Энох так разволновался, что стал размахивать ружьем и топать ногами; Дрибб сидел, не шевелясь, изредка улыбаясь и посматривая на Тарта. Глаза Тарта то вспыхивали, то гасли, мечтательность проявлялась в них, порой усмешка или угроза; он, по-видимому, мысленно был во все время рассказа Эноха в диковинном краю чужой жизни — городе.
— Ах, — сказал юноша, — спасибо, отец, за рассказ. Я вижу, что город очень занятная штука, и скоро там буду. Каждый за себя, братец!
— Сынишка! — вскричал Энох.
— Что — сынишка, — стукнув прикладом об пол, сказал Тарт, — я сумею постоять за себя.
— Сказка про белого бычка, — вздохнул Дрибб и налил старику водки.