Случайная беременность от миллионера

Глава 5

– Анечка, – слышится в трубке голос Надежды Михайловны. – Я ничего не понимаю, но от заказа нам нужно отказаться. Пришло указание сверху.

Я недоуменно смотрю на экран. Как это отказались?

– Точно? Просто мне Лесницкий ничего не говорил. Даже наоборот – поощрил и сказал предоставить ему идеи.

По телу пробегают неприятные мурашки.

– А нам вот сказали, что из-за того, что вы там с рестораном не договорились, сказали нанять другую фирму, – говорит она.

Ничего не понимаю.

– Надежда Михайловна, а вы мне можете дать номер Лесницкого? Или я сама приду, – говорю я.

– Анечка, не могу. Начальство же.

– Он мне давал когда-то. Но я не могу дозвониться, – поясняю я.

В кабинет заходит мать. Высокая темноволосая женщина пятидесяти лет. В брендовой одежде и с сумочкой такой стоимости, что можно несколько холодильников купить. Вот я и думаю, смотря на нее, точно ли у нас огромные проблемы на фирме?

– А, так я все равно не могу. Мне действительно очень жаль, – говорит Надежда Михайловна.

– Может, все же как-то договориться? – смотрю в карие глаза матери.

У нас цвет глаз похожий. Она грациозно садится на стул и смотрит на меня, ожидая, когда я договорю. Ее острый взгляд так и колет меня. Мать начинает постукивать ногтями по столу.

Я немного отвлекаюсь на нее, прослушивая половину того, что говорит Надежда Михайловна.

– Так что извините, но никак. До свидания, – и кладет трубку.

Я опускаю свой смартфон и перевожу взгляд на мать.

– Что такое? – надменно спрашивает она.

Я с ней по телефону не люблю говорить, а в жизни тем более. Как окатит волной презрения, так сразу желание общаться и пропадает.

– Заказ отменен, – говорю я.

– Да и плевать, пока у нас есть “Кондитре”, – машет рукой.

Я смотрю на нее и тяжело вздыхаю.

– “Кондитре” отказались? – ее глаза вмиг темнеют. – Аня, что ты натворила? Или это все из-за того, что ты беременна? Ну точно! Такая солидная фирма не может себе позволить…

– Мама, перестань, – обрываю ее. – Я и сама не понимаю, что происходит. Мы с Лесницким договорились, что как только я все подготовлю, то могу ему показать проект и смету.

Зинаида Павловна продолжает стучать ногтями по столу.

– Мы на тех заказах, что есть, далеко не уедем.

– Мам, что происходит?

– У нас долг. Там и за офис заплатить, и за обслуживание, и кредиты выплачивать.

– Так давай квартиры продадим. Твою, мою – и оплатим этот долг.

– Не все так просто, – говорит она.

– Я видела, это все подъемные суммы, – я тру лоб.

С мамой как начинаешь говорить, так сразу голова болеть начинает. Вот умеет она доводить. И про долг отца знаю, поэтому и пашу как лошадь. Кажется все какой-то бездонной черной дырой, из которой не выбраться.

– Не знаю, Аня, – говорит она. – Езжай к Лесницкому. На колени падай, но чтоб контракт вернулся к нам.

И переводит взгляд на мой живот. Я инстинктивно прижимаю руки к нему. Мать хмыкает. Такое от нее я слышу впервые. Даже поверить не могу, что она это сказала.

– Хватит, мама.

– А что хватит? Он молодой, неженатый. Могла бы лечь под него еще на прошлом корпоративе, – говорит она.

Кровь в венах стынет от ее слов. Нет, я догадывалась, почему она посылает именно меня к богатым клиентам, но не думала, что озвучит это вслух.

На глаза наворачиваются слезы. Любовь моей матери к деньгам превыше любви ко мне.

– К бандиту? – выдавливаю из себя.

Моя мать начинает хватать ртом воздух от возмущения.

– Не наше дело, чем его отец занимался когда-то. Сыночек у него что надо. Но тебе же надо было залететь от не пойми кого.

Щеки вспыхивают, а мне не хочется, чтоб мать заметила это.

– Я даже разговаривать на эту тему не хочу.

– И вообще, ты думаешь, наш отец просто так поднялся?

Я закатываю глаза. Понимаю, что не просто так. В жизни много что не просто так. Но это не означает, что надо не опасаться.

– Хватит, мам. Я найду другой заказ.

– Уж будь добра.

Зинаида Павловна просто встает, поджимая губы, и выходит из моего кабинета.

Меня же трясет. Достало все.

В кабинет входит Катя. Видит мое состояние, хочет выйти, но я прошу ее остаться.

Невыносимо находиться одной.

С мамой у меня теплые отношения только в детстве и были. И то – до смерти отца. Он будто невидимая нить, которая связывала нас вместе. Человек, устраивавший праздники, был сам праздником. Мы с ним никогда не нуждались. А вот после его смерти мать будто отстранилась от меня. Или она всегда была такой?

Я растерянно смотрю на свой стол.

Ага, кто у нас дома готовил? Мама. Как могло у человека так повернуться на деньгах все? За каких-то несколько лет она превратилась в черствого человека, не гнушающегося ничем.

Подложить меня под кого-то. Еще в Средневековье вернуться не хватает.

Я тру виски.

– Что на этот раз? – мягко и участливо спрашивает Катя.

– Да так, нахлынуло, – говорю я, потирая пальцами нос.

Мысли бродят где-то далеко, а я зарекаюсь в очередной раз быть самой лучшей матерью для своего ребенка.

***

– Анечка, а еще шарики, – говорит Василий Иванович – сухощавый дедушка в клетчатом костюме, владелец СТО, где я как-то оставила на починку свою машину. Мастера тут прекрасные. Ну и я, когда ждала, пока починят, посидела и попила чай с Василием Ивановичем. К нему же не так часто заходят девушки. Он как узнал, что я занимаюсь организацией праздников, так тут же решил, что в его СТО праздника не хватает. А мою машинку еще раз посмотрят и исправят все что можно. Да я и не против. Хотя совсем недавно проходила техосмотр. Но когда мне тут сказали про одну поломку, связанную с тормозами, я чуть не поседела. Тут же подумала, что меня разводят, но оказалось, что нет. Действительно была проблема. Мне даже показал мастер, где именно.

Ох, а ведь на тот момент эта неисправность могла стоить аж двух жизней.

Так что этому СТО я благодарна очень сильно. И вот сейчас жду, пока починят мою детку.

– Черные? – в шутку спрашиваю его и оглядываю площадку.

Сегодня мой заказчик решил меня вызвать, чтоб окончательно определиться с празднованием.

В воздухе царит запах бензина и мужского пота. Слишком тестостероново и брутально. И вдруг в этом месте – среди шин, разобранных машин и трехэтажного мата – мне предлагают заказать шарики. И сто процентов цветные.

– Вы что? – возмущается Василий Иванович. – Конечно, разноцветные. У нас должен быть праздник!

И так все воодушевленно, размахивая руками.

Я приветливо киваю ему. Да-да. Его мастера с какой-то тоской смотрят в мою сторону. Я помню. Водка! Вот что они хотят, в отличие от Василия Ивановича. И это мне тоже придется организовать. Все же еда, напитки – все заказывается через нашу фирму. Для этого у нас есть договоренности с некоторыми ресторанами. Главное, что клиент готов платить. А Василий Иванович готов, даже несмотря на то, что его СТО не премиум-класса.

Меня все еще беспокоит внезапный отказ “Кондитре” от моих услуг. Ну правда. Я же не смертельно больная, а всего лишь беременная. Это мне вообще никак не мешает работать. Но, видимо, мешает – по мнению Лесницкого.

– Анечка, все в порядке? – спрашивает Василий Иванович и предлагает жестом пройти в его кабинет.

– А, да. Я задумалась.

– У нас тут жарко, а у меня в кабинете прохладно. Думаю, вам не стоит долго на жаре стоять.

Я рассеянно киваю.

– Да, конечно. А как там с моей машиной?

– Мои мальчики на следующей неделе закончат.

Мы поднимаемся по железной лестнице, которая скрипит под нашими ногами, на верхний этаж СТО.

Здесь весьма мило и обустроено. От обстановки кабинета Василия Ивановича веет теплом и радушием. Даже несмотря на его работу, у него тут висят детские рисунки с розовой краской.

Очень мило и душевно тут.

Я присаживаюсь на кожаный диван.

– Будете чай? – участливо спрашивает хозяин.

– А, нет. Спасибо. Не пью летом чай.

– Да? Ну ладно. Водички? – спрашивает он.

– Хорошо, – киваю я.

Василий Иванович сам мне наливает. Ставит стаканчик рядом со мной.

– Я документы приготовила, – протягиваю ему папку. – Нужно будет подписать.

Стискиваю подол платья. Там такие суммы. Может, ему не понравится. Мысленно думаю, как бы скидку попросить у наших партнеров.

Но Василий Иванович довольно улыбается, ознакомившись с документами.

– Отлично, все готово. Буду очень ждать. Когда начнется подготовка?

– Через неделю приедут люди, начнут украшать. Можете отпустить мастеров на это время. Как все украсим, привезут еду, – говорю я. – Затем уже увеселительные мероприятия. С ведущим уже договорилась, он уже готовится.

– Здорово. Анечка, вы огромная молодец, – говорит он.

Вот нравится мне работать с такими приятными людьми. Так душевно. Это как вернуться в детство, когда папа был жив.

Мы мило побеседовали. Все напряжение, которое царит в моей душе после встречи и поцелуя с Лесницким, испаряется.

Но ненадолго. Я прихожу домой и буквально валюсь с ног. И вроде день прошел, а я все вспоминаю, как Игорь целовал меня.

Вот почему не могу выкинуть его из головы? Потому что где-то глубоко в мечтах мне чудилось, что он после той ночи пригласит меня на свидание, затем мы станем парой. Вот так наивно и глупо. Мечтать же не вредно. Мне хотелось, хотя понимала, что реальность будет другой.

Я поглаживаю живот. Малыш пинается мне в ответ.

Ничего. Все у нас будет хорошо.