Смерть под маской

Рассказ четвертый

Стояла тихая, ясная и студеная ночь, небо густо усыпали сверкающие звезды, я скоренько добрался до своего места, чтобы взять пальто. Было уже поздно, но хотелось пройтись на свежем воздухе. Двор опустел, лишь кое-где светились окна.

Ночной привратник уже устроился в своем домике, развел огонь в очаге и приготовил большой коричневый чайник чая.

– Ступайте осторожно, сэр, на тротуарах еще остались наледи.

Поблагодарив его, я вышел через большие ворота. Кингс-Парад была безлюдна, магазины закрыты. Совершавший обход одинокий полицейский кивнул мне, когда я прошел мимо. Я думал лишь о том, как не растерять тепло и устоять на ногах, поскольку привратник оказался прав: на тротуарах то и дело попадались скользкие места.

Вдруг, без всякого видимого повода, я остановился, охваченный парализующей волной страха. Вздрогнув всем телом, я огляделся, но улица была пуста и спокойна. Страх, сковавший меня, был абсолютно беспочвенным, но принес с собой ощущение надвигающейся гибели, ужаса и неизбывной грусти, словно страдали близкие мне люди и я терзался вместе с ними.

Я не склонен к предчувствиям, и, насколько мне было известно, никому из близких друзей и родственников беда не грозила. Да и сам я чувствовал себя вполне прилично. Если что и будоражило мысли, так только странная история Тео Пармиттера, но с чего бы ей нагонять на меня, попросту выслушавшего ее, сидя возле камина, такого страху? Почувствовав себя плохо, я уже не хотел в одиночку бродить по улицам и резко повернул обратно. Как раз в том месте, должно быть, образовалась наледь, потому как я поскользнулся и тяжело шлепнулся на тротуар. От падения перехватило дыхание, но боли я не ощутил и именно в тот момент услышал где-то невдалеке, слева от меня, крик и негромкие голоса. Затем донеслись звуки потасовки и еще один отчаянный крик. Прозвучал он, казалось, со стороны Бэкса[4], но, как это ни трудно объяснить, раздавался не вдали от меня, а прямо тут, совсем рядом. Невозможно выразиться яснее, поскольку все это непонятно, к тому же я лежал на обледенелом тротуаре и волновался, не поранился ли.

Если услышанное мной значило, что на кого-то напали в темноте и ограбили, то мне следовало либо отыскать жертву и прийти на помощь, либо уведомить полицейского, которого я видел за несколько минут до того. Однако улица была пустой. Время за полночь, так поздно на прогулки не выходят, разве что такие дураки, как я. И тут до меня дошло, что я и сам могу подвергнуться нападению. Во внутреннем кармане у меня бумажник, золотые часы на цепочке. Вполне достаточная приманка для бандита. Я торопливо поднялся. Обошлось без повреждений, если не считать ушиба колена (на следующий день нога не сгибалась и я прихрамывал). Быстро огляделся: вокруг ни души, шагов не слышно. Уж не почудились ли мне эти крики? Нет, я их не придумал. На тихой улице в спокойную студеную ночь, когда всякий звук отчетлив, я не мог по ошибке принять за них шум ветра в деревьях или в собственных ушах. Я слышал крик, голоса и даже всплеск воды, как будто долетавшие с берега реки, протекавшей в некотором отдалении и скрытой стенами и садами колледжей.