Слово к мудрым: Путеводитель по эзотерическим наукам.

ГЛАВА 2 СОВЕТЫ СЕРЬЁЗНЫМ ЛЮДЯМ

Само по себе страстное стремление к мудрости можно расценить как присущее человеку чувство, достойное величайшей похвалы, однако, слишком часто такое стремление оканчивается ничем по причине незнания и неверного понимания предмета в целом. Мы должны не только искренне и бескорыстно стремиться к истине, но и создать в своём внутреннем мире особую нравственную атмосферу, пригодную для восприятия духовного знания. Если хотят, чтобы дом был устойчивым, его возводят на соответствующем фундаменте; и точно так же, если надо, чтобы человек стойко переносил любые потрясения, его характер необходимо формировать на прочном и надёжном основании.

Никто не может знать больше, чем это ему позволяет его собственная сущность. Это и есть мера нашего понимания. И прежде чем любой человек сможет ясно понять тайны внутреннего мира, он должен развить в себе способность к такому постижению. С древнейших времён жрецы мистериальных храмов были хранителями философских дисциплин; и к изучению этих дисциплин допускались только те ученики, которые доказали, что они достойны такого обучения. Изучение философии предполагает нечто гораздо большее, чем простое слушание, чтение и приятие.

Первый этап в изучении древней мудрости состоит не в поиске знания, а в подготовке себя к восприятию этих знаний. Именно в этом и заключается первая ошибка большинства искателей истины. Обратив свой взор к небесам, они исступлённо устремляются к «озарению», но, подобно Фалесу[16], оступившись, падают в канаву собственной неподготовленности. Существуют тысячи людей, которые хотят быть мудрыми, но очень немногие из них оказываются способными понять, что прежде знаний должна прийти способность к их восприятию. Озарение возможно только для того организма, который подготовил себя к такому озарению, но никто не сумеет подготовиться к этому должным образом, если будет просто надеяться, желать и слушать. Как атлет должен тренироваться, чтобы проявить физическое мастерство, так и тот, кто хочет изучать философию, должен подчинить свои мысли, эмоции и действия какой-то конкретной дисциплине, если он действительно намерен развивать в себе философские способности.

Между современным искателем истины и целью, к которой он стремится, пролегает немалый путь, где его поджидает множество опасностей и где он не раз будет поставлен перед той или иной дилеммой. Лжепророки вводят в заблуждение излишне доверчивых, противоречивые доктрины сбивают с толку неосведомлённых, а уйма всяческих сомнений и неопределённостей ослабляет решимость. Сотни учащихся, пришедших в отчаяние от всех этих бесконечных проблем, просили меня помочь им разобраться в невообразимой путанице разного рода учений. Их сетования обычно сводились к следующему: «Как мне узнать, правду ли говорит этот учитель? Как мне определить, к какому направлению присоединиться? Как я могу быть уверен, что в этой книге содержатся достоверные сведения? Как мне среди тысяч заявлений, претензий, мнений и хвастовства чётко определить прямой и верный путь к свету?»

Чрезвычайно трудно в чём-то убедить людей, охваченных религиозным пылом. К примеру, можно потратить не один час, объясняя такой личности, что дыхательные упражнения, преподаваемые каким-то учителем, приведут к нервным расстройствам и психической неуравновешенности, а вовсе не к озарению, и только для того, чтобы несколькими неделями позже обнаружить, что он выполняет те же упражнения, но только у другого учителя. Невозможно спасти кого-либо от его собственной глупости. И если вам каким-то чудом удастся вытащить человека из бедственного положения, в котором он в данный момент пребывает, он тут же попадёт в следующую встретившуюся ему западню. Многие современные метафизики страдают от неизлечимых приступов эпилепсии. Они теряют своё время и средства на псевдопророков и фальшивых богов, предпочитая скучные банальности напряжённой работе.

Итак, на первый взгляд может показаться, что настоящей причиной несчастий является лжепророк, однако по зрелому размышлению становится ясно, что лжепророки могут наживаться только на глупости и доверчивости беспечных людей, лишённых способности здраво мыслить. Отсюда главный вывод:

Человек, неспособный провести различие между истинной и ложной доктриной, не готов к восприятию эзотерического наставления в любой его форме.

Такое категорическое заявление, возможно, покажется обидным определённой категории людей, которые считают, что их души развиты в гораздо большей степени, чем их ум, но суть дела от этого не меняется: человек, неспособный разоблачить фальшивого махатму, едва ли в состоянии приподнять завесу над тайнами космоса. И если некто, обладающий пытливым умом, спросил бы, как уберечься от коварного влияния извращённых доктрин, я бы ему ответил так: «Если вы целиком и полностью убеждены в непреложности закона кармы, вы недоступны пагубному влиянию девяноста девяти процентов мошенников, именующих себя метафизиками. Если вы верите в карму, то знаете, что никоим образом не сумеете избежать последствий какого-то поступка или наслаждаться незаслуженными благами. Вселенная, боги и люди покоряются неизбежности действия кармы. Во всём мироздании не существует ни искуплений чужих грехов, ни исключений. Этот закон — окончательный, абсолютный и непреложный. Ученик, который опирается на этот факт, никогда не отклонится слишком далеко от истины, но тот, кто хотя бы на мгновение потеряет веру в него, сразу же ввергнет себя в бесчисленные неприятности».

Доктрина кармы настолько проста и обычна, что даже средний обыватель способен оценить её безупречность. Почти все изучающие метафизику делают вид, что принимают закон кармы в той форме, в какой он изложен в Библии: «Что вы посеете, то и пожнёте». Однако на практике существуют буквально сотни метафизических направлений, сторонники которых стараются, так или иначе, подорвать учение, основанное на этом законе, распространяя доктрины «индивидуального избавления». Компрометировать истину — значит не признавать Бога, и в философии нет места культам, которые стремятся заключить сделку с законом причины и следствия.

Иллюстрацией компрометации учения, в основе которого лежит закон кармы, может послужить следующая ситуация. Недавно один учитель метафизики, якобы говоривший от имени некоего великого адепта, заявил, что тем, кто изучает духовные науки, для получения эзотерического знания более не потребуются предварительные длительные испытания и подготовка, которые были необходимы в старых материальных школах. Предоставляя, таким образом, разрешение на отступление от предопределённых правил, этот адепт собирался в этот раз открыть путь к сокровенным тайнам всем искренним душам. (!!!)

Тысячи честных людей, забыв о законе кармы, прельстились подобной программой. Они полностью утратили проницательность — так на них подействовало имя знаменитого адепта, которым воспользовался этот так называемый учитель, чтобы протолкнуть свои идеи. У хорошо осведомлённого ученика может сложиться только одно, вполне определённое отношение к этому вопросу, а именно: ни один адепт Великой Белой Ложи просто не может распространять доктрину, противоречащую закону кармы, и ни человек, ни адепт, ни даже Бог никоим образом не в состоянии изменить действие этого закона. Адепты не разрабатывают законы природы, они им служат. Испытательный срок с его правилами и обрядами, соблюдаемый в древних мистериях, составляет такой же обязательный этап в процессе духовного образования человека, как младенчество и детство в его физическом развитии. Сказать, что человек может стать посвящённым, не пройдя этапов испытания и ученичества, значило бы утверждать, что он может достичь зрелости не пережив детства и отрочества. И если бы я был полностью уверен (а я вовсе в этом не уверен), что тот самый адепт действительно говорил то, что ему приписывают, я бы ему всё же не поверил. В своём отношении я бы опирался на слова Гаутамы Будды, который как-то заявил: «Я не намерен соглашаться с доктриной на том основании, что она сформулирована учёными мужами, равно как я не намерен принимать её из-за того, что так говорили сами боги, я признаю её только потому, что она истинна».

Как-то раз египетский царь Птолемей спросил Евклида, философа из Мегар, существует ли кратчайший путь к познанию геометрии. На это немедленно последовал ответ философа: «Ваше величество, сократить путь к знаниям не под силу даже царю».

Высказывание Евклида полностью применимо и к тайнам философии. Нет лёгкого пути к истине. Нет кратчайшего пути к Богу. Нет готового рецепта, как достичь мудрости. Всё в мире растёт и развивается. Истина и мудрость в человеке точно так же должны раскрываться в соответствии с законами их собственной природы. Те, кто серьёзно изучают великие доктрины, ведущие к освобождению души человека, не интересуются «лёгкими путями». Человек, стремящийся к мудрости, ищет самое ценное, что есть в мире. Он жаждет сокровища, которое не так-то легко добыть, однако по своей ценности оно превосходит все другие земные сокровища. Ему известно, что те, кто «проживают земную жизнь, должны знать эту доктрину». Посвятив себя самосовершенствованию и построению собственной жизни на нерушимой основе целостности, он остаётся безразличным и недоступным влиянию легковесных обещаний и пустых слов.

Необходимо хорошо усвоить, что хотя философия и содержит немало сверхфизических доктрин, в ней никогда не было гипотез из области сверхъестественного. В природе нет места чудесам. Просто есть следствия, причины которых нам неизвестны, и при этом каждое следствие — это результат действия закона, по своей сущности согласующегося со следствием, которое он порождает. Любой человек, который ждёт чуда, несущего ему совершенство, или рассчитывает достичь совершенства с помощью каких-то чудодейственных средств, с течением времени испытает горькое разочарование. Наставление древних мудрецов: «Каждый человек должен сам, не жалея сил, трудиться над своим спасением» — по-прежнему остаётся в силе и сохранит её до конца мира.

Многие из начавших изучение оккультной науки замечают, что им не удаётся достичь сколько-нибудь заметных успехов без выполнения «способствующих развитию» упражнений, имеющих целью стимулирование в них некоторых аспектов «космического сознания». Есть также немало глупцов, полагающих, что видения, голоса и другие психические явления служат указанием раскрытия духовных способностей. Да не обманется подобными фантазиями ни один серьёзный искатель истины! Мудрость приходит к человеку с годами, и мудрым, вполне естественно, становится тот, кто заложил в самом себе основы этой мудрости. Для того же, в ком не заложены такие основы, стать мудрым не только неестественно, но и просто невозможно.

Не скроем, что упражнения для развития духовных аспектов бесполезны и даже опасны, если они не составляют часть тщательно разработанной и с пониманием реализуемой программы самосовершенствования. Стимулировать психические центры тела путём дыхательных упражнений, сосредоточения, медитации и т. п., не приведя собственную натуру под «владычество разума», означает подвергнуть опасности здоровье и жизнь. Значительность человека определяется суммой всех его частей, и дыхание по какому-то таинственному методу не способно сделать его более великим, чем он есть.

Лютер Бёрбанк[17] назвал человека «человеческим растением»: ведь подобно полевому цветку, душа человека раскрывается под благотворным воздействием природы. Однако не только солнце питает растение, равно как для него недостаточно одного дождя, чернозёма, луны, звёзд и ветра — ему необходимы все эти факторы, взятые вместе в надлежащей мере и в правильном соотношении. Так же и для человеческого растения — его поддерживает не только воздух, которым человек дышит, не звёздная диффузия, не его пища и мысли, не эмоции и действия и не его целеустремлённость, а всё это вместе в гармоничном взаимодействии. Чтобы достичь реальных успехов в этой величайшей из наук, изучающий философию должен усовершенствовать все свои составляющие без исключения. Недостаточно просто пытаться стимулировать некоторые нервные сплетения и считать, что таким способом приобретается соответствующая подготовка в свете закона.

Над входом в Академию Платона было начертано: «Сюда нет доступа несведущим в геометрии». Ни один человек не мог стать членом союза, учреждённого Пифагором, если он не отличился успехами в математике, астрономии и музыке, в дополнение к высоким душевным качествам. Предполагалось, что каждый желающий получить доступ в древние мистериальные храмы обладал высоким моральным обликом и незаурядными способностями. Цельс в отрывке из своего труда, сохранившемся у Оригена, замечает, что «те, кто призывают человека приобщиться тайн Предвечного Бога, во всеуслышание заявляют: "Пусть подойдёт тот, чьи руки чисты, а слова — мудры". А ещё другие провозглашают: "Пусть приблизится тот, кто чист от всякой скверны, чьей душе не известно зло и кто ведёт честную и праведную жизнь". И всё это провозглашается теми, кои обещают очищение от греха».

Я вовсе не хочу выглядеть пессимистом и не намерен расхолаживать искренних мужчин и женщин, стремящихся к духовному свету, но в интересах справедливости по отношению к ученику хочу дать ему понять какие требования существуют для тех, кто желает быть допущенным в ряды избранных от философии. Средний метафизик безнадёжно лишён данных, необходимых для стремления к знанию. Он может быть очень старательным и добрым, насколько это позволяет его характер, но при всём этом у него настолько отсутствуют необходимые для дела врождённые черты характера и способности, что его просто не смогут принять ни в одну из школ мистической философии, о которой он читает запоем. Мне не раз доводилось слышать от разных людей: «Вот если бы я жил во времена Пифагора! Если бы я был знаком с Платоном! Если бы я мог сидеть у ног Будды!» Однако если бы все эти люди жили в те времена и обладали только своими нынешними качествами, их ни за что не приняли бы в школы ни одного из этих учителей.

К счастью, такая болезнь, как невежество, вполне излечима. И те, кто сегодня хотят заняться изучением Древнего Учения, в состоянии подготовить себя к философской жизни, следуя тому же распорядку, какого две тысячи четыреста лет назад придерживались ученики, когда готовились пройти пифагорейские обряды посвящения.

Перейдём теперь к рассмотрению тех приношений, которые каждый неофит должен сложить у ворот «Вечной Обители». Существует четырнадцать необходимых качеств: семь из них относятся к внутреннему миру и объединены общим понятием характера, а остальные семь, связанные с внешней стороной жизни, называются достижениями. Семь внутренних качеств являются результатом самодисциплины, а семь внешних качеств приобретаются в процессе использования способностей для овладения искусствами и науками. Про человека, достигшего приемлемого уровня совершенства во всех четырнадцати качествах, можно сказать, что он готов принять эзотерические ключи к тайнам жизни. И пусть те, кто ещё не обладают этими качествами, сначала их приобретут, и только потом требуют разрешения на вход в Обитель Света.

Прежде всего, обратимся к семи необходимым качествам характера.

(1) Цельность. В философии понятие «цельность» включает в себя нечто гораздо большее, чем просто порядочность. Порядочность может означать только признание определённых критериев добра и зла и неукоснительное их соблюдение, тогда как цельность есть порядочность, озарённая светом внутреннего осознания. Цельность — это непреоборимое внутреннее побуждение делать только то, что мудро, благородно и прекрасно. Она ставит жизнь выше слепого подчинения созданному человеком закону и закладывает в основу каждой мысли и поступка исключительно принцип справедливости. Цельность также предполагает полное соответствие между внутренним побуждением и внешним действием. Внутренняя убеждённость господствует над внешними аспектами жизни, и красота души идеально согласуется с благородством поступков. Обладать цельностью — это значит жить истиной, или применительно к новичку — жить тем, что, по его понятиям, ближе всего к истине. Человеку, который верит в высокие духовные принципы и при этом живёт по законам, несовместимым с этими принципами, недостает цельности, хотя он может быть порядочен в своих суждениях и оценках. Слишком многие искатели истины претендуют на благородство, а на деле оказываются мелочными и нетерпимыми. Такой человек может изучать мистику в течение сотни жизней, так и не научившись благородству и учтивости и зря потратив время на теоретизирования и размышления. Древние мудрецы становились воплощением тех убеждений и традиций, которым они служили. Никто не может хранить в душе прекрасные мысли без того, чтобы не сделать свою жизнь прекрасной, поскольку внешняя сторона жизни формируется под влиянием внутреннего побуждения. Цельность — это разумное преобразование внутреннего мира таким образом, чтобы всё от него исходящее было истинным, справедливым и просвещённым.

(2) Проницательность. Из цельности проистекает проницательность, поскольку жизнь, основанную на истине, необходимо прожить в гармонии с истиной. Достоинство проницательности заключается в том, что она наделяет человека способностью определять сравнительное достоинство ценностей. Конечная цель проницательности состоит в том, чтобы неизменно находить правильное решение, безошибочно выбирая его из множества противоречивых и сбивающих с толку мнений. Проницательность — это, с одной стороны, рассудительность, с другой — чёткое видение, но более всего — это мужество. Проницательность ведёт к убеждённости и наделяет мужеством действовать в соответствии со своими убеждениями. Тот, кто обладает проницательностью, не станет жертвой иллюзорных ценностей этого бренного мира. Все древние философы считали проницательность бесценным качеством для тех, кто стремится к мудрости. Человек, неспособный разобраться во всевозможных доктринах, которые распространялись в разные века и в разных цивилизациях, не может даже и надеяться отыскать истину. Философия — это служение истине, и никто не в состоянии должным образом служить тому, чего он наверняка не сможет отыскать. Проницательность уничтожает ложных богов; она освобождает душу от рабства у мнений и ограждает человека от тысячи ошибок. Выражаясь поэтическим языком, проницательность помогает безошибочно отыскать Полярную звезду среди множества созвездий. В сфере современной метафизики тысячи учеников дрейфуют от культа к культу в потоке настроений и эмоций. Мы не сумеем достичь подлинного прогресса, если не наметим себе определённый путь к цели. В любой деятельности проницательность избавляет нас от колебаний. Мы более не пускаемся в дрейф и, держась верного курса прибудем наконец в безопасную гавань, в которую столь упорно стремились.

(3) Прилежание — это способность проявлять разумную настойчивость, которая подразумевает как постоянство, так и непрерывность действия. Это качество предполагает также целеустремлённость и скрупулёзность в приложении усилий. В западной цивилизации размеренный ход жизни постоянно нарушается. Обычный человек разрывается на части между множеством различных целей. Он пытается распределить свои способности и жизненные ресурсы в слишком большой сфере деятельности и, стремясь сделать всё, по сути, не делает ничего хорошего. Развивая прилежание, разум надёжно защищает себя от опасностей, которые проистекают из смятения и помех. Без прилежания невозможно упорядочить напряжённые усилия, а без упорядочения усилий невозможно достичь большого успеха в философии. Однако прилежание вовсе не означает, что студент двадцать четыре часа в сутки и триста шестьдесят пять дней в году не должен думать ни о чём, кроме философии, равно как он не должен посвящать всё своё время учению, чтению или размышлению над абстрактными истинами. Необоснованное рвение в научных занятиях способно уничтожить плоды любого труда и лишить ученика душевного равновесия. Знания, будучи величайшей ценностью, должны проверяться применением их на практике. Философ не только часами усваивает знания, ему ещё приходится тратить годы на то, чтобы применить эти знания в разумных целях. Нормальная здоровая жизнь требует соблюдения точного равновесия между напряжённой работой и отдыхом. И прилежание в данном случае определяется не продолжительностью приложения усилий, а тем, сколько души он вложил в свою работу. В музыке, например, определённое время должно отводиться практическим занятиям и несоблюдение этого давно заведенного порядка чревато для музыканта потерей техники. С другой стороны, любой музыкант, выходящий в своих занятиях за пределы разумного, рискует утратить индивидуальность и присущую ему одному задушевность исполнения. Прилежание предполагает наличие тонкой проницательности, умения правильно решать, какая практика необходима в данном конкретном случае для создания прочной базы, и мужество нарушить заведенный порядок, прежде чем последний уничтожит индивидуальные особенности его душевной организации. Помните, что философия — это и искусство, и наука. Когда процессы мышления ограничены определёнными правилами, те, кто придают этим правилам чрезмерное значение, уже не могут избавиться от привычки мыслить определённым способом, и все душевные силы легко уничтожаются, если внутреннее побуждение целиком и полностью приносится в жертву предписанному порядку.

(4) Терпение. Прилежание естественно предполагает терпение, а терпение — это поистине энергия души. Не обладая терпением, невозможно осуществить ничего реального или стоящего. Проявлять терпение — значит подчиняться неизбежности действия закона. Оно не должно гасить энтузиазм, его задача — обуздать чрезмерные эмоции, заставляя спокойно принимать как неизбежное правду жизни. Почти всех изучающих метафизические предметы нетерпение ума и сердца уводит с пути, диктуемого здравым смыслом. Роковым заблуждением относительно метафизики становится вера в существование лёгких путей к совершенству. Многие ложные доктрины как раз и построены на стремлении угодить нетерпеливой человеческой душе. Ни одному человеку, готовому потратить на самосовершенствование только год, пять, десять или даже пятьдесят лет, не следует и приступать к изучению философии. Успехи индивидуума в изучении доктрин, содержащих древнюю мудрость, измеряются не годами, а жизнями. Потребовались миллиарды лет, чтобы человек, пройдя бесчисленные стадии эволюции, достиг своего нынешнего состояния, и потребуются ещё миллионы лет, чтобы поднять его до тех божественных высот, к которым стремится его душа. Очень смешно и по-своему трогательно выглядят те, кто способны серьёзно поверить, что они могут достичь «космического сознания» за несколько коротких уроков. Я встречал немало искренних, но, мягко говоря, невежественных людей, которые, от нечего делать, позанимавшись несколько лет оккультными науками, затаив дыхание, ожидают, когда же произойдёт приобщение к тайному знанию, до которого, по их мнению, рукой подать. После нескольких месяцев занятий один из них как-то заявил мне: «Я жду, что не сегодня-завтра исчезнет, наконец, преграда между видимым и невидимым мирами».

Терпение — это проверка характера, мужества и понимания. Мудрому не к лицу стремление строить быстро, он стремится строить хорошо. Разного рода «плутоватые экстрасенсы» останутся не у дел, если неофиты в метафизике поймут, наконец, слова греческого философа, заявившего: «Сделай философию своей жизнью». Старый мудрец не говорил «делом своей жизни», «своим ремеслом», «своей профессией» или «своей напряжённой работой в течение ряда лет». Он воспользовался выражением «своей жизнью», имея в виду, что жизнь, посвящённая знанию, продолжается от воплощения к воплощению, становясь частью собственного «я» и превосходя все ограничения времени и пространства. Изучающие древнюю мудрость останутся учениками и через миллион лет, ибо как жизнь есть процесс достижения, никогда не завершающийся конечным результатом, так и философия — это процесс вечного приобретения знаний, переживание, которому не видно конца. Нетерпеливый новичок, так и не дождавшийся «озарения» после нескольких месяцев научных занятий, хватается за новую систему «развития», тогда как человек достаточно мудрый, чтобы быть терпеливым, и ставший выше подобных иллюзий, радуется даже небольшому успеху по истечении многих лет жизни, исполненной терпения.

(5) Умеренность. Все великие учителя мудрости предупреждали своих учеников об опасности излишеств. Для Будды философская жизнь означала Срединный Путь между всяческими импульсивными проявлениями несдержанности. Достаточную учёность Аристотель определял как Золотую Середину и уравновешенность, позволяющую преодолеть разного рода крайности. Ту же мысль Сократ выражал просто и кратко: «Во всём — не слишком». Термин «умеренность» в смысле необходимого элемента философской просвещённости охватывает все аспекты такого понятия как «воздержанность». Умеренность, прежде всего, есть результат экономии духовных ресурсов, поскольку в переводе на язык энергии любая невоздержанность является расточительством. Большинство людей умирает от своей невоздержанности, но далеко не всегда от тех, всем хорошо известных излишеств, которые у нас ассоциируются с понятием «невоздержанность». Известно, что многие люди, которые умеренно едят, вообще не употребляют спиртного и являют собой образец добродетели, умирают, тем не менее, именно от невоздержанности. И этому не приходится удивляться, поскольку, к примеру, нетерпимость — это тоже своего рода невоздержанность. Зависть, беспокойство, гнев и страх — это всё разные проявления невоздержанности, столь же пагубные и изнуряющие, как и привычные излишества плоти. Любое недостойное, безобразное или бесконтрольное растрачивание жизни, мыслей или чувств — это тоже невоздержанность. Дурной поступок или оскорбительное действие оказывают на душу такое же разрушительное воздействие, как алкоголь или наркотик, а любая неумеренность формирует устойчивую привычку. Чем чаще мы выходим из себя, тем труднее нам себя контролировать. Всякая крайность влечёт за собой другие крайности, уничтожающие красоту и гармонию душевных стремлений.

Согласно учениям оккультизма, источник добродетелей заключён в понимании учеником самого себя. По мере того, как изучающий постигает основы философии, он постепенно теряет способность делать что-то идущее с ней вразрез. Никто не ставит себе целью отделаться от дурной привычки, она пропадает сама собой просто потому, что более уже не согласуется с критериями образа жизни и мышления. Добродетели нельзя приобрести путём приложения отчаянных усилий, желая подавить дурные стороны натуры, но они проявляются, когда в душе расцветает красота, которая, полностью утвердившись, начинает преобладать в каждом поступке, превращая его в нечто столь же прекрасное, как и она сама. Философия, отвлекая ум от крайностей и заставляя его твёрдо держаться курса умеренности в мыслях и действиях, облагораживает всю жизнь, наделяя каждое побуждение и каждую жизненную установку новой вдохновляющей идеей и новым смыслом. Когда люди во всём будут придерживаться Золотой Середины, в мире воцарится Золотой Век.

(6) Отрешённость. Каждым человеком правит то, в отношении чего он испытывает чувство собственника. Отрешённость — это не только умение справляться с влечением к обладанию чем-либо, это ещё и способность разделять ценности. К истинным ценностям надо стремиться только ради них самих, не надеясь на материальное вознаграждение. К сожалению, множество учеников приступает к изучению философии и оккультных наук из эгоистических побуждений. Бедные хотят стать богатыми, больные — здоровыми, а робкие и униженные — получить власть, и почти все хотят, чтобы их усилия были вознаграждены в приемлемые сроки. Многие обращаются к философии, ища в ней утешение, а есть и такие, кто, попав в безвыходное положение, хватаются за философию как утопающий за соломинку.

Религия — это не бесплатная метафизическая столовая. Все достойные и просвещённые философы считали кощунством эксплуатировать священные учения для достижения материальных целей, полностью выходящих за пределы компетенции религии. Под отрешённостью в философии следует понимать, что каждый ученик, достойный получить наставление, должен прийти в храм, пожертвовав ради мудрости всем, что у него есть, и всем, что он собой представляет, не ожидая за это никаких наград, кроме мудрости. Философ жаждет мудрости превыше всех земных сокровищ, потому что мудрость необходима для здоровья души и совершенствования внутреннего мира, что, в свою очередь, требуется для осуществления плана эволюции человека. Приобретая мудрость и совершенствуясь, человек тем самым следует своему предназначению. Человек не более достоин награды за стремление стать мудрым, чем ребёнок за то, что он взрослеет. Чем более расширяется сознание, тем больше становится сфера практического приложения знаний и предназначения — это и есть награды мудрости. Однако они не даются человеку за то, что он мудр, просто в процессе достижения мудрости естественным образом совершенствуется его сознание. Сила не даётся человеку в награду за вырастание или тренировку — средства сами порождают конечные цели в процессе своего использования.

Как-то раз один индусский чела спросил своего учителя, что должен сделать человек, чтобы стать мудрым. Вместо ответа учитель привёл его на берег Ганга, вошёл с ним в реку, опустил его голову в воду и, продержав его так несколько секунд, спросил: «О чём ты думал, пока я держал твою голову под водой?» — «Только об одном, — ответил ученик, — о глотке воздуха». — «Насколько сильно жаждал ты воздуха?» — «Больше всего на свете». — «Думал ли ты о богатстве, наградах или других вещах?» — «Нет, учитель, только о воздухе». — «Прекрасно, сынок, когда ты будешь жаждать мудрости, как только что жаждал воздуха, тогда ты и станешь мудрым».

(7) Релаксация. Прогресс в философии — это самая серьёзная работа в мире, но никому не следует заниматься ею слишком серьёзно. В своём произведении один из поэтов прошлого описал, как боги смеялись на высотах Олимпа, и я порой не могу отделаться от мысли, что смеялись они над людьми, которые разучились смеяться. Все великие философы, чьи слова и мысли пережили все перемены и перевороты на протяжении веков, обладали чувством юмора. Примечательно, что большинство изучающих метафизику воспринимают себя и свои усилия чересчур серьёзно, причиняя вред собственному благополучию и доставляя беспокойство другим. Вместо того, чтобы постоянно приносить им безмятежное спокойствие и радость, мистицизм всей тяжестью космоса пригибает их к земле. Вполне возможно брать на себя моральную ответственность за поступки и при этом сохранять природный оптимизм и чувство юмора. Начинающему оккультисту неплохо было бы навсегда запомнить, что хотя на первый взгляд мир вместе со всеми «катится в преисподнюю», на самом деле эта Вселенная со всем своим содержимым «возносится в рай» с доступной ей быстротой. Никто не потеряется. Пропащих душ не бывает. И хотя многие похоже выражают желание идти в своём развитии неприятным и трудным путём, все так или иначе всё равно развиваются. Каждый человек делает всё от него зависящее, чтобы стать тем, кем он стал, и быть там, где он есть, и когда он становится чем-то большим, то и поступки его должны стать лучше. Каждый должен возложить на себя такое бремя, какое он может нести с радостью, но когда его моральный дух начинает сгибаться под тяжестью этого бремени, он теряет способность содействовать общему благу.

Финансовый кризис 1929 г. доказал тысячам людей, что счастливым человека делает не владение собственностью, а ценности, заключённые в самой душе. Это был серьёзный урок, стоивший всех пережитых страданий. В метафизике релаксация подразумевает нечто большее, чем просто умение избежать переутомления и стресса. Она означает способность давать отдых уму от напряжённых мыслительных процессов, периодически от них отвлекаясь и вновь к ним возвращаясь. Каждый человек, чтобы стать по-настоящему мудрым, должен научиться развлекаться с такой же полной отдачей, как и работать. Для серьёзно настроенных людей бывает очень трудно получать удовольствие от пустяковых занятий, однако человеческий мозг устроен таким образом, что он не может длительно выдерживать постоянное напряжение. Иначе произойдёт или ухудшение его деятельности, или мозг откажется работать вообще. Искусство даёт возможность восстановить свои силы тем, кто глубоко погрузился в науку, а наука, в свою очередь, необходима тем, чья жизнь посвящена искусству. Каждый человек должен иметь призвание и увлечение, и чем больше у них будет различий, тем лучше, ибо тогда они приведут в действие самые разные способности. Какой интересной и полезной вышла бы книга об отдыхе и развлечениях великих людей!

Я не вправе слишком настойчиво рекомендовать релаксацию тем, кто изучает метафизику. Почти все, с кем мне приходилось сталкиваться за время многолетней общественной работы, напрочь забыли, что философия — это не только умение жить, но ещё и умение радоваться жизни. Всем нам надлежит хорошенько запомнить, что если мы не ведём достойную жизнь в этом мире и не ценим красоту того, что нас окружает, мы вряд ли заслуживаем лучшего мира или более счастливой жизни.

На первый взгляд, перечисленные выше качества в чём-то могут показаться противоречивыми, но не надо забывать, что думающий ученик обязан уметь сочетать и уравновешивать эти качества, которые в противном случае обернулись бы крайностями в поведении. В умелом сочетании всех главных качеств и проявляется высокое искусство философии. Тот, кто вполне овладеет этим искусством, научится владеть собой. Самообладание ведёт к тем высотам понимания, к которым стремятся все ученики.

Итак, после рассмотрения семи необходимых качеств внутреннего мира под названием «характер», перейдём к семи качествам внешней стороны жизни, которые назовём «достижениями».

Часто ученикам бывает трудно осознать, что совершенствование собственного «я» — это поистине пожизненный труд для каждого в отдельности. Формирование характера, раскрытие сознания и развитие способности постижения — все эти процессы осуществимы только под руководством священной и просвещённой воли. Совершенство — это не дар богов. Каждый человек должен сам неустанно трудиться над собственным спасением.

Именно в те ужасные столетия, которые мы ныне называем «мрачным средневековьем», красота и радость были изгнаны из религиозной жизни. Религиозная психология этого периода выразилась в доктрине о том, что материальная Вселенная — это вместилище зла, откуда нам надлежит стремиться вырваться как можно скорее. С философской точки зрения верно, что материальная Вселенная временна, и что для человеческой души явная ошибка все свои надежды на величие возлагать на материальные блага. Мудрецы каждого поколения осознавали непостоянство и недостаточность временных достижений, что, однако, не мешало им принимать к сведению те важные уроки, которые преподаёт физическая жизнь.

Самая насущная духовная обязанность человека состоит в том, чтобы добиться господства над той физической средой обитания, куда его поместили Владыки Кармы. Отворачиваться от естественных проблем жизни — значит уклоняться от моральной ответственности. В отношении этого древние учения занимали вполне определённую позицию. В древние времена в мистериальных школах эзотерическую традицию передавали только тому, кто хотя бы в приемлемой степени улучшил свой образ жизни с внешней стороны. Ни одна достойная уважения метафизическая школа не поощряла человека на молитвы, медитацию, сосредоточение или самоутверждение в отрыве от тех обязанностей и обязательств, которые формируют мотивацию поведения в материальном мире. Это, однако, вовсе не означает, что метафизическим упражнениям не отведено места на духовном плане жизни, просто их не следует рассматривать как замену правильного поведения и разумного образа мыслей. Известно, что в древности посвящённые не требовали от своих учеников, чтобы те непременно соответствовали высоким критериям совершенства, способностей, если только они не становились главным условием понимания и практического приложения учений мудрости.

Таким образом, каждый искатель истины поступит разумно, если постарается усовершенствоваться во всех прикладных отраслях знаний. Мы назвали эти семь отраслей важнейших знаний «достижениями», так как они становятся результатом усилий и целостности индивидуума. Цель всякого знания заключается в совершенствовании души — души как той части человека, которая преобразует опыт в духовную силу. Впечатления от внешнего мира питают душу точно так же, как внутренние побуждения питают и поддерживают объективную личность. В своём произведении под названием «Banquet» («Пиршество») Олимпиодор, описывая пир души, замечает, что очень часто человек досыта кормит тело, оставляя душу умирать от голода. Когда душа лишена пищи, она умирает или, по крайней мере, теряет способность влиять на разум и сердце. Итак, пища, которую человек съедает, не сохраняет его индивидуальность; эта пища претерпевает определённые химические изменения, и в результате только некоторая часть заключённой в ней энергии поглощается организмом человека. Таким же образом и знания, приобретаемые человеком, не сохраняют его индивидуальность при любых обстоятельствах, а, подвергаясь ассимиляции в сознании, преобразуются в энергию, которая питает и сохраняет душу. Поэтому, когда человек занимается музыкой, искусством, литературой, философией или даже просто какими-то ремёслами, это вовсе не означает, что душа вмещает в себя некую разнородную массу плохо переваренных впечатлений или что она становится воплощением науки или искусства, в которых человек достиг определённых успехов. Божественная алхимия превращает весь опыт и знание в герметическое снадобье, легендарную панацею алхимиков, в то единственное лекарство, которое способно излечить от невежества — болезни непросвещённых.

Нелепо было бы ожидать, что каждый человек овладеет всеми семью древними науками. На данной стадии эволюции надо фактически потратить всю жизнь, чтобы достичь приемлемого уровня мастерства хотя бы в одной или двух областях знаний. Жизнь коротка, искусство вечно, однако закон Перевоплощения служит нам гарантией, что у нас есть растянутая на века возможность достичь совершенства и что каждая жизнь — конечно, разумно прожитая — вносит свой вклад в достижение этого совершенства, которое нас ждёт впереди.

Благодаря семи необходимым свойствам внутренней жизни, то есть характеру, мы обретаем способность судить о Божестве и его качестве, а благодаря семи необходимым элементам внешней жизни — достижениям — мы начинаем воспринимать Божество как мудрость и деятельность. В нашей сегодняшней системе образования всё, связанное с метафизикой в искусстве и науке, отрицается или попросту игнорируется, что, однако, никоим образом не отвергает самого факта существования этих духовных ценностей. Искусство и наука, как и большинство теологических систем человечества, превращены в составляющие экономики, а их эстетические аспекты принесены в жертву эгоистичным установлениям человека. Однако за каждой областью искусства и науки стоит универсальный закон, и те, кто сумеют обнаружить божественную действующую силу, не должны игнорировать Бога, который живёт в своих созданиях.

К семи необходимым элементам, составляющим основу древнего знания — звенья Золотой Цепи Гомера — относятся следующие.

(1) Математика. Под этой рубрикой объединены несколько разделов математики: арифметика, алгебра, геометрия, тригонометрия и т. д. Математику создавали древнейшие цивилизованные народы. О хорошем знании этой науки свидетельствуют остатки архитектурных сооружений доисторических времён. Арифметика, как точная наука, служит доказательством постоянства действия и непреложности закона. Философская геометрия египтян стала основой пифагорейской философии. Платон, знакомый с учением Пифагора, заимствовал от него свою знаменитую аксиому: «Бог творит по законам геометрии». Для учёного совершенно очевидно, что математика это не творение рук человека, а открытая им наука, от века существующая во Вселенной. Человек может осознанно приобрести знание математических законов, однако тем же знанием обладают и самые крошечные создания. Ячейка в сотах пчелы, раковина радиолярии и геометрическая форма снежинки — всё это свидетельствует о существовании вселенской арифметики, космической геометрии.

У людей математика считается одной из самых скучных наук, а причина этому заключается в том, что одно невежественное поколение отделило вычисления от волнующей драмы жизни. Практически вся красота, которую мы видим вокруг себя в природе, обязана своим существованием некоему аспекту космической арифметики. Мы живём среди универсальных уравнений. Как это ни странно, изучение математики тесно связано с развитием интуиции. Каждый из тех, кто читал книгу «Commentaries of Procklus on Euclid» («Комментарии Прокла к Евклиду»), способен оценить величие теории чисел. Тысячи узников оккультизма, пытающихся найти Бога различными метафизическими способами, не сумев овладеть математикой, лишились возможности увидеть божественность, проявляющуюся в восхитительной геометрии форм.

(2) Астрономия. В древние времена то, что мы теперь называем астрономией, составляло часть всеобъемлющего учения, известного как астрология. Любой античный философ, занявшись изучением расположения небесных тел, всегда стремился понять, какое влияние оказывают эти тела на человека. Если астрологию понимать как нравственную астрономию, тогда астрономию можно определить как астрологию, оторванную от практики.

Какой смысл определять число звезд, выяснять, из каких элементов они состоят, измерять их орбиты и рассчитывать интенсивность их светового излучения, если в итоге мы будем утверждать, что ни один из этих факторов никак не влияет на жизнь человека? Первые астрономы в своих высоких башнях разрабатывали системы отсчёта времени, наблюдая за движением небесных тел. Эти системы легли в основу календарей, большинство которых предназначалось в то время для составления гороскопов.

Астрономия объединяет в себе анатомию Вселенной в целом, теоретические основы исторического развития, тайны климата и погоды, смену времён года, и всё это естественным образом подводит нас к агрономии и сельскому хозяйству. Иными словами, астрономия — это распорядитель жизни, одна из самых цивилизующих наук. Мистик находит в астрономии ключ к пониманию масштабов величия. Астрономия раздвигает границы Вселенной, обнаруживая мир, слишком грандиозный для мелочности, слишком возвышенный для подлости, слишком прекрасный для ненависти, слишком честный для лжи. Астрономия указывает место человека в мировом плане. Она представляет его как часть беспредельности неизмеримой жизни и обнаруживает некую воодушевляющую целостность, объединяющую все рассеянные звёзды, устанавливая родство человека, как со звёздами, так и с песчинкой.

(3) Биология и физика. Эти отрасли знаний постепенно сформировались на основе алхимических исследований древних египтян, китайцев и браминов. Первая практическая лаборатория разместилась в одном из помещений храма, специально отведённом для исследований по химии и медицине. В те времена разносторонним изучением роли химических факторов в жизни, занимались не многочисленные отделы, как это принято в наши дни: тогда жрецы были и первыми учёными, и первыми врачами, и первыми, кто занялся изучением анатомии и физиологии. Эти разные по содержанию науки мы объединили под одной рубрикой, потому что все они, прямо или косвенно, связаны с такими понятиями, как структура и функция. Благодаря этим наукам наглядно раскрываются некоторые законы природы. Исследование человеком природы и происходящих в ней процессов положило начало формированию основ того, что сегодня мы называем наукой. В древние времена такого рода исследования проводились не циничными материалистами, а просвещёнными философами, прозревавшими за внешними аспектами формы божественные химические и механические процессы. Поэтому и наука — это, прежде всего, изучение анатомии тела Бога. В лаборатории раскрывается не только бесконечное таинство жизни, но также и бесконечная сложность происходящих в ней процессов. По мере приобретения человеком знаний он начинает всё больше преклоняться перед вселенской мудростью, которая служит опорой этого высшего порядка, сохраняя надлежащие взаимосвязи между всеми вещами. Знание приносит с собой утончённое восприятие, а утончённое восприятие — одна из прекраснейших форм религии. Человек никогда не отойдёт далеко от истины, которую он научился распознавать.

(4) Социология и политология. Эта область знаний явилась результатом размышлений человека над деятельностью и поведением тех социальных общностей, которые мы называем нациями и расами. Социология охватывает огромную массу сведений, касающихся традиций и исследований, на основе которых были разработаны законы, управляющие взаимоотношениями между отдельными людьми. Общественные науки положили начало формированию учений о морали, а также самых разных правил для обеспечения удобства и возможности компромиссов, необходимых для выживания людей в рамках общественного порядка. Следовательно, мы вполне можем согласиться с Цицероном в отношении того, что цивилизация явилась результатом размышлений древних мудрецов, направленных на улучшение жизни общества.

Политические науки занимаются изучением таких сфер, как правление, лидерство и упорядочение всех дел общества, благодаря чему сохраняется общее направление движения государства к тем последовательным целям, ради которых оно и было задумано. Основоположником политологии на Западе стал Солон[18], а впоследствии она подверглась облагораживающему влиянию идей Платона и Аристотеля. Искусство управления государством и политическая организация достигли расцвета в эпоху Римской империи, и тогда же они и выродились в тиранию. Большинство современных правительств являют собой наглядный пример возрождения древних политических курсов, а неуспех теории правления в современном мире в значительной степени обусловлен всё возрастающим несоответствием между естественным правом и политической целью. Государственные деятели прошлого были философами, черпавшими вдохновение в астрономии, математике и физике. Когда политология разделила религию и философию, она утратила название «науки действия» С тех пор правительствам уже никогда не удавалось пережить свойственные им недостатки.

Мистик в процессе изучения социологии и политологии открывает для себя достоинства и недостатки существующих институтов, что помогает серьёзному и думающему человеку избежать влияния передаваемых из поколения в поколение пороков, так и не устранённых со времён упадка религиозно-политических институтов древности.

(5) Музыка и изобразительное искусство. Под этой рубрикой объединены многочисленные эстетические и культурные стимулы, извечно существующие в природе и положившие начало художественным институтам человечества. Помимо музыки и изобразительного искусства, сюда же, безусловно, можно отнести поэзию, драматургию и танцевальное искусство. Все эстетические искусства берут своё начало в религии, а их развитие неразрывно связано с постепенным пробуждением чувства прекрасного в душе человека. Усовершенствоваться в каком-то искусстве — значит ощутить хотя бы малую толику творческого импульса, выведшего Вселенную из хаоса.

Красота всегда сопутствовала истине. Во-первых, потому, что истина, проникая в природу, всегда порождает красоту и, во-вторых, из-за того, что люди, стремясь снискать вселенское благо, вдохновились на отправление обрядов и ритуалов в созданных ими прекрасных институтах, знаменующих собой божественную благодать. С упадком античной цивилизации человек, постепенно отходя от религии прекрасного, избрал себе символом веры строгость и печаль. Некоторые великие нации полностью подавили свои эстетические побуждения, начав исповедовать строгость нравов, которая создала благоприятную почву для разного рода дурных прецедентов, обеднивших национальную культуру. Так, например, в Англии пуританство практически полностью уничтожило музыку.

Чистое по своему содержанию религиозное искусство подверглось извращению почти у всех современных народов. Люди учатся строить свою жизнь по канонам красоты, занимаясь эстетическими видами искусств, а если докопаться до божественного происхождения последних, они становятся для человеческого разума источником вдохновения, побуждая его стремиться к более благородным критериям поведения и отношений и придавая величие и притягательность прекраснейшим взаимоотношениям между людьми. Искусства питают душу, и именно из-за «голодания» души имеет место большинство кризисных и упадочных явлений, извративших эстетический вкус нынешнего поколения. Гибель искусства влечёт за собой гибель души, а гибель души приводит в итоге к падению империи.

(6) Язык. Понятие языка включает грамматику и риторику, литературу и теорию обмена идеями в целом. Самые древние на земле языки были всего лишь набором звуков, которые человек перенимал у природы, стремясь выразить такие простые чувства, как надежду, отчаяние, любовь, ненависть и страх. История языка есть не что иное как летопись постепенного овеществления субъективных побуждений человеческого разума. Устная речь послужила стимулом к созданию иероглифического письма и письменности с использованием отдельных букв. Появившиеся впоследствии алфавиты представляют собой набор условных знаков, изобретённых прародителями нынешних рас.

Язык — это наука выражать себя. Тот, кто умеет хорошо выражать свои мысли, делится с другими своим собственным «я». С помощью зрения мы можем все вместе наблюдать некоторые явления внешнего мира, но только посредством слуха мы имеем возможность услышать мысли других людей, а значит, узнать об их надеждах, мечтах и стремлениях и поделиться с ними плодами нашего опыта. Выразительность языка в значительной мере зависит от смысла слов. Многие из величайших бедствий, обрушившихся на человека, стали следствием неправильного толкования терминов. Особенно это относится к религии, где во множестве возникшие противоречивые символы веры имели целью истолковать каждый на свой манер смысл какого-то одного простого высказывания. Слова дают возможность обмениваться знаниями, приближая людей к истине и обогащая жизнь каждого человека опытом других.

Прекрасный стиль речи должен служить определённым целям, и те, кто хотят посвятить себя истине и присоединиться к философской иерархии, должны научиться правильно выражать свои мысли. Изучать язык — это значит открывать Вселенную в звуках, а законы жизни — в сочетании мелких символических фигурок, называемых буквами. Всё многообразие и единство существования сокрыто в тайне алфавитов. Эволюция языка — зрелище не менее величественное, чем эволюция жизни.

(7) Философия. Седьмое место в данном перечне отведено собственно философии. Обшей рубрикой «философия» здесь объединены все кропотливые поиски человечеством знания, направляемые законами мышления. Термин «философия», впервые использованный Пифагором, означает «любовь к мудрости». Человек, живущий в окружении бесконечного сущего, чтобы выйти за рамки собственного «я», расширяет свои умственные способности и стремится охватить всю бесконечность, пребывая в узких границах своего интеллекта, — отсюда и возникло такое понятие, как «философия». Поскольку разум не способен охватить и истолковать беспредельность всего познаваемого, мудрые люди понимали необходимость тренировать и развивать интеллект, чтобы увеличить его способность приобретать и сохранять знания.

Философия — это нечто гораздо большее, чем умение мыслить и убеждать. Это наука формирования способности к познанию. Большинство людей не осознаёт ограниченности своего умственного багажа и не способно правильно оценить, как много лет потребуется на подготовку, неизбежно предшествующую приобретению способности понимать. Такую подготовку учителя прошлого называли дисциплиной. Посредством дисциплины они развивали разные аспекты мыслительного аппарата, пока, наконец, не приобретали способность мыслить категориями Бога. Достигнув этого, они навсегда освобождались от предрассудков, владевших теми, кто не был способен мыслить божественными категориями. Предрассудок низводит истину до уровня невежества, облачая её в многообразные одежды лжи и обмана. Философия же возвышает человека до уровня истины, вырабатывая в нём способность чувствовать и осознавать, делать наглядным и постигать. Именно поэтому философов называют благороднейшим племенем людей, ибо только они правильно понимают и могут объяснить, зачем человечеству нужны добродетели.

Мыслить — значит интересоваться, интересоваться — значит открывать, открывать — значит знать, а знать — значит быть философом.