Славянские сказки

Король-мужик

Жил да был в зелёной пуще крестьянин, Мешко-мужик. Силой он своей славился — с одной рогатиной на медведей ходил.

Было у него трое сыновей. Старшие, свинопасы, умниками себя считали, а меньшого брата, Янека, дурачком звали.

Жил Мешко-мужик небогато. Как-то раз осталось у него до урожая три каравая хлеба, три гроша денег, три луковицы да окорок.

И случилось так, что напорол меньшой сын Янек в лесу ногу и вернулся домой. А дома-то никого не было.

Увидел Янек, что по дороге идёт женщина и плачет, а за ней ребята плетутся. Спросил Янек женщину, откуда она идёт.

Рассказала женщина, что на их местечко напал король Страшной горы Бимбаши, всё сжёг, разорил. Кто из людей убежать не успел, тех Бимбаши в полон угнал. Она с детьми спаслась, и вот есть им нечего.

Пожалел Янек женщину с ребятами, отдал им три каравая хлеба, только маленький колобок в печке оставил.

Видит Янек — идёт по дороге воин. На костылях идёт, стонет. Спросил Янек, куда он идёт, почему стонет.

Рассказал воин Янеку, что дрался он с Бимбаши на поединке. Совсем было победил, да проклятый Бимбаши ударил его отравленным мечом.

— Не горюй, — промолвил Янек, — иди в Гнезно. Там живёт знаменитая лекарка. За два гроша она продаст тебе траву-крестовинку, и та волшебная трава разом исцелит твои раны.

— Ох, нет у меня ни красного золота, ни белого серебра, ни чёрной меди — не на что мне волшебную траву купить! — отвечал воин и побрёл дальше по дороге.

А Янек — в хату, открыл разрисованный сундук, достал холщовую тряпочку, где гроши были завязаны, догнал воина и отдал ему деньги.

— Ты, — говорит, — за родную землю сражался. Помочь тебе — это счастье.

Только вернулся Янек в хату, как увидел — идут добрые молодцы, за плечами луки, за поясом мечи. Идут они биться с Бимбаши. Зазвал их Янек во двор, подал им окорок, чтоб добрые молодцы поели да сил набрались.

Воины окорок съели, Янеку спасибо сказали и на битву пошли.

Вернулся из леса Мешко-мужик со старшими сыновьями, с огорода мать Репиха пришла. Села семья ужинать, а есть нечего. На столе одни луковицы лежат.

Янек не стал таиться, всё родителям рассказал.

Рассердился на Янека Мешко-мужик. А братья-свинопасы вскочили, закричали, палками стали колотить Янека, из хаты выгонять.

— Мы люди умные, мы свиней пасём, мы добро бережём! Уходи из нашего дома!

Пошёл Янек куда глаза глядят. На лесной тропинке догнала Янека матушка Репиха.

Поцеловала она Янека на прощанье, отдала ему последний колобок, последний грош и последнюю луковку. Янек попрощался с матерью и пошёл через зелёный лес.

Шёл Янек всю ночь, шёл день. К вечеру добрался он до лесной опушки, сел у холодного ручья, умылся, воды напился, достал колобок и луковку, чтобы поесть. Глядь, старик идёт, тащит на верёвке кота и собаку. Спросил Янек старика, куда это он кота и собаку тащит.

— Веду к живодёру. За их шкуры он даст мне два гроша, — отвечает старик.

Отдал ему Янек последний грош, стал просить, чтобы старик уступил ему кота и собаку. Взял старик медный грош, ржаной колобок и потребовал ещё луковку в придачу. Всё взял и ушёл. А Янек подтянул потуже пояс и сказал коту и псу:

— Ну, панове, прошу прощенья, кормить мне вас нечем. Сами себе добывайте еду.

Кот замяукал, а собака стала быстро рыть землю. Вырыла ямку, подняла голову и залаяла.

Янек заглянул в ямку, увидал там витое кольцо с красным запылённым камнем. Вынул Янек кольцо, родниковой водой обмыл, стал его полой сермяги[1] вытирать и говорит псу:

— Эх, дружище, ни к чему мне твоя находка — мне нужна хата да обед богатый!

Не успел Янек это сказать, как перед ним прямо из земли выросла белая хата под черепичной крышей. Вошёл Янек в хату, а там нет никого. Стол накрыт, на столе — пироги, гуси жареные и клёцки в горшке.

Догадался Янек, что кольцо это волшебное.

Сел Янек за стол, сам поужинал, собаку и кота накормил и лёг отдохнуть на пуховую постель. Да не спится Янеку! Всё глядит он на кольцо. Потёр он снова перстень и сказал:

— Стой, белая хата, вечные веки, голодных угощай, путников в гости приглашай!

И сейчас же птички слетели с крыши, зачирикали, полетели звать путников. А Янек пошёл дальше. Кот и собака — за ним.

Шёл он, шёл и пришел в бедный городок. Отправился Янек на рынок работу искать. Смотрит, люди на рынке не продают, не покупают — только плачут.

Стал Янек расспрашивать людей, что за беда у них приключилась. А горожане говорят:

— Ой, течёт беда, что вода! Бимбаши, король Страшной горы, на нас войной идёт. Все соседние города и местечки спалил, горожан угнал — полонил, храбрых воинов зарубил.

Глядит Янек — едет по городу колесница. Перед колесницей глашатаи скачут, а в колеснице сидит маленький, старенький король. Корона ему всё время на самый нос съезжает — видно, велика. Рядом с королём сидит такая красавица, что даже в сказке о её красоте не скажешь, только в песне споёшь. Косы чёрные, длинные, брови соболиные. У Янека сразу сердце застучало, и не мог он от королевны глаз отвести.

Говорят люди Янеку: короля зовут Гвоздь, а красавица— его дочка, Мармушка Гвоздиковская. Такая гордая — кто ни сватается к ней, она всем отказывает. Полюбил её Бимбаши, решил город разорить и жениться на королевне.

Тут глашатаи закричали:

— Его величество король Гвоздь обещал выдать свою дочь Мармушку за того, кто спасёт город от Бимбаши!

Три раза кричали глашатаи, но никто не выходил на зов. Сидит Мармушка, сердито брови хмурит. Король уже хотел ехать дальше, как вышел белокурый Янек, в сермяге, с тростниковой дудочкой за поясом, а за ним — пёстрый кот и старый пёс.

— Я спасу город от Бимбаши, — сказал Янек, — только, король Гвоздь, сдержи своё слово и выдай Мармушку за меня замуж.

Старый Гвоздь при всём народе поклялся, что если Янек разобьёт Бимбаши, то он отдаст ему свою корону и руку прекрасной Мармушки.

Янек кликнул пса и кота и вышел за городские ворота. В поле, где колосилась пшеница, он потёр красный камень на волшебном перстне и сказал:

— Пусть каждый колосок пшеницы в воина превратится!

И сразу колосья превратились в усатых русых воинов.

Красное солнце скрылось за лесом, настала ночь. Двинул Янек своё войско на врага. Встретилось войско Янека с войском Бимбаши. Бились они до рассвета, и когда засияла заря, побежал Бимбаши.

А Янек превратил воинов снова в колосья и пошёл к королю.

Обрадовался старый Гвоздь, велел на Янека надеть королевскую красную мантию, подбитую белым мехом с чёрными хвостиками. У других королей мантия подбита горностаем. Но король Гвоздь жил бедно, и все знали, что мантия подбита обыкновенным зайцем. И корона, которую Гвоздь с радостью снял со своей головы и надел на Янека, была не золотая, а медная.

Но что ни говорите, Янек стал королём и мужем Мармушки.

Старый Гвоздь начал разводить цыплят, а Янек— царствовать. Но ведь он был мужик, поэтому и царствовал по-мужицки.

Янек сам взялся за работу и всем приказал трудиться. А пёстрый кот и старый пёс бегали по королевству, следили за тем, как работа идёт. Если кто-нибудь сложа руки сидел, они сейчас же докладывали королю-мужику. Янек шёл к лентяю, учил его пахать, сеять, косить или железо ковать.

Новые законы не понравились придворным богачам, а больше всего Мармушке.

— Ах, Янек, — молвила однажды Мармушка, — что бы сказал твой отец-король, если бы увидел, как ты заставляешь работать знатных вельмож!

Рассмеялся Янек:

— Мой отец не король, а бедный мужик. Он весь век спину гнёт и бездельников не любит.

Мармушка не поверила, стала спрашивать, откуда Янек, мужицкий сын, взял войско. Янек всё рассказал без утайки и показал волшебное кольцо.

Как услышала Мармушка, что муж её простой мужик, заплакала.

Она так гордилась своим родом, который шёл от больших Гвоздей и мелких Гвоздиков! Увидел Янек её слёзы и говорит:

— Ну, жена, вижу — ты бездельница, всё время плачешь. Отправляйся завтра утром на кухню варить борщ.

Не умела Мармушка стряпать. Да и обидно ей было, что она, королева, должна работать. Едва Янек заснул, Мармушка сняла с его пальца кольцо и опять горько заплакала. Жалко ей Янека: ведь он такой красивый и добрый! Но вспомнила про стряпню и стала тереть красный камень, приговаривать:

— Отнеси Янека в башню, что стоит средь синего моря. Пусть живёт он в белой башне, где нет ни окон, ни дверей.

Взметнулся вихрь, понёс Янека в большую башню, что стояла на скале среди синего моря.

Проснулся Янек. Глядит — перед ним на столе кувшин с водой и ломоть хлеба. На пальце нет волшебного кольца, рядом не видно кота и собаки. И понял Янек, что попал в беду.

Но не знал Янек, что в это время верные кот и пёс думали, как им разыскать и спасти своего хозяина.

Пёс всю землю и воздух обнюхал и почуял, что Янек находится за синим морем. А кот увидал кольцо на пальце Мармушки.

— Ой, пан кот, не раздобыть нам кольца! Ведь его Мармушка днём на пальце носит, на ночь в рот кладёт, — говорит пёс.

Пёстрый кот в ответ:

— Ой, пан пёс, вы слишком простодушны, поэтому и считаете это дело невозможным. Я сам добуду кольцо.

Кот принялся душить мышей. Мыши перепугались и стали просить кота помиловать их.

— Добро, панове, — сказал кот, — я пощажу вас, но раздобудьте то кольцо, которое Мармушка на ночь в рот кладёт.

Мыши стали спорить, как добыть кольцо. Прошло много дней. Они всё спорили.

А Мармушка в это время плакала о Янеке и потихоньку начала учиться готовить обед.

Она то и дело тёрла волшебное кольцо, посылала в башню копчёные колбасы да пироги с яблоками. Даже свой портрет, где она была нарисована в фартуке возле очага, послала она Янеку.

Обрадовались ясновельможные паны, когда узнали об исчезновении короля-мужика. Но Мармушка сказала:

— Безделье — баловство. От безделья в голову лезут глупости. Живо идите работать!

Ясновельможные паны испугались, выбежали из дворца и принялись за работу. А Мармушка пошла на птичий двор, к старому Гвоздю, и всё ему рассказала.

— Милая дочка, — отвечал старый Гвоздь, — если ты так горюешь о муже, то не лучше ли его вернуть во дворец?

— Ой, — заплакала Мармушка, — этого нельзя сделать! Янек отнимет кольцо и отправит меня в башню.

А между тем мыши надумали, как добыть кольцо.

Вы ведь помните, что ночью Мармушка держала кольцо во рту?

Стали мыши бегать возле кровати Мармушки, испугалась она, вскрикнула. Кольцо упало на ковёр, мыши подхватили его и отдали коту.

Пёстрый кот вместе со старым псом побежали на морской берег. Пёс прыгнул в море, кот сел к нему на спину и крепко зажал зубами перстень.

Плыли они день и ночь. Наконец показалась белая башня.

Пёс от радости залаял и спросил кота:

— Цел перстень?

— Цел! — ответил кот и выронил кольцо.

У подножья белой башни кот признался во всём старому псу и стал клясться, что он добудет перстень.

Сел кот на камень, принялся ловить рыбу и бросать на берег. Взмолились рыбы, стали просить помиловать их.

— Достаньте мне со дна морского перстень с красным камнем, — отвечал кот, — не то всю рыбу из моря выловлю.

Бросились рыбы искать перстень и сразу отыскали его.

Кот опять зажал перстень в зубах и полез на верх башни. Добрался он до крыши. Там через трубу увидел Янека, прыгнул к нему и прямо на ладонь Янека положил волшебный перстень.

Янек надел кольцо, потёр огненный камень и сказал:

— Хочу я вместе с моими друзьями — котом и псом попасть на опушку, где стоит хата-избушка, что голодных путников угощает, бездомных встречает.

И сейчас же ветер подхватил старого пса, пёстрого кота и короля-мужика, пронёс их над синим морем, над жёлтым полем и опустил прямо на зелёную опушку, на порог белой хаты.

Вошли они в хату. Смотрят — сидят люди за столами, обедают. Сел Янек в сторонке, тоже за еду принялся, а сам на людей поглядывает.

Старик с длинными усами зачерпнул ложку борща и сказал:

— Если бы королева Мармушка умела так вкусна стряпать, мы не потеряли бы нашего короля-мужика. Эх, жаль, жаль короля Яна!

Вдруг слышат они, кто-то скачет. Подъехал всадник к белой хате, соскочил с коня, вбежал в дом и крикнул:

— Беда! Король Бимбаши опять пошёл войной на нас!

Закричали люди:

— Кто спасёт от Бимбаши польскую землю?

— Где наш добрый Янек?

— Где король-мужик?

— Здесь я! — сказал Янек.

Выбежал Янек в поле, потёр огненный камень и превратил колосья пшеницы в усатых русых воинов с длинными пиками. И повёл своё войско на Бимбаши.

Долго бились они. Победил Янек Бимбаши, снова превратил воинов в колосья и вернулся в столицу. Вошёл во дворец. Бросилась Мармушка к Янеку, но вдруг остановилась и заплакала:

— Простишь лы ты меня, милый Янек?

Улыбнулся Янек:

— Вытри слёзы, Мармушка, поедем к моим родителям. Пусть порадуется Мешко-мужик, на тебя поглядит. А матушка Репиха тебя работать научит.

Золотой за́мок

В далёкие времена на крутой горе стоял золотой замок. Гора была из горного хрусталя и так светилась от солнца, что путники, завидев эту гору, останавливались и смотрели на неё, прикрыв рукой глаза. В саду около замка росла старая яблоня с золотыми яблоками.

Хозяином замка был злой волшебник. Он увидел однажды молодую дочь короля — красивую, как весна, что идёт по земле и рассыпает цветы. Волшебник похитил королевну и запер её в своём замке. Он обещал подарить ей все богатства земли, если она согласится выйти за него замуж. Но королевна ненавидела волшебника и ни за что не хотела стать его женой.

— Хорошо же! — сказал волшебник. — Тогда ты будешь вечно жить в моём замке, как в тюрьме. Спасти тебя сможет только тот, кто вскарабкается на эту хрустальную гору. Но даже если и найдётся такой человек, то всё равно внутрь замка ему не пройти. Запоры на воротах упадут только перед тем, кто сорвёт со старой яблони золотое яблоко. Но я сам буду охранять эту яблоню, и ни одному человеку не удастся к ней подойти.

Сказав это, волшебник превратился в огромного коршуна, вылетел в окно и начал кружиться над горой.

А весть о несчастной королевне разнеслась по всему свету: о ней рассказывали слепцы, что бродили с поводырями из города в город, ярмарочные фокусники и певцы, рыцари, шатавшиеся по земле в поисках удачи, и солдаты, что возвращались в родные места после войны.

Как только весть о пленной королевне разнеслась по свету, к хрустальной горе начали съезжаться рыцари. Они хотели освободить королевну. Но ни один из них не мог взобраться к замку по крутой и гладкой, как стекло, горе. Тогда рыцари начали ковать своих коней тяжёлыми подковами с острыми шипами. Рыцари разгоняли коней, скакали во весь опор, но кони, взлетев со звоном и грохотом на хрустальные склоны горы, скользили, храпели, падали, обрушивались вниз, подминали под себя рыцарей, калечили их и убивали.

Королевна видела всё это из своего окна. Она видела разбившихся рыцарей и коней, поломанные копья, измятые доспехи. Она слышала звон подков о хрусталь, конское ржанье, крики падающих людей и их проклятия волшебнику. Она видела железные перчатки рыцарей, протянутые с угрозой к злому коршуну, что день и ночь парил над замком. Но она ничем не могла помочь рыцарям.

Но вот однажды к горе подъехал молодой рыцарь на могучем коне. Сбруя на коне и оружие всадника были выкованы из чистого золота. Рыцарь отъехал подальше, разогнал коня, достиг до половины горы и вернулся невредимым. Рыцари-неудачники, толпившиеся у подножия горы, встретили отважного юношу радостными криками.

Прошла ночь. Утром поднялось над землей солнце, и замок загорелся, как радуга, от его лучей. Молодой рыцарь снова разогнал коня, промчался мимо рыцарей-неудачников, как ураган. Горячий ветер ударил им в лица, и все увидели, как конь молодого рыцаря мчится к замку и тысячи искр летят из-под его копыт.

Восторженный крик сотен людей достиг, наконец, и до комнаты королевны. Она бросилась к окну. Рыцарь на мокром, запалённом коне подскакал к старой яблоне и остановился. Он поднял сияющее лицо к окну королевны и протянул руку к золотому яблоку. Но внезапно чёрная тень легла на лицо юноши — это опускался на рыцаря с высоты, закрывая солнце, злой коршун.

Коршун со свистом пал на коня и выклевал ему глаза. Конь взвился на дыбы. Коршун поднялся к небу и снова упал, как пудовый камень, на круп коня. Конь поскользнулся, заржал и сорвался вместе с рыцарем в пропасть. Они падали, их било о камни, и все слышали, как кости молодого рыцаря стучат внутри измятого панцыря. Так рухнули конь и рыцарь к подножью горы.

Задыхаясь от слёз, смотрела королевна на гибель смельчака. Она видела, как люди подняли его тело и понесли по дороге, чтобы похоронить подальше от проклятого замка.

Рыцари ушли и не возвращались. Гора была неприступна, и не находилось смельчака, который отважился бы добраться до её вершины.

С тех пор коршун начал всё ближе пролетать возле окна королевны. Он ждал, что она позовёт его и скажет: «Хорошо. Теперь я согласна быть твоей женой».

Но каждый раз, когда коршун пролетал мимо окна, королевна кричала ему сквозь слёзы:

— Никогда я не стану твоей женой, проклятый!

А дни проходили за днями, месяцы за месяцами. Зима и лето сменяли друг друга, и люди думали, что никто уже не сможет спасти королевну.

Но в далёкой стране жил бедный юноша. У него не было сильного коня и рыцарских доспехов. Повстречавшись с рыцарями, он отходил в сторону, чтобы дать им дорогу. А рыцари обдавали его пылью и не всегда кивали ему в ответ.

Этот бедняк услышал о мученьях молодой королевны и решил спасти её. Он ушёл в глухой лес, убил рысь, отрезал её острые когти и привязал их к своим пальцам. Целый год после этого ходил юноша каждый день к соседней крутой горе и, цепляясь рысьими когтями за каждый выступ, вползал на вершину. А выучившись карабкаться, пошёл к хрустальной горе, — вокруг неё лежали побелевшие от солнца и дождей рыцарские кости.

Ранним утром юноша начал подниматься на гору. Он карабкался медленно, цепляясь рысьими когтями за каждую трещинку в хрустале, и к закату солнца был только на половине горы. Он так устал, что не мог подниматься дальше, схватился за маленький выступ, закрыл глаза и затих. Кровь капала с его израненных рук и стекала по хрусталю. Рот сводило от жажды, а сердце билось так больно, что юноша невольно стонал.

Так пролежал он долго, слушая испуганный говор людей, собравшихся у подножия горы. Они были уверены, что смельчак погибнет.

Наконец юноша открыл глаза, посмотрел вверх и увидел, как в слабом свете звёзд поблёскивал на вершине горы золотой замок. Ох, как еще до него далеко! А внизу лежала чёрная пропасть.

«Да, пришла моя смерть, — подумал юноша. — Не доберусь я до вершины! Дрожат руки, и в глазах плывут какие-то красные круги. И нет уже сил…»

Он подумал так и снова затих. Огромная луна поднялась над краем земли, погасила звёзды и осветила хрустальную гору. И в свете этой луны злой коршун увидел юношу.

«Еще один наглец! — подумал коршун. — Ну, погоди же! Я вцеплюсь в тебя когтями, подыму к небу и сброшу оттуда на землю!»

А юноша увидел коршуна и тоже подумал: «Он хочет убить меня. Но я сделаю так, что он спасёт меня».

Юноша прикинулся спящим. Коршун упал на него с разлёту и запустил в него свои когти. Страшная боль прожгла насквозь юношу, но он даже не шелохнулся. Коршун схватил юношу и поднялся с ним над горой. Он кружился, выбирая место, куда бы сбросить юношу, чтобы наверняка убить его.

И вот, когда коршун пролетал над старой яблоней, юноша выхватил из-за пояса нож и отрубил коршуну лапы. С отчаянным визгом взлетел коршун к небу, а юноша упал на гибкие ветки яблони и остался невредим.

Он тотчас сорвал несколько золотых яблок и только после этого вытащил из своего тела когти коршуна. К ранам от когтей он приложил холодные листья яблони. Раны тотчас зажили и не оставили рубцов.

Юноша пошёл к замку. Железные ворота, скрипя, сами распахнулись перед ним, и он увидел на высоком крыльце королевну. Тысячи цветов цвели вокруг неё и свешивались со стен. Воздух гудел от трудолюбивых пчёл, собиравших мёд в этом саду.

Королевна увидела юношу и бросилась ему навстречу. Она протянула к своему спасителю руки, обняла его и заплакала от счастья.

— Я знала, что ты придёшь, — сказала она, — потому что старая ласточка из твоей страны прилетала ко мне и рассказывала, что ты хочешь спасти меня.

Потом она взяла юношу за руку, повела в замок и подвела к высокому окну.

— Смотри, какие земли лежат вокруг! Когда-то это был счастливый край, где люди трудились и не знали слёз и страха. Деревья сгибались под тяжестью плодов. Поля шумели золотым урожаем. Огромные стада паслись на зелёных лугах. Из этой хрустальной горы бил чистый родник и вылечивал людей от болезней. Так было, пока не захватил эту землю злой волшебник. Он сжёг села и города, вытоптал поля, и все жители, кто остался в живых, ушли куда глаза глядят. Но сейчас волшебник потерял свою силу, и земля эта опять станет богатой. Люди вернутся к своим трудам и превратят её в самый счастливый уголок на земле. Ты спас не только меня, но и эту страну. Скажи теперь: чего ты хочешь в награду за свой подвиг?

— Ничего, — ответил юноша. — Но если ты согласишься быть моей женой, я буду самым счастливым человеком на свете.

— Я согласна, — ответила девушка.

Вскоре они поженились и сыграли свадьбу. Юноша стал правителем страны, что расстилалась у подножья хрустальной горы, и с тех пор жила та страна в покое и в счастье.

Злой волшебник исчез, а через некоторое время люди нашли его тело на развалинах старого замка и закопали в землю.

Жаворонки

Жил в старину бедняк-сапожник с женой Агишкой.

Однажды зимой — а зима выдалась морозная — не хватило у них дров. Ветер выдул из лачуги последнее тепло. Сапожник не мог держать в застывших пальцах ни шила, ни дратвы. Где уж там было работать!

Агишка вспомнила, что еще летом видела она на краю леса трухлявый межевой столб. Вспомнила и говорит мужу:

— Как-никак, а выйдет из этого столба добрая вязанка дров.

Прошли они к межевому столбу, начали его рубить и не заметили, как подошел к ним сзади лесничий Гардош — высокий и сильный человек; он нес на плече совсем еще маленького мальчика.

Когда сапожник с женой увидели лесничего, они испугались, кинули в снег топоры и бросились бежать. Но Гардош крикнул им вдогонку:

— Не бойтесь! Согласитесь на мое предложение, и тогда никто не узнает, что вы хотели украсть этот столб.

Сапожник с женой остановились. Сапожник стащил с головы шапку и спросил:

— А что же это за предложение, ваша милость?

— Возьмите на воспитание этого мальчика. Он сирота. Я дам вам триста талеров и пришлю воз дров.

Сапожник с женой переглянулись и согласились — триста талеров на дороге не валяются. Сапожник унес мальчика в свою лачугу. Вскоре к дверям лачуги подъехала подвода с дровами. Агишка затопила печку. Когда в лачуге стало так жарко, что мальчик начал дремать, Агишка раздела его, чтобы уложить в постель, и нащупала в рубашонке мальчика зашитые монеты. Она торопливо распорола рубашонку и пересчитала деньги — там было двадцать пять тяжелых золотых луидоров.

Мальчик уснул, а сапожник с женой все пересчитывали талеры и луидоры и шептались, как они теперь заживут на эти легкие деньги. И действительно, они с тех пор не знали нужды.

Ни сапожник, ни Агишка, ни их соседи — никто не знал, откуда взялся этот мальчик, чей он, почему лесничий вынес его из лесу. Да, признаться, они и не очень этим интересовались.

А мальчик был сыном молодой красавицы Веславы.

Веслава рано овдовела. Тогда ее сосед, злой и жадный князь Вацлав, вероломно напал на ее дом, захватил его, разграбил, а красавицу Веславу вместе с маленьким сыном заточил в темную каменную башню на берегу озера Гопла.

Однажды Веслава сидела за прялкой в этой сырой башне и плакала. Что-то застучало в печке, будто ветер задребезжал заслонкой. Но это оказался не ветер, а маленький лысый карлик. Он вылез из печки, стряхнул с себя золу, поклонился Веславе и сказал:

— Не пугайся. Я хочу тебя спасти. Сначала я уведу твоего мальчика и спрячу его в безопасном месте, а потом приду за тобой.

Карлик накормил мальчика белым хлебом с медом, отнес к лесничему Гардошу и сказал ему:

— Я обещал спасти мать этого мальчика. Мы с тобой переправим ее в чужие земли. Согласен? А мальчика отнеси жене сапожника Агишке. Она, кажется, добрая женщина. Она его вырастит и воспитает. Когда отдашь мальчика, то выйди в тот же день в полночь в лес, прислонись к дуплистому дубу и жди, пока три раза не прокаркает ворон. Тогда натяни лук и пусти стрелу в темноту, в сторону дороги. Но не смотри, в кого попала стрела. Если исполнишь все, как я сказал, то получишь награду. А если ослушаешься, то мне придется на долгие годы уйти под землю, а ты будешь жестоко наказан.

Гардош взял мальчика, понес его к Агишке, но, не дойдя до ее дома, встретил ее с мужем около межевого столба и отдал ей мальчика, а сам в полночь пошел в лес. Там лесничий прислонился к дуплистому дубу и стал ждать. Много лет стоял этот дуб и многое помнил — и шумные городские охоты, и свист разбойников в оврагах, и шепот крестьянок, тайком собиравших около его корней желуди, чтобы печь из них лепешки для голодных своих ребят, и зимние ночи, и летние зори, когда цветет трава и птицы поют хором, радуясь свету.

Три раза зловеще прокаркал ворон. Гардош пустил наугад стрелу и услышал, как поблизости жалобно заржал чей-то конь. Гардош вышел на дорогу, зажег смолистую ветку и при ее свете увидел на земле смертельно раненного стрелой всадника — князя Вацлава.

Лесничий испугался, как бы не обвинили его в смерти князя. Поэтому он пришел на рассвете в городской суд и заявил, что ночью на лесной дороге князя убили разбойники. Потом он подумал немного, пошел к княгине, жене Вацлава, и сказал ей:

— Твоего мужа, княгиня, этой ночью убили разбойники. Мое сердце давно сохнет по тебе. Будь моей женой. Но знай: если не согласишься, то потеряешь все — и земли, и замки, и богатства. И умрешь страшной смертью. Потому что все подземные карлики-чародеи находятся у меня в услужении.

Княгиня ни минуты не думала и тут же обручилась с Гардошем.

А сын Веславы рос между тем в семье сапожника. Мальчика звали Казимиром.

Как-то на масленице Агишка поставила тесто, чтобы испечь жаворонков, а сама вышла на минуту из лачуги. Тотчас через порог переступила незнакомая молодая красавица в зеленом шелковом платье. Платье ее так шелестело, будто легкий ветер бежал, не переставая, по спелой пшенице.

Незнакомка взглянула на Казимира, и слезы появились у нее на глазах. Она прижала палец к губам, прошептала Казимиру: «Молчи!» — и быстро всыпала в тесто горсть белого порошка. В это время вошла Агишка. Незнакомка любезно улыбнулась ей и сказала, что пришла купить себе туфли. Она купила туфли и ушла. А Агишка начала печь жаворонки. Вместо глаз она прилепляла к их головкам сладкий изюм.

Жаворонки быстро подрумянились в жарко натопленной печке. Когда Агишка взяла одного жаворонка и хотела попробовать, испекся ли он, жаворонок неожиданно захлопал крыльями, вырвался у нее из рук и юркнул в трубу. А за ним поднялись и улетели в трубу и все остальные жаворонки.

Когда последний жаворонок вспорхнул и улетел, Агишка всплеснула руками и так отчаянно закричала, что из всех соседних домов сбежались любопытные хозяйки.

Они уперли руки в бока, покачали головами, поохали и наконец сказали:

— Ну конечно, это дело не обошлось без нечистой силы!

Тогда Казимир рассказал, что он видел, как красивая женщина в зеленом платье всыпала в тесто белый порошок.

— Ах, вот как! — закричала Агишка. — Так это ты, гадкий мальчишка, позволил нас околдовать! А мы-то тебя поили, кормили и учили уму-разуму!

Она долго кричала на Казимира, называла его отравителем и замахивалась на него кочергой. Потом пришел сапожник, выслушал жалобы Агишки, избил Казимира и выгнал его из лачуги.

Мальчик ушел за город. Он долго брел по лесной дороге, устал, сел отдохнуть на придорожный камень и заплакал от обиды. Неожиданно он почувствовал запах жаворонков. Он оглянулся и вскочил — стая только что выпеченных жаворонков вылетела из леса и с веселым писком закружилась вокруг Казимира.

Один жаворонок был с золотыми крылышками. Мальчик решил, что он, должно быть, вожак стаи.

Казимир отдохнул и пошел дальше. Жаворонки полетели следом за ним. Чем дальше шел Казимир, тем больше и шумнее делалась стая жаворонков. Когда мальчик проходил через какую-нибудь деревню, все жаворонки, что пеклись в печах, вылетали из труб и догоняли стаю. Тучи жаворонков шумели над Казимиром.

Жаворонок с золотыми крылышками пронесся у самого плеча Казимира. Мальчик хотел схватить его, но жаворонок выскользнул из его рук и прощебетал:

— Не трогай меня. Если ты меня съешь, все жаворонки улетят от тебя. Ты лучше послушай, что я тебе расскажу. Вон там, за этим лесом, ты встретишь на лугу пастуха с холщовой торбой. В торбе у него спрятан волшебный шнурок. Попроси у него этот шнурок. Он спасет тебя от меча, кинжала, от стрелы и от любого несчастья.

Вскоре лес кончился, и Казимир вышел на пестрый от цветов, некошеный луг. Посреди луга стоял пастух с холщовой торбой.

Казимир подошел к пастуху и попросил у него шнурок.

Как только мальчик сунул шнурок себе в карман, он тотчас почувствовал необыкновенную силу и бодрость. От его усталости и горя не осталось и следа.

К закату солнца Казимир вошел в цветущий парк. В глубине парка высился замок. То было поместье Гардоша.

Хозяин замка и слуги задолго до появления Казимира услышали свист и щебет Жаворонковых стай. Они вышли к воротам и увидели мальчика, окруженного тысячами румяных, с душистой корочкой, только что испеченных и еще теплых жаворонков. Изюмные глаза птиц весело блестели в лучах заходящего солнца. Сотни жаворонков влетели в окна замка и носились по нарядным залам. Княгиня хохотала и отмахивалась от них веером, а слуги с жадностью бросились ловить их.

Гардош не узнал Казимира и был очень рад приходу необыкновенного, гостя. Он пригласил мальчика пожить в замке и отдохнуть. Казимир согласился.

Жители замка уже с раннего утра объедались жаворонками. Повара перестали готовить обеды и ужины. Каждый день кто-нибудь из слуг заболевал от обжорства. А жаворонки не убывали. Они шумели в вековых липах. Их было, пожалуй, больше, чем листьев на деревьях, и все цветы в парке закрылись от обиды, потому что не могли пересилить своим слабым дыханием здоровый и вкусный запах хорошо испеченных жаворонков.

Гардош с каждым днем все пристальнее присматривался к мальчику, и так как Казимир был очень похож на свою мать, красавицу Веславу, то Гардош в конце концов догадался, что за гость поселился в его замке. А догадавшись, испугался. Может быть этот мальчик знает, что он, Гардош, обещал спасти его мать, но изменил обещанию и она по его вине погибла в озере Гопла?

— Я сразу догадалась, — говорила Гардошу княгиня, его жена, — что этот мальчик пришел неспроста. Он хочет отомстить тебе за свою мать. Он погубит нас. Погубит!

— Я взял его от матери, — отвечал неуверенно Гардош, — совсем еще маленьким. Он не помнит ее. Он не может знать, что с ней случилось. Не говори глупости!

— Кто-нибудь из знавших Веславу нашел его и все ему рассказал, — упрямо отвечала княгиня. — Я уверена. Я не успокоюсь, пока этот мальчик не отправится на тот свет.

Княгиня плакала по ночам от страха и злости. А Гардош ходил хмурый и озабоченный. Ему хотелось избавиться от Казимира, но мешала скупость: с тех пор как Казимир поселился в замке, Гардош совсем перестал кормить своих слуг и батраков. Они питались только жаворонками, и благодаря этому в кладовых замка сохранилось много добра.

Но все же страх оказался сильнее скупости: Гардош ничего не сказал, когда княгиня призналась ему, что решила отравить мальчика.

С вечера княгиня поставила тесто и всыпала в него отраву. А утром сама испекла несколько жаворонков, обмазала их конским салом и принесла на блюде Казимиру. Мальчик протянул руку, чтобы взять одного жаворонка, но в то же мгновение со звоном лопнуло и рассыпалось на тысячи осколков стекло в окне и в комнату ворвался жаворонок с золотыми крылышками. Он запыхался, но все же успел звонко крикнуть:

— Не ешь! Это отрава!

На шум прибежал Гардош. Он выхватил кинжал и бросился на Казимира. Но мальчик был подпоясан волшебным шнурком, и кинжал выпал из разжавшихся пальцев Гардоша. Тогда Гардош закричал:

— Эй, слуги! Челядь! Вяжите его!

Слуги кинулись на мальчика. Один из слуг сорвал с Казимира заколдованный шнурок и связал мальчику руки.

Гардош схватил мальчика, вскочил на коня и поскакал к озеру Гопла. Он остановил коня у высокой пустой башни — той самой, где когда-то томилась мать Казимира, — втащил мальчика на самый верх башни и сбросил оттуда в озеро.

Неожиданно налетела огромная стая жаворонков. Впереди летел жаворонок с золотыми крылышками. Жаворонки подхватили Казимира десятками крыльев, перенесли через озеро и осторожно опустили на землю в зарослях.

Вожак стаи взмахнул золотыми крылышками, и волшебный шнурок, связывавший мальчику руки, развязался, упал в траву, свернулся клубком и медленно покатился на восток.

— Иди за клубком! — крикнул Казимиру вожак.

Жаворонки улетели, а Казамир пошел за белым клубком. Клубок долго катился вдоль берега озера, обегал кочки, раздвигал высокие стебли травы и, наконец, остановился около одинокой хижины.

Казимир поднял клубок, спрятал его в карман и вошел в хижину. В ней жил седой рыбак со старухой-женой.

Казимир нанялся к рыбаку в помощники. Он сделал себе удочку из волшебного шнурка. Рыба на неё клевала беспрерывно. Казимир за день вылавливал больше, чем рыбак мог взять в сети за несколько богатых уловов.

Однажды рыбак и Казимир закинули сети на самом глубоком месте озера — таком глубоком, что вода над ним стояла черная и густая, как смола. В сеть попалась огромная, тяжелая рыба. Она едва поместилась в ветхом рыбачьем челне.

Втроем — вместе с женой рыбака — они внесли рыбу в хижину, долго ею любовались и не заметили, как из печи вылез лысый карлик. Он прикоснулся к рыбе и сказал:

— Стань опять тем, чем ты была. Заклятье кончилось.

Чешуя с рыбы отпала, и в хижине появилась высокая красавица. На ней было зеленое шелковое платье. Оно шумело, как листва деревьев от теплого ветра. Казимир узнал в этой женщине ту незнакомку, что приходила в мастерскую к сапожнику.

— Спасибо тебе, — сказала женщина карлику, — ты спас моего мальчика и меня. Гардош связал меня и сбросил в самое глубокое место озера. Я превратилась в рыбу и тринадцать лет жила в холодной воде озера Гопла. За все эти годы я могла только раз принять человеческий облик. Это было на масленицу. Я пошла к сапожнику, чтобы хоть мельком увидеть своего мальчика. Я окружила его волшебными жаворонками, и они спасли его от опасностей и несчастий.

— А Гардош! — воскликнул карлик. — Изменник и подлый человек! Неужели мы его не накажем?

Карлик попросил у Казимира волшебный шнурок, взмахнул им, и вдруг все небо почернело от несметных стай жаворонков. Они летели со страшным шумом над хижиной рыбака к замку Гардоша.

А впереди мчался, разрезая золотыми крылышками воздух, жаворонок-вожак.

Гардош увидел тучи жаворонков и от радости захлопал в ладоши — снова в его замке появилась даровая и вкусная еда. И он, и его жена, и все слуги начали ловить жаворонков и жадно глотать их. Через несколько минут все были сыты, но жаворонки летели так густо, что сами набивались в рот к Гардошу и его жене. И в конце концов Гардош задохся и упал мертвым. А вслед за ним задохлась и умерла его злая жена. Не минула изменников заслуженная кара!

Красавица Веслава щедро наградила седого рыбака. В этом ей помог карлик. Казимира она научила честно трудиться и считаться только с правдой. Поэтому слава о Казимире пережила его на многие гады и дошла в этой сказке до наших дней.

Зося и Янина

Жила-была когда-то в горной деревеньке жадная богачка хитрая Янина. Старых и малых в округе она провела, в зеленой пуще лисиц обманула и самого пана волка заставила поплакать.

Дом у Янины был черепицей крыт, ворота дубовые, ставни тесовые, в подвалах бочонки с вином и окорока копченые, а в амбарах зерна полным-полно.

Рядом с богатым домом Янины стояла бедная хатёнка, чёрным камышом покрыта, гнилым бревном подпёрта. И жила в этой хатёнке вдова Зося и семеро ее детей. А есть-то им было нечего: в подвале — только мыши, а в амбаре пусто.

Под самый Новый год простушка-хлопотушка Зося в амбар пошла, метёлочкой по сусекам муку подмела, в ларе наскребла, из последней муки каравай испекла.

А в соседнем доме, у Янины, дверь настежь, дым коромыслом. На всю улицу пахнет варёным и жареным. Музыка играет, гости пляшут краковяк.

Под вечер, когда метель, словно белая птица, полетела, вышел из лесу дряхлый старик.

Елки и берёзы ему в пояс поклонились, медведь проснулся, вылез из берлоги и руку деду лизнул.

Старик в деревню пошёл, добрался до высокого крыльца, стал просить богатую хозяйку:

— Ясная панна, позвольте мне переночевать в вашем доме!

— Уходи, откуда пришёл! Мой дом открыт для богатых гостей! — закричала Янина и крепко захлопнула дверь — чуть старику бороду не прищемила.

Ничего не сказал старик, только вздохнул и пошёл в соседнюю хатёнку, к бедной Зосе. Он открыл дверь, как раз когда хозяйка горячий хлеб из печи вынимала.

Не успел старик слово вымолвить, как Зося воскликнула:

— Пожалуйте к печке, добрый гость, здесь вы отогреетесь! Прошу! Садитесь ужинать. Только еда у нас простая: хлеб, да картошка, да меда ложка — давно к празднику берегу.

Поблагодарил старик хозяйку, погрелся возле печки, сел за стол. Начался новогодний ужин — да какой весёлый!

Старик на потеху ребятам то рычал медведем, то лисицей лаял, то шмелём гудел, то соловьём щелкал. За потехой время незаметно прошло.

Наступила ночь, старик уснул за печкой. А рано утром в путь собрался. Зося схватила со стола последнюю горбушку хлеба — ничего не жаль для хорошего человека! — сунула в мешок старику. Тот ласково улыбнулся и сказал:

— Все, что ты начнёшь сегодня утром делать, хозяйка, не кончишь до заката.

Удивилась Зося такому пожеланию, но не стала переспрашивать.

— Я приду сюда через год. Не говори обо мне никому! — сказал старик и скрылся, будто растаял среди белой метельной мглы.

Зося подошла к столу и руками всплеснула. За столом семеро детей, все есть хотят, а еды-то нет! Последнюю горбушку Зося отдала старику. Что будешь делать?

Да тут, по счастью, вспомнила Зося, что у нее в сундуке лежит тонкий белый холст.

Богатая Янина давно собиралась этот холст купить, да уж очень дешево давала. Тогда не соглашалась Зося, а теперь вздохнула, открыла пестрый сундучок, где лежал холст, и решила холст смерить, а потом и продать.

Стала Зося мерить холст. Мерит его, мерит, а смерить не может. Как молочный ручей, течет из сундучка белый холст.

Позвала Зося на помощь ребят. Ребята прибежали, стали матери помогать. Мерят холст, мерят, а смерить не могут.

Уж от холста тесно в хате стало. Холст, как снежные сугробы, на полу лежит, а полотняный ручей течёт и течёт из узорного сундучка…

Позвали ребята на помощь соседок.

Красное солнце к полудню пошло.

Зося мерит холст, ребята мерят, соседки помогают. Мерят холст, мерят, а смерить не могут.

А солнце к закату покатилось.

Уже и во дворе стало тесно. Вышли люди на улицу.

Зося холст мерит, ребята мерят, соседки помогают. Мерят холст, мерят, а вымерить не могут.

Красное солнце за горы закатилось.

Пёстрый сундучок захлопнулся. Сели наземь Зося, ребята и соседки. Кончилась работа — измерили холст.

На девяти соседских подводах отвезла Зося в город свой тонкий широкий холст, на ярмарке холст продала. В деревню вернулась — новый дом себе поставила. Хозяйство завела — кур, поросёнка, корову купила. Стала жить не широко, но с достатком. И такой же осталась доброй, работящей, как и прежде: друзей угощала, соседям помогала.

Зосе никто не завидовал — все на ее житье радовались. Только жадная Янина, как лисица хитрая-прехитрая, как лисица рыжая-прерыжая, день и ночь голову ломала — всё думала и никак надумать, угадать не могла, откуда у Зоей столько тонкого холста взялось.

Прошла весна-красна, лето пролетело, и снова зима в ворота вкатила.

Поехала Янина в город Краков. Пошла в аптеку и купила разговорный порошок.

Янина размешала порошок в горячем вине, вино в кубок налила, ветчину и медовые лепёшки на стол поставила и послала ребят за соседкой.

Зося пришла в гости, поклонилась, за стол села, отведала угощенья. И развязал ей язык разговорный порошок — всё как есть поведала Янине о старике.

Как только ушла Зося, жадная Янина стала самой себе кулаками грозить:

— Я всех лисиц обманула, пана волка до слез довела, а волшебного старика в дом не догадалась пустить! Ну, да ладно, теперь я все верну себе.

Вот утром под Новый год хитрая Янина велела своим батракам со двора уйти. Не хотелось ей, чтоб они старика увидали. И гостей в этот день звать не стала. А своих ребят послала за околицу караулить старика.

Смеркаться начало, метель полетела, как белая лебедь. Ребята в дом вбежали, кричат:

— Мамка, старик из лесу вышел!

Янина сейчас же детей за стол посадила, дала каждому в руку по куску хлеба с салом, велела держать в руке, но не есть. Сама на улицу выбежала, старика встретила, с почётом к дому повела:

— Пожалуйте ко мне, ясный пан, отдохните, добрый гость!

А добрый гость нахмурил брови, спрашивает, отчего хозяйка с прошлого года подобрела.

— Так это же не я была! — отвечала хитрая Янина. — Прошлый год моя сестра вас встретила. Мы с ней лицом друг на друга, как две капли воды, похожи, а сердца у нас разные: у сестры — злое, у меня — доброе.

— Ну, каково сердце, такова и награда, — сказал старик и в дом вошёл.

А Янина тут же у своих детей вырвала из рук ломти хлеба с салом, подала старику. Он съел ломоть, выпил воды и лёг спать за печкой. А рано утром, до рассвета, собрался в путь.

На прощанье старик сказал Янине:

— Что начнёшь делать сегодня утром, не кончишь до заката.

И ушёл, будто растаял в предутренней мгле.

А Янина к сундуку побежала. Не холст мерить она хотела, а тонкое сукно заранее приготовила. Бросилась Янина к сундуку, да второпях ведро задела, воду пролила.

Воды в доме больше нет, а дети пить просят.

Схватила Янина ведро, по воду пошла. Набрала воды, понесла полное ведро домой, да на пороге споткнулась, разлила воду. Опять она к колодцу идёт, опять ведро домой несёт, а дотащить не может.

Солнце к полудню поплыло.

Кликнула Янина на помощь ребят. Вот с ней ребята ведро несут, несут у порога разольют — донести не могут.

Солнце за полдень поплыло.

Кликнули ребята на помощь соседок. Янина, ребята, соседки ухватились за ведро. Несут ведро, несут, а на пороге разольют — дотащить не могут.

А солнце к закату идёт.

Кликнули соседки на помощь Зосю. Зося ведро взяла, ни капли не пролила, в дом к Янине внесла, в уголок поставила.

И в ту же минуту красное солнце закатилось. Поздно было жадной Янине мерить тонкое сукно.

Идут мимо дома люди — смеются над Яниной; бегут лисицы — хохочут; сам пан волк бредёт — ухмыляется.

А Зося, простушка-хлопотушка, в свою хату воротилась, села с гостями и ребятами за стол, и начался тут праздничный пир.

Чудесная яблоня

Жила на Карпатах крестьянка. Был у неё единственный сын Владислав.

Как-то раз крестьянка пошла в лес по ягоды. Набрала она полный глиняный кувшин лесной малины и собралась было домой. Глядь, на пеньке старушка в узорном кунтуше[2] сидит и жалобно просит:

— Дай, милая, мне малинки лесной! А я за это удружу — твоему сыну путь к счастью укажу.

Жалко было крестьянке ягоды отдавать. Но уж очень хотелось счастья для сына, она и протянула старушке кувшин.

Старушка малину всю до последней ягодки съела, губы вытерла и говорит:

— Запомни: если твой сын найдёт дело по душе, то он станет и тебе любезен, и сам счастлив, и людям полезен.

— Какое же дело моему Владиславу по душе будет, бабушка? — спросила крестьянка.

Но ей никто не ответил. Старушка исчезла.

На том месте, где она сидела, только ящерица мелькнула хвостиком и спряталась. А глиняный кувшин сам собой доверху наполнился спелой малиной.

Поняла крестьянка, что видела она не простую старушку, а волшебницу.

Думала она, думала, как найти для сына работу по душе, — ничего не могла придумать.

Повстречала крестьянка портного и спросила его:

— Какая, пан портной, лучшая работа на свете?

— Лучшая работа — портновская, — отвечал он.

Отдала крестьянка Владислава в ученье к портному. Стал мальчик учиться нитки в иголки вдевать, ножницы подавать, утюги греть.

Вот месяца три пролетело. Пришла крестьянка в город навестить сына. Мастер им не нахвалится — и работящий мальчик, и толковый. А сам Владислав невесел.

— По душе ли тебе, сынок, портновское дело? — спрашивает мать.

А сын в ответ:

— Нет, матушка, не по душе. Мы для богачей-бездельников шьём жупаны из золотой парчи, а бедняки раздетые ходят.

Испугалась мать, как бы не посадили сына за такие слова в темницу, взяла его за руку и пошла от портного прочь.

Идут они по дороге, а навстречу сапожник шагает, песню поёт. Остановила его крестьянка и спросила, какое ремесло самое лучшее.

— Сапожное, — отвечает сапожник. — Мы горя не знаем, людей обуваем.

Отдала мать Владислава в ученье к сапожнику.

Месяца два пролетело. Соскучилась мать и пришла сына навестить.

Сапожник Владиславом не нахвалится. А сам Владислав невесел.

Мать его спрашивает:

— По душе ли тебе, сынок, сапожное дело?

А сын в ответ:

— Нет, матушка, не по душе. Мы богачей-бездельников в сафьяновые сапоги обуваем, а бедняки-труженики босиком ходят. Я всё думаю, как бы наоборот сделать.

Испугалась вдова, как бы за такие слова не посадили в темницу Владислава, взяла его за руку и вышли на улицу.

Многих спрашивала крестьянка, какое ремесло лучшее на свете. Всякий своё хвалил.

Видит крестьянка — мимо рыцарь едет. Подошла женщина к нему и спросила, какое ремесло самое лучшее.

Рыцарь остановил коня, подумал и сказал:

— Самое лучшее ремесло — оружейника. Он куёт лёгкие сабли, тяжёлые мечи и острые пики. Отдай сына в ученье к оружейнику.

Отдала крестьянка Владислава в ученье к оружейнику и говорит:

— Довольно я с тобой мучилась. Если тебе и оружейное дело не по душе, отдам тебя в подпаски — деревенское стадо пасти.

Вот месяц пробежал, другой, третий. Зима миновала. Снег почернел. Капель зазвенела.

Однажды утром кто-то весело постучался в хату. Крестьянка открыла дверь — руками всплеснула. На пороге с котомкой за плечами стоит Владислав. Снял он с плеч котомку и сказал:

— Матушка, отдай меня в подпаски! Оружейным делом я заниматься не буду. Оружейнику, нашему хозяину, всё равно, для кого оружие делать — для нас или для врагов. А я не хочу, чтоб поляков теми саблями били, которые я выковал. Лучше я в подпаски пойду.

И пошёл Владислав в подпаски. Пасёт скот, песенки поёт, на свирели играет.

Как-то раз видит Владислав — над ближним лесом дым столбом поднимается. Побежал туда Владислав — и что же! Вокруг белого камня огонь пылает, а по камню большая ящерица бегает.

Пожалел пастух ящерицу, протянул ей свой, посох. По этому посоху, словно по мосту, выползла ящерица на зелёный лужок, ударилась о землю и превратилась в старушку.

— Идём, сынок, идём, пастушок! Ты мне удружил — и я тебе удружу, счастьем награжу.

— Не могу я от стада отойти. Боюсь, на коров волки нападут, — отвечает пастух.

— Не бойся, — говорит старушка. — Пока ты у меня в гостях будешь, мои внучки-ящерицы стадо постерегут.

Пошёл пастух следом за старушкой в большую тёмную пещеру.

Хлопнула старушка в ладоши — сразу стало светло. Увидал Владислав, что стоят в пещере два открытых сундука, оба полны драгоценных камней. В одном рубины лежат — от них струится красный свет, в другом сапфиры — от них льётся голубой свет. Посреди пещеры растёт яблоня, а на ней золотые яблоки.

Говорит старушка Владиславу:

— Возьмёшь сундук с рубинами — самым красивым человеком будешь. Возьмёшь сундук с сапфирами — самым важным и богатым будешь. Яблоню возьмёшь — останешься бедняком, но зато станешь сам счастлив, матери любезен и людям полезен. Будет у тебя яблоня — будет и дело, что тебе всего больше по душе.

— Какое же это дело, бабушка? — спросил Владислав.

Говорит старушка:

— Яблоня эта не простая. Каждое утро она цветами покрывается, каждый вечер созревают на её ветвях золотые яблоки. Яблоки эти от любой болезни исцеляют. Только лечить надо даром…

— Дай мне, бабушка, яблоню! — говорит Владислав.

Махнула старушка рукой. Яблоня зашевелилась, отряхнула корни от земли и пошла за подпаском. Идёт, переваливается…

Посадил Владислав яблоню под своим окном и не стал хорошего дела откладывать: нарвал золотых яблок, пошёл по деревне, всех больных накормил яблоками. Все сразу и выздоровели. Выздоровел дровосек, которому перешибло спину сосной, встала с постели даже столетняя старуха Люцина, а её никто и не помнил здоровой.

И полетела по Карпатским горам молва о мальчике, что стадо пасёт, золотыми яблоками от всех болезней лечит, а денег ни с кого не берёт.

Однажды ехал по горной дороге король. У короля был насморк. Лекарь-немец лечил — не вылечил, доктор-француз не исцелил, врач турецкий только рассердил.

Говорят слуги королю: так и так, здесь живёт пастух, который лечит золотыми яблоками.

— Апчхи! — отвечал король. — Апчхи! Везите меня к пастуху.

Поехал король к пастуху. Гонца вперёд послал — предупредить, что сам король к пастуху едет лечиться.

Подъехал король к хижине Владислава, и в это же время принесли к пастуху умирающего зверолова, которого медведь помял.

А на дереве осталось только одно яблоко.

— Лечи меня! — закричал король. — Я тебя по-королевски награжу. Зверолов подождёт!

— Нельзя ждать зверолову — он умирает, — сказал Владислав и дал зверолову золотое яблоко.

Съел яблоко зверолов и выздоровел.

Разгневался король, расчихался. Не захотел до завтра ждать, когда новые плоды вырастут, и отдал приказ золотую яблоню из земли выкопать и в /торцовом саду посадить.

Стали яблоню выкапывать.

Как живая, стонала яблоня, корнями упиралась, ветками своими королевских слуг хлестала. Скрутили её канатами, положили на телегу и повезли во дворец.

Пошёл Владислав к пещере, позвал старушку-ящерицу, попросил дать другую яблоню.

— Другой золотой яблони у меня нет, — сказала старушка. — Дам я тебе разноцветные груши. С их помощью ты старую яблоню вернёшь. Но сначала отведай сам эти груши и пойми их свойства.

Съел Владислав зелёную грушу. Вдруг на лбу у него выросли рога. Съел он красную — рога отвалились. Съел синюю — вырос огромный нос. Съел жёлтую грушу — нос стал таким, как прежде.

Взял Владислав разноцветные груши и пошёл во дворец пленницу-яблоню выручать.

Придворные паны увидали разноцветные плоды и закричали:

— Ах, какие красивые! Продай нам!

— Эти груши не продаются. Берите даром, какие хотите, — отвечал Владислав.

Взяли король и придворные паны синие и зелёные груши, стали есть. Вдруг подняли крик — у кого длинный нос, у кого рога выросли. У короля рога были похожи на оленьи и торчали из короны. А вельможные паны задевали носами друг друга. Поняли они тут, что пастух обманул их. Кинулись к нему, закричали:

— Спаси нас! Бери что хочешь!

— Хорошо, — отвечал Владислав, — я вам помогу. Но за это отдайте мне золотую яблоню.

Дал Владислав королю и придворным красные и жёлтые груши. Принялись они жевать — исчезли тотчас же рога и длинные носы.

Побежал Владислав в сад, где за серебряной решёткой росла золотая яблоня. Она стояла чёрная, будто обугленная.

— Ох, моя яблонька, ох, моя красавица, что ж ты увяла и засохла в королевском саду? — спросил Владислав.

А яблоня человеческим голосом отвечала:

— В неволе засохла, в неволе увяла, на воле опять расцвету.

Стряхнула яблоня землю с корней и сама пошла за Владиславом на Карпаты. И пока шла яблоня домой, на ветках её появились листья и зацвели цветы.

В деревне, где жил Владислав, яблоня снова встала на своё место, и в тот же вечер созрели золотые плоды на её ветках.

Владислав опять стал лечить тружеников.

Был он сам счастлив, матушке любезен и людям полезен, потому что дело пришлось ему по душе.

Гороховый стручок — огородный старичок

Жил в деревне с малыми внучатами дед Ежи. Всем он был хорош, одна беда — любил приврать. Врёт, врёт, бывало, остановиться не может и никогда в своей лжи не признается.

Жил дед Ежи бедно-пребедно, но людям хвастался:

— Захочу — в один час разбогатею! У меня есть могучий помощник: Гороховый Стручок — огородный старичок. Только кликну его, он сейчас же для меня всё сделает.

Этого старичка дед Ежи выдумал, но так часто о нем всем рассказывал, что сам в него поверил.

Однажды попросили деда Ежи вместо больного сторожа огород покараулить. Ежи соседям нахвастался, что ему дадут за работу пирог печёный, арбуз мочёный и окорок копчёный.

А на самом деле деду Ежи заплатили не густо— дали три кочана капусты.

Сел дед Ежи на грядку, горько заплакал. «Как я, — думает, — домой пойду, чем я, — думает, — внучат накормлю!»

Вдруг вспомнил дед Ежи про огородного старичка — могучего помощника — и стал кричать:

И не успел дед Ежи свое счастье позвать, как, глядь, гороховый вьюнок зашевелился, вылез старичок в армяке горохового цвета, голова шлыком[3] покрыта; ну точь-в-точь такой, каким его дед Ежи выдумал. Вылез и говорит:

— Я твое счастье, Гороховый Стручок — огородный старичок. Все, что хочешь, сделаю для тебя.

— Так сделай меня счастливым! — попросил дед Ежи.

— Хорошо, — отвечал старичок. — Хорошо, я попробую. Но тебе для того, чтобы стать счастливым, надо всегда правду говорить.

— Я и так всегда говорю одну правду! — пробормотал дед Ежи.

Гороховый стручок — огородный старичок только головой покачал.

— Ну, да ладно уж, — говорит, — быть по-твоему. Идем, Ежи, счастье искать. У меня за пазухой пшеничные лепёшки лежат, нам их надолго хватит. Идем! Твои внучата без тебя не пропадут, им люди помогут.

Подумал, подумал дед Ежи и говорит огородному старичку:

— Ну, если внучата не пропадут, тогда куда хочешь веди меня, только найди мне счастье.

И зашагал по дороге за огородным старичком.

Шли они по чистым полям, по высоким горам.

Как-то вечером огородный старичок говорит:

— Сегодня нам ужинать не придется. Кончаются лепешки. Только на завтрак и хватит.

Уснул огородный старичок на сеновале. А дед Ежи не спит. Видит — у старичка из-под полы армяка выглядывает большая пшеничная лепешка. Дед Ежи подкрался, вытащил ее осторожно и съел.

Наутро огородный старичок говорит деду Ежи:

— Я на завтрак две лепешки с вечера оставил, а теперь у меня только одна. Сознайся, что ты ее съел. Я и последнюю лепешку с тобой разделю.

Огородный старичок разломил пополам лепешку и одну половинку протянул деду Ежи.

Хотя деду Ежи до смерти есть хотелось, но он сказал:

— Никакой лепешки я вечером не ел! Ты сам ее, видно, съел, а на меня сваливаешь.

Вздохнул огородный старичок, дал деду Ежи половину лепешки.

Вот они дальше пошли. Шли, шли — забрели в большое село. Огородный старичок говорит:

— Ты, дед Ежи, меня на завалинке подожди, а я пойду ужин добывать.

Сел дед Ежи на завалинку, начал с мужиками разговаривать — и пошел хвастаться. Заслушались люди, угощают деда Ежи салом, клёцками, брагой. Дед Ежи ест, пьет и так складно врет — сам остановиться не может.

— Я, — говорит, — вещее слово знаю. Могу в огонь войти, добро оттуда вытащить, сам не сгореть и пожар потушить.

Хозяева с уважением слушают, гостя потчуют. В это время маленькая девочка как закричит:

— Пожар! Горим!

Люди вскочили, видят — клеть занялась. Хозяин с хозяйкой, бросились деду Ежи в ноги:

— Спаси, добрый человек, вытащи из клети сундук, потуши пожар!

Дед Ежи туда-сюда, да податься некуда. Мужики со злобы деду Ежи говорят:

— Ты не вертись, признавайся: может, наврал?

— Ничего я не наврал! — рассердился дед Ежи и полез в горящую клеть.

Влезть-то влез, а выбраться обратно не может. Вся клеть горит-пылает. Закричал дед Ежи не своим голосом:

— Ой, Гороховый Стручок — огородный старичок, явись, отзовись, ко мне повернись!

Огородный старичок тут как тут, бежит с большой лейкой. Бежит, кричит:

— Раздайся, народ, это Счастье идёт!

Народ посторонился. Огородный старичок спрашивает деда Ежи:

— Ну, сознавайся, Ежи: ты пшеничную лепешку съел да еще выдумал, будто пожар умеешь тушить? Сознавайся — я тебя спасу.

Но деду Ежи легче было живым сгореть, чем сознаться:

— Нет, я мужикам одну правду сказал и твоей лепешки не ел — ты ее сам съел.

Вздохнул огородный старичок, из лейки стал пожар заливать. Вмиг огонь зашипел и потух. Старик вывел за руку деда Ежи и дальше с ним пошел за леса, за горы.

Добрались они до зеленых берегов широкой реки. А за голубой рекой на горе белый город стоит.

Огородный старичок показал на город и говорит:

— В этом городе, Ежи, ты счастье найдешь. Но не хвастайся, не ври, не то в беду попадешь.

— Я и так никогда не вру! — пробормотал дед Ежи.

Огородный старичок лёг в тени и заснул. А дед Ежи с мальчиками разговор завёл. И не выдержал— похвастался, будто умеет нырять и целый день под водой плавать. А на самом деле дед Ежи и на воде-то держаться не мог.

Встал дед Ежи на ветхий мосточек над речным омутом. Руками размахивает, показывает, как надо под водой плавать. Показывал, показывал, а доска подломилась, дед Ежи в реку и полетел.

Мальчишки его не спасают — думают, он под водой плывет. А дед Ежи тонет. Высунул на миг мокрую голову, кричит:

— Гороховый Стручок — огородный старичок, спаси!

Огородный старичок проснулся, схватил деда Ежи за волосы и сказал:

— Я тебя спасу, но сознайся, что ты мальчишкам всё наврал и пшеничную лепёшку съел.

Дед Ежи уже посинел, но гордо отвечает:

— И мальчишкам я правду сказал и твоей лепешки не ел — ты её сам съел.

Вздохнул старичок, вытащил деда Ежи, переплыл с ним на другой берег, где белый город стоял.

Пошли огородный старичок с дедом Ежи на базар На базаре глашатаи читают королевский указ:

Огородный старичок повел деда Ежи во дворец. Там старичок сказал королю:

— Я берусь вылечить мастериц-кружевниц. Только лечить их буду по очереди: сначала вылечу Басю, а потом Стасю.

Король согласился.

Гороховый Стручок — огородный старичок приказал два котла принести: один — с кипятком, другой — с ледяной водой. Еще велел дать ему мёду горшок, гороху мешок и сливок крынку.

Когда всё было подано, слуги на носилках втащили в горницу больную Басю. Бася была без памяти. Ни мёртвая, ни живая: еле дышит, глаза закрыты, лицо жёлтое.

Огородный старичок приказал деду Ежи дверь запереть, никого в горницу не пускать, ему во всем помогать.

Только дед Ежи запер дверь, как огородный старичок вымазал Басю медом, потом сливками. В оба котла горох высыпал и окунул Басю сначала в кипяток, потом в ледяную воду.

Мастерица вскочила весёлая, здоровая. По горнице закружилась, огородному старичку в ноги поклонилась и сейчас же села под окошко тонкие кружева плести.

А Гороховый Стручок — огородный старичок ушёл на огород спать. И другую кружевницу обещал вылечить завтра.

Собрались придворные. Пришли король с королевой. Все удивляются, спрашивают Басю, как ее огородный старичок вылечил.

Она и ответить не успела, как дед Ежи начал рассказывать. Рассказывает и врёт — остановиться не может.

— Главная сила, — говорит, — во мне. Огородный старичок — мой помощник. И мне ничего не стоит оживить кружевницу Стасю.

Тут королева как закричит, ногами затопает! Стала требовать, чтобы дед Ежи немедленно вылечил Стасю. Боялась королева, что одна Бася не успеет ей кружевное платье сплести.

— Мы, — кричит, — тебе каких угодно дадим помощников, а не согласишься лечить Стаею, так я прикажу слугам тебя палками бить!

Испугался дед Ежи. А тут еще король говорит:

— Подожди, жена, кричать. Может, дед попросту всё выдумал.

Обиделся дед Ежи.

— Я, — говорит, — никогда не вру! Несите один котел с кипятком, другой с ледяной водой, давайте мёду горшок, гороху мешок и сливок крынку. Я двери запру и Стасю вылечу.

Слуги прибежали, всё, что дед Ежи приказал, подали, а потом на носилках принесли Стасю. Она еле дышит. Ни мёртвая, ни живая: лицо жёлтое, глаза закрыты.

Дед Ежи дверь, запер. Бросил в котлы горох, вымазал Стасю сливками и мёдом. Как окунул Стаею в кипяток — очнулась девушка, не своим голосом закричала. Окунул он ее в ледяную воду — Стася еще громче кричит:

— Спасите, помогите!

Услышали люди крик, вбежали в горницу.

А там Стася лежит, ни мёртвая, ни живая. Дед Ежи дует на нее изо всех сил — так, что пот с него градом катится.

Поглядел король на Стасю. Что такое? Волосы сливками вымазаны, нос в меду. Понял король, что дед Ежи обманщик. Приказал отвести деда Ежи в темницу и утром голову ему отрубить.

Вот поставили деда Ежи перед плахой. Палач топор точит, король поблизости на казнь смотрит.

Заплакал дед Ежи, стал огородного старичка звать:

— Ой, Гороховый Стручок — огородный старичок, выдь, отзовись, ко мне повернись!

В ту же минуту, откуда ни возьмись, явился на помосте огородный старичок и шепчет деду Ежи:

— Я тебя, Ежи, спасу, но только сознайся, что ты пшеничную лепешку съел и наврал, будто лечить умеешь!

А дед Ежи отвечает:

— И лечить я умею, и твоей лепешки не ел — ты ее сам съел.

Вздохнул огородный старичок, стал просить короля, чтобы он помиловал деда Ежи.

Король отвечает:

— Хорошо, я тебе золота дам и помилую этого лгуна, только вылечи ты мою мастерицу-кружевницу.

Огородный старичок тут же пошел во дворец, вылечил Стасю, и она села рядом с Басей королевские кружева плести. А деда Ежи из-под стражи выпустили.

Вечером король дал обещанное золото. А золота было видимо-невидимо.

Сел огородный старичок в большой гороховый стручок, словно в лодочку. Посадил рядом деда Ежи и золото туда же положил. Сказал вещее слово. Поплыла по воздуху лодочка и вмиг очутилась на том огороде, где дед Ежи повстречал старичка — могучего помощника.

Там огородный старичок все золото на три части разделил:

— Одна часть мне, другая — тебе, а третья — тому, кто съел пшеничную лепешку, — сказал огородный старичок.

А золото на солнце так и сверкает. Вспомнил дед Ежи о своих внучатах, о горькой бедности, помолчал, а потом махнул рукой.

— Не ел я, — говорит, — твоей лепешки, ты сам ее съел.

Вздохнул огородный старичок, зарыл золото под гороховым вьюнком, а третью часть денег отдал деду Ежи и говорит:

— Бери деньги, дед Ежи, и домой ступай, а я здесь останусь. Надо будет — позовешь, я приду. Но помогу только тогда, когда ты будешь чистую правду говорить.

Попрощался дед Ежи со своим могучим помощником и зашагал через перелесок в родную деревню.

Глядь, навстречу ему в красной рубашонке внучонок бежит. Только обнял дед Ежи мальчика, как вдруг треск и рев пошел по перелеску: мчится бешеный бык — земля дрожит, искры из-под копыт взлетают.

Завидел бык красную рубашку, бросился на внучонка, вот-вот забодает.

Дед Ежи как закричит:

— Эй, Гороховый Стручок — огородный старичок, явись, отзовись, спаси внучонка!

Огородный старичок в тот же миг появился на полянке.

— Сознавайся, — говорит, — золотом осыплю!

Видит дед Ежи — бык настигает мальчика и еще громче закричал:

— Я, я съел пшеничную лепешку! На что мне золото — спаси внука!

Улыбнулся огородный старичок и превратил быка в корявую березу.

А дед Ежи с тех пор одну правду говорит.

Туфельки канарейки

Когда дождь зарядит, у крестьян свободного времени больше бывает.

Вот в такой проливной дождь поехал как-то один крестьянин в город. Зашёл он в лавку, стоит, на товары глазеет. Заметил его купец, подошёл к крестьянину и спрашивает, чего ему надо.

А крестьянин отвечает:

— Чего мне надо, того у вас в лавке нет!

Купец ему и говорит:

— У меня в лавке для крестьянина любой товар найдётся. Могу об заклад биться!

Подумал крестьянин и спрашивает:

— А какой будет заклад?

— Да хоть двадцать марок! — отвечает купец.

Ударили они по рукам.

— Ну, говори, что тебе нужно? — спрашивает купец.

А крестьянин отвечает:

— Нужны мне очки для моего вола, а то стал он подслеповат, дорогу не разбирает.

Проиграл купец спор, проиграл заклад, потому что очков для вола у него в лавке не было. Отсчитал он двадцать марок, но попросил крестьянина подождать. А сам побежал на другой конец города, к своему знакомому купцу. Прибежал к нему в лавку и рассказал, как пришёл к нему крестьянин и такого товара попросил, какого у него в лавке не было. Рассказал, как поспорил он с этим крестьянином и проиграл заклад. Словом, всё рассказал! И попросил он своего знакомого купца заказать очки для вола.

— А зачем они мне? — удивился второй купец.

— А затем, — отвечает первый купец, — что я к тебе этого крестьянина сейчас пришлю. Ты побьешься с ним об заклад, что у тебя-то в лавке любой товар найдется. Поспорь с ним на пятьдесят марок. Спросит он очки для вола, а ты ему их на прилавок! Вот мы заклад и выиграем. Двадцать марок ты мне вернёшь, а тридцать себе возьмёшь.

Сговорился купец со своим знакомым и вернулся к себе в лавку. Здесь отдал он крестьянину двадцать марок и говорит:

— У меня ты заклад выиграл потому, что я в своей лавке таких товаров не держу. А ты вот по-попробуй пойти к купцу, что на другом конце города торгует! У него, пожалуй, и очки для вола найдутся. Там бы свой заклад нипочём не выиграл!

Ну, крестьянин и отправился прямо в ту лавку, куда его купец послал. Пришёл он, стоит, на товары глазеет.

Подходит к нему второй купец и спрашивает:

— Что вам угодно, уважаемый?

Крестьянин на это отвечает:

— Того, что мне нужно, у вас в лавке всё равно нет.

— Как это — нет? — говорит купец. — Давай об заклад биться, что у меня в лавке для крестьянина любой товар найдётся!

Говорит купец, а сам под прилавок косится, где у него очки для вола припрятаны.

— Об заклад биться? — спрашивает крестьянин. — А какой заклад будет?

— Пятьдесят марок! — говорит купец.

— Посмотрим, — говорит крестьянин. — На пятьдесят так на пятьдесят!

Ударили они по рукам. Купец спрашивает, что же крестьянину нужно, а сам уже за очками для вола лезет.

— Дайте мне туфельки для моей канарейки, чтоб она в клетке ног не простуживала.

Вытаращил купец на крестьянина глаза, начал шарить по полкам да по ящикам, только ничего подходящего не нашарил. Пришлось ему отдать крестьянину пятьдесят марок.

Вот оно как бывает!

Из-за этих денег купцы между собой перессорились. А крестьянин, когда дождь прошёл, вернулся к себе домой и ещё смеялся над спесивыми купцами.