Слезы спасения

Глава 27

ИЗАБЕЛЛА

Когда я увидела, как Алексей разговаривает с Аной, я поняла, о чем идет речь. Ему не нужно было этого делать, но все же он пытался ее успокоить.

— Ну что? – спрашивает Ана. – Как ты себя чувствуешь?

— Насчет Алексея? – спрашиваю я, присаживаясь рядом с ней на кровать.

— Да. Похоже, он действительно имел в виду то, что сказал.

— Да, – бормочу я, все еще пытаясь смириться с тем фактом, что он действительно любит меня.

— Он сказал, что собирается жениться на тебе. – Пристальный взгляд Аны ищет мой.

— Я согласилась на союз с ним. Единственный выход – смерть. – Ана хмурится, ей явно не нравится, как это звучит, и это заставляет меня сказать. – Помимо союза, я действительно люблю его, или, по крайней мере, ту его часть, которую я узнала. – Я вздыхаю. – Это странно. Как будто тот Алексей, о котором я слышала страшные истории в прошлом, и этот Алексей – два разных человека. Я должна привыкнуть к обеим его сторонам.

Ана на мгновение задумывается, потом говорит:

— Он кажется милым.

Я усмехаюсь.

— Милый – это не то слово, которое я бы использовала, чтобы описать Алексея.

— Ну, он был мил со мной.

Я поднимаю бровь, глядя на Ану.

— Ты что, сейчас хвастаешься?

Она пожимает плечами, и тут раздается стук в дверь.

— Ты уверена, что позволишь ему поесть с нами? – спрашиваю я, соскальзывая с кровати.

— Ты собираешься выйти за него замуж? – спрашивает Ана.

Мгновение я пристально смотрю на нее.

— Да.

— Тогда я тоже должна привыкнуть к нему.

— Спасибо. Я знаю, это нелегко, – говорю я, направляясь к двери. Открыв ее, входит Алексей с одной тарелкой еды, а затем в дверях появляется Ариана еще с двумя тарелками.

Она одаривает меня извиняющейся улыбкой.

— Эй, я пришла с предложением мира.

Я улыбаюсь ей в ответ, зная, что у людей нет выбора, кроме как идти на поводу, если Алексей решил что-то сделать.

— Все в порядке.

Я наблюдаю, как Ариана входит в комнату, а затем улыбается Ане, которая стоит возле кровати.

— Привет, Ана. Я Ариана, лучшая половина Дмитрия.

Алексей усмехается.

— Привет. – Ана отвечает на приветствие, черты ее лица напряжены.

Алексей протягивает ей тарелку с едой, и она берет ее, не сводя глаз с Арианы, а не с Алексея.

Ариана передает остальные тарелки Алексею.

— Позволь мне пойти покормить моего мужчину. Приятного ужина.

Как только она выходит из комнаты, я закрываю дверь, а когда оборачиваюсь, Алексей садится на пол, прислонившись спиной к кровати.

— Ух ты, вот это зрелище, – поддразниваю я его, садясь рядом с ним.

Он протягивает мне тарелку.

— Просто хочу, чтобы все было как обычно.

Ана сидит справа от меня и, скрестив ноги, смотрит на жареную курицу с овощами, молча произнося благодарственную молитву.

Только когда она снова поднимает взгляд, Алексей берет свою вилку.

Некоторое время мы едим в тишине, прежде чем Алексей спрашивает:

— Сколько тебе лет, малышка Ана?

— Девятнадцать.

Он кивает, отодвигая брокколи со своей тарелки в сторону, прежде чем наколоть морковь.

Придвинув свою тарелку ближе к его, я зачерпываю брокколи на свою тарелку и отдаю ему оставшуюся морковь, а затем снова откидываюсь назад и продолжаю есть.

Ана хихикает, и я перевожу взгляд на нее, но она смотрит на Алексея. Когда я перевожу взгляд на него, он смотрит на меня.

— Что? – Я спрашиваю.

— Это то, что обычно делают парочки.

— И что?

— О, ты признаешь, что мы пара? – спрашивает он, и на его лице появляется игривая ухмылка.

— Мы помолвлены, – констатирую я очевидное.

Алексей кивает, его ухмылка становится шире.

— Приятно знать, что ты осознаешь этот факт.

Я поднимаю свою левую руку.

— Никогда не снимала кольцо. Да, и кстати, лучше бы в твоем обручальном кольце был маячок.

— У меня уже есть маячок, – говорит Алексей, указывая тыльной стороной вилки на бирку, висящую на цепочке у него на шее. Затем он бросает на Ану многозначительный взгляд. – Я попрошу Дмитрия сделать такую же для нашей Аны.

Нашей Аны.

Тепло разливается по моему сердцу от того, что Алексей прилагает к ней такие огромные усилия.

— Ты отслеживаешь всех? – Я спрашиваю.

— Только тех, кого я называю семьей.

Моя еда забыта у меня на коленях, когда я смотрю на Алексея.

— Ты уже считаешь меня членом семьи?

Он встречается со мной взглядом.

— С того момента, как я надел это кольцо тебе на палец.

Чувство, которого я никогда раньше не испытывала, закрадывается в мое сердце. Когда кто-то, кто сильнее меня, заботится обо мне настолько, что называет меня семьей, я чувствую себя защищенной так, как никогда раньше.

Мне всегда приходилось быть сильной, прикрывать свою спину, обходить стороной развратных людей. Мне всегда приходилось бороться за себя.

Но теперь, когда у меня есть Алексей, я чувствую, что могу воспользоваться моментом и побыть женщиной, а не просто бойцом.

Кивнув, я с трудом сглатываю, а затем сосредотачиваюсь на еде.

Алексей прижимается своим плечом к моему.

— Я сказал что-то не так?

Я качаю головой.

— Просто приятно знать, что есть кто-то сильнее меня, на кого я могу положиться.

Алексей наклоняется и целует меня в висок.

Да, вот тебе и Принцесса Ужаса. Дай мне мужчину, которого я смогу полюбить, и я стану такой же, как любая другая женщина.

Но, опять же, я готова убить за своего.

_______________________________

АЛЕКСЕЙ

Уже второй час ночи, а я все еще чертовски надеюсь, что Изабелла придет ко мне.

Отвернувшись от окна, я подхожу к кровати, и как раз в тот момент, когда я откидываю одеяло, дверь открывается, и входит Изабелла.

— Ты еще не спишь? – спрашивает она.

— Кто-то заставил меня ждать, – говорю я, просто радуясь, что она пришла.

— Я ждала, пока Ана заснет, – объясняет Изабелла, проходя в середину комнаты. Заглянув в гардеробную, она говорит. – Ты не передвинул ни одну из моих вещей.

— Конечно, нет.

Изабелла поворачивается ко мне лицом, а затем улыбается.

— Всегда такой уверенный в себе.

— Спасибо тебе, – вырываются у меня слова. – Спасибо, что вернулась.

Ее глаза встречаются с моими.

— Приняла ли я правильное решение?

Я киваю и начинаю медленно приближаться к ней.

— Да. – Когда я подхожу к ней, я поднимаю руку и убираю прядь волос с ее виска. – Когда к тебе вернулась память?

— Прямо перед вечеринкой, когда вертолет Люциана приземлился на территории.

Я так и думал. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

— Что ты хотела доказать той ночью?

На ее лбу появляется легкая морщинка.

— Когда мы занимались сексом? – Я киваю, и она отвечает. – Я хотела все контролировать.

— Хм... – Я подхожу ближе и запечатлеваю поцелуй на ее лбу. – Я немного помешан на контроле.

— Я заметила, – бормочет она с легким смешком. Ее пристальный взгляд блуждает по моему лицу. – Соня Терреро – моя мать. Как ты можешь смотреть на это сквозь пальцы?

— Я никогда не осуждаю ребенка за грехи его отца, или, в твоем случае, матери.

Я подношу руку к ее лицу и провожу костяшками пальцев по ее щеке и вниз по шее, наслаждаясь ощущением ее шелковистой кожи.

— Почему ты не пошла по стопам Сони? – спрашиваю я, желая знать, почему Изабелла отвернулась от своей матери.

— Видя этот развратный ужас... – Она качает головой, призраки ее прошлого заслоняют ее глаза, – кто-то должен был попытаться положить этому конец.

Еще одна причина, по которой я хочу смерти Сони. Она неоднократно пыталась убить женщину, которую я люблю, и одному Богу известно, что Изабелла видела, когда росла в картеле.

Моя богиня со стальной волей, выкованной в недрах ада.

Мои глаза ласкают ее лицо.

— Такая чертовски храбрая.

— Ты действительно такой? – спрашивает Изабелла.

Я киваю.

— Если только я не выйду из себя.

— И часто такое случается?

Уголок моего рта приподнимается.

— Нет.

Изабелла кладет руки мне на бока, а затем поднимает на меня глаза.

— Что для тебя является триггерами¹¹, чтобы я знала, как их избегать?

— У меня есть только два триггера, – признаю я. – Если кто-то нападет на одного из моих близких и люди, охотящиеся на невинных.

Изабелла кивает.

— Мы одинаковые.

Я наклоняюсь.

— Вот почему мы созданы друг для друга. – Прижимаясь губами к губам Изабеллы, мой язык погружается в ее жар. Я обнимаю ее рукой за талию и крепко прижимаю к себе, углубляя поцелуй.

Я не тороплюсь завладеть ее ртом, пока ее губы не опухают, и отстраняюсь, наше дыхание смешивается, когда наши взгляды встречаются.

— После нападения мы поженимся.

Изабелла поднимает руки, обвивая ими мою шею.

— Хорошо. – Она прижимается поцелуем к моему горлу, а затем к подбородку. – Я хочу почувствовать тебя глубоко внутри себя.

Я прижимаю ее к себе и несу на кровать. Толкая ее обратно на матрас, я говорю:

— Чего хочет моя женщина, то она и получает.

Она издает греховный смешок.

— Хмм… Мне нравится, как это звучит.

Взявшись за ее пояс, я начинаю раздевать ее, прежде чем снять свои спортивные штаны.

Я широко раздвигаю ноги Изабеллы и, переползая через нее, опускаю голову и сильно посасываю один из ее сосков. Я беру в руки свой член и начинаю тереться им о ее клитор, покрывая себя ее влагой.

Расположившись у ее входа, я поднимаю голову и встречаю ее взгляд.

— Я просто хочу почувствовать тебя обнаженной, а потом надену защиту.

Изабелла кивает, и когда я толкаюсь в нее, я обхватываю ее руками и прижимаю ее тело к своему. Я замираю, когда проталкиваюсь до конца, и упиваюсь моментом, когда между нами абсолютно ничего нет.

Христос. Она моя.

Когда я начинаю выходить, руки Изабеллы сжимают мою задницу, а затем она качает головой.

— Я не хочу, чтобы между нами что-то было.

— Ты можешь забеременеть, – констатирую я очевидное.

— У тебя проблемы с тем, что я вынашиваю твоих детей? – она дерзит мне.

Я быстро качаю головой, и образ Изабеллы, беременной моим ребенком, почти заставляет меня потерять контроль.

— Черт возьми, нет.

— Тогда трахни меня, Алексей.

Мои губы прижимаются к ее губам, и я начинаю двигаться, мой темп мгновенно становится неумолимым и жестким. Руки Изабеллы блуждают по моей спине, ее ногти оставляют следы, прежде чем опуститься к моей заднице. Ее пальцы впиваются в мою кожу, когда она раздвигает ноги шире, предоставляя мне полный доступ к своему телу.

Осознание того, что она подчиняется мне, приводит меня в неистовство, и я захватываю ее рот, в то же время входя в нее сильнее.

Она хнычет мне в рот, и это заставляет меня обхватить ее лицо, а мое тело вдавливает ее в кровать. Ее ногти впиваются глубже, когда она снова хнычет, и это только заставляет меня ускорить темп, пока у меня на затылке не выступают капельки пота.

Я чувствую, как она крепко сжимается вокруг моего члена, и только тогда я опускаю руку между нами, потирая ее чувствительный клитор.

Изабелла кричит мне в рот, и я проглатываю звук, подводя ее к краю. Когда я уверен, что она больше не выдержит, мое прикосновение становится нежным, и мгновение спустя ее тело начинает биться в конвульсиях. Она начинает всхлипывать у моих губ от сильного оргазма, пронзающего ее насквозь.

Убирая свою руку между нами, я замедляю темп и, встретившись взглядом с Изабеллой, глубоко погружаюсь в нее.

— Я люблю тебя, – выдыхаю я, теряясь в каждом толчке. – Так чертовски сильно. – Мое тело продолжает двигаться, в то время как мой разум поглощен этой женщиной, которая околдовала меня.

Изабелла кладет руки мне на спину, а затем крепко прижимает меня к себе, и в ее глазах светится преданность.

— Я люблю тебя, Алексей.

Слова, которые я так хотел услышать, проникают в меня, и тут же наступает оргазм, который поднимает меня выше, чем я когда-либо был.

Глаза Изабеллы прикованы к моим, когда я наиболее уязвим, и когда удовольствие проходит, я все еще внутри нее.

— Скажи это еще раз, – требую я.

Изабелла знает, чего я хочу, потому что, не колеблясь, шепчет:

— Я люблю тебя.

С тех пор как умерла моя мать, я никогда не слышал этих слов ни от одной женщины. Эмоции переполняют мою грудь, и, выходя из Изабеллы, я немного опускаюсь и кладу голову ей на грудь.

Ее руки находят мои волосы, и она проводит пальцами по прядям, затем спрашивает:

— О чем ты думаешь?

Я делаю глубокий вдох.

— Я хочу кое-чем с тобой поделиться.

— Хорошо.

Я отодвигаюсь от Изабеллы, и мы поворачиваемся на бок, лицом друг к другу. Я беру ее за руку и прижимаю к своему сердцу.

— Я рассказал только Дмитрию.

Она кивает мне.

— Я унесу это с собой в могилу.

Сглотнув, я смотрю ей в глаза и раскрываю свой самый страшный секрет:

— Моя мать была секс-рабыней.

Глаза Изабеллы расширяются, а губы приоткрываются.

— Когда она попыталась убежать, мой отец застрелил ее. Я был последним, кого она видела.

Изабелла подносит другую руку к моему подбородку, в ее глазах отражается боль, которая укоренилась в моей душе.

— Это одна из причин, почему я должен убить Соню.

Она кивает.

— Я понимаю.

Повернув лицо, я запечатлеваю поцелуй на ее ладони.

— Так вот почему ты спросил меня, чувствовала ли я себя оскорбленной? – спрашивает Изабелла.

Я киваю и переворачиваюсь на спину, притягивая Изабеллу к себе.

— Ты все еще злишься из-за того, что я солгал тебе?

Когда она слишком долго не отвечает, я смотрю на нее сверху вниз. Она поворачивает голову, кладя подбородок мне на грудь.

— Мне было больно, но мы поговорили об этом.

— Ты уверена? Потому что ты выглядела довольно разозленной, когда выбила из меня все дерьмо перед уходом.

Она усмехается.

— Ты позволил мне ударить тебя. – Затем она наклоняет голову. – То, что ты умеешь драться, не является общеизвестным фактом. Почему ты это скрываешь?

— Это для того, чтобы мои враги недооценили меня. Всегда полезно застать своего врага врасплох.

Она кивает.

— Ты такая загадка, – говорит она, прижимаясь щекой к моей груди. – Каждый день я узнаю что-то новое.

— Мне нравится, чтобы все было интересно, – усмехаюсь я.