Слово

ТРОЛЛЬ – ОТСТУПНИК

В дальнем левом углу в камне были вырублены ступеньки. Они уходили куда-то за выступ стены. Когда лепреконы торопливо выставили на стол разную обеденную утварь, открылась невидимая дверь, и огромная тень стала спускаться вниз по лестнице. Через минуту показался и ее хозяин. Илья привстал на подстилке от испуга и изумления: в пещеру вошел великан в два человеческих роста. Он был так огромен, что просторная пещера была тесновата для него. Голова его размером с небольшой пивной бочонок почти что упиралась в потолок и была обрита на лысо, уши были большие и острые, в левом ухе блестела серьга. Одет великан был в штаны из шкурок каких-то мелких животных, растянутую шерстяную фуфайку неопределенного цвета и безрукавку-душегрейку, подбитую мехом. Она застегивалась на единственную деревянную пуговицу величиной с блюдце, которая чудом держалась на толстенном животе, и казалось, должна была вот-вот треснуть пополам. Ботинок на здоровенных ногах великана не наблюдалось, но это ему нисколько не мешало. Передвигался он, на первый взгляд, неуклюже, но на самом деле весьма проворно. Через плечо великана была перекинута кожаная сумка на длинном ремне, из-за спины торчал лук и колчан со стрелами. К поясу с одной стороны был прикреплен короткий широкий меч, с другой стороны топор. Илье все это оружие показалось лишним. Один только вид великана мог напугать кого угодно.

- Где моя похлебка? - прямо с порога безо всякого приветствия спросил он.

- Сейчас, сейчас, хозяин, - засуетился лепрекон с пузырьком, торопливо поставил пузырек на полку и бросился к котелку, держа обеими руками глиняную миску величиной с добрый таз, - Помоги мне, Олух!

Второй лепрекон схватил с крючка на стене здоровенный половник, они общими усилиями наполнили миску и отнесли ее на стол. Илья с интересом, хотя и не без тревоги, наблюдал, как они хлопочут вокруг великана.

- То-то же, - довольно проговорил верзила, уселся на один из камней, заменявших стулья, а ноги закинул на другой, - Добыча попалась. Ну-ка, Болван и Олух, зажарьте-ка вот это.

Он кинул на стол связку звериных тушек и взялся за ложку. Пока великан с жадным аппетитом поглощал суп, лепреконы принялись возиться с жарким.

- А уж у нас какая радость! - воскликнул лепрекон, откликавшийся на имя Олух, - Малыш пришел в себя. Гляди, он смотрит на тебя, как на чудище.

- Наконец-то, - обрадованно проревел великан и повернулся к Илье.

Илья испуганно вжался в подстилку. Но страхолюдная физиономия хозяина пещеры, как оказалось, лучилась дружелюбием. И вообще вид у великана был скорее грубый и простоватый, чем свирепый. "Немножко неотесанный, но вполне милый и даже, кажется, не очень опасный", - решил Илья.

- Ну, как твои дела, ребенок? - пробасил великан и ухмыльнулся, открыв ряд кривых верхних зубов, похожих на лошадиные, - Выспался, небось, теперь хочешь есть?

Илья и правда чувствовал, что уже проголодался. Он робко кивнул, все еще побаиваясь здоровенного силача, так сердито разговаривавшего с лепреконами.

- А что ты нам принес? - вмешался Олух.

- Вам-то? - усмехнулся великан, - Был я тут в гостях у ваших.

- У наших? - обрадовался Болван.

- Ну да, - кивнул хозяин пещеры, - Надо было потолковать. Давно я заметил, что папулька ваш Дурень дичь у меня из капканов крадет.

- Неправда! - оскорбленно воскликнул Болван.

- Клевета! - обиженно пискнул Олух.

- Это, должно быть, Лоботряс, наш сосед, - заявил Болван.

- Папаша Дурень - честный лепрекон! - с гордостью добавил Олух, ударив себя в грудь.

- Честный лепрекон? - повторил великан, поперхнувшись похлебкой, - Не смешите меня. Жулик, проходимец и мошенник он, ваш папаша. Таков же и ваш дядька Недотепа, и ваш кузен Простофиля, и вся ваша родня. А уж про родню Лоботряса, вашего соседа, я и не говорю. Одно слово - порода. Короче, ваша бабка прислала вам гостинчики, - с этими словами он вынул из своей огромной сумки крохотную по его меркам корзинку и швырнул ее на стол перед лепреконами.

Они бросились к корзинке, отпихивая друг друга локтями и нетерпеливо сопя.

- О, пирожочки с гусеничками! - обрадовался Болван.

- Кулебячки с червячками! - просиял Олух, - Наша бабка хоть известная стервоза, но кухарка - первый сорт, - он обернулся к Илье, - Хочешь кусочек, малыш?

- Нет, спасибо, ешьте лучше сами, - поспешно отказался Илья от сомнительного угощения.

- Правильно, - одобрил великан, - Они всегда едят одну только гадость. Лопай-ка лучше вот это.

Он подошел к очагу, где жарилось на вертеле аппетитное румяное жаркое, снял с огня одну уже готовую поджаренную тушку, положил ее на широкую плоскую тарелку и поднес Илье.

- Чтобы подкрепить силы, нужно мясо, - сказал великан, поставив тарелку на край подстилки.

Жаркое было приготовлено лепреконами не очень умело, но пахло восхитительно и на вкус было сочным. Илья быстро съел все мясо до последнего кусочка.

- Понравилось? - усмехнулся великан, наблюдая за тем, как ест мальчик.

- Да, большое спасибо, - кивнул Илья и наконец решился улыбнуться в ответ.

- То-то же, - добродушно прогудел хозяин пещеры, - Нет ничего вкуснее упитанной пещерной крысы.

Илья почувствовал, как съеденное мясо подступает обратно к горлу, и закашлялся.

- Это была крыса? - воскликнул он побледнев.

- Молодая и упитанная, - с довольным видом кивнул великан, - Мы здесь не очень-то привередливы в еде. Ты тоже привыкнешь, - он шмыгнул носом и поморщился, - Однако из-за этой лепреконской лягушачьей мази от синяков от тебя разит, как от немытого горного козла. Ну-ка, Болван и Олух, натопите-ка баньку для гостя. Ему в самый раз будет прогреть косточки.

- Слушаемся, хозяин! - подскочили лепреконы, уже успевшие доесть бабушкины гостинцы и принявшиеся за остатки похлебки.

Они выбежали из пещеры куда-то в боковой проход. Илья и великан остались одни.

- Бестолковые и прожорливые ребята, - с досадой проговорил великан им вслед, - Лепреконы они и есть - лепреконы.

- А ты тролль, правда? - спросил его Илья.

- Ну да, - с достоинством подтвердил великан, - Меня зовут Керш, и я самый настоящий пещерный тролль.

- Я видел троллей, - сказал Илья, - У них была борода и длинные рыжие волосы.

- Я из троллей-отступников, - гордо поведал Керш, - Троллям на роду написано служить темным силам, воевать, разрушать и все такое. Моя семья еще тысячу лет назад отказалась от традиционных занятий. Мы и еще несколько семейств решили пожить для себя. А то, что толку было моим прабабке и прадеду ишачить на Аватраса, тогдашнего хозяина? Все равно никакой благодарности. Вот они побрились наголо в знак протеста и ушли глубоко в пещеры, стали жить сами по себе. А я продолжаю семейные традиции. Живу тихо, никого не трогаю. Но и меня пусть никто не трогает, а то мало не покажется!

- Ясно, - улыбнулся Илья, - И давно я у тебя?

- Второй день, - ответил Керш, - Я тебя подобрал в знак протеста. Я ж не слепой, видел откуда ты свалился, как птенчик из гнезда. Ты вылетел из замка Темной госпожи. За что она тебя схватила?

- Она не схватила, - возразил Илья, лицо его потемнело от наплыва тяжелый воспоминаний, - Я пришел сам, потому что не мог не прийти.

- Из-за этой штуки у тебя на шее? - спросил Керш, нахмурившись.

Илья невольно схватился за талисманницу.

- Ну да, - сам ответил тролль на свой вопрос, - Из-за нее. Я было хотел снять ее с тебя, что удобнее было втирать мазь, да ты вдруг весь позеленел и начал говорить такие слова, каких я за двести лет не слыхивал.

Илья опустил глаза и промолчал.

- Не хочешь рассказывать? - догадался Керш и пожал плечами, - Не надо. Я все равно тебя ей не выдам. Тебя тут ищут повсюду здоровенные черные гоблины, но ты не бойся, со мной не пропадешь.

- А ты сам ее не боишься? - спросил Илья.

- Не-а, - покачал головой тролль, - Зуб у меня на нее. Явилась сюда, словно кто ее звал, и осушила мой пруд. Я с таким трудом собирал дождевую воду, даже рукав от Поганого болота отвел, чтобы побольше воды натекло, а она прислала своих злющих гоблинов, и они все вычерпали. А заодно вырубили мой лес. Не любит она красоту, ведьма проклятая! Поэтому-то я тебя и спрятал.

- В знак протеста, - понимающе кивнул Илья.

- Ну да! - подтвердил Керш.

Из другой пещеры тем временем валил пар, и доносились оживленные возгласы лепреконов.

- Ой, горячо!

- Ой, мокро!

- Не толкайся!

- А ты не лей мне воду за шиворот!

- Эй, вы там, хватит дурить! - грозно крикнул Керш и ударил кулаком по столу так, что по всей пещере звон пошел, - Наш гость хочет купаться.

- А у нас все готово, - отозвался Болван.

Они с Олухом появились совершенно мокрые, видно, побрызгались от души, помогли Илье подняться с кровати и отвели его под широкую арку в то место, которое тролль называл баней. Это была еще одна пещера с выдолбленной в камне ванной. Ванна была сделана для самого Керша и поэтому больше походила на бассейн. В пещере стараниями лепреконов были жарко натоплены сразу две печки, а от воды в ванне валил горячий пар. Олух щипцами подбросил в воду раскаленные в печке камешки.

- Милости просим, банька готова! - с видом гостеприимного хозяина провозгласил он, - Только не залезай глубоко, а то утонешь.

В воду вели несколько ступенек. Илья сел на первую из них, и вода сразу же дошла ему до шеи. Он машинально снял цепочку, чтоб не измочить талисманницу и, только повесив ее на край ванны, с удивлением понял, что это не причиняет ни ему, ни колдовскому камню никакого вреда. Связь между ними стала так сильна, что они могли уже на небольшом расстоянии обходиться друг без друга. От тепла Илью начало клонить в сон. Лепреконы вооружились мылом и жесткими щетками и принялись так старательно мылить и тереть Илье спину, что он даже начал опасаться, как бы в нем не протерли дырку.

- Будешь блестеть, как месяц молодой! - пыхтя от усердия, заявил Олух, - Хоть и не одобряю я этого. Что проку мыться, если через месяц опять грязный будешь?

- Не разглагольствуй, а то попадешь мылом ему в глаз, - строго одернул его Болван, - Подлить горяченькой?

- Нет, спасибо, - отказался Илья, боясь,что и так сварится, - А как вы оказались в слугах у Керша?

- А мы не слуги, мы рабы, - вздохнул Болван.

- Рабы? - удивился Илья, - Но как же так?

- По глупости нарвались, - вздохнул Болван, поливая ему на голову из кувшина, - Мы, лепреконы, дальняя родня гномам. Вот про нас и ходят слухи, что мы всюду прячем золото. Из-за этого и пострадали. Мы с братцем полезли как-то к Кершу в лес за ягодами, а он нас застукал. Пустились мы наутек и провалились в старую шахту. Стали мы просить Керша, чтоб вытащил нас и пообещали ему за это горшок с золотом. А он и говорит: "Знаю я вас, обманете ведь." Ну с перепугу чего не пообещаешь, вот мы и наобещали, что если не отдадим ему горшок, то будем его рабами, пока он не получит от нас золото.

- И что же вы золота пожалели за свое спасение? - спросил Илья, отплевываясь от мыльной воды.

- Нет, конечно, оно же у нас ненастоящее, - пожал плечами Болван, - Только потому мы и не можем его отдать троллю. Оно же исчезает.

- А он что не знал об этом, когда вас вытаскивал? - спросил Илья.

- Знал, конечно, - проворчал Олух и уронил скользкое мыло в ванну, - Мы его просили отпустить нас без золота, а он говорит: "Или давайте золото, или ведите себя прилично и не обманывайте честных троллей". Изверг!

- Как будто не знает, что обманывать нам положено, на то мы и лепреконы, - с досадой добавил Болван, - Если мы будем вести себя прилично, нас родственники и соседи уважать перестанут, - он вздохнул, - Вот поэтому мы и в рабстве у долговязого.

- Жалко тебе нас? - пропищал Олух, тоскливо глядя на Илью маленькими блестящими глазками.

- Еще как, - сочувственно вздохнул Илья.

- Так поговори с ним! - хором обрадованно воскликнули лепреконы, - Ты ему понравился. Может, он тебя послушает и отпустит нас?

- Я попробую, - кивнул Илья и добавил, погружаясь в мрачные раздумья, - Только я не знаю, как мне самому выбраться отсюда. Мне очень-очень нужно скорее попасть в Ильраан.

- Это ж на краю света! - ахнул Олух и чуть не уронил в воду сухое полотенце, в которое собирался завернуть Илью, - Зачем тебе туда?

- От этого зависит, - Илья не договорил, но лепреконы с любопытством ждали его ответа, и он уклончиво закончил, - От этого зависит все.

- Ну если все! - с уважением протянул Болван и, поглядев на Илью почти что с благоговейным испугом, тихо сказал братцу, - Как ни странно, ты был прав. Он - заколдованный!

Покидать Нумар было нелегко. Все то время, что Кадо и Юн провели на пути в дом наместника, в путешествии к Тимирэлльским горам и на острове Нолава, их сердца будто купались в покое и тепле. Им хотелось, чтобы так продолжалось и дальше. Но Гвендаль торопил мальчиков скорее покинуть пределы волшебной страны, чтобы добраться до Пустот Погибели, где их ждала дверь. Это была дверь на Закатную Сторону, в опасный край вечных сумерек, угрюмых скал и невиданных чудовищ. Так, во всяком случае, прочитал Юн в книге Лина Доруна "О временах и народах Дивного Края". Гвендаль же заявил, что ничего особенного в Острозубых скалах и прочих местах Закатной Стороны нет. Главное успеть вовремя убежать. Чародей и мальчики в сопровождении древунов Южной Колдуньи добрались до северной границы Нумара. Древуны выбирали самые уединенные и самые короткие дороги и тропинки, и путь занял всего два дня. Причем древуны передвигались пешком так быстро, что Гвендаль, Кадо и Юн на лошадях едва поспевали за лесными жителями. К полудню второго дня они переправились через реку Калумад в том месте, где она текла широко, но мелко, давая возможность пересечь ее вброд. Здесь древуны оставили путников, забрав с собой лошадей, и дальше Гвендаль и мальчики двинулись одни. Стоило им перейти реку, волшебное сияние, будто исходившее ото всего, что только видели глаза, постепенно сошло на нет и исчезло. Перед путниками тянулась серая унылая местность с холмами, поросшими высокой пожухшей травой. В разломах и впадинах холмов из травы торчали гранитные каменные глыбы, кое-где зияли дыры, выточенные ветром и вымытые дождем за много лет. Больше на много миль вокруг не было видно ничего.

- Хорошенькое место, - недовольно заметил Юн, с сожалением оглянувшись на южный берег, цветущий и солнечный, - И долго нам еще брести по таким диким местам, пока мы найдем эти Пустоты Погибели?

- Недолго, - покачал головой Гвендаль, доставая из своей сумки карту, которую оставила ему Тарилор, - Мы уже пришли.

Он указал на высокий холм, поднимавшийся впереди. Пройдя еще несколько шагов, мальчики поняли, о чем говорит чародей. Прямо в середине холма открылся широкой аркой проход. Он вел в еще более унылую и пустынную местность. Она вся была из рытвин и ям, из потрескавшихся белых камней и источенных временем седых скал. Сквозь каменные пустоши вели извилистые ходы, они то терялись в черных лазах подземелий, то выныривали наружу, временами опускаясь в узкие трещины, временами взмывая на вершины, а потом вдруг обрывались тупиками.

- Когда-то здесь кончались последние отроги южных хребтов Лунногорья, - сказал Гвендаль, - Но гномы, искавшие здесь сокровища, изрыли всю землю едва ли не насквозь, понаделав множество дыр. Скрытые провалы и невидимые пропасти стали до того опасны для жизни, что сами гномы принуждены были бросить эти места и уйти на север. Мало кто решается забредать сюда, даже кочевники и гоблины обходят этот край стороной. Заброшенные гномьи шахты грозят гибелью любому неосторожному путнику. Потому и называются они Пустотами Погибели.

- Утешил, так утешил, - проворчал Юн себе под нос.

- Да, звучит невесело, - согласился Кадо и с надеждой посмотрел на Чародея, - Но ты ведь знаешь, что делаешь?

- Как и всегда, - с достоинством ответил Гвендаль.

- Я ж не возьму себе в учителя кого попало, - добавил Юн.

- Я найду дверь, ведущую в Острозубые скалы, - сказал Гвендаль, строго взглянув на ученика, - но осторожность нам не помешает. Идите за мной и делайте всё как я.

Следуя примеру Чародея, Кадо и Юн взялись за посохи, которыми снабдили их на прощание древуны, и устремились под арку в холме. Теперь, прежде чем сделать каждый шаг, им предстояло простукивать посохом землю перед собой, чтобы не провалиться в смертоносные пустоты заброшенных шахт.

Каменные тропы, петлявшие между отдельными глыбами и отвесными стенами скал, лишь на вид казались прочными и твердыми. Местами они прерывались глубокими провалами, у которых не было видно дна, а в других местах от крепкого камня оставалась лишь тоненькая корочка, скрывающая огромную пропасть. И достаточно было слегка постучать посохом, чтобы в камне появились трещины, и тропа обвалилась. А иногда трещины вдруг появлялись сами. Они прорезали поверхность тропы или шершавый склон скалы, и камни начинали сыпаться дождем. В таких случаях Гвендалю и мальчикам едва удавалось отбежать в более безопасное место. Но у них не было никакой уверенности, что и в этом месте все не начнет внезапно рушиться. Все вокруг было пропитано запустением и гибелью. Повсюду, куда ни падал взгляд, валялись обломки валунов и горы каменной пыли. В пещерах и ямах попадались пожелтевшие от времени скелеты, с остатками одежды или в проржавевших доспехах. Чаще всего это были маленькие гномьи или гоблинские скелеты, но встречались и человеческие черепа, и останки животных и птиц. Проходя мимо них, Кадо и Юн старались зажмуриться. Таким образом путники продвигались вглубь Пустот Погибели целый день в поисках двери. Несколько миль трудной, смертельно опасной дороги остались позади, солнце клонилось к закату, холодало. Кадо и Юн ужасно устали и проголодались, а нужное место все не находилось. Когда косые лучи солнца стали светить малиновым блеском уже из-за крутого склона горы, а на Пустоты Погибели опустились длинные тени, путники вышли на широкую площадку между скал, поднявшихся вверх, точно стены комнаты. Здесь они присели на длинном плоском валуне, не в силах идти дальше.

- Ты уверен, что мы не заблудились? - спросил Кадо у Чародея.

- Мы идем правильно, - уверенно заявил Гвендаль, - Я смотрю на карту.

- А вдруг в карте ошибка? - с сомнением возразил Юн, который окончательно выбился из сил и порядком приуныл, - Скоро стемнеет, а мы все еще блуждаем в этих ужасных ямах! Чего ради мы здесь остановились?

- Думаю, стоит нам перекусить и попить чайку, - невозмутимо ответил Гвендаль на стенания своего ученика.

- Чайку? - возмутился Юн, - Для этого нужен костер, а ты видишь здесь хоть одно дерево, чтобы наломать веток?

- Незачем, - ответил Чародей, провел ладонями над землей, дунул на камни, и в трещинке между ними заплясал огонек.

Мальчики удивленно ахнули. Хозяйственный Кадо сразу же открыл свою торбу, в которой хранились запасы на все случаи жизни, достал железный чайничек и приспособления, чтобы подвешивать его над огнем.

- Воду тоже наколдуешь? - спросил он у Гвендаля.

- Незачем, - снова ответил Чародей, указывая на узкий проход, за которым исчезала тропа, уходя с площадки.

Мальчики прислушались и уловили слабый шум источника. Гвендаль протянул Юну чайник и жестом предложил набрать воды.

- Нет уж, я туда не пойду, - сердито возразил Юн, отодвигаясь, - Сам иди, раз такой храбрый. Вечно ты посылаешь других туда, не знаю, куда за тем, не знаю чем.

- Успокойся, - попытался утихомирить его Гвендаль.

- Не могу и не хочу! - рявкнул Юн и, забыв об опасности провалиться, топнул ногой.

- Чего ты так завелся? - удивился Кадо, - Достань скатерть из торбы и накрывай к ужину, я сам схожу за водой.

- Нет, - возразил Юн, от его увещеваний рассердившись еще больше, - Пусть сам идет! Затащил нас в это гиблое место, чародей распроклятый. Уж если такой великий волшебник, совершил бы чудо и нашел бы дверь.

- Мяу, - неодобрительно протянул Гвендаль, хмуря брови.

- Видишь? - торжествующе воскликнул Юн, - Он уже и человеческие слова начал забывать. Привык в кошачьей шкуре бегать. И нечего мне рожи страшные корчить, это из-за тебя Элиа сейчас в замке Темной госпожи. Из-за тебя мы все так влипли, кошка ты облезлая. Ква!

Последние слова юного чародея несказанно удивили Кадо. Он удивился еще больше, и лицо у него вытянулось, когда Юн, прямо на его глазах, вдруг съежился до невероятно маленьких размеров, и вместо него на камне, откуда ни возьмись, появилась сердито квакающая лягушка. Глядя на лягушку, Кадо от изумления не мог вымолвить ни слова. Зато Гвендаль нисколько не удивился. Он взял лягушку в руки, поднес ее прямо к своему лицу и, глядя ей в глаза, строго отчеканил:

- Не. Груби. Старшим.

После чего бросил лягушку на землю, взял чайник и, беспечно насвистывая, пошел за водой. Кадо продолжал стоять, как громом пораженный. От лягушки, ударившейся о камень, пошел пар, и в облаке пара снова возник маленький чародей. Он сидел на земле, и глаза у него сверкали от возмущения.

- Ты видел, что он со мной сделал? - крикнул Юн, в испуге ощупывая и оглядывая себя, - Он превратил меня без моего на то согласия! Да это же нарушение пятого параграфа "Уложения о чародействе и магии"! Да я на него в суд подам в Коллегию чародеев. Беззаконие какое!

Сидя на земле, он чуть не плакал от обиды. Кадо склонился над ним и насмешливо потрепал по плечу.

- Ну вот, мой квакающий зеленый друг, - с трудом сдерживая смех, сказал он, - Теперь-то ты знаешь, каково живется чайникам на белом свете.

Юн только обиженно замычал в ответ. Посмеиваясь про себя, Кадо принялся готовить ужин из припасов, которые дала в дорогу Южная Колдунья. Не успел он расстелить на камнях скатерть, как они с Юном услышали шаги Чародея. Он возвратился очень быстро и не принес с собой воды.

- Что, струсил? - съехидничал Юн и на всякий случай спрятался за валуном.

Но Гвендаль не собирался опять превращать его в лягушку, он пропустил мимо ушей словесные выпады непослушного ученика.

- Чай отменяется, - коротко сказал он.

- То есть как? - возмутился Юн, - Мы еще и с голоду должны помереть?

- Ужинать будем в Острозубых скалах, - ответил Гвендаль, - Водопад - это наша дверь.

Из трещины в скале изливался серебристым потоком небольшой водопад. Справа от него изгибалась дорожка, которая вела прямо за прозрачную стену из воды к темнеющей в скале нише. Это был вход в пещеру.

- А не провалимся мы куда-нибудь? - снова запаниковал Юн.

Гвендаль ничего не ответил и первым обошел водопад и исчез в пещере. Кадо направился за ним. Юну, который остался один посреди безлюдных и ужасных Пустот Погибели, ничего не оставалось делать, как догнать их. Все трое путников один за другим вошли в черный лаз пещеры и вышли через другой проход. Багровый свет низко спустившегося солнца ударил им в глаза. Дневное светило погружалось в гору чернильно-синих тяжелых облаков и бросало последние отсветы на все вокруг. Гвендаль, Кадо и Юн оказались на покатом и голом склоне горы, смотрящем на запад. Вокруг них до самого горизонта виднелись лишь острые, как иглы, вершины гор и скал. Они громоздились одна на другую или расступались перед пропастями, полными кипящего, точно бурная вода, тумана. Студеный ветер свистел и завывал в углублениях и трещинах скал, отрывая от них мелкие камни и бросая вниз. Камни падали и не было слышно, как они ударяются о землю, так глубоки были пропасти. Вид этого сурового и одинокого места, утыканного острыми шипами скал и окутанного змеящимся на ветру туманом, заставил сердца путников тоскливо сжаться. Юн и Кадо испуганно переглянулись, а Гвендаль подошел к краю обрыва и задумчиво уставился вниз.

- Это и есть гора Хорадаг? - спросил у Гвендаля Кадо.

- Нет, - ответил Гвендаль, по-прежнему задумчиво глядя вниз, - Я малость не рассчитал, когда говорил пароль. Мы вышли не в том месте.

- А в каком же? - обеспокоенно насторожился Юн.

- Не знаю, - пожал плечами Гвендаль, - По-моему, я тут никогда не был.

- И это величайший чародей современности! - не сдержавшись, воскликнул Юн, - Да у него же склероз!

- И у тебя тоже, - усмехнулся Кадо, - Ты забыл про лягушку.

Юн зябко передернул плечами и замолчал, но оглашал тишину столь горестными вздохами, что не выдержали бы и камни, будь у них уши.

- Не пыхти так громко, - недовольно проговорил Гвендаль, - Ты мешаешь мне думать.

- Чего уж тут думать, - вздохнул в свою очередь и Кадо, - Солнце скоро сядет. Надо где-то на ночь притулиться.

- И поужинать, - осторожно подал голос Юн.

- Судя по всему, мы попали в самые глухие места, туда, где еще ни один путешественник из восточной части Дивного Края не бывал, - проговорил Гвендаль, не слушая их, - Надо вернуться на восток, в сторону пустыни Эрф, к горе Хорадаг, - он постоял еще минуту в задумчивом молчании, а потом обернулся к почтительно ожидавшим его решения мальчикам и провозгласил, - Скоро ночь, ребята. Надо бы подумать об укрытии. И об ужине.

- Ну надо же какая свежая мысль! - удивился Юн, - Так веди нас, о мудрейший из чародеев.

- Разумеется, - ответил Гвендаль и бодро зашагал по склону.

Впереди тропа делала поворот за высокий отвесный уступ.

- Будьте осторожны, - сказал Чародей, замедляя шаг и оборачиваясь к мальчикам, - и держите мечи наготове. Эти скалы кишат гоблинами и троллями. Да и прочих ужасных тварей здесь навалом.

- Вот счастье привалило! - проворчал Юн, вытаскивая из ножен на поясе свой меч, - Я же говорил, опять он нас завел не пойми куда.

- К тому же мы идем не в ту сторону, - тихонько добавил Кадо, глядя в спину быстро шагающему по тропе Чародею, - Он говорил, что нужно вернуться на восток, а мы идем навстречу солнцу, значит, на запад. Раз ты его ученик, открой глаза своему учителю.

- Сам будь лягушкой, - огрызнулся Юн, но, немного помедлив, крикнул, - Дорогой учитель, вы уверены, что мы идем в нужном направлении?

- Нет, - ответил Гвендаль, - Но в восточную сторону тропа обрывается. Придется идти туда, куда можно идти. А там поглядим.

- И это называется быстро добыть Ключ Всех Дверей и вернуться в Ильраан, - фыркнул Юн, - Элиа не рассказывал, что его дядюшка, дожив до девяноста с небольшим лет, выжил из ума.

- Элиа, - вздохнул Кадо, - Где-то он сейчас?

- Увидим ли мы его снова? - с горечью добавил Юн.

Они вышли за поворот горной тропы и уперлись в спину Гвендаля, который вдруг остановился как вкопанный. Кадо и Юн посмотрели вперед, и ноги их приросли к земле. От зрелища, которое открылось взорам путников за поворотом, дыхание замерло у них на устах. Огромные неприступные горы поднимались к багрово-сизым небесам, цепляясь вершинами за облака. Они и сами были похожи на стаи грозовых туч и собирались в бесконечные цепи островерхих хребтов. Хребты сталкивались между собой, пересекались и сходились в одной точке, там, где на вершине самой высокой горы стоял замок. Издали он выглядел, как игрушечный, но его мрачная мощь поражала воображение и на расстоянии. Неприступные стены окружали его, башни возвышались точно хищные зубы дракона, на их верхушках маячили тусклые призрачные огни. Облитый сверху красным светом заката, снизу окутанный черными тенями замок сам казался продолжением высокой горы, пронзающей небо. Он выглядел столь угрожающе, что одним только своим присутствием подавлял все вокруг и подчинял себе.

- Маргодран, создание Аватраса, прародителя темных магов, - прошептал Гвендаль, - Вот, куда нас занесло.

- На ночь-то глядя! - ахнул Юн, чуть не выронив меч, - Надо сматываться.

- Там же Элиа, - проговорил Кадо, как завороженный глядя на замок, и шагнул вперед.

- Куда ты! - воскликнул Юн и кинулся за ним.

Но Кадо уже исчез за другим поворотом. Юн бросился за ним, забыв об испуге, но свернув за выступ, обнаружил, что тропа пуста. Кадо как сквозь землю провалился. Так подумал Юн в тревожном недоумении и провалился сам. Стоило ему сделать один лишь шаг вперед, как он оступился, попав в незаметную в сумерках яму, и покатился вниз по темному тоннелю.

- Ой, мама! - заорал Юн, - Гвендаль, на помощь!

Темнота обступала его со всех сторон, бездна вертелась перед глазами бешеным вихрем. Наконец Юн скатился вниз и упал на что-то мягкое. Что-то громко и сердито заругалось на него голосом Кадо. Откуда-то сверху, где еще теплился свет, послышался шум и еще один разгневанно ругающийся голос. Через секунду на мальчиков свалился Чародей.

- Куда вас понесло, проклятые мальчишки? - с досадой проговорил Гвендаль, с трудом поднимаясь и вставая на четвереньки, - Вы думали вдвоем спасти Элиа?

- Втроем, - возразил Кадо, - Ты же с нами.

- Я сам этим займусь, когда придет время, - сердито ответил Гвендаль, - Если придет. Потому что, доложу я вам, мы провалились не в простую яму, а в подземный ход, ведущий в пещеру горного тролля.

- Какой догадливый! - прогремел в темноте страшный голос.

Мальчики вскрикнули и прижались к Гвендалю, который вырвал из судорожно сжатой руки Юна меч и направил его в ту сторону, откуда доносился голос.

- Ход ведет в пещеру очень злобного и опасного тролля, - добавил голос, - Но сегодня он сытно поужинал и потому не станет вас есть, а просто возьмет в плен. Ну-ка, положи железку, парень. Тебе все равно меня не одолеть.

- Ой-ёй-ёй, - жалобно пискнул Юн, зажмурив глаза, - Лучше бы проклятая темная колдунья нас схватила, чем это чудище. Он решил оставить нас на десерт, чтобы съесть, когда проголодается.

- Так вы что враги злой колдуньи? - удивился страшный голос и добавил уже не так страшно, - Ну если так, то я не буду брать вас в плен, а приглашу в гости. Но железку все равно убери, уважаемый.

- С радостью, уважаемый, - ответил Гвендаль и безо всякого опасения убрал меч в ножны на поясе Юна.

Маленький чародей сейчас же вцепился в рукоять меча, но Гвендаль оторвал его руку от оружия.

- Кажется, это тролль-отступник, - успокаивающе сказал он, - С ними вполне можно иметь дело, если их не злить, - он поднялся на ноги и поднял мальчиков, взяв их за плечи, - Пойдемте-ка. Кажется, нам не придется думать о поисках ночлега.

- Раз уж нас самих есть не будут, может, и поужинать дадут? - оживился Юн.

- Любишь жареных крыс? - спросил тролль, по-прежнему оставаясь в тени, но на стене пещеры, куда падал свет сверху, появилась его громадная тень.

Юн брезгливо поморщился.

- Мальчик, которого я подобрал в скалах, тоже не любил сначала, - усмехнулся тролль, - А теперь трескает за обе щеки.

- Мальчик? - переспросил Гвендаль, сразу же заволновавшись.

- Мальчик? - подхватил Кадо, - Где ты его нашел?

- Возле замка, - ответил тролль, - Он спрыгнул со стены и не разбился. Мои прислужники-лепреконы считают, что он заколдованный. Может, и так, но, по-моему, он еще и очень везучий. Ну что, пошли? Крысы стынут.

Тень на стене приглашающе махнула огромной рукой. Кадо и Юн пошли на этот зов почти без страха, потому что их сердца переполняла радость. В темноте они услышали вздох огромного облегчения. Мальчики обернулись к чародею, и на секунду им показалось, что Гвендаль стоит, покачиваясь и прижав к лицу ладони. Но это, вероятно, лишь привиделось им в темноте, потому что через мгновение волшебник уже догнал их и широким уверенным шагом пошел рядом, как бы давая понять всем, кто мог видеть путников в пещерном мраке, что Кадо и Юн находятся под его защитой.

Здоровье уже возвращалось, но силы еще не совсем восстановились, и под вечер Илья устало задремал. Потом сон внезапно прервался, в пещере послышались чьи-то посторонние голоса, беседующие с Кершем и лепреконами. Первым, кого Илья увидел, открыв глаза, оказался Гвендаль. Он стоял рядом с кроватью и молча смотрел на Илью. Вначале Илья подумал, что это продолжение сна, но из-за спины Чародея выглядывали обрадованные рожицы Юна и Кадо, слишком живые и настоящие, чтобы быть сном.

- Он жив, - со счастливой улыбкой определил Юн, встретившись взглядом с Ильей.

- И, кажется, здоров, - с облегчением добавил Кадо.

- Вы меня нашли, - проговорил Илья, зевнув, и даже не удивился, настолько он был счастлив вновь увидеть друзей.

- Ты сам нашелся, - улыбнулся Гвендаль.

Он изменился со времени их последней встречи. Чародей снял одежду другого мира, в которой предстал перед всеми, превратившись из кота в человека. Теперь на нем была дорожная одежда, похожая на ту, что носили Вернигор и Виго - холщовые штаны и рубаха без ворота, высокие эльфийские ботинки для хождения по горам, шерстяная серая куртка, перехваченная широким кожаным поясом, свободный плащ до пят с широкими рукавами и капюшоном. Из-за спины над левым плечом выглядывал висящий на перевязи посох. Не только одежда, но и само лицо Гвендаля выглядело иначе. Он будто стал старше и строже, весь его вид был исполнен значимости, которой раньше не было. Все это было так ново, что Илье показалось, будто они не виделись целую вечность.

- Ты похож на джедая, - усмехнулся Илья, с удивлением и интересом разглядывая новый облик дяди, так отличавшийся от того, к которому он привык.

- А ты похож на моего любимого племянника, - с сердечной улыбкой ответил Гвендаль и заботливо поправил одеяло, - Я заберу тебя отсюда. Спи пока, а с рассветом мы уходим.

Илья ответил счастливой и сонной улыбкой. Присутствие друзей и Чародея вселило в него небывалое успокоение. Ему показалось, что все неприятности и испытания теперь остались позади. Глаза у него опять слипались, и он с легким сердцем сразу же заснул.

Едва только первые бледные лучи утреннего солнца стали проникать в пещеру через дыры в потолке, Гвендаль разбудил, всех и стали собираться в путь. Керш обещал Чародею провести его с мальчиками на восточную сторону Острозубых скал самой короткой подземной дорогой.

- Тебе не жалко Болвана и Олуха? - спросил Илья, прощаясь с троллем, - Ты же знаешь, что золото у них ненастоящее, и они не могут тебе его отдать. Может, отпустишь их?

- Куда? - недовольно проворчал он, - К папаше-жулику, к бабке-вредине, к кузенам-воришкам? Да они же пропадут с такой родней! А тут хоть при деле и под моим присмотром. А уж если я на них ору, так это характер у меня такой вредный.

- Как знаешь, - пожал плечами Илья, надевая на плечо дорожную сумку и запахиваясь в плащ, - Только им такая забота не в радость.

- Думаешь? - тролль нахмурился, засопел и призадумался, - Ладно, - нехотя проговорил он, спустя какое-то время, - Ты человек образованный, писатель и все такое. Раз ты говоришь, то я их отпускаю.

- Спасибо, - обрадовался Илья, - Скажи им сейчас, хочу посмотреть, как они обрадуются.

- Скажу, скажу, - со вздохом проворчал Керш, - А сам ты не хочешь остаться? Тебе бы тут понравилось, если бы ты пожил у меня подольше. Мог бы писать свои книги, зимой можно с горки кататься.

- А замок так и будет стоять, и она будет в нем жить? - спросил Илья, его взгляд подернулся дымкой горечи, - Нет, Керш, я не могу. Пока она здесь, не получится ни книги писать, ни с горки кататься. Она не оставит нас всех в покое.

- Ясно, - опечаленно вздохнул тролль и обернулся к лепреконам, которые возились у очага, согревая путешественникам чаю на дорожку, - Эй, Болван и Олух! Благодарите Элиа, вы теперь свободные лепреконы. Я вас отпускаю.

- Отпускаешь? - взвизгнул Олух, попятился и чуть не свалился в огонь.

- То есть, как отпускаешь? - воскликнул Болван и чуть не выронил чайник.

- Керш, ты больше не хочешь с нами дружить? Куда же мы пойдем! Мы не хотим снова к папаше! Он нас будет колотить! Кузены будут дразниться, дядька будет над нами подшучивать, бабка будет нас воспитывать день и ночь! - хором запричитали лепреконы, умоляюще сложив крохотные ладошки, - Не прогоняй нас, Керш! Мы вымоем все чашки и тарелки и не будем больше украдкой пить твой эль и есть твой мед, а только если ты разрешишь!

Они сели на пол и дружно зарыдали, размазывая кулачками слезы по чумазым лицам. Илья никак не ожидал такой реакции на радостное известие и совершенно растерялся. Керш, на которого вид слез подействовал неприятно, тяжело засопел.

- Ну ладно, не войте, - угрюмо пробурчал он, стараясь тоже не расплакаться, - Я вас оставляю. Но чашки чтоб помыли сегодня же.

- Немедленно! - воскликнул Болван.

- И даже ложки и вилки, - добавил Олух.

- Значит, вы не пойдете со мной провожать Элиа? - с хитрой улыбкой спросил Керш.

- Конечно, пойдем! - встрепенулись лепреконы, сразу перестав плакать, - Это прежде всего.

Креш насмешливо усмехнулся.

- Рады откосить от работы, - сказал он Илье, - Лепреконы! Но без них скучно.

Дорога, которой Керш повел путешественников, проходила напрямую под горами и заняла всего несколько часов. По пути друзья успели поговорить и рассказать друг другу все новости. Илья рассказал о своей жизни в замке Темной госпожи и о побеге, устроенном ему Ютасом. Юн о путешествии по Нумару и о том, что Гвендаль взял его в ученики. Кадо о том, что нашел сестру и узнал, кто были его родные. Гвендаль о том, что началась война и о том, что они идут на гору Хорадаг за Ключом Всех Дверей, чтобы задержать войска Моины и помешать им проникнуть в Ильраан. Лепреконы сопровождали путников, освещая дорогу фонарями, а Керш нес с собой здоровенную дубинку на случай внезапного появления гоблинов. Ближе к полудню подземный коридор стал подниматься вверх, потом Керш, лепреконы и Гвендаль с мальчиками вышли на поверхность. Они оказались на склоне горы, ничем не отличавшемся от того места, где Чародей и Кадо с Юном провалились в пещеру Керша. Все горы, скалы, утесы и пропасти на много миль вокруг походили друг на друга, как две капли воды.

- Мы вышли на восточную сторону Острозубых скал, даже и не сомневайтесь, - сказал Керш, указывая на солнце, мелькавшее в облаках на блеклом небе, и вздохнул, - Ну, теперь прощайте. Вы враги ведьмы, я рад, что вам помог.

- Мы тоже так рады, что познакомились с вами, - добавили Болван и Олух, - Особенно с вами, ваше будущее величество, - они почтительно зашаркали коротенькими ножками перед Кадо, - Вот только нам жалко, что вы так скоро уходите. Не каждый день к нам заходят чародеи, принцы и писатели.

- Ну, мы еще зайдем при случае, - пожалев опечаленных лепреконов, пообещал Кадо, - И, конечно, не с пустыми руками.

- Я научусь делать чудеса и что-нибудь вам покажу, - добавил Юн.

- А я обязательно напишу о вас в одной из своих книг, - сказал Илья.

Лепреконы заулыбались, довольные такими щедрыми обещаниями, переглянулись и пошептались друг с другом.

- Мы с братцем решили вам кое-что подарить на прощание, - сказал Болван, - Только не сердись, Керш.

Они подошли к большой каменной глыбе справа от входа в подземелье и вытащили оттуда глиняный горшочек с крышкой. Он был не очень велик, но для лепреконов оказался тяжеловат. Они с трудом донесли его вдвоем и, тяжело дыша, поставили на землю.

- Вот, - гордо объявил Болван, - Может, когда-нибудь пригодится.

- Золото! - ахнул Керш, - Вот негодяи.

- Лепреконское золото, - возразил Олух, - Оно годится для всяких обманов и махинаций. То есть для военных хитростей, я хотел сказать.

- Вот здорово! - обрадовался Юн, - Я возьму его потом в школу, куплю у старшекурсников стеклянный шар, который показывает, как феи голые купаются в реке.

- Только попробуй - в ухо получишь, - сказал ему Гвендаль, - Кадо, убери горшок от греха подальше.

Кадо поднял глиняный горшок с земли и спрятал в свою торбу.

- А золото точно там есть? - с лукавой усмешкой спросил он у лепреконов.

- Конечно, ваше высочество! - воскликнул Олух, для пущей убедительности прижав ладошки к груди, - Только не открывайте крышку раньше времени, а то оно исчезнет.

Поблагодарив лепреконов за подарок, а Керша за гостеприимство и помощь, Чародей и мальчики тронулись в путь. На сей раз Гвендаль сразу узнал места, в которых они оказались, и определил направление, в котором следовало идти. Путники поднялись вверх по склону. Стоило им сделать один поворот налево, как они услышали за спиной тяжелые шаги. Они обернулись в тревоге и увидели, что их догоняет Керш.

- Ты еще кое-что забыл, выронил из кармана жилета, когда падал, - сказал тролль, подбегая к Илье, - Я хотел было оставить у себя, чтобы ты вернулся за этой вещью, но потом подумал, что она тебе нужна.

Он протянул мальчику портрет в резной рамке с узором из виноградных листьев. Илья давно уже не смотрел на этот портрет, хотя и носил его с собой повсюду. На портрете улыбалась молодая женщина с черными волнистыми волосами и голубыми глазами.

- Вот спасибо, Керш, эта вещь мне действительно очень нужна, - дрогнувшим от волнения голосом сказал Илья и показал портрет Гвендалю, - Смотри - мама.

- Пойдем, - сказал волшебник, мягко взял его за плечи и повел с собой вверх по склону.

Добравшись до вершины, путники оглянулись вниз. Тролль стоял на том месте, где они его оставили, и махал им рукой.