Смертельный расчет

Проснувшись на следующий день, я чувствовала себя довольно подавленно, и лишь увидев, что Клод и Дермот вернулись ночью домой, немного оживилась.

Доказательства этому были на лицо. Снятая Клодом рубашка висела на спинке кухонного стула, а ботинки Дермота стояли у подножья лестницы. Плюс после того, как я выпила свой кофе, приняла душ и вернулась из комнаты в шортах и зеленой футболке, эти двое уже ждали меня в гостиной.

— Доброе утро, мальчики, — сказала я. Мой голос казался не слишком веселым. — Вы помните, что сегодня должны приехать торговцы антиквариатом? И будут они здесь через пару часов. — Я пыталась подготовиться к предстоящему разговору.

— Отлично, похоже скоро это комната уже не будет напоминать лавку старьевщика, — сказал Клод с присущим ему очарованием.

Я только кивнула в ответ. Похоже сегодня мы имеем дело с Неприятным Клодом, вместо прежнего Терпимого Клода.

— Мы обещали поговорить с тобой, — сказал Дермот.

— И с того вечера вы дома не появлялись. — Я села в старое кресло-качалку с чердака. Чувствуя себя не готовой к этому разговору, я все же надеялась получить некоторые ответы.

— В клубе были неприятности, — сказал уклончиво Клод.

— Ага. Дай угадаю — пропал один из фейри?

Мои слова заставили их сесть в недоумении.

— Что? Как ты узнала? — первым опомнился Дермот.

— Виктор держит его у себя. Или её, — добавила я. И рассказала им о событиях прошлой ночи.

— Мало того, что у нашей расы куча своих проблем, — сказал Клод. — Теперь нас втянули в чёртовы вампирские разборки.

— Нет, — сказала я, чувствуя, куда ведет беседа. — Вы, как группа, не втянуты в вампирские разборки. Одного из ваших схватили с конкретной целью. Другой сценарий. Позвольте отметить, что у похищенного фейри по меньшей мере брали кровь, потому что именно это требовалось вампирам — кровь. Я не говорю, что ваш пропавший товарищ мертв, но вы же знаете, как вампиры теряют контроль, когда рядом фейри, а тем более истекающий кровью фейри.

— Она права, — сказал Дермот Клоду. — Кейт должно быть мертва. Может кто-то из фейри в клубе являются ее родственниками? Мы должны расспросить их, вдруг у них было видение ее смерти.

— Наши женщины, — сказал Клод. Его красивое лицо было словно высечено из камня. — Мы не можем себе позволить потерять даже одну. Да, нужно все выяснить.

На секунду я смутилась, не думаю, что Клад рассуждает о женщинах с точки зрения своей личной жизни. Тогда я вспомнила, что у них все меньше и меньше женщин фейри. Я не знаю о других феях, но кажется, что сейчас фейри вымирают. Не то, чтобы меня сильно заботило отсутствие Кейт (не думаю, что она жива, быстрее уж пойдет снег в аду), но меня занимают другие, более эгоистичные вопросы, и я собираюсь получить ответы. Как только Дермот дозвонился в «Хулиганы» и попросил Белленоса обзванивать фейри, чтобы расспросить о родственниках Кейт, я пришла в себя.

— Пока Белленос занимается делом, у нас есть немного свободного времени, пока не пришли оценщики, и мне действительно нужно, чтобы вы ответили на мои вопросы, — сказала я.

Дермот и Клод переглянулись. Дермот, казалось, проиграл в их мысленной жеребьевке, потому что он глубоко вздохнул и начал:

— Ты знаешь, что когда один из ваших представителей европеоидной расы женится на вашем афроамериканце, дети зачастую похожи на одну расу больше, чем на другую, и результат получается непредсказуемым. Даже между детьми одной и той же пары часто встречаются различия.

— Да, — сказала я. — Слышала об этом.

— Когда Джейсон был ребенком, ваш прадед Найл наведывался к нему.

Я удивленно разинула рот.

— Подождите, — скорее прохрипела, чем проговорила я. — Найл говорил, что он не мог нас навещать, потому что его получеловеческий сын Финтан охранял нас от него. На самом деле Финтан был нашим дедушкой.

— Именно поэтому Финтан оберегал вас от фейри. Он не хотел, чтобы его отец вмешивался в вашу жизнь, как он вмешался в его собственную. Но, тем не менее, Найл нашел его, однако в сущности Джейсона не было ничего необычного. Он стал ему. неинтересен, — сказал Клод. Я ждала.

Он продолжал:

— Вот почему только спустя много лет он познакомился с тобой. У него была возможность обойти Финтана, но он предположил, что ты такая же, как Джейсон… привлекательная для людей и сверхъестественных существ, но, по сути, обыкновенный человек.

— Но затем он услышал, о твоей особенности, — сказал Дермот.

— Услышал? От кого? Кто это был? — Моя бабушка гордилась бы мной.

— От Эрика. У них была пара совместных дел, и Найл попросил Эрика предупредить его, если что-то будет угрожать твоей жизни. Эрик рассказывал Найлу время от времени о том, что с тобой происходит. Но пришло время, когда Эрик подумал о том, что тебе необходима защита твоего прадеда, и, конечно, ты начала увядать.

Неужели?

— Тогда Дед послал Клодин, а когда она начала беспокоиться, что не сможет больше о тебе заботиться, он решил встретиться с тобой сам. Это также устроил Эрик. Я полагаю, что в обмен он рассчитывал на хорошее расположение Найла. — Дермот пожал плечами. — Похоже, это сыграло Эрику на руку. Вампиры все продажные и эгоистичные.

«Кто бы говорил!» мелькнуло у меня в голове.

— Таким образом, Найл появился в моей жизни и дал о себе знать благодаря вмешательству Эрика. Это ускорило начало войны фейри, потому что водные фейри не хотели больше контактировать с людьми, а тем более со столь незначительной королевской особой, которая была только на одну восьмую фейри, — сказала я. — Спасибо, мальчики. Я несказанно счастлива узнать, что целая война началась по моей вине.

— Да, — рассудил Клод. — В общем, так это и было. А когда началась война, и многие погибли, Найл принял решение закрыть проход в мир фейри. — Он тяжело вздохнул. — Я остался снаружи, и Дермот тоже.

— И, кстати, я не увядаю, — сказала я с некоторой резкостью. — Я имею в виду, я выгляжу морщинистой для вас? — Я знала, что цепляюсь к деталям, но злость уже овладела мной. Хотя возможно это ещё не предел моего гнева.

— В тебе совсем немного крови фейри, — посыпал мне соли на рану Дермот. — Ты стареешь.

Я не могла этого отрицать.

— Но тогда почему я все больше и больше чувствую себя одной из вас, если во мне так мало от фейри?

— Вместе мы сильнее, чем по одиночке, — сказал Дермот. — Я получеловек, но чем дольше я с Клодом, тем сильнее моя магия. Клод, хотя и чистокровный фейри, но находясь в человеческом мире так долго, постепенно стал слабеть. Теперь он сильнее. В тебе только толика крови фейри, но чем дольше ты с нами, тем ярче необычные проявления твоей природы.

— Как будто перекачать насосом? — спросила я с сомнением. — Не понимаю.

— Скорее как постирать новую красную одежду с белой, — торжественно произнес Дермот, он так и сделал на прошлой неделе. Теперь все носки в нашем доме розовые.

— Но это значит, что Клод становится менее красным? То есть, в меньшей степень фейри? Если мы поглощаем часть его?

— Нет, — произнес Клод, с некоторым самодовольством. — Я еще краснее, чем раньше.

Дермот кивнул.

— И я тоже.

— На самом деле не вижу никакой разницы, — сказала я.

— Разве ты не стала сильней, чем раньше?

— Ну… да. Время от времени. — Это не было похоже на питье крови вампира, которое может сделать тебя сильнее и выносливее на неопределенный срок, если при этом ты не съедешь с катушек. Скорее меня как будто подзарядили энергией. Фактически я чувствовала себя… моложе. Но так как мне было только немногим больше двадцати, меня это только расстраивало.

— Мы давно не виделись с Найлом, разве ты не хочешь увидеть его вновь? — спросил Клод.

— Иногда.

Каждый день.

— Ты не счастлива, когда мы спим в одной кровати с тобой?

— Да. Но знаете ли, я все же думаю, что это выглядит немного жутковато.

— Люди, — сказал Дермоту Клод, со смесью раздражения и покровительства в голосе. Дермот пожал плечами. В конце концов, он был наполовину человеком.

— И все же ты предпочел остаться здесь, — сказала я.

— Я каждый день себя спрашиваю, а не совершил ли я ошибку.

— Почему вы оба всё ещё здесь, если сходите с ума по Найлу и жизни в мире Фейри? И как вы получили письмо от Найла, которое вы мне передали месяц назад, где он рассказал мне о том, что использовал своё влияние и теперь ФБР оставит меня в покое? — Я взглянула на них подозрительно. — Это письмо — подделка?

— Нет, оно подлинное. — сказал Дермонт. — И мы здесь, потому что мы оба любим и опасаемся нашего принца.

— Хорошо. — Я уже была готова сменить тему, так как мне не хотелось обсуждать свои чувства. — Что такое портал?

— Это тонкие места в мембране, — сказал Клод. Я тупо посмотрела на Клода, и он пояснил, — Это вроде магических мембран между нашими мирами — сверхъестественным миром и вашим. В тонких местах мембрана проницаема и волшебный мир становится доступным. Так же как и части вашего мира, которые обычно невидимы для вас.

— Да?

Клод был в ударе.

— Порталы обычно остаются на одном месте, хотя иногда могут немного сдвигаться. Мы используем их, чтобы добраться из одного мира в другой. В одном из порталов, находящемся в лесу, Найл оставил проём. Отверстие не достаточно большое даже для одного, чтобы пройти сквозь него, но предметы передавать можно.

Похоже на почтовый ящик.

— Вот видите? Разве было так трудно? — сказала я. — Может вам есть что ещё рассказать мне?

— Что именно?

— Как так получилось, что весь волшебный народ собрался в «Хулиганах», и кем они работают — стриптизерами или вышибалами или кем-то ещё. Не все из них фейри. Я даже не знаю, кто они. Почему они в конечном итоге с вами двумя?

— Потому что им больше некуда пойти, — сказал просто Дермот. — Мы все застряли здесь. Некоторые нарочно, как Клод, а некоторые нет…, как я.

— Получается Найл закрыл доступ в мир Фейри и оставил некоторых из своих людей снаружи?

— Да. Он пытался удержать внутри тех фейри, которые всё ещё хотели убить людей, и он очень спешил, — сказал Клод. Я заметила, что Дермот, которого Найл зачаровал жестоким способом, слушал это объяснение с сомнением.

— Понятно, что Найл имел серьезные основания для закрытия мира Фейри, — произнесла я медленно. — Он говорил, что, как подсказывает ему опыт, неприятности будут всегда, если фейри и люди смешиваются. Он не хотел больше союзов между фейри и людьми, потому как многие из фейри ненавидят последствия этих отношений — полукровок. — Я виновато посмотрела на Дермота, который пожал плечами. Он привык к этому. — Найл не собирался встречаться со мной снова. А вы двое действительно так хотите вернуться в мир Фейри и остаться там?

Наступила тишина, которую я бы назвала «многозначительной». Было ясно, что Дермот и Клод не собираются больше отвечать. Ну, по крайней мере, они не собирались больше лгать.

— Объясните мне, почему вы со мной живете и что вам от меня нужно, — спросила я, надеясь, что хотя бы на этот вопрос они ответят.

— Мы живем с тобой, потому что это кажется не плохой идеей — жить с семьей, которую мы нашли, — ответил Клод. — Сначала, отрезанные от нашей родины, мы почувствовали себя слабее, и понятия не имели, что так много фейри осталось здесь. Мы удивились, когда другие оставшиеся в Северной Америке фейри начали прибывать в «Хулиганы», но были счастливы. Как мы уже говорили тебе, вместе мы сильнее, чем по одиночке.

— Вы сказали мне всю правду? — Встав, я начала ходить взад и вперед. — Вы могли рассказать мне это и раньше, но не делали этого. Может быть, вы лжете. — Я вытянула руки по сторонам ладонями вверх. Итак?

— Что? — Клод выглядел оскорбленным. Хорошо, самое время показать ему, что он попал под раздачу. — Фейри не лгут. Все это знают.

Это правда. Конечно. Общепринятая истина.

— Вы не можете лгать, но вы не всегда говорите всю правду целиком, — подчеркнула я. — В этом у вас много общего с вампирами. Может есть другая причина по которой вы здесь? Может вы здесь находитесь, чтобы видеть кто проходит через портал.

Дермот вскочил.

Теперь все трое были в гневе, все трое взволнованы. Воздух был пропитан обвинениями.

— Я мечтаю вернуться в мир Фейри, потому что хочу увидеть Найла еще раз, — сказал Клод, подбирая слова. — Он — мой дедушка. Я устал от случайных сообщений. Я хочу посетить наши священные места, где я буду рядом с духами моих сестер. Я хочу спокойно ходить между мирами — мое право. Этот — самый близкий портал. Ты — наш самый близкий родственник. И есть что-то в этом доме. Поэтому мы здесь и сейчас.

Дермот подошел и выглянул в окно, с утра было тепло, летали бабочки, вокруг все расцветало под восхитительными лучами солнца.

Мне захотелось оказаться там, снаружи, в мире, который я понимала, а не вести здесь странную беседу с родственниками, которых я не понимаю и которым не могу всецело доверять. Если верить языку тела, то похоже что Дермот несчастен также как и я и тоже испытывает смешанные чувства.

— Я подумаю о ваших словах, — сказала я Клоду. Плечи Дермота, казалось, чуть расслабились. — У меня тоже есть для вас кое-что. Я рассказывала вам о нападении на бар. — Дермот повернулся и прислонился к открытому окну. Хотя его волосы были длиннее, чем у моего брата, а выражение более (прости, Джейсон) интеллигентное, они были ужасно похожи друг на друга. Не то чтобы совершенно одинаковые, но, безусловно, их можно было перепутать, хотя бы ненадолго. В Дермоте было больше мрачных тонов, чем я когда-либо замечала в Джейсоне.

Оба фейри кивнули, когда я упомянула о брошенных зажигательных бомбах. Они выглядели заинтересованными, но отстранённо, такой взгляд я привыкла видеть у вампиров.

Даже ад кромешный их не волнует, если это касается незнакомых им людей. Если бы они когда-либо читали Джона Донна[9], то не согласились бы с его идеей, что человек — не остров. Большинство людей находится на одном большом острове, как и фейри, и тот остров плывет по течению в море под названием «Мне На Все Плевать».

— Люди часто болтают в барах, и я уверена, что в стрип-клубах тоже. Пожалуйста, дайте мне знать, если вы что-нибудь услышите о том, кто это сделал. Это важно для меня. Если бы вы попросили сотрудников «Хулиганов» прислушиваться к разговорам о бомбах, я была бы очень признательна.

— С бизнесом Сэма плохи дела, Сьюки? — спросил Дермот.

— Да, — ответила я, не удивляясь такому повороту в нашем разговоре. — А тут еще открылся новый бар выше по шоссе, который посягает на часть наших клиентов. Не знаю, то ли новоявленные бары «Придорожная Закусочная Деревенщины Вика» и «Поцелуй Вампира» переманили людей, то ли посетителей отпугнуло, что Сэм — оборотень, но дела в Мерлоте идут не лучшим образом

Я пыталась решить, насколько сильно хочу рассказать им о Викторе и его злодействах, когда Клод вдруг сказал:

— Так ты останешься без работы, — и закрыл рот, как будто что-то прервало ход его мыслей.

Всех так волнует, что я буду делать, если Мерлот закроется.

— Сэм может потерять дело своей жизни, — подчеркнула я, развернувшись на полушаге, так как собиралась на кухню за еще одной чашкой кофе. — А это намного важнее, чем моя работа. Я могу найти себе и другое место.

— Он мог бы работать в каком-нибудь баре, — предположил Клод, пожимая плечами.

— Тогда ему придется покинуть Бон Темпс, — выпалила я.

— А тебя это не устраивает, не так ли? — Клод задумался так, что я почувствовала себя не уютно.

— Он — мой лучший друг, — сказала я. — И вы это знаете. — Может быть это был первый раз, когда я произесла это вслух, но полагаю, что я давно об этом знала. — Кстати, если хотите узнать, что случилось с Кейт, вы могли бы попробовать найти парня с серыми глазами, работающего в «Поцелуе Вампира». Имя на его униформе было Колтон. — Я знала, что в некоторых местах просто раздавали бейджики с именами каждую ночь, не заботясь о там как зовут человека на самом деле. Но, по крайней мере, это было хоть что-то для начала. Я побрела обратно на кухню.

— Подожди, — сказал Дермот так резко, что я повернула голову, чтобы посмотреть на него. — Когда приедут антиквары взглянуть на твоё барахло?

— Они должны быть здесь через пару часов.

— Теперь чердак более или менее пустой. Разве ты не планировала убраться там? — спросил Дермот.

— Это то, что я подумывала сделать сегодня утром.

— Если хочешь, мы можем помочь. — предложил Дермот.

Клод был явно потрясен. Он пристально посмотрел на Дермота.

Мы вернулись к обычным семейным отношениям, и я, в свою очередь, была этому благодарна. У меня был шанс обдумать полученную информацию, и сформулировать новые вопросы.

— Спасибо, — сказала я. — Было бы неплохо принести один из больших мусорных баков. А после того как я подмету и соберу весь мусор, вы могли бы отнести его вниз. — Наличие родственников-суперов может быть очень удобным.

Я вышла на заднее крыльцо, чтобы собрать моющие средства, и когда с трудом поднималась наверх с полными руками, заметила, что дверь Клода была закрыта. Мой предыдущий арендатор, Амелия, превратила одну из спален на втором этаже в симпатичный маленький будуар с дешевым (но милым) туалетным столиком, комодом и кроватью.

Другую спальню, сейчас пустующую, Амелия использовала как гостиную, где стояла пара удобных кресел, телевизор и большой стол. К обеду мы вычистили чердак, и я заметила, что Дермот установил раскладушку в бывшей гостиной.

Не успела я и глазом моргнуть, как Дермот показался в дверях чердака, неся мусорный бак. Он поставил его и осмотрелся.

— Я думаю, что здесь было лучше, когда тут находились семейные вещи, — сказал он, и я была согласна с ним. В дневном свете, проникающем через грязные окна, чердак выглядел грустным и обветшавшим.

— Здесь будет прекрасно, когда мы здесь уберемся, — сказала я и решительно взялась за метлу, пытаясь снять паутину, а затем убрать пыль и мусор с дощатого пола. К моему удивлению, Дермот взял несколько тряпок и очиститель для стекол и начал вытирать окна.

Мне показалось, что лучше это не комментировать. После того, как Дермот вытер окна, он взял совок, а я в это время собрала в кучу весь мусор. Когда мы с этим покончили, и я принялась пылесосить, чтобы убрать оставшуюся пыль, он сказал:

— Эти стены нужно покрасить.

Тоже самое, что сказать — пустыне нужна вода.

Здесь наверно когда-то была краска, но она давно облезла или стерлась, и теперь на стенах зияли потертости и куски неопределенного цвета.

— Ну да, шпаклевка и покраска. Причем, весь этаж нуждается в этом. — Я топнула ногой. Мои предки сошли с ума, пытаясь тут все побелить, когда в доме появился второй этаж.

— После того, как антиквары выкупят большую часть вещей, тебе понадобится лишь часть этого пространства для хранения оставшегося, — сказал Дермот совершенно неожиданно.

— Так и будет. — Дермот явно хотел донести до меня какую-то мысль, которую я не могла понять. — Что ты хочешь этим сказать? — спросила я напрямую.

— Здесь можно сделать третью спальню, если дальнюю часть комнаты оставить для хранения вещей, — сказал Дермот. — Вот здесь, видишь?

Он указал на место, где наклон крыши сформировал равномерное пространство, размером немного больше двух метров в высоту и ширину дома.

— Будет нетрудно отделить это место перегородкой и поставить пару дверей, — сказал мой двоюродный дед.

Дермот знает как устанавливать двери? Должно быть на моём лице было написано удивление и он пояснил:

— Я смотрю «Квартирный вопрос» по телевизору Амелии.

— Ого, — сказала я, пытаясь придумать более интеллектуальное замечание. Я всё ещё недоумевала. — Ну, мы могли бы это сделать. Но я не думаю, что нужны еще комнаты. Я имею в виду, кто будет жить здесь?

— Разве иметь больше спален не хорошая идея? Ведущие по телевидению говорят, что это так. Я смог бы переехать в эту комнату. Тогда комнату с телевизором мы с Клодом могли бы использовать как гостиную. И у каждого будет собственная комната.

Я чувствовала себя пристыженной, потому что никогда не выясняла, не возражает ли Дермот делить одну комнату с Клодом. Очевидно, что да. Он спал на раскладушке в маленькой гостиной… Я — плохая хозяйка. Я посмотрела на Дермота более внимательно, чем раньше. Он излучал… надежду. Может быть у моего нового арендатора был неполный рабочий день. Я осознала, что понятия не имею, чем занимается Дермот в клубе. Я приняла как должное что он уйдет с Клодом, когда Клод уедет в Монро, я никогда не спрашивала, что делал Дермот, когда только появился там. Что если то, что они оба фейри — единственное, что связывает его с эгоистичным Клодом?

— Если ты считаешь, что у тебя хватит времени выполнить эту работу, буду рада купить материалы, — сказала я, не понимая откуда взялись слова. — В самом деле, если ты сможешь выровнять и покрасить всё тут, и разделить комнату, то я буду очень признательна и с удовольствием заплачу тебе за работу. Почему бы нам не сходить на склад лесозаготовок в Кларис в мои следующие выходные? Ты можешь выяснить сколько нужно досок и краски?

Дермот засиял как новогодняя елка.

— Я могу попробовать и знаю, как арендовать шлифовальную машинку, — сказал он. — Ты доверишь мне это сделать?

— Конечно, — сказала я, не уверенная, что действительно это подразумевала. Но, в конце концов, что может сделать чердак хуже, чем он есть? Я почувствовала прилив энтузиазма. — Было бы здорово переделать эту комнату. Скажи, что ты считаешь для себя достойной платой.

— Абсолютно ничего, — ответил он. — Ты предложила мне кров и своё общество. Это меньшее, что я могу для тебя сделать.

Я не могла спорить с Дермотом, раз он так решил. Есть такие ситуации, когда нельзя не принять подарок, и это был именно такой момент.

Это утро было просто переполнено новостями и сюрпризами. Поскольку я мыла руки и умывалась, чтобы избавиться от пыли с чердака, то услышала звук подъезжающего автомобиля. Логотип «Люкса», написанный в готическом стиле, занимал всю боковую сторону большого белого фургона.

Бренда Хестерман и её партнер вышли из машины. Партнер был человеком невысокого роста, одетым в костюм цвета хаки, синюю рубашку поло и лакированные туфли-мокасины. Его волосы с сильной проседью были коротко подстрижены.

Я вышла на крыльцо.

— Привет, Сьюки, — окликнула Брэнда, как будто мы были старыми друзьями. — Это Дональд Кэллауэй, совладелец магазина.

— Господин Кэллауэй, — сказала я, приветствуя. — Входите, могу ли я предложить вам что нибудь из напитков?

Оба поднялись на крыльцо. Оказавшись внутри, они начали восторженно осматривать переполненную комнату, моих гостей-фейри в этот момент там не было.

— Обожаю деревянный потолок, — сказала Бренда. — А взгляните на обшитые досками стены!

— Он такой старинный, — сказал Дональд Кэллауэй. — Поздравляю мисс Стакхаус вы живете в таком прекрасном исторически значимом доме.

Я старалась не выглядеть столь же удивленной, как чувствовала себя. Это была не та реакция, которую я обычно ожидаю. Большинство людей, как правило, сочувствуют мне по поводу столь старой конструкции дома. Этажи были не совсем правильно выстроены и окна нестандартные.

— Спасибо, — сказала я с сомнением. — Ну, вот вещи с чердака. Вы можите все осмотреть, если желаете. Просто дайте мне знать, если вам что-то понадобится.

Мне показалось не уместным болтаться вокруг, и отчасти неприличным смотреть, как они работают. Я зашла в свою комнату, чтобы вытереть пыль и навести порядок, и убраться в одном или двух ящиках. Обычно я слушаю радио, но сейчас мне не хотелось пропустить разговор партнеров, если вдруг они решат задать мне пару вопросов. Время от времени они довольно спокойно что-то обсуждали, и мне было любопытно, что же они решили. Когда я услышала Клода, спускающегося по лестнице, я подумала что будет не плохо поговорить с ним и Дермотом на прощанье, поскольку они собирались уезжать.

Бренда уставилась на двух красивых мужчин, поскольку фейри шли через гостиную. Я ненадолго задержала их, чтобы представить, это была лишь учтивость. И немного удивилась, заметив, что Дональд смотрит на меня в ином свете, после знакомства с «кузенами».

Я вытирала пол в ванной, когда услышала восклицание Дональда. Я осторожно вошла в гостиную, стараясь не выглядеть излишне назойливой.

Он исследовал стол моего дедушки, очень тяжелый и безобразный предмет, который стоил фейри многих проклятий и пота, когда они спускали его вниз в гостиную.

Маленький человек стоял согнувшись как и прежде, его голова была в промежутке между тумбами письменного стола.

— Тут есть тайник, мисс Стакхаус, — сказал он, медленно вылезая на корточках из под стола. — Идите сюда, позвольте я покажу вам.

Я присела на корточки рядом с ним, чувствуя волнение от неожиданного открытия. Тайник! Пиратский клад! Фокус-покус! Все они вызывают счастливое предвкушение детства.

С помощью фонарика Дональда я увидела, что в конце стола, в месте, где обычно располагаются колени, находится дополнительная панель. Крошечные петли располагались так высоко, что колени никогда не касались их; таким образом, дверка поворачивалась вверх, когда была открыта.

Но как открыть ее было тайной.

После того так я все внимательно осмотрела, Дональд сказал:

— Я попробую перочинным ножиком, мисс Стакхаус, если нет возражений.

— Ни одного, — сказала я.

Он достал складной нож, который был по-деловому практичным, из кармана и открыл лезвие, воткнув его осторожно в шов. Как я и ожидала, в середине шва, он столкнулся со своего рода защелкой. Сначала он осторожно прошелся лезвием с одной стороны, а затем с другой, но ничто не произошло.

Затем, он начал тихонько похлопывать по поверхности между тумбами. Внимание привлекла доска обеими сторонами и вершиной, соединенная с внутренней частью стола. Дональд нажал и толкнул её, раздался ржавый щелчёк, и панель открылась.

— Почему бы вам не продолжить, — сказал Дональд. — Это ваш стол.

Это было разумно и верно, и как только он вылез, я заняла его место. Я подняла дверцу и удерживала ее рукой, в то время как Дональд направил туда свет фонарика, но так как я загораживала много света, потребовалось достаточно много времени, чтобы извлечь содержимое.

Когда я нащупала контуры свертка, то аккуратно взяла его и вытащила, теперь он был у меня. На корточках я пятилась обратно, стараясь не думать на что это похоже с точки зрения Дональда. Как только я выползла из-под стола, то поднялась и направилась с пыльным свертком к окну. Я осмотрела то, что держала.

Это был небольшой бархатный мешочек со шнуровкой сверху. Материал был когда-то винного цвета, подумала я. Внутри находился, бывший когда-то белым, конверт размером около 15х20 см с нарисованной на нем картинкой, и когда я его тщательно обтерла, то поняла, что это должна быть выкройка платья. Сразу же всплыли в памяти забытые моменты. Я вспомнила коробку, в которой лежали все выкройки из Вог и Симплесити и Баттерик. Моя бабушка пользовалась швейной машинкой много лет, пока не сломала палец на правой руке, который так и не «стал на место», и потом для нее стало все более и более болезненным управляться с тонкими тканями, образцами и материалами. На рисунке этого специфического конверта, содержавшего широкую и согнутую пополам выкройку, стояли три модели с сутулившимися плечами, тонкими лицами и короткими волосами. Одна модель стояла в платье, рассеченном посередине, другая в подвенечном платье, а третья в платье для кадрили. Это универсальное платье с широкой юбкой!

Я открыла конверт и заглянула внутрь, ожидая увидеть, напечатанную на тонкой коричневой бумаге, выкройку, с мистическими черными линиями. Но вместо этого внутри лежало письмо, написанное на пожелтевшей бумаге. Я узнала почерк.

Внезапно, я настолько оказалась близка к слезам, насколько это возможно. Широко открыв глаза, пытаясь удержать слёзы, я очень быстро вышла из гостиной. Не следовало открывать этот конверт, когда в доме были другие люди, поэтому я положила его в ночной столик вместе с маленькой сумочкой и вытерла глаза и вернулась в гостиную.

Антиквары оказались слишком вежливыми, чтобы задавать вопросы, я сварила кофе и принесла его им на подносе с молоком и сахаром, а также несколько ломтиков фунтового кекса, в благодарность. Это была учтивость. Как научила меня бабушка… моя умершая бабушка, чей почерк был в письме внутри разрисованного конверта.