Слепая страсть

Глава 11

Мэри Бет Моррисон сидела за столом в гостиной, подсчитывая свой месячный бюджет, и краем уха прислушивалась, как кричат что-то не поделившие дети. «Пора бы им угомониться», — подумала она, пытаясь понять, в какой из статей расходов превысила свои возможности.

— Джонас, если будешь все ломать, когда Лори правит страной, то вылетишь из игры!

— Это ты вылетишь, малявка! — возмутился Джонас. — Так не честно, Лори не должна править! Она обманщица!

— Не правда, ты сам обманываешь. Если бы Мэри Бет не ломала голову над тем, как сэкономить сотню в месяц, она бы непременно вмешалась и рассудила, кто из них прав. Но сейчас ей было не до этого.

— Дети, заканчивайте игру и расходитесь по своим комнатам.

Замечание подействовало — дети притихли, хотя и продолжали обвинять друг друга шепотом. Любимица семьи Присей Пэт подбежала к матери и попросила завязать ей бант. Пятилетняя Присей была страшной кокеткой и вела себя уже почти как взрослая. Мэри отложила в сторону свои подсчеты и завязала бант. В это время ее шестилетний сынишка из кожи вон лез, подстрекая к драке старших брата и сестру, а те горячо спорили, кому править миром. В конце концов Джонас и Лори дружно набросились на него. В комнате орал телевизор, а недавно найденный котенок шипел на кокер-спаниеля Бинки. Таков был обычный вечер семейства Моррисон.

— Кажется, я починил твою печь. Отрегулировал таймер, только и всего.

Гарри вошел в комнату, где собралась вся семья, вытирая руки о посудное полотенце. Как часто Мэри просила его не делать этого! Но сейчас она вместо выговора подставила ему губы для поцелуя.

— Ты просто гений. Не знаю, что бы я делала без тебя. Ведь в воскресенье будет распродажа выпечки.

— Я оставил ее включенной. Замолчи, Джонас. — Он подошел к детям и поднял на руки Присей, свою любимицу. — Разве вы не видите, что мешаете маме?

«Хоть бы он увез детей на часок из дома! — подумала Мэри. — Угостил бы их мороженым, сыграл с ними партию в миниатюрный гольф, а я бы тем временем разобрала все счета».

— Мне необходимо покончить с этим сегодня, чтобы утром открыть депозит в банке.

— У тебя усталый вид. — Гарри поцеловал Присей в щечку и поставил ее на ноги.

— Да, я немного устала. Гарри бросил взгляд на счета.

— Я мог бы тебе помочь.

— Нет уж, спасибо. В прошлый раз я полгода искала, где ты допустил ошибку.

— Обижаешь! — Он потрепал жену по волосам. — Я бы рассердился, если бы это не было правдой. Джонас, перестань орать, я сказал! Спугнешь удачу!

— Он слишком серьезно относится к играм, — заметила Мэри. — Весь в тебя.

— А что? Игры — дело серьезное. — Гарри наклонился и шепнул ей на ухо:

— Хочешь, поиграем?

Мэри рассмеялась. Она знала его больше двадцати лет, а он все еще возбуждал ее.

— При такой нагрузке я к полуночи свалюсь без сил.

— Может, тебе станет легче, если я уведу малышей погулять? Мэри улыбнулась:

— Ты читаешь мои мысли! Час полной тишины — и я придумаю, как выкроить деньги на покрышки для твоей машины.

— Все, молчу.

Гарри поцеловал жену, и сидевший на полу Джонас неодобрительно покосился на родителей. Ему казалось, что они слишком часто целуются.

— Сделай себе поблажку и отдохни от них. Ты проводишь с ними так много времени!

— Ты прав. Спасибо, Гарри, что щадишь мои нервы.

— Я просто люблю тебя, глупая. — Он снова поцеловал жену и громко сказал:

— С тем, у кого есть настроение прогуляться и отведать сливочное мороженое, через две минуты встречаемся в гараже!

Поднялась невообразимая кутерьма. Забыв об играх, дети наперегонки помчались одеваться. Бинки лаял до тех пор, пока котенок не выгнал его из комнаты. Мэри помогла Присей надеть ее любимый розовый свитер и велела Джонасу немедленно причесаться.

Не прошло и десяти минут, как в доме все стихло. Некоторое время Мэри наслаждалась упоительной тишиной, а потом опять села за письменный стол. Завтра все дружно займутся уборкой, поэтому незачем обращать внимание на беспорядок, который оставили после себя дети.

Мэри покачала головой и мечтательно улыбнулась. В сущности, все, о чем она мечтала, у нее было: любящий муж, дети, доставлявшие много радости, уютный дом — и чудо-печка! Она опять склонилась над расчетами, и через полчаса все было готово. Теперь нужно было пойти в ванную и вытащить контактные линзы.

Очки с толстыми стеклами Мэри Бет возненавидела еще в детстве и предпочитала вслепую передвигаться по школьным коридорам, но только не надевать их. Поскольку Мэри всегда добивалась того, что хочет, во время летних каникул она нашла себе работу и купила линзы. С тех пор она вставляла их в глаза, просыпаясь, и вынимала поздним вечером. Однако от долгого чтения или работы с бумагами у нее начинали болеть глаза, и Гарри посоветовал ей вынимать линзы чаще, чтобы давать глазам отдохнуть. Вздохнув, Мэри поднялась из-за стола и пошла наверх в ванную комнату. Помыв линзы, Мэри опустила их в контейнер с раствором и поставила его на верхнюю полку аптечного шкафчика, так как Присей повсюду совала носик в поисках губной помады. От нее все приходилось прятать.

Приблизившись к зеркалу, Мэри подумала, что не помешало бы освежить косметику на лице. Уже несколько дней им с Гарри не удавалось выкроить время, чтобы заняться любовью. Но сегодня вечером, как только они уложат детей…

Мэри с улыбкой протянула руку за губной помадой, не обратив внимания на лай собаки. Правда, давно пора было выпустить ее во двор, но ничего, пусть немного потерпит.

Джеральд бесшумно открыл дверь, ведущую из гаража в кухню. Давно он не чувствовал себя так хорошо: все чувства обострились до предела, словно он завис над пропастью. Только такое состояние наполняет жизнь смыслом! Как же он раньше не понимал этого? Джеральд казался себе сейчас мифическим полубогом. Смелый, безжалостный и вдохновенный — вот каков он на самом деле! И это неудивительно: ведь у него такой могущественный, всевидящий и недосягаемый отец, а мать — прекрасная.., и порочная. Именно поэтому их сын ощущает такую власть над людьми и не знает, что такое страх. Сочетание того и другого — невероятно! Это заставляет его испытывать жалость и презрение к простым смертным. Они бредут по жизни как слепцы, не понимая, что смерть притаилась рядом, а он, Джеральд, может ускорить ее приближение.

Он чувствовал, что с каждым днем становится все больше похожим на отца. Вскоре ему и компьютер не понадобится, чтобы прокладывать себе верную дорогу. Он и так будет все знать!

Облизывая губы, Джеральд стоял у двери, не решаясь войти. Он не рассчитывал встретить здесь собаку. Она забилась в угол кухни и рычала. Конечно, можно ее убить… С минуту Джеральд обдумывал эту мысль. Как жаль, что он торопится и на эксперимент нет времени! Приоткрыв дверь пошире, он услышал:

— Ради всего святого, Бинки, перестань! Мистер Карлиз опять будет жаловаться на тебя. — Почти ничего не видя без линз, Мэри Бет подошла к двери черного хода. — Ну выходи же!

Но Бинки не двигался с места. Из своего угла он настороженно смотрел на дверь, ведущую из кухни в гараж, и рычал.

— Скорее, Бинки, я занята. Неужели ты злишься на глупого котенка? Ничего, привыкнешь.

Мэри потащила собаку к двери, открыла ее пошире — и тут слова замерли у нее на губах…

Джеральд представлял ее именно такой: мягкой, теплой, всепонимающей. Она, несомненно, ждала его, даже хотела выставить собаку, чтобы не мешала им. Правда, проклятая тварь вырвалась и снова забилась в угол… Но ничего, она не помешает.

До чего же соблазнительны эти огромные испуганные глаза и округлые груди! Мэри Бет говорила, что мечтает предаться любви на цветущем лугу. И сейчас, когда он смотрел на нее, ему мерещился клевер. Джеральду не терпелось поскорее заключить ее в объятия, и пусть она сделает все, что она обещала. А потом он отдаст ей самое сокровенное.

— Что тебе здесь нужно? — Мэри видела лишь контуры его фигуры, а сердце ее от страха уже готово было выпрыгнуть из груди.

— Все то, что ты обещала, Мэри Бет.

— Я ничего тебе не обещала, я не знаю тебя. «Стой спокойно», — приказала она себе. Если он пришел грабить, пусть возьмет все, что хочет. Она сама отдаст ему хрустальные бабушкины бокалы. Слава богу, что детей нет дома и они в безопасности. Фелдспарсов ограбили в прошлом году, и они не могли несколько месяцев разобраться со страховкой… Давно ли ушел Гарри?

В голове ее беспорядочно теснились мысли, но она точно знала одно: нужно немного продержаться.

— Нет, ты знаешь меня. Ты говорила со мной, только со мной все эти вечера! И всегда все понимала. Теперь мы наконец будем вместе. — Джеральд надвигался на нее, и она пятилась, пока не уперлась в стойку. — Я хочу подарить тебе нечто большее, чем ты можешь вообразить, и знаю, как это сделать.

— Сейчас вернется мой муж…

На его губах появилась бессмысленная улыбка.

— Раздень меня так, как обещала!

Джеральд схватил Мэри за волосы, чтобы показать ей свою твердость. Женщины любят сильных мужчин, особенно такие — с нежным и мягким голосом.

— Но сначала, Мэри Бет, сними с себя все не спеша и прикоснись к моему телу. Сделай для меня все, что обещала.

Голос у него был почти детский, но она не видела в темноте без линз его лица.

— Я не могу! Я ничего не обещала тебе, ты меня с кем-то путаешь. Я…

Тут Джеральд дернул ее за волосы, и она сжалась от ужаса. Свободной рукой он схватил Мэри за горло.

— Ты любишь, когда тебя уговаривают? Ладно, я пойду тебе навстречу. — Он говорил тихо, но возбуждение в нем нарастало, распирая его изнутри. — Дезире тоже хотела, чтобы ее уговорили. Я ничего не имел против, ведь я любил ее. Дезире была моим идеалом. Думаю, ты тоже мой идеал, но мне надо в этом убедиться. Сейчас сам раздену и потрогаю тебя.

Когда он скользнул рукой к ее груди, Мэри закричала:

— Не смей!

Его пальцы впились в ее плечи, а голос вдруг изменился, стал жалобным. Казалось, он сейчас заплачет. И это было еще страшнее, чем его приказы.

— Я не хочу, чтобы ты кричала! Не кричи, иначе я сделаю тебе больно. Мне приятно было слышать вопли Роксаны, но не твои. Роксана была грязной шлюхой, понимаешь?

— Да. — Она готова была согласиться с чем угодно. — Да, да, понимаю.

— Но ты не шлюха. Ты и Дезире — совсем другие. Я понял это сразу, как только услышал тебя. — Он начал понемногу успокаиваться, хотя тело его оставалось напряженным. — А теперь прошу тебя, говори со мной, когда я буду делать это. Говори, как прежде.

— Я не понимаю, о чем ты! — закричала Мэри, когда он, навалившись всем телом, придавил ее к полу. — Боже, это невозможно! Что происходит? — Мэри казалось, что она видит страшный сон. Она твердила себе, что не хочет этого, любит Гарри, любит своих детей. Надо было по-, дожить этому конец. — Я не знаю тебя! Ты ошибаешься!

Сунув руку ей между ног, он с наслаждением услышал, как она дернулась и застонала. Она созрела. Ей сладко, и она готова.

— На этот раз все произойдет иначе. Мы не станем спешить. Ты покажешь мне все, что умеешь, и сделаешь все, что я хочу. Уверен, это окажется лучше, чем с другими. Потрогай меня, Мэри Бет. Другие не хотели этого делать.

Она плакала и проклинала себя за это. Свой дом она никому не позволит осквернять. Нужно срочно что-то предпринять, но что?!

В отчаянии Мэри заставила себя дотронуться пальцами до его напряженной плоти. Услышав, как он застонал, она изо всех сил ударила его локтем в живот и, вырвавшись, побежала к двери. Он настиг ее и схватил за волосы как раз в тот миг, когда она нажала на ручку.

И тогда Мэри Бет поняла, что он убьет ее.

— Ты все врала! Ты такая же лгунья и проститутка, как другие! Поэтому и я поступлю с тобой точно так же.

Чуть не плача, он сдавил лицо Мэри с такой силой, что у нее треснула губа и выступила кровь. От боли Мэри Бет словно очнулась. Вкус крови придал ей мужества и побудил к действию. Нет, она не хочет такой смерти! Она не позволит, чтобы ее убили на собственной кухне. Не позволит, чтобы муж и дети остались одни.

Вскрикнув, Мэри впилась ногтями в его лицо с такой силой, что он завизжал от боли. Тем временем Бинки, который до сих пор трусливо зажимался в угол, решил наконец проявить героизм. У него были острые зубы, и он изо всех сил , вцепился в щиколотку непрошеного гостя. Взревев от боли, Джеральд пнул пса ногой и, повернувшись, чтобы возобновить атаку, чуть не напоролся на острие огромного ножа.

— Убирайся из моего дома!

Мэри Бет держала обеими руками нож для разделки мяса. Она едва соображала, что делает, но знала, что пустит его в ход, если он попытается приблизиться к ней.

Бинки пришел в себя, поднялся, ощерился и зарычал.

— Сука! — прошипел Джеральд, пятясь к двери. Его никогда в жизни не били. Ссадины на лице болели, по ноге текла кровь. Но ничего, она ему за это заплатит! Всех шлюх ждет расплата! — Все вы лживые шлюхи! Вы ведь сами звали меня, просили доставить вам удовольствие. Я хотел обойтись с вами по-хорошему… — Его голос снова стал жалобным, отчего Мэри Бет содрогнулась. Он был похож на злобного мальчишку, нечаянно сломавшего любимую игрушку. — Я хотел подарить тебе самое лучшее, но теперь пеняй на себя. Всех вас ждут страдания!

Через двадцать минут Гарри привел детей домой. Мэри Бет сидела за кухонным столом, все еще держа нож в руках и уставившись на дверь черного хода.

— Пьют вино все, кроме будущей матери! — Грейс раздала стаканы. — А вам сок, Тэсс. Бог его знает, что это за сок. Скажи нам, Эд.

— Папайя, — ответил тот, заметив, как нерешительно Тэсс принюхивается к содержимому своего стакана. — Можешь пить смело.

— Я хочу произнести тост. — Грейс подняла стакан. — За новые начинания и удачи! Все чокнулись.

— Когда же ты наконец купишь мебель? — Бен примостился на самом краю картонного ящика рядом с Тэсс. — Нельзя вечно жить на строительной площадке.

— Всему свое время. В выходные я собираюсь закончить стену в спальне. А что ты завтра делаешь?

— Завтра я занят, — важно заявил Бен. — Я должен помыть холодильник, отделение для овощей.

Я ведь не могу использовать Тэсс как рабыню, когда она в таком положении!

— Учту. — Тэсс сделала осторожный глоток. — Между прочим, завтра мне надо на пару часов съездить в поликлинику. Могу тебя подбросить.

Бен мрачно смотрел на жену:

— Нет уж, спасибо, как-нибудь сам доберусь. Эд, она меня совершенно не слушается! Скажи хоть ты ей, что нельзя так много работать. Ей необходим покой и отдых.

Эд пожал плечами:

— Вообще-то считается, что чем активнее образ жизни будущей матери, тем здоровее родится ребенок. Исследования, проведенные акушерами за последние десять лет, показывают, что…

— Не вешай лапшу на уши! — перебил его Бен. — Я задаю элементарный вопрос. Грейс, может, ты, как женщина, ответишь? Должна будущая мать беречь себя больше обычного или нет?

Грейс сидела на полу по-турецки.

— Как сказать. Это зависит…

— От чего?

— Не умрет ли она от скуки, бездельничая. Я бы умерла. Но если она вдруг решит принять участие в «бостонском марафоне», это надо обсудить. А вы как считаете, Тэсс?

— Сначала мне хотелось бы сделать что-нибудь здесь, — улыбнулась Тэсс.

— Разумно, — сказала Грейс. — Тэсс — женщина здравомыслящая. А ты рассуждаешь, как все обыватели, — заявила она Бену.

— Это еще почему?! — возмутился он.

— Ну, хорошо. Ты рассуждаешь как типичный мужчина и чересчур суетишься. Но, с другой стороны, твоя забота в данных обстоятельствах вполне уместна, и в ней даже есть своя прелесть. Кстати, на месте Тэсс, да еще зная секреты психотерапии, я бы с удовольствием этим пользовалась в ближайшие семь месяцев, одну неделю и три дня. — Она налила Бену еще немного вина.

— Спасибо. Я все понял.

Подняв стакан, Грейс улыбнулась ему:

— Ты мне нравишься, сыщик Парис! Бен широко улыбнулся и чокнулся с ней.

— Ты мне тоже нравишься, Грейси. Раздался телефонный звонок, и Эд вышел в холл, предложив им чувствовать себя как дома.

— Можете поискать на кухне что-нибудь съедобное.

— Ну и ну, — пробормотала Грейс, пригубив вино. — Не поверите, но на днях он кормил меня артишоками.

— Ни за что не стал бы этого есть. — Бен передернул плечами с наигранным отвращением.

— Честно говоря, это вполне съедобно. Во всяком случае, лучше, чем я думала. А что, Эд склонен к вегетарианству?

— За много лет он не съел ни одного гамбургера. Кошмар!

— Простите. — Эд вошел в комнату. — Нас срочно вызывают на место происшествия.

— Господи, не дают человеку отметить зачатие ребенка! — воскликнул Бен, отодвинув стакан.

— Это в округе Монтгомери.

— За железнодорожным полотном? И зачем мы понадобились?

Эд бросил взгляд на Грейс.

— Попытка изнасилования. Похоже, там побывал наш преступник.

— О боже! — Грейс вскочила так стремительно, что вино выплеснулось на пол. Тэсс тоже поднялась.

— Опять погибла женщина, Эд?

— Нет, она в шоке, но не пострадала. До сих пор не выпускает из рук нож. С помощью этого ножа для рубки мяса и кокер-спаниеля она отразила атаку.

Бен достал из кармана блокнот.

— Продиктуй мне адрес. Я отвезу Тэсс и подъеду к вам.

— Я с вами, — решительно заявила Тэсс и взяла Бена за руку. — Этой несчастной нужна помощь. Я знаю, как в подобных случаях обращаются с пострадавшими. Кроме того, ей будет психологически легче говорить с женщиной.

— Тэсс права.

Эд подошел к шкафу и достал пистолет. Грейс впервые видела его с оружием в руках, и это казалось немного странным — ведь всего час назад он нес ее через двор под дождем на руках.

— Пострадавшая, к счастью, жива и, возможно, что-то расскажет Тэсс. — Эд натянул куртку. Заметив, что Грейс, глядя на него, о чем-то напряженно думает, он добавил:

— Прости, не знаю, долго ли мы там пробудем.

— Я тоже хочу поехать с вами и поговорить с ней.

— К сожалению, это невозможно. Невозможно, — повторил он, обняв ее за плечи. — Тебе это не поможет, а ей будет еще тяжелее. — Она упрямо тряхнула головой, тогда Эд приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в глаза. — Грейс, она очень напугана. Подумай о ней. Зачем ей чужие люди и напоминание о том, что случилось? Даже если я нарушу правила и возьму тебя с собой, это не поможет делу.

Грейс понимала, что он прав, но сознавать это было невыносимо.

— Ладно, я подожду здесь. Ты вернешься и обо всем расскажешь. Мне необходимо знать, что он собой представляет.

Грейс произнесла это с такой интонацией, что Эд понял — в ней говорит чувство мести. Это его огорчило — люди, затаившие месть, наказывают прежде всего самих себя.

— Все, что можно, я сообщу тебе. Но не знаю, когда мы освободимся.

— Я подожду тебя. — Грейс скрестила на груди руки. — Здесь. Эд поцеловал ее.

— Запри дверь.

— С нами уже говорили полицейские, — сказал Гарри, когда Бен предъявил свое удостоверение. — Сколько же раз она должна отвечать на одни и те же вопросы? Моя жена уже все сказала.

— Простите, мистер Моррисон. Мы постараемся упростить эту процедуру.

Мэри Бет отказалась принять транквилизатор. Она всегда испытывала перед лекарствами безотчетный страх и, кроме аспирина, ничего не принимала. Гарри налил ей рюмочку бренди, но пить она не стала, по-прежнему отрешенно глядя куда-то в пространство.

Осознав, что произошло, Гарри отослал детей к соседям и сейчас сидел рядом с женой, одной рукой обняв ее за плечи. Он всегда знал, что любит Мэри, но только в этот момент понял, что она — смысл его жизни.

— Ваша единственная задача — поймать этого ублюдка! Вам за это платят…

— Гарри, пожалуйста, прошу тебя.

— Прости, малышка, — сказал он совершенно другим голосом, повернувшись к жене. На лице Мэри Бет был огромный синяк — реальное доказательство того, что с ней случилось, и того, что могло случиться. Поэтому Гарри реагировал на все вопросы очень болезненно. — Если не хочешь, ты не обязана рассказывать им обо всем.

— У нас всего несколько вопросов. — Не дожидаясь приглашения, Бен уселся на стул, решив, что так разговор пойдет более непринужденно. — Мистер Моррисон, поверьте, мы стремимся поймать его, но нам необходима ваша помощь.

— Хотел бы я знать: что бы вы чувствовали, случись такое с вашей женой, — нахмурился Гарри. — Да если бы я был здесь, я бы сам с ним расправился!

— Моя жена перед вами, — тихо сказал Бен, указав на Тэсс. — Я знаю, что вы сейчас чувствуете.

— Миссис Моррисон, — Тэсс присела на корточки возле дивана, — может, вам удобнее побеседовать со мной? Я врач.

— Мне не нужен врач. — Взгляд Мэри Бет остановился на рюмке бренди; она словно удивилась, увидев ее в своей руке. — Ведь он ничего… Он хотел, но ничего не сделал.

— Он не изнасиловал вас, — мягко уточнила Тэсс. — Но вы все равно пострадали и безумно напуганы. Вам приходится сдерживать гнев, страх, стыд… — Мэри вздрогнула, и Тэсс поняла, что попала в самую точку. — Вы затаили в себе все это, и потому вам еще больнее. А ведь есть люди, с которыми вы можете поговорить, места, куда вы можете обратиться. Многие прошли через такие же испытания. Этим людям понятно, что вы сейчас чувствуете и что чувствует ваш муж.

— Это случилось в моем доме! — Мэри Бет вдруг заплакала, слезы неудержимо потекли по ее щекам. — От того, что это произошло в моем доме, мне еще хуже. Я все время думаю, что было бы, если бы вошли дети. Что бы он сделал с моими детьми? И потом… — У Мэри задрожали руки, и Тэсс забрала у нее рюмку. — Господи, мне хочется, чтобы все это оказалось кошмарным сном! Он сказал, что знает меня, и называл по имени. Но я его не знаю! Он хотел меня изнасиловать, он.., он трогал меня, Гарри! — Уткнувшись в плечо мужа, Мэри Бет разрыдалась.

— Успокойся, малышка, он больше не причинит тебе зла. — Гарри нежно гладил ее по голове, но в глазах его застыл панический страх; казалось, он вот-вот закричит «караул». — Ты в безопасности, никто тебя не тронет. Черт возьми, неужели вы не видите, как это на нее действует?!

— Мистер Моррисон! — Эд не знал, с чего начать. Он понимал, что гнев Гарри вполне оправдан, и порой сам испытывал подобные эмоции. Но профессия научила его владеть собой в любых ситуациях. — Не надо так нервничать, все уже позади. У нас есть основания предполагать, что вашей жене повезло. Этот подонок уже дважды нападал на женщин, и они оказались, к несчастью, не столь удачливы.

— Он уже на кого-то нападал? — Мэри Бет повернула к Эду заплаканное лицо. — Вы уверены? Это был тот самый человек?

— Мы убедимся в этом, если вы ответите на наши вопросы.

Мэри несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь овладеть собой.

— Хорошо. Но я уже рассказала другим полицейским о том, что случилось, и не хочу повторять все сначала.

— А вам и не надо все повторять, — заверил ее Бен. — Вы только попробуете описать преступника, а потом поможете нашим специалистам составить его фоторобот.

— Я его плохо видела. — Мэри взяла у Тэсс рюмочку с бренди. — В кухне было темно, а я перед этим вынула контактные линзы. У меня очень плохое зрение, я видела его смутно, словно расплывчатое пятно.

— Вы удивитесь, когда составят его фоторобот. — Эд достал блокнот. Он чувствовал сострадание к этой славной женщине, напоминавшей ему сестру. — Миссис Моррисон, вы сказали, что он называл вас по имени…

— Да, он называл меня Мэри Бет. Несколько раз. Это было так странно слышать! Он утверждал, будто я обещала что-то для него сделать, но я точно помню, что незнакома с ним. Он хотел… — Ей трудно было смотреть Эду в глаза, поэтому она перевела взгляд на Тэсс. — Он требовал, чтобы я проявила к нему «прежнюю нежность». Именно так он и сказал. Я это хорошо запомнила, потому что очень испугалась. Он показался мне сумасшедшим.

Когда она отпила немного бренди, Бен спросил:

— Миссис Моррисон, вам известно что-либо о фирме «Фэнтэзи инкорпорейтед»?

Лицо Мэри залилось краской, и синяк от этого побагровел. Ей очень хотелось солгать, но она понимала, что лгать нельзя.

— Да, известно.

— Это не ваше дело! — вмешался Гарри.

— Две предыдущие жертвы тоже служили в «Фэнтэзи», — пояснил Эд.

— О боже! — Мэри Бет закрыла глаза. Слез уже не было, но теперь ее охватил панический страх. — О боже…

— Зачем только я согласился на это?! — Гарри всплеснул руками. — Должно быть, я просто спятил!

— Миссис Моррисон, вы узнали его голос? — спросил Бен. — Вам приходилось с ним говорить по телефону?

— Нет-нет, я уверена, что никогда с ним не говорила. Он совсем ребенок, а мы не обслуживаем Несовершеннолетних.

— Почему вы решили, что он ребенок? — Эд понял, что разговор вошел в нужное русло, и решил немедленно воспользоваться этим.

— Да, он ребенок. Ему лет семнадцать, от силы восемнадцать. — Мэри задумалась и побледнела. — Не могу сказать, почему у меня сложилось такое впечатление, но точно знаю, что он очень молод. Может быть, потому, что он невысок — выше меня всего на несколько дюймов, а мой рост пять футов пять дюймов. И он какой-то щуплый… Я не могу отделаться от мысли, что он ребенок и все, что произошло, — нереально! Убеждена, что никогда прежде не слышала его голоса. Я бы не забыла его. — Даже теперь, когда на плече ее лежала рука мужа, в ушах Мэри все еще раздавался тот голос. — И он сказал… — Мэри бессознательно схватила Тэсс за руку. — О боже! Я точно помню, как он сказал: в этот раз все будет иначе. Он не хотел спешить и все твердил о какой-то Дезире — о том, как он любил ее. Да-да, он несколько раз упомянул это имя. А еще он говорил про какую-то Роксану, называл ее грязной шлюхой. Это вам о чем-то говорит?

— Да, мадам.

Эд записывал все. «Еще один квадратик, — подумал он, — еще один квадратик, и скоро мы составим картинку».

— Миссис Моррисон, — Тэсс сжала ее руку, — как вы думаете, он не перепутал вас с Дезире?

— Нет, — решительно ответила Мэри Бет. — Нет, он постоянно нас сравнивал. И произносил это имя, я бы сказала, почтительно, хотя это и глупо звучит.

— Нет. — Тэсс многозначительно взглянула на Бена. — Глупого в этом ничего нет.

— Он вел себя почти дружелюбно.., но в каком-то чудовищном смысле. Я даже не знаю, как это объяснить. Он словно ожидал, что я обрадуюсь ему. А когда я оказала сопротивление, он разозлился, а потом пришел в бешенство. Как если бы у ребенка кто-то отобрал игрушку. В какой-то момент он чуть не расплакался, в голосе его явственно слышались слезы. Он обозвал меня шлюхой — вернее, сказал, что мы все шлюхи, лживые шлюхи. И добавил, что нас ждет расплата.

В комнату вошел толстый кокер-спаниель и обнюхал ноги Тэсс.

— Это Бинки, — сказала Мэри Бет, и на ее глазах опять выступили слезы. — Если бы не он…

— Теперь всю жизнь он будет получать только самое лучшее мясо, — заявил Гарри. Мэри улыбнулась сквозь слезы, и он поцеловал ей руку.

— Сначала бедняга страшно перепугался и забился в угол. Но когда этот человек начал бить меня… — Мэри вдруг замолчала и потрясла головой, словно стараясь отогнать страшные воспоминания. — Я понимаю, что это попадет в газеты. Но буду вам очень признательна, если вы сведете информацию к минимуму. Из-за детей. — Она устремила взгляд на Тэсс, чувствуя, что женщина скорее поймет ее. — Не хочу, чтобы это отразилось на детях. Ну а что касается моей работы в «Фэнтэзи», я никогда ее особенно не стыдилась. Это казалось удобной возможностью заработать деньги на учебу детей в колледже. Но боюсь, что теперь на меня будут показывать пальцем и с моими детьми никто не станет играть…

— Мы постараемся оградить вас от неприятностей, — пообещал Эд. — Но советую вам оставить работу в «Фэнтэзи».

— Уже оставила, — сказал Гарри.

— Я очень просил бы вас соблюдать осторожность в ближайшее время.

Мэри Бет опять побледнела. Как она ни крепилась, ее бросило в дрожь.

— Думаете, он снова придет?

— Трудно сказать. — Эд не хотел запугивать Мэри, но следовало подумать о ее безопасности. — Вы сами понимаете, что этот преступник очень опасен, миссис Моррисон. Мы должны позаботиться о вас. Мне не хотелось бы вас затруднять, и все же вам придется завтра прийти в полицейский участок, посмотреть фотографии подозреваемых и поработать с нашим художником.

— Я сделаю все, что нужно, лишь бы его поскорее поймали.

— Вы очень помогли нам. — Бен поднялся. — И мы это весьма ценим.

— О, я не предложила вам кофе! — Мэри Бет вдруг поняла, что ей страшно остаться без них. Ведь это полицейские, а они всегда знают, что нужно делать. — И как я не подумала об этом?..

— Спасибо, не беспокойтесь, — Тэсс взяла ее за руку. — Вам необходимо отдохнуть. Пусть муж проводит вас наверх и побудет с вами. А завтра в полицейском участке вы получите номера телефонов организаций, где вам помогут справиться с неприятностями. Если хотите, можете позвонить мне, и мы с вами побеседуем.

В глазах Тэсс Мэри видела сострадание и женское участие, в котором она сейчас, пожалуй, нуждалась больше, чем в услугах полиции.

— Знаете, я раньше никогда ничего не боялась. А теперь боюсь заходить в собственную кухню.

— Позвольте мне проводить вас наверх, — предложила Тэсс. — Вам надо прилечь.

Гарри растерянно и беспомощно смотрел им вслед.

— Почему я не остался дома?! И ушел-то всего на час…

— Он бы все равно дождался, когда вы уйдете, — объяснил Эд. — Мы имеем дело с очень опасным преступником, мистер Моррисон. Судя по всему, он одержим какой-то манией, и его во что бы то ни стало надо остановить.

— Но Мэри Бет никогда никому не причинила вреда! Она самая великодушная женщина на свете… Почему он так поступил с ней? Он не смел прикасаться к Мэри! — Гарри взял не допитую Мэри Бет рюмку и осушил ее. — Может, он и опасен, но, если мне удастся поймать его раньше вас я сделаю из него евнуха!