Служебное расследование (СИ)

Глава четвёртая

Все представились друг другу и вновь произнесли дежурные приветственные фразы. Яков Александрович, не сводя глаз с Любы, устроился за столом. Но тут Ярославна взяла беседу в свои руки и кратко изложила суть дела. Вариант первый, не расширенный. Без некоторых нюансов. Ксения Игоревна удовлетворённо кивнула. Видимо, ожидала, что сейчас у неё спросят, что она хочет за смену гнева на милость. Не тут-то было!

— Что ж, — резюмировала Ярославна. — Предлагаю сейчас вам, Яков Александрович, как самой незаинтересованной стороне, лично найти независимого эксперта и пригласить его в автосервис. Видите ли, если вызовем мы, то вы можете заподозрить нас в сговоре с экспертом. Если вызовет ваша дочь, то мы можем заподозрить её в сговоре с экспертом. А вы, я вижу не особо в курсе дела.

— Если честно, то совсем не в курсе, да. У нас было свадебное торжество, праздничные мероприятия. Вчера супругу и сына в Европу провожали. Так что совсем не до того было.

— Вот и прекрасно, — улыбнулась Ярославна. — Тогда прямо сейчас найдите эксперта. В каком сервисе машина? Пусть подъезжает сразу туда. И мы приедем.

— Машина Ксении здесь, в гараже, — пожал плечами Миронов.

— Вот как? — подняв брови, Ярославна перевела удивлённый взгляд на Ксению Игоревну.

— А что вас удивляет? — нервно ответила та. Кажется, у девочки начала маска с лица сползать. — Я завтра улечу в путешествие. Вернусь, тогда и займусь автомобилем. В выходные я всё равно не пользовалась им.

Яков Александрович созвонился с каким-то знакомым, через которого узнал координаты лучшего независимого эксперта. Позвонил эксперту. К частью, тот оказался свободен на ближайшие два часа.

Пока они ждали эксперта, вежливо переговариваясь ни о чём, Люба исподтишка рассматривала Миронова. Он выглядел намного лучше. Правда, похудел, поскольку был пока на строгой диете, но немного впалые щёки даже придавали ему некий шарм. Главное, цвет лица здоровый, это радует.

— Любовь Евгеньевна, — неожиданно обратился он к ней. — Раз уж случай свёл нас так странно, может, посмотрите меня? Как врач?

Ярославна, Сашка и Ксения Игоревна удивлённо уставились на него, потом на Любу. Хитрый взгляд Ярославны не понравился Любе.

— Конечно, давайте посмотрю, — спокойно отозвалась Люба.

— Тогда пойдём в мой кабинет, — Яков Александрович поднялся. Он чувствовал какое-то странное волнение, даже небольшую дрожь. Какая встреча! Как он, оказывается, рад видеть Любовь Евгеньевну… Хотя события, при которых они познакомились, вряд ли можно считать приятными.

Они вошли в прохладный сумрачный холл, миновали его, повернули за угол. В кабинете тоже было достаточно прохладно. Яков Александрович поднял жалюзи, и в комнату ворвалось непривычно яркое для конца августа солнце.

— Снимите футболку, — распорядилась Люба.

Миронов послушно стянул через голову белую футболку, отбросил в кресло. Почему-то для Любы это выглядело жутко волнующе, хотя она не впервые наблюдала раздетого Якова Александровича. Пациенты снимали перед Любой футболки, рубашки и кофты ежедневно.

Она вдруг отчётливо поняла, что соскучилась по нему и очень-очень рада его видеть.

Посмотрела шов, он был в порядке. Потом велела сесть, посмотрела язык и глаза. Тоже порядок.

— Беспокоит что-то? — спросила Люба, уже нацелившись идти к выходу.

— Да.

— Что? — она вдруг испугалась.

— То, что ничего не знал о вашем сыне. О том, что у вас есть сын, да ещё такой взрослый.

«Тьфу ты, напугал…». Ну и шутник!

— Я вам больше скажу, у меня два сына, второму шестнадцать, но он тоже большой.

— Не думал, что вы замужем.

— Я и не говорила, что замужем. Если у меня есть сыновья, это вовсе не означает, что есть и муж.

— То есть, вы не замужем?

— Давно разведена.

— А эта ваша подруга…

— Ярославна?

— Да. Вы такие разные!

— Понравилась? Ярославна как раз замужем, и муж её — очень серьёзный человек. Так что не советую.

Люба подумала, что сегодня у них необычный разговор. И что ей пора уже покинуть кабинет Миронова.

— Не советуете, да? — как-то странно начал он. И продолжил язвительно: — А то я ведь уже лыжи навострил, чтобы приударить за ней! У меня же на лице написано это, да? Мы же, мужчины, «все такие», правда? А женщины все святые и великомученицы, да?

— Что вы — что вы! — так же язвительно отозвалась Люба, вдруг вспылив и сама себе удивляясь. — Наоборот, вы все «не такие»!

И она сделала руками жест, изображающий кавычки.

— Ой, ой! — Миронов поднялся со стула и сразу будто навис над ней. Причём, футболку он так и не надел. — А может, не надо обобщать, Любовь Евгеньевна?

Глаза его сузились и смотрели холодно.

— Аа, то есть, вы как раз «такой», и признаёте это? — усмехнулась Люба.

Она вдруг начала получать извращённое удовольствие, высмеивая оппонента.

— Хватит передёргивать! — он упёр руки в бока. — И вообще, что вы на меня взъелись, а?!

— Угадайте с трёх раз! — Люба резко направилась к выходу, и хлопнув дверью, покинула кабинет.

Ну и семейка! Теперь понятно, в кого доченька такая резвая! Хотя…стоп. А почему Ксения Игоревна, а не Яковлевна?!

Когда Миронов вернулся на террасу, Любовь Евгеньевна сидела, надувшись. Ему это показалось очень забавным. Он понимал, что она сердится из-за сына. Но что поделать? Александр — взрослый человек, и ему давно пора самому отвечать за свои поступки.

Ярославна вопросительно смотрела на Любу, её распирало любопытство по поводу знакомств подруги. Но Люба делала вид, что ничего не замечает. Миронов загадочно улыбался. Сашка переживал, это было заметно. Ксения Игоревна была безмятежна; сидела, глядя в Айфон.

К счастью, раздался звонок в ворота. Прибыл эксперт. Все поднялись и направились к гаражу.

Машина была ярко-жёлтая, очень красивая.

Эксперт, напоминающий почему-то экспертов из всех детективных сериалов сразу, подняв очки на лоб, рассматривал автомобиль изнутри.

— За рулём кабриолета

Я врубаю Летова…

Это напевала Ярославна, прогуливаясь около автомобиля и бросая на Ксению Игоревну красноречивые взгляды.

…- И пускай уже не лето,

Это фиолетово…

Эксперт завёл машину.

— Автомобиль полностью исправен, — вынес он свой вердикт. Лицо Ксении Игоревны приобрело сероватый оттенок. Она стояла, ни на кого не глядя.

— Это точно? — спросил Яков Александрович.

— Точнее не бывает. Можете проверить лично.

Миронов сел в автомобиль, завёл его, аккуратно выехал из гаража. Бросил взгляд на дочь.

Потом он расплатился с экспертом и проводил его лично. Вернувшись, спокойно сказал дочери:

— Ксения, нам нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Пойдём в дом.

…- Ну всё, сейчас красотке мало не покажется, хоть папаша и выглядит довольно миролюбиво, — улыбнулась Ярославна и бросила на Любу очередной красноречивый взгляд. Природное любопытство продолжало её распирать.

— Мам, а откуда ты этого мужика знаешь, хозяина дома, отца этой… Ксении? Правда, он Яков, а дочка Игоревна, но всё равно по ходу отец. Отчим, видимо, — Сашка вдруг оказался не таким деликатным, как Ярославна, взглядами не ограничился. Тоже, видимо, любопытство распирало.

— Яков Александрович служит в Минздраве. Он приезжал с проверкой к нам в санаторий.

— Мм, — подняла брови Ярославна. — И как проверка? Помощь тебе не нужна?

— Проверка ещё не завершена, временно приостановлена на период больничного Якова Александровича. Потому пока не знаю, нужна ли мне помощь.

— Ну ты держи в курсе…проверки, подруга, — Ярославна бросила на Любу очередной выразительный взгляд.

На что она пытается намекать?! Ведь очевидно, что Миронов женат, у него семья.

Вскоре отец с дочерью вернулись. Кажется, Ярославна была права, потому что Ксения Игоревна имела бледный вид, а на лице Миронова угадывались следы ещё неугасшего гнева.

Едва все вновь устроились за столом, Ксения Игоревна принесла извинения по очереди Саше, Любе и Ярославне. Потом позвонила Алику, объяснила, что вышло недоразумение, и она полностью отказывается от своих претензий, приносит извинения.

Алик тут же перезвонил Сашке, минуты не прошло. Видимо, тяжело приходилось без старшего механика. Но Сашка сказал, что выйдет на работу только послезавтра, в четверг.

В Москве жил армейский друг Сашки, Ваня, и они уже договорились о встрече. А тут ещё радость такая — все облыжные обвинения сняты.

Сашка вызвал такси и быстро испарился, попрощавшись со всеми и сообщив матери, что вернётся домой завтра.

Ксения Игоревна выжидательно посмотрела на отца.

— Что, Ксюша? — поднял брови Яков Александрович. — Инструкции нужны? Собираешь сейчас своих подружек, вместе с которыми пакостила, покупаете самый лучший коньяк и едете к Алику. Сумели гадостей ему наговорить, умейте принести личные извинения. И поспеши, тебе ещё в путешествие собираться. Да и вернуться сюда надо до того времени, как Слава с работы приедет. Иначе что ты ему собираешься рассказать?

Быстро кивнув и попрощавшись с Любой и Ярославной, Ксения Игоревна удалилась.

— Любовь Евгеньевна, — откашлявшись, начал Миронов. — Ещё раз приношу искренние извинения. Как я могу…компенсировать моральный вред и ваши издержки?

— Вполне достаточно извинений и разъяснения ситуации руководству Александра, — Люба поднялась. Ярославна кивнула и тоже встала.

— Ну что, по коням, Люба? Быстро увезу тебя и вернусь обратно. В гости к родне Степаныча не получится сегодня, дочь написала в Вайбере, что-то я нужна ей срочно.

— Вы живёте здесь? Тогда не заставляйте дочь нервничать. Я сам отвезу Любовь Евгеньевну. У меня времени полно, я на больничном, — Яков Александрович тоже встал.

Люба оторопела настолько, что слова вымолвить не могла, зато хитрая Ярославна сориентировалась молниеносно. Перезвонила дочери и быстро откланялась, пообещав, что скоро приедет в гости к Любе.

Ну нормально… Все её бросили, оставили одну в чужом доме! Люба бросила быстрый взгляд на хозяина дома. Подумать только, он улыбается! И почему-то в этой улыбке Любе чудится вопрос: «Ну что, попалась?».

Люба набрала в грудь воздуха и открыла было рот, но Яков Александрович опередил её:

— Попробуйте только сказать, что можете уехать на такси.

Люба закрыла рот.

— Подождите меня несколько минут, пожалуйста, я переоденусь. Погуляете по саду? Или пойдём в дом?

«Ну уж нет. Хоть я и понимаю, что он говорит это без задних мыслей. Я не хочу идти в семейное гнездо, пока хозяйка отсутствует».

— Спасибо, я здесь посижу, — Любе удалось улыбнуться вполне искренне.

Через несколько минут они выехали из коттеджного посёлка. Люба вздохнула с облегчением.

— Как дела в санатории, Любовь Евгеньевна?

— В целом нормально, насколько я могла оценить обстановку за один день. Только вчера вышла из отпуска.

— Где отдыхали? Летали куда-нибудь?

— Нет, была на даче с тётей Клавой. Она живёт там с весны до глубокой осени. И я жила, помогала ей. Хорошо там, спокойно.

— Вы любите спокойствие, Любовь Евгеньевна?

— Да, очень!

— Вы умеете и другим внушать спокойствие. Вы маленькая и хрупкая, но в вас заложена мощнейшая положительная энергетика. Когда я лежал в больнице, всегда с нетерпением ждал вас. Потому что как только вы приходили, всё вставало на свои места. Я понимал, что иду на поправку, начинал верить, что всё будет хорошо. Мне будто дышалось легче. Много раз слышал определение «врач от бога», но лишь общаясь с вами, понял истинное значение этих слов.

Щёки Любы давно пылали.

— Спасибо, Яков Александрович! Мне никогда не делали таких комплиментов. Конечно, пациенты часто говорят хорошие слова, но чтобы так!.. Тем более, вы мой начальник, хоть и не прямой.

— Это не комплимент. Это правда.

— Спасибо! А куда мы едем? Где это мы?

Люба с удивлением смотрела в окно на какое-то экзотическое здание.

— Это ресторан. Нам необходимо пообедать. Можно было поесть у меня дома, но мне хотелось побыть вдвоём с вами.

Они устроились за столиком, и Миронов протянул Любе меню:

— Пожалуйста, сделайте для меня тоже заказ. Как врач.

Люба заказала две порции нежирной рыбы, приготовленной на пару, а на гарнир брокколи и цветную капусту на пару.

— Почему вы заказали себе то же, что и мне? — удивился Яков Александрович.

— Потому что я за солидарность.

— Спасибо вам… Знаете, я будто из чистого родника воду пью, когда вы рядом, и я говорю с вами. Я так устал бултыхаться в мутной воде! Не подумайте, что жалуюсь!

— И не думала. Хотя и пожаловались бы, что такого? Может, истоки болезни там? В этой мутной воде?

— Скорее всего. Но сначала я хочу знать всё о вас. Мои жалобы потом.

— Знать всё?

— Вот именно.