Пройдя в гостиную, группа одинаковых мужчин в бахилах принимается осматривать слона, и лишь один из них снисходит до разговора с Анной:
— Как животное ведет себя в последнее время?
— Не знаю, у меня свой слон — этот родительский…
— Нам известно, что здесь произошел инцидент...
— Вы это так называете?
— Мы следуем протоколу. Животное перенесло серьезное потрясение, и нам важно понять, как оно сейчас себя чувствует, не подвергается ли давлению…
— Ого… — не скрывая сарказма, отвечает Анна.
— Думаю, вам нужно знать, что слоны злопамятны…
— Да, мне мой молодой человек рассказывал…
— По сути, сейчас у вас в доме стоит огромный, обиженный семилетний ребенок.
— О, теперь у нас их два! — глядя на дочь, острит Александр. Ветеринар не обращает внимания на семейные подколки и продолжает импровизированную лекцию:
— Слоны помнят запахи и различают голоса. Ваш питомец может злиться, а сейчас, судя по всему, находится в постоянной тревоге. Более того, мы знаем, что слоны испытывают посттравматическое стрессовое состояние, которое может осложнять ситуацию…
— И что прикажете делать?
— Вам необходимо быть спокойной, деликатной и ни в коем случае не провоцировать его. Кстати, как вы его называете?
— В каком смысле?!
— Какая у него кличка?
— Да нет у него никакой клички…
— Пом… — говорит Александр.
— Что?! — повернувшись к нему, с изумлением, спрашивает Анна.
— Мы зовем его Пом или Помми, — обращаясь не к дочери, а к ветеринару, отвечает Александр.
— Вот и славно. Вам важно понимать, что сейчас Помми рассержен из-за нападения. Обида, которую он испытывает, останется с ним на всю жизнь, поэтому вам необходимо быть очень тактичными!
— Принято, — деловито отвечает известный писатель.
— Я рекомендую вам подружиться с ним, — на прощанье отвечает дежурный ветеринар, — пока нет никаких причин думать, что Помми здесь ненадолго…
Когда дверь закрывается, Анна с осуждением смотрит на отца:
— Помми, надо же! И давно?
— Не знаю, пару дней как…
— Значит, вместо того, чтобы выгнать его отсюда, вы даете ему прозвище?
— Милая, — уже было возвращаясь в столовую, разворачивается отец, — иногда мне кажется, что общение с твоим молодым человеком не идет тебе на пользу. Может, тебе взять некоторую паузу в отношениях с ним? Если мне не изменяет память, твой предыдущий кинопродюсер был гораздо более жизнерадостный, так, может быть, тебе вернуться к нему?
— Я уж как-нибудь сама разберусь!
— Да-да, ты уж разберись, пожалуйста, но не затягивай…
Сов. секретно
Министру внутренних дел
О необходимости немедленной разработки брошюры «Уход за слоном»
В настоящее время возникла острая необходимость обеспечить граждан рекомендациями по уходу за животными в домашних условиях, которые из-за упущений Министерства здравоохранения, Министерства охраны природы и Министерства чрезвычайных ситуаций до сих пор не созданы. Рекомендуется создать общий и понятный документ, который будет включать в себя кормовые и санитарные нормы:
Уборка мочи и фекалий: единовременное количество мочи может достигать 50 литров, фекалии — 20–30 кг за одну дефекацию. Рекомендуется использовать опилки или солому, а также подготовить лопаты и тележки. Регулярно дезинфицировать место содержания слона.
Купания слона: 2 раза в неделю. Использовать мягкие шампуни без агрессивных химических добавок. Использовать мощный, но мягкий поток воды. Тщательно промывать складки кожи, особенно за ушами и под хвостом.
Еда: 2–3 приема пищи в день. Свежие трава или сено из расчета до 200 кг в день. 100 литров воды. Добавить в рацион фрукты, овощи и корнеплоды. Минеральные добавки и витамины — по рекомендации ветеринара. Особые рекомендации: избегать продуктов с высоким содержанием сахара или соли. Контролировать порции, чтобы предотвратить ожирение.
Для служебного пользования
Поднявшись по узкой крутой лестнице на мансарду, Павел бросает ключи на столик и смотрит на слоненка, который живет у него. Малыш, которому всего несколько месяцев, обезоруживает. Как ни старается Павел сейчас разозлиться на него, ничего не выходит. Слоненок весело и трогательно размахивает ушами и, может даже показаться, рад возвращению доброго друга. Павел понимает, что с каждым днем слоненок будет расти и создавать все больше неудобств, однако по-прежнему испытывает к малышу самые теплые чувства. Дилемма. Разглядывая милое животное, Павел вспоминает про «парадокс Пето», согласно которому слонов не должно существовать вовсе — чем больше у животного клеток, тем больше делений, а значит — выше вероятность случайного повреждения ДНК и того, что, выйдя из строя, неправильная клетка запустит рак. Клеток у слонов до того много, что все они должны умирать еще до рождения, однако благодаря генной лотерее животные научились обманывать смерть.
— Тебя здесь вообще не должно быть! — с горечью, но спокойно говорит Павел. Он еще раз пишет Анне. Она прочитывает его сообщение, но не отвечает.
Слоненок трясет головой так, будто не согласен с предыдущим высказыванием хозяина мансарды и принимается играть с собственным хоботом. Подойдя к животному вплотную, Павел гладит малыша и вдруг говорит:
— Мы должны уйти отсюда, малыш, я тебя отведу…
Самым сложным оказывается спустить слоненка вниз. Старая винтовая лестница не предназначена для больших животных. У слоненка то и дело подгибаются ноги, он пролетает несколько ступенек вниз, однако, поднявшись в пролете, не сердится, а радуется, будто участвует в веселом аттракционе. Слоненок добрый.
— Ты молодец! — с сожалением говорит Павел и, когда они оказываются на улице, накидывает на животное заготовленный заранее поводок. Малыш не противится и покорно идет следом. Прохожие не обращают внимания ни на Павла, ни на слоненка. И в самом деле, что здесь такого? Кто в этом городе не видел слона?
Переулок за переулком, постоянно думая об Анне, Павел молча идет в сторону зоопарка, однако, не дойдя двух километров, утыкается в длинную очередь. На минуту оставив слоненка, Павел подходит к стоящим в конце длинной змеи людям и интересуется, чем вызвано столпотворение. Оказывается, слоны покинули зоопарк. Вот уже несколько дней горожане выстраиваются в длинные очереди, чтобы разглядывать пустые вольеры. Желающих так много, что билеты продают лишь на короткие слоты. Подойдя к большому участку, на котором когда-то паслись слоны, горожане быстро фотографируются на фоне пустоты и уступают место следующим желающим — от свободы, которую теперь показывают в зоопарке, перехватывает дух!
«Это еще что! — говорит один из стоящих в очереди стариков, — мы вчера с женой смогли за три цены достать билеты в цирк!»
«Ого! Это ведь теперь практически невозможно! А как вам удалось?»
«Связи!»
«И что, правда, что там слонов тоже нет?!»
«Чистейшая! Ни одного! Вы только вдумайтесь: представление длится полтора часа, и все это время на арене пусто! Только клоуны!»
«Ох, даже сложно в это поверить!»
Павел вдруг замечает, что слоненок пропал. Он хочет позвать его по кличке, но понимает, что до сих пор не дал своему питомцу никакого прозвища.
«Малыш! Слон! Слоненок!» — сперва будто бы только для себя, но с каждым разом все громче и громче кричит Павел. «Слоненок, ты где?»
Ни стоящие в очереди, ни проходящие мимо люди не обращают внимания. Никто не останавливается и не спрашивает, нужна ли Павлу помощь. Это и понятно — кричать на всю улицу «Слон!»? Искать огромное животное в городе, где от них и так нет места?
«Каждый сходит с ума по-своему», — думают прохожие, не глядя на Павла, который продолжает бегать от здания к зданию.
После нескольких часов бесплодных поисков, повстречав на своем пути как минимум несколько сотен мирно пасущихся слонов, обессиленный совершенно, Павел возвращается домой и видит, что его слоненок, кажущийся теперь несколько больше прежнего, спокойно стоит посреди крохотной мансарды.
Павел ложится на пол, закрывает глаза и решает, что обязательно придумает, как освободить город и вернуть Анну.
Ну хорошо, а что бы вы сделали, если бы у вас дома оказался слон?
Добрый самарянин
Испугалась бы, наверное, и убежала бы из квартиры. Татьяна
Наверное я бы захотел в первую очередь узнать, откуда взялись животные, понять природу происходящего. Без этого было бы сложно найти какое-то решение. Джон
Думаю, я бы попыталась сделать так, чтобы слону и мне было бы комфортно сосуществовать какое-то время и параллельно занималась бы выяснением, что происходит и можно ли переправить его в более подходящее место. Марта
Затаилась бы… Елена
Я бы кормила его пока деньги не кончатся. У меня последовательно были: собака, кошка, улитки и муравьи. Никого не заводила сама. Ну слон так слон. Тем более теперь они везде. Есть существа пострашнее слона! Ольга
Я бы орала на каждом углу «Тут же слоны кругом!», а большинство бы делало вид, что ничего не происходит и игнорировало бы эту тему. Некоторые шепотом посоветовали бы мне молчать и делать вид, что все окей. Пришлось бы бежать туда, где нет слонов, чтобы иметь возможность говорить, что они существуют. Екатерина
Позаботился бы о слоне, чтобы он сам себе и окружающим не навредил. Попытался бы разобраться откуда они все взялись. Если это новая нормальность — воспринимал бы его как члена семьи. Денис
Научил бы его играть в шахматы и познакомил бы его с еще четырьмя слонами, чтобы он не скучал, пока меня нет дома. Стан
Купил бы льва и, прогнав своего слона, сдавал бы льва в аренду другим пользователям. Антон
Я бы рассказал ему свою историю, и он сам бы ушел… Аноним
Сов. секретно
Министру внутренних дел
В соответствии с вашим запросом представляем подробное разъяснение особенностей динамики чувств Анны.
В настоящий момент гражданка испытывает глубокие чувства, которые можно охарактеризовать как любовь, которой, вместе с тем, она чрезвычайно опасается (смотреть приложение к документу).
Великое чувство проявляется в искреннем восхищении некоторыми личностными качествами Павла, его ценностями и, вероятно, значительными общим впечатлениями, которые сформировали сильную эмоциональную связь между молодыми людьми. Вместе с тем, несмотря на наличие серьезных чувств, Анна склоняется к полному разрыву отношений в связи с разногласиями и различиями в жизненных целях. Основная причина отказа Анны от воссоединения с Павлом заключается в ее предпочтении личного комфорта — как физического, так и эмоционального. Это решение продиктовано следующими факторами:
Стабильность: Анна отдает приоритет предсказуемости и упрощенному образу жизни, тогда как отношения с Павлом могут восприниматься как источник эмоциональной турбулентности.
Автономность: ее выбор предполагает стремление сохранить независимость (от Павла, но не отца), избегая необходимости адаптации к обстоятельствам, которые могут сопровождать их совместную стесненную обстоятельствами жизнь.
Любовь, которую Анна продолжает испытывать к Павлу, находится в конфликте с ее прагматичным подходом к жизни. Хотя эмоциональная привязанность сильна, рациональное осмысление ситуации заставляет ее делать выбор в пользу комфорта и предсказуемости.
Приложение к разъяснительной записке о динамике чувств Анны:
На четырехлетие Анне подарили плюшевого слоненка. С этого дня он всегда был с ней. Анна спала с ним, брала его в ванну, хотя и старалась не замочить, кормила во время завтрака. Несмотря на недовольство воспитателей и, позже, учителей, слоненок сопровождал ее и в детский сад, и в школу. Он стоял на парте, когда она писала вступительный экзамен в университет, и на прикроватной тумбочке, когда Анна теряла девственность. Когда однажды на вокзале Южного городка, воришка похитил сумку, Анна беспокоилась не о деньгах и документах, но о слоненке, который сопровождал ее всю жизнь. Она кричала на полицейских и обещала, что покончит с собой, если к утру ее слон не окажется в гостиничном номере, где она безостановочно плакала. Единственное, что ей было нужно — слон, которого она обнимала каждый день перед сном, и с которым здоровалась раньше, чем с мужчинами, которые в разные годы разделяли ее постель.
Чтобы пережить эту потерю, Анна отправилась к психологу, который годами помогал ей проработать травму всей жизни. Теперь, иногда, она думает дать шанс любви, но всякий раз страх оказывается сильнее. Анна больше не верит в хороший финал. Она уверена, что слоны в конце концов всегда исчезают. Как ни старается Павел убедить ее, что все обязательно будет хорошо — по-прежнему маленькая девочка, Анна, не может преодолеть собственный страх.
В последнее время Анна все чаще видит один и тот же сон. Ей снится, что она большая, красивая, абсолютно черная слониха. Таким образом, если и есть у Павла возможность быть с любимой — то только если ему самому стать слоном.
Для служебного пользования
Каждую пятницу Александр отправляется в Министерство внутренних дел. Еще один ритуал, повторяющийся вот уже несколько лет, с тех самых пор, когда его внебрачный сын Макс возглавил ведомство. Во второй половине дня, в кабинете министра, несколько официантов подают обед всего для двух персон — Макса и его частого гостя:
— О чем пишешь на этой неделе? — отложив служебную записку и протягивая руку, спрашивает Макс.
— Слышу сарказм в твоих устах, — обнимая сына, отвечает Александр.
— Когда ждать новую книгу?
— Не знаю, сложно сказать…
Так повторяется из пятницы в пятницу. Долгие беседы, которые позволяют сыну почувствовать свою значимость в глазах оставившего его отца и, напротив, бесконечные, остающиеся под сукном, но висящие в воздухе извинения Александра. Всю жизнь он помогает Максу забираться по карьерной лестнице, но при этом не делает самого главного — публично не признает родства.
— София все так же работает за тебя? — вдруг спрашивает Макс.
— Что ты имеешь в виду?
— Я знаю, что ты давно только набрасываешь сюжеты, но все книги за тебя пишет жена. Лично я не вижу проблем в литературных рабах, но читатели, думаю, могут не понять…
— А кто-то еще слышал об этом?
— Слышали все, кому положено, но тебе не стоит переживать на этот счет. Как форель?
— Отменная…
— Славно… Слушай, я сегодня хотел поговорить с тобой вот о чем…
— Да, дорогой, — растерянно вытирая салфеткой уголки губ, прислушивается Александр.
— Твоя дочь же встречается с молодым комиком, верно?
— Кажется, она собирается оставить его…
— Это хорошо, потому что он и нам создает много проблем, и создаст вашей семье…
— Какие именно проблемы?
— Мы его вроде как припугиваем, но он продолжает выступать по барам, заправкам и библиотекам. Каждый день появляется в разных местах и настраивает людей против слонов...
— И что, у него хорошо получается? — пытаясь разыграть удивление, но все еще думая о супруге и собственных текстах, с растерянной улыбкой спрашивает Александр.
— У него не так уж и много сторонников, к тому же половина из них наши агенты, и все же мы наблюдаем, что некоторых пассионариев он зажигает…
— Думаю, он верит в то, что мы должны избавиться от слонов…
— Избавиться от слонов — несложно. Как видишь, в министерстве нет ни одного. Вопрос зачем?
— Но ведь раньше мы как-то жили без них…
— Смотри в будущее — слоны здесь всерьез и надолго. Нужно извлекать из этого выгоду, думать о том, как незаметно для животных получать кость, а не создавать проблемы. В общем, поговори с ней, пусть образумит паренька, иначе после его задержания на допросы будут таскать и вас…
В эту пятницу о слонах более не говорят. Отец делится идеями новых романов, а Макс рассказывает о постановках, которые успел посмотреть за прошедшую неделю. Кроме этого, как обычно, обсуждают спорт, кино и новую архитектуру. Как и полагается, темы меняют вместе с блюдами и лишь в конце обеда, уже прощаясь, Макс кладет руку на плечо уходящему отцу и спрашивает:
— Ты все так же пишешь комментарии за своих читателей?
— Ну не за всех, — несколько обиженно отвечает Александр.
— Да-да, я понимаю. И все же будет хорошо, если в большинстве своем они перестанут замечать слонов, хорошо?
— Так они и не замечали вроде особенно…
— Вот и славно!
Много лет назад молодая и привлекательная студентка София пришла на литературную встречу с Александром и призналась, что готова на все, только бы стать секретарем любимого автора. От предложения этого невозможно было отказаться. Расстегнутая больше положенного блузка произвела неизгладимое впечатление, а богатая фантазия автора довершила задуманное девушкой. Лишь на секунду представив, что эта милая особа будет помогать ему, Александр капитулировал. Первые месяцы автор и секретарь изображали, что между ними нет ничего, кроме рабочих отношений, а потому Александр был деловит и иногда даже строг. София блестяще подыгрывала, вступая в переписку с издателями из разных стран, обсуждая гонорары за переиздание ранних повестей и высылая надиктованные автором замечания переводчикам. Со временем поручений становилось все больше. София организовывала выступления, отвозила рубашки в химчистку и устраивала театральные постановки по книгам Александра. Она разговаривала с журналистами, заказывала билеты только в первый класс и занималась подбором гостиниц, номера в которых непременно должны были выходить на море, реку или озеро — одним словом, на воду, которую он лил. Однажды в номере, после того как все распоряжения были отданы, Александр попросил Софию расстелить постель и остаться. Она послушалась, и с той ночи коллеги превратились в любовников. Молодая девушка была на седьмом небе от счастья, и Александр какое-то время тоже. Теперь София не только покупала бумагу, которую предпочитал известный писатель, но и редактировала рукописи, что в конце концов привело к разговору, которого не ожидала даже она:
— Послушай, милая, я придумал рассказ про такую специальную комиссию, которая учит людей правильно скорбеть...
— Блестящая идея, Александр!
— Погоди, дослушай! Так вот, допустим, есть такой кабинет, в который попадают люди, которые, по мнению общества, неправильно переживают ту или иную трагедию. Мало рыдают перед журналистами, не особенно громко плачут и так далее. В общем, я хочу написать про ветерана войны, которого обвиняют в том, что он не очень-то страдает из-за того, что идет война. И вот он попадает в этот кабинет, и там должна быть такая совершенно безумная баба, положим, рыжая, допустим Катерина, которая всем рассказывает, как нужно правильно страдать. И вот она начинает допрос этого человека, и я не знаю, что там будет в середине, но я придумал финальную сцену: его приковывают к койке и закапывают капли, чтобы глаза начали слезиться. И название даже придумал — «Так-то лучше!»
— Браво, браво, Александр! Какая прекрасная идея! Уверена, у вас получится отличный рассказ!
— Нет-нет, ты не поняла — я хочу, чтобы ты его написала…
— В смысле?
— В прямом. Ты знаешь меня как облупленного. Понимаешь, как я пишу, чувствуешь мой слог, знаешь все мои приемы и уловки. Мне не хочется тратить время на ремесло, понимаешь? Я хочу творить! Зачем мне сидеть, сгорбившись над столом и все это записывать, если это время я могу потратить на творчество?!
— Да, но я не могу писать так, как вы!
— Господи, да что за глупости? Кто угодно может писать, как я!
— Нет, Александр, я не возьмусь!
— Давай не дури! Накидай мне к концу недели рассказик на пять-шесть страниц, такой, чтобы не очень короткий, но и не сильно длинный, а я там уже поправлю, отредактирую, улучшу… а сейчас иди сюда, поцелуй папочку…
Написанный Софией текст Александру понравился. Как ни волновалась она, известный писатель оценил подражание его ритму и способность будущей супруги выдумывать метафоры, похожие на его собственные. Лишь слегка отредактировав текст, Александр поручил разослать его всем литературным журналам (чтобы посмотреть, кто даст больше) и предложил жениться:
— В смысле? Вы хотите, чтобы я стала вашей женой, Александр?
— Да, милая, едва ли я найду человека лучше тебя!
С тех пор Александр никогда не писал, но только набрасывал сюжеты. Каждое утро он садился за стол, раскрывал черновики и делился с женой идеей нового замысла:
— Знаешь, милая, я хочу написать такой роман, в котором в каждую главу будут вплетены вопросы из кроссворда. И все эти вопросы и правильные слова будут взаимодействовать с сюжетом, а главный герой или героиня, как пойдет, на протяжении книги будет разгадывать этот кроссворд, ну и читатель, понятное дело, тоже…
— Идея удивительная, Александр! Как, впрочем, и все ваши идеи, но только не уверена, что я справлюсь…
— Да, с этим ты сама вряд ли справишься — там придется очень много считать, но я же не брошу тебя одну!
Едва заканчивался завтрак, Александр отправлялся к озеру, чтобы почерпнуть вдохновение от местных пейзажей, а София садилась к столу, чтобы параллельно начать писать очередную книгу. Со временем в ее кабинете скопились рукописи нескольких десятков романов, над которыми она работала одновременно (в зависимости от того, про какую из своих давних идей вспоминал автор).
К счастью, иногда утро начиналось с того, что известный писатель обращался к жене-секретарю с предложением приостановить работу над тем или иным произведением и вернуться к старому:
— Слушай, а вот помнишь, у меня была идея, что я описываю шахматную партию от лица пешки, такой обзор великой битвы от первого лица? И люди понимают, что, с одной стороны, это просто шахматная партия, но описана она так страшно и так завораживающе, что совершенно невозможно оторваться?!
— Да-да, Александр, конечно, как же можно позабыть о такой идее?!
— Так вот она мне больше не нравится! Отложи ее!
— Вы уверены?
— Да, а что ты думаешь, что понимаешь в литературе больше меня?!
— Нет-нет, что вы, мне просто казалось, что это прекрасная идея!
В такие дни, скрывая собственную радость, София буквально бежала в кабинет, чтобы, отыскав рукопись — нет, не уничтожить, а переложить ее в шкаф отвергнутых идей, к которым, впрочем, Александр время от времени все равно возвращался.
Самыми сложными были моменты, когда большой писатель требовал отчитываться:
— А как идет работа над романом «Книга обманутых»? Сколько в ней уже готово страниц?
Или:
— Помнишь ту историю про стендап-комика, который селится в горном шале несмотря на то, что объявлена угроза схода лавины? И вся деревушка выезжает, а он, наоборот, приезжает туда и заявляет, что никуда не выедет. Как же я тогда назвал эту историю?
— «Проверка связи»?
— Точно! Какое прекрасное и поэтичное название! Так что там с этой книгой? Я подумал, что хотел бы в этом году издать ее.
— Вы решили тогда, что это будет не роман, а рассказ, — рискуя, но понимая, что роман совсем не готов, врала София.
— Я правда так решил?
— Да…
— Ну что ж… рассказ — это даже сложнее. В рассказе, в отличие от романа, писателю не спрятаться за формой, в рассказе читателя не обмануть! Что ж, рассказ так рассказ! Покажи мне как-нибудь в ближайшее время!
— Да, да, конечно!
Возвращаясь от сына, Александр признается себе, что скучает по встречам с читателями.
«Нужно поскорее выпускать новый роман!» — думает он.
Александр хочет сидеть на сцене, шутить и срывать аплодисменты. Большой автор желает быть писателем, но не писать. Совместная работа с женой могла бы продолжаться годами, однако теперь… Александр думает, что во избежание слухов и даже огласки, пожалуй… пожалуй следует некоторое время пописать самому. Более того, продолжает на ходу рассуждать Александр, чтобы в будущем у читателей не возникло никаких сомнений относительно авторства, необходимо снять что-то вроде большого документального фильма, или даже сериала, который мог бы запечатлеть его рабочий процесс.
Несколько же следующих дней, как и просил сын, Александр посвящает любимым героям. Сразу после завтрака, рассказав супруге идею очередного романа, большой писатель отправляется в кабинет и, сев к компьютеру, принимается писать комментарии к собственным книгам. Зайдя сразу на несколько литературных форумов, логинясь под разными никами, он по пять часов создает видимость обсуждения своих работ и, заодно, складывающуюся в городе ситуацию. За годы имитаций Александр взрастил целую группу комментаторов, которые теперь если и не кажутся ему близкими друзьями, то уж точно приходятся старыми знакомыми. Здесь есть Арина-балерина, женщина, которой, как он придумал, было около пятидесяти лет. Все в ее жизни в общем-то устроено, однако единственное, что ее по-настоящему волнует, — литература. В общем-то, если быть до конца откровенной, Арина-балерина не знает, нравится ей творчество Александра или нет, но продолжает читать его и нередко обсуждает с психоаналитиком свою неуверенность. По замыслу автора, Арина-балерина старается быть объективной и не скатываться в пошлость, хотя получается не всегда. Вслед за Ариной, если только нужно «подбросить на вентилятор», Александр переключается на ТвоюГоспожу2022 — отчаянную и дерзкую, по-настоящему ненавидящую его комментаторшу. ТвояГоспожа2022 значительно моложе Арины-балерины, недавно окончила бакалавриат — теперь она дипломированный (35 по горизонтали, восемь букв), что, как ей кажется, позволяет иметь безапелляционную позицию относительно настоящей и эталонной литературы. ТвояГоспожа2022 тоже пишет свой первый роман и не сомневается, что он будет настолько гениальным, что современное общество его, увы, не оценит. Произведений Александра ТвояГоспожа2022 не переносит. Его слог, такт, мысли — все кажется ей поверхностным и вульгарным. ТвоюГоспожу2022 раздражает успех и до хруста выглаженные белые воротнички самодовольного автора. ТвояГоспожа2022 не сомневается, что в истории литературы останутся настоящие, весомые тексты, а не этот напыщенный индюк. И если девушка искренне, всем сердцем не любит автора, то Добрый самарянин, например, не испытывает никаких особенных эмоций. Известный адвокат, он любит читать, популяризировать литературу и к произведениям Александра относится как к очередной вышедшей книге, но не более того. Добрый самарянин вообще не понимает, для чего люди сравнивают книги, решая, какая лучше, а какая нет, если единственным объективным критерием, по его мнению, остается только то, прочитана книга или нет. Добрый самарянин любит букинистические магазины и библиотеки. Ему кажется, что собранные вместе десятки тысяч фолиантов разом снимают все эти нелепые споры о том, какую книгу можно считать лучшей. Как вообще можно всерьез говорить о том, что кто-то значимее или важнее, когда перед вами миллионы книг?
Есть комментаторы, которых Александр знает весьма поверхностно. Случается, для одной только реплики, которую нельзя вложить в уста постоянных спорщиков, появляются Антоны, Активисты13 или Топовые поклонники. Третьестепенные персонажи, которых Александр безусловно уважает за их вклад, но не любит. Пока не выходят новые книги, комментаторы продолжают обсуждать уже опубликованные, а теперь, по просьбе сына, переключаются и на споры о слонах, которых, большинство, судя по всему, действительно не замечает:
Простите, что вмешиваюсь, но я не очень понимаю, к чему нам эта тема тут, на литературном форуме? Арина-балерина
Полностью согласен! Что мы здесь каждую новость будем обсуждать? Давайте говорить о вечном, о литературе, а не о каких-то животных! Неизвестный пользователь
Погодите, это что же выходит, что нас всех вообще-то нет?! Аноним
Пока Александр старательно замыливает происходящее и нормализует ненормальность, Павел, напротив, продолжает сопротивление. Ошибочно полагая, что освобождение города поможет ему реабилитироваться в глазах любимой, он выступает в барах и университетских аудиториях, на случайных бензоколонках и в парках. Угрозы усиливаются, однако Павел, преодолевая тревогу и собственное волнение, призывает собравшихся и случайных прохожих не игнорировать очевидное — повсюду слоны!
Павел шутит, а после концертов говорит убедительно и даже горячо. Он предлагает проявить солидарность, найти средства и, построив для слонов новые пастбища, прочертить (14 по вертикали, семь букв) миграции.
— Но почему вы уверены, что слоны послушают нас и уйдут? — спрашивают собравшиеся в баре слушатели.
— Потому что я отыскал Черную самку!
О том, что в город пришел и главный, темный, как ночь, слон, начали говорить уже в первые дни нашествия, однако некоторое время казалось, что все это не более чем слухи. Каждый вечер, закончив выступления и отложив телефон, чтобы отдохнуть от угроз и оскорблений, Павел садился на велосипед и отправлялся в долгие прогулки по городу в надежде найти главу огромного стада. Не переставая думать об Анне, Павел мечтал поговорить с Черной слонихой, призвать ее к ответу. Четко осознавая, что нашествие непременно закончится бедой, Павел хотел освободить город и однажды ночью, уже возвращаясь домой, наткнулся наконец на Черную самку.
Выезжая из порта, в котором и без того проверил, кажется, каждый (11 по горизонтали, пять букв), Павел решил (какая-то неведомая сила буквально магнитом потянула его туда) заглянуть в один из открытых ангаров — увиденное заставило резко ударить по тормозам, и Павел едва не перелетел через руль.
Здесь пахло сеном и дальними краями. Сперва Павел подумал, что слониха не черная, что так падает тень. Впрочем, уже спустя мгновенье он осознал, что глаза не обманывают его. Отыскав рубильник и осветив огромное помещение, Павел поразился. Посреди ангара стоял большой, будто из черного мрамора слон. Павел сделал несколько шагов ближе, однако животное несколько раз покачало огромной головой, предупреждая, что дальше идти не следует. Павел остановился и некоторое время с восхищением рассматривал слониху, которая была одновременно очень красивой, пугающей и притягивающей. Массивное тело, большие веера-уши и напоминающий проснувшуюся змею хобот. Короткая, но массивная шея, небольшие янтарные глаза и большие ресницы. Непривычно черная кожа и, словно высохшая степь, десятки тысяч морщин. Мудрая, тяжелая, будто ожившая темная гора, слониха стояла в профиль, однако, когда Павел начал говорить, повернулась к нему:
— Зачем вы пришли?! — крикнул человек.
Животное ударило лапой по бетонному полу ангара.
— Но это наша земля — у вас есть своя! — набравшись смелости, громко прокричал Павел.
Слониха отрицательно покачала головой.
— Вы должны уйти отсюда!
Слониха задрала хобот, словно горн, и затрубила с такой яростью, что Павел сделал несколько шагов назад.
— Я не боюсь тебя!
Слониха поднялась на задние лапы и с такой силой ударила в пол, что на мгновенье пропала в облаке складской пыли.
— Я все равно не боюсь тебя! Прикажи слонам уйти отсюда!
Слониха еще раз затрубила, но уже через мгновенье, будто потеряв интерес к разговору, затихла и отвернулась.
Павел был потрясен. Он хотел позвонить Анне, чтобы рассказать об удивительной встрече, впрочем, он прекрасно понимал, что Анна не ответила бы.
В ту ночь Павел еще долго смотрел на Черную самку и, покидая ангар, не сомневался, что найдет решение, освободит город и Анна будет очень гордиться им и простит его!
Сов. секретно
Министру внутренних дел
Служебная записка о кризисе водоснабжения в связи с загрязнением источников воды слонами
В некоторых районах города введен режим вынужденного отключения воды в связи с попаданием отходов жизнедеятельности слонов в заборные станции. За отсутствием доступа к чистой воде растут инфекции. Зарегистрированы дизентерия и холера. Медицинские учреждения испытывают серьезное давление, работая на пределе.
Для внутреннего пользования
Истоптав и съев почти всю зелень, слоны берут привычку атаковать супермаркеты, рынки и склады. Как ни стараются волонтеры накормить всех животных, ничего не получается. Не желудки, а колодцы и черные дыры. Еды теперь не хватает ни людям, ни слонам. Как результат, голодные и злые, огромные гости все чаще травмируют прохожих. Многие теперь боятся, что рано или поздно, пойдя против собственной природы, слоны начнут есть людей…
Кроме этого, животные выпивают почти всю воду. Открытием становится и то, что слоны обожают алкоголь. Напиваясь, великаны нередко громят все вокруг себя. В связи с этим слухи о погибших множатся теперь каждый день. Кажется, рассказов этих столько, что они перестают становиться новостями. Мест не хватает ни в хирургических отделениях, ни в моргах. На кладбищах (говорят), в срочном порядке, разравнивают новые участки, которые, казалось раньше, никогда не будут заполнены. Оставаться на улице становится по-настоящему небезопасно, однако растерянные горожане, поддерживаемые журналистами и властью, продолжают покорно делать вид, что ничего особенного не происходит. Закрытые глаза и отведенный взгляд. Опущенная голова. День, неделю, месяц, два, город превращается в разграбленные слонами руины, и, выступая перед зрителями в одном из баров, Павел заявляет, что времени больше нет — раз государство бездействует, нужно своими силами начинать выводить слонов. Аккурат после этого выступления к нему подходят два невзрачных человека и просят пройти за ними.
Пока его ведут бесконечными коридорами министерства, он замечает, что в казенном здании, как и в доме родителей Анны (он никак не может перестать думать о ней), кипит ремонт:
— А куда делись гербы и флаги? — войдя в кабинет, первым спрашивает он, еще не понимая, что его привели к министру.
— Грядут обновления… — не поворачиваясь к нему, глядя в окно, отвечает Макс.
— А слонов у вас здесь тоже нет?
— Ни одного…
— Как вам это удалось?
— Мы умеем отстаивать свои интересы…
— Понятно… Чем обязан?
— Думаю, Паш, ты прекрасно понимаешь — все так же, не поворачиваясь к собеседнику, отвечает министр.
— Хотите, чтобы я выступил на Дне ведомства?
— Хотим, чтобы остановился. Я мог бы это легко сделать, но за тебя попросил Александр…
— Александр?!
— Именно. Дочери его на тебя плевать.
Павел делает резкий шаг в сторону Макса, но тотчас чувствует на плечах чьи-то руки, возникшие из ниоткуда.
— Ты зря о ней так печалишься. Она не та, кто тебе нужен. Вы никогда бы не были счастливы.
— Да что вы вообще знаете про нас?!
— Все, абсолютно все. Я знаю, Паш, что ты зря так убиваешься — она тебе не пара.
— Это не вам решать!
— Решать, конечно, не мне, но объективные данные у меня есть. Она не любит тебя — она любит комфорт.
— Сложно поверить, что вы меня сюда именно за этим пригласили.
— Пригласил я тебя, чтобы предупредить — ты сильно рискуешь…
— Разве я нарушаю закон?
— Пока нет, но, кажется, собираешься?
— Я собираюсь выполнить за вас вашу работу…
— Наша работа — обеспечение порядка в государстве…
— И как? Справляетесь?
— Более чем…
— А я думал, что ваша работа заключается в том, чтобы прогонять слонов…
— Нужно быть наивным глупцом, чтобы даже на мгновенье подумать, что это возможно…
— Мы сможем!
— Зачем?
— Чтобы жить как раньше!
— Только идиоты смотрят в прошлое. Слонов уже не прогнать.
— А если объединиться?
— К счастью, или к сожалению, наши люди не умеют объединяться…
— Почему вы в этом так уверены?
— Потому что, в отличие от тебя, мы, в этих стенах, десятилетиями изучаем и хорошо знаем наш вид. Я хочу тебе кое-что рассказать — все так же не поворачиваясь, безэмоционально говорит Макс, — знаешь, в чем отличие слонов, которые пришли к нам, и тех, что уже были в цирках? Знаешь, почему цирковой слон подчиняется дрессировщику? Потому что не осознает своей силы. С самого детства его сажают на цепь и выучивают беспомощности. С первых дней своей жизни он знает, что ничего не сможет. Слон не понимает, что ему ничего не стоит раздавить укротителя — он понимает, что у дрессировщика есть специальный крюк, который, в случае чего, очень больно схватит его за хобот. Цирковой слон покорен с первых дней своей жизни и уже никогда не поймет, до чего силен.
— Но люди же свободны! Они же не сидят с детства на цепи!
— Еще как…
— Разве что по вашей вине!
— Я бы сказал, что это не вина, а большое достижение! Человек гораздо опаснее слона, к тому же довольно плохо поддается дрессуре. Иным государствам требуются десятилетия, чтобы посадить своего гражданина на цепь, однако же, когда это случается — свершением этим стоит только гордиться.
— По-вашему, человек на цепи безопаснее человека свободного?
— В этом нет никаких сомнений. Человек должен быть выдрессирован. Для того и придумано государство. Все подчинено одному-единственному стремлению — сделать так, чтобы человек не гадил на арене и не бросался на зрителей.
— Вот вы считаете себя образцовым дрессировщиком, но все это время стоите ко мне спиной…
— Потому что ты не хищник, Паш, а клоун… — наконец повернувшись, говорит Макс и делает несколько шагов к столу. Подойдя ближе, он зло улыбается и продолжает: — Но ты не обижайся! Я знаю, что ты хороший парень, я ведь только поэтому и пригласил тебя сюда.
— Я бы на вашем месте извинился!
— О, поверь, на этом месте я могу делать все, что мне заблагорассудится. Так что лучше послушай: я знаю, что ты призываешь людей прогонять слонов, но, похоже, не очень понимаешь, чем все это может закончиться, поэтому мы с тобой сейчас договоримся, что ты сворачиваешь свои публичные выступления и возвращаешься шутить в свой бар.
— Вы думаете, что все люди вам подчиняются?
— Я не думаю — я это знаю. У каждого свое дело. Тебе нужно писать шутки, а мне следить за порядком.
— По-вашему, это порядок?
— А что не так?
— Вы видели, во что превратился город?!
— Не знаю, у нас тут все хорошо, к тому же благоустройство — не наша ответственность…
— Слоны топчут людей, грабят магазины, вода отравлена, дома разрушены!
— Очень хорошо — есть виновные и народ при деле.
— Вы же сейчас шутите?
— Я никогда не шучу — служба не позволяет. Ты, вроде, парень смышленый, но, кажется, не очень понимаешь, во что ввязался. Если ты тронешь хоть одного слона — мы обвиним тебя в организации и подготовке действий, грубо нарушающих общественный порядок, а также в создании экстремистского формирования. Ты не выберешься из тюрьмы до конца дней своих. Я даю тебе последний шанс легко выпрыгнуть из этой ситуации, понимаешь?
— Я понимаю, что хочу быть костью, которой вы подавитесь!
— Мы тебя обглодаем и выбросим…
— Вы меня даже не переварите…
— Ну что ж… я предлагал…
Сов. секретно
Министру внутренних дел
По вашему запросу предлагаем ряд дополнительных мер по воздействию на гражданина П.:
Предлагается не только продолжить запугивание, но и незамедлительно начать систематическое подрывание репутации с целью нейтрализации влияния гражданина П. посредством публикаций компрометирующих материалов. Предлагается описать финансовые махинации, аморальное поведение и контакты с предателями Родины. Приветствуется дестабилизация ближайшего окружения с помощью внедрения слухов о ненадежности и лживости гражданина П. Кроме этого, с сегодняшнего дня вступает в силу разрыв с гражданином П. всех трудовых контрактов, что поставит его в сложное (невыносимое) финансовое положение. В дополнение к этому будут организованы обвинения в административных и уголовных правонарушениях. Продолжатся провокации с последующей оглаской и психологическое давление, для разрушения уверенности гражданина П.
Для внутреннего пользования
Поезда исправно стоят. Доносы пишут чаще стихов, и политики больше нет, потому что плодятся слоноведы. Из отношений выскакивают стремительно, прощаясь по телефону. Главное — не усложнять, важно — без пересадок. Нам было хорошо вместе, но время свайпить — не застревать же, милый, на одном лице. За сложными эмоциями ходят в рестораны, за успокоением — ныряют в кроссворды. К выводам приходят, минуя рефлексию, потому что каждый теперь стремится поскорее оказаться правым.
Зайдя в университет, Павел узнает, что его преподавательская деятельность приостановлена. Студенты смеются над ним и не стесняясь грубят:
«Дошутился, препод!»
Павел забирает вещи и, перейдя дорогу, заходит в бар, где обыкновенно выступает. Здесь ему сообщают, что его вечерний концерт отменен.
— В смысле? — спрашивает он у друзей.
— В коромысле! — с вызовом говорит один из них и протягивает телефон, на котором открыто интервью с пьяным отцом Павла. Едва шевеля языком, невыносимо медленно, сидя в загаженной квартире, старик заявляет, что осуждает деятельность сына, потому что тот долгие годы получает деньги из-за границы только за то, что высмеивает наших людей и нашу страну. То, что не может сказать невменяемый отец, зрителям объясняет ведущий. Оказывается вдруг, что в бывшей детской комнате Павла найдены порнографические материалы, которые, так как у экрана могут оказаться дети, ведущий криминальной хроники не решается показать, однако уточняет, что в их подлинности не стоит сомневаться. Кроме этого, голос за кадром добавляет, что изъяты оставленные в родительской квартире черновики монологов Павла, в которых он прямо признается, что вступил в отношения с дочерью известного писателя, Анной, только потому, что мечтает жить в ее роскошном доме и ездить на дорогих автомобилях ее отца. Эту информацию тотчас подтверждает пьяная мама Павла, со слезами на глазах рассказывающая, что он всегда встречался только с богатыми девушками.
«Он всегда стыдился нас», — мямлит пьяная мать.
Зрители узнают, что рядом с ними, по одним с ними улицам, ходит очень скверный молодой человек из плохой семьи. Этот Павел (теперь знает каждый горожанин) призывает прогонять слонов только потому, что хочет незаметно убивать их и продавать слоновую кость — об этом он тоже якобы пишет в своих дневниках.
— Часто повторяющиеся образы, сюжеты, мотивы в фольклорных и литературных произведениях? Семь букв — параллельно разгадывая кроссворд, Анна смотрит сюжет вместе с родителями. Она знает Павла, она, кажется, все еще любит его, но теперь начинает сомневаться в собственных чувствах. Столько новой информации и сразу! Ей не хочется верить во все, что льется с экрана. И все же, какой бы откровенной ни была ложь, как краска, пущенная в чистую воду, клевета начинает разливаться по ее телу. Нужно быть сильным человеком, чтобы выдержать всю эту атаку. Вновь напуганная, Анна думает теперь о том, как на нее будут смотреть подруги и знакомые. Что скажут друзья? Анна не любит слухи. Она не хочет, чтобы люди обсуждали ее в комментариях. Ей не хочется, чтобы о ней говорили как о девушке того странного и сложного типа.
«Каждый раз, когда нас будут видеть вместе, люди будут говорить, что он со мной только из-за денег»…
Все эти дни она думает написать Павлу, дать ему второй шанс. Анна понимает — любовь есть, и ей хочется быть рядом с ним. Он самый чуткий и добрый мужчина в ее жизни, однако как она может ему доверять? А что если по телевизору не врут, и зачем бы им в самом деле врать? Ведь если бы он был хорошим человеком — разве стала бы его родная мать так говорить о нем? Анна вдруг понимает, что Пашины проблемы раздражают ее. Все эти пьяные родители, вся эта борьба. Слишком много лишней информации, которая мешает чувствам. Теперь Анна начинает перебирать в памяти прошедший месяц, и оказывается, что многое действительно должно было насторожить ее. Анна вспоминает, что Павел был вспыльчив и подозрителен, что вечно шутил о деньгах (будто она виновата, что у нее их больше!). Нет, теперь она уже почти не сомневается, что он не тот, кто ей нужен. Может быть, он хороший человек, но для удобных отношений этого мало. Благодаря всем этим событиям, она все отчетливее понимает, что ей хочется простоты и легкости. Ей хочется ездить на мопеде вдоль океана в белом просвечивающем платье. Когда с каждой минутой проблем становится так много — разве есть место празднику и чувствам, о которых она так мечтает? Анна понимает, что совсем не готова ко всем этим трудностям, и вдруг решает написать прощальное письмо…
Друзья по клубу объясняют, что с выступлениями придется повременить. Выйдя на улицу, Павел хочет закурить, но тотчас встречает незнакомца, который, подойдя вплотную, плюет Павлу в лицо и вырывает зажигалку, которую ему подарила Анна. Незнакомец убегает и, вытерев щеку, Павел достает телефон. Он отчего-то уверен, что любимая решила наконец помириться и прислала ему сообщение, но вместо этого получает очередную угрозу:
«Утрись, ублюдок!»
Павел вспоминает, что забыл покормить слоненка. Он отправляется в сторону дома, но, пройдя полпути, не выдерживает и сворачивает к Анне. Павел понимает, что больше не может выносить ее молчания, он хочет поговорить. Ему важно прояснить ситуацию. Павел не понимает, на каком они свете, и опасается, что любимая поверит во всю ту чушь, что с самого утра транслируют по всем каналам.
Путь до дома Анны занимает полчаса. Только за это время он получает еще две угрозы на телефон и один камушек, прилетевший в спину.
«Поразительно, — с горькой иронией думает Павел, — еще никогда я не был так популярен».
Он стучит в дверь Анны. Стучит, стучит, пока она наконец не сдается и не выходит на крыльцо.
— Нам нужно поговорить…
— Мне кажется, я просила оставить меня в покое — не поднимая глаз, отвечает она.
— Ань, милая, я вообще не понимаю, что происходит!
— Паша, я боюсь тебя! Я боюсь тех аффективных состояний, в которые ты впадаешь и делаешь меня сливным бачком. Не знаю, был ли ты когда-нибудь на моем месте, но, судя по твоим родителям, конечно, был. Я боюсь тебя, и это совершенно выматывает и лишает отношения того волшебства, которое было прежде! Еще отношения разрушают пустые обещания. Пойми меня правильно. Я очень верю, что ты хороший человек, но, чтобы сохранять спокойствие и веру в наше счастливое будущее, мне приходится энергетически из наших отношений выходить и смотреть на все со стороны, становиться тебе другом в каком-то смысле. Я чувствую большую опасность для наших отношений…
В кармане вибрирует телефон. Павел видит, что звонят с незнакомого номера. Поднеся аппарат к уху, он слышит: «Красивая!»
— Кто это? — спрашивает Анна.
— Не важно, — отвечает Павел и убирает телефон обратно в карман. — Ань, милая, мне просто нужно немного времени, чтобы все разгрести! Коротыша, мне очень грустно без тебя! Мы сейчас упускаем наши прекрасные дни! Зачем ты оплакиваешь то, что не прошло? Да, сейчас много сложностей, да, я пропустил удар от жизни, но просто дай мне время все поправить! Доверься мне, милая! Ну какой у тебя план теперь? Горевать одной? Сожалеть, что не все получилось идеально? Оплакивать нас, заживо погребенных? Подшивать к делу только ошибки и сложности? Вскочить в новые отношения и обманываться, что они сразу и на первом этапе будут лучше, чем у нас? Сомневаться, что я не могу понять ошибки и измениться? Сердиться за то, что я несколько раз сорвался? Коротыша, смотри, — Павел вновь вытаскивает телефон и находит фото, на котором они в обнимку сидят на траве, — посмотри, давай сделаем еще миллион таких фотографий, а не удалим! У нас было столько счастья и столько еще впереди, но теперь без всяких моих проблем. Я обещаю! Я все разрулю! Да, у нас не получилось идеального начала, да, в первый наш год сразу ворвались сложности, но разве так не бывает? Да, фальстарт случился, я рванул чутка раньше, до выстрела, потому что жизнь сказала нам: ребята, давайте я вас чуть-чуть проверю. Поверь, на мое поведение сейчас влияет много внешних факторов, но даже если такие сложности когда-нибудь повторятся и, даже если они будут масштабнее — ты даже не узнаешь о них! Ань, слушай, у тебя красивый, классный, веселый, умный, чуткий, успешный, уверенный в себе, трепетный и нежный парень, который к тому же видит свои ошибки и поправляет их и делает работу над собой в самые короткие, установленные ГОСТом, сроки, ну чего же ты вообще себе думаешь, а?
— Паша, пожалуйста, ты сейчас делаешь только хуже! Ты знаешь, что такое агрессивное поведение? Это не только когда на тебя орут твои пьяные родители. Это любая ситуация, в которой тебе не оставляют выбора. Я внимательно прочитала все твои сообщения, я внимательно выслушала тебя. Ты семнадцать раз пообещал мне совершенно беспроблемное будущее и шестнадцать раз сказал о том, в каких сложных обстоятельствах оказался, но теперь ты точно все исправишь и починишь…
— Я исправлю!
— Я понимаю, что ты очень хочешь! Я вижу это! Я также знаю, что слова — твоя главная сила и оружие. Не в плохом смысле. И я восприимчива к словам. Мне хочется верить, что ты спокоен. Я не считаю, что ты болтун или пустомеля. И я верю в искренность всего, что ты говоришь. И в намерения. Но на другом конце провода есть еще один человек. И этот человек я. Я не знаю, это какой-то болезненный парадокс. Все слова, да и даже действия, правильные и звучат прекрасно, а ощущаются пугающе! Я не нахожу слов, чтобы тебе объяснить…
— Я не понимаю, почему мы не можем быть вместе, как раньше?
— Потому что в отношениях есть не только твое чувство, желание, стремление, твои сложности и процессы решения задач или исцеления. Есть еще и я. Со своей какой-то динамикой, желаниями или нежеланиями. Тоже процессами психологическими…
— Я понимаю… но что мы теперь будем делать?
— Думаю, постараемся восстановить контакт, — вдруг говорит Анна.
— Правда?
— Да…
Павел чувствует невероятный прилив сил. Чистое счастье! Он понимает, что это самые важные и нужные слова, которые он мог бы услышать. Надежда, разрешенный допинг. Теперь он не сомневается, что справится и со слонами, и с угрозами, и с родителями, и с клеветой. Одно только то, что Анна верит в их любовь, окрыляет! Он спрашивает, может ли обнять ее, и она говорит «да». Павел утыкается носом в ее шею и стоит так, кажется, несколько минут.
— Ты сделала новую татуировку? — обратив внимание на ее руку, спрашивает он.
— Да…
— Почему сердечко?
— Ты же говорил, что никто никогда не будет любить меня так, как ты… Я решила сделать ее на память.
— Очень красивое! Я буду очень ждать сообщения от тебя, — отходя, говорит Павел.
— Я знаю, — на прощанье отвечает она.
Постановление Министерства финансов
Немедленное введение налога на слонов
В целях компенсации затрат на поддержание городской инфраструктуры, связанной с содержанием животных, Министерство финансов постановляет незамедлительно ввести налог на содержание слонов. Объектами налогообложения становятся все животные, попадающие в категорию «слоны» и находящиеся на территории страны.
Исполнением данного постановления займется специально созданное (28 по вертикали, семь букв) и слоновая инспекция при МВД.
Для внутреннего пользования
Павел сосредоточен. Он старается не терять времени. Аванс, который выдает любимая, требует решительных действий. Он разделяет проблемы и решает их одну за другой. Он уверен, что Анна будет гордиться тем, как он технично все разрулит. Павел чувствует, что время пришло, хотя кажется, будто общество беспрекословно принимает происходящее, нет никаких сомнений — недовольство растет. Пусть и на кухнях, но люди все чаще соглашаются: больше так продолжаться не может. Теперь Павел не сомневается — количества его сторонников хватит, чтобы разрешить ситуацию. Кроме этого, он впервые признается себе: сперва он хочет разобраться со слонами, а после — с бешеными собаками из МВД. Выступая в барах, которые все еще не боятся его пускать, Павел предлагает учредить фонд, который позволит выстроить несколько резерваций для слонов и собрать внушительное количество денег. Павел демонстрирует пришедшим на встречу соратникам проекты резерваций и свой план:
Известно, что слоны боятся пчел. Обладая прекрасной памятью, они избегают мест, где в большом количестве роятся насекомые. По задумке Павла, на севере города, возле тысячи ульев, будут установлены сотни дымовых пушек, которые погонят пчел из города на юг. Кроме этого, по всей столице будут рассажены растения, которые особенно любят насекомые. Павел понимает этическую проблему использования пчел, поэтому предлагает задействовать их лишь на первом этапе и тотчас оставить в покое. Дальше, огромные, расставленные повсюду ретрансляторы должны начать воспроизводить монотонный протяжный гул, который слоны будут принимать за жужжание пчел и, пугаясь, покидать город. Понимая, что нельзя вызывать у огромного количества животных панику, работа будет проводиться медленно, квартал за кварталом.
Между тем, давление не прекращается. Одни и те же неизвестные люди приходят на все его встречи, преследуют в городе и поджидают у дома. Пройдя в комнату, Павел замечает, что мебель переставлена, а вещи в шкафу развешаны в другом порядке или вовсе разбросаны по комнате. Неизменен здесь только растущий день ото дня слоненок. Иногда в дверь звонит незнакомый человек, и когда Павел открывает, он не уходит, но ничего и не говорит. Мужчина просто стоит.
«Что вам нужно?» спрашивает Павел. Незнакомец не отвечает.
Словно по расписанию, прилетают угрозы. Теперь Павел почти не замечает их. В этот момент он больше беспокоится об Анне. Павел опасается, что любимая узнает о давлении и вновь испугается, но не за него, а за себя. Павел переживает зря. Анна так никогда о них и не узнает — она опять не пишет. Качели. День, два, три. Анна винит себя за то, что зачем-то продлила его мучения. Она не собиралась восстанавливать контакт и твердо убеждена, что с этим нервным парнем у нее ничего не выйдет. Пока хватает терпения, Павел убеждает себя, что любимой просто нужно время, потому что события последних дней сильно повлияли на нее. Павел верит, что все будет хорошо, ведь Анна так сказала, а потому старается сосредотачиваться на выступлениях и уборке в родительской квартире. И все же, по уши влюбленный, спустя неделю, он не выдерживает и приглашает Анну на кофе. В ответ приходят ее последние слова:
Павел, привет.
Это мое последнее письмо.
У меня было много времени, чтобы принять решение. Я прислушивалась к себе и к тебе. Как мне кажется, я сделала все, что могла. Возможно, я взяла себе слишком много времени и продлила твои мучения. Я прошу у тебя прощения за это.
Я не хочу продолжать наши отношения. Причина простая — я не хочу.
Я бесконечно тебе благодарна за то прекрасное время, которое у нас было. За всю ту любовь и тепло, за интерес, которые ты мне дал.
Я очень надеюсь, что ты проявишь уважение к моему решению, оно окончательное, и не будешь писать, звонить, искать встречи или ждать меня.
Анна
Работая до раннего утра, при свете лампы, София перечитывает рассказ, который на прошлой неделе, вновь вспомнив о нем, потребовал Александр. Внося последние правки, делая это так, как сделал бы он, София чувствует, что испытывает животный страх. Ей кажется, что если не сегодня, то уж в конце недели точно, как в рассказе «Мне нравится», муж во что бы то ни стало найдет себе молодую порноактрису и бросит семью. София готова делать все, что он потребует, готова прощать ему любые выходки, только бы не остаться одной. Ей кажется, что в этот момент мир остановится. Она не представляет себе, как можно жить без человека, за которого вот уже несколько десятков лет она пишет книги.
Из интервью газете «Хобот литературы», которое никогда не выйдет:
— София, почему вы все-таки столько лет писали за своего мужа?
— Потому что у него был настоящий талант!
Ну вот вам и ответ! Вот почему Анна бросает Павла — страх стать матерью и всю жизнь прожить с одним мужчиной гораздо сильнее, чем перспектива потерять настоящую любовь! Аноним
Видно, что автор книги не любит Анну, поэтому я как читатель не смог подключиться к тому, что ее любит Паша. Она не наделена чертами, за которые ее можно любить, она плоская. Автор только обличает ее всю книгу, из-за чего факт Пашиной любви к ней в моих глазах — декларация. И Анна от этого получается совсем выпуклой, нарочитой, гротескной. И Пашины страдания очевидны декларативно, но не очевидны по-настоящему, потому что из-за плоскости Анны, мы не можем нырнуть в Пашину любовь. Вадик
Конечно не любит — она же его дочь! Аноним
София нажимает на кнопку «печать», и стоящий рядом с компьютером принтер, начинает выплевывать новый рассказ известного автора:
«Проверка связи»
Дождь усилился. Встал стеной. Сильный ветер подговорил ставни, и те принялись хлестать дома. Закружились мокрые листья, и переломанные хрупкие ветки покатились по горной дороге, что вела вниз.
Вошедший в импровизированный штаб рядовой стряхнул с болоньи воду и, осмотревшись, заметил, что в большой палатке остался лишь капеллан. Сгорбившись над кастрюлей, священник макал картофель в расплавленный сыр:
— А я больше люблю с хлебом! — громко заявил рядовой.
— Нет ничего вкуснее, чем фондю с грушей… — не поднимая глаз, ответил капеллан.
Продрогший рядовой сделал несколько шагов к центру палатки, взял кофе и объявил, что эвакуация закончена — все дома пусты:
— Нелегкая была неделька, но наша армия показала себя с лучшей стороны — каким бы разрушительным ни был оползень — никто не пострадает!
Рядовой гордился собой и ждал похвалы священника.
— Вы сказали, что эвакуировали всех — значит, вам удалось убедить и его?
— Вы про того сумасшедшего комика?
— Я не думаю, что он сумасшедший…
— Нет, он пожелал остаться в своем шале. Мы эвакуировали всех, кроме него...
Человеком, о котором теперь говорили рядовой и капеллан, был известный стендап-комик. Несколько лет назад он переехал в деревушку и с тех пор вел затворнический образ жизни. Иногда, обсуждая замкнутого соседа, местные жители вспоминали, что несколько лет назад мужчина приехал не один, а с очень красивой женщиной, которая, впрочем, совсем скоро покинула деревню и больше не появлялась.
Когда неделю назад геологи предупредили, что подошедший, но остановившийся аккурат над деревней оползень в самое ближайшее время непременно уничтожит все и вся, нелюдимый мужчина оказался единственным обитателем коммуны, отказавшимся покидать свой дом.
— Быть может, в будущем, — заявил один из геологов, — мы научимся предсказывать время схода с точностью до минуты, но пока на календаре …год, мы способны говорить лишь о том, что катастрофа неизбежна — вам нужно немедленно покинуть деревню!
— Но я не могу, — спокойно ответил комик.
— Могу я поинтересоваться, почему? — с уважением и интересом спросил геолог.
— Я жду звонка…
«Должно быть, важный звонок!» — шутили собравшиеся в экстренном штабе полицейские и военные, решая, стоит ли рисковать людьми, чтобы арестовать комика ради его же блага.
«Должно быть, действительно важный…» — подумал капеллан и попросил дать ему возможность поговорить с мужчиной.
Собравшиеся рассудили, что хуже не будет, однако посоветовали торопиться — дом комика стоял на краю деревни и в случае схода оползня оказался бы под тоннами камней и земли первым.
В то ясное утро погода была на удивление мирной и, поднимаясь в гору, полковой священник думал, что, вполне возможно, все обойдется.
«Оползень всю жизнь будет нависать над деревней и станет для местных жителей своеобразным вулканом, который каждую минуту будет напоминать о бренности бытия».
Стучаться не пришлось — с двумя чашками кофе в руках известный комик встретил священника на лужайке перед домом:
— Я увидел вас издалека, святой отец. Пришли меня уговорить?
— Хотел поговорить с вами…
— Вы действуете в интересах бога или государства?
— Бог любит нашу страну…
Капеллан сделал несколько глотков и, переведя взгляд на выросший над домом массивный каменный нарост, спросил:
— Почему вы не хотите покинуть свой дом?
— Я уже говорил вашим заботливым друзьям из полиции, что жду звонка…
— Быть может, вы могли бы перенести разговор на другую дату или поговорить из соседней деревни, куда оползень не дойдет?
— Нет, дорогой капеллан, она сказала, что перезвонит на этот номер…
— Кто она, если я могу спросить?
— Моя любимая…
— Вы отказываетесь покидать деревню, потому что ждете звонка любимой женщины?
— Да, святой отец.
— Могу я задать вам еще один вопрос?
— Конечно, дорогой капеллан…
— А как давно ваша любимая обещала вам перезвонить?
— 675 дней назад…
Капеллан вновь посмотрел на гору, которая, хотя и завораживала, никак не дотягивала до того, чтобы однажды быть запечатленной на открытке, которую тоскующий по женщине мужчина опускает в желтый почтовый ящик:
— А почему бы вам самому ей не позвонить?
— Она сказала, что ей нужно побыть одной…
В то утро капеллан более ничего не спросил, поблагодарил за кофе и попрощался. Спускаясь вниз, священник думал, что любовь — бесценный дар, а этот комедийный актер, вне всяких сомнений, очень счастливый в своем несчастии человек.
Сообщив генералу, что уговорить мужчину не удалось, капеллан выслушал несколько солдатских шуток, но зацепился лишь за слова сидевшего поодаль майора, который сообщил всем присутствующим, что:
— Должно быть, этот комик крепкий малый — давно известно, что молчание и игнорирование человека приравнивается к физическим пыткам — мы, в разведке, прибегали к этому способу лишь в самых редких случаях…
Теперь, когда промокший насквозь солдат согревался кофе, капеллан подумал, что нужно еще раз позвонить несчастному мужчине и попытаться спасти его:
— Могли бы вы передать мне телефон, рядовой?
— Думаю, что в этом нет необходимости, ураган повредил кабели, здесь нет связи…
— Погодите, но если повреждена телефонная линия — значит, она не сможет позвонить ему? — вдруг осознав всю сложность и горечь ситуации, произнес капеллан.
— Можно подумать, она собиралась, — съязвил рядовой.
— Безусловно! — обрезал священник. — Нужно немедленно восстановить связь!
— Ради одного человека?
— Ради двух!
Не дожидаясь новой злой остроты, капеллан схватил накидку и отправился в сторону шале. Теперь, взбираясь в гору, он думал не о мужчине, который ждал звонка, но о его возлюбленной: «Какая боль сковывает ее? Что придает ей силы не звонить?»
Постучавшись, капеллан толкнул дверь и увидел гостиную, которую освещали несколько свечей:
— Хотите вина, дорогой капеллан?
— Погода ухудшается. Я пришел сказать, что телефонная линия повреждена. Даже при большом желании ваша любимая не сможет дозвониться. Думаю, вам нужно проявить благоразумие и спуститься вниз.
— Пожалуй, вы правы, дорогой капеллан…
Покорность, с которой вдруг заговорил известный комик, обрадовала и одновременно огорчила священника. Что было в этих словах? Страх? Покорность? Отчаяние?
Мужчины вышли на улицу и еще некоторое время, будто навсегда прощаясь с деревушкой, пытались рассмотреть утопающую в темноте гору. Наконец известный комик взял капеллана под руку и оба молча тронулись вниз по скользкому гравию.
Дождь усиливался, небо освещали молнии и гремел гром. Ветер свистел с новой силой, в унисон ветру гудел лес, но даже этот хор не в силах был заглушить трель раздавшегося вдруг над деревушкой телефонного звонка…
Так это она звонит? Соня
Нет, думаю проверяют связь... Добрый самарянин
Несколько недель Павел не выходит из дома. Полное уничтожение и отмена — 8 по вертикали, одиннадцать букв. Каждый день боль, словно моль, проедает дырки в груди. Призрак без замка, дракон без принцессы. Павел знает, что должен действовать и прогонять слонов, что в это самое время животные продолжают громить город, однако, будто сорвавшийся и травмировавшийся акробат, не находит в себе сил подняться с кровати и покинуть мансарду. Решка без орла, настоящее без будущего.
Горевание Павла так удивляет слоненка, что тот переходит из крохотной гостиной в спальню и протискивается между кроватью и стеной. Когда Павел закрывает глаза, слоненок обращается к нему:
— Говори с ней, она слышит тебя!
— Как, если мы даже не разговариваем?
— Это называется «квантовая запутанность», — объясняет слоненок, — явление в квантовой физике, когда две субатомные частицы остаются глубоко связанными, даже если их разделяют миллиарды световых лет.
— Атомы, которые раньше взаимодействовали, продолжают влиять друг на друга, даже если их разделить?
— Именно! Она все-все слышит, Паш, не сомневайся!
— И всю мою любовь, и все мои шутки?
— И даже то, как ты сейчас храпишь…
Проснувшись, Павел плачет.
Несколько недель он не может есть. Слезливый клоун. Перевернувшись на спину, загородив весь мир телефоном, он часами перечитывает сообщения и письма от Анны. Павел смотрит на желтый браслет, который она ему подарила. На застежке выгравированы первые буквы всех городов, в которых они успели побывать. Их много. Павел вспоминает каждый. Будто оживляя видео, он воскрешает моменты на берегу моря, когда они болтали о благоразумии и чудесах, об искусстве и об истории. Он вспоминает, как они читали гороскопы и смеялись, как обнимались и целовались. Павел вспоминает лица Анны: сонное, румяное, с кудряшками и убранными назад волосами, лицо грустное и улыбающееся, лицо светлое и родное.
В эти дни он носит только две майки, те, что они вместе выбирали. Павел вспоминает, как вместе они примеряли их и как Анна вновь и вновь целовала его в примерочной, забираясь, словно крючком, кончиком языка под его верхнюю губу. Павел вспоминает теперь, как часами они отгадывали сотни вопросов в кроссвордах:
— 2 по вертикали, семь букв: Вид военных действий, основанный на защитных действиях вооруженных сил, применяется с целью сорвать или остановить наступление противника…
— Это легко!
— 5 по вертикали, шесть букв: изображение идеального общественного строя в прошлом или воображаемом будущем…
Павел вспоминает, что Анна любит сравнивать людей с кроссвордами.
«Мы так же противоречивы. В нас переплетаются самые странные вещи и слова. Мы сложные. Каждый человек — один, только наполовину, а то и меньше, разгаданный кроссворд»
Павел пытается понять, в каком слове допустил ошибку.
Его ошибка в том, что он не чувствовал, что она его никогда не любила Аноним
Любовь не выдрессировать. Время останавливается, любимая выпархивает из клетки, и, не в силах справиться с разлукой, Павел вспоминает каждый лифт, в котором они весело фотографировались, как в фотобудках. Одну за другой Павел пролистывает фотографии, которые приходили день за днем, и не может понять, в какой момент все пошло не туда. Стараясь найти собственную ошибку, он перебирает причины:
«Быть может, дело в том, что я напугал ее своей любовью? Что много требовал? Что хотел детей? Что слишком часто писал? Нет, дело в том, что я беден, что никогда не смогу поддерживать уровень ее жизни… Или, быть может, причина в том, что был слишком откровенен с ней и мою чуткость она приняла за слабость? Все эти люди, с которыми она общается в своих болотах, все эти мужланы, рвачи и министры, неужели и откровенность мою она тоже приняла за слабость? Неужели мне нужно быть грубым, как весь этот (31 по горизонтали, пять букв ), неужели нужно было материться, говорить как они, чтобы Аня чувствовала, что на меня можно положиться, что я успешен и силен? Неужели и правда она так представляла себе смелость? Нет, нет, нет!»
Походу и правда нужно было, а то хули сиськи-то мять? Антон
Для меня этот момент оказался очень неправдоподобным! С одной стороны, автор описывает нам героя, который готов сражаться с системой, а с другой стороны, лежит дома и рыдает из-за какой-то не самой выдающейся девахи... Топовый поклонник
Я хочу сказать(!!!), что ваш Добрый самарянин выкладывает не все части книги!!! Я читала печатную версию и здесь, почему-то, не увидела отрывков, в которых автор описывает Анну. Из того что я прочитала на форуме, складывается ощущение, что она почти отрицательный персонаж, а между тем, Павел же влюбляется в нее не просто так!!! У нее совершенно удивительное сердце! Анна веселая, остроумная, начитанная, действительно талантливая актриса! У нее вообще-то два высших образования! Она мудрая, очень правильная в ценностях! Разве здесь, на форуме, вы все это читали?! Между прочим, в книге этому посвящено сразу несколько глав! Да, у Анны есть свои страхи, да, она действительно не может полностью реализовать себя, потому что с самого детства живет в условиях, когда в этом нет необходимости, но это и мучит ее! Соня
Так наоборот это очень круто, что он в нее влюбляется в ленивую, в пустую, в такую, какая она тут! Любовь — она же случайность, она никаким образом не может быть подвержена логике! Аноним
Ну… я не выкладывал здесь отрывки про нее, потому что лично мне показалось, что они не очень-то влияют на сюжет и вообще мне кажется, что это книга все-таки не про любовь, а про то, что слоны пришли в город. Любовная линия здесь, мне кажется, так, для женщин… Добрый самарянин
Слушайте, как вы все не понимаете, что она бросает его ровно потому, что не может реализовать себя?! Для нее же это момент, когда она предъявляет себя миру и доказывает самой себе, что она хоть что-то из себя представляет! Эта Аня не может оторвать задницу от дивана, чтобы устроиться на работу, не может ничего сделать, зато она может взять и бросить хорошего и известного парня! Разве не поступок? Разве не событие в жизни без событий? Это расставание — самореализация и самоутверждение для нее! Твоя-госпожа2022
Господи, какой бред! Неизвестный пользователь
Все очень с ней понятно. У нее комплексная детская травма. К сожалению, с этим нужно работать годами. Дело в том, что если с этой травмой не работать — в организме происходят химические процессы, как у наркоманов, когда нужно находить повторяющуюся боль. Дело в том, что тихое счастье для таких людей как Анна — страшно. В хороших отношениях в один момент ей становится смертельно скучно, поэтому она ищет того, кто будет мучать ее. Унижение нужно ей, как наркоману доза, поэтому она и выбирает не самых хороших людей, вроде кинопродюсера, оставляя Павла. Терапевт. Запись на консультацию по телефону — ссылка удалена в связи с правилами сообщества
На самом деле эта книга о том, что люди боятся жить, боятся сражаться, боятся высказываться, боятся быть похожими на своих матерей, боятся упасть с лошади, боятся признавать очевидное, боятся сознаться в измене, боятся порвать с наркоманами, боятся страдать, боятся попасть в аварию, боятся потерять деньги, которые можно заработать на фильме, боятся поставить запятую не там, боятся сесть не на свои места в поезде, боятся зайти в холодную воду, боятся менять мир вокруг себя, боятся быть трепетными, боятся арендаторов, боятся медуз, боятся петь на улице при прохожих и не оплачивать проезд, боятся дышать, боятся опоздать, боятся прийти раньше, боятся уходить с плохой пьесы в середине спектакля, боятся ошибиться, боятся указать на ошибку, боятся верить, боятся критиков и комментаторов, боятся ходить на родительские собрания, боятся защищать свои границы, боятся переезжать, боятся не бояться, боятся устроиться на работу, боятся занозы, боятся турбулентности, боятся, что она больше никогда не позвонит, боятся признаться, что он все-таки тот, кто ей нужен, боятся войны, боятся показаться трогательными, боятся пересолить, боятся говорить на другом языке с ошибками, боятся взять руками лампочку, боятся признаться в ресторане, что еда плохая, боятся, что отчитает тренер в фитнес-клубе, боятся эскалаторов, боятся, что не встанет, что будет не слишком твердым, что другой делает это лучше, боятся собак, боятся написать, боятся поговорить, боятся быть честными, боятся прочитать то, что он написал, боятся нарушить дорожные правила, боятся откладывать плохие книги, боятся пропустить удар, боятся сфальшивить, боятся не угадать с размером и боятся по-настоящему любить… София
Сов. секретно
Министру внутренних дел
В связи с вашим распоряжением экстренно подготовлены три тысячи койко-мест в больницах, а также значительно увеличено количество хирургических отделений. Подготовлены необходимые медикаменты
Мобильные морги развернуты и готовы к эксплуатации
Отряды специального назначения приведены в боевую готовность.
Предполагаемые маршруты движения слонов очерчены и подготовлены.
Для внутреннего пользования
Спустя несколько недель Павел наконец говорит себе: «Все, хватит! Любишь? Люби ее, радуйся за нее, жди ее, надейся на встречу и разговор, пока сердце будет биться — люби, но вставай и делай то, что должен!»
Павел рассылает сообщения соратникам и предупреждает, что начинается активная фаза действий, однако, прежде чем перейти к оговоренному плану, он должен предупредить Черную самку.
Ангар как всегда открыт. Из изменений здесь только то, что над слонихой, будто бы специально, висят длинные люльки, которых он раньше не замечал. Подойдя к Черной самке вплотную (теперь она не боится его), прежде чем поведать свой план, он гладит ее хобот. Павел готовится выложить свои мысли, однако в этот момент в ангаре загорается ослепительный свет и сверху слышится знакомый голос:
— Надо же, какие люди!
Подняв голову, Павел видит в висящей люльке Макса.
— А мы, честно говоря, думали, что ты, Павлуша, еще страдаешь!
— Это не ваше дело!
— И что ты в ней нашел, а? Ни души, ни бедер! — положив руки в черных перчатках на поручни, со злой улыбкой говорит Макс.
— Если вы хотите продолжить оскорбления, почему бы вам не спуститься ко мне и не поговорить, как мужчина с мужчиной?
— Ах, оставь эти бравые разговоры для народа! И все же, что заставляет тебя прощать ей измены?
Вопрос этот поражает, как молния. Павел чувствует, будто бы разряд электричества бьет в грудную клетку.
«Нет! Нет! Нет! — тотчас говорит себе Павел. — Ты не можешь ни секунды сомневаться в любимой, ты не можешь поддаваться лжи! Ты же сам знаешь, что Анна никогда бы тебе не изменила! Ты же сам знаешь, что если бы она захотела быть с кем-то другим, то не обманула бы тебя, а призналась бы во всем! Она честный человек! Ты же знаешь ее! Видишь, как легко засомневаться в любимой! Вот и пойми теперь, как тяжело было ей, когда она смотрела всю ту грязь, что выливали на тебя!»
— Неужели тебе все равно, Паш? Неужели ты закроешь глаза на то, что совсем недавно она говорила тебе, что любит, а теперь уже кувыркается с другим, зная, как тебе тяжело, зная о давлении, которое оказывают на тебя? Неужели тебе нужна женщина, которая выбирает поддерживающего нас молчуна?
— Я не верю вам! Аня бы никогда так не поступила!
— Хочешь взглянуть на видео или на фотографии?
— Хочу убить тебя! — кричит Павел и рвется к лестнице, но несколько выскочивших из-за палет полицейских тотчас сбивают его с ног и валят на землю.
— Ты дурак! — все так же надменно, наслаждаясь собой, словно выступая с трибуны, продолжает Макс. — Все проблемы в жизни из-за таких, как ты! Тебе кажется, что ты видишь больше, но ты слеп, как крот! Твоя милая изменяет тебе с торчками-продюсерами, а ты все возносишь ее до небес!
Павел зажмуривается и старается не слушать. Он знает, что до него Анна действительно встречалась с каким-то парнем из мира кино, но…
«Нет! Нет! Нет! Она бы так не поступила, она говорила, что любит меня, она знакомила меня с родителями, она бы в конце концов призналась, что хочет быть с другим человеком — это же несложно! Так поступают честные люди, а она именно такая! Это же так просто сказать: Паша, я возвращаюсь к другому человеку — Анна никогда бы не стала врать!»
— Ты думал, что ей нужна забота, но она, как и ее мать, созависима! Ей нужно, чтобы на нее плевали! Ты заботился о ней, показывал, какой может быть настоящая любовь, но она блокирует тебя и бежит за тем, кому нахер не нужна. Паш, твоя любимка выбрала чувака, который даже не говно, а просто насрано!
— Сволочь! — пытается прокричать Павел, но полицейский ботинок что есть силы прижимает его к бетону.
— Я всего лишь рассказываю тебе факты, мой дорогой…
Макс на мгновенье замолкает. Павел не может повернуть голову, но понимает, что несколько человек что-то готовят в том месте, где стоит Черная слониха.
— Приступайте! — приказывает Макс, и Павел слышит, что животное чем-то обливают. Павел пытается повернуться, но нога еще сильнее прижимает его к земле. Спустя мгновенье Павлом овладевает ужас. Сперва он чувствует запах бензина, а секундой позже слышит, как несколько канистр с характерным звуком ударяются о бетон.
— Поверните его! — приказывает Макс.
Павел все еще прижат к земле, но теперь, когда кто-то поднимает его голову за волосы, видит облитую бензином Черную самку. Животное, кажется, не понимает, что сейчас произойдет, и принимает топливо за грязную воду, а все происходящее за банное баловство.
— Прошу вас, не делайте этого!
— А мы и не хотели, но тебя же было не остановить!
— Прошу вас!
Макс достает зажигалку, которую Анна когда-то подарила Павлу, щелкает и бросает вниз. Павел кричит, но ботинок несколько раз что есть силы бьет его по зубам.
Животное вспыхивает и дергается с места. За секунду языки пламени добираются от ног до хобота, и пылающая слониха принимается хаотично бегать по ангару, разнося все на своем пути и распугивая полицейских, которые ждут теперь команды от стоящего в люльке Макса. Животное яростно ревет и крушит палеты.
— Уходим!
Cлониха падает на бок, аккурат на канистры с бензином, которые под ее весом раздавливаются, и пожар разгорается с новой силой. Полыхает. Павел, которого начинают поднимать и оттаскивать, чувствует жуткий запах и видит, как трескается и лопается слоновья кожа, выпуская наружу страшную жидкость. Слониха продолжает яростно и отчаянно выть, пытаясь встать на ноги, но огонь не дает ей подняться. Повернувшись, Павел видит, что теперь горит большая часть склада и сработавшая пожарная сигнализация начинает заливать его. Несмотря на это, пламя быстро перекидывается с коробок на коробки. Пахнет копотью и гарью. Ангар нагревается и наполняется едким, невыносимым дымом…
Неистов и упрям, гори, огонь, гори…
Вытащив Павла из ангара, его запихивают в полицейскую машину, и Макс приказывает сообщить государственным журналистам, что убийца Черной слонихи задержан на месте преступления.
Лично мне в этой сцене чего-то не хватило. Можно было бы прописать ее и лучше… Неизвестный читатель
Ой, слушай, иди-ка ты нахер! Автор
Слоны выходят на рассвете. Могущество траура. Последняя почесть. Величественная процессия: большие и малые, самцы и самки, из квартир, из парков, из музеев и концертных залов, медленно, но устремлено и послушно, гордой чередой, скорбно, двигаются к месту, где погибла Черная слониха и куда каждый теперь несет в хоботе сорванные цветы.
Единый поток. Многоголосое молчание. Город готов, он словно приглушен. Перекрыты все улицы и проспекты, ведущие в порт. Впрочем, едва ли нашелся бы теперь безумец, рискнувший воспрепятствовать скорбящим слонам. Без молитв, всхлипов и слез, один за другим, величественно, за шагом шаг, тысячи горюющих животных бредут к месту выгоревшего ангара, где от брошенных поверх пепелища гвоздик, словно разбрызганные по свежей сочной траве яркие капельки крови, возвышается цветочный курган.
Со всего города тысячи слонов топают к месту упокоения Черной самки, и достоинство, с которым они прощаются с погибшей, завораживает. Демонстрируя солидарность, которой люди могут лишь позавидовать, слоны двигаются бесконечной чередой. Великая, бесконечная скорбь непрерывного потока. В тишине утра слоны все идут и идут. Они подходят к могиле, возлагают цветы и склоняют огромные головы.
Над сгоревшим ангаром висят несколько вертолетов (один полицейский и три — телевизионщиков). Прильнув к экранам, люди смотрят на медленно идущих слонов в прямой трансляции, и те взрослые, которым посчастливилось жить на нужных улицах, ставят детей на подоконники, когда животные проходят мимо их домов, чтобы будущие поколения сохранили этот невероятный момент в своей памяти навсегда.
Анна смотрит прямой эфир вместе с родителями и думает, что ненавидит Пашу.
Возложив цветы, слоны не уходят из порта. Так, в радиусе десятка километров, нет теперь ни одного пустого участка, который не занимало бы тихое, страдающее животное.
Журналисты, которые ведут репортаж с места событий, предполагают, что на этом церемония должна закончиться, однако приглашенные в студию зоологи объясняют, что впереди еще несколько дней оплакивания, потому что слоны, как и люди, расстаются тяжело и долго.
Так и случается. Животные не уходят. Словно вкопанные, будто памятники печали и памяти, слоны остаются на своих местах и теперь начинают трубить о боли. Несколько дней без остановок, будто сирена тревоги, слоновьим плачем над городом непрерывно тянется болезненная нота утраты, вынести которую с каждой секундой становится все сложнее и сложнее.
Анна беспрерывно рыдает — ей очень жаль себя.
Об этом не говорят по телевизору, но передают из уст в уста — тут и там, не в силах выносить проявление животного горя, разрываются и останавливаются человеческие сердца, не понарошку, но взаправду. Утром, в полдень, и на закате слоны не молчат о своем горе.
Лишь на седьмые сутки вдруг воцаряется тишина. Люди прилипают к окнам и выдыхают с облегчением. Зря. Слоны встают на ноги. Начинается то, о чем знают зоологи и правоохранители, но не предупреждают ни дикторы, ни журналисты. Животные принимаются мстить, разрушая все на своем пути. Натуральный, без примесей, гнев. Возмездие великанов. Все так же медленно и последовательно они растаптывают все, что попадается на пути. Машины, газетные ларьки и магазины. Дорожные знаки, светофоры и фонтаны. То тут, то там в городе начинаются пожары, но никто теперь не осмеливается выбежать на улицу, чтобы потушить их. Пожарным бригадам отдан приказ оставаться в частях и не препятствовать отмщению. Шаг за шагом, метр за метром, слоны разравнивают город. Кара. Словно на шампуры, на бивни насаживаются рекламные плакаты и бездомные собаки, заборы и некстати выбежавшие на улицу дети. Слоны ревут и крушат дома, затаптывают кирпичи и жизни. Словно тяжелые плети, хоботы бьют по крышам микроавтобусов и головам матерей, по окнам и судьбам. Над городом поднимается пыль и дым. Слоны хватают женщин и мужчин, швыряют их на землю и после укрывают песком. Животные, которые идут следом, не переступают бездыханных горожан и уже через несколько минут, втоптанные в землю, раздавленные человеческие тела напоминают ростовые фанерные фигуры. С красными от крови лапами, животные замешивают алую краску в землю, и нет теперь силы, способной и желающей их остановить.
Наблюдая за всем происходящим из окна своего кабинета, министр внутренних дел велит всем подразделениям быть в боевой готовности, но до приказа не двигаться с места. Слоновьему маршу не препятствуют. Горожане знают, что животные берут свое — око за око, зуб за зуб.
Постоянно получая сводки, Макс знает, что на данную минуту жертвами слоновьего марша стали по меньшей мере несколько тысяч человек — точную цифру назвать сложно, но, судя по всему, предсказатели из аналитического отдела оказались правы.
«Нужно будет их премировать», — думает министр.
К вечеру животные возвращаются в дома. Анна еще смотрит трансляцию, когда заходит их слон. Он медленно проходит в гостиную и принимает привычную позу. Анна впервые встает с дивана и подходит к животному, чтобы погладить его. Ей хочется принести слону воды и попросить прощения.
Словно тараканы, по городу разбегаются агенты тайной полиции. 29 по вертикали, шесть букв. Двигаясь по списку, который был давно и тщательно составлен, одного за другим они задерживают Пашиных сторонников. 18 по вертикали, пять букв! «Заказанных предателей» ищейки должны принести в зубах, словно палку.
Пока агенты тайной полиции исключительно хорошо делают свою работу, в город входят военные. Отлично подготовленные, состоящие из трех-четырех рот (26 по горизонтали, восемь букв). Возле каждого слона стоят теперь несколько охраняющих его солдат в (13 по горизонтали, восемь букв).
Детей вновь ставят на подоконники. Тем, кому еще вчера показывали слонов, теперь приказывают смотреть на соседей, которых запихивают в полицейские машины: «Запомни, это они во всем виноваты!»
Понимая, что напуганным гражданам нужно выплеснуть эмоции, министр внутренних дел издает секретное распоряжение не чинить препятствий самосудам, однако требует донести до каждого жителя столицы, что прежде, чем начать охоту на врагов народа, следует перевести дух и выслушать обращение лидера нации, который выступит с минуты на минуту.
Появившись в кадре, глава государства приносит самые искренние соболезнования — сложно представить, что в эти минуты чувствуют животные, потерявшие своего лидера. Невзрачный человек заявляет, что в связи с убийством Черной слонихи страна столкнулась с настоящим вызовом, однако действия животных понятны, и подобные трагедии, увы, иногда случаются. Нужно оставаться сильными и перетерпеть. Лидер нации заявляет, что убийца Черной слонихи найден и предстанет перед судом. Кроме этого, уверяет глава государства, будут арестованы и все его сообщники, чьи действия привели к тому, что произошло.
Утром пятницы, как и заведено, Александр отправляется в Министерство внутренних дел. Несмотря на траур, который царит в городе, Макс выглядит как никогда воодушевленным. Он очень рад видеть отца и, отложив очередное донесение, которое (для пущей объективности) теперь составляет исключительно искусственный интеллект, тотчас протягивает Александру бокал с шампанским:
— Ну, о чем твой роман сегодня?
— Да, честно говоря… как-то нет идей в последнее время…
— В самом деле? Почему?
— Все эти события несколько давят на меня… не очень понимаю, о чем и как можно писать, когда происходят такие вещи…
— Разве что-то особенное произошло?
— Глобально, наверное, нет, и все же…
— Может быть, напишешь обо мне? Как думаешь, я бы мог стать героем твоего романа?
— Я никогда об этом не думал, но, если вдуматься, пожалуй, да, вполне…
— Как бы ты меня описал, пап?
— Думаю… Как человека, который сумел сохранить порядок в стране в такое сложное время…
— Верно! Это очень точно, пап! Уверен, этот роман мог бы получить много литературных премий!
— Ты правда так считаешь?
— Конечно! Нам сейчас очень нужны правильные, нравственные тексты, с настоящими героями!
— Тогда, может быть, я действительно за него возьмусь?
— Не откладывай! Ну что ты стоишь? Прошу к столу!
За обедом привычно обсуждают спорт и театр. Начинают с легких закусок и телевидения, переходя к балету и литературе. После канапе, тартара, салата и супа подают основное блюдо. Несколько поваров вносят подносы, и Александр, который уже представил себе большую литературную премию, заметно повеселев (возможно, и от шампанского) громче обычного спрашивает:
— Ну-с, какое сегодня мясо?
— Слоновье… — спокойно отвечает Макс.
Сперва Александр несколько теряется, а спустя мгновенье, осознав услышанное, и вовсе испытывает шок.
— Погоди, это же не?..
— Это же не что?
— Не Черная самка?
— Нет, что ты, она сгорела дотла! Это слоненок. Был в квартире этого придурка. Мясо слонят гораздо нежнее. Я попросил и потушить, и пожарить, чтобы ты мог сравнить. Вот еще хобот, смотри, отварной. Ты ведь раньше не пробовал?
— Никогда…
— Начни тогда просто с боков. Может слегка горчить, чувствоваться нотки меди, но в целом наши повара делают большие успехи, потому что мясо, надо сказать, непростое, к нему нужно приноровиться!
Александр осторожно надрезает первый кусочек и кладет в рот.
— Ну как?
— Насыщенное…
— Да, в нем больше коллагена. Но ты сильно не наедайся тоже — еще сердце подадут (Александр не станет его есть, но отнесет сердце слона в ланч-боксе Анне).
Весь обед известный писатель не понимает, как правильно себя вести. Слоненка ему почему-то жаль. Не одну сотню раз выписывая персонажей, Александр понимает, что сын проверяет его, и если не мстит, то уж точно, как и в любой другой раз, хочет задеть, чтобы напомнить об обиде, что несет сквозь жизнь.
«Нам бы, наверное, нужно когда-нибудь поговорить, прояснить все, не может же так продолжаться вечно», — думает Александр, но в который раз не решается. Выпив ликеры и кофе, он встает в надежде, что этот не самый приятный (несмотря на обещание премии) обед наконец закончится, однако на прощание сын поднимает еще одну тему:
— И еще — я решил жениться на Анне.
— Ты шутишь?!
— Нет, я никогда не шучу — работа не позволяет.
— Но это же будет…
— Это будет что? 33 по горизонтали, шесть букв?
Александр теряется. Он возмущен. Ему хочется отругать сына, но он знает, что не имеет на это права. Кругом идет голова. Известный писатель силится что-то сказать, но, кажется, целую вечность не находит нужных слов, пока, наконец, не цепляется за спасительную банальность:
— А она любит тебя?
— Аня? Она не мыслит такими абстрактными категориями. Ладно, пап, прости, сам понимаешь — дела государственной важности! Я сообщу вам о дне свадьбы.
Ну вот тут и стало понятно, что Паше конец... ТвояГоспожа2022
Это еще почему?! Неизвестный читатель
Потому что если вы посмотрите на кроссворд, видно, что остается всего два неразгаданных слова. Нижнее нас не очень интересует, а важно то, что в середине, ведь оно центрообразуещее и автор вел к нему весь роман! Взглянув на это слово и на возможные варианты, совсем несложно догадаться, чем все закончится! ТвояГоспожа2022
Но мы ведь еще даже не знаем вопроса? Арина-балерина
А здесь уже и не нужно знать вопрос! Шесть букв. Вторая «ш», пятая «о». Как вы уже знаете, я дипломированный этимолог, слова — моя специальность. Так вот, здесь у нас не так уж и много вариантов. Если быть точной, всего шесть: «Аширов» — народный писатель из Центральной Азии, «вшивок», «ишачок» и адмирал Ушаков… Едва ли вшитый кусок материи или маленький ишак будут в кульминации нашего повествования, как, впрочем, и деятели прошлого… Так что эти четыре варианта мы отметаем, верно? ТвояГоспожа2022
Так, а какие еще два слова? Аноним
Эшелон и эшафот… ТвояГоспожа2022
Но может быть обойдется просто эшелоном? Может быть его этапируют в какую-нибудь дальнюю тюрьму? Арина-балерина
В какую, если все поезда стоят? ТвояГоспожа2022
Анна долго смотрит в зеркало. Словно трафареты, она накладывает на собственное лицо воспоминания разных лет. Здесь, в уголках глаз, когда-то не было морщин, здесь, у висков, не было седых прядей. Анна разглядывает собственное отражение и думает, как странно устроен этот мир: все всегда все знают про тебя. Одноклассники знают, что ты за одноклассница, подруги, что ты за подруга, бывший муж, что за жена. Соседи знают, какая ты соседка, критики — какая актриса. Финансовая полиция знает, какой ты гражданин, гинеколог — какая женщина. По одной брошенной фразе в кафе или на заправке официанты или кассиры знают, что ты за фрукт. Прохожие знают, что ты за горожанка, читатели, что за персонаж — и два единственных человека, которые не имеют ни малейшего понятия о тебе… это только ты и Паша.
Оказавшись в камере, Павел поражается ее размерам. «Удивительно, — думает комик, — люди до сих боятся попасть за решетку, хотя здесь гораздо больше свободы, чем на улице!» — в камере нет слона.
Весь день койка пристегнута к стене. Павел может ходить туда-сюда и даже сидеть на стуле, когда к нему приходит адвокат.
— Как я могу к вам обращаться? — спрашивает Павел.
— Зовите меня Добрый самарянин.
— Судя по всему, дела мои не очень, да?
— Если быть откровенным, хуже, чем вы думаете. К обвинению добавлена статья о терроризме. Вам грозит смертная казнь. Более того, на центральной площади уже возводится эшафот, правда, почему-то круглый…
— Круглый?
— Да, если честно, он больше напоминает цирковую арену.
— В духе времени...
— Ага...
— Значит, мне осталось всего несколько недель?
— Не думаю. Во-первых, они начнут суд только после референдума, во-вторых, я намерен сражаться за вас. Расскажите мне с самого начала все, что случилось вчера.
— Я отправился в ангар, чтобы предупредить Черную самку о своем плане. Я хотел объяснить ей, что жизнь в городе станет для слонов совершенно непригодной, что количество пчел, которые появятся в столице в самые ближайшие дни, совершенно точно их не порадует. Кроме этого, я хотел показать ей маршруты миграции и рассказать о резервациях, которые мы планируем построить…
— Так, дальше…
— Дальше в ангаре появился министр внутренних дел.
— Министр?! Вы уверены, что ни с кем его не спутали?
— Да.
— Кто-то может подтвердить, что он был там?
— Конечно! Там было человек двадцать полицейских! Все они смогут подтвердить мои слова!
— Сомневаюсь… Так, и что произошло дальше?
— Он начал оскорблять Аню, меня. Затем кто-то поджег слониху, я плохо видел, потому что меня прижимали лицом к бетону и только в последний момент задрали голову за волосы, чтобы я увидел пылающее животное…
— Следователь уверяет, что слониху подожгли вашей зажигалкой…
— Как она могла у них оказаться?
— Это я у вас хотел спросить…
— Я не знаю, но вам не кажется странным, что весь склад выгорел, а зажигалка нет?
— Мне в этом деле многое кажется странным…
— Я не убивал ее!
— Я знаю. Значит, вы утверждаете, что это сделал министр внутренних дел?
— Да.
— Зачем?
— Чтобы подставить меня и объяснить людям, что все беды не от слонов, а от таких, как я. Вы мне не верите? Вы же все сами читали!
— Читал…
— Тогда почему сомневаетесь во мне?
— Не столько сомневаюсь, сколько размышляю над тем, как вам помочь… Как думаете, есть ли известные люди, которые могли бы поручиться за вас?
— Не знаю, может быть, отец Анны?
— Он будет свидетелем обвинения.
— Обвинения?!
— Да. Вам нужно подготовиться к этому и держать удар. Может быть, кто-то еще?
— Не знаю, наверное, кто-то из комиков…
— Вряд ли они сумеют расположить к себе судью…
— Ну хоть рассмешат…
— Поверьте, Павел, смешить, к сожалению, будет по большей части он. И еще, вас сильно избили — нам нужно написать жалобу.
— Не хочу.
— Понятно. Хотите, чтобы я что-то передал вашим родителям?
— Нет.
— Кому-то еще?
— Да, передайте, пожалуйста, вот это письмо моей девушке...
В первые дни приходит и следователь. Нарушая правила, без адвоката. Впрочем, для чего он это делает — не совсем понятно. В отличие от защитника, следователь никаких вопросов не задает. Этому человеку, кажется, все давно известно и понятно, а потому он лишь смотрит на Павла, кивает сам себе и, что-то записав, уходит.
Во время часовых прогулок Павел думает об Анне. Оставшись один на один с собой и зарешеченным небом, он то и дело говорит с ней. Проходит месяц, два, но нет ни одного дня, когда бы он не сказал ей: «Доброе утро, коротыша!» или «Славных снов, милая!», нет ни одной прогулки, во время которой он не говорил бы с ней. Вспоминая слова слоненка, Павел надеется, что, несмотря на молчание, Анна услышит его и не будет волноваться. Он рассказывает о своих снах, в которых целует ее, и о буднях, в которых мечтает услышать ее голос. В эти месяцы он хочет ее успокоить, сказать, что ей совершенно не о чем беспокоиться, что он в отличных условиях и все будет хорошо. Павел думает, что Аня, наверное, тревожится за него…
Когда скрипит и открывается окошко камеры, Павел надеется, что надзиратель передаст ему письмо от любимой, но ответ не приходит.
Павел же пишет каждый день — Добрый самарянин собирает пачку писем раз в неделю, но в ответ ничего не приносит. Павел боится спросить, видел ли адвокат ее в городе. Павлу страшно узнать, что она гуляет с кем-то еще:
Милая коротыша, к сожалению в эти дни у нас нет возможности говорить, поэтому я хотел написать, что люблю смотреть, когда ты разговариваешь с другими людьми. Люблю, когда ты первой, будто бы случайно, целуешь меня. Люблю смотреть, как ты чистишь зубы, люблю сметану, если она вместе с твоими сырниками. Люблю, когда твои щеки багровеют из-за перепада температур и люблю прижиматься к тебе и слушать, как бьется твое сердечко. Милая Аня, я так люблю родинку на твоем среднем пальце! Я люблю уткнуться в твой затылок, люблю цвет твоих волос, люблю встречать тебя в аэропорту и не люблю провожать тебя в аэропорту. Я люблю тебя в шерстяных носках, люблю твои глаза и пигментное пятнышко чуть ниже. Люблю, доставая карточки из кошелька, всякий раз натыкаться на твое фото, люблю, когда майка подчеркивает очертания твоей изящной груди! Я люблю, когда ты чихаешь, люблю, когда ты в синем пиджаке, люблю, когда ты без синего пиджака. Люблю, когда ты сонная, когда делаешь наше селфи, когда стучишь по столу, как по барабану, прямыми ладошками. Милая Анна, я так люблю слово «упрям» в твоей татуировке, люблю фотографии, на которых ты смотришь на меня, и очень люблю фотографии, на которых смотрю на тебя! Я люблю смотреть, как ты читаешь, люблю, когда спишь у меня на плече в поезде или в самолете, люблю думать о тебе и понимать, что есть еще одно большое, автономное «люблю» без всяких сопутствующих глаголов, но так как в эти дни мы не можем поговорить, обо всем этом я, увы, пока тебе не расскажу…
Павел, кажется, все меньше интересуется делом. Когда приходит адвокат, Павел задает всего два вопроса: как там Анна и ушли ли слоны?
Хороших новостей у Доброго самарянина нет. Слоны на месте. Об Анне он ничего не знает (ложь).
Министр Анне в общем-то нравится. Первое свидание проходит хорошо. Он понятный, предсказуемый и успешный. Букет дарит безвкусный, но кольцо дорогое. С бриллиантом. Будет что показать подружкам и выложить в инстаграм — лица любимых Анна не постит. Пока…
От Макса веет силой и властью. Разговаривая с ним, Анна думает, что он не будет плакать в концовке фильмов и заваливать телефон сообщениям с вопросами «Милая, куда ты пропала, я волнуюсь!». Отношения хороши, уверена Анна, когда люди самодостаточны. Зачем ей мужчина, который все время беспокоится о ней? Анне нужен комфорт, предсказуемость и свобода. Этот Макс совершенно точно не станет прилипать к ней, как Паша. У нее останется много времени на себя, к тому же Макс ей ровня — это исключает огромное количество проблем, которые были бы с нищим преподавателем философии и комиком. Быт, уверена Анна, разрушает влечение.
То, что Паша теперь в тюрьме, наверное, даже хорошо. Во всяком случае, это многое решает. Бывший не будет вечно звонить, требовать объяснений и стоять под дверью. Все последние дни Анна жутко боялась, что Павел опять окажется на крыльце ее виллы и затянет свой тягостный монолог влюбленного. Это некомфортно, думает Анна. Не ее вина, что не получилось. Может, она и хотела бы, но...
Анна никогда не была одна. С пятнадцати лет она всегда в отношениях. Без пауз. Желая свободы, Анна непременно с кем-то. Заслуженный мастер созависимости, Анна уверена, что всегда любила. Любила парня в школе, любила еще одного после, и да, любила кинопродюсера, за которым ездила по всему городу, чтобы вытаскивать его из туалетов. Когда появился Павел, Анна была несвободна, но, испугавшись, что потеряет прекрасного нового парня, закончила все по-быстрому с предыдущим. Анна умеет обрубать концы. Анне не свойственно сожалеть. Главное — не быть одной.
В начале их отношений ей не сорвало крышу, как Паше и она этому очень радовалась. Анне казалось, что то, что есть — гораздо лучше и крепче, чем какие-то дурацкие бабочки в животе. Дальше, как ей теперь видится, произошло следующее: Павлом овладела идея вечной, вселенской, невероятной любви и близости, которой ей все время приходилось немного подыгрывать. Анна чувствовала, что в отношениях с Павлом у нее не было возможности проявить себя, потому что, как только она становилась собой — это будто бы угрожало великому чувству. Теперь она не уверена, что это звучит убедительно, но как уж получается — она так чувствовала. И это совершенно изматывало и лишало отношения того волшебства, которое ей было нужно. Короче, вердикт такой: «Если все время нужно соответствовать великой идее — непонятно, когда любить…».
Анна решает, что с Максом проблем не будет — он понятная партия, к тому же она уже так долго одна, поэтому свадьбу играют в той же церкви, где отпевали Помазка, на фоне все того же белоснежного слона. Макс стоит в черном мундире, увешанном наградами, Анна в очень красивом и дорогом платье. Она убрала волосы так, как любит Паша.
Униженный Александр белее слона. София не может сдержать слез. Вот уже много лет, как она знает все о внебрачном сыне мужа. Священник благословляет влюбленных и после торжественной церемонии записывает в своем дневнике:
И говорит Господь: «Постыдились бы!» — и Адам, и Ева устыжаются. «Ладно, давайте одевайтесь!» — фыркает Господь и повелевает им отлепиться друг от друга. Оба повинуются и вслед за этим отбирает Бог у Евы имя ее и усыпляет Адама. И когда Адам засыпает, Господь расчленяет Еву, и замешивает так, что остается только ребро, и вспарывает грудь Адаму и возвращает ему ребро это. И Бог отрекает имена всем скотам и птицам небесным, и всем зверям полевым, и говорит Господь Бог: на этом этапе человеку будет хорошо одному, и если хочешь — можешь поесть яблоки, Адам. И Адам ест. И когда же Адам доедает, Господь выписывает его из Едемского сада и забирает имя у реки Эфрат. Вслед за этим безымянными становятся Тигр, Геон и Фисон. И перестает Рай орошаться. И вырубает Господь все деревья (и древо жизни, и древо познания, и древо зла). И, казалось бы, можно на этом остановиться, но не тут-то было: Господь подзывает к себе Адама и говорит: «Извини, чувак, все это было плохой затеей. И Господь кремирует Адама. И делает так, что опускается пар и больше не поднимается над всей Землей. И, разобравшись с людьми, Бог берется за землю, которую тотчас высушивает, и выкорчевывает всякую траву, и полевой кустарник, и отменяет выходные. И не становится седьмого дня, и остается шесть. И видит Бог, что все, что он создал, не очень. И пока есть утро, и еще есть вечер. И забирает Господь пищу у животных, и забирает души их себе, и запрещает Бог всяким тварям размножаться, и деблагославляет их. И не становится человека, и ни мужчины, и ни женщины, и не становится зверей земных и гадов. И шестого дня, кстати, тоже не становится. И начинают падать птицы с неба, и вода становится мертвой. И кончается день пятый, а за ним и четвертый. И погасают светила. И сливаются день и ночь. И не становится ни дней, ни годов. Ни земли, ни неба, ни морей. И если быть до конца откровенным — вообще ничего не оставляет Господь, кроме себя и тьмы над бездною. И взглянув вокруг, молвит Господь: «Так-то лучше»…
И Анна целует Макса.
О том, что она вышла замуж, Павел не знает. Добрый самарянин решает, что эта информация помешает его клиенту сосредоточиться на защите, а потому всякий раз предлагает концентрировать внимание исключительно на процессе. Добрый самарянин предсказывает, что сражаться будет довольно сложно, и все же — на первом этапе главная задача избежать смертельного наказания, а если уж это удастся — можно будет работать дальше.
— Вы могли бы передать это письмо Анне?
— Но ведь это чистый лист?
— Именно! Могли бы вы запаковать его в конверт и передать ей? Она откроет его и поймет, что я предлагаю начать все с начала…
— Хорошо, — отвечает Добрый самарянин и не может признаться даже в том, что Анна не читает писем.
Сов. секретно
Министру внутренних дел
Докладная записка о вынесении приговора гражданину П
В связи с вашими поручениями проведены разъяснительные беседы со свидетелями обвинения, прокурором и судьями. Озвучены и закреплены стратегии поведения во время процесса, а также четко проговорен приговор (копия в приложении).
Для служебного пользования
Капитуляция человека. В течение последующих нескольких месяцев слоны окончательно захватывают город. Теперь они повсюду, в прямом и в переносном смысле. Животные стоят на разрушенных улицах и в разграбленных домах, красуются на пачках сигарет и на футбольных эмблемах, на этикетках газировки и на почтовых марках, что клеят на конверты, которые никуда не летят. Майки с нашитыми слониками продаются лучше, чем с крокодилами, машины с бивнями на капотах, на которых, впрочем, никуда не уехать, ценятся выше марок с встающими на дыбы лошадьми — Александр теперь покупает только первые. Рекламные афиши и туалетная бумага, циферблаты часов и кофеварки, хвосты стоящих самолетов и трафареты на светофорах — все теперь украшают захватившие город животные: красный слон — стой, зеленый — иди!
В конце концов, после гладко прошедшего референдума животные появляются в Конституции и чеканятся на монетах, вышиваются на флагах и печатаются на паспортах, обложки которых теперь украшает герб с двуглавым слоном.
Дело сделано. Ответственные за правки в Конституции получают великие премиальные, и все готово к первому заседанию суда. Добрый самарянин в последний раз перед началом процесса навещает Павла в камере:
— У меня есть один вопрос: вы помните, в чем был министр?
— Не очень-то. Кажется, как всегда, в этом своем кожаном мундире. Помню, что у него были черные перчатки.
— У вас хорошая память и большие шансы на победу!
— Почему? — будто проснувшись от многомесячной дремы, спрашивает Павел.
— Потому что одну он обронил!
— Где вы ее нашли?
— В ангаре. Я съездил на пепелище и нашел ее там.
— Кажется, она сильно обгорела.
— Да, но это не помешает нам доказать, что министр был там!
— Вы уверены, что она его?
— Судя по фотографиям с парадов — да.
— Значит, теперь у меня есть шанс?
— Еще какой! Теперь мне нужно отправиться в офис, потому что я хочу переписать всю речь, а вам предлагаю еще раз просмотреть все ответы и, по возможности, с учетом вновь вскрывшихся обстоятельств, переделать последнее слово, хорошо?
— Да! — воодушевленный, Павел садится за маленький деревянный стол:
Уважаемый суд,
Я родился в 1984 году. В три года был подло отдан родителями в детский сад, где познал на себе удары широкой ладонью и раз и навсегда разлюбил рыбные котлеты. После сада я поступил в университет. Между университетом и садом была школа, которая дала мне самые важные навыки в жизни любого мужчины — челночный бег и чтение по ролям. Надо сказать, чтомоя учительница делала все, чтобы я возненавидел литературу. Тонуть было веселее, чем ее слушать, однако, даже несмотря на это, книги я всегда считал источником обогащения — мама прятала в них деньги… Надо сказать, что я рос в очень небогатой семье. Из недвижимости у нас был только вечно лежащий на диване пьяный отец. В детстве было много печального, поэтому я начал шутить. Помогать мне было некому, оттого я поступил в университет, где стал изучать философию и параллельно заниматься стендапом — одним словом, отправился в долгое путешествие в сторону нищеты. Я учился думать, сомневаться и писать шутки. Я узнавал наш сложный мир и, как мне кажется, каждый день старался сделать его капельку лучше. Я не творил зла. Уважаемый суд, сегодня я хочу сказать, что мне всегда верилось, что я смогу сделать нашу планету чуть более осмысленной и веселой. Я не идеалист. Я не думал, что смогу все исправить, но в то же время всегда свято верил, что сумею хотя бы не сделать ее хуже. Я понимаю, как мал человек, но все же, иногда, нам удается кое-что изменить вокруг себя. Все эти годы я очень верил, что любовь и смех — ровно то, что всем нам нужно. И сегодня, уважаемый суд, я хочу признаться, что очень влюблен! Уверен, это невозможно не заметить! Вот уже несколько лет я испытываю самое прекрасное чувство, которое дано человеку. Оно окрыляет и помогает в сложные моменты. Оно помогает мне сейчас и дает веру! Уважаемый суд, если бы вы только видели ее, то нисколько бы не сомневались, что во мне сейчас так много сил, что я смогу освободить город и сделать так, что все мы будем счастливы! Уважаемый суд, как вы теперь знаете, я не поджигал слониху! Я обещаю, что в самое ближайшее время освобожу город, а сейчас очень прошу отпустить меня, потому что очень хочу позвонить любимой…
— А если она не ответит? — спрашивает севшая на край стола моль.
— Ты сегодня раньше обычного. Что-то случилось?
— Да, меня вызвали, потому что нужно проесть твою грудь насквозь — утром я вылезу из спины.
— Уверена?
— Да, — едва успевает сказать моль, и дверь камеры открывается. Двое надзирателей закатывают тележку, на которой стоит старая, дешевая видеодвойка. Как хлеб в тостер, положив кассету в телевизор, один из надзирателей усаживает Павла напротив экрана и пристегивает наручниками к стулу.
Павлу показывают свадьбу. Несколько часов подряд. Затем еще раз, и еще. Гости, столы и церковь. Подвенечное платье, тосты и шампанское. Смокинги и платья. Танец новобрачных, поцелуи и метание букета для подружек невесты. Разрезание торта, выступления известных артистов и праздничный фейерверк. Павел плачет и улыбается — коротыша такая красивая и счастливая! Ей так идет эта прическа! Макс сидит рядом и одним пальцем накручивает Анне локоны…
Моль начинает…
Я когда читала этот отрывок, очень сожалела, что не могу поговорить с Павлом. Только представьте себе, какой могла бы быть мировая литература, если бы у нас была возможность разговаривать с главными героями?! Мне так хотелось сказать ему: Паша, ты был честен, ты любил ее, заботился и отдавал, и теперь ты всего лишь теряешь человека, который не выбрал тебя — ее потеря значительнее… Ника
Всю ночь Павел думает, как правильно поступить. Продолжать за нее сражаться или отпустить? Рассказать ей, кто в действительности ее новый возлюбленный, или промолчать? Моль медленно разгрызает грудь, и до самого утра разговаривая с собой, Павел решает, какое поведение достойно любящего человека.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги