валялись пустыми на земле.

Так юный царевич добился руки царской дочери.

Царь обнял его, объявил о своем согласии выдать за него дочь и дал указание придворным астрологам определить наиболее благоприятный для свадьбы день.

— Ну что ж, — сказал царь, обращаясь к царевичу, — ты выполнил мои условия, и я, как видишь, объявил, что отдаю за тебя дочь. Можешь не сомневаться, свое обещание я сдержу. Но объясни мне, как ты сумел справиться с моим вторым условием, не посоветовавшись со старыми, мудрыми людьми? Наверняка ведь посоветовался. Но среди тех, что прибыли сюда, я не видел ни одного пожилого человека!

Царевич с улыбкой подвел царя к двум большим сундукам, открыл их и представил ему своих родителей. На радостях оба царя обняли друг друга и вместе со всеми гостями направились во дворец. Праздник, веселье продолжались несколько дней. А тут подошло и время свадьбы, определенное астрологами, и цари соединили руки своих детей.

Так победили ум и настойчивость юного жениха.

СЫН ВЕРБЛЮДА (Перевод А. Е. Порожнякова)

Это было давным–давно. Начался в одной стране голод. Увидел царь, что дело плохо, велел собрать стада своих верблюдов и погнать их на пастбище в соседнюю страну. А пастухом у царя был тогда храбрый и честный человек. Царь его уважал и любил.

В соседней стране отдал пастух одного верблюда за девушку и женился на ней. Вскоре она родила ему сына, а сама умерла при родах. Пастух был так занят работой, что у него даже не оставалось времени договориться с кем‑нибудь, чтобы присматривали за ребенком. Вот и возил он с собой мальчика с одного пастбища на другое и кормил его верблюжьим молоком. А так как молоко это очень питательное, мальчик рос быстро, был сильным и здоровым. Пастух назвал сына Шутар Бача, что означает Сын Верблюда.

Шел год за годом, а на родине пастуха продолжались засуха и голод. И пастух со стадами верблюдов оставался на горных пастбищах соседней страны. За это время сын его вырос и стал хорошим пастухом. Но, увы, Шутар Бача не научился говорить, он только умел погонять верблюдов окриками «хай» и «хэй», других слов он не знал.

Но вот прошли наконец обильные дожди, зазеленела трава, и люди воспрянули духом. Вернулся пастух домой с сыном Шутар Бачой и со стадами верблюдов.

Пошел пастух к царю и повел с собой сына, привязав его за веревку, как верблюда. Удивились приближенные царя, увидев человека на веревке. Удивился и царь.

— В чем провинился этот юноша? —спрашивает царь.

И пастух рассказал все: как он женился, отдав одного царского верблюда за жену, как она родила ему сына и умерла, как он вскормил мальчика верблюжьим молоком. Сказал пастух и о том, что юноша, которого он привел на веревке, — его сын и что он не умеет говорить, так как вырос среди верблюдов. Потому‑то и зовут его Шутар Бача.

Подивился царь словам пастуха, обратился к везиру и другим приближенным с вопросом, может ли Шутар Бача научиться говорить в таком возрасте. Все ответили «нет». И только один голос, раздавшийся сверху, сказал «да».

Взглянули все наверх и увидели, что голос этот принадлежал дочери царя, которая славилась своей красотой и умом. Она сидела на балконе и внимательно слушала беседу царя с пастухом.

Рассердился царь на дочь и велел ей уйти с балкона. Спустилась она вниз, а царь и говорит ей:

— В наказание за то, что ты осмелилась противоречить моим везирам, я отдам тебя немому. Посмотрим, как ты научишь говорить это животное.

Дочь царя осталась довольна таким решением отца и увела с собой Шутар Бачу.

Царевна была умной, а Шутар Бача — трудолюбивым и выносливым, как верблюд. Вместе они составили хорошую пару.

Уехали они в другую страну, и царевна стала учить Шутар Бачу говорить. Сначала она учила его жестам, потом — отдельным словам. Их нежная любовь помогала им, и вскоре Шутар Бача научился разговаривать.

Пришло и такое время, когда Шутар Бача стал говорить лучше других людей.

Настала пора жатвы, все вышли в поле. Нанялся жать и Шутар Бача. Дело у него так и спорилось. Заработал он много денег и принес их царевне.

Вскоре приехал в город за пшеницей один торговец. Узнал он все о Шутар Баче, о его силе и трудолюбии. Закупил он много пшеницы, собрал караван и решил направить его в соседнюю страну. Позвал торговец Шутар Бачу и стал нанимать его погонщиком, обещая заплатить сто рупий. Шутар Бача принял предложение и пошел известить об этом царевну.

Опечалилась царевна и говорит:

— Как ты можешь оставить меня одну? Прошу тебя, не уезжай.

— Нет, дорогая, — отвечает Шутар Бача, —я уже дал согласие и взял вперед деньги и обязан теперь сдержать свое слово. Но ты не печалься, я скоро вернусь.

— Хорошо, — согласилась царевна, — поезжай. Но прежде давай поженимся. Ведь мы любим друг друга! Сходи за муллой.

Позвал Шутар Бача муллу, и тот поженил их.

Пока купец готовил караван, молодые провели несколько дней вместе. Но вскоре им пришлось расстаться. Прощание сильно опечалило их сердца, царевна горько плакала.

Долго шел караван, наконец вдали показался колодец, около которого решено было сделать привал. Купец приказал Шутар Баче натаскать из колодца воды и напоить верблюдов.

А колодец был очень опасным. Люди, которые спускались к нему за водой, погибали. Но Шутар Бача ничего не боялся.

Только он спустился вниз, смотрит — а там сидит див с лягушкой в руке. Увидел див Шутар Бачу и спрашивает:

— А ну‑ка скажи, что у меня в руке?

— Ее величество царица, — отвечает Шутар Бача.

Див остался доволен таким ответом, попросил Шутар Бачу подержать «царевну» и развлечь ее, а сам начал поить верблюдов.

Закончил див работу и дал Шутар Баче четыре граната. Обрадовался тот, что все кончилось благополучно, поднялся наверх и погнал верблюдов к хозяину.

Удивился купец, что Шутар Бача напоил верблюдов и благополучно вернулся назад. А тем временем к колодцу подошел другой караван. Он шел в противоположном направлении.

Узнав о храбром Шутар Баче, владелец этого каравана нанял его попоить своих верблюдов. Шутар Бача быстро справился с работой и получил еще сто рупий. Завернул он заработанные деньги и четыре граната в платок и отправил их с попутным караваном своей жене.

На следующее утро караван торговца двинулся в путь. Шли долго и подошли наконец к большому городу. Остановил хозяин караван за городской стеной, приказал Шутар Баче присматривать за верблюдами, а сам отправился в город.

Уселся Шутар Бача на мешок, смотрит — два царских конюха ведут под уздцы лошадь на водопой. Когда они проходили мимо, увидел Шутар Бача, что лошадь брюхата.

— Если бы глаза и лоб жеребенка не были белыми, а хвост — загнутым вверх, жеребенок был бы хоть куда, — сказал он вполголоса.

Удивились царские конюхи такому прорицанию и рассказали об этом царю. Тот приказал привести незнакомца к себе и стал расспрашивать его о предсказании. Шутар Бача повторил слово в слово то, что сказал при конюхах. Рассердился ‘царь.

— А если твое пророчество не сбудется, какое ты предпочел бы наказание? —спросил он Шутар Бачу.

— Можешь забрать весь мой караван, — сказал Шутар Бача. — Но если я окажусь прав, ты отдашь мне точно такой же караван.

Согласился царь, и вот, когда пришел срок, все увидели, что жеребенок оказался именно таким, как предсказал Шутар Бача.

Пришлось царю снарядить караван и отдать его Шутар Баче. А тот повел караван за город, туда, где стоял караван его хозяина.

Увидел купец Шутар Бачу и спрашивает, что это за караван.

— Это караван другого купца. Он попросил меня присмотреть за ним, — ответил Шутар Бача.

Несколько лет прослужил Шутар Бача у купца, и тот никак не хотел отпускать его, а Шутар Бача все больше скучал по дому, особенно по жене. Наконец он не выдержал и попросил торговца разрешить ему отлучиться на несколько дней, чтобы повидаться с женой.

Поехал Шутар Бача в родные края, подъезжает к дому и не может его узнать: вместо маленького старого строения — большой светлый дворец, окруженный прекрасным садом. И стража на часах стоит.

Подошел Шутар Бача к воротам и спрашивает, чей это дворец.

— Этот дворец принадлежит жене Шутар Бачи, — отвечает стража.

Не поверил Шутар Бача своим ушам и стал просить пропустить его к царевне по срочному делу.

Вошел Шутар Бача во дворец, увидел жену, обнял, расцеловал ее. Сели они друг возле друга и стали рассказывать обо всем, что с ними произошло. Говорили тихо, чтобы не разбудить спящих сыновей.

Шутар Бача стал расспрашивать жену, откуда она взяла денег на такой дворец. Рассказала тогда царевна, что гранаты, которые прислал ей Шутар Бача, были наполнены драгоценными камнями и жемчугом. На эти сокровища она построила дворец, разбила сад и наняла стражу.

Долго беседовал Шутар Бача с женой. Под утро посоветовала она ему вернуться к купцу, купить новые одежды и переодеться. А она пришлет за ним сыновей с войском и слугами.

Поехал Шутар Бача назад к купцу и рассказал ему, что с ним произошло. Не поверил ему торговец. Тогда Шутар Бача признался, что караван, расположившийся рядом, принадлежит ему и что он выиграл его у местного царя.

Еще больше удивился купец, узнав, что через два дня за Шутар Бачой должны приехать сыновья с войском и слугами.

— Я вижу, что ты мне не веришь, — сказал Шутар Бача. — Давай заключим пари. Если через два дня за мной не приедут сыновья, мой караван будет твоим. Если же сыновья приедут— ты отдашь мне свой караван.

Согласился купец.

Прошло два дня. После обеда Шутар Бача пошел к ручью, вымылся, надел на себя все новое и вернулся к каравану. Вскоре на востоке показалось облако пыли.

Взял Шутар Бача торговца за руку и сказал, указывая на восток:

— Ты все еще не веришь мне? Посмотри туда, это приближаются мои сыновья.

И вот показались сотни всадников. Впереди на быстрых и красивых конях ехали юноши, а на поводу вели третьего коня, без седока. Подъехали они к каравану, и всем стало ясно, что купец проиграл пари.

На следующий день поутру Шутар Бача, теперь уже и сам ставший правителем, отправился в путь вместе со своими сыновьями, торговцем, слугами и двумя караванами. После нескольких дней пути прибыли они во дворец.

Царевна, с нетерпением ожидавшая мужа, встретила его с почетом и устроила в его честь пышный праздник. На следующий день Шутар Бача вернул купцу, недавнему своему хозяину, его караван, сделал ему много других подарков и отпустил на все четыре стороны.

Через некоторое время жена попросила Шутар Бачу, чтобы он съездил к ее отцу, и, не признаваясь, кто он такой, пригласил бы его на охоту в свои владения.

Поехал Шутар Бача. Тесть не узнал его и принял с почестями. Погостив у тестя несколько дней, Шутар Бача пригласил его к себе поохотиться.

Вскоре царь отправился в гости к новому знакомому. Встретившись со своей дочерью, он не узнал и ее. Тогда она принялась рассказывать отцу сказку об одном царе, который отдал свою единственную дочь немому пастуху. И по мере того как она рассказывала эту сказку, все яснее становилось, о ком идет речь. Везиры и другие спутники царя начали перешептываться.

Опечаленный царь признался, что сказка, рассказанная царевной, похожа на случай, происшедший с ним самим и его дочерью. И добавил, что очень хотел бы повидаться с дочерью. Заплакала царевна, обняла отца и открылась ему, что она и есть его дочь, а муж ее — тот самый немой пастух, про которого везир сказал, будто он никогда не научится говорить.

Услышав это, везир задрожал от страха, но царевна простила его. Все были счастливы. Гак как царь был стар и не мог больше править страной, а сыновей у него не было, он уступил свой трон Шутар Баче.

И пастух, по прозванию Сын Верблюда, стал править двумя странами.

СЛАДКАЯ СОЛЬ (перевод А. С. Сухочева)

В некотором царстве, в далеком государстве правил царь, у которого было семь дочерей. Призвал он их однажды к себе и спросил:

— Скажите мне, дочери мои любезные, что приходит вам в голову, когда вы думаете обо мне?

Самая старшая тут же ответила:

— При мысли о вас мне всегда вспоминается сладкий виноградный сок.

— А мне — вкусное молоко, — сказала вторая по старшинству дочь.

— А мне — сладкий мед, — откликнулась третья.

Четвертая промолвила:

— А я сразу думаю о сливочном масле.

Пятая высказалась так:

— А мне вы желанны, как кусочек тростникового сахара.

— А мне — как белый, очищенный сахар, — сказала шестая.

Когда ответили шесть старших дочерей, настал черед младшей. Царь обернулся к ней и спросил:

— Скажи и ты, с чем сравнишь меня.

Младшая дочь призадумалась на минуту и так ответила:

— Я представляю вас сладким, как соль.

Не успела она закончить свою речь, как лицо царя вспыхнуло от гнева, кровью налились его глаза. Он рассчитывал, что и младшая дочь, подобно своим сестрам, назовет что‑то сладкое и вкусное.

— Ладно, ты на себе испытаешь, каким я бываю сладким, как соль! —закричал он и удалился в личные покои.

Прошли годы. И вот настало время выдавать царевен замуж. Выдали старших, а потом царь приказать соизволил:

— Пошлите людей во все концы страны, пусть разыщут прокаженного и доставят его во дворец.

Выслушав это необычайное повеление, придворные очень удивились. Но царское повеление надо исполнять, его нельзя отложить. Ни у кого не хватило смелости спросить, почему царь отдал такой странный приказ.

Во все стороны были посланы гонцы, которые обыскали все уголки государства, но нигде не могли найти ни одного прокаженного. Наконец возле самой границы придворные служители увидели: в пыли валяется прокаженный, над которым уже витает недалекая смерть. Быстро подхватили они больного и, не медля, доставили во дворец. Все с нетерпением ожидали, как царь поступит с этим прокаженным. Вскоре созвали заседание дарбара — совета самых влиятельных царских вельмож. Каждый придворный занял место в соответствии со своим чином и положением. И тогда царь огласил свою волю:

— Выдать мою младшую дочь за этого человека.

Услышав повеление царя, придворные застыли на месте в великом страхе. Удивленные, они смотрели друг на друга и ничего не понимали. Царскую дочь выдать замуж за прокаженного? Никто не верил своим ушам. Везиры принялись отговаривать царя, но напрасно. Он упрямо стоял на своем.

— Я покажу ей, какой я сладкий, как соль, —твердил он.

Как царь приказал, так и сделали. Младшую царевну выдали замуж за обезображенного проказой незнакомца. Прокаженный сам был удивлен и обеспокоен не меньше других. Почтительно сложив перед собою руки, он осмелился обратиться к царю:

— Хранитель мира! Зачем приказываете вы вставить бесценную жемчужину в ржавую железную оправу? Мне осталось считанные дни пробыть гостем в этом мире. Я изъеден проказой, безобразен и нищ. Выдайте дочь замуж за другого.

Но царь не послушал и его и соизволил повелеть:

— Прокаженного и царевну вывести за город и бросить их там одних.

Так и поступили слуги царя. Они вывезли царевну и прокаженного подальше от города и оставили их в густом лесу.

Царевна была не только разумна и добра, но еще и терпелива. Вот она и подумала: никто не сможет предотвратить то, что написано в ее судьбе. Она не испугалась, не выпустила из рук удила решимости и беззаветно отдалась служению своему убогому супругу.

Прошел первый день их изгнания. Даже перед сном не удалось им утолить голод и жажду. А на следующий день она оставила мужа на месте, а сама направилась в город. Выросшая в царском дворце и привыкшая ходить в шелках, царевна вынуждена была теперь с протянутой рукой просить милостыню.

Собрала она немного денег, купила еды, а на оставшиеся монеты приобрела большую корзину. И потом каждый день сажала она в корзину своего иссохшего от болезни мужа, взваливала корзину на голову и отправлялась в город попрошайничать. Она питалась сама и кормила своего супруга тем, что удавалось ей собрать за день. А к вечеру она возвращалась в джунгли, на то место, где они обычно устраивали свой ночлег. Все время, оставшееся после сбора милостыни, она посвящала служению своему мужу.

Однажды прокаженный сказал царевне:

— Зачем ты таскаешь меня с собой? Ты же страшно устаешь с этой корзиной. Оставляй меня на день здесь, в джунглях. Кому я нужен, чтобы похищать меня?

На это царевна ответила:

— Может случиться, что кто‑то обидит тебя в мое отсутствие. Вот почему я не решаюсь оставить тебя одного. Ведь моя жизнь навсегда связана с твоей. Как же я могу оставить тебя, беспомощного?

Прокаженный долго убеждал ее, всячески уговаривал. Но она не послушалась мужа. Каждый день утром уносила она его с собой, а вечером приносила обратно. Но однажды мужество отказало ей. В тот день она почувствовала страшную усталость, подняла было корзину, но тут же опустила ее и бессильно села на землю. Увидев это, прокаженный снова сказал:

— Помнишь, неподалеку отсюда есть пруд. Оставь меня на берегу, а сама отправляйся в город. Если захочу пить, то как‑нибудь сам доползу до пруда и напьюсь.

Прокаженный все настаивал на своем, и царевна наконец согласилась. Она перенесла мужа на берег пруда, а сама пошла в город.

Прокаженный молча лежал на берегу водоема. И вдруг он заметил: вороны, которые прилетали к пруду, искупавшись в нем, превращались в белых лебедей. Он очень удивился увиденному. Что за волшебная сила скрыта в этой воде? Среди прилетавших ворон было много больных и слабых, но после купания все они превращались в прекрасных, сильных лебедей. И прокаженный решил искупаться в этой воде — а вдруг Аллах услышит его мольбу и исцелит? Но как же забраться в воду? Он решил было дождаться царевны и попросить, чтобы она искупала его. Но тут же мелькнула мысль: а не исчезнет ли к тому времени чудесная сила воды? И вот он набрался смелости, кое‑как ползком добрался до воды и кубарем скатился в пруд. Только один палец правой руки он поднял над водой, чтобы сохранить его сухим.

Как только он вынырнул из воды, все его изъеденные проказой язвы исцелились и очистились. Теперь он снова был прекрасным, здоровым юношей. Радостный, выбрался он из пруда, сел на берегу и с нетерпением стал ожидать царевну.

Вечером вернулась она из города, увидела на месте оставленного мужа прекрасного юношу и встревожилась. Осмотрев все вокруг, она нашла лишь пустую корзину. И тогда царевна подумала, что этот юноша, должно быть, убил ее мужа, и горько заплакала. Увидев ее слезы, юноша подошел к ней и спросил:

— Скажи, царевна, почему ты так убиваешься? Над чем горько плачешь?

И царевна сказала:

— Как же мне не плакать? Оставила я утром здесь своего супруга, больного проказой, а вернулась и не нашла его. Вот и плачу, себя проклинаю, что согласилась одного оставить.

Услышав эти слова, юноша рассмеялся и радостно сказал:

— Не плачь. Я и есть твой пропавший супруг.

— Как же это может быть?

Царевна не могла поверить в такое чудо. Но юноша рассказал ей все по порядку, а потом показал палец на правой руке, который он держал над водой. Он подвел царевну к пруду и опустил палец в воду. Увидев, что палец сразу исцелился, царевна поверила чуду. Радости ее не было предела. Юноша поведал царевне, что он тоже царевич из соседней страны. Но когда он заболел проказой, отец приказал выбросить его в джунгли. Царевна еще больше обрадовалась, узнав о благородном происхождении мужа, и сказала:

— Твой отец приказал изгнать тебя в джунгли лишь за то, что ты заболел проказой. А мой выдал меня замуж за тебя только потому, что ты был прокаженным. Теперь и твой отец не отец тебе, и мой не отец мне. Мы будем жить тут одни, сами построим свою жизнь.

И вот соорудили они вдали от города маленькую лачужку и стали в ней жить. Царевич каждое утро отправлялся в город и собственным трудом добывал средства на пропитание.

Царевна была, как уже говорилось, очень умна и сообразительна. Вот она и наказала царевичу:

— Когда вечером идешь из города домой, никогда не возвращайся с пустыми руками. Обязательно что‑то прихвати, пусть даже это будет совсем бесполезная вещь.

И теперь, по совету царевны, он каждый день приносил что‑нибудь домой, хотя бы сухую ветку для костра или кирпич.

Но однажды случилось так, что, возвращаясь вечером домой, он задумался и забыл о наказе царевны. Он был уже совсем недалеко от их хижины, когда вспомнил, что идет с пустыми руками. Царевич стал лихорадочно осматриваться вокруг, но ничего не нашел. И вдруг неподалеку он увидел убитую змею. И подумал: «Царевна просила лишь о том, чтобы я не приходил домой с пустыми руками. Не было условия, чтобы я приносил что‑то определенное. Поэтому захвачу‑ка я с собой змею, раз ничего другого мне не попалось». Увидела царевна в руках мужа убитую змею, взяла ее и забросила на крышу хижины.

Случилось так, что как раз в это время на плоскую крышу царского дворца вышла царица, чтобы высушить на солнце вымытые волосы. Она сняла с шеи драгоценное ожерелье и положила рядом с собой. И тут неожиданно пролетавший коршун схватил ожерелье и скрылся из виду. Пролетая над хижиной молодой пары, коршун заметил змею, лежавшую на крыше. Он ринулся вниз, схватил змею, а бесценное ожерелье уронил на крышу. Когда царевна поднялась на крышу, она изумилась, увидев великолепное украшение. Радостно подобрала она ожерелье и сказала супругу:

— С завтрашнего дня тебе не нужно будет заниматься тяжелым трудом.

Потом она сняла с ожерелья две жемчужины, вручила их царевичу и наказала:

— Завтра пойдешь и продашь эти жемчужины ювелиру.

Наутро царевич отправился в город и продал ювелиру жемчужины. Они оказались очень дорогими. Ювелир заплатил за них огромную сумму, которую царевич и принес домой. Теперь царевна каждое утро снимала две жемчужины, вручала их супругу, а тот отправлялся в город и продавал их. Так постепенно распродали они все ожерелье. На вырученные деньги царевна выстроила прекрасный дворец на том самом месте, где царские слуги бросили ее вдвоем с прокаженным мужем.

Потом она приказала приготовить лучшие царские наряды для себя и царевича и сказала своему супругу:

— Теперь тебе надо каждый день являться к царскому двору. Ни с кем там не разговаривай, ни о чем не спрашивай. Присутствуй на дарбаре молча. И если когда‑нибудь царь обратится к тебе, попроси его навестить нашу жалкую хижину.

Как сказала царевна, так царевич и поступил. Каждый день появлялся он при царском дворе, молча сидел в дарбаре и внимательно за всем наблюдал. Ни с кем он не вел беседы, никого ни о чем не расспрашивал. Царь тоже приметил юношу, каждый день появляющегося в дарбаре, и стал размышлять: «Этот юноша каждый день приходит сюда и уходит, ни с кем не обмолвившись ни словом. Никто даже голоса его не слышал». И вот однажды царь сам обратился к нему:

— О юноша! Ты каждый день появляешься в дарбаре, сидишь тут молча, а потом незаметно уходишь. Скажи, где ты живешь? И если есть у тебя какая‑нибудь просьба, доведи ее до нашего слуха.

Царевич давно ожидал такого благоприятного случая. И он почтительно сказал:

— Ваше величество! Я — один из ваших покорных слуг и милостиво прошу вас посетить жилище вашего подданного.

Царь принял приглашение и назвал день своего прибытия.

Когда закончилось заседание дарбара, юноша вернулся домой и сообщил жене, что царь принял его приглашение и назначил день, в который он соизволит прибыть к ним. Царевна обрадовалась долгожданной вести и стала готовиться к приему высокого гостя.

В установленный день царь вместе со своими министрами и ближайшими придворными прибыл во дворец царевны. Царевич с большим достоинством и почтительностью приветствовал царя и везиров, а потом пригласил всех в обеденный зал. Царь был поражен богатым убранством зала. С таким изяществом и вкусом не был украшен даже его собственный дворец.

Когда царь с везирами и избранными придворными был приглашен к дастархану[38], царевна в роскошных одеждах сама стала прислуживать ему.

В обеденный зал, устроенный во дворце, вело семь изукрашенных дверей. Царевна приготовила семь особых блюд и, подавая каждое новое блюдо, входила через новую дверь. Внося новое блюдо, она появлялась в новой одежде. Меняя одежду, она искусно меняла и свою внешность. Вот так семь раз переменив одежды, семь раз появилась она из разных дверей, подавая царю изысканные кушанья.

Царь не переставал удивляться, но чувствовал в душе какую‑то тревогу.

— Сдается мне, что у нашего хозяина семь юных жен, — тихо сказал он своему главному везиру.

На что везир ему ответил:

— Хранитель мира! А по мнению вашего ничтожного слуги, это одна и та же красавица переодевается и в новом виде появляется перед нами.

Царь не поверил словам везира:

— Не может этого быть. Мыслимое ли дело женщине переодеться в считанные минуты!

Царь и везир еще продолжали шептаться о происходящем, когда царевич пригласил всех начать трапезу. Царь протянул руку, взял кусочек с первого блюда, откусил и поморщился — кушанье было совершенно пресным, без соли. Он попробовал другое блюдо, но и там все было несоленым, приторно–сладким. То же самое было и с третьим, и с четвертым кушаньем. Поочередно царь перепробовал все кушанья и, к своему удивлению, обнаружил, что все они одинаково безвкусны. В смятении посмотрел он на своих везиров и придворных и заметил, что те смущены не менее его самого.

Никто не мог понять, в чем тут дело. И сказать было неудобно, ибо любой упрек обернулся бы против царского достоинства, замечание обидело бы хозяев. Но и без соли красиво приготовленные яства невозможно было проглотить.

С трудом царь съел несколько кусочков, но не стерпел и спросил у хозяина дома:

— А нет ли у вас чего‑нибудь соленого?

Прежде чем царевич успел ответить, стоявшая рядом царевна сказала:

— Хранитель мира! Мы всегда обходимся без соли.

— Почему? —спросил царь, заинтригованный словами царевны.

— Ваше величество! При одном упоминании этого слова отец выдал свою дочь замуж за прокаженного. Вот мы и приучили себя никогда не употреблять соль.

Стоило царевне произнести эти слова, как рука царя застыла в воздухе и кусок выпал из нее. Ему смутно припоминалось что‑то неприятное, случившееся несколько лет назад. Да, его дочь и прокаженный! И вдруг молнией сверкнула мысль в его голове.

Он резко обернулся и внимательно посмотрел на хозяйку. Той была понятна тревога отца. И она сказала:

— Защитник мира! Да, я та самая ваша дочь, которая сказала, что вы сладки, как соль, и которую вы за эту дерзость приказали выдать за прокаженного. А теперь вы сами даже единственный раз не можете обойтись без соли.

Царь смутился, услышав эти упреки. Он быстро встал из‑за дастархана, обнял дочь и попросил у нее прощения за совершенную им несправедливость. Отец и дочь встретились после нескольких лет разлуки.

Царевна подробно рассказала о том, что произошло в ее жизни, и добавила:

— Перед вами тот самый прокаженный, за которого вы приказали выдать меня замуж.

Царь смутился еще больше и, низко склонив голову, промолвил:

— О, если бы был я сладким, как соль!

После этого царь забрал в свой дворец царевну и царевича. Известили обо всем и отца царевича, а потом по всей стране был объявлен великий праздник. А когда царь состарился, он вручил бразды правления царевичу. И все стали жить в мире и согласии.