Алексею Петровичу Тронову казалось, что он стоит у финальной черты – и чувство это было неприятным. Раньше, в юности, он радовался таким ситуациям. Конец представлялся всего лишь возможностью для нового начала. Он жил так активно, быстро и ярко, что у него просто не было времени на уныние. Теперь же за этой новой чертой его ждала пустыня без возможностей и перспектив. Он всегда стремился только вверх, не позволял себе даже повторяться. Но после его нынешнего проекта он не представлял, за что взяться. Что вообще может быть более значимым? И имеет ли он на это право после того, как сдался, а не добился желаемого результата?
Его жена умерла больше пяти лет назад. Это было настолько дико и неожиданно, что поначалу Алексей не знал, как реагировать. Не было ни предупреждений, ни предпосылок, он ушел утром, когда она спала, а вернулся уже к трупу. Его даже обвинили в этом! Ненадолго, но все же… Потом объявили ее смерть самоубийством.
Но Алексей был уверен, что это не так. Он слишком хорошо знал свою жену. Это не было простой интуицией, он, психолог с мировым именем, мог определить склонность к суициду, Стелла была не из тех, что добровольно выберет смерть. Однако при этом у него не было никаких догадок о том, что же произошло на самом деле. Он нанимал лучших сыщиков, детективов и экспертов, но вынужден был наблюдать за их бессилием.
Он разочаровался в них. Что полицейские, что частные сыщики… Все они используют одни и те же методы, ходят по кругу! Иногда это помогает, но стоит только произойти чему-то из ряда вон выходящему, как смерть его жены, и они оказываются беспомощны. Что тогда остается, принять это?
Тронов не готов был принять. Он начал воспринимать детективные способности как некий особый дар, с которым можно только родиться. Если этот дар не развивать, он просто уснет, погребенный под другими навыками. Вот и получается, что те, кто действительно мог бы находить ответы, даже не думают об этом.
Он решил проверить свою теорию. Алексей отдал несколько лет своей жизни разработке специального теста, выявляющего первичные детективные способности. Потом тест был размещен в Интернете, и тех, кто показал высокий результат, Тронов приглашал на собеседование, а потом и в команду участников.
Набрав семь добровольцев, он запустил первый этап проекта. Дал им дело, которое полиция признала «глухарем», обеспечил всеми необходимыми ресурсами. Он был уверен, что ситуация под контролем и никакой опасности нет!
Однако контроль долго не продержался. Дело, на первый взгляд казавшееся абсолютно безобидным, было лишь верхушкой айсберга. С одной стороны, Алексей был рад этому, потому что непредвиденные обстоятельства позволяли выявить удивительные грани человеческой природы. С другой – на улаживание всех организационных вопросов требовались большие деньги, а его состояние, пусть и далеко не скромное, было ограниченно.
И все же Тронов хотел продолжать. Его подопечным удалось найти опасного убийцу, о существовании которого никто даже не подозревал! Алексей знал, что не должен останавливаться. Но для второго этапа ему пришлось искать инвесторов, а они наукой не интересовались, им нужен был доход. Так психологический эксперимент превратился в реалити-шоу.
Сначала его показали на закрытом интернет-ресурсе, доступном только по предварительной оплате. Но проект оказался настолько популярным, что инвесторы рвались развивать дело. Третий этап лишь подтвердил интерес со стороны широкой аудитории, а на четвертом к игре подключился известный медийный магнат, и шоу вышло на телевизионные экраны.
Уже тогда у Тронова появилось чувство тревоги, которое он старательно подавлял. Он видел, что люди, готовые к участию, продолжают появляться, многие возвращаются в проект сезон за сезоном, а главное, они помогают тем, кого никто не мог спасти. Поэтому его беспокойство отошло на второй план, он вел исследования, помогал участникам.
Он слишком увлекся, стал слишком активно убеждать себя, что все в порядке, и проглядел опасность, таившуюся прямо перед ним. Медийный магнат оказался вовсе не другом и единомышленником. Рядом с ним находился настоящий псих, а Алексей, отдавший психологии всю жизнь, даже не заподозрил этого, пока не стало слишком поздно.
Стараниями этого инвестора пятый этап из расследования превратился в шоу смерти. Медийный магнат собирался показать гибель всех участников – не в открытом доступе, конечно, а на специальном ресурсе, но ведь исход это не меняло. Два человека не выжили, остальным удалось спастись, но своей заслуги Алексей Тронов в этом не видел.
С его стороны шли одни ошибки. Он подвергал жизни людей опасности, он увлекся одним лишь исследованием и потерял хватку. А ради чего все это? Он ведь ни на шаг не приблизился к пониманию, кто может стать идеальным детективом!
Пять этапов его проекта принесли много хорошего, но сейчас он не мог не думать об ошибках и проблемах, возникших за это время. Степан, его ассистент, работавший с ним много лет, чуть не погиб на втором этапе, и хоть его помощник, за такой срок уже ставший другом, не стал увольняться, возвращаться к расследованиям он категорически отказался.
Может, нужно было остановиться уже тогда? Задуматься и понять, что это дорога в пустоту? Но нет, Алексей был слишком упрям, чтобы сдаться так легко, когда все обстоятельства способствовали продолжению!
Он пригласил в проект свою давнюю знакомую. Лю Ланфен тоже была психологом и тоже многого добилась в карьере. Однако после смерти мужа она переживала личный кризис, перестала интересоваться жизнью, и Тронов был уверен, что помогает ей. Ланфен нужна была встряска, она сама признавала это, соглашаясь сопровождать участников на третьем этапе.
Но и там все пошло не по плану. Дело было даже не в том, что снова появилась неожиданная угроза. Все оказалось намного серьезней: Ланфен сблизилась с одним из участников проекта. А она легкомыслием не отличалась, до этого в ее жизни был только один мужчина – муж. Больше она ни на кого внимания не обращала, хотя ее красота привлекала многих. Но для того, чтобы завладеть вниманием Ланфен, требовался кто-то особенный.
Увы, этим «особенным» оказался серийный убийца по кличке Гробовщик, пробравшийся на проект под чужим именем. Гробовщик был давно известен полиции своей жестокостью, профессионализмом и неуловимостью. Он вел охоту только на преступников, просто потому, что убивать обычных людей ему было слишком скучно, каждая его жертва должна была отличаться такой же силой, как и он. Это, конечно, не извиняло его – наоборот, делало более опасным.
Ланфен оказалась поймана в зачарованный круг. Она прекрасно понимала, что Гробовщик – преступник, что она должна испытывать к нему лишь презрение. А она любила. И он, пожалуй, тоже, потому что убийца без лица и имени возвращался к ней снова и снова, впервые в жизни рискуя свободой. Он не собирался переубеждать Ланфен и уважал ее сомнения. Каждый раз он позволял ей связаться с полицией при его визите – или лишал ее такой возможности, чтобы ее совесть была чиста. Он не рассказывал ей о своих преступлениях и планах, но и не давал остановить себя.
На четвертый этап расследования Ланфен вернулась только с надеждой на то, что он снова появится там. Она не говорила об этом, Алексей не спрашивал, но оба знали правду. Гробовщик действительно появился, чтобы защитить ее, когда возникла угроза ее жизни. Ланфен, понимая, как сильно эти чувства связывают ее, попыталась избавиться от них. Вместе с участниками она отправилась в Италию на пятый этап проекта, потому что была уверена, что там Гробовщик не появится. Просчиталась. Он снова спрятался под чужим ликом и был ближе, чем она могла представить.
Она окончательно запуталась, поэтому об участии в шестом этапе и речи не шло. Ланфен до весны уехала в Англию, к своей дочери, чтобы оправиться и привести мысли в порядок.
В сухом остатке все указывало на то, что проект нужно закрывать. Алексей лишился ключевого инвестора, талантливого куратора, а главное, убежденности в том, что он делает что-то важное и правильное.
Теперь он стоял перед большим окном своего московского офиса, глядя на укутанный туманом город. Погода словно копировала его настроение, идеально отражая то, что творилось у него в душе. Он знал, что проект нужно ликвидировать, уничтожить раз и навсегда. Он ждал, когда появится долгожданная решимость сделать это.
Зазвенел телефон, стоящий на столе, заставляя Алексея отвернуться от серого пейзажа за окном. Он был недостаточно подавлен, чтобы отгородиться от внешнего мира, поэтому ответил сразу.
– Да?
В трубке звучал голос Степана, его ассистента, который продолжал вести все офисные дела.
– Алексей Петрович, к вам гостья.
Это было неожиданно. Тронов никого не ожидал, а без договоренности и приглашения почти никто к нему не являлся. Такое позволялось только участникам проекта, но их Степан знал и представил бы по имени. А тут – гостья!
– Кто именно? – уточнил Алексей.
– Представилась Ариной Вержининой. Она предупредила, что никакой договоренности о встрече у вас не было, и готова заехать позже, если вам сейчас неудобно.
Имя было знакомо Тронову, но он никак не мог вспомнить, где слышал его раньше. В принципе он мог бы отказать, и сама гостья давала ему возможность для этого. Но он не хотел. Что было у него в альтернативе? Разглядывание городской серости за окном?
– Степан, проводи ее, пожалуйста. У меня есть время.
Долго ждать не пришлось; в его кабинет гостья зашла одна, без Степана.
На вид ей было лет сорок – сорок пять, и выглядела она великолепно, ухоженность и стиль прослеживались во всем. Женщина была среднего роста, но казалась высокой за счет осанки. Девичьей стройностью она уже не отличалась, однако держала себя в отличной форме. Вокруг миловидного лица вились золотистые локоны, доходившие до плеч; светлый оттенок ее глаз цвета ясного неба подчеркивала безупречная фарфоровая кожа. Женщина была одета сдержанно: в кремовый деловой костюм, с минимумом украшений, но одни лишь часы на ее руке стоили больше, чем воз золотых побрякушек массового производства.
Алексей не сомневался, что лично они не общались никогда, он бы запомнил. Но и совсем незнакомым ее лицо не было, он определенно видел эту женщину то ли на страницах журналов, то ли на телеэкране.
– Присаживайтесь, прошу. – Тронов кивнул на гостевое кресло перед своим столом. – Я могу вам что-нибудь предложить?
– Если есть зеленый чай, буду признательна, – кивнула женщина.
– Степан, будь добр. – Алексей перевел взгляд на своего ассистента, стоящего у двери. – Мне – как обычно.
Степан еле заметно улыбнулся и скрылся, оставив их наедине.
Гостья выглядела невозмутимой и уверенной, в ее взгляде не было ни намека на беспокойство. Тронов не сомневался, что она пришла к нему не за помощью.
Женщина подалась вперед, протягивая ему руку; движение было уверенным, почти как у мужчины. Тронов пожал ее. Его гостья не притворялась, она действительно привыкла вести бизнес и умела это делать.
– Мое имя, уверена, вам уже сообщили, – сказала гостья. – Я о вас тоже много читала и слышала, так что тратить время на долгое знакомство не вижу смысла. Могу я называть вас просто Алексей, без отчества? Мне кажется, это допустимо, ведь мы почти ровесники!
Тронов не сомневался, что между ними минимум десять лет разницы, но все же кивнул. Она интриговала его.
– Хорошо, – продолжила женщина. – Вы можете звать меня просто Арина, конечно, я отчество вообще не выношу. Оно меня старит. Я пришла поговорить о вашем проекте.
– О каком? – уточнил Тронов, хотя уже знал, о чем речь. – Я вовлечен во многое.
– Не сомневаюсь, и все же смею предположить, что это детективное шоу имеет для вас особое значение. Я пришла поговорить о нем: я хочу инвестировать в этот проект.
– Не получится, – покачал головой Алексей. – Шоу больше не будет. Проект завершен.
Даже говорить это было трудно – но нужно. Он не сомневался, что поступает правильно.
Арина его мнение не разделяла. Первым чувством, мелькнувшим в ее голубых глазах, было сожаление.
– Как же так? Как только я нашла деньги, чтобы присоединиться к этому, вы решили выйти из игры?
– В том-то и дело, что это перестало быть игрой.
– Из-за Игната Костора?
Упоминание имени бывшего инвестора заставило Тронова поморщиться.
– Да, из-за него в том числе, но не только. Погибли люди. Случаи насилия и смерти были связаны с проектом и раньше. Пришла пора остановиться.
Многие женщины, известные Тронову, даже из мира бизнеса, смутились бы перед такой непреклонностью. Арина Вержинина и бровью не повела.
– Алексей, я считаю, что вы не правы.
Она умела интриговать.
– Неужели?
– Именно так. Мой собственный бизнес связан с тем, что называют легкомыслием. Я владею сетью салонов красоты и косметических магазинов. Долгое время я работала только над тем, чтобы раскрутить все это, организовать нормальную работу, закрепиться на рынке. Когда тебе тяжело, ни о чем другом не думаешь. Но рискну сказать, что тряски в моей карьере закончились лет десять назад. Пришла стабильность, а с ней и насыщение. Мне захотелось не только брать что-то у мира, но и давать ему что-то взамен. Настоящее, серьезное! Конечно, сначала я занялась благотворительностью, я и теперь ею занимаюсь. Но я поняла, что благотворительности мне тоже мало.
Она не устраивала перед ним представление, она действительно говорила то, что думала. Вряд ли Арина заводила подобные разговоры со многими, и хотя Тронов пока не до конца понимал, к чему она ведет, он не собирался прерывать ее.
– В прошлом году я узнала про ваш проект, – продолжила Арина. – Узнала случайно, тогда о нем много говорили. Но дальнейший мой интерес стал уже осознанным. В моем круге общения считали, что то, чем вы занимаетесь, отвратительно. Меня не волнует чужое мнение, я должна составить свое. Я познакомилась с этим экспериментом подробней – и я была в восторге. Не от реалити как такового, меня подобные вещи не забавляют. Меня поразила суть, которая скрывается за этим реалити! Это некая попытка восстановить справедливость, если угодно. Пусть другие видят мишуру, монтаж и представление. Я видела то, что вы делаете невозможные вещи. Я видела, во что превращаются люди на этом проекте! Это, верьте или нет, повлияло на меня больше, чем любая благотворительность.
То, о чем она говорила, и было первоначальной целью его эксперимента. Тронов не ожидал, что кто-то поймет это лишь по реалити-шоу, и теперь был приятно поражен.
– Я не думал, что это будет заметно, – признал он.
– Это и не было заметно большинству. Нестрашно. Большинство и не думает о высоких целях и мотивах, им нужна развлекуха. Зачем вам одобрение толпы? Вы делали нечто значимое на глобальном уровне! Чем больше я узнавала про шоу, тем больше мне хотелось примкнуть к этому, стать частью проекта. У меня есть деньги! Сейчас я живу одна и, по правде говоря, у меня больше, чем мне нужно. Но я не рассматриваю это как новую благотворительность. Я прекрасно знаю, что ваши инвесторы получают хороший доход. Мне было страшновато присоединиться к этому, я все продумывала… как оказалось, слишком долго.
– Что вы имеете в виду?
– Когда я собралась с духом и готова была предоставить бизнес-предложение, я узнала, что к проекту примкнул Игнат Костор, – пояснила Арина. – Для меня это было как красный свет. Конечно, я понятия не имела тогда, что он такой урод. Но он мне не нравился никогда, мне рядом с ним было неуютно. Я поняла, что не смогу работать с таким человеком, даже не пересекаясь с ним напрямую. Я продолжила наблюдать за шоу как зритель. Но этим летом Костор умер… Преграда ушла, место освободилось. И вот я здесь.
– Мне очень жаль, но…
– Не нужно этого делать, – прервала его гостья. – Простите мою бестактность. Если вы закрываете проект из-за Костора, это огромная ошибка! Вы позволяете действиям этого психа перечеркнуть все хорошее, что дал ваш эксперимент!
– Дело не только в нем, – вздохнул Алексей. – Хотя в нем – в первую очередь. Я создал некое явление, которое помогает людям вроде Костора развлекаться…
– Не искажайте. То, что создали вы, спасает жизни. Даже если брать того же Костора… Кто бы узнал, что он творит, если бы не ваш проект? Участники не были его первыми жертвами и наверняка не планировались как последние! Но его остановили они – и вы. А раньше никто к такому и близко не подходил! По-моему, одного этого достаточно, чтобы продолжить.
– Дело не только в Игнате Косторе. На проекте случались разные… инциденты. Они заставили меня понять, что я взял в свои руки слишком большую власть.
– Они заставили вас так подумать. Нельзя понять то, что не является правдой. Вы создали проект – но остальное зависит не только от вас, Алексей. Многие люди теперь вовлечены в это. И как при любом организованном процессе, не все идет гладко. Помню, лет пятнадцать назад, когда мой бизнес стремительно развивался, я назначила директором одного из салонов мою старую знакомую, можно сказать, приятельницу. Я думала, что дружеские отношения между нами побудят ее работать лучше. Как бы не так! Она решила, что ей все позволено, потому что мы подруги, и я была вынуждена ее уволить. Для нее, уверенной в собственной неприкасаемости, это стало серьезным ударом. В тот же вечер она напилась, села пьяная за руль и разбилась насмерть. Но я не считаю, что я виновата в ее смерти или это делает мой бизнес хуже. У меня тогда и в мыслях не было закрывать салон, хотя радости от ее смерти я не испытывала, смириться было тяжело. Нужно разделять собственные чувства и объективные факты – поверить не могу, что я говорю это психологу вашего уровня!
Тронов тоже поверить не мог. Потому что она говорила правильные вещи, о которых он знал, но почему-то не вспоминал. Он действительно поддался жалости к себе, забыл о том, что важно… Исследователь должен быть отстраненным, а у него не получилось.
– Любой проект может привести к негативным результатам, – согласился он. – Но в моей власти убрать его, чтобы этих результатов не было.
– Да, но прежде подумайте, от чего больше негатива: от вашего проекта или от его отсутствия? Из-за истории с Игнатом Костором погибли несколько человек, но если бы вы не выявили, кто он на самом деле, жертв было бы больше. К тому же уже сейчас, после пяти этапов, я, человек со стороны, могу вам назвать больше причин оставить проект, чем закрыть его.
– Неужели? – удивился Тронов.
– Легко. Первая и самая очевидная – это уголовные дела, которые вы раскрыли. Вторая – развитие ваших участников. Многие из них были несчастны до того, как пришли на проект… а здесь они обрели себя! Я слышала, даже семейные пары образовались. Это правда?
– Да, но к проекту это не относится.
– То есть смерти относятся, а жизни – нет? – засмеялась Арина. – Вы принижаете свой труд! Третья причина – работа полиции. Они вас жутко не любят, это факт, но теперь им приходится работать еще усерднее, чтобы широкая аудитория не считала их менее способными, чем ваши участники. Мне продолжать? Я могу!
– Не сомневаюсь, но все же не нужно…
Она побеждала. Тронов не собирался показывать ей это, но в глубине души уже чувствовал, как ее аргументы приживаются, пускают корни. Он застрял в ловушке негатива и самобичевания – а она показала ему выход. Но это не значило, что он готов был сразу же изменить свое мнение.
– Я не готовился к шестому этапу, – сообщил он. – Я столько думал о том, что его не будет, что теперь не знаю, с чего начать! Без Костора нарушилась вся организация шоу.
– Так мы ее восстановим! – Арина достала из сумочки файл. – Я ведь говорила, что решилась прийти к вам только после того, как проработала детальное бизнес-предложение. Игнат Костор – не единственный, у кого есть деньги и связи. Насколько я знаю, из крупных инвесторов остался еще Александр Армейцев, есть и другие, готовые передать менее значимые, но все же крупные суммы. Мы закроем пробел. Проект существовал до Костора и будет существовать после него.
Она знала, о чем говорит – Тронов понимал это, просматривая принесенные ею бумаги. В некотором смысле Арина все проработала даже детальней, чем Костор. Она правильно заметила и про других инвесторов, в них недостатка не было, Алексей просто закрыл на них глаза из-за собственной душевной усталости.
– С участниками тоже проблем не будет. Ведь многие же возвращаются в проект? – спросила Арина.
– Да, но не все.
– А все и не нужны – с новичками даже интересней! Я знаю, что ваш тест все еще размещен в Интернете, я нашла его. При желании вы наберете новых участников за неделю.
– Технически это возможно, – признал Тронов. – Но зачем они нам за неделю? Я еще не дал окончательное согласие, заметьте! А даже если я соглашусь, спешки все равно не будет, ведь для каждого нового этапа основой становится уголовное дело. Или оно у вас тоже есть?
– Этого нет, моя жизнь, к счастью, далека от криминала. Но ведь начало – это ваше согласие. Возродите проект, соберите участников, найдите нового куратора! А уж кому помочь – мы найдем.
Центр тяжести сместился, центр мира – тоже. Это Алису нисколько не смущало. Она была рада тому, что природа мудра – перемены приходили постепенно, и она привыкала к ним до того, как они могли испугать ее. К тому же ей повезло в том, что с развитием беременности увеличивался только живот, вес она особо не набрала, и глядя на нее со спины, мало кто мог догадаться, что шел седьмой месяц ее беременности.
Удача улыбнулась ей и с ребенком. Судя по всему, малыш унаследовал фирменное спокойствие своего отца. Он редко пинался, мало крутился, да и плохое самочувствие, связанное с ее нынешним положением, осталось в первом триместре. Алиса чувствовала себя прекрасно и радовалась тем переменам, которые ее ожидали.
Ранний октябрь решил побаловать теплым солнцем. На столе стоял букет из желтых и красных листьев. Дамир должен был скоро вернуться домой.
Причин расстраиваться просто не было.
– Так, ну и где у нас мука? – задумчиво произнесла Алиса.
Никакого ответа не последовало, но где находится мука, она все-таки вспомнила. Алисе нравилось думать, что в такие моменты ребенок действительно подсказывает ей.
Пока она взбивала сметану и масло, новости, составлявшие ей компанию на кухне, кончились, сменившись мелодрамой. Алиса презрительно поморщилась и потянулась к пульту – стенания о тяжелой женской доле она не любила. Алиса переключала каналы, пока наконец не наткнулась на криминальный обзор. Вот это уже дело!
Хотя Дамир, конечно, не одобрил бы. Он придерживался непонятного убеждения, что беременным нужно смотреть только на позитив, поскольку это на благо ребенку. Алиса не спорила, потому что не считала нужным, она просто делала по-своему. Малыш не возражал.
С чего бы ему возражать, если он был зачат в период очередного расследования, да и его мама с папой познакомились далеко не на танцах?
Алиса не любила вспоминать свою жизнь до того, как в ней появился проект. Там было полно ошибок, разочарований и предательств. То, что на фоне всего этого она стала сильной, служило слабым утешением. Она разучилась доверять людям, занималась нелюбимой работой и мечтала лишь о мести собственному брату – кто о таком будет вспоминать с ностальгией?
А потом был случайно найденный в Интернете тест и звонок Тронова, и все переменилось. Алиса поначалу подошла к идее детективного проекта с недоверием, но скоро поняла, что ее место – именно там. Она впервые за много лет почувствовала себя нужной.
Там же она познакомилась с Дамиром. Они объединились для первого расследования, потому что так было проще и безопасней. Никакого тайного влечения Алиса не чувствовала и ко всему подходила практично. Он ей даже не нравился сначала, казался слишком тихим и медлительным!
Они бы никогда не сошлись при иных обстоятельствах, а тут – не просто сошлись, но и полюбили. Благодаря проекту Дамир, который из-за травмы потерял возможность работать хирургом, нашел новую профессию, вернул уверенность в себе. Они оба побеждали на проекте, и не раз. А после четвертого этапа Алиса узнала, что беременна, и пятый этап пришлось пропустить.
Она не сожалела и ко всему относилась спокойно, потому что точно знала, что вернется в игру. Они с Дамиром не обсуждали это. Алиса не считала нужным забегать так далеко вперед, даже не обдумывала свою детективную деятельность всерьез до рождения малыша. Однако это не мешало ей оставаться уверенной в собственном будущем: если ты нашел свое место в жизни, терять его просто обидно.
Криминальные новости она смотрела именно по этой причине – не хотела утратить хватку. Она не наслаждалась сюжетами о преступлениях, просто тренировалась, продумывала, что могло стать причиной преступления, прикидывала, как бы она сама поступила в такой ситуации. Мир – не теплица, беды случаются, и нужно уметь справляться с ними.
Сюжеты на экране сменялись, Алиса слушала их вполуха и замешивала тесто, пока ведущая не дошла до очередного сообщения:
– Жестокое убийство произошло в обычной московской квартире. В собственном доме обнаружены тела молодых родителей и трехлетнего ребенка – нападение произошло в день рождения мальчика. С места событий передает наш корреспондент.
Тут уже Алиса не могла отнестись к делу равнодушно. При всей своей отстраненности она не была железной. Молодая семья и сын – это ведь почти как они с Дамиром! У нее в животе тоже мальчик… Как такое вообще возможно: люди живут спокойно и мирно, растят ребенка, а потом все вдруг обрывается?
Она подошла поближе, чтобы посмотреть сюжет до конца. Алисе почему-то казалось, что этим она отдает дань уважения погибшим. Можно готовить рулеты, равнодушно слушая об угоне машин или крахе очередного турагентства. Но убийство – это другое.
Она не ожидала, что сюжет как-то повлияет на нее. Алиса собиралась посмотреть его, посочувствовать погибшей семье и вернуться к своим делам. Ведь если всерьез расстраиваться из-за каждой несправедливости, можно сойти с ума, в самом прямом смысле.
Однако с первых кадров сюжета она почувствовала, как ее сердце начало биться чаще. Репортер вещал что-то, но она не слушала. Алиса не могла оторвать взгляд от экрана. Она знала этот дом! Этот подъезд, эту лестницу… Она знала соседей, которые давали интервью, и даже дверь квартиры знала.
Алиса забыла обо всем на свете, даже о том, где находится и что ее окружает. Сюжет закончился, сменившись другим, а она стояла перед телевизором, глядя на экран невидящими, застеленными слезами глазами.
Малыш словно почувствовал ее состояние, забеспокоился. Его движения привели Алису в себя, и она прижала руки к животу.
– Извини, маленький, не хотела пугать тебя, – прошептала она. – Но для мамы это очень важно!
Из кухни она направилась в гостиную, туда, где стоял компьютер. Предыдущие расследования научили ее искать информацию. Алиса сразу отсеивала лишнее, делала основную ставку на форумы и любительские кадры, а не официальные источники, собирала данные по крупицам. Ей нужно было знать наверняка! В душе бушевал ураган, и она осознавала, что только активные действия помогут ей удержать себя в руках, не дать сорваться в слезы.
Время пролетело незаметно. Где-то за границами ее мира, сузившегося до рабочего стола с компьютером, щелкнул замок, она услышала шаги в прихожей, переместившиеся на кухню. Потом прозвучал и голос Дамира:
– Любимая, а в какой кухне мира на обед подают недоделанное тесто и банку варенья?..
Она не ответила, не поняла даже смысл его слов – ей было не до того. Дамир, мгновенно настороженный этим, был рядом с ней через секунду.
– Алиса? Что происходит?
Она повернулась к нему. Слез уже не было, они высохли, но веки наверняка остались покрасневшими, указывая, что последние часы дались ей нелегко.
– В квартире моей матери убили целую семью, – тихо сказала она.
– Что?..
Она не смогла повторить. Алиса поднялась со стула, подалась вперед, чтобы обнять его. Она еще сама не отошла от шока, не знала до конца, что происходит. Ей нужно было его тепло, чтобы успокоиться.
Он понял это, терпеливо ждал, хотя ожидание наверняка было для него непростым. Лишь после того, как она сама отстранилась от него, Дамир рискнул произнести:
– Алиса, солнце… но ведь твоя мама умерла…
– Как будто я не знаю! – горько усмехнулась Алиса. – Она умерла, и мой брат продал ее квартиру. Ради этого я и пришла на проект, помнишь?
Та цель казалась теперь такой далекой и забытой… А тогда она заслоняла от Алисы весь остальной мир!
Она настолько увлеклась карьерой после неудачного романа и прерванной беременности, что почти не встречалась с семьей. Так было проще. Родственники постоянно спрашивали, когда будут свадьба, муж, дети, а Алисе было больно. Она с головой ушла в работу, потому что ей важно было чувство контроля над собственной жизнью.
Ситуация не изменилась и когда мать серьезно заболела – начались проблемы с психикой и памятью. Алиса предлагала дать денег на сиделку, но ее брат рвался все делать сам, хотя справлялся откровенно плохо. Алиса решила не вмешиваться, лишь изредка звонила и навещала.
А потом ее мать умерла, упав с лестницы. Она была совсем одна, никто за ней не следил, брат был на работе! Одно лишь это казалось подозрительным, но пока не слишком. Вскоре выяснилось, что все имущество матери, включая квартиру, было переписано на брата. И как вовремя на него свалилось это наследство, как раз тогда, когда ему нужно было расплатиться с крупными долгами!
Алиса хотела справедливости. Ситуация казалась ей очевидной: брат сам подготовил собственное наследство, а потом избавился от матери, чтобы развязать себе руки. Дело было не в деньгах или квартире, Алиса в этом остро не нуждалась. Она чувствовала вину перед матерью и хотела искупить ее хотя бы так.
Однако для суда ее подозрений и даже кажущейся очевидности ситуации было недостаточно. Требовались доказательства. Алиса не бедствовала, но и не зарабатывала столько, чтобы нанять детективов для сбора данных.
Приглашение в проект казалось ей настоящим подарком судьбы. За победу Тронов обещал деньги, которых с лихвой хватило бы, чтобы организовать полноценное расследование. И Алиса выиграла первый этап! Но ту сумму она передала другой участнице, собиравшей на лечение больной племянницы.
Затем Алиса сблизилась с Дамиром, и жизнь действительно изменилась, заиграла новыми красками. В душу пришел покой, и она решила отказаться от мести. Дамир убеждал ее, что сын никогда бы не поступил так с матерью, и она поверила. Алиса приняла свою вину, брата не простила, но и зла на него не держала. Она оставила эту историю в прошлом, а сама сосредоточилась на счастье, доставшемся ей в настоящем.
Пока не увидела дом, знакомый с детства, в криминальных новостях.
Все это она рассказала Дамиру, сбивчиво и эмоционально. Он не смеялся над ней, но и не разделял ее страх.
– Алиса, твою маму это больше не касается.
– Квартира, где я росла, теперь кровью залита!
– Это совпадение, – заметил Дамир. – Трагичное, да, и точно не нормальное. Но совпадение. Ты ведь не знала эту семью, не так ли?
– Нет…
– Вот видишь. Я понимаю, почему это тебя расстроило. Просто… отпусти ситуацию. Она не для тебя.
Если бы он сказал ей все это сразу после того, как она увидела сюжет, Алиса бы прислушалась к нему. Дамир был, пожалуй, единственным человеком, который имел на нее такое влияние. Она бы забыла.
Но теперь этому мешали часы, посвященные поиску дополнительных данных: она слишком много знала, чтобы поверить в трагическое совпадение.
– Дамир, это связано с квартирой… И связь появилась еще при жизни моей мамы, она тоже часть всего!
– Не уверен, что понимаю тебя…
– Я просмотрела историю квартиры! – Алиса указала на компьютерный монитор. – Почитала, что соседи говорят, какие версии есть… Сопоставила это с тем, что знаю я! Возможно, я была права с самого начала и мою маму убили!
Слезы снова обожгли глаза. Заметив это, Дамир привлек ее к себе.
– С чего ты взяла?
– Потому что в этой квартире только смерть теперь и живет, – всхлипнула Алиса. – Я посмотрела историю. Квартиру после мамы купил какой-то холостяк, но не прожил там и года. Его убили!
– В квартире?
– Нет, в баре каком-то, но это и неважно! Это связано с квартирой, я чувствую! После него квартиру купила эта семья… Самая обычная семья! Не бандиты, не авторитеты, не алкаши или наркоманы… Простые люди, пара с маленьким сыном! А теперь их убили, расстреляли в своей квартире… Три смены владельца за, считай, пять лет! Все, кто там жил, умерли неестественной смертью, начиная с моей мамы!
Она видела, что любимый не во всем согласен с ней. Да Алиса и сама понимала, что построила версию слишком быстро, многие факты связала кое-как. Однако это не останавливало ее, она чувствовала, что обнаружила нечто важное.
– Даже если ты права, тебе не стоит лезть в это. – Дамир осторожно провел рукой по ее животу. – Только не сейчас. Особенно если ты права! Что-то плохое там точно случилось, и не единожды. Мы не знаем, что именно. Понимаю, что тяжело, но придется забыть об этом.
– Нет, – покачала головой Алиса. – Я уже один раз забыла! А теперь я себя простить не в состоянии… Получается, маму действительно убили? А я приняла это, типа так и надо? Я так не могу!
– А как ты можешь? Вернее, как ты хочешь, чтобы обстояло дело?
Нельзя было откладывать это расследование на неопределенный срок после рождения ребенка. Семью убили только что, нужно ловить момент, пока любые улики еще хоть что-то значат! Ведь речь шла о массовом убийстве.
Казалось бы, ситуация уже была определена, но это в понимании Дамира. Алиса видела и третий вариант.
– Я предложу это дело Тронову! – решительно заявила она.
– Какое? Убийство семьи?
– Все, что связано с этой квартирой!
– Мы не знаем, одно это дело или нет, – заметил Дамир.
– Я просто расскажу все, что знаю, а он пусть разбирается. В этом и суть расследования!
– Почему ты решила, что он согласится?
Ничего подобного они еще не делали.
Обычно дела приходили от инвесторов и затрагивали их личные интересы. Но ведь все должно меняться!
– Я не знаю, согласится он или нет, – вздохнула Алиса. – Но никому не будет хуже, если я предложу ему этот вариант. Пускай решает.
Только так она могла сейчас достигнуть перемирия со своей совестью, не рискуя при этом ребенком. Может, она сейчас и бессильна – при всех своих детективных способностях Алиса умела четко расставлять приоритеты. Но ведь есть другие люди, те, кто готов рискнуть!
В глубине души она уже верила, что Тронов не подведет.
У нее не получалось открыть зонтик, потому что обе руки были заняты пакетами с продуктами. Это было не страшно, когда она выходила из магазина: в воздухе просто висела густая водяная дымка. Но пока Саша шла домой, дождь усилился и теперь струями стекал по лицу, размазывая косметику, и по сбившимся волосам.
Но все не так плохо. Много кто мокнет без зонтика, и под проливным дождем можно плакать на улице сколько угодно – никто не заметит и не пристанет к тебе с вопросами.
У Саши не было причины для слез, ничего особенного не произошло. Но многое накапливалось уже давно, и сегодня все навалилось сразу: на нее накричал начальник; на продукты она истратила все деньги и теперь плохо представляла, как дотянуть до зарплаты даже при жесткой экономии; автобус оказался забит под завязку, потому что дождь затруднил движение транспорта, и домой пришлось идти пешком. Ее туфли давно промокли насквозь, плащ – тоже, она чувствовала себя замерзшей, никому не нужной и уставшей, как загнанная лошадь. Тут только и оставалось, что плакать! Под это настроение в голову лезли мрачные, тяжелые мысли, лишь усугублявшие ситуацию.
Не о такой жизни она мечтала – и не такую ожидала. Ее родители не были богаты, но их вполне можно было назвать обеспеченными. С самого детства у Саши было все, в чем она нуждалась. Ее не баловали, однако это было и не нужно. Она чувствовала себя любимой и защищенной, и мир казался ей идеальным местом, в котором ее жизнь будет становиться лучше с каждым годом. Она, конечно, знала, что не у всех судьба складывается так радужно и мило, но верила, что многие ее подруги просто переоценивают свои проблемы. Если смотришь на завтрашний день с позитивом, все обязательно будет хорошо!
Саша с одинаковой силой мечтала о любви и карьере. Себя она представляла красивой улыбчивой молодой мамой, которая с обожаемой работы приходила к мужу и деткам-ангелочкам. Она хотела реализовать себя во всем, и у нее, круглой отличницы, были для этого все задатки.
После школы она легко поступила в университет. Несмотря на готовность родителей помочь, их деньги не понадобились – Сашу приняли на бюджет. Ею гордились. Она была рада. И почти сразу после того, как ей исполнилось восемнадцать, влюбилась.
Женя казался ей воплощением ее желаний. Симпатичный, подтянутый, длинноволосый, да еще и музыкант – именно в таких парней влюблялись киногероини, и у них все было хорошо. У Жени с Сашей – тоже, они начали встречаться, и буквально через пару месяцев он сделал предложение.
Тогда Саша впервые столкнулась с непониманием со стороны родителей. Отец рвал и метал, ни о каком благословении и речи не шло.
– Зачем тебе этот неудачник?!
– Он не неудачник, папа!
– У него ни работы, ни образования, ни планов на жизнь! Это якорь, который ты добровольно повесишь себе на шею!
Саша обижалась. В чем-то папа был прав: окончив школу, Женя не собирался нигде учиться. Так что с того? У Стива Джобса или Билла Гейтса тоже высшего образования не было, а вон сколького они добились! К тому же Женю не тянуло ни в офис, ни в бизнес. Он любил музыку и хотел посвятить ей всю жизнь. Саша верила, что у него получится – особенно когда он пел ей песни собственного сочинения.
Отец оказался непреклонен. Родители купили ей квартиру, но на этом их общение прекратилось. Саше четко дали понять: Жене в этой семье не рады и вернуться она сможет только тогда, когда сбросит этот балласт. Ей было грустно, однако она надеялась, что время и рождение внуков все изменят.
Оказалось, что время вовсе не на ее стороне. Пока она заканчивала обучение, Женя терпел провал за провалом. Скоро иссякли даже те скудные средства, которые он приносил с редких выступлений в кафе и ресторанах. Саша повторяла, что это еще не конец света. Она как раз нашла работу, и их маленькая семья могла жить так же, как и раньше.
Но дело было не только в деньгах. Под лавиной провалов что-то сломалось в самом Жене. До него наконец дошло, что музыкальной легендой он не станет, а никем больше он себя не видел. Вместо того чтобы искать выход, он подсел на наркотики.
Это должно было отпугнуть Сашу, доказать, что родители были правы, однако новая беда придала ей решительности. Она не сомневалась, что сможет вытащить любимого из этой ловушки, вместе они все преодолеют и обязательно будут счастливы.
Она работала за двоих, вела хозяйство и периодически таскала Женю по врачам. Он перешел на более серьезные наркотики и от реабилитации отказывался. Она перестала давать ему деньги. Он начал воровать – пока только у нее. Саша, в свою очередь, стала прятать деньги у подруг, и тогда муж понес вещи из дома.
Их квартира, и без того небогатая, постепенно пустела. В ней оставались только старые, дряхлые и сломанные вещи, которые у Жени никто не покупал. Обстановка накалялась, но о том, чтобы подать на развод и оставить мужа, Саша даже не думала. Кто она будет после этого? Предательница! Она не сомневалась, что не сможет жить с таким грузом на совести. Поэтому все уговоры подруг и родителей бросить его ни к чему не привели, она с гордостью несла крест, назначенный ею самой себе.
Даже когда он начал ее бить. Первый раз это произошло случайно: у него началась ломка, он вообще на человека похож не был, скорее на животное какое-то! Придя в себя, он долго извинялся, и Саша, конечно же, простила. Ей даже было приятно, что он на короткий период стал таким же нежным и внимательным, как прежде, на заре их отношений.
Но ситуация повторилась – и не раз. Его обещания ничего не значили. Женя никогда не нападал на нее, когда был трезв или сильно под кайфом. Но в периоды, когда ему хотелось уколоться, а было нечем, он был готов пойти на что угодно.
Саше начало казаться, что она живет в каком-то зачарованном мире. Жизнь снова была сказкой, но теперь совсем не веселой. От ее желаний не осталось и следа, она просто проживала день за днем по привычке, не позволяя себе задуматься о будущем. Она знала, что для глобальных перемен ей нужно бросить Женю. В глубине души она понимала, что он не вылечится, пока не захочет – а не захочет он никогда. И все-таки она несла этот груз, потому что боялась другой жизни, боялась своей совести.
– Он тебя убивает, – твердили подруги. – Остановись, а то умрете в один день, хотя до этого долго и счастливо не жили! Посмотри, в кого он тебя превратил!
Ей не нужно было смотреть, она и так знала. Каждый год жизни с Женей старил ее на пять лет. Она не растолстела, но ту идеальную форму, которой всегда гордилась, потеряла. Кожа стала портиться от плохого питания, появилась ранняя седина, залегли вечные круги под глазами. В двадцать семь лет она выглядела хуже, чем ее ухоженная, моложавая мать. Раньше мужчины пытались с ней знакомиться, теперь не подходили. Она и не хотела. Она твердо усвоила, что ее мир – это Женя. А как можно бросить свой мир?
Вот и теперь она шла к нему, плакала от усталости, зная, что никакой поддержки дома не получит. Благодарности – тоже. Самая большая радость – это если он не нашел ее последнюю заначку. Но поплакать можно, после этого становится легче, она уже усвоила.
Когда она наконец добралась до дома, ее тошнило от усталости. Но ведь она добралась! Завтра выходные, можно отдохнуть, чтобы с понедельника снова тянуть все и сразу. Пока же она дрожащими от перенапряжения и холода руками достала из сумочки ключи и открыла дверь.
В квартире было тихо и душно. В воздухе висел острый запах химии, который Саша научилась узнавать за долгие годы жизни рядом с наркоманом.
Она мгновенно поняла, что это значит. Под влиянием ломки Женя обзаводился просто феноменальными способностями ищейки! Он все-таки нашел ее заначку, а уж где покупать наркотики – он знал прекрасно. Теперь придется думать, у кого одолжить деньги, чтобы с голоду не умереть… Конечно, продуктов она принесла много, но недостаточно, не на такой срок.
Саша оставила покупки в коридоре, сбросила мокрые туфли и плащ.
– Рад теперь? – спросила она. Слезы обиды снова звенели в голосе. – Добился своего?
Он не ответил. Конечно, он не ответил! Он и не ответит в ближайшие несколько часов… У него как раз все хорошо, он сделал заветный укол. Его не беспокоят проблемы с деньгами, отсутствие еды в холодильнике, долги и уж тем более то, что она промокла под холодным дождем.
Пройдя в гостиную, Саша получила подтверждение всех своих догадок. Женя лежал на диване, рядом валялся пустой шприц с окровавленной иглой. Классика жанра! И как он только в вены попадает? Там же синяки сплошные!
Саша злилась на него, но больше жалела. Да и смысл устраивать скандал перед этим бесчувственным телом? Она справится, она же сильная! Она подошла ближе, чтобы накрыть его пледом, а потом проветрить комнату. Это было привычно, и Саша не ожидала обнаружить ничего подозрительного, а получилось иначе.
Его глаза оставались полуоткрытыми, взгляд застыл, остекленел, лицо стало каким-то серым. Догадка мелькнула сразу, но Саша отказалась верить ей. Она перевела взгляд на его грудь, стараясь уловить движение от вздохов, однако движения не было. Тело, застывшее на диване, не шевелилось.
Ей нужно было дотронуться до него. Она знала, что все поймет сразу. Но она не хотела! Сама мысль о том, что он может быть не жив, приводила ее в ужас. Ей казалось, что как только она получит подтверждение, мир рухнет.
Она не знала, сколько стояла там, в душной комнате, перед диваном. Наконец она пересилила себя, заставила прикоснуться к его шее – туда, где под кожей должен был биться пульс.
Пульса не было.
Кожа остыла.
Он умер задолго до того, как она вернулась домой.
Дальше все было как в тумане. Саша обрывками помнила, что кричала, пыталась привести его в себя, потом – звонила кому-то. Точно не в «Скорую». Кажется, отцу. Уже он организовал все остальное и появился в квартире вместе с медиками.
Врачи забрали Женю. Отец забрал Сашу. На следующий день ей сказали, что ее муж умер от некачественного наркотика.
Жизнь напоминала поезд, сошедший с рельсов. Вокруг себя Саша видела только руины того, к чему столько лет привыкала. Ей казалось, что она ненавидит эту рутину, но стоило рутине исчезнуть – и ее место заняла пустота. Саша не могла работать, она ничем не интересовалась, она либо спала, либо плакала, либо бесцельно бродила по дому, как зомби. Она во всем случившемся винила себя.
Родители, конечно, забеспокоились, отвели ее к психологу.
– Это созависимость в тяжелой форме, – вздохнул пожилой мужчина. – Так бывает с женами алкоголиков и наркоманов, даже если они сами ничего не принимают. Тяжелое расстройство… Дайте ей время, она поправится. Не травите медикаментами, ей и так досталось.
Саша тоже надеялась, что ситуация разрешится сама собой, но лучше не становилось. Она только и делала, что сидела в Интернете, смотрела какие-то ролики и фильмы, тут же забывала их, проходила бессмысленные тесты. Она убивала время, а время в отместку убивало ее.
А потом был звонок. С незнакомого номера на ее мобильный, который оплачивала и заряжала мама.
– Александра? Здравствуйте. Меня зовут Степан, я – ассистент доктора Алексея Тронова. Вы показали отличный результат в разработанном им тесте, и он приглашает вас к участию в своем проекте.