Смертельный расчет

Я затолкала свою грязную, вонючую одежду в корзину для белья в ванной. Мне нужно будет замочить её в Клороксе перед тем как пытаться отстирать, но само собой я не могла просто выбросить её до того как она будет чистой и я смогу оценить ущерб. Я не чувствовала особого оптимизма насчет будущего черных брюк. Я не заметила, что они немного прожжены пока не стянула их со своих саднящих ног и не обнаружила, что моя кожа на бёдрах покраснела. Только взглянув вниз я вспомнила, что у меня горел передник.

Рассмотрев свои ноги я поняла, что всё могло быть хуже. Искры попали на фартук, а не на брюки, и Сэм был очень быстр с огнетушителем. Сейчас я оценила его ежегодную проверку огнетушителей; я оценила его походы на пожарную станцию, чтобы заново их заполнить, я оценила дымовую сигнализацию. У меня мелькнула мысль, что могло бы случиться.

Дыши глубже, сказала я себе, проведя рукой по ногам. Дыши глубже. Подумай о том, как хорошо будет почувствовать себя чистой. Будет прекрасно избавиться от запаха гари, намылить волосы, и смыть все запахи вместе с шампунем.

Я не могла перестать беспокоиться о том, что увидела, когда смотрела из окна Мерлотта: невысокая фигура бежавшая к зданию и державшая что-то в руке. Я не могла с уверенностью сказать был ли это мужчина или женщина, но в одном я была уверена: это был супер и я предполагала он или она был двусущим. Это подозрение обрело больший вес, когда я добавила к его скорости и ловкости силу и точность броска — бутылка влетела в окно сильнее, чем смог бы швырнуть человек, с достаточной скоростью, чтобы разбить окно.

Я не была уверена на 100 процентов. Но вампиры не любят обращаться с огнем. Какая-то составляющая их часть делала их очень легковоспламеняющимися.

Это должен был быть очень самоуверенный или очень опрометчивый клыкастый, чтобы использовать коктейль Молотова в качестве оружия.

По этой причине я склонна была поставить на то, что террорист был двусущим-оборотнем или что-то в этом роде. Конечно, были и другие виды сверхъестественных существ, как эльфы и фейри и гоблины, и все они были быстрее, чем люди. К сожалению, весь этот инцидент произошел слишком быстро для меня, чтобы засечь мысли напавшего. Это было бы решающим, потому что вампиры были черной пустотой для меня, провалом в эфире, и я также не могу читать фейри, хотя они отмечаются по-разному. Некоторых двусущих я могу читать с достаточной точностью, некоторых нет, но я вижу их разумы тёплыми и действующими.

Обычно, я не нерешительный человек. Но, после того как я вытерлась досуха и расчесала мокрые волосы (странное ощущение — что моя расческа завершила прохождение гораздо быстрее), я беспокоилась о том поделиться ли своими подозрениями с Эриком. Когда вампир любит вас, даже когда он просто видит в вас свою собственность, его понятие защиты может быть довольно резким. Эрик любил воевать, часто ему приходилось бороться с собой, чтобы сбалансировать политику с его инстинктом бросаться вперед, размахивая мечом. Однако я не думаю, что он спустил бы это двусущему сообществу, в его нынешнем настроении казалось разумнее держать свои мысли при себе, пока у меня не было доказательств.

Я натянула пижамные штаны и футболку и взглянула на кровать с тоской, прежде чем выйти из комнаты, чтобы присоединиться к странной компании на кухне. Эрик и Пэм пили синтетическую кровь, несколько бутылок у меня было в холодильнике, а Эммануил потягивал колу. Я была поражена, потому что не подумала предложить им закуски, но Пэм поймала мой взгляд и пристально на меня посмотрела. Она позаботилась об этом. Я кивнула благодарно и сказала Эммануилу: — Я готова. — Он поднял свой тощий зад из кресла и указал мне на табуретку.

На этот раз мой новый парикмахер развернул тонкую пластиковую накидку на плечи и завязал вокруг моей шеи. Он сам прочесал мои волосы, внимательно глядя. Я попыталась улыбнуться Эрику, чтобы показать что всё не так уж плохо, но не в моем сердце. Пэм нахмурилась глядя на свой мобильный телефон. Текст sms ей не понравился.

Видимо волосы Пэм причесывал Эммануил. Бледно-золотой гривой, её прямые и тонкие волосы были зачесаны назад и перевязаны голубой лентой. Вы не могли бы ещё больше выглядеть Алисой из страны чудес. Она не носила синее платье и белый передник, но на ней было голубое, облегающее фигуру платье, возможно, из шестидесятых, и лакированные туфли на восьми-сантиметровых каблуках. И жемчуг.

— В чем дело, Пэм? — спросила я, просто потому что тишина в моей кухне стала гнетущей. — Кто-то отправил тебе грязную смску?

— Ничего не случилось, — прорычала она и я попыталась не вздрогнуть. — Абсолютно ничего не случилось. Виктор всё еще наш лидер. Наша позиция не улучшилась. Наши запросы остались без ответа. Где Фелипе? Он нужен нам.

Эрик посмотрел на неё. Вау, трудности в раю. Я никогда не видела у них серьезных разногласий.

Пэм была единственным «ребенком» Эрика, которого мне доводилось встречать. Она ушла в свободное плавание после того как провела с ним несколько первых лет в качестве вампира. Она неплохо жила, но она рассказывала мне, что была рада вернуться к Эрику после того как он позвал её к себе, чтобы помочь в управлении Пятым Округом, где бывшая королева назначила его шерифом.

Напряженная атмосфера дошла до Эммануила, вырвав его из сосредоточенности на своей работе… в то время как он отрезал мои волосы.

— Потише, ребята, — резко сказала я.

— И что это за дерьмо валяется на твоей дороге? — спросила Пэм с пробивающимся британским акцентом. — Я уже не говорю о твоей гостиной и крыльце. У тебя гаражная распродажа? — Вы могли бы сказать, что она гордится правильно произнесенным словом.

— Почти закончил, — пробормотал Эммануил, переходя на бешеный темп щелканья ножницами в ответ на растущую напряженность.

— Пэм, это всё с моего чердака, — ответила я, радуясь, что можно поговорить о чем-то таком житейском и (я надеюсь) успокаивающем. — Клод и Дермот помогали мне всё это вытащить. Я собиралась утром с Сэмом к антиквару, правда, я теперь не знаю сможет ли Сэм.

— Вот видишь, — сказала Пэм Эрику. — Она живет с другим мужчиной. Она ездит в магазин с другим мужчиной. Какой же ты муж?

И Эрик бросился через стол, руки мелькнули у горла Пэм.

В следующую секунду эти двое катались по полу в серьезных попытках покалечить друг друга. Я не знаю могла ли Пэм действительно причинить боль Эрику, так как она была его ребенком, но защищала она себя активно. Это была тонкая грань.

Я не могла слезть с табурета достаточно быстро, чтобы избежать участия в потасовке. Казалось неизбежным, что они врежутся в табурет, и, конечно, они сделали это в следующую секунду. И я присоединилась к ним на полу и в процессе ударилась плечом. Эммануил очень разумно отпрыгнул назад, и он не бросил ножницы, к счастью для всех нас. Один из вампиров, возможно, схватил бы их в качестве оружия, или блестящие ножницы могли бы воткнуться в какую-то часть меня.

Эммануил с неожиданной силой схватил меня за руку и поднял с пола. Мы выскочили из кухни в гостиную.

Мы стояли, тяжело дыша, в середине загроможденной комнаты, глядя через холл на случай, если борьба последует за нами.

Я могла слышать грохот и стук, и постоянный непонятный шум, который я, наконец, определила, как рычание.

— Звучит как будто сцепились два питбуля, — сказал Эммануил. Он держался восхитительно спокойно. Я была рада хоть какой-то человеческой компании.

— Я не знаю что с ними случилось, — сказала я. — Я никогда прежде не видела ничего подобного.

— Пэм разочарована, — сказал он с удивившей меня фамильярностью. — Она хочет сделать своё собственное дитя, но по каким-то вампирским причинам не может.

Я не смогла скрыть свое удивление. — И ты всё это знаешь — откуда? Прости, это звучит грубо, но я торчу с Пэм и Эриком уже довольно давно и я тебя прежде не видела.

— Пэм встречается с моей сестрой, — Эммануил, казалось, не обиделся на мою откровенность, слава богу. — Моя сестра Мириам. Моя мама религиозна, — объяснил он. — И немного сумасшедшая. Дело в том, что моя сестра больна и ей становится хуже и Пэм действительно хочет обратить её до того как Мир станет еще хуже. Она навечно будет кожа да кости, если Пэм не поторопится.

Я не знала, что сказать. — Чем больна твоя сестра?

— У неё лейкемия, — ответил Эммануил. За внешним спокойствием я видела его боль и беспокойство.

— Так вот откуда Пэм знает тебя.

— Да. Но она была права. Я лучший стилист в Шривпорте.

— Я верю тебе, — сказала я. — И мне жаль насчет твоей сестры. Я не думаю, что они сказали тебе почему Пэм не может обратить Мириам?

— Нет, но я думаю причина в Эрике.

— Возможно нет. — Из кухни раздался стук и крик. — Интересно, должна ли я вмешаться.

— На твоем месте я бы оставил их.

— Я надеюсь, что они планируют оплатить мне кухонный гарнитур, — сказала я, делая все возможное, чтобы это прозвучало сердито, а не испуганно.

— Ты знаешь, он может приказать ей прекратить и ей бы пришлось подчиниться, — сказал Эммануил почти небрежно.

Он был абсолютно прав. Как ребенок Эрика, Пэм была обязана подчиняться прямому приказу. Но по каким-либо причинам, Эрик не говорил волшебное слово. В то время как моя кухня уничтожалась. Когда я осознала, что он мог бы остановить драку в любой момент, я потеряла самообладание.

Хотя Эммануил сделал неэффективную попытку схватить меня за руку, я босиком прошла в ванную комнату, там был кувшин которым пользовался Клод, когда чистил ванную, наполнила его холодной водой, и пошла на кухню. (Я шла немного неуверенно после падения с табуретки, но мне удалось.) Эрик был на сверху Пэм, выбивая из неё дух. Его собственное лицо было в крови. Руки Пэм были на его плечах, удерживая его. Может быть, она боялась, что он будет кусаться.

Я остановилась, прицеливаясь. Когда я уверилась, что стою правильно, я вылила холодную воду на борющихся вампиров.

На этот раз я ставила не на огонь.

Пэм завизжала, как чайник, когда холодная вода залила её лицо, а Эрик что-то сказал, что прозвучало гнусно на языке, которого я не знаю. На долю секунды, я думала, что они оба бросятся на меня. Стоя на скованных ногах, пустой кувшин в руке, я послала им свирепый взгляд.

Затем я развернулась и вышла.

Эммануил удивился, увидев меня целой. Он покачал головой. Очевидно, он не знал, восхищаться мной или думать, что я идиотка.

— Ты чокнутая, женщина, — сказал он, — но по крайней мере твои волосы теперь хорошо выглядят. Ты должна придти и осветлить их немного. Я сделаю тебе скидку. Я дороже чем кто-либо еще в Шривпорте. — Он добавил это как само собой разумеющееся.

— О, спасибо. Я подумаю об этом. — измученная длинным днем и вспышкой гнева — гнева и страха, которые так изматывают — я расположилась на свободном углу дивана и указала Эммануилу на кресло — единственное другое незанятое место где можно было присесть в комнате, заваленной хламом с чердака.

Мы сидели тихо, слушая, не возобновится ли битва на кухне. К моему облегчению шума больше не было. Через несколько секунд Эммануил сказал: — Я бы уехал, но меня привезла Пэм. — Он выглядел виноватым.

— Без проблем, — ответила я, подавляя зевоту. — Мне только жаль, что я не могу пробраться на кухню. Я бы предложила тебе еще чего-нибудь выпить или поесть, если бы они свалили оттуда.

Он покачал головой:

— Колы достаточно, спасибо. Я не любитель поесть. Как ты думаешь, что они делают? Трахаются?

Я надеялась, что не выглядела настолько потрясенной, насколько себя чувствовала. Это правда, что Пэм и Эрик были любовниками после того как он обратил ее. На самом деле, она рассказала мне, насколько наслаждалась тем периодом их отношений, хотя по протяжении десятилетий она нашла, что предпочитает женщин. Кроме того, по вампирским законам сейчас Эрик был женат на мне, и я была почти уверена, что даже в вампиро-человеческом браке исключаются занятия сексом с другим партнером в кухне жены?

С другой стороны…

— Пэм обычно предпочитает женщин, — сказала я, пытаясь выглядеть более уверенной, чем была на самом деле. Когда я думала об Эрике с кем-то другим, я хотела выдрать его красивые блондинистые волосы. С корнем. В клочья.

— Она в некотором роде всеядна в выборе партнеров, — предложил Эммануил. — Моя сестра и Пэм брали к себе в постель мужчину.

— О, отлично. — Я подняла руки в останавливающем жесте. Некоторые вещи я даже представлять не хочу.

— Ты немного ханжа для того, кто встречается с вампиром, — заметил Эммануил.

— Да. Да, я такая. — Я никогда не применяла это существительное к себе, но по сравнению с Эммануилом и Пэм — я определенно пуританка.

Я предпочитала думать об этом, как об обостренном чувстве личной жизни.

Наконец, Пэм и Эрик прошли в гостиную, и Эммануил и я подались вперед со своих мест, не зная, чего ожидать. Хотя два вампира были невыразительны, их оборонительный язык тела, дал мне знать, что они стыдятся своей потери контроля.

Они уже начали исцеляться, заметила я, с некоторой завистью. Волосы Эрика были растрепаны и один рукав был оторван. Платье Пэм было порвано, и она несла в руках туфли, потому что сломала каблук.

Эрик начал было говорить, но я опередила его.

— Я не хочу знать что это было, — сказала я, — и я слишком устала чтобы разбираться в этом. Вы двое несете ответственность за всё, что вы сломали и я хочу, чтобы вы покинули этот дом прямо сейчас. Я отзову свое приглашение, если придется.

Эрик выглядел несогласным. Я была уверена, что он планировал остаться у меня на ночь. Хотя этой ночью этого не будет.

Я увидела свет фар на дороге и я была уверена, что это Клод и Дермот. Я не могла позволить находиться в одном доме фейри и вампирам в одно и тоже время. И те и другие были сильны и свирепы, но вампиры буквально не могли оторваться от фейри, как коты от валерьянки. Я не выдержу еще одной битвы.

— Через переднюю дверь, — сказала я, когда они не начали двигаться сразу же. — Кыш! Спасибо за прическу, Эммануил. Эрик, я ценю твою заботу о моих волосах. — (Я могла бы это сказать с меньшим сарказмом.) — Неплохо было бы, если бы ты сначала подумал, перед тем как начать крушить мою кухню.

Недолго думая, Пэм поманила Эммануила, и они вышли вместе, Эммануил выглядел несколько удивленным. Пэм послала мне долгий взгляд, когда проходила мимо меня. Я знала, что это должно было что-то значить, но я не могла понять, что она пыталась сказать мне.

Эрик сказал: «Я бы обнимал тебя пока ты не заснешь. Тебе больно? Мне очень жаль.» Он казался странно растерянным.

В другое время я бы согласилась с этим слабым извинением, но не сегодня. — Ты должен идти домой, Эрик. Мы поговорим, когда ты сможешь контролировать себя.

Это был огромный упрек для вампира, и его спина напряглась. На мгновение я подумала, что сейчас будет еще одна драка. Но, в конце концов, Эрик вышел за дверь. Стоя на крыльце, он сказал: «Я поговорю с тобой в ближайшее время, жена моя.» Я пожала плечами. Без разницы. Я слишком устала и была раздражена, чтобы как-то показать свою любовь.

Я думаю, что Эрик сел в машину к Пэм и парикмахеру, чтобы вернуться в Шривпорт. Возможно, он был слишком ослаблен дракой, чтобы лететь. Что происходит, черт возьми, с Пэм и Эриком?

Я пыталась сказать себе, что это не моя проблема, но у меня было ощущение что определенно я втянута, определенно.

Клод и Дермот зашли через заднюю дверь минутой позже, демонстративно принюхиваясь.

— Пахнет дымом и вампирами, — сказал Клод, закатив глаза. — И твоя кухня выглядит как будто здесь медведь прошелся в поисках меда.

— Я не знаю, как ты это выдерживаешь, — сказал Дермот. — Они пахнут одновременно горько и сладко. Не могу понять, мне это нравится или я это ненавижу. — Он резко провел рукой по носу. — Я вижу остатки сожженных волос?

— Парни, остыньте, — сказала я устало. Я выдала им сжатую версию нападения на Мерлотт и боевых действий в моей кухне. — Так что просто обнимите меня и я пойду спать без каких-либо еще вампирских комментариев, — сказала я.

— Ты бы хотела, чтобы мы легли спать с тобой, племянница? — спросил Дермот, цветистым языком старого фейри, который не так много времени провел с людьми. Близость одного фейри к другому исцеляет и успокаивает. Даже с той малой каплей крови фейри, как у меня, я обнаружила, что близость Клода и Дермота утешают меня. Я не поняла этого, когда впервые встретилась с Клодом и его сестрой Клодин, но чем дольше я их знала и чем больше они прикасались ко мне, тем лучше я себя чувствовала, когда они были рядом. Когда мой прапрадед Найл обнимал меня, я чувствовала истинную любовь. И неважно, что Найл сделал, или насколько сомнительны были его решения, я чувствовала эту любовь снова и снова, когда была рядом с ним. У меня был момент сожаления о том, что я никогда не увижу его снова, но у меня просто не осталось сил на эмоции. — Спасибо, Дермот. Но я думаю, мне будет лучше поспать сегодня одной. Спокойной ночи, ребята.

— И тебе, Сьюки, — сказал Клод мне. Любезность Дермота была стёрта моим сварливым кузеном.

Я проснулась утром от стука в дверь. Растрепанная и сонная, я поплелась через гостиную и посмотрела в глазок. Сэм.

Я открыла дверь и зевнула ему в лицо. — Сэм, что я могу для тебя сделать? Заходи.

Он окинул взглядом захламленную гостиную, и я заметила, что он борется с улыбкой. — Разве мы не собирались в Шривпорт? — Спросил он.

— О черт возьми! — Неожиданно я почувствовала себя проснувшейся. — Моей последней мыслью, перед тем как я заснула вчера вечером было то, что ты не сможешь поехать из-за пожара в баре. Ты можешь? Ты хочешь?

— Да. Пожарный инспектор говорил с моей страховой компанией, и они уже начали оформление документов. Между тем, мы с Дэнни вытащили сгоревший стол и стулья, Терри вымыл полы, а Антуан проверил не пострадала ли кухня. Я уже проверил, чтобы мы получили больше огнетушителей. — На какой-то момент его улыбка погасла. — Если у меня еще остались клиенты, которых нужно будет обслуживать. Люди, вероятно, не захотят прийти в Мерлотт, если будут думать, что могут пострадать при пожаре.

Я определенно не могла винить людей за их беспокойство. Нам не нужен был еще один такой инцидент, вовсе нет. Это может ещё больше ухудшить положение Сэма.

— Они должны поймать того, кто это сделал, — сказала я, стараясь звучать оптимистично. — Тогда люди будут знать, что они в безопасности, и у нас снова будет работа.

Клод спустился вниз, ворча. — Шумят здесь…, - пробормотал он, проходя в ванную комнату. Даже сутулясь и в помятых джинсах, Клод ходил с грацией, обращавшей внимание на его красоту. Сэм бессознательно вздохнул и слегка качнул головой, следуя глазами за Клодом, скользящим по коридору как будто у него отсутствовали суставы.

— Эй, сказала я, после того как услышала захлопнувшуюся дверь ванной. — Сэм! Он к тебе ничего не имеет.

— Некоторые парни, — начал Сэм смущенно, а затем остановился. — О, забудь об этом.

Я не могла, естественно, не тогда, когда я видела прямо из головы Сэма, что он — не совсем завидовал, скорее сожалел о физической привлекательности Клода, хотя Сэм, как никто другой, знал, что Клод был занозой в заднице.

Я читала умы мужчин в течение многих лет, и они больше похожи на женские, чем вы думаете, правда, не считая разговоров о грузовиках. Я начала было говорить Сэму, что он был достаточно привлекательным, что женщины в баре восхищались им больше, чем он думал, но в конце концов, закрыла рот на замок. Я должна была позволить Сэму иметь частную жизнь в его собственных мыслях. Из-за его двойственной природы, почти все, что было в голове Сэма оставалось в голове Сэма. более или менее. Я могла поймать нечеткую мысль, общее настроение, но редко что-нибудь более конкретное.

— Я сделаю кофе, — сказала я, и когда шагнула в кухню, Сэм наступил мне на пятки, потому что я остановилась как вкопанная. Я совсем забыла о ночной потасовке.

— Что случилось? — Сказал Сэм. — Это сделал Клод? — Он смотрел вокруг с тревогой.

— Нет, Эрик и Пэм, — сказала я. — О, мертвяки. — Сэм посмотрел на меня странно, я засмеялась и начала поднимать вещи.

Я не могла удержаться от мысли, что было бы очень, очень хорошо, если бы Клод и Дермот убрались здесь, прежде чем раствориться в ночи. Просто маленький бонус.

С другой стороны, это не их кухня.

Я поставила стул на ножки, а Сэм вернул на место стол. Взяв веник и совок, я замела соль, перец и сахар, которые хрустели под ногами, и мысленно отметила пойти в Уолмарт, чтобы заменить тостер, если Эрик не пришлёт мне сегодня новый. Мой держатель салфеток был сломан, а он пережил пожар полтора года назад. Я дважды вздохнула.

— В конце концов стол не сломан, — сказала я.

— И только одна сломанная ножка у одного из стульев, — сказал Сэм. — Эрик собирается всё починить или заменить?

— Думаю, да, — ответила я и обнаружила, что кофейник остался нетронутым, как и кружки, которые так и висели рядом с ним, нет, подождите, одна из них разбита. Ну, пять хороших. Могло быть и хуже.

Я сделала немного кофе. Пока Сэм выносил мешок с мусором на улицу, я прошмыгнула в свою комнату, чтобы собраться. Я принимала душ накануне вечером, так что мне надо было только причесаться, почистить зубы и натянуть какие-нибудь джинсы и футболку «Дерись как девчонка». Я не стала сильно краситься. Сэм видел меня в разных условиях.

— Как волосы? — Спросил он, когда я вышла. Дермот тоже был на кухне. Видимо, он быстренько смотался в город, так как он и Сэм делились свежими пончиками. Судя по звуку текущей воды, Клод был в душе.

Я с тоской посмотрела на пончики, но я слишком хорошо знала, что мои джинсы чересчур туго сидят на мне. Я чувствовала себя мучеником, когда заливала зерновые мюсли 2 % молоком. Сэм посмотрел, как будто хотел прокомментировать, но я сузила глаза на него. Он улыбнулся с набитым ртом.

— Дермот, мы через несколько минут уезжаем в Шривпорт. Если тебе нужна моя ванная…, - предложила я, ввиду того, что Клод прибрал к рукам другую ванную в холле. Я сполоснула свою миску в раковине.

— Спасибо, племянница, — сказал Дермот, целуя мне руку. — А твои волосы выглядят превосходно, хотя и короче. Думаю, Эрик был прав, когда привёз сюда парикмахера вчера.

Сэм покачал головой, когда мы сели в его грузовик. — Сьюк, этот парень относится к тебе как к королеве.

— Кого ты имеешь ввиду? Эрика или Дермота?

— Не Эрика, ответил Сэм, пытаясь выглядеть как можно нейтральнее. — Дермота.

— Да, жаль, что он родственник! Да еще, он слишком похож на Джейсона.

— Это не является препятствием для фейри, сказал Сэм серьезно.

— Ты должно быть шутишь. — По выражению лица Сэма было понятно что он нисколько не шутил. — Слушай, Сэм, Дермот никогда даже не смотрел на меня, как на женщину, а Клод гей. Мы просто семья. — Мы все спали в одной постели, и там никогда не было ничего, кроме ощущения комфорта своего присутствия, хотя, конечно, первый раз я чувствовала себя немного странно. Я была уверена, что это только мое человеческое смущение. Теперь из-за слов Сэма, я стала сомневаться правильно ли я понимала ситуацию. В конце концов, Клоду нравилось слоняться обнаженным, и он сказал мне, что он действительно раньше имел секс с женщинами. (Я полагала, что в этом участвовал еще один мужчина, честно говоря.)

— Говорю еще раз, странные вещи происходят в семьях фейри, — Сэм взглянул на меня.

— Я не хочу показаться грубой, но откуда ты знаешь? — если Сэм и провел много времени с фейри, то держал он это в секрете.

— Я изучал этот вопрос после того как встретил твоего прадеда.

— Изучал? Где? — Было бы здорово узнать больше о своём наследии фейри. Дермот и Клод, решившие жить отдельно от своих родственников (хотя я не была уверена, насколько добровольными были эти решения), оставались скрытными о верованиях и обычаях фейри. Помимо уничижительных комментариев время от времени о троллях и духах, они вообще не говорили о своей расе. по крайней мере, при мне.

— Ммм… у оборотней есть библиотека. У нас есть записи нашей истории и то, что мы наблюдали о других суперах. Это помогало нам выжить. Всегда было место, на каждом континенте, куда мы могли пойти, чтобы читать и изучать другие расы. Теперь все в электронном виде. Я поклялся не показывать это никому. Если бы я мог, я бы позволил тебе прочитать все это.

— То есть ты не можешь дать мне прочитать, но можешь мне рассказать об этом? — Я не пыталась язвить, мне действительно было любопытно.

— В некоторых пределах, — Сэм покраснел.

Я не хотела давить на него. Я могла бы сказать, что уже израсходовала свой лимит давления на Сэма.

Каждый из нас был занят своими мыслями оставшуюся дорогу. Пока Эрик был мертв в течение дня, я чувствовала себя одной в своём сознании, и обычно я наслаждалась этим чувством. Не то чтобы, связь с Эриком заставляла меня чувствовать себя одержимой или что-то подобное. Это больше как в темное время суток, я чувствовала, что его жизнь продолжается параллельно с моей, я знала, что он работает или спорит или поглощен тем, что делает. Маленький ручеек сознания, а не книга знаний.

— Итак, террорист вчера, — вдруг сказал Сэм.

— Да, — ответила я, — Я думаю это мог быть двусущий или кто-то в этом роде, как считаешь?

Он кивнул не глядя на меня.

— Не преступление на почве ненависти, — пытаясь звучать безразлично, сказала я.

— Не человеческое преступление на почве ненависти, — сказал Сэм, — Но я уверен, что это какая-то ненависть.

— Бизнес?

— Я не могу думать о каких-либо экономических причинах, — сказал он, — Я застрахован, и я получаю страховку, если бар сгорает. Конечно, я бы выбыл из дела на некоторое время, и я уверен, что другие бары в районе воспользовались бы моей слабиной, но я не вижу этого в качестве мотива. Большей частью, — поправился он. — Мерлотт всегда был семейным баром, а не разгульным местом. Не так, как Придорожная Закусочная Вика, — добавил он, немного едко.

Это было правдой. — Может кто-то не любит тебя лично, Сэм? — это вышло более жестко, чем я хотела. — Я имею ввиду, — добавила я быстро, — может кто-то хочет причинить тебе боль через разрушение твоего бизнеса. Не как оборотня, а как человека.

— Я не помню ничего такого личного, — сказал он, искренне недоумевая.

— А… мстительный бывший Джанналинн, или кто-нибудь в этом роде?

Сэм был поражен этой идеей. — Я действительно не слышал о тех, кто возмущался бы тем, что я с ней встречаюсь, — сказал он. — И у Джанналинн больше, чем собственное мнение. Это не то, что я мог бы заставить ее пойти со мной.

Я с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть от смеха. — Просто пытаюсь обдумать все возможности, — сказала я извиняясь.

— Всё в порядке, — сказал он. Он пожал плечами. — Суть в том, что я не помню, чтобы я действительно достал кого-то.

Я и сама не могла вспомнить ничего такого, а я знаю Сэма много лет.

Довольно скоро мы остановились около антикварного магазина, который находился в бывшем складе красок вниз по старейшей деловой улице Шривпорта.

Большие стеклянные витрины сверкали чистотой, а выставленные предметы были прекрасны. Самым большим был, как его называла моя бабушка, охотничий буфет. Он был тяжелым и богато украшенным, высотой примерно до моей груди. В другой витрине была представлена коллекция жардиньерок[1] или ваз, не уверена как они называются. Одна, в центре, была поставлена так, чтобы показать что это «сливки» коллекции, это было море зеленого и синего с налепленными херувимами. Я подумала, что выглядит это отвратительно, но определенно стильно.

Какой-то момент мы с Сэмом смотрели на эту выставку в задумчивом молчании перед тем как зайти внутрь. Звонок — настоящий, а не электронный, звякнул, когда мы толкнули дверь. Женщина, сидевшая на табурете за прилавком подняла взгляд. Она сдвинула очки себе на нос.

— Приятно вас снова видеть, мистер Мерлотт, — сказала она с надлежащей улыбкой. — Я помню вас, рада, что вы вернулись, но я лично не заинтересована в вас как в мужчине. Она была хороша.

— Спасибо, мисс Хестерман, — сказал Сэм. — Это моя подруга, Сьюки Стакхаус.

— Добро пожаловать в Сплендид, — сказала мисс Хестерман. — Пожалуйста, зовите меня Брендой. Чем могу быть полезна?

— У нас есть два задания, — сказал Сэм. — Я здесь, чтобы взглянуть на те предметы, о которых вы мне рассказывали…

— А я только что расчистила свой чердак и у меня есть некоторые вещи, я подумала, что вы могли бы взглянуть на них, — сказала я. — Мне нужно избавиться от хлама, я снижу цену. Я не хочу возвращать всё это обратно. Я улыбнулась, чтобы показать свою доброжелательность.

— Так у вас длительное время есть родовое гнездо? — спросила она, поощряя меня дать ей ключ для понимании того, какого рода предметы моя семья могла бы накопить.

— Мы жили в этом доме около 170 лет, — рассказала я и она оживилась. — Но это старая ферма, не особняк. Хотя некоторые вещи могли бы вас заинтересовать.

— Я с удовольствием приеду посмотреть, — сказала она, хотя «удовольствие» было несомненно слегка завышено. — Я уделю вам время как только помогу Сэму выбрать подарок для Джанналинн. Она такая современная, кто бы мог подумать, что она интересуется антиквариатом? Она такая миленькая!

Я с трудом удержала свой рот закрытым. Мы знаем одну и ту же Джанналинн Хоппер?

Сэм ткнул меня в бок, когда Бренда повернулась спиной, чтобы достать связку маленьких ключей. Он сделал многозначительное лицо, и я сменила выражение лица и похлопала ему ресницами. Он отвернулся, но не раньше, чем я поймала неохотную улыбку.

— Сэм, я отложила несколько вещиц, которые должны понравиться Джанналинн, сказала Бренда и подвела нас к витрине, позвякивая ключами. За витриной было много маленьких симпатичных штучек. Я не смогла определить большинство из них. Я наклонилась над стеклом, чтобы рассмотреть их.

— Что это такое? — Я показала на смертельные остроконечные предметы с украшенными головками. Хотела бы я знать можно ли убить вампира одним из «шпильки и булавки для шарфов и галстуков».

Там также были серьги, кольца и броши, а также коробочки покрытые эмалью, коробочки из бисера, разрисованные коробочки. Все эти маленькие ящички были тщательно расставлены. Может это табакерки? Я прочитала цену осторожно выглядывавшую из-под овальной коробочки из панциря черепахи и серебра, и с трудом удержалась от вздоха.

Пока я размышляла об изделиях, которые я рассматривала, Бренда и Сэм сравнивали достоинства арт-деко жемчужных серёг и викторианской эпохи вазы для хранения волос[2] из стекла с эмалированной латунной крышкой. Черт его знает, что это было.

— Что думаешь, Сьюки? — спросил он, рассматривая то одно, то другое.

Я рассмотрела серьги арт-деко — жемчужные капли, свисающие с розы в золотой оправе. Ваза была симпатичной, хотя я не могла представить себе чтобы стала делать с ней Джанналинн. Интересно ими еще кто-нибудь пользуется?

— Она будет носить серьги, чтобы показать их, — сказала я. — Труднее похвастаться вазой для волос. — Бренда взглянула на меня, и из её мыслей я поняла, что она определила меня, как обывателя. Ну и пусть.

— Ваза более старая, — сказал Сэм нерешительно.

— Но менее личная. Если ты не викторианец.

В то время как Сэм сравнил два маленьких предмета красоты с 70-летней полицейской медалью Нью-Бедфорда, я бродила по магазину, разглядывая мебель. Я обнаружила, что не являюсь ценителем антиквариата. Это просто еще один недостаток моего приземленного характера, решила я. Или, может быть, это потому, что я была окружена антиквариатом весь день? В моём доме не было ничего нового, за исключением кухни, и то только потому, что старая сгорела при пожаре. Я бы все еще пользовалась старым бабушкиным холодильником, если бы его не сожрал огонь. (Этот холодильник был таким древним, что я по нему, разумеется, не скучаю.)

Я выдвинула длинный узкий ящик, на бирке которого было написано «комод». В нём остался лежать обрывок бумаги.

— Вы только взгляните, — произнёс за моей спиной голос Бренды Хестерман. — Я думала, что получила всё тщательно очищенное. Пусть это послужит вам уроком, мисс Стакхаус. Перед тем как мы при придём посмотреть на ваши вещи, убедитесь, что вы забрали документы и всё остальное. Вы же не хотите продать нам что-нибудь важное для вас.

Я обернулась и увидела Сэма, державшего в руках упакованный пакет. Пока я была поглощена осмотром магазина, он сделал свою покупку (к моему облегчению, серёжки. Ваза для волос вернулась на своё место в коробку.)

— Она полюбит эти серьги. Они прекрасны, — сказала я честно. Мысли Сэма, как двусущего, были спутаными, почти…фиолетовыми. Странно, что я увидела их цвет. Затянувшийся эффект от наркотиков шамана? К черту, надеюсь что нет.

— Я обязательно всё тщательно осмотрю, Бренда, — сказала я.

Мы договорились встретиться через два дня. Она заверила меня, что сможет найти мой спрятанный от глаз дом с помощью своего GPS-навигатора, и я предупредила ее о долгой дороге через лес, которая заставляла некоторых посетителей поверить, что они заблудились.

— Я не знаю, приеду ли я, или мой партнер, Дональд, — сказала Бренда. — Возможно мы приедем вдвоём.

— Буду рада вас видеть, если возникнут какие-либо проблемы или нужно будет выбрать другое время, пожалуйста, дайте мне знать.

— Ты действительно думаешь, что ей понравится? — спросил Сэм, когда мы садились в машину. Мы вернулись к теме Джанналинн.

— Конечно, — ответила я удивленно. — Почему ей должно не понравиться?

— Я не могу избавиться от чувства, что я на ложном пути с Джанналинн, — сказал Сэм. — Не хочешь остановиться и пообедать в Рубиновом вторнике?

— Почему бы и нет, — сказала я. — Сэм почему ты так думаешь?

— Я ей нравлюсь, — сказал он. — Я имею ввиду, я могу так сказать. Но она всегда думает прежде всего о стае.

— Ты думаешь, что возможно она больше сосредоточена на Элсиде, чем на тебе? — Именно это я увидела в разуме Сэма. Может это было чересчур, но всё же. Сэм покраснел.

— Да, вероятно, — признался он.

— Она сильный боевик, и она была по-настоящему рада получить эту работу, — сказала я. Я задавалась вопросом, прозвучало ли это достаточно нейтрально.

— Так и было, — согласился он.

— Тебе, похоже, нравятся сильные женщины.

Он улыбнулся. — Мне действительно нравятся сильные женщины, и я не боюсь разнообразия. С заурядными я не пересекаюсь.

Я улыбнулась ему в ответ. — Я скажу, что не знаю что думать о Джанналинн, Сэм. Она была бы идиоткой, если бы не ценила тебя. Одинокий, независимый, симпатичный? И ты не станешь с этим спорить! Как ты можешь не нравиться?

Я глубоко вздохнула, потому что собиралась сменить тему, и я не хотела обидеть своего босса.

— Слушай, Сэм, ты все еще заходишь на тот веб-сайт? Как думаешь, ты мог бы узнать о том, почему я чувствую себя больше фейри после совместного проживания с Клодом и Дермотом? Я имею в виду, я же не могу стать больше фейри, чем я есть, правда?

— Я посмотрю, что можно найти, — сказал Сэм после тяжелой паузы. — Но давай сначала попробуем спросить твоих приятелей по койке. Они просто обязаны выложить любую информацию, которая поможет тебе. Или я выбью её из них.

Он был серьезен.

— Они скажут мне. — в моём голосе было больше уверенности, чем в душе.

— Где они сейчас? — спросил он.

— К этому времени, они должно быть отправились в клуб, — сказала я, взглянув на часы. — Им ведь нужно заниматься делами перед открытием.

— Туда то мы и направимся, — сказал Сэм. — Кеннеди откроет бар за меня сегодня, и ты сегодня вечером не работаешь, верно?

— Верно, — сказала я, отбросив свои планы на вторую половину дня, которые были не очень срочными. Если бы мы не обедали в Рубиновом вторнике, то не смогли бы приехать в Монро до половины второго, но зато я могла быть дома вовремя, чтобы переодеться на работу. После того, как мы сделали заказ, я извинилась и вышла. Пока я была в дамской комнате, у меня зазвонил сотовый. Я не отвечаю на звонки, когда нахожусь в ванной. Я бы не хотела чтобы кто-нибудь услышал внезапный смыв туалета, не так ли?

В ресторане было шумно и мне пришлось выйти наружу, чтобы перезвонить. Номер был мне не знаком.

— Привет, Сьюки, — сказал Реми Савой. — Как дела?

— Хорошо. Как там поживает мой любимый маленький мальчик? — Реми был женат на моей кузине Хэдли, и у них был сын Хантер, который осенью должен был пойти в детский сад. После «Катрины», Реми и Хантер переехали в небольшой город Ред Дитч, где Реми получил работу на лесном складе с помощью своего кузена.

— Он в порядке, старается следовать твоим указаниям. Я бы хотел узнать, могу ли попросить тебя об одолжении?

— Слушаю тебя, — сказала я.

— Я начал встречаться с дамой по имени Эрин. Мы тут подумали о поездке на рыбацкий турнир вне Батон-Ружа в эти выходные. Мы, э, мы как бы надеялись, что ты могла бы взять к себе Хантера? Он очень скучает, если я рыбачу дольше часа.

Хммм. Реми не стоял на месте. Не так давно он разошелся с Кристен, и уже нашел ей замену. Я могла бы предвидеть это. Реми был привлекательным, он был квалифицированным плотником, и у него только один ребенок — плюс, мама Хантера мертва, так что никаких проблем. Не хилые перспективы в городке Ред Дитч.

— Реми, в данный момент я нахожусь в дороге, — сказала я. — Давай я перезвоню тебе немного позже. Мне нужно проверить свой рабочий график.

— Большое, большое спасибо, Сьюки. Поговорим позже.

Я вернулась в ресторан и обнаружила, что еда уже подана.

— Звонил отец Хантера, — сказала я своему боссу, после того как отошел официант. — У Реми появилась новая подруга, и он хотел знать, могу ли я взять Хантера к себе в эти выходные.

У меня сложилось впечатление, что Сэм полагал, что Реми использует меня — но также Сэм чувствовал, что вряд ли может подсказать мне что с этим делать.

— Насколько я помню расписание, ты работаешь в в эту субботу ночью, — отметил он.

К тому же в субботнюю ночь я получаю самые большие чаевые.

Я кивнула, соглашаясь с Сэмом. Во время еды, мы разговаривали о переговорах Терри с заводчиком катахул в Растоне. В прошлую течку Энни, сука Терри, убежала с площадки для выгула. На сей раз, Терри имел в виду запланированную беременность, и переговоры между этими двумя мужчинами достигли составления добрачного контракта. У меня появился вопрос, но я совершенно не имела понятия, как выразить его Сэму. Мое любопытство взяло надо мной верх.

— Ты помнишь кота Боба? — спросила я.

— Конечно. Этого парня Амелия превратила в кота случайно. А ее подруга Октавия возвратила его.

— Да. Ну дело в том, что когда Боб был котом, он был черно-белым и очень миленьким. А когда Амелия в лесу нашла кошку с котятами, и среди них было несколько черно-белых, таким образом она — ладно, я знаю это кажется странным, — она очень рассердилась на Боба, потому что подумала что он, ну ты понимаешь, стал папой. Вроде того.

— Так твой вопрос в том, обычное ли это дело? — Сэм чувствовал отвращение. — Ну, Сьюки. Мы не можем этого делать и не хотим. Ни один из двусущих. Даже если бы и был половой акт, то не было бы беременности. Я думаю, что Амелия зря обвиняла Боба. С другой стороны он не был истинным двусущим. Он был полностью преобразован с помощью магии. — Сэм пожал плечами. Он выглядел очень смущенным.

— Извини, — сказала я, подавленно. — Это было очень бестактно с моей стороны.

— Я полагаю, это нормально, интересоваться этим вопросом, — сказал Сэм с сомнением. — Но когда я нахожусь в другом обличие, то не завожу щенков.

Теперь я была ужасно смущена.

— Пожалуйста, прими мои извинения, — сказала я.

Он расслабился и похлопал меня по плечу, когда увидел, насколько мне стало неудобно.

— Не волнуйся об этом.

И спросил меня что я планирую делать с чердаком. Мы поговорили о всяких мелочах, пока между нами не восстановилось равновесие.

Я перезвонила Реми, когда мы были на автомагистрали.

— Реми в эти выходные я буду занята. Извини! — Я объяснила, что должна буду работать.

— Не переживай, — сказал Реми. Он воспринял мой отказ спокойно. — Это была просто мысль. Слушай, вот в чем дело. Мне очень не хочется просить о другом одолжении. Но Хантер должен пойти в детский сад на следующей неделе, такие «дни открытых дверей» школы делают каждый год, чтобы дети имели представление о месте, где они соберутся осенью. Они пройдут по классам, встретятся с учителями, и посмотрят столовую и ванную комнаты. Хантер спросил меня, можешь ли ты пойти с нами.

Я слушала Реми, открыв рот и была рада что он меня не видит.

— Могу предположить, что это в течение дня, — сказала я. — Что за день недели?

— Следующий вторник, в 2 часа.

Если я быстро поем в обед, то смогу это сделать.

— Мне нужно еще раз проверить мой рабочий график, но я думаю, что буду свободна, — сказала я. — Я перезвоню сегодня вечером. — Я закрыла свой телефон и рассказала Сэму о второй просьбе Реми.

— По моему он специально оставил более важную просьбу напоследок. Таким образом, ты согласилась бы с большей вероятностью, — сказал Сэм.

Я рассмеялась.

— Мне бы и в голову не пришло, наверное я более прямолинейна. Но теперь, когда ты это озвучил, пожалуй… не исключено. — Я пожала плечами. — Не то, чтобы я возражала. Я хочу, чтобы Хантер был счастлив. И я провожу с ним не так много времени, сколько должна была бы.

Нам с Хантером приходилось прятать часть себя; мы оба были телепатами. И это было нашей тайной, потому что я боялась, что Хантер мог оказаться в опасности, если бы его способность стала известна. Уверена, это не улучшило бы жизнь любого.

— Так о чём ты беспокоишься? Я же вижу. — спросил Сэм.

— Просто…это будет выглядеть странно. Люди в Ред Дитч будут думать, что мы с Реми встречаемся. Что я, как бы, близка к тому, чтобы стать мамой Хантера. И Реми только что сказал мне что встречается с женщиной по имени Эрин, и ей это может не понравится… — Мой голос затих. Этот визит, мягко говоря, казался плохой идеей. Но, если это сделает Хантера счастливым, я полагаю, что должна буду поехать туда.

— Тебе кажется, что тебя затягивает в их жизнь, да? — Сэм криво улыбнулся. Это был наш день, чтобы говорить о неловких вещах.

— Да, — признала я. — Когда я вошла в жизнь Хантера, я и представить себе не могла, что он настолько будет зависеть от меня. Вокруг меня никогда не было много детей. В Ред Дитч у Реми живут двоюродные бабушка с дедом, потому то он и переехал туда после «Катрины». У них пустовал дом для сдачи в аренду. Но они слишком стары, чтобы брать к себе ребёнка возраста Хантера больше чем на час-два, а кузен постоянно занят, чтобы серьёзно помогать.

— Хантер хороший ребёнок?

— Я думаю, да. — я улыбнулась. — Но знаешь что странно? Когда Хантер оставался у меня, он и Клод замечательно ладили. Это было большим сюрпризом.

Сэм взглянул на меня.

— Но ты бы не хотела оставлять его с Клодом надолго, не так ли?

Подумав, я сказала:

— Нет.

Сэм кивнул, как будто получил подтверждение своим мыслям.

— Из-за того, что Клод фейри? — вопросительный тон голоса подчёркивал искренность его интереса.

Произнесенные вслух слова звучали очень неприятно. Но они были правдой.

— Да, потому что Клод фейри. Но не потому, что он другой расы. — Мне было сложно выразить словами свои мысли. — Фейри, они любят детей. Но у них нет такой же системы ценностей как у большинства людей. Фейри делают то, что как они думают, сделает ребенка счастливым, или принесет ребенку пользу, но взрослый христианин посмотрит на это по другому. — Это признание заставило меня чувствовать себя неловко и слишком провинциальной, но то были мои истинные чувства. Я хотела было оправдаться: «Не то, чтобы я думаю, что я — такая великая христианка, отнюдь. Не то, чтобы не христиане — плохие люди. Не то, чтобы я думаю, что Клод причинил бы Хантеру вред.» Но мы с Сэмом знали друг друга достаточно долго, поэтому я была уверена, что он поймет меня правильно.

— Я рад, что мы находимся на одной волне, — сказал Сэм, и я почувствовала облегчение и, тем не менее, мне было неуютно. Мы могли быть с ним на одной волне, но это не делало меня счастливой.

По дороге в Монро я пыталась насладиться этим прекрасным почти летним днём, но без особого успеха.

Моему кузену Клоду принадлежал стриптиз-клуб «Хулиганы», расположенный недалеко от Монро. Пять ночей в неделю здесь были обычные для стрип-клубов развлечения. По понедельникам клуб был закрыт, а по четвергам в клуб допускались только дамы, в эти ночи на сцене раздевался Клод. Конечно, он был не единственным выступавшим мужчиной. По крайней мере ещё трое работали посменно на постоянной основе, и был также приглашенный стриптизер. Мужское кабаре, как сказал мне мой кузен.

— Ты когда-нибудь приезжала сюда, чтобы посмотреть на него? — спросил Сэм, когда мы подъехали к черному ходу.

Он был не первым человеком, который спрашивал меня об этом. Я начинаю думать, что со мной что-то не так, потому что я не чувствовала необходимости срочно отправляться в Монро, чтобы посмотреть как парни снимают одежду.

— Нет. Мне приходилось видеть Клода обнаженным. Но я никогда не приезжала, чтобы посмотреть, как он раздевается для публики. Я слышала, что он хорош.

— Он голый? В твоем доме?

— Скромность не является одним из приоритетов Клода, — сказала я.

Сэм выглядел и рассерженным и пораженным, хотя ранее сам мне рассказывал, что у фейри нет ограничений на сексуальные отношения между родственниками.

— А Дермот? — спросил он.

— Дермот? Я не думаю что он стриптизер, — сконфуженно ответила я.

— Я имею в виду, он не ходит по дому голым?

— Нет, кажется это присуще только Клоду. Это было бы отвратительно, учитывая как он похож на Джейсона.

— Это просто неправильно, — пробормотал Сэм. — Клод должен держать свои штаны на себе.

— Я уже разобралась с этим, — сказала я тоном, напоминающем Сэму, что эта ситуация его не касалась и ему не стоило бы беспокоиться.

Это был рабочий день, так что клуб был закрыт до четырех пополудни. Мне не приходилось бывать в «Хулиганах» раньше, но это место выглядело как любой небольшой клуб. Довольно большой участок земли был отведён под парковку, здание клуба было обшито сайдингом цвета электрик, висела кричащего светло-малинового цвета вывеска. Подобные разгульные места днём всегда выглядят печально, не правда ли? Осмотревшись, я заметила только одно заведение около «Хулиганов» — винный магазин.

Клод сказал мне что делать в случае, если я когда-либо загляну. Нужно было постучать 4 раза, выдерживая одинаковые паузы. Постучав, как мне было сказано, я оглядела окрестности. Солнце палило на стоянке с намеком на будущую жару. Сэм беспокойно переступал с ноги на ногу. После небольшого ожидания дверь открылась.

Шагнув за порог, я улыбнулась и автоматически сказала привет. Это был шок, когда я поняла, что швейцар не был человеком. Я замерла.

Я полагала, что Клод и Дермот были единственными фейри, оставленными в современной Америке, так как мой прадед забрал всех фейри в их собственное измерение, или мир, или как там они это называют, и закрыл дверь. Хотя, также я знала, что Найл и Клод общались, по крайней мере иногда, потому что Найл передал мне письмо через Клода. Но я сознательно воздерживалась от вопросов. Мой опыт с родственниками и с прочими фейри был восхитителен и ужасен… но ближе к концу, ужаса стало несравнимо больше.

Швейцар был столь же поражен, увидев меня, как и я его. Он не был фейри — но он был из Волшебного народа. Я встречала фейри, которые подпиливали свои зубы специально, но у этого создания они были естественными: длиной 2,5 см, острые, немного загнутые внутрь. Его уши не были заострёнными, и я не думаю, что это было хирургическое вмешательство, сделавшее их ровнее и более округлыми, чем у людей. Чужеродный эффект был ослаблен его прекрасными гладко уложенными волосами богатого тёмно-рыжего оттенка длиной около 8 см. И выглядели они не как причёска у человека, а как шерсть животного.

— Что ты такое? — спросили мы одновременно.

Это было бы смешно… в другой вселенной.

— Что случилось? — спросил Сэм позади меня, и я подпрыгнула. Мы зашли внутрь клуба, и тяжелая металлическая дверь захлопнулась за нами. После яркого солнечного света длинные люминесцентные лампы, освещавшие зал, выглядели особенно мрачно.

— Я Сьюки, — представилась я, чтобы прервать неловкое молчание.

— Что ты такое? — снова спросило меня существо. Мы все еще неловко стояли в узком коридоре.

Голова Дермота высунулась из дверного проема. — Привет, Сьюки, — поздоровался он. — Я вижу, вы встретили Белленоса. — Он вышел в зал и увидел моё лицо. — Ты прежде не встречала эльфов?

— Я нет, но спасибо что спросили, — пробормотал Сэм. Так как он был гораздо более осведомлен о мире суперов, чем была я, я поняла, что эльфы должны быть довольно редкими.

У меня было много вопросов о присутствии Белленоса, но я не была уверена, что имею право спрашивать, особенно после моей бестактности с Сэмом.

— Прошу прощения, Белленос. Я однажды встречала наполовину эльфа с зубами как у вас. Хотя, по большей части, я знаю фейри, которые подпиливали свои зубы специально, чтобы выглядеть также. Рада познакомиться с вами, — сказала я с огромным усилием. — Это мой друг Сэм.

Сэм обменялся рукопожатием с Белленосом. Эти двое были почти одного роста и телосложения, но я заметила, что раскосые глаза Белленоса были темно-коричневыми, соответствуя веснушкам на его молочно-белой коже. Его глаза были странно широкопосаженными или, возможно, его лицо было с более широкими скулами, чем обычно?

Эльф улыбнулся Сэму, и я снова увидела мельком зубы. Я вздрогнула и отвела взгляд.

Через открытую дверь я увидела большую грим-уборную. Вдоль одной из стен протянулся длинный гримёрный столик с установленными на нём ярко освещёнными зеркалами. Он был усыпан косметикой, кистями для макияжа, фенами, бигудями для накручивания волос, приборами для выпрямления волос, частями костюмов, бритвами, журналами, париками и сотовыми телефонами… различные принадлежности людей, чья работа зависела от их внешности. Высокие табуреты стояли по всей комнате, всюду валялись большие сумки и обувь.

Двигаясь дальше по коридору, Дермот сказал:

— Пройдемте в офис.

Мы прошли через зал и набились в маленькую комнату. К моему разочарованию, у экзотичного и великолепного Клода был абсолютно скучный офис — тесный, загроможденный и без окон. Ещё у него была секретарь, женщина, одетая в деловой костюм, совершенно не соответствующий обстановке стрип-клуба. Дермот, который очевидно был распорядителем сегодня, сказал:

— Нелла Джин — это наша дорогая кузина Сьюки.

Нелла Джин была полной брюнеткой, ее глаза цвета горького шоколада были очень похожи на глаза Белленоса, хотя зубы успокоительно нормальные. Ее небольшой закуток располагался рядом с дверью в кабинет Клода; на самом деле, я предположила, что раньше здесь был чулан. После пренебрежительного взгляда на меня и Сэма, Нелла Джин казалась более чем готовой вернуться к собственным делам. Она закрыла дверь кабинета с равнодушным видом, как будто знала, что мы собираемся заниматься чем-то сомнительным, и она не хотела бы иметь с нами ничего общего.

Белленос закрыл за нами дверь кабинета и мы оказались в комнате, где было бы тесно находиться двум людям, не говоря уже о пяти. Я могла слышать музыку, доносившуюся из основного зала (или наоборот из служебных помещений), интересно что там происходит? Может стриптизёры репетируют? И какую роль в этом играет Белленос?

— Чем обязан визитом? — спросил Клод. — Не то, чтобы я не рад вас видеть.

Он не был рад видеть меня вообще, хотя сам несколько раз приглашал меня в «Хулиганы». Это было видно по тому, как он угрюмо поджал губы, он никогда не верил, что я приеду посмотреть как он раздевается на сцене. Разумеется Клод был уверен, что абсолютно все хотели бы увидеть его стриптиз, подумала я. Так почему же он не рад нашему визиту, может он не хочет чтобы я о чём-то узнала?

— Вы должны рассказать нам, почему Сьюки чувствует себя все более и более фейри, — сказал Сэм резко.

Трое мужчин-фейри обернулись, одновременно посмотрев на Сэма.

Клод сказал:

— Почему мы должны рассказать ей об этом? И почему ты вмешиваешься в наши семейные дела?

— Потому что Сьюки хочет это знать, и она — моя подруга, — ответил Сэм. Его лицо было твердым, а голос ровным. — Вы должны были рассказать Сьюки о её смешанной крови, а вы поселились в её доме и сели ей на шею.

Я не знала куда смотреть. Я и понятия не имела, что Сэм был настолько против того, что мой кузен и двоюродный дед жили у меня, ему действительно не стоило высказывать свое мнение. Клод и Дермот не сидели на моей шее, они покупали продукты и тщательно убирали за собой.

Иногда. Правда мой счет за воду подскочил (и у меня было что сказать Клоду по этому поводу), но больше ничтно не стоило мне денег.

— На самом деле, — продолжил Сэм в тишине под пристальными взглядами, — вы остаётесь с ней, чтобы быть уверенными, что её волшебная часть усиливается, не так ли? И вы знаете, что это происходит. Я не знаю как у вас это получается, но я уверен что так и есть. Мой вопрос вот в чём: Вы это делаете по доброте душевной или у вас есть планы на Сьюки? Какой-нибудь секретный фейрийский заговор?

Последние слова были больше похожи на зловещий гром, чем на обычный голос Сэма.

— Мой кузен Клод и мой двоюродный дед Дермот, — сказала я автоматически, — они не стали бы пытаться…

Я ухватила тень мрачной мысли. Если я и научилась чему-нибудь за несколько последних лет, так это не делать глупых предположений. Идея, что семья не может навредить, была первым глупым предположением.

— Пойдёмте посмотрим остальную часть клуба, — внезапно сказал Клод. Прежде чем мы смогли обдумать это, он вытолкнул нас из офиса и повёл по коридору. Он распахнул дверь в основной зал, и мы с Сэмом вошли туда.

Полагаю, что все клубы и бары в основном выглядят одинаково — столы и стулья, некий интерьер, собственно бар, сцена с шестами для исполнения стриптиза и своего рода кабина для звукорежиссера. В этом плане «Хулиганы» не отличались от прочих заведений.

Но все существа, которые обернулись к двери, когда мы вошли… все они были из волшебного народа. Понимание этого медленно и неизбежно приходило ко мне по мере того, как я переводила взгляд с одного лица на другое.

Неважно насколько по-человечески они выглядели (большинство могло сойти за людей), в каждом в той или иной степени была волшебная кровь. Прекрасная женщина с огненно-рыжими волосами была отчасти эльфом. Её зубы были отшлифованы. Высокий, тощий мужчина был кем-то, кого мне не доводилось встречать ранее.

— Добро пожаловать, сестра, — сказало невысокое существо со светлыми волосами. Я даже не могла определить его пол. — Ты пришла, чтобы присоединиться к нам?

Я с усилием ответила:

— Я не планировала это, — сказала я и сделала шаг назад в коридор, но позади меня была закрытая дверь. Я схватила Клода за руку. — Что, черт возьми, здесь происходит? — Когда он не ответил, я повернулась к своему двоюродному деду. — Дермот?

— Сьюки, дражайшая моя, — сказал Дермот, после минутного молчания. — Сегодня вечером, когда мы вернёмся домой, мы расскажем тебе всё, что тебе необходимо знать.

— Что на счет него? — спросила я, кивая на Белленоса.

— Его не будет с нами, — ответил Клод. — Белленос ночует здесь, в качестве нашего ночного сторожа.

Вам нужен ночной сторож только если вы боитесь нападения. Не хватало мне проблем. Едва ли я могла выдержать такую перспективу.